Феномены древней культуры востока Северной Азии

Попов Вадим

Часть № 2

Индоевропейская культура Нижнего Амура

 

 

Глава № 1

Сикачи-Алян, Малышеве* – «Место силы»

Итак, место рождения Перуна определили Шумеры. Следы поклонения ему проявились в их мифологии и в непознанных или неверно интерпретированных геофизических артефактах, которые мне посчастливилось увидеть на берегу Амура в прибрежной зоне у п. Малышево. Первый вариант прожжения базальтов я отнес, как уже было написано, к применению лучевого или мощного электрического воздействия с помощью приборов или непосредственно человеком с целью изображения петроглифов и «разделки» базальтовых глыб.

Другая версия более убедительна и связана с полётами и дрейфом ядронов, внедрением их в породу, прожогами и формированием в телах базальтов продольных округлых структур.

Утверждение геологов и вулканологов, что эти образования связаны с выделением газов из расплавленных магматических пород, не убедительны. Такие примеры легко найти на берегу Амура, но они совсем другого характера (илл. № 37). Некоторые артефакты явно не газо-магматического происхождения, но осмыслению не подаются, а это придаёт уверенность в поиске нестандартных решений для понимания происхождения и других артефактов.

илл. № 37

Эти загадочные каналы, желоба, ямки в базальтовых глыбах обнаружены в двух пунктах расположения петроглифов: № 1 и № 4 (по Окладникову) и с ними непосредственно не связаны. Нет ни одного валуна, который бы имел и канал, и рисунок. Они похожи на пузырчатые ни газо-магматические прослойки между пластами некоторых базальтовых глыб. Но в перекрытии дольмена пластов нет, тело его монолитное, а две эрозивные ленты длиной более двух метров и шириной 4–5 см. проходят почти параллельно друг другу на расстоянии 15–20 см (илл. № 38). Вероятно, такой след мог оставить внедрившийся в базальт ядрон диаметром 25–30 см. при выходе из породы камня. Он и создал на периферии своего вращательно-поступательного движения две эти ленты. Именно в массивное перекрытие, по закону эффекта формы, и попал ядрон, на что и рассчитывали создатели дольмена. В других, менее объёмных камнях таких следов ядрона нет.

илл. № 38

илл. № 39

На илл. № 39 представлен самый показательный пример – желоб, образовавшийся после разрыва камня в плоскости, проходящей через середину канала. Он сквозной, но на одном конце его заметна отломанная часть затвердевшего базальтового расплава в виде фрагмента пробки. Это не оставляет сомнения именно в разрыве камня. Поверхность желоба глянцевая – приплавленная. Сам желоб несколько извилист и имеет разный диаметр по своей длине, что исключает происхождение его от сверления. Предположение о связи его образования с выходом газов из расплавленной магмы нелогично потому, что выход газа бывает обычно односторонний, да и к разрыву камня это не приводит. К тому же отломанная пробка в конце его не образовалась бы. Это возможно только при прожоге и разрыве уже сформировавшейся, отвердевшей породы. Вывод один – что-то насквозь прожгло глыбу и образовало в ней канал с последующим появлением каменной пробки. Позже произошел разрыв базальта, возможно, из-за оледенения набравшейся в нем воды.

Из известных способов прожогов базальтов на ум приходит только лазерный. Но мощное лазерное оборудование в Малышеве ещё никогда не завозили. Остаётся обратиться только к ФНП и предположить влияние ядронов, которые, внедряясь в базальты, могли прожигать их, создавая сквозные или слепые отверстия. Такое же объяснение можно дать и другим артефактам – на илл. № 40, где видны 4–5 неглубоких слепых отверстий, а рядом – два глубоких – 30–35 см, с диаметром 4–5 см. В мелких нет следов оплавления стенок, а в глубоких они имеются. Все они одинакового диаметра, и непохоже, что произошли от выделения газа. Тогда от чего же?

илл. № 40

илл. № 41

Показателен и ещё один артефакт – тоже канал «в разрезе» (илл. № 41). Он короткий и вертикальный, на дне имеется тоже каменная пробка, но конусообразной формы. Конус направлен вверх, к отверстию выхода канала. При внимательном осмотре становится понятно, что он образовался в результате стекания по каплям расплава базальта с верхней части правой стенки канала. Капли попадали точно в центр пробки в этом положении валуна, почему и образовался конус. Значит, этот камень со времени возникновения канала оставался неподвижным, а канал появился гораздо позже самого валуна. Если бы канал образовался при остывании магмы, то за миллионы лет с этого момента наверняка он изменил бы своё положение, и между верхней частью правой стенки и дном канала возникла дистопия, изменившая направление стекания капель, что не давало бы возможности образоваться конусу-натечнику именно на дне канала.

Таким образом, все желоба – артефакты возникли относительно недавно в уже сформировавшихся в современном виде глыбах-валунах.

В подтверждение сказанному на илл. № 42 виден ещё один пример «художественного творчества» ядрона. Это наружный касательный ожог валуна в виде круга, гладкая поверхность которого давно образовалась, а следы ожога время сгладило недостаточно, т. к. он более поздний. Существуют и овальные, и лентообразные подобные следы ядронов, но везде они производят впечатление наружного влияния высокой температуры на уже сформировавшиеся базальтовые глыбы.

илл. № 42

Более сложную загадку преподносит ещё одно базальтовое образование, представляющее скалу, в которой видны два прямых, как трубы, крупных перпендикулярных желоба диаметром около 20 см (илл. № 43).

Они расположены в одной плоскости, по которой, очевидно, произошел разрыв базальта, создавший ровную поверхность. В вертикальном желобе заметна пригоревшая корочка по длине его, в горизонтальном – она, по-видимому, уже отпала. Как могла образоваться такая конструкция перпендикулярных желобов – за пределами логики. Да и происхождение других артефактов, по существу, до конца неясно. Возможно, возникновение каналов связано не с воздействием высокой температуры (более 1500 градусов), а с влиянием физических факторов – кольцевых вихрей элементарных частиц, которые и разрушали породу.

илл. № 43

Именно такая неясность и предполагает участие в этих процессах никем не видимых ядронов. Они оставили лишь свои следы, внедрившись в базальтовую породу, вылетая из неё, оставляя каналы, ленты или разрывая и разрушая породу.

На всё это указал В.Л. Грошев, я лишь подсмотрел эти процессы на примерах загадочных базальтов п. Малышеве и Сикачи-Аляна.

На форуме Альтернативной истории Андрея Склярова во время мозгового штурма мне предложили считать каналы-желоба магматическими трубами, из которых при образовании изливается лава. Но видит Бог Перун, время образования базальтов и каналов разное. Так что это не магматические трубы и не газовыделительные отверстия, а следы полётов ядронов, если хотите, НЛО или даже Бога Перуна, оставшиеся или образовавшиеся после или во время активации нетрадиционных физических полей земли при различных природных катаклизмах.

Родив Перуна, Каменная Могила до сих пор не успокоилась и посылает из своих глубин радиоимпульсы. Теоретики эзотеризма называют такое образование «Место силы». Ученые, как водится, молчат о природе этих сигналов. Под Местом силы подразумеваются географические зоны, большие или меньшие, обладающие значимыми для людей энергетическими полями. По мнению эзотериков, сущность этих полей такова, что в них присутствуют все проявления многомерного пространства Земли – от физического – до плана Творца. В зависимости от структуры кристаллической решетки Земли, «места силы» выглядят как «дыры» в плотных пространственных мерностях, «заполненные» энергией того или иного тонкого энергопласта. Они могут отдавать свою энергию людям или забирать её, подразделяясь на геовитальные и геопатогенные зоны.

«Места силы», как считают эзотерики, можно находить с помощью биолокационных рамок и маятников. Они есть везде: в горах, лесах, городах и т. д. Соглашаясь с этим, однако, необходимо иметь в виду, что природа их всё же материальна и связана с НФП и эфиросферой Земли. Протекание в Земле взаимообменных процессов превращения эфира и элементарных частиц образует эфиросферу, а вращение Земли формирует в недрах её иерархическую структуру продольных вихрей эфира – спиноров, торсионов и ротаторов, о чем говорилось ранее.

Движение вещества в жидких конвективных поясах ядра Земли вызывает регулярное смещение плит литосферы и приводит к повышенной концентрации торсионов и ротаторов около тектонических разломов её.

Разрывы продольных вихрей ротаторов при деформации коры Земли под влиянием землетрясений или полетов комет вызывают формирование на концах этих разрывов кольцевых вихрей эфира – ядронов (НЛО). Они создают не только особые кратеры типа Патомского или астроблемы диаметром от десятков до тысяч километров, но и могут представлять собой вихревые образования элементарных частиц в диаметре нескольких миллиметров или сантиметров.

Именно такие малые ядроны чаще поражают локальные скальные породы, оставляя в них следы и остаточные электромагнитные поля, которые наряду с возбужденными ротаторами и воспринимаются людьми как «места силы». Зафиксировано несколько тысяч астроблем, расположенных вдоль глобальных субширотных линий (илл. № 44), которые трассируют субширотные тектонические разломы. Примечательно, что на этих линиях находятся Стоунхендж, Аркаим, Северное Причерноморье с Каменной Могилой и Трипольем, Крым с дольменами, Мурман с каменными лабиринтами. Более того, на них располагаются Чернобыль, координаты Тунгусского феномена, китайские пирамиды, среднее течение реки Хуанхэ, гора Кондер, г. Находка с пирамидами «Брат» и «Сестра», хабаровская астрозона с дольменом и петроглифами Сикачи-Аляна, лиман Амура с поселением русов в п. Субботино.

илл. № 44

Так что Нижний Амур, и в частности Сикачи-Алян, должен был считаться древним человеком «местом силы». На это указывает и карта астроблем, и признаки разгула здесь торсионов, ротаторов и ядронов, и существование дольмена – концентратора торсионов, и само изображение петроглифов со спиральными мотивами и главным персонажем их – Богом Перуном. Не может быть случайным такое совпадение разнообразных фактов, непонятных до конца, но очевидных.

По-видимому, Сикачи-Алян был Священным местом для Нижнеамурских русов в связи с проявлением признаков присутствия Бога Перуна и воспринимался ими как пристанище его на Земле. Возможно, сюда совершалось паломничество со всего региона нарождающимися этносами, что способствовало распространению религии и культуры русов.

Место это, по-видимому, называлось «Перынь» – так обозначались Перуновы капища. Обычно Перынь устраивалось на горе (гыни). «Пергынь» в дальнейшем было осмысленно как «Перынь». Таким образом, «гынь» – это гора. Через «гынь» – «гань» можно добраться до названия мыса «Гася», где и была расположена Перынь. У них единый корень «гы» – равно «га».

У славян существует вариант заклинания: «На море-окияне лежит бел – алатырь камень, а на камне сила небесная». «Алатырь» не поддаётся расшифровке. Возможно, от него произошло слово «алтарь», который играл роль жертвенника. Древнее происхождение слова связано с корнем «лад».

С этим камнем славяне связывали силу небесную, а что за сила – конкретно не указывали. Но мне понятно, что это Перун.

По богатству, яркости, глубине заложенных сакральных воззрений древних людей петроглифы Сикачи-Аляна занимают едва ли не главное место не только среди древних изображений Северной Азии, но, вероятно, и всей Азии. Они являются осколками, а может быть, одним из истоков великой ведической культуры. Для нее была характерна яркость, затейливость, замысловатость, глубина и аллегория с подтекстом, масштабность, многоплановость и философичность. Ведические произведения создавали завораживающий эффект. Для русо-славян они были бальзамом. Вспомните, каким мёдом обливалась душа, когда в детстве вам читали «Конька-горбунка» или «Сказку о царе Салтане…», «Царевну-лягушку» и др. Великолепными были святилища – храмы богов Яровита, Пуровита, Свендовинда на острове Руяне (Рюген) в Балтийском море. Памятником ведической культуры является всем известный собор Василия Блаженного, колокольня «Иван Великий», не так давно исчезнувший Коломенский деревянный дворец сказочного вида.

Многие петроглифы Нижнего Амура имеют такие же особенности, например, лоси, являясь животными, олицетворяющими созвездие и вселенную, несут символы неба и Великой богини неолита. Яркое впечатление оставляют затейливые, тонкие, ажурные рисунки так называемого «Чёрного Дракона», атрибутированного мной как Перун, женские маски-личины на цветной керамике, восхищающие сколько-нибудь просвещённого человека.

Рисунки созданы на базальтовых глыбах, расположенных на песчаном берегу, в основании которого лежит мощный базальтовый цоколь. Они не являются остатками развалившихся скал, как считал А.П.

Окладников, а представляют собой остывшую и затвердевшую при контакте с водой магматическую породу, извергнутую из недр земли миллионы лет назад. Форма её при этом получила вид овалов и подушек. Глыбы, оказывается, были более устойчивыми к влиянию внешней среды, чем скалы. Люди это знали и использовали для создания практически вечных изображений. Такой опыт мог иметь только народ, тысячелетиями применявший камень в своих нуждах и знавший его свойства в совершенстве. Это говорит о высокой культуре народа, сотворившего каменную галерею не просто рисунков, а художественных произведений. При первом впечатлении они кажутся изображениями, нанесенными на бессистемно разбросанные глыбы базальта. Но позже понимаешь, во-первых, разное время их создания, во-вторых, выделяешь группу петроглифов, которая, совершенно очевидно, связана не только стилем изображения, но и общей технологией, а также местом расположения, тяготеющим к дольмену. Здесь же имеется площадка для проведения ритуальных обрядов, а окружающие скалы и нагромождения глыб создают уютное пространство на берегу для культовых отправлений. Это и есть священное «место силы», созданное природой, и удачно, а не случайно использованное человеком. Соорудить здесь дольмен было бы естественно и необходимо, что и сделали русы. Домик среди нагромождений дикого камня не только оживил берег, но и приобрел важное мистическое значение. Он стал местом пристанища Бога Перуна на Амуре. Для него он и был сооружен. При анализе расположения неолитических петроглифов и дольмена он становится естественным по замыслу центром. Изображения на камнях исходили из религиозного сознания и такого же отношения к миру, а рисунки носили дохудожественный ритуально-мистический характер. Камни с петроглифами, дольмен и прилегающая территория являлись сакральной зоной, состоящей из взаимодействующих природных и культурных компонентов, связанных принадлежностью к божественной сфере. Петроглифы представляли священные космогонические символы, вызывавшие коллективные бессознательные мистические и религиозные переживания. Они не были предназначены для созерцания, а имели цель вовлечения людей в ритуально-обрядовое действо. Утилитарное представление некоторых исследователей о коровах на лугу, о беременной лошади наивно и ошибочно. Рядом с петроглифами у людей разгорались совсем другие страсти. Происходило переживание космогонических божественных мифов. Таким образом, священные камни являлись косвенными точками контакта с космическими силами, а дольмен – прямым центром аккумуляции их энергии – на самом деле, энергии ядронов или их вторично наведенных в камне физических полей.

По-видимому, при внедрении ядрона в перекрытие дольмена люди получали в них галлюцинаторные или сюрреалистические видения на божественную тему, возможно, приобретали качества экстрасенсов, но не исключено, что и заболевали, и умирали – как угодно было Богу Перуну.

Бессмысленное созерцание даже такого восьмого чуда света неолита, как сикачи-алянские петроглифы, не принесёт вам эмоционального удовлетворения. А «камлание» современных нанайских экскурсоводов о душах предков, изображённых на прибрежных валунах тоже мало трогает просвящённую публику. И уж точно у посетителей вернисажа рисунков под открытым небом не возникнет мысли, что изображения эти ваяли предки, но не нанайцев, а европейцев – европеоиды. Однако многие это не узнают никогда, если не познакомятся с представленной информацией.

Самые значимые петроглифы не придётся увидеть, если вы посетите Сикачи-Алян в любое время года кроме поздней осени и зимы, потому что большинство их затапливается в весенне-летнее время. Дорога к основным петроглифам – лосям, антропоморфным и зооморфным маскам-личинам, дольмену идёт не из п. Сикачи-Алян, а из п. Малышеве, расположенного в двух километрах. Но если вы попали в Сикачи-Алян, то здесь можно увидеть только один значительный рисунок на большом валуне в самом конце маршрута по берегу – изображение трёх синкретических животных, объединяющих в себе образы лосей, маралов, лошадей. Вероятно, что они представляют собой эмблему созвездия Орион, состоящее из трёх крупных звёзд. Звёздопрельщение было характерно для древнего человека. Учёные утверждают, что это один из самых древних петроглифов эпохи мезолита, что похоже на правду. Вот здесь и можно ощутить и услышать шум веков и тысячелетий, отделяющих вас от доисторического времени. Именно эта триада животных рассеет ваши возможные сожаления о потери времени на посещение этого пункта петроглифов.

Совсем другое впечатление можно получить, пройдя из п. Малышеве полтора километра лесной дорожкой до основного пункта петроглифов мыса Гасян, где было расположено древнее святилище. Здесь вы как будто заглянете в окошко дома людей IV–III тысячелетия до н. э. и увидите то, чего не может быть, что не должно сохраниться, но существует по воле Великой богини неолита, образ которой в разных символах и изображениях запечатлён здесь. Исходящая от них энергия защитила петроглифы от средневековой христианизаторской силы, разрушившей бы эти «бесовские чертежи». Она же поставила на защиту писанок маленький, но добрый нанайский народ и покрыла сущность рисунков патиной северных шаманских верований и мифологических представлений, которые не смогли преодолеть даже учёные мужи от археологии.

 

Глава № 2

Пильтданиты академика под лупой подлинной истории

Термин «пильтданит» означает фальсификат. Это неблагозвучное слово археологи употребляют редко, но придумали его сами. Связано оно с местечком в Англии – Пильтдауне, где в 1908 г. археологом Ч. Даусоном в раскоп было подброшено недостающее звено между обезьяной и гомосапиенс – челюсть обезьяны и череп человека. Сколько таких пильтданитов они создали и каковы масштабы этого явления в исторической науке, можно только догадываться, судя по ложной истории Древнего Египта, Мезоамерики. На региональном уровне таким же пильтданитом является древняя история Нижнего Амура.

Для подтверждения этого и создания доказательной базы фактов, опрокидывающих ложные представления академика Окладникова и «птенцов его гнезда», придется подвергнуть анализу каждый описанный им артефакт, каждое суждение или идею с заранее определённой проиндоевропейской позицией; проверке звучания в унисон артефактов древней культуры Нижнего Амура с культурой индоевропейцев Евразии. Это коснется символов, рисунков, технологий, орнаментов, мифологии, мировоззрения и религии древних русов-индоевропейцев.

Прежде всего, это касается росписей на глыбах-валунах и керамической посуде.

По выражению археолога У. Эко, наскальная роспись – это всегда «произведение с открытым концом» для его познания. Правильный смысл своего искусства могли бы определить его носители, что невозможно. Но зная их этническое лицо, можно трактовать и изобразительное искусство вполне реально в контексте известных древних событий, особенностей, религиозных воззрений и др. И наоборот – двигаться от анализа известных культурно-религиозных, этнографических особенностей предполагаемого этноса к узнаванию его лица. Академик выбрал первое направление: от лица – к культуре, которое на самом деле явилось надуманным. Нельзя было даже ему знать заранее этническое лицо Нижнего Амура 6–3 тыс. до н. э. – слишком слаба была научно-этнографическая картина древнего мира в его время. А описанная им культура оказалась неспецифической для предков северных народностей, и ему пришлось грубо подгонять ее, словно индоевропейский кафтан на голое неандерталоидное тело.

Мы избрали другой путь: от культуры – к лицу. Культура эта всё больше проявляется в древней истории как яркая, многогранная, передовая, ставшая основополагающей для всех будущих этносов – культура индоевропейцев. Именно следами её существования и богато Нижнеамурье, хотя масштаб археологических исследований здесь ничтожно малый.

Мы уже коснулись некоторых аспектов ложной концепции существования культуры шаманизма северных монголоидных этносов в 6–3 тыс. до н. э. на Нижнем Амуре, оказавшихся не в пользу её. Пойдём дальше и обратимся к керамике неолитического периода, орнамент которой можно сравнить с письменами, где отразилось мировоззрение, религия, менталитет и психогенезис древнего человека.

Само появление керамики приписывается монголоидам Северной Азии: то ли Японии, то ли Нижнеамурью в 11–12 тыс. до н. э. В Европе керамика появилась якобы в 7 тыс. до н. э. Создание её для древнего человека имело большее значение, чем для нас компьютера.

Археологи утверждают, что она была вначале остродонной, затем – круглодонной, что делало её будто бы удобной для охотников, постоянно передвигающихся и укрепляющих такие сосуды в рыхлой земле или в песке. Но и плоскодонная керамика была бы не менее удобна для них, а скорее, более. Дело, видимо, не в этом. До плоскодонности нужно было додуматься. А для создания остродонной керамики человеку послужил природный образец – форма женской груди. И форма, и содержание её подсказывало ему идею сосуда, наполнявшегося питательной жидкостью. Эта форма как самая совершенная и притягательная в разных вариантах эксплуатировалась очень долго, и даже во время господства плоскодонной керамики.

Стремительно развивался орнамент, и вершиной его стали цветные рисованные орнаменты Триполья, Яншао и Нижнего Амура. Но это были не просто украшающие рисунки, а наполненные глубоким смыслом изображения.

Если соединить географические зоны этих культур, то получится треугольник, вершиной которого будет Северное Причерноморье – родина расписной керамики. Стороны этого треугольника будут направлениями распространения её, а конечными точками – среднее течение реки Хуанхэ и Нижний Амур. Переселение сюда индоевропейцев произошло, по-видимому, в 4 тыс. до н. э., во время великого перемещения ариев, одним из путей которых был Восток и Юго-Восток.

К этому времени население Триполья знало колесо, использовало быков, занималось землепашеством и хлеборобством. В конце этого тысячелетия Трипольская культура, как утверждают археологи, куда-то пропала. Видимо, это было не исчезновение, а перемещение навстречу восходу Солнцу. Самые активные выселки их добрались до Хуанхэ и Амура.

Вот теперь-то путем сравнения материальных остатков этих культур – в основном орнаментов – и требуется доказать, что они были не параллельно развивающимися культурными мирами, а единым целым и представляли один народ – русов, имевших общий художественный канон, а соответственно, и мировоззрение, и религию.

Поправку следует сделать лишь на географическое положение и новое окружение, состоящее из предэтнотического аборигенного населения. Это вряд ли получилось бы, не попадись мне великолепная по семантическому анализу статья В.В. Прокопенко: «Красота Трипольской керамики». На Нижнем Амуре накоплен уже достаточный объём археологического материала – керамики, чтобы можно было делать сопоставления, искать аналоги артефактам других регионов. Что касается цветной керамики, то подобных исследований никто не проводил.

При раскопках домов трипольцев в каждом находят от 30 до 200 фрагментов цветной крашеной керамики и нередко – целые сосуды, что позволило Прокопенко сделать очень глубокий семантический анализ рисунков. Однако некоторые детали рисунков и заключения его, связанные с культурой земледелия, придётся опустить, чтобы заострить внимание на главном для нашего региона.

Трипольская цивилизация занимала обширные пространства от Днепра до Урала. Главными признаками её являются расписная глиняная посуда и исповедование небесных культов. Расцвет её длился с 3600 г. по 3100 г. до н. э. Религиозные понятия трипольцев нашли отражение прежде всего в расписных орнаментах сосудов, которые поразительно богаты по сюжетам и символам. Главным религиозно-мифологическим символом у них была Великая Мать Вселенная и Мать Природа в виде глиняных статуэток. Нетрудно догадаться, что Мать Вселенная позже трансформировалась у индоевропейцев в Богиню Ладу или Макошь славяно-арийских вед, создание которых как раз приходится на это время. Обнаружены здесь также изображения равноконечного креста; свастики; спиральный и змеиный орнамент; рельефные изображения на стенках сосудов женских грудей; символы плодородия – узор – пиктограмма, обозначающий засеянное поле со знаком зерна в виде ромба или косо поставленного квадрата, разделенного крестом на четыре части с точкой – зерном в центре каждого из них; знаки воды и дождя; небесные лосихи на внутренних сферических поверхностях чарок, блюд, черпаков.

На сакральных сосудах рисовались сложные многоярусные композиции, состоящие из нескольких элементов, не всегда поддающихся расшифровке. Многоярусный узор сильно отличается от обычных орнаментальных приемов древних керамистов различных регионов и является как бы визитной карточкой трипольских мастеров. Эта роспись – не просто сумма отдельных знаков, а сложная, продуманная, ритмизированная система изображений. Узор при этом в основном четырёхчастный и крупномасштабный, поэтому на небольших фрагментах керамики ритм выявить трудно.

Каждый ярус орнаментировался по своей системе. Это считается стилем эпохи на большом пространстве от Дуная до Среднего Днепра. Выявление подобного стиля на Нижнем Амуре, очевидно, следует считать сенсацией.

Ярусы росписи всегда четко отделены друг от друга горизонтальными линиями. Верхний ярус у самого горла сосуда бывает обычно узким и не перегруженным символами. Таким же бывает и нижний, самый узкий ярус. Средний ярус всегда широк, просторен и насыщен всевозможными символами. На верхнем изображалась волнистая или зигзагообразная линия, обегающая горло сосуда и являющаяся символом небесной воды. Этот ярус неширок, ограничен двумя-тремя линиями или представлен то поясом капель, то волнистой горизонтальной линией – идеограммой воды.

Средний ярус изображен знаками неба, облаков (концентрические круги, спирали), идущими слева вверх и направо; вертикальными, наклонными или зигзагообразными линиями. Они соответствуют небу, облакам, дождю.

Нижний ярус ничего не содержит и изображался в виде полосы, означающей землю.

Самым заметным и устойчивым элементом трипольского орнамента, идущим от начала культуры, является знаменитая обегающая сосуд спираль, которая распространена во всех культурах расписной керамики Европы и имеет большое значение в идеологии ариев. Трипольские спирали подразделяются на две группы: символами облаков и со змеями.

Для позднего Триполья основной композицией является изображение четырёх солярных знаков, обвитых лентами. Каждая лента начинается под знаком солнца (круга, овала, креста), идет слева вверх и направо, а заканчивается над знаком соседнего солнца. Четыре солнца и четыре ленты создают эффект непрерывности и бесконечности. Такое расположение полос указывает на направление бега Солнца по небосводу – с востока (снизу из-под земли) направо вверх – к зениту и затем далее – направо, но уже вниз, к закату. На трипольских сосудах подчеркнута утренняя стадия восходящего солнца – до зенита, где помещён и сам солнечный диск.

Четыре солнца могли говорить о четырёх солнечных фазах в году, а весь сосуд с его росписью показывал полный годовой цикл. Однако не только природная сторона мира отразилась в этих расписных композициях. В Триполье родилась и невиданная в мире роспись с мифологическими воззрениями, где верхний и средний небесный ярус трансформировался в гигантский лик, занимающий всю стенку сосуда. Глаза этого космического существа образованы из солнц, брови – из больших дождевых полос, ушами были ручки сосуда (илл. № 45).

илл. № 45

Таким образом, Вселенная предстала в виде антропоморфных личин, как бы поднимающихся над землёй. Они вытеснили всё, что рисовалось в этих зонах.

Идея живительной влаги выражалась в рисунках не только в виде прямых или косых линий дождя или вертикальных зигзагов, но и изображением в верхней части сосуда капель будущего дождя (илл. № 46). Важным элементом орнаментов являлось часто воспроизводимое солнце, несколько растянутое по полюсам и представляющее овал или каплеобразные (миндалевидные) формы. Возможно они представляли облака. Таким образом, трипольцы в своих орнаментах отражали высоту мира, разделяя его на три яруса, движение во времени в виде спирального бега солнца, различные явления природы. Они впервые в мире создали образ Прародительницы Мира – единственное верховное существо, которое стало позже матерью младших богов – Богиню Ладу.

илл. № 46

Такие элементы, как и все другие идеограммы Трипольского орнамента, не встречаются ни на одной древней керамике. Однако напрашивается сравнение его с рисунками Вознесенской керамики Нижнего Амура и изображениями на сосудах культуры Яншао 4–3 тыс. до н. э.

В июле 2008 г. моя коллекция Вознесенской керамики пополнилась великолепной находкой – фрагментом сосуда с двухцветным красивым орнаментом. Изображение создано красной и черной краской (илл. № 47). Элементы рисунков обрамлены аккуратными неглубокими бороздками, что характерно для всей двухцветной керамики Нижнеамурья и чего нет ни в Трипольской, ни в культуре Яншао. Овальное изображение на этой находке оказалось сходным элементом с рисунками солнца на трипольской чаше (илл. № 48). Это же относится и к миндалевидному элементу в середине овала, тождественного трипольским (илл. № 49) и напоминающего глаза известной антропоморфной Вознесенской личины, атрибутированной Окладниковым как шаманская маска (илл. № 50). Круглые, неглубокие аккуратные ямки от сверления имеют аналоги и в трипольских рисунках и тоже в количестве трёх в группе (трикветр) (илл. № 51).

илл. № 47

илл. № 48

илл. № 49

«Спиральный бег солнца» по небосклону в трипольской керамике оказался абсолютно тождественным нижнеамурскому орнаменту на сосуде из Сучу (илл. № 66).

илл. № 50

илл. № 51

Другой рисунок на керамике из этого же места (илл. № 52) имеет полную аналогию с орнаментом на трипольской чаше (илл. № 53).

илл. № 52

илл. № 53

Менее яркое совпадение деталей орнаментов – изображение верхнего яруса в виде трёх линий на венчике сосуда у упомянутой Вознесенской антропоморфной личины и небольших фрагментах керамики п. Субботино. Они означали накопление небесной воды и были тоже характерны для Триполья.

Венчик сосуда когда-то обегали многочисленные капли дождя. Сохранившееся отображение одной из них вызывает восторг от возможности сравнения по единичному элементу (илл. № 8).

Самое большое впечатление производит сравнение масок Трипольской керамики с двумя «шаманскими» личинами Вознесенской. Невозможно удержаться от эмоций, когда становится понятно, что это фрагмент среднего яруса конструкции трипольской керамики с трансформированным рисунком Матери Вселенной в лик Богини Матери – Лады (илл. № 54). Верхняя часть головы Матери Вселенной имеет такой же вырез, как и у Лады. В этом просматривается уже канон изображений этих ведических богинь, который дополняется подобной головкой Лады с острова Крит (илл. № 55). Эту очевидность утверждает и праформа символа Великого Триглава над головой нижнеамурской Лады. Позже он трансформировался в несколько другие виды, но не потерял идею триединства мира.

илл. № 54

илл. № 55

Из исследователей его никто не видит. Эта фигура представляет для них лишь переплетение лент и кружочки. Забыт Великий Триглав, Перун, но их незримые законы царствуют в мире и проявляются в загадочных и непознанных явлениях Природы.

Показательна и полная аналогия встречных и раздельных двойных сходящихся – расходящихся спиралей поразительной притягательности для глаза и загадочности для ума. А ведь они имеются не только в Триполье и на Амуре, а распространены в Евразии повсеместно.

Что легло в основу изображения спирали? Нетрудно догадаться, что идеей создания горшка для жидкости послужила самая красивая и совершенная часть тела человека – женская грудь. Но что стало основой для планетарного распространения спирали? Этим не могла быть просто художественная находка символа, отображающего солнце или облака. Но, может быть, что-то ещё другое, похожее? И этим вполне могли быть тороидальные вихри элементарных частиц, внешне напоминающие огненный шар или шаровую молнию небольших размеров. Фотография зафиксировала момент подлёта такого шара к перекрытию дольмена (илл. № 56). Диаметр вихрей элементарных частиц весьма различный, как утверждает ФНП – от микронов до метров, десятков и тысяч километров. А какие следы могут оставить после себя микровихри?

илл. № 56

илл. № 57

И эту загадку разгадал В.Л. Грошев. Для непосвященных она за гранью понимания. Речь идёт, как я уже писал, о вольфрамовых минипружинках с молибденовыми сердечниками, найденных в песке на глубине 6-12 м. в Приполярном Урале в 1991 г. Размер их – 2–3 мм. и меньше (илл. № 57). Наиболее вероятно объясняет их происхождение версия о деталях от «Летающих тарелок» эпохи динозавров, если не считать версии о нанотехнологиях, «развивавшихся секретно» на Урале в 1991 г. Академия наук доложила, что это неприродные соединения, образовавшиеся около 100 тыс. лет назад, и генез их неясен. А уж о пружинной форме их вообще ничего не сказано, потому что, с точки зрения науки, такого быть не может. По заключению ФНП, пружинка – это слепок продольного торсионного вихря, а вольфрам и молибден – это металлы, которые могут образовываться, как и любые другие, в креатоне обменного вихря элементарных частиц эфиросферы Земли. Другого, более вразумительного ответа найти нельзя.

Вольфрамовые пружинки, «ртутный человек», НЛО и многое другое – это материальные факты, подтверждающие существование нетрадиционных физических полей. Это знание, а не вера. Но многие желают верить в инопланетное происхождение этих фактов, как когда-то русы верили в божественное проявление торсионных полей и тороидальных вихрей и изображали их в виде спиралей.

Показательно изображение спиралей на перекрытии дольмена в Ирландии, что указывает, очевидно, на обозначение зафиксированного места его внедрения в камень и на предназначение как дома Бога Перуна. Может быть, это есть указание на факт посещения этого домика Богом раньше и возможность подзарядиться человеку его остаточными полями. Это очень похоже на правду, но без эксперимента доказать невозможно.

Характерно, что рядом с дольменами на камнях изображена фигура из трёх спиралей (илл. № 58), Нью-Гранж, Ирландия, 4–3 тыс. до н. э.).

Такая же фигура существует и перед дольменом Сикачи-Аляна (илл. № 59). Эта аналогия косвенно заставляет признать сикачи-алянский каменный домик дольменом. Такая фигура является одновременно и свастичным знаком-орнаментом, выполняющим функцию оберега, который преграждал вход в святилище темным силам. Похожий знак имеется у храма Эль Тарксин на Мальте (илл. № 60). Существует представление, что, проходя между закрученными в разные стороны спиралями – «вихрями», вредные силы попадают на неподвижную центральную ось и погибают. В другом понимании, вокруг этой оси вращается весь мир. Эта философия, скорее, ближе современному эзотеризму, чем к древнему анимизму и шаманизму северян.

илл. № 58

илл. № 59

илл. № 60

Фигура из трёх спиралей привела меня к важнейшему прозрению, ведь она и расположенные с другой стороны дольмена. Изображения на валунах – Чёрный Дракон, Перун и его барельефный, недавно обнаруженный аналог (илл. № 61), оба лося (илл. № 62, илл. № 63) – и этоттрикветр фактически окружают дольмен почти на одинаковом от него расстоянии. Изображения являются рисунками, созданными из спиралей (антропоморфные) или содержащие их (зооморфные). Неуверенно прослеживается даже их ритмическое чередование: зоо – антропо – зоо… Это полукруговое расположение спиральных рисунков вокруг дольмена есть конструкция древнейшего святилища Перуна. И такого подобия в других местах берега Сикачи-Аляна нет.

илл. № 61

илл. № 62

илл. № 63

Бог оставил и след своего пребывания в этом дольмене, как уже указывалось. Геологи с этим не согласятся, будут утверждать газомагматическую природу его. Но ведь и им, несчастным, неизвестна ТЕП и происхождение Перуна.

Принципиальность понимания изображения спиралей в петроглифах заключается в определении их принадлежности к одной из двух форм религии – примитивному шаманизму-анимизму или ведизму язычеству (космогоническому политеизму), присущему русам-индоевропейцам. Одно исключает другое.

Академик, отдавая предпочтение шаманистской версии происхождения спиралей, в то же время как-то неуверенно встроил в текст своей книги «Петроглифы Нижнего Амура» мысль совершенно противоположную: «Концентрические круги, широко распространенные в петроглифах, начиная с Западной Европы (…с Ирландии и кончая Австралией), как правило, в археологической литературе связываются с космическими представлениями и, в первую очередь, с солнечным культом. Не исключено, что так было и на Амуре на самом деле».

Это или ненаучная попытка объединения двух несовместимых религий, или его подсказка внимательному читателю другого, скрытого понимания им происхождения петроглифов, о котором академик прямо сказать не мог.

Немалое затруднение у Окладникова вызвало объяснение изображения так называемых солярных кругов в рисунках лосей. Он однозначно отказался от их солнечной символики и по-своему был прав, ведь нельзя стоять одной ногой в шаманизме, а другой – в ведизме. Современные исследователи до сих пор этого не понимают и не отказываются от солярности символов, одновременно принимая его концепцию шаманизма. Вопрос здесь нужно ставить просто и прямо: лось – это объект охоты? Если да, то тогда он туша в разрезе. Если нет, то он символ созвездия, вселенной или солнца и относится к политеизму наряду с другими символами.

В первом случае ваяли его северяне-шаманисты, во втором – русы-солнцепоклонники или небопоклонники. Выбитый рядом с лосем лучник – это более поздняя подрисовка, как определил сам Окладников. Указав на изображения внутри лося – аорту, сердце, легкие и желудок (скорее, кишечник с фекальными массами), – он полностью отрёкся от солярности этого знака. Но сделаем несколько шагов от него к рисунку другого лося – перевёрнутого и поставим его в изначальное естественное положение (илл. № 62). Рисунок внутри его – тонкий и ажурный – показывает уже два солярных круга (два солнца?) и не содержит никаких намёков на внутренние органы, о чем академик умолчал.

Не привлекло его внимание и изображение этих кругов отдельно от лосей (илл. № 64). Неужели художник показал кишечник без животного? Сознание этого не принимает. Тогда что? Ответ прост – солярные круги или облака.

илл. № 64

Оставаясь верным амурскому шаманизму, Окладников вывел из солярного штата спиральный орнамент лося шишкинского фриза на Лене (илл. № 65). Он отметил их аналогичность и вероятность заимствования спирали ленцами, но связь с солярно-спиральными или небесноспиральными символами высоких цивилизаций классического Востока и Европы полностью отрицал. Это было невозможно для его понимания истории древнего мира. Но ведь дело не только в спиралях лосей. Что подумал академик, когда сам же обнаружил на Амуре сосуды с двойной спиралью: сходящейся – расходящейся, встречной, которая была популярна у индоевропейцев всего мира (илл. № 66)? Это никто не узнает. Но поступил непоследовательно – описал, а выводов не сделал. Хотя понятно, что высечь себя, как унтер-офицерская вдова, он не мог, да и разрешения на это у академика не было.

илл. № 65

илл. № 66

Известный этнограф С.В. Иванов в своей работе «Орнамент народов Сибири как исторический источник» называет солярные спирали свастично-солярным орнаментом и указывает, что появление его у народов Нижнего Амура (нанайцев, ульчей) связано с памятниками неолита в Северо-Западном Китае (находками из провинции Ханьсу), имея в виду культуру Яншао, которую многие исследователи объясняют индоевропейской инфильтрацией этого района. Можно было бы согласиться с таким утверждением, но более высокое качество крашеной керамики Нижнего Амура и обилие спиралей в культурном слое, несколько раннем, чем культура Яншао, заставляет думать по-другому. Здесь, помимо красок, художники использовали и барельефную лепнину, и резные линии на керамике. Так что вероятно, эта культура принадлежала одному народу, проживавшему на территории всей Евразии, включая Китай и Нижнеамурье. Позже она была заимствована и переработана северянами.

Выявленные Окладниковым культурные связи жителей Амура с народами Тихоокеанского бассейна без учета хронологии, видимо, имели своей целью отвлечь внимание читателей от неоспоримых и ярко выраженных связей с народом Европы и Классического Востока.

Академик также отметил, что для Приморья, Кореи и Китая спирали не были характерными элементами орнаментики. Надо думать, что это поспешный вывод, ведь в Приморье найден классический свастичный меандр (п. Тавричанка) (илл. № 67), а в Находке – классическая спираль – орнамент сосуда (илл. № 68). В Китае спиралью, по его же утверждению, является изображение дракона, что весьма проблематично. Но, судя по всему, эти регионы, небогатые сосудами со спиралями, не являлись мощными ядрами этногенеза, что многое и объясняет. С той же позиции легко решается загадка угасания в Западной Сибири гончарного и бронзового производства в средние века. К этому времени произошла полная ассимиляция европеоидного этноса – носителя передовых технологий средневековья.

илл. № 67

илл. № 68

То же случилось и на Нижнем Амуре – к началу эры, а, скорее, и раньше исчезла яркая цивилизация русов, давшая жизнь этносам амурских монголоидов.

По заключению археологов, древняя керамика всегда представляет собой яркий диагностирующий признак культуры. Опытному глазу она многое может рассказать, но не все исследователи желают этого. Некоторым образцам её можно просто поклониться как изделиям, созданным предками аж в 11 тыс. до н. э. Такую бездну времени невозможно вообразить. Это трогает душу и заставляет помолчать и сосредоточиться, как на могиле времени.

Но есть керамика радостная, веселая, жизнеутверждающая. Кажется, лепили её руки солнечного, миролюбивого человека.

И древность её не помеха улыбке. Такой является Вознесенская посуда. Прочная, яркая, крашенная в красный цвет охрой, с затейливыми линиями, петлями, с великолепным по своей простоте и мудрости вертикальным зигзагом, накатанным рубчатым колесиком. Сами археологи считают, что она берет начало из амурского мезолита – осиповской культуры (И.Я. Шевкомуд). Значит, предки наших предков – палеоевропеоиды жили на Амуре и в 11 тыс. до н. э. Это важно, т. к. этническое ядро русов-бореалов этого времени могло приобрести черты умеренной монголоидности от (автохтонных) северных архантропов.

Однако никаких других этносов, кроме проторусов, в то время не было. Русы Амура 6–3 тыс. до н. э. имели связи с центральными областями Азии, Ближнего Востока, Причерноморья. Это был единый народ с культурными традициями и ведической религией. Их общность культуры отчетливо проявляется в существовании единовременно и повсеместно культуры крашеной керамики. Она господствовала в Древнем Египте, Месопотамии, на Украине, в Молдавии, Румынии, Болгарии, Иране, Тибете, Средней Азии, Индии, Китае.

Нашу амурскую крашеную керамику из Вознесенского, Кольчём (оз. Удыль) и теперь из Субботино (лиман Амура) никто пока не причислил к указанной культуре. Видимо, нет понимания историками сути вопроса или есть, но с негативным отношением.

Наиболее близка по месту расположения и по орнаментике Нижнеамурью керамика Яншао. Многие историки указывают, что на территории современного Китая в 5–4 тыс. до н. э. китайского этноса ещё не было. А специалист по истории этой страны Л.С. Васильев в своей работе «Проблемы генезиса китайской цивилизации» делает естественный вывод о том, что культура Яншао не была автохтонной, а была привнесена пришельцами – европеоидными племенами – носителями культуры крашеной керамики. Это подтверждается и анализом письменных символов, сделанным современными учеными, обнаружившими, что «насечки» этой культуры 4770 г. до н. э. имеют большое сходство с письменами из Костёнок, Мадлен и Винча (илл. № 69).

илл. № 69

У некоторых китайских историков есть мнение, что эти знаки являются предшественниками иероглифов. Однако найдено немало фрагментов керамики, где встретились и эти значки, и знаки, определенные именно как протоиероглифы. По добросовестному заключению других китайских исследователей, обнаруженные ими «насечки» имеют докитайское происхождение (А. А. Тюняев. «Организмика»).

Интересно, хватит ли у дальневосточных исследователей честности ввести нижнеамурскую крашеную керамику в общее евразийское историческое понятие – «Культура крашеной керамики»? А ведь тогда придется признать начало этногенеза северных «палеоазиатов» не ранее, чем со 2–1 тыс. до н. э.

