Земли Скив. Речной тракт Беличья тропа.

Ольха, вместе с другими женщинами и детьми, мчались по Беличьему тракту на санях, запряженных мужиками в животной ипостаси. Вообще, как узнал Бишкек, у скифов в приоритете был больше речной транспорт, так как дороги прокладывать в чаще тайги, всё же сложнее, да и любое сколько-нибудь значимые поселения, всегда находились на берегу какой-нибудь речки. Нет, дороги тоже у Скивов имелись, но пользовались ими больше в период распутицы и паводков. А зимой, на тройке вороных, благодать мчаться по белой глади льда. Летом же речные водные просторы рассекали толстопузые баржи — Сомы, или юркие Щуки на весельной тяге, обеспечивающие комфорт путешествующим.

Вот и сейчас, Ольха перебирала нитки пряжи для своего немолодого суженого Бишкека, выбирая подходящие цвета, чтобы вышить узоры на свадебной рубахе, в то время как он, запряженный вместе с еще пятью мужиками, тащил за собой сани, грудью взрывая белые сугробы. Снег от когтистых лап росомах, летел комьями, чтобы тут же рассыпаться, создавая мелкую порошу. Китеж располагался в двух сотнях километров, что для такой процессии, означало дня три-четыре в дороге. Можно, конечно, и быстрее, но с ними ехали дети, никогда не видевшие деревянных сводов Китежа, и старики, пустившиеся в путь до столицы в свой последний раз.

Деревеньки то и дело мелькали на берегах. Люди из разных родов — Белки, Синицы, Иволги и Горностаи, деревни которых они проезжали, встречали путников, периодически сопровождая в животном облике. И дети, и взрослые неслись по снегу рядом, скакали по веткам деревьев склонившихся над руслом реки или рассекали морозный воздух крыльями.

Ольха улыбалась, когда Бишкек, словно юнец, красовался перед ней, гарцуя или, надрывая жилы, тянул сани. И кто теперь докажет, что ему сорок семь лет, а не шестнадцать? Сердце рвется из груди, сводя дыхание каждый раз, когда Ольха отводит взгляд краснея. Разве не это и есть счастье?

Плинтус, вымахавший до размеров молодого медведя и добравший в весе килограмм до шестидесяти, бежал рядом, фыркая от снежных хлопьев разбрасываемых хозяином в звериной ипостаси. Иногда Бишкеку казалось, что Плинтус практически разговаривает с ним, и он, кажется, даже понимает, о чём тот хочет поведать. Тут дело шло не о простых просьбах накормить, выпустить погулять, или тому подобное. Речь шла о каком-то ментальном общении, причём Плинтус строил довольно осмысленные фразы, состоящие из нескольких слов. Новый мир вздохнул интеллект в, хоть и любимца, но все-таки, животное.

В какой-то момент иволга, летевшая рядом с мордой оборотня взвилась вверх, чтобы через мгновение стрелой устремится к Земле. Пришлось сбавить обороты, чтобы не смять её под своими лапами, а затем и санями. Желтя птица, обернулась рыжей девчонкой. Сани замедлили ход и, когда остановились, Бишкек, не меняя звериного облика, косолапой походкой подошел к рыжей веснушчатой девушке. У ее ног, в берестяном кузовке, лежали два белоснежных котенка.

Бишкек ведь вполне мог не заметить и смять эти шерстяные клубочки под полозьями саней, если бы не девчушка-иволга. Дима осмотрелся вокруг, выискивая на стенах хозяина кузовка, но, увы, кроме них и этой глазастой девочки вокруг никого не было. Как не было и следов того, кто принес сюда этих малышей. Такое впечатление, что они появились из воздуха, или кто-то принес, их словно аист в клюве. Усатая мелюзга спала, свернувшись в клубочки, и согревая друг друга. По размерам, котята эти были немного больше обычной домашней кошки, однако у Бишкека не возникло сомнений, что этим молочным малышам, нету и пары месяцев.

Как можно бережнее, насколько это позволяли звериные лапы, он поднял берестяной кузовок и, прижимая его к груди, на трёх лапах, медленно заковылял к саням. Из саней, на него пристально смотрели заинтересованные взгляды детишек, стариков и Ольха. Девочка семенила рядом, заглядывая через его плечо Бишкека.

