Дверь склепа поддалась с трудом. Человек шагнул внутрь и сморщился от запаха затхлости. Он остановился, задержав дыхание и напрягая слух. Но могильная тишина потому и называлась могильной, что была полной. Абсолютной. И до жути пугающей. Однако вошедший в склеп человек был не робкого десятка. Трус не смог бы пробраться так далеко на территорию нечисти, провести здесь день и войти в старый склеп, дабы убить вампира. А человек смог. Он дотронулся до висящего на шее амулета, и тот начал светиться. Слабо, но вполне достаточно для того, чтоб не налететь во тьме на какое-нибудь препятствие. И чтоб определиться, куда идти. Впрочем, коридор был один. Человек вытащил меч и двинулся вперед. Он скользил легко, практически не слышно, стараясь ничем не выдать своего присутствия. До полнолуния остался всего лишь час. И ему надо было воспользоваться этим временем, чтобы отрубить поганой нечисти голову. Человек вошел в сердце склепа и замер, потрясенный. Вампир, на которого он охотился, был не одинок. В склепе было целых три саркофага. Такого человек не ожидал. Однако отступать было уже поздно. И человек, оглядевшись, решил начать с самого маленького саркофага. Уничтожить вампирское отродье. Человек подошел ближе, поддел крышку саркофага и… получил сзади удар по голове чем-то тяжелым. Светящийся медальон померк, и тьма поглотила его.

Лавр совершенно не хотел оставаться на допрос. Ну, поймал он этого маньяка, который на вампиров охотился, еще чего от него надо? Выяснять, зачем небельс это сделал? Увольте! Слушать в боги знают какой раз бред о Свете, Тьме и их вечной борьбе у Лавра не было никакого желания. Однако отказать Террелу он не мог. Во-первых, потому, что магам вообще не отказывают (себе дороже), а во-вторых, уж тем более не отказывают собственным учителям. А Террел, как ни крути, был его наставником с тех самых пор, как эльф оказался в данном мире. И без его помощи (особенно на первых порах) Лавр вряд ли смог бы выжить в этом сумасшедшем измерении самостоятельно. Мир, в который перенес эльфа магический медальон, настолько отличался от всего того, к чему привык Лавр, что это казалось просто нереальным. И весьма опасным. Множество условностей, традиций, законов, особенностей и целая прорва различных рас могли уничтожить и нечто более существенное, чем обычный эльф, оставшийся, к тому же, после переноса без оружия. Боги, но разве этого Лавр хотел, когда перемещался? Он же задал вполне определенные параметры, под которое данное измерение не подходило однозначно! Так что же произошло? Неужели сбой в заклятье? Вряд ли. Медальон, помощью которого воспользовался Лавр, был очень мощным. Скорее, в том, что эльф попал в столь неподходящий мир, вина была… его собственная. Лавр ведь совершенно не сосредоточился, когда вошел в портал! Но с другой стороны: да как было сосредоточиться, когда рядом находилась прекрасная женщина (которая принадлежала другому), а в дверь уже ломились зомби? Разумеется, вместо того, чтобы думать о переносе, Лавр размышлял о совершенно посторонних вещах. Ну, вот и получил итог на свою голову. И не только на свою, поскольку совет магов, на котором неожиданно появился буквально вывалившийся из портала незнакомец, отнюдь не обрадовался его появлению. И если бы не заступничество Террела, узнавшего в Лавре эльфа, еще неизвестно, чем бы это закончилось. Маг принял в судьбе пришельца самое живое участие и даже нашел ему работу. Правда, охотиться на людей, которых в данном мире называли небельсами, у эльфа никакого желания не было, но остальные предложенные ему способы заработать были еще хуже. Да и отправляться к своим родичам в так называемый Золотой Лес Лавр не хотел. В данном мире эльфы слишком отличались от его соплеменников. Настолько, что после первого же знакомства с ними, Лавр сделал однозначный вывод — лучше жить среди представителей других рас! Они, по крайней мере, не страдают снобизмом в столь острой форме и вполне вменяемы.

— Заставляешь ждать, — вместо приветствия раздраженно сделал ему замечание мерявший комнату шагами маг. Лавр тут же отвлекся от воспоминаний.

— Террел, скажи, ну какого демона я тебе нужен? — возмутился он. — Неужто сам не можешь допросить небельса? Все равно ведь ничего нового не услышишь.

— Возможно, — согласился маг. — Однако небельсов не стоит недооценивать. Однажды мы уже сделали такую ошибку. Ты видишь, к каким последствиям это привело? Дикие, неграмотные племена, которые никто и всерьез не воспринимал, вскоре начали убийственный поход против бельсов. Наши территории сократились почти втрое. Нам пришлось окружать земли бельсов искусственными преградами, а столицу нашего государства, Мортию, еще и магической защитой. И все равно в нашу страну проникают небельсы, которые убивают мирное население!

— Но мы же не можем проверять всех небельсов, приезжающих в наше государство! — разозлился Лавр. — Большая их часть — вполне адекватные люди. Мортия граничит аж с четырьмя королевствами небельсов. Мы торгуем, обмениваемся опытом, общаемся. Вспомни, сколько бельсов, связавших себя с людьми узами брака, живет на их землях! А сколько людей живет на территории бельсов? И что ты прикажешь с ними делать? Выгнать? Разрушить семьи?

— Я похож на идиота? Разумеется, мы не сможем никого выгнать, — отмахнулся от нелепого предложения маг. — Нас никто не поймет, начиная с его величества короля Нортона, у которого, если мне не изменяет память, любимый шут — небельс.

— По последним данным, и новая фаворитка тоже, — фыркнул Лавр.

— Тем более. Поэтому мы и должны понять, почему часть небельсов питает к нам такую ненависть, называет нас нечистью и убивает. Должна же быть какая-то причина этому!

— Люди везде такие! И ваш мир не исключение! — в который раз попытался донести эльф до мага прописную истину. — Сколько ты уже допрашивал этих небельсов? Все говорят одно и тоже. Дескать, люди высшая раса, а все, кто на них не похож, подлежат истреблению. Кстати, я заметил, что все, кого мы ловили и допрашивали, верят в какого-то Великого. Не знаю уж, что это за бог, но люди приносят ему в жертву себе подобных. Кстати, среди небельсов, поселившихся по соседству с Мортией, я последователей данной религии не встречал.