Среди «насечек» выявлены: свастика, равноконечный крест, свастичные и знаки протославянских рун, которые приведены в соответствие с современной азбукой (илл. № 70). На единственном уцелевшем сосуде из Субботино также имеются однотипные свастичные знаки, расположенные в ряд. Они аналогичны такому же знаку культуры Яншао (илл. № 71). В Сикачи-Аляне у петроглифа европейского лица (илл. № 72) имеется равносторонний крест, а на рисунке «Гусь» изображен косой крест (илл. № 73), характерные для обеих культур. Для большей убедительности можно указать и на свастичный знак Перуна николаевского музея. Подобные знаки обнаруживаются на всей территории Евразии, где проживали индоевропейцы в неолите, что также работает в пользу концепции Ю.Д. Петухова.

илл. № 70

илл. № 71

илл. № 72

илл. № 73

Воспетый Окладниковым вертикальный зигзаг как элемент орнамента, присущий только Нижнеамурью, вовсе не принадлежал исключительно ему. Академик рассматривал его как молнию, которую отправил на землю Змей-Дракон, и предполагал, что он воплощает астральный культ солнечного диска. То же повторяют В.В. Евсюков и З.С. Лапшина. Только у них зигзаги – не молнии, а солнечный свет, но испускаемый тем же змеем-драконом, т. к. якобы «божество – солнце» (коим является венчик сосуда) получило в это время (неолит) зооморфный образ дракона.

Более того, для пущей убедительности они утверждают, что наложенная на вертикальный зигзаг спираль олицетворяет царствование солнечного Змея над земной сферой, освещенной его лучами. Зигзаги, как и спирали у этих исследователей попадают, таким образом, в царство китайского дракона, лишаясь нижнеамурской самобытности, которую они прославляли.

Возможно, дракон и не китайский, а европейский, но кто его тогда подарил нанайцам? Естественно, только – европеоиды. Или это их исконная мифология? Тогда выходит, что их дракон появился раньше, чем в Европе и Китае? Конечно, нет. И это является могилой всей ложной нанайской «драконологии».

Нанайцы с гордостью, по своей наивности, называют изображение «Черного Дракона» в Сикачи-Аляне «Дракон Мудур». Но в нанайском языке «Мудур» – это земной дракон. Они выделяют ещё водного дракона – Пуймур и небесного – Сиймур.

Земной дракон на берегу Амура явно не может быть Мудуром, т. к. расположен у воды, скорее, он Пуймур. Но небесным драконом Сиймуром уж точно быть не может. Таким образом, отождествлять водного дракона с воплощением солнечного диска или хотя бы неба нет никаких оснований. И выходит, что все эти рассуждения академических историков не более чем «драконоложество».

А у нивхов испокон веков драконом являлась земля, а ещё раньше – лось, так что места солнцу и его лучам в этом шаманизме нет. А что же китайский Дракон? Он символизирует те или иные элементы мироздания: астральный свет, Млечный путь, путь Солнца к созвездиям Рака и Козерога. В мифах он часто выступает как живое существо. Он является источником знаний, науки, мудрости, совершенства. У некоторых народов Дракон почитается как создатель Вселенной, Неба, Земли. В Китае, например, он родоначальник первых императоров Династии Ся (рубеж 3–2 тыс. до н. э.).

Так что в любом случае создание его мифологического образа до неолита не дотягивает, особенно в качестве солнечного символа. Однако подобное невежество отразилось на обложке одного из сборников публикаций Гродековских чтений (№ 3, 2002 г.), где изображение Черного дракона названо Солнечным божеством. Ничего себе Солнышко, от которого веет ужасом! У славян дракон не был в почёте. С ним, или со змеем, или со Змеиным царём, вел борьбу сам Перун.

Подлинную семантику вертикальному зигзагу дал академик Б.А. Рыбаков в своём труде «Язычество древних славян». Прискорбно, что дальневосточные исследователи даже не упоминают об этом, хотя того требует звание ученого. Он доказал, что зигзаг и меандр – это славянские символы. Зигзаг ассоциируется с водой или женским молоком, стекающим по молочным железам, а меандр – с землей. В доказательство этого он приводит три примера в своей книге.

1. «Символическая женская фигура со стержнем вместо головы (Тисская культура, 5000 тыс. лет до н. э.) украшена двумя видами узора: туловище покрыто меандрово-ковровым узором, а от груди вниз прочерчены две чёткие зигзаговые линии» (илл. № 74).

илл. № 74

2. «Женская фигура держит на голове огромный сосуд; от её грудей вниз текут зигзагом потоки жидкости (молока)».

3. «Сосуд с личиной и грудями в верхней части покрыт вертикальными струйчатыми линиями. В широкой средней части, соответствующей бедрам, орнамент меняется, и зигзаги переходят в меандрово-ковровый узор – вода достигла земли».

Эти примеры достаточно убедительны, чтобы соотнести вертикальный зигзаг с плодородием, которое связывалось с водой, дождём, женским молоком. Последнее приводит к ассоциации с женской грудью как прообразом для создания глиняных горшков. Это особенно чётко отражено в одном из образцов керамики Яншао (илл. № 75).

илл. № 75

Следовательно, зигзаг – струи женского молока, горшок – женская грудь. Все эти элементы привязаны друг к другу. Здесь нет места ни Дракону, ни его стрелам – молниям, ни световым лучам от этого «Бога-солнца».

Академик Рыбаков ещё отметил, что три параллельные горизонтальные полоски у венчика горшка, от которых вниз идут вертикальные зигзаги, могли представлять собой символ запаса небесной воды (тучи); и такие фрагменты керамики встречаются повсеместно, в том числе и в Субботино.

Это его указание помогло мне идентифицировать фрагмент верхней части сосуда с венчиком, сделанного из искусственного песчаника. Кроме того, на нем имеется и часть орнамента – круглый выступ – бугорок, символизирующий каплю будущего дождя. Вероятно, такие капли обегали горловину сосуда. Этот фрагмент наряду с маской-личиной из песчаника мало кто признаёт искусственными, хотя обнаружился и третий образец – песчаниковый фрагмент грузила рыболовной сети (илл. № 76).

илл. № 76

Геологов не учат решать археологические проблемы, а археологи отказываются верить своим глазам и объективному анализу состава искусственных камней. Например, состав блоков Египетских пирамид, произведенный в Москве в институте физической химии, показывает их искусственное происхождение.

В домашних условиях мне удалось создать искусственное камнеподобное покрытие на небольшом валунчике (вулканической бомбе) магматического происхождения из гашеной извести, песка, золы, соли. Этим тестом обмазывался валунчик, который нагревался на печной плите. После остывания затвердевшая масса не поддавалась разрушению ни холодной водой, ни кипятком при многократном воздействии.

Положительный результат получен в первом же опыте. Другие варианты состава дали отрицательный результат – окаменелости не получалось. Но и этих исторических, теоретических и практических предпосылок достаточно, чтобы утверждать – в неолите человек умел создавать искусственный камень. И это творческое дело было доступно только русу-кроманьонцу с его 30–35 тысячелетним опытом работы с камнем.

Академик Окладников нигде не указывал, но, может быть, подразумевал под техникой чеканного зигзага нанесение его рубчатым гуртом небольшого колёсика. Его следы с повторяющимися особенностями дорожки хорошо определяются, и не только в зигзаге (илл. № 77). Академик не отметил этот способ чекана, возможно, потому, что в неолите северяне-монголоиды не могли знать колесо, а русы его узнали ещё раньше. Указание им на эту технологию вызвало бы сомнение в принадлежности керамики монголоидам.

илл. № 77

 

Глава № 3

Триполье, Яншао, Субботино – три в одном

Я далеко не первый, кто проводил сравнение керамики Триполья и Яншао в пользу их аналогии. Но вот по каким именно признакам – мне не удалось отыскать в литературе, поэтому и был предпринят свой анализ орнаментов этих культур.

Прежде всего, обращает на себя внимание наличие сосудов больших размеров, что легко объясняется единой целью их создания – хранением зерна. Малые объёмы сосудов вряд ли были бы целесообразны для этого. И действительно, обе культуры имели оседло-земледельческий тип. Форма сосудов в некоторых случаях повторяет друг друга так, что их легко перепутать.

Много общего имеют и сами рисунки. Во-первых, это трёхъярусное строение. Средний ярус всегда занят наиболее сложными и информативными изображениями. Во-вторых, одним из ведущих элементов является широко поставленная спираль и изображения солнца, от которого разбегаются сходящиеся – расходящиеся спирали, символически олицетворяющие бег солнца по небу (илл. № 78, илл. № 79). Использование двух основных красок – черной и красной – тоже объединяющий признак. И здесь, и там широко представлен вертикальный зигзаг как элемент орнамента. Он символизирует водяные истоки. Зигзаги разновеликие: очень узкие и размашистые с широкополосной линией. В Яншао появился и мудреный широкий горизонтальный зигзаг, занимающий иногда весь средний ярус (илл. № 80).

илл. № 78

илл. № 79

илл. № 80

Здесь не обнаружено изображение Великой Богини Матери, что присуще энеолиту Триполья и, напомню, Нижнеамурья. Однако в этом полной уверенности нет, т. к. такое индоевропейское изображение, явно не принадлежащее монголоидным этносам, может и скрываться из политических соображений.

Верхний и нижний ярус имеют одинаковое значение и отражают небо с водой и землю. Других вариантов деления на ярусы нет.

Выявляются и очень специфические признаки индоевропейской символики – круг с крестом внутри – олицетворяющий солнце. Обе культуры его имеют. Свастика присутствует в изображениях на керамике в Триполье (илл. № 81) и Яншао в виде насечек на стенках сосудов. Многочисленные насечки не признаны протоиероглифическими знаками даже китайскими учеными. Точек соприкосновения оказалось меньше, чем у Субботино и Яншао, однако они достаточно значимые. Отсутствие в рисунках Яншао изображений Великой Матери Вселенной предполагает более ранние контакты культур – в среднем неолите. В энеолите они, вероятно, были менее интенсивными, но достаточно активными с Нижним Амуром – как у Триполья, так и у Яншао. Однако у этноса Яншао образ Великой Матери Вселенной к этому времени, видимо, стал неактуальным в связи с трансформацией в новый этнос самих русов и смены их мировоззрения и религии. Финишем стала и утрата индоевропейской культуры. На Нижнем Амуре она также угасла по тем же причинам ко времени прихода эпохи бронзы.

илл. № 81

Из-за природно-географических особенностей среднего течения реки Хуанхэ и достаточной развитостью народившегося этноса, она легко и быстро наступила. Но на Нижнем Амуре этого не произошло, связи с недостаточной русификацией предэтносов Севера. Видимо, и земледелие, которое достигло определенного уровня на Хуанхэ и отсутствовало на Амуре, явилось ещё одним фактором своевременного прихода бронзового века.

Какого-либо существенного художественного пересечения хотя бы одной из трёх рассмотренных культур с орнаментами Южной Сибири, Тибета, дзёмон периода неолита мне не встретилось. Это, вероятно, связано с полной или частичной утратой переходными этносами индоевропейского мировоззрения и религии.

Скрупулезный анализ орнаментов на керамике Нижнеамурья позволяет выявить ряд аналогий им в культуре крашеной керамике Яншао.

Прежде всего, это использование в обеих культурах в качестве главного информационного поля среднего яруса рисунка на сосуде. На керамике Субботино изображены великолепные спирали – двойные: сходящиеся – расходящиеся (илл. № 82). В Яншао они входят в структуру рисунка солнца и создают представление его спирального бега по небу тоже именно в среднем ярусе (илл. № 83).

илл. № 82

илл. № 83

Аналог этого рисунка представлен на некрашеной керамике о. Сучу Ульчского района. Сравнение их выглядит наиболее убедительным, т. к. представлено цельными сосудами, хотя на одном рисунок сделан красками, а на другом – рельефом, нанесенным рубчатым колёсиком (илл. № 66). Он не цветной, но выглядит богато. Особенно эффектно смотрятся встречные двойные сходящиеся – расходящиеся спирали на отдельных фрагментах керамики из Субботино. Вместе с другими элементами рельефа они создают очень затейливый орнамент. Кажется, Нижний Амур превзошел в разнообразии спиралей и их использовании в орнаментах и рисунках не только культуру Яншао, но и всю мировую.

Особенно это становится очевидным, если учесть, что целые поля рядов фрагментированной спирали использовали сикачиалянцы для создания изображений Перунов, окружающих дольмен. Такого технологического приема нет нигде в мире. Вероятно, это высший художественный способ применения их в изобразительном искусстве, и придумали его, как учит нас Окладников, северные неандерталоидные охотники, видимо, отдыхая на привале.

Великолепный образец из сходящихся – расходящихся спиралей представляет нам сосуд из Находки (Лебяжьей лагуны), пильтданированный Лапшиной под нижнеамурский прананайский. В его орнаменте присутствует и треугольный элемент (илл. № 68). Он и особенно другой треугольно-геометрический орнамент на фрагменте керамики (илл. № 84) тождественен орнаменту на чаше из Яншао (илл. № 85).

илл. № 84

илл. № 85

В центре сходящихся спиралей в рисунках у сосудов Яншао нередко встречается овал, имеющий значение солнца, а, возможно, облака (илл. № 86). Такую форму овала как элемента рисунков я встретил ещё только в культуре Триполья. Но в субботинских он обнаружился и на такой же двухцветной крашеной керамике – фрагменте сосуда, которому ещё предстоит потрясти мир археологии своей уникальностью. Однако здесь рисунок овала, каплеобразного элемента, лент выделяется не только разными цветами, но и ровными неглубокими бороздками, что значительно повышает класс изображения. А три круглых следа от сверла, объединенные в фигуру, так называемый трикветр, несут, видимо, какой-то религиозно-магический смысл, как и всё троичное русов-славян (илл. № 87).

илл. № 86

илл. № 87

Такие же бороздки нанесены на цветной керамике Кольнём (илл. № 88) и Вознесенского, что объединяет их в представителей общей художественной школы Нижнеамурья и вводит в мир культуры крашеной керамики неолита в Евразии. Нижнеамурье в нем не уступает, пожалуй, ни мастерам Триполья, ни Яншао.

илл. № 88

Удивительно, что в наших суровых климатических условиях с морозами и высокой влажностью сохранились на керамике цветные краски – черная и красная. Видимо, технология их приготовления и нанесения на посуду была отработана давно многими поколениями и, имея, возможно, сакральный статус, выполнялась мастерами в специальных мастерских. На свежем воздухе у костра охотники на привале такого качества не добились бы. А для изготовления этой качественной керамики совершенно необходимо использование гончарных печей.

Обнаруженные на о. Сучу каны неолита подсказывают, что они, действительно, могли быть. По одним из самых свежих сведений, из интернет-страницы histori. ru /news/, в Китае на Хуанхэ недавно были найдены пять обожженных кирпичей. Археологи предполагают, что возраст их составляет 5–7 тыс. лет и изготовить их могли представители неолитической культуры Яншао. Иначе и не может быть, ведь именно для получения такой великолепной керамики нужны были гончарные печи, которые создавались из обожженных кирпичей, фрагменты которых и обнаружились. А я теперь не упущу подобные артефакты и у себя в Субботино, хотя не исключено, что это уже случилось.

Замечательно представлен в общих культурах зигзаг как элемент орнамента, или основной, или второстепенный. Археологи говорят, что на Нижнем Амуре он стал использоваться с начала появления керамики (12–11 тыс. до н. э.), рождение которой произошло именно здесь. Так надо ли искать корни зигзага в Трипольской керамике? Однозначно – нет, как и спирали. И хотя она распространена повсеместно, здесь, на Амуре, по количеству и по качеству она превосходит любые регионы Евразии.

Зигзаг в Яншао представлен и вертикальным, и горизонтальным направлением. Он и узкий, и размашистый, но всегда нанесен красками, нередко аляповато, что не даёт четких, ровных линий (илл. № 89). Амурский зигзаг – образец построения геометрического рисунка и не просто ровной бороздкой, а линией, накатанной рубчатым колёсиком. Применение его давало и легкость выполнения работы, и выразительность, и затейливый рисунок, и возможность создания разнообразных комбинаций в орнаментике.

илл. № 89

Мастера катали колёсико по стенке сосуда и рисовали удивительные фигуры и переплетения линий, иногда похожие на узоры мороза на стекле. При этом рисунок получался легкий и веселый (илл. № 90). Мастера Яншао тоже пользовались колёсиком, что отразилось на керамических шарах (илл. № 91) но всё же предпочитали работать красками.

илл. № 90

илл. № 91

Широко в нижнеамурских орнаментах представлены ромбы. Здесь они появились ещё с мезолитических времен и были изображены на керамике м. Гася в Сикачи-Аляне (илл. № 92). Ромбы, как известно, несут идею земли, землепашества и плодородия. По утверждению некоторых исследователей, ромб – это знак солнца, но в более поздней семантической интерпретации. По крайней мере, принадлежность его индоевропейской культуре несомненна. Они отображались в орнаментах Яншао, иногда целыми полями (илл. № 93). Субботинские ромбы встречаются часто и более разнообразные: с крестами внутри, с однонаправленной и разнонаправленной штриховкой. Бывает, что поля ромбов занимают средний ярус. Ромбы наносились и рубчатым колёсиком, что выше по классу и не имеет аналогов среди ромбовидных рисунков в других культурах (илл. № 94).

илл. № 92

илл. № 93

илл. № 94

Редкий и интересный элемент орнамента – сеточка в кругу. Нигде он не встречается – только у художников Яншао и Амура (илл. № 95, илл. № 96). Но у нас решётка изображена ещё и внутри рисунка карточного сердца, что недостаточно чётко отображено на фотографии. Этот стиль перекликается с изображениями масок-личин Сикачи-Аляна.

илл. № 95

илл. № 96

В Яншао встречаются и классические свастики и свастичные знаки, которые не являются собственно свастиками, олицетворяющими вращение, круговорот. Они имеют определенную конструкцию, где отражена симметрия знака по высоте и ширине. Такой знак «X» изображен в виде неоконченного ряда вдоль венчика горловины керамического горшка из Субботино, единственного относительно уцелевшего (склеенного) (илл. № 97). Знак этот несомненно неолитический и тому подтверждение – изображение его в петроглифах (косой крест на лебеде и знак «Пе» на изваянии Перуна).

илл. № 97

Следует отметить, что керамические сосуды обеих культур относятся к плоскодонным, что понятно по находкам многочисленных фрагментов плоского донышка в Субботино.

Таким образом, сопоставление артефактов трёх культур выявляет аналогию, полную или приблизительную их орнаментов и семантики. Хронологически они объединяются эпохой неолита, а географически – близостью этих регионов, между которыми, вероятно, существовал и водный вид связи. Возможно, первыми поселенцами здесь были трипольцы, на что указывают очень убедительно и крупные сосуды Яншао и Вознесенской культуры, которые являются тестовым признаком трипольской культуры (илл. № 98).

илл. № 98

Но важнее то, что все культуры представляли отдельные очаги единой художественной традиции, канона и мировоззрения, что возможно только в среде одного народа – первонарода – русов-европеоидов (индоевропейцев).

 

Глава № 4

Великий Триглав на Амуре и триалектика

В череде орнаментов на фрагментах керамики Нижнеамурья существует золотое звено, за которое можно вытянуть всю цепь артефактов, явлений, традиций, мифов, верований, оказывающиеся вдруг полностью, без оговорок, древневедического толка. И приходится только удивляться, как историки не заметили его. Быть может, они вовсе не российские историки и не знакомы с язычеством древних русов-славян? Таким звеном явилась праформа символа Великого Триглава над головкой антропоморфной маски-личины из пос. Вознесенского (илл. № 99). Он был узнан и разгадан с помощью другого открытия.

илл. № 99

Исследователи и знатоки ведической религии супруги Гнатюки – Ю.В. и В.С. – обнаружили среди многочисленных подлинных древнеславянских рисунков в летописном произведении «Повесть временных лет» (1113 г.) изображение Великого Триглава. Он не был так обозначен. Но авторы узнали его, потому что он отвечал всем канонам представления о сущности Триглава (илл. № 100). Гнатюки вписали в углы этого реконструированного символа имена главных русских ведических богов – Перуна, Сварога, Свендовинда и обозначили кружочки – коло – как ведические понятия: Явь, Правь, Навь. Совпадение количества (троичность) коло и понятий неслучайно – оно будет фигурировать и в других артефактах (илл. № 101). Это очень естественно и гармонично отразило суть символа. Такая великолепная догадка авторов стала возможна, как они сами заметили, благодаря анализу знаменитой фразы безымянного автора древней Велесовой Книги, описывающей сущность Великого Триглава: «Се бо тайна велика есть. Яко же Сварог – Перун есть Свендовинд. Те два (Сварог и Перун) есть правители, действующие разом. Эти (Перун и Свендовинд) Сварогом удерживаются, и оба они в кольце (Свендовинда) и не боятся повержения. Потому что огонь творящий круга распорядится их в строе держит». Внешне Амурский Великий Триглав во многом похож на них, а сущность полностью совпадает.

илл. № 100

илл. № 101

Между этими символами лежит не только огромное расстояние, но и, что очевидно, бездна времени, поэтому неполное сходство их, а лучше сказать, вариантность, неизбежна.

Древние художники удачно передали в символе суть его. Фигура состоит из непрерывной ленты, образующей одинаковые составляющие её части, воспринимающиеся как единой целое. Эти части обозначают трёх богов: Сварога, Перуна и Свендовинда. Между ними располагаются кружочки – коло, соприкасающиеся с фигурой. Они представляют Явь, Навь, Правь.

Естественно предположить, что на бескрайних временных и пространственных границах Руси были и варианты изображения этого знака. И они обнаружились и в Славяно-Арийских Ведах (илл. № 102), и в Праведах северных волхвов (илл. № 103), и виде деревенского варианта средневековой Руси (илл. № 104).

илл. № 102

илл. № 103

илл. № 104

Кажется, я нашел такой знак в виде праформы и в самих петроглифах. Он изображен на крупе знаменитого Лося – «Оленя – золотые рога» и выглядит как три концентрических окружности, в которые вписаны округлые лунки – тоже три. Фигура опять же состоит как бы из трёх частей и одновременно представляет собой единое целое из кружков и концентрических окружностей. Таким образом, она несет двойную смысловую нагрузку, являясь и концентрическими окружностями и имея значение Великого Триглава.

Эта многоплановость произведений как раз всегда была характерна для ведического искусства. Более того, сам лось является олицетворением Вселенной. Возможно, он, в представлении древних людей, каждое утро выходил из-за горизонта и нес солнце, путешествуя по небосклону, а вечером уходил в глубокий подземный мир. Но есть и другая интерпретации этого изображения. Три лунки – коло – это ещё, возможно, и изображение трёх звезд. Звездопрельщение – это древняя славянская традиция. Количество звезд легко ассоциируется с тремя звездными маралухами – лосихами (созвездие Орион), позже они – «Три царя», с тремя солнцами – Тресветлыми Тресолнцами, со Святой Троицей и многими другими традиционными славяно-русскими тройками – троицами.

Ничего троичного в культуре и религии нанайцев и нивхов до настоящего времени не прослеживается. А вот у потомков индоевропейцев разрабатывается временно позабытый философский метод познания природы – триалектика.

Это возрожденная новая наука нашего времени о законах природы, общества, мышления, уходящая своими корнями в глубокую древность, следы которой мы увидели в неолите Амура.

Триалектика рассматривает триаду Макросистем в семиотическом единстве: Пространство – Время, Энергия – Информация, Причина – Эффект. Она выявляет начала гармонического бытия и творения действительности в согласии с принципами Символа Святой Троицы. При этом вместо диалектики предлагается новая познавательная система – Триалектика, основанная не на «диалоге», а на логической триаде, где взаимопереход противоположностей является частным случаем многомерных состояний. Таким образом, диалектика приобретает черты триалектики.

Пифагор любил, поучая, говорить: «Узрите треугольник, и проблема на две трети будет решена… Все вещи состоят из трёх». Этим самостоятельным третьим полюсом, обладающим свойствами двух других, являются не категории и понятия, а идея, согласующая взаимодействие двух противоречивых полюсов. Например, диалектическое единство – рождение и смерть человека – лишено третьего элемента – смысла жизни: для чего он живет, откуда пришел и куда направляется. Поэтому человек пребывает в состоянии внутренней нищеты и потери мировоззрения, несмотря на технический прогресс и великие научные открытия.

Ещё пифагорейские «числа» отражали законы космогонии и космологии, где монада – абсолютное, неделимое и устойчивое; диада – переход в противоречивое, неустойчивое; триада – снятие противоборства диады (симметризация, «успокоение» диады).

На переломе второго и третьего тысячелетий нашей эры многие интеллектуалы пришли к убеждению, что человечество оказалось в тупике, созданном множеством конфликтов и противоречий, и что единственный выход из него – гармонизация всех сфер нынешней цивилизации, переход на бесконфликтный путь развития.

Некоторые ученые (П. Я. Сергиенко) утверждают, что знания о Троице, о Триедином начале Бытия Космоса в мифах, на папирусах, в ведических и библейских писаниях пришли к нам из цивилизации, существовавшей до Всемирного Потопа. В это можно верить, но надо знать, что к нам непосредственно они пришли из неолита.

Н.Н.Александров приводит массу примеров выражения троичности в различных явлениях культуры, в том числе и в археологических памятниках, где использовались тройки (илл. № 105). Разве наш нижнеамурский Триглав не из этой же группы? А трёхспиральная фигура перед дольменом не повторяют трикветр Кавказа 3–2 тыс. до н. э. (илл. № 106)? Только наша подревнее будет!

илл. № 105

илл. № 106

 

Глава № 5

Звёздные животные, Солнечная лошадь не «Коровы на лугу»

На Руси семь ярких звезд в созвездии «Большой Медведицы» назывались и Ковш, и Телега, но самое раннее название – Лось (в неолите), что было связано с представлением о хозяине тайги, которого народная фантазия перенесла на небо управлять животным миром на Земле. И в сикачи-алянском лосе заложена та же идея, но он по всем параметрам является ещё и космогоническим представлением о сущности вселенной.

Совершенно очевидно, что малые народы Севера в более поздние времена заимствовали элементы этих понятий, переработав их на свой шаманский лад. Лось у них стал не объектом поклонения, а субъектом охоты. И неслучайно А.П. Окладников пытался навязать этому лосю идею препарированного животного, увидев внутри его и аорту, и сердце, и кишечник. Академические историки, соглашаясь с изображением на нем солярных кругов, не отказываются от этих органов и доводят тем самым вопрос до абсурда. Получается, что протонивхи, якобы жившие здесь в неолите, были одновременно и шаманистами, и солнцепоклонниками, что совершенно несовместимо. У поздних нивхов созвездие «Большой Медведицы» тоже представлялось лосем, но которого преследует охотник. «Млечный путь» у них – следы его лыж. У славян, кстати, он считался пролитым молоком небесной коровы Земун.

Из истории известно, что замена названия созвездия Лося на Большую Медведицу произошло в неолите. Образ медведя не фигурирует в петроглифах Сикачи-Аляна, хотя, может быть, и не найден ещё. Это даёт основание предполагать уход русов с территории Нижнего Амура или ассимиляцию их северными неандерталоидами ещё в неолите. У древних русов независимо от мест проживания никогда не было шаманизма. Он был присущ северным монголоидам рубежа эр. Поэтому искать его признаки в петроглифах Амура – нонсенс!

Изображение черепов в рисунках присуще не шаманизму, а древнему культу мертвой головы русов-бореалов, позже черепа, а потом только символа его как вместилища духа доброго предка. Описанные Окладниковым обезьяноподобные маски не являются таковыми, т. к. у всех без исключения есть изображение подбородочной кости. Однако в интерпретации черепов и масок-личин в духе шаманизма и каннибализма древних племен Амура академик использовал самые изощренные способы доказательств. Он привел массу сравнений амурских личин с масками эскимосов, членов тайного союза Дук-дук в Меланезии, сингалов на Цейлоне, африканцев, индейцев и других, находящихся якобы в настоящее время в затянувшемся у них неолите.

Такие сравнения нельзя признать корректными и по географическим особенностям, и по хронологическим, и, главное, по антропологическим. Ведь кроманьонец даже палеолита – Сунгиря и Костёнок – не был ни шаманистом, ни каннибалом. Поэтому племенам Амура неолита без их антропологической идентификации нельзя приписывать «заслуги» союза Дук-дук. А черепа в петроглифах Амура выглядят больше как европеоидные, а не монголоидные (все они высоколобые).

Так что не звучит сколько-нибудь убедительно предположение академика, что на берегу Амура располагался поселок охотников за черепами, где члены мужского союза приносят домой и бросают на землю свою кровавую ношу – обрезанные головы людей соседнего племени.

Некоторые не поддающиеся атрибуции маски – без внешнего контура, парциальные, с изображением якобы татуировки, скорее, являются не образами духов шаманов, а представляли изображение Бога или Богини, контуром головы которых являлась очертания самого камня. Был такой период в религии, когда сам камень со своей крепостью и вечностью считался Богом.

Один из самых почетных и древнейших петроглифов Сикачи-Аляна – три бредущих фигуры не то лосей, не то быков, не то лошадей. Окладников, никак не интерпретируя, отнес его к 12 тыс. до н. э., что, вероятно, соответствует истине (илл. № 107). Современные исследователи (Лапшина З.С. и др.) увидели в нем сюжетную картину типа «Коровы на лугу», т. е. бредущих в стаде животных. О космологическо-мифологическом понимании этого изображения никто и не помыслил. А, тем не менее, это так. Хорошо известно представление древних о трёх звёздно-небесных маралухах иномира, которые влияют на размножение маралов на Земле. Они и были в центре культовых отправлений древних звёздопоклонников.

илл. № 107

Как пишет исследователь В. Уранов, на Алтае в тысячелетних храмах под открытым небом изображения животных – оленей, лосей – являлось не предвкушением желудка, а олицетворением Вселенной. И здесь верхний мир был источником жизни среднего мира – человеческого. Лишь с «гуннских» времен животных стали изображать как вожделенную добычу в сценах охоты, интересуясь больше средним миром, чем верхним.

В Сикачи-Аляне три неопределенных животных могли одновременно олицетворять и маралух, и лосей, и лошадей, и быков в связи с неспецифичностью рисунка. И именно эта неспецифичность является примечательной и раскрывает высокое достижение абстрактнообразного сознания человека мезолита. Так представлялись или изображались животные иномира, отличные от земных животных.

Интерпретация Лапшиной петроглифа лошади, в животе которой изображен плод с пуповиной (илл. № 108), того же типа, что и «Коровы на лугу». Такие акушерско-ветеринарные сюжеты не вписываются в космологические культовые представления древних людей. Лошадь беременна, но беременна солнцем, которое изображено в виде двулучевой (двурукавной) свастики. Это ещё в 2006 г. определил археолог Н.Е. Спижевой, и с этим нельзя не согласиться. Его фильм «К истокам цивилизации» о солнцепоклонниках Сикачи-Аляна явился первым шагом в борьбе с извращением древней истории Нижнего Амура.

илл. № 108

В петроглифах имеется и другое «научное» изображение лошади того времени, везущей солнце (илл. № 109). Именно так русы – язычники объясняли движение солнца по небу. А когда оно скрывалось, это отображали свастичным знаком внутри беременной солнцем лошади. Так показано и дневное движение солнца по небу, и его ночное пребывание внутри лошади. Следовательно, по представлению древних людей, солнце в течение суток рождалось, умирало и рождалось вновь.

илл. № 109

Подобные космологические поверья сохранялись до конца XIX века в Орловской губернии, где в наивной форме народного космизма имелось представление, что Солнце не летает, а ездит на огромном коне. И в

Сикачи-Аляне идея везущей солнце лошади или ездящего на ней солнца подсказывает, что в это время человек уже использовал лошадь как транспорт. А это VII–VI тыс. до н. э., что значительно опережает представление о времени её одомашнивания. Но может быть это вовсе не лошадь, а символ чего-то более значимого? Ответ будет позже.

Мифология русов, связанная с солнцем, перекочевала в среду монголоидов-охотников, где они стали стрелять в него из лука.

В своей книге «Тайны русского народа» в главе «Русские Боги» В. Демин указывает, что в древнекитайских мифах существовало десять солнц, девять из них поразил из лука Великий Стрелок. Эта достаточно поздняя традиция, вероятно, была заимствована нижнеамурскими монголоидами со своей интерпретацией о трёх солнцах, два из которых убивает стрелок Кадо. Таким образом, корни этого мифа не растут из VI–III тыс. до н. э., как преподносят историки. По Демину, представление о трёх солнцах – Дажбоге, Хорее и собственно Солнце – на русской земле в течение тысячелетий было настолько стойким и обыденным, что проникло даже в церковную литературу. В знаменитом «Слове о законе и благодати» митрополита Илариона (середина XI в.) говорится о свете Тресолнечного Божества и именуются они Тресветлым Тресолнцем.

Да и родовая память, не обремененная письменностью и стесненная малочисленностью племени, не сохраняет мифологические образы более 5–6 поколений. Так что нанайскому мифу о трех солнцах не более 200–300 лет, и создан он, вероятно, в XV–XVI веке нашей эры. Таким образом, никакой связи между стрелком Кадо, девой Мамилчжи и временами, когда камни «были мягкими», а на небе «горело три солнца» не существует. А всё, что написано по поводу этой якобы неолитической легенды, есть недомыслие и литературщина, и не более того.

В описании Лапшиной представлений о взаимоотношениях человека и зверей в неолите нет ни доли правды. По ее мнению, зверь сильней, он является активной частью композиции описанного петроглифа, поэтому на нем якобы расположена маска-личина человека – пассивной части. Чтобы отвратить читателя от истинного понимания рисунка, она подняла с самого дна наивного дарвинизма образ, абсолютно не соответствующий действительности. Как считает Лапшина, человек в природе мезолита – неолита представлял собой забитое, запуганное, дрожащее существо, умирающее от страха перед зверем и молящееся всем пням и корягам.

А тем временем европеоиды с животным миром не церемонились, тем более, с лошадьми. Во французском местечке Солютре, под скалами, куда охотники загоняли к обрыву табуны, до сих пор белеют в размывах скелеты многих тысяч лошадей. Возле города Павлова в Чехии обнаружены останки ста мамонтов, загнанных и убитых в западне. В оврагах южной России под Костенками лежат кости тысяч зубров и т. д. и т. п. Нет, древний человек по складу был большим антропоцентристом в природе, чем сейчас. Возможно, уверенность в своей избранности в этом мире и покровительстве своих богов помогли ему выжить в достаточно тяжелых условиях.

Другое дело сейчас, когда русских лишили «родительской» опеки исконных богов и замутили их сознание ложными образами и ценностями, созданными СМИ, «фарисеями и книжниками», к которым относятся и доморощенные псевдоисторики.

Таким образом, на лошади изображена не тварь дрожащая – человек, а солнце, законы движения которого по небосводу не были ещё известны предку, и он в соответствии со своими космологическими представлениями отобразил этот процесс.

Никто и никогда из современных исследователей не упоминает другое изображение лошади в п. Шереметьево, которое видел Маак, отметивший, что на ней показан и всадник. Петроглиф был древний, нечеткий и, вероятно, уже утраченный. Но сам факт такого изображения подсказывает, что на лошади «ездило» не только солнце, но и человек каменного века, и понятие о езде верхом он имел.

Петроглиф «Лошадь, везущая солнце» привлекал внимание многих исследователей. Но такую интерпретацию его, какую сделал академик Окладников, никто не поддержал, но и не опроверг. Он развил нанайскую сказку о живой голове, которую поместил на лошадь, предположив, что это изображение могло послужить иллюстрацией к этой сказке или наоборот. А петроглифу этому не менее 6–7 тыс. лет.

Такие оплошности, конечно, недостойны академика, но когда увлеченно занимаешься подтасовкой фактов для профанов, видимо, сгодится и это.

 

Глава № 6

Сэвены, бурханы, Боги и Богини Нижнего Амура и сотворение Мира

Явление Кондонской Венеры Окладникову не могло не случиться. Она была совершенно необходима в ситуациии, когда, сколько не доказывай, что круглоглазые вознесенские личины на цветной керамике – монголоидного типа, поверят в это немногие.

илл. № 110

Поэтому срочно в 1964 году в п. Кондон была обнаружена и Венера (илл.№ 110). Находку её описывают подозрительно скромно, не так как вознесенские – с криками и воплями. Узкоглазая красавица, не вызывающая сомнения в принадлежности к монголоидной народности, была изготовлена из глины 4520 лет назад, как показал радиоуглеродный анализ, но не самой статуэтки, а близлежащих угольков. Вероятно, по разумению академика, она должна была послужить подпоркой всей его шамано-монголоидной концепции происхождения Нижнеамурской культуры. Однако достоверность этой находки сильно смутили сведения в возможном пильтданизме, т. е. фальсификации её. Хотя это уже не доказуемо, т. к. умер предполагаемый автор этого произведения, нанаец из п. Саргала, но многие археологи знают об этом факте. Вызывает сомнение хорошая сохранность этой четырёх с половиной тысячелетней статуэтки и очень уж современный стиль её исполнения. Нигде я не видел подобных юных симпатичных сэвенов с одухотворённым лицом, тем более женского пола. В этнографии народов проживающих в настоящее время на данной территории, тоже ничего подобного нет. Её – «сэвену» – легко мог вылепить и рус в качестве любимой женщины или даже игрушки или сувенира – сильно не соответствует возможностям художников архантропов, изготовлявших даже в 19–20 вв. н. э. грубых и примитивных идолов.

Однако этот артефакт остался всё же очень бледным в сравнении с двумя женскими образами на цветной керамике из п. Вознесенское (илл.№ 111 и илл.№ 112). От него и пошло название " Вознесенская керамика", её ещё называют краснолощеной.

илл. № 111

илл. № 112

Если монголоидным глазам уважаемые историки придают большое значение, то круглым и каплеобразным широким глазам этих масок – никакого. Молчат, как бы не замечая их, или объясняют форму схожестью с круглыми глазами шаманских деревянных масок 19 века н. э… А экскурсовод археологического музея уведомила меня, что облик масок относятся к монголоидному расовому типу, при этом громко рассмеявшись. А ведь она водит экскурсии школьников и потчует их этой нелепицей по указанию руководства музея.

Археологи при описании этих масок вдруг сразу меняют профессию и, становясь художниками, отмечают в них не загадочный знак над головой, не расовый тип, а холодность, угрозу одной или очарование и мягкость другой.

Но кое-что общего с сикачи-алянскими масками они всё же нашли. Это прежде всего карточно-сердцевидный овал верхней части головок. Удивительно было бы узнать учёным, что такие же лики в виде карточного сердца встречаются не только в Сикачи-Аляне 4–3 тыс. до н. э., но и, например, у русов – пеласгов (белясков т. е. белых) тоже 4–3 тыс. до н. э. (илл.№ 113).

илл. № 113

Это невероятно для современных историках, но естественно для концепции Ю.Д. Петухова, указывающей, что у единого народа на всей территории проживания, от средиземного моря до Амура, был единый канон изображения русских богинь – Лады и Макошь. Их лики экспонировались в своё время на выставке " Археология СССР " и обошли многие страны, но узнаны никем не были. А мы попробуем разобраться в этом вопросе, исходя из утверждения пребывания русов на Нижнем Амуре в 4–3 тыс. до н. э., а вернее, ещё с 12–11 тыс. до н. э. Уж не знаю, кака к этим изображениям отнеслись западные историки, только известно, что прекрасно изданный в 1980 году, на английском языке, с великолепной полиграфией фотоальбом А.П. Окладникова « Древнее искусство Приамурья» за границей не закупили. Весь тираж пошёл на внутренний рынок, и прилавки книжных магазинов были завалены этим изданием невероятной стоимости в 25 рублей. На суперобложке его красовался лик Богини Макошь. Именно лик, а не маска-личина, так как такое определение шаманизирует её изображение. Второй лик ещё более притягателен и имеет, как было показано, символ Великого Триглава. Конечно, можно было бы оба лика отнести только к изображению Лады или только к изображению Макошь, но они всё же разные.

Лики других богинь вряд ли изображались в то время, т. к. они были второстепенными. А главными божествами у солнцепоклонников являлись только Бог Род, Перун, Лада и Макошь.

Некоторые элементы рисунков, расположенные рядом с ликами, с трудом поддаются пониманию. Головы с круглыми глазами и их кошачьи тела на фрагменте керамики с Ладой навели на мысль о принадлежности их к легам (ангелам). Правда второе существо можно только предполагать по закону симметрии орнамента. Поза изображённого существа изящна, проявляется его ловкость и гибкость. Оно, несомненно, фантастическое и вместе с ликом Лады составляет какой-то сюжет. Такие сюжеты вряд ли могли быть доступны шаманской религии – они, наверняка, из язычества. Наиболее вероятно, что здесь показана богиня с легами, которые являлись её помощниками и вестниками. У славян они доносили до людей волеизъявления и советы советы Светлых Богов. Рисунки имели, очевидно, и пропагандистское значение для предъэтносов, окружавших русов. Изображение легов в виде кошачеподобных фантастических существ, вероятно, было более понятно нецивилизованному населению Амура, нежели какие-либо другие образы. Таково было решение ведического художника и он был прав. Вряд ли леги с крыльями оказались бы доступнее пониманию северян. А здесь они как бы играют роль посредников между богами и людьми, напоминая шаманов в танце.

Другая женская маска-личина менее прекрасна и молода. Её образ создаёт впечатление озабоченности, скорби, печали. Каплеобразностью глаз художник, очевидно, передал страдание и плач. Её головы касается какая-то головка (как у Лады) с большим глазом, Вероятно, это изображение ребёнка или зародыша. А сама маска – символ богини-Матери, у которой всегда найдётся о ком поплакать – о своих детях; возможно даже о нас с вами, предвидя печальную судьбу русов-славян. И как при этом её не назвать Матерью Ковша, откуда, по религиозному преданию, прибыли славяне. Она Богиня Макошь. Конечно, в то время её звали по-другому, но суть от этого не меняется.

Это вторая по значимости богиня пантеона славянских божеств, все другие богини имели второстепенное значение. Внешний облик богинь передан художником в портретном стиле, т. е. только ликами, без тела, о чём можно догадаться по соотношению размеров масок и сосуда. Леги же имеют и то, и другое. Это важно. Изображение богинь со всеми особенностями женского тела художник посчитал аморальным. Данный факт свидетельствует тоже в пользу именно праславянских божеств. Художники других народов изображали своих богинь всегда с подчёркнуто яркими вторичными признаками. Кажется в древнем искусстве и нет более примеров портретного изображения женских образов. Кроме того, о подобном стиле упоминается в уведомлении известной Велесовой книги 9 века: " Грецколань (племенной союз греков) не богов почитает, а человеков. Они из камня высечены наподобие мужей, а наши боги суть образы". Так что, по крайней мере, не греки создавали эти шедевры, хотя многие исследователи по красоте и высокой художественности сравнивают их с изображениями на греческих вазах. Лики этих женских масок представлены, как уже говорилось, в виде карточного сердца; губы у них выпуклые, носы выступают над поверхностью сосуда, глаза непропорционально большие – круглые и каплеобразные, чего нет ни в одном подобном амурском петроглифе, хотя сам тип головки в виде карточного сердца встречается. Маски явно одухотворены – у одной на лице страдание, у другой замечается жеманство и кокетство, тем более что руки манерно подпирают подбородок, как у артистки. Шея у этой круглоглазой маски, судя по размеру рук, должна быть удлинённой. Весь облик её передаёт идею женского очарования, и это в неолите?! А может быть, здесь изображены маски актрис неолитического театра?! Одно понятно, что режиссёром и художником спектакля был не северный охотник-монголоид. При реконструкции этого театрального сюжета получилось вот что (илл.№ 114)…

илл. № 114

А так выглядит деконструкция этого изображения (илл.№ 115). Произошло, если так можно выразиться, усекновение глав – Триглава и голов двух легов: всего пяти из шести. Кто-то из руководства ИИФФ СО РАН (нетрудно догадаться кто) обезглавил сюжетный рисунок и оставил одну круглоглазую маску-личин (фрагмент вознесенской керамики), но тут же наградил её, взяв на службу эмблемой. Полный сюжет этого изображения нигде больше не публиковался, и его можно найти только в альбоме Окладникова " Древнее искусство Приамурья " за 1980 Год. Его нет даже в хабаровском музее археологии. Видимо, на него было наложено академическое табу. Эмблема просуществовала до 1990 года и, вероятно, при изменении названия института на ИАЭ СО РАН была репрессирована без права на существование. Но за время жизни она успела попасть в учебное пособие по древней истории Дальнего Востока Н.А. Ивенковой и И.П. Силиной 1998 года, а молодое поколение теперь навсегда избавилось от лишних вопросов о происхождении этого сюжета. Новая эмблема института, если разобраться в её генезе, стала представлять собой монстра (илл.№ 115). Родителем её, стал академик Деревянко.

