— Остановись!!! — Царевна захлебывалась не то собственным криком, не то промозглым воздухом, несущимся ей в лицо. — Ну хотя бы сбавь скорость! Пожалуйста…

Денек выдался дождливым. Серые тучи укутали еще вчера ясное небо, редкие мелкие капли заставляли кутаться в плащи. Идеальный момент для возвращения в мрачные Угодья. Лизка пристроилась позади мужа на спине воплощенного в надда духа и одновременно пыталась не свалиться и не прижиматься слишком тесно ко все еще саднящей спине колдуна.

В ответ на мольбу ундины раздался смех. Пришлось в срочном порядке принимать экстренные меры:

— Будешь злодействовать — третьим желанием загадаю себе нового мужа.

— Не сможешь! — горячо возразили спереди.

Но змей стал замедляться.

— Почему это?

— Второе желание еще полностью не исполнилось, ты сама говорила. Следующего загадать пока нельзя.

Соблазн продолжить пререкания был, но Лизка поленилась. Вместо того натянула глубокий капюшон почти на самые глаза и уплыла в свои мысли, пытаясь хоть бы предположить, что же еще не сделало загаданное желание, раз до сих пор числится в неисполненных.

Целая неделя пролетела с тех пор, как рухнула часть марианского дворца. К счастью, никто из дорогих царевне людей сильно не пострадал. Духи без всяких повелений явились за миг до взрыва и унесли всех своих за Грань. А спустя несколько часов вернули точно так же, по собственной инициативе.

Эволюционируют!

Савейну удрать не удалось. В самый последний момент на его пути возникла Эмуна. Лизанда не стала уточнять, какое обличье духу пришлось принять, чтобы удержать взрослого мужчину, да еще сильного колдуна, но стараться потусторонней довелось недолго. Прогремевший взрыв не оставил от мерзкого царя ни кусочка. Даже воспоминаний не оставил, потому что во всем мире не найдется человека, способного извлечь из памяти что-нибудь хорошее про Савейна, а дурное, как известно, со временем забывается.

А девчонке ничего, энергетическим истощением отделалась! И уже на третий день явилась хвастаться подвигом.

Еще одной жертвой стал Лейв. И когда Лизка думала так, она имела в виду вовсе не сломанную руку. Срастется, никуда не денется! А вот венец Марианского царства носить ему до скончания жизни. Правда, пока только на словах, потому что реальный атрибут власти обратился в пыль вместе с Савейном.

Зато Ялисса все-таки стала царицей, как в шутку предрекала Лизка.

Больше всех досталось Крейру. Спину серьезно обожгло, пришлось посылать духов за целителем. Оказывается, среди царств и такое имеется. Когда сущности принесли заикающегося и трясущегося мужичка, бедный уже находился в полуобморочном состоянии. И окончательно лишился чувств при виде живого колдуна. Нервные они какие-то все! Хорошо, не бесповоротно, исключительно благодаря этому Крейр не только остался жив-здоров, но и не скрывал под одеждой видимых глазу ожогов. Правитель магов-лекарей, Иссариан (а обморочным оказался именно он), скрыл все последствия на уровне ауры.

Но нейтрализовать действие черной крови даже сильнейшему из целителей оказалось не под силу.

Лиза с первых же дней заметила, как неумолимо стал портиться характер темного. Всегда сдержанный, Крейр вспыхивал, словно свечка, чуть что не по нем. Заставил и без того немало сделавших духов восстанавливать то немногое, что осталось от библиотеки Андид, всерьез порывался присоединить Марианию к Угодьям.

Только уговоры, а порой и угрозы суженой удерживали колдуна на тонкой границе между светом и тьмой. Где всегда было его место.

— Хочешь, загадаю желание? — чуть слышно шевельнула губами Лизка.

Напряженное молчание патокой перетекло в слова.

— И что попросишь?

— Тебя прежнего, — без раздумий отозвалась царевна, ловко уклоняясь от низко висящей ветки. Крейр оглянулся через плечо — посмотреть, как она, — но ничего говорить не стал. Пришлось вновь его тормошить: — Так что, хочешь?

Напрягся. Вздрогнул. И резко качнул головой.

— Не вздумай!

Первого проявления вредоносной сущности подданных пришлось ждать еще неделю. Соскучившиеся по правителям колдуны поначалу пакостить остерегались, а кое-кто даже присылал Лизке гостинцы. Не отравленные, не смоченные приворотным зельем, да что там, даже съедобные!

Царевна с удовольствием поглощала сласти и пироги и чувствовала себя почти счастливой. Только за Крейра боялась очень.

