Пусть медленно, но сказки взрослеют. У сказок, как и у людей, возраст есть. Главное, не бояться быть смешным. Мне с недавних пор снятся странные сны. Я в них захлебываюсь от восторга. Жена пугается, вскакивает с кровати, стучит по спине и повторяет, как эхо:
– Что с тобой? Что с тобой? Что с тобой?
А что со мной? Я только жить начинаю. Пусть во снах. Но жизнь, она везде жизнь!
У костра бы посидеть – под солнцем-то все места давно заняты. У полувековых мужиков и не такое случается.
В ком много света, тому темно.
– Что вы делаете в столь поздний час?
– Звездное небо в себе сверяю. В человеке звезд не меньше, чем там.
Она так высоко взмахнула рукой, что не хватило шеи проследить за ней.
– У них годы световые, у нас человеческие. Август – числослов.
– Это как?
– А так: и считать, и говорить хочется.
– Я не думал о звездопадах в людях.
– По вам это заметно. У тех, кто смотрит на звезды, шея красивая и до глаз их не дотянуться.
– Когда в людях звезды падают, желания можно загадывать?
– Что вы, ни в коем случае. Небо обеднеет.
– Оно же далеко от нас.
– От рук – да. А что глазам близко, то и наше.
Светает, пора. Пойду пить чай, чудить, целовать остывший подстаканник.
– Я к стене отвернусь, там ответов полно. А вы?
– К облакам. Это лучшее, что получается у людей при выдохе.
– Смотрите, последняя звезда упала. Вы что-то загадаете?
– Да. Пусть и у вас кто-то спросит однажды: «Что вы делаете в столь поздний час?» И вы ответите: «Звездное время в себе сверяю».
Тут и проснулся. Потянуло на балкон: на звезды взглянуть не терпелось.
– Не споткнитесь.
– О что?
– О звезды. Они у вас под ногами.
– Если споткнусь, вы загадаете желание?
– Обязательно загадаю.
– Я буду, буду еще долго спотыкаться.
Буднично, неожиданно, как будильник, взорвался голос жены:
– Ты с кем там на балконе?
– Спи, с сигаретой.
– Всё с тобой понятно.
Всё понятно было в детстве. Когда дошло, что мало понимаю, детство закончилось. Понимание, как и детство, не вернуть. Живым трудно, живое жжет, и жизнь от жизни длиннее смерти. Завтра к доктору на прием: у меня недуг. Я захлебываюсь от восторгов. В ком много света, тому темно. Жаль, докторов этому в институтах не учили. Откуда им знать, что облако – лучшее, что получается у людей при выдохе. Не стоит бояться быть смешным. У нас, полувековых мужиков, и не такое бывает. А сказки, они и после нас остаются. Взрослые сказки короткие, как жизнь, их в виде дефиса на камнях высекают.