илл. № 115

В 1998 году в раскопе № 5 в Сикачи-Аляне, на мысе Гася, в слое малышевской культуры он нашёл головку фигурки мужчины (илл.№ 116). Вот как он её описал: № При разборке грунта в квадрате Б-1, на глубине 135 см., обнаружена голова керамической фигурки человека. Размер головы: высота 8,0 ширина 2,5, толщина 1.1 см. Она жёлтого цвета, изготовлена из тонкоотмученной глины, по вертикали изделие расслоилось на две плоскости. Голова с острым верхом, возможно, изображающим головной убор. Над выпуклыми валиковыми бровями вплотную подступающими к раскосым маленьким глазам, виден орнамент в виде косой сетки (возможно украшение головного убора или татуировка на лбу). Нос плоский, приплюснутый, рот маленький, в форме овальной ямочки. На скулах на уровне носа и ниже прочерчено по четыре косых полоски, возможно, изображающие бороду мужчины".Таким образом, как следует из описания, это головка человека – мужчины, безусловно, монголоида. Такой находкой можно было бы гордиться, если бы это был, действительно скульптурный портрет мужчины. Но трудно вообразить, что монголоиды в 4–3 тысячелетии до н. э. достигли такого уровня цивилизации, что стали создавать скульптуры своих соплеменников. Скорее они были способны лишь на изготовление божков – сэвенов. И это изделие носит все признаки их: остроголовость, валикообразное надбровье, чёрточка – рот. (илл.№ 116). Так бы и затерялась эта невзрачная головка в музейных запасниках, если бы академик не вдохнул в неё вторую жизнь, превратив её в эмблему своего института.

Да, именно на основе этого образа она и создана: убрали острый верх, увеличили размер глаз, взяли от Лады пухлые губы и, о чудо! описали вокруг неё ряды фрагментов спиралей, заимствованные у Чёрного Дракона Сикачи-Аляна. Теперь мифическое существо, созданное академиком Деревянко, живет в виде эмблемы и отражает всё шаманское мифотворчество института в истории неолита Приамурья.

Далее, анализируя сюжетное изображение Макошь, нужно обратить внимание на рисунок четырёхпалых лапок рядом с ней. Они могут быть и пятипалыми (пятые пальцы скрыты от наблюдения), и тогда лапки могли бы принадлежать лягушке, тем более, что они сами очень похожи на них. Придётся остановиться на этой версии за неимением других.

Пятипалость – это особенность двух существ на Земле – человека и лягушки. Но как они соотносятся с высоким образом Богини Макошь? Оказывается, по информации В. Дёмина, в предисторических глубинах лягушка тоже имела космогоническое значение. В мифологии коми лягушка сотворила мир, у алтайцев – солнце, у китайцев – Луну.

В русской мифологии лягушки – бывшие люди люди, утопленные всемирным потопом, у них, как у людей, по пять пальцев на руках и ногах – четыре долгих и один короткий. По поверью, придёт время, и они снова станут людьми, а ныне живущие люди обратятся в лягушек. Как пишет В. Дёмин, это, безусловно, арийская легенда. не исключено проявление её и здесь, на Амуре.

Ещё одно изображение лягушки фигурирует в сикачи-алянских петроглифах. Его обнаружил на валуне рядом с рисунком лошади везущей солнце, археолог Спижевой. Оно расположено несколько ниже лошади. Так что лягушка, несомненно, является персонажем доарийской мифологии. Она как – то фигурирует и в шаманизме северян, но не имеет космологического значения и, вероятно заимствована из этого источника, как и утка, достающая кусочек земли со дна океана и творящая Землю. Эта сказка, как может показаться, принадлежит северному народному мифологическому творчеству.

Но, по мнению В Дёмина, из верований разных народов известно отождествление птиц с душами людей. Многие птицы почитались как священные. Но в космологическом плане творцами Вселенной (или земного мира) Выступают, как правило, утки или гуси (лебеди). Наиболее распространённым сюжетом является сотворение мира уткой. В одних вариантах (русский, мордовский, марийский и др.) утка (гоголь) достаёт кусочек земли со дна первичного океана и творит мир. По другому, дошедшему через карело-финский эпос "Калевала" космическая утка сносит шесть золотых яиц, роняет их в океан-море, из которых потом выходят мать-земля, и свод небесный, и Солнце. Материальным подтверждением тех давно забытых времён у русских является традиция делать деревянные ковши в виде утки. Так что здесь приоритет имеет доарийская мифология, как не обидно будет это почитателям нанайских сказок.

В дело доказательства принадлежности к шаманской символике изображений сияния вокруг некоторых особо эффектных масок-личин у Окладникова пошли и божки-идолки северян – сэвены (у академика сеоны и Бурханы. Всякий сэвен (бурхан), на голове которого вырезаны 4–5 бурханчиков, носил название сегэми. Иногда они имели вмд зубцов, на которых изображались человеческие лица. Академику они напоминали сияние (лучи) вокруг масок-личин и навели на мысль о " генетической связи между ними".

Связь здесь, конечно, есть, но совершенно сказочно-анекдотическая. Достаточно взглянуть на изображение шереметьевского бога с большой лысой головой, крупным носом, окладистой бородой (чего не бывает у монголоидов), и на Чёрного Дракона, вокруг которых изображено сияние, чтобы понять, что связь с сегэми бессвязная. Сияние это, безусловно, символизирует отношение маски-личины к богу. Но вокруг вычисленного мною Бога Перуна сияния нет, и это смущает в утверждении его божественности. Однако сам Окладников над головой этого изображения отметил какую-то подрисовку, не понимая её значения. Зато его хорошо понял В.А. Чудинов, который многократно встречался с подобными рисунками праславянских рун и легко прочёл её как слово " Боги " (илл.№ 116). Видимо, эта надпись относится и кдругому изображению на этом же камне в верхней части и стоит во множественном числе. Надпись представляет растянутые буквы в виде перевёрнутой латинской U и цифры "1". Они выглядят как лигатура (соединение). По таблице соответствия современных и древних букв В. Чудинова это буквы "Б" и "Г", что читается в рунических текстах как "Бог". Насечка на камне ниже – это "и". В итоге – " Боги".

илл. № 116

Никто не увидел этой подрисовки, но академик узрел и опубликовал, да видно, невпопад для себя, хотя она дорогого стоит. У николаевского Бурхана-Перуна – тоже есть сияние, но археологи считают его причёской.

Многоголовые бурханы (сэгеми) большинством исследователей связываются с шаманской атрибутикой. Но они, оказывается, не являются принадлежностью нижнеамурских монголоидов, а заимствованы, видимо, из Западной Сибири, где они изображались в бронзе в начале нашей эры (илл.№ 116). Это многоголовое навершие археологи считают шаманской короной, что похоже на правду. Отсюда пришли и остроголовость нижнеамурских сэвенов, и угловатость лиц у их деревянных идолов, что было едино для всего монголоидого мира того времени. Несмотря на то, что слово " бурхан " прочно ассоциируется с амурскими идолами, оно по происхождению буддийское – от "Буркан", что означает "Бог". На Амур оно пришло, вероятно, с Алтая, где в 1904 году происходило движение алтайцев против шаманизма за " белую веру" – бурханизм. По их представлению (сведения от В. Уранова), буддизм относится к " жёлтой вере", и её олицетворяет Жёлтый Бурхан. А Алтай является царством Белого Бурхана. Солнце и Луну алтайцы почитают как Бурханов. Верующие алтайцы до сих пор ждут прихода на Алтай Белого Бурхана – наступления новой эры, когда будет преодалён соблазн собственности, неравенство людей, возвращена ценность труда. Видимо, отсюда это слово попало на Амур и явилось очень поздним заимствованием северян-шаманистов, таким образом, оно не было изначально связано с шаманизмом.

 

Глава № 7

Художественные мастерские Нижнеамурья в неолите

При анализе археологического материала создаётся впечатление, что Нижнеамурье в неолите было религиозным ведическим центром и территорией, где располагались многочисленные художественные мастерские. В них не только рисовали на валунах, но и создавали скульптуры богов, возможно, из искусственного камня, лепили бытовую и цветную сакральную керамику с богатым орнаментом и изображениями богов и богинь.

Недавно я получил информацию о ещё одном предполагаемом центре в лимане Амура в районе посёлка Пуир в устье речки Грязной. Амурские рыбаки-бродяги рассказали, что давно на Берегу Амура в этом месте нашли большое количество разноцветной керамики. За час собрали на берегу почти ведро разноцветных черепков. Здесь же они обнаружили выход на поверхность разноцветных глин: белой, синей, жёлтой, очень чистых и липких. Рядом – ямы и западины, в которых угадывались древние жилища. У меня в коллекции имеется фрагмент керамики из белой глины, видимо, из этого места. Ну как не быть здесь неолитической мастерской? Конечно, нужна проверка, но до этого места довольно трудно добраться, а археологов сюда не заманишь. Уверен, что в дальнейшем будут и новые находки, подтверждающие это предположение.

Но важно понимание существования таких центров. Вероятно, это были своеобразные поселения-храмы, как описывает их В.А. Чудинов. Руководимые жрецами, они выполняли многочисленные функции: религиозную, демографическую, целительскую, социального обеспечения, создания произведений изобразительного искусства, астрономическую, просветительскую и др.

Это не соответствует нашим представлениям о жизни древних людей, но в этом повинны только наши историки, старательно вымарывающие правду. По мнению историков, славяне, якобы жившие в грязных ямах и занимавшиеся свальным грехом, под влиянием цивилизаторской миссии Запада начали строить города и обрели княжескую власть. Но так не бывает, чтобы сразу «из грязи – в князи».

Кем же были эти люди? Ответ не труден – ими были европеоиды, представители белой расы – протославяне, пришедшие в палео-мезолите из сибирской прародины, исповедовавшие ведическую (языческую) религию. Они создавали образы своих богов и распространяли их не только на Нижнем Амуре, но и по всему Дальнему Востоку.

Как же выглядели эти люди? Оказывается, можно ответить и на этот вопрос. К чести А.П. Окладникова, он опубликовал портрет-петроглиф в своей монографии, но, конечно, без интерпретации его. Официальные историки, как водится, наличие портрета в Сикачи-Аляне замолчали. Но он существует, и его можно лицезреть. Вот он (илл. № 72). Живое лицо с лучистыми глазами, крупным носом, пухлыми губами. Возможно, это портрет молодой женщины, т. к. у него нет усов и бороды. Никто нигде и никогда не скажет, что это – маска-личина или лицо монголоидного типа. Но это, к сожалению, единственный портрет реального человека.

Вот как описал его сам Окладников: «Изображено человеческое лицо, не ограниченное контуром. Видны дугообразные линии бровей, от которых опускается широкий массивный нос. По бокам носа весьма своеобразно показаны глаза. Внизу, там, где должны быть щёки лица, нанесены две короткие дугообразные полоски. Они и на самом деле означают, очевидно, щёки. Довольно живо изображен рот. В целом этот рисунок производит сильное, можно даже сказать, живописное впечатление». Справа от портрета выбито 13 ямок, расположенных дугой. Над ней – ещё четыре ямки в ряд, причем между ними, на месте второй ямки, помещен четко выбитый равносторонний крестик. Конечно, это загадка, но можно предположить, что здесь показан арифметический счёт или какое-то число, связанное как-то с изображением лица. Например, его возраст. Отметим, однако, что крестик равносторонний, а значит ведический. В этом изображении ямки могли служить насечками, а дуга из них – линией счёта этих насечек. Очевидно, арифметический счёт мог производиться такими ямками по дугообразной линии. Это, возможно, была традиция, как и письмо.

Замечательную антропоморфную маску имеют и Шереметьевские скалы в устье Уссури. Она очень яркая, несёт обширную информацию, и не перестаёшь удивляться, что исследователи не обращают на неё никакого внимания. Маска заслуживает самого вдумчивого анализа, и без головной боли здесь не обойтись.

Окладников описал её в деталях, но без должной интерпретации. Такого очеловеченного образа не имеет ни одна антропоморфная личина (илл. № 117). С Черным Драконом (Перуном) Сикачи-Аляна его роднит вид оформления складки над ртом – линии, напоминающую растянутую букву «М», хотя спиральных элементов изображение не имеет. Присутствует аналогичное сияние вокруг головы. Уникальна большая лысая голова, изображенный на ней крест, крупный, прямой нос, губы, сомкнутые в трубочку, как при свисте, пышная окладистая борода.

илл. № 117

Лысина и борода – неотъемлемые признаки белой расы, и в целом рисунок напоминает кондового русского мужика 60-70-летнего возраста. Подводят в идентификации портрета руса узкие глаза, но они явно декорированы чем-то – то ли очками, то ли татуировкой, а, возможно, это знак отличия существа инобытия от человека. Облик его вовсе не монголоидного типа, для которого характерны низкий лоб и жидкая борода. Крест на лбу указывает на принадлежность изображения к ведической религии. Крест нечёткий, но идею его присутствия усиливает и утверждает другой ярко и четко исполненный крест на рисунке лебедя того же шереметьевской галереи рисунков. Если у большелобой маски он прямой, то на лебеде косой, но оба равносторонние. Сам Окладников писал: «Крест издавна служил знаком вселенной, его четыре конца символизировали четыре стороны света. Знак креста в данном примере (лебедь) акцентирует творческую роль и космическую сущность этой птицы». А я добавлю, что равносторонние кресты и свастики, играя ведущую роль в ведической символике, раскрывают сущность вращательного движения вселенной и, возможно, тороидального вихря элементарных частиц эфиросферы Земли.

Космическая сущность лебедя с крестом шереметьевских скал на небе представлена созвездием Лебедя. Но, возможно, эта птица является эмблемой Великой Богини неба, на что указывает косой крест, являющийся знаком её.

В славяно-арийских Ведах, как отмечает В. Истархов, Сварожий круг (зодиак) делится на 16 чертогов – созвездий, значительно отличающихся от 12 современных, определяющих зодиакальные эры.

Это чертоги Вепря, Щуки, Лебедя, Лося и другие. Каждый Бог или Богиня покровительствовали своему строго определенному созвездию. И в этом удивительное совпадение с нижнеамурской мифологией! Оказывается, Богиня Лада покровительствовала чертогу не Вепря, не Щуки, а Лося; а Богиня Макошь (Великая Богиня неба) – Лебедя. И не случайно именно они оказались персонажами древних нижнеамурских изображений.

Следует признать существенным основанием для утверждения принадлежности петроглифов индоевропейской культуре изображение в них, по крайней мере, четырёх вариантов крестов: прямого, косого, свастичной руны, двулучевой свастики. Последний, конечно, можно оспаривать из-за нечеткости изображения, но ведь совершенно очевидно, что контекст всей совокупности признаков Нижнеамурской ведической цивилизации русов налицо. Даже простые прямые крестики не могли быть созданы монголоидными северянами, они и сейчас их не имеют в своих орнаментах – им не ведом этот символ.

А русы – носители высокой художественной нижнеамурской культуры – вряд ли могли посвятить их в глубину сути изображения креста как символа горящего Бога Солнца и свастики, как символа света, жизни, движения или Бога Земли.

Многое переняли нарождающиеся этносы монголоидов от русов, но далеко не всё. Их культуры стали прослеживаться на Амуре только с первого тысячелетия нашей эры, в раннем железном веке. А в неолите их не было. Не существует и культур промежуточного периода между этими эпохами.

Создаётся впечатление, что русы или ассимилировались здесь, или откочевали куда-то. Одним из возможных направлений была Сибирь. На юге её, в Минусинской котловине, они, возможно, дали начало яркой, своеобразной Окуневской культуре (название происходит от п. Окунево), просуществовавшей до начала 2 тысячелетия до н. э.

Окуневцы отличались существенными признаками монголоидности и пришли, как предполагают сибирские археологи, откуда-то с севера, возможно, со Среднего Енисея. Однако убедительных фактов этому не приводят, хотя и нашли какие-то аналогии с енисейскими антропоморфными изображениями на скалах. Но не могли археологи не знать о существовании нижнеамурских петроглифов, чтобы не попытаться обнаружить с ними сходство. Окладников нашел некоторые аналогии между ними, но объяснил их общим художественно-декоративным чувством и мировоззрением художников и возможностью контактов древних окуневцев с разными отдаленными территориями. Однако, по его представлению, они путешествовали на оленях ещё и во времени, перемещаясь из неолита в период бронзы, что маловероятно.

Не оленеводы-бродяги, а только оседлые этносы могли создать петроглифы и Окуневские стелы. Аналогии между ними обнаружились в некоторых зоо– и антропоморфных изображениях.

Привлекает внимание, что рисунки расположены на каменных стелах и на валунах (тоже своеобразные стелы) – и в этом есть аналогия. При детальном рассмотрении в некоторых рисунках выявляется много общего (илл. № 118). На фотографии две нижние антропоморфные маски с отростками – почти точная копия амурского петроглифа. У правой маски даже совпадает количество отростков – их девять (илл. № 119).

илл. № 118

илл. № 119

Крайняя правая стела в нижнем ряду имеет специфический признак образа Бога Перуна (рассмотренный ранее) – разные глаза. На рисунке это отражено в виде овальной подрисовки под правым глазом при отсутствии её под левым. Подобное изображение имеется у Перуна Сикачи-Аляна и николаевской его скульптуры в виде рельефа. Если учесть трёхкратное проявление художественного приёма на территории огромного Дальневосточно-Сибирского региона в течение, как минимум, тысячелетия, то элемент случайности полностью исключается.

Оно, скорее, является подтверждением проявления устойчивых религиозных понятий в художественных образах. Итак, этот признак указывает, что на стеле окуневцев изображен Бог Перун – его сибирский вариант. Таким образом, окуневцы – русы, монголоидизированные, возможно, получили примесь крови желтой расы на Амуре, но не потеряли своей культуры и религии.

Как заметили историки, наиболее интересны фантастические трёхъярусные личины окуневцев, где якобы передается их представление о трёхъярусном строении мира – верхнем, среднем и нижнем уровнях. Это напоминает и ведическую Явь, Правь, Навь, и трипольское трёхчастное строение мира, и вообще Троицу и Триглава.

На Амуре, у несуществующего уже села Калиновка, близ поселка Софийское, на обломке береговой скалы, существуют интересные петроглифы. На камне изображены три личины и лодки с гребцами или пассажирами (илл. № 120). Антропоморфные личины, скорее всего, олицетворяют Великую Богиню неба, судя по изображению уголков и треугольников на их лбах как её символа, что будет доказано позже. Две нижние маски имеют поперечную полосу через всё лицо под носом. У Окуневских рисунков на стелах также обнаруживаются такие же поперечные полосы – где под носом, где через нос. Значение их неясно, но этот признак связывает нижнеамурские и Окуневские изображения общей идейно-художественной связью, которая объединяла один народ, живущий на разных территориях, но мигрирующий по родной земле в единой этнической среде эпохи неолита, не встречая противостояния других этносов и религий.

илл. № 120

Важен и вопрос о сущности изображений лодок с пассажирами на этом камне.

 

Глава № 8

«Лодки мёртвых» – арифметика живых

С легкой руки Окладникова нижнеамурские изображения на валунах, напоминающие гребёнки – расчёски, названы лодками с гребцами или пассажирами, но не обычными, а мёртвыми. Точнее, с душами умерших людей. Только переполнение их именно нематериальными душами не даёт им возможности перевернуться от перегрузки. Но есть лодки, где количество душ, обозначенных черточками, соответствует размеру судна. Однако и в этом случае академик связывает их с похоронным обрядом. Некоторые лодки вовсе не имеют задранного кверху носа, на что в идентификации их делается упор «историками-лодочниками». Но такие носы не свойственны амурским плавающим средствам, ведь лодки не делались из тростника, как в южных странах. Так что неувязка с формой лодки очевидна. Подобные погребальные обряды были, по-видимому, характерны для раннего ведизма. А перевозчиком через Навь (реку смерти) являлся всё тот же Перун, и с легким сердцем можно было бы пойти по следам понимания сюжета академиком, объявив хозяином «лодок мёртвых» Перуна.

Но интересно то, что лодки с гребцами, соответствующими по количеству их размерам, встречаются часто и относятся к бронзовому веку на Каспии (Гобустан), в Скандинавии, в Южно-Восточной Азии, на Лене (илл. № 121). А вот такие переполненные лодки, как на Амуре, – большая редкость. Я обнаружил их только на трипольской керамике. Сомнение в лодочной концепции этих переполненных судов возрастает, если обратить внимание, как легко и непринужденно В. А. Чудинов прочёл надпись, напоминающую лодку с гребцами: «Помощь, войди в Боги».

илл. № 121

Он прочёл и другие «лодки», что, вероятно, недостоверно и вызывает улыбку («Макошь, ищи шишки», (илл. № 122), но его достижения и опыт в чтении рунических текстов заставляют присмотреться к такой интерпретации лодок. Выходит, что они являются текстами, хотя, очевидно, не во всех случаях. Может быть, «Макошь, ищи шишки» – это фантазия увлеченного ученого, но ведь надпись: «Помощь, войди в Боги» достоверна. Это, несомненно, текст. А где текст, там может быть и счёт. И в пользу этого предположения существует один приличный аргумент.

илл. № 122

Окладников опубликовал петроглиф трёхпалого жреца из изображений на реке Томь (илл. № 123). Вызывает интерес трёхпалость обеих кистей – культя пи сто сть с утратой разных пальцев на кистях. В обоих случаях их осталось по три, как у птицы. Сама трёхпалость имеет, очевидно, какое-то культовое значение, передающее, возможно, образ птицы. Трёхпалый след, оставленный на бетонном тесте у петроглифа Перуна в Сикачи-Аляне, возможно, тоже связан с птицеподобной кистью жреца.

илл. № 123

Но есть и другой смысл в этом изображении – числовой. Пальцы рук отображают число три, а пальцы обеих ног – число десять. Они переданы схематично, без соблюдения размера и формы, но большее значение придаётся их количеству, т. е. числовому смыслу. Показано это число десятью черточками в форме перевёрнутой лодки. Это наводит на мысль, что такая форма служила демонстрацией числа и могла быть отделена от изображения для передачи других чисел или счёта безотносительно пальцев. Отсюда лодки с пассажирами можно трактовать как запись определённых чисел, где одна черточка равна единице, а не «мёртвой душе».

Такое понимание уводит от представления Окладникова о транспортировке в загробный мир душ. Как мне кажется, оно ближе к истине, потому что отображения на камнях арифметического счёта не могло не быть в достаточно развитом неолитическом обществе индоевропейцев. Подтверждает «лодочную конструкцию» записи чисел и форма текстов, где раньше буквы писались сверху на несущей их черте, а позже – под чертой. Вероятно, числа передавали не только с помощью черточек, но и ряда лунок – насечек, что обнаруживается, как отмечалось, у портрета индоевропейца в Сикачи-Аляне, где их одиннадцать.

Идея чисел – лодок легко объясняет и повсеместное распространение «лодок» в неолите – русы умели считать и записывать числа. А вот идея о транспортировке в лодках мёртвых душ вряд ли мог распространиться, по Окладникову, даже с охотниками на оленях, из Сикачи-Аляна в Гобустан (илл. № 124) или Скандинавию.

илл. № 124

Любопытно изображение лодок с гребцами на трипольской чаше, где внутренняя сферическая поверхность отображает, по-видимому, небесный купол (илл. № 125). Можно было бы подумать о путешествии мертвых душ в небесной Прави. Но интересно, что изображено семь лодок и в них – по семь пассажиров – возникают опять ассоциации с числовыми значениями. Некоторые исследователи отвергают эти «корабли с мертвыми» как абстрактные понятия жизни и смерти. Они видят в них магические знаки или календарь, где каждая лодка обозначает несколько месяцев года.

илл. № 125

Лодка использовалась в верованиях аборигенов островов Тихого океана для загробного плавания к острову мертвых, как писал академик, и использовалась реально, а не мифически. Но какое дело до этого обряда русам Сикачи-Аляна или Триполья периода неолита? Сравнение здесь некорректно, и связи между ними нет.

Не должна смущать близость изображения лодок с мертвыми душами к берегам рек, озер, морей, т. е. привязка их к воде. У прибрежных вод всегда было много удобных для работы художника гладких камней, скал, да и создатели жили и кормились всегда у водоёмов.

Вероятно, в бронзовом веке изображение счёта и чисел на камнях исчезло – носителем арифметической информации стало дерево. Но зато на камне появились реальные рисунки лодок, парусных судов с рыбаками, пассажирами, шаманами и др. (илл. № 126). В них уже не наблюдалось так называемой перегрузки лодок нематериальными душами. Этот диссонанс вдруг куда-то исчез. Теперь это были отпечатки реальной действительности – развития судоходства.

илл. № 126

В родовой памяти северян не сохранилось даже намека на транспортировку умерших в мир иной именно на лодках. Однако сам факт такого рисунка (перевоза душ), очевидно, существовал с древних времен. В недалёком прошлом обряд переселения душ производился шаманом на изюбрях, оленях, медведях или собаках. «Тот» свет назывался «буни». В нем жили уже переселенные души («паня»), которые имели свои посёлки и занимались там обычным трудом. Шаманы время от времени доставляли туда новые партии «паня», пускаясь как бы в далёкое путешествие. Они разыгрывали на глазах у жителей села целое театрализованное представление – езду на собаках или других животных со всеми подробностями, борьбу с враждебными духами. Походя, общаясь с «паня», давали им подзатыльник за непослушание.

«Буни» неолита должен был тоже напоминать людям сущность жизни на земле, а не в воде или где-то на далёком острове, представление о которых создать древнему человеку было очень сложно. Если оно не было сформировано в 18–20 веке, то тем более, не могло возникнуть в неолите. Да и могло ли одномоментно появиться такое большое количество душ? Любое поселение древних людей вряд ли составляло более 60–80 человек. А переселение в «буни» до 20 душ, как показано в рисунках, нереально и быстро бы обезлюдило такое поселение. Лодки всегда содержат разное количество душ и это тоже указывает в пользу их конкретного счёта, а не абстрактного представления о перевозке их в буни.

 

Глава № 9

Редкие артефакты нижнеамурских индустрий каменного века

Среди археологических подарков Субботино имеется один примечательный. Это округлый камень в диаметре 5–6 см., весом 350 гр. Вероятно, что он представляет собой снаряд – ядро для пращи. Изделие это очень старое, покрыто патиной времени. Поверхность нешлифованная; заметно, что его отделывали грубыми сколами (илл. № 127).

илл. № 127

Известно, что пращу как метательное оружие вытеснил лук где-то в 5 тыс. до н. э. Значит, субботинцы существовали здесь и до этого времени. Стратиграфировать ядро не пришлось – культурные слои в этом месте были перемешаны земляными работами. В неолитическом слое были найдены наконечники для стрел треугольной формы, зашлифованные и великолепно обработанные ретушью и создающие своим видом эффект ювелирного изделия. Кажется мне, что один из коллекции наконечников является самым маленьким среди известных в археологии микролитов: длина его всего 1 см, но отделан он с большой тщательностью.

Возможно, его применяли для стрелы духового оружия. Считается, что наличие микролитов – неотъемлемый признак принадлежности к индоевропейской культуре. Да иначе и быть не может, т. к. это образец высокой неолитической технологии, которая была под силу только индоевропейцу.

В хозяйственном инвентаре субботинцы имели изделия из яшмы – овальные ножички, совмещенные с проколкой. Вероятно, их использовали для раскройки шкур и изготовления одежды, сшивая части кожи сухожилиями (илл. № 128).

илл. № 128

К редким находкам можно отнести и два овальных камня – гальку – крупный и малый. Рабочая поверхность их оказалась пропитана глиной, которую не удалось смыть никакими средствами. Наверное, эти камни использовались для лощения глиняных горшков. Форма и удобное положение их в руке для этого дела соответствуют такому предназначению. Глина, оставшаяся на поверхности гальки, за тысячи лет проникла в камень и стала несмываемой.

В музейных коллекциях мне не встретилась такая галька, но она имеет у археологов своё название – «лощило».

Частью находок является женское неолитическое украшение – плоская нефритовая (кальцитовая?) бусина – утрата из целой нитки бус (илл. № 129).

илл. № 129

Археолог Шевкомуд обнаружил в мезолитическом слое на Нижнем Амуре нефритовый диск с отверстием в центре. А культуролог Лапшина указала в своей статье: «Первобытное искусство как источник изучения культурогенеза…», что на Амуре кольца и диски из нефрита как солярные символы прослеживаются во всех культурах, начиная с осиповского времени, т. е. с мезолита. Связывать их происхождение с культурой Китая, где издревле отмечается особое пристрастие к нефриту, тоже нет хронологических оснований, хотя на Амуре месторождений белого нефрита нет. В Китае украшения из этого камня появились во 2 тыс. до н. э., значит, в неолите и ранее они производились в Прибайкалье, где имеется такое месторождение, откуда и попали на Нижний Амур.

В Китае нефрит имел культовое значение. Символизм нефрита китайцев взят из «Шао Ли», относящегося к 12 столетию до н. э. Он насчитывает шесть ритуальных воплощений: Пи, Теунь, Ху, Хуан, Куй, Чань.

Символом Пи является диск с отверстием посередине, обозначающим небо, которое является местом абсолютной пустоты.

Вероятно, китайские мастера унаследовали дисковую форму нефритовых украшений от первобытных изобретателей её – русов мезолита Прибайкалья.

В начале нашей эры нефритовые диски из Китая попадают в среду северных этносов, где высоко ценятся и используются в ритуалах и для украшений.

Таким образом, изделия из нефрита являются стрелками компаса, указывающими направление переселения русов – из Сибири на Нижний Амур; а также часами, показывающими время этого переселения – мезолит. А значение нефритовых дисков было разное: у русов они олицетворяли небо, у китайцев – мироздание с пустотой посередине, у северян – дорогое украшение, и называлось оно – «Косо» (илл. № 130). От него даже пошло название одного из северных родов – «Косогиры».

илл. № 130

Археологи всё чаще обнаруживают на Амуре различные антропоморфные фигурки. Найденную первую окрестили Кондонской Венерой и приписали ей портретное сходство с юной нанайской девушкой неолита. Однако приоткрыл тайну этой находки один хабаровский археолог. Оказывается, она была найдена в 1960 году не в раскопе, не в стратифицированном культурном слое, как указывал Окладников, а явилась поверхностным сбором.

Кроме того, даже непрофессиональному глазу заметно, что она не несёт на себе печать тысячелетий, а стиль её не находит аналогов в шаманской среде идолов северян. Оставалось признать, что Кондонская Венера – Нефертити – была творением рук свободного художника, который слепил портрет своей любимой женщины с раскосыми глазами и бросил его в костер для обжига, после чего он сумел сохраниться более 5 тыс. лет, и время даже не облупило его носа. Так что вопрос о том, какого времени всё же портрет и могли быть художник немонголоидом, оставался открытым и должен был мучить учеников академика Окладникова, ведь они тоже знали, что Венера подборная. А хабаровские археологи имеют сведения, что её подбросил в раскоп нанайский мастер, который сам и заявил об этом позже, уже когда слава Венеры перешагнула границы России.

Кто виноват, и что делать? – вопрос, который стоял перед учениками академика более 40 лет. И в начале нового тысячелетия, в период всеобщей пильтданитизации, его разрешил В. Е. Медведев. Он взял да и нашёл точно такую же Венеру – Нефертити, но не в Кондоне, а на о.

Сучу близ Мариинска. Вот как он это описывает: «Но всё же подлинный сюрприз ждал нас на заключительной стадии раскопок – при окончательной зачистке пола и стенок жилища, и связан он был с находками произведений искусства. Это прежде всего скульптурки женщин из обожженной глины. С особым восхищением рассматривали все, кто участвовал в работах, сохранившуюся целиком голову, размером 8 х 5,5 х 3 см, одной из скульптурок. Примерно 4 тыс. лет тому назад первобытный ваятель создал, видимо, реальный портрет своей соплеменницы, возможно, любимой. Её без натяжек можно назвать красавицей каменного века. Все черты лица женщины проникнуты изяществом: мягкий овал, узкие длинные брови, раскосые глаза, чуть выпуклый, отходящий от бровей нос и маленький с легкой выпуклостью рот. Верхняя непропорционально вытянутая часть головы несколько отогнута назад, что, возможно, обозначает причёску или высокий головной убор. По всем основным стилистическим признакам, художественной манере это изображение женщины очень похоже на женскую скульптурку, найденную в 60-е годы при раскопках также неолитического поселения в селе Кондон Солнечного района. Из-за внешнего сходства с египетской царицей её сразу нарекли Кондонской Нефертити. Так она нередко стала называться в литературе. Право же, ничуть не умаляя художественных достоинств кондонской скульптурки, надо всё же признать скульптурный портрет с острова Сучу более нежным и поэтичным созданием…»

Таким образом, получается, что в разных местах и в разное время разные мастера создали один и тот же образ одной и той же любимой женщины, да ещё и поэтический. Такому не поверит даже эзотерик. Сценарий здесь, видимо, совсем другой. Или обе «Нефертётки» – фальсификаты, или это образы неизвестной культуры на Амуре.

Ею, что наиболее вероятно, могла быть культура айнов, где фигурки имели культовое значение и поэтому были стандартизированы. Именно айны издревле почитали богов женского пола, чего не было у северян – монголоидов. Однако значение этой фигурки трудно связать и с образом божества – уж слишком она очеловечена. Возможно, это игрушка или персонаж из театрализованного представления. Теперь говорят, что подобных Венер здесь найдено около десятка, но почему-то нет фото публикаций. Некоторые фигурки имеют элемент фалличности. Вот что об этом пишет Медведев: «К числу уникальных образцов искусства следует отнести скульптурку высотой 15 см с обломанной головой. Подчеркнуто женское туловище изображено схематично – отсутствуют руки и ноги. В то же время нижняя половина скульптурки выполнена в форме мужского детородного органа. По центру произведения, вдоль длинной оси проходит сквозное отверстие…(илл. № 131). Следует упомянуть здесь, например, удивительную фигурку тюленя высотой 8,2 см, изящно смоделированную вверху в формефаллического стержня со всеми присущими названному морскому животному чертами, с полым основанием, обозначающим женское начало».

илл. № 131

Итак, фигурки, много фигурок с фаллическими и гермафродитическими особенностями изображений. Они могли принадлежать, очевидно, древним айнам, основателям культуры Дзёмон, где главным видом изобразительного искусства являлись именно скульптурки, а распространенными элементами орнаментов были спираль и вертикальный зигзаг.

О принадлежности айнов к белой расе сейчас говорят и пишут многие современные авторы. Я и сам нашел убедительное сходство в фольклоре русского и айнского народов. «Сказка о царевне-лягушке» и «Лиса и заяц» оказались присущи обоим народам.

Несомненно также, что айны в неолите жили по берегам Амура, представляя родственные русам – индоевропейцам племена, а их склонность к изготовлению фигурок – это отличительная черта мастеров – индоевропейцев. Вот что об этом сказал корифей, проникший в истоки русской культуры, В. Демин в своей книге «Русские Боги»:

«Изображения древнеславянского Бога Рода осталось в многочисленных скульптурах и амулетах в форме мужских гениталий». Так что фалличность скульптурок неолита – это неотъемлемый признак индоевропейской культуры Нижнеамурья.

Находки женских фигурок с монголоидными чертами лица, подобные Кондонской Венере, не должны смущать исследователей в утверждении, что они отображают представительниц индоевропейского расового типа.

Понятия «раса» и «этнос» имеют различия. Расы образовались 30–40 тысяч лет назад. Черная и желтая принадлежали неандертальцам и различным видам архантропов с характерными признаками. Они представляли «человека разумного». Белая раса в это время имела уже статус «человека разумного» дважды и была сформировавшимся этносом кроманьонцев. Других этнических групп не было. Однако повсеместно происходила гибридизация между этими подвидами человека, завершившаяся через предэтнотическую стадию возникновением многочисленных этносов черной и желтой рас, заселивших к 1 тыс. н. э. всю планету.

Поэтому художественная культура неолита – керамика, петроглифы, фигурки – могли принадлежать или кроманьонцам – индоевропейцам, составлявшим ядро этногенеза, или близкородственным гибридным предэтносам. В Северной Азии и на Нижнем Амуре они образовались в результате метисации индоевропейцев и монголоидных архантропов. Близкородственные предэтносы в большой мере имели психический и физический склад индоевропейцев, хотя черты лица, цвет кожи могли быть монголоидного типа. Они, естественно, стали преемниками кроманьонской культуры – традиций, верований, ремёсел, художественного промысла, – поскольку других источников её просто не было. И проживали эти «отцы «и «дети» рядом, а, возможно, и совместно.

Дальнородственные антропологические гибриды монголоидных предэтносов имели более выраженные признаки исходных архантропов, другой психотип и очень примитивные традиции и культуру, следы которых практически не сохранились.

Длительное время предэтносы перемешивались с индоевропейцами и между собой. Многие не выжили, но в конечном итоге образовались современные народы и народности двойной сапиентизации, равные индоевропейцам. За время этого процесса они переработали на свой лад и под свой образ жизни культуру белой расы.

Таким образом, находки женских фигурок с раскосыми глазами и тонкими чертами лица не являются доказательством глубокой древности культуры малых народов Севера. Они, скорее, служат культурно-художественным подтверждением механизма этногенеза, открытого Ю.Д. Петуховым.

Неолит Нижнеамурья богат рыболовными артефактами, оставленными древним человеком. В основном это массивные базальтовые грузила, изготовленные из вулканических бомбочек весом около 2–2,5 кг. Они имеют биконическое отверстие 4–5 см, длиной – 7–8 см (илл. № 132). Археологи хоть и не рыбаки, но уверены в том, что это именно грузила для сетей. Рыбаки справедливо задали бы вопрос: зачем такой огромный вес одного грузила, и какой прочности при этом должна быть дель сети? Известно, что древние рыболовные сети плели из высушенных и обработанных кровью животных волокон крапивы.

илл. № 132

Такие сети, видимо, не имели прочности капроновой или шёлковой нити. Несколько подобных грузил на сети легко бы могли порвать дель. Поэтому сомнительно, что эти изделия играли роль грузил, тем более что в находках из Субботино имеется пример подобного артефакта из искусственного камня весом около 200 гр. Именно такого веса, по логике вещей, и должно быть грузило в сетях (илл. № 76).

У археологов есть и другая версия использования этих «грузил» – в качестве ударной части колотушки для глушения крупной рыбы – осетра или калуги. Но что-то не очень верится, чтобы эту царь-рыбу, весом иногда до тонны, можно было ловить крапивной сетью. Дель её не выдержала бы такой нагрузки.

Ещё одна каменная находка в Субботино, располагавшаяся рядом с «грузилом», подсказала мне другую версию применения в рыбной ловле таких изделий. Этот каменный предмет представляет собой форму головы сома (илл. № 133), грубо изготовленную и имеющую глухое отверстие диаметром 45 см, глубиной 7–8 см, весом более 3 кг (илл. № 134). Отверстие это, видимо, предназначалось для деревянного шеста, на который насаживалась эта голова. Сопряженность параметров отверстий, веса и формы этих изделий позволяет предположить и единое их функциональное предназначение.

илл. № 133

илл. № 134

Вероятно, голова сома, насаживаясь на длинный шест, играла роль подвижного якоря, удерживая его в вертикальном положении. Шест плавал в таком состоянии или стоял на дне. Эту же функцию выполняло и каменное «грузило». К одному шесту прикреплялся один конец сети, к другому – второй. Получалась ставная, и в то же время умеренно подвижная рыболовная снасть. Груз на шесте мог передвигаться по дну, удерживая сеть в нужном положении. Подвижность снасти не давала возможности крупной рыбе порвать дель. Шесты выступали над поверхностью воды и были всегда в вертикальном положении, а колебания их сигнализировали о пойманной рыбе.

Если это было, действительно, так, то следует признать такой способ ловли очень остроумным. Он позволял эффективно использовать непрочную капроновую нить.

Видимо, каменная голова сома, по представлению неолитических рыболовов, должна была привлекать к сети любопытных сомов – добычу рыбака. Таким образом, эта находка указала суть предназначения известных археологам «грузил», которые следует отнести к якорям.

И это, я надеюсь, это не последняя тайна неолита, которую позволит мне раскрыть поселение индоевропейцев в Субботино в устье речки Чхиль, в шутку названное мной Чихильбург (илл. № 135).

илл. № 135

 

Глава № 10

По следам народа «Ха»

Ученики школы Окладникова и дальневосточные литераторы до сих пор не забывают сказку об Олене – Золотые рога, некогда рассказанную в детстве Алеше Окладникову бабушкой. Лишь на Амуре Алексей Павлович обнаружил его. Но олень оказался не благородным, а северным. Всё, написанное после его популярной книги, стало лишь патиной на рогах его оленя: «В поисках Оленя – Золотые рога», «Дорога уходит в океан», «По следам одетых в рыбью кожу», «Когда камни были мягкими», «Мастера и художники каменного века», «Мир наскального рисунка» и др.

Подобные опусы носят лишь описательный или фактологический характер, греша компиляциями, выпячиванием второстепенных малозначащих признаков. Из них всегда уплывает главное – вопросы этногенеза. Подразумевается, что они уже решены Окладниковым. Однако фактов, позволяющих сомневаться в этом, более чем достаточно, но они стойко игнорируются авторами, ограничивающимися бухгалтерским подходом к описанию памятников. Концептуального осмысления вопросов в них не встречается.

Для глубокого проникновения в суть проблемы при написании статей по древней истории Нижнего Амура требуются не только разносторонние кабинетные знания, но и собственные лабораторные исследования, личное внимательное общение с памятниками на свежем воздухе. В голове при этом должна заранее существовать теоретическая конструкция – идея, достоверность которой и проверяется конкретными каменными или керамическими свидетелями истории. Если идеи нет, то создаются искусственные конструкции, облегчающие внутриклановое общение исследователей и имитирующие поиск истины. Такими конструкциями и являются археологические культуры, в которых завязли академические ученые (они же популяризаторы истории), не собираясь их покидать. По их мнению знак Великого Триглава представляет собой только непрерывно развивающуюся ленту, при этом они связывают её преемственностью с непрерывной лентой вышивки на халатах нанайцев.

Академик Деревянко тоже здесь слукавил: правильно было назвать этот стиль линейно-ленточным, но дать именно такую формулировку он не мог, т. к. она характеризует индоевропейский тип культуры Евразии, Ближнего Востока, Средней Азии, Западной Сибири (а теперь и Дальнего Востока), признанный всеми академическими учеными.