Бишкек не стал обращаться в человеческий образ, и протянул котомку с малышами в руки Ольхи. Она приняла кузовок, глядя вопрошающим взглядом. Нет, его суженая не сразу заметила двух маленьких котят, мурлыкающих во сне. В ее глазах, всё же читался немой вопрос: откуда? Как? Что с ними делать? А вот дети отнеслись к белоснежным малышам, как это и полагается детям. Маленькие розовые пальчики начали гладить еще спящих котят вдоль по белоснежной, кое-где дымчатой, шерстке, отчего один из них проснулся зевнул, показывая хоть еще и маленькие, но достаточно острые, клыки в розовой пасти.

В больших санях началась возня, каждый хотел посмотреть, потрогать и погладить найденышей. Послышался звонкий детский смех умиления, голоса женщин постарше, задававших более правильные вопросы. Пока, в конце концов, не взяла слово самая взрослая из присутствующих. Бабка повитуха Зояна, уже давно седая и полуслепая, посмотрела слеповатыми глазами в сторону котомки, запустила в неё сморщенные от прожитых лет и покрытые старческими пятнами руки, чтобы тоже прикоснуться к проснувшимся котятам.

Котенок начал тереться мордочкой о руку старухи, отчего та блаженно улыбалась, обнажая беззубые десны. Ольха всё-таки решилась и тоже сунула руку к котятам. Однако малыши не захотели играть с рукой Ольхи. Малыши схватили лапками пальчики избранницы Димы и присосались к ним, словно к соскам матери. Ольха растерялась, крутя головой по сторонам, словно искала совета или поддержки. Да и Бишкек был растерян не меньше. Одна старая бабка повитуха Зояна, все так же улыбалась, глядя на растерянную девушку слепыми глазами.

— Это знак, Ольха. Добрый знак. — едва разборчиво проговорила Бабушка, а затем снова начала по-старчески жевать свои губы.

— Но бабушка… — Ольха замялась, не зная, что ответить и что делать, пока малыши, словно сиську матери, сосали кончики его пальцев.

— Ну правда, чего ты, как не женщина, правда? Возьми их к себе под попону да укрой! Детю тепло материнское нужно. — старуха брюзжала, как, наверное, и полагалось ей в столь почтенном возрасте, поучая молодую да несмышленую.

Только Бишкек стоял и словно рыба, вынутая из проруби, открывал рот, не произнося ни звука. О чём говорила эта старуха, что она хотела? Ну да, когда он нес котомку с котятами к саням, он ожидал радости, веселья и прочего. В конце концов, кошки испокон веков живут рядом с человеком. Но вот сейчас, старуха возилась с ними точно с…

Такая простая, и в тоже время гениальная, мысль пришла в его голову: это не котята, это детеныши, дети оборотней. Только кого-то из семейства кошачьих, как например, те же детишки, которые ехали в санях. У парочки из них уже получается обращаться в звериную ипостась, хотя им, всего лет по восемь от роду. Но эти же дети… им, наверное и пару месяцев нет. У них еще молоко на губах не обсохло!

Ольха прижала малышей неумелыми неловкими движениями к себе и укрыла меховой цветастой душегрейкой, а сверху попоной. Из под войлочного покрывала, наконец, послышалось кошачье мурчание, как вдруг, Ольха ойкнула и растерянно посмотрела сначала на Диму, затем перевела взгляд на бабку Зояну.

— Что такое доченька? — теперь уже как-то нежно, словно она была есть родной мамой или бабушкой спросила Зояна.

— У меня… — Ольха замялась прикусив губу, а затем видимо все же решилась и наклонилась к бабушке повитухи и что-то быстро зашептала.

Улыбка на лице той, кто приняла на этот свет, наверное, всех живущих в деревне росомах, кроме последних, стала еще шире, бабушка просто светилась от счастья.

— У тебя, доченька молоко прибывает. Вот и славно! Будет чем малышей накормить. — Вслух озвучила бабка Зояна, полностью смутив Ольху, отчего та покраснела и не смела поднять глаз на Диму — Добрый знак! — Еще раз повторила повитуха и вновь укрылась войлочной попоной.

Два дня спустя. Страна Скив. Китеж.

Русло реки, огражденное с обеих сторон стеной из деревьев, словно змея сделало еще один изгиб и за поворотом, по левую руку, показалась свободная от деревьев прогалина. На ней и начинались деревянные строения. Эти постройки не походили ни на одну из десятков деревушек на Беличьем тракте, это был настоящий деревянный город, начинающийся с дощатой пристани.

