Планы союзников

После окончания сражения в Нормандии в стане англо-американцев витали исключительно победные настроения. В союзных штабах прочно утвердилась идея, что вермахт на Западном фронте в течение летней кампании практически уничтожен. Теперь многие военачальники и политики уверовали в быстрое окончание войны, по крайней мере на Западе. Войска союзников, при поддержке отрядов французского и бельгийского Сопротивления, подошли вплотную к голландской границе. По общему мнению, требовалось нанести только один быстрый и сильный удар, который бы окончательно добил Германию. В этот момент по общей численности войск превосходство было на стороне антигитлеровской коалиции: фронт на Западе удерживали всего 27 потрепанных немецких дивизий, которым противостояли 49 полнокровных дивизий союзников.

Где и как наносить этот последний удар – вот какой вопрос беспокоил теперь высокие союзные штабы. Вопреки распространенным мифам о едином фронте англичан и американцев, единства здесь и близко не было, каждый тянул одеяло на себя. Английский фельдмаршал Монтгомери требовал, чтобы ему разрешили наступать через Голландию, а американский генерал Паттон, в противовес ему, утверждал, что путь в сердце Германии лежит через Лотарингию и линию Зигфрида. Такая позиция обеих сторон объяснялась тем, что в первом случае вся слава за успех «решающей» операции и победу над Германией досталась бы англичанам, и наоборот. После долгих споров на совещании командования союзных армий в Брюсселе Эйзенхауэр согласился с доводами Монтгомери и санкционировал наступление по его плану. Он рассчитывал получить стратегический плацдарм на восточном берегу Рейна, пока еще наступление во Франции не остановилось. Таким образом, удар было решено наносить через Голландию.

Планирование операции, получившей кодовое наименование «Маркет Гарден», началось в конце августа. Ее основной целью стало создание предпосылок для быстрого форсирования Рейна и выхода союзных армий в Рурский бассейн. После нанесения первого удара должен был последовать прорыв американских войск на центральном участке фронта, через Ахен в направлении Кельна. В результате осуществления этих намерений крупные силы немецкой группы армий «Б» были бы отброшены к северному флангу позиций так называемого «Западного вала» в Голландии, а затем изолированы в Северной Германии. После этого дорога на Берлин для союзных армий была бы открыта.

При планировании вторжения на голландскую территорию союзники столкнулись с теми же трудностями, что и немцы до них, в 1940 году, а именно с наличием в этой стране большого количества водных препятствий – рек с их многочисленными притоками и искусственных каналов. Собственно, для «Маркет гарден» такими препятствиями становились: два канала севернее Эйндховена и полноводные реки Маас, Вааль и Нижний Рейн. Кроме того, район предстоящих боевых действий не отличался наличием большого числа шоссейных и проселочных дорог. Местность представляла собой расположенные ниже уровня моря плодородные поля, слишком влажные и мягкие, чтобы выдерживать тяжесть танков или даже бронемашин. Для срыва наступления немцам достаточно было заблокировать основное автомобильное шоссе на Арнем и несколько второстепенных дорог. В английских штабах верно заметили, что все эти препятствия значительно замедлят темпы будущего наступления, в особенности если немцы успеют взорвать мосты. В результате было решено активно задействовать воздушно-десантные войска.

Фельдмаршал Вальтер Модель

Воздушный десант должен был узкой «ковровой дорожкой» высадиться в юго-восточной части Голландии на участке Эйндховен – Арнем. Удаление мест высадки от линии фронта достигало 60–90 километров. Главной целью операции был намечен захват мостов через реки Домел, Аа, Маас, канал Вильгельмины, канал Маас – Вааль и далее к Нижнему Рейну. По захваченным переправам с имевшегося в районе Неерпельта плацдарма на северном берегу канала Маас – Шельда должны были устремиться к германской границе войска 30-го английского корпуса генерал-лейтенанта Брайана Хоррокса. 8-й и 12-й корпуса в это время должны были расширить прорыв в сторону флангов.

Операцию предполагалось начать 17 сентября. Ее должны были поддерживать все воздушные силы союзников в Европе, которые в тот момент достигали 12 182 самолетов, из которых 4294 были истребителями. При составлении плана противодействие вермахта в расчет не бралось. Предполагалось, что после тяжелого поражения во Франции немецкая армия деморализована и не сможет сопротивляться англо-американским войскам. Разведка союзников в начале сентября докладывала Эйзенхауэру: «Совершенно немыслимо продолжение организованного сопротивления под руководством немецкого командования до 1 декабря, возможно его прекращение и в более короткие сроки».

Существовали и более здравые оценки положения. Так, например, известен доклад одного из сотрудников штаба союзного командования, в котором утверждалось, что противник, несмотря на растянутость коммуникаций, дезорганизацию и потери в личном составе и технике, «все же оказался в состоянии поддерживать достаточно организованный фронт, чтобы полностью контролировать тактическую обстановку. Отход противника хотя и продолжается, но это не беспорядочное бегство и не массовое поражение. За последнее время новые многочисленные симптомы отчетливо показали, что, несмотря на огромные затруднения противника, он все еще способен вводить в бой новые соединения и перебрасывать войска с других фронтов… Все эти признаки явно говорят о неизменном решении нацистов продолжить войну любой ценой до последней капли крови». Но, увы, с таким выводом никто не посчитался, он просто утонул в общем ликовании и в эйфории, охватившей союзное командование.

 

Дивизия СС «Фрундсберг» накануне сражения за Арнем

Между тем немецкие войска в Голландии зализывали раны. Основной заботой штаба группы армий «Б» фельдмаршала Вальтера Моделя в начале осени 1944 года было формирование новых боеспособных дивизий из толп деморализованных солдат, только что вырвавшихся из-под ударов союзных армий во Франции. После нормандской катастрофы Модель издал специальный приказ, где признавал всю сложность ситуации, в которой оказались немецкие армии на Западе. Вместе с этим Модель заявил: «Мы проиграли битву, но я должен заверить вас: мы еще выиграем войну! Я не могу сказать вам больше сейчас, хотя я знаю вопросы, замершие у вас на губах. Что бы ни случилось, не теряйте веры в будущее Германии». Свою задачу фельдмаршал видел в том, чтобы «выиграть время, которое необходимо фюреру для создания нового оружия и формирования новых войск». Приказ заканчивался словами: «Я взываю к вашей чести, солдаты!»

Одним из центров реорганизации немецких войск стал район Арнема. Именно в этом месте происходило восстановление частей II танкового корпуса СС, которые всего неделю назад вернулись с фронта. Теперь Вальтер Модель задумал создать из этого корпуса резерв для группы армий «Б».

По своим названиям дивизии, входящие в этот корпус, являли собой грозную силу. Однако это были только названия. Что «Гогенштауфен», что «Фрундсберг» имели в своем составе по 6000–7000 человек. Правда, лишь половину от этого числа составлял боевой персонал, а остальные числились в административных и снабженческих службах. Очень плохо обстояло дело и с боевой техникой: командир «Гогенштауфен» штандартенфюрер СС Вальтер Харцер докладывал о наличии только 20 танков «Пантера», да и то не все они были в боеготовом состоянии. Самой боеспособной частью 9-й танковой дивизии СС был 9-й разведывательный батальон СС, в котором было 400 человек и 31 бронемашина и бронетранспортер. В свою очередь, Хайнц Хармель из «Фрундсберг» в начале сентября практически не имел танков, а всю ударную мощь дивизии составлял 10-й разведывательный батальон СС, в котором на 4 сентября насчитывалось 3 бронемашины Sd.Kfz 231/232, 6 бронемашин Sd.Kfz 222/223, 17 бронетранспортеров Sd.Kfz 250 и 8 бронетранспортеров Sd.Kfz 251.

Все это ставило на повестку дня вопрос о переформировании обеих дивизий и доведения их до полной штатной численности. В то же время мероприятия, разработанные в Берлине для достижения этой цели, были, мягко говоря, не совсем ясны для командира корпуса, группенфюрера СС Вильгельма Биттриха. Директиву, переданную ему через штаб Моделя, Биттрих в сердцах назвал «сумасшедшим приказом от дураков из Берлина». По ней предполагалось все боеспособные части одной дивизии передать в состав другой дивизии, для пополнения последней. Остатки же первой дивизии предполагалось вывезти в Германию и расквартировать северо-восточнее Кобленца, для полной реорганизации и переформирования.

С приказом спорить не приходилось, и Биттрих смирился: 14 сентября он сообщил командирам своих дивизий о приказе вышестоящего командования, одновременно предложив Харцеру передать во «Фрундсберг» все что можно. Передача и отправка остатков «Гогенштауфен» в Германию должна начаться немедленно, подчеркнул Биттрих. Решение Биттриха о выводе на переформирование именно «Гогенштауфен» оставило не совсем приятный осадок у Хайнца Хармеля: «Биттрих обычно отдавал предпочтение “Гогенштауфен”, потому что раньше он был ее командиром, а Харцер был его начальником штаба… Всегда казалось, что “Гогенштауфен” получает более легкие задания».

Видавший виды Вальтер Харцер воспринял приказ скептически. Он прекрасно понимал, что, расставшись с людьми и техникой, вряд ли уже их когда-либо увидит. В конце концов, он имел гораздо больше транспортных средств, чем Хармель, среди них были и практичные американские джипы, захваченные в боях в Нормандии. Почему он должен расстаться с ними? И Харцер, на свой страх и риск, решил игнорировать приказ. Выход он нашел довольно постой, объявив большую часть из своих гусеничных и колесных средств небоеспособными, и, следовательно, начал готовить отправку данной техники в Германию, «для восстановления», как выведенную из строя.

Тем не менее кое-чем ему все же пришлось поделиться. В дивизию СС «Фрундсберг» были переданы два панцер-гренадерских батальона – 2-й батальон 19-го полка СС гауптштурмфюрера СС доктора Карла Зеглера и «батальон Ойлинга», гауптштурмфюрера СС Карл-Хайнца Ойлинга, сформированный из запасных частей «Гогенштауфен», а также три батареи 9-го артиллерийского полка СС, включая одну вооруженную 105-мм гаубицами. Карл Зеглер ранее был командиром 12-й роты 19-го полка СС, а Карл-Хайнц Ойлинг был откомандирован во «Фрундсберг» из штаба II танкового корпуса СС.

Арнемский мост

Появление дополнительных батальонов позволило Хармелю довести силу 21-го и 22-го полков СС до двух батальонов в каждом. Позднее «батальон Ойлинга» стал 1-м батальоном 22-го полка СС. Теперь, на бумаге, каждый батальон состоял из трех рот – двух стрелковых и роты тяжелого оружия. Правда, численность батальонов была лишь 20–25 % от штатной нормы, а в том же «батальоне» Ойлинга числилось не более 100 человек.

Состояние панцер-гренадерских батальонов «Фрундсберг» можно наглядно проследить на примере 3-й роты оберштурмфюрера СС Роланда Фогля из 21-го полка СС. Она дислоцировалась в городке Девентер, в 40-километрах севернее Арнема. Служивший в этой роте роттенфюрер СС Рудольф Трап вспоминал, что после боев в Нормандии от первоначального состава роты осталось всего 12 человек. В качестве пополнения Фогль получил несколько солдат из дивизии СС «Гогенштауфен» и 10-го учебно-запасного батальона СС. В итоге для роты набралось не более 50 человек. Солдаты были вооружены только ручным оружием, на всю «роту» было лишь два пулемета МГ-42.

Всего, по данным Т. Рипли, 21-й полк СС насчитывал людей на 1,5 полнокровных батальона, а 22-й – всего 1 батальон, плюс 8 противотанковых орудий ПАК-40 и 4 самоходных 75-мм орудия.

К середине сентября 2-й танковый батальон 10-го танкового полка СС уже имел 16 танков Pz-IV и 4 единицы Stug-III, недавно полученных из немецких бронетанковых парков, расположенных в районе Клеве (20–30 километров от Арнема и Неймегена). Хармель также имел два хорошо экипированных, но только частично моторизованных артиллерийских дивизиона. Что касается саперного батальона и зенитного дивизиона, то они были малочисленны и плохо экипированы.