— Любопытное замечание, — оживился Террел. — Посмотрим… следуй за мной. Кстати, во время охоты за этим небельсом ты не заметил ничего… необычного?

— Кроме того, что этот придурок считает, будто вампиров можно убить только серебряным оружием? — ядовито уточнил эльф. — Все было как всегда. Дурацкая одежда, слабый медальон и святая вера в то, что вампиры боятся чеснока, света и пьют людскую кровь. А что я должен был увидеть необычного? Может, намекнешь?

— Говорят, у людей появилось нечто вроде специальной армии, которая охотится на нас, — пояснил Террел. — Утверждают так же, что туда отбирают профессиональных воинов, с большим опытом. Поэтому я и спрашиваю тебя — не показалось ли тебе что-нибудь странным в поведении человека? Не стали ли охотники на бельсов более серьезными противниками? Есть ли какие-нибудь основания считать, что такая армия существует? И каков ее потенциал?

— Ну и вопросов у тебя, однако же… — даже растерялся эльф. — Нет, я не заметил, чтобы люди стали лучше владеть мечом. Но это ни о чем не говорит. Даже среди бельсов очень редко встречаются бойцы, которые могли бы противостоять эльфу моего мира. А насчет армии… скорее всего, что-то наподобие у людей есть. Во всяком случае, трое последних небельсов, которых я поймал, были одеты в похожие одежды. Так что можно говорить, по крайней мере, об униформе.

— Здравое замечание… а чем это ты небельса приложил так хорошо, что он без сознания полдня валялся? — полюбопытствовал маг.

— Эфесом меча, — сознался эльф. — Только ради богов, не начинай опять меня расспрашивать о свойствах этого оружия! Уверяю тебя, я не знаю, почему этот меч меня выбрал!

— А я очень хотел бы знать… — пробурчал маг, которого очень интересовала данная загадка.

Да и как не интересовать? Старинное оружие, магически заклятое на верность своему хозяину, хранилось в сокровищнице Совета последних 500 лет. С того самого момента, как почил знаменитый кольдер король Рарниус, который им владел. И тут появляется какой-то эльф, не владеющий магией, из другого измерения, и меч его признает! Террел собственным глазам не поверил, но оружие само по себе отделилось от стены (где столько веков висело, причем на почетном месте) и буквально нырнуло в руки Лавра. Закаленная кровью драконов снежно-белая сталь, узкое, хищное лезвие, украшенное узорной гравировкой… не меч, а картинка. И эльф прекрасно это понимал. Потому и не расставался с мечом никогда, несмотря на возникающие в связи с этим оружием проблемы. А проблем было не мало. Начиная с Совета, который никак не хотел отдавать столь ценную вещь постороннему эльфу, заканчивая целой толпой желающих данный меч отобрать у Лавра в бою. Ну, что можно сказать… разлучить эльфа и меч оказалось просто невозможно. Причем именно потому, что оружие очень возражало. И не хотело ни возвращаться на стенку, ни переходить в другие руки. Так что Совету пришлось смириться, а тем, кто нападал на эльфа… покоиться с миром. Ибо Лавр и с обычным мечом представлял из себя весьма грозную силу. И совершенно не был похож на своих собратьев.

За долгие годы почти дружеского общения разгадать Лавра Террел пытался не раз. И даже не два. Свалившийся из постороннего измерения эльф был настолько необычным, что не укладывался ни в какие рамки. Как этому авантюристу удалось сломать магические щиты и проникнуть на Совет? Лавр же абсолютно не владеет никакими стихиями! (Если не считать свойственной всем эльфам способности к общению с растительным миром). Впрочем, в том, что Лавр чистокровный эльф, Террел сомневался все больше и больше. На своих собратьев он походил примерно так же, как снежный барс на домашнюю кошку. Порода, вроде одна, но… где невыносимый снобизм? Презрительное отношение к окружающим? Идеальный внешний вид? Правильная речь? Единственное, что хоть как-то сближало Лавра с местными представителями его расы, так это любовь к музыке. Правда, лютню эльф брал в руки исключительно редко, но уж когда брал… затихали даже птицы. Пронзительная, неземная, щемящая музыка очаровывала и увлекала за собой вдаль. Но разве можно считать Лавра эльфом только потому, что боги дали ему подобный дар? Да этот авантюрист сам отказался жить с представителями своей расы, стоило ему их только увидеть! Придя в себя после попадания в чужой мир, Лавр тут же взялся упорно обучаться тому, как в данном мире выжить.

Впрочем… чего греха таить. Даже если бы Лавр и захотел отправиться жить к эльфам, те его не приняли бы. И были бы правы! Ну какой из Лавра эльф? Ругается как последний тролль, одежду носит походную (то бишь не летящий белоснежный шелк, а удобный наряд наемника), волосы стрижет коротко, да еще и кончик у одного уха отрублен! Словом, не эльф, а сплошное недоразумение. Это надо же, из всех предложенных ему кланов, выбрать клан Охотников! Да еще и приложить столько усилий, чтобы туда вступить. Эльф — наемный убийца! Бред! Сказал бы кто такое Террелу пару десятков лет назад — маг бы со смеху умер! Однако вот он. Эльф. Идет следом, чтобы присутствовать на очередном допросе. Уж чего только Террел не делал, испытывая Лавра разными способами, однако эльф всегда реагировал не так, как от него ожидали. Со временем маг к этому не то, чтобы привык… смирился. Но все еще не хотел выпускать эльфа из поля зрения. Мало ли что…

Террел, наконец, вошел в большой зал, уставленный свечами и исчерченный пентаграммами. В центре этого зала стоял стул, на котором и сидел связанный человек. Кажется, он был без сознания. Террел подошел к небельсу ближе и небольшим магическим разрядом привел его в чувство.

