Великий План по избавлению мира от злобной угрозы в виде Великого вырабатываться никак не хотел. Он постоянно тормозил, рвался сразу в нескольких местах и изобиловал явными натяжками. Ролум, Хант, Террел, Татьяна, Лавр и изредка присоединявшийся к этой компании Форс никак не могли прийти к единому мнению. В основном потому, что никогда не сталкивались с бесами. А знания самой Татьяны о подобных сущностях оставляли желать лучшего.

— Хорошо… давайте еще раз попробуем суммировать то, что нам известно, — вздохнул Ролум. когда дискуссия снова зашла в тупик. — Итак, Великий является бесом. Насколько я понял, в мире Татьяны это не боги весть какая величена. Сущность, называемая Асмодеем, была создана человеческой верой, а потому не является ни бельсом, ни небельсом, ни даже монстром. Это нечто такое, с чем мы пока дела не имели. Татьяна, не могла бы ты еще раз вспомнить все, что знаешь об Асмодее?

— Да не увлекалась я никогда демонологией! — вздохнула магичка. — И беса этого я знаю только потому, что читала о нем в художественном произведении. А что он реально из себя представляет — понятия не имею. Думаю Асмодею, как и любому другому бесу, присущи неистовство, безудержная алчность и безграничная фантазия в гордости, зависти и злобе. Знаю, что он любвеобилен, похотлив без меры и с удовольствием толкает людей на грех прелюбодеяния. Асмодея даже называют демоном блуда и князем инкубата и суккубата. Но я сильно сомневаюсь, что его можно на это поймать, поскольку за свою долгую жизнь бес, скорее всего, испробовал все возможные и невозможные извращения. А часть из них, наверняка, сам и изобрел.

— И как тебя угораздило с ним связаться? — буркнул Ролум.

— Я сто раз уже рассказывала! — раздраженно огрызнулась Татьяна. — Мне нужно было сбежать от правосудия. А Асмодей характеризуется как бес, который может перемещаться сквозь время и миры. Разумеется, я не могла упустить такой шанс! Хоть и не была уверена в том, что у меня что-нибудь выйдет. Я нашла книгу под названием «Демонология», такую же, как сейчас у Ханта на полке стоит, начертила пентаграмму и произнесла заклятье. Поскольку ничего не произошло, я отправилась спать. А утром обнаружила в своей комнате Асмодея. Бес перенес меня в иной мир, втравил в смертельно опасную авантюру и наколол с желанием. Но какое отношение это все имеет к нашей проблеме?! Зачем вы заставляете меня это вспоминать?

— Потому что надеемся, что ты вспомнишь что-нибудь полезное! — рыкнул Ролум.

— Вам и так необычайно повезло! — сердито возразила Татьяна. — Если бы не я, у вас не было бы ни единого шанса избавиться от беса!

— Если бы не ты, он никогда не попал бы в наш мир! — ехидно заметил Ролум.

— С чего бы это? Я притащила Асмодея в совершенно другое измерение. В ваш мир бес проник сам. Я так подозреваю, при помощи Жреца и Ученика. Не зря же он их прихватил с собой! — хмыкнула Татьяна.

— Кстати, ты уверена в том, что они обычные люди? — уточнил Хант. — Обычно небельсы не живут так долго.

— В том, что и Жрец, и Ученик — небельсы, я уверена на все сто. А что касается продолжительности их жизни,… - задумалась Татьяна. — Скорее всего, жизнь им продляет Асмодей. Видимо, эти двое ему нужны. Но зачем — я не имею представления.

— В любом случае, их нужно будет убить, — подвел итог Ролум.

— И желательно, отрубить головы, — подсказала Татьяна. — Не думаю, что это действительно необходимо, но лучше перестраховаться. Магией Жрец и Ученик не владеют, но наверняка будут обвешаны артефактами и защитными заклятьями. В бою оба этих типа абсолютно беспомощны, но около них наверняка будет охрана. Я даже думаю, что с ними можно разыграть тот же сценарий, который сработал когда-то с Мымром.

— С кем?! — хором удивились собеседники.

— В свое время Асмодей нанял меня, чтобы избавиться от одного не в меру воинственного типа. Тот тоже вечно обвешивался артефактами и окружал себя охраной. В результате долгих обсуждений, было решено подарить Мымру меня. После чего неугодный Асмодею человек потерял голову в прямом и переносном смысле.

— Я не намерен подкладывать тебя в постель к кому бы то ни было! — моментально вызверился Лавр.

— Да у тебя это и не получится, — хмыкнула Татьяна. — Во-первых, потому, что и Жрец и Ученик могут меня узнать. Во-вторых, врагов нужно убивать одновременно, а это значит, что я должна буду сражаться с Асмодеем. А в-третьих, я и сама на это больше не пойду. На фиг! Но идея-то перспективная!

— Хорошо, над этим стоит подумать, — вздохнул Хант. — Но главной нашей проблемой является Великий. Мы до сих пор так и не придумали, как от него избавиться.

— И все-таки мне не верится, будто Асмодея нельзя убить так же, как любого небельса или монстра, — покачал головой Лавр. — Неужели, если я снесу ему голову, он не умрет?