К 17 сентября части «Фрундсберг» дислоцировались на севере от Рейна, между Арнемом и границей Германии. Штаб-квартира Хайнца Хармеля размещалась в городке Руурло, в 50-километрах восточнее Арнема. При нем находилась дивизионная эскортная рота. Неподалеку дислоцировались 10-й разведывательный батальон СС (имевший 400 человек личного состава, 9 броневиков и 25 бронетранспортеров, сведенных в 1-ю и 2-ю роты, и роту снабжения; половина личного состава батальона передвигалась на велосипедах) и 2-й батальон 10-го танкового полка СС. Добавим также, что недавно укомплектованный 10-й противотанковый дивизион СС штурмбаннфюрера СС Франца Ростеля, имевший на вооружении 21 «Ягдпанцер-IV» и 12 75-мм противотанковых орудий, в этот момент находился южнее Эйндховена, перед британским плацдармом у Неерпельта.

Набережная Арнема

Биттрих прекрасно понимал, что передача части людей и боевой техники из одной потрепанной дивизии в другую вряд ли серьезно повысит боеспособность последней. В связи с этим 16 сентября он отправил командира дивизии СС «Фрундсберг» Хайнца Хармеля под Берлин, в Бад Заарнов, где Хармель должен был попытаться обратить внимание начальника штаба рейхсфюрера СС обергруппенфюрера СС Ханса Юттнера на тяжелое положение с техникой и оружием во II танковом корпусе СС и добиться пополнения. Такое задание стало для Хармеля сюрпризом: «Я не знал, почему выбор пал именно на меня, а не на Харцера… Возможно, Биттрих думал, что генерал (Хармель носил генеральское звание, в отличие от Харцера, который был только штандартенфюрером) сможет добиться большего. Наше “предприятие” держалось в тайне от фельдмаршала Моделя. Поскольку мы не ожидали каких-либо проблем в районе Арнема, то я решил выехать в Берлин вечером 16 сентября». Во время его отсутствия обязанности командира дивизии исполнял Отто Пэтш, награжденный Рыцарским крестом 23 августа 1944 года. Отметим, что некоторые авторы утверждают, что Пэтш в этот момент был начальником оперативного отдела дивизии. Однако, как мы помним, эту должность с 20 августа занимал гауптштурмфюрер СС Вильгельм Бюте. Поэтому, вероятнее всего, Пэтш этот пост не занял, а был просто заместителем и «правой рукой» Хармеля, а Бюте продолжал «трудиться» в оперативном отделе.

Таким образом, на 17 сентября 1944 года, то есть к началу операции «Маркет Гарден», дивизия СС «Гогенштауфен» грузилась в эшелоны, а командир дивизии СС «Фрундсберг» был в командировке под Берлином. Обе эсэсовские танковые дивизии не были полностью боеспособными, да и дивизиями назвать их можно было лишь с большим трудом.

 

Боевая группа «Хайнке»

В первой половине сентября штаб группы армий «Б», опираясь на сведения разведки, в которых скорая атака союзников в Голландии называлась «неминуемой», и видя назревающий кризис в районе Ахена, приказал Биттриху создать специальную мобильную боевую группу – так, на всякий случай. Это задание Биттрих поручил Хайнцу Хармелю, который подошел к его выполнению со всей ответственностью, и уже к 10 сентября мобильная «тревожная» группа была создана. Это была боевая группа «Хайнке» под командованием штурмбаннфюрера СС Хайнриха Хайнке. Она включила в себя бывший 2-й батальон 19-го полка СС гауптштурмфюрера СС Зеглера и 2-й батальон 21-го полка СС гауптштурмфюрера СС Фридриха Рихтера, по роте из 10-го разведывательного и 10-го саперного батальонов СС и артиллерийский дивизион штурмбаннфюрера СС Густава Краузе. После создания группы Хайнке общая численность оставшихся в составе «Фрундсберг» частей составила около 3500 человек.

История и состав боевой группы «Хайнке» полны загадок. Так, согласно некоторым данным, батальон Рихтера представлял собой сборную часть из остатков разных частей, главным образом 21-го и 22-го полков СС, хотя по немецким документам он проходит именно как 2-й батальон 21-го полка СС. Известно, что он состоял из трех рот, а адъютантом батальона был унтерштурмфюрер СС Вернер Домашке. Кроме него и Рихтера из офицеров батальона известен лишь оберштурмфюрер СС Гельмут Хоефер, командир 7-й роты 21-го полка СС. Всего у Рихтера было не более 200 человек. Считается, что ему придали 1-й артиллерийский дивизион штурмбаннфюрера СС Краузе, который состоял из 2-й батареи оберштурмфюрера СС Карла Годау, вооруженной самоходными гаубицами, и, возможно, 6-й батареи.

«Рота» из разведывательного батальона состояла из двух взводов 1-й роты, взводами командовали гауптшарфюрер СС Бринкер и унтершарфюрер СС Роенгер. Собственного транспорта рота не имела и была вынуждена передвигаться на велосипедах и на реквизированном голландском автобусе(!). Происхождение саперной роты не выяснено до сих пор; есть данные, что это была 3-я рота саперного батальона, но и они не подтверждены документально. Что касается батальона Зеглера, то известно, что он насчитывал около 300 солдат и был усилен 6 самоходными гаубицами «Веспе» из 1-го дивизиона 9-го артиллерийского полка СС. Отметим, что сначала батальон Зеглера планировалось использовать в районе северо-западнее Ахена, где намечался прорыв американцев, но затем командование группы армий «Б» все же оставило батальон в Голландии (хотя есть, опять же, неподтвержденная информация, что артиллерию батальона отправили против американцев).

Прибыв 10 сентября в район на юг от Эйндховена, Хайнке, с санкции Хармеля, подчинил себе 10-й противотанковый дивизион СС Франца Ростеля, который уже находился в этом районе. После этого группа «Хайнке» «приобрела более значительный вес» и была включена в резерв 1-й парашютной армии генерал-оберста Курта Штудента – спешно созданного формирования, вставленного в промежуток между 15-й и 7-й армиями.

13 сентября группу «Хайнке» ввели в состав сформированной Штудентом боевой группы «Вальтер», под командованием оберста Эриха Вальтера, выдвинутую против неерпельтского плацдарма союзников. В эту группу входили слабый 6-й парашютный полк барона фон дер Хейдте (три стрелковых батальона по 150–200 человек в каждом, плюс «тяжелый» батальон), еще более слабый полк оберста фон Хоффманна, созданный из персонала учебных парашютных частей за три недели до этого, 6-й штрафной батальон люфтваффе и боевая группа «Хайнке». Уровень подготовки солдат люфтваффе к наземным боям был крайне низок. Также Эрих Вальтер имел на позициях у Неерпельта несколько 88-мм зениток; правда, для них не имелось тягачей, и поэтому сдвинуть орудия с места было весьма проблематично, но все равно они держали под огнем порядки противника.

Приключения «роты» из разведывательного батальона, выделенной для боевой группы «Хайнке», заслуживают отдельного описания. Предписанное им в приказе место сбора группы оказалось пустым, а вскоре эсэсовцев переориентировали в район Неерпельта. Роттенфюрер СС Рюзинг вспоминал: «Всю ночь мы идем к Неерпельту и с ходу вступаем в бой с наступающими англичанами. Никаких приказов нам не отдавали. Я с моей группой присоединяюсь к отряду парашютистов. У парашютистов есть два грузовика “Штейер”, дюжина велосипедов и два пулемета МГ-42, помещенные на детские коляски. У них есть боеприпасы. Мы снабжаемся в голландских погребках… и при этом мы избегаем населенных пунктов. Мы очень подвижны на наших велосипедах, и мы оказываем “гибкое” сопротивление на дороге между Шафтом и Неерпельтом. Около Шафта весь 1-й взвод гауптшарфюрера СС Бринкера атакован английскими танками в большом кукурузном поле. Взвод был рассеян, тяжело раненный Бринкнер пропал без вести. Раненым оказали помощь голландские монахи аббатства Святого Антония.

Бронетранспортеры 10-го разведывательного батальона СС выдвигаются к Арнему

Уже давно мы предоставлены сами себе… мы пополняем боеприпасы для наших пулеметов МГ-42 из разбитых и брошенных машин, кроме этого мы обнаружили целый склад, заполненный панцефаустами… Мы устраиваем засады на англичан где только можно, обстреливаем их колонны и сразу же уходим. Мы сражались пять дней и ночей. Мы – это я и еще 16 человек моего взвода». 15 сентября уцелевших гренадер придали в качестве пехотной поддержки 10-му противотанковому дивизиону СС.

Конкретные данные об операциях эсэсовской бронетехники в районе Неерпельта в первой половине сентября 1944 года до сих пор отсутствуют. Впрочем, Йоханнес Рюзинг рассказал кое-что и об этом: «Ночью (15 сентября. – Р. П.) “панцеръягеры” размещаются в стороне от дороги и маскируются. Руководит всем оберштурмфюрер СС… Следующим утром я проснулся от короткого лая противотанковых орудий. На дороге горело несколько английских бронированных машин. Мы занимаем позиции рядом с “панцеръягерами” и попадаем под сильный обстрел вражеских танков. Тогда я с моей группой выдвигаемся вперед по направлению к дороге, куда противник не стреляет. Здесь мы также можем эффективно бороться с вражескими пехотинцами, которые выгрузились из бронемашин. Тем временем “панцеръягеры” отошли, не поставив нас в известность об этом. Я собираю мою группу, и мы быстро идем по направлению к северо-востоку. В течение всего дня у нас нет контакта ни с врагом, ни с нашими частями. Я подвожу итог: нас 12 человек, у каждого есть панцерфауст, у нас два МГ-42 с достаточным количеством боеприпасов и 4 велосипеда, на которых мы транспортируем пулеметы и боеприпасы». По данным Т. Рипли, в этой схватке 15 сентября немцами было потеряно 3 «Ягдпанцера» из 10-го противотанкового дивизиона СС.

Всего к началу операции «Маркет Гарден», по данным Т. Рипли, дивизион Ростеля имел лишь 15 «Ягдпанцеров» (из первоначального количества в 21 единицу).

Необходимо сказать, что немцы стремились всеми средствами ликвидировать британский плацдарм у Неерпельта, но их усилия оказались безуспешными. Так что до 17 сентября 1944 года группа «Хайнке», единственная из всех частей дивизии СС «Фрундсберг», принимала участие в боевых действиях – в локальных схватках с частями 30-го английского корпуса у неерпельтского плацдарма.

 

Начало сражения

В ночь на 17 сентября 1944 года союзная авиация подвергла ожесточенной бомбардировке немецкие объекты вокруг Арнема, в частности позиции зенитных батарей. Утром 17 сентября армада из 1544 транспортных самолетов и 478 десантных планеров под защитой 919 истребителей поднялась в воздух. В этот день в Голландии стояла теплая солнечная погода, поэтому ничто не препятствовало высадке. В 13:00 первые планеры приземлились в районе Арнема.

Крупная десантная операция стала большой неожиданностью для немецкого командования. И Модель, и Штудент ожидали от союзников чего угодно, но только не этого. Вальтер Модель едва успел оставить свой штаб в отеле «Хартенштейн» в Остербеке, неподалеку от которого приземлялись десантные планеры. Через час он примчался в штаб 2-го танкового корпуса СС в Дуттинхеме.

Тем временем среди всеобщей паники и неразберихи, охватившей немецкое командование разных уровней, первым поднявшим тревогу старшим офицером немецкой армии оказался обергруппенфюрер СС Вильгельм Биттрих. В 13.30 Биттрих получил сообщение через коммуникативную сеть люфтваффе о том, что противник высаживает десант в окрестностях Арнема. Во втором сообщении, пришедшем через минуту, уже говорилось, что высадка десанта происходит на всем пространстве от Арнема до Неймегена. Опытный командир, Биттрих сразу пришел к выводу, что целью вражеских десантников являются мосты в Арнеме и Неймегене. Через 10 минут он поднял по тревоге части 9-й и 10-й танковых дивизий СС. Вальтер Харцер из «Гогенштауфен» получил приказ взять под контроль район Арнема, и особенно арнемский мост, и контратаковать противника, высадившегося на западе от города. Замещавший Хармеля Отто Пэтш из «Фрундсберга» получил приказ выдвинуть основные силы дивизии из района сосредоточения к Арему, а затем по арнемскому мосту пересечь Нижний Рейн и быстро двигаться на юг, где взять под контроль мосты через Вааль в Неймегене и закрепиться на южных подступах к городу. После распределения задач для обеих дивизий своего корпуса следующим шагом Биттриха было подчинение 9-го разведывательного батальона СС Виктора-Эбергарда Грабнера штабу дивизии СС «Фрундсберг».