Лавр вздохнул и поудобнее устроился в кресле. Сцены допросов настолько ему приелись, что казались скучными и однообразными. Плененный человек, успевший убить аж трех вампиров, сначала упирался, вообще не желая говорить, а потом, когда маг применил к нему пару особо болезненных заклятий, завел знакомую песню о борьбе Света с Тьмой, в которой, согласно пророчеству Великого, Свет непременно одержит верх. Бред! Единственное, что нового и полезного удалось узнать от пойманного небельса, так это то, что на западе существует целое государство людей, верящих в Великого. Оказалось, что сей бог спустился прямо с небес, сотворил из воздуха тех, кто должен разговаривать от его имени с людьми (небельс назвал их Жрецом и Учеником), велел приносить себе периодически жертвы из числа еретиков (а еретиками объявлялись все те, кто не захотел в него уверовать) и призвал уничтожать нечисть, ибо ему так угодно. На этой новости Террел и Лавр переглянулись. Похоже, проблема была гораздо серьезнее, чем они себе это представляли.

— Иди к себе, — скомандовал Террел эльфу. — Мне нужно подумать. И задать этому небельсу еще несколько вопросов.

Лавр кивнул и тут же покинул комнату. Чего-чего, а присутствовать при дальнейшем действе он не имел ни малейшего желания. Манера жесткого допроса в исполнении вампира вообще-то была зрелищем не для слабонервных. А уж если вампир был еще и магом… спасибо, не надо. Лавр однажды имел «удовольствие» наблюдать за подобным процессом. Потом всю ночь уснуть не мог. Все-таки эльфы были менее жестокой расой. Хотя… что касается его местных собратьев по расе… лучше бы они были жестокими. Потому что в данном измерении слово «эльф» стало синонимом зазнайства, самовлюбленности и снобизма. Лавр бы ни за что в это не поверил, если бы не услышал собственными ушами! И если бы не пообщался с местными эльфами. Впечатление они на него произвели, надо сказать, самое удручающее. Лавр на дух не выносил высокомерия, и никак не мог понять, как эльфы, одна из самых разумных рас, дошли в данном мире до того, что стали презирать всех и вся? И Террел еще пытался уговорить Лавра пожить в Золотом Лесу хоть немного? Больно надо! Лавр не только не захотел иметь ничего общего с подобными собратьями по расе, но и искренне порадовался тому, что своей одеждой и манерой поведения он довольно сильно отличался местных эльфов. Хотя… внимательные бельсы (и небельсы) все равно определяли его расу и относились к нему весьма настороженно. Если не сказать грубее. Во всяком случае, когда Лавр с Террелом зашли в незнакомый кабачок, вампира посетители восприняли нормально, а на него смотрели с плохо скрываемой (точнее, вообще ничем не прикрытой) ненавистью. И это эльфа иногда довольно серьезно напрягало. Поскольку основной его работой была отнюдь не охота на ненормальных людей, убивавших бельсов, а сопровождение различного рода отрядов. В том числе и небельсов. Лавр был просто рожден для клана Охотников! Он умел сражаться, умел убивать и умел чувствовать дороги. Даже те, на которых до этого ни разу не был. Внутри у Лавра словно бы сидел компас, который указывал ему направление. И еще нечто, предупреждавшее его об опасности. Какое-то седьмое чувство. Жаль только, что магию оно ощущать не могло. Но почувствовать подкарауливающего добычу хищника — вполне. А если учесть, что опасных хищников на дороге встречалось немало, от отряда, который Лавр вел по дороге, требовалась осторожность и собранность. А о какой собранности могла идти речь, если попадавшие в его отряд небельсы относились к проводнику с гораздо большей неприязнью, чем к окружавшим их хищникам? Тьфу!

Лавр легко взбежал на второй этаж, открыл дверь своей квартиры, разулся и плюхнулся в кресло, привычно повесив куртку на руку стоявшей в комнате статуи. Эльф вздохнул и в очередной раз залюбовался этим произведением искусства. Все-таки, умеют люди создавать потрясающие вещи! Причем такие, что даже он, эльф, не мог налюбоваться! Статуя была настолько искусно выточена из камня, что казалась почти живой. Она изображала молоденькую человеческую девушку весен 20-ти, и, если Лавр вообще что-нибудь понимал в людях, раньше явно была чьим-то надгробием, поскольку глаза статуи были закрыты, а руки сложены на груди. Да и стоять эта скульптура без поддержки никак не хотела. Хотя… с другой стороны… ну кто же делает такие надгробия? Насколько Лавр знал традиции небельсов, провожая усопших в последний путь, они изображали их в торжественных парадных одеяниях. А статуя была совершенно другой. Растрепанные волосы, явно потертая походная одежда, сбитая обувь, да еще и кисть одной руки чуть повернута. (Что, собственно и позволяло Лавру вешать на статую свою куртку). Эльф в очередной раз с удовольствием окинул взглядом ладную женскую фигурку. Нет, приличную девицу просто не могли изобразить на надгробии в такой одежде! Обтягивающие штаны, распахнутая куртка, тонкая рубаха… одежда не скрывала практически ничего! Напротив — она словно специально обрисовывала и длинные ноги, и тонкую талию и шикарную грудь. Если эта статуя не была плодом воображения гениального скульптора, мужчине, обладавшему такой женщиной, можно было только позавидовать. Властители! Неужели ему постоянно суждено любоваться дамами, которых он не может получить? Эльф невольно вздохнул. Если уж тебе начинает не везти, то избавиться от этого невезения практически невозможно. А ведь началось-то всё с абсолютно случайного стечения обстоятельств! Очередная война между Высшими расами и людьми. Кто же знал, что обычное поручение короля обернется для Лавра таким образом…

В его родном мире война с людьми стала для эльфов постоянным и обыденным явлением. И небельсы явно ее выигрывали. Эльфы не могли так быстро размножаться. И быть столь жестокими. А потому над ними нависла угроза истребления. Конечно, войско эльфов было лучше вооружено, да и сражалось профессиональнее, но люди давили своей численностью. Вот тогда король и решил создать отряд эльфов с ипостасью людей. Чтобы проникать в лагерь врага, добывать необходимые сведения и убивать военачальников. Обретение этой самой ипостаси было… весьма болезненным. Однако с приказом короля не поспоришь. Лавр должен был проникнуть в войско людей и выяснить, что за новый маг к ним присоединился. Вообще-то предполагалось, что эльф этого мага должен уничтожить, но на данный исход дела мало кто рассчитывал. Лавр все-таки был самым обычным воином, и магическую защиту пробить не сумел бы. Впрочем, он сделал все, что мог. Разведал, передал сведения и подкараулил мага, когда тот отправился в ближайшие кустики. Разумеется, попытка его убить была заранее обречена на провал, но Лавр не мог не попробовать. От неожиданности маг даже не сразу поставил защитный блок, и они покатились по земле. Видимо, нападение напугало мага даже больше, чем эльф мог рассчитывать, поскольку вместо того, чтобы убить противника заклятьем посильнее, маг кинулся бежать. И Лавр, разумеется, бросился за ним. Прямо в портал.

