«Аполлона Безобразова» Поплавский писал в течение шести лет или, что вероятнее, написав, вносил в текст очередные поправки всякий раз, когда появлялась надежда увидеть роман напечатанным. По сравнению с ним второй роман был завершен за довольно короткий срок — всего за год, и, волею судьбы, Борис уже не имел возможности что-либо исправить в своем «оккультно-макулатурном» сочинении. О точной дате окончания «Домой с небес» можно узнать из дневника: 15 сентября 1935 г. Поплавский записывает: «Вчера ‹…› день был измученный, полурабочий, неудовлетворенный концом романа. Теперь мечта купить новый серый блокнот для продолжения рукописного блуда». После окончания романа Поплавский еще успел написать две статьи — «Сопротивление музыке» (26 сентября) и «О субстанциональности личности» (5 октября 1935 г.): он спешил вернуться к любимому занятию, видя в философии и религиозной мысли свое истинное призвание.
Освободившись от романа, расставшись со связанными с ним тяжелыми воспоминаниями и переживаниями, Поплавский, впервые за долгий период, испытывает чувство облегчения и радости, о чем свидетельствует дневниковая запись от 5 октября: «Снял все-таки этот „субъективный“ куст со стола. Солнце, отшельничество, труд, счастье». А через четыре дня поэта не стало.
Через год после смерти автора отрывок из романа был напечатан в первом номере альманаха «Круг»: И.И.Фондаминский желал предоставить место в своем издании тем, кому крупные издательства редко открывали свои двери. Вторая книга «Круга» (Берлин: Парабола, 1937) предлагала читателям продолжение романа Б.Поплавского, а еще один отрывок появился в третьем — и последнем — выпуске альманаха. Вырванные из контекста, эти фрагменты воспринимались скорее как дневниковые записи, чем как страницы из романа, особенно теми читателями, кто лично знал автора. Глеб Струве разделяет это мнение, когда пишет: «Хотя в „Дневниках“ Поплавский говорил, что все персонажи его двух романов им выдуманы, многое из дневников могло бы легко быть перенесено в „Домой с небес“, этакие места в романе, как следующие, читаются, как дневниковая запись: „О одиночество, ты всегда со мною…“» (Струве Глеб. Русская литература в изгнании. Париж; Москва: YMCA-press; Русский Путь, 1996. С. 209). Автор «Русской литературы в изгнании», недолюбливавший Поплавского, все же признает: «В прозе Поплавского, действительно, есть и „музыка“ (более подлинная, пожалуй, чем в его стихах, беспомощных и ритмически бедных), есть и словесная меткость, есть и доказательства наблюдательности. В обоих романах действие происходит в Париже, в „Домой с небес“ главным образом на русском Монпарнасе. Русско-монпарнасская атмосфера передана очень хорошо» (Там же. С. 208).
Автобиографичность романа также подчеркивалась Бердяевым: Олег — это «в сущности сам Поплавский». Подтверждая эту догадку, Николай Татищев добавлял, что и остальные персонажи имели реальных прототипов (прототипом Тани, например, была Наталья Столярова), чьи имена они и носили в первоначальном варианте. Окрестить их по-иному автор согласился лишь по настоянию своего друга. Это не значит, однако, что роман сводится к фиксированию жизненных событий или мысли автора, которому выбранный исповедальный жанр позволяет как бы объективизировать свои потенциальности, изображая их под масками разных персонажей. Этим свойством Поплавский наделил и своего демонического двойника: «Аполлон Безобразов со всех сторон был окружен персонажами своих мечтаний, которых он одного за другим воплощал в самом себе, продолжая сам неизменно присутствовать как бы вне своей собственной души, вернее, он не присутствовал, а в нем присутствовал какой-то другой и спящий, и грезящий, и шутя воплощавшийся в своих грезах, и этот другой держал меня в своей власти, хотя я часто бывал сильнее очередного его воплощенного двойника».