— Скорее всего, нет, — пожала плечами Татьяна. — Более вероятно, что он развоплотится, а затем, спустя время, снова появится. Но не факт, что нам представится еще один шанс его убить.

— Какой «еще один»?! — возмутился Террел. — Мы и первый-то раз не знаем, как это сделать! И я не понимаю, как люди в мире Татьяны могут бороться с бесами при столь оригинальном подборе оружия! Святая вода, кресты, молитвы, серебро… чушь полная! Нам это помочь не сможет!

— Конечно не сможет! Ведь дело не в оружии, дело в вере, а у вас здесь вообще христианства нет! — в очередной раз напомнила прописную истину Татьяна.

— Я думаю, что мой вариант борьбы с Великим — самый оптимальный, — заметил Хант. — И в книге, которую достала Татьяна говориться примерно о том же самом!

— Да помню, помню… начертить ту же самую пентаграмму и произнести заклятье в обратном порядке,… - дернул бровью Ролум. — Лично мне этот вариант кажется слишком сомнительным.

— Но почему? — удивился Хант. — У нас есть самое главное — человек, который изначально призвал сущность в мир. Ведь я правильно понял, Татьяна, прежде, чем ты вызвала Асмодея, он пребывал в неком междумирье, в придуманной реальности?

— Именно так, — согласилась магичка.

— Вот! — обрадовался полоз. — В книге, которую достала Татьяна, и которую я тщательно расшифровал, говориться, что вернуть сущность в междумирье может только тот, кто ее оттуда вызвал!

— И что нам это дает? — возразил Ролум. — Кто даст гарантию, что Асмодей не выберется из этого междумирья еще более злой, чем был?! И не ринется нам мстить?

— Шансы, прямо скажем, невелики… но… исключать ничего нельзя, — вздохнув, призналась Татьяна. — Во всяком случае, в том, что Асмодей захочет отомстить, я не сомневаюсь. Вот только не факт, что ему разрешат это сделать. В его… междумирье… адская конкуренция. Но я все равно думаю, что изгнать беса — это единственный выход. Во всяком случае, убить его еще никому не удалось.

— Но с изгнаньем, я так понимаю, тоже будут проблемы? — язвительно поинтересовался Лавр, которому данная история нравилась все меньше и меньше.

— Сам подумай. Надо ведь не просто начертить пентаграмму, но и загнать туда каким-то образом беса. И удерживать его, пока читается заклятье, — кисло поморщившись, призналась Татьяна.

— Вообще-то, проблема гораздо глобальнее. Прежде, чем поймать беса, надо знать, где он находится, — ехидно напомнил Ролум.

— Я слежу за Асмодеем по магическому зеркалу, — сообщил Хант. — И смогу открыть портал для Татьяны. Но дело в том, что в этот портал за ней могут последовать не более десяти человек. Он будет слишком неустойчивым. Сами понимаете, чтобы прочно привязать портал к определенному месту, нужно долго возиться. А магические колебания Асмодей, скорее всего, заметит.

— Ты забыл еще тот простой факт, что бес, наверняка, не будет спокойно ждать, пока Татьяна пентаграмму нарисует! — желчно заметил Лавр.

— В общем, мы опять пришли к тому же, с чего начали, — вздохнул Террел. — Плана у нас как не было, так и нет!

— А можно настроить не один портал, а три? — заинтересовался Лавр.

— Ну… если постараться… но в чем смысл? — озадачился Хант.

— Думаю, лучше будет, если наши враги будут находиться далеко друг от друга и не смогут прийти друг другу на помощь. Самым сильным из троицы является Великий. Следовательно, к нему портал нужно открыть в первую очередь. А к Жрецу и Ученику можно открыть вообще временные порталы. Если ни один из этих небельсов не является ни воином, ни магом, убить их не представляет никакого труда. Просто нужно выждать момент, когда они останутся без охраны и открыть портал для пары воинов с магом. Минут на пять. Затем Охотники вместе с порталом исчезнут. Думаю, два воина и маг справятся с одним небельсом? — ехидно уточнил эльф.

— Мысль неплохая. На временный портал и сил уходит намного меньше, — задумался Террел. — И еще в одном ты прав. Жрец и Ученик не должны стать первыми жертвами. Иначе Великий может что-нибудь почуять и предпримет ответные меры.

— Ну, хоть с чем-то определились, — облегченно вздохнул Ролум. — Жаль, что не с самым главным. Поскольку без Властителя Жрец с Учеников, скорее всего, опасности представлять не будут. А вот Асмодей без них вполне сможет обойтись.

— Думаю, нам нужно отвлечься от глобальных вещей. И начать мыслить пошагово, — задумчиво предложил Ролум. — Подобная практика очень помогает мне при обучении Охотников.

— Помню, помню, — фыркнул эльф и процитировал: — «опиши мне последовательность своих действий при убийстве горной химеры».

— Раз никаким другим способом мы не можем найти правильного решения, давайте используем предложение Ролума, — решил Террел. — Может быть, нам в головы придет стоящая мысль.