На выходе мага поджидала целая армия зомби, и эльфа повязали. Маг представился Шурфом, видимо, пытаясь нагнать на Лавра страх одним своим именем, и обрисовал пленнику его дальнейшее отнюдь не веселое будущее. Радовало одно — маг так и не понял, что человеческая ипостась не является для Лавра истинной. Иначе это будущее стало бы еще безрадостнее. Впрочем, грядущее и так не радовало. Шурф планировал сделать из пленника командира для своих отрядов зомби. И неизвестно еще, чем бы эта история закончилась, если бы Лавр в тюрьме не повстречался с еще одним весьма примечательным типом. Бритый налысо здоровенный громила назвался Шерманом и сообщил, что относится к расе норлоков. Лавр о такой расе никогда не слышал. Впрочем, это не помешало эльфу сбежать вместе с Шерманом. А уж когда эльф вник в историю норлока, стало совсем интересно. И наконец-то забрезжил свет в конце тоннеля. Лавр узнал о том, что в данном мире находится некий медальон, похожий по описанию на старинный эльфийский артефакт, с помощью которого можно перемещаться между мирами. Данное известие Шермана тоже порадовало, ибо все, о чем он мечтал — это найти свою женщину и вернуться в свой мир. Эльфа даже позабавила такая привязанность. И забавляла до тех самых пор, пока он не увидел женщину Шермана. Лавр только на секунду заглянул в ее бархатные карие глаза и… пропал. Однако она на эльфа (как это ни странно) никак не отреагировала. Неизвестно, чем бы для Лавра закончилась эта глупая влюбленность (как минимум он сцепился бы с Шерманом, и неясно, на чьей стороне оказался бы перевес), но к счастью, им довольно быстро удалось найти медальон. Эльф не успел потерять голову окончательно. Однако, при переносе, он все-таки отвлекся на какие-то посторонние мысли. И оказался в данном мире.

Не то, чтобы это измерение эльфа чем-то не устраивало. Отнюдь. Здесь точно так же, как и в его родном мире, шла война с людьми, и меч наемника был весьма востребован. Однако, что касается эльфов,… с эльфами Лавр пролетел по полной программе. Потому что тщеславные, больные снобизмом, помешанные на чистоте крови и собственной совершенной внешности, местные представители эльфийской расы не вызывали у Лавра ничего, кроме раздражения. Он даже ни разу не собрался посмотреть на их земли! Да и что толку? Жить среди этих надутых индюков он не сможет, да и не примут они Лавра в свое высшее общество. Даже не глядя на то, что он чистокровный эльф. Один только отрубленный кончик уха потряс бы их до глубины души. А короткие волосы? (Ну неудобно с длинными по лесам шляться, даже если они в хвост связаны. Или Лавр отвык просто?) Чего уж говорить о том, что Лавра приняли в клан Охотников? Да местных эльфов удар хватит! Они и в страшном сне себе такого помыслить не могут! Эльф — наемный убийца! Тьфу! Ну и небельсы с ними! Лавр по эльфам совершенно не скучал. Ему и в Мортии компании хватало. Жаль только, что самки, похожей на женщину Шермана, эльф в данном мире так и не встретил. Ни среди бельсов, ни среди людей. Хотя… стоявшая в его комнате статуя тоже была по-своему прекрасна. Настолько, что даже не верилось, что она не была живой.

Лавр вздохнул, снял куртку со статуи и убрал ее в шифоньер. К сожалению, среди небельсов встречаются не только скульпторы и художники, но и придурки, готовые убивать всех, кто на них не похож. Впрочем… если быть совсем честным… подобные типы могли встречаться даже среди бельсов. И стоявшая в комнате Лавра статуя была тому подтверждением. Эльф до сих пор помнил тот день, когда во дворце его величества короля Нортона появился какой-то сумасшедший кольдер и, назвавшись Шересом, стал (под угрозой магии) требовать признать его Властителем. Хорошо хоть в тот момент Лавр на пару с Террелом как раз были во дворце с визитом. Маг быстро блокировал заклятье ненормального, а Лавр, улучив момент, снес ему голову. Разумеется, позже Террел укорял его за данный поступок (дескать, не мешало бы изучить данный экземпляр и поговорить с ним), однако король оценил усердие эльфа совершенно иначе. Подарил ему квартиру в центре города и отдал статую, которую безумный кольдер зачем-то притащил с собой. Отдал, впрочем, по горячей просьбе Лавра, который питал слабость к произведениям искусства небельсов. И, разумеется, к статуе просто не мог остаться равнодушным. Эльф настолько привык любоваться ей, что воспринимал почти как живую и, (особенно после принятия на грудь слишком большого количества спиртного), пытался с ней разговаривать. Да чего греха таить, даже брукса, с которой у Лавра вот уже второй год длился роман, увлекла его как раз потому, что была чем-то неуловимо похожа на статую. Хе… если так можно сказать. Ибо брукса принадлежала к расе, которую с человеческой было спутать весьма проблематично. Помнится, когда Лавр впервые попал в данный мир, от всяких брукс, файернов и кольдеров он просто шарахался. И привык только много времени спустя. А потом… потом они даже начали ему нравится. Настолько, что он закрутил с бруксой роман. Кстати, надо бы взять отгул денька на два, да съездить навестить Эйлинн. Со всеми этими ловлями небельсов и допросами у Лавра даже на личную жизнь времени не оставалось.