Вообще, как рассказывала Ольха, это не сам Китеж, а Вратаград — город, выросший на перешейке между берегом реки Горицы и озером Китеж на острове, на котором и стоял одноименный город. Но и Вратоград выглядел внушительнее, сравнении с тем, что Бишкек видел раньше. Большие деревянные дома у пристани, имели по три-четыре этажа. Широкий проспект, ведущий от берега вглубь города, был полон прибывающих на предстоящий праздник людей. Да и люди отличались друг от друга очень сильно — одеждами, говором и даже походкой.

Бишкек уже приловчился определять род человека, но делать это, получалось не всегда. Все же Косули и Олени, или Грачи и Вороны, имели для него, пока, слишком много общего. Ольха как-то расцвела, что ли, за эти два дня, нянькаясь с грудничками-перевертышами. Они занимали у нее почти все время. Поначалу было сложно, но знающие женщины во всем помогали нечаянно ставшей матерью подруге.

На ночевках и привалах Бишкек, словно зачарованный, мог часами наблюдать, как Ольха пеленает, кормит или играет с розовощекими карапузами. Иногда те перекидывались в звериную ипостась, становясь белыми, как снег, кошками, с черным пятнышком на лбу. Двое малышей, мальчик и девочка, и как-то само собой получилось, что Дима назвал их Кай и Герда.

Остановились будущие молодожены, как велит обычай: невесты в Китеже, а женихи в Вратограде. Массовые гуляния начнутся только завтра — ныряния в прорубь озера за сапожком любимой, кулачные бои на льдине и прочие развлечения ярмарки на день Весеннего равноденствия. Вот и гулял Бишкек в компании друзей, распивая медовое пиво и отмечая свои последние деньки холостячества.

Материк Фашираз. Долина саванн Навашбах.

Елена Игоревна закончила регистрацию в Каэн-ар-Эйтролл и, выбрав расу Фашираз и класс Девона, что было неким классом петовода духов. Шлем 3D был несколько громоздок и закреплен на специальном кресле, костюм для погружения был хоть и удобен, но лишь создавал иллюзию ощущений. По сравнению с Квази Эпсилон, мир Каэн-ар-Эйтролл был для нее более приятен и понятен. Магия, мечи и паровые моторы — она и сама когда-то играла на древнем, персональном компьютере, которые с приходом вирттехнологий, канули в лету.

Как ей объяснила Настя, Фашираз — это целый континент, с уклоном в арабскую культуру. Этот мир и выбирают, по большей части, жители Азии и Африки в силу близости к их культуре. Однако, этот континент не был в приоритете игроков из-за жестких условий и климата, с разбросом от среднеазиатских степей, до африканских саванн, с примесью пустынь Америки и суровых, как Тибет, гор.

Вчера она получила два письма и оба касались Артема. И если в первом писал какой-то Илья, с просьбой не искать и не беспокоить его дочь. То во втором, речь шла уже про игрока КаЭ Арт Ёма, который передавал сумбурный набор букв с припиской — номер счета, а возле приписки Пароль был ребус, который могли знать только самые близкие. Детская загадка с нестандартным, моим ответом: А и Б, сидели на трубе…. Елена Игоревна улыбнулась, она знала, что тут ответ не присловутая буква И, а целая фраза.

Уже через три часа она в мире Квази Эпсилон выходила из банка, переведя на свой, только что открытый счет, деньги со счета сына. Сумма оказалась столь большая, что поначалу, она едва не запуталась в нулях. Но нет, все было верно, в чем она убедилась, когда прочла смс, выйдя реал. Теперь денег хватит и на адвокатов, чтобы освободить сына, и на оплату счетов адвокатов, которые уже пытались помочь. И еще останется вагон и маленькая тележка.

В принципе, Елена Игоревна, без зазрения совести, перевела кругленькую сумму для покупки уже прокачанного персонажа и оплату VIP аккаунта на полгода. Всё это посоветовала Настя, чтобы Елена Игоревна, которая теперь было Укротительница духов 93 уровня, не тратила драгоценное время на прокачку своего персонажи. Уже сейчас она могла многое, как и сама Настя, если бы не сгубила и практически, сама не сдалась бы в руки Аска. Так что теперь, маме Артёма придется помогать своей новой, молодой, подруге выбираться из плена рабовладельца.