Считается, что к нему также относятся изображения треугольников, ромбов, прямоугольников, овалов, концентрических окружностей и, конечно, спиралей, что в изобилии, как уже сказано, обнаружено в Субботино и вообще характерно для всей неолитической керамики Нижнего Амура.

Если быть более точным, этот стиль относится к накольчато-ленточному (принятый термин), но в данном случае его правильнее было бы назвать накольчато-линейно-ленточным. Хотя название слишком длинное, зато включает все особенности и характеристики индоевропейских рисунков и орнаментов на керамике.

Вознесенские маски-личины (лики Богинь) как раз и объединили их в одно целое, что легко определяется в изображениях. Но что удивительно, эта нелепость повторяется другими авторами чуть ли не слово в слово. Подобную мысль впервые высказал Л.Я. Штернберг ещё в 1910 г., её подхватил Окладников, что и решило вопрос происхождения петроглифов в пользу нанайцев. Но такого стиля изображения рисунков у нанайцев нет. Имеется некоторая имитация его, но не более.

Мнение Л. Я. Штернберга было выгодно последователям Окладникова, но об информации его о происхождении петроглифов все как-то дружно забыли. Он записал от нанайцев же легенду о создателях древних рисунков. Ещё каких-нибудь 100 лет назад нанайцы его уверяли, что они изображались не их предками, а каким-то древним исчезнувшим народом по имени «Ха». Современные нанайцы этого уже не знают, но приемлют сказку Окладникова об Олене – Золотые Рога и о своём великом прошлом.

Оно якобы как-то доказывается ещё и тем, что, по легенде, в начале Света жили три человека: Шанвай, Шанкоа и Шанка, и три лебедя, которых люди послали на дно реки за песком и камнем, чтобы сотворить Землю. Не выполнив задания, они, вынырнув, обнаружили, что Земля и без их усилий цветет ковром. Тогда эти три человека сделали ещё трёх людей, от которых народ и размножился. И было это в то время, когда на небе светило три солнца, отчего вода кипела – горой стала, гора кипела – рекой стала. Охотник убил два солнца, а дева нарисовала рисунки на мягких камнях, после чего они отвердели. Тут и сказки конец, а всем, кто слушал, вдруг стало ясно, кто и когда создал петроглифы, а главное – зачем. Но мне сдаётся, что более бессвязной, хотя и чем-то красивой легенды и более бредового повода для ответа на эти вопросы история Нижнего Амура не знала.

В 1970 г., А.П. Деревянко, тогда ещё не академик, в своей статье «Когда камни были мягкими» высказал абсурдную и бесперспективную мысль: «Мы пока не знаем, какие верования породили маски на древних сосудах, какие боги высечены на скалах Амура… Но уже ясно, культура эта местная… а создали её далёкие предки жителей Амура – нанайцев, ульчей, нивхов».

Как же не знаем? Ведь Окладников определил, что вера шаманская, и маски, и боги шаманские, и «породители» их – северные аборигены, вполне под стать им. Но если всё же сомневаетесь в этом, то ищите имена этих богов в древней индоевропейской культуре, куда академики побоялись даже шага шагнуть, даже заикнуться о ней. А без этого ведь никогда не станет ясно, что за вера породила эти маски-личины и какие боги высечены на скалах Амура.

Эти боги совсем не похожи на тех сэвенов и бурханов, которых изобразила Мать-Природа для северян в скалах у п. Малышево. Именно эти изображения и стали тиражироваться ими в дереве с творческим развитием их образов. Северяне им и поклонялись, что естественно для детей Природы. Это им подходят имена: Подя, Эндури, Полыз, Талыз, Тугрыз.

И самого Окладникова удивило несоответствие высокого искусства Амура дикой жизни северян, о чём он написал: «…и вот на фоне столь примитивной экономики и такого же общественного строя вдруг обнаруживается такое изощренное орнаментальное искусство».

Академики не смогли преодолеть эти противоречия, которые вызвали у них и удивление, и недоумение, оставшиеся неразрешенными в их концепции. Волей или неволей они навязали нанайцам почитание неведанных, непознанных, чуждых для их понимания и естества масок-личин. А в этих скалах – в месте святилища – в случайных природных конфигурациях камней можно увидеть целый ряд изображений, которых не удалось заметить Штернбергу, когда нанайцы показали ему своих богов (илл. № 136). Это шаман, старуха, сэвены, гроб, бубен, котел, собака и др. Картина этого уголка береговых скал настолько впечатляет и притягивает внимание, что я поместил её на рабочий стол своего компьютера. От неё исходит природная мощь, сила и загадочность. Именно это место должно было стать священным для северян, их исконным природно-историческим объектом, чем оно и было, пока историки-профессионалы не переориентировали их на петроглифы. И теперь всё смешалось в гео историческом доме нанайцев, и в этом их несчастье.

илл. № 136

А несчастье русских, прямых потомков индоевропейцев, в том, что историю их обобрали, оболгали, утопили в болотах, откуда они с трудом выбрались в VI веке н. э., как оказывается, даже намного позже нанайцев, которых в начале света совместно с лебедями сделали три человека. Но может быть, эти люди и были народом «Ха», на существование которого историки закрыли глаза? А следов его на Дальнем Востоке сохранилось достаточно много. Но лишь исследователям нетрадиционной научной ориентации удаётся добывать редкостный историко-археологический материал иногда вручную, иногда с помощью мозголомных усилий.

Всех, кроме историков, интригуют пирамида г. Находки в лимане р. Сучан – «Брат и Сестра» (илл. № 137, илл. № 138). Имеются уникальные результаты исследования их О.М. Гусева, В. П. Юрковца из Санкт-Петербурга – патриотов, подвижников, неутомимых борцов с романогерманской версией истории и к тому же уроженцев Дальнего Востока.

илл. № 137

илл. № 138

В 2001 г. они обнаружили в пирамидах обломки стены бетонного помещения, которое существовало в верхней части одной из пирамид (илл. № 139) и было взорвано в 1950 г. не без участия ведомства Берии, курировавшего работы на ней. Взорвали – значит, что-то нашли из ряда вон выходящее. Известно, что рабочие, участвовавшие в этом, рассказывали о гротах в пирамиде явно искусственного происхождения. Невольно возникает ассоциация с засекреченными сведениями о Гиперборее и судьбой известного исследователя её – Александра Варченко.

илл. № 139

Возраст пирамид, как и бетона, не определен. Из фольклора известно, что они имели большое уважение у жителей в Китае и Японии, что у пирамиды «Брат» стоял храм «Лунной Богини». Сюда часто приезжала на лечение знать не только из Золотой империи чжурчжэней, но и из других соседних стран.

Исследователи пирамид из Санкт-Петербурга обнаружили в районе их местоположения и формованные изделия из бетона (илл. № 140) с уникальным минералом – муассанитом, более редким, чем алмаз. Он представляет собой гексагональный карбид кремния, по твердости едва уступающий алмазу. Форма образцов этого бетона и размышления исследователей над целью применения его привели к заключению, что они представляют собой остатки муфельной печи. Как заметили ученые, современная наука даёт основание полагать, что технология получения муассанита аналогична условиям образования алмазного кимберлита. А это не только высокое давление и температура (миллиарды паскалей и не менее полутора тысяч градусов), но и другие малоизвестные условия. По их предположению, такие технологии, очевидно, могли быть доступны или инопланетянам, или древней высокоразвитой цивилизации Дальнего Востока, обладавшей колоссальными знаниями и высокими технологиями. Авторы находок склонялись больше ко второй версии, тем более что существование пирамид как бы подтверждает её.

илл. № 140

Это даёт основание для размышления об Амурской Пацифиде.

Результаты их исследований дали мне пищу для других предположений и выводов. Прежде всего, они предоставили ещё один пример существования древнего бетона, из которого были сооружены помещение пирамиды и муфельная печь для обжига или плавления. Это придаёт больше уверенности утверждению о применении в низовье Амура бетона при производстве найденных здесь артефактов – петроглифа, фрагмента сосуда, рыболовного грузила. Появилось более ясное представление о виде гончарных печей для производства цветной керамики – муфельных печах.

Ну а сам муассанит получен инопланетянами или древними земными учеными? Ни теми и ни другими. Его образование – это пример проверки на практике ТЭП Грошева. Муассанит мог быть синтезирован в пирамиде повисшим над ней ядроном, который запустил в вершине её креатонный процесс творения вещества. Это, безусловно, высокая технология, но природная, и колоссальных знаний от древнего человека не потребовала. Ему лишь пришлось потрудиться над сооружением пирамид, сформировав их верхние части на двух сопках, этим создав приманку для ловли дрейфующего ядрона – НЛО (илл. № 141). Таким образом, уже очень многое указывает на искусственное происхождение этих образований, созданных, как и петроглифы, исчезнувшим народом «Ха», т. е. русами-индоевропейцами.

илл. № 141

Отрицать это – значит и отвергать реально существующие египетские пирамиды, служившие той же цели – быть на Земле домами-пристанищами Бога Перуна.

В. Юрковец в исследовании бетона пошёл ещё дальше и определил, кто именно возводил пирамиды. Визитной карточкой строителя оказался окаменевший волос, обнаруженный в одном из образцов бетона. С сознанием дела он тщательно исследовал и поперечный (Д =0,1 мм), и продольный разрез волоса под микроскопом и сделал описание его: «В продольном разрезе заметно, что окраска волоса имеет поперечную (т. е. концентрическую) зональность: окрашенное внешне кольцо, и внутреннюю бесцветную сердцевину примерно 1/4 видимого диаметра. Структура поверхности разреза волоса и вмещающей массы не различаются, что означает: органический материал волоса замещён кальцитом. Цвет литифицированного фрагмента светло-коричневый при увеличении в 40 раз и коричневый при увеличении в 18 раз. Вероятно, слабощелочная карбонатная среда способствовала сохранению пигмента. Не исключено, что наблюдаемая зональность – следствие процесса литификации».

Исследователь не стал утверждать, что описанные признаки волоса выдают его хозяина – северного европеоида. Однако сравнив свой волос, прямой и русый, убедился, что форма, размер сечения и цвет практически полностью совпадают. А по-другому и быть не могло. Странно было бы, если бы этот волос был чёрным и толстым. Тогда бы не было ни этого бетона, ни самих пирамид. А их, действительно, как бы не существует для ученых деятелей, ослепших от своего научно-сектанского академизма.

Новую страницу в книге познания культуры древнего человека Нижнего Амура открыл хабаровский археолог Н.Е. Спижевой. По существу, он обнаружил новый вид искусства, подтверждающего высокий уровень художественной культуры, которая не могла принадлежать диким племенам. В коллекции художественных произведений, собранной им, ярко присутствует индоевропейский след.

В поселке Гырман, в 43 км. вверх по Амуру от г. Николаевска-на – Амуре, Спижевым найдено множество антропо– и зооскульптурок, размером от 3 до 6 см. Археологи называют этот вид древнего искусства и обработки камня палеоглиптикой. В коллекции содержатся портреты европеоидной расы: девушки с соломенными волосами (илл. № 142), головы юноши с прической «под горшок» (илл. № 143, медведя (илл. № 144), рыбы, птички (илл. № 145), собаки, крысы и др. Большинство фигурок изготовлено с помощью отжимной ретуши камня, что не даёт сомневаться в подлинности создания их рукой человека. Я сам их осматривал, испытывая трепет души, как при созерцании настоящих произведений искусства. Они опубликованы в научном журнале.

илл. № 142

илл. № 143

илл. № 144

илл. № 145

Скульптурка птички напомнила мне такое же изделие из халцедона, которое Окладников извлёк из мезолитического культурного слоя и увидел на базальте, рядом стремя животными в Сикачи-Аляне (илл. № 146, илл. № 147). Может оказаться, что эти произведения одного возраста.

В эту же коллекцию просится и пресловутый Дедушка с Девятки. Размер его (3 см.) и стиль изображения соответствуют собранию фигурок Спижевого.

илл. № 146

илл. № 147

Находку такой же величины и технологии изготовления, изображающую лисью морду, мне показывал в своё время приморский археолог А.Р. Артемьев. Она была извлечена как сопутствующий материал из раскопа Тырских памятников (илл. № 148).

илл. № 148

Но самую замечательную находку представил Николай Евдокимович на сайте «Дебри ДВ». Это каменная женская головка с длинной шеей, имитирующая профиль египетской царицы Нефертити. Назвал он её Царицей Восточного Поморья (илл. № 149). На соответствие своему статусу и времени происхождения она прошла экспертизу и оказалась древнее классической Нефертити на 1–2 тыс. лет. На профиле её видны следы ретуши (мелкие сколы), оставленные рукой человека. Остается догадаться: таких женских образов с тонкой длинной шеей у аборигенов севера не было из-за генетических особенностей.

илл. № 149

Однако напрасно, в связи с этой находкой, околонаучные круги заговорили о Приамурье как о территории под названием Амурская Пацифида, которая находилась в районе Тихого океана и затонула в древние времена природных катаклизмов. Но и без неё вполне понятно, что у цивилизованных европеоидов в каменном веке, и во времена египетских царей, и в наше время эталон женской красоты остаётся незыблемым. Картину единого индоевропейского художественного пространства Евразии, включающего и Нижний Амур, дополняет и изображение меандра (вернее, ромбо-меандрового орнамента) на керамике Субботино (илл. № 150).

илл. № 150

Считается, что фигуры меандра вышли из знака свастики, которая на Амуре тоже обнаружена. При анализе этого рисунка становится понятно, что разработка его доведена до изумительной виртуозности: мастер довел до совершенства производство подобных фигур. И сама идеология их должна являться результатом богатейшего наследства, доставшегося художнику от бесчисленных предков, досконально проработавших этот геометрический орнамент и его стилизацию. Истоки его лежат в позднем палеолите и ещё более глубокой древности, но не нанайской – меандровых фигур на их халатах не обнаруживается. Но на артефактах Костёнок и Сунгиря они присутствует часто, впрочем, в древнем мире меандр был распространен повсеместно.

Как заметил Н.Е. Спижевой, эти находки заставляют расстаться с догмой, рисующей человека каменного века дикарём с весьма ограниченным кругом интересов, и воспринимать его как интеллектуального примитива, лишенного способности создать мировоззренческую концепцию, – в противном случае его художественное творчество понять невозможно.

В Гырмане Николай Евдокимович обнаружил также малышевскую, кондонскую, Вознесенскую керамику, а это 6–2 тыс. до н. э. Таким образом, Спижевой нашёл ещё одно «гнездо» индоевропейской художественной культуры.

Постепенно карта расселения русов – индоевропейцев на Нижнем Амуре и побережье Татарского пролива множится и теперь включает: Шереметьево, Сикачи-Алян, Малышеве, Вознесенское, Кольчём, Калиновку, Тыр, Гырман, Субботино, Пуир, Находку (устье реки Сучан). Но этот список будет увеличиваться, и единомышленники уже сейчас дополнили бы его, но что-то их не видно за забором романо-германской школы.

Справедливо задать вопрос, могли ли предки маленького северного народа в неолите расселиться на более тысячекилометровой территории побережья Амура и его лимана, иметь тесные связи со всей Евразией, единое с ней мировоззрение, религию, высокую художественную культуру, ремёсла? Окладников сказал: «Да», мы скажем: «Нет». И доказательств тому вполне хватает уже сейчас, нужно только отвлечься от созданных научной сектой стереотипов и давления авторитетных мнений и продолжать искать следы народа «Ха», под именем которого следует подразумевать русов – индоевропейцев.

 

Глава № 11

Нижнеамурские письмена – руны. ру

Долгое время не давали мне покоя эти знаки похожие на буквы, изображённые в сикачи-алянских петроглифах. То, что это был не рисунок забора и не изображение мёртвых душ в лодке, увозящей их в буни (на тот свет), я не сомневался, но утверждать, что это именно буквы, да ещё такие, какими мы и сегодня пишем, было бы очень самонадеянно и скорее имело бы статус веры, а не научного факта. Это же можно сказать и о прочтении письмён, состоящих из этих букв В.А. Чудиновым (илл. № 19, илл. № 20). То, что очевидно для меня, другим нужно доказывать для убедительности несколькими способами и не факт, что получится, ведь в этом случае им не хватит времени, чтобы замолить свои грехи в исторической науке. Всем известно, что Чудинов находиться в оппозиции у академических лингвистов. Читаемые им неолитические и палеолитические тексты, они не признают и говорят, что есть наука лингвистика, а есть чудинология. И действительно, кажется, что он иногда в самом деле чудит чтением палеолитических рисунков, микротекстов, геоглифов, луноглифов и другим. Этим он создал своеобразный театр лингвистических абсурдов, где и работает главным режиссером, чем усугубляет антипатию к себе «истинных» лингвистов. Но не всегда он однозначен и игнорировать примеры его великолепной дешифровки древних текстов было бы несправедливо. Напомню чтение им текста первой иллюстрации: «Помощь, войди в Боги», и второй: «Перунова Русь». Очень хотелось положиться на авторитет академика и отстаивать тем своё мнение. Но в ситуации с его опалой этого было явно мало. И вдруг, словно вспышка северного сияния осветила этот вопрос и появились, как сейчас говорят, стопудовое доказательство правильности интерпретации этих знаков, как букв – рун слогового письма. Эта помощь, очевидно, пришла ко мне откуда-то сверху и, наверно, из-за многократного повторения мной дешифрованной Чудиновым молитвы древних русов: «Помощь, войди в Боги». И боги, в лице самой Марии Гимбутас, признанной всеми богини археологии из Калифорнийского университета, действительно помогли мне. Мария, ныне покойная, всю жизнь изучала археологические культуры древних индоевропейцев Европы и достигла в этом больших успехов. В главе № 8 «Священные знаки-письмена» своей книги «Цивилизация Великой Богини: мир Древней Европы», опубликованной в интернете (http: www.i-u.rU/biblio/archive//gimbatusciv/0.aspx), она выявила эти священные знаки в культуре Винча (Югославия), о чём и написала: "Каталог диссертации Уинна включает 210 опознавательных знаков, в том числе и простые, и модифицированные символы – линии, точки, кривые. Как считает автор, все они состоят из базовых элементов, куда входят: 1) прямая линия; 2) две прямые линии, пересекающиеся в центре; 3) две линии, соединённые с одного конца ("V"); 4) точка; 5) кривая. Его классификация представляет гипотетический процесс развития графики от простых форм к сложным. В этом корпусе из 210 знаков культуры Винча, около трети – символы, использовавшиеся по всей Европе. Обычно они стоят отдельно и не вписаны в ряды знаков; исключение составляют символы "V", "М", "X", "+", а также 2–4 вертикальные чёрточки или точки, которые входят в состав письма.

Всего насчитывается около 30 базовых знаков, остальные образовались путём добавления к ним одной, двух или трёх линий или благодаря комбинированию двух базовых знаков – удвоению, инверсии, противоположению."К сожалению, увидеть эти 30 базовых знаков не придётся и комбинации их тоже; они изъяты из электронной публикации книги, хотя ссылка на их изображение в тексте имеется. Очевидно, здесь поработала воровская рука одного из учеников псевдонаучной романогерманской школы с неславянскими отпечатками пальцев. Но в тексте изображение и описание пяти главных базовых символов остались. Они, подчёркиваю, входят в состав протославянского письма. Посмотрите ещё раз на них и переведите взгляд на текст петроглифа сикачи-аляна, прочитанный Чудиновым, как: "Помощь войди в боги". В нём есть и буква "М", и "V", и две вертикальные чёрточки – "//". А ниже расположен знак "+" и ряд точек, представляющих, очевидно, арифметический счёт или число (илл. № 72). Итак, имеем совпадение пять знаков из пяти возможных, с учётом ещё и знака "X" с надломленными концами, изображённого на каменной скульптуре Бога Перуна (илл. № 17) и на горшке из Субботино (илл. № 71). Но в сикачи-алянских письменах есть ешё и буквы "П", "Щ" и ниже "U"-растянутая (илл. № 20) читающаяся всегда Чудиновым, как "Бог". Она как и горизонтальная длинная линия и две вертикальных, видимо, из более древнего рунического алфавита и читаются как "Г" и "И". Вероятно, в этом письме соединены два его вида, разных по времени создания. С учётом знаков "ФПФ", что читается Чудиновым, как "Русь Перун Русь" (" Перунова Русь") и ещё ряда знаков "XXX…", изображённых на горшке, получаем 5 знаков Винча против 10 знаков Сикачи-Аляна. Конечно, не факт, что в культуре Винча больше знаков нет. Очевидно, что они ещё не найдены. Не знаю прочитаны ли письмена Винча, но Нижнеамурские прочитаны и несут, на мой взгляд, доверительный религиозный смысл – обращение к богу и утверждение принадлежности территории Нижнего Амура к Перуновой Руси. Но если даже допустить ошибочность прочтения, то по богатству базовых знаков Сикачи-Алян всё равно выходит на первое место, превышая знаковую базу Винча в два раза. В исследованной М. Гимбутас культуре Винча обнаружилась ещё одна "фишка", едва ли не главная, позволяющая связать её с Трипольской культурой. Это изображение глаз Великой Богини Матери на трубчатых костях животных (илл. № 151). Как видно, на трипольской керамике те же глаза – один в один (илл. № 45). С культурой Винча связана также глиняная табличка с письменами, найденная близ румынского посёлка Тертерия. Возраст её, по данным радиоуглеродного метода, составляет 7 тысяч лет (илл. № 152). И что удивительно, четыре знака этих письмён полностью совпадают с Нижнеамурскими письменами, это: "Щ", "V", "+", "X". А надпись на этой табличке гласит: "Дети примут грехи ваши, берегите их от них". Так и хочется то же сказать российским русофобам-историкам, что грехи их уже изувечили менталитет нескольких поколений русских. Остановите своё дьявольское псевдонаучное шествие по учебной литературе. Верните русскому суперэтносу его великую историю, без этого предмета гордости он стал неконкурентоспособным среди других молодых сыновьих этносов.

илл. № 151

илл. № 152

На основе этих лингвистических и художественных находок выстраивается временная цепочка преемственности русо-европеоидных культур: Винча (Тертерия) – Триполье – Этрурия (этруски). Нижнеамурский неолит, видимо, располагается где-то между трипольской и этрусской, ближе к трипольской, но, опережая её по более прогрессивной форме письма и более реалистическому изображению Великой Богини неба, а значит и несколько поздней культуре. Однако она значительно уступает по этим параметрам этрусской культуре 1 тысячелетия н. э. Вероятно, что расцвет её пришёлся на 3–2 тысячелетие до н. э. Важной для подтверждения принадлежности неолита к индоевропейской культуре оказалась информация из интернета от очень серьёзного рунолога, кандидата исторических наук В.Д. Косарева (http://Kosarev.press.md/ System-l.htm), автора статьи: «Свидетельство космополитического (всемирного) единства знаковых систем».Он раскрыл структуру рун, показал варианты их формы и отразил их классификацию в таблицах (илл. № 153). А хронологическом ретроспективном порядке он выстроил руны так: литерные руны > руны > праруны. Литерные руны (более молодые) представлены по существу русско-латинским алфавитом из прописных букв. Руны – весьма различные по форме непохожи на этот алфавит, а праруны – ещё более ранние знаки самой примитивной и весьма различной формы – уходят в палеолитическую глушь. Литерные руны в культуре Винча и Сикачи-Аляна: "Ф", "П", "М", "Щ", "V" представлены в основном в виде базовых знаков, по классификации М. Гимбутас. А другие руны: "X", «XXX…», "U", являются более ранними. Надпись смешанными рунами: «Помощь войди в боги», видимо, отражает время перехода от одного вида письма к другому более прогрессивному на то время – литерному.

илл. № 153

Автор статьи отверг возможность создания сознательного комбинирования и формирования рун древним человеком, несмотря на повсеместную схожесть их, в связи с огромным временным пространством. Он объяснил их общий набор свойств структуры, формы единством человеческой культуры, основанной на однотипных психических свойствах и однообразном материальном производстве в одинаковой мере присущих всем этносам. Это давало единые модели, как письменности, так и орудий труда и керамики. С эти можно и согласиться, если бы не было другого объяснения, более разумного и убедительного, которое дал Ю.Д. Петухов. Исходя из его теории, палеолит и практически весь неолит принадлежал одному базовому этносу (суперэтносу) под именем «русы – европеоиды», что и определило единую культуру на всей планете. Но с этим вряд ли согласится наш Институт Этнологии и Антропологии, выясняющий с помощью радиопрограммы у нашего народа кто такие русские, предварительно обрубив им исторические корни. К какому времени могут относиться литерные руны? Верхнюю границу обозначила культура Винча – 5–6 тыс. до н. э. Нижнюю определил, как мне кажется, всеми забытый руссий гений Петр Петрович Орешкин. Он с убедительной достоверностью прочёл этрусские тексты 1 тыс. н. э. на бронзовых зеркалах, игравших большую роль в религии этого народа. Зеркала, вернее Зазеркалье, по их поверьям являлось входом в иной мир, через который можно было посетить умерших. Этому и посвящены многие надписи на зеркалах. Только Орешкин понял это и легко прочитал все надписи на зеркалах с учётом особенностей языка этрусков. Он выявил и «каверз-систему» в письменах, запутывающую чтение текста в целях сохранения его привилегии внутри замкнутой элиты общества белой расы, владеющей его секретом. Орешкин воссоздал этрусский алфавит, где все литерные руны его имеют тоже значение, как оказалось, и в сикачи-алянских письменах. Некоторые буквы имеют варианты написания. Это было уже не консонантное письмо (без применения гласных букв) и не слоговое, где согласные буквы читались вместе с отсутствующими гласные. В нём есть все, изображённые в сикачи-алянских петроглифах, буквы: "П", "М", "V", "+", "Р", за исклющением "Щ". Также отсутствует и "Ф". Значит прав Чудинов, разлагая лигатуру "Ф" на "Р" и "С". В этрусском есть и согласные и гласные. Этот алфавит является хорошим примером перехода консонантного слогового письма Винча 6–5 тыс. до н. э. в слогово-буквенное этрусков 1 тыс. н. э. Именно такая схема трансформации и постулируется официальной лингвистикой. Разница во времени соответствует этому переходу. А произойти это могло только в среде одного народа, что видно по изображению людей белой расы и в Винча, и в Сикачи-Аляне, и в Этрурии, хотя география пребывания их весьма различна: Балканы, Апеннины, Дальний Восток. Иллюстрации этрусских надписей на зеркалах и памятниках в переводе П.П. Орешкина свидетельствуют, что везде его перевод соответствует сюжету изображений и ожидаемому смыслу написанного. Западные специалисты читали этрусские тексты с применением латинских букв, но не понимали содержания написанного, в связи с чем и объявили, что этрусское не читается. Такое же бессмысленное чтение русских текстов я слышал у японцев, которые великолепно проговаривали русские слова, но не понимали их смысла. Так что этрусское читается только по– русски, что и доказал П.П. Орешкин. П. Орешкин прочёл египетские иероглифы и составил их алфавит. Чтение его переводов доставляет истинное эстетическое наслаждение, что свидетельствует о его достоверности. Ему поддались протоиндийские надписи на глиняных печатях из Хараппы и Мохенджо Даро 3 тыс. до н. э. и многие другие тексты, включая и Фестский Диск. И везде дешифровку он проводил через звуко-знаки и сведения их к общему древне славянскому русскому языку, как к первичному знаменателю. Но кто же в мире признает русских, как создателей мирового языка и мировой культуры в древности? Русскую историю настолько оплевали и опаскудили официальные историки и лингвисты, что познакомиться с книгой П.П. Орешкина «Вавилонский феномен», окажется огромным счастьем и оплеухой русофобам всех мастей. А ведь она ещё продаётся в редакции газеты «За русское дело».

В процессе дешифровки Орешкин вывел формулу подхода к прочтению древних документов, написав в своей книге: "Знаки разные, язык-один". Но может быть старые тексты читаются и на каких-нибудь других языках? Современную ситуацию в этом вопросе проясняет статья О.Л. Сокол-Кутыловского "О результатах чтения рунических текстов Древней Европы". Оказывается, что по признанию германских рунологов К. Марстрандер, Э. Мольке и др. прочитанных рун на древнем германском языке у них нет. Ни одной! Основной же итог чтения т. н. скандинавский и германских рун заключается в том, что все они осмысленно читаются на славянском (русском) языке. Автор приводит множество примеров тому. Но тем не менее учёные из Российской Академии наук и преподаватели ВУЗов считают, что рунические тексты Европы должны читаться на древних германских языках, и никак иначе. Их этому научили в романо-германской псевдоисторической школе. Вот и "читает" профессор Мельникова Е.А. (единственный официальный рунолог) на рунических камнях какие-то списки имён скандинавских витязей и купцов якобы погибших на востоке… А академик А.Зализняк поучает молодёжь, как отличить настоящую науку от любительской. По его мнению грехи любителей в том, что они: 1) утверждают – гласные не имеют значения, существенней только костяк согласных, 2) слово А получается в результате обратного прочтения слова В, 3) какая-то древняя надпись читается по– русски, 4) такие-то языки произошли из русского и др. Любого из этих утверждений по его мнению достаточно, чтобы отнести его к жанру фантастики, сколько бы не уверял вас автор, что это научное исследование, поскольку грамоте русских обучили Солунские братья в 9 веке н. э. Выходит, что германским языком руны прочесть не можем, а русским их читать не позволим. Такова позиция современной лингвистики – непременно русофобская, которая завещана "родной" романо-германской псевдоисторической школой и которой учит псевдоакадемик Зализняк, так что школу и учителей в демократическом обществе русским людям необходимо выбирать самим.

 

Глава № 12

Принято считать – не принято считать

В исторической науке, оказывается, существует формулировка, отсекающая любые альтернативные интерпретации каких-либо артефактов – «Принято считать». Кем принято, на каком основании, сколько авторов у этого мнения, есть ли альтернативные – не говорят. Вот как принято считать (трактовать) рисунок маски-личины с каплеобразными глазами на краснолощёной Вознесенской керамике учениками школы Окладникова (В.Е. Медведев «Неолитические культовые центры в долине Амура». Археология, этнография и антропология Евразии (4 (24) 2005). По их мнению глаза личины являются стилизованными рыбками с хвостами направленными вниз (илл. № 154). Я бы поверил, если бы они были задраны вверх, но вниз – очень сомнительно. Да и что мешало художнику подрисовать рыбкам хотя бы маленькие глазки. Глазки в глазках – ничуть не хуже чем рыбки в глазках. Надбровные дуги оказалось имеют тоже свою научную семантику. Они, соединяясь у переносицы, образуют как бы широко распахнутые крылья птицы. Немного действительно похоже. Но интересно, применили бы такую трактовку учёные интерпретаторы к такому же фигурному вырезу головы у Великой Богини-матери культуры Триполья, Винча, Крита. Понятно, что нет – это не их вотчина. Но головки-то в виде карточного сердца у всех одинаковы (о чём указывалось раннее). Так что и эта семантика надумана. Признанный учёный – археолог и культуролог – автор нашумевшей книги «Миф и символ» Ариэль Голан в главе «Великая богиня», имея в виду явно не тунгусо-манчжурского идола женского пола, существование которого в неолите вызывает большие сомнения, написал: «Значение символа богини имело, очевидно, и изображение женских бёдер. Переходная форма подтверждает, что таково происхождение древней графемы, которая в наше время считается изображением сердца (илл. № 155). На рисунке в сердцевидном контуре представлены три соединённые точки, а «триединство» присуще Великой богине. Как видим, нынешний графический символ любви в виде сердца, пронзённого стрелой, имеет весьма древнее происхождение: сердцевидный элемент – это женские бёдра, а стрела это фалл…»

илл. № 154

илл. № 155

Из этого текста понятно, что изображение контура сердца (карточного вида) пришло в неолит из более древних времён. Трансформировалось оно из символического рисунка бёдер Великой богини и тоже являлось символом её. Для художника, изобразившего такую голову с глазами, носом и ртом, это было естественно и необходимо для придания человеческого облика символу богини. И эта трансформация контура сердца в лик богини, едва ли не в лучшей форме, отразилась в неолите на Нижнем Амуре. Но самая потрясающая «догадка» учёных расположена над головой личины между этими крыльями и горизонтальной полосой венчика сосуда. Вы не поверите – это оказывается символ женских половых органов в виде треугольника. И это над головой! Ну всё равно что, простите, мужской символ на лбу в анекдоте. Вот такую анимистическо-шаманоидную полисемантичность заключает в себе оказывается Великая Богиня Мать.

Дальше семантический разгул продолжается. Расположенные справа две лапки с пятью пальцами и перепонками между ними интерпретированы как задние ласты тюленя. По-видимому, семантологи никогда не видели задних ласт тюленя. Их нельзя спутать с лапами, но они попутали, вероятно, намеренно, чтобы описание рисунка с позиции анимизма набирало больше очков. Они, очевидно, совсем забыли про лягушачьи пятипалые лапки, на которые они и похожи значительно больше.

Соответственно тюленьей версии, маленькая головка справа от головы личины у них оказалась сопоставимой с головкой тюленёнка. Уж лучше бы ничего не говорили, чем сказать такое.

На (илл. № 111) по правилам художественного построения рисунка справа от женской маски изображено такое же существо как и слева.

Три этих образа создают ещё один из многочисленных примеров давно известных в неолитической индоевропейской мифологии «Священных триад», где в центре всегда помещена Великая Богиня, а по сторонам различные сущности: птицы, звери, растения, символические геометрические фигуры. Доказано, что пришла эта трёхэлементная композиция из неолита, где имела сакральный смысл. В дальнейшем её заимствовали различные культуры вплоть до н. э. В неолите «прибогами» – персонажами по бокам богини чаще были: барсы, львы, волки, птицы, змеи (илл. № 156). Они имели прямое или косвенное значение мужского начала или считались сыновьями-близнецами Великой богини, подчёркивая её повышенную плодовитость. Информация эта тоже взята из главы «Священная триада» книги А.Голана. В ней не оказалось даже намёка на существование таковой или чего-то подобного у тунгуссо-маньчжурского этноса в неолите.

илл. № 156

Печально, что наши историки не заметили этой классической и хорошо известной в науке композиционной триады и интерпретировали её в анимистстическо-шаманоидном ключе. Разгадка этих изображений, очевидно, так и останется в неолите пока не будут найдены аналогичные рисунки проясняющие эту семантику.

В этих «злозаключениях» виден настоящий полёт свободной «научной» мысли, но причём здесь истина? И ещё удивительней, что личина определена как полисемантическое орнито-, ихтио-, зоо-антропоморфное изображение, т. е. это человек (женщина) – птица-рыба-солнце-(возможно) тюлень. Вышла многокомпонентная (полисемантическая) каша, в которой не хватает только насекомых. С ними были бы представлены в рисунке все жители планеты. Такая сложная семантика вообще не характерна для неолита. Больше двух смысловых значений в символах этого времени ещё никто не отмечал.

Одно пока можно сказать твёрдо – на рисунке изображена богиня, всё остальное от лукавого. Но пойдём дальше.

Это самая любимая моя маска-личина, определённая мной как праобраз Богини Лады, подвергшийся полисемантическому переформатированию. В последние годы богиня вообще исчезла из научно-популярных изданий, по причинам указанным раннее.

На керамике изображена только одна женская личина с раздвоенной вверху головой, но анимисты-шаманисты решили, что их три. Вторая расположена над головой. Она не имеет вида лика и поэтому никто не имеет права трактовать её как маску-личину. Но Организация «Принято считать» позволила себе это сделать. Я отнёс этот знак к символу Великого Триглава, а она к безликому лику. Третья, отсутствующая личина, просто выдумана. Её на самом деле нет, но додумана «трактатором» и обозначена художником пунктиром такого же вида как и над головой, что говорит о вероятности её здесь, но не реальности (илл. № 154). Скорее всего, на этом месте по логике домысливается шея, причём очень длинная, которая может быть только у индоевропейской женщины, но не у северянки. Эту шею и отсекли, как и всю индоевропеистику Нижнего Амура. Личина слева от маски трактована, как изображение тюленя. Длинные нижние кошачеподобные лапы не смутили интерпретаторов, они и здесь решили, что это задние раздвоенные ласты тюленя. Но если даже это тюлень, то он не отменяет Великую богиню с длинной, как у Нефертити шеей и манерно сложенными под подбородком ручками. Длинная шея это индоевропейский стандарт, данный генетическими особенностями, северянок с такой шеей не бывает. Именно её и решили скрыть семантологи. Ну что же, в индоевропейской истории неолита такие шеи ещё найдутся со временем.

На этом рисунке у нижней маски слева внизу от неё показана ещё одна маска-личинка с частью декора, которых нет на оригинале. Часть, якобы недостающей прорисовки, сделана художницей Ю.В. Табаревой пунктиром, но не достаёт и другой части. Как это можно назвать, кто виноват и что делать? Дополнительная личинка увеличивает счёт в пользу анимизма-шаманизма, но усложнение рисунка играет на стороне индоевропеизма его, т. к. только большие творческие способности европеоидов и смогли бы сотворить такой сложный сюжет, судя по трипольским и крито-микенским рисункам. А виной тому является всё та же организация под названием «Принято считать».

С 1975 по 1990 г. команда Медведева раскапывала древнее поселение на мысе Гася у деревни Сикачи-Алян. Было найдено много удивительных артефакты, в т. ч. и самый древний в мире керамический горшок 13 тысячелетия до н. э. Выходит, что по этому признаку цивилизации, Нижний Амур обошёл мудрый древний Ближний Восток. Но для меня самым ценным был фрагмент керамики, где создан точно такой же лик, как и у Великой Богини матери с круглыми глазами. В.Е. Медведев отнёс его так же к Вознесенской культуре и определил как зооантропоморфное изображение, хотя оснований для зооморфности нет (илл. № 157). Мне стало понятно, что производство ритуальной посуды на Нижнем Амуре было поставлено на поток и эти две личины возможно созданы не только в одной мастерской, но и одними руками.

илл. № 157

Для производства такой качественной цветной ритуальной посуды необходима высокая технология, включающая двухкамерные гончарные печи, какие были в трипольской культуре. А таким печам должны были соответствовать и другие признаки высокой неолитической организации производства и производственных отношений, какие были в Триполье. Оно было примером гармоничного существования развитого человеческого общества в естественной природе. «В истории первобытной Европы трипольская культура была тем, чем была эпоха Ренессанса для Средневековья…» (Б.А. Рыбаков).

Я не надеялся встретить среди академических учёных соратников, а тем более в лице дочери А.П.Окладникова, но статья В.Е.Медведева подарила мне и это. Екатерина Алексеевна Окладникова, известный археолог из Санкт-Петербурга, заявила, что с её точки зрения Вознесенская личина передаёт женское лицо с характерным V-образным декором в верхней её части и, возможно, образ Великой матери – прародительницы… Про индоевропейское происхождение она ничего не сказала, но «суду всё ясно». Нашу с ней партию дополняет и известный археолог, изучавшая неолит Восточной Европы, Мария Гимбутас, о чём я писал раньше. Таким образом, я не одинок и положение моё в академической среде небезнадёжно.

Что могло бы ещё подтвердить индоевропейскую концепцию неолитической культуры Нижнего Амура? Ответ нетрудный – свастика, которая по доступным мне сведеньям, здесь ещё не найдена. И вот в той же статье В.Е.Медведева я, наконец, обнаружил её. К чести автора он опубликовал её, за что я крайне благодарен ему (илл. № 158). Этот глиняный диск в диаметре 6,1 см. с вырезанной на ней свастикой (пряслице?) найден в святилище на о. Сучу близ Мариинска в 70 годах прошлого века. Публикация же вышла только в 2005 году.

илл. № 158

Причина этого разрыва во времени мне понятна. В Советском Союзе автору, уделившему свастике более одного предложения, приходилось оправдываться и напоминать, что она появилась задолго до Германского Рейха. Да и сейчас академические авторы отказываются от обсуждения этой темы. В 6 статье федерального закона «Об увековечении победы советского народа в ВОВ 1941–1945 г.г.» указано, что в РФ запрещается использование в любой форме этого нацистского символа. Но причём здесь научный интерес к свастике? Таким образом, свастикофобия в России продолжает жить и последствия варварского отношения к ней оказываются весьма плачевными для современной культуры и истории.

Свастика является планетарным символом. В отличие от других примитивных знаков, её считают первым символом сознательно передававшимся по цепи традиции от человека к человеку, от народа к народу.

Все исследователи сошлись во мнении, что она является древнейшим арийским (индоевропейским) символом, обозначавшим солнце, небо, свет, молнию. Русы-индоевропейцы знали, что крест и свастика защищают их от зла и нечисти, что в них Бог. Поэтому они ставили эти свои традиционные обережные знаки на домашнюю утварь, сосуды, орудия труда, оружие, вышивали свастику на одежде, рушниках, украшали ими стены домов, колыбели младенцев. Свастика считалась также эмблемой Великого Бога Создателя Вселенной. Лишь позже она получила значение культов Будды и Христа. Важнейшим значением свастики является то, что она является индикатором передвижения индоевропейского населения начиная с палеолита. В эпоху неолита свастика приобрела ещё и спиралевидность. Так кому же принадлежат свастика и спирали Нижнего Амура? Ответ понятен – она была принесена на Амур индоевропейскими племенами из Восточной Европы через Сибирь. Другой вариант представить невозможно. И уж, конечно, не анимисты-шаманисты Амура её создали.

Только факт обнаружения на Нижнем Амуре свастики 5–3 тыс. до н. э. делает бессмысленным поиск ещё каких-либо свидетельств присутствия здесь в неолите индоевропейской культуры. Но так «не принято считать».

 

Глава № 13

Вознесенская нижнеамурская символика – феномен неолита индоевропейской культуры

Старательская работа в интернете по поиску значимых для меня историко-археологических сведений, наконец, была вознаграждена невероятной удачей. Я обнаружил концентрированный систематизированный материал с иллюстрацией основных архетипических символических образов. Он позволил разобраться во всём и сразу, дополнить и подтвердить своё, отличное от академического, видение неолита Нижнего Амура. Этим научным золотым самородком явилась книга Ариэля Голана «Миф и символ», написанная словно для меня.

Из скупых источников об этом авторе удалось узнать, что настоящее имя его А.Ф. Гольдштейн. Образование он получил в Советском Союзе и занимался изучением истории архитектуры. В семидесятых годах прошлого века эмигрировал в Израиль, где и написал свою книгу, переведенную на русский язык в 1994 году. Книга писалась им 20 лет и явилась фундаментальным трудом по описанию и систематизации символики древних образов в мифологии. Перед таким фантастически масштабным и детальным трудом не грех снять не только шляпу, но и стать на колени. Однако поразительно, что в отечественной исторической литературе и материалах интернета на неё очень мало ссылок. Отсюда и запоздалое обретение её и мной.

Тем не менее она оказалась легко доступной в интернете. Тысячи рисунков символов различных исторических эпох опубликованы в книге. В ней я узнал о международных терминах основных типов символов, объяснение их семантической сущности, логической связи между различными похожими изображениями. Дальневосточные археологи не пользуются ими, боясь попасть в терминологическую ловушку. Они придумали им свои названия, связанные с культом плодородия или охотничьей магией, что отражает примитивные верования якобы анимистов-шаманистов.

Книга Голана стала, по существу, обобщением мирового археологического опыта. В ней даны эталоны для сравнения и распознавания символов любой археологической культуры. Она же явилась, как мне кажется, вехой завершающей эпоху описательно-сравнительного метода познания древнего мира, в дополнение к которому пришёл приборно-математический метод исследований. В России в конце XX века подобного высочайшего научного уровня, как мне кажется, достигли только труды Ю.Д. Петухова, содержащие ещё и историологические и историософские заключения.

