Полтора столетия назад мумиями в Египте топили печи, из обматывающего их полотна бумагу изготавливали. Лишь малая часть мумий дождалась бессмертия, попав в неприкасаемые залы лучших музеев мира.

А у нас в России так и не научились хранить величие времени.

– Доро́ги, стоянки, собаки, помойки, кошки, крышки…

– А люди?

– Да, еще и люди.

Список способных на «спасибо» полысел.

В букетах – брак ума.

Марафон завершен. Из шести призовых мест четыре у Кении, одно у Эфиопии, одно у Америки. Меня в списках не нашли. А бежать еще больше половины.

Странное чувство, когда пишу, будто кто-то приглядывает за мной. Пишу ли? Пишу!

У обнажения две дороги. Одна к осени, другая к любви.

Перед войной Константину Симонову зажелалось знакомства с Ахматовой. Он – сталинский лауреат, орденоносец. Она табу. Без жилья, без работы. Королева без свиты, без мужа, без сына.

Перед тем, как войти к Ахматовой, Симонов снял орден с груди. У каждого времени свои подвиги.

В те годы снять орден – подвиг.

Симонов в войну написал настоящее, единственное, неповторимое: «Жди меня, и я вернусь, только очень жди». Это таинство шептала страна. И шепот принес победу.