Сама же Джинкс уже давно освоилась в новом, для неё, мире. Всё-таки у неё большой игровой опыт, достаточное количество часов проведённых в КаЭ и сотни гайдов, рассказывающих про фишки, небольшие отступления и секреты, как игры в целом, так и игры за Марриду, в частности.

Марриды — это даже не люди, вернее, по игровой легенде, почти не люди, а джины воздуха, обладающие огромными силами. И ещё небольшая странность, хотя, в их ситуации, всё идёт не как у обычных людей. Джины воздуха — Марриды, джины огня — Ифриты, джины земли — Гули, не являлись игровыми расами и только Сила — слабейшие джины воды, были доступны игрокам.

Силы, хоть и являлись слабее других, но на некоторую часть, всё-таки превосходили обычных игроков, и поэтому являлись Премиумами. Разработчикам, всё-таки, тоже охота кушать хлебушек с маслицем и икорочкой сверху. Цены на премиумные расы, были довольно ощутимыми, в отличие от разницы в силе.

Аск, был как раз класса Сила, потому и смог не отправиться на перерождение и выжить, более того, он ещё и отрастил себе руку через несколько дней. Регенерация и магия воды, вот их небольшой бонус, так сказать, расплата за высокую цену. Однако теперь треххвостый бич Марры хранился в свинцовом ларце и даже так приносил выгоду Аску — в качестве наказания за серьезные провинности и просто как элемент устрашения, он прилюдно приказал нескольким беглым рабам взять его в руки.

Что произошло дальше, думаю, очевидно, бедолаги умерли самой мучительной смертью, которую видела в игровых вселенных Настя. Сначала чернела кожа на руке, затем, эта проказа распространялась выше, начинали вздуваться вены до толщины указательного пальца, которые тоже чернели на глазах. Затем седели волосы, пока беднягу пронизывало ею, и от невыносимой боли, сам разрывал в кровь собственные губы и язык не в силах терпеть. Плохая смерть, паршивая.

Елена Игоревна, а теперь, в Каэн-ар-Эйтролле, она была приручатильницей духов Девоной и игровым именем, доставшимся от предыдущего владельца аккаунта — Лиана. Ну что же, не самое плохое сочетание и, по сравнению с тем, что она видела в Квази Эпсилон, очень даже мило. Там встречались такие индивидуумы, которые, кажется, выбирали свой ник, только ради того, чтобы эпатировать других.

Всевозможные Водители по губам, Anal_Carnaval, YOUR PERDAK IS UNDER ATTACK и прочие выдумки великовозрастных детин, с чувством собственной важности выше Гималаев. Был и особо тяжелый случай, когда пятерка вамбасов ходила вместе так, чтобы их ники читались вместе. Выходила у этих одаренных фраза: Он, Был, В, ТвОеЙ, Мамке. В общем, много юмористов.

В комплекте к девяносто третьему уровню, шел набор духов, заточенных в татуировки на теле. Змеи-тату извивались на коже рук, рядом, на ключице, были изображены паук и рой ос. На спине располагался носорог, над которым парил ястреб, а живот украшали два песчаных крокодила и то ли гепард, то ли леопард, в центре. Вот такой набор питомцев.

Плюсами духов животных было то, что они после смерти никуда не исчезали, а становились татуировками, минусом же являлось то, что духи были гораздо слабее своих живых прообразов. Вот и все, никаких боевых умений, только контроль духов-петов.

Но в данной ситуации, это наилучший выбор для того, чтобы освободить Джинкс из плена. Ястреб обеспечивал разведку, которая была незаменима на открытых территориях саванн и полупустынь. Носорог, был в качестве маунта, заменяющего ездовое животное. Да и остальные духи, тоже далеко не бесполезный, хоть и узкоспециализированный набор. Если сравнивать её набор духов с игрой в дурака, то к ней, при раздаче, в руки попали четыре короля и два козыря средней цены. Более чем отличный пул, для начала игры.

Сейчас она имела лишь примерное представление, в какую сторону двигаться, ведь кочевники, на то и зовутся кочевниками, что не имеют конкретного адреса, дрейфуя вместе со своим кланом — урсом. Урса — это обычно стадо животных с семьей, но бывает, что хозяин урсы и глава клана не только разводит скот, но и держит шетов. Шеты — маги-рабы, чья основная роль — глотать полудрагоценные и драгоценные камни, напитывая их магией в своих желудках.

