Прошло уже почти две недели, с тех пор как небольшой отряд выехал из Эрве и направился на север, держась течения полноводной Дейнэ-эвон, и пять дней, как союзники оказались за границами графств, на землях, называемых Озерным краем.

Озерный край считался пограничной зоной между людскими поселениями и лесами, за которыми начинались владения северных эльфов. Несмотря на плодородные земли и приемлемый климат, селились там редко и неохотно, сетуя на удаленность от торговых путей и отсутствие какой-либо власти. До тех пор пока в графствах хватало места, никто не рвался осваивать заливные луга и дремучие леса по берегам Дейны, кроме нелюдимых лесорубов, плотогонов и рыбаков, живших исключительно за счет того, что добывали сами, и державшихся подальше от восточного берега реки, принадлежащего эльфам.

Тайриэл рассчитал правильно — мало кто догадался бы искать их отряд в местах, где даже одного человека встретить было сложно, не говоря уже о соглядатаях Совета. Эльфу не нравилось только одно — отсутствие дорог изрядно задерживало их продвижение, а извилистое русло Дейны мало подходило для того, чтобы постоянно ехать по берегу, который часто оказывался заболоченным и топким, богатым омутами и комарами. После одного дня мучений путникам пришлось отклониться на запад.

Озерным краем местность назвали неспроста. Когда южные леса сменились холмами, покрытыми расцветающим вереском и сорными травами, оказалось, что вся территория испещрена речками, ручейками и ключиками, впадавшими в реку и образовывавшими в низинах озера и пруды, нередко превращавшиеся в болота.

Время в пути тянулись медленно, словно струйка песка в часах, монотонно и тоскливо. Дни проходили в молчании, часто нарушаемом исключительно говором очередной речушки, через которую приходилось искать переправу, или шепотом деревьев, если отряд продвигался вдоль леса. Любая попытка завязать разговор была обречена — у путешественников не находилось иных слов, кроме насмешек, граничивших с оскорблениями, и бессмысленных упреков, не оставлявших иного выбора, кроме как замолчать или продолжать переругивание, что не было на руку никому. Тайриэл заметил, что только Джейд как-то оживлял всю компанию, пытаясь разговаривать то с одним, то с другим, но отвечали ему редко, и любые попытки завязать беседу сходили на нет. Наконец даже неугомонному магу все это надоело, и он погрузился в свои мысли, отнюдь не самые мрачные, как казалось Тайриэлу. Линн оказалась под стать Джейду — поначалу с интересом озиралась, пытаясь уловить и запомнить как можно больше нового, но любознательность ее понемногу уступила место сосредоточенности и упрямству. Рейнард вообще редко вмешивался в происходящее, видимо, полагая, что уж его-то намерения развеселить компанию и вовсе обречены. Что же касалось троих враждующих магов, то они просто не смотрели друг на друга, разговаривали, только если это было необходимо, обращаясь при этом к союзникам через третьих лиц. Молча коротали привалы, молча останавливались на ночевки, молча ели холодный ужин и, похоже, умирали от скуки и собственной гордости вкупе с непреклонностью. Хорошо хоть роптать еще никто не начал, если не считать редких жалоб Лориссы на холод, комаров и скудность рациона.

По мере того как они удалялись от юга, ночи становились ощутимо холоднее, и три дня назад путешественники решили выставлять на ночь часовых, чтобы поддерживать костры, дающие хоть немного тепла. Вернее сказать, решение принял Тайриэл, и большинство с ним согласилось, чему эльф в тайне порадовался. Но радость его была недолгой — после первой же ночи, когда Линн, истосковавшаяся по человеческому общению, принялась в полный голос болтать с проснувшимся и готовым сменить ее Рейнардом, перебудив по ходу дела весь лагерь, Тайриэлу пришлось устанавливать очередь дежурств самому с таким расчетом, что часовые скорее умрут, чем начнут обсуждать тяготы пути и красоты природы. К тому же каждое утро в отряде было по два не выспавшихся человека, усугублявших мрачное настроение остальных. Прошлой ночью всех перебудила Лорисса, поднявшая тревогу по поводу странных звуков, доносившихся со стороны лошадей и лежащих на земле седельных сумок. Виновниками переполоха оказались два енота, которые заинтересовались припасами и вели себя неподобающе нагло, — мохнатые воришки не испугались даже тогда, когда Рейнард вплотную подошел к ним с факелом, и продолжили копаться в чужом имуществе. Бедных зверьков пришлось отгонять пинками, с некоторым неудовольствием отвешенными виконтом. Животных он, вообще говоря, любил.