Не теряя времени, Пэтш начал организовывать марш на юг, к Неймегену. Первым делом он приказал Грабнеру немедленно выдвигаться в район Неймегена, чтобы взять под контроль все местные дороги и мосты и тем самым обеспечить беспрепятственный марш 10-й танковой дивизии СС к фронту. 10-й разведывательный батальон СС Хайнриха Бринкманна также получил приказ как можно скорее двигаться к Неймегену. Более-менее боеготовая 1-я рота Карла Цибрехта выступила сразу.

Одним из первых о происходящих событиях узнал находившийся в дивизионном штабе командир 10-го артиллерийского полка СС штурмбаннфюрер СС Ханс-Георг Зонненштуль. Пэтш приказал ему собрать всех, кого можно, и немедленно выдвигаться к Неймегену. Однако каких-либо серьезных войсковых подразделений рядом не было. Тем временем днем 17 сентября солдаты 3-й роты 21-го полка СС наблюдали зрелище высадки союзного десанта. Как после войны вспоминал Рудольф Трап, уже тогда им стало ясно, что дело предстоит очень серьезное. Тут появился Зонненштуль и подчинил себе роту. Вскоре последовал приказ немедленно двигаться в Арнем. Гренадеры сели на реквизированные велосипеды (все машины они потеряли во время отступления из Франции) и со всей возможной скоростью направились в сторону Арнема. По пути им то и дело встречались отходящие от Арнема солдаты немецких тыловых служб, приветствовавшие их криками: «Томми идут!» Однако эсэсовцы продолжали невозмутимо крутить педали, приближаясь к месту назначения. В целом Зонненштулю удалось собрать лишь импровизированный отряд из 3 офицеров и 65 солдат.

Между тем в Бад Заарнове Хайнц Хармель вместе с обер-группенфюрером СС Хансом Юттнером обсуждал возможности повысить боеспособность II танкового корпуса СС. Юттнер не мог обещать ему никакой немедленной помощи: всем трудно, все просят, а резервов не хватает. Все же Хармель сумел «выбить» пополнение в 1500 человек, которые должны были прибыть «в скором времени». В разгар беседы адъютант Юттнера вбежал в комнату, держа в руках листок с текстом только что полученной радиограммы. Юттнер скользнул глазами по листку и молча протянул его Хармелю. Телеграмма гласила: «Воздушно-десантное нападение на Арнем. Возвращайтесь немедленно. Биттрих». Хармель быстро выбежал из кабинета и поспешил к своей машине. Арнем был всего в одиннадцати с половиной часах езды от Бад Заарнова. Своему водителю, унтершарфюреру СС Зеппу Хинтерхольцеру, Хармель сказал: «Назад в Арнем, и гони так, будто ты дьявол!».

В 14.00 Вальтер Модель прибыл в штаб Биттриха в Дуттинхеме. В критический момент немцам улыбнулась удача: план операции «Маркет гарден» оказался известен командованию вермахта уже через два часа после ее начала. В одном из сбитых планеров, упавшем в районе Вегела, неподалеку от командного пункта командующего 1-й парашютной армией генерал-оберста Курта Штудента, немцы обнаружили портфель с документом, имеющим гриф «Совершенно секретно». Это был английский приказ, содержавший план всей союзной операции. В нем были перечислены зоны высадки десанта, номера дивизий и объекты их наступления. Документ был доставлен Штуденту, который после ознакомления передал его Моделю. Теперь немцы быстро установили, что район высадки союзного десанта простирается на юг от Арнема через Неймеген (здесь высаживалась американская 82-я воздушно-десантная дивизия) и Эйндховен (американская 101-я воздушно-десантная дивизия) до канала Маас – Эскот. Британский 30-й корпус, имевший большое количество танков, должен был атаковать со своего плацдарма у Неерпельта, форсировать канал Маас – Эскот по захваченным мостам и выйти к Рейну менее чем через трое суток. Теперь, опираясь на эту информацию, Модель намеревался нанести противнику болезненное поражение. Для более четкой организации руководства он перевел II танковый корпус СС под свое непосредственное командование.

Майор Ханс-Петер Кнауст

В 17.30 Биттрих отдал более точные приказы своим двум дивизиям: «Гогенштауфен» предписывалось блокировать район приземления противника западнее Арнема, а «Фрундсберг» должна была взять под контроль Неймеген и его окрестности. Что касается 1-й парашютной армии Штудента, то она должна была действовать против американцев в Эйндховене и остановить удар 30-го корпуса.

Тем временем в 20 километрах южнее Арнема, в районе перед Неймегеном, высадилось 7277 человек из 82-й американской воздушно-десантной дивизии Джима Гевина. Решительно действуя, они взяли под контроль район канала Маас – Вааль, захватив два неповрежденных моста. Над важными мостами в Неймегене стали сгущаться тучи.

В 18.00 Грабнер спокойно пересек арнемский мост и отправился по направлению к Неймегену – выполнять приказ Биттриха о взятии под контроль местных дорог и мостов; к 19.00 он достиг Эльста. Прибыв в Неймеген, он обнаружил, что обстановка здесь еще была вполне спокойной. Район Неймегена контролировала боевая группа «Хенке» под командованием коменданта учебно-запасного парашютного депо оберста Хенке, который объединил под своим руководством все разношерстные немецкие учебные, охранные и тыловые части, главным образом из люфтваффе, стоявшие вокруг Неймегена. Всего под его началом оказалось около 750 человек. Создание подобной импровизированной группы является еще одним образцом высокого уровня инициативы и компетентности немецкого офицерского корпуса, даже на этом этапе войны. Главным козырем группы Хенке были 28 грозных 88-мм зенитных орудий, плюс несколько легких 20-мм зениток, которые осуществляли противоздушную охрану обоих неймегенских мостов – дорожного и железнодорожного.

Во время осмотра немецких позиций в Неймегене Грабнер получил сообщение, что британцы вышли к арнемскому мосту. Учитывая, что ему было дано ясное предписание обеспечить беспрепятственный проход дивизии СС «Фрундсберг» к Неймегену, и, осознав, что с захватом арнемского моста это теперь невозможно, Грабнер с основными силами батальона бросился назад к арнемскому мосту, предварительно оставив несколько бронетранспортеров с 75-мм орудиями в Эльсте. Отметим, что такое решение, хотя и было принято Грабнером по собственной инициативе, полностью соответствовало полученному им приказу Биттриха.

 

Неерпельт

С утра 17 сентября союзная авиация начала настоящую охоту на немцев в районе неерпельтского плацдарма, парализовав все движение немецких частей. После этого в 12.00 состоялась высадка американской 101-й воздушно-десантной дивизии в тылу немецких позиций. Роттенфюрер СС Йоханнес Рюзинг, один из солдат 1-й роты разведывательного батальона, отправленных в этот район, вспоминал, как он со своими 12 товарищами с удивлением наблюдал воздушную армаду «гигантских четырехмоторных машин с прицепленными за ними тяжелыми планерами» и отцепку планеров. «Не говоря ни слова, мы прячемся. Вокруг снуют истребители сопровождения – по Нормандии мы знаем об опустошительных результатах их действий… Впереди должны быть немецкие части, и это придает нам мужества. Вокруг фермы, где мы ночевали, приземляются планеры. Они еще катятся по земле, а мы открываем огонь по ним из наших двух пулеметов». Затем была короткая перестрелка с высадившимися десантниками, после которой американцы отошли, прикрывшись флагами Красного Креста, и закрепились на близлежащих фермах. Рюзинг и его люди панцерфаустами и пулеметами выбили десантников из этих ферм. «Те, кто пытались бежать, были скошены очередями из наших пулеметов… Для нас, двенадцати обычных бойцов, эта победа стала “освобождением”, после последних дней, состоящих из лишений и разочарований, которые нас просто преследовали!»

В 14.15 артиллерия 30-го английского корпуса открыла огонь по немецким позициям к северу от плацдарма. Тем самым началась наземная фаза операции «Маркет гарден». Начало наступления сопровождалось огневым валом на глубину более шести километров (на участке фронта шириной 1,5 километра). Как отмечают немцы, союзное наступление было для них полностью неожиданным. Хорошо укомплектованным и вооруженным английским дивизиям противостояли части боевой группы «Вальтер». Утром 17 сентября боевая группа Эриха Вальтера имела следующую дислокацию: в центре полк фон Хоффманна, усиленный саперной ротой из «Фрундсберг», оседлал дорогу на Эйндховен, к северу от Неерпельта. Фон дер Хейдте занимал позиции к западу, а боевая группа Хайнриха Хайнке – к востоку. Восточнее группы Вальтера занимала позиции парашютная дивизия «Эрдманн», очередное импровизированное формирование, в спешке созданное за несколько дней, а западнее – остатки 85-й пехотной дивизии, сведенные в боевую группу «Чилл» под командованием командира дивизии генерал-лейтенанта Курта Чилла.

Британские десантники сдаются в плен

Основной удар Хоррокс нанес по позициям полка фон Хоффманна, в авангарде у британцев наступала Гвардейская бронетанковая дивизия. Танковой атаке предшествовал налет двухмоторных бомбардировщиков, которые положили лавину бомб вдоль пути наступления, пропахав линию до самого Валькенсваарда. Гвардейская бронетанковая дивизия ударила через час после начала артподготовки.

Наступление танков активно поддерживалось артиллерией. Довольно быстро немецкая противотанковая оборона была нейтрализована – восемь 75-мм противотанковых орудий фон Хоффманна были разбиты точным огнем артиллерии союзников, в итоге линии немцев были прорваны, а сам фон Хоффманн погиб. В 17.30, буквально протаранив немецкую оборону, английские танки достигли моста на юге от Валькенсваарда. В итоге порядки боевой группы Вальтера были прорваны, а ей нанесены тяжелые потери. Все немецкие 88-мм орудия были разбиты или же захвачены противником.

Группа «Хайнке» была расколота. Гренадеры Фридриха Рихтера были выбиты с их позиций у местечка Ахель и теперь вместе с парашютистами фон дер Хейдте отходили на восток, в то время как Зеглер отводил своих солдат на север, за Валькенсваард. Немногочисленная немецкая бронетехника оказывала сопротивление, но господство союзников в воздухе сводило на нет все их усилия. К концу дня у Ростеля осталось лишь 8 боеспособных «Ягдпанцеров». Ближе к ночи англичане взяли Валькенсваард, сломив слабое сопротивление немецкого гарнизона. За полдня наступления британцы углубились на 6–8 километров в немецкие порядки.

Однако с наступлением сумерек ситуация немного изменилась в лучшую для немцев сторону. Крепко держащий в руках управление своими людьми Рихтер сумел организовать сопротивление. Поскольку местность позволяла, то эсэсовцы и парашютисты перешли к тактике действий мелкими группами, с панцерфаустами и минами, организовывая засады для наступающего противника. Передовой отряд британской Гвардейской бронетанковой дивизии попал в такую засаду и потерял 9 танков; кроме того, два броневика подорвались на минах. Желая избежать лишних потерь, британцы приостановили наступление, не предпринимая активных действий вплоть до 07.00 утра 18 сентября. Это дало возможность оберсту Вальтеру попытаться организовать оборону, а немецкому командованию – отдать целую серию приказов, призывающих парашютистов и эсэсовцев держаться любой ценой.

Мы оставили 12 солдат Йоханнеса Рюзинга после их успешного боя с десантниками из 101-й дивизии. Однако затем эсэсовцы столкнулись с атакующими английскими танками. «Танки наступают, и мы быстро отходим. После длинного ночного перехода мы прибываем в занятый нашими силами населенный пункт. Здесь мы встречаем адъютанта нашего батальона, оберштурмфюрера СС Гельмута Теманнса, который прибыл сюда, чтобы собрать разрозненные подразделения нашего батальона и вернуть их в его состав. Таким образом, мы, 12 изолированных бойцов, снова вернулись в свою часть. На следующий день на грузовике мы едем по направлению к другому фронту… Война продолжается».