— Итак, первое, — почувствовал себя в своей стихии оборотень. — Мы должны поймать момент, когда Асмодей будет один, и настроить телепорт прямиком в его покои. Тут возникает проблема. Великий может успеть позвать на помощь. Да и охрана у дверей наверняка почует неладное, если услышит шум. Давайте сначала подумаем, как решить эту проблему.

— Думаю, если наблюдение за Асмодеем ведется периодически, нам известен его распорядок дня, — предположил Лавр, вопросительно глядя на Ханта. Тот согласно кивнул головой. — Часто ли меняется охрана у дверей Великого?

— Раз в три часа. Но по коридору постоянно проходит конвой с периодичностью раз в десять минут.

— Успеть можно, — прикинул эльф. — Наверняка среди Охотников найдется пара бельсов, телосложением похожих на охранников. Одежду достать не проблема. Но придется подключить еще кого-нибудь из Совета магов. Поскольку если три телепорта Хант с Террелом еще осилят, то пять — точно нет.

— Куда тебе столько? — озадачился Ролум.

— Как только у дверей Великого меняется охрана и проходит конвой, открывается временный телепорт. Двое Охотников в соответствующей одежде тихонько снимают охрану, отправляют ее телепортом обратно, чтобы трупы не светить, а сами становятся на их место, — развил свою мысль Лавр. — При помощи зажатых в ладони артефактов, они смогут подавать знаки находящимся в комнате Асмодея, когда проходит конвой. А чтобы окружающим было не до мелочей, нужно отправить во дворец Великого парочку монстров телепортами без обратной связи.

— Хорошо, с охраной понятно, — согласился с эльфом Ролум. — Теперь осталось самое главное. Что должны делать те, кто окажется лицом к лицу с Великим?

— Желательно предварительно его как-нибудь ослабить, — задумался Лавр.

— А на землях небельсов есть храм, где они поклоняются Асмодею и приносят ему жертвы? — заинтересовалась Татьяна.

— Есть… даже несколько, — ответил Хант.

— Надо уничтожить все храмы в черте города! — безапелляционно заявила магичка.

— Думаю, маги, входящие в Совет, с удовольствием развлекутся, — улыбнулся Хант.

— И еще… насколько точно можно настроить телепорт? — полюбопытствовала Татьяна.

— Я не совсем понимаю, что ты хочешь узнать, — нахмурился Ролум.

— Наверное, это лучше показать… а заодно и проверить мою догадку. Лавр, поможешь мне? — хитро улыбнулась Татьяна и тут же начала о чем-то шушукаться с эльфом. — Террел, а теперь не мог бы ты ко мне подойти?

Вампир подозрительным взглядом проводил подхихикивающего Лавра, вернувшегося на место, подошел к Татьяне ближе, с интересом наклонился и… почувствовал у горла холодную сталь. Лавр, который еще секунду назад сидел в кресле, уже стоял за спиной у Террела с клинком наголо.

— Что и требовалось доказать! — удовлетворенно улыбнулась Татьяна, дав эльфу знак оставить вампира в покое. Холодная сталь убралась от горла Террела, и тот облегченно вздохнул.

— Вы что, с ума сошли? — возмутился вампир.

— Татьяна, Лавр, это уже действительно… слишком, — укоризненно покачал головой Хант.

— Я понял! — озарило Ролума. — Татьяна, ты хочешь сказать, что если телепорт откроется достаточно близко к Великому, то напасть на него не составит никакого труда! Он просто не успеет отреагировать!

— Я хотела проверить, постоянно ли маги поддерживают щиты, — объяснила Татьяна. — На Ханте экспериментировать бесполезно, он слишком неординарный, а вот Террел как раз подошел. Если уж осторожный вампир не считает нужным поддерживать щиты, когда знает, что ему ничего не угрожает, то и Асмодей, наверняка, тоже. Впрочем, можно перестраховаться и ударить по бесу взламывающим заклятьем. В крайнем случае, Великий потеряет сознание.

— Это уже что-то! — оживился Хант.

— После того, как враг будет повержен, его нужно обездвижить и заткнуть ему рот, — начал развивать дальше свою пошаговую стратегию Ролум. — Следующий вопрос. Можно ли связать Асмодея обычными веревками? Они выдержат беса?

— Лучше серебряной цепью, так надежнее, — посоветовала Татьяна. — И нужно сразу обыскать беса! Снять все артефакты. Но тут есть еще одна проблема. На то, чтобы начертить пентаграмму, нужно время. Тем более, что это нужно сделать правильно. Я не уверена, что беса вообще что-то удержит на столь долгое время. Может получиться так, что Асмодей получит дополнительную энергию и все-таки сумеет освободиться. Великого недооценивать нельзя.

— И откуда же он получит энергию? — не понял Лавр.

— Какой-нибудь придурок принесет ему жертву именно в этот неудачный момент! — объяснила Татьяна. — Если жертва будет принесена в храме, дело совсем плохо. Поэтому я и призываю их разрушить. Однако и вне храма жертвоприношение может сыграть роковую роль. Всех придурков мы не сможем отследить даже при всем желании. Идеальным было бы сунуть Асмодея в пентаграмму в первые же несколько секунд после нападения. Тогда бес не сможет ни сопротивляться, ни получать энергию. Он станет самим собой, то бишь вполне заурядной сущностью. И тогда можно будет провести обряд изгнания.