Разумеется, брукса знала, на что она обрекает себя, связываясь с Охотником. Редкие встречи, постоянно преследующая Лавра смертельная опасность, вечные недомолвки… но ведь связалась же! И эльф был ей за это по-своему благодарен. Он ощущал в доме Эйлинн тепло и уют, которых у него никогда в жизни не было. Своих родителей Лавр не помнил, а взявший его на воспитание эльф нежностей и сантиментов не терпел. Впрочем… и не должен был, ибо не являлся Лавру никаким родственником, а был хорошим другом его отца. Именно поэтому эльф, никогда не имевший семьи, так ценил свои отношения с Эйлинн. Любить он ее, правда, не любил, но привык и даже испытывал к ней чувство нежности. Чем эта брукса понравилась ему при встрече? Хм… а чем она могла не понравиться? Совершенные черты лица, шикарные черные волосы, пронзительно-черные глаза без зрачков, ярко-алые губы, небольшие клыки, чуть выглядывающие из-под верхней губы, иссиня-черные перья огромных крыльев и длинные ноги. Почти обычные, если не считать того, что хрупкие женские щиколотки заканчивались мощными птичьими когтистыми трехпалыми лапами. Да, внешне Эйлинн была очень эффектной самкой. А ведь помимо собственно внешности у нее еще и характер имелся. Во всяком случае, гордая и самолюбивая брукса не вешалась на Лавра, как большинство девиц, особенно человеческих. Более того, эльфу пришлось довольно долго за ней ухаживать, прежде чем его впустили дальше порога. В ход пошли и знаменитое эльфийское обаяние, и комплименты, и даже игра на лютне. Последнее было завершающим аккордом. В конце концов, эльфы не зря во всех мирах слывут искусными музыкантами. Брукса обратила на Лавра свой благосклонный взор, и эльф не преминул этим воспользоваться. Кто бы мог тогда подумать, что у этих отношений есть будущее. Но Лавр крутил роман с Эйлинн уже два года, и не собирался его прекращать. Более того, эльф даже начал подумывать о том, чтобы связать с бруксой свою жизнь. Хм… вот только как рассказать Эйлинн о своей тайне, Лавр представления не имел. Тем более, что о ней не знал вообще никто, даже Террел.

А с другой стороны… да было бы чего рассказывать! Вполне обычная история, каких в этом мире десятки! И началась она совершенно стандартно. Лавра, возвращавшегося с очередного похода против монстра, попросили заглянуть по дороге в небольшое поселение небельсов. По слухам, люди, обосновавшиеся недалеко от границ Мортии, именовались Отверженными и вели себя довольно странно. Так что перед Лавром стояла задача — выяснить, что эти небельсы из себя представляют, и не являются ли они потенциально опасными. То есть не стоит ли их превентивно истребить, чтобы не огрести потом проблем на свою голову. Заданий таких в жизни Лавра уже было — воз и маленькая тележка. Поэтому ничего сверхъестественного он не ожидал и на сей раз. Однако… судьба приготовила эльфу небольшой сюрприз. Нет, никакой ненависти к бельсам члены секты Отверженных не питали. Но вели себя действительно странно. А когда Лавр попытался разобраться в мотивах подобного поведения, люди сослались… на собственную веру. Оказалось, что для того, чтобы достигнуть блаженства после смерти (что за бред? зачем и кому оно нужно после смерти?) небельсы должны были отказаться практически от всех жизненных благ, постоянно молиться, да еще и бичевать себя. Лавр пожал плечами, но удивляться не стал. В конце концов, какая ему разница кто во что верит? Лишь бы небельсы не нарушали законов и жили спокойно!

Однако с последним у сектантов, похоже, были серьезные проблемы. Оказалось, что возле их деревни бродит некий хищник, который пристрастился за счет небельсов разнообразить свое меню. Эльф сплюнул и выругался. В принципе, он мог бы сейчас встать и уйти. Защищать людей в его обязанности не входило. Но кто даст гарантию, что этот хищник питается только небельсами? Можно было, конечно, вернуться к возглавляющему клан Охотников Ролуму, отчитаться о выполненной работе, а проблему блуждающего в окрестностях хищника свалить на самих небельсов (в конце концов, это же их территория!), но что-то говорило эльфу, что оборотню подобный поступок по вкусу не придется. По мнению Ролума, Охотник должен заменять собой небольшой мобильный отряд и не отказывать людям в помощи. Тьфу! Да кому нужны эти небельсы? На кой демон их под свое покровительство брать? Однако связываться с Ролумом не хотелось. И излагать ему свой взгляд на людей тоже. Оборотень с ипостасью тигра, изумительно владевший мечом, питал к небельсам какую-то просто необъяснимую симпатию. Так что пришлось эльфу смириться со свалившейся на него проблемой и попытаться выяснить об угрожавшей сектантам опасности подробнее. Однако внятного описания хищника дать ему так никто и не смог. Поскольку никто эту тварь не видел. Находили только следы его пиршеств — растерзанных людей. А потому пришлось Лавру брать ноги в руки и шагать в ближайший лес, дабы найти виновника происшествий. Отверженные, правда, тут же выделили ему в помощь небольшой отряд смельчаков, но Лавр не особо обольщался на этот счет. Если бы эти смельчаки могли что-то сделать — уже сделали бы, а не ожидали помощи от бельсов.

Боги, и почему он всегда оказывается прав? Навязавшиеся на его шею «помощники» топали, как стадо слонов и наверняка распугали всех зверей, которые только водились в округе. Лавр недовольно поморщился, незаметно отделился от отряда Отверженных и направился вглубь леса. Когда, наконец, производимый «помощниками» шум стих вдалеке, эльф остановился, сосредоточился и отпустил на волю свои инстинкты. Он слушал лес, слушал ветер, слушал шелест листвы… он впитывал в себя все звуки и запахи. Почувствовав опасность, Лавр мгновенно припал к земле и затаился. Вон оно что… вот тут кто, оказывается, на охоту вышел… Молодой раптор огляделся по сторонам и втянул в себя воздух. Зная, насколько умна и хитра эта двуногая тварь, Лавр не сомневался, что она его почует. Развивающие приличную скорость массивные ноги, цепкие передние лапы, снабженные довольно длинными когтями, узкая, вытянутая морда со множеством острых зубов… раптор в качестве противника был очень серьезной фигурой. А если учесть, что звери его племени обычно охотились стаей, положение эльфа и вовсе выглядело кислым. Раптор еще раз повел мордой, вытянул шею и издал призывный крик. Учуял!