Новую эпоху в постижении древней истории открыли работы профессора Гарвардского университета А.А. Клёсова по ДНК-генеалогии, выверяющие математически время образования различных этнических гапло-групп и пути их миграции по планете. Он русский и получил образование тоже в России.

Историческая наука XX века основательно запуталась в своих попытках выявления прародины индоевропейцев. Да и сам термин «индоевропейцы» является лингвистическим и имеет право на существование только применительно ко II тысячелетию до н. э. Это было время прихода ариев-европеоидов на полуостров Индостан из областей Южного Урала. Для более правильного названия этой общности людей белой расы в неолите нужно использовать термин «праиндоевропейцы», а ещё точнее «европеоиды» или «русы-европеоиды». В академических кругах всё же чаще их называют просто индоевропейцами, скрывая их сущность, но это приходится принимать. Существует четыре основные гипотезы, локализующие индоевропейскую прародину на юге Волго-Уральского междуречья («курганная» теория), в Малой Азии («Анатолийская» теория), на Ближнем Востоке (теория «неолитического разрыва») в ареале культуры Чатал-Гуюка (VI тыс. до н. э.) и в Сибири. Каждая имеет свои аргументы и недостатки.

Но ДНК-генеалогия по своей методике, кстати, не противоречащей краниологическим исследованиям, выявила миграцию населения в неолите из Южной России и Украины в районы Казахстана, Южной Сибири и далее до Байкала. Однако выявленные на этом пути культуры трудно стыкуются с заключениями археологов, обыкновенно не связывающих временные изменения в них с миграционными процессами. Передача материально-культурных признаков по, их мнению, происходит по «цепной схеме» локально – от предыдущих к последующим культурам. Их лозунг: «горшки – это не люди». Таким образом, понятие миграций практически исчезло из археологии с 70-х годов прошлого века.

Этого же тезиса, но только развёрнутого в пространстве, придерживается и А. Голан. По его мнению, передача признаков культуры (символики) происходила по цепочке диффузно от этноса к этносу, постепенно преодолевая огромные пространства планеты. Это продолжалось на протяжении многих тысяч лет, но всегда имелся первоисточник культуры – этнос первоноситель её. Одновременное возникновение тождественных признаков культуры в разных концах планеты у разных этносов Голан считал невозможным. И действительно, как могут возникнуть в неолите, скажем, в Передней Азии и на Амуре одновременно такие сложные символы, как «священная триада», свастика, «бараньи рога»? Но обо всём по порядку…

В своём исследовании А. Голан рассмотрел весь корпус древней символики палеолита, неолита и бронзового века, насчитывающий около ста смысловых единиц, но представленный, примерно, в двух с половиной тысячах вариантах, проиллюстрированных в его книге. Он надёжно увязал между собой семантику различных сходных символов, применяя метод разгадывания кроссворда, где правильность разгадки одних слов подтверждается правильным чтением других. Толкование символов также проверялось соответствием известным данным мифологии, археологии, древнему письму и др. Взаимная корреляция их легла в основу достоверности расшифрованной семантики древней символики.

Сам учёный подметил, что в науке укоренилось представление, будто она всё знает, очевидное же незнание окутывается флёром фраз, которые должны произвести впечатление знания.

Одни исследователи склонны истолковывать древние рисунки наивно-рационалистически. Например, изображение лошадей у них связано с коневодством, бараньих рогов – с разведением рогатого скота, добавлю, кабана – со свиноводством и т. п.

Другие не идут дальше таких представлений, как «культ предков», «культ плодородия», «астральный культ», «охотничья магия», добавлю, «фаллический культ». Но такими характеристиками не раскрывают конкретного круга представлений. Удивительно, как будто написано о наших дальневосточных учёных, приверженцев анимизма-шаманизма в истории неолита Нижнего Амура.

Некоторые авторы, как пишет Голан, по субъективному впечатлению придают какое-нибудь значение тем или иным знакам без анализа и сопоставления всех имеющихся фактов.

По Голану, при выяснении смысла непонятных знаков нельзя опираться на бытующие в народе суждения о них. Поскольку они возникают в позднее время, основаны на случайных ассоциациях и имеют малую ценность. Так случилось с нанайской сказкой о трёх солнцах, о живой голове, сюжеты которых стали основанием для ошибочной расшифровки академиком Окладниковым некоторых петроглифов Сикачи-Аляна.

У академистов существует постулат, что общность символики определяется объективными особенностями бытия. Под этим они понимают якобы общие закономерности развития, общность человеческой психологии, сходные условия жизни и др. Однако Голан указывает, как трудно отделаться от мысли, что такие совпадения имеют общую причину и за ними кроется нечто таинственное и важное, не лежащее на поверхности. Но нельзя, по его мнению, думать, что в эпоху раннеземледельческих культур Передней Азии и Ближнего Востока (VII–IV тыс. до н. э.) от Атлантики до Индии существовала единая, не имеющая вариантов религия. Это невозможно, учитывая длительность эпохи и этнические различия между народами, говорившими на разных языках и разбросанными на огромном пространстве. Наверняка были разновидности и в неолитической религии и локальные варианты верований – «секты». Но удивительно то, что они сохранили единство общих концепций. Эти верования были поразительно единообразны и при этом устойчивы во времени!

По существу, его книга является доказательством того, что сходные символы, обнаруживаемые в разных культурах, имеют общее, как говорят учёные, генетическое происхождение. По его мнению, это доказывает и тот факт, что символов таких сравнительно немного, тогда как при самостоятельном немотивированном конвергентном возникновении в каждой культуре их должно быть бесконечное множество. С этим заключением можно и согласиться, но дальше он пишет: «К тому же основная масса рассматриваемых символов концентрируется в определённом регионе, являющимся источником дальнейшего распространения (диффузии) их в другие места планеты. Этим источником он считает раннеземледельческие культуры эпохи неолита, занимавшие территорию Передней Азии и Ближнего Востока. В регионах, удалённых от них, сходных символов, как он отмечает, обнаруживается значительно меньше и они становятся более упрощёнными, хотя и обозначают те же понятия в основном религиозного толка.

Таким образом, однотипные графемы не возникали у каждого народа заново, а являлись результатом диффузии идей, несмотря на нередкую религиозную враждебность и отчуждение различных этносов. Этот неверный, но для автора книги самоочевидный факт, он преодолел объяснением, что верования, а вместе с ними и символы в то время не являлись идеологией и воспринимались разными этносами позитивно, и мыслились полезными так же, как, например, лук, стрела, копьё, плуг и т. п. Но так ли это на самом деле? Могли ли амурские аборигены-шаманисты позитивно воспринять переднеазиатские графемы, например, «Священная триада», «Бараньи рога» или индоевропейскую свастику, спираль, косой или прямой крест? Очевидно, что не могли. Они не вписываются в их анимистические представления и не имеют для них никакой полезности. Повторять их и распространять дальше другим этносам они никогда бы не стали. Это тоже самоочевидно и безоговорочно, т. к. высокая религия Ближнего Востока не совместима с примитивными верованиями Дальнего Востока. Но, как будет показано ниже, эти символы всё же существовали на Амуре. Концепцией Голана это не объяснить.

Очевидно также, что эти идиомы путём диффузии через другие этносы добрались до Нижнеамурья не раньше XXI века н. э., да и то с помощью самой книги Голана, на которую первым обратил внимание я, а не сами северяне или «прославители» их великого древнего прошлого – академисты. И это невероятно, и не могло быть никогда, даже если бы это утверждал не только сам Голан, а и все академики сразу. Но, к удивлению, они этого и не утверждают, считая, что все археологические культуры неолита Нижнего Амура были самостоятельными и никакой связи с семитическим, таким дальним Ближним Востоком, не имели ни путём диффузии, ни через книгу А. Голана тем более. Все культуры неолита они, не сомневаясь, отдали древним предкам КМНС (коренным малым народам Севера), чем и произвели «научную» фальсификацию древней истории Нижнего Амура.

Но как же отнестись к тезису А. Голана о диффузии символов из Передней Азии, считай, повсюду? Здесь возникает парадоксальная ситуация. Это можно объяснить и с научной точки зрения, и с ненаучной, и с политической.

Дело в том, что Голан в своей книге словом не обмолвился о петроглифах Сикачи-Аляна, об антропоморфных масках-личинах и других многочисленных символах на Вознесенской керамике. Как бывший советский учёный, он прекрасно знал о них и в своём труде многократно упоминал и академика Окладникова, и верования наших северян, и саму нанайскую сказку о трёх солнцах и стрелке, который убил два из них.

Задолго до выхода монографии «Миф и Символ» были опубликованы и работы Окладникова по сикачи-алянским петроглифам и Вознесенской керамике. Наверняка он был знаком с ними, но в своей книге ни одного петроглифа или орнамента не опубликовал. Вот вам и чистота научного исследования! Однако понятно, что они не вписывались в его основополагающую концепцию – о приоритете семитического Ближнего Востока и Передней Азии в мировой культуре. Покажи Голан эти петроглифы, и закачалась бы эта концепция, да и издание самой книги было бы поставлено под вопрос. Священное положение Западной исторической школы, что Сибирь и Дальний Восток – земли неисторические, нельзя было поставить под сомнение даже ему.

Петроглифика и керамика неолита Нижнего Амура стала для Голана камнем преткновения, как и для всей Западной науки. Не мог он этим и порушить те нагромождения «научных» фальсификатов на берегах Амура, которые создали доморощенные академики под руководством западных учителей. В благодарность за это они продолжают служить идее-фикс, развивая её вопреки исторической истине. Голан на это прикрыл глаза. А дальневосточные историки, в свою очередь, прикрыли его книгу, редко ссылаясь на неё лишь по второстепенным вопросам. Создалось приемлемое для академистов равновесие, соответствующее известной формуле: «История – это ложь, с которой все согласны». Постижение книги для них грозило поражением «историко-истерическим параличом» от несоответствия содержания её и их измышлений.

Сикачи-Алянские петроглифы фактически выведены из международного научного оборота. Зарубежные исследователи практически не изучают их, хотя археологическими работами на Нижнем Амуре занимаются. Первый и последний, кто интересовался ими в 1899 г., был американский археолог Бертольд Ляуфер. Мнение его о происхождении петроглифов полностью разошлось с мнением академика Окладникова.

Не случайно Запад отказался и от великолепно изданной книги его на английском языке «Древнее искусство Приамурья». На петроглифы он наложил негласное табу, нарушая второй закон учёных-историков, определённый ещё Цицероном: 1. Не сметь сказать никакой лжи. 2. Не сметь умолчать никакой правды.

Петроглифы в настоящее время остаются в тени науки. Как-то решаются вопросы сохранения их с помощью зарубежных технологий, но нет даже попыток выявления новых и дальнейшего их изучения.

В этой патологической ситуации у меня постепенно выкристаллизовалась мысль о важнейшем значении сикачи-алянских петролифов и Вознесенской керамики в понимании сущности неолитической эпохи в Евразии и места в ней индоевропейской культуры. Похоже, без справедливой оценки Нижнеамурского неолитического феномена и определения его места в мировой истории неолита не придётся считать её подлинной. А для этого необходимо признать Вознесенскую археологическую культуру индоевропейской. Это неизбежно привело бы к пересмотру происхождения раннеземледельческой якобы семитической культуры Ближнего Востока и Передней Азии. Более того, всю культуру раннего неолитического мира пришлось бы заслуженно отдать индоевропейцам, а возникновение семитских и других этносов с их заимствованными у индоевропейцев культурами отнести ко II–I тысячелетию до н. э. Именно это Ю.Д. Петуховым было научно доказано и изложено в ряде книг. Вознесенская и Ближневосточная культуры существовали практически в одно время – IV–III тыс. до н. э, но имели под собой различный экономический уклад. Первый был земледельческим, второй, бывшим земледельческим, но на новом месте жительства – рыболовным. Казалось бы, должны быть различными и религия, и материальная культура с символикой и керамикой. Но оказалось, что и на Амуре жизнью людей правила всё та же Великая Богиня, а символические графемы в изображениях оставались не просто аналогичными, а иногда идентичными. Из этого можно сделать только один вывод, что прародина индоевропейцев в неолите была везде, как и их культура, т. к. они представляли единый сформировавшийся цивилизованный первоэтнос (супенэтнос) на планете. Другое дело – искать первородину их, которая, по данным Ю.Д. Петухова, была на Ближнем Востоке, а по утверждению А.А. Клёсова, на Балканах в XII тысячелетии до н. э., что, очевидно, непринципиально, т. к. эти культуры были тесно связаны между собой.

На Нижний Амур индоевропейцы мигрировали в IV–III тысячелетии до н. э., видимо, из южных регионов России или Триполья-Кукутени. Этот пункт миграции был самым отдалённым. Вначале они добрались до Байкала, откуда начинаются истоки Амура, а далее по этой исторической дороге, использовавшейся людьми ещё с палеолита, попали и на Нижний Амур, где и основали равную европейским Вознесенскую культуру. Европеоиды здесь явились этно-культурно-языковым ядром, который и запустил этногенез т. н. коренных северян, находившихся на стадии архантропов-неардерталоидов. Ко II–I тысячелетию в результате гибридизации между ними, а затем полной ассимиляции европеоидов, северяне получили от них путёвку в двойное сапиентное качество, закончившееся образованием современных северных этносов. Однако культура европеоидов, заимствованная ими, стечением времени в значительной степени была утрачена, в связи с чем до девятнадцатого века н. э. они находились практически в диком состоянии.

Восточное направление миграции европеоидов в IV–III тыс. до н. э. доказал Ю.Д. Петухов и А.А. Клёсов с помощью ДНК-генеалогии. А многочисленные аналогии в символике неолита Нижнего Амура и Триполья, иногда до степени идентичности, подтверждаёт это утверждение. С другой стороны, они указывают на большую ценность новой науки – ДНК-генеалогии в определении путей и времени миграции по планете первого суперэтноса русов-европеоидов, а затем и других предэтносов и образовавшихся новых этносов.

В доказательство этому перечисляю некоторые аналогии и идентичности символики западного неолита Передней Азии, Юга России, Центральной Европы и культуры неолита Нижнего Амура. Этот ещё не полный список символов представлен именно фотофактами, а не камланиями академистов, что и служит истиной в последней инстанции. Перечень нижнеамурских (некоторые артефакты содержат по 2–3 символа) символов:

1. V-образный вырез в верхней части сердцевидных антропоморфных женских личин – признак Великой Богини неба

2. «Священная триада»: три фигуры, центральная из которых Великая Богиня неба или её символ, боковые (прибоги) – дети-близнецы Богини или слуги.

3. «Рога барана» – два завитка-волюты (глаза Богини)

4. Пара двойных концентрических окружностей – глаза Богини

5. Концентрические овалы или полуовалы – облака

6. Концентрические окружности, вписанные друг в друга – небо или облака

7. Косой крест – символ Богини

8. Шевроны-уголки – символ Богини

9. Лосиха – эмблема Богини

10. Рыба – эмблема Богини

11. Птица – эмблема Богини

12. Медведица – эмблема Богини

13. Пара грудей – символ Богини

14. Знак «М» – символ Богини

15. Двоечный символ Богини – две птицы или два других символа

16. Треугольник – символ Богини

17. Двойной контур личины – признак изображения Богини

18. Фигура линзы (вульва) – символ Богини

19. Треугольное изображение тела – символ Богини

20. Поля шевронов-уголков на женской фигуре – символ Богини

21. Погребальные сосуды с изображением Богини

22. Кошачьи лапы у Богини или её детей двойняшек – признак их зооморфизма

23. Птица, терзающая змею – признак оппозиции Богини и змеи

24. Квадраты, прямоугольники, ромбы, вписанные друг в друга на теле Богини – символ её оплодотворения

25. Свастика – символ Чёрного Бога земли

26. Прямой крест – символ Чёрного Бога

27. Териоморфное (уродливое) изображение с фаллосом – образ Чёрного Бога

28. Кабан, собака, змеи, лось (бык), заяц, лошадь, солнце, – эмблемы и атрибуты Чёрного Бога

29. Фаллос – эмблема Чёрного Бога

30. Диск или круг со свастикой – символ соединения Богини неба и Бога земли

31. Змеи, хтонические (подземные) существа – атрибуты Бога земли

32. Зигзаги в орнаменте – символ воды

33. Прямые, волнистые линии, капли у венчика сосуда – символы небесной воды

34. Трилистник – символ триединства мира

35. Трикветр (триада соприкасающихся спиральных фигур) – символ триединства природы

36. Троеточие или триада кругов («Знамя мира») – символ трёх ипостасей Богини

37. Полуовал или ромб с решёткой – символ земли

38. Свастичный меандр – символ земли

39. Косой и прямой крест с точками в перекрестьях – стороны неба или земли

40. Диск с лучами – символ неба (псевдосолнце)

41. Знак «X» с надломленными концами – руна «ПЕ»

42. Литерные руны – «М», «П», «Р», «С», «V»

43. Сияние (нимб) вокруг головы – признак божественности

44. Пара лосих или антропоморфных изображений – небесные рожаницы или близнецы

45. Ромб, ромбические цепочки – символы земли

46. Ромбический меандр, меандр-зигзаг – символы земли

47. Орнамент на керамике Триполья, включающий спираль – идентичен одному из нижнеамурских орнаментов

48. Трёхпалость – признак божественности

49. Синкретические антропоморфные и зооморфные изображения – существа «иномира».

50. Лошадь, везущая солнце – символ Бога земли

51. Спирали: архимедова, логарифмическая, клотоида (бегущая волна), двойная, встречная.

52. Спиральный мотив символа «инь-ян»

53. Яйцо – атрибут Бога земли

54. Лось – символ Бога земли

Эти символы выявлены не только в петроглифах, но и в орнаментах на керамике и в мобильной скульптуре.

Петроглифы и рисунки на неолитической керамике представляют собой загадочные изображения. Проблема интерпретации их сводится к выбору подхода или концепции к их расшифровке. Их два – натуралистический (реалистический) и символический. Один исключает другой. При натуралистическом подходе исследователь воспринимает рисунки как реальное отражение объектов окружающего мира.

Например, лось есть только лось – животное, утка только утка – птица и т. п. При символическом подходе к расшифровке исследователь знает, что эти объекты следует рассматривать как символы, значения которых необходимо знать заранее, чтобы по ним определить суть объектов, т. е. за каждым натуральным символом стоит определённый скрытый смысл. Эти символы в этом случае или показывают что-то, или рассказывают о чём-то.

Символы часто имеют геометрическую форму: круги, ромбы, квадраты и т. п., но могут быть и натуральными, теми же лосями и птицами и др… Это и создаёт проблему при расшифровке петроглифов, но выбор правильной концепции даёт возможность подлинного распознавания рисунков и выяснение этнической принадлежности их создателей.

Академик А.П. Окладников не только описал все петроглифы, но и создал концепцию и научное направление по расшифровки их, которым до сих пор пользуются его последователи.

В концепции академика рисунки рассматриваются произведениями искусства древних тунгусо-маньчжурских племён, предков современных нанайцев. Считается, что они выполнены в натуральном (реалистическом) виде и связаны с бытовой, охотничьей, религиозной жизнью и мифологией аборигенов Севера.

Древние охотники и рыболовы якобы что видели, о чём думали, то и рисовали: животных, птиц, змей, шаманские маски, маски охотников за головами, лодки, переполненные душами умерших людей, мифических драконов, отрезанные головы и якобы солнце в виде солярных кругов.

В петроглифах не обнаружено почему-то ни одного рисунка рыбы, что до сих пор озадачивает исследователей, ведь рыба была «хлебом» оседлых племён Амура. Промыслового зверя – лося они изображали часто, а промысловую рыбу рыболовы, почему-то игнорировали. Понятно, что если бы создателями петроглифов были северные монголоиды, то красная рыба была бы главным персонажем рисунков, а в высокой религии европеоидов ей просто не было места.

Таким образом, идея натуральных изображений различных существ и сущностей сохраняется до сих пор и является общепринятым регламентирующим положением для интерпретации их учёными.

Никто из последователей академика не желает видеть в петроглифах высокую религию, которая была распространена в неолите во всей Евразии и отражалась символами в петроглифах, на керамике и в скульптурах.

Главными персонажами её были Великая Богиня неба и Великий Бог земли.

На Нижнем Амуре, как считают учёные, им нет места, поскольку шаманизм северных аборигенов их исключал, а историческая парадигма романо-германской исторической школы указывает, что в нижнеамурском регионе жили только северные монголоиды, земля которых была неисторической, а народ бесписьменным (диким).

Таким образом, выстраиваются две методологические цепочки в интерпретации петроглифов: 1) шаманизм, северные монголоиды, натуральные рисунки, 2) высокая вера в Богиню и Бога, европеоиды, символические рисунки. Академические учёные пользуются первой, я считаю достоверной вторую.

Следует отметить и полное забвение петроглифов Приамурья историками России, Дальнего Востока и зарубежья. Похоже, что всех устраивает историческая парадигма о неисторичности региона Нижнего Амура, а тема петроглифов отработана Окладниковым и закрыта. Историки остаются равнодушными к тому, что Запад считает Дальний Восток колонией России, которую можно отторгнуть и не желают заниматься поиском европеоидных корней в неолите Нижнеамурья.

Таким образом, главным основанием новой интерпретации петроглифов явился символический подход расшифровки как формы их, так и элементов внутреннего поля рисунков и результат сравнения символов неолита Передней Азии, Ближнего Востока, Юго-Восточной Европы, т. е. раннеземледельческих регионов с символами Нижнего Амура. Аналогия выявлена в 54 случаях, примерно, из 60.

Факт выявления сходства символики неолита Нижнего Амура и западных регионов выходит за рамки истории Нижнеамурья и приобретает мировое значение, поскольку даёт возможность новой версии цивилизационного процесса в неолите, где колыбелью цивилизаций является отнюдь не Ближний Восток и Передняя Азия.

 

Глава № 14

Поэма о каменных лосях Сикачи-Аляна

Самой большой популярностью среди зооморфных петроглифов Сикачи-Аляна пользуются изображения двух лосей. На самом деле их три – два на берегу, третий, как правило, залит водой. Образы оленей, начиная с мезолитической эпохи, являются культовыми для русского народа. Они изображались и в каменном веке, и на домашних коврах до XXI века. Уж не от сикачи-алянских ли лосей идёт всенародная любовь к ним? Сейчас, конечно, они забыты, но в Сикачи-Аляне по-прежнему радуют и завораживают глаз туриста. А один из них является визиткой петроглифов – настолько его изображение изящно, притягательно и доступно пониманию, не то, что расположенные рядом лупоглазая и косоглазая устрашающие антропоморфные личины. Сознание упирается в них, как в камень преткновения, и сразу отступает перед, как кажется, непреодолимой загадочностью, которая, однако, раскрыта мной раньше. А в памяти всплывает песня Кола Бельды со словами: «…а олени лучше…». Действительно, олень-лось вызывает какое-то доверие, умиротворение, восхищение. Радуют и затейливые узоры, изображённые во внутреннем поле его.

Будь я древним местным жителем, я бы в честь этого лося назвал бы Лосем и само поселение, расположенное рядом, поскольку такого роскошного рисунка нет среди миллионов петроглифов всей Евразии. В древности есть примеры, когда поселения европеоидов неолита назывались подобно, например, «Олешье» – красивое название о. Крит X тысячелетия до н. э.

А может быть, и нынешнее название «Сикачи-Алян» содержит в себе отзвуки какого-нибудь древнего праславянского названия? Обратимся к лингвистике и попробуем провести это слово хожеными и нехожеными лабиринтами её. В 1919 г., по данным справочника, изданного во Владивостоке, на месте Сикачи-Аляна существовало нанайское стойбище под названием «Гальбу». Упоминается оно и в 1890 г., когда в селении было шесть юрт. Стойбище располагалось между двумя мысами: «Гасян»– верхний мыс и «Сакачи» – нижний мыс. По-видимому, здесь же существовало ещё одно незначительное селение «Алян», т. к. оно упомянуто в 1912 г.

В 1960 г. Гальбу, рыбобаза и русская деревня, видимо, стоявшая на месте Аляна, стали называться одним названием «Алян». А потом название нижнего мыса и этого селения объединились в «Сакачи-Алян», и до 30–40 годов 20 века эту нанайскую деревню так и называли. Таким образом, название нижнего мыса «Сакачи» существовало издревле, как и, возможно, «Алян». Существовала деревня Гальбу, название которой не имело отношения к петроглифам, мыс Гасян, у которого находится основная группа рисунков, мыс Сакачи и стойбище Алян (Аля), тоже расположенные вдалеке от них.

В 60-х годах сам академик А.П. Окладников пытался разобраться с переводом на русский язык названия деревни и предложил вариант от русского слова «секач» т. е. кабан, тем более было найдено его изображение в петроглифах, отсюда и получилось: «Кабаны бегали». Позже военный топограф Г.Г. Левкин нашёл, что в переводе с эвенкийского языка название нанайского села можно было бы истолковать по-русски как «Прожить годы около мутной воды», или же «Перевал, с которого бежит мутная вода». Но чувствуя явную натяжку перевода, он прочёл слово «сака» из орочского языка в русской интерпретации как «злой дух», а «алан» – «необитаемое место». Использование других языков, по мнению Левкина, допустимо, т. к. нанайский язык вобрал в себя слова разных народностей. Таким образом, участок берега с петроглифами-личинами удалось связать с приемлемым переводом – «Место злого духа», или же – «Место, где обитают души людей, не попавших в загробный мир», или – «Место, где живут души предков».

Из этого, правда, следует, что нанайцы боялись его и не могли проводить там свои ритуальные шаманские отправления. Кроме того, известно, что они запрещали своим детям посещать территорию петроглифов, что понятно. Для своих религиозных обрядов они имели другое место на берегу – за мысом Гасян, ближе к п. Малышеве, где в природных конфигурациях имеются изображения шамана, старухи, сэвенов, собаки, гроба и др. Получается, что хотя и название деревни ассоциируется с петроглифами, но сами нанайцы, а значит и их предки, отношения к ним не имели.

В затруднительных случаях, при блуждании по лингвистическим лабиринтам, следует обращаться к первоисточнику всех языков – ностратическому (гипотетическому) языку, из которого вышли все языки Евразии. В нём иногда можно отыскать корни и значение исследуемых слов. Конечно, это дело лингвистов, но они не знают историю и сами попадают в затруднительное положение. Поэтому, не претендуя на истину в последней инстанции, попробуем проанализировать «Сикачи-Алян» в этом отношении.

Я посчитал, что это название посёлка должно быть как-то связано со словом «лось», у которого есть другое название – «сохатый олень». Оба названия пришли из глубокой древности, но второе значительно старше.

В ностратическом праязыке мезолита олень назывался «Или», а высшее божество – «Ел», «Ил», «Ила». Отсюда и «Аллах». Таким образом, олень в древности был связан с божественной силой, что в неолите выразилось в космогоничности сикачи-алянских лосей, которую, впрочем, ещё придётся доказать.

По М. Фасмеру известно, что олень (лось) имел название «Олс», равно «Олш», откуда, очевидно, и «Олешье». А рог назывался «сох». В других древних языках он звучит примерно так же: «сакка» – скифском, «сакха» – санскритском, «сака» – литовском. От этого слова и произошло «сохатый». А «сох» произошло от «сук» – «ветвь дерева». Видимо, раньше лося называли «сукхатый олень». Ассоциация между рогами оленя и суком (ветвью) естественна, ведь олень (лось) сбрасывает рога (сучья) осенью, а весной у него отрастают новые, что подобно возрождению растительности. Существуют и древние рисунки оленей, где рога трактуются как ветви дерева.

В нанайском языке слово «сохатый» трансформировалось через «сакатый» в «сакачи – сикачи», но приобрело другой смысл – значение духа. А «Алян» легко трансформируется в «олень». Эта лёгкость даже смущает, но присутствие замечательных рисунков лосей рядом с Сикачи-Аляном придаёт этому больше уверенности. Таким образом, «Сикачи» возможно имело значение «сохатый», а «Алян» – «олень». В настоящее время они слились, но от этого название посёлка стало ещё больше ассоциироваться с петроглифами лосей – сохатых оленей.

Олень (лось) – один из излюбленных персонажей мифов и легенд с палеолита. Оленья тема была характерна для многих древних народов: индоевропейских, сибирских, раннеземледельческих, американских индейцев. Но только у индоевропейских он имел культовое космологическое значение, представляя вселенную, носителя по небу солнца; являлся более ранним названием созвездия «Большая медведица», т. е. всегда имел связь с верхним мифологическим миром, населённым богами. На севере Евразии у тунгусо-монголоидных предэтносов он всегда был только объектом охоты, хотя их мифология загоняла иногда его на небо, где за ним всегда гнался Великий охотник, убивавший его. Так, одна из нанайских легенд гласит о том, как лось проглотил солнце, а храбрый охотник забрался на небо, убил его и освободил светило.

В древних поверьях от Западной Европы до Китая считалось, что олени (лоси) являлись проводниками душ умерших – «олень везёт на тот свет». Нанайцев это, однако, не касалось. Они уходили на тот свет (в буни) в виде паня (душ) на лодках (по Окладникову).

Сикачи-Алянские лоси не представляли собой объекты охоты, хотя рядом с одним из них подрисован маленький охотник с луком. Но, как решил сам Окладников, это более поздняя подрисовка.

Первый лось (илл. № 159) выбит на базальтовом валуне, на его верхней горизонтальной плоскости, обращённой к небу, т. е. является как бы отражением Вселенной, представлявшейся древним людям в виде лося. Это положение отличает его от многочисленных рисунков лосей Евразии, где они изображены на вертикальных или косовертикальных поверхностях скал (илл. № 160).

илл. № 159

илл. № 160

Из этого понятно, что он несёт отличную от других мифологическую нагрузку. Фигура его статична, он не собирается никуда двигаться. Это тоже имеет значение: Вселенной чужда экспрессия. Внутреннее поле

лося заполнено затейливыми фигурами, похожими и на орнамент, и на условное обозначение внутренностей его. В последнем случае он представлял бы не лося, а лосятину – продукцию охотничьего быта. Именно такая научная трактовка просуществовала 40 лет, поскольку она ассоциировалась с представлением о демонстрации туши лося, возможно, связанной с охотничьей магией северных охотников – предков нанайцев. Место жительства нанайцев рядом с петроглифами тоже не является аргументом принадлежности рисунков руке мастера из предков нанайцев. Известно, что они – тунгусо-маньчжурские племена – переселились сюда из Сибири только в I тысячелетии н. э. Этот научный факт доказан самими же академическими учёными.

Казалось бы, такой диссонанс между временем создания петроглифов (IV–III тыс. до н. э.) и временем переселения на Нижний Амур тунгусо-маньчжурских племён должен был подтолкнуть научную мысль к поиску этноса – истинного ваятеля петроглифов. Но этого не произошло.

Забыта и информация, полученная Л.Я. Штернбергом от нанайцев о том, что петроглифы созданы не их предками, а каким-то исчезнувшим народом по имени «Ха». Конечно, все эти размышления имеют второстепенное значение. А для доказательства, что лоси, как и другие петроглифы, являются плодом творчества европеоидов, нужны такие факты, которые бы имели вес истины в последней инстанции. И такие факты есть.

Они начинаются на повороте к Сикачи-Аляну с трассы Комсомольск-Хабаровск, где установлен памятный знак с изображением трёх однотипных (триада), якобы сикачи-алянских личин-петроглифов (илл. № 161). Не знал художник и устроители стелы, что эти рисунки не просто аналогичны, а идентичны личинам неолита южнорусской степи, Предкавказья (илл. № 162), Балкан. Но самое поразительное, что личина эта является петроглифом скал у п. Шереметьево на реке Уссури. А представляет она собой эмблему Великой Богини неба – её глаза и небо в виде круга. Уж слишком много технических и научных ошибок несёт эта стелла и является, таким образом, памятником псевдонаучного понимания сущности петроглифов Сикачи-Аляна.

илл. № 161

илл. № 162

Изображение это – графема сложного идейного содержания, и представить идентичность её западным на основании конвергенции невозможно, а это значит, что образ её не местный, а пришёл с запада.

После такого вступления в петроглифику, раз уж мы завернули в Сикачи-Алян, приступим к современной научной интерпретации символов внутренних полей. Первый лось изображён на верхней горизонтальной поверхности валуна, и мы начнём исследование символов именно с него. Лось как бы смотрит в небо или является его отражением, что имеет значение в понимании его сущности. На крупе у него изображены концентрические окружности. А между ними имеются круглые ямки. Все без исключения исследователи называют эти окружности солярным (солнечным) знаком, лося – солнечным, а людей, изваявших его, – солнцепоклонниками. А это касается вроде бы индоевропейцев, но здесь допущено смещение во времени. Индоевропейцами мы их имеем право называть со второго тысячелетия до н. э., когда они пришли в Индию и распространились по Европе, образовав единую языковую группу. Только в это время концентрические окружности стали символом солнца. Но сикачи-алянские лоси «рождены» в IV–III тыс. до н. э., а в это время не было ни индоевропейцев, ни солнцепоклонничества. Были европеоиды – предки индоевропейцев, и, по мнению мирового научного знания, круги представляли собой символ неба. А ямки между ними могли быть символами звёзд. Это согласуется с представлением о вселенной, которая вмещает в себя прежде всего небо. Что может ещё входить в его состав? Очевидно, тучи-облака, дождь и, конечно, Великая Богиня – хозяйка Вселенной.

Неолит был временем символизма, когда мифологические представления изображались только символами и эмблемами, но не натурально и не схематически. А если всё же создавались натурные рисунки, скажем, кабана, лошади, то они имели значение эмблемы или космогонических представлений (кабан – Чернобог, лошадь – тоже ипостась Чернобога и перевозчик солнца по небу).

В центре первого лося расположена фигура в виде ракетки, от которой в сторону крупа расходятся «рёбра». На самом деле эти линии представляют движение облаков (ракетки) по небу. А где же Великая Богиня? Здесь её изображение условно представлено только глазами – двумя завитками-волютами. По международной научной терминологии, они называются «Рога барана», которые были видны и в рисунке на стеле, при повороте в Сикачи-Алян. «Эти глаза напротив» – не моя выдумка, так они атрибутированы в мировой классификации неолитических символов. Они имеют несколько вариантов: в виде двойных окружностей, кругов с точкой в центре, рыбок с опущенными хвостиками. К месту сказать, наши учёные и впрямь принимают их за рыбок. Что бы могло подтвердить правильность семантической расшифровки этих символов? Думается, сходная интерпретация символов внутреннего поля другого лося. Он расположен от первого в двух десятках метров и изображён якобы в перевёрнутом виде на вертикальной стенке валуна (илл. № 163). А изначально ли его положение? Известно, что весенний ледоход кувыркает некоторые валуны, в связи с чем одни рисунки исчезают, а другие появляются. Отдельные камни перемещаются на несколько десятков метров. Не относится ли к ним и этот валун? Положение его таково, что он как бы придвинут от берега к скале, а путь возможного движения льдин к нему остается свободен. Форма этого валуна овально-продолговатая, т. е. пригодная для переворотов. Верхняя поверхность его не гладкая, как у многих камней, а рифлёная глубокими бороздами и буграми. Такие возникают, когда камень во время образования из магмы находился этой поверхностью в грунте и гладко не оплыл в раскалённом состоянии. Перевёрнутость изображения фиксирует и антропоморфная маска, расположенная справа, у которой нижняя часть лица обращена вверх, чего быть не может, да и таких примеров больше нет. Таким образом, есть все признаки возможного переворота его льдинами. Но академисты так не думают, а считают, что древний художник придал ему сознательно перевёрнутое положение. Но это неверно, и лося следует вернуть в естественное положение (илл. № 164), в котором все символы легко дешифруются и соответствуют символам первого лося.

илл. № 163

илл. № 164

На крупе его расположены концентрические окружности – такой же символ неба, как и у первого лося. Рядом – двойной концентрический овал – это облако, как и у предыдущего лося. Но оно статично, нет движения его по небу в виде рёбер, как у первого. Однако рёбра имеются и здесь, но проявляются в другом качестве. Уникальность художественного решения неолитического мастера заключается в том, что он изобразил их в виде дождя, который источают глаза Великой Богини, показанные, как две двойные концентрические окружности одинакового размера. Необходимо высочайшее художественное мышление, чтобы так их представить в виде дождя или рёбер. Этот символизм уникален и нигде в мире не встречается. И горько оттого, что наши археологи не видят и не понимают этого.

Примечательно, что у трипольских земледельческих племён энеолита в мифологии олени выступали как податели небесной влаги – дождя, столь необходимого для урожая, что отражено в рисунках на гадательных чарках в виде двух небесных оленей (лосей), обеспечивающих дождь (илл. № 165). В Сикачи-Аляне тоже изображены два лося и, видимо, несут ту же семантическую нагрузку – они податели дождя, истекающего из облаков, или глаз Великой Богини неба. Но на Нижнем Амуре в неолите не найдено следов земледелия. Однако в этом необходимости не было: символы европеоидов, однажды возникнув, сохранялись тысячелетиями в однородной этнической среде даже в разных концах света. Они через века могли даже терять первоначальный смысл, но сохраняли большую мифологическую ценность и традиционную значимость для неолитических сообществ европеоидов всего мира.

илл. № 165

Таким образом, лоси Триполья и Сикачи-Аляна несут одинаковый семантический смысл, хотя здесь потеряли первичное значение, но оказались по заложенной в них идее значительно богаче, т. к. стали ещё и образами вселенной. Таких лосей нет нигде, и мы, потомки европеоидов, по праву можем отнести их к восьмому чуду света неолита Евразии.

 

Глава № 15

Сикачи-алянские петроглифы – Лоси в третьем приближении к их познанию

Фразой «Переосмысление сложившихся взглядов» начал свою статью: «Проблема истоков некоторых скульптурных и наскальных образов в первобытном искусстве юга Дальнего Востока и находки, относящиеся к осиповской культуре на Амуре» известный исследователь неолита Дальнего Востока и Нижнего Амура доктор исторических наук, археолог В.Е.Медведев. Речь в ней идёт и о петроглифах Сикачи-Аляна – изображении двух лосей на прибрежных базальтовых валунах, а переосмысление взглядов, главным образом коснулось именно их.

В ходе анализа скульптурных изображений, найденных в неолитическом поселении на острове Сучу под Мариинском, и других древних памятниках Нижнего Приамурья им было установлено, что в искусстве малых форм раннего неолита (осиповской и малышевской культур) наряду со сложившейся манерой исполнения круглой скульптуры существовали сложные полиэйконические, полисемантические образы: статуэтки, скульптурки, фигурки женщин, лося, медведя, тюленя, птицы и других существ. В них вульво-фаллические черты предметов гибридного типа – женщина-фаллос, фаллос-тюлень и др. переданы в символической форме и имеют идею плодородия. И хотя у автора этой статьи при анализе представленных рисунков и фотографий искусства раннего неолита Амура такого впечатления не сложилось, но полного отрицания этого утверждения всё же трудно сделать. Сомнительна и идея плодородия, которая могла владеть умами древних людей. Постоянное увеличение едоков в племени не могло быть выгодно. Когда учёный перенёс это представление в Вознесенскую археологическую культуру Нижнего Амура (поздний неолит) – петроглифы Сикачи-Аляна, где по времени вульво-фаллических предметов уже не должно быть, неприятие ещё больше усилилось. Это послужило причиной попытки создания своего видения сущности этих петроглифов.

Переосмысление В.Е. Медведева заключило в себе мягкое отклонение «кишечной» семантики петроглифов, созданной академиком А.П. Окладниковым и предложение новой «вульво-фаллической» интерпретации их. Представление академика о смысле изображений внутри контуров лосей существует почти 40 лет и продолжает владеть умами историков, музейных работников, экскурсоводов и любителей петроглифов. Однако, прошло уже 10 лет, как оно утратило своё значение и теперь, не выдержав критики, представляет для академистов лишь исторический интерес, отражая впечатление возникшее у учёного при первом приближении к постижению семантики этих петроглифов.

Жаль, что Виталий Егорович не написал популярной статьи об этой перезагрузке научных воззрений, и общественность осталась вне ведения.

В исторической науке известно, что энеолит был временем символизма в изобразительном творчестве древних художников. Им было чуждо создание натурных произведений, что было характерно для палеомезолита. Религиозное сознание людей неолита было пронизано мифическими представлениями о явлениях природы и её строении, что было связано с существованием во Вселенной богов, которые управляли миром людей и животных на земле. В религии цивилизованных племён уже не было места духам и душам, хотя они по-прежнему царствовали в верованиях диких предэтнотических образованиях Севера в виде анимизма, культа плодородия и воспроизводства человека, охотничьего культа. Они существовали параллельно высокой религии, носителем которой были европеоиды. Изображение лосей не может быть плодом их культуры анимистов – не тот уровень образного мышления и творческих возможностей. Это так очевидно, но не учитывается академистами. Однако если произвольно внести в рисунки лосей элементы палеолитического натурализма, то их вполне можно отнести кт.н. культуре предков аборигенов Севера.

Но и технология изображения, и форма, и сущность петроглифов указывают на недоступность создания этих произведений руке, а вернее форме религиозного сознания анимиста-шаманиста. Все историки согласны, что рисунок его отображал понимание древних формы и строения Вселенной. Она представлялась зооморфной – в виде лося. Почему именно его? Астрономы определили, что в неолите созвездие Ковша имело контуры лося (в палеолите медведя). Широчайшее распространение его в петроглифах Северного полушария подтверждает это.

А что должна содержать в себе Вселенная, по представлению древних? Логично предположить, что её компонентами могли быть: небо, звёзды, солнце, луна, тучи, облака, дождь, молнии и, конечно, Боги, управляющие всем этим хозяйством, а значит и жизнью людей на земле. Символы их в разных комбинациях и могли изображаться в контуре зооморфной вселенной. Шаманистам это было недоступно, они видели в лосе, хоть в небесном, хоть в живом только объект охоты. Их боги – идолы сидели дома вокруг очага или охраняли горы, леса, реки и др.

Академисты прекрасно понимали и понимают это, но в рамках существующей концепции Окладникова о принадлежности культуры неолита предкам северных монголоидов, вынуждены искать внутри контуров лосей знаки примитивных религий – внутренние органы: сердце, селезёнку, почки, желудок, кишечник, рёбра, как делал это академик, но через 40 лет переформатировал его ученик В.Е.

Медведев. Но во что? В то, что также значится в шаманских верованиях – зверей, птиц, змей, рыб, половые органы – культ плодородия. Да, в новой семантике лосей всё это есть вопреки логике и мировому археологическому опыту. Но и здесь сложилась парадоксальная ситуация. Этот опыт не допускает мысли, что европеоиды могли жить за Уралом – в Северной Азии и Дальнем Востоке, вероятно, по политическим соображениям. Но он же прекрасно описал в деталях, расшифровал и обобщил все символы культуры неолита Европы.

Понимая это и боясь остаться без покровительства Запада, наши историки подыгрывают ему и интерпретируют всё европеоидное, найденное здесь, как древнюю культуру предков северных аборигенов, неведомых и уже исчезнувших племён неиндоевропейского корня. Но достигнутый уровень научных знаний позволяет расшифровать и петроглифы лосей и всю Вознесенскую культуру. Однако наши археологи им не пользуются, а западные не настаивают на этом. Петроглифы хороший пример тому. Примитивная интерпретация их Окладниковым изжила себя и ничего кроме усмешки, вероятно и у Запада, вызвать не может. Козырная карта из шаманской фаллической колоды, брошенная Медведевым, по существу ничего не меняет, и истина всё также остаётся непознанной.