Джейд, вызвавшийся подежурить остаток ночи, травил байки Рейнарду и Линн, которая также не сумела уснуть, о енотах, сушащих шерсть в лунном свете, от чего та становится мягкой и переливается чистым серебром. Линн глянула на затянутое облаками небо и, фыркнув, предположила, что в такую погоду, да еще в новолуние, бедняги, вероятно, ходят мокрыми и копаются в продовольствии беспечных путников в поисках горячительного, употребляя оное сугрева ради. Дружный хохот виконта и мага снова разбудил спящих. Лорисса безо всякого стеснения, подобно Рейнарду, чуть ли не пинками разогнала развеселую компанию, обозвав их паршивыми енотами и облезлыми хорьками, которые не дают отдохнуть нормальным людям.

Тайриэл с тоской посмотрел на колдунью, мимоходом подумав, что готов переменить мнение относительно бесполезности отдельных членов команды, гораздо более покладистых и доброжелательных, чем те, на кого он в основном рассчитывал.

Прошлой ночью не выспался никто, и вся команда наконец-то пришла к единому мнению — остаться на том же месте и потратить день на отдых. Возражений Тайриэла никто не слушал, и эльфу пришлось подчиниться. Чтобы найти в вынужденной остановке хоть что-то приятное, он отправился на охоту. Леса Озерного края кишели непуганой дичью, спокойно относящейся к присутствию человека, не говоря уже об эльфе-маге, способном приманить любое животное, использовав нехитрое заклинание. Тайриэл некоторое время блуждал по рощице, возле которой они встали лагерем, скорее прогуливаясь, чем выискивая жертву, и рассудив, что убивать крупное животное вроде оленя или косули не имеет смысла. Лучше ограничиться какой-нибудь птицей. Он вышел в поле за рощицей и, пробираясь через высокую траву, спугнул двух больших жирных птичек величиной с крупную утку. Без труда подстрелив их из арбалета, он принес трофеи к костру, где они были оценены по достоинству. Моментально возник спор о том, как их приготовить. Тайриэлу сие было уже не интересно, и он, бросив арбалет, вновь ушел в лес.

Тушки птиц лежали на траве, наводя на мысли о бренности всего сущего. Лорисса взирала на них с нескрываемой брезгливостью. Мужская солидарность проявилась во всей красе, поправ распри и ненависть, и было решено, что готовкой горячего обеда должны заниматься женщины. Джейд и Рейнард удобно расположились неподалеку, готовые сполна насладиться феерическим зрелищем, Кеннет и Кайл куда-то исчезли, а Линн вероломно ретировалась умываться к ближайшему ручейку. Вид дичи приводил колдунью в отчаяние — она примерно знала, что надо делать, но подступаться к мертвым пернатым не спешила. Можно, конечно, гордо отказаться от почетной обязанности кормить присутствующих, но ей не хотелось расписываться в своей некомпетентности на глазах у Кеннетова братца и виконта. Прогонять же их она не имела ни малейших оснований. Вздохнув, колдунья сосредоточилась и собрала силу на кончиках пальцев…

— Стой! — окрикнул Джейд. — Ты решила, что проще спалить наш обед, чем готовить его?

Лорисса обернулась и скептически хмыкнула.

— Если ты считаешь, что ощипывать их быстрее и проще — милости прошу! Не могу не уступить тебе право на это увлекательное занятие.

