Одной из принципиальных характеристик современного «цивилизованного» мира является особое, трепетно вычурное отношение к правам человека. Однако существует странная закономерность: чем больше с высоких и не очень трибун произносится заклинаний о необходимости соблюдения прав человека, о необходимости новых «крестовых походов» с целью их защиты, тем больше происходит самих нарушений. «Триумфальное шествие» демократии по миру привело к тому, что ежедневно и ежечасно нарушаются права человека на безопасность, свободу передвижения, право на жизнь. Но сейчас речь не о развязанных Западом и его союзниками конфликтах на Балканах и Кавказе, в Африке и на Ближнем Востоке, на Украине и в ряде других стран и регионов. Это тема другого разговора. Я же хочу обратить внимание на то, что не менее опасным и разрушительным по последствиям является систематически и целенаправленно нарушаемое право человека на достоверную информацию, на знание о прошлом, настоящем, а значит, и о будущем. Тысячу раз оказался прав Дж. Оруэлл: «Кто контролирует (переписывает) прошлое, тот контролирует будущее; кто контролирует настоящее, тот всевластен над прошлым». Фальсификацию истории вообще и историю Великой Отечественной следует понимать, как когнитивное оружие, направленное на трансформацию мировосприятия индивидов и – главное – призванное, как написал в посвящении к книге «Великая шахматная доска» Зб. Бжезинский: «Формировать очертания мира завтрашнего дня» (в соответствии с целями и задачами фальсификаторов) у тех, кто принимает и будет принимать политические решения.

Технологии трансформации сознания как когнитивное оружие

Принципы изучения когнитивных (познавательных) технологий, согласно которым мозг рассматривается как устройство обработки информации, были заложены в работах американского психолога У. Джеймса и немецкого физика, психолога и физиолога Г. фон Гельмгольца еще во второй половине XIX века. Позже – в 1960-е годы – на факультете прикладной психологии Кембриджского университета было организовано проведение широкого спектра работ в области когнитивного моделирования.

Но показательно другое. В самый разгар Великой Отечественной войны, когда Советский Союз, истекая кровью и жертвуя миллионы жизней, сражался с Третьим Рейхом – в 1943 г. – США активно финансировали изучение таких мыслительных процессов, как убеждение и постановка цели. Одним из итогов той работы стало выделение К. Крайком на базе анализа когнитивного трех этапов деятельности субъекта. Согласно выводам ученого, на первом этапе действующий стимул должен быть преобразован во внутреннее представление, т. е. внешний образ, импульс должен стать внутренней убежденностью индивида. На втором этапе с этим представлением должны быть выполнены манипуляции с помощью познавательных процессов для выработки новых внутренних представлений. Иными словами, некие установки должны стать базовыми для производства новых смыслов. На третьем – они должны быть снова преобразованы в действия.

На практике это выражается (1) во внедрении в сознание людей неких установок – например, что советские, а не гитлеровские войска были оккупационными; (2) на базе закрепленных новых образах и представлениях происходит пересмотр отношения ко всему советскому, а значит и русскому. Третий этап – это уже конкретные действия: например, осуждение воинов Великой Отечественной (дело В. М. Кононова), вандализм и снос памятников.

Современные когнитивные технологии – усовершенствованные крэйковские установки – суть (полит)технологические инновации по трансформации свойств и качеств человека, его поведения за счет либо модификации психофизиологических параметров организма, либо включения индивида в гибридные – сегодня это человеко-машинные – системы. Отдельное направление представляют когнитивные технологии, меняющие социальное поведение. Подчеркну, что информационные и когнитивные технологии изначально развивались, взаимно дополняя друг друга, создавая задел для формирования нового – легко манипулируемого – человека.

Активное внедрение новых технологий социальной инженерии, создающих неведомые ранее модели принятия решений и изменяющих когнитивный базис современного человека, стало в условиях высокотехнологического и глобализированного мира практикой повседневности. Серьезным ускорителем этих процессов является интернет. Эта планетарная информационно-манипулятивная магистраль уже давно стала эффективным инструментом борьбы за влияние на сознание людей, что выливается в конкретные политические и экономические решения. При помощи когнитивных технологий происходит, словами А. Грамши, «молекулярная агрессия в культурное ядро» конкретного общества, разрушается основа национального и межнационального согласия, накаляется до предела ситуация внутри конкретной страны и вокруг нее. Иными словами, технологии трансформации сознания на практике становятся когнитивным оружием, которое может быть использовано как внутри страны-мишени, так и против нее посредством создания информационно-психологического фронта.

