Проблема отправления естественных надобностей остро стоит перед сотрудниками службы наружного наблюдения. Во время слежки трудно искать туалет, да и отлучиться туда некогда. Женщины страдают сильнее, завидуя мужчинами, которые могут пописать за любым углом, а в машине – в пластиковую бутылку. С опорожнением кишечника сложно обоим полам. Старший группы прикрытия, отпустив подчиненных отдохнуть, страдал. На ночное дежурство в Колобовском переулке остался в одиночестве, не предполагая каких-либо проблем. А они начались около одиннадцати вечера, когда прихватило живот. И главное – знал, что желудок плохо переносит острую пищу, а перед сменой заскочил поужинать в индийское заведение.

Вздохнув, вылез из салона и отправился на поиски укромного местечка в окрестных дворах. Туалетная бумага всегда имелась в бардачке авто. Отсутствовал минут десять, вернулся умиротворенный. Переулок по-прежнему тих, правда, неподалеку появилась новая машина. «Вроде, „туарег“? Или похожий внедорожник?». В свете уличного фонаря даже на расстоянии видно, что внутри пусто. Пусто потому, что во время отлучки опера успели проскользнуть приехавшие Артур, «Борец» и двое ингушей. А марка машины – «порше» – собрат по платформе из концерна «Фольксваген».

Красная от стыда и родительских нотаций Ксения обрадовалась звонку в дверь. В глазок увидела белоснежные лилии, из-за которых мелькнула рука с бутылкой шампанского. Затем выглянул смазливый студент МГИМО, на лбу которого маркером выведена надпись «Извини!»

– Кто там? – недовольно поинтересовался из комнаты красноярский отец.

– Знакомый пришел мириться. Артурчик. Ты его не знаешь, – ответила девушка, верившая в способность плохих людей становиться лучше, и открыла дверь.

Влетевший ком из двух кавказцев и одного студента едва поместился в маленькой квартире. Ксению отбросило на пол, отец даже не успел встать с дивана. Его сразу схватили и тупо начали бить: рукоятками пистолетов, руками, ногами, сильно и долго. Особенно усердствовал «Борец». При таком численном и весовом раскладе у жертвы не оставалось шансов, скоро красноярец лежал ничком. Наконец, нападавшие успокоились. Барыга держал Литвинову. «Борец» задал вопрос.

– Где твой бой-френд?

– Ушел в магазин, – пролепетала жертва.

– Подождем, – «размазанное ухо» плотоядно облизнулся. – А пока тобой займусь, американская подстилка.

Первой упаковали рыдавшую девушку – скотч на рот и на руки. Потом взялись за лежавшего ничком сибиряка. Кровь заливала его глаза, он с трудом начинал ориентироваться, но сдаваться не собирался. Не первая драка в жизни: его били, он бил. Надо бороться! Когда его приподняли, чтобы связать, Литвинов-старший уперся ногами в стену и ломанулся через комнату. Лысой головой протаранив стоявшего на пути ингуша, выбил окно и вывалился наружу. С третьего этажа.

Всемогущий Бог ли, случай ли пришел на помощь, подставив падающему крышу дворовой пристройки. Куски шифера с грохотом ломались, гася кинетическую энергию летящего тела. Мужчина попытался зацепиться за кромку, под руку попался железный предмет. Скатившись на землю и пытаясь встать на ноги, наткнулся невидящим взором еще на одного бандита, стоявшего на шухере во дворе. Тот приближался, вытаскивая из-за пояса еще довоенный «ТТ». Современного оружия не выдали – недавно совсем прибыл в столицу «для работы вахтовым методом». Нацелив ствол на упавшего, прошипел: «Вставай, руки вверх!»

Опираясь на стену пристройки и с трудом поднимаясь, строитель (а на стройке инструменты используются и для решения проблем человеческого общения) молил об одном: «Лишь бы, гад, подошел поближе!» Организм мобилизовал последние резервы для предстоящей схватки, рука сжимала травматический пистолет Артура, когда-то заброшенный туда Степаном. Стрелять Олег Иванович не собирался, да и не понимал, какое оружие держит за спиной. Просто сжал в кулаке вещицу из металла и резко развернулся.

Тело человека – биомеханическая система рычагов, шарниров и «движителей» (костей, суставов и мускулов). Для результирующей силы, приходящей в точку попадания удара, важны также поза, собранность и мышечный тонус. С каждым в отдельности у красноярца обстояло неважно, но в совокупности – достаточно, чтобы стальное дуло проломило переносицу и частично лобную кость черепа. Осколки вошли в мозг бандита, боль – короткая и страшная – не дала крикнуть. Труп нелепо сложился сверху вниз.