— Стоп! — прервал магичку Ролум. — Мы опять слишком далеко ушли. Давайте сначала решим вопрос с пентаграммой.

— Представления не имею, что с этим можно поделать! — признался Террел. — Для создания некоторых пентаграмм полдня требуется! Ее нужно высчитать, вымерить, ровно начертить… за это время много чего случиться может.

— Впору проникать в замок заранее и чертить пентаграмму. Вот только я сильно сомневаюсь, что этого никто не заметит! — вздохнул Хант. — К тому же, вряд ли возможно предугадать, в какую именно комнату придется открывать портал.

— Н-да… носить Асмодея по всему замку в поисках комнаты с пентаграммой — это не самая удачная идея! — фыркнула Татьяна.

— Погодите… а саму пентаграмму с собой нельзя принести? — поинтересовался Лавр. Трое магов уставились на эльфа, как на умалишенного.

— И как ты себе это представляешь? — озадаченно спросил Ролум.

— Ну… можно нарисовать пентаграмму заранее. Здесь, в Мортии. А потом прихватить ее с собой. Если, конечно, она не потеряет при этом своей магической силы.

— Пентаграмму предлагаешь прихватить с куском паркета, на котором она будет нарисована? — ехидно поинтересовалась Татьяна.

— А зачем ее на паркете рисовать? — пожал плечами Лавр. — Пентаграмму можно нарисовать на чем-то типа ковра, чтобы скатать и пронести с собой в портал. Только нарисовать ее нужно так, чтобы линии при переноске не стерлись и не наложились друг на друга.

— Вот что значит сознание, не замутненное уроками по прикладной магии! — нравоучительно подняла палец вверх Татьяна. — Гениально! Мне бы такое даже в голову не пришло.

— Итак, — решил подвести небольшой итог Ролум. — Портал открывается в непосредственной близости от Асмодея. Ему дают в морду изо всех сил, связывают, раскатывают на полу ковер с пентаграммой, и запихивают беса внутрь. Пока мне все нравится. Но теперь осталось самое главное. Как бы нам так изгнать Великого, чтобы он больше никогда не смог вернуться в наше измерение.

— Думаю, формулу изгнания нужно просто грамотно сформулировать, — предположила Татьяна. — Заклятье ведь только активирует пентаграмму и открывает дверь в междумирье. А условия, на которых происходит перемещение, говорят своими словами. И эти слова нужно подобрать с особой тщательностью. Фраза должна звучать кратко, четко и емко. Не оставляя лишних толкований и лазеек.

— Убирайся из нашего мира сейчас же! И не смей никогда сюда возвращаться! — предложил Лавр.

— Возвращайся в Преисподнюю, и оставайся там до тех пор, пока не протрубят трубы Страшного суда! — дополнила Татьяна.

— Это достаточно долго? — уточнил Террел.

— Это вечно! — ухмыльнулась магичка. — Но у меня есть кое-какое уточнение. Если телепорты можно настроить так близко к жертвам, то Жреца и Ученика убивать не нужно. Я хотела бы получить их живыми. Или, по крайней мере, хотя бы одного Ученика. Это было бы достаточной наградой за то, что я избавлю мир от Великого. Да и остальным, я думаю, есть о чем с ними побеседовать…

— Ты права, это было бы наилучшим решением, — согласно кивнул Террел.

— Что ж… похоже, план действий у нас, наконец, есть. Теперь осталось подобрать подходящих исполнителей, — потер руки довольный Ролум.

Споры по поводу того, кого и в каких количествах посылать против Великого, затянулись далеко за полночь. И когда Татьяна отправилась спать, она чувствовала себя абсолютно разбитой и выжатой как лимон.

— Устала?

Татьяна обернулась. В дверях ее комнаты, прислонившись к косяку и сложив на груди руки, стоял Лавр.

— Немного.

— Я могу тебе чем-нибудь помочь? — призывно улыбнулся эльф

— А ты полагаешь, что уже достаточно здоров для этого? — насмешливо поинтересовалась магичка.

— Ну… это можно проверить, — плотоядно улыбнулся Лавр.

— Боюсь, я сегодня не в форме, — поморщилась Татьяна, разминая затекшие плечи.

— Знаешь что? Иди-ка ты, прими горячую ванну. А я тебе чай приготовлю. И массаж сделаю, — предложил Лавр.

— Хм… не могу отказаться.

Горячая ванна подействовала на Татьяну самым лучшим образом. Усталость отступила, а плохое настроение исчезло бесследно. Магичка накинула на плечи халат (а чего одеваться бестолку?), вышла из ванной и замерла, наслаждаясь весьма фривольной картинкой. На кровати, небрежно раскинувшись, лежал раздевшийся до бриждей Лавр, свесив одну ногу и согнув в колене другую. Причем внимание эльфа было полностью поглощено каким-то пыльным талмудом, который он изучал, недовольно хмурясь.

— Что читаем? — заинтересовалась Татьяна.

— Пытаюсь хоть что-нибудь понять в этом сборнике бредней, — откинул книжку эльф. Татьяна подобрала томик и с интересом уставилась на обложку. «Демонология». Ну-ну… любопытно, и что полезного Лавр намеревался почерпнуть из этой коллекции побасенок?