Лишь после публикации полного текста обоих романов (Домой с небес: Романы. С.-Петербург; Дюссельдорф: Logos; Голубой всадник, 1993) читателю удалось обратить должное внимание на художественный замысел писателя. В своем предисловии к этому первому русскому изданию прозы Поплавского профессор Луи Аллен утверждает, что оба романа «составляют дилогию. Третья часть триптиха „Апокалипсис Терезы“ осталась незавершенной из-за смерти автора». Но никаких следов этой третьей части пока обнаружить не удалось. О ней, правда, упоминает отец писателя, Юлиан Поплавский («наброски плана последней части трилогии»), однако сам Поплавский в дневниках говорит только о своих двух романах. К тому же можно лишь гадать о месте, которое занял бы в трилогии «Апокалипсис»: последнее или центральное? (Ведь Тереза полностью отсутствует в «Домой с небес», оба романа отделены шестилетним промежутком времени, куда свободно мог бы поместиться рассказе жизни Терезы в монастыре, в котором она затворилась в конце «Аполлона Безобразова».) Как бы то ни было, вопрос о художественной завершенности произведения как целого остается открытым, что осложняет и изучение его композиционных особенностей.
В центре второго романа находится фигура повествователя Васеньки, который, возмужав, превратился в Олега. После поездки на юг, где Олег встречается с Таней и решает искать путь спасения в любви к женщине, Аполлон выпадает из главной линии романа и вновь появляется только в конце, после окончательного провала Олега, потерявшего и Таню, и Катю — две ипостаси женственности. Именно тогда возобновляется диалог между Олегом и его двойником:
«— Ну как, удалось путешествие домой с небес?
— Нет, не удалось, Аполлон… Земля не приняла меня.
— Ну, так, значит, обратно на небо?
— Нет, Аполлон, ни неба, ни земли, а великая нищета, полная тишина абсолютной ночи…
— Ну ладно, ладно… Но, значит, опять друзья…
— Да, Аполлон, снова в раю друзей…»
Круг замыкается: пройдя определенный жизненный цикл, герой возвращается в первоначальное состояние. Небезынтересно также отметить, что последние слова романа перекликаются с последними словами, занесенными поэтом в свой дневник: «Рай и царство друзей». Таким образом трагически реализуется желание Поплавского «расправиться, наконец, с отвратительным удвоением жизни реальной и описанной».
В данной публикации восстанавливаются часть отрывков и отдельные фразы, изъятые в вышедшем в 1993 г. в Петербурге сборнике прозы Поплавского («Домой с небес») и обозначенные в нем многоточием. Других разночтений между текстами обеих публикаций нет, что вполне естественно, так как обе опираются на тот же оригинал, а именно на рукопись Поплавского, хранившуюся в семье Татищевых и подготовленную для публикации Степаном Татищевым. Рукопись насчитывает 187 страниц, причем первая написана от руки Поплавским, так же как и два лирических отступления — видения (с. 54–55, рукопись), отрывок от 144 до 155 с. и 14 последних страниц (от 173 до 187). Либо Поплавский не успел все отпечатать, либо добавил позже лирический пролог и другие фрагменты не событийного порядка. Все цитаты и слова на французском языке вписаны рукой Поплавского, так же как и некоторые правки в тексте. На обратной стороне последней страницы Поплавский написал: «Дать прочесть: 1) Лиде 2) Костицкому 3) Пусе 4) Шаршуну 5) Соне 6) Софе 7) Адамовичу 8) Дине 9) Николаю 10) Г.Иванову 11) Фельзену 12) Яновскому 13) Ол. Льв. 14) Фриду 15) Оле».
В рукописи также заметны следы правки, судя по почеркам, Николая и Дины Татищевых Выражаем глубокую благодарность Анне Татищевой, предоставившей нам текст рукописи Поплавского.
С. 229. Жан Поль (Jean Paul; наст. имя Иоганн Пауль Фридрих Рихтер; 1763–1825) — немецкий писатель, один из тех «братьев по духу», которых Б.Поплавский безошибочно распознавал. Жан Поль формально относится к немецкому романтическому движению, хотя во многом предвещает самые смелые эксперименты XX в.; в его прозе основную смысловую нагрузку несут отступления и размышления «по поводу», сплошь да рядом встречаются вещие сны, видения и галлюцинации, а герои его раздваиваются и перевоплощаются. Для Жан Поля лишь тот может быть героем, кто «умеет возвышаться над землей… стремится к смерти и заглядывает по ту сторону туч».
Немудрено, что этого загадочного писателя, интересовавшегося также Талмудом и Каббалой, открыли вновь в начале XX в., в ту пору, когда зарождался сюрреализм, и понятно, почему именно эта цитата вводит читателя в сложный внутренний мир повествователя «Домой с небес».