Утром 18 сентября 5-я гвардейская танковая бригада возобновила наступление, первой ее целью был Аальст. Все, что немцы могли противопоставить, – это остатки 1-го и 3-го батальонов полка фон Хоффманна с одиннадцатью 75-мм противотанковыми орудиями, к которым не было тягачей, а также один или два «Ягдпанцера-IV», «отколовшихся» от дивизиона Ростеля, который в это время отходил на восточном фланге британского наступления. Разметав слабые немецкие порядки, англичане без особых проблем взяли Аальст и днем вышли к Эйндховену. Здесь они соединились с американцами из 101-й воздушно-десантной дивизии, а последняя, в районе Граве, соединилась с частями 82-й воздушно-десантной дивизии.

Эйндховен пал без боя около 19.00 часов, и к 21.00 британские танки вышли к каналу Вильгельмины. Хотя немцы и успели взорвать мосты через канал, но английские саперы сразу же приступили к постройке понтонного моста. Работы продолжались всю ночь, и к 06.15 мост был готов. Наступление началось незамедлительно, в 11.00 британские танки соединились с частями 82-й американской воздушно-десантной дивизии. За 48 часов наступления британцы продвинулись почти на 80 километров. Перегруппировавшись, союзники продолжили продвижение на Неймеген, окраин которого достигли 19 сентября. Теперь перед ними стояли два основных задания: им нужно было взять Неймеген и расширить свой прорыв.

Расширением прорыва британцы занялись незамедлительно. Не имевшая, кроме «панцерфаустов», серьезного противотанкового вооружения, группа Рихтера тем не менее оказывала отчаянное сопротивление союзным танковым частям британцев. Однако серьезно повлиять на ситуацию мужество отдельных подразделений уже не могло, а над Рихтером и его людьми возникла угроза окружения у деревни Хамонт. 19 сентября Рихтер получил приказ отойти под прикрытие леса у деревни Будель, что, в свою очередь, привлекло к расширению союзного прорыва. Во второй половине дня 19 сентября измотанные люди Рихтера достигли Буделя. К этому моменту у Рихтера осталось всего 150 человек. 1-я и 2-я роты заняли оборону, а 3-ю роту – по силе не более, чем усиленный взвод – Рихтер вывел в резерв. В полпятого утра 20 сентября британские танки (немцы докладывали, что их было 40–50 штук) и пехота атаковали Будель. Не выдержав напора превосходящих сил врага, солдаты 1-й и 2-й рот обратились в бегство. Казалось бы, все потеряно и ситуация безнадежна. Но командир батальона Рихтер в критический момент не потерял хладнокровия. С пистолетом в руках он встал на пути у бегущих солдат и вернул их на позиции. Вдохновив бойцов личным примером, он снова организовал сопротивление. Было подбито 4 «Шермана». Однако силы были слишком неравны – в итоге после тяжелого боя эсэсовцы были выбиты из деревни. Рихтер отвел оставшихся солдат в район сбора в трех километрах к востоку. Всего после боя в Буделе от его батальона уцелело 86 человек, но это были готовые к бою солдаты, которых Рихтер повел к Веерту.

Что касается батальона Зеглера, то он, 18–20 сентября, вместе с парашютными частями дивизии «Эрдман», штабу которой его подчинили, отходил на север к Виллемс-каналу, где перешел в подчинение LXXXVI армейского корпуса.

 

Сражение за арнемский мост

Всего в районе Вольфхенце, в 12 километрах к западу от Арнема, высадилось около 9000 английских десантников из 1-й воздушно-десантной дивизии. Также были доставлены несколько сотен орудий и транспортных средств, в основном джипов, и тонны других грузов. Почти сразу же после высадки часть британских сил была связана боем слабым 16-м учебным батальоном СС штурмбаннфюрера СС Зеппа Крафта. Последний никак не мог на равных противостоять десантникам, но все же вступил в бой. Между тем, зная, что потеря времени чревата серьезными последствиями, командир 1-й британской воздушно-десантной дивизии генерал-майор Роберт Уркхарт, не дожидаясь сосредоточения всех своих подразделений, направил отряд для захвата моста в Арнеме. Его выбор пал на 2-й парашютный батальон под командованием подполковника Джона Фроста (всего около 500–600 человек). Однако поскольку британцы высадились не в самом Арнеме, то у немцев было, по крайней мере 2 часа, пока батальон Фроста достигнет города и моста. Это дало драгоценное время для организации обороны.

Мосты в Неймегене, снимок с английского самолета

Действительно, одним из первых действий фельдмаршала Моделя стала организация охраны арнемского моста, значение которого в свете предстоящих перебросок немецких дивизий к фронту было очевидно. Поскольку серьезных войск под рукой не было, то Модель в спешке вверил защиту моста пожилому, но надежному начальнику штаба 642-й полевой комендатуры майору Эрнсту Шляйфенбауму. В боевую группу майора входили ветераны Первой мировой войны из 28 различных тыловых команд, боеспособность их была не бог весть какая, но зато это были войска, которые Модель мог получить сразу же, без промедления, в Арнеме. Шляйфенбаум вооружил их трофейными винтовками с двадцатью боекомплектами на каждого. Некоторое время немецкие ветераны оказывали сопротивление в городе, но долго противостоять на равных хорошо вооруженным и обученным британцам они не могли. Совершив стремительный бросок через город, уже к 19.00 17 сентября (то есть всего через час после того, как Грабнер проследовал по мосту) 2-й парашютный батальон Фроста приблизился к северному концу арнемского дорожного моста, захватил близлежащие дома и создал предмостное укрепление. Однако взять под контроль мост с обоих концов Фрост не сумел, предпринятая им попытка выйти к южному краю была пресечена плотным пулеметным огнем немецкой охраны.

Тем временем к мосту приближались двигающиеся в Неймеген части 10-го разведывательного батальона СС. Около 19.00 1-я рота батальона была неожиданно обстреляна людьми Фроста, и Цибрехт поставил в известность Пэтша о том, что путь через мост блокирован врагом.

После этого ситуация для немцев резко изменилась. И Биттриху, и Моделю стало ясно, что с перекрытием арнемского моста о быстрой переброске немецких дивизий на юг, в частности «Фрундсберг», придется забыть. Поэтому мост нужно было вернуть под немецкий контроль как можно быстрее. Не теряя времени, в ночь с 17 на 18 сентября Биттрих подчинил Харцеру, осуществлявшему оперативное руководство в районе Арнема, 10-й разведывательный батальон СС и приказал ему безотлагательно отбить мост.

Ближе к полуночи подтянувшиеся части Бринкманна оцепили район перед занятым британцами северным краем моста. Сюда же, где-то в это же время, явился штурмбаннфюрер СС Ханс-Георг Зонненштуль, со своим импровизированным отрядом. На месте он развернул так называемый «Командный пост “Зонненштуль”», который взял под контроль западные подступы к мосту, одновременно координируя сбор прибывающих в этот район солдат. Нужно сказать, что группы немецких военнослужащих, иногда даже численностью 8-10 человек, прибывали практически ежечасно, их направляли на усиление боевых частей. 3-я рота 21-го полка СС была подчинена Бринкманну. Тем самым была создана боевая группа «Бринкманн». Ночью к мосту также подошел батальон Карла-Хайнца Ойлинга, который изначально собирался пересечь реку и двигаться далее на Неймеген, как предписывал приказ штаба дивизии.

Выполняя приказ о взятии под контроль моста Бринкманн начал действовать с рассветом 18 сентября. Первая атака была предпринятая силами пехоты, включая 3-ю роту Роланда Фогля из 21-го полка СС. Саперный взвод гауптшарфюрера СС Хартманна из разведывательного батальона принял активное участие в штурме укрепленных британцами домов, при этом особенно отличился штурмман СС Герхард Томалла. В тяжелом бою штурмом было взято несколько домов, однако в целом эта атака успеха не имела, не в последнюю очередь из-за плохого вооружения и нехватки боеприпасов в немецких частях, в частности, в 3-й роте 21-го полка СС.

Вторую атаку Бринкманна поддерживали бронемашины и бронетранспортеры. Хотя эсэсовцам снова удалось отбить у британцев пару домов в рукопашных боях, но и эта атака закончилась неудачно. Два британских 57-мм противотанковых орудия сыграли главную роль в ее отражении. После этого всем стало ясно, что мост так просто не освободить и что дивизия СС «Фрундсберг» срочно должна искать альтернативный путь в Неймеген.

Тем временем к южному краю моста прибыл 9-й разведывательный батальон СС. Быстро оценив ситуацию, Грабнер по собственной инициативе решил отбить мост. В той ситуации любой другой вид действий, кроме лобовой атаки, исключался. Во главе своей колонны Грабнер поставил трофейный британский бронеавтомобиль «Хамбер», захваченный им в Нормандии и использовавшийся в качестве штабной машины. Этим он рассчитывал ввести десантников в заблуждение.

Что интересно, эсэсовская лобовая атака, начавшаяся в 09.00 утра, стала полным сюрпризом как для англичан, так и для соседних немецких частей. Нужно отдать ему должное – отважный Грабнер сам повел своих людей вперед, на «Хамбере», однако эта затея закончилась и для него лично и для его эсэсовцев весьма плачевно. Сначала казалось, что его план начинает срабатывать: первые бронемашины, ведомые английским «Хамбером», успешно миновали мост, но затем британцы пришли в себя от неожиданности и открыли сильный огонь из ручных гранатометов и 57-мм противотанковых орудий. Шесть бронемашин было сразу же уничтожено. Бой шел почти два часа, в итоге батальон был отброшен. Сам Грабнер был убит, вместе с ним погибли почти 70 его людей, а на мосту остались гореть до 20 немецких машин – 9 бронетранспортеров и бронемашин (включая 6 бронемашин «Пума»), 8 грузовиков и автомобилей. Остатки батальона окопались на южной оконечности моста, в районе местной кирпичной фабрики, и открыли интенсивный огонь по противоположному берегу.

Гауптштурмфюрер СС Карл-Хайнц Ойлинг

Таким образом, в начале дня 18 сентября британцы в районе арнемского дорожного моста оказались в окружении: с северной стороны сосредоточилась боевая группа «Бринкманн», усиленная 102-м минометным дивизионом СС – корпусной частью 2-го танкового корпуса СС. С южной стороны моста стояли части 9-го разведывательного батальона СС и подразделения немецких охранных частей. В результате у арнемского моста оказались оба разведывательных батальона из дивизий II танкового корпуса СС.

Тем временем Хармель в ночь на 18 сентября прибыл в свою штаб-квартиру в Руурло. Отто Пэтш поприветствовал его словами: «Слава богу, вы вернулись!» К счастью Хармеля, фельдмаршал Модель ничего не знал о его отсутствии, а иначе, по словам Харцера, немедленно отстранил бы его от командования дивизией. Хармель сразу же отправился к Биттриху. Последний проинформировал его о ситуации, после чего сказал, что ключом к немецкой победе в битве за Голландию является город Неймеген, с его двумя мостами через Вааль. Поэтому Хармель должен был сконцентрировать свою дивизию на севере от города так быстро, как только возможно. Кроме этого, ему досталась и ответственность за район арнемского моста, который был нужен не только для его дивизии, но и для дополнительных немецких сил, которые Биттриху обещали в качестве подкреплений, включая сюда тяжелый танковый батальон. Что касается дивизии СС «Гогенштауфен», то она оставалась ответственной за блокирование и уничтожение британских десантников в районе западнее Арнема.

В результате Хармель оказался лицом к лицу перед двойной проблемой: вернуть под контроль арнемский мост и быстро перебросить свою дивизию к Неймегену. Недолго думая он нашел простые, но оптимальные решения. Он отправил части 10-го саперного батальона СС в городок Паннерден, в 20 километрах юго-восточнее Арнема, с приказом обеспечить в этом районе переправу через Нижний Рейн для своей дивизии. Саперы начали работу еще ночью, используя все подручные средства. В ход пошли грузовые баржи, резиновые и рыбацкие лодки, а в середине дня 18 сентября при помощи армейских саперов была организована паромная переправа. Теперь на пароме, выдерживающим вес до 40 тонн, можно было спокойно переправить бронетехнику и транспорт. Правда, переправа, особенно паромная, затруднялась действиями союзной авиации, поскольку слабые силы 10-го зенитного дивизиона СС не могли обеспечить саперам полноценную защиту. Но сорвать переправу частей «Фрундсберг» союзникам не удалось. Таким образом, в условиях контроля противника над арнемским мостом немцами был найден простой и довольно эффективный выход из тупика в решении вопроса о переброске дивизии СС «Фрундсберг» к Неймегену.