Когнитивное оружие сродни главному средству боевого воздействия в кибервойнах – программному коду, «нарушающему работу, выводящему из строя, либо обеспечивающему перехват управления различного рода материальными объектами и сетями, оснащенными электронными системами управления» (Е. Ларина, В. Овчинский). Разница лишь в том, что программный код в кибервойнах касается материальных объектов, а когнитивное оружие нацелено на субъекта, а точнее, на его сознание и волю. Главная цель когнитивного оружия – не прямое физическое уничтожение противника, а внедрение в интеллектуальную среду как отдельной страны, так и мирового сообщества ложных научных теорий, парадигм, концепций, стратегий, влияющих посредством новых – сфальсифицированных – смыслов и ценностей на политическое развитие.

Вторая мировая и Великая Отечественная войны занимают особое место в деяниях фальсификаторов истории. России как правопреемнице Советского Союза навязывают вину за развязывание Второй мировой войны, делая это отправной точкой предъявления ей политических, финансовых, территориальных претензий. Главной целью ревизии событий и последствий Второй мировой и фальсификации истории Великой Отечественной войн становится пересмотр не только их важнейших геополитических итогов, но и морально-нравственных оснований победы над фашизмом. На наших глазах происходит не просто реабилитация преступных идеологий, но и их институциональное возрождение и легализация. Наиболее уродливые формы эти процессы приобретают в прибалтийских странах и на Украине, где примененные когнитивные технологии дали конкретные политические и социальные результаты.

Фальсификации истории в целом и Великой Отечественной войны в частности – явление многоуровневое. Выделю три основных:

• фальсификация смыслов или концептуальная фальсификация, предполагающая создание заведомо ложной схемы и/или концепции, имеющей политико-идеологическую направленность и преследующей геополитические и геоэкономические цели.;

• фальсификация фактов предполагает сознательное их искажение;

• фальсификация по умолчанию означает сознательное замалчивание, игнорирование и сокрытие фактов.

Концептуальный уровень фальсификации истории

На концептуальном уровне главным приемом фальсификаторов является постановка знака равенства между гитлеровской Германией и Советским Союзом, объединение их в общую категорию «тоталитарных режимов» и возложение на них равной ответственности за развязывание Второй мировой войны. Следующий шаг – то, ради чего собственно и предпринимается фальсификация – это попытка пересмотра итогов и оценок Великой Отечественной.

На данном уровне ревизии центральным является внедрение в сознание смысла «тоталитаризм». На самом деле сам термин «тоталитаризм», который с легкой руки X. Арендт, К. Фридриха и Зб. Бжезинского уже более шести десятилетий служит инструментом грубой антисоветской и антирусской пропаганды, является научно несостоятельным. Созданный в американских институтах концепт «тоталитаризма» был превращен в когнитивное оружие информационной войны против СССР/России и является одним из главных инструментов трансформации сознания, особенно молодого поколения. Особую опасность этот вирус представляет для нашей страны, т. к. призван сформировать у молодежи негативное отношение к своей истории, культивировать чувство стыда, а не гордости за советское прошлое.

Сегодня сравнение несравнимого и отождествление неотождествляемого – СССР и нацистской Германии – является частью политического мировоззрения Запада. Кстати, весьма показательно, что директор Иерусалимского Центра Симона Визенталя Э. Зуроффа принципиально против такого сравнения. По его мнению, активизация этого нарратива выгодна, прежде всего, бывшим коллаборантам (сегодня все они называют себя «младоевропейцами»), которые используют аргумент о «двух тоталитаризмах», чтобы таким образом оправдать свою двурушническую роль в Холокосте, свое сотрудничество с нацистами, свои зверства на Восточном фронте, а также призывы к продолжению союзниками войны с СССР после разгрома Германии. Под последним утверждением я имею в виду обращение руководства польской Армии Крайовой (АК) к У. Черчиллю, который явно не отличался любовью к Советскому Союзу, но был весьма прагматичным, с трезвым имперским мышлением политиком.