С. 230. Потом змея подолгу читала газету… — Образ змеи, появляющейся в предыдущей фразе в сравнении, обоснованном вполне реалистически, выступает здесь в качестве субъекта, а ведь олицетворенный змей, «человеко-змей», это и есть Аполлон Безобразов: содержание главы тринадцатой одноименного романа первоначально пояснялось следующими словами: «В которой змей говорит с дерева».
В ней действительно люциферический герой искушает Васеньку, призывая его к вечному сну, т. е. к физическому исчезновению и метафизической смерти.
«Paris-Midi» — «Пари-Миди» (буквально: «Полуденный Париж») — газета, выходившая в 1930-е гг. и читаемая широкой публикой, «плебеями», соседствует здесь с «Учением о науке» Фихте, книгой сложной и мало кому доступной. Поплавский вообще любит подобные контрасты — вспомним его знаменитое «занимаюсь метафизикой и боксом». «Змея» же из обоих источников умеет черпать некую жизненную мудрость и даже вдохновение.
Ведь газета — это чистейший образец «литературы голого факта».
С. 231. Май 1932 года. — Данный отрывок из «монашеского дневника» Аполлона Безобразова перекликается с дневником самого автора за тот же год (см. т. 3 наст. изд.) и в то же время идейно соединяет начало нового романа с «предыдущим действием», где гностическая тема появляется уже в третьей главе, а дальше развивается мысль о том, что «дьявол — самое религиозное существо на свете, потому что он никогда не сомневается… в существовании Бога».
С. 232…ехать в лагерь… уже не хочется… — Русские всегда любили французскую Ривьеру, напоминавшую им родной Крым: еще до Первой мировой войны русская колония в Ницце насчитывала 3300 человек. После революции русские благотворительные организации (такие, как Земгор, Красный Крест, скауты и т. д.), скупая дешевые в те времена участки земли на побережье Средиземного моря, устраивали на них летние лагеря для детей и молодежи. В 1931 г., по официальной статистике, 4219 русских жили в департаменте Приморских Альп: у некоторых здесь сохранились виллы, другие же лечились или работали (в 1923 г. Владимир Набоков, например, работал батраком в имении, где управляющим был Соломон Крым, бывший председатель крымского правительства). С 1926 г. в Провансе стали возникать русские сельскохозяйственные колонии (этот эпизод послужил темой для первого романа Нины Берберовой «Последние и первые» — Париж, 1931).
Тулон — военный порт на юге Франции.
Бандоль — морской курорт, расположенный между Марселем и Тулоном.
Катерина (Кэтрин) Мэнсфилд (1888–1923) — английская писательница. Мастер краткой формы, новеллы, где в центре внимания находится не интрига, а внутренний мир персонажей. К.Мэнсфилд провела конец своей жизни на юге Франции и под Парижем, в местечке Авон близ Фонтенбло, где Г.И.Гурджиев открыл свой Институт — педагогический и исследовательский центр по всестороннему изучению человеческой психики и возможностей ее духовного преобразования. Знаменитый оккультист взялся вылечить писательницу, болевшую туберкулезом. Под влиянием учения Гурджиева Мэнсфилд написала книгу «Гарден — Парти». В Авоне Мэнсфилд и умерла в 1923 г., занеся в свой дневник: «Я чувствую себя глубоко счастливой. Все хорошо».
С. 240…в Терезины дни… — Этим напоминанием автор восстанавливает «связь времен» в фиктивном пространстве романа. В биографии самого Поплавского это время соответствует периоду 1925–1926 гг., когда, вернувшись из Берлина, юный поэт попал под влияние Ильи Зданевича и стал жить в добровольном затворничестве («Был резким футуристом и нигде не печатался»).
С. 244. Урыльник — умывальник.
С. 245. «Плегария» — «Молитва» (ucn. Plegaria).
С. 246. «Последние новости» — ежедневная газета (Париж, 1920–1940). Первым редактором был М.Л.Гольдштейн, бывший киевский адвокат, а с марта 1921 г. «Последние новости» — орган Республиканско-демократического объединения (РДО) — редактирует П.Н.Милюков. «Последние новости» были самой читаемой русской газетой не только во Франции, но и во всем русском рассеянии. В 1930-е гг. газета выходила тиражом 35 000 экз. В ней читатель мог найти информацию о текущих событиях во Франции и в России, а также узнать о литературной жизни русского зарубежья благодаря очеркам и отрывкам из романов, которые печатали видные писатели и критики.