Первыми в район Паннердена выступила боевая группа «Рейнхольд» Лео-Германа Рейнхольда, в которую вошли «безлошадные» танкисты 2-го батальона 10-го танкового полка СС и взвод саперов унтерштурмфюрера СС Вернера Баумгартеля, а за ней двигался перенаправленный от моста батальон Ойлинга.

Что касается арнемского моста, то здесь Хармель решил использовать боевую группу «Бринкманн», которую Биттрих вернул под его командование, а также части остальных подходящих к мосту подразделений и подчиненных ему (как ответственному за этот район) для захвата моста. В частности, имелась в виду подошедшая в середине дня 18 сентября к мосту с востока и сменившая Ойлинга боевая группа «Кнауст» под командованием армейского танкиста майора Ханса-Петера Кнауста. Группа состояла в основном из персонала 64-го гренадерского учебно-запасного батальона. Большинство солдат Кнауста были выздоравливающие тяжелораненые, которые даже на оптимиста Хармеля произвели впечатление «инвалидов». Впрочем, группа, состоящая из четырех рот общей численностью около 700 человек, имела на вооружении несколько бронетранспортеров и одно самоходное орудие. Ее организационно подчинили штурмбаннфюреру СС Бринкманну. Численно немцы теперь превосходили британцев, но вот в качественном соотношении уступали сильно, тем более что во многих подразделениях катастрофически не хватало боеприпасов.

Получив такое подкрепление, Хармель решил действовать: он атаковал силами двух боевых групп с севера и востока. В жестоком рукопашном бою немецкие солдаты сумели отбить несколько захваченных британцами домов. Большего 18 сентября достичь не удалось. В этот день 10-й разведывательный батальон СС потерял три грузовика (один из которых – ранее захваченный во Франции «Додж»).

Упорное сопротивление английских десантников у арнемского моста стало для немцев костью поперек горла. Однако все попытки генерал-майора Уркхарта привести подкрепление к Фросту разбились о противодействие различных немецких боевых групп, главным образом дивизии СС «Гогенштауфен». Вдобавок к утру 19 сентября десантники Фроста узнали, что 30-й корпус, который в течение трех дней должен был прийти к ним на выручку, все еще топтался южнее Неймегена. После этого итоговая сдача британцами позиций у моста становилась лишь делом времени.

Положение для немцев облегчилось прибытием подкреплений: 19 сентября к группе Кнауста присоединилась учебная танковая рота лейтенанта Мильке из 6-го армейского танкового учебного полка «Билельфельд», в которой было шесть танков Pz-III и два танка Pz-IV.

Теперь, чтобы сэкономить силы в уличных боях, Хармель решил артиллерийским огнем уничтожить оставшиеся два десятка домов, которые все еще занимали британцы. Перед началом обстрела он отправил к Фросту пленного десантника с предложением сдаться; впрочем, гордый британский подполковник отверг это предложение. «Раз британцы не ходят выходить из своих нор – мы взорвем их!» – в сердцах бросил Хармель. И добавил: «Время уходит. Там ничего не должно остаться, кроме кучи битого кирпича». Лежа с биноклем в руках между двумя орудиями, Хармель лично направлял огонь артиллерии. После войны он объяснил: «Это был совершенно новый вид боя для меня. Но англо-американцы атаковали мосты в Неймегене, и я должен был спешно “давить” здесь».

Немецкая артиллерия, в частности мощные 88-мм зенитки, методично уничтожала дом за домом. Гренадер СС Хорст Вебер вспоминал, что «это был лучший и самый эффективный артиллерийский огонь, который я когда-либо видел». Кроме артиллерийских орудий к обстрелу приступили три танка Pz-III из роты Мильке, сосредоточенные на восточном фланге, вместе с несколькими бронемашинами из группы Бринкманна. Тактика была продумана до мелочей: после разрушения дома в дело вступали гренадеры и саперы, штурмовавшие руины. Британцы оказывали отчаянное сопротивление. То тут то там вспыхивали рукопашные схватки, в дело шли огнеметы, панцерфаусты, гранаты и автоматы. Один из танков был подбит из противотанкового гранатомета «Пиат», остальные отошли. Однако вечером группу Бринкманна усилили тяжелые танки «Тигр» лейтенанта Кнаака и фельдфебеля Барнеки из состава тяжелой танковой роты «Хуммель» оберлейтенанта Хуммеля. Оба прибывших «Тигра» вступили в бой около 21.00 и своими 88-мм снарядами произвели просто опустошающий эффект. Десантники в долгу не остались: оба «Тигра» были повреждены огнем из 57-мм противотанковых орудий и «Пиатов», причем танк лейтенанта Кнаака получил точное попадание из 57-мм противотанкового орудия прямо в командирскую башенку и пушку, два члена экипажа были ранены. Обе машины отбуксировали в город Дуттинхем на ремонт.

К концу дня немцы серьезно потеснили британцев. Из 18 домов, которые занимала группа Фроста к началу боя, под их контролем осталось едва ли 10. За день боя немцы потеряли убитыми 19 человек и около 130 ранеными.

С рассветом 20 сентября положение Фроста выглядело удручающе. Чтобы спасти окруженных, Урхарт организовал атаку четырех британских парашютных батальонов в направлении моста, но она закончилась провалом: на открытой местности они были уничтожены моторизованными частями СС. Общий состав этих четырех батальонов к тому моменту, когда уцелевшие вернулись в зоны приземления, сократился до четырехсот человек. Наиболее тяжелые потери понесли 10-й и 56-й парашютные батальоны.

Таким образом, все попытки Уркхарта пробиться к Фросту с подкреплением с запада разбились о противодействие боевых групп дивизии СС «Гогенштауфен», а надеяться на скорое прибытие 30-го корпуса не приходилось. Что касается немецкой стороны, то Биттрих настоятельно требовал взять наконец под контроль мост, чтобы начать по нему переброску основных частей «Фрундсберг» к Неймегену. Поэтому боевая группа «Кнауст» провела перегруппировку и атаковала с юга. Несмотря на свою малочисленность и безнадежность положения, десантники оказали отчаянное сопротивление. Сломить их днем 20 сентября немцам так и не удалось, несмотря на все их превосходство в силах и вооружении. Командир 3-й роты 21-го полка СС Роланд Фогль был убит в этом бою. Интересно, что вечером обе стороны заключили двухчасовое перемирие, для эвакуации раненых. Всего с поля боя было вынесено почти 300 раненых, из которых около ста были немцами и гражданскими жителями. Раненые были доставлены в местную больницу Святой Елизаветы, где бок о бок работали немецкие медики, английские санитары и голландские врачи.

Павший гренадер на мосту в Неймегене

В 05.00 утра 21 сентября организованное сопротивление британцев в районе моста было прекращено, остались лишь спорадические очаги сопротивления на подступах к мосту. К полудню 21 сентября немецкие части наконец-то захватили предмостные укрепления британцев. Это сумела сделать боевая группа майора Ханса-Петера Кнауста. После потери позиций у моста оставшиеся парашютисты Фроста, израсходовавшие весь боекомплект после трех дней и четырех ночей непрерывного боя, капитулировали. Фрост, 20 сентября раненный осколками в обе ноги, позднее описал тех, кто взял его в плен, как «приятных, рыцарственных и даже утешающих».

Штурмман СС Арнольд Халл-Вальдхаузер описал арнемский мост сразу после его захвата: «Разбитые и обгорелые вражеские и наши бронемашины горестно свидетельствуют о жестокости этого боя. Одна картина навсегда врезалась мне в память. В стоящем на мосту обгорелом немецком бронетранспортере стоял сожженный труп его командира, стоял прямо, как на параде. Ужасное зрелище».

Трудно переоценить значение сопротивления английских десантников у арнемского моста. Они на три дня сковали боем сильные немецкие части, в том числе оба разведывательных батальона СС из дивизий II танкового корпуса СС, заблокировали важнейший мост, тем самым сорвав быструю переброску немцами подкреплений к Неймегену, нанесли противнику тяжелые потери.

С открытием моста Биттрих наконец-то мог оперировать своими частями. Кроме этого, сейчас можно было быстро направить высвободившиеся части к Неймегену. В полдень 21 сентября первой к Неймегену выступила боевая группа Кнауста, в которую влили 3-ю роту 21-го полка СС.

 

Неймеген и подступы к Арнему

Группа Лео-Германа Рейнхольда переправилась на другой берег 18 сентября, используя паром и резиновые лодки дивизионного саперного батальона, и затем продолжила марш к Неймегену, двигаясь вдоль северного берега Вааля. Таким образом, она стала первой частью дивизии СС «Фрундсберг», прибывшей в Неймеген. Заметим, что основная часть города Неймеген лежит на южной стороне Вааля. Железнодорожный мост через Вааль расположен почти посередине между правой и левой частями города, в то время как дорожный – на самой восточной городской окраине.

Не теряя времени, саперы Баумгартеля начали готовить железнодорожный и дорожный мосты к взрыву, пока оберст Хенке и Рейнхольд, на которого Хармель возложил всю ответственность за удержание Неймегена, обсуждали план обороны. Рейнхольд разместил своих людей на северном берегу Вааля, между мостами. Основные силы боевой группы «Хенке» заняли южные подступы к железнодорожному мосту. Кроме того, он переместил 88-мм зенитки, прикрывающие железнодорожный мост от воздушных атак: Рейнхольд расставил орудия среди домов, прямо у края воды, чтобы они могли держать под огнем подходы к мосту на южном берегу реки. В дальнейшем Рейнхольд передал на усиление группы «Хенке» прибывшие в Неймеген дополнительные мелкие подразделения «Фрундсберг».

В середине дня в Неймеген прибыл Карл-Хайнц Ойлинг со своим «батальоном», в котором было не более сотни солдат. Рейнхольд поручил ему оборонять дорожный мост. Поэтому Ойлинг подчинил себе все смешанные армейские и полицейские подразделения, находившиеся в этом районе. Он развернул свой командный пункт в окраинном городском районе Валкхоф, в доме Роберта Янссена, почти на самой высокой точке города, а его люди перекрыли все подходы к мосту. Как уже указывалось, дорожный мост лежал на восточной окраине Неймегана, плавно переходящей в поросший лесом Хуммер-парк. В качестве поддержки Ойлинг получил четыре самоходки «Ягдпанцер-IV», прибывшие из Паннердена.

Для того чтобы создать препятствия на пути противника, эсэсовцы взорвали несколько городских зданий, включая сюда фабричную трубу и церковную башню(!), которые союзники могли использовать как ориентиры, а также организовали минные заграждения. Во время оборонительных работ вспыхнул пожар на улице Герцогини, в результате которого сгорело несколько домов, но при этом сама улица оказалась перекрытой для движения, что облегчило оборонные мероприятия. Общая численность войск СС в Неймегене была не более 500 человек, но именно им предстояло стать костяком немецкой обороны.

Английская бронетехника на дорожном мосту в Неймегене

К полудню 19 сентября немецкие наблюдатели на южном берегу обнаружили приближение противника. Первое наступление англо-американских войск на Неймеген началось в 16.00. Союзники сформировали три смешанные боевые группы из частей американских парашютистов, английских пехотинцев и 40 танков Гвардейской бронетанковой дивизии. Самая маленькая из них, состоящая из пехотной роты и 4 танков, получила задание захватить здание главпочтамта, где, как считала союзная разведка, находится немецкий пункт управления боем, с которого будет осуществляться подрыв мостов. Это задание было выполнено без особых проблем, но вот только, к досаде союзников, никакого контрольного пункта в здании не оказалось.

