Ночью по секретной сети пришло развернутое сообщение из Адмиралтейства, «под аркой» которого Григ встречался с начальником флотской разведки. Обогатив деталями, мало добавило по существу. Из иносказательных фраз собеседника Матвей еще в машине понял, что плавучий причал («коробка») для Тартуса соорудили на верфи по чертежам Московского института Спецстроя («ящик»). Он проектировал особые причалы для атомных подлодок («яхты»), на которых служил контр-адмирал.

Более подробно излагались обстоятельства вербовочного подхода («коммерческое предложение») к офицеру в Тартусе фактически с приказом продать тяжелое вооружение («металл») с базы. Демонстрируя серьезность, противник застрелил сирийского агента («двухсотый»), через которого вышел на российского оперативника. Интерес представили установочные данные на представителя террористов. «Довольно скудные, фото нет. Всё же есть с чем работать», – констатировал Алехин, отправляясь на рассвете в поля.

Крупный канюк, на первый взгляд, вел себя как неопытный юнец из летнего выводка. Рвал клювом добытую мышь слишком долго, лишь в последнюю секунду начал взлетать, восприняв Смера в качестве серьезной угрозы. Хищник – отличный летун только в небе, подъем с земли дается ему тяжело и медленно. Зубы риджбека лязгнули буквально в сантиметрах от птицы. Матвей облегченно вздохнул и вставил в трость, вынутый было, стилет: противник опасен для собаки – размах крыльев полтора метра, острые когтищи и мощный клюв.

В ту секунду пришло решение, как следует завершить операцию: прикинуться доступной добычей, подпустить врага поближе и под самым носом упорхнуть, оставив ему лишь шкурку от мелкого грызуна. Удивительно ясный финал – ведь начало по-прежнему покрывал туман неопределенности. Ulysse Nardin показывал 06.30: пора собираться для визита в Администрацию – оформляться на «теплое местечко» при помощи Данилина. Мониторинг телефонного разговора Тамары и лондонской Маши свидетельствовал, что предатель заглотил наживку. Клюнувшую рыбу следовало подсечь и поводить, дабы не сорвалась. Вытаскивать на берег еще не время.

К завтраку на веранду вышел Степан, разбуженный карканьем ворон, решивших поживиться рыбой в пруду. Алехин-старший отправил его в холл, где в комоде ждала приготовленная рогатка: заново ошкуренная развилка из вишни, латексные жгуты, кожаная держалка и снаряды – металлические шарики диаметром в сантиметр.

Ворону добыть непросто – самая хитрая из подмосковных птиц. Степа не стал приближаться: прямо с веранды вполсилы натянул резину. Первый выстрел с 20 метров взрыхлил землю, второй мгновенно превратил цель в шар из пуха, который бесшумно стек на траву. Смер метнулся осмотреть и обнюхать место казни воровки. Подошедший стрелок показал отцу большой палец: на земле лежали крылья и отдельно хвост, а тушка словно взорвалась, несмотря на «бронежилет» из перьев.

– Метко, сынок!

– Детские навыки не пропали. Где мама?

– Съехала на городскую квартиру, забрала Хексу.

– Вы разводитесь?

– Для конспирации. И тебе лучше держаться от меня подальше.

– Арабские «друзья»?

– Кабы только арабские! Это временно, не переживай.

– Ты что-то скрываешь!

– Не от тебя. Хотел бы откровенности и с твоей стороны. Что за драка приключилась на днях?

– Откуда известно? Следишь за мной?

– Если бы следил, твой спарринг-партнер легко бы не отделался. Или ты его сам покалечил?

– Да, нет! Ушел потрепанным. Побоялся я его уделать.

– А хотелось?

– Еще бы. Гаденыш приставал к Ксении из-за истории с «колесами».

– Хорошо, что хотелось. Еще лучше, что адекватно применил силу. Умение дозировать необходимое насилие – важное качество для цивилизованного человека.

– Странно слышать подобное от представителя твоей профессии, отец. Ваша «контора» не останавливается перед использованием силы. Противно!

– И ты не остановился. Не вызвал полицию. Сам вмазал Артуру.

– Даже имя знаешь?

– Каждый мужчина хочет оберегать свою женщину, но кому-то приходиться защищать и Родину-мать. Посмотри наш старый фотоальбом: взгляни на деда и его товарищей – голодных и усталых от войны. Их глаза многое расскажут про «использование силы».

– Сейчас же нет войны! Живем в мирное время.

– Сейчас нет мира. Видел на кухне Жданова?

– Мужчину, который жарил яичницу?

