Довелось мне и из пулемета за два года пострелять. Стояла у нас на позиции тачанка такая, заточенная для стрельбы по низколетящим целям. На четырех колесах, с креплениями под четыре пулеметных ствола. Стволы, правда, отдельно лежали на складе НЗ. Называлось это устройство гордо – ЗПу-4 (то бишь зенитно-пулеметная установка четырехствольная). Разумеется, я не прямо из нее стрелял, а из сестрички ее с другим серийным номером и на специально оборудованном полигоне.

Среди офицеров и прапорщиков дедовщина тоже бытовала, в определенной, разумеется, степени. Мне, как самому молодому, все праздничные и большинство выходных дежурств выпадало. Ну и тут, когда стали выбирать, кто стрелять из ЗПу-4 поедет, особо долго не мудрствовали. Получилась команда из меня, прапорщика Вити и еще пары солдат.

Первое, что меня несколько удивило на стрельбище том, так это капитан, процессом управляющий. Ходил он по позиции с гильзами в ушах. С наушниками тогда, видать, проблемы наблюдались, да и не только с ними. Я решил без гильз обойтись, и еще недели с две после стрельб разговаривал примерно так: «А-а-а?!», «Чего?!»

Сам процесс стрельб выглядел примерно следующим образом: с расположенного рядом аэродрома взлетал самолет, который на тросе тянул за собой мишень. Стреляли по ней вроде как пластмассовыми пульками, самолет сам весь бронированный был, но все равно пилоту, говорят, писали боевой, а не учебный вылет.

Отстреляли мы серию. И сами с прапорщиком, и солдатикам дали пострелять. Патроны оставшиеся сдали, и Витя мне говорит, что знает здесь место, где пиво продается (с этим тогда тоже большие проблемы имели место быть). Дали мы своим солдатикам задание (нельзя в армии солдат без дела оставлять) – учиться целиться. Патронов у них, как уже упоминалось, не было. И повел меня Витя в одну только ему известную точку – вареничную, в которой пиво должно было водиться.

Пиво там и в правду в то время наличествовало. Прикупили мы его, родного. Стоим, значит, медленно им наполняемся, тихо обсуждаем житье-бытье, никого не трогаем. Вдруг вбегает прапорщик какой-то, весь красный и со входа орет: «Кто тут с Ярмолинец?» Мы с Витей переглянулись, решили, что скрываться не будем, и к тому прапорщику поспешили. Он продолжает: «Срочно на позицию!» Пока мы с ним до стрельбища бежали, он нам про солдат наших такую картинку нарисовал.

Оставили их, значит, тренироваться в искусстве прицеливания. Целились они в пустое небо как в копеечку, когда птицы пролетали, то и в них, наверное. А тут с ближайшего аэродрома этого самолет взлетел, разведчик погоды. Наши солдатики сразу по нему целиться и стали. А из экипажа, видать, кто-то сие заметил, что за бортом их четыре ствола, как привязанные, ходят. А у них-то самолет небронированный, ему и пластмассовых пулек хватит. Ребята же в небе не знали, что мы все боеприпасы под расписку сдали. В общем, решили они экстренно садиться, а при посадке той, из-за экстренности, еще и шасси повредили. Слава богу, никто не пострадал. Ну а раз так, то и нас ничем, окромя мата, не наградили.

Единственное, что меня еще в той истории удивило, так это то, как нас прапорщик местный так быстро нашел. Витя же никому не докладывал о нашей дислокации. Но дефицит, оказывается, и положительные черты имеет. Продавали бы тогда пиво на каждом углу – вряд ли бы нас так молниеносно вычислили.