— Мне казалось, что перья подпаливают, когда птица уже ощипана, — вмешался Рейнард, но тут же осекся, видя, что его познания колдунью отнюдь не порадовали.

— Ладно, — Джейд поджал губы, размышляя, — позволь мне попробовать.

Маг глянул на тушки, приблизительно прикидывая мощность «светляка», необходимую для того, чтобы сжечь только перья.

— Вы что, с ума посходили? — Внимание Джейда отвлекла появившаяся Линн, без труда догадавшаяся, что именно рассчитывают сделать маги, и полная решимости этому воспрепятствовать. — Этот лешак, — а за глаза девушка звала Тайриэла исключительно обидным прозвищем, — наконец-то перестал командовать, и вы готовы предоставить ему повод ополчиться на вас за уничтожение нашего обеда?

— Раз ты такая умная, Линн, то изволь! — Лорисса дотронулась до мертвой птички носком ботинка. — Может быть, ты их приготовишь?

Девушка вздохнула и склонилась над пернатыми.

— Рейнард, дай мне нож. Джейд, притащи воды и разведи костер. Лорисса… — Колдунья многозначительно кашлянула. — Посиди и полюбуйся природой. Я сама придумаю, с чем приготовить птиц.

Лорисса улыбнулась и, пройдясь до седельных сумок, извлекла на свет книгу, купленную Линн в Эрве. Колдунья удобно расположилась на сваленных в кучу одеялах и принялась читать, не интересуясь тем, что произойдет дальше.

Рейнард с интересом присмотрелся к томику, к которому припала колдунья, потом усмехнулся и поинтересовался:

— Зачем тратить время на подобные, с позволения сказать, труды?

— Хочешь сказать, что ты это читал? — не отрываясь от страниц, вопросила Лорисса.

— Конечно! Как только эта дрянь появилась в Оссе, отец дал мне ее прочитать. И большей чуши, чем сия книжонка, я в жизни не видывал.

— Какие твои годы! — хохотнул Джейд, притащивший полный котелок воды и усевшийся радом с другом.

— Между прочим, не такая это и дрянь! — надулась Линн, в то время как ее пальцы ловко ощипывали и потрошили тушки птиц. — Очень правильная книга. Я видела достаточно, чтобы знать это и утверждать, что написанное — правильно.

— Ха! Обличение графской власти… Сидят, дескать, кровопийцы, и жируют на народном добре. — Джейд закинул руки за голову и уставился в небо. — Интересно, автор вообще представляет, какая у нормальных честных правителей собачья жизнь? Или просто решил насолить какому-то знакомому графу, который его чем-то обидел?

— Честных правителей в наше время осталось мало, — менторским тоном изрекла Лорисса. — Взять хотя бы того же графа Эрве. Во что он превратил город? Да и само графство держится исключительно за счет того, что умные люди в нем еще не перевелись…

— Правитель Эрве — идиот, — пожал плечами Джейд. — Хотя бы потому, что не запретил вовремя эту книгу.

— Напротив! — расхохотался Рейнард. — Это был самый умный поступок в его жизни. Я в свое время тоже посоветовал отцу запретить трактат от греха подальше, но он, хмыкнув, поведал, что лучшего способа привлечь к ней общественное внимание не существует.

— И ты туда же! — Линн всплеснула руками так, что какой-то кусочек потрохов сорвался с ножа и плюхнулся перед Лориссой, которая покосилась сначала на него, а потом на девушку. — По-твоему, она неправильная?

— Она просто глупая. О правильности же речи вообще быть не может. — Виконт посмотрел на Линн и, решив, что еще пара фраз, и над полянкой будут летать и остальные потроха, резко сменил тему. — Ты что с ними сделать хочешь? — Он кивнул на тушки. — На семерых тут не хватит…

— Сварю суп.

— Из чего? У нас же нет овощей.