Лавр вытащил арбалет, ругая сам себя последними словами за то, что влез в данную авантюру, и прицелился. Стрелять нужно было наверняка. Раптор был слишком подвижной и слишком опасной мишенью, чтобы допускать ошибки. Хищник подобрался, сделал рывок, но… там, куда он нацелил удар, добычи уже не было. Зубы щелкнули вхолостую. Впрочем, Лавр тоже не успел выстрелить, так что между противниками пока что была ничья. Эльф вновь прицелился и (на всякий случай) прислушался к окружающему его миру. Рапторы были достаточно хитрыми тварями, чтобы окружить жертву, загнать ее в угол и напасть со спины. Однако похоже, на сей раз Лавру повезло. Молодой раптор охотился в одиночку. А это значило, что у эльфа был шанс обзавестись еще одной сущностью.

Лавр убрал арбалет и криво ухмыльнулся. Если бы Террел знал, что задумал эльф, он наверняка обрушил бы на его голову громы и молнии. Маги вовсе не поощряли традицию Охотников обзаводиться второй сущностью. Ибо это было как минимум смертельно опасно. Однако те, кто по доброй воле стал наемными убийцами, слишком часто сталкивались со смертью, чтобы всерьез ее опасаться. Для того, чтобы обрести нужную сущность, всего-то и требовалось, что хищник (чью сущность, собственно, ты и хочешь обрести, причем чем этот хищник был опасней, тем престижнее), заклятье и изрядная доля наплевательского отношения к жизни. Ибо нужного хищника требовалось убить в ближнем бою, перерезав ему глотку. Сколько бельсов полегло, пытаясь добыть себе таким образом вторую сущность — Лавр представления не имел. Но уж вряд ли больше, чем в боях с теми же хищниками или небельсами. Впрочем… обретение второй сущности вовсе не гарантировало решения всех проблем. Оно было удобным (поскольку в ипостаси хищника передвигаться и охотиться было намного проще), но довольно опасным (ибо существовала вероятность остаться в шкуре хищника навсегда). У истинных оборотней таких проблем не возникало. Они контролировали собственное тело в любой из своих ипостасей.

Эльф затаился и стал выжидать. То, что его шансы против раптора были весьма невелики, он прекрасно понимал. Но отказаться от возможности заиметь подобный облик в качестве собственной второй сущности просто не мог. Лавр и так был одним из немногих Охотников, не имевших второй ипостаси. Хотя… тут эльф, конечно, приврал. Вторая сущность у него была. Лавр мог превращаться в небельса. Однако об этом своем умении он предпочел пока никого не информировать. И влиться в новый мир как можно плотнее. Жизнь дала ему возможность стать равным своим собратьям по клану и обзавестись сущностью хищника. И Лавр не собирался упускать такой шанс. Когда еще подвернется подобный случай? Раптор, раскачиваясь, потоптался на месте и сделал еще один рывок. Зубы снова щелкнули вхолостую. Раздался короткий свист, и на вытянувшейся шее рептилии затянулась веревка. Раптор дернулся, отпрянул, упал и тут же снова вскочил на ноги. Лавр, уловив удобный момент, тут же оказался на дереве. Теперь, даже если раптору на помощь придет стая, эльф был для них недосягаем. Слава Властителям, эти твари не умели летать. Теперь, если Лавру повезет, раптор сам затянет на своей шее петлю. И когда он выдохнется, можно будет спуститься вниз и добить хищника, забрав его сущность.

Раптор ожиданий Лавра не обманул. Чем больше он рвался, тем туже на его шее затягивалась петля. Дождавшись, когда рептилия окончательно вымотается, эльф спустился вниз и одним ударом меча снес ей голову. Выждав, когда тело убитой твари перестанет биться в конвульсиях, (получить удар когтистой лапой в брюхо эльфу совершенно не хотелось), Лавр подошел ближе и подставил под струю теплой крови ладони. Старинное заклятье, небольшой ритуал, и эльф почувствовал, как в его жилы вливается еще одна жизнь. И еще одна сущность.

Разумеется, Лавр не стал рассказывать Террелу о произошедшем. Ни сразу, ни чуть погодя. Получать нагоняй от наставника ему совершенно не хотелось. Не стал Лавр рассказывать о произошедшем и Эйлинн. Приобретенную третью ипостась эльф держал под жестким контролем, позволяя ей вырываться наружу только в самых экстремальных ситуациях. Однако, если он хотел связать с бруксой свою дальнейшую жизнь, рассказать ей об этом придется. Ибо скрывать такое от своей второй половины было просто бессмысленно. Все равно выяснится на брачной церемонии. И тогда (зная характер Эйлинн) будет еще хуже. А терять потрясающую самку из-за подобной ерунды было просто глупо. Лавр слишком привык к бруксе, чтобы рисковать подобным образом. Решено! Завтра же он берет отгул и едет к ней! И пусть только кто-нибудь что-нибудь по этому поводу вякнет!

Возражать Лавру никто не стал. Но и отгул просто так никто не стал давать ему тоже. А потому вместо легкой, необременительной прогулки до поселения, в коем жила дама его сердца, эльф получил в нагрузку целый отряд народа, которому, как оказалось, было с ним «по пути». Лавр кисло поморщился. Похоже, дорога, на которую он планировал потратить меньше суток, растянется для него как минимум дня на два. Ибо его попутчики наверняка скоростью передвижения эльфов не обладают. Не говоря уж о скорости раптора, сущность которого Лавр изначально планировал принять.

— Небельсы в отряде есть? — недовольно поинтересовался эльф.

— Есть, — ничем не обрадовал отправлявший его в дорогу Ролум. — Почти половина. Из них две самки.

— Только не это! — практически взвыл Лавр.

Мало того, что отряду придется останавливаться на ночевки (потому что небельсы, видите ли, в темноте не умеют видеть), так еще придется возиться и с двумя ни к чему не приспособленными женщинами! А то, что это будет именно так, эльф даже не сомневался. Поскольку ни одной более менее приспособленной к жизни человеческой женщины ни разу в этом мире еще не видел, несмотря на то, что отрядов по дорогам водил немало. Однако, деваться было некуда. Мнение Лавра по поводу состава отряда не интересовало абсолютно никого. Так что пришлось эльфу смириться и подчиниться обстоятельствам, надеясь, что хотя бы в этот раз ему повезет с отрядом и маршрутом.