Для двух других союзных групп задания оказались посложнее. Боевая группа Ойлинга, защищающая дорожный мост, и боевая группа Хенке, обороняющая железнодорожный, подверглись сильным атакам противника. Части Ойлинга атаковала смешанная группа из 2-го батальона 505-го американского парашютного полка (численностью не более роты), британская пехотная рота и 12 британских танков. Схожие по численности силы (также две пехотные роты и 12 танков) атаковали группу Хенке у железнодорожного моста. Однако успеха союзники не достигли. На подходе к железнодорожному мосту огнем 88-мм орудий было подбито несколько британских танков, в то время как к дорожному мосту союзники даже не смогли приблизиться. Ойлинг умело организовал оборону: гренадеры закрепились в домах, в руинах церковной башни и среди домов, а умело расставленные Ойлингом 20-мм зенитки перекрывали огнем все улицы. В довершение две немецкие самоходки атаковали союзников с хорошо скрытых позиций в садах и дворах и подбили от трех до пяти «Шерманов». В условиях городских боев немецкие наблюдатели успешно корректировали огонь своей артиллерии. Карл-Хайнц Ойлинг лично руководил боем, вдохновляя солдат своим примером. В итоге, не дойдя почти 500 метров до цели, союзники вышли из боя, ожидая прибытия подкреплений, хотя потери личного состава с обеих сторон были невелики. Вечером случилось весьма неординарное явление для этой войны – на поле боя было установлено негласное перемирие, чтобы люди Ойлинга могли эвакуировать своих раненых.

Поскольку англо-американские войска у Неймегена были остановлены, то в немецких штабах начали оптимистично воспринимать обстановку. Тем не менее и Биттрих, и Хармель были единодушны – мосты в Неймегене нужно было взорвать. Однако фельдмаршал Вальтер Модель запретил делать это, поскольку считал, что мосты потребуются ему для задуманного им наступления против союзных войск на юг. Как считается, это решение оказалось самой серьезной из ошибок Моделя в ходе битвы. После войны Хармель вспоминал: «Модель приказал не взрывать мост, потому что он нужен ему для контрудара. Однако он подразумевал контратаку на каком-то высоком оперативном уровне. Мы с Биттрихом считали, что мост нужно взорвать прямо сейчас. Мы понимали, что никогда не соберем силы для наступления такого масштаба. Это напоминало тришкин кафтан. Рубашка Моделя оказалась слишком короткой, и ее не удалось вытянуть».

Перегруппировавшись, 20 сентября союзники снова нанесли сильный удар по позициям Ойлинга и Хенке. Весь день английская артиллерия обстреливала город. Немцы оказывали упорное сопротивление, что признали даже союзники. Прямой ответственный за оборону города Лео-Герман Рейнхольд лично руководил ведением боевых действий, вдохновляя солдат, особенно из армейских подразделений, которые не всегда демонстрировали должную волю к борьбе. После сражения Хайнц Хармель назвал Рейнхольда «Душой сопротивления» в Неймегене.

В 15.00 части 3-го батальона 504-го американского парашютного полка форсировали Вааль на штурмовых лодках, в нижнем течении, к западу от железнодорожного моста, где линия обороны гарнизона была слабее, и захватили небольшой плацдарм. Огневую поддержку им оказывали около сотни артиллерийских орудий, накрывших огнем немецкие позиции и поставившие дымовую завесу. Правда, немцы в долгу не остались: вездесущие германские наблюдатели быстро навели на прорвавшихся орудийный и минометный огонь, тем самым блокировав плацдарм. По оценке Тима Рипли, на нем погибла половина из высадившихся американских десантников. Однако дело свое они сделали хорошо, начав продвижение в глубь немецкой обороны. К 16.00 американцами был захвачен форт Хоф Ван Холланд, укрепление на северном берегу, обороняемый подразделениями группы Хенке. Продолжив развивать успех, к 19.00 американцы с плацдарма вышли к северному концу железнодорожного моста и продолжили свое наступление на север и восток. Их потери составили 107 человек убитыми и ранеными.

Дальше – больше: пока немцы увязли в боях у американского плацдарма, дорожный мост подвергся отчаянной атаке британского танкового взвода: четыре «Шермана» приблизились к нему под прикрытием дымовой завесы (к ней добавился еще и дым от горящих зданий). При этом танки прошли под огнем двух 88-мм орудий и одной самоходки и вышли к мосту. Два замыкающих танка эсэсовцы Ойлинга подбили из панцерфаустов, но два других «Шермана» подбили самоходку и вышли на другой конец моста, где соединились с подошедшими американцами. Это произошло в 19.15. По захваченному мосту на северный берег были быстро переброшены подкрепления. Союзная артиллерия подавила 88-мм зенитки, прикрывающие подходы к мостам с юга, после чего обе переправы были окончательно взяты. После этого удержание Неймегена потеряло всякий смысл, и немцы стали отходить от города.

Тем временем у Карл-Хайнца Ойлинга осталось чуть больше полусотни человек, но он продолжал отчаянно сражаться, цепляясь за развалины домов. Немецкое сопротивление в Неймегене приобрело спорадический и локальный характер. В районе городской цитадели Ойлинг сопротивлялся до 22.25, при этом, согласно немецким документам, британцы потеряли танк «Шерман» и 30 человек убитыми и ранеными. Израсходовав все боеприпасы, Ойлинг собрал оставшихся 60 человек своей группы и вывел их города. Под самым носом у британцев на лодках они перебрались на северный берег Вааля и присоединились к своим.

Таким образом, Неймеген окончательно пал. Упорная оборона города стоила жизни 260 немецким солдатам, но имела важнейшее значение для срыва операции «Маркет гарден». После боя Хармель доложил о подбитии в Неймегене 24 союзных танков.

Ранее в этот же день, 20 сентября, посчитав, что у арнемского моста «закончат» и без него, под Неймеген прибыл Хайнц Хармель, чтобы лично руководить обороной города. Он сразу провел рекогносцировку и внимательно изучил местность, чтобы лучше организовать оборону. После нее Хармель пришел к выводу, что движение танков и прочей техники в районе между Нижним Рейном и Ваалем возможно лишь по дорогам. Его мысль получила наглядное подтверждение, когда танки 2-го батальона 10-го танкового полка СС, переправленные на паромах через Нижний Рейн в ночь на 20 сентября и теперь перебрасываемые к Неймегену, увязли в грязи и в итоге в Неймеген так и не попали.

Хармель разместил свой командный пункт на крыше бункера в деревушке Лент, на северном берегу реки, откуда хорошо обозревались оба моста. Впрочем, как-то серьезно повлиять на ситуацию Хармель не сумел. Пытаясь сорвать вражескую атаку и не дать противнику форсировать Вааль по мостам, Хармель под свою личную ответственность приказал взорвать мосты, благо саперы еще два дня назад подготовили их к взрыву. Однако механизм не сработал, как сам Хармель вспоминал, возможно, из-за того, что провод был перебит осколком снаряда. «Я ждал, что мост рухнет и танки свалятся в реку. Но вместо этого они неотвратимо мчались вперед, становясь все больше и больше». Чтобы исправить положение, в дело были брошены штурмовые группы саперов из 10-го саперного батальона СС, защищенных специальными доспехами. Но эта отчаянная попытка завершилась неудачей: союзные танкисты просто расстреляли саперов и мосты достались противнику в целости. Узнав об этом, Хармель крикнул одному из своих штабных офицеров: «Звони Биттриху. Они пересекают Вааль!»

Впрочем, вопреки ожиданиям, больших результатов взятие Неймегена союзникам не принесло. В ночь на 21 сентября ситуация на фронте снова изменилась. Сразу после полуночи Лео-Герман Рейнхольд, проявив недюжинную энергию и смекалку, быстро организовал новую оборонительную линию, почти в четырех километрах от неймегенских мостов. Сначала оборону здесь держали люди из его боевой группы и солдаты гарнизона Неймегена. К рассвету их усилили четыре самоходки Stug-III и 16 танков Pz-IV из 10-го танкового полка СС, плюс гренадерский батальон из 22-го полка СС, прибывшие от переправы у Паннердена (танки были переправлены в ночь с 19 на 20 сентября).

Один из солдат СС под Арнемом

Рано утром 21 сентября Биттрих приказал дивизии СС «Фрундсберг» атаковать английский плацдарм на северном берегу Вааля с востока и отбросить противника через реку. В это же самое время Хоррокс готовил решающее наступление своего корпуса, который теперь должен был достигнуть Арнема. От окруженной 1-й воздушно-десантной дивизии 30-й корпус отделяло всего 18 километров.

Силы немцев состояли из полутора батальонов 22-го полка СС, 2-го батальона 10-го танкового полка СС, 10-го саперного батальона СС и армейской боевой группы «Хартунг». 2-й дивизион 10-го артиллерийского полка СС обеспечивал прямую артиллерийскую поддержку, а остальные подразделения артиллерийского полка дивизии разворачивались на правом берегу Нижнего Рейна. Уже упоминавшийся штурмбаннфюрер СС Ханс-Георг Зонненштуль объединил под своим командованием всю немецкую артиллерию южнее Арнема. Кроме 10-го артиллерийского полка СС (четыре батареи по 6 орудий в каждой) в его группу вошел V батальон 1-го артиллерийского учебно-запасного полка СС гауптштурмфюрера СС Оскара Шваппахера.

Немецкая линия обороны простиралась от Беммеля к Эльсту, где оборонялись части 9-го разведывательного батальона СС (те самые, которые Грабнер оставил в Эльсте ночью на 18 сентября). В конце дня подразделения 21-го полка СС пересекли реку у Паннердена и усилили линию обороны дивизии. Кроме того, как мы помним, боевая группа «Кнауст» в середине дня также начала двигаться к Неймегену. После этого новая граница между дивизиями СС «Гогенштауфен» и «Фрундсберг» проходила в точке слияния Нижнего Рейна и Исселя в Эльсте.

Подразделения 22-го полка СС занимали позиции на левом фланге дивизии, от Вааля до Беммеля. Севернее Беммеля они «сходились» с группой Рейнхольда.

Местность между Неймегеном и Арнемом – низменность, прозванная «Островок», окруженный реками и слишком болотистый для маневра бронетехники. И именно этот «Островок» стал неожиданным союзником немцев. Напомним, что Хармель еще 20 сентября пришел к выводу, что широкие маневры бронетехники в этом районе невозможны, она могла передвигаться лишь по дорогам. В этих условиях большое значение приобрели городок Эльст, лежащий прямо на главном шоссе на Арнем, и деревня Остерхут, перекрывавшая обходной путь.

Интересно, что еще после рекогносцировки 20 сентября Хармель, закуривая сигарету, сказал стоящему рядом Пэтшу, что ожидает полномасштабное англо-американское наступление против «Шоссе-Остров» (то есть вдоль шоссе на Арнем) в ближайшие 48 часов. И он не ошибся. Приказ на наступление 30-го корпуса был отдан в 11.00 21 сентября, однако британцы не начинали движение до 13.30, когда первые 52 танка с пехотой на броне выступили к Арнему. Через 10 минут и три километра они наткнулись на немецкую противотанковую позицию перед Эльстом, и первые три «Шермана» превратились в огромные костры. Из-за состояния земной поверхности у британцев не было возможности сильно оперировать бронетехникой. Английская пехота «спешилась» и залегла под сильным артиллерийским и минометным огнем немцев. Наступление остановилось. В 17.30 Хоррокс подтянул резервы, и британцы сделали попытку обойти немецкие позиции с левого фланга, у Остерхута, но нарвались на подразделения группы «Кнауст», только что прибывшей на поле боя. Хотя немцы и потеряли три танка в коротком бою, но прорваться британцы так и не сумели. Ночью группа Кнауста заняла позиции в Эльсте, создав прочную оборону, а люди Рейнхольда взяли под контроль деревню Остерхут, где разместили 6 танков.

В этот же день, 21 сентября, пытаясь изменить ход сражения, союзники к западу от Арнема, под Эльстом и Дрилом, высадили на планерах 1-ю польскую парашютную бригаду генерала Станислава Сосабовского. Эта бригада должна была прибыть в район Арнема еще 18 числа, но из-за плохой погоды этого сделать не удавалось. Плохая погода царила и сейчас, но теперь у союзников поджимало время и на это махнули рукой. К несчастью, из-за трудных погодных условий удалось высадить только две трети состава польской бригады. Поляки должны были пересечь Нижний Рейн на пароме и соединиться с английскими десантниками, но, как оказалось, паром был к тому времени уже потоплен огнем немецкой артиллерии, а десантных лодок у поляков с собой не было. Согласно плану, эти лодки должны были прибыть с сухопутными войсками, наступавшими из Неймегена, но, как мы увидели, наступление это застопорилось. Тем временем Хайнрих Бринкманн получил приказ Биттриха атаковать польских десантников у Дрила, пока те не успели развернуться. Так что вместо продвижения вперед поляки столкнулись с противодействием дивизии СС «Фрундсберг» и отдельных подразделений боевой группы «Крафт», которые сковали их боем.