Вот как он отреагировал на авантюрные и агрессивные предложения польского правительства в изгнании и верхушки АК во время московской встречи с Миколайчиком в 1944 году. «Недавно я беседовал с вашим генералом Андерсом, и мне кажется, что он тешит себя надеждой, что после разгрома Германии союзники затем разобьют Россию. Это сумасшествие. Русских разбить невозможно!..

В вашем упорстве вы не видите того, чем рискуете… Вы стремитесь развязать войну, в которой погибнет 25 млн. человек… Вы не правительство, вы ослепленные люди, которые хотят уничтожить Европу… У вас нет чувства ответственности перед вашей Родиной. Вы безразличны к ее мучениям. У вас на уме только низменные собственные интересы… Если вы хотите завоевать Россию, то действуйте самостоятельно. Вас следует посадить в больницу для умалишенных» (Цит. по: Куняев С. Ю. Шляхта и мы. М.: Алгоритм, 2014. С. 229).

Эти слова не потеряли с годами своей актуальности. Вряд ли правительствам Болгарии, Польши, Украины, прибалтийских стран можно сегодня дать более точную характеристику. Именно по инициативе этих «ослепленных» и «умалишенных» людей на европейском уровне произошла формализация концепции «тоталитаризма»: 25 января 2006 г. ПАСЕ приняла резолюцию о «Необходимости международного осуждения преступлений тоталитарных коммунистических режимов» (Резолюция № 1481). 3 июня 2008 года была принята Пражская декларация о европейской совести и коммунизме, а 2 апреля 2009 г. Европарламент утвердил Европейский день памяти жертв сталинизма и нацизма.

Инициаторам и проводникам всей этой кампании хотелось бы напомнить, что 17 ноября 1939 г. в Филадельфии на научном симпозиуме, посвященном природе тоталитарного государства, американский исследователь К. Хейс четко объяснил, что тоталитаризм – это феномен рыночной экономики, феномен буржуазной цивилизации и за ее пределами он не существует. К тоталитарным режимам Хейс относил Италию Муссолини и гитлеровскую Германию. Сталинский Советский Союз – совершенно иной тип государства, где отсутствуют частная собственность и классы, где был построен системный антикапитализм – социализм, где господствовала идеология геокультуры Просвещения в отличие от нацистской идеологии антипросвещения. В то же время такая характеристика не означала отсутствия в СССР жестких авторитарных методов мобилизации и управления.

Однако аргументацию Хейса быстро замолчали, и был запущен «концептуальный вирус», выращенный в интеллектуальных лабораториях. Он не просто отравил многие умы, но повлиял на политическую практику, нашел свое выражение в призывах к России покаяться за «порабощение» европейских народов (включая сюда и русское Балтийское Поморье), в требованиях от Москвы денежных «компенсаций», в осквернении могил советских воинов.

Фальсификаторы, сознательно опуская тот факт, что СССР был объектом фашистской агрессии, уравнивают субъект агрессии и ее объект. При таком подходе происходит так же реабилитация Запада, который все 1930-е поощрял нацистов к действиям против СССР. Сегодня не многое изменилось – «цивилизованный» Запад снисходительно смотрит на то, как бывшие эсэсовцы и их последователи маршируют по улицам Риги, Таллина, Киева, и отказывается голосовать за резолюцию, осуждающую прославление нацизма. И именно антирусская направленность нацизма встречает на Западе понимание. Так было в 1930-е годы, так это и сейчас. Строки А. А. Ахматовой, написанные, правда, по другому поводу, тем не менее, очень тонко и точно характеризуют политику фальсификации: «Запад клевал и сам же верил, И роскошно предавал Восток».

Фальсификация фактов

С легкой руки предателя Резуна, бежавшего из СССР в Англию и пишущего под псевдонимом Суворов, общественное мнение стали развращать тезисами о том, что Сталин якобы готовил нападение на Германию, но Гитлер упредил его. Эта изготовленная в Лондоне фальшивка не выдерживает ни малейшей критики. Прежде всего, посмотрим на цифры. Для максимальной объективности возьмем данные западных исследователей, в частности, изложенные в книге Р. Кеннеди «The Rise and the Fall of the Great Powers: Economic Change and Military Conflict from 1500 to 2000».