Надеялся Лавр напрасно. Эльф понял это сразу же, как только бросил беглый взгляд на отряд, который ему предстояло вести. Нда. Неизвестно, каким образом считал количество небельсов Ролум, но их здесь было явно больше половины. Радовало одно — большая часть из них была вооружена мечами. Правда, на то, что хотя бы несколько из этих вояк умеют данным оружием хорошо владеть, Лавр не поставил бы и медного медяка, но, по крайней мере, был шанс, что они хоть попытаются за себя постоять. Во всяком случае, то, что эти небельсы восприняли его появление спокойно и не стали пялиться на него во все глаза, было уже хорошо. Гораздо хуже был факт присутствия в отряде женщин. Лавр оглядел их с ног до головы и буквально застонал. Ну что это такое, скажите на милость? На что это похоже? Куда эти дамы собрались? В дорогу или на бал? Пышные платья, легкие туфельки, локоны на голове. Единственное, что выдавало в них путешественниц — набитые до отказа сумки у ног. Причем, судя по надменным физиономиям женщин, они надеялись, что этот груз кто-нибудь за них понесет. Кто, интересно? У каждого из членов отряда своего добра было немало. А если учесть, что придется это все тащить на себе, так как качество дороги полностью исключало возможность использования тягловой силы, вряд ли кто-нибудь захочет обременять себя дополнительным грузом. Эльф вздохнул. Была б его воля, послал бы он этих дам куда подальше, и даже связываться бы с ними не стал. Однако заключенный Ролумом контракт подобной свободы выбора ему не давал, а стремление поскорее увидеть Эйлинн напрочь отбивало желание лишний раз нарываться на неприятности.

— Меня зовут Лавр, — представился эльф. — Я ваш проводник. И от того, насколько внимательно вы будете ко мне прислушиваться, возможно, будут зависеть ваши жизни. Дорога, которая нам предстоит, может оказаться очень опасной, поскольку в округе развелось слишком уж много хищников. Поэтому просьба держаться как можно ближе друг к другу и не отставать от меня. Идти будем цепочкой. Женщины пусть встанут в середину.

Небельсы послушно выстроились в цепочку и двинулись за проводником. Лавр скривился. Это не отряд, это стадо мастодонтов какое-то! Однако просить небельсов не топать и не наступать на ветки было бессмысленно. Люди, которые умели создавать прекрасные произведения искусства, были просто не приспособлены для жизни в лесу. Они были слишком неуклюжими. И медлительными. А уж если учесть присутствие в отряде еще и двух дам, тормозивших движение… проще было плюнуть и вообще отказаться от этого задания. Потому что уже часа через три после начала похода Лавр был готов лично свернуть этим женщинам шеи. Зачем вообще они отправились в путь, если уже через час они устали, а через полтора начали ныть? Мало того, они всю дорогу пытались вручить свою ношу окружающим их мужчинам, и к вечеру им это практически удалось!

К тому моменту, когда отряд разбил лагерь и устроился на ночлег, Лавр был мрачнее тучи. Еще один подобный переход он просто не выдержит. В отряде срочно нужно было навести порядок. Приняв такое решение, после плотного ужина, Лавр собрал всех своих попутчиков возле себя.

— То, что я сейчас скажу, касается всех, — жестко заявил эльф. — Мне все равно, кто вы такие и куда вы направляетесь. Мне безразлично, что вы будете думать обо мне после того, как наши дороги разойдутся. Я должен доставить вас живыми и здоровыми. И я это сделаю любыми способами. Пока я ваш проводник — здесь командую я. Но ваши жизни зависят не только от моих прихотей или моих талантов проводника. Они зависят и от вас самих тоже. А так же от тех, кто вас окружает. У кого-нибудь есть желание остаться здесь умирать? — Лавр оглядел собравшихся, но намерения распрощаться с жизнью ни у кого не возникло. — Тогда слушайте меня внимательно. Я предупреждаю первый и последний раз. Я не могу постоянно отвлекаться и злиться, иначе просто не почувствую опасность вовремя. Нам нужно навести порядок в отряде. Это значит, что когда мы вновь отправимся в путь, свою поклажу дамы будут нести сами. Они знали, куда и на что шли, когда отправлялись в дорогу. С завтрашнего дня они будут замыкать цепочку. И ждать их никто не станет. Об обуви нужно было думать заранее. Так что если дамы снова будут задерживать отряд, вытряхивая из туфелек песок, дальше они пойдут босиком. Если вообще пойдут.

— Но мы же женщины! — возмутилась младшая из путешественниц.

— Да плевать я на это хотел, — спокойно ответил Лавр. — И любой хищник, кстати, тоже. О сложностях нужно было думать до того, как вы пустились в дорогу. Всё! — поднялся эльф. — А теперь всем спать. Завтра двинемся в путь до рассвета. И еще. На ночь я окружу лагерь защитной линией. Никому ни при каких обстоятельствах выходить за ее границы нельзя. Вопросы есть? Нет? Ну, вот и прекрасно.

Лавр подождал, пока люди устроятся на ночлег, достал дорожный артефакт и обвел им вокруг лагеря круг. Если бы эльф имел хотя бы небольшой магический талант, он бы укрепил защитную линию еще и парой заклятий. Однако подобного таланта Властители ему не дали, а потому приходилось постоянно тратить деньги на покупку и подзарядку различного рода артефактов. В том числе и таких, которые были способны защитить на ночь лагерь. Эльф прикрыл глаза, сосредоточился, прислушался, но никакой опасности не уловил. В принципе, под защитой круга, он мог бы и сам лечь спать. Однако Лавр, если он был в дороге не один, не позволял себе так расслабляться. Разумеется, эльф вполне мог бы отвлечься, перебирая струны лютни, благо ему и самому нравилось музицировать, но инструмента в дорогу Лавр никогда не брал. Он же не менестрель, в конце концов! Так зачем тащить с собой всякий хлам? Лютня в любой момент могла оказаться лишним грузом. Порой эльф попадал в такие передряги, что оставался только в той одежде, которая была на нем. Ну и с мечом, поскольку заклятое на верность оружие не бросало хозяина ни в каких ситуациях. Да… как ни жаль, от идеи помузицировать придется отказаться. Впрочем… может, оно и к лучшему. Не приманить бы музыкой какую-нибудь безумную нечисть. Ее последнее время на границах Мортии стало даже слишком много. Ничего, верный меч всегда рядом с эльфом, а об опасности предупредит охранный круг. Лавр потянулся, размял руки и… услышал за спиной легкий шорох. Его реакция была молниеносной. И сокрушительной. Однако (на счастье его жертвы) отнюдь не смертельной.

