Мужики на грудях кололи, а мы ими в детстве клятву давали суровую. «Честное сталинское, честное ленинское, честное всех вождей». И следили: не дай Бог, кто не сдержит слово. Оно было на вес золота, дороже жизни ценилось.
Первый раз за вождей отдубасили октябренком. Мысль засела в голове, с родителями, с учителями поделиться не мог, сверстники до нее не доросли. Подошел к старшим дворовым ребятам, те в карты резались и тут же гадили, и заявил, что Ленин со Сталиным в туалет не ходили ни по большому, ни по маленькому. Все побросали карты и принялись хохотать. Я не мог остановиться и продолжал: «Эй, вы, засранцы, вожди никогда не ссут». Эти слова их взбесили, они отловили меня, поколотили, как положено, и зашвырнули в кусты сопли жевать.
В тех кустах вырос в собственных глазах, понял: когда за правду бьют – не больно.
Потянуло в пионеры, они в войну становились героями. Приняли со второго раза, синяки под глазами помешали.
В пионерах отмутузили за Хрущёва, я в очереди за хлебом объяснял, что ракета важнее желудка, а кукуруза похожа на нее обличьем.
В комсомоле не били. Я боготворил Маяковского, Павку Корчагина, мечтая перекроить комсомол по их высоким лекалам. Не сбылось.
Партию старался не замечать, там большевиков не осталось.
Я не политик, обыватель. Мысли в чувства обуваю. Знаю, что Ленин со Сталиным осуществили вековую мечту Архимеда: «Дайте мне рычаг, и я переверну мир». Им дали, и они его перевернули. Хорошо это или плохо, не моего ума дело. Мир до сих пор живет перевернутым. Ругают их все кому не лень. Жаль, Архимеда нет, тот бы позавидовал, а то и спасибо сказал.
.. Может, этого всего и не вспомнил бы, жизнь сейчас другая, слово и гроша ломаного не стоит. Да парень с нашего двора отыскал, один из тех, что отшлепал тогда.
– Слушай, никак забыть не могу слова твои тогдашние, по-пацански правильные.
– Какие еще слова, Гена? Всё быльем поросло…
– Вожди не ссут.