— Что-нибудь придумаю. Так притащит мне кто-нибудь дров или нет? Маги, чародеи… болтать все горазды, а вот полезное что-то сделать… — проворчала девушка себе под нос.

— Да-да. Сходите, что ли, за дровами… — буркнула Лорисса и снова углубилась в чтение.

Через некоторое время порезанная на кусочки дичь уже плавала в котелке, под которым жарко потрескивал огонь.

— Интересно, куда остальные подевались? — оглянувшись, спросил Рейнард…

— Понятия не имею, — сверкнула глазами Лорисса. — Мне это не интересно. Чем дольше этих троих нет рядом, тем лучше.

— И что вы друг на друга ополчились? Все равно никуда не денетесь… — вздохнул виконт. — Пока вы готовы перегрызть глотки соседям, существовать с вами невозможно. Даже не поговорить в пути…

— Предлагаю устроить заговор! — возвестил Джейд. — Мы будем вести себя как разумные люди, а они пусть делают что хотят. Линн, ты с нами?

— Я сама по себе, — беззлобно огрызнулась та, и стало ясно, что бесконечная война ей тоже не нравится. — Но ты прав.

Порывшись в припасах, девушка набрала какой-то снеди и вернулась к костру, где тут же начала колдовать над котелком, насыпая туда всего понемногу.

— Что это? — Подошедший Кеннет, похоже, заинтересовал своим вопросом всех, поскольку сидевшие поодаль Джейд, Рейнард и Лорисса подтянулись поближе к огню и по очереди заглянули в котелок.

— Еда. — Линн твердо посмотрела на мага снизу вверх.

— Для кого?

— Для тех, кто голоден! — вступилась Лорисса. — А сытые могут пойти…

— По-моему, здесь чего-то не хватает… — задумчиво протянул Джейд, не давая колдунье договорить, после чего спросил брата: — Куда ты уходил?

— Прогуливался, — сухо ответил тот. — В первую очередь не хватает хорошего повара.

— Я не об этом… Знаю! Сыра.

— Если ты добавишь сюда сыр, то едоков еще поубавится, — хмыкнула Линн.

— Видишь ли, некоторые избалованные личности не могут питаться блюдом, приготовленным из всего, что попалось под руку. Им подавай перепелов и артишоки! — Лорисса ядовито улыбнулась Кеннету.

— Думаю, можно добавить зелени… — предложил Рейнард. — Тут растет много дикого щавеля.

— Послушайте-ка вы, умники! — не выдержала девушка. — Следующий, кто решит мне что-либо посоветовать, будет готовить сам!

— К сожалению, это делу не поможет… — констатировал Кеннет.

Линн только закатила глаза, понимая, что если снова начнет ругаться — советчики тем более не угомонятся. Лорисса тоже промолчала, и вскоре любопытные зрители потеряли интерес к происходящему у костра, вновь занявшись своими делами. Над поляной повисло ставшее уже привычным тягостное безмолвие.

Дом, стоявший на берегу широкой в этом месте Дейны, был окружен высоким бревенчатым частоколом, но его покатая крыша, увенчанная прибитой на самом верху здоровенной елкой, виднелась над холмами, точно огонь маяка в ненастную ночь. Частокол спускался к самой воде, замыкаясь у желтой песчаной косы. Разглядеть, что же находится за ним, не было никакой возможности. Одни ворота выходили к холмам, другие — к воде, от последних в реку тянулся длинный деревянный причал, а на отмели лежала привязанная к опоре причала лодка. Никаких иных признаков жизни вокруг не наблюдалось — только поодаль меланхолично пережевывали траву две коровы и коза, за которыми, казалось, никто не наблюдал.

Приближение отряда осталось для обитателей дома незамеченным, и чтобы на путников обратили внимание, поэтому Тайриэлу пришлось поколотить в ворота и пару раз крикнуть. Эльф, как и остальные, сомневался, что хозяева примут их и позволят переночевать, но попытаться стоило. Вскоре над частоколом показалась всклокоченная мальчишечья голова, и звонкий голос как-то ворчливо, не по-детски, поинтересовался:

— Кто такие? Чего надо?

