Утром, когда Вальтер проснулся, первое, что он увидел, — это было окно его спальни, по которому нещадно хлестали струи дождя.

— Что за сон мне приснился! — пробормотал он.

Тереза, которая лежала рядом и только что проснулась, спросила:

— Тебе что-то приснилось?

— Да, — сказал Вальтер. — Это был удивительный сон. Какой-то нереальный и сказочный.

— Сны всегда сказочные, — сказала Тереза. — Во сне мы летаем, видим людей, которые уже давно ушли от нас…

Вальтер перебил её:

— А тебе разве в эту ночь ничего не снилось?

— Нет, ничего, — ответила Тереза.

Позже уже за завтраком, Вальтер очень коротко пересказал содержание своего сна всему своему немногочисленному семейству. Тереза, Эйрик и Альбина выслушали с интересом и даже как-то высказались по этому поводу, но Вальтер не очень прислушивался к их мнениям. Его интересовало только одно: снилось ли им что-нибудь подобное или не снилось. Оказывается, никому ничего не снилось. Вальтер честно признался в том, что он ожидал услышать нечто противоположное.

Тереза сказала:

— Такое впечатление, будто этот сон был направлен на тебя откуда-то со стороны. И только для тебя одного! Какое необыкновенное видение!

Альбина возразила:

— А по мне — так и ничего особенного! Всё это напоминает мне обычный авдацианский фильм для детей. Там у них вечно какие-то волшебники ходят по лесам и горам, там растут дубы с человеческими лицами, а на реке от брошенного камня расходятся круги в форме человеческого лица… В общем: это у тебя реакция на какой-то просмотренный недавно фильм.

— Да я телевизор не смотрю месяцами, — возразил Вальтер. — А даже и в тех случаях, когда смотрю, то это всегда бывают политические новости или что-нибудь научное.

— Зато я без телевизора жить не могу! — сказала Альбина. — И там интереснее, чем то, что ты рассказываешь!

С этими словами Альбина схватила пульт и тут же включила свой любимый ящик. Первое, что они увидели, — это Вальтера, который, проходя мимо Колоннады, целует перегнувшуюся к нему девушку.

— Как видим, — говорил голос диктора, — престарелый шарлатан от науки до сих пор не унялся! Даже и здесь, находясь в заслуженном изгнании и справедливом забвении, вдали от Великого Континента, он продолжает свою разрушительную деятельность…

— Что это? — с изумлением спросила Тереза.

— Она сама попросила меня поцеловать её, — спокойно сказал Вальтер.

— Надеюсь, ты ей объяснил, что ты уже женат?

— Объяснил, но она сказала, что моя жена должна будет понять её чувства.

Тереза рассмеялась:

— Какой ты у меня знаменитый!

Тут она вспомнила, как однажды, когда она ещё жила на материке, она впервые увидела Вальтера. И не по телевизору, а в самой настоящей реальности. Она вместе с сыном оказалась тогда в центре города возле Дома Кинематографистов, где проходил фестиваль документальных фильмов. Билетов у них не было, и Тереза питала лишь слабую надежду купить билетики у какого-нибудь спекулянта, которые в изобилии крутились поблизости и продавали свой товар за большие деньги.

Вот тут она Вальтера и увидела. Он пытался что-то объяснять каким-то дамам с плакатами, которые против чего-то протестовали. Приблизившись, Тереза поняла, что дамы протестовали непосредственно против Вальтера: в экваториальных лесах он совершил аморальные вырубки редких деревьев, чтобы смастерить себе из них плот и затем с командой таких же, как и он, головорезов, плыть зачем-то на нём через океан.

— Поймите, — оправдывался Вальтер. — Мне это было нужно для проверки моей научной гипотезы!.. Для научных исследований!

Седая дама кричала ему в ответ:

— Если так каждый начнёт вырубать драгоценные породы деревьев для проверки своей гипотезы, то у нас на планете и деревьев не хватит!

