Петя дул в пикфлоуметр, с усилием и до последнего глотка воздуха в легких. Закончив, сразу вздохнул не глубоко, дабы не закашляться — с астмой шутки плохи. Даже мальчуган знал это, и родители знали, а уж пульмонолог и подавно. Показатели врача не обрадовали, но и не огорчили — компьютер окрасил их желтым, не красным!

— Неплохо. И анализы удовлетворительные. Есть перспектива улучшения, конечно, при условии соблюдения предписаний и постоянного контроля — подключу датчик мальчика через мобильное приложение к нашему серверу. Данные будут постоянно анализироваться и скидываться на ваш смартфон в реальном времени. При необходимости на него поступит сигнал с предложением воспользоваться ингалятором, кстати, его марку следует заменить на более продвинутую, с минимальной дозировкой. Знаете, некоторые подобные штуки по-прежнему содержат кокаин — пока лучшего средства не придумано, а ребенка лучше поберечь.

— Огромное спасибо, профессор! Мы так благодарны! — Жулин-старший неосознанно гладил сына по стриженному затылку и глаза его увлажнились.

— Шпагину благодарите. Да, еще бы хорошо Петю вывозить периодически к морю, туда, где климат посуше. Обычно рекомендую Крым, хотя сейчас там обстановка сами знаете…

На вертолетной площадке, в отсутствие геликоптеров занятой под парковку, ждал серебристый внедорожник. Он неспешно пробрался по дорожкам Центральной клинической больницы и вырулил на Рублевское шоссе. Положительные медицинские впечатления следовало подкрепить ознакомлением с достопримечательностями столицы. Взрослых Жулиных Шпагина отдала в руки молодого сотрудника ФСО, представленного экскурсоводом. Им предстояла пробежка по музеям Кремля, затем погружение в достижения материальной культуры — поход в ГУМ. Там в кафе «Боско» семья собиралась воссоединиться и пообедать. Младший с «тетей Машей» планировали осмотреть и частично купить экспозицию «Детского мира». Если ребенок с восторгом воспринимал происходящее путешествие/приключение, то родители никак не могли приспособиться к внезапной в их жизни перемене. Особенно боялась спугнуть удачу Ирина, везде видевшая руку Алехина.

— Мало того, что поселил в своем доме, так еще и обхаживает нас, словно мы — царские особы, — увиденные в Алмазном фонде императорские регалии навеяли соответствующее сравнение, грозя перейти в еще более возвышенные метафоры. — Матвей Александрович — один из рублевских «богов» или их посланник?

— Не стоит копаться, — Арсений пытался снизить накал страстей. — Замечательный и добрый человек. Помогает, как может.

— Эх, простота ты симбирская! Где таких людей видывал? Не бывает доброхотов без скрытых мотивов? Что-то ему от нас — от тебя — нужно. Ох, как нужно. Вот и стелется…

— Ты, прям, как Старуха из «Сказки о золотой рыбке». Всё-то тебе не по нраву. Радуйся, что столь удачно складывается. Например, Петюню показали медицинскому светилу.

— Ты хоть представляешь, сколько стоили его консультация, анализы и компьютерный пикфлоуметр? Как отрабатывать станешь?

— Не волнуйся, жизнь налаживается. В долгу не останусь.

— На Нобеля идешь?

— Типа того, — не захотел развивать тему Жулин, по жесткости принятых Алехиным мер безопасности смекнувший, что поездка в Стокгольм и королевский банкет в тамошней ратуше ему не светят. — Не пора нам в ГУМ? Ты же должна прибарахлиться в бутиках. Матвей Саныч специальную карточку выдал.

Для ребенка сложно выбрать игрушку — и того хочется, и другого, и третьего. Маша ожидала борьбы и сомнений в душе Пети. Не случилось. Парнишка попался неизбалованный, обстоятельный и твердых убеждений. Мельком обозрев сокровища универмага, перешел к детальному осмотру отдела конструкторов, сделав акцент на сложноватых для его возраста наборах.

— Справишься с монтажом? — не удержалась Шпагина.

— Батя поможет или дядя Матвей, когда вернется, — возразил мальчик, уверенный как в поддержке отца, так в возвращении Алехина.

Мария не питала столь твердой уверенности. Судя по вниманию к Арсению, тот, неожиданно для себя, стал крайне важен, если не для страны, то для операции товарища Грига и Чудова. Настолько, что последний обещал заглянуть в кафе «Боско», чтобы прицениться к Физику. По отдельным словам, неосторожно оброненным осторожными взрослыми Жулиными, в Ульяновске случился научный прорыв. Но причем тут внешняя разведка и два ее, едва ли не лучших оперработника? А аэрофотосъемка в Коста-Рике? Размышления прервал детский голос: «Тетя Маша, мне нравятся сразу две штуки, подскажите, какая лучше». Проблема быстро решилась приобретением обоих наборов — звездолета и автодрома. Затем поездка на метро — первая в жизни Пети, волнующая и короткая — один перегон от «Лубянки» до «Охотного ряда». Дальше пешком по Красной площади.

— Тетя Маша, почему здесь машины не ездят? Зачем тут людей хоронили? А правда, что в каменном домике без окон лежит Ленин, который родился в Ульяновске?

Ответив впечатленному мальчику, Шпагина наконец решилась и набрала номер Опера.

— Здорово, что позвонила! Какими судьбами?

— Скоро приеду вместе с Жулиными. Как ты?

— В шоколаде, горьком. Приедешь, расскажу. Слушай, шеф в отъезде, а я прям не знаю, как быть с молодой особой, на которую он меня вывел. Ума не приложу, зачем она нужна и что ей нужно.

— Совсем нюх потерял, Федор! Девушке парень нужен, а парню — девушка. Как я поняла из рассказов Игоря Дмитриевича, твоя зазноба важна для складывающейся комбинации. Держи ее близко или близко-близко, жеребец.

— Ага! — облегченный возглас сказал женщине больше, чем собирался Опер, у которого сразу появились планы на вечер.

Никита вертел в пальцах карандаш, то чесал им волосы на висках, то покусывал. Привычное состояние отстраненности для талантливого программиста, взглядом высверливающего дырку в дисплее. На сей раз задачка не компьютерная. Требовалось объясниться с Машкой, а как? Правду говорить молодой жене не хотелось, врать бесполезно — она же шпионка, хоть и бывшая. Импульсивно он сразу согласился на командировку в Саров — не каждому выпадает счастье поработать в центре, где создают не только ядерное оружие, но и самые передовые технологии. Если там действительно создали бионоситель информации, да еще приемлемой емкости, то в сочетании с тамошними суперкомпьютерами открываются волнующие и непредсказуемые перспективы. Участвовать в подобном проекте под руководством самого Академика мечта каждого специалиста, а для Вяземского — счастливый шанс. Он многого добился в сотрудничестве со Степаном Алехиным, плод их труда — антивирусный программный продукт — стал коммерчески успешен. А теперь светит новая интересная работа. «Жаль, Степка „за речкой“ обретается! Нельзя с ним поделиться радостью, — предупрежденный о секретности проекта Никита и сам понимал, что о таком открытии пока нельзя болтать даже с другом, даже с женой. — Но что же сказать Машуне?»

Проблема исчезла, когда Шпагина сама сообщила, что должна будет уехать в Ульяновск. Новость о командировке мужа в Саров восприняла спокойно, что, по идее, его должно было насторожить, будь тот шпионом. Программист же вновь завертел карандаш, теперь уже сосредоточено, прикидывая варианты взаимодействия бионосителя с «железом» и формы протокола для управления процессом. Скорость вращения нарастала по мере обдумывания появившейся догадки. Первичный анализ не выявил очевидных изъянов, карандаш хрустнул, переломленный пополам.

Из сообщения в штаб-квартиру ФСБ.

«По сведениям источника „Бобра“, ожидается прибытие установленного агента Министерства охраны края Литвы… Предполагаем, что он традиционно попытается совместить легальную закупку партии металлолома с выполнением разведывательного задания…»

Ночь, а душно в парке, что вместе с лесом окружает здания Ново-Огарево. Гроза прошла стороной, но непривычная для июня жара лишь чуть ослабла с заходом солнца. Темнота пришла, мрак — нет. Небо давало слабую ровную подсветку, достаточную даже среди высоченных деревьев. И биологическая жизнь шла по летнему графику: невидимые птицы дремали, планируя уже второй выводок птенцов, ежи и мыши шуршали в траве, выискивая пропитание. Президент, закончив 18-часовой рабочий день, вышел проветриться. Запахи нагретой хвои, политого газона и множества растений делали подмосковный воздух столь естественным для русского человека, что нос и легкие вообще не ощущали, чем дышат. Национальный Лидер прошел пик духовного и физического здоровья, которое, однако, пока позволяло бороться с колоссальной нагрузкой. Увы, годы начинали брать свое, и обычными средствами становилось сложнее снимать усталость. Спорт, редкие часы отдыха и общения с любимой уже не компенсировали тот стресс, что ежедневно обрушивал на него высший пост, о мрачных сторонах которого обычные люди не задумываются. А ему приходилось — чаще и чаще. Особенно после неудачной попытки воссоединить Крым с Россией, после начавшегося на Украине геноцида. Сперва № 1 списывал провал на происки Вашингтона, на предательство западных и восточных европейцев, на некомпетентность собственных министров. Психологическая самозащита подбрасывала и иные объяснения, которые затем пропаганда усиленно внедряла в умы населения. Перед самим собой более откровенен, а в данную минуту — предельно честен. Осознание личной ответственности диктовало необходимость исправить ситуацию, признание вины требовало искупления.

«Если у Грига сложится, то сделаем», — принял окончательное решение. Важнейшее, от которого зависело не только его место в истории, но и судьба миллионов людей. Первое волновало не слишком, второе — колоссально. — «Завтра переговорю с Чудовым. Пора заканчивать с ульяновской самодеятельностью». Резко повернулся и направился к дому, где предстояло утешить Фигуристку, которую не взял на прогулку. Одиночество — плата за Власть, Власть — компенсация за Одиночество.

Алехин чувствовал себя пленником. Разумеется, пленило не Главное управление разведки Кубы, а ТА темнота, что висела над границей между прошлым и настоящим, ТА, чья тень навсегда накрыла Шнурка, Щеглова и Рудольфа. Когда во снах ОНА проходила над его головой, то пока ограничивалась предупреждением: один неверный шаг и… Как не допустить ошибок? Не совершать шагов вообще? — Нереально. Реально избегать лишних действий. А потому вместо прогулок по Гаване, поездки по стране, дайвинга и прочих карибских удовольствий приходилось скучать на вилле в компании попугая-матерщинника и телохранителя из ФСО. Его перевербовка протекала неспешно, став мелкой отдушиной. Человеческий материал подходящий, только сильно индоктринированный. Требовалось провести кропотливую работу по нейролингвистическому перепрограммированию и завоеванию личного авторитета. Рассказы о героизме советской эпохи — реальные сведения скрыты, а увлекательность раздута — хорошо воспринимались в скучной и монотонной обстановке.

— Верно понимаешь смысл присяги. Защитить охраняемое лицо — это не только закрыть его грудью. Главное — уберечь от опасности незаметной, взять на себя то, что такой опасностью ему грозит.

— Типа того, Матвей Александрович. Только обычно мы торчим в коридорах, приемных, автомобилях. Охраняемые лица нас в упор не видят или даже ненавидят. Вот так, по-человечески, никогда не разговаривают. У них свои дела, у нас свои.

— Неправильно! Вас — толковых и смелых ребят — нужно использовать активно и широко, а не в качестве дуроломов с пистолетами.

— Поясните, пожалуйста.

— Возьмем, к примеру, нашу поездку. Вот, пойдем мы в море на катере, меня как беречь-охранять станешь?

— Кубашей из команды проверю, осмотрю лодку, следить стану, чтобы за борт не свалились. Хотя там же местные коллеги будут.

— А ежели враги приплывут?

— Так оружие имеется.

— Пукалка твоя? Смешно! Пулемет потребуется.

— Тогда лучше не выходить в нейтральные воды.

— Надо, Леша, надо. Не ром пить сюда прилетели. Пулемет тебе достану, ежели потребуется. А на коллег местных смотри в два глаза: ребята, вроде, ровные, только у них могут быть свои интересы.

— То есть…

— Иногда ситуация требует положить и врага, и союзника или того, кто союзником только кажется. Тебя не меня приставили защищать, а дело, что тут делаю. Лады?

— В общем понятно, хотелось бы частности уточнить.

— Обязательно! Вот выйдем прогуляться по поселку и уточним.

Удар рукой эффекта не дал. Пинок ногой — иной коленкор! — вызвал легкое сотрясение аппарата по изготовлению льда. Вообще-то, хотелось разнести гребаный мотель целиком, но агенты ФБР строго предупредили о нежелательности дальнейших нарушений закона. «Фашисты! Суки! Пиндосы!» Николай не мог прервать поток мата, изливавшийся из глубин той устной сокровищницы, что хранится в каждом русском, дабы вырваться наружу в подходящий момент. У одних подобное — повседневная потребность, у других — редкая необходимость. Николай давно не испытывал подобной злости. Даже тогда, на допросе в Ульяновском УВД менты не позволяли себе так давить и запугивать, как фэбээровцы. «Свободное, епта, демократическое государство! Херня! Подсмотрел за чужой бабой на сносях, а светит пятерик! Затрахали! Хочу домой!» С утра говнюки звонили, опять спрашивали: что насчет тетради, что пишет Щеглов? Как будто их АНБ не следит за каждым чихом дриков, бриков, шликов и прочих жителей планеты! Только бесполезняк им стараться — кличку кошки Николай назвал фэбээровцам липовую, чтобы бараны-америкосы на халяву не смогли у папаши выудить ценные сведения. Тетрадку с записями молодой физик решил поберечь про черный день, а пока над его головой лишь собирались тучи, грязно-бурые, еще не беременные грозой.

«Надо поплавать, чтобы успокоиться, — пробормотал сам себе. — А то крыша съедет окончательно». Гостиничный бассейн, где вода сдобрена мочой невоспитанных детей, вагинальными выделениями их толстожопых мамаш и обильной порцией хлора, вызвал отвращение. Решил устроить заплыв от Хермоза Бич до Редондо Бич — две с половиной мили — ерунда для мастера спорта. Задумался, как там с течениями? Выгребать по — чистое удовольствие, против — может и сил не хватить. Залез в Интернет, проверил: оказалось, что водные массы меняют направление движение в зависимости от времени суток. Велик Океан! Полон тайн!

Заодно глянул почту — единственное письмо от управляющего домом в Майами. Тот напоминал, что в связи с переездом Дрика в США требовалось в присутствии адвоката подписать документы по оформлению недвижимости и по страховке. Отличный повод слиться на время из Калифорнии, где стало жарковато. Опять же во Флориде не будет короткого поводка ФБР, есть шанс пошалить слегка. Правда, агенты требовали информировать о дальних поездках, но вряд ли требование распространялось на перелет внутри страны — с Западного побережья на Восточное. «Черт! АНБ засечет покупку билета. Значит надо купить в аэропорту перед самым вылетом и не пользоваться карточкой. Пойду в банкомате сниму наличные. Интересно, сколько стоит билет? В интернете смотреть не стану — АНБ не дремлет. Возьму налика с запасом».