Тайриэл поднял голову, дружелюбно улыбнулся подростку, чьи глаза округлились при виде эльфа, и мягко ответил:

— Путники. Едем через Озерный край по своим делам. Близится вечер, не пустите ли переночевать? Мы не доставим вам никакого беспокойства.

— Подожди, сосед, спрошу… — Мальчишка скрылся за высокими бревнами, и почти тут же послышался другой голос, скрипучий и хрипловатый.

— Ну, кто там, Эсси?

— Людей шестеро, деда. Один сосед. Говорят, что путники, все на лошадях, переночевать просятся. Впускать их, что ль?

— Открой ворота, сам посмотрю…

Тяжелая створка отошла в сторону, и сквозь образовавшийся проем боком протиснулся грузный старик, опиравшийся на короткую палку и заметно прихрамывавший. Он сделал пару шагов навстречу Тайриэлу и прищурился.

— Переночевать, значит? Ну да ладно, так и быть. Давненько у нас гостей не было, особенно таких. Проезжайте, что ль. Эсси, пособи!

Старик помог внучке — а Эсси оказалась девчушкой лет тринадцати, удивительно похожей на мальчика, — распахнуть ворота пошире — так, чтобы прошли лошади. Джейд и Рейнард не сговариваясь спешились и помогли хозяевам управиться с массивными створками. Остальные же, не дожидаясь особого приглашения, проехали внутрь, обозревая широкое подворье, хозяйственные постройки и сам дом, сложенный из толстого соснового сруба, стоявший тут, похоже, не одно десятилетие и готовый простоять еще дольше. Спокойно разгуливавшие по двору куры с паническим кудахтаньем брызнули из-под копыт в разные стороны; хмурый парень, чинивший что-то у крыльца, недобро посмотрел на незваных пришельцев и продолжил работу. Старик же, доверив закрывать ворота мужчинам и внучке, подковылял к Тайриэлу и сказал:

— Лошадей можно свести на конюшню; это там, за домом, сам увидишь. Как управитесь, заходите в дом, что ль, поговорим. Давно, давненько столько народу сразу не заявлялось… Меня Эваном звать. Это Эсси. — Старик указал на девочку, которая взялась за ведро и принялась кидать корм курам. — Это Ирдис. — Парень даже не оторвался от своего дела. — Внуки мои.

Путешественники представились по очереди, потом, следуя указаниям Эвана, двинули коней в объезд дома.

Внутри строение оказалось просторным, напоминая скорее обеденный зал таверны, чем обычный крестьянский дом, чему путники немного удивились — строить гостиницу в этих безлюдных местах не было никакого смысла. Однако же на первом этаже стояла пара грубых столов со скамьями, а в стене располагался большой камин, протопить который, вероятно, было не просто. Пока путешественники осматривались, снова подоспел Эван, стуча палкой по деревянному полу, а за ним пришла пожилая кругленькая женщина с добрым лицом, в ярком платке и фартуке. Хозяева немного помолчали, дожидаясь, когда гости рассядутся, потом присели рядом.

— Люди да сосед во главе… — протянул Эван. — Никогда я такого не видывал. Вы располагайтесь, что ль. Для женщин комната найдется, но прочие, не обессудьте, спать на полу будут, ну да время еще раннее. Так вы долго ль у нас пробыть хотите?

— До завтра, переночуем и в путь, — отозвался Тайриэл. Остальные хмуро поглядели на него, давая понять, что не прочь остаться подольше, но промолчали.

— Эка невидаль! Чтоб люди молчали, а сосед говорил…

— Эван, — улыбнулся Джейд, — почему вы эльфа все время соседом зовете?