Итак, накануне войны на США приходилось 41,7 % мирового военного потенциала, на Германию – 14,4 %; на СССР – 14 %; на Великобританию – 10,2 %; на Францию – 4,2 %; Италия и Япония имели по 2,5 %; остальной мир – 10,5 %. К этому следует добавить, что еще в 1937 г. США заявили, а в апреле 1941 г. оформили решением Конгресса стратегическую установку, в соответствии с которой, в случае если Германия нападет на СССР, Америка будет помогать Советскому Союзу, а если СССР нападет на Германию или «позволит себя спровоцировать», то США будут помогать Германии.

Теперь представим, что Сталин нападает на Германию. На стороне последней тут же окажутся США, не говоря уже об Италии и Японии. Выходит 61,1 % против 14 %. Кроме того, Великобритания и Франция в этой ситуации быстро замирились бы с Германией – итого 75,7 % против 14 %. И это при том, что расходы СССР на военные нужды в 1941 г. составляли до 43,4 % общего бюджета страны, т. е. фактически все было подчинено вопросам безопасности. Сталин не был самоубийцей, и планировать нападение на Германию он не мог.

Стоит вспомнить и слова Г. Трумэна в бытность его вице-президентом США. «Если мы увидим, что войну выигрывает Германия, – сказал он, – нам следует помогать России. Если будет выигрывать Россия, нам следует помогать Германии, и пусть они как можно больше убивают друг друга, хотя мне не хочется ни при каких условиях видеть Гитлера в победителях».

Распространяя сегодня ложь о «равной ответственности СССР и Германии» за развязывание Второй мировой войны, западные (и, к сожалению, некоторые российские) историки любой ценой пытаются снять с Запада ответственность за политику «умиротворения» Гитлера, которая и привела к войне.

По-прежнему яростным атакам подвергается советско-германский договор о ненападении, именуемый на Западе «пактом Молотова – Риббентропа». При этом замалчивают то, что задолго до подписания этого соглашения в марте 1938 г. с молчаливого согласия западных «демократий» Германия совершила аншлюс (захват) Австрию, а спустя полгода состоялся франко-британо-германско-итальянский сговор, вошедший в историю под названием «Мюнхенский» – по месту подписания договоренностей о разделе суверенного государства – Чехословакии. Премьер-министры Великобритании и Франции Н. Чемберлен и Э. Даладье своими подписями скрепили документ, по которому Германия получала Судетскую область. В чехословацком переделе поучаствовали Польша (1 октября 1938 г. она захватила Тешинскую Силезию) и Венгрия, оккупировавшая юг Словакии. Очевидно, что тогдашние правители Польши и Венгрии способствовали ликвидации Чехословакии, окончательный захват которой был осуществлен весной 1939 года.

Напомню также, что аналогичные советско-германскому договору соглашения о ненападении были подписаны Германией с Великобританией и Францией еще в 1938 году. По инициативе Чемберлена такой документ был составлен и завизирован Гитлером в день Мюнхенского сговора – 30 сентября 1938 года. Франко-германский договор был подписан министрами иностранных дел Ж. Бонне и И. Риббентропом 6 декабря 1938 года. Но это еще не все: были у этих договоров и секретные дополнительные протоколы. Подобные договоры с Германией подписали и страны Балтии. Однако им это никто не ставит в вину.

Лжеученым стоило бы также помнить, что все усилия СССР по созданию системы коллективной безопасности в Европе в 1930-х годах торпедировались западными правительствами. Были сорваны переговоры и в августе 1939 г., когда на них приехали не имевшие никаких полномочий на подписание документов лица. И понятно почему: Запад проводил политику умиротворения агрессора и подталкивал его к нападению на нашу страну. Эти страницы истории и не хочется нашим сегодняшним западным партнерам вспоминать, вот и измышляют неслыханное.

Что же касается советско-германского договора, то он выполнил главную задачу, поставленную Москвой: устранил опасность войны на два фронта и отодвинул начало войны против СССР.

