– Слушайте, так ничего не получится. Ну, сделайте же что-нибудь.
– Можно в грудь поцелую?
– Целуйте на здоровье, но извольте разговор вести.
Я приспустил ворот кофточки, приподнял чашечку ажурного лифчика, прихлебнул чаю и с наслаждением впился в ее взволнованную грудь.
– Знаете, думаю, без карамели обойдемся, чего зубы портить.
– Мне тоже поднадоела карамель эта чертова.
– Так пейте же, пейте свой чай, а то как-то зябко, остываю совсем.
Я начал неистово хлебать и страстно после каждого глотка целовать теплеющие груди.
– Вы сколько стаканов обычно пьете?
– Чего?
– Да чаю, Господи, чаю!
– А сколько положено?
– Два, дурачок, всего два для полноты ощущения.
Когда заканчивал второй, она пылала, как медный бабушкин самовар.
– Ну, довольно, милый, довольно.
– Почему, я бы еще с удовольствием…
– Сладкого много вредно, вы бы чем болтать, обдули меня со всех сторон, не то сгорю от поцелуев.
Я опустился на колени и стал обдувать пылающие груди. Дул до помутнения сознания, до слез из выпученных глаз.
– Поплачь еще, дурачок, поплачь…