— Помнится, мне кто-то обещал чай, — улыбнулась Татьяна, устраиваясь на постели рядом с эльфом.

— Не нравится мне наш план! — категорично заявил Лавр.

— Но почему? — удивилась Татьяна. — Все выверено, обговорено, учтены все нюансы… или ты все-таки жалеешь, что не захотел привлечь к нашей авантюре Форса? Так можно еще передумать.

— Нет, не стоит. Гоблин нашел свое место в жизни и срывать его оттуда было бы верхом свинства. Ты бы слышала, какие дифирамбы Горморлу поет наш обычно невозмутимый Форс! Он даже намеревается окончательно перейти на службу в Льясму и отколоться от клана Охотников.

— А это возможно?

— Почему нет? Выплачивается небольшое денежное возмещение за прерывание контракта, и свободен! В клан никого не загоняют силой и не держат. Это глупо. А чего тебя это заинтересовало? Ты тоже хочешь покинуть клан? — подозрительно поинтересовался Лавр.

— Пока нет, — успокоила его Татьяна. — Но, вполне возможно, в моей жизни наступит такой момент, что я, так же, как и Форс, найду свое место в жизни. Такое, откуда не захочется уходить.

— Форсу повезло. Горморл действительно достойный правитель. Но я сильно сомневаюсь, что ты захочешь вернуться в Льясму.

— Я еще не сошла с ума! — вздрогнула Татьяна. — Ты представляешь, что со мной сделает Горморл, если когда-нибудь узнает правду?

— Он не узнает, — успокоил магичку эльф. — А ты туда никогда не вернешься. Хотя… я не против еще разок навестить трактир, в котором мы так долго снимали комнату.

— Я не знаю, суждено ли нам остаться в живых, — вздохнула Татьяна, прижимаясь к Лавру ближе. Эльф обнял магичку и успокаивающе погладил по голове. — Может быть, битва с Великим станет последней для нас обоих.

— Может быть, — с неохотой согласился Лавр. — Но я не хочу думать об этом сегодня.

— Я тоже не хочу, — улыбнулась Татьяна, переворачиваясь на спину и запуская пальцы в платиново-белые волосы эльфа.

Лавр тут же послушно позволил своей прическе растрепаться и скользнул губами по запястью магички. Пламя камина окрасило его кожу в янтарный цвет, разбросало золотые блики по волосам и отразилось в расширенных зрачках фиалковых глаз. Татьяна тонула, задыхалась, окуналась в огненную реку и плыла против течения. Она таяла, разбивалась, скользила… магичка чувствовала себя податливой глиной в умелых руках Мастера. Боги, как же ей было сногсшибательно хорошо! Феерическое наслаждение, неземной восторг, совершенная оторванность от окружающего мира… никто не мог провести любовную схватку с большей страстью, изяществом и вдохновением, чем Лавр. И Татьяна теряла от него голову.

Эльф упивался происходящим не меньше магички. Он давно уже отпустил вожжи, тормоза и вообще все, что только у него было. Контролировать происходящее Лавр не мог и даже не пытался это сделать, поскольку все попытки всё равно разбивались о несдерживаемую страстность Татьяны и о ее абсолютную незакомплексованность. Лавра несло… словно он прыгал с обрыва в бездонную пропасть. И эльф наслаждался этим ощущением полета, оторванности, бесконечности. Лавр хотел, чтобы это ощущение длилось вечно, поскольку совершенно не желал возвращаться в реальность. Эльф настолько запутался в собственных чувствах и эмоциях, что мог сделать глупость. А он этого не хотел. В их взаимоотношениях с магичкой и так все было не слава богу. И завтрашний день принесет новые проблемы. А может быть даже смерть. И Лавр, словно стараясь успеть насладиться жизнью на полную катушку, отрывался на все сто. Бесконтрольно, бесшабашно и абсолютно безумно. Даже после того, как Татьяна уснула, эльф не захотел выпускать ее из своих объятий. Невидящими глазами он смотрел в потолок, подозревая, что даже самый невнимательный наблюдатель назвал бы его улыбку идиотской. Боги, ну какая же сволочь придумала раннее утро?!

* * *

Татьяна в сотый раз проверяла свое вооружение и в сотый раз думала, что к сожалению, предусмотреть всё просто невозможно. Она опасалась встречи с бесом. Асмодей вполне мог выкинуть какой-нибудь фортель и выскользнуть у них из рук. А во второй раз бес будет не просто осторожен. Он станет попросту недоступен. Единственное, на что полагалась Татьяна — это фактор неожиданности. Ведь до сих пор Великому даже в голову не пришло, что портал можно открыть прямиком в его комнату. Среди небельсов нет столь сильных магов. Нет даже тех, кто мог бы предупредить беса о подобной вероятности. Татьяне самой до недавнего времени казалось это невозможным. Однако выяснилось, что для Ханта ничего невозможного нет. И потому любой из членов магического Совета (на всякий случай) обеспечивал свое жилье защитным куполом. Чтобы ни портал, ни заклятье не проникли через невидимую границу. К счастью, Асмодей о способностях Ханта не подозревал. И его защитные артефакты были несовершенны. Однако бес был слишком силен, чтобы позволять себе расслабиться. Татьяна серьезно сомневалась в том, что им удастся захватить Асмодея врасплох. Даже открыв портал прямо за его спиной. А потому магичка обвешалась всевозможными амулетами, усилила свои щиты и зарядила артефакты. Более того, поскольку компанию Татьяне составил ни кто иной, как Террел, они распределили между собой заклятья, (магичке досталось нападение, а вампиру пленение), и решили их активировать еще до того, как войдут в портал.