Фальсификаторам истории следовало бы знать и документы Нюрнбергского трибунала. В приговоре Трибунала от 1 октября 1946 г., в частности, говорилось: «22 июня 1941 г. без объявления войны Германия вторглась на советскую территорию в соответствии с заранее подготовленными планами. Доказательства, представленные Трибуналу, подтверждают, что Германия имела тщательно разработанные планы сокрушить СССР как политическую и военную силу, чтобы расчистить путь для экспансии Германии на Восток в соответствии с ее стремлениями… От имени подсудимых выдвигалось утверждение о том, что нападение на СССР было оправдано, потому что Советский Союз намеревался напасть на Германию и готовился к этому. Невозможно поверить, что эта точка зрения когда-либо являлась искренним убеждением. Планы экономической эксплуатации СССР, массового угона населения, убийства комиссаров и политических руководителей были частью тщательно разработанного плана, выполнение которого началось 22 июня без какого-либо предупреждения и без тени законного оправдания. Это была явная агрессия». Под текстом приговора стоят подписи членов Международного трибунала и их заместителей: председательствующего Дж. Лоренса и Н. Биркетта (от Великобритании), И. Никитченко и А. Волчкова (от СССР), Ф. Биддла и Дж. Паркера (от США), Д. де Вабра и Р. Фалько (от Франции).

Таким образом, ставить СССР и гитлеровский Третий рейх на одну доску могут только нездоровые либо невежественные люди.

Умолчание – тоже ложь

Когда говорят о жертвах войны, упоминают прежде всего евреев, цыган. В новой толерантной Европе все чаще упоминают даже гомосексуалистов, но, как правило, ничего не говорят о русских и вообще о славянах. Посмотрим статистику.

Военные потери СССР, которые следует выделять из общих безвозвратных потерь, составляющих по современным данным 26,6 млн. чел, историки оценивают в 11 млн. 444 тыс. человек. Боевые потери Германии составили 8876300., а вместе с союзниками – 10344500 человек. Таким образом, соотношение безвозвратных потерь военнослужащих Советского Союза и нацистского интернационала составляет 1:1,3. Однако данное соотношение в пользу фашистов объясняются не столько смертями на поле боя, сколько варварским отношением к советским военнопленным.

Вот сухие цифры. Пленные: советские – 4 млн. 559 тыс.; немцы и коллаборанты – 3486206 человек. И вот здесь важно подчеркнуть, что собственно граждан Германии в советском плену оказалось 2 млн. 388443, остальные – представители стран, которые всеми силами сегодня стремятся замолчать свое участие в войне против СССР, скрыть, что и они были оккупантами. Приведу эти показательные данные.

Статистика НКВД-ГУПВИ по военнопленным в советских лагерях и тюрьмах

Далее в таблице идут голландцы, финны, бельгийцы, датчане, испанцы и остальные представители Евросоюза. И сегодня уже не важно – в отдельных формированиях, в армейских или эсесовских частях – служили все эти европейцы, насильно они были призваны или пошли добровольцами на Восточный фронт. Важно, что все они встали под знамена нацизма и фашизма и пришли грабить и убивать.

В целях усиления вермахта после покорения Европы были мобилизованы свыше 1 млн. 800 тыс. человек. Из них было сформировано 59 дивизий, 23 бригады, несколько отдельных полков, легионов и батальонов. При этом в войсках СС было 26 добровольческих дивизий, в которых служили албанцы, голландцы, датчане, венгры, бельгийцы, французы, латыши литовцы, эстонцы, украинцы и др. Все эти соединения входили в состав вермахта, и их потери учитывались, но историки все еще сомневаются в их точности. Очевидно, что фальсификацией по умолчанию является и сокрытие того факта, что с первых дней Великой Отечественной Германия имела в составе своих войск десятки дивизий своих союзников, а СССР все 1418 дней противостоял им в одиночку. Поэтому не удивительно, что военные потери самих немецких войск за весь период войны составляют 85,5 % командного состава, а 14,2 % (1 млн. 468,2 тыс.) – хоть и не вполне точные, но потери союзников. Потери же СССР – 99,3 %, на союзников приходится – 0,7 %.

