Робин МакКларенс пришел в редакцию совсем рано, когда Честера еще не было на месте. Секретарь услужливо налила ему кофе и попросила подождать, но, кажется, что каждая минута ожидания давалась ему с таким трудом, что он даже забывал, как дышать. Знаете, такое странное чувство, когда жжет в груди, а ты открываешь рот, как рыба, выброшенная на берег и выпучиваешь глаза, расставляешь руки, будто хочешь воздух ухватить. Робин, конечно, руками не размахивал, но выглядел не лучше высохшей стерляди.

Когда Честер, наконец, появился, из Робина разве что пар не шел.

— Ну, Слава Богу! Быстрее, мне очень нужно с тобой поговорить. — Он, фактически, затащил мужчину в его же кабинет и захлопнул дверь, не дав секретарю и слова сказать.

— Робин, да какого хрена ты делаешь? — Завалившись на диван, завопил редактор.

— Что с Саймоном? Еще кто-то умер? Как он? — Схватив его за грудки торопливо трындычал Роб.

Честер спокойно отвел его руки от своего воротника и сел поудобнее.

— С чего ты взял, что еще кто-то умер?

— Он звонил. Саймон сказал, что убили еще кого-то. Вернее, парень сам перерезал себе горло.

Лицо Честера даже не дрогнуло.

— Так и есть. — Согласился он. — Но твой Саймон в порядке. Как булочка в кондитерской.

Робин поморщился метафоре.

— Хочешь сказать, скоро сожрут?

Честер нервно рассмеялся.

— Ты что-то узнал? — Спросил он.

Робин сел на кофейный столик и поставил локти на колени.

— Я хочу поехать туда.

— Ты с ума сошел?! — Честер вскочил на ноги и почти что упал на Робина. — Как ты туда поедешь? Тебе не хватило одиннадцати лет в этом аду?

— Хватило и хватит еще на несколько жизней, но я не собираюсь толкать туда еще и Саймона.

Редактор раздраженно сжал кулаки и обошел Робина. Он достал из шкафчика бутылку виски, налил немного в два стакана и протянул один Робину.

— Ты не поедешь туда и ты это знаешь. — Твердо сказал он. — Никто больше туда не поедет. Саймон не маленький и не воспитанник. Они ничего с ним не сделают.

Робин недоверчиво фыркнул.

— Им плевать. Они не остановятся сейчас, когда почти все грозит вылиться на поверхность.

Честер поморщился.

— Ну, не убьют же они твоего Саймона! — Хлопнул он в ладоши. — Они не настолько глупы. Если они думают, что он ревизор, то его смерть только навлечет на них дополнительные проблемы. Если верят, что он учитель, то резона расправиться с ним нет вообще.

— А тот мальчик, который помогает Джасту? Как он? — Кажется, Роб, наконец, стал успокаиваться. Он подошел к окну и оперся на подоконник.

— Ему нужно помочь выбраться оттуда.

Робин кивнул.

— Само собой. Но он… ему можно доверять?

Честер пожал плечами.

— Даже если и нет, то выбора у нас тоже нет.

Лицо Робина как-то странно изменилось: стало сосредоточенным, даже напуганным. Он, будто, вспомнил нечто далекое и настолько болезненное, что и спустя много лет, это воспоминание резало его по старым ранам.

— Думаешь о братьях?

Робин поднял на Честера глаза и посмотрел так, как можно посмотреть только на человека, знающего, о чем ты думаешь.

— Знаешь, ведь Майкл тоже своего рода жертва Обители. Он умер, не дожив до сорока. И все по вине тех сырых камер, в которых мы гробили себя. Такое чувство, что мы жили в банке со скорпионами.

Честер молчал, потягивая виски, медленно и тоскливо, будто, пил из Чаши Грааля.

— Я думаю, что мы можем помочь, только если не будем лезть со своими вопросами черт и знает куда. Он сам все решит.