Из двери подъезда послышался топот ног, сбегающих по лестнице. Литвинов поспешил прочь, к переулку, но из окна дважды выстрелил «Борец». Олег Иванович умер, почти добравшись до арки. Одна из пуль попала в затылок. Услышав выстрелы, Старшой выскочил из авто. Спустившийся из квартиры ингуш выбежал в переулок, осмотреться.

– Полиция! Бросай оружие! – крикнул оперативник. Не задумываясь, бандит открыл огонь, промахнулся и вновь нажал на курок. Вторая пуля попала в бедро и прервала бег офицера, уронив на асфальт левым боком. Для капитана – отличного стрелка и, увы, левши – это стало роковой случайностью. Да, ему удалось вытащить из-под себя пистолет и из неудобного положения попасть в грудь противника, но и тот еще успел дважды выстрелить. Один раз в цель, второй, уже умирая, куда-то в космос. Так они и остались лежать рядом, совершенно чужие люди, которых сблизила гибель – неожиданная и закономерная. Жизнь бывает привычной и неорганизованной. Смерть – никогда.

Наряд, прибывший на место преступления, широко размахивал руками и бессильно ругался. «Б*я! Невезуха! Мертвые кавказцы, житель Красноярска и капитан с ксивой хитрой конторы! Следаки затаскают!» Приехавшая толпа оперов и начальников определила принадлежность распахнутой машины, последовал звонок дежурному по СВР. Колеса завертелись. Степан с тортом появился, когда улицу уже перекрыли. Его пустили внутрь, но позвонить отцу не разрешили. Он так и стоял с коробкой в руках, отвечая на вопросы, когда появился Чудов.

– Матвей! ЧП в Колобовском. Литвинова похищена, предположительно, вайнахами. Ее отец застрелен. Твой сын в безопасности, хотя не исключено, что бандиты приходили за ним.

– Где же были твои люди, Чудов? Ты же обещал! – прошипел Алехин.

– Погиб старший группы – его дежурство. Завалил одного ингуша, второго, похоже, убил Литвинов.

– Жаль Старшого. Постарайся вывести сына из общей картины. Это важно для нашей операции.

– Понял. Отзвонюсь. Сиди тихо, друг. Тебе нельзя высовываться.

«Порше» несся по ночной Москве.

– Я пропал! Дурак, тебе поверил! – причитал Артур. «Борец» буквально насильно засунул его за руль, бросив на заднее сидение связанную Ксению.

– Молчи, баран, дай подумать.

– Раньше надо было думать. А вы сразу драку затеяли.

– Кто ж знал, что мужик такой борзый!

– Ты меня обманул, сказал, что извиняться едем. Куда теперь деваться?

– Рули к себе на дачу. Там отсидимся.

Первоначальный план «Танка» предусматривал тихое и несложное похищение с последующим содержанием Алехина-младшего на даче Артура. Глупого парня использовали втемную, как болвана, для проникновения в квартиру. Сообщение «Борца» перевернуло ситуацию. Степана взять не получилось, остались девушка и четыре жмурика. Не жалко ингушей-исполнителей, на пару недель приехавших в Москву «поторговать арбузами». Неприятно, что еще грохнули случайного человека и сотрудника из ментовки. Случай экстренный – придется позвонить Сакаеву.

– Есть только «девочковый аппарат», «мальчиковый» достать не удалось. «Простудились» два моих «менеджера», посторонний и охранник «аппарата».

– Сильно «простудились»?

– Сильнее некуда.

– Действуй, как оговорено в контракте.

– Не исключены последствия.

– Кто думает о последствиях, не может быть храбрым.

– А кто не думает – умным. Что с возросшими издержками?

– Спиши на кого-нибудь, брат. По нашим обычаям.

Представитель прокуратуры уперся и не желал идти навстречу. Полицейским чинам предложение Чудова не показалось странным, даже наоборот. Человек из Следственного комитета просто пожал плечами, для него убийство сильно упрощалось, если генерал из разведки сумеет вывести за скобки обладателя американского вида на жительство. Закончив переговоры, Игорь просто шагнул за оцепление в Колобовском, где начиналась реальная работа экспертов. Не встретив физического сопротивления, зашел во двор и увел с собой Алехина-младшего.