Другая дама кричала, что он своим поступком оклеветал краснокожее племя чуа-кэ, предположив, что оно настолько глупое, будто могло в древности пуститься в такое безумное плавание.

— У вас все дураки, один вы умный! — кричала она Вальтеру. — Краснокожее племя чуа-кэ даже и в древности не могло додуматься до такой глупости, какую вы ему приписали.

Вальтер только плечами пожал. Сказал:

— Странно такое слышать. Я изучал историю этой культуры, разбирал древние письмена, был на раскопках, а вам почему-то кажется, что вы лучше меня всё понимаете.

— Да, лучше! Вы фальсификатор и разрушитель природы!

— Пропустите, я пройду.

— Никуда мы вас не пустим! — кричали старые дамы. — Убирайтесь отсюда вон!

— Сударыни, я бы с удовольствием с вами пообщался, но мне некогда! Мне нужно выступать на кинофестивале… Я приглашён.

— Вы не должны нигде выступать!

— Вы сеете зло и дезинформацию! Вас надо изолировать от общества!

Вальтер, видя, что его снимают репортёры, пытался поначалу говорить вежливо, но когда рассвирепевшие активистки Справедливого Движения начали побивать его своими зонтиками, у него терпение лопнуло, и он стал отмахиваться от них. Подоспевшая вовремя полиция увела трёх дамочек в участок для выяснения личности, а Вальтера, которого они узнали в лицо, вызвались проводить вплоть до ступеней центрального входа.

— Спасибо, не надо, — сказал он, потирая ушибленные места. — Я и сам дойду.

И он, уже было двинулся в путь, но тут на него накинулись журналисты. Не били, а только спрашивали, но и это было неприятно.

— Как по-вашему, почему Всепланентым Советом были прекращены всякие вылеты в космос? — спросил его молодой журналист — длинный с женственным лицом и томными манерами.

Вальтер, прекрасно видя, что вопрос с подвохом, всё же ответил:

— А тут и думать нечего. Четвёртая планета нашей орбиты, которая всегда находится по ту сторону солнца по отношению к нашей планете, таит в себе какую-то важную тайну. Совет знает или догадывается — какую именно. И почему-то не хочет, чтобы эта тайна была раскрыта.

— Понятно, понятно! — закивал журналист. — То есть имеет место заговор?

— Я думаю — да, — ответил Вальтер.

— Иными словами, мы все окутаны сетью заговоров?

— Я этого не сказал, — небрежно бросил в ответ Вальтер.

— Но вы подумали об этом, разве не так?

— Благодарю за внимание, — сказал Вальтер, — но, к сожалению, я вынужден оставить ваше столь приятное для меня общество.

С этими словами он попытался прорвать окружавшее его кольцо, но — не тут-то было!

— Скажите, пожалуйста, а вам не было стыдно избивать престарелых женщин? — спросила его журналистка из Агентства Новостей Культуры.

Вальтер невозмутимо смерил её с ног до головы. У неё были синие волосы. Вальтер сказал:

— Синий цвет волос — это такая большая редкость. Скажите, у вас натуральный цвет или вы покрасились?

— Сначала ответьте на мой вопрос, а потом я отвечу на ваш! — огрызнулась журналистка.

— Понятно, вы покрасились, — сказал Вальтер, пытаясь выбраться из кольца, которое образовали вокруг него журналисты.

— Скажите, есть ли такая сила, которая остановит вас на вашем пагубном пути? — крикнула другая журналистка.

Вальтер пытался пройти в сторону центрального входа, но его не пропускали. И тут-то вмешалась Тереза:

— Ну что вы пристали к человеку? — крикнула она.

В ответ ей раздался дружный хохот.

— Это разве человек? — сказал толстый, лоснящийся от жира репортёр. — Это знаменитый фальсификатор. Ему бы в цирке выступать.

— Никакой он не фальсификатор! Я читала его книги! И он ведь никому не сделал ничего дурного! — возразила Тереза.