Хозяин шетов потом продавал заряженные магией камни. Их использовали не только лишенные магии люди, но и сами кочевники. К примеру, рубины, прекрасно заменяли топливо, и одного небольшого камня хватало на горение костра долгие часы, или ещё пример: голубые топазы, силой ветра, двигали по песчаным барханам сухопутные лодки, наполняя паруса, даже при встречном ветре.

Вместе с письмом, Елена Игоревна узнала и дальнейшие планы сына. Китеж — град, находящийся практически на другом конце света, на другом материке, покрытом непроходимыми лесами. Туда она и собиралась, после того как освободит Джинкс из рабства. Как туда добраться, не сильно большая проблема, если ты не стеснена в деньгах. Но главное сейчас, это освободить Джинкс.

Фашираз разводили в саваннах и степях разный скот. Разводили и антилоп с головой усыпанной рогами, и ездовым страусом, с расцветкой как у попугаев, и бронированные носороги. Каждая урса редко держала больше одного вида животных из-за их особенностей, но и пару-тройку, к примеру, пустынных ящериц, в качестве ездовых животных, или одного носорога для переноса тяжестей, имели многие.

Урсы не имели четкой привязки, и могли кочевать и пасти скот на территории любого из султанатов, платя налоги. Султаны же, за свою мзду в скоте, рабах или магических камнях, давали право на пользование своими землями. Хозяева земель бывают разными. Удававшимся урвать больший кусок и не очень рассчитывающие на прибыль от количества урс. Порой выгоднее держать урсу на бедных землях и сторожить скот от ночных гиен и песчаных червей, чем вольготно жить на плодородных лугах, но в конце года отдать половину стада султану.

И годы бывают разными — дождливые, когда саванна превращается в заливные луга у бедствующего хозяина, или же засушливые, покрывающие некогда благодатную землю сетью трещин. Так что политика и рынок, тут присутствуют во всем.

Долина Навашбах, в которой была урса Аска, располагалась в десяти лигах или, примерно, пятидесяти пяти километрах от столицы, в которой жил султан Гилитион. Средний султанат, во всех смыслах, находился на юге Фашираз, однако столица султаната, сияла великолепием. Мощеная мозаикой улицы, дома из тесаного известняка в три, четыре, и даже, иногда, пять этажей. А центре всего этого великолепия находился большой оазис, над которым, в воздухе висел замок властителя этих земель.

На Большой торговой площади народу было не протолкнуться. Каждый старался выделиться перед остальными не только богато украшенными одеждами или оружием, но и тонкостями персонализации персонажа. Например, ракшасы — человекоподобные тигры или львы, с одной, а иногда двумя, парами рук бросались во все тяжкие, выкрашивая своего перса во все цвета радуги.

Ракшасы, сами по себе, представляли элитную расу, так что именно на них чаще всего встречались самые дорогие и красивые атрибуты. Кулон, не дающий никаких бонусов, кроме как покрывающий своего хозяина иллюзией горящего огня, или же наоборот, ледяными всполохами. Однако стоила такая бижутерия неприлично дорого. Но богатые жители Средней Азии всегда делали упор на кичливость и откровенные понты. Что, например, стоит какому-нибудь султану из Арабских Эмиратов оплатить, и одеть себя в самые незаурядные доспехи, или окружить пятёркой голограмм химер?

Зачастую, такие ряженые, были никчемными бойцами не только из-за того, что красота их снаряжения была компенсирована минимальной прибавкой к характеристикам, но и потому, что они мерились между собой состоянием, а не ходили в игру ради сурового корейского грейда и кача по двадцать часов в сутки.

Лиана вышла на торговую площадь, точно срисованную из старого мультика про Алладина. Лавки пестрели разнообразием явств, напитков и еще миллионом разных вещей, назначение которых, угадывалась смутно. Здесь продавались и живые змеи, и огненные фениксы и оружие, поражающее, как своими размерами (например, меч в человеческий рост), так и формами, когда небольшой стилет был сделан не из литого куска стали, а словно собран из тысячи острых бритвенных лезвий.

Деньги у Лианы водились, а вот питомца не было. Духи — это не петы, хоть и питомцы. Кстати питомцы — это весьма условное название. На Фашираз, вполне имело место рабовладение, вместо петоводства. Однако на рабов — петав, цены были куда как менее демократичные. Но это политика игры, здесь, главное выклянчить как можно больше средств из богатеньких игроков, предоставив им самое дорогое, что существует в мире: понты.