Немцы, блокировав все ведущие в Арнем дороги, создали огромные трудности для Хоррокса. Он не мог маневрировать бронетехникой из-за болотистой местности, и поэтому британцы послали вперед недавно прибывшую на этот участок фронта 43-ю Уэссекскую пехотную дивизию, «старую знакомую» «Фрундсберг» по Нормандии. Рано утром 22 сентября, воспользовавшись плотным туманом, британский патруль на бронемашинах проскользнул через немецкие позиции у Остерхута и Вальбурга (в четырех километрах западнее Эльста) и установил контакт с поляками под Дрилом. Однако практического результата это не принесло никакого.

Пытаясь развить успех и наконец пробиться к Арнему, британцы атаковали утром 22 сентября в 08.30, когда туман уже рассеялся. 129-я пехотная бригада 43-й пехотной дивизии атаковала на Эльст, а 214-я бригада с танками 8-й бронетанковой бригады ударила на Остерхут. Через час обе атаки остановились, разбившись об оборонительные порядки групп Рейнхольда и Кнауста. Эсэсовцы Рейнхольда в течение целого дня успешно обороняли Остерхут против превосходящих сил противника. Первые две робкие атаки англичан были без труда отражены. Третью атаку поддерживали почти 100 артиллерийских орудий и два танковых взвода. В ней англичанам сопутствовал успех: Остерхут был взят к 17.30, а Рейнхольд – отброшен, но недалеко. В плен англичанами было взято 139 немцев и захвачены один танк Pz-III, одно 88-мм орудие и пять 20-мм зениток. Кроме этого, по британским данным, было подбито еще три немецких танка. Свои потери они заявили всего в 19 раненых. Как бы то ни было, однако этот локальный успех оказался единственным в этот день. Продолжив наступление, к 20.15 передовому отряду 214-й бригады удалось соединиться с польскими парашютистами, но на этом все и закончилось.

Находясь под непрерывным немецким артиллерийским огнем, поляки тщетно ожидали прибытия основных сил бригады, чтобы начать решительно действовать. Однако в данный момент решительно действовали только немцы. Из Эльста группа Кнауста, отбившая все дневные атаки, держала под огнем все соседние дороги, не давая британцам маневрировать. А против поляков Биттрих бросил боевую группу Вальтера Харцера, позднее переименованную в группу «Герхард», по имени возглавившего ее оберста Герхарда. Этим же вечером боевая группа Бринкманна была подчинена оберсту Герхарду. Несмотря на ужасное состояние земной поверхности, мобильную группу 10-го разведывательного батальона СС бросили против поляков, которые оказали серьезное сопротивление, и Бринкманн отвел свою группу к железнодорожной линии Арнем – Эльст, чтобы перегруппироваться. Интересно, что после боя с Бринкманном британцы и поляки заявили о целых трех подбитых «Тиграх» и еще о двух поврежденных, хотя фактически Бринкманн вообще не имел ни одного «Тигра», поэтому, вероятно, были подбиты либо бронетранспортеры, либо бронемашины. Что касается эсэсовцев, то и им тоже было чем похвастаться: после короткого боя патруль обершарфюрера СС Хайнца Штокке из 2-й роты захватил английскую машину радиоуправления, вместе с книгами кодов. Благодаря этому в течение нескольких дней все намерения британцев сразу же становились известны немцам.

Гауптштурмфюрер СС Фридрих Рихтер

На следующий день, 23 сентября, Харцер приказал 1-й роте Карла Цибрехта из батальона Бринкманна, которая все еще оставалась в районе кирпичной фабрики у южной оконечности арнемского моста, двигаться на запад вдоль реки, чтобы с юга обеспечить немецкую линию между Дрилом и Остербеком, в районе окружения 1-й британской воздушно-десантной дивизии.

К 23 сентября ситуация на фронте для англичан была малоприятная. Немецкие боевые группы успешно «добивали» взятую под Арнемом в плотное кольцо 1-ю воздушно-десантную дивизию, а все попытки союзников пробиться к ним закончились, в той или иной степени, провалом. Это наглядно подтвердилось еще раз, когда в этот день части 43-й английской пехотной дивизии предприняли еще одну попытку достигнуть Нижнего Рейна. Однако Хайнц Хармель, отвечавший за этот район, полностью контролировал ситуацию. Английские пехотные бригады увязли в локальных боях в районе Остерхута и Эльста. Эльст, удерживаемый Кнаустом, атаковали одновременно с запада и юга, в то время как боевая группа Гвардейской бронетанковой дивизии ударила на Беммель, где оборонялись части 22-го полка СС дивизии СС «Фрундсберг». Обе атаки окончились безрезультатно. Единственным успехом дня для британцев можно считать еще одно установление контакта с поляками в районе Дрила. Таким образом, под контролем 30-го корпуса и польских парашютистов оказалась заболоченная территория к западу от шоссе Арнем – Неймеген; правда, ощутимого результата для союзных войск от этого не было никакого, поскольку форсировать Нижний Рейн и прийти на помощь блокированной у Остербека 1-й воздушно-десантной дивизии они так и не смогли.

Однако уже 23 сентября, после того как немецкая попытка перерезать шоссе между Эйндховеном и Неймегеном и отрезать части 30-го корпуса и парашютистов потерпела крах, фельдмаршал Модель начал серьезно опасаться за дальнейшие перспективы своих войск под Арнемом. Он прекрасно понимал, что хотя и решительные, но в то же время весьма слабые части дивизии СС «Фрундсберг» и группы Кнауста не смогут долго сдерживать день ото дня возрастающий союзный натиск. В этих условиях он приказал Биттриху в 24 часа ликвидировать окруженную у Остербека 1-ю воздушно-десантную дивизию. За ликвидацию котла отвечала дивизия СС «Гогенштауфен», и Биттрих «засыпал» Харцера приказами активизировать свои действия. Одновременно он обратил свой взор и на район между Арнемом и Неймегеном.

Биттрих прибыл в Эльст, чтобы лично прояснить обстановку. Кнауст, хотя и крепко вцепился в Эльст, но все же был «слегка обеспокоен». Вражеское давление на его позиции, главным образом с запада, росло с каждым часом, а подкрепления не прибывали. Однако Биттрих был непреклонен: «Британцы должны быть остановлены любой ценой!» Затем, смягчившись, спросил: «Сможете ли вы продержаться еще 24 часа, пока мы не ликвидируем котел под Остербеком?» Кнауст заверил Биттриха, что сможет. Затем Биттрих отправился к Хармелю. Здесь ситуация была сложнее. Британская атака на Остерхут расколола его силы, и теперь Хармель не мог создать блокирующую позицию по обеим сторонам шоссе Арнем – Неймеген. Только часть его сил была на западной стороне дороги, когда британцы атаковали, а в основном «Фрундсберг» все еще находилась на ее восточной стороне и не могла участвовать в бою. Впрочем, Хармель (как отвечающий за этот район) пообещал, что обязательно удержит Эльст, без захвата которого контроль над шоссе для союзников был невозможен. Но вот обстановка под Дрилом доставляла Хармелю беспокойство – у него не было сил блокировать одновременно и этот участок, о чем он и заявил Биттриху. Последний был настроен категорически: «Следующие 24 часа будут решающими». Коротко его мысли можно привести так: британцы будут делать все, чтобы пробиться к Арнему. Атаки Харцера будут усилены, но Хармель должен еще продержаться. «Мы прищемили ноготь. Попробуем отрезать весь палец», – подытожил Биттрих в конце совещания.

Кроме приказов Биттрих обеспечил и подкрепления: в ночь с 23 на 24 сентября дивизия СС «Фрундсберг» получила 3-ю роту танков «Королевский тигр» (14 танков) капитана Отто из состава армейского 506-го батальона тяжелых танков майора Эбергарда Ланге. С такой огневой мощью Хармелю удалось задержать продвижение врага в районе Эльста больше затребованного Биттрихом срока.

24 сентября к северным предместьям Эльста подтянули 10-й разведывательный батальон СС. В этот день Бринманн доложил о наличии в батальоне 13 офицеров, 39 унтер-офицеров и 415 солдат. Интересны и данные о наличии оружия: 49 легких пулеметов, 35 тяжелых пулеметов, 15 средних минометов, 3-37-мм орудия, 8-20-мм, 3 автоматических 20-мм орудия, 3-88-мм орудия, одно противотанковое орудие. Кроме этого, батальон располагал еще тремя бронетранспортерами Sd.Kfz. 250/10 вооруженными 37-мм орудиями, восемью бронемашинами Sd.Kfz. 231 и Sd.Kfz. 222 с 20-мм пушками и тремя бронетранспортерами Sd.Kfz. 250/9, оснащенных автоматическими 20-мм орудиями. Всего же бронетранспортеров в батальоне было около 36.

Несмотря на все усилия и приказы, немцам не удалось ликвидировать котел под Остербеком ни 23, ни 24, ни даже 25 сентября. Это обусловило продолжение упорных боев между Нижним Рейном и Ваалем. 25 сентября британцы атаковали линию Эльст – Беммель, с целью расширения узкого вклинения между Остерхутом и Дрилом. Также факты свидетельствуют, что союзники очень опасались, что Хармель устроит контратаку, и поэтому старались действовать активней, чтобы сдерживать немцев. Утром 25 сентября британские пехотинцы сумели взять несколько домов на окраине Эльста, но дальше продвинуться не смогли. Однако вечером 25 сентября, по приказу Биттриха, немцы оставили Эльст.

25 сентября англичане предприняли попытку форсировать Нижний Рейн на штурмовых лодках и соединиться с окруженными десантниками, но были остановлены концентрированным немецким огнем и понесли тяжелые потери. В отражении этой попытки активную роль сыграла и 1-я рота Карла Цибрехта из 10-го разведывательного батальона СС.

В ночь с 25 на 26 сентября остатки британской 1-й воздушно-десантной дивизии по приказу Монтгомери начали отходить через Рейн. Немцам не удалось полностью прервать эвакуацию, спаслось около 2400 человек. Согласно немецкому коммюнике, в плен попало 6450 человек. На этом операция «Маркет гарден» закончилась.

 

«Адское шоссе»

30-й «кабаний» английский корпус 17–18 сентября 1944 года успешно протаранил немецкую оборону и вышел к Неймегену, но с расширением прорыва в сторону флангов дела у союзников обстояли куда хуже. Действительно, 8-й английский корпус все никак не мог перейти в наступление, а 12-й лишь сумел несколько расширить плацдарм на Кампинском канале севернее города Гель и захватить небольшой плацдарм у Молля. Пассивность фланговых корпусов заставила командование активизировать действия для расширения прорыва и переподчинить 50-ю пехотную дивизию из 30-го корпуса 8-му корпусу. Таким образом, началось рассасывание ударной группировки. Кроме того, 19 сентября ухудшилась погода, что сразу же сказалось на активности союзной авиации.

Немцы тоже не сидели сложа руки. Как мы помним, в руки Моделя попал английский приказ, содержавший план всей операции. Поэтому уже 19 сентября штаб LXXXVI армейского корпуса генерала пехоты Ханса фон Обстфельдера принял участок фронта западнее Венло и немецкие войска начали готовить контратаку на Эйндховен с востока, а LXXXVIII армейский корпус генерала пехоты Ханс-Вольфганга Рейнгарда собирался ударить с запада. Тем самым можно было отрезать прорвавшиеся союзные войска от их тылов. Главной целью немецкого наступления было шоссе между Эйндховеном и Вегелем, по которому осуществлялось движение и, что важнее, снабжение 30-го корпуса. Это шоссе было прозвано союзниками «Адским шоссе».