Что же обнаружил учёный при втором приближении к познанию петроглифов. Петроглиф лося из альбома Окладникова (илл. № 159). Академисты считают, что он изображён в движении – шагает, что в пику статичным неолитическим рисункам. Я лично никакого движения не вижу, тем более, что Вселенной шагать некуда – это ведь не живой лось.

Вот какую интерпретацию орнаментальных компонентов внутреннего пространства фигуры животного, заметьте животного, а не Вселенной предложил В.Е. Медведев: «Параллельные дуги – это, наверно, действительно рёбра, и они являются реалистическим элементом в изображении лося. Всё остальное представляется условносимволической передачи сложного полисемантического образа». Оговорюсь сразу, что так не бывает, чтобы рисунок заключал в себе и натуру и символ. Это явная натяжка и подгонка смысла под идею. Окладников трактовал всё в одном ключе – в натурном и в этом он был прав. Медведеву же не удалось придать рёбрам какое-нибудь символическое значение, и одно только это рушит всю его идею ещё до критического разбора её.

Автор продолжает: «То, что называется фигурой в виде ракетки (в груди), с полным правом можно считать изображением вульвы, обозначенной удлинённым овалом с линзовидным углублением посредине». Окладников считал её сердцем или жизненным центром. Наверно это бы имело смысл, если бы рисунок создавался в палеолите. Автор продолжает: «Над вульвой выбита конусообразная фигура – фаллос, о которой в описании (у Окладникова) ничего не сказано, как и о второй фаллической фигуре – в нижней части живота между рёбрами и концентрическими кругами». На самом деле это продолговатый глубокий дефект-царапина камня, что определил я при внимательном осмотре петроглифа. Далее: «Спиральные завитки над рёбрами следует отождествлять со змеями, кстати, их концы несколько утолщены – это голова. Концентрические окружности с углублением в центре хорошо увязываются с широко распространённой солярной символикой, о чём, к слову, сказано А.П. Окладниковым при обзоре семантики анализируемых петроглифов. Между первым (от центра) и вторым кругом выбита небольшая круглая лунка (в описании у Окладникова не упомянута), но она отчётливо видна на всех фотографиях, в т. ч. и изданной Р.Тории».

Из этого описания создаётся впечатление, что учёный не видел своими глазами петроглиф и пользовался только фотографиями или оно подтверждает поговорку: «Смотреть – не значит видеть». На самом деле таких лунок три, что отчётливо видно и на фото академика и на моей зимней фотографии, где я специально выделил снегом эти лунки (илл. № 63). Но самое удивительное, что они не отображены и на якобы точной бетонной копии этого петроглифа, выставленной перед музеем археологии в г. Хабаровске. Неужели все исследователи настолько слепы, что не замечают их? Нет, просто лунки не имеют права здесь существовать, т. к. не вписываются в семантику солнечных кругов. Для понимания их Окладниковым, как кишечных петель, понятно, лунки тоже не нужны. Тогда что же это? Сейчас объясню… Но прежде замечу, что Медведев в итоге получил следующее: «Таким образом, внутри контурного изображения помимо рёбер, показаны солнце, женщина (вульва), две змеи и два фаллоса» (илл. № 159).

Критику начну с фаллосов. Один, нижний уже отпал, как артефакт рисунка. Второй очень похож на фаллос, как всё продолговатое, но почему-то он повёрнут в противоположную сторону от «вульвы». При внимательном осмотре создаётся впечатление, что происхождение его тоже связано с дефектом контура, возможно не природного, а возникшего при выбивки рисунка. Логично представить, что он является корнем левого завитка-волюты (у Медведева змеи). Такую же форму имеет и правый завиток, что хорошо видно на фотографии из альбома Окладникова. Таким образом, изображение фаллосов, рассмотренное в рамках технического создания рисунка, не является таковым.

Теперь о солнце. Концентрические (солярные) круги мировой археологический опыт признаёт за символ солнца только начиная с II–I тысячелетия до н. э. (Ариэль Голан). В IV–III тысячелетии до н. э. (время создания петроглифа) они считались символом неба. При этом лунки-ямки, вписанные в них, легко интерпретируются как планеты или звёзды на небе. Лунка в центре возможно и есть солнце, ведь речь идёт о комплексном изображении Вселенной. Мировой археологический опыт определил, что символические неолитические рисунки скорее не показывают что-то, а рассказывают о чём-то. А чтобы рассказать о понимании строения Вселенной древним людям необходимо было вписать в петроглиф её компоненты. Небо уже есть, что ещё можно? Наверно тучи-облака, дождь, молнию, и, конечно, обязательно небесное божество. Таким образом, то что Медведев считает вульвой, скорее является тучей от которой отходят фрагменты концентрических окружностей в виде рёбер, показывающих её движение по небу. Но не исключено, что при четвёртом приближении к познанию петроглифов, это положение придётся дополнять и уточнять.

Этот рассказ логичен и понятен и соответствует неолитическому символизму. Но вот как отобразить в рисунке вселенское божество – Великую богиню? Оказывается, это давно и просто сделали индоевропейцы Европы, рисуя её глаза в виде завитков-волют, концентрических окружностей или более или менее похожих человеческих глаз. Все эти символические особенности отражены, объяснены и доказаны мировым археологическим опытом. Примеры изображения глаз – (илл. № 166 справа, в петроглифах п. Шереметьево слева). Так что змей необходимо рассматривать как глаза богини, что подтверждается рисунком головы богини с изображением глаз практически идентичным европейскому (илл. № 167).

илл. № 166

илл. № 167

А то, что это глаза, подтверждает и изображение рядов зигзагов ниже их – это слёзы-дождь европейской богини неолита (илл. № 168).

илл. № 168

Таким образом, спорить здесь не о чем – везде в рисунках глаза богини. Позже, в начале нашей эры они стали представляться как бараньи рога, когда богиня и её глаза были забыты, но символ остался. Он ещё долго жил как знак победы и удачи. Его изображали даже на шлёме и голове Александра Македонского как и у других выдающихся людей.

Глаза богини нарисованы и на керамическом сосуде из раскопа Медведева на острове Сучу у Мариинска на Нижнем Амуре (илл. № 169), что наши археологи не смогли атрибутировать.

илл. № 169

В Сикачи-Аляне есть и другое несимволическое изображение головы богини в натуральном виде, но оно, естественно, более древнее. Её голова на рисунке расположена сверху на лосе-вселенной, а тело лося вписан знак «М», удостоверяющий, что это именно богиня-лосиха (илл. № 170). Вот такое разночтение этого петроглифа с академическими учёными создалось у любителя-исследователя.

илл. № 170

Ещё три «полисемантических» петроглифа Сикачи-Аляна, интерпретированные В.Е. Медведевым в фаллическом духе (илл. № 171,172), не выдерживают критики с позиции принадлежности их к Великой богини. Это не женщины-фаллосы (с фаллическим туловищем), да ещё одна из них и перевёрнута вниз головой. Это тоже изображение Великих богинь, на что указывает двойной контур головы – отличие богини от образа обыкновенной женщины (А. Голан). Трёхпалость руки одной из них подчёркивает принадлежность к божеству, а рисунки шевронов (галунов), что Медведев принял за рёбра, отношение к женскому полу. Вот характерное и аналогичное изображение Богини из книги Ариэля Голана, подверждающее праиндоевропейское происхождение его (илл. № 173). Никакой полисемантичности типа фаллос-женщина здесь нет, это тоже изображение Великой богини.

илл. № 171

илл. № 172

илл. № 173

Но в Сикачи-Аляне есть ещё один петроглиф – перевёрнутого лося (илл. № 163). Семантика его легко интерпретируется в том же ключе. Но прежде слово В.Е. Медведеву: «Данный рисунок, судя по его смысловому значению, а также по расположению камня, находится в том положении, в каком его оставил первобытный художник… Во внутреннем пространстве обеих фигур показаны концентрические окружности – солярные символы… Если у первого лося в нижней половине центральной части показаны рёбра, то в данном случае на том же месте выбиты семь условно обозначенных гребцов (души умерших), располагающихся в лодке, основание которой покоится на концентрических окружностях».

Учёный подсчитал, что среди петроглифов имеется 16 изображений лодок, где вертикальные полоски обозначают гребцов (души умерших). Такую лодку он поместил и в перевёрнутого лося. Это фантастическое объяснение значения рёбер рушит не только само объяснение, но и всю «лодочную» концепцию академика Окладникова, где горизонтальные линии – это лодки, а вертикальные – гребцы (почему-то души умерших) (илл. № 174).

илл. № 174

Привлечение в семантику лодок душ умерших – это неуклюжая попытка добавления очков в пользу анимистическо-шаманоидной идеи происхождения петроглифов Сикачи-Аляна. Эти «лодки с гребцами» скорее изображение записи счёта или чисел с помощью черточек над горизонтальной линией т. е. это арифметический счёт. Есть и другие доказательства присутствия здесь европеоидов в неолите и их авторства сикачи-алянских петроглифов, вплоть до портрета лица белого человека (илл. № 72).

Да и не мог древний художник придать неестественное (перевёрнутое) положение лосю – в символике неолита больше нет подобных аналогий. На самом деле с вестибулярным аппаратом у лося было всё нормально, и изначально он пребывал в вертикальном положении. Доказывается это легко. Справа от крупа его изображена небольшая антропоморфная маска-личина, примерно 20x15 см., подбородком вверх, а лбом вниз, т. е. тоже перевёрнутая. Маску эту я сам лицезрел. Заметить её на рисунке трудно, но возможно. Но при большом увеличении она хорошо видна. Окладников тоже заметил её, что зафиксировал в графическом рисунке своей книги «Петроглифы Нижнего Амура» (илл. № 164). Могли не знать это Медведев? Как ученик его и соратник – не мог. Отсюда вывод о преднамеренной фальсификации в угоду своей надуманной семантики петроглифа и в расчёте на молчаливое согласие академических единоверцев. Но хочется верить, что это сделано всё же не намеренно. Валун, на котором покоится лось-вселенная имеет округлопродолговатую форму и расположен так, что доступен напору льдин во время ледохода. Они и привели его к перевороту. Внутренне пространство лося заполнено также четырьмя округлыми концентрическими образованиями. Два средних представлены не завитками-волютами, а двумя концентрическими окружностями с точками-ямками внутри. Что же общего между ними и волютами? Только то, что это тоже глаза. Они расположены рядом и на том же месте, как и у первого. Они имеют одинаковый размер и форму и отличаются от других овальных фигур внутреннего поля лося. Какой бы признак мог напрямую подтвердить, что это именно глаза богини? Очевидно, изображение слёз из глаз. В индоевропейских символических рисунках имеются изображение глаз, источающих слёзы-дождь. Объясняется это тем, что она в мифологии является подательницей небесной воды т. е. дождя (илл. № 168). И здесь из глаз богини тоже идут слёзы, которыми, к удивлению, являются рёбрами лося. Это необычное и оригинальное решение художника, но логичное и восхитительное.

Таким образом, у первого лося рёбра это тучи, а во втором – они дождь. Везде связь с влагой. Справа от этих глаз, при естественном положении лося, изображен рисунок облаков, а слева неба, но уже без звёзд или планет, что возможно как вариант. Всё естественно и логично для рисунка Вселенной и нет ни вульвы, ни фаллоса. Отсутствие их у второго лося доказывает и ошибочность такого утверждения у первого. У Медведева эти четыре концентрические окружности являются фигурами солнечной символики. Но почему их так много, а у первого одна, ответа нет. Это уже идейное расхождение интерпретаций, имеющих разные корни понимания энтногенетических процессов в неолите.

Оно заложено и в особенностях и целях романо-германской исторической школы царствующей в России и на её Дальнем Востоке. По существу, история написанная ей, является колониальной для этносов России и прежде всего для русского народа. В ней нет места древней истории наших предков, представляющих суперэтнос в том числе и на Амуре. Неадекватная истине интерпретация рассмотренных петроглифов Сикачи-Аляна представляет лишь частный случай масштабной фальсификации академистами культуры неолита с игнорированием её индоевропейского корня. Потому народ и не любит свою историю, ждёт переосмысления положений её и создания школы Подлинной древней истории.

Все эти мои сложные аналитические построения возможно были бы и не нужны, если бы В.Е. Медведев воспользовался мировым археологическим опытом, заключённым в труде Ариэля Голана. Он однозначно определил, что тотемизм-шаманизм не может служить объяснением популярности изображений животных в неолите, а символы формировались не путём схематизации натуры, а в качестве условных начертаний. Таким образом, фалл мог быть только символом, например, стрелой, а не его продолговатой схемой. Так, что все символические изображения неолита Амура несли значение высокой религии и к амурскому шаманизму отношения не имели.

 

Глава № 16

Научные предпосылки создания новой классификации петроглифов Сикачи-Аляна

В Сикачи-Аляне, сточки зрения современного религиоведения и мирового опыта расшифровки знаков неолита, обнаруживаются весьма различные по идейному и символическому содержанию петроглифы. Академиком А.П. Окладниковым, художником-преподавателем ХГПИ В.А. Шишкиной, д.и.н. В.Е. Медведевым ранее были предприняты попытки классификации их по размеру, форме, структуре, стилю, технике исполнения, что, конечно, имеет значение, но не раскрывает суть вопросов: кто и когда их создал, в чём суть рисунков. Традиционно считается, что их создали предки нанайцев – мастера тунгусо-маньчжурских племён, являющиеся издревле носителями первобытной демонической религии, включающей анимизм, магизм, шаманизм. Европеоидный след в происхождении рисунков никто никогда из академических историков не рассматривал. Современная либеральная классификация этносов делит все народы на исторические и внеисторические, письменные и неписьменные, хотя ещё недавно выделялись цивилизованные и дикие. Такая характеристика была связана с формой религиозных верований и использованием ими письменности.

Принципиально религии делят на теистические (вера в Бога) и демонические (вера в духов). Суть данного исследования и заключается в первую очередь в определении принадлежности петроглифов к той или иной вере. Для этого требуются прежде всего современные религиоведческие знания, которые были получены из труда профессора А.Б. Зубова: «История религий», аккумулировавшего самые современные воззрения палеоантропологии и религиоведения.

Историографическая (описательная) сторона петроглифики достаточно ёмко освещена академиком Окладниковым, но историологический анализ (обобщения, поиск аналогий) представлен в его работах слабо и предвзято. Однако к настоящему времени в мире накоплена солидная научная база расшифровки символов неолита, представленная в книге А. Голана «Миф и символ». Её содержание, явившееся в концептуальных вопросах тоже предвзятым, оказалось, однако, разрушительным для умопостроений отечественных учёных, последователей Окладникова, изучавших неолит Нижнего Амура. Труды этих крупнейших учёных и легли в основу дальнейшего познания петроглифов Сикачи-Аляна, уникальность которых заключается не только в необычных художественных формах, символика которых, однако, оказалась тождественной переднеазиатскому неолиту, но и в глубоком идейнорелигиозном содержании, явившимся общим и для Дальнего, и для Ближнего Востока. Особенности петроглифики Нижнеамурья выводят её в реестр единственных в мире изображений, не имеющих, как говорят, аналогов. Причисление академистами этих рисунков к изображению духов, связанных с охотничьей магией, анимизмом, шаманизмом, с одной стороны, снижает их престиж в глазах мировой истории, с другой, – возбуждает досужий интерес к модным демоническим религиям. Но какую же религию они на самом деле представляют? Кто их создатели – маги-шаманисты или верующие в Бога-Творца? Ответ на этот вопрос скрыт в правильном понимании процесса развития религий, начинающегося с палеолитического времени.

Кажется естественным, что самой древней религией должны быть примитивные верования – колдовство, охотничья магия, анимизм, шаманизм. А по мере просветления сознания древнего человека, возникали и теистические религии, вначале в виде политеизма (многобожия), затем монотеизма (однобожия). Большинству религиоведам до настоящего времени так и представлялся этот процесс движения человека к Богу-Творцу. Основанием для этого явилось упрощённое понимание палеонтологами древних похоронных ритуалов, массовых изображений зверей на стенках пещер, сцен охоты на них. Но всё оказалось значительно сложнее.

В настоящее время считается доказанным, что теизм своим началом уходит во времена начального палеолита в доледниковый период. В это время (350–250 тыс. лет назад) в Евразии жили люди, почти не отличающиеся от современных, – недавно обнаружены их черепа в Англии, в Германии, в Африке, в Китае. Но больших доказательств немереной древности кроманьонца пока обнаружить не удалось. Из этого можно предположить, что неандертальцы, доминирующие на земле в период оледенения 200 – 30 тыс. лет назад, являлись подвидом древнего Гомо сапиенс, произошли от него и могли иметь высокую религию, полученную от кроманьонца. Они исчезли 30 тыс. лет назад, возможно, вновь соединившись с основным видом древнего человека, и на правах небольшого долевого участия явились предками современного человека. По крайней мере, понятно, что только гибридизация между подвидами человека могла создать такое многоцветие современных этносов.

Считается, что нравственные принципы в древнем обществе могут быть обусловлены только представлением человека о связи с Богом. Выявление признаков жестокости в древности палеоантропологи всегда связывают с религиозным упадком. Они обнаружили у неандертальцев неравнодушие к умершему телу, заботливое отношение к больным, калекам. Похороны своих умерших производились в отдельных могилах в позе сна, сохранялся череп, не делалось различий при похоронах детей и женщин. У головы умершего клали кремнёвые орудия, мясо, понимая, однако, что мёртвым этого не нужно, но «душами» предметов человек должен воспользоваться при воскрешении. На могилах они разжигали костры, рассчитывая, что душа с огнём и дымом отлетит на небо, а плоть когда-нибудь восстанет из земли, для чего ориентировали умерших в могилах по оси восток – запад, головами на запад, лицом на восток, откуда восходит солнце. Этот ритуал, как известно, сохраняется до сих пор. Это ли не признак надежды на победу над смертью? Нередко в могилах неандертальцев обнаруживают черепа медведей, кости крупных рогатых животных. Позже у кроманьонцев находят лопатки мамонтов, что исследователи раньше связывали с магией. Но суть оказалась в том, что кости крупного и мощного зверя в могиле олицетворяли собой бо го присутствие, богообеспечение, всемощность. Живые животные: бизон, медведь, бык, мамонт, кит – были идеей божественного всемогущества и мощи в земных образах. А как ещё мог представить человек образ Бога? Только через воплощение его в мощном звере.

Кроманьонцы хоронили тоже в земле, засыпая своих усопших охрой – представляя её земной кровью, которая необходима для загробной жизни, и использовали также все похоронные ритуалы неандертальцев. Но кроманьонец стал ещё и рисовать. Изображения животных делались краской на века. Картины создавались в потаённых, труднодоступных, тупиковых уголках пещер, подальше от своих стойбищ. Входы в пещеры, как правило, заваливались камнями. Зачем? Объяснений существует много: от пресловутой охотничьей магии, до потребности художника творить искусство для искусства из-за проснувшегося чувства прекрасного. Но это не так. Фрески имели отношение к подземному миру и предназначались для его обитателей – душ дорогих усопших предков.

Кроманьонцы создавали картины охотничьего рая для них, где души могли охотиться и дожидаться воскрешения из утробы матери-земли (илл. № 175, № 176). Изображение крови раненых животных как бы питало обитателей преисподней до воскрешения.

илл. № 175

илл. № 176

Идея жертвенных животных, которая культивируется в религиях, здесь воплотилась в картинах. Такое жертвоприношение как бы приносится постоянно и не требует новых жертв. Картины потрясают своим предельным уровнем совершенства – в испанской Альтамире, французской Ласко, где изображено трёхметровое существо – хвост оленя, задняя часть быка, горб зубра, ноги слона, передняя часть лошади, голова человека. На голове у этого монстра рога. На охоте такого не встретишь. Так что охотничья магия здесь ни при чём. Это фигура «иного мира» – символ Бога. При смешении изображений животных демонстрируется понимание, что, скажем, не зубр есть Бог, а его изображение есть символ Бога, и поэтому его рисовали не совсем настоящим, чтобы никто в этом не сомневался. То же касается и так называемого Великого колдуна в Ласко (илл. № 177). Он имеет звериные и человеческие черты – это якобы колдун, да ещё и в маске. Но это тоже фигура «инобытия». Придание животному человеческих черт стало прорывом в познании Бога. Он осознал своё сходство с Творцом этого мира и признал свою божественность, отсюда берут начало нравственные принципы людей. Это сейчас они могут существовать и без религиозной опёки, но для этого им необходимо было пройти длительную религиозную культивацию.

илл. № 177

Удивительно то, что художественное содержание пещерных картин с XXX по IX тыс. до н. э. от Перинеев до Дона и Южного Урала везде одинаково. Причина такого единого художественного стиля палеоантропологам неизвестна. Но она, на мой взгляд, лежит на поверхности – кроманьонцы представляли собой однородный в расовом и этническом отношении палеоевропеоидный народ, первоэтнос планеты, с общей религией и канонами её художественного воплощения. Других народов просто не было ещё. Не было и шаманоидных примитивных религий – их время ещё не пришло. Исследователю неолитической символики А. Голану тоже была непонятна причина единого символического стиля, одновременно существовавшего в неолитической Евразии. Но объяснение то же – наличие единого этнического пространства европеоидов. Таким образом, в древнейшей религии выявляются свидетельства о загробной жизни и бессмертии души – смыслов, с помощью которых люди надеялись преодолеть смерть.

Издревле люди помещали покойников в землю – царство мёртвых – и ожидали воскрешения тела умершего, но и одновременно рассчитывали на небесное существование их душ. Это была борьба и единство двух идей. На раннем этапе неолита умерших считали частью мира живых и существенной опорой рода. Черепа умерших в это время стали хранить в доме рядом с очагами или под полами. Жилище, таким образом, превратилось в родовое святилище.

В раннем неолите, о чём свидетельствуют находки X–VIII тыс. до н. э., человек ясно сознавал полную неподобность Бога ничему земному и ничему живому из сотворённого Богом. Возможно, именно поэтому он решил изображать его бесформенной глыбой камня, что отражено в памятниках Иерихона, Бейды и других. Твердейший и неразрушимый камень говорил человеку о вечности и незыблемости Бога. Он и явился «иконой» непостигаемого Бога. Так считает религиоведение.

Но может быть, камень сам проявил своё отношение к божественной силе. Гром с древнейших времён всегда воспринимался людьми как голос Бога, а молния – его сила – представлялась стрелами его. Эти явления природы связывались с Богом Перуном, старейшим в пантеоне известных Богов. По академическим историческим сведениям, его корни имеют южнорусское происхождение. Он был покровителем киевских князей. А более древние изображения его неизвестны. Но имя его из письменных источников было известно ещё в империи хеттов II тыс. до н. э. в Малой Азии (на территории Турции). У них Перуна олицетворяла каменная стела или просто камень с названием «Пер» (скала), корнем которого и образовано имя хеттского Бога «Пирва», возможно «Перуа». Принадлежность хеттов индоевропейцам определена абсолютно точно. И коль его имя дошло до наших дней через четыре тысячи лет, то есть основание предполагать его существование и в раннем неолите у протойндоевропейцев.

Чтобы понять, каким образом камень мог относиться к проявлению божественной силы, нужно вспомнить теорию В.Л. Грошева ТЕП (теория единого физического поля). Созданная им модель эфиросферы земли и происходящих в ней процессов раскрывает сущность всех физических полей, частиц и фундаментальных физических процессов на всех уровнях иерархии материи. Одним из ключевых понятий его теории является «ядрон». Это макроскопический тороидальный (круговой) вихрь эфира земли. По представлению ТЕП, ядроны проявляются различными формами НЛО. Внешне они чаще воспринимаются как светящиеся шары или диски. Ядроны имеют сродство к плотным образованиям – скалам, большим камням. Ядроны, вылетая из недр земли, дрейфуют над поверхностью её, нередко внедряясь в камни. Они могут взрывать, размягчать, сжигать, уносить их в космос или на противоположную сторону земли по дуге 180 градусов.

Активность ядронов значительно увеличивается при сближении с Землёй кометы Галлея, происходящем каждые 76 лет, что провоцирует литосферные катастрофы. Эти геофизические процессы при действии ядронов проявляются паранормальными явлениями, которые и воспринимались, как божественные. А скалы и камни могли восприниматься как пристанища (дома) Бога на земле. Отсюда и возникло богопочитание камня.

В Передней Азии не обнаружено изображений Перуна на камне ни в неолите, ни в бронзовом веке. Возможно, здесь под влиянием традиции он олицетворялся просто камнем. Но на Нижнем Амуре сохранились его многочисленные антропоморфные изображения, не узнанные историками. Опознание их связано с прочтением на задней стороне изваяния этого Бога руны, представляющей знак «X», с надломленными концами (илл. № 17) и читающегося как «ПЕ» или «ПИ». Этот знак пришёл из неолитической древности, где обнаружен, но не прочитан в тексте харапцев, первых земледельцев долины Инда VI тыс. до н. э. (илл. № 178, третий знак). Этот же знак часто встречается в праславянской слоговой письменности начала новой эры и далее до средневековой Руси, и везде он читается как «Перун», что определили выдающиеся лингвисты В.А. Чудинов и Г.С. Гриневич. Так что это, действительно, пока непризнанное, но единственное в мире изваяние Бога Перуна (илл. № № 179). Копии его, но уже в рисунках на камне, имеются и в Сикачи-Аляне, и в п. Шереметьево.

илл. № 178

илл. № 179

Но в VII–VI тыс. до н. э. произошло разделение миров мёртвых и живых. Возникают кладбища или «дома мёртвых», а из интерьеров жилищ исчезают черепа умерших родственников. Появляются специальные храмы, где возносились молитвы Творцу жизни, к VI тыс. до н. э. они замещаются своеобразными религиозными центрами, предназначенными для культовых отправлений нескольких окружающих поселений, иногда весьма далеко расположенных. Такие центры имеют следы интенсивной религиозной жизни, превосходя древние поселения по площади. Они в дальнейшем превратились в протогорода. Храмы и центры вначале имели только алтари, вокруг которых совершались ритуалы. Вокруг них двигались процессии, осуществлялись поклонения, танцы. Как правило, в это время антропоморфные изображения Бога-Творца ещё не создаются, в связи с представлением о запредельности и безвидности Бога.

В позднем неолите в религиозную символику входят изображения небесных светил – неба, звёзд, солнца, облаков, молнии, реже луны – солнца мёртвых. Космическая символика очень ясно свидетельствует об увеличении дистанции между небом и человеком. Она недостижима для грешного человека с земли. Люди более позднего неолита, остро переживая безмерность расстояния между собой и Творцом, готовы были приложить невероятные усилия в преодолении этой метафизической пропасти.

Однако в раннем неолите не был забыт и пришедший из палеолита и прежний образ Бога – рогатый мощный самец. Постепенно он заместился только рогами. Символ этот встречается в Анатолии, Индии, Месопотамии, на Дунайской равнине. Но среди этих не очень множественных изображений, исчезающих в конце VII тыс. до н. э., в Чатал-Уюке вдруг возникают антропоморфные изображения Бога и Богини. Это было великое открытие важнейшего религиозного понятия – Бога в образе человека. Оно не снижало планку умозрения, когда непознаваемость Бога отражалась бесформенной каменной глыбой. Этим человек приблизил себя к возможности соединения с Богом после смерти. Немногим позже, в V–IV тыс. до н. э. фигурки богов появились в поселениях Инда, Хараппы.

Таким образом, по времени возникновения антропоморфных изображений на Индостане, вт.ч. и изваяний, по впервые зафиксированному в VI тыс. до н. э. знаку X с надломленными концами можно определить примерно и время создания антропоморфных изображений Нижнего Амура – VI–IV тыс. до н. э.

Теперь построим линию хронологического движения идеи изображения божества, его силы и непостижимости с раннего палеолита до позднего неолита: зверь (зубр, бык, мамонт) > рога, бивни, кости зверя > черепа зверей > синкретические антропо-зооморфные существа «иномира» > камень > каменный фаллический культ > антропомофный образ > космогонические представления (космические символы). И это всё теистические, а не демонические образы Богов.

Для Нижнеамурских петроглифов более характерны антропоморфные изображения и космогоническая тема рисунков. В соответствии с построенной линией, мужские антропоморфные личины, николаевское изваяние, изображение Великой Богини на Вознесенской керамике, в том числе и череповидные рисунки Богинь, образов Богов с нимбом-сиянием вокруг головы следует отнести к VI–V тыс. до н. э. К рассвету неолитического символизма – IV–III тыс. до н. э. можно причислить рисунки лосей с богатой космической символикой во внутреннем поле; лошади, перевозящей солнце; лошади с двурукавной свастикой во внутреннем поле, «рога барана» – символ Великой Богини на скалах п. Шереметьево (илл. № 166 слева, идентичная эмблема Предкавказья справа).

Изображение на валуне трёх синкретических животных в первом пункте петроглифов, по Окладникову, следует отнести к мезолитическому периоду времени, возможно, к XII тыс. до н. э., как считал академик. Это, очевидно, первый петроглиф Сикачи-Аляна (илл. № 107). Петроглиф отображает не просто трёх животных – это звери «иномира», потустороннего, связанного с божественной силой, воплощённой в мощных животных. Художник их создал отличающимися от земных зверей, чтобы не было сомнения в этом. Может быть, они жители неба и представляют созвездие трёх звёзд – Орион? В них тоже нет места демонической религии – шаманизму. Подобные рисунки животных изображены в пещерах Альтамира и Ласко.

Как видно, Нижнеамурские изображения заключают в себе богатейшую картину религиозных идей, связанных с Богами и воплощённых в петроглифах в соответствии с хронологическим развитием этих идей. Но может быть, они являются плодами демонической религии – анимизма, магизма, шаманизма? Именно с ней до сих пор академисты связывают происхождение петроглифов. А существовала ли в это время сама эта религия?

В начале XX века большинство учёных отрицали возможность веры в единого Бога у «дикарей». Они считались для этого слишком примитивными. К тому же доминировала точка зрения Э.Б. Тейлора, что первоначальной религией является анимизм, вера в духов, развившаяся постепенно до политеизма, а затем достигшая единобожия – монотеизма. Но современное религиоведение утверждает, что этнографии не известен ни один народ, ни одно племя, не имеющее теистической религиозной традиции.

Однако в религии исторических народов вера в Бога занимает главенствующее положение, хотя есть место и духам, исполняющим волю Бога и являющимся его слугами, посланцами (ангелами). Духи, противящиеся ему, входят в понятие «демоны». Существуют и нейтральные духи природы, созданной Богом, одухотворяющие деревья, озёра, скалы, реки. У внеисторических народов вера в Бога угасла, хотя они, несомненно, знают о его существовании, но «вынесли за скобки» своей религии, оставшись в мире духов. Это для них естественное окружение, не зависимое от Бога и обладающее элементами могущества и свободой воли.

У народов Нижнего Амура духи делятся на злых – амбан, которые не подчиняются людям, вызывают болезни, препятствуют охоте, рыбалке, могут погубить человека и обыкновенных – сэвен, помогающих тем, кто их «кормит». Для этого шаман приглашает духа вселиться в фигурку, специально для него изготовленную. Существуют таёжные духи и бесчисленные духи, населяющие небо, землю, воды, преисподнюю. Простые люди боятся с ними общаться. Это может привести к болезни и гибели.

Фигурки, статуэтки, пучки соломы сами по себе не являются объектами поклонения. Делают их таковыми только духи, вселённые в них. Если дух убегает из предмета, он выбрасывается или уничтожается как пустой.

Итак, мир духов окружает со всех сторон людей неписьменных обществ. Отвергнув Бога-Творца, они погрузились в мир духов, стали его частью. Они научились ладить с ними, обманывать и побеждать их. Зная о существовании Бога, они всё же не прибегают к его заступничеству, когда их одолевают злые духи. С духами они борются с помощью других духов, которые с помощью колдунов (шаманов) становятся помощниками человека. Но нанайцы знают, что главные боги – Саньси, Нянгня живут где-то наверху – на небе, на звезде или на туче. А раньше Бог Найму Эндур сделал всех людей, зверей, букашек. Знают нанайцы и Высшее существо Боа Эндури – небесный дух. К нему отправляется душа умершего существа. По их представлению, Боа Эндури как человек. Это след богоподобности человека в верованиях нанайцев, пришедший из древнего монотеизма.

Удивление вызывает слово «Боа», ведь это русское слово «Бог». Откуда оно в нанайском языке? Вероятно, из лингвистической ностратической дали, где северяне имели контакт с европеоидами, проживавшими на Нижнем Амуре. Конечно, никто не слышал его здесь, но оно написано над одним антропоморфным петроглифом Сикачи-Аляна, который я рассматриваю как образ Бога Перуна (илл. № 21), и здесь же текст моления: «Помощь войди в Боги» (илл. № 20). Эти «подковки» над головой и в письме прочитаны выдающимся лингвистов В.А. Чудиновым как «Бог». И с этим значением руны он многократно читал и другие рунические тексты. Отсюда, вероятно, и само значение подковы как приносящей счастье, что тоже от Бога.

Таким образом, в верованиях неписьменных народов Бог-Творец забыт или почти забыт, «вынесен за скобки» религиозной жизни и перестал являться её центром и смыслом. Почему произошёл отказ и отречение от Бога? Нанайцы знают ещё Высшего Бога, именуемого Акпан. Это солнце. Обращение к нему они называют «древней молитвой»:

«Восходящее солнце! Восходящий Акпан! Дай хорошего здоровья, хорошей жизни! Помилуй нас, дабы было хорошо нам! Восходящее солнце, свети мне в лицо лучами своими! Помилуй нас, восходящее солнце, восходящий Акпан!» Кажется, что это след древнего чувства вины человека перед Богом, утраченного нанайцами.

При общей склонности к религиозной живописи и скульптуре неписьменных народов Высшее Существо у них изображается крайне редко. Скульптуры низших богов и предков бесчисленны в африканском искусстве. Высший же Бог никогда не изображался, хотя и мыслился в человеческом образе, как и у нанайцев, у которых идолов было вполне достаточно, чтобы вместить всю веру этого маленького народа. И она не призывала к изображению петроглифов, более того, нанайцы и раньше, и теперь боятся их и запрещают своим детям посещать территорию, где они изображены. А камлания шаманы проводили не на петроглифах, а на территории своего святилища, которое сохранилось и сейчас и представляет собой, применяя современную терминологию, место силы. Оно расположено на берегу, рядом с п. Малышево. Здесь в природных конфигурациях скал можно разглядеть камень похожий на шамана, изображение лица старухи, сэвенов, собаки, гроба и др. (илл. № 136).

В чём же заключается шаманство? Шаман подчиняет себе личные духовные существа, которые являются «хозяевами» безличных природных явлений в отличие от современной науки, где творческий импульс овладения природой исходит от учёного. Таким образом, шаман – это тоже своего рода «старший научный сотрудник» джунглей.

Главная суть шаманизма заключается в вере в духов, в возможность их подчинения ему, в способность шамана в ходе камлания (магическая шаманская практика) посещать верхние и нижние миры, чтобы бороться и побеждать злых духов.

Человек теистической религиозности, осознавая, что духи – такие же сотворённые существа как и он сам, защищаются от их вредоносных действий силой Божьей, равно как и ищет помощи добрых духов, призывая их и своего Создателя. Понятно, что атеист безразличен и к духам, и к Богу-Творцу. Он ищет устроение своей жизни только в использовании научных методов и знаний.

Парадокс шаманства состоит в том, что только действительное существование духов даёт смысл наличию института шаманства. И хотя наука отрицает бытие демонов, шаман и его соплеменники всецело верят в них. Шаманизм – это форма духовного устроения человека, отказавшегося от теистической религиозности. Выбор этот был сознательный у людей, которые предпочли служение самим себе, а не Абсолютному Благу, Подателю жизни и полноты бытия.

Шаман ставит себя в центр вселенной, из которой устранён Бог.

Трагедия таких народов проявилась в том, что предпочтя обходиться без служения Богу, они остались и без плодов этого служения. А плоды эти оказались самыми важными для развития человечества. Молитвы, обращения к Богу люди стали запечатлевать на камне, глине, дереве, что затем перешло в письменность и книжную культуру. В Сикачи-Аляне, как указывалось, в петроглифах есть такое обращение к Богу, составленное слогово-руническим письмом. Изображение зверей, затем антропоморфных богов, символов вселенной трансформировалось в изобразительное искусство. В Сикачи-Аляне и Шереметьево имеются многочисленные изображения антропоморфных масок – личин. Это, несомненно, Боги и Богини. Другого смысла они просто не могут нести. С шаманской религией они не могли быть связаны, так как Боги у них не почитались, а изображение шаманов не практиковалось. Религиозные центры постепенно превратились в городища, затем протогорода, а позже в города и государства.

Вернисаж петроглифов в Сикачи-Аляне, имеющий идейно-религиозное содержание, сходное с европейско – переднеазиатским, так же не может быть ничем, кроме как религиозным центром неолита Нижнеамурья. Это сходство можно проследить и в символике петроглифов и керамики Вознесенской неолитической культуры. Здесь выявлено 40 символов-двойников, совпадающих по всем параметрам с символами Передней Азии, Юго-Восточной Европы, Кавказа, опубликованных в книге А. Голана «Миф и символ». Фактически они аналогичны или по изображению, или по религиозной идее. Три из них представляются идентичными, а пятьдесят один тождественными. И это потрясает! Однако поиск аналогий продолжается и умножается: не всё учтено и не всё найдено.

Таким образом, и по идейно-религиозному содержанию, и по символике и её семантике неолит Нижнеамурья ничем не отличается от западных регионов Евразии, а монголоиды-шаманисты, носители демонической религии, создать подобную культуру не могли. Даже если бы в это время их религия ещё не демонизировалась, объяснить масштабное совпадение символики неолитических культур разных концов света всё равно было бы невозможно, в связи с естественной оппозиционностью этносов и отсутствием между ними контактов. Только в среде одного народа – европеоидов – могли быстро распространяться однородные религиозные воззрения и их символика. Конвергентность возникновения, заимствование, сходность условий существования, случайность совпадений, сходность человеческой психологии и другое не может объяснить появление в неолите Нижнего Амура цивилизации-двойника западной культуры. Только существование единого народа с единым языком, материальной культурой и религией может привести к пониманию этого. Имя этого народа – индоевропейцы.

 

Глава № 17

«Шаманские танцы» академистов на сикачи-алянских петроглифах

Уже 40 лет исполняются шаманские пляски с бубном полным духов нашими академиками, докторами и кандидатами наук, культурологами и прочими экскурсоводами. Тандем академиков А.П. Окладникова и А.П. Деревянко создал не только псевдонаучную историческую базу происхождения петроглифов Амура, но и, по остроумному замечанию их оппонентов, «одервеневшую окладниковщину».

В картину с этим окладом вписались практически все дальневосточные историки и культурологи – птенцы гнезда Окладникова. А находится она где-то в подвале романо-германской исторической школы, научная парадигма которой, регламентируя исследование петроглифов, направляет результаты их в нанайское буни (тот свет), куда следом, по мифологическому представлению нанайцев, попадают и неискушённые исторической истиной умы и души наших историков и профанов.

Буни представляет собой зеркальное отражение жизни шаманистов на этом свете: такие же деревни с жителями, лес, горы, Амур, рыбалка, те же валуны с петроглифами, на которых сидит задумчиво академик Окладников с дробовиком – здесь он работает сторожем, как хотел, когда выйдет на пенсию. Любых отступников от его концепции он, человек с ружьём, здесь не пожалует. Сюда и мне в своё время очень хотелось бы попасть – поспорить с академиком.

По моему мнению, существующая яркая культура монголоидных предков нанайцев XII–III тыс. до н. э., является как бы Зазеркальем той действительной начальной цивилизации индоевропейцев Нижнего Амура, от которой дошли до нас великолепные уникальные петроглифы и первая в мире керамика с богатейшей символикой. В это Зазеркалье и попадают все направляющиеся на петроглифы в Сикачи-Алян или Шереметьево. Сюда их ведёт дорога, проторенная академиками, отдавшими происхождение культуры европеоидов предкам монголоидных северян – нанайцам, которых, кстати говоря, здесь, на Нижнем Амуре, в неолите ещё и не было. А жили здесь ничего не ведающие сейчас о петроглифах предки нивхов.

По заключению учёных, главным признаком, связывающим культуру неолита с современной нанайской культурой, являются спирали, украшающие халаты нанайцев. Происхождение их академисты связывают со змеями-драконами, обитавшими якобы в мифологии прананайцев в неолите, когда их ещё не было у недалеко проживавших китайцев. Но как Амур течёт в Нижнеамурье из истоков, расположенных и в Китае, так и драконы сползли с китайских халатов на нанайские, а не наоборот. Но историки так не считают, и в этом их научная халатность. А добрые, наивные нанайцы шьют себе халаты из рыбьей кожи с драконами и спорят, который из них Мудур, а который Пуймур, а не откуда они взялись. Драконы теперь модны, а демоническая религия нанайцев (вера в духов) почти забыта. Шаманы повымерли, духи из их бубнов разбежались, и под камлание теперь уже академических шаманов о великом национальном прошлом северян этот рыбьекожий народ, замученный безработицей и нестойкостью к водке, тихо умирает. А религия их покрыла петроглифы патиной, которая скрывает нечто недоступное пониманию академистов, и не потому что они не могут этого понять, а потому что историческая парадигма не разрешает.

Все знают, что петроглифы имеют мировое значение, т. е. миру, в лице Западной исторической науки, как будто есть до них дело. Она объявила народ, проживающий в древности на территории Нижнеамурья неисторическим и неписьменным, а это значит, что какая-либо цивилизация здесь не могла быть создана. Первые цивилизации в неолите создавали якобы только земледельческие народы Ближнего Востока, Передней Азии. В основе их лежали теистические религии с религиозными центрами и древние письмена, из которых затем появились протогорода и письменность, а идейно-мировоззренческие изображения на камне, керамике переросли позже в изобразительное искусство. На Нижнем Амуре ничего подобного в неолите не могло быть у народа, исповедующего демоническую религию, которая не могла дать подобных плодов развития. И это сущая правда – ни городов, ни письменности, ни искусства у северных монголоидов не появилось.

Такая вот разница в результатах веры в Бога и веры в духов – теизме и шаманизме.

Но Сикачи-Алян и Шереметьево несут все признаки религиозных центров своей масштабностью и насыщенностью изображений на валунах. Заурядность святилищ им не подходит. А в сикачи-алянских петроглифах выявляется руническое письмо, отражающее моление Богу. Многие петроглифы здесь по семантике и классу художественного исполнения представляют настоящие произведения искусства. То же можно сказать и о Вознесенской керамике. Так что теизм Нижнеамурья налицо и вполне соответствует общим закономерностям развития его в Европе и Передней Азии.

Нижнеамурская академическая петроглифика содержит массу противоречий, ошибок и абсурдов, созданных историками, которые, однако, не видны невооружённому глазу. Например, при статусе петроглифов якобы мирового значения, они до сих пор не взяты ЮНЕСКО под охрану для сохранения, как объект особой исторической значимости. Подозреваю, что эта организация знает, что он – «Федот, да не тот» и относится к индоевропейской культуре, которую западники не жалуют, тем более что указанная пресловутая историческая парадигма противоречит существованию таких петроглифов здесь вообще. Это для ЮНЕСКО представляет не решаемую проблему, и, похоже, что они никогда не возьмут петроглифы под свою опеку.

Удивительно, что ни одна работа академика Окладникова по петроглифам не переведена на иностранный язык, а его красочный альбом «Древнее искусство Приамурья», выпущенный в 1981 г. на английском языке, не попал в книжные магазины Запада. Иностранные учёные, за исключением американца Бертольда Ляуфера в конце XIX века, не интересуются петроглифами Сикачи-Аляна. Почему? Вопрос этот никто не задаёт из наших учёных, а следовало бы. А ответ, как не крути, упирается в главное – кто создал эти петроглифы. Монголоиды-шаманисты или европеоиды-теисты? Но никто из историков не желает спорить с регламентирующими положениями парадигмы.