С. 247. Дон-Аминадо (наст. имя и фам. Арнольд-Аминад Петрович (Пейсахович) Шполянский; 1888–1957) — писатель-сатирик. Начинал в 1913–1914 гг. как фельетонист. С 1916 г. сотрудник «Нового Сатирикона». Одновременно пишет стихи и выступает как драматург. С 1920 г. в эмиграции. В Париже выпускает сборники стихов и прозы, отмеченных мягким юмором и симпатией к «маленькому человеку», а порой становящихся едкой сатирой, бичующей зло. Часто выступает вместе с Н.А.Тэффи и Сашей Черным. В 1930-е гг. после смерти Аверченко — крупнейший сатирик эмиграции, некоторое время редактор «Сатирикона» и детского журнала «Зеленая палочка», один из составителей Антологии русского юмора «Смех в степи» (на фр. яз.). Автор книги воспоминаний «Поезд на третьем пути» (1954).
Сатиры (в пещерах и в шелковых носках)… — Синтаксические конструкции, подобные этой, правильные с грамматической точки зрения, но абсурдные по смыслу, изобилуют в стихах Поплавского периода «русского Дала» (1924–1925).
С. 248. Фавьер (La Faviere) — в целях отстранения отличной биографии автора в первой редакции романа это название было заменено другим, ставшим впоследствии знаменитым, — Сен-Тропез — в те времена это маленький, живописный порт. В Фавьере под соснами у моря расположились несколько русских дачек, среди них дача П.Н.Милюкова, на которой проживали вначале Маша и Саша Черные, художник Билибин, Николай Станюкович. Сюда приезжали отдыхать профессор Метальников, Наталья Гончарова с Михаилом Ларионовым и среди «молодых» поэтов — Вадим Андреев, Антонин Ладинский и Борис Поплавский, навещавший Наталью Столярову летом 1932 и 1934 гг. Здесь же ютился Куприн — в сарайчике для рыбацких лодок на самом берегу.
Над этой «свободной русской колонией» развевался русский флаг, и, как вспоминает поэт Николай Станюкович, когда, «перевалив холм, отделяющий бухту Фавьера от низменности Лаванду, я охватывал взором русские дачки и трепещущий над ними трехцветный флаг, мне казалось, что я вернулся домой» (Станюкович Николай. Саша Черный // Дальние берега: Портреты писателей эмиграции / Сост. В.Крейд. М., 1994.С. 345).
С. 249. Леонтьев Константин Николаевич (1831–1891) — религиозный мыслитель, тонкий знаток литературы, автор великолепного исследования «О романах Л.Толстого.
Анализ, стиль и веяние»; неприятие Леонтьевым современной западной цивилизации ярко выразилось в его знаменитой книге «Восток, Россия и славянство» (1885–1886).
Идеи Леонтьева оказали несомненное влияние как на скифство, так и на евразийство.
С. 250. Оверармстронг — индийский стиль плавания.
С. 251. Лафорг — см. коммент. к с. 194.
Пруст Марсель (1871–1922) — французский писатель, автор цикла романов «В поисках утраченного времени». Оказал огромное влияние на «младшее поколение» эмигрантских писателей (в том числе на Ю.Фельзена и Г.Газданова). Известно, что Поплавский читал доклад «О Прусте и Джойсе», текст которого до нас не дошел, однако отношение Поплавского к Прусту можно восстановить по разным его высказываниям. Поплавский не согласен с жизненной позицией Пруста, который как бы заперся в «пробковой камере», пожертвовав реальной жизнью ради эстетического ее перевоплощения. Это «бесконечное отдаление», по мнению Поплавского, порождает тот «надменный эстетический катарсис», то отрешенное очищение, которым так злоупотреблял Пруст, окрасивший всю свою жизнь «в серо-голубой цвет своей предсмертной болезни» («По поводу…» — см. т. 3 наст. изд.). А с эстетической точки зрения Поплавский упрекает Пруста в переизбытке рассуждений, превращающем его романы как бы в некие «essais» (эссе), и утверждает, что «между Джойсом и Прустом такая же разница, как между болью от ожога и рассказом о ней» (там же).
Поклонники Пруста — это своего рода «богословы», аскеты, жертвующие своей жизнью ради погружения в особый мир писателя. …было… откровением о воплощении… — Эти слова, в которых выражается отказ от тезисов гностиков, перекликаются с записью, занесенной Поплавским в дневник 11–12 декабря 1931 г.: «Нет такого второго, более „физического“ человека, чем я.