Вальтер Модель и Хайнц Хармель

Как уже отмечалось, остатки боевой группы «Вальтер», куда входила и боевая группа «Хайнке» из дивизии СС «Фрундсберг», откатились на восток. Теперь они вошли в подчинение LXXXVI корпусу и снова готовились наступать. Оберст Вальтер получил приказ атаковать на Вегель и перерезать шоссе Эйндховен – Граве и вдобавок взорвать мост через Виллемс-канал. Для атаки группу «Вальтер» пополнили, усилив 107-й танковой бригадой майора фрайхера фон Мальтцана. Также в группу Вальтера входила группа Фридриха Рихтера и дивизион 180-го артиллерийского полка, вооруженный 105-мм и 150-мм орудиями. Поскольку группа Рихтера была слаба, то ее усилили тремя самоходками и шестью «Пантерами» из 107-й танковой бригады. Кроме того, оберштурмфюрер СС Гельмут Хоефер возглавил специальный заградительный отряд, который собирал солдат, отставших от своих частей, и направлял их на пополнение батальона Рихтера. Что касается остальных частей боевой группы «Хайнке», то батальон Зеглера и 10-й противотанковый дивизион СС находились в другом районе и не смогли вовремя прибыть на фронт. Известно, что дивизион Ростеля 19 сентября был подчинен LXXXI корпусу 7-й армии, а вечером 20 сентября его перевели назад в подчинение 1-й парашютной армии, где дивизион получил два дня на отдых и ремонт техники.

Главная немецкая атака началась в 09.00 22 сентября. Одновременно с обеих сторон «Адского шоссе» удары нанесли LXXXVI и LXXXVIII армейские корпуса. Вскоре группа Рихтера взяла деревню Эрп, и Эрих Вальтер перенес сюда свой командный пункт, чтобы быть ближе к центру событий и отсюда корректировать атаку на Вегель. Около 11.00 утра передовые отряды группы под сильным артиллерийским огнем прошли Уден и вышли на окраины Вегеля. К 13.30 Вальтеру удалось перерезать участок дороги между Уденом и Вегелем.

По данным адъютанта группы Рихтера Вернера Домашке, потери батальонного штаба за этот день составили два человека убитыми и 15 ранеными, в основном рядовые и унтер-офицеры. Командовавший ударной танково-гренадерской группой оберштурмфюрер СС Хоефер ехал на передовой «Пантере» (придана Рихтеру из состава 107-й танковой бригады) и был убит, когда танк был уничтожен прямым попаданием; также погиб экипаж танка. После этого Рихтер лично возглавил атаку ударной группы. Немцы ворвались на окраины Вегеля, уничтожив 2 «Шермана». Однако наступающие быстро попали в затруднительное положение: союзники открыли ураганный огонь из орудий, минометов и пулеметов, а соседние части так и не сумели подойти к Рихтеру.

Таким образом, хотя атака двух немецких корпусов против «Адского шоссе» и не была полностью скоординирована, но все же, как мы увидели, успех принесла. Союзники, впрочем, в долгу не остались: американцы вызвали поддержку авиации, после чего, перегруппировавшись, контратаковали Вальтера танками и пехотой, немного потеснив немцев. Положение группы Вальтера ухудшалось нехваткой артиллерийских боеприпасов. Хотя очистить шоссе в этот день союзники не смогли, но части 101-й воздушно-десантной дивизии окопались в районе Вегеля, прямо под носом у немцев.

С 15.30 до 19.00 Рихтер вел отчаянный бой на окраине Вегеля. В итоге ему пришлось отступить. Группа Вальтера закрепилась южнее Удена. В целом же итог дня можно назвать для немцев успешным, учитывая общую слабость их сил и средств.

Теперь Моделю было необходимо закрепить успех. Ночь прошла в подготовке к новым боям. 23 сентября к Вальтеру присоединились Зеглер и Ростель со своими частями, также прибыл 1-й батальон 18-го парашютного полка майора Гельмута Керутта. Получив такое подкрепление, Эрих Вальтер смог возобновить наступление и взял под контроль Вегель. В бою снова отличился гауптштурмфюрер СС Рихтер; также в документах особо отмечались заслуги Франца Ростеля. Тем временем с запада навстречу Вальтеру атаковали части 6-го парашютного полка фон дер Хейдте.

Однако из-за превосходства союзников в силах и средствах успех Вальтера оказался кратковременным, а в целом обе немецкие атаки закончились неудачно. Американцы подбросили подкрепление к Вегелю, включая сюда британский 44-й королевский танковый полк, в то время как англичане контратаковали с юга на Уден. К тому же после 36 часов нелетной погоды неожиданно прояснилось, и в воздухе снова появилась союзная авиация. В итоге, несмотря на отчаянное сопротивление, части группы «Вальтер» были отброшены, а 107-я танковая бригада понесла тяжелые потери. В 15.20 обе союзные атакующие группировки соединились, в итоге «Адское шоссе» было снова открыто для движения.

Утром следующего дня, 24 сентября, атака сил 15-й армии с запада позволила немцам снова перерезать шоссе, но ненадолго – к 14.00 союзники снова его очистили. После этого немецкие атаки прекратились. В ночь на 25 сентября Эрих Вальтер получил приказ отвести свои подразделения и закрепиться между Боксмеером и Оплоо. Командный пункт был перенесен в деревню Венрау. В этот момент боевая группа «Хайнке» фактически распалась, ее составные подразделения вошли в подчинение различных частей 1-й парашютной армии. Оставшиеся эсэсовские подразделения группировались вокруг 10-го противотанкового дивизиона СС штурмбаннфюрера СС Франца Ростеля, в результате на сцене появилась очередная боевая группа – «Ростель». В начале октября она вернулась в состав дивизии СС «Фрундсберг».

 

Итоги сражения за Арнем

Ретроспективный анализ участия дивизии СС «Фрундсберг» в сражении за Арнем показывает, что героическая оборона британских десантников у арнемского моста в итоге практически не сыграла никакой роли для успеха операции «Маркет гарден». Действительно, Хармель быстро парировал действия британцев тем, что организовал переправу через Нижний Рейн у Паннердена. Именно отсюда части дивизии выступили к Неймегену и сумели усилить немецкий гарнизон, сыграв едва ли не основную роль в обороне Неймегена. И пусть сопротивление людей Ойлинга и Рейнхольда и не было таким долгим, как парашютистов Фроста (правда, сравнение это некорректно, учитывая совершенно разные противостоящие им силы), но значение этого сопротивления для итогового срыва союзной операции, как оказалось, было очень большим. Отметим, что захват союзниками мостов в Неймегене произошел почти одновременно с ликвидацией эсэсовцами английских десантников у арнемского моста. Казалось бы, возьми британцы с американцами Неймеген на полдня раньше, то операция «Маркет гарден» могла бы пойти немного по другому сценарию. Более того, молниеносная организация Рейнхольдом новой линии обороны перед Неймегеном не позволила союзникам сполна использовать захват неймегенских мостов. Так что можно смело утверждать, что именно действия «Фрундсберг» привели к конечному срыву операции «Маркет гарден». Именно «Фрундсберг» не пустила 30-й английский корпус к Арнему и не позволила союзникам добиться решительного успеха. Действия других немецких дивизий и боевых групп, в особенности дивизии СС «Гогенштауфен», также сыграли свою роль, но именно вклад «Фрундсберг» стал, по нашему мнению, решающим.

Гауптштурмфюрер СС Карл-Хайнц Ойлинг

При этом следует подчеркнуть, что в основном в сражении за Арнем дивизия СС «Фрундсберг» участвовала отдельными боевыми группами, но никак не цельным подразделением. Часто встречающееся в литературе утверждение, что союзников разбили две танковые дивизии СС (9-я и 10-я), – более чем некорректно, но тем больше значение этой победы для военной истории.

Более того, даже эсэсовскими эти боевые группы можно назвать с большой натяжкой (за исключением батальона-группы Хайнриха Бринкманна), поскольку в тех непростых условиях в боевые части зачислялись все имевшиеся в наличии боеспособные солдаты, независимо от рода войск. Это утверждение справедливо как для частей боевой группы «Хайнке», так и для группы Карла-Хайнца Ойлинга.

Условно разделим группы дивизии СС «Фрундсберг» по месту их дислокации. В районе арнемского моста действовал 10-й разведывательный батальон СС, преобразованный в боевую группу «Бринкманн». Как оказалось, этот весьма сильный и боеспособный батальон, особенно в сравнении с другими немецкими частями, больших лавров себе не снискал. Наибольшие проблемы в этом сражении для дивизии СС «Фрундсберг» возникли в районе моста в Арнеме. Сначала здесь глубоко увяз батальон Бринкманна, потом сюда подтянули боевую группу Кнауста и артиллерию, а руководить боем приехал лично Хайнц Хармель. Бои у моста шли 4 суток, против мужественного и отчаянного противника. То, что немцы так и не смогли быстро сломить сопротивление численно им уступающих людей подполковника Фроста, лишний раз свидетельствует о низком уровне их солдат по сравнению с британцами. Хотя на бумаге немецкие группы и выглядели внушительно, однако практика показала, что боеспособность их оставляла желать лучшего, особенно в сравнении с боеспособностью англичан. Высокая боеспособность английских десантников свела на нет и превосходство немцев в боевой технике – ведь у них были танки и артиллерия. Именно это и привело к затяжке боев за северный край арнемского моста.

После окончания боев за мост батальон Бринкманна находился в районе железнодорожной линии Арнем – Неймеген, не ведя особо активных боевых действий, главным образом из-за неподходящей местности.

Самым главным заданием дивизии Хармеля было удержание Неймегена и охрана местных мостов. Как мы помним, в Неймегене сражались боевые группы Ойлинга и Рейнхольда, общей численностью около 500 человек. Что касается этих групп, то их действия трудно переоценить. В особенности хотелось бы отметить личные заслуги Лео-Германа Рейнхольда и Карла-Хайнца Ойлинга, сделавших все от них зависящее для удержания города, который приобрел важнейшее значение для обеих сторон. И хотя Неймеген в итоге и был потерян немцами, но на дальнейшее развитие операции «Маркет гарден» эта победа союзников большого влияния не оказала, ввиду того, что эсэсовцы быстро перекрыли все дороги на Арнем и втянули 30-й корпус в тяжелые бои. Так что именно эсэсовцев, оборонявших Неймеген, следует признать самым эффективным подразделением «Фрундсберг» в сражении за Арнем.

Наибольшей же по численности группой дивизии СС «Фрундсберг» оказалась боевая группа «Хайнке», сражавшаяся вдали от основных сил дивизии, в районе неерпельтского плацдарма и «Адского шоссе». В отличие от других, эта группа не играла самостоятельной роли, находясь в подчинении армейских командиров. Успехов она тоже не добилась, а вот потерь понесла изрядно. Например, 10-й противотанковый дивизион СС потерял почти всю технику, а о потерях батальона Рихтера писалось выше.

Кроме всего прочего, больших успехов добилась и подчиненная дивизии СС «Фрундсберг» боевая группа «Кнауст». Если поначалу она была весьма слаба, то вскоре, усиленная бронетехникой, стала грозной боевой силой.

В некоторых источниках встречаются утверждения, что в сражении за Арнем участвовали и подразделения 1-го батальона 10-го танкового полка СС, в количестве 7–8 «Пантер». Фактически же нет никаких заслуживающих доверия подтверждений этой информации. Что касается «Пантер», то несколько их штук действительно были приданы группе Кнауста и были потеряны между Арнемом и Эльстом, но вот только к 1-му батальону 10-го танкового полка СС они отношения не имели.

Потери убитыми, ранеными и пропавшими без вести дивизии СС «Фрундсберг» в операции «Маркет гарден» составили 750 человек, включая сюда безвозвратно 8 офицеров.

Среди наиболее отличившихся в этом сражении военнослужащих дивизии наибольшей похвалы заслуживают, по нашему мнению, гауптштурмфюрер СС Карл-Хайнц Ойлинг, штурмбаннфюрер СС Лео-Герман Рейнхольд, а также незаслуженно обойденный многими историками Фридрих Рихтер. Ойлинг и Рейнхольд, дравшиеся в районе Неймегена, были удостоены Рыцарских крестов (15 октября и 16 октября, соответственно), а Рихтер, великолепно показавший себя в составе боевой группы «Хайнке», 11 ноября был произведен в штурмбаннфюреры СС, а 14 ноября был награжден Германским крестом в золоте.