Современная Европа и в особенности ее отдельные наиболее агрессивные «младоевропейцы» боятся, что правду о той Великой войне узнают их внуки и правнуки. Образ захватчика-итальянца (хотя итальянцы составляли не самую большую часть оккупантов) прекрасно выведен в стихах советского поэта-фронтовика М. А. Светлова, но относятся эти строки ко всем, посягнувшим на русские земли:

Что же касается потерь среди военнопленных, то они – суровые и молчаливые судьи истинного отношения к людям, к правам человека т. н. «цивилизованной» Европы и «варварской», как любят называть нашу Родину многие западники, России. Количество советских военнопленных, погибших и умерших в лагерях из-за нечеловеческих условий содержания и питания, из-за бесчеловечного и жестокого обращения» превышает общее число немецких военнопленных – 2 млн. 722400 человек. Эта цифра в пять с лишним раз выше количества военнослужащих, умерших в советском плену – 579 900 человек. Оправдания такому отношению нет, но есть объяснение. Советские военнопленные уничтожались сознательно и целенаправленно! Ибо война против Советского Союза в понимании ее идеологов и исполнителей была войной на физическое уничтожение советских людей, львиную долю которых составляли русские. Именно о таком подходе говорят и потери среди мирного населения.

Итак, опять цифры. Потери мирного советского населения составили 14 млн. 700 тыс. человек. В это число входят умершие от ран и болезней военнослужащие, умершие от голода, погибшие во время бомбежек, артобстрелов и карательных акций мирные граждане, замученные в концентрационных лагерях, а также угнанные на работы в Германию и другие страны и не вернувшиеся домой. Важно знать и помнить, что 7 млн. 420 390 советских людей (преимущественно славян) были истреблены Третьим Рейхом сознательно, на принудительных работах в Германии погибли 2 млн. 164 тыс. 333 человек. От жестоких условий оккупационного режима (голод, болезни, отсутствие медицинской помощи и т. д.) умерло 4 млн. 100 тысяч. Просто умерло во время войны – около 3 млн. человек.

За этими цифрами стоит человеконенавистническая философия и звериная жестокость. Вспомним знаменитую Памятку немецкому солдату, ставшую одним из документов обвинения на Нюрнбергском процессе. Приведу лишь небольшие цитаты: «Помни и выполняй! 1)…нет нервов, сердца, жалости – ты сделан из немецкого железа… 2) уничтожь в себе жалость и сострадание, убивай всякого русского, не останавливайся, если перед тобой старик или женщина, девочка или мальчик… 3)… мы поставим на колени весь мир… Германец – абсолютный хозяин мира. Ты будешь решать судьбы Англии, России, Америки… уничтожай все живое, сопротивляющееся на твоем пути… Завтра перед тобой на коленях будет стоять весь мир». И ослепленные такой ненавистью фашисты уничтожали «все сопротивляющееся». Таким образом, Гитлер и его последователи впервые за всю историю нашей страны открыто поставили цель физического уничтожения народов России и прежде всего русских.

Советское руководство – напротив – никогда, даже в самые трудные месяцы войны, не ставило перед своей армией такого рода задачи. Можно говорить лишь о единичных (особенно по сравнению с действиями нацистского интернационала) нарушениях правил ведения войны. Причем, «все эти явления были стихийными, а не продуманными, идеологически обоснованными и организованными и со всей строгостью пресекались советским армейским командованием» (И. М. Ильинский). Более того, советского воина отличали (по словам солдат и офицеров, прошедших всю войну) не только «любовь к родной земле, способность к самопожертвованию, решительность в трудную минуту, но и… великодушие» (В. А. Фролов). Именно поэтому потери среди гражданского населения Германии в разы меньше, чем у СССР и оцениваются в 3 млн. 124 тыс. человек. Важно помнить, что по разным оценкам – от 500 тыс. до 2,5 млн. из этого числа – это погибшие в результате стратегических бомбардировок союзной авиации, а 300 тыс. граждан Германии (антифашисты, евреи и цыгане) – это погибшие в концлагерях или казненные нацистами.

Западные историки и политики сознательно замалчивают тот факт, что не Советский Союз, а сегодняшние кураторы Евросоюза – американцы и англичане – уничтожали, причем сознательно, гражданское население Германии. Делали они это в соответствии с программой, разработанной К. Левиным и Г. Моргентау, с единственной целью – нанести максимальный урон немцам в психологических и демографических целях. Стоит также сравнить отношение к Германии и немцам советского руководства и, например, британского.