Тело для меня — Божественное откровение души, явление ее» (см. т. 3 наст. изд.).
С. 255. Гильгамеш — мифоэпический правитель города Урук в Шумере (конец 27 — начало 26 в. до н. э.). …о море, amor. — Игра слов. Amor — любовь (лат.). На обыгрывании стихов Элюара Поплавскому удается передать «женскую природу» Средиземного моря, которое в конце концов предстает перед читателем как волшебница (во фр. яз. море — женского рода).
С. 268…свадебного марша «Лоэнгрина»… — «Лоэнгрин» — опера Рихарда Вагнера (1848). Во втором действии оперы Лоэнгрин вместе с невестой Эльзе, полный мрачных предчувствий, под звуки органа вступает в храм.
С. 278. Летейский перевозчик — в послегомеровских народных верованиях греков перевозчик Харон переправлял на челноке через реку Ахерон в подземное царство тени умерших. Поплавский, вероятно, перепутал Ахерон с Летой, рекой забвения.
С. 281. «Гоелан» (фр. goeland) — чайка.
С. 284…сен-мишелевский Люцифер… — Бульвар Сен-Мишель пересекает Латинский квартал, это студенческий «Невский проспект», место встреч и свиданий, место любовных побед и поражений.
С. 288. Котдазюровская действительность — от фр. Cote d'Azur — Лазурный берег, т. е. французская Ривьера, которую русские беженцы «колонизировали», — подробнее об этом см. коммент. к с. 232 и 248.
С. 289–291. «Prose d'outre-tombe», «Sommeil — Apprentissage de la mart». — Два отрывка, выпадающих из событийной последовательности, как бы восполняют пробел между «первым и вторым действием этого оккультно-макулатурного сочинения».
Заглавие первого заимствовано у Шатобриана, автора «Замогильных записок», а второй связан с темой сна, столь знакомой Поплавскому (см. «Снежный час» — т. 1 наст. изд.), причем здесь, скорее, описан кошмар или страшная галлюцинация, навеянная наркотиками, всплывшая из московского детства, когда Поплавский ходил «кокаиниться в церкви», а «в подвалах были курильни гашиша и опия». Тема обоих отрывков общая — это взаимоотношение между мужчиной и женщиной. М. и Ж., обозначающие, по Вейнингеру, начала мужское и женское, несомненно, заимствованы Поплавским у Зинаиды Гиппиус. См. ее доклад «Арифметика любви», прочитанный на собрании «Зеленой лампы»: «сплетение двух начал, М. и Ж., во всякой личности… единственно и неповторимо» (Русский Эрос, или Философия любви в России. М., 1991.С. 212).
С. 296. «Ротонда» — см. коммент. к с. 47. В этом кафе Поплавский ежедневно встречался со своими друзьями-художниками К.Терешковичем, С.Карским, М.Ларионовым, В.Бартом, А.Френкелем и др. в 1921–1922 гг., когда он посещал художественную академию Ля Гранд Шомьер, мечтая посвятить себя живописи.
С. 297. «Наполи» — это маленькое кафе быстро исчезло, став частью «Ротонды». …Черносвитова, Околишина… — Прототипом Черносвитова, по всей вероятности, является Сергей Шаршун, что подтверждается и сходством внешнего облика («с лицом испанско-индейского пастора в железных стариковских очках»), и некоторыми биографическими подробностями («загорелый сорокалетний сюрреалист… словако-испано-русско-французско-раскольниче-антропософский одиночка»). Известно, что до Первой мировой войны Шаршун жил в Испании, что, обосновавшись в Париже, он стал называть себя «первым русским дадаистом» (а потом — сюрреалистом), а в дальнейшем, увлекшись антропософией, стал вегетарианцем и занялся самосовершенствованием. Околишин — вероятно, Ю.Фельзен.
С. 298. В кабаке на рю Монпарнас… — Русские кабаки стали появляться на Монпарнасе с 1930 г.; самыми шикарными были «Палата» и «Золотая рыбка». В последнем выступали знаменитые цыгане Дмитриевичи, с которыми дружили Александр Вертинский, Иван Мозжухин и Жозеф Кессель, описавший русский «Пигаль» (т. е. ночную жизнь в русских кабаре, расположенных на площади Пигаль) в своем знаменитом романе «Княжеские ночи». Нина Берберова вспоминает, что в «Золотую рыбку» она ходила вместе с Поплавским, который очень любил цыганские песни.