Эти понты и были нужны ей сейчас, даже не понты, а максимальная сила, Э чтобы в случае чего, самой не попасть к Аску в шеты или наложницы. Вот и выбирала она НПС поразумнее, да посильнее. Выбор был не особо велик, рабы из НПС, крылатые обезьяны и прочая муть, больше годная для зоопарка.

В эту секунду ее едва не сбило нечто зеленое и клыкастое, однако настолько проворное, что само подхватило ее не позволив упасть. Лиана подняла глаза и тут же закрыла от вони из клыкастой пасти, пробивающей до слез из глаз. Девушка сфокусировала взгляд и невольно вскрикнула. Её держал зеленый трехметровый орк.

Орк оглядывался по сторонам, аккуратно ставя Елену Игоревну на ноги. В этот момент, сорвав занавес лавки, сюда же влетел тигроподобный ракшас белого окраса с черными полосами на шерсти. По его шелковистой шубке перекатывались волны молний, а четыре лапы были вооружены перчатками с длинными стальными когтями, имитирующими настоящие, но значительно большего размера.

— Вот ты где, Батур. — ракшас показательно провел острыми стальными когтями по полированной колонне, оставив в известняке глубокие борозды.

— Саргарос, ты опоздал. — Орк хоть и был выше тигроподобного человека больше чем на метр, однако в его голосе отчётливо слышалась боязнь.

— Почему же? — промурлыкал, сжав когти на лапе ракшас, вырвал белый кусок известняка из стены и раскрошил его в мускулистой лапе. — Ты здесь, и ты не уйдешь.

— Я сбежал от тебя и нашел нового хозяина! — эта зелёная гора мускул, едва ли не плакала перед бывшим, то ли хозяином, то ли пленителем и указал на Лиану. — Она только что купила меня. — в его взгляде буквально чувствовалась мольба о помощи, смешаная с паникой.

Всё, что сейчас смогла понять Лиана, так это то, что этот ракшас, был прежним рабовладельцем зелёного, здорового, орка. Тот каким-то образом сбежал, и сейчас, не желая возвращаться обратно, впутал ее в свои проблемы. С другой стороны, он большой, нет, даже не так, он огромный. Огромный и сильный, как раз такой, которого она и хотела найти здесь. И вот сейчас он сам готов бесплатно стать ее собственностью.

— Не вмешивай других, Батур. Как же ты жалок, если ищешь защиты у Девоны! — гортанно промурлыкал котоподобный Саргарос.

А вот этого Елена Игоревна уже стерпеть не могла. Пренебрежение, смешанное с каким-то насмешливым тоном, обращенным в ее сторону. Нет, теперь она была едва ли не кровно замешана в конфликте орка и кота.

— Батур, теперь мой. — Лиана шагнула вперед, пытаясь закрыть великана своим маленьким хрупким телом. — Саргарос, кажется так? Уйди, иначе я намотаю твой пушистый хвост на кулак!

Произнесла Лиана подняв руки вверх, отчего татуировки-змеи на ее руках начали отделяться обретая полупрозрачную плоть из эфира. Шипящие, полупрозрачные, буро-зеленые рептилии, обретали объем сходя с рук Девоны и не сводили желтых глаз с Саргароса. Кошачий отпрыгнул назад и, припав на четвереньки, вздыбил хвост, и зашипел точно обычный дворовый кот.

Только что, она впервые выпустила своих духов, причём получилось это у неё, как-то подсознательно, на инстинктах, почти. Было ли ей страшно в этот момент? Конечно! Она, как и любая другая девушка, не любит насилие и жестокость, но прожитые годы научили её не бояться тех, кто пытается силой добиться своего. Как показывал её многолетний опыт, стоит просто дать отпор, и весь гонор и бахвальство слетает с, прежде самоуверенного, наглеца.

Саргарос снова принял вертикальное положение и, будто ничего не произошло, вышел из лавки с петами, хозяин которой, почему-то так и не появился. Елена Игоревна стояла напротив зеленого орка. Тот склонился на одно колено, но даже в таком положении, был на две головы выше Лианы и представился.

— Батур, госпожа. — Пробасил орк, а по его гротескному, будто высеченному из камня лицу, текли слезы от пережитых переживаний.

— Ну, здравствуй, Батур. — Улыбнулась Елена Игоревна. — А я Лиана. И хватит плакать, Батур. Мужчины не плачут!