— Вы лучше скажите, что он хорошего сделал! — крикнул кто-то из толпы журналистов.

Тереза повернулся к Вальтеру и сказала ему:

— Идёмте отсюда! Что вы здесь стоите?

— Иногда бывает интересно послушать, что обо мне говорят представители средств массовой информации, — спокойно сказал Вальтер.

— Они ничего хорошего никогда не скажут! Они продажны и говорят только то, что им приказывают их хозяева. А хозяева у них одни и те же.

— Ну почему же, — возразил Вальтер. — Я встречал среди журналистов вполне порядочных людей. Вот ведь и на этот фестиваль я попал только благодаря таким людям.

Они оторвались от репортёров, и тут-то Вальтер и спросил её:

— А вы и в самом деле читали мои книги?

— Ну да, — ответила Тереза. — «Путешествие на плоту», «Приключения одной версии», «Письменные памятники племени чуа-кэ».

— Ну что же, — сказал Вальтер, давая понять, что их беседа близится к концу. — Я рад, что меня кто-то ещё помнит.

— Не скромничайте, — сказала Тереза. — У вас миллионы читателей. Вот даже и мой сын читал ваше «Путешествие на плоту».

И тут только Вальтер впервые взглянул на мальчика.

— Это ваш сын? — спросил он. — Как тебя зовут, мальчик?

— Эйрик, — последовал ответ.

— Ты и мама пришли сюда на кинофестиваль?

— Да, но у нас нет билетов, — сказала Тереза.

— А я вас возьму сейчас и проведу, — пообещал Вальтер. — Бесплатно. Идёмте за мною. У меня ведь есть какое-то влияние, вот я его сейчас и использую.

И он провёл.

И только потом он узнал, что Тереза не замужем, и только потом он сказал ей, что и сам овдовел недавно. А потом они, невзирая на разницу в возрасте и в росте, поженились.

Тереза рассмеялась своим мыслям: начало их знакомства было таким смешным: какие-то выжившие из ума бабки пытались его поколотить зонтиками!

Мысли о странном сновидении не покидали Вальтера. Завтрак закончился, но Вальтер не услышал от своего семейства самого главного: им, всем троим, как оказалось, ничего подобного не снилось. Они вообще в эту ночь ничего не видели и крепко спали. Это до крайности удивило его. Как же так: он видел такой живой, такой яркий сон с участием всей своей семьи, почему же они ничего не видели?

В принципе ничего удивительного в этом не было. Явление, когда один и тот же сон снится двоим человекам одновременно, — встречается исключительно редко и является чем-то феноменальным. Случаи же, когда один сон снился бы одновременно нескольким человекам, — это вообще нечто совершенно исключительное. История знает такие случаи, но их достоверность никто не проверял, и теперь, когда читаешь о том, что в таком-то веке, в таком-то царстве-государстве было нечто подобное, то и не знаешь, стоит ли этому верить или это обычное враньё. Но с другой стороны: Дымные острова — это уникальное место на планете. Здесь необычные климатические условия, необычная растительность, необычные и не всегда объяснимые процессы в окружающих водах…

Другая совершенно невероятная мысль не давала ему покоя и назойливо сверлила сознание: если этот сон имеет что-то общее с действительностью, то в таком случае должны иметь место и материальные подтверждения вторжения сна в нашу реальность. Четверо странников дарили какие-то предметы четверым членам его семьи, и, если в этом сне есть доля правды, то и соответствующие предметы должны отыскаться. Страшная догадка тотчас же потрясла его воображение: если отыщутся подаренные во сне предметы, то это означает, что и его золотая статуэтка должна была перейти в чьи-то руки и исчезнуть из его дома! Как только ему пришло это голову, он тут же кинулся к башне, отпер её своим ключом и взбежал на неё так быстро, что сердце, вопреки своему обыкновению, бешено заколотилось у него в груди.