Вот что писал У. Черчилль: «…эта война ведется не против национал-социализма, но против силы германского народа, которая должна быть сокрушена раз и навсегда, независимо от того, в чьих руках она находится: в руках Гитлера или в руках священника-иезуита». Напомню и более откровенные слова британского премьера: «Мы воюем не с Гитлером, – говорит Черчилль, – а с немецким духом, духом Шиллера, чтобы этот дух не возродился». А вот слова Сталина в самый разгар войны – в феврале 1941 годы: «…было бы смешно отождествлять клику Гитлера с германским народом, с германским государством. Опыт истории говорит, что гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское остается» (Приказ Народного Комиссара Обороны СССР № 55 от 25 февраля 1942 г.). Как говорится, почувствуйте разницу.

В европейских и американских учебниках не стесняясь пишут, что решающую роль в разгроме нацистской Германии и милитаристской Японии сыграли победы англо-американских войск в таких операциях, как «Маркет Гарден» в Голландии, высадка в Нормандии 6 июня 1944 года и битва за атолл Мидуэй на Тихоокеанском театре военных действий. При этом Сталинградская битва, которая послужила началом коренному перелому в ходе всей Второй мировой войны, битва на Курской дуге, победа в которой дала Советскому Союзу стратегическое превосходство на всех фронтах, операция «Багратион», в ходе которой Красная Армия окончательно очистила советскую землю от неприятеля и начала освобождение Европы от нацизма, описываются как бои местного значения, если вообще описываются.

Фальсификации по умолчанию – чудовищная вещь. Например, более 30 % японских школьников считают, что атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки сбросили советские, а не американские самолеты. Значительная часть молодых европейцев уверена в том, что Гитлера победили США, а сейчас можно встретить даже утверждение о том, что Европу освободила… Украина. Фальсификации деформировали сознание не только молодежи, но и тех, кто несут ответственность за принятие политических решений. И это крайне опасно.

Монтень был прав: «В противоположность истине ложь обладает сотней тысяч обличий и не имеет пределов». Увы: сегодня ложь «в сотне тысяч обличий» стала не только интегральной частью политического мировоззрения Запада, но мощным когнитивным оружием, меняющим сознание. Единственным способом противодействия ему является только историческая правда и прежде всего правда о Великой Отечественной войне.

* * *

Осенью 2015 г. я получила очень дорогой и ценный для меня подарок – книгу воспоминаний участника Великой Отечественной войны, полковника запаса Владимира Арсеньевича Фролова – «Спецзадание. Записки военного разведчика». На войну он был призван в октябре 1941 г., а в январе 1944 г. после ранения и окончания курсов младших лейтенантов в возрасте 22 лет был направлен на должность командира взвода пешей разведки. Вместе со своим взводом участвовал в освобождении Украины, Румынии, Болгарии. Книга, подготовленная сыном ветерана А. В. Фроловым и вышедшая в свет уже после смерти Владимира Арсеньевича – он скончался в Ярославле в 2014 году – воссоздает правдивые, без ретуши картины фронтового быта и боевых будней, рисует очень разные характеры людей, оказавшихся в жестких условиях борьбы за жизнь – свою и своей Родины. Особо важными являются размышления о вопросах нравственности на войне, о ценности человеческой жизни, об ответственности и товарищеской взаимовыручке, о верности долгу и человеческой совести, о чувстве справедливости.

Эта книга, как и многие другие, написанные ветеранами, лучшее лекарство от фальсификаций. Долг же настоящих ученых, не знающих ничего более ценного, чем ценность исторической правды и научной истины, донести до настоящих и будущих поколений правду о тех великих и трагических событиях. Однако процессы по фальсификации в том числе и в нашей стране приобрели настолько чудовищные масштабы, что честные исследователи, журналисты, писатели, киносценаристы и режиссеры не справятся с валом лжи. Настоятельно нужна поддержка государства, проявленная в виде конкретных законодательных актов, и политическая воля. Фальсификация истории Великой Отечественной войны должна быть признана противоправным деянием. Мы не можем и не должны допустить, чтобы лжеисторики и их заказчики изменили прошлое.