С. 299. Эдгар Кине — бульвар в монпарнасском квартале.
Кальвадос — яблочная водка.
С. 305. Кафе du Dome — см. коммент. к с. 47.
С. 308…о такси… — Т. е. о работе на такси. До Второй мировой войны 3156 русских работали таксистами в Париже и его окрестностях. Несмотря на низкий заработок и на постоянное нервное напряжение, эта профессия ценилась эмигрантами, так как она предоставляла некоторую независимость и была все же менее изнурительной, чем работа на автомобильных заводах Рено или Ситроен. Чтобы стать таксистом, надо было пройти медицинский осмотр и сдать довольно сложный экзамен, к которому можно было готовиться, посещая курсы, организованные Объединенным Союзом русских шоферов.
С. 310. Апейрос (др. — греч.) — бесконечный, бесчисленный.
С. 316. «Pardelicatessej 'aiperdu та vie…» — В этой фразе соединяются два последних стиха из строфы А.Рембо, послужившей эпиграфом к пятой главе «Аполлона Безобразова» («Себя сгубил я, привередничая»).
С. 320. «Лаки Страйк» («Lucky Strike») — во Франции очень дорогие в 1930-е гг. сигареты известной американской фирмы.
С. 326. Касис — наливка из черной смородины.
Куентро — марка крепкого ликера.
Итонский колледж — знаменитый колледж для детей из аристократических семей, находящийся в английском городе Итон. Девочек вряд ли в него принимали.
С. 327. Якин-Боаз (по-русски — Иахин-Воаз, от древнееврейского) — словосочетание примерно означает: «Пусть утвердит тот, кто в силе».
С. 328 … «белый жаркий день, как лошадь в гору…» — Эта цитата, конечно, взята из дневника самого автора (см., например, запись от 20 июня 1935 г.: «Белый раскаленный день, ошпаренность шомажа, постыдная растерянность, тяжелая молитва лежа…»).
С. 329…потащился к себе на Place d'ltalie. — Девять последних лет своей жизни Б.Поплавский прожил с семьей около площади Итали, на улице Барро, № 76 bis, в маленьком павильоне, примостившемся на крыше огромного гаража фирмы Ситроен (в таких павильончиках обычно жили шоферы такси). В этом же бедняцком павильоне снимала квартиру и Дина Шрайбман.
С. 331…в венке из воска… — В этом абзаце автор воскрешает то время, когда, едва приехав из Константинополя, еще юношей, он «в венке из воска» (так названа четвертая книга стихов, которая вышла в Париже в 1938 г. после смерти поэта) бродил по Парижу, изнывая от тоски и одиночества (см. «Дневник 1921 года» в т. 3 наст. изд.).
С. 334. С моноклем… луна оставлена Лафоргом ей в наследство… — Эта фраза является цитатой первой строфы стихотворения «Другая планета», вошедшего в сборник «Дирижабль неизвестного направления» с посвящением Жюлю Лафоргу (см. коммент. к с. 194), но в первоначальном варианте, напечатанном Режисом Гейро (см.: Поплавский Б. Покушение с негодными средствами. Москва; Дюссельдорф: Гилея, Голубой всадник, 1997): в данном варианте мы читаем «лукаво» вместо «ехидно» и «ей» вместо «мне».
Душа 1925 года. — Это та душа, которая поддалась соблазну «безобразовщины» — в «то легендарное время» («Аполлон Безобразов»).
Сам Поплавский жил в «раю друзей» и был душой этого общества избранных, преклонявшихся перед его талантом. Илья Зданевич, писавший впоследствии: «жили мы тогда стихами Поплавского», даже собирался выпустить сборник стихов юного поэта под названием «Дирижабль на Северном полюсе» (об этой неосуществившейся публикации см. в книге «Покушение с негодными средствами»). Однако именно в 1925 г. Поплавский стал удаляться от своих старых друзей в надежде заслужить более широкое признание и «переменил» свою «душу» (о чем речь пойдет в следующих абзацах).
С. 336. «Хота» — испанский народный танец.
С. 343…разобрать стихи 1924 года… — Эту работу Поплавский успел завершить до смерти — собранные в одну папку стихи он намеревался напечатать под заглавием «В венке из воска». На титульном листе должно было значиться: «Первая книга стихов. Париж — Берлин, 1922–1924».