– Его жену и дочь на Дубровке убили чеченские террористы. В «мирное» время. Боюсь, он не разделяет твой пацифизм. Хотя Артур и ворона вряд ли считают тебя белым и пушистым. Генрик Ибсен советовал: «Не надевай лучшие брюки, когда идешь бороться за свободу».

– Не буду спорить. Просто хочется спокойно жить и работать.

– Именно поэтому пока держись от меня на расстоянии и шлифуй приемы тхэквандо.

– А ты, батя, разделайся со своими «друзьями», в конце концов.

– Обещаю. Скоро. Кушай, Степа, хватит о серьезном, – попытался свернуть дискуссию Матвей.

– Последний вопрос: почему не удается победить терроризм? – не унимался младший.

– Террористы, как любые живые твари, для существования должны иметь возможность размножаться коллективно и выживать индивидуально. Первому я могу помешать ограниченно. Второму – капитально, коли субъект попадется при выполнении оперзадания.

Со второго этажа спускалась Ксения, освещаемая поднимающимся солнцем и влекомая голодом – за ужином девушкам-птичкам положено лишь чуть-чуть поклевать. Ни следа make up, скромные шорты подчеркивают стройность ног и по-девичьи узкие бедра. Сияющие волосы собраны в тугой хвост. Маечка-алкоголичка известного бренда достаточно скрывает-открывает высокую грудь. Полный match для крупного и сильного Степана, одетого, как и всегда, в джинсы и футболку. Чмокнув бой-френда и мило улыбнувшись Матвею, спросила: «Мне показалось или действительно слышен колокол?»

– В деревне церковь, звонят к службе, – ответил Алехин-старший, сглотнув слюну, чтобы стряхнуть магию очаровательной женщины. Прекрасной даже утром, после весело проведенной ночи, что встречается редко.

– Степаша, давай сходим к причастию? Я быстренько переоденусь.

– Ты – верующая? – удивился Младший.

– Да, – девушка, наливая кофе, зарделась. – Редко посещаю храм.

– Сходите, батюшке от меня передайте привет, – поддержал разведчик.

– Ксюш, сходи одна, а я лучше у реки постреляю ворон из рогатки, – решил Степан. – Потом поедем к Никите Вяземскому, на аквабайках гонять по водохранилищу.

Вилла стояла прямо у воды, в паре километров к северу от порта. Даже не выходя на пляж, можно увидеть рейд Тартуса. Здесь разместился штаб боевиков. По соседству, в многоэтажке, соорудили наблюдательный пункт, контролирующий подходы. Оттуда отлично просматривалась и акватория гавани. Основные причалы образовали «трезубец», спрятавшийся в объятии молов, прикрывавших от штормов Средиземного моря. Полевой командир предлагал совершить рейд на территорию порта. Поскольку местных сил не хватало, рассчитывал на прибытие бойцов из глубины Сирии, имевших опыт нападения на военные базы. Смущало и манило наличие ПМТО.

На заседании штаба Анвар присутствовал инкогнито, что сильно раздражало командира, заставляя его слишком часто поглаживать рыжеватую бороду и обнажать золотую коронку в лживой улыбке. Важный чужак прибыл из Ливана недавно. Его роль, статус и даже имя оставались загадкой. Даже национальность под вопросом: то ли ливанец, то ли турок – Аллах его разберет! Главарю тартуского отряда дали понять, что человек давно и успешно снабжает оружием джихадистов в разных странах, и велели оказывать содействие. Гость начал визит с того, что грохнул хозяина кофейни – выявленного российского агента – в разгар торгового дня! Прямо на базаре! И это в Тартусе, где антиправительственные силы до сих пор не предпринимали боевых действий, накапливая силы. А ведь их командира сюда прислал сам шейх Омар, выбрав из числа прошедших чеченскую войну и владеющих русским языком. Поставил задачу – установить контроль над портом и выкурить руси оттуда.

– Не стоит пока нападать, уважаемый Абу аль-Чечен, – заявил Анвар, – складывается интересная комбинация. Возможно, нам удастся нечто большее, чем уничтожение пары сирийских ремонтируемых тральщиков и захват стрелкового оружия охранников. Надо внимательно следить за русской базой, полагаю, там есть, чем поживиться.

– Вы так считаете? – удивленно отреагировал кавказец, одновременно испытывая облегчение, поскольку не был уверен в успехе атаки. – Хотелось бы получить подтверждение от шейха.

– Оно поступит. А пока мне нужен ежедневный отчет наблюдателей. Особенно о тех русских, что выходят за периметр.

– Сделаем, саид. Только руси не проявляют активности. Их корабли не появляются в Тартусе, а моряки – в городе. Говорят, скоро придет новая плавмастерская на замену. Твой знакомый, видимо, отправится домой в Севастополь, – командир не преминул нанести булавочный укол гостю, который действовал слишком властно.

Анвар стрельнул глазами и промолчал. Тому, за кем стоит Аль-Каида, много говорить нет нужды. Чеченец не сообразил, кому перечил.

Ночная Москва по выходным бурлит. Потоки автомашин, пробки на Новом Арбате и Тверской, шум и разгул в увеселительных заведениях. В этом круговороте Бим и Бом чувствовали себя, как рыба в воде. Случайно, хотя и ожидаемо, в одном из клубов они наткнулись на «Борца», приглядывавшего за подшефными барыгами. Увидев наркополицейских, не стушевался – не раз совместно обделывали дела. Иногда они шли ему навстречу, иногда он – им. Сегодня сыщики пытались найти нового дойного клиента и потому сами предложили «Размазанному уху» выпить дорогого виски – за счет заведения, понятно. Горец не отказался – харам, конечно, а по московским понятиям принять на грудь следовало. Она у бандита широкая, сдюжит не одну порцию.

– Наше почтение «Танку» передавай. Как он себя чувствует?

– Зашибись. Как сами?

– Ищем, кого бы развести. Тут залетных продавцов не видел?

– Не, здесь нет. Вот на «Стрелке» нарисовался пидорок, в ярких жилетках ходит, с индейской сумкой через плечо. Дорогой кокс двигает. Никому не кланяется, никто его не крышует. Можем вместе оприходовать.

– Идет. Мы его сегодня-завтра возьмем в оборот, потом ты подключишься. Что скажешь?

– Прокатит. Кстати, Артурчика не видели? – бандит решил навести справки о должнике.

– Ты не в курсах, что ли? Спецура им интересуется после его наезда на Литвинову.

– Хорош гнать. Какой козел наш огород топчет?

– Не, в натуре! Ксюхин парень – сын, типа, крутого деятеля. Подвалила тут к нам бабец, чуть ли не из разведки, и велела вставить пистон студенту.

– Эта? – спросил бандит, найдя фото Шпагиной в мобильнике.

– Точно, она! – удивились оборотни в погонах.

– И где нонче Артур? Не знаете?

– Обижаешь! Затихарился на дачке, сученок. Адресок имеется и телефончик новый. Но это дорого.

– Совсем ох***и! Я же вам коксовоза сдал.

– Шуткуем. Дадим наколку, брат. Разберись аккуратно с ним. Ситуация стремная, чувак много знает. Про нас, про вас. Начнет трепаться… Оно тебе надо? Сечешь?

– А то!

Директора разбудило жжение в пищеводе – опять мучила изжога. «Не следовало брать на ужин резотто с дальневосточным крабом и чернилами каракатицы», – поздновато спохватился проснувшийся, ощущая кислый привкус во рту. С тех пор, как на медосмотре поставили диагноз «гастро-эзофагеальный рефлюкс», приходилось питаться в щадящем режиме, а в кровати лежать только на спине. «И избегайте стрессов», – мудро советовал врач. Как их избегать главе разведслужбы, доктор не сказал. К обычным проблемам в последнее время добавился настораживающий энтузиазм Чудова, который спал и видел себя на месте своего начальника. Поняв, что вновь заснуть не удастся, Директор разжевал таблетку антацида и облачился в шелковый халат.

Из косвенных данных вытекало, что Заместитель и опергруппа Грига усиленно копают в Минфине, следят за сотрудником Администрации и обыскали дачный домик Адмирала. Видимо, собирают компру: на кого? Из деятелей ельцинской эпохи в коридорах власти остались единицы. Лукавый Алехин намекнул на «выпадение политических осадков». Кого же скоро «выпадут»? Неужели Администратора? Ведь именно тот давно в обойме, даже претендовал на роль кандидата в президенты от правящей элиты. Правда, неудачно – САМ его тогда задвинул («как и меня, впрочем»). Входил в правительство, хорошо знал Адмирала. Опять же, пусть не близко, знаком с Григом. «Точно под него копают, – родился удовлетворительный и логичный вывод. – Надо отработать этот вариант, подыграть Алехину, а там, как говорят в Одессе, будем поглядеть».

Тут изжога утихла, и сон вернулся. Спящий даже улыбался, что наяву с ним почти не случалось. Видимо, медосмотр не включал психотерапевта: тот бы поведал, что от стресса помогают положительные эмоции.