Помимо мага Татьяну сопровождало и четверо воинов, возглавляемых Лавром. Двое из них должны были шагнуть в портал чуть раньше и сменить охранников у дверей, а двое — Лавр и еще один Охотник, принадлежащий к расе файернов — непосредственно должны были участвовать в охоте на Великого. Хант и Совет магов должны были контролировать порталы и следить за происходящим по магическим зеркалам.

— Готова? — поинтересовался Террел у Татьяны, проверяя свои щиты и артефакты.

— Вроде бы да.

— Вы уверены, что сможете без меня обойтись? — в очередной раз завел старую пластинку Ролум насмерть оскорбленный тем, что его в бой не берут.

— Ну сколько можно? — взвыл Террел. — Ты вместе с Хантом будешь следить за происходящим! И координировать действия! Мечом и без тебя есть кому помахать… а вот стратегического видения у твоих Охотников… кот наплакал. Так что прекращай!

— Я же не ною, что меня не берут сражаться с Великим, — пробубнил со вздохом полоз, которому тоже очень хотелось поучаствовать в историческом сражении.

— Да нам даже эльф с файерном наверняка не пригодятся! — огрызнулся Террел.

— Без меня Татьяна туда не пойдет! — категорически отрубил Лавр.

— Так, все, кончайте препирательства! — скомандовал Хант. — Зеркала звенят!

— И что это значит? — нахмурился Ролум.

— Это значит, что нужные нам враги остались в гордом одиночестве. Пойдемте, как только Асмодей повернется к нам спиной, я открою портал! Готовы?

— Погоди, сначала охранников! — напомнил Ролум.

Хант подошел к зеркалу, дождался нужного момента, и открыл портал прямо перед дверьми в комнату Асмодея. Бельсы тут же оглушили охранников, кинули их обратно в портал и заняли их места. Через несколько секунд уже ничего не напоминало о произошедшем инциденте. Татьяна, Лавр, Террел и файерн приготовились и, как только полоз открыл следующий портал, рванули вперед. Магичка с эльфом синхронно нанесли удар (она заклятьем, а он — рукоятью меча по основанию черепа), и Террел с файерном тут же кинулись связывать бесчувственное тело. Пока все шло хорошо. Даже слишком хорошо для того, чтобы быть правдой.

— Я чувствую опасность, — напрягся файерн. — Демоны, что это?

Развеселая компания обернулась и увидела огромного, мерзкого слизняка, выползшего из темного угла.

— Видимо, Асмодей все-таки не пренебрегал защитой, — вздохнула Татьяна. — Если я хоть что-нибудь понимаю, это охранный монстр. Террел, придется тебе им заняться. И файерна с собой прихвати. А мы с Лавром разберемся с Великим.

Террел, кивнув головой, понесся к монстру, Лавр раскатал ковер и небрежно сбросил в центр тело Асмодея.

— Его надо привести в себя, иначе с изгнанием ничего не выйдет, — напомнил Террел, пытающийся не стать обедом для домашней зверушки Великого.

— Интересно, как? — пробормотала Татьяна, осторожно исследуя беса. — Мы с Лавром слишком сильно его приложили.

Однако буквально через несколько минут бес начал подавать признаки жизни. Он застонал и попытался подняться. Татьяна тут же выскочила из пентаграммы и произнесла заклятье первичной активации.

— Татьяна?! — не веря своим глазам спросил бес, как только окончательно пришел в себя. — Но как?!

— А вот так! — злорадно ухмыльнулась магичка, доставая пыльный талмуд и открывая его на заложенной странице.

— Ты совершенно не изменилась… — продолжал ничего не понимать потрясенный бес. — Но этого же не может быть!

— В этой жизни все может быть! Считай, что я специально выжила, чтобы тебе отомстить.

— Ты не сможешь…

— Я? Еще как смогу! И с большим удовольствием! Так что заткнись и не мешай! Если не хочешь получить магический разряд в интересное место.

— Но что ты собираешься делать? — пришел в ужас бес, поднявшись на ноги и разглядев окружающую его пентаграмму.

— Вернуть тебя домой. В твою родную Преисподнюю. Предполагаю, ты по ней очень соскучился. А уж она по тебе — и того больше! — глумливо оповестила Асмодея Татьяна.

— Нет! Не делай этого! — истерически заверещал Асмодей. — Я дам тебе денег… власти… бессмертия… я исполню любое твое желание!

— Не стоит. Это мы уже проходили! — отрезала Татьяна.

— Ты просто не понимаешь! — продолжал вопить Асмодей. — Меня уничтожат!