Гартман Эдуард (1842–1906) — немецкий философ-идеалист, автор «Философии бессознательного» (1869). На его учение о мировой воле Ленин обрушился в книге «Материализм и эмпириокритицизм». …сходить ко всенощной на Petel… — Весной 1931 г. в погребе на улице Петель, № 5, в 15-м районе Парижа, возникла церквушка, сооруженная усилиями прихожан, желавших остаться верными Москве, — в 1927 г. Евлогий, митрополит Западной Европы, перешел под юрисдикцию Константинопольского патриархата после того, как советская власть отменила Московский патриархат. По этому же адресу, но в новом здании в 1958 г. был основан Храм Трех Святителей с иконостасом и фресками, расписанными отцом Григорием Кругом и Леонидом Успенским.
С. 345 …пожизненном шомажном вспомоществовании. — Т. е. пожизненном пособии по безработице (от фр. chomage — безработица).
С. 349 … «Героическую симфонию»… — Имеется в виду Третья «Героическая» симфония (1804) Л.Бетховена.
… «Послеполуденный отдых фавна» Дебюсси. — Поплавский, несомненно, имеет в виду одноименный балет, заслуживший шумный и скандальный успех. На музыку Дебюсси Вацлав Нижинский поставил свой первый балет, для которого «Бакст сделал серию выразительных костюмов, в которых он оставался верным своеобразному архаизму, воскрешавшему мотивы Греции в стилизованных формах модерна» (Пожарская М. Н. Русское театрально-декоративное искусство. М., 1970. С. 257). Роль фавна, получеловека-полуживотного, Нижинский танцевал с такой выразительностью, что отдельные моменты в финале были сочтены непристойными. После премьеры, имевшей место 29 мая 1912 г., на страницах «Фигаро» появилась статья Г.Кальметта, директора газеты, утверждавшего, что на сцене выступал «неприличный фавн, с грубыми движениями, полными животной чувственности». Зато гениальный танцор нашел достойного защитника в лице Родена, написавшего о нем восторженную статью в газете «Матэн».
Жимназ (фр. gymnase) — гимнастический зал.
Шадов баксинг (англ. shadow boxing) — бокс с воображаемым противником.
С. 356. Камни говорят промеж собою… — Тема «окаменения» в творчестве Поплавского заслуживает отдельного исследования. Вспомним «Превращение в камень» во «Флагах», характерное состояние из «Аполлона Безобразова» — «все каменело в его присутствии, как будто он был медузой», в дневнике от 1 марта 1934 г. — «Песнь безумца о свободе камней» и т. д.
С. 362…Лаэртидовы спутники… — Лаэрт — царь Итаки, отец Одиссея в поэме Гомера. …с элевсинской Деметрой… — В Элевсине, близ Афин, почитался культ богини земледелия Деметры. …Кадмовым дочерям… — Дочери Кадма, основателя древнегреческого города Фивы, и Гармонии.
С. 363. Геликоптер — вертолет.
«Подражание Христу» — см. коммент. к с. 40.
С. 364. Диана Эфесская — храм Артемиды (греческое имя богини охоты) возвышался в Эфесе и считался в древности одним из семи чудес света.
С. 365. Консомация (от фр. consommer — потреблять) — в данном контексте: угощения.
С. 378. Белус — Бел — господин, хозяин, т. е. Бог.
С. 379. Маркус-гностик — либо Маркион (см. коммент. к с. 137), либо менее известный проповедник гностицизма Маркос.
С. 385. Фра Беато Анжелика (ок. 1400–1455) — итальянский монах и живописец, представитель раннего Возрождения, заслужил прозвище Беато (т. е. Блаженный) своей живописью, выражающей неземную гармонию и красоту. Этот незаурядный колорист украсил монастырь Святого Марка во Флоренции фресками, среди которых самой знаменитой является «Благовещение». В своих картинах он первым изобразил детально и с любовью пейзажи родного края. Творчество Анжелико свидетельствуете воплощении духа и воспевает одухотворенную материю. …читал Гартмана… — Эдуард фон Гартман (1842–1906) — немецкий философ, последователь Шеллинга, Гегеля, Шопенгауэра, автор «Философии бессознательного».
Гартман приходит к выводу, что эволюция влечет Вселенную к уничтожению путем осознания ее неразумия и нецелесообразности.