И вот не успела выбраться из постели, как угодила в ловушку! Сеть из пульсирующей тьмы схлопнулась, опутывая ее по рукам и ногам, и уже в следующую минуту Лизка обнаружила себя на плече упитанного, аки боров, колдуна. Тот многозначительно позвякивал амулетами, выискивая нужный. А теткин подарок, так и обитающий в кадке у двери, радостно скалился, демонстрируя нехилое количество острых зубов. Но попыток помешать злодеянию не предпринимал.

«Вот восстановится мир и покой в царствах, — лениво размышляла Лиза, — организуем новый аттракцион „Похищение злым и ужасным колдуном с последующим спасением“. И темным развлечение, и казне прибыль».

Отбиваться и звать на помощь Лизанда не стала. Зачем? Все равно Крейр появится — каким-то непостижимым образом он всегда оказывается рядом, когда нужен. Опоздает, конечно, но точно придет и спасет. И может быть, даже не станет сильно наказывать ворюгу. В конце концов, эти похищения уже становятся забавной традицией.

Так что Лизка повернулась так, чтобы коротенькая ночнушка доходила хотя бы до середины бедер, и приготовилась ждать.

Текли минуты. Глаза резанула вспышка использованного амулета-перехода, кожу обдало сыростью подземелий. Ундина щурилась, привыкая к царящей здесь темноте.

«Злодей» растерянно потоптался на месте и сгрузил ношу на продавленный диванчик, после чего вежливо предложил цветастый плед. Серьезных планов на уворованную царевну у него, очевидно, не имелось.

Лизка светло заулыбалась. Точно традиция!

В воздухе мелькнуло смазанное личико Эмуны, сияющее довольной улыбкой. Правительница Угодий хвостом готова была поклясться, что муж уже в курсе. Вот же колдун! Никакого понятия о пунктуальности!

— Что же с тобой делать-то? — озадачился тем временем толстяк.

И царевна, как особа мягкосердечная, не смогла остаться безучастной к чужой проблеме.

— Отпустить? — А в карих глазах россыпью сверкают синие искры.

— Так не интересно. Что я, зря крал, что ли?

И то правда. Со времен свадьбы правителя вредоносного энтузиазма у темных поубавилось, но от личной выгоды они и под страхом смерти не отказались бы.

— Убить? — с хитрым прищуром Лизка предложила прямо противоположное. Не сомневаясь, впрочем, в ответе.

— Не-э-э. Что я, зверь, что ли?!

— Тогда подчинить, приворожить… ну или что вы там еще умеете?

Это предложение и вовсе вызвало гримасу страха на обрюзглом лице.

— Куда — приворожить?! Меня мамка за такие дела заругает. Она еще в прошлом году запретила посторонних девиц в дом приводить, тем более замужних. Подзатыльника такого отвесит, что ни одно проклятие не поможет!

Лизка смешливо прыснула и спрятала лицо в колючем шерстяном покрывале.

Тут-то и распахнулась дверь.

Вопреки обыкновению, Крейр явился один. С грохотом захлопнул за собой дверь и окинул горящим взглядом небольшое помещение с каменными стенами. Отыскал устроившуюся на диване жену, шумно вздохнул. Лизка уже собралась шутливо поинтересоваться, где же его эскорт (негоже в одиночку спасать плененную принцессу!), но взгляд ее наткнулся на перекошенное от ярости лицо. Слова замерзли в горле.

Похититель тоже сообразил, что развлечение не совсем удалось.

— Крейр… — всхлипнули они на пару с Лизкой.

Дальше все происходило стремительно. Одно смазанное движение — и шутник оказался буквально пришпилен к каменной стене. Лизка с ужасом различила, как нелепо дергаются в воздухе его ноги, ладонь правителя белым пятном выделяется на смуглой шее, а два взгляда слились в неразрывную цепь.

Шорох. Всхлип. Хрип.

— Прекрати! — взвилась царевна с насиженного места и что было сил вцепилась в руку мучителя. — Он же просто пошутил!

Пол подземелья до боли холодил ступни. А внутри все горело от страха.

— Правда? — вкрадчиво уточнил сильнейший из колдунов. Его пальцы перестали сжиматься, но хватки своей не ослабили.

Лизка и удушаемый дружно закивали.

— И что же он хотел получить от этой шутки? — не желал униматься правитель Угодий.

Его пленник вновь захрипел. Только пронзительный взгляд почерневших глаз удерживал мужика на грани обморока.

Из последних сил Лиза попыталась призвать себя к порядку и напомнить сердцу, что этот вот злобный субъект — ее любимый, суженый, муж, и вообще один из самых порядочных людей, коих Лизке доводилось встречать.

Безуспешно. Сердце никак не отозвалось. Только еще больший страх безжалостно затопил все внутри.

— Всего несколько золотых монет. — Она продолжала говорить только потому, что надо было спасать ситуацию. — Отдай ему, и пойдем. Я замерзла.

Пока Крейр раздумывал, несчастный колдун успел с десяток раз проститься с жизнью, но рука правителя все же дрогнула, а потом и вовсе разжалась. Трясущаяся туша мягким тюком съехала на пол.

А следом посыпались золотые монеты…

— Всем передай, — склонился к поверженному «злодею» Крейр, — кто посмеет сунуться в мой дом — в другой раз не дождется пощады.

Выбирались из Нижнего Города в скорбном молчании. Лизка отказалась опереться на протянутую руку темного и теперь изо всех сил пыталась себя убедить, что пройдет время, и он обязательно вернется, станет прежним. И вновь назовет ее своим лягушонком. Это просто зелье проклятое пока не выветрилось! Но не расплакаться стоило поистине огромных усилий.

Уже у самых покоев, когда ноги закоченели окончательно и двигались с трудом, а тело сотрясала мерзкая дрожь, в голову вдруг пришла мысль, что прежний Крейр непременно понес бы замерзшую жену на руках, еще и одеяло (то самое, цветастое) позаимствовал бы. А этот только шаг замедлил, чтобы царевне не приходилось за ним бежать.

Тусклое осеннее солнце несмело заглянуло в окно и тут же скрылось, словно бы тоже страшилось гнева колдуна. В коридорах дома последние дни было тихо и пустынно, бяки — и те старались лишний раз не выползать из своих щелей.

— Солнышко? — Правитель Угодий расхаживал по кабинету и пытался проявить фантазию.

Без особого, впрочем, успеха.

— Нет, — мотнула головой Лизка, удобнее устраиваясь в хозяйском кресле.

— Зайка?

С воображением у некоторых отравленных личностей было туго, память тоже все чаще подводила. Сердца царевны коснулся холодок.

— Котенок?

Ундина ощутила, что как никогда близка к тому, чтобы перенестись в Заресье и попросить совета у родителей. Они мудрые и сами прошли тяжкие испытания, кому, как не Константину с Алиссой, знать выход из воцарившегося в жизни дочери кошмара? Но Лизанда упрямо напомнила себе, что уже взрослая девочка. Стало быть, должна справиться со всем самостоятельно.

— Малыш?

— Хватит. — Лиза выскользнула из-за стола, подошла к мужу и попыталась ободряюще улыбнуться. Ему, поди, тоже несладко. К тому же именно из-за нее колдун выпил проклятое зелье.

— Прости… — В почти неизменившемся голосе слышалось искреннее раскаяние.

Глубокий вздох помог сохранить спокойствие.

— Мы обязательно что-нибудь придумаем, — горячо прошептала Лиза и погладила темного по скрытому камзолом плечу. А еще месяц назад точно бы обняла… Крепко-крепко! — А пока — займись делами, твои министры уже битый час под дверью шепчутся.

Цепкая рука поймала устремившуюся к выходу царевну за локоток.

— Ты важнее любого из них.

Темные омуты его глаз затягивали. Только теперь они редко когда возвращали родной карий цвет.

— А ответственность за подданных важнее всего остального. Просто об этом ты тоже забыл.

С неимоверным трудом Лиза заставила себя встать на носочки и на секунду коснуться губами его щеки. После чего вынудила пообещать, что в ее отсутствие Крейр никого не казнит, и стремительно понеслась в свои покои.

Что делают взрослые, самостоятельные девочки, когда на душе кошки скребут, а бежать к родителям за советом неохота? Правильно! Отправляются к любящим бабушке и дедушке. Вот и к Лизке пришло именно такое решение. И если перед грозным правителем Океании Лиза испытывала нечто сродни благоговению, то с Сианной вполне можно было и посекретничать.

— Не выдаст, — вслух утешала себя Лизавета. — А может, еще и поможет.

Черно-синим вихрем царевна носилась по покоям, временно принадлежавшим ей одной. Боясь причинить вред супруге, Крейр перебрался в другие комнаты, отчего Лизка, к своему стыду, испытала облегчение.

Собиралась быстро, в надежде успеть обернуться туда и обратно так, чтобы отсутствия ее не заметили. В купальне заперла плескаться Эмуну в своем обличье. За воплощение в хозяина духу полагалось строгое наказание, но ведь никто не узнает! Сама же облачилась в одно из нарядных платьев (от волнения ни цвета, ни иных подробностей не разобрала!) и побежала к порталам.

Взгляд не зацепился ни за убранство Океанского дворца, ни за причудливые волны, плещущиеся над головой. Единственное, что видела Лиза, — участливое лицо Сианны.

— Он так изменился… Совсем другим стал! Порывистым, злым. Если бы не я, за неделю половину темных казнил бы. Духам продыху не дает, а сам за Грань не идет, будто мести опасается. И каждого в чем-то подозревает, хотел даже слежку за министрами приставить. Думает, покушение замышляют, — жаловалась Лиза, баюкая в ладонях чашку с давно остывшим чаем.

Царица участливо вздохнула и потрепала внучку по дрожащей ладошке.

— Это в нем злая кровь говорит.

Так-то оно так, только легче на сердце оттого не делалось.

— Я все понимаю, просто… — Лизка замолкла, не решаясь сознаться в сокровенном.

— На то вы и суженые, чтобы поддерживать друг друга в горе и радости, — наставляла женщина молодое поколение в лице отдельно взятой ундины. — Нам с твоим дедом скоро столетие минет, за это время разное бывало.

В любой другой день царевна обязательно удивилась бы, как это бабушка так здорово сохранилась, что несведущий в царских семейных связях человек легко мог бы принять их за ровесниц. А сейчас только плечами зябко повела.

И совсем уж тихо созналась:

— Кажется, я больше не люблю его. И боюсь.

— Как так — не любишь?! — Голос без малого столетней ундины зазвучал на высокой ноте. Но не от гнева — удивление было тому виной.

Лизка, чувствуя себя предательницей, отставила чашку и развела руками.

— Совсем.

— Быть того не может. — Сианна вскочила со своего места и принялась расхаживать по утопающей в цветах террасе, постукивая каблуками. — Вы же половинки!

Что тут возразишь, когда она кругом права?

— Но есть, — упрямо задрала подбородок царевна Заресская.

Женщина замерла напротив нее. Присмотрелась с тревогой.

— Нет, Лули не могла ошибиться… Совсем-совсем ничего не осталось? — В точно таких, как у внучки, глазах проступил страх.

Царевна прислушалась к себе. Пустота. Глухая тоска. Если уж быть до конца откровенной, не было даже чувства благодарности, которое Лизанда упорно внушала себе на протяжении последних недель.

Но как такое возможно? Разве не она клялась понимать и поддерживать нареченного, несмотря на любые невзгоды? Взаимно! В ушах, как живые, звучат брачные обеты, и душа отзывается согласием. А на поверку что? Крейр и под влиянием древнего зелья о жене беспокоится, ни поступком, ни словом не обидел. А Лиза чувствовала себя предательницей.

Как такое возможно?

Собственно, последний вопрос она произнесла вслух, предварительно излив старшей родственнице все остальное, и теперь с внутренней дрожью ждала ответа.

— Ох, девочка, ты только не пугайся, — судя по выражению красивого лица, говорившая сама была напугана дальше некуда, — но так бывает, когда один из двоих погибает…

— Но Крейр-то жив!

— Спасать его надо. — Сианна быстро взяла себя в руки и уже горела жаждой деятельности. — Поступим так. Ты пойдешь к рыбке и попросишь у нее одно желание. Лули их просто так даже своим не раздает, но тут ситуация особенная. Над словами думай сама, тут тебе никто не помощник.

Ходить никуда надобности не было, желание у Лизы и так имелось. И слова подходящие еще недели две назад в душе созрели. Но предыдущее желание повисло, точно капля росы на паутине, ундина почти физически ощущала, что не все еще получили по заслугам. А в ком загвоздка, предположить никак не могла…

Ох, четче надо было формулировать!

Попробовать, что ли? Хуже точно не сделается. А потом и к рыбке можно…

— А если не сработает? — чувствуя, как першит в горле, все же заставила себя спросить Лизанда.

Ответила бабка не сразу. Добрую минуту раздумывала.

— Асип обратится в Совет. Если где и знают, как избавиться от воздействия черной крови, то только там.

На обратном пути Лизка обдумывала услышанное. Страх, терзавший ее долгие дни, отступил под натиском горячечного желания сделать все, что только возможно, и спасти Крейра. Себя. Угодья. Без него ведь — того, прежнего, настоящего — все рухнет!