— А как же еще? — удивился тот. — Вот они уже за рекой живут. Соседи, значит. Как их еще называть? Правда, редко они у нас бывают. По правде сказать, я всего три раза их видел, говорить пытался, конечно, но не понимают они нас. А мы их. Вот так и живем — они к нам не ходят, а мы к ним. Даже когда лес по реке сплавляют, и то на том берегу не высаживаются. Привыкли уже…

— Так вот зачем такой зал, — догадался Рейнард. — Тут плотогоны останавливаются.

— Они, — подтвердила женщина. — Да охотники с рыбаками забредают, даже зимой бывает.

— Как же вы вчетвером такой дом содержите?

— Это сейчас нас четверо, — пояснил старик. — Сыновья мои на охоте, надо к зиме готовиться; еще двое внуков — тоже, невестки на тот берег за медом отпра… — Увидев улыбку Тайриэла, Эван понял, что сболтнул лишнее.

— Значит, не ходите на наш берег? — с хитрым прищуром переспросил эльф.

— Ты не серчай, сосед, — ответила за Эвана старушка. — Мы много-то не берем. И дурного не желаем. Что ж это за жизнь такая, когда на тот берег и ступить нельзя? В Леса не ходим в ваши, незачем, да и водят они так, что и не ведаешь, куда выйдешь.

— Меня это мало касается — я давно там не живу. Однако договор есть договор. Хотя не думаю, что кому-то придет в голову мешать вам.

Разговор тянулся неспешно, касаясь в основном жизни в Озерном крае. Эван и его жена оказались людьми не любопытными и не интересовались происходящим в графствах, зато о своем существовании на берегу Дейны говорили много и с охотой, найдя в нежданных гостях внимательных слушателей. Чуть позднее подтянулась и Эсси, то ли закончив свои дела, то ли просто решив немного передохнуть. Эван отказался от предложенных денег, сославшись на то, что гостеприимство должно идти от сердца, а не кошелька, а золотые все равно тут тратить не на что — все, что хозяева не могли добыть сами, им привозили плотогоны, платя за постой крупами, мукой и семенами или помогая с ремонтом. Если же хозяева оставались должны, то в ход шли шкурки пушных зверей, которых зимой промышляли охотники.

Кеннет мало участвовал в разговоре, сосредоточившись на своих ощущениях и пытаясь не упустить мысль, вертевшуюся на грани сознания, но так и остававшуюся неуловимой. Что-то в этом доме ему не нравилось. Опасности маг не чувствовал, но рядом несомненно находилось нечто, чуждое людям и до поры прячущееся. Это настораживало. Помимо семьи, в этом доме был еще один жилец…

Кеннет огляделся. Похоже, никто, кроме него, ничего не замечал.

— Эван, — он вынужден был прервать плавную речь хозяина, — зачем на крыше прибита ель?

— А! Давно уже прибиваем. Каждый год, аккурат на зимнее солнцестояние.

— Действительно, зачем? — поддержала Лорисса.

— А чтоб нечисть наша не ушла.

— Какая нечисть? — хором спросили Джейд и Линн, переглянулись и снова уставились на хозяина.

— Живет тут у нас что-то, давно живет. Я еще когда тут поселился, лет сорок назад… А через некоторое время оно и завелось. Нам не мешает, может вещи передвинуть, может стул уронить, но так-то не пакостит. А елка — чтоб не сбежало и не стало во дворе озорничать. Пусть лучше дома, что ль.

— Старое поверье, — неожиданно подал голос Кайл. — Я слышал о таком и даже видел пару раз. Считается, что если прибить на крыше ель, то эта самая нечисть не сможет уйти, потеряет большую часть силы и станет безобидной.

— Ну и как? — Джейд подался вперед. — Помогает елка?

— А кто ж знает. Оно как появилось, так и живет у нас. Раньше не пакостило и не уходило. Елку прибили — все то же самое. Но теперь все время прибиваем. Нас по ней плотогоны узнают — она ж высокая, издалека видать… Эсси! — Старик переменил тему и строго глянул на внучку. — Шла бы ты, ужин приготовила. Скоро совсем стемнеет. Ирдису скажи, чтобы дров натаскал и воды принес, что ль. Эх, гости… Надо еще кой-чего сделать. Вы отдыхайте, путники, раз завтра дальше поедете. — Эван поднялся и пошел к двери.