Левиафан — морское чудовище наподобие дракона, упоминаемое в Библии. Бог, по преданию, либо умертвил его, либо заточил в глубокую пешеру.
С. 387. «Пари Суар» — «Вечерний Париж».
С. 388. Азры хохуля… — Эта «абракадабра» напоминает образцы заумной поэзии, созданные Поплавским в период «русского Дала». Видно, выкрики других продавцов газет и гул улицы воспринимались поэтом как своеобразная мелодия «неведомых слов».
С. 389. Richelieu-Drouot (Ришелье-Друо) — станция метро на Больших бульварах.
С. 394. Франц Баадер (1765–1841) — немецкий философ и теолог. Изучал сначала медицину и естественные науки, но рано обратился также к занятиям философией.
Создатель своеобразной философской системы, в которой высказывается за полное отождествление знания и веры как единственно истинную форму познания Божества. …по поводу грандиозного финансового скандала… — Скандал, в котором были замешаны высокопоставленные лица, был связан с именем Сергея Стависского (1886–1934), дельца русского происхождения. После его смерти (по всей вероятности, убийства) фашистские лиги устроили массовую демонстрацию 6 февраля 1934 г. в защиту префекта полиции Жана Кьяппа, снятого со своего поста новым президентом республики Эдуардом Даладье после того, как полиция стреляла в толпу и было много раненых и убитых. «Дело Стависского» послужило усилению ксенофобии и антисемитизма, годы эти были особенно тяжелыми для русских эмигрантов, которым по малейшему поводу грозила высылка.
С. 396. Къяпп Жан (1878–1940) — тогдашний парижский префект полиции, покровительствовавший фашистским лигам.
С. 404. Десу (фр. dessous) — нижнее белье.
С. 419. Как Лебедь преследовал Леду… — Леда — супруга спартанского царя Тиндарея, которой Зевс овладел, обратившись в лебедя. …как бык ластился к Европе… — Европа — дочь финикийского царя Агенора, похищенная Зевсом, принявшим облик быка. Европа родила Зевсу троих сыновей. …как золотая туча спускалась к Данае. — Даная — дочь аргосского царя Акрисия.
Во избежание исполнения зловещих пророчеств отец заключил ее в башню, в которую Зевс все же проник в виде золотого дождя. Даная родила Персея, будущего победителя Медузы Горгоны. Для Поплавского душа — это любимая Богом невеста.
С. 422. «A quatre heures du matin, I'ete…» — Первая строфа «Благодатной предрассветной думы», стихотворения А. Рембо. Два последних стиха Поплавский запомнил неточно.
С. 423…между Якином и Боазом. — См. коммент. к с. 327.
С. 425. «У тех, у кого ничего нет, отнимется еще и то, что есть», — любил он цитировать Павла. — Имеется в виду ап. Павел. Данный текст в первооснове восходит к словам Иисуса Христа: «…ибо кто имеет, тому дано будет и приумножится, а кто не имеет, у того отнимется и то, что имеет» (Мф. 13:12); «Ибо кто имеет, тому дано будет, а кто не имеет, у того отнимется и то, что имеет» (Мк. 4:25).
С. 427…неизвестного солдата… — С 1921 г. под Триумфальной аркой находится могила Неизвестного солдата, символизирующего всех погибших на поле брани в войну 1914–1918 гг.
С. 429. Леон Блуа (1846–1917) — французский католический писатель. Стилист, любивший сочетание возвышенного и вульгарного, автор ряда биографий (среди прочих Наполеона, Жанны д'Арк), в которых он пытался раскрыть истинное значение судьбы своих героев. Блуа также в течение двадцати пяти лет регулярно публиковал выдержки из своего дневника.
Эрнест Хелло (1828–1885) — французский католический публицист.
Шарль Пеги (1873–1914) — французский поэт, философ и публицист, автор исторической драмы в стихах «Жанна д'Арк». Одна из его главных тем — тема воплощения духа.
Рамон Люлъ (1235–1315) — в молодости был трубадуром, затем посвятил себя философии и теологии. Люль создал учение на стыке трех культур — христианской, мусульманской и еврейской. Он много путешествовал и написал более трехсот книг на разные темы, от романадо мистических и научных сочинений. Считается создателем каталонского языка.
Мартинец де Паскали (1710–1774) — теософ, знаменитый в свое время чудотворец, основатель ордена для посвященных. Его сложная доктрина возникла под влиянием гностицизма. После его смерти орден слился с масонством.