— Вот и славно, — искренне обрадовалась Татьяна и повесила на себя заклятье беззвучности. — Лавр, помоги Террелу, что-то они долго там с этим монстром копаются. Здесь я справлюсь сама.

Эльф кивнул, обнажил клинок, и отправился на помощь вампиру. А Татьяна, уже не обращая на вопли беса никакого внимания (тем более, что теперь она их не слышала), начала читать заклятье. Ежедневные тренировки сделали свое дело — слова отскакивали от языка, как горох, не путаясь и не переплетаясь. Пентаграмма вспыхнула и загорелась синим светом. Татьяна мстительно улыбнулась и приступила к основной части шоу. На самом деле, ей безумно хотелось пожелать Асмодею что-нибудь от себя. Настолько «душевного», чтобы бесу еще пять сотен лет икалось. Но магичка боялась рисковать, бросаясь словами. Она опасалась, что в ее пожеланиях, высказанных в горячках, Асмодей обязательно найдет какую-нибудь щель, ловушку. И, воспользовавшись ей, захочет вернуться. Нет, в таком важном деле рисковать было нельзя. А потому Татьяна прочла слова, которые были утверждены Советом и обдуманы целой компанией бельсов, отнюдь не страдающих от глупости.

— Сейчас же покинь наш мир! И никогда не возвращайся в это измерение! Отправляйся в Преисподнюю, и оставайся там до тех пор, пока не протрубят трубы Страшного суда! — произнесла магичка, и пентаграмма превратилась в сияющий столб синего цвета.

— Татьяна. Ты скоро там? — поторопил магичку Лавр. — Эта сволочная тварь никак не хочет убиваться!

— Зови ребят из-за дверей, убираемся! — скомандовала магичка.

* * *

Асмодеем владела не злость. И даже не бешенство. Он был просто в истерике. Нет! Этого просто не может быть! С ним нельзя поступить подобным образом, он же Великий! Так неужели достаточно одной мстительной стервы, чтобы отправить его в небытие? Похоже, достаточно… если эту стерву зовут Татьяной. Астарот, да как же так получилось?! Магичка совершенно не постарела. Будто с их последней встречи прошла не сотня лет, а всего лишь несколько дней. Но как такое возможно?! Асмодей просто не мог в это поверить! И потом… Татьяна так изменилась… нет, не внешне. Кроме короткой стрижки во внешности-то, как раз, у магички не изменилось ничего. Но вот жесткий, надменный, ледяной взгляд уверенной в себе стервы, манеры наемного убийцы и абсолютный цинизм… это было совершенно не похоже на ту Татьяну, которую, когда-то, знал Асмодей. Подобный омерзительный взгляд нельзя приобрести за несколько дней. Так в чем же дело?! Бес этого не понимал. И злился до крайности. Он не хотел, не желал возвращаться обратно! Выставить себя на посмешище? Потерять власть, влияние и возможность подняться по карьерной лестнице? Получить жестокое и унизительное наказание? Нет!!! Только не это! Но что он мог сделать?!

Бес бессильно взвыл и… поймал себя на мысли, что до сих пор так и не переместился в Преисподнюю. Странно. Но почему? Первая мысль о том, что Татьяна снова некорректно нарисовала пентаграмму и произнесла заклятье, канула без следа, так и не сформировавшись как следует. Нет, на сей раз магичка не ошиблась. И формулу изгнания она произнесла безукоризненно. Так в чем же дело? Неужели дикое нежелание беса возвращаться в Преисподнюю сыграло такую роль? Да нет, вряд ли. Изгнание — вещь убойная и бескомпромиссная. Заклятью наплевать на чьи бы то ни было желания. Так почему Асмодею до сих пор удается держаться? Неужели в словах Татьяны все-таки была лазейка? Причем такая, что даже бес изначально ее не заметил? Что она сказала? «Сейчас же покинь наш мир! И никогда…» стоп! Вот оно кодовое слово! «Сейчас же». Означает, «в этот же час». А до конца часа у нас… 20 минут! И Асмодей будет последним идиотом, если не сможет воспользоваться этим временем!

Вообще-то, бесу никогда не нравился тот факт, что он — это всего-навсего сущность. Придуманная, эфемерная и весьма ограниченная в своих возможностях. Однако сейчас происхождение беса могло сыграть ему на руку. Застряв в междумирье, Асмодей мог мгновенно по нему передвигаться, слышать и наблюдать. Жаль только, что во времени бес был ограничен, но, прислушавшись к узору судеб, он нашел возможность отомстить Татьяне. Никогда, ни один человек не поступал с бесом столь бесцеремонно! Не выкидывал его за шкирку, словно нашкодившего щенка! Асмодей ненавидел Татьяну со всей возможной яростью и страстью. Она отняла у него целый мир! Причем тогда, когда бес добился власти, влияния и стал почти что богом. Нет такой кары, которая была бы достойна столь подлого и бесчестного поступка! Но Асмодей готов был удовольствоваться малым. Если уж ему не суждено жить в этом мире, пусть будет не суждено жить в нем и Татьяне. Бес не знал, каким образом магичка сумела остаться столь же молодой, но вот как ее убить, он придумал. Помнится, зеркало говорило, что не сможет учуять Татьяну только если она нарастит свой магический потенциал и сменит свою сущность… что ж… может быть, именно это с магичкой и случилось. Но это не столь важно. Ибо Асмодей обязательно посоветует убить ее как можно надежнее. Отрубить голову, проткнуть сердце и сжечь! И главное, бес точно знал, к кому можно обратиться с подобным советом! Надо только вернуться на несколько секунд в свой замок и запастись необходимыми артефактами…