— Обождите! — остановил его голос Джейда. — Может, помощь нужна? Надо же хоть чем-то отплатить за ваше гостеприимство. Мы впятером, — он обвел глазами остальных мужчин, — в вашем распоряжении. А Линн и Лориссу можно на кухню пристроить, помочь Эсси.

Эван расплылся в улыбке, не замечая недовольных физиономий присутствующих.

— Сказать по правде, помощь-то кстати будет. Всем занятия найдем. Сыновья на охоте, а работы много…

Остальные молча согласились — отказываться было совестно и некрасиво. Тайриэл вздохнул, представляя, как старик будет травить плотогонам байки о том, что ему помогал «сосед», притом говорящий на языке графств и ведущий отряд людей через Озерный край. Эльф направился к двери вслед за Джейдом, стараясь не смеяться над ворчащей Лориссой, и на секунду почувствовал, как его руки коснулось что-то прохладное и невесомое, вытянув чуть-чуть силы… Тайриэл остановился, прислушался, но ничего больше не обнаружил. Если в этом доме что-то и жило, оно было очень осторожным.

Угли в камине освещали зал неровным красноватым светом. Столы и лавки были сдвинуты к стенам, освободив пространство для сна. Несмотря на то, что камин топили довольно долго, в зале было прохладно, хотя августовская ночь за стенами дома была гораздо холоднее. Спящие кутались в одеяла, как гусеницы в шелковые коконы, накрывшись с головой и впервые за много дней не боясь проснуться продрогшими и мокрыми от рассветной росы.

Тайриэл заснуть не мог. Предприимчивый старик свалил на них кучу тяжелой работы, с которой они управились только к закату, а потом, по инициативе все того же неугомонного Джейда, пошли плескаться в довольно холодной Дейне. Когда работники вернулись, в доме был накрыт замечательный горячий ужин, на славу приготовленный женщинами. Лорисса выглядела немного раздраженной — по-видимому, на кухне ей не дали сидеть без дела. Эльф злорадно ухмыльнулся, представив надменную колдунью режущей морковку.

За столом не было места обычному угрюмому молчанию. Даже Кайл — самый немногословный из отряда — с удовольствием разговаривал с Эваном, да и с остальными союзниками тоже. Тайриэл удивился тому, как короткое пребывание в гостеприимном доме сплотило людей, хотя к нему самому все равно относились с некоторым отчуждением. Правда, Эсси расспрашивала его об эльфах, о том, как они живут и почему Леса за рекой никого не впускают, но Тайриэл отвечал неохотно, и вскоре девочка отстала, пробурчав деду что-то вроде: «Наш язык-то понимает, да все одно ничего не говорит».

После ужина, когда путники решили укладываться спать, завязался короткий спор, кто же ляжет рядом с камином. Желающих поспорить — сперва немного смущаясь, а затем отбросив все церемонии — оказалось достаточно. Все путешественники вдоволь намерзлись на голой земле и желали хоть одну ночь поспать в тепле и уюте. Рейнард, который участия в споре не принимал, воспользовавшись замешательством претендентов на лучшее место, быстро прошмыгнул к камину и улегся, завернувшись в свое одеяло и мимоходом пожелав остальным спокойной ночи. Джейд пообещал другу, что ночью оттащит его оттуда за ноги, но Рейнард только зевнул. Он знал, что угроза пуста.

Через некоторое время все угомонились, выходка молодого человека была прощена и забыта, и теперь члены отряда мирно посапывали, улегшись рядком на дощатом полу. Не спал только Тайриэл.

Эльф некоторое время ворочался с боку на бок, не понимая, что же ему мешает, и вскоре оставил попытки уснуть. Он уже догадывался, в чем дело, но, не будучи уверенным в своей догадке, мог только вглядываться в темноту, расцвеченную отблесками тлеющих углей, и ждать.

Мягкие шаги возвестили о приходе того, кто не мог не оставить без внимания людей, наделенных невероятной силой, людей, чьи ауры притягивали и манили, как сладкий виноград манит ос. Загадочное существо постепенно обретало форму. Тайриэл видел, как меняются его очертания, и осторожно потянулся к нему своей волей, пытаясь схватить и удержать до тех пор, пока не разберется, что же это. Оно вздрогнуло и попыталось вырваться, но эльф был сильнее. Существу осталось только покорно замереть и глянуть на пленившего его мага темными провалами глаз.

— Что ты такое? — прошептал Тайриэл, уже понимая, что обитатель дома безобиден, хотя и жаден до окружающих спящих людей магических аур.

Оно не ответило, но продолжило изменяться, принимая очертания расплывчатой женской фигуры, в которой, как показалось эльфу, на миг промелькнули знакомые черты. Оно стало ниже… глаза вспыхнули зеленоватым стальным блеском…

Кеннет проснулся от явственного ощущения чужого, притом нечеловеческого присутствия. Маг вгляделся в темноту, где некто странный двигался, собирая и втягивая в себя частички свободной силы. Вдруг он замер, и маг ощутил давление чужой воли, которое заставило ночного вора остановиться. Светлые, почти белые волосы… голубые глаза… заплатанное платье…

— Яррика? — Маг не смог сдержать удивления, хотя и понимал, что существо просто играет с его сознанием и что девчонка из деревни близ Моинара никак не может появиться в далеком Озерном краю.

— Что? — Тайриэл сел, в упор уставившись на Кеннета, и выпустил существо, тут же растекшееся туманными клочьями. — Что ты видел?

Кеннет отвернулся и лег.

— Ничего.

С утра проснувшиеся женщины спустились вниз и, смеясь, принялись расталкивать мужчин. Тайриэл просыпался неохотно — у него несильно, но раздражающе болела голова. Судя по всему, существо возвращалось, однако так осторожно, что эльф не заметил его появления. Тут же выяснилось, что с головной болью проснулись также Кеннет, Джейд и Кайл. Лишь Рейнард — из-за отсутствия магических способностей — избежал этой участи. Эван посматривал на них с удивлением, но, здраво рассудив, что это все проделки «нечисти», посочувствовал магам, уверяя, что ранее ничего подобного ни с кем не происходило.

Лорисса прожевала большой кусок хлеба с маслом, запила парным молоком, рассмеялась и сообщила:

— Да, к вам оно ночью заявлялось, я почувствовала. Но меня не трогало. Видимо, эту тварь привлекло изрядное количество магов, и она решила, что внизу гораздо больше вкусного, чем у нас с Линн в комнате!

Шутку никто не поддержал.

Кеннет подошел к Эвану.

— Я могу избавить дом от этого создания. Если захотите, конечно, — тихо предложил он.

— Ты не сердись, но не надо. Не знаю, почему так вышло, но нечисть наша… безобидная, что ль. Никого раньше не трогала и вряд ли будет трогать. Вы ребята странные, вот она и обнаглела. Пусть живет, жалко ведь тварюшку…

— Если жалко, — подошедший Тайриэл тоже решил дать совет, — то убери елку. Если твоя нечисть не причиняет вреда в доме, то и во дворе не станет пакостить. Рано или поздно существо уйдет, но ему необходимо немного свободы, иначе оно погибнет от недостатка силы, без которой не может существовать.

— Елку уберу, сосед, — кивнул Эван.

Менее чем через час отряд был готов выехать. До границ графства Лиаланн, по словам старика, оставалось четверо суток пути вверх по течению Дейны. Тайриэл склонен был ему верить. Эсси и жена Эвана щедро снабдили путешественников провизией, и даже хмурый Ирдис пожелал всем счастливого пути.

Как бы им ни хотелось остаться в гостеприимном доме подольше — необходимо было двигаться дальше.