— Я же сказал, чтобы никто не смел выходить из круга! — буквально зашипел Лавр, разглядев, кого он, собственно, выловил. Однако сбитая им с ног дама, похоже, вины за собой не чувствовала.

— Но мне нужно с тобой поговорить! — воинственно заявила она.

— А мне — нет! Возвращайся на место! — зло скомандовал Лавр.

— Я знаю, почему ты так плохо относишься к женщинам, — с трагическим надрывом сообщила дама, поднимаясь с земли и отряхивая платье. — Тебя обидели, предали, твое сердце разбито. Поэтому ты и боишься снова довериться женщине. Поэтому и скрываешь свою сущность за напускной жесткостью и цинизмом.

— Что?! — не поверил собственным ушам Лавр. — Ты что, больная?

— Я изучала книги известного мага Психологуса, — гордо сообщила ненормальная девица. — Я умею разбираться в чужих чувствах и эмоциях! Я могу помочь тебе избавиться от комплексов и…

— Брысь! — рявкнул выведенный из себя Лавр.

Только последователей полоумного мага в отряде ему для полного счастья не хватало! Им только дай волю, такой бред начнут нести — мало не покажется. Даже Террел (на что уж он всегда дипломатично относится к философским изысканиям своих коллег по магическому цеху) считал творчество Психологуса, мягко говоря, спорным. А Ролум так вообще называл полным бредом. И Лавр его точку зрения поддерживал полностью. Бред отборнейший! И только такие идиотки, как человеческие женщины, могут делать дурацкие выводы на основании данного учения. Эльф, видите ли, с ней груб потому, что его когда-то обидела женщина… да правда? А может, потому, что эта девица ненормальная его достала уже до печенок своим нытьем? И своей глупостью? Это ж до какой степени нужно быть безмозглой особой, чтобы одеться в дорогу так, как обычно одеваются на бал? Чтобы отправиться в путь не по необходимости, а из желания найти себе приключений на одно место? Властители, ну зачем же вы создаете-то таких дур?

Лавр сделал глубокий вдох и попытался успокоиться. Злиться в дороге ему было противопоказано. Чтобы почувствовать опасность, эльфу нужно быть сосредоточенным. И очень внимательным. А сильные эмоции данным процессам довольно серьезно мешают. Однако настроиться на нужную волну Лавру удалось только к утру, когда отряду пора уже было трогаться в путь. На сей раз сборы прошли быстрее, да и двигались люди по лесу гораздо увереннее. Видимо, не встретив до сих пор на своем пути никакой опасности, небельсы несколько расслабились. Напрасно. Расслабляться не следовало никогда. Этот постулат в голову будущим Охотникам вколачивали одним из первых. Поэтому отсутствие опасности заставляло Лавра внимательнее принюхиваться и быть максимально осторожным. Окружавший отряд лес постепенно сгущался и вскоре стал труднопроходимым. Тишина, казавшаяся непосвященным умиротворяющей, была обманчивой. Уж кому, как не эльфу об этом знать! Лавру до дрожи в пальцах хотелось перекинуться в раптора и окунуться в манящую бездну леса. Нет. Сейчас нельзя. Он должен довести отряд до места назначения и передать другому Охотнику. Потом у него будет время насладиться собственной свободой. И пусть лучше глупая человеческая женщина не попадается ему на пути. Иначе инстинкты хищника вполне могут одержать верх.

Эльф помотал головой. В этом и заключалась опасность обладания приобретенной второй сущностью. Она постоянно пыталась вырваться на волю. И стать главной. Впрочем… помочь в дороге она тоже могла. Как сейчас, например, когда Лавр не просто чувствовал приближающуюся опасность, но и (именно благодаря приобретенной сущности раптора) мог определить, кто именно решил поохотиться на путешественников.

— Анчутки! — предупредил он соотрядников, вынимая меч.

Надо отдать небельсам должное, в панику они не впали. Напротив. Встали плечом к плечу с бельсами и тоже ощетинились мечами. Листва зашевелилась, и показались существа, больше всего похожие на богомолов-переростков. Двое, трое, шестеро… ну, что ж. Это не так уж много. Анчутки, рыча и демонстрируя клыки, медленно приближались к отряду. Лавр сосредоточился, приготовился нанести удар и… услышал из-за спины истошный женский визг. Тьфу! Опять он про них забыл! Если эта идиотка сейчас же не заткнется, к нападавшим прибавится подкрепление! Уж чего-чего, а людской страх анчутки умели улавливать на расстоянии. Очевидно, кто-то в отряде дошел примерно до такой же мысли, поскольку раздался глухой удар, и визг прекратился. Однако ни оглядываться, ни выяснять, что произошло, было уже некогда. Анчутки напали. Скрип клыков, шелест хитоновых панцирей, свист мечей… бой был жестоким, но относительно быстрым. На каждую выползшую из леса тварь приходилось примерно по трое воинов с мечом. Хм… видимо, анчутки совсем оголодали, если напали на вооруженный отряд.

— Все целы? — хмуро поинтересовался Лавр.

Похоже, все. Кажется, встреча с хищниками прошла более чем успешно. Никто в отряде не был даже серьезно ранен! Единственным человеком, который стонал и закатывал глаза, была та самая увлекающаяся учением Психологуса дама, которая своим визгом чуть было не накликала на отряд беду. Лавр мрачно предложил плеснуть на нее водой из ближайшей лужи, дабы привести в чувство, и истерика тут же прошла сама собой. Эльф сплюнул, выругался и дал отряду знак двигаться дальше. Утешало его одно — до конца этого путешествия оставалось всего несколько часов. Потом «эстафету» примет другой бельс. (Интересно, кто тот бедняга, которому оказалось «по пути» идти с этим отрядом аж до самого Арса). А Лавр… Лавр сможет, наконец, навестить Эйлинн. И остаться у нее на пару дней. И даже (сделать себе подарок) побыть несколько часов раптором.