Вопрос об этнической принадлежности петроглифов в академических кругах доведён до абсурда, но никто этого замечать не желает. Основная группа петроглифов относится к неолитической эпохе. В это время здесь, по академическим представлениям, проживали предки нивхов, а тунгусо-маньчжурские племена – предки нанайцев – переселились сюда из Прибайкалья в начале I тысячелетия н. э., вытеснив нивхов в низовье Амура – его лиман. Это доказал в специальном исследовании этнолог Г.М. Василевич. Тем не менее, академические историки с любовью отдают всю культуру мезо – неолита предкам именно нанайцев, которые сюда ещё не успели добраться. Современные нанайцы не отказываются от такого подарка и гордятся своими достойными предками. Нивхи низовья Амура, а тем более Сахалина, мало что о них знают и не претендуют на национальную гордость нанайцев. Но из этнографии известно, что ни те, ни другие не склонны к изображению рисунков на валунах.

Ещё пример. Нигде: ни в Африке, ни в Евразии, ни в Америке – представители демонической религии не создавали в неолите, или сейчас образы Высших Богов, хотя верили в их существование. Изображали только низших – духов и идолов, чем нанайские и нивхские мастера занимаются и сейчас. А символика сикачи-алянских и шереметьевских петроглифов является двойником символики теистической религии неолита Ближнего Востока, Передней Азии,

Южной и Восточной Европы, Кавказа. Но как это возможно? То ли европеоиды в неолите наезжали на Нижний Амур, то ли монголоиды Дальнего Востока стажировались на Ближнем Востоке? Ответа у академистов нет.

Но есть камлания о существовании неких универсалий, вызывающих конвергентное (одновременное) возникновение по всей планете однообразных явлений, в том числе и изобразительного характера. Это якобы связано с общностью психологии людей различных религий и рас, или общим хозяйственным укладом жизни, или заимствованием у соседних народов по цепочке, или случайными совпадениями. В это можно было бы с трудом поверить – при едином религиозном пространстве у родственных народов, но при оппортунистических религиях – теизме европеоидов и демонизме северных монголоидов – невозможно представить, а уж о психологии и говорить нечего. Современное историческое религиоведение подтверждает это. Объяснение возможно только одно – культура начальных цивилизаций создавалась в среде единого народа.

Попытки создания академистами классификации петроглифов не увенчались успехом. Удалось их сгруппировать по стилю, форме, технике изображений, но не хронологии и семантике. Для этого у них не было научно-исследовательской базы. Сейчас она появилась, но воспользоваться ей уже некому – иссяк потенциал исследователей петроглифов. Представлена она двумя большими академическими трудами: «Миф и символ» А. Голана и «История религий» А.Б. Зубова, полностью подтвердившие единство культур неолита Востока и Запада. Как уже указывалось, анализ религиоведческой работы А.Б. Зубова позволил построить цепочку хронологического движения идеи образа Бога-Творца с раннего палеолита до позднего неолита. Получилось следующее: зверь (зубр, бык, мамонт) > рога зверя > черепа > камень > антропоморфные образы (маски-личины) > космические символы (небо, солнце, тучи, дождь, звёзды, вселенная, символы Богини неба и др.). Амурские петроглифы и маски-личины на Вознесенской керамике подпадают под два последних звена цепочки. И если академик Окладников отнёс космическую символику лосей, лошадей к IV–III тыс. до н. э., то, вероятно, мужские и женские антропоморфные маски-личины, в том числе и череповидные, следует отнести к VI–V тыс. до н. э.

Но академисты-шаманисты продолжают стучать в бубен. Самый замысловатый шаманский танец на петроглифах исполнил д.и.н. В.Е. Медведев, смотрящий за ситуацией изучения неолита Нижнеамурья из ИАЭ СО РАН. Он находился в плену устаревших представлений о существовании в палео – неолите только примитивных демонических религий, что в корне неверно. Археолог интерпретировал все находки мезо – неолита в районе Сикачи-Аляна, на о. Сучу у Мариинска, петроглифы и Вознесенскую керамику как атрибуты демонической религии вульво-фаллического смысла, связанные с охотничьей магией и культом плодородия. К тому же он придерживался регламента парадигмы и не представлял, что культура неолита Нижнеамурья могла быть похожа на переднеазиатскую или европейскую культуру этого времени в силу неисторичности здешнего населения. Она, по его мнению, здесь в неолите представляла фактически культуру палеомезолита. Для обоснования этого он представил в своей работе описание предметов культа якобы вульво-фаллического толка. Это фигурки медведя, рыбы, птицы, полоза, совы, лося и др. Изображения на керамике и в петроглифах он атрибутировал и как двуконечные фаллосы, и как тюлень-фаллос-вульва, и как женщина-фаллос, и как фаллос-вульва, знак вульвы над головой Богини. Вот такая нетрадиционная историко-гермафродитическая фантасмагория. Даже нанайскому шаману такое в голову не могло бы прийти. Но чего не сделаешь во славу Западной парадигмы. Хорошо, что это описание существует в специальной литературе, недоступной профанам – они бы его не приняли, поскольку каждый знает, где именно находится женский детородный орган, во всяком случае, можно уверенно сказать, что он не над головой.

Конечно, многие лукавые интерпретации академистов уже разрушены в книге и нет необходимости повторять все телодвижения шаманского танца куратора неолита Нижнеамурья, но на некоторые всё же обратим внимание, ведь читатель недоверчив, к тому же критика академиста сопровождается и демонстрацией новых иллюстраций-фотофактов. На (илл. № 171), по Медведеву, изображены женщины-фаллосы (культ плодородия), на что указывают якобы фаллообразные продолговатые тела. С этим трудно было бы спорить, если бы А. Голан не указал, что в неолите символическое изображение Богини отличалось от рисунков обычной женщины двойным контуром головы, что заметно в рисунках, а трёхпалость одной из них не указывала бы на отношение к божеству. Таким образом, это тоже богини, а не плодородные женщины-фаллосы, тем более что неолит был эпохой символизма, а не натурализма, что известно каждому просвещённому историку. Семантика же символов сикачи-алянских Лосей стала ярким примером мифологического мышления Медведева, основанного не на предыдущей научно-исследовательской базе, а на самомнении. Новое слово в интерпретации петроглифов он сказал, но оно не раскрыло сущность их, а покрыло историко-гермафродитической патиной.

И ещё одна фаллическая интерпретация Медведевым женщины не выдерживает критики (илл. № 172). Это тоже изображение Богини, на что указывают шевроны (уголки) на теле её, что практически идентично Богине западного происхождения (илл. № 173) и является специфическим отличительным признаком рисунков богинь неолита. Такие же шевроны, а не рёбра, как считает Медведев, имеются и у правого изображения на илл. № 171.

В Сикачи-Аляне есть и другое изображение Богини, уже не символическое, и более древнее. Верхняя часть представлена головкой женщины, а нижняя – телом лося. Это легко заметить, если присмотреться (илл. № 170). По Медведеву, это женщина-лось, но связать это с охотничьей магией или культом плодородия трудно. Однако известно, что лось был олицетворением вселенной (это будет показано позже) и логично увидеть в этом рисунке Богиню вселенной, а не женщину-лося, учитывая, что все без исключения изображения неолита были наполнены идейно-религиозным содержанием.

Таким образом, как не странно покажется, даже в палеолите шаманизм (вера в духов) играл незначительную роль в жизни европеоидов и позже индоевропейцев Нижнего Амура. Основной верой у них была высокая религия, связанная с Богом-Творцом, который, как и людей, сотворил и духов. В разное время образ Бога воплощался то в мощного зверя (бизона, мамонта) или синкретических животных, как на валуне Сикачи-Аляна, то в глыбу камня, то в антропоморфных масках-личинах, то в космогонических символах позднего неолита – лосе, а на самом деле Вселенной, руководимой Великой Богиней неба. И не было в этой вере места ни солнцепоклонникам, ни шаманистам, хотя их «танцы» на петроглифах до сих пор исполняют наши академисты.

Местные экскурсоводы из музея национального селения Сикачи-Алян, повторяя академические камлания, тоже расскажут вам о великом прошлом маленького нанайского народа. Поведают о замечательных охотниках, одарённых художественными способностями, которые уходя на полгода в тайгу, оставляли на валунах изображения то ли себя, то ли идолов или промысловых животных. В ходу также объяснение происхождения антропоморфных личин, как копий масок, которые шаманы надевали себе на лицо, отправляясь в буни по своим делам, чтобы не быть там узнанными злыми духами. И никого не смущает факт значительного преобладания женских масок над мужскими. А круглые глаза у них создавались оказывается, чтобы лучше видеть окружающее узкоглазому шаману. Но вот одноглазые личины это не объясняют.

Кроме того, в петроглифике Северной Азии нет подобных примеров изображения шаманских масок на камнях. Да и ни нанайцы, ни нивхи в настоящее время и в прошлом не работали с камнем – нету них такого пункта в этнографии. Но, главное, не видно мотива изображения этих масок. Зачем выбивать их на камне, если нельзя надеть на лицо, или зачем нужны эти копии, ведь они оставались на этом свете, а шаманы отправлялись в буни? Известно также, что верующие нанайцы и сейчас боятся этих «ведьминых чертёжиков» и не пускают своих детей гулять к петроглифам.

Рассказы экскурсоводов о петроглифах максимально мифологизированы. В их повествовании в основном можно услышать нанайские сказки о начале времён, когда утки создавали землю, ныряя за илом на дно Амура; о времени, когда люди жили вечно на переполненной земле, но догадались, что нужна смерть и нашлись те, которые показали этому пример; о древних временах, когда на небе светило три солнца и было нестерпимо жарко так, что плавились камни, но охотник Кадо застрелил два солнца, а дева Мамилчжи нарисовала на ещё мягких камнях различные рисунки. И, что интересно, всех туристов это удовлетворяет и никто не спрашивает о сущности символов на валунах, может быть понимая, что это только красивые сказки, но и не догадываясь, что создателями этих шедевров являются их прямые потомки – индоевропейцы. В это трудно поверить даже просвещённому уму, но зачем верить, если теперь это можно знать, хотя источник знания не академический.

Может показаться, что моя критика апостолов школы Окладникова недостаточно убедительна, а я такой единственный в поле воин, старающийся привлечь к себе внимание. Апостолы называют своего гуру великаном в археологии, а себя, вероятно, считают слоноподобными, а меня, наверно, можно сравнить с известной Моськой. Но оказывается я не одинок в своей критике и эта школа давно имеет не менее значимых оппонентов, например, в лице д.и.н., археолога, заслуженного деятеля науки Якутии Ю.А. Мочанова. С 1999 г. по 2005 г. между ним и академиком А.П. Деревянко происходила настоящая борьба на академическом уровне и в СМИ (газета «Неделя Якутии»), которая не обошла и «заслуги» Окладникова. Вот примеры его оценки деятельности академика: 1. «Смешав в одном комплексе материалы различных культур и эпох, Окладников создал «кондонскую неолитическую культуру», являющуюся одним из наглядных примеров археологических монстров». Из этого замечания мне стало более понятно как академик «родил» Кондонскую Венеру в пильтданизме чего я уже не сомневаюсь. Она могла быть и из средневекового слоя, предметы которого здесь тоже были найдены и современным изделием. 2. «Окладниковщина – это страшное явление нашего общества. В каждой сфере человеческой деятельности оно имеет своё название. В биологии, например, оно называется лысенковщиной. Основоположником её в современной сибирской археологии являлся академик Окладников. Окладниковщина не всесильно только тогда, когда с ней борются. Стоит ослабить борьбу и она сразу же набирает силу. Ведь что такое окладниковщина? Впервую очередь, это не жизнь ради науки, которая ничего, кроме радости открытий новых знаний, не даёт. Для окладниковцев важны не знания, а звания, которые обязательно должны приносить земные блага – высшие должности, солидную зарплату, шикарные квартиры, ордена и медали, почётные места в президиумах разных собраний и т. д. и т. п. Ради этого они идут на всё – меняют убеждения, угождают любому, кто в данный момент находится у власти, подтасовывают факты, занимаются плагиатом и компиляциями, используя все возможности для уничтожения инакомыслящих. Короче говоря, окладниковщина – это некомпетентность, которая пытается компенсировать себя бескомпромисностью».

Вот такая нелицеприятная характеристика академика и его учеников, хотя о них здесь ничего не сказано. Но перефразируя, можно утверждать: «Скажи мне кто твой учитель, и я скажу кто ты».

 

Глава № 18

Нижнеамурский неолит – царство Великой Богини неба

В 1980 году закончилась эпоха академика Окладникова по изучению нижнеамурских археологических культур. Эпоха занимала около пятидесяти лет и представляла собой большое академическое научно-литературное тело, ставшее базой для последующих поколений исследователей. При пристальном рассмотрении оно оказалось не без изъянов и болезней. Эпоха никогда не обрывается резко. Вслед за ней всегда бывает период всплесков научных исследований, происходящих в определённом корифеем направлении. Иногда они смотрятся даже ярче, чем бледнеющее со временем само тело. Но всплески со временем гаснут, и научная синусоида превращается в нулевую линию. Первым таким всплеском после академика был ряд статей по неолиту Нижнего Амура д.и.н. В.Е. Медведева. Он, как и положено, недалеко ушёл от базового учения и сохранил в своих работах те же болезни и изъяны: заурядную фальсификацию, неправильную интерпретацию, замалчивание неудобных фактов, игнорирование достижений мировой науки. Вторым и, вероятно, последним всплеском явилась книга З.С. Лапшиной «Архаическая модель мира в наскальных рисунках Амура и Уссури», изданная в Хабаровском ГИИК, в 2012 году. Работа оказалась в основном историографического (описательного) характера. Историологический (обобщающий) масштаб оказался узким, не выходящим за рамки Восточно-Сибирского региона. Книга, безусловно, имеет большое значение для культурологов, в ней автор применила детальную методику описания масок-личин и типологическую группировку их по сходным признакам. Зоя Степановна подвергла критике фаллическую концепцию древних изображений, предложенную археологом Медведевым, что добавило аргументов и моим антифаллическим заключениям по его работам. Интерес вызвало осмысление автором содержание рисунков, базой для которого явились сведения из области этнологии, мифологии, семантики символов. Книга явилась монографией, написанной специфическим академическим языком, трудно доступным неискушённому читателю, но таковы правила научного академического стиля. Заключения автора послужили обоснованием собственного представления о верованиях оседлых рыболовов Нижнего Амура, о древней модели Вселенной, в центр которой она поместила культ солнца и фантастического Змея-Дракона.

По её мнению, маски-личины в основном являются различными вариантами изображения его. Автор отмечает, что Источниковой базой изучения мировоззрения людей каменного века помимо петроглифов являются скульптурные поделки, украшения, орнаменты на керамике, но коснулась их лишь поверхностно, поскольку, на самом деле, глубокий и широкий анализ их привёл бы к противоречию с интерпретацией рассмотренных ей петроглифов.

Известно, что на керамике неолита Приамурья нет изображений фигуры Змея-Дракона. В единственном случае на фрагменте венчика сосуда показана головка змеи. Зато есть ромбы, треугольники, овалы, прямые кресты, косые кресты, свастики, концентрические окружности, линейно-ленточный орнамент, волнистые линии, «Рога барана», антропоморфные маски-личины, в том числе, с участием их в сюжете «священной триады». Но эта международная терминология оказалась неизвестной автору, и она ею не пользовалась.

Вообще введенный А.П. Окладниковым термин «маски-личины», фигурирующий в книге, не кажется удачным. Маски – это то, что надевают на лицо. Они – не то же, что личины. Известно, что маски надевали себе на лицо именно шаманы, что даёт академистам возможность интерпретировать антропоморфные изображения на валунах, как копии масок, которыми пользовались шаманы во время камлания, что бессмысленно. Ну а чем же они ещё могут быть как не копиями? Или их следует считать портретами шаманов в масках? Но какой в том и другом смысл, ведь шаман отправлялся в буни (на тот свет), а маска оставалась на камне. Правильнее и точнее обозначать их всё же личинами, т. к. такое толкование связано именно с лицом, а маска может ещё и с мордой зверя. Некоторые высокохудожественные личины с этой позиции можно обозначать более значимым определением – лики, как у икон. Но лики могут быть только у богов – это, видимо, смущало А.П, Окладникова, ведь они не могут существовать в шаманских верованиях. Не вяжется с шаманизмом и солнцепоклонничество, которое академисты упорно приписывают нижнеамурскому шаманизму. Где здесь логика? Если солнце является богом, то это уже высокая, а не демоническая религия, где вера не связана с духами. Современные нижнеамурские шаманисты считают, что Бог тоже есть. Он создал всё, и зовут его Эндури, но образ его у них невнятный, и они его никогда не изображали. Другое дело идолы – это основные и множественные персонажи их верований. Кажется, что Окладников и его последователи этого не понимали. Отсюда у них возник образ солнца в виде страшилища на валуне, вызывающего ужас. Понимая это несоответствие, они связали солнце с Драконом, который вполне этому соответствовал и, вероятно, по их разумению, мог являться идолом (илл. № 9).

Из истории религий и мирового опыта расшифровки древней символики известно, что символы солнца появились только во втором тысячелетии до н. э., т. е. в эпоху меди. Но поклонения ему даже в это время не было, скорее, почитание, да и то в земледельческих регионах, где оно имело значение в урожайности, но далеко не всегда положительное. Избыток солнца приносил вред – засуху. Значительно большее значение имело небо с его тучами и дождём. Ему необходимо было поклоняться и просить у него влаги для урожая. С этим и была в значительной мере связана символика неолита, где концентрические окружности, спирали, волнистые линии, вертикальные зигзаги и были символами неба, облаков, дождя, что доказано в труде А. Голана. Но какое дело до этой символики было оседлым рыболовам-монголоидам Нижнего Амура? Понятно, что никакого. Они не могли поклоняться ни солнцу, ни небу – для них они не имели значения. Да и нет подобной символики в других районах Северной Азии, где царствовали шаманоидные верования.

Петроглифы Приамурья созданы в основном в III тысячелетии до н. э. В это время в древних западных цивилизациях люди поклонялись только небу и небесным богам. Главным божественным персонажем религии была Великая Богиня неба или Великая Богиня мать – подательница небесной влаги, она же Прародительница мать, позже Макошь и Лада, а далее в христианстве Богородица. Западные религиоведы называют её просто неолитической Венерой, этим скрывая её суть. Лапшина З.С. в своей монографии приводит мнение археолога Е. А. Окладниковой о возможном изображении в некоторых петроглифах Великой Богини-праматери (роженицы), но сама подобным образом не интерпретирует ни одного изображения женских антропоморфных личин. Конечно, каждый имеет право на своё мнение, пусть даже ошибочное. Но и до неё приводились фантастические предположения, основанные не на научной базе знаний, а на личном мифологическом мышлении – что придумано, в то и верится. Яркий пример тому интерпретация д.и.н. Д.Л.Бродянского, который усмотрел в изображении символа «священной триады» на Вознесенской краснолощёной керамике персонажи нанайской сказки о трёх солнцах: справа и слева от центральной фигуры охотника Кадо жена и дочь его. А сказка является явной калькой с китайской сказки о девяти солнцах, восемь из которых убил китайских охотник. Относится она к позднему времени – нашей эре, а ведь речь идёт о неолите. Этим изображением манипулировал и В.Е. Медведев, определивший в них уже не женщин, а тюлений. И никто не увидел в них варианта изображения «священной триады» – яркого и многократно повторяющегося символа в неолите Европы, Передней Азии, Ближнего Востока, что показано в книге А.Голана «Миф и символ» И, наверно, не потому что не знали, ведь учились же, а потому что не смогли объяснить присутствие его здесь на Амуре. Видимо для них это нонсенс. Но подобных примеров совпадений не один и не два, а более полусотни, и все аргументированы фотофактами. Эту солидную массу совпадений уже нельзя не заметить, можно только замолчать. Есть и вполне логичное и научное объяснение этим совпадениям: в неолите в Евразии существовал только один цивилизованный зрелый этнос-первонарод и назывался он, как принято в современной науке – индоевропейцы. Он имел единую религию, культуру, единый канон изображения символов и знаков. Конечно, в разных регионах были возможны варианты элементов культуры. Культуры других народов ещё не существовало, а сами они находились в процессе предэтнического становления. Постепенно путём гибридизации с индоевропейцами к началу н. э. они превращались в современные этносы, которые частично наследовали и культуру индоевропейцев.

Термин академика Л.И. Шренка – «палеоазиаты», который он дал нивхам, неверный. Нивхи оформились как этнос к началу нашей эры, а, возможно, позже. Палеоазиатами могли быть только индоевропейцы, они же были и палеоевропеоидами. Всего этого, к сожалению, не знают академисты и поэтому в любом исследовании неолита у них возникает много противоречий, неясностей, несоответствий, тёмных пятен.

Лапшина З.С., например, выявила портрет дракона в петроглифах Сикачи-Аляна (илл. № 180). У него якобы есть и рыло, и усы. Но откуда автор узнала, что дракон имеет именно такой образ, ведь в природе их нет? Очевидно только из сравнения с мордами европейских или китайских драконов. В Китае изображения их появились только во время правления династии Хань (206–220 г. н. э.) с описанием: морда свиньи, усы крысы, рога вола, зубы тигра, борода козла, уши собаки. До этого времени в Китае, судя по изделиям из нефрита, он имел облик подобный укороченной змеи в виде кольца или неполного кольца. (илл. № 181) (илл. № 182). У шумеров Дракон имел голову льва, у китайцев – рыло свиньи, у славян – три головы Змея или представлялся в виде крылатой огненной собаки (волка) – Симаргла – Бога смерти. А в мезолите на Руси он представлялся змеёй с головой лося – синкретическим существом, что обнаружил академик А.А. Тюняев. Таким образом, в неолите есть изображение только драконьего тела, но ни рыла, ни усов ещё не придумано, а, тем более, портретного изображения. Такая трактовка изображений является явной авторской натяжкой под концепцию, не имея научной опоры.

илл. № 180

илл. № 181

илл. № 182

А вот портретными антропоморфными личинами наполнены неолит и Азии, и Европы. Кого они могли олицетворять? В основном, только Богинь и Богов, являться их символическими изображениями. Все рисунки имели религиозную суть.

Образ Богини матери (Венеры), её изображения и ипостаси появились со времени палеолита. Другие антропоморфные боги появляются ближе к концу неолита, хотя существовали культы предка – Бога Рода, поклонение камню, как символу мощной и вечной божественной силы, каменному фаллосу, зооморфному образу Творца, небу – месту обитания Великой Богини. Богиня имела несколько ипостасей: на юго-западе Европы – луна, голубь, змея; в центральной Европе и на востоке Азии – птица, лосиха, медведица, паучиха; в виде змеи или со змеёй изображалась в Индии, Месопотамии, Ханаане, Египте и др. регионах. Особенно показателен образ Богини Изиды Термутис из Египта в виде змеи (илл. № 183). Однако в неолите практически одновременно появился ещё и образ дракона в Европе и в Китае.

илл. № 183

Происхождение его некоторые исследователи, в т. ч и З.С. Лапшина, связывают с трансформацией натуральной змеи. Представляя в мифологии хтоническую силу земли, змея поднялась в небо и заняла место, принадлежащее в это время только Богине. Вероятно, по мнению этих исследователей, молнию и гром древнему человеку проще было связать с функцией дракона а не Богини, происхождение же его – с земной змеёй, подняв её на крыльях в небо, а затем создав из него и образ солнца, что весьма сомнительно.

Такую космогоническую модель создала школа академика А.П. Окладникова. Её можно выразить формулой: змея>Змей>Дракон>солнце. Признаки этого монстра они обнаружили в петроглифах Приамурья – портретные изображения дракона с рылом и усами. Антропоморфные личины с сиянием (нимбом) вокруг академисты рассматривают как изображение солнца. В дело обоснования такой трактовки пошли и орнаменты на керамике: чешуйчатый орнамент на тулове горшков – представляет якобы шкуру дракона, зигзаговый орнамент – стрелы-молнии дракона или лучи солнца, спиральный – символическое изображение тела дракона. Дискуссионным у них стал вопрос о сути зигзага: что это молнии или лучи солнца? Окладников был за молнии, Лапшина – за лучи. Но академисты до сих пор не понимают, что попали в хронологическую ловушку. Дело в том, что «зигзаг» пришёл ещё с осиповской культуры Приамурья (ХIII-Х тыс. до н. э.), что они сами и определили, когда о символических изображениях не могло быть и речи. В то время «зигзаг» мог быть только произвольным узором на керамике и не имел никакого семантического значения. Недостатком этой концепции также является отсутствие фигурок самого тела дракона в материалах археологических культур. В Европе они есть, в Китае – есть, а на Нижнем Амуре их нет. Это, видимо, смущало, но не остановило, и недостающее звено (тело) они восполнили интерпретацией тулова керамических горшков с чешуйчатым орнаментом, представив их телом этого мифического существа. Каждый исследователь, конечно, имеет право на своё мнение, тем более, не противоречащее академическому, но оно не нашло опоры в цепи предыдущих научных исследований, полно внутренних противоречий и является ещё одним примером мифологического мышления.

Выявленные З.С. Лапшиной портреты драконов в петроглифах неолита не вяжутся с исторической драконографикой: нет подобных портретов нигде в символике неолита Евразии. Да откуда им взяться, если изображения их анфас – это современные китайские зрелищные изображения. Таким образом, все рассмотренные варианты портретов дракона на самом деле ими не являются. Тогда что же это? Более вероятно, что это изображение всё той же Богини неба. Но могла ли она быть олицетворением дракона? Да, могла. Об этом говорит логика мифологии связанная с её образом. Богиня представлялась в различных видах и имела множество ипостасей: птицы (голубь, лебедь), луны, коровы (Земун), лосихи, медведицы, паучихи (прялка), змеи и даже Мирового дерева. Именно Богиня-змея легко могла трансформироваться в Богиню-дракона и стать новой её ипостасью – «Страшной матерью», как известно из мифологии, убивающей своих детей-людей. Именно такую функцию мог осуществлять дракон – Богиня-дракон, но не змея – существо Нижнего Мира – подземного, но не небесного. Змея не могла иметь высшего религиозного значения и стоять рядом с Великой Богиней. А Богиня могла быть всем, чем угодно. Таким образом формула её трансформации выглядеттак: Богиня>Богиня-змея>Богиня-дракон.

Известный лингвист А.А. Драгункин выводит слово «дракон» из «таракан», где «т» легко переходит в «д»: таракан > даракан > дракон. Существовал образ Богини – паучихи. Почему бы не могло быть Богини-таракана? Но это только предположение (не хуже чем у академистов), а не утверждение. Итак, портреты в петроглифах могли быть только Богини, но не дракона, хотя он и существовал, как ипостась Богини.

Никаких зайцев, медведей, лошадей, быков, кабанов, что нашла автор, в петроглифах не могло быть, даже если они изображены. На самом деле они являлись эмблемами божества или отражали космологические представления, а не натуру. Например, медведица – известна как Богиня Макошь (славянская Богиня неба), кабан – Чернобог, лось – сложный образ, где он и Белый Бог и Вселенная и т. п.

В рассмотренных Лапшиной личинах часто выявляется V – образный вырез в верхней части головы. Являясь уже доказанным признаком Богини неба по Голану (илл. № 184), здесь он выявляется в разных вариантах, но имеет тоже каноническое значение. Интерпретация его как сосредоточение жизненной силы («отверстие Брахмы»), предложенная М.А. Дэвлет в статье «Окунёвские антропоморфные личины в ряду наскальных изображений Северной Центральной Азии», не выдерживает критики даже с эзотерической позиции. Вырез присутствует и в сложных рисунках «драконов», в которых также видны индоевропейские символы: и «Рога барана» (у Лапшиной стружки айнов «инау»), и спирали, и змейки, и четвероточие, как признак четырёх сторон неба или земли, а не знак айнского морского бога «Камуй» у автора (илл. № 185). В рисунке справа выявляется и ещё Западный символ неолита – «Священная триада», образованный по стронам спиралями, а в центре Богиней неба, которую автор книги приняла за морду Дракона с усами.

илл. № 184

илл. № 185

Похоже, конечно, но «Федот, да не тот». Эквивалентом этого выреза является шеврон (уголок) или «крылья птицы», расположенные на лбу личин. Наглядный пример тому уголок на лбу изображения медведя, указывающий, что это медведица, а точнее ипостась Великой Богини (илл. № 186). На другой иллюстрации из книги Лапшиной представлены две личины – слева женская, что отмечено шевроном на лбу, справа мужская, не отмечено уголком на лбу, что не вызывает сомнения (илл. 187).

илл. № 186

илл. № 187

Шевроны, «крылья птицы», V-образный вырез присутствуют и на личинах т. н. изображений солнца (в интерпретации З.С. Лапшиной) что, безусловно, переводит их в разряд личин Богини (илл. № 188). Казалось бы сияние вокруг этих личин серьёзный аргумент в пользу солнца, но эта деталь присутствует и у антропоморфных личин в т. ч. и мужских, которых автор не показала в книге. Этот признак из неолита перешёл в православие и проявился в иконах Богородицы (илл. № 189).

илл. № 188

илл. № 189

Представляет интерес интерпретация глаз антропоморфных личин. Везде они разные: по величине, форме, размеру, структуре. Встречаются с узким разрезом глаз личины, что академисты принимают за расовый монголоидный признак, но вот к какой расе относятся круглоглазые – не говорят. А одноглазые вообще находятся за пределом понимания. А, тем не менее, это легко объясняется логикой изображения древним человеком существ инобытия – антропоморфных и зооморфных. Они, жители неба, не должны были быть похожими на земных женщин, мужчин, животных. Для этого древние художники и использовали аномальные формы черт лица и головы, но особенно глаз – главного достоинства лица. Разноглазость, и даже одноглазость, были в ходу в неолитической иконографии. Божественных животных они изображали тоже оригинально – синкретическим вариантом, заключающим в себе изображение в одном животном черт двух или трёх. Яркий пример тому – изображение в Сикачи-Аляне сюжета трёх бредущих животных – то ли быков, то ли лосей, то ли лошадей (илл. № 107). Эти способы изображений антропоморфных и зооморфных существ подтверждают единую логику художественных приёмов изображений божеств инобытия и представляют собой единый канон.

Проблему этнической принадлежности петроглифов автор книги лишь обозначила, указав на некоторые нерешённые вопросы этой проблемы, но до конца искренней не была, поскольку не упомянула о возможной роли европеоидов в становлении древних культур Азии. А ведь была у неё статья «Проблема европеоидов в древней культуре территории юга Дальневосточного региона», где речь шла о каменных портретах европеоидов, которые обнаружил Н.Е. Спижевой в низовье Амура у села Гырман. Глава по этому вопросу получилась скудной и невнятной, возможно её укоротили рецензенты, не позволив упоминать о европеоидах. Корней петроглифики у нивхов и нанайцев на Нижнем Амуре З.С. Лапшина не нашла, что естественно. С её утверждением, что способность передачи традиционных черт культуры из поколения в поколение является показателем этнической целостности, можно согласиться, но для этого необходимо знать хотя бы время возникновения исследуемого этноса и иметь уверенность, что эти элементы культуры не заимствованы у другого народа. Но никто из академистов не может назвать время возникновения ни нанайцев, ни нивхов. Хотя академик Л.И. Шренк назвал нивхов палеоазиатами, но никто ещё не нашёл следы их культуры в палеолите – нет таких свидетельств в археологии. Нет следов и других монголоидов. А вот европеоиды оставили заметные признаки высокой культуры в палеолите Евразии – в Сунгаре, Костёнках, Мальте. Так может быть нивхи вовсе не «палео», а только «нео»? А возникнув, этот этнос сразу стал изображать петроглифы со сложнейшей семантической символикой, не пройдя положенную стадию натуралистических изображений, как палеоевропеоиды? Над расшифровкой этой символики до сих пор бьются исследователи, хотя академисты утверждают, что у нас с ними должен быть общий психотип, как и у всех людей во все времена и во всех уголках земли. Ответы на эти вопросы можно найти только в познании этногенеза всех народов и народностей. Только локомотив теории этногенеза в купе с ДНК-генеологией может вывести из тупика вагоносостав исторической науки.

Некоторые авторские интерпретации личин и знаков можно отнести к разряду курьёзных. Это изображение т. н. зайцев, вернее их портретов, как зооморфных божеств. Главным аргументом в пользу этого послужили якобы «заячьи уши» у личин. Подобные «уши» выявляются нередко у личин, но имеют непонятное значение (илл. № 190). Они действительно похожи на уши зайцев, но заячья тема с натуральными изображениями их не вписываются в символизм неолита Нижнего Амура, да и в пантеон известных божеств они не входят. В интернете опубликованы петроглифы, обнаруженные в горах Тянь-Шаня у г. Урумчи (провинция, Синьцзян, КНР), возраст около 4 тысяч лет. Фигуры людей в них представлены абстрактными формами с «заячьими ушами», участвующие в танце, вероятно, связанным с культом плодородия. И хотя такие же «уши» у них есть, но самих зайцев нет (илл. № 191). Кстати, физиономии у них явно не китайские и, тем более, не заячьи. Однако по принадлежности «ушей» к антропоморфным фигурам можно подумать, что и приамурские «уши» относятся к антропоморфным портретам, а не зооморфным – заячьим. Интересно, что подобные «уши» встречаются в рисунках на этрусских зеркалах, что подметил лингвист П.П. Орешкин.

илл. № 190

илл. № 191

Ещё более курьёзную роль сыграл, выявленный в уссурийских петроглифах т. н. знак «солнечнозащитные очки», изображённый под одной из личин, интерпретированный автором как солнце (илл. № 192). Этот знак, действительно, похож на них, но ими быть не может по понятным причинам и служить доказательством того, что рядом изображено именно солнце может только в рамках «женской логики», а не логики учёного. Но автор приняла это за доказательство, что следует из текста книги. И куда только смотрели рецензенты – д.и.н. П.В. Волков, к.и.н. Д.В. Черемисин и к.и.н. Т.Ю. Сем, пропустившие такой пассаж?

илл. № 192

Ещё одному фантастическому изображению (илл. № 193) соответствует не менее фантастическая авторская интерпретация его сущности. Это оказывается тоже дракон, но уже не солярного типа, а подземного мира, где он заглатывает лодки с душами умерших. Эта функция подчёркнута изображением сбоку якобы перевёрнутых лодок с душами умерших людей.

илл. № 193

По моему мнению, это уникальный случай лжеинтерпретации. Во-первых, лодки не перевёрнуты, а поставлены вертикально, во-вторых, это вовсе не лодки, а фрагмент божественного сияния, которое имеется в более полном виде у многих антропоморфных личин в т. ч. и мужских (илл. № 117). Даже А.П. Окладников не называл это перевёрнутой лодкой, а видел божественное сияние. Автор явно перешла за предел разумности мнения. На самом деле этот рисунок идентичен рисунку (илл. № 9) и представляет собой изображение всё той же Великой Богини (Богини-паучихи?), «Страшной матери», вызывающей ужас. Только такие и могут пожирать своих детей. На принадлежность к женскому полу указывают всё те же шевроны на верхней части изображений.

Жаль, что книга З.С. Лапшиной в академической среде явилась завершением эпохи Окладникова. Она могла бы открыть новую эпоху постижения петроглифов Приамурья проиндоевропейского толка, если бы за научную базу она взяла мировой опыт изучения символики неолита, например, труды А. Голана; современные работы по религиоведению А.Б. Зубова; теорию этногенеза Ю.Д. Петухова и других современных авторов. Но этих фамилий в библиографии книги нет. Лапшина З.С. явилась последним учеником школы академика А.П. Окладникова – другие уже ничего серьёзного в нижнеамурском неолите сказать не смогут, поскольку новых выпускников больше нет, а потому можно попрощаться с этой школой и с полувековой исторической прохиндиадой, созданной в её стенах.

 

Глава № 19

Спиральный мотив орнамента культур неолита юго-востока Северной Азии

По мнению дальневосточных исследователей неолита Приамурья известный спиральный орнамент на петроглифах и древней керамике является символом солнечного змея и одновременно властителя вод Амура – нанайского дракона Мудура. А сформировалась она на исконной земле северян – Нижнеамурье. В этой конкретно очерченной зоне амурская спираль и спирально-ленточный орнамент обрёл якобы классический вид, который заключается в том, что по внутреннему и внешнему контуру спирали расположены различные завитки в виде небольших лент и других криволинейных графических начертаний.

Чтобы придать ей идею связующего звена неолита и современности, учёные этот классический, как они считают, вид безосновательно перенесли в неолит и отдали предкам нанайцев – тунгусо-маньчжурским племенам (илл. № 194). Однако большинству исследователям ничего подобного в неолите выявить не удалось. Спирали есть, завитков нет. Более того, ещё А.П. Окладников отметил, что спиральный орнамент был широко распространён в странах обширного тихоокеанского бассейна, в основном южных территориях от низовья Амура, и принадлежностью культуры аборигенов Нижнего Амура спираль нельзя назвать, а завитки – это поздние варианты спирального орнамента, вероятно, действительно, местного нанайского происхождения. Спираль царствовала в неолите не только здесь, но и в Передней Азии, и в Европе. Где она родилась – вопрос кажется неразрешимым. Возможно она относится к мировым универсальным изображениям, к которым относятся простые геометрические формы – круг, квадрат, треугольник. Образ спирали представляется в самом обобщённом виде образов буквы «С», «S», цифры «8», узора волют, знака «бараньих рогов», «бегущей волны», лабиринта. Известно, что спиральный мотив трактуется обычно как идея изменения или движения. Большинство исследователей уделяют внимание внешним характеристикам спиралей или их внутреннему содержанию – семантике. Однако появились нетрадиционные исследования спирали посредством применения к ним принципов геометрии и алгебры, что, как оказалось, дало неизвестную раннее информацию, связанную с неолитом Восточной Азии и Дальнего Востока (Нижним Амуром).

илл.»194

В археологических вестях, выпуск 16, опубликована статья О.Н. Даниловой и И.С. Жущиховской «Спиральный мотив в орнаменте неолитической керамики Восточной Азии и Дальнего Востока: формализовано-аналитический подход». Как отмечают авторы, согласно принятому в математике определению, спираль (виток) – это плоские кривые линии, бесчисленное множество раз обходящие некоторую точку, с каждым обходом приближающиеся к ней или отдаляющиеся от неё. Спираль можно рассматривать как геометрическую фигуру, образованную вращением и поступательным движением точки. Существует несколько базовых типов спирали, выделенных и описанных в разное время учёными-математиками: 1. архимедова; 2. логарифмическая; 3. клотоида; 4. образованная сопряжением дуг полуокружностей разных диаметров (аналог её символ «инь-ян». Фигуры архимедовой и логарифмической спирали близки рисунку волюты и «бараньих рогов». Клотоида соответствует начертанию широко известного узора «бегущая волна». Основные виды спиралей (илл. № 195). Названные типы спирали издревле использовались в качестве орнаментального мотива в орнаментике неолитических культур Передней Азии, Ближнего Востока, Европы, Восточной Азии.

илл. № 195

Они же были характерны и для неолита Нижнего Амура, что придаёт его древним культурам высокий статус, равный раннеземледельческим культурам и выводит их из академического представления о внеисторичности народа, использовавшего спираль в орнаментах на керамике и в петроглифах. Известные типы спирали в различных древних культурах достаточно хорошо знакомы. Однако есть смысл продемонстрировать спираль Триполья типа «инь-ян» для дальнейшего анализа, которая датируется 4200–4000 г. до н. э. (илл. № 196).

илл. № 196

В Восточной Азии авторы статьи рассмотрели спирали на керамике культур круга яншао, дзёмон, Приамурья. Для иллюстрации географического распространения спирали, в этот перечень можно добавить культуру Бан-чанг богатую спиральным орнаментом, описанного в сравнении с трипольскими спиралями Е. А. Мироновой.

В своей статье авторы глубоко проанализировали типы спирали этих культур и пришли к заключению, что для культур круга яншао (мацзяяо, давэнькоу – 4115–1900 лет до н. э.) была характерна спираль типа клотоиды (илл. № 197), реже встречается архимедова спираль. Среди исследованных орнаментов ни разу не выявлена спираль типа «инь-ян».

илл. № 197

Керамика дзёмон – уникальное явление в масштабах неолитического гончарства всего Евразийского континента. Самая яркая черта её – использование для декорирования верёвочных штампов. Спиральный мотив в ней появляется 5300–3500 лет до н. э. Спиралевидные элементы здесь включены в общую композицию, однако есть примеры и выразительных завершенных фигур. Спирали, в основном, представлены архимедовым типом, т. е. с равномерными расстояниями между витками. Иногда спирали соединяются между собой пластичной линией по принципу соединения между витками клотоиды (илл. № 198[2]).

Логарифмическая спираль отчётливо идентифицируется здесь лишь в отдельных случаях. Клотоида как тип спирали не имела широкого распространения на керамике среднего периода дзёмон. Но в позднем периоде дзёмон она получает более значительное развитие. Композиционным вариантом её является «бегущая волна», в которой спиральные фигуры связаны одна с другой, создавая эффект непрерывного движения (илл. № 199 [13]).

илл. № 198

В районе Нижнего Амура на территории Российского Дальнего Востока выделены три основные культуры неолита, связанные между собой хронологически и генетически. Это малышевская, кондонская и Вознесенская культуры. Их общие временные рамки определяются с IV тыс. до н. э. до средины II тыс. до н. э. Здесь орнаментация керамических сосудов оригинальна и разнообразна, отличается криволинейными мотивами построенных композиций. На керамике из поселения острова Сучу идентифицируются фигуры типа архимедовой спирали и клотоиды. Они соединяются или в одном мотиве, или представлены отдельной архимедовой спиралью. Фигуры спирального орнамента малышевской керамики выполнены двойным параллельным прочерчиванием, либо тиснением. На поздненеолитической Вознесенской керамике идентифицируются фигуры типа архимедовой и логарифмической спирали, клотоиды и спирали, образованной сопряжением дуг полуокружностей (тип символа «инь-ян»). Характерной особенностью орнамента её является совмещение в одной композиции разных типов спирали «бегущая волна» или повторение её с интервалами; клотоида с формированием ветвей из архимедовой спирали; спираль из сопряжённых дуг (тип «инь-ян»); в ряде случаев спираль типа «инь-ян» служит основным мотивом композиции; встречается и свободное сочетание разнотипных спиралей с другими криволинейными элементами.

Похоже, что Нижний Амур по количеству вариантов сочетания типов спирали превзошёл культуры яншао и дзёмон, а тип спирали «инь-ян» в период неолита зафиксирован только здесь. Из посёлка Вознесенское происходят хорошо известные фрагменты сосудов, покрытые красной охристой краской с изображением антропоморфных личин. В этих композициях тоже фигурирует мотив спирали, образованной сопряжением дуг полуокружностей, или тип символа «инь-ян» (илл. № 199 [7]). На сохранившемся сосуде из этого же памятника использован мотив нисходящей клотоиды, ветви которой преобразованы в спираль типа символа «инь-ян» (илл. № 199[13]).

илл. № 199

Таким образом, орнаментика неолитической культуры Восточной Азии и Дальнего Востока даёт примеры всех известных сегодня математических типов фигур спиралей с некоторой региональной спецификой.

Географическое расположение неолитических культур, использовавших в орнаментах описанные типы спирали следует дополнить указанием, что в сопредельных регионах – юге Сибири, Приморье, Сахалине спиральные орнаменты на керамике представлены очень скудно или не встречаются совсем.

Создаётся впечатление, что из трёх отмеченных центров главным следует считать Нижнеамурье. Именно здесь широко в орнаментике использовались все известные типы спирали и использовались их комбинации. Только здесь выявлен мотив спирали «инь-ян», хотя считается, что знак «инь-ян», являющийся производным этого мотива, неотъемлимый символ древних культур Китая. Но оказалось, что в культуре яншао он не просматривается. Более того, такие же типы спирали в Приамурье широко представлены и в петроглифах Сикачи-Аляна, Шереметьево на Уссури, реки Кии, чего нет в других сравниваемых культурах. Распространение спирального мотива в рисунках в Приамурье охватывает не менее полутора тысяч километров по Амуру, включая нижнее течение Уссури и южное побережье Татарского пролива до г. Находка. Сосуд с изображением спирали, найденный у г. Находка (илл. № 68). При ничтожности объёма археологических работ в Приамурье, здесь существует около 80 пунктов, где найдена Вознесенская керамика – основной носитель спирального орнамента.

Спираль присутствует и в древних культурах Кореи, Вьетнама, Таиланда (культура Бан-Чанг), а так же в европейско-переднеазиатском регионе. Однако знак «инь-ян» и тип спирали «инь-ян» удалось пока выявить только в трипольской культуре и на Амуре – кондонской и Вознесенской культурах. Аналогию рисунков и их семантики между этими культурами удалось проследить по 20 позициям. Теперь эта связь прослеживается ещё и по типу спирали «инь-ян». Известно, что ранняя трипольская культура относится к праславянской, религиозно-мифологическим культом которой был Бог Род. Образ его свято и твёрдо хранился и поддерживался в высшей сакральной среде волхвов-жрецов и был «неизречённым» и недемонстрируемым. Он нёс в себе два порождающих начала – мужское и женское, необходимое для зачатия и рождения. И хотя образ его не демонстрировался, но должен был иметь свой символ в неолитической символике Триполья. Таким символом и мог являться знак «инь-ян», трактующийся и в настоящее время, как единство двух противоположных начал, в т. ч и мужского и женского. Это подтверждает трансформация Бога Рода в Иегову, имя которого состоит из двух слов праславянского языка, обозначающих мужское порождающее начало – «уй, ий, ийи, уйа или уд» и женское – «хова, хава», в значении женского полового органа («ховать» – прятать). Отсюда и Ева-Хава. Таким образом, «ийе» + «хова» = УйеХава – Иегова (позже у евреев Яхве – Йахова). Это доказывает, что теоним и мифо-образ заимствованы евреями у индоевропейцев. Другого источника этого мифообраза нет, а этимология имени бога однозначно раскрывает семантику знака «инь-ян».

Культуре какого нижнеамурского прогрессивного этноса в неолите мог принадлежать столь разнообразный спиральный орнамент, включающий и мотив спирали типа «инь-ян»? Предки тунгусо-маньчжурского этноса не могли быть ими, хотя бы потому что в Прибайкалье, откуда он мигрировал на Амур, он не выявлен, да и сама миграция произошла только в начале новой эры. Нивхи – палеоазиаты, так считают академические этнологи, но они не имели отношения ни к гончарству, ни к неолитической символике, ни к работе с камнем – петроглифам ни в прошлом, ни в настоящее время. Единственное, что связывает орнаментальную культуру неолита с традиционными изображениями на халатах северян – это архимедова и логарифмическая спираль, которые они получили, скорее всего, в подарок от китайцев в средние века вместе с драконами – рисунками на шёлковых халатах.

Наиболее тесно связаны неолитические культуры Приамурья с японской культурой дзёмон. В этот период существовал культурный контакт Нижнеамурья с Сахалином и через него с Хоккайдо. Это послужило развитию спирального мотива, как считают японские историки, в культуре дзёмон. Но для трансляции Нижнеамурской культуры в Японию она должна была быть выше последней. Могла ли быть орнаментальная культура нивхов содержательней дзёмонской в это время? Понятно, что нет, ведь она относилась к шаманистской, такая культура не прогрессирует и не достигает сколько бы заметных высот. Но на Нижнем Амуре культура в символике не уступала неолитическим культурам Европы, Передней Азии, Предкавказья, Ближнего Востока, судя по распространённым здесь символам – разнообразные типы спирали, равноконечные кресты, косые кресты, свастики, ромбы, треугольники, меандры, концентрические окружности, овалы, петли, волюты, «Рога барана», «Священная триада», ленточный орнамент, изображение Великой Богини с сердцевидной головкой и многого другого. А религиозные представления и этапы изображения образа Бога Творца были такими же как на Западе: зверь > рога, бивни, кости зверя > синкретические антропо-зооморфные существа «иномира» > камень > каменный фаллический культ > антропоморфный образ > космогонические образы, что с мезолита ярко представлено в петроглифах и керамике Приамурья. Это, как понятно, теистическая, а не шаманистская религия.

Китайский этнос, теоретически мог прибыть по Сунгари и Уссури на Нижний Амур и стать источником нижнеамурской символики, но многие перечисленные символы не обнаружены в их неолитических культурах, хотя некоторые совпадают: зигзаги, спирали, свастики. Но и происхождение культуры китайского неолита многие исследователи связывают с инфильтрацией территории будущего Китая индоевропейскими племенами. Таким образом, эта символика могла прийти на Амур, наиболее вероятно, только из Европы. Хотя по мнению отечественных историков она была доморощенной – нижнеамурской, прананайской. Многие вопросы спорны и запутаны академистами, простым ответам не придаётся значения или они замалчиваются, как не вписывающиеся в академические представления. Вот, например, петроглиф европейского лица в сикачи-алянских петроглифах (илл. № 72). Это, как говорится, стопудовый факт присутствия европеоидов в неолите в Сикачи-Аляне. Он нигде не публикуется, хотя его открыл сам А.П. Окладников. Вот как он его описал:

«Изображено человеческое лицо, не ограниченное контуром. Видны дугообразные линии бровей, от которых опускается широкий массивный нос. По бокам носа весьма своеобразно показаны глаза. Внизу, там, где должны быть щёки лица, нанесены две короткие дугообразные полоски. Они и на самом деле означают, очевидно, щёки. Довольно живо изображен рот. В целом этот рисунок производит сильное, можно даже сказать, живописное впечатление». Ни слова не сказано академиком о расовой принадлежности этого рисунка лица. Но непредвзятому читателю и так ясно, что это не монголоидное лицо.

Таким образом, «инь-ян», он и в Триполье и в Приамурье «инь-ян», поскольку европеоиды в неолите расселились во всей Евразии, а по теории Ю.Д. Петухова в неолите это был единственный цивилизованный первоэтнос планеты, другие этносы в это время только вызревали и находились в предэтнотическом состоянии и культура их была достаточно примитивна и во многом позже заимствована и индоевропейцев.

 

Глава № 20

Сикачи-алянские петроглифы – Лоси в четвёртом приближении к их познанию

Задержка с изданием книги имеет и свои положительное значение. Процесс познания петроглифов, очевидно бесконечен и можно говорить только о приближении к их познанию. Появилась новая информация, новые идеи и более глубокое понимание смысла изображений. Теперь, очевидно, эту главу можно назвать четвёртым приближением к познанию петроглифов. В ней придётся кратко напомнить исходную информацию и кое-что повторить для понимания новых заключений в их интерпретации.

Изображений лосей два. Нигде в мире нет подобных рисунков, у которых бы внутреннее поле их было бы наполнено загадочными геометрическими фигурами. Разгадка их, а значит и интерпретация, как оказалось напрямую зависит от методологического подхода к их познанию.

Их два – натуралистический (реалистический) и символический. Один исключает другой. При натуралистическом подходе исследователь воспринимает рисунки как реальное отражение объектов окружающего мира. Например, лось есть только лось – животное, утка только утка – птица и т. п. При символическом подходе к расшифровке исследователь знает, что эти объекты следует рассматривать как символы, значения которых необходимо знать заранее, чтобы по ним определить суть объектов, т. е. за каждым натуральным символом стоит определённый скрытый смысл. Эти символы в этом случае не показывают что-то, а рассказывают о чём-то.

Символы часто имеют геометрическую форму: круги, ромбы, квадраты и т. п., но могут быть и натуральными, теми же лосями и птицами и др… Это и создаёт проблему при расшифровке петроглифов, но выбор правильной концепции даёт возможность подлинного распознавания рисунков и выяснение этнической принадлежности их создателей.

Академик А.П. Окладников не только описал все петроглифы, но и создал концепцию и научное направление по расшифровки их, которым до сих пор пользуются его последователи.

В концепции академика рисунки рассматриваются произведениями искусства древних тунгусо-маньчжурских племён, предков современных нанайцев. Считается, что они выполнены в натуральном (реалистическом) виде и связаны с бытовой, охотничьей, религиозной жизнью и мифологией аборигенов Севера.

Древние охотники и рыболовы якобы что видели, о чём думали, то и рисовали: животных, птиц, змей, шаманские маски, маски охотников за головами, лодки, переполненные душами умерших людей, мифических драконов, отрезанные головы и якобы солнце в виде солярных кругов.

В петроглифах не обнаружено почему-то ни одного рисунка рыбы, что до сих пор озадачивает исследователей, ведь рыба была «хлебом» оседлых племён Амура. Промыслового зверя – лося они изображали часто, а промысловую рыбу рыболовы, почему-то игнорировали. Понятно, что если бы создателями петроглифов были северные монголоиды, то красная рыба была бы главным персонажем рисунков, а в высокой религии европеоидов ей просто не было места.

Таким образом, идея натуральных изображений различных существ и сущностей сохраняется до сих пор и является общепринятым регламентирующим положением для интерпретации их учёными.

Никто из последователей академика не желает видеть в петроглифах высокую религию, которая была распространена в неолите во всей Евразии и отражалась символами в петроглифах, на керамике и в скульптурах.

Главными персонажами её были Великая Богиня неба и Великий Бог земли.

На Нижнем Амуре, как считают учёные, им нет места, поскольку шаманизм северных аборигенов их исключал, а историческая парадигма романо-германской исторической школы указывает, что в нижнеамурском регионе жили только северные монголоиды, земля которых была неисторической, а народ бесписьменным (диким).

Таким образом, выстраиваются две методологические цепочки в интерпретации петроглифов: 1) шаманизм, северные монголоиды, натуральные рисунки, 2) высокая вера в Богиню и Бога, европеоиды, символические рисунки. Академические учёные пользуются первой, я считаю достоверной вторую.

В чём же суть ошибок в интерпретации петроглифов академическими учёными?

Академик Окладников, несмотря на то, что добротно описал практически все петроглифы, произвёл научную интерпретацию по первому методу только петроглифов лосей, расценив стиль изображений их как интеллектуально-реалистический, когда художник видит животное как бы насквозь. Таким образом, оказалось, что внутри лосей изображены внутренние органы в виде орнамента: сердце, кишечник, печень, почки.

В.Е. Медведев, ученик академика, пошёл дальше учителя в описании лосей, выявив в первом из них идею и знаки плодородия – фаллос и вульву, т. е. мужчину и женщину, что тоже не выходит за рамки шаманской религии. Второго перевёрнутого лося он не вернул в естественное положение, что следовало было сделать, поэтому интерпретация его получилась совершенно надуманной и абсурдной.

Расшифровка других артефактов (мобильной скульптуры) у него тоже прошла в фаллическо-вульвическом ключе, что достойно сожаления, поскольку от него до понимания этих знаков как символов и эмблем Бога и Богини, был только один шаг…

Однако сделать его было невозможно, оставаясь в плену концепции учителя об отражении петроглифами шаманской религии. Расшифровки масок-личин он не коснулся, поскольку ничего фаллическо-вульвического они не имели и выпадали из идеи плодородия, а другого подхода к их интерпретации у него не было.

Культуролог 3.С. Лапшина во главу угла интерпретаций поставила мифологию нанайцев о якобы летающих солнечных драконах и представила антропо-зоомофными маски этими драконами, а антропоморфные – солнечными божествами, но не коснулась петроглифов лосей и Вознесенских масок на цветной керамике, мобильной скульптуры. По существу она обслужила идею академика о существовании у северян веры в змея-дракона, который, поднимаясь в небо, становился солнцем. Таким образом, некоторые маски-личины стали – змеедраконами, а другие солнечными божествами. На этом основании автор якобы открыла модель мира древних насельников Нижнего Амура в форме горшка с орнаментом в виде спирали и зигзагов, где зигзаги на стенке сосуда – солнечные лучи, а спираль – сам дракон, поднявшийся в небо, круглый венчик горловины – само солнце.

Но тела (фигуру) дракона в рисунках ей так и не удалось найти, поэтому его заменил опять глиняный горшок с изображением чешуйчатого орнамента якобы символизирующий драконью кожу. Но чем она отличается от рыбьей чешуи неясно. Однако китайцы считают кожу дракона чешуёй карпа.

Такой подход к познанию сущности петроглифов нельзя назвать научным, поскольку: рисунки трактуются в несогласующихся аспектах; производится подбор только определённых изображений; не признаётся символический подход в дешифровке; игнорируется мировой опыт чтения символов; нет представлений о современном религиоведении и механизме этногенеза; отсутствует преемственность между различными направлениями исследований; нет представления о классификации спиралей и их мотивов в рисунках; не понимается различие в концепциях мифологических драконов Запада и Востока.

Кроме того, ими в исследованиях используются только апелляции к мнению академика А.П. Окладникова. А факты ими нередко не замечаются, замалчиваются, извращаются или не изучаются. Например, никто и никогда из них не комментировал рисунок европейского лица в петроглифах Сикачи-Аляна. Понятно почему, ведь только один он решает проблему этнического происхождения петроглифов в пользу европеоидов. Все другие «раскосые» глаза личин, что кажется академистам, теряют значение при сравнении с этим фактом.

В относительной оппозиции к официальной версии происхождения петроглифов находится Н.Е. Спижевой, учёный-художник-священник. По его заключению в неолите на Нижнем Амуре насельниками были индоевропейцы т. е. арийцы-солнцепоклонники.

При всей близости наших версий, следует всё же заметить, что в IV–III тыс. до н. э. их не могло существовать, как и солцепоклонничества. Не было и смысла нижнеамурцам поклоняться солнцу, ведь они не были земледельцами, у которых урожайность сельскохозяйственных культур могло зависеть от солнечного тепла. Но и земледельцы Передней Азии и других регионов не поклонялись ему в неолите: солнце могло сжечь урожай. Естественно им было поклоняться небу, которое давало влагу, а хозяйкой его была Богиня. Символика неолита Нижнеамурья это подтверждает, хотя причины поклонения и небу у нижнеамурцев тоже не было. Но это являлось традицией, которую привнесли сюда европеоиды, по-видимому, восточных регионов Европы. Таким образом, здесь жили люди белой расы, имеющие древние религиозные традиции, но поклонялись они не солнцу, а Богине неба и Богу земли.

Эти боги изображены в масках-личинах, фигурах, разнообразных ипостасях животных, птиц и в символах взаимоотношения богов между собой как супругов.

Главным основанием новой интерпретации петроглифов лосей явился символический подход расшифровки как формы их, так и элементов внутреннего поля рисунков и результат сравнения символов неолита Передней Азии, Ближнего Востока, Юго-Восточной Европы. Но вернёмся к четвёртому приближению к познанию петроглифов лосей.

Первый лось (илл. № 159) – расположен на горизонтальной поверхности прибрежного валуна и обращён к небу, что имеет смысл, если считать лося изображением (отражением) вселенной. Создан он, как говорят археологи, в рентгеновском стиле, т. е. контурной резьбой.

Лось имеет рога, понятно, что это самец. Рисунок имеет внутреннее поле с изображением различных элементов его, которые академисты трактуют по-разному, но в концепции принадлежности изображения магии, охотничьего культа, идеи плодородия, солнечного культа.

Правильно будет напомнить элементы этого поля по представлению академика Окладникова: на крупе – концентрические круги (кишечник), внутри – сердце (в груди), печень (в обл. горба), почки (две) – завитки, рёбра (пять) – поперечные дуги. Всего пять элементов. Таким образом, лось представляет собой разделанную тушу.

Общим для всех является утверждение, что на крупе лося изображён солнечный знак в виде концентрических кругов, с этим позже согласился даже сам академик. Но, если концентрические круги стали символом, то и остальные элементы внутреннего поля должны иметь символическое значение, т. е. дешифровка обязана проходить в одном ключе. Долгое время символический знак соседствовал со схематически-натуралистическими изображениями (внутренние органы), и никто не попытался дать им другую трактовку.

Кроме того, никто не хотел видеть между кругами лунки, которых насчитывается три и один под хвостом. Даже т. н. точная копия лося, выставленная перед музеем археологии в Хабаровске не имеет их. Академистам они мешают называть круги солярными, т. к. вносят в них какой-то дополнительный смысл (изображение планет?), который они не понимают.

Только в 2001 году новую интерпретацию некоторых элементов внутреннего поля дал д.и.н. археолог В.Е. Медведев. По его мнению, круги так и остались солярными, хотя он отметил ещё вторую лунку из четырёх. Сердце он представил вульвой, печень – фаллом, почки – змеями, рёбра остались рёбрами. Получилось, что змеи и рёбра в рисунке показаны в натуралистическом аспекте, а всё остальное якобы в символическом, т. е. аспекты дешифровки явно не согласуются. Внесение схемы вульвы (женщина) и фаллоса (мужчина) в расшифровку элементов внутреннего поля было совершенно необычной трактовкой, которая больше смущала, чем вызвала доверие. Но это была подвижка в научной мысли, закостеневшей за десятки лет.

Первая моя эмоциональная реакция на его трактовку была отрицательной, но время и более глубокий анализ европейской неолитической символики привёл к ещё более нестандартному заключению. Но сначала необходимо рассмотреть трактовку Медведевым второго изображения лося, которое находится фактически рядом с первым.

Второй лось – расположен на вертикальной поверхности валуна в перевёрнутом виде, что Медведев посчитал изначальным положением камня и рисунка. В этом случае терялась связь его с небом и с предполагаемым отражением вселенной (илл. № 163), но зато оно работало на его семантическую версию рисунка. Однако изначальное положение лося было естественным, на что указывает тоже перевёрнутая маска личина, изображённая рядом с лосем на той же поверхности камня, но учёный не отметил её. Маска эта нечёткая, но зафиксирована в книге академика «Петроглифы Нижнего Амура» (илл. № 164), которую Медведев не мог не читать. Так что справедливости ради лося необходимо поставить в положение, соответствующее смыслу его изображения – вертикальное, т. е. ногами вниз, головой вверх.

Этот лось – самец имеет четыре элемента внутреннего поля. У него нет схематического обозначения печени-фалла, остальные элементы такие как у первого с небольшой вариантностью. Присутствует и линзообразный элемент (вульва), окружённый двумя ломаными концентрическими окружностями. В символике Запада вульва изображалась аналогично.

Интерпретация Медведевым этого рисунка лося в перевёрнутом виде: «Фигура лося и всё её «внутреннее заполнение» представляют собой два слитых воедино, близких по своей семантике сюжета: солнечный лось и солнечная лодка с семью гребцами (вертикальными полосками, условно изображающие души умерших), направляющиеся в загробный мир вслед за уходящим туда солнцем».

Таким образом, рёбра превратились в гребцов лодки, основание которой покоится на двух концентрических окружностях, что придаёт этой ладье якобы солнечное значение. Таким образом, все концентрические круги на крупе и в груди он тоже трактовал как солярные. Четыре солярных знака разных размеров в одном изображении вызывают большое сомнение.

Новая интерпретация изображения лосей.

Основанием для этой интерпретации является результат расшифровки неолитических символов А. Голаном, который изложен в книге «Миф и символ» (опубликована в интернете) и принят мировым сообществом историков. Похоже, что дальневосточные учёные его не приемлют, но это, как говориться, их проблема. Главное, что он безукоризненно работает здесь.

Для лучшего понимания символики следует начать со второго лося.

Концентрические окружности в неолите запада Евразии, как доказал Голан, трактуются как символ неба, а не солнца, хотя это мнение среди исследователей очень стойкое. Солнцу человек никогда не поклонялся, почитал его, но только с начала медного века. Да и сами концентрические круги никак не напоминают солнце. Небо с представлением о его множественных уровнях более подходит для этого символа. А если ещё изображены и лунки между окружностями, то это наводит на мысль о планетах или звёздах, что отражено в первом сикачи-алянском лосе. Солнце же чаще изображалось в виде диска, иногда с точкой или крестом внутри.

Хозяйкой неба-вселенной являлась в неолите Великая Богиня неба. Она имела множество ипостасей, эмблем и символов, заменяющих её изображение. Часто изображались её глаза в виде двойных концентрических окружностей с точками в средине или в виде спиральных завитков-волют (по Голану – «Рога барана»). Такие глаза видны в изображениях обоих лосей. Богиня считалась подательницей небесной воды, что представлялось истечением струй воды с неба из её глаз в виде дождя.

Гребцы (по Медведеву) и являются этими струями дождя, истекающими из глаз Богини, что наглядно показано при естественном положении лося. Концентрические овалы в груди с линзой-вульвой в обоих лосях являются символом облаков, которые, по представлению древних людей, создаёт Великая Богиня.

Сами фигуры обоих лосей являются символами-ипостасями Великого Бога земли. Они не показывают, а рассказывают, что Великий Бог в ипостаси лося создал Вселенную т. е. не Вселенная имеет форму лося, а её создал Бог в ипостаси этого животного, являющегося символом Бога.

У первого лося рёбра имеют несколько другое значение. Они являются дугами, показывающие фигуру в груди (вульву Богини) в движении, что создаёт впечатление облаков. От значения сердца легко отказаться, т. к. туша лося в разрезе не соответствует символике неолита. Вульва-линза действительно здесь изображена как символ не просто женщины, а Великой Богини, которая обеспечивала плодородие на земле через дождь. Но оно невозможно без участия мужского начала и поэтому рядом с ней находится фаллос (продолговатая фигура), имеющий не символический, а скорее схематический вид. Это противоречит символизму неолита и выбивается из единообразной расшифровки элементов внутреннего поля лося. Однако фаллос можно представить как эмблему (тот же символ) Бога земли – супруга Великой Богини, и тогда дешифровка становится в одном ключе. Эмблемы так же широко применялись в неолите как и символы. Изображение соития вульвы Богини и фаллоса Бога, вероятно, по представлению древних людей, обеспечивало в живой природе плодородие. Такое понимание внутреннего смысла изображений вполне гармонично и непротиворечиво. Таким образом, вульва и фаллос – знаки плодородия не просто женщины и мужчины, как считал В.Е. Медведев, а Великой Богини неба и её супруга – Великого Бога земли.

Но гениальность мастера этого рисунка заключается в том, что он сумел объединить функцию плодородия Великой Богини с её функцией подательницы небесной воды, изобразив отходящие от вульвы дуги – «рёбра», движением облаков по небу-вселенной. Подобным образом изображались облака и в неолите запада Евразии.

Понятна также семантика двух завитков-волют у этого лося. Это глаза Великой Богини. Такое же изображение глаз встречается очень часто в неолите Запада и нередко на Нижнем Амуре.

Таким образом, все элементы внутреннего поля лосей гармонично уложились в понимание древним человеком строения вселенной. Нигде в мире подобных изображений вселенной нет, но ценность их принижена недостоверной академической интерпретацией.

Лосиная тема была характерной для мифологий многих древних народов: раннеземледельческих, индоевропейских, сибирских, дальневосточных, американских индейцев. Но только у индоевропейцев и их предков лось имел культовое космологическое значение, представляя Создателя вселенной. У других народов лось, как правило, представлял объект охоты на земле или мифологии – в небе.

 

Глава № 21

Чёрный Бог земли Сикачи-Аляна

В религиозных представлениях неолита Передней Азии большое место занимал т. н. Чёрный Бог. Это не Бог тьмы, а Бог «низа» т. е. земли. Почитался он якобы протосемитами, имел ипостаси различных животных: медведя, быка, козла, осла, льва, барса, собаки, кабана, зайца и др., а так же фаллоса. В IV тысячелетии до н. э., по версии норманнской исторической школы, протоиндоевропейцы заимствовали эту религию и разделили Чёрного Бога на две ипостаси, выделив Белого Бога, который стал обитать «наверху», а Чёрный Бог «внизу». Белый Бог сохранил многие признаки и ипостаси Чёрного Бога и стал на место его в религии индоевропейцев, т. е. являлся по существу тем же Чёрным Богом. Он поднимался в небо в виде крылатого огненного змея (молнии) и творил грозу, не уступал в свирепости Богине неба.

Обличье его в изображениях встречается редко в сравнении с Великой Богини неба, и представлялось в человекоподобном уродливом образе великана и старика. Великаном считался, потому что ему приписывалась сверхестественная сила, а старость была связана с тем, что он считался прапредком, хотя обладал необычайной сексуальной потенцией (илл. № 200) – вероятный образ Чёрного Бога, неолит Приамурья).

илл. № 200

В период поклонения Великой Богине неба, он являлся Богом земли и был властителем подземного мира и преисподней, а во II тыс. до н. э. занял место Богини на небе.

Эмблемой Бога земли являлся прямой крест и свастика. Солнце иногда считалось головой Бога, оно принималось за дочь Бога или представлялось глазом неба (варианты мифологии). В любом случае оно было божеством земли, а не неба, поскольку вставало и уходило в землю.

Перун – это тот же трансформировавшийся Бог земли, поднимавшийся в небо и совершавший грозу, т. е. он и Белый Бог.

В неолите земля представлялась квадратной или прямоугольной, поэтому Бог земли имел в тысячелетиях очень устойчивый символ квадрата, прямоугольника или ромба. Совмещение рисунка диска с крестом, прямоугольником или ромбом выражало идею связи женского и мужского начала, т. е. Богини и Бога. В малоазиатской символике неолита с VI тысячелетия до н. э. знак земли часто изображался в виде нескольких квадратов или ромбов, вписанных друг в друга. Изображение их на женских статуэтках, символизировало оплодотворение Богини неба Богом земли (илл. № 201).

илл. № 201

Прямоугольники, вписанные друг в друга с вогнутыми сторонами изображёны на шее одной из знаменитых личин на цветной керамике (илл. № 50), которая числится у академистов как маска монголоидного шамана. Это символ Бога земли, означающий оплодотворение Великой Богини, что, как понятно, полностью отрицает академическую интерпретацию личины как монголоидной и, тем более, как шаманской.

В петроглифах и рисунках на керамике Приамурья присутствуют символы и ипостаси-эмблемы Бога земли – это рисунки кабана в Сикачи-Аляне, собаки и зайца(?). Эти рисунки-эмблемы подтверждают слова археолога В. Стасова: «Тут вовсе не следует предполагать рисунки живых существ, тут у нас перед глазами идолы».

Петроглифы Приамурья отличаются преобладанием антропоморфных масок-личин. Наряду с личинам Великой Богини неба, следовало ожидать и выявления личин Великого Бога земли – Чёрного (Белого) и Перуна, образ которого трансформировался из Чёрного Бога. Они уже были выявлены в каменной скульптуре из музея г. Николаевска и петроглифах Сикачи-Аляна. Но здесь, в Сикачи-Аляне, существует ещё довольно заметное изображение личины, которую исследователи окрестили как рисунок тигра (илл. № 202).

илл. № 202

Схожесть есть, но портретных изображений животных в неолите не делали. Поэтому, как заметил В. Стасов, перед глазами у нас идол. Он имеет несколько элементов внешности, которые характерны и для изображений Перуна – это морщины на лбу, большой нос, овальный рот, да и под правым глазом штрихов больше чем под левым, как у личины и скульптуры Перуна. Эти аналогии позволяют предположить, что личина является изображением Чёрного бога. Личина, вероятно, более древняя, чем образ Перуна, поскольку класс рисунка довольно низкий. Возможно, она явилась прообразом для изображений этого Бога.

На подбородке у него изображён рисунок похожий на рот личины на боку лошади, что и вызывает представление о связи между ними, как Бога и солнца (илл. № 109). Эта личина выполнена в схематической форме и не имеет сияния и аномальных признаков лица. Единственно несколько атипическим является изображение рта, указывающее, что это не человеческое лицо. Это и позволяет не относить её к Великой Богине. Выражение лика доброжелательное, даже улыбающееся. В неолите Запада солнце изображалось символически в виде диска или розеток, без окружающих его лучей, поскольку оно считалось не светилом, а божеством, но второстепенного ранга. А изображение дисков с лучами, как доказал А. Голан, на самом деле является небом. Такие изображения можно назвать псевдосолнцем. Не солнце, а небо, по представлению древних людей, излучало свет, т. к. они видели, что светло уже было, когда солнце ещё не взошло или когда уже зашло. Позже в Ветхом завете тоже было указано, что Бог создал свет раньше чем солнце.

Эта идея пришла из неолита. Она тоже противоречит интерпретации изображений Великих Богинь, как сияющих солнечных драконов или солнц.

Однако поклонения солнцу в неолите не было. Оно появилось в бронзовом веке. Почитание солнца как божества, принадлежащего Богу земли существовало, но это божество было второстепенным. Солнце иногда имело в представлениях людей женский пол и считалось девушкой. Но это божество принадлежало именно земному Богу, поскольку люди наблюдали, что оно на западе опускается за горизонт во владение Бога земли – «огненную яму», что сопровождалось вечерней зарёй. Извержение вулканов подтверждало, по их мнению, существование подземного огня и т. о. земного Бога огня. Ночью солнце умирало, а утром вновь порождалось Богиней неба и Богом земли.

Ночное пребывание солнца в утробе лошади, как считает Спижевой, тоже отражено в петроглифе Сикачи-Аляна в виде двухрукавной (незрелой) свастики с кругом-небом в средине (илл. № 108), т. е. ночью лошадь под землёй беременна дневным (небесным) солнцем, отцом которого является Бог земли, а свастика являлась его эмблемой.

Такой вариант интерпретации возможен, но есть и другой. В религии неолита лошадь считалась также ипостасью Бога земли, при этом выходит, что сам Бог является Богом-лошадью-солнцем, а не просто лошадь возит солнце. И сам рисунок рассказывает, что Бог земли в ипостаси лошади движет солнцем. Это указывает на существование веры в Великого Бога земли и на Амуре.

На Нижнем Амуре в неолите выявлена и четырёхрукавная свастика на диске – пряслице (илл. № 158). Диск – это символ Богини неба, а крест или свастика в неолите символ Бога земли. Изображение их на пряслице отражает супружеское единение Богов. Вероятность создания свастики предками нанайцев, как понятно, равна нулю.

В Шереметьеве тоже имеется личина мужского изображения (илл. № 117), которую можно принять за Чёрного Бога или его ипостась – Белого Бога, тем более, что она имеет все признаки старика и божества – лысая голова, окладистая борода, сияние вокруг головы, аномально узкие и длинные глаза, а под ртом выписан знак «М».

Кандидат филологических наук из Ростовского Государственного Экономического Университета Елена Александровна Миронова в своих исследованиях доказала, что знак «М», который нередко изображался на керамике неолита Европы, произошёл из натуралистического рисунка Богини в позе роженицы (илл. № 203), позже он трансформировался в схематический рисунок (илл. № 204), а затем в символ (илл. № 205). В неолите Нижнего Амура он встретился в петроглифах довольно часто. В одних случаях в качестве утверждения изображения именно Великой Богини (илл. № 170), (илл. № 206).

илл. № 203

илл. № 204

В других случаях этот символ указывает на присутствие Богини в изображении Бога, что означает неразрывную связь и единство между ними (илл. № 117).

илл. № 205

илл. № 206

Таким образом, насельников Нижнего Амура нельзя называть солнцепоклонниками. Они, скорее, были поклонниками неба и земли, а, точнее, Богини неба и Бога земли, как и единоверцы белой расы Передней Азии, Ближнего Востока, Юго-Восточной Европы, Русской равнины, которые являлись такими же европеоидами – будущими ариями и индоевропейцами.

 

Глава № 22

Значение выявления европеоидной археологической культуры Нижнего Амура для понимания этногенеза и образования цивилизационных центров Евразии в неолите

Судя по современным историческим материалам, затрагивающих неолит Евразии и освещающих его культурогенез, у исследователей появилась потребность понимания этого процесса – его механизма. Древние культуры включают многочисленные элементы его: письменные знаки – праруны, руны, литерные руны, эмблемы, символы, орнаменты, петроглифы, статуэтки, набор божеств, обряды, мифы, орудия труда и охоты, жилища и др.

У исследователей существует два подхода к изучению культурогенеза: моногенетический и полигенетический, которые, однако, существенно стеснены в возможностях решения его вопросов. Как результат этого появилась и третья гипотеза, примеряющая эти противоположности. Её предложил В.Д. Косарев – исследователь древних знаковых систем. Он назвал её «палеоконтактный мультирегионализм».

Эта концептуальная позиция предполагает, что культурная эволюция шла в ряде регионов относительно самостоятельно, однако никогда не была полностью изолирована. Культура т. о. развивалась в них самостоятельно и одновременно на общей основе. При этом существовала и диффузия и конвергентность культурных явлений, хотя они не были определяющими.

Появление некоторых общих (универсальных) символов в т. ч. и графических, а затем и рун, автор связывает с общим психогенезом пралюдей, рождающим общие для них материальные и духовные потребности. Это обусловило базовое единство письменных систем всей планеты, отмечая, что это касается, в основном, знаков геометрического характера. В этом и состоит суть конвергенции – сходное, но независимое образование знаков.

Он выделил универсальный репертуар знаковой символики, большинство или некоторые элементы которого можно найти практически во всех письменностях, которые не могли быть, якобы, связаны между собой, что противоречит моногенетической концепции. Учёный выявил обширный корпус прарун, рун палеолита, мезолита, неолита аналогичных или даже идентичных современным знакам трёх алфавитов Евразии – греческому, латинскому, кирилличному, а также слоговому письму и китайскому иероглифическому.

Косарев создал классификацию письменных знаков древности, где выделил праруны, руны и литерные руны, а так же сгруппировал их по хронологии. Он развенчал представления старой парадигмы, что письмо было изобретено лишь однажды в Месопотамии, и все последующие системы письма были ответвлениями от этого истока. По логике этой устаревшей доктрины «китайская, индуиская письменности развились из ближневосточных прототипов». Сюда он так же отнёс письмо Египта, долины Инда, знаки культур Винча, Лепенского Вира, трипольской культуры, македонско-болгарские руны, символы эпохи Дзёмон, руны острова Итуруп и др.

Он определил т. о, что рунические знаки, как и письменность возникли и распространялись не из единого центра, а регионально, т. е. очагово во всей Евразии. Понятно, что это касается и других символов, эмблем, орнаментов и вообще культурогенеза, который в свою очередь тесно связан и с этногенезом. При этом учёному ничего не оставалось, как признать полигенетическую концепцию происхождения человека разумного, т. е появление его одновременно в самых различных регионах планеты.

Однако на данном этапе генетикой признано, что человечество имело в своём начале только одну родительскую пару, т. е. антропогенез всё же был моногенетическим. Но этногенез по определению мог быть только полигенетическим, учитывая шеститысячный отряд различных этносов планеты, который не мог образоваться в одном центре и тем более единовременно. Значит этот процесс происходил в разных регионах, а с ним, очевидно, был тесно связан и культурогенез с вызреванием к неолиту центров древних цивилизаций, артефакты которых можно интерпретировать сегодня, а по ним создавать представлении об этносах или предэтносах оставивших их.

Исторической наукой давно замечено удивительное совпадение или тождественность символов, орнаментов, топонимов в разных уголках планеты, что уже не принято считать чем-то необычным. Б. Мойшезон заметил: «Когда два явления вдруг обнаруживают перед нами совпадение нескольких свойств, то трудно отделаться от мысли, что такие совпадения имеют общую причину, что за ними кроется нечто таинственное и важное, не лежащее на поверхности».

Эту тайну по своему раскрыл крупнейший исследователь древних знаков и символов А. Голан, который справедливо указал, что единственным средством проверки, при анализе исторических событий является перечисление разного рода совпадений, особенно многократных. И таким образом, по его мнению, доказывается правильность дешифровки письменных документов, генетическое родство языков и археологических культур. Дополняя его, следует сказать, что и родство этносов – носителей этих культур и языков, которые, очевидно, должны иметь для этого не только общее мировоззрение, религию, но и близкородственную связь, для того чтобы сохранилась преемственность речи и элементов культуры – символов, знаков, орнаментов, хотя этносы могли существовать и на отдалённых территориях.

В неолите повсеместно происходило переселение племён. Присутствие альтернативных верований и воинственных этнических образований на пути переселения могло существенно ограничивать языковой и культурный обмен между ними, да и само переселение. По-видимому, процесс переселения происходил многоэтапно, медленно, с созданием новых археологических культур. Но не исключено, что переселение отдельных племён могло происходить и достаточно быстро с одного региона планеты в другой. В первом случае символика, полученная переселенцами на первичной родине, претерпевала значительные изменения – она терялась, приглушалась, заменялась и изменялась до неузнаваемости, хотя ничтожная часть могла и сохраняться.

В случаях достаточно быстрого переселения в течение нескольких лет или десятилетий символика, видимо, и сохранялась, и могла приобретать инвариантность с ещё более сложной и оригинальной семантикой, чем изначальная. Выявление таких тождественных вариантов символики в отдалённых уголках планеты всегда многозначительно, загадочно и на первый взгляд невероятно. Очевидно, такое было возможно только в среде родственный этносов, имеющих общее мировоззрение и религию.

В некоторых случаях родство этносов учёными аргументируется, в других его отсутствие научно не доказывается, а принимается за аксиому. Например, следует ли доказывать отсутствие этнического родства между европеоидами и северными нижнеамурскими монголоидами – нивхами и нанайцами? Понятно, что в рамках существующей невнятной парадигмы механизма этногенеза, не следует. Но что делать, если символы неолита Нижнего Амура в большинстве своём тождественны символам Западных регионов этой эпохи – Ближнего Востока, Европы, Передней Азии.

Академисты выбрали проверенные способы игнорирования этого факта – замалчивание и ложную интерпретацию символов. Более того, нижнеамурская символика ими всячески камуфлировалась под шаманскую – верования северных монголоидов. Такие совпадения академическая наука объясняет сходством условий проживания этносов, постулатом конвергенции, общностью человеческой психологии (В.Д. Косарев), случайными совпадениями.

В своей книге «Миф и символ» А. Голан легко расправился с такими утверждениями. По его мнению это положение ничем не доказано, т. к. тождественные абстрактные изображения (символы) разных народов не имели объективного мотивирования. А единство человеческой психики должно распространяться не только на тех, кто создавал тот или иной символ, но и на тех, кто теперь их расшифровывает, иногда почему-то с большим трудом, не проявляя единства психологии. А постулат конвергентности не обоснован даже на уровне гипотезы, и с этим нельзя не согласиться. Как считает Голан, это пример мифологического мышления, где кажимость считается истиной, основывающейся на вере, не нуждающейся в доказательствах. Предпочтение А. Голан отдал диффузии идей по планете, которой, однако, могла препятствовать, если не враждебность, то во всяком случае отчуждённость различных этносов – военная и религиозная. В тоже время учёный считает, что символы даже при различных верованиях этносов не относились к области идеологического разобщения и представлялись позитивными. Они, будучи однажды изобретёнными, якобы, стали достоянием всего человечества, не останавливаясь перед географическими препятствиями и этническими барьерами. Диффузия, по его мнению, происходила из единственного цивилизованного центра – Ближнего Востока, населённого предками мудрых евреев. Но так ли это?

Похоже, что это тоже пример мифологического мышления самого А.Голана. На примере символов неолита Нижнего Амура трудно представить, что тунгусо-маньчжурские племена – предки нанайцев могли использовать в своих шаманских верованиях такие западные символы, как свастика, «Рога барана», «Священная триада», трикветра (трискелион), божественное сияние над головами богов и др. Такое противоречие сводит на нет концепцию диффузии позитивной символики, равно и других знаков и языка в разноэтнической среде. Что же тогда остаётся? Остаётся нечто «таинственное и важное, не лежащее на поверхности», как считал Б. Мойшезон.

В книге А. Голана, при всей её позитивности (создание классификации и де факто принятой всеми терминологии древних символов) есть один существенный недостаток – в ней не опубликовано ни одного символа нижнеамурского неолита, включая и петроглифы Сикачи-Аляна. Они были хорошо известны учёному, т. к. он неоднократно ссылался на работы А.П. Окладникова по неолиту Нижнего Амура. Почему же тогда они были проигнорированы? Видимо потому, что существование их противоречило концепции диффузии из ближневосточного центра цивилизаций на Нижний Амур. По другому это не объяснить. В чём же противоречие? Голан утверждает, что диффундирующие из центра на периферию символы, должны затухать, теряться, изменяться, приобретать другой смысл в иноэтнической среде, что вполне логично в его концепции. Но на Амуре они почему-то не затухли и не обеднели, а сохранили тождественность, а иногда даже идентичность. В некоторых случаях они рассыпались на инварианты или приобрели более богатую окраску, комбинацию между собой, сохранив первоначальную семантику. Значит концепция диффузии символов неверна или имеет ограниченное применение, т. е. годна только для определённого времени эволюции культуры. Какого же? На этот вопрос даёт ответ теория этногенеза Ю.Д. Петухова, рассмотренная в этой статье на примере неолитической символики Нижнего Амура. Её наиболее ярко представляет Вознесенская археологическая культура, включающая основную массу петроглифов Амура и р. Уссури, впадающей в него, а также краснолощеную керамику с криволинейным орнаментом. Символика этой культуры широко представлена меандром, ромбами, свастикой, овалами, спиралями и другими рисунками характерными для неолита западных земледельческих регионов – Триполья, Ближнего Востока, Передней Азии, Предкавказья. Цвета нижнеамурской керамики представлены не только красным цветом, но и чёрным, коричневым, жёлтым, так что она действительно крашеная, а не только краснолощёная. Этот факт академистами игнорируется, как и многое другое, но он достаточно аргументировано представлен в таблице соответствия символов. Никто из дальневосточных археологов, к сожалению, не причислил краснолощеную керамику к крашеной керамике. Казалось бы разница несущественная, т. к. и крашеная керамика тоже является лощёная, но этот термин сразу бы ввёл её в общий круг археологических культур крашеной керамики, имеющей масштабное распространение в Евразии: Месопотамия, Египет, долина Инда и Ганга, Туркмения (Геоксюрский оазис), культура Триполье-Кукутень, Иранский регион, Балканы (Лепенски Вир), Тибет, регион Хуанхе и Янцзы. Сюда же можно отнести, обнаруженный американским антропологом Стивенсом Янгом в 1966 году очаг культуры крашеной керамики в Таиланде – культура Бан-Чанг, по многим параметрам тождественный культуре Триполье-Кукутень. Эта тождественность по четырнадцати совпадающим признакам выявлена недавно Е.А. Мироновой.

На эти центры легко накладываются очаги развития письменности, отмеченные В.Д. Косаревым: Месопотамия, Египет, долина Инда, Лепенски Вир, Ближний Восток, Средиземноморье, Тибет, Енисей, Юго-восточная Азия, Китай и др. Справедливо задать вопрос – как образовались в одно время на такой огромной территории схожие культуры, ставшие центрами цивилизационных процессов и не уступающие друг другу в значимости отдельных признаков культуры?

Медленная диффузия культуры из одного ближневосточного центра по Голану, конвергентное развитие культур разных этносов в различных регионах по Косареву – невероятно! Быстрое переселение продвинутых этносов с Запада на Восток сомнительно, если учесть, что оно не могло происