Иногда режиссер выступает продюсером, иногда наоборот. При любом раскладе архиважно сделать выбор: кто сыграет заглавную роль в фильме. Порой найти актера сложно, приходится делать много проб и привлекать специалистов по кастингу. Для дебютной короткометражки Степан определился с претендентом. Но Дрик-младший упорно не являлся на съемочную площадку с замаскированными в кустах камерами. Просмотр видеозаписей разочаровывал: кошки, мышки, птички, ящерицы — да; Николай — нет. Многие титаны Голливуда, которые порой тратили годы, чтобы создать шедевр, уже покоятся на Hollywood Forever Cemetery, а русскому компьютерщику туда рановато, да и дороговато. Тем не менее, именно кладбище он сейчас объезжал, свернув с бульвара Санта-Моника. За последним обиталищем деятелей киноиндустрии находилась территория Paramount Pictures с пошлым фонтаном, красивой аркой и скучными павильонами. Трудившийся здесь русский приятель пригласил на ланч в местный кафетерий, пообещав, что посетитель вблизи увидит актерский люд в гриме и костюмах.

— Вон та, в трико, горячая штучка, — комментировал перебравшийся в Штаты помреж. — Старлетка, пробивается наверх. Хочешь, познакомлю? Ксения-то тебя к телу уже не подпускает, наверное. Сухостой не замучил?

— Отстань, грязный сводник! Ксюха узнает — убьет, — беззлобно огрызнулся гость и тут же вспомнил, кого на самом деле жена мечтает убить. — Лучше бы дал профессиональный совет.

— Тебе? — удивился/оживился киношник.

— Видишь ли, затеял отснять эпизод у себя в саду, а ни фига не выходит, — Алехин-младший коротенько изложил замысел со скрытыми камерами.

— Классическая история! Шекспировские страсти! Увы, твой сценарный план никуда не годится, дружище. Отрицательный герой просто так в саду не может появиться. По киношным канонам нужна подводка, типа, напуганный извращенец боится вернуться на место преступления, но, вновь встретив на пляже беременную героиню, не может устоять перед пороком. Вопреки голосу разума вновь пробирается в ночи, чтобы из мрака глядеть в окна её дома. И тут… Ну, дальше ты знаешь.

— Неплохая идея! А чтобы Ксюше не стало страшно, я попрошу соседа её подстраховать во время прогулки по берегу. Меня-то вуайерист знает в лицо. Если получится, с меня стакан.

— Ага, советского портвейна «777». Помнишь такой?

— Не имел «удовольствия», с родителями жил за границей, — во рту Степана непроизвольно появился привкус желчи.

— «Вечером, ночью и даже с утра пейте портвейн „три топора“», — продекламировал приятель и осклабился. — Пошлый стишок, хорошая кинодеталь: надо будет вставить «777» в сцену пьянки российской мафии. Я тут — спец по совковой теме.

— Значит, с тебя стакан, — рассмеялся Алехин-младший.

Примечательные, хотя бы и для самого себя, сцены в уме прокручивает каждый. Существует стандартный набор: страшное, приятное, секс, подвиг, ссора, поездка к морю. Последняя линия популярна, ибо Юг, как фронт, всё спишет. Валерий на южных берегах бывал давно, хотя тянуло часто. И теперь, решая сложную математическую задачу, его мозг, когда упирался в очередной тупик, включало режим отдыха. Тогда и всплывала тема гипотетической поездки с Виолеттой к морю. Парочка гуляла, купалась, загорала, ужинала в таверне — обязательно под пальмами и с живой музыкой. Потом ласки и соитие, разумеется, с черными чулками в фокусе. Как Щеглов догадался, девушка к нему охладела, однако надеялся, что та осознает глубину ошибки и вернется к нему. Заодно вернет то, что Математик впервые получил и сразу потерял, вернет ему состояние любви. Не платонической, а самой реальной — в физическом смысле.

Полушария переключились в рабочий режим. Суперкомпьютер в Сарове обнаружил не только сингулярность, развернутая версия анализа скоростной видеосъемки таила неприятный сюрприз. Шнурок, прыгнув, как и планировалось, на три секунды в прошлое, появился не точно в той точке пространства, где ранее находился в реальном прошлом. Смещение ничтожно малое, им можно бы пренебречь. Валерий не способен пренебрегать непонятным, понятным — запросто. Решение не приходило. Требовалось озарение, для озарения требовался стимул — Виолетта в черных чулках. Как назло, девушка не появлялась в своей квартире. Точнее жилплощадь юридически принадлежала её бабушке, съехавшей в родную Армению. Так или иначе, а каждый вечер Математик проходил мимо дома, но заветные окна оставались темны. Также сумеречно на душе, ибо на работе любимая избегала незадачливого любовника, ограничиваясь коротким «здрасте». Поиску решения задачи не помогло и посещение порносайта с выборкой чулочных файлов. Мастурбация лишь выпустила пар — собственно, такова социальная функция порнографии. Функция смещения в пространстве математическая, от нее не зависит психическое здоровье масс, только Валерию требовалось удовлетворение не только половое. Научный результат порой важнее сексуального, хотя случается и наоборот. Как фишка ляжет. Сегодня не ложится никак, в отличие от пениса, чье пещеристое тело лишилось подкачки излишней кровью.

Анна не находила места: вилла пуста, Матвей в проклятой командировке, а хочется общения, ласки, любви. Гормональный баланс не стабилен, что порождало сомнения почти как в «Пиковой даме»: уж климакс близится, а Германа всё нет. Точнее данный имярек имелся и даже увивался вокруг коллеги по редакции. Фотохудожник — не молодой и куртуазный — сыпал комплиментами, лично сделал портфолио («модельная внешность, Клаудиа Шиффер отдыхает») — качественно и бесплатно. Приглашал в богемный кабачок («только креативная публика, много артистов»). Она хранила верность мужу десятилетия сложной жизни, обычно подчиненной его разведывательной работе. Но теперь-то, миновав экватор лет, можно бы ему уже позаботиться о женских потребностях и слабостях. Тело мучительно требовало близости с мужчиной — пусть и не по фамилии Алехин, постепенно подрывая моральные устои, прежде казавшиеся незыблемыми. Кровь прилила к лицу, одарив нежданным румянцем. Грудь ощетинилась напрягшимися сосками, болезненно упершимися в чашки бюстгальтера. Набухли и губы промежности, влагалище, суховатое в последние месяцы, враз стало сочным.

Встала, одернула шелковую блузку, поправила юбку, пригладила волну светлых волос, оглянулась — не смотрит ли кто. Прошла в редакционную фотостудию — хозяин оказался на месте. Им предстояло вместе поработать полдня. Ему — бросая раздевающие взгляды на коллегу, ей — впитывая его сексуальное излучение.

— Так что с иллюстрациями для моей колонки?

— Почти готовы освещение и раскадровка, Анна Евгеньевна, — засуетился щеголеватый мужчина, инстинктивно поправляя шейной платок в вороте рубашки расцветки paisley.

В лучах разноцветных ламп возникала сказка: бриллиантовые серьги и кольца маняще сияли то на снегу, то на песке. В «солнечном» свете оживала кожа питонов и аллигаторов, превращая сшитые из нее сумки в животных-доноров. Хронометры и часики создали собственный космос с крупными «светилами» и малыми «планетами». Смартфон ослеплял инкрустацией из каменьев. Анне нравились глянец и блеск, неосознанно хотелось и самой быть гламурной и прекрасной, а время — тающий ресурс — утекало сквозь пальцы, бессмысленно исчезало в редакционной студии. От жара софитов или климактерических приливов пылали женские щеки и куксилась душа.

Фотограф чувствовал чужое смятение и от того внимательнее наблюдал за «женщиной в расцвете лет». Жесты ее рождались внезапно — самим телом, а не заученными повадками гранд-дамы. Также и идеи — воздушные, свежие — приходили сами собой, и тогда Алехина вдруг вспархивала со стула, чтобы пальцем или кивком дать столь недостающий художнику намек. Ее недовольство — никогда не враждебное — или удовлетворение — обычно короткий смех — сразу меняли атмосферу в студии. Поймав ее взгляд — острый или задумчивый — мужчина чувствовал, как его руки и камера повинуются мысленным приказам женщины. Иногда она подходила совсем близко, склоняя голову к видоискателю. Некоторые пряди русых волос отрывались от изящного плеча и под воздействие статического электричества тянулись к лицу Фотографа. Аромат духов — Dior Poison — проникал в его ноздри, дурманя почти как кокаин. Вот Анна радостно хлопнула в ладоши, восторгаясь завершающим удачным кадром, и он вздрогнул, испытав катарсис.

— Неплохо у нас получилось. Предлагаю вечером обсудить, заодно поужинаем. Вы случайно не заняты сегодня?

— Свободна, — невольный смешок вырвался из губ, по-детски надутых обидой на отсутствующего Матвея, — совершенно случайно. Только послезавтра.

— Тогда жду в восемь, — спец по женским слабостям безошибочно диагностировал у жертвы «состояние последнего шанса». — Забить маршрут в навигатор вашего авто?

Скачущий уровень эстрогена Анны с ним полностью согласился, мятущаяся душа частично, всё еще обманывая себя сказкой о невинном флирте, не более. Мозг же лихорадочно соображал, что нужно на свидание надеть, что снять.

Художник ощутил возбуждение, сразу прикинув, как сработает правило трех свиданий. Сегодняшнюю сессию засчитал за первое, второе — ресторан, третье — фотосессия в стиле ню, переходящая в половой акт. Хотя второе и третье, пожалуй, удастся совместить.

Каждое движение отточено, каждый ракурс в зеркале артистичен. Увы, прошли те времена, когда её совершенное тело часто мелькало на ТВ-экранах, когда объективы камер ловили его изгибы. Теперь восторг от него испытывал лишь самый известный мужчина и самый тайный любовник страны. Жаль нельзя вновь показать публике красоту тела, чтобы восторгалась его владелицей, чтобы завидовала его властелину. Правда, однажды ОН предложил, чтобы про нее сняли фильм, только женщина сразу догадалась: пошутил. Можно, конечно, было поймать его на слове — ОН бы выполнил обещание. Но то стало бы непоправимой ошибкой, а ошибок она всячески избегала, иначе не выиграешь чемпионат мира по фигурному катанию. Причем не раз и не два. И гибкий, сильный, утонченный, ритмичный организм продолжил работу в тренировочном зале, специально оборудованном в Резиденции № 1. Час-два и не осталось сухих полотенец, мышцы закричали: «Пощади». А спортсменка продолжала поединок сама с собой. Ехать заседать в скучном парламенте не хотелось — этот подарок любимого давно надоел.

В последнее время партнер отдалился, нет, не из-за другой пассии. Обычно устойчивый к стрессам и бедам, теперь ушел в себя, пережевывая и переживая собственные промахи на Украине. Понимал, что не тем людям доверил политику в важнейшем вопросе, вроде бы, близким и толковым, а не тем. Когда в соседней стране жахнул майдан и к власти в Киеве пришли майданутые, «доверенные лица» стали показывать пальцем друг на друга, сетовать на отсутствие «своевременных инструкций из центра». «Трусливые сявки, — вырвалось у Фигуристки, — проворонили ситуацию, подвели!». Потому и ноет душа Лидера, не дает расслабиться даже с любимой. В постели стал задумчив и вял, не может отключить голову хоть на минуты. Особенно горюет по поводу Крыма, о воссоединении которого с Россией мечтал! По лихорадочным совещаниям с военными и спецслужбистами, по круглосуточной загруженности понятно, что подготовка проводилась мощная. Но что-то сорвалось в последний момент, одни предали, другие испугались. Операция не состоялась, Президент не сумел одержать победу. Винил себя, не пытался — даже в разговорах с ней — свалить ответственность на подчиненных. Мужчина! Был бы бесхребетным, наплевал бы и забыл. Вон, во Франции его коллега — мягкая игрушка, можно стирать в машине каждый раз, как обделается. В России не так! «Акелла промахнулся», — завизжали шкалы. «Нужен Маугли, — размечталась женщина, — чтобы разогнать крикливую шоблу!»

— Арсений, вы, кажется, не видите картину целиком, — увещевал разведчик. — Нужен масштабный подход, смелый и прорывной. Слышали анекдот про парня ростом в 140 см, женихающегося с девушкой ростом 130?

— Нет, — фривольная смена темы удивила Физика, упорно сопротивляющегося давлению Алехина.

— У жениха мама — 144; папа — 148. Первой невеста понравилась, второму — нет. Отец объяснил свою позицию по-простецки: «Мы же так до мышей выродимся!».

— К чему вы это, Матвей Александрович? — недоумение заставило отвиснуть нижнюю челюсть Жулина.

— К тому, что должны следовать противоположным трендом. Шнурок отпрыгался и отправлен на пенсию. Следующее перемещение совершит человек.

— К чему спешка? Слишком опасно, ведь мы еще многого не понимаем.

— Риск есть, спора нет. Но существует опасность гораздо более серьезная, о которой не имею права рассказать. Лишь намекну: вдруг ваши американские коллеги уже…

— Черт, Николай Дрик мог подсказать им правильное направление! — лицо первооткрывателя побелело.

— Ракетно-ядерную гонку припоминаете? Мы обязаны в кратчайший срок выяснить, возможно ли отправить Homo sapiens, а не Mus muskulus в прошлое. И доложить Президенту, по чьему поручению я здесь нахожусь. Вы осознаете ответственность?

— Не очень. Морально-этическая сторона дела…

— Философствовать оставьте мне — не ваш профиль.

— А где найдете добровольца? В нашей лаборатории?

— Ни в коем случае! Полная секретность! В подготовке участвуете вы, Валерий и я.

Доброволец ждал сразу за воротами НИИ. Не знал еще, что ему предстоит, но ждал. То есть, в моменте Рудольф пинал, в сотый или двухсотый раз, покрышки «уазика» — проверял давление воздуха. А что ему, умирающему от скуки, оставалось? Сперва шофер радовался прибыльной и не пыльной работе с московским гостем. Теперь же заедало однообразие: каждый день поездки из Ульяновска на восточный берег и обратно. На площадку института его не пускали бойцы ВВ из спецподразделения охраны ВГО — важных государственных объектов. Сейчас Матвей словно увидел его заново: вот кто последует примеру Гагарина!

— Рудик, в детстве мечтал о подвиге?

— И сейчас мечтаю. О чем же еще мечтать молодому мужику?

— О бабах, бабках, барахле разном, — провоцировал ветеран.

— Не, я потому в ВДВ и пошел, чтобы что-то этакое совершить. Только меня оттуда поперли, мол, здоровье после перелома ноги уже не то. Чушь! У меня даже зубы все свои, ни одной пломбы.

— Тут намечается важный эксперимент, мне нужен здоровый и понимающий испытатель. Дело для меня крайне важное.

— Радиация что ли?

— Нет, упаси Бог! Всё проверено на животных, но сам знаешь, техника без человека — просто железо. Оплата хорошая.

— Деньги — лишнее. Вот если бы вы помогли вернуться в ВДВ.

— Обещаю.

— Тогда можно попробовать, — согласился десантник, уставший тупо шоферить и давно мечтавший заручиться поддержкой Босса. — Когда?

— Как только, так сразу, — в который раз Матвей удивился, как ладно складываются компоненты «Джокера».

В пути Алехин поглядывал на Рудольфа, ожидая, когда же тот спросит, сколько ему заплатят. Не дождался и понял, что сделал правильный выбор: первые космонавты не интересовались окладами, делая шаг вперед. «Хотя нынче рыночные отношения, надо бы парню подарить тачку крутую». Мысль обрубил, опустив «если выживет». Прыгнул бы и сам, но рано — опытный шпион потребуется для иного задания.

«Грязные танцы» основаны на незатейливом сюжете: крутой парень-хулиган, симпатичная девчонка-отличница плюс запоминающаяся музыка, пластичные движения и сентиментальные сопли. Многие от него тащились! Кое-кому нравился и годы спустя. Виолетта с влажными глазами досматривала фильм, зная: скоро пойдут титры, затем видеомагнитофон выключится. Аппарат допотопный, пора выбрасывать, а нельзя — фильм есть только на кассете. Её мать подарила сразу после возвращения из США, чтобы увлечь дочь танцами. Увлечение произошло, хотя скоро пришло и разочарование. В танцевальном мире — спортивном ли, бальном ли — мало ритмично исполнять па или отлично одеваться. Самое важное — партнер! Юные девочки быстро соображают, что в кружок или секцию необходимо затащить мальчика. Если одногодку, то пусть малорослого и с оттопыренными ушами, но желающего составить пару. Таких приводят родители мытьем ли, катаньем ли, а приводят. В юношеском возрасте у парней уже иные приоритеты и подростковая борьба за независимость. Что уж говорить о взрослых мужчинах — хорошо, если найдется один на дюжину танцующих женщин. Конкуренции Виолетта всегда боялась, избегала, не выдерживала. Увлечение осталось, став пассивным и тайным.

— Ой, мое любимое кино, — вошедший Алехин сделал круглые глаза и присел рядом. — Где достала? Одолжишь видик посмотреть?

Ануш, появившись через минуту из холла, застала трогательное единения душ синефилов. Щелчок остановившейся кассеты сопровождался ТАКИМ взглядом девушки на пожилого гостя, что матери захотелось погрозить пальцем: «Даже думать не смей! Он же вдвое тебя старше». Однако промолчала, зная, как благотворно москвич влияет на дочурку. От того и пригласила его вновь в гости. Хотя ей и самой понравился, жаль недоступен женатик. Зато под рюмочку и закуску собиралась, тем не менее, получить от него удовлетворение — материальное и существенное. В институте Матвей Александрович намекнул, что электричество для Жулина может оплатить наличными, если она найдет способ уменьшить тариф. Нал — король российского рынка. Серый нал — император. А от императорских щедрот может перепасть и лично АХД. «Хорошо, что нюни с Виолой распустил, покладистее будет», — ошибочно сочла госпожа Дадашьян.