Асмодей скользнул в комнату к Горморлу. И, выждав, когда тот останется один, предстал во всей красе. Надо отдать королю должное — тот даже не дрогнул. А вот Асмодей изрядно растерял свой задор, выяснив, что на Горморле висит приворотное заклятье. Настолько мощное, что снять его бес не сможет. Особенно за оставшиеся несколько минут. Что ж… оставалось только положиться на силу бесовской убедительности. И Асмодей приложил все свои усилия, чтобы уговорить короля. Его величество любит свою супругу, которая ожидает наследника? Прекрасно. А он уверен, что августейшей семье ничего не угрожает? Татьяна и Лавр возвели короля на трон. Но с такой же легкостью они могут передать этот трон и любому другому. Татьяна лгала Горморлу, уверяя его в своей любви. Она делила постель с эльфом. Так кто даст гарантию, что двое этих бесстыдных, беспринципных лжецов, аферистов и наемных убийц не представляют опасности? Да эти два циничных мерзавца за деньги убьют кого угодно, хоть друг друга. Может быть, Горморл еще не слышал, но Великий повержен. И теперь бельсам не так уж нужен сильный король на границе. Нет, бес не думает, что Горморла предадут его союзники. Но он бы и медяка не поставил на то, что королевская чета находится в безопасности, пока существуют Татьяна и Лавр. Они слишком много знают…

Однако навязать свое мнение Горморлу у Асмодея так и не получилось. Бес применил и дипломатию, и казуистику, и откровенную ложь, и даже магическое давление. Однако король оказался на редкость упертым. И здравомыслящим. Он разбивал доводы Асмодея один за другим. Он любит свою жену. И какая ему разница, с кем спала его любовница, о которой он и помнить-то не помнит? Да, Великий повержен. Но остались последователи, жрецы, фанатики и вообще люди, пламенно не любящие бельсов. Так что Мортии очень даже нужно в соседях сильное государство с лояльным королем. Сместить с трона Горморла не так легко, ибо он пользуется большой поддержкой, и его охраняет фамильное заклятье Гарветтов. А что касается венценосной супруги и будущего наследника… их охраняют так, что Асмодею и не снилось. Да и сам Горморл был надежно защищен артефактами. Потому и не позвал стражу, когда перед ним появился Асмодей.

Услышав все вышеперечисленное, бес заметно сник. Неужели ему не удастся отомстить стервозной магичке? Заставить Горморла плясать под свою дудку у Асмодея не получилось. Бороться с мощным приворотным заклятьем было бессмысленно. Может быть, стоило использовать оставшееся время на то, чтобы самому напасть на Татьяну? А толку? Асмодей никогда не был магом, а после изгнания потерял и ту силу, которую имел. Кидаться на Татьяну с имеющимися у него артефактами? Увольте. Магичка размажет его, как масло по бутерброду. Нет, убить не убьет, но поиздевается вдосталь. Оно ему надо? Но что же делать?! Асмодей совершенно не собирался отступать! И тут бесу в голову пришла довольно занятная идея. Пусть даже приворотное заклятье он одолеть не сумеет. Но бес ведь вполне может вернуть королю память, аккуратно подкорректированную и отредактированную магическим заклятьем! Тем более, что в отличие от приворотных, чары, наложенные на память не были мощными. Скорее, они были ювелирно-тонкими, не ощущаемыми. И подобный барьер бес мог сломать довольно легко. Ну, и как Горморлу теперь нравится поведение Татьяны? После того, как он все вспомнил?

Король был потрясен. Искренне потрясен. Он сжал виски и со стоном опустился в кресло. Боги, и как он сам не понял, что над его сознанием поработали? Ведь это было так очевидно! Неожиданная любовь к Родомиле, забытые эпизоды из жизни… как бельсы могли с ним так поступить? Откуда взялась на его голову хладнокровная, расчетливая ведьма? Как она посмела им пренебречь? Изменить ему? Горморл чувствовал себя глупым щенком, с которым бессовестно и бесцеремонно играли. Нет, он не хотел бороться с приворотным заклятьем и рушить свою любовь к Родомиле. В конце концов, королева ни в чем не виновата. Нет, Горморл по-прежнему не верил в то, что бельсы решат сместить его с трона. Совету магов этого было не нужно. Но простить Татьяну и забыть о том, что она сделала? Никогда! Горморл вскочил с кресла и принялся мерить шагами комнату, даже не заметив, что Асмодей растворился в воздухе. Да, король был разумным и сдержанным человеком. Но он был мужчиной. И прощать нанесенные оскорбления было не в его правилах. Горморлом владела жажда мести. И жажда убийства. Коварному бесу все-таки удалось сказать свое последнее слово. И все, о чем жалел Асмодей — так это о том, что он не увидит смерти Татьяны своими собственными глазами.