Заключение (из прессы)
Перестройка и последовавший за ней август 91-го сделали, казалось бы, невозможное. Среди немногочисленных завоеваний новой власти — сегодня, тринадцать лет спустя, язык не поворачивается назвать ее «демократической», но все же, все же, все же… — так вот, среди ее несомненных завоеваний было и долгожданное открытие границ…
Документальную повесть Александра Половца «Беглый Рачихин» (Лос-Анджелес, 1987, 1996) первый раз прочитал я в самом начале 91-х. Ее в один из своих приездов в Москву передал мне Владимир Максимов вместе с материалами для будущих фильмов об А. Галиче и В. Некрасове (эти проекты так и не были осуществлены). Передал, присовокупив, что есть в этой повести удивительная энергетика, которая захватывает читателя буквально с первых же строк и которую хорошо бы попытаться перенять для будущих картин. А еще, добавил он, есть у этой повести одна хорошая особенность: в ней словно бы и нет автора. Герой живет и действует как будто бы сам по себе, а автор лишь легонько подталкивает и подправляет его движение!
Повесть обладала всеми признаками настоящего бестселлера (перечитав ее сегодня, я только уверился в своем первом впечатлении). Динамичный сюжет, фантастическая биография, узнаваемые реалии все еще близкой советской жизни. Герой, а за ним — едва поспевая! — и автор, и читатель несутся, словно по трассе скоростного спуска, где каждый прыжок, каждый поворот и каждое падение — стремительные изменения в судьбе, от которых и дух захватывает, а, вместе с тем, так и подмывает крикнуть: «Быстрее! Еще, еще!..».
Это — предельно скупая биография Рачихина. Попробуем ее немного расширить, чтобы просто показать, сколь извилистым и увлекательным был жизненный путь этого человека до того дня, когда он пересек границу США.
…Голодное военное детство, кражи, детский дом, нелепые смерти друзей, в одной из которых был повинен он сам, служба в армии, запомнившаяся многочисленными романами с офицерскими женами, Ленинградский институт физкультуры (кафедра легкой атлетики), неплохие спортивные достижения, работа натурщиком у Томского и Аникушина, роман с дочерью Аникушина, едва не закончившийся женитьбой, подработка актером миманса в Ленинградском театре оперы и балета, работа в молодежном интернациональном лагере «Спутник», так же сопровождавшаяся многочисленными романами, учеба на экономическом факультете МГУ, женитьба на дочке генерал-полковника, преподавателя Академии Генштаба (на свадьбу пришли Марк Бернес, маршал Малиновский, генерал армии Батов…), работа в стройотрядах, должность проректора по хозяйственной части МАИ, развод, новая женитьба, внезапный переход на «Мосфильм», экспедиция в Мексику, побег…
А дальше — случайные заработки, случайные знакомые, «гульба по-черному», вроде бы случайная гибель близкой женщины, суд… Все в его жизни — до самого конца — было случайным. И лишь тяжелая болезнь и смерть, поставившая точку и в судьбе, и в книге, выглядели в биографии Рачихина вполне закономерными… Зачем жил?
Именно с ответа на этот вопрос и начинается открытие читателем самой главной, сокровенной части книги, скрытой до поры за искусными хитросплетениями рачихинской биографии. Ибо главный герой повести, а вернее, героиня, — это советская система, принуждавшая человека, личность принимать предложенные правила игры, жить конъюнктурным, гнаться за благами и удовольствиями, уверенно шагая по головам окружающих, при этом упуская нечто очень важное…
Жизнь, лишенная смысла.