Совет… Царевна помнила, как Андид рассказывала про старейших и сильнейших колдунов, призванных хранить порядок среди царств. И сама Лиза однажды видела длиннобородых старцев в белоснежных одеяниях. Совсем недавно, когда Крейр отдал им на суд всех оставшихся в живых приспешников Савейна. Темный хотел казнить, а Лизка на справедливости настояла.

Ясное дело, они не боги и могут далеко не все, но если у кого-то и достанет знаний справиться с бедой, то только у них.

Портал вспыхнул, возвращая царевну домой.

Еще где-то в сплетении лестниц и коридоров Лиза уверенно потянулась к предпоследнему шансу. Губы беззвучно шептали третье желание:

— Хочу, чтобы Крейр вернулся ко мне. Живой! Невредимый!! Прежний!!!

Обещала она мужу не делать этого, но иногда приходится нарушать обещания. И никаких тебе угрызений совести!

Ко времени, когда добралась до своих комнат, Лизка уже дышала так, будто раз десять весь дом обежала. Ноги подкашивались, мысли текли вяло. Последнее, на что ее хватило, — это опуститься в кресло и прижаться затылком к мягкой спинке. Не то приснились, не то действительно раздались над ухом осторожные шаги, прохладные руки духа бережно укрыли госпожу одеялом. И накатила… нет, не дрема, настоящая тьма.

А через несколько часов заполненное чернотой сознание пронзил резкий звук, будто разбилось что-то. Лиза тихонько заворчала и нехотя разлепила тяжелые веки. На очередное похищение, хоть в шутку, хоть всерьез, она сейчас была не настроена, о чем и вознамерилась сообщить нежданному гостю.

Просветлевший взгляд скользнул по горке осколков на полу (старинная, но уродливая ваза Лизкиному сердцу не была особенно дорога) и остановился на сгорбившейся Эмуне. Девчонка, стараясь сильно не шуметь, тащила от стены что-то… видимо, тяжелое, к тому же раза в два больше нее самой.

— Разберусь с мерзавцем, отлежусь и дам тебе пару уроков. Не дело это, когда дух в координатах переноса путается.

От звука знакомого голоса Лизкино сердце зашлось сладкой дрожью. Как так?!

— И ничего я не путаюсь, — насупилась потусторонняя. — Просто ты тяжелый, вот и сбилась.

— Все равно от проверки знаний не отвертишься, — бледно усмехнулся колдун.

— И это благодарность?! — Судя по возгласу, мелкая готова была сию же секунду запихнуть темного обратно, лишь бы только отстал.

Мысли царевны наконец включились в реальность.

Тайный ход в стене. Он там всегда был или эти заговорщики его каким-то образом проделали? Крейр. Лизанда пока боялась ручаться, но сердце колотилось так быстро, что сомнения таяли с каждым мгновением. Прежний, живой, любимый!

— Как такое возможно? — казалось, одними губами спросила ундина, вскакивая с места, но ее отлично услышали.

Эм пожала плечами и плавно скользнула в сторону, дабы не мешать воссоединению супругов. Темные впились друг в друга истосковавшимися взглядами, да так и застыли… вот только Крейр, лишенный опоры, разрушил волшебный момент. Нет, не упал — покачнулся и с глухим стоном схватился за стену.

— Лягушечка…

— Я что, год проспала? — опасливо уточнила Лизанда.

Она решительно ничего не понимала! Почему глаза жгут слезы так, что больно дышать? Что за чувство обосновалось в груди, будто бы что-то не так? Отчего Крейр худой, бледный и измученный, словно со ссылки на рудники вернулся? Зато опять родной и близкий, так и хочется на шею броситься. Одно понимание, что не удержит, и останавливает.

Что вообще происходит?

— Да нет, час всего, — хихикнула из дальнего угла Эмуна.

В голове бродило с полтора десятка вопросов разной сложности, но Лизка не успела задать и одного. Сначала распахнулась дверь, и на пороге возник…

— Крейр?.. — ошарашенно выдохнула Лиза, чувствуя, как колени подгибаются.

Еще один колдун, но чужой и далекий, зло сверкнул черными, как ночь, глазами и начал шептать заклинание призыва. Обычно так делали, когда собирались приказать духу что-то серьезное.

Например, добить соперника, который и сам является сильным колдуном.

Но отравленному кровью предков так и не суждено было завершить свое черное дело. Уже с пола онемевшая от шока Лиза наблюдала, как покои заполняются вспышками белоснежного света, из которых важно вышагивают дряхлые колдуны.

Все-таки Совет…