– Что вы сделали? – воскликнул последовавший за ним помощник прокурора.

– Раз спрашиваешь, значит, не видел, что этот парень тут был, – отрезал разведчик. – Меньше видишь, крепче спишь.

Прокурорский задохнулся от наглости шпиона и огляделся. Полицейское руководство и следователь старательно отвернулись. В «БМВ» униженный Степан застонал от бессилия помочь Ксюше – родной и далекой.

– Официально ты ничего не знаешь, никого не видел. Запомнил?

– Да. Что с Литвиновой?

– Ищем. Поедем к нам, ты должен помочь поискам.

Центр спецназначения ФСБ не спит никогда. Обычное здание посреди Москвы наполнено кипучей работой, снаружи совершенно незаметной. Матвею повезло – дежурный сразу сообразил, что тревожит не сумасшедший пенсионер, узревший «отряд боевиков» в бараке гастарбайтеров, а человек уравновешенный и знающий.

– Его нет на службе, могу оставить сообщение.

– Позвоните ему немедленно и скажите: «Товарищ Григ просит об ответной услуге». Или я разыщу его по другим каналам, что приведет к задержке. Задержка ему не понравится. Вам не понравится его реакция на неё. Работайте!

Москва. 4 октября 1993 года.

Стук в дверь явно производился ногами. Неважное начало дня, хотя и предыдущие сутки конфликта между Белым домом и Кремлем вылились в кровавые беспорядки и перестрелку у ТВ-центра. Еще вчера Матвей принял меры по обеспечению безопасности банка, в котором работал. Знал, «революционеры» обычно стараются захватить транспорт, связь и финансы. Видимо, повезут под стволами открывать денежное хранилище. Обороняться бесполезно: оружия не держал, дверь квартиры хлипкая.

– Что надо? – крикнул хозяин.

– Алехина.

– Зачем?

– Приглашают в гости.

– Ага, только душ приму.

– И побрейтесь, – прозвучала стандартная шутка спецназа КГБ. Перед операцией бойцы не брали бритву в руки, идти на врага полагалось со щетиной на щеках. – Балхаш прислал за вами машину.

Быстрая езда по полупустым улицам затаившейся Москвы привела к гостинице «Украина». Здесь был штаб президентских сил, обложивших кольцом Белый дом, заполненный восставшими. Большинство москвичей не участвовали в событиях, а самые любопытные облепили окрестные крыши в ожидании зрелища. Актеры. разучивали мизансцены: танки наводили пушки на Белый дом, в котором съехавший с катушек Вицепрезидент пытался поднять в воздух бомбардировщики, а Председатель Верховного Совета изображал бестелесное существо в прострации.

– Матвей Александрович, хорошо, что приехали, – приветствовал Балхаш, знакомый по операции «Пакет» в Афганистане и по путчу ГКЧП.

– Ты, смотрю, в начальники вышел. Молодца! Рассказывай.

– «Альфе» и нам приказано зачистить Белый дом после обстрела.

– О, как подфартило! И кто же приказал?

– Ну, Кремль. Устно.

Раздались первые залпы Т-80. Грохот пушки калибром 125 мм может заставить непривычного человека непроизвольно испражниться. Алехин только присел. Балхаш даже не повел ухом, лишь сделал паузу. Леденящий звук динамического удара и металлический гул сопровождали попадание снаряда в окно блока, где располагались кабинеты главных мятежников.

– Бьют болванками, чтобы без взрывов и пожара. Гуманно, – оценил Балхаш.

– Зачистку тоже гуманно проводить планируешь?

– Велено действовать жестко. Брать живыми не приказывают. Намеки совсем противоположные.

– Опять подстава! – не удержался Григ, привычный, что грязную работу поручают лучшим бойцам, дабы потом на них же свалить вину.

– Вы же Председателя ВС знаете, в 1991 году выручали его вместе с Ельциным из блокады, – продолжил спецназовец. – Сходили бы к нему, уговорили сдаться.

– Слово пенсионера ничего не стоит.

– Не скажите, Матвей Александрович! Если я про вас вспомнил в трудную минуту, то и он вспомнит. После обстрела они обделаются, за любую соломинку станут цепляться. Вместе пойдем.

Белый дом сдался без кровопролития. Спецназ вывел и охранял лидеров мятежа. Затем их поместили в СИЗО «Лефортово», скоро амнистировали. Отряд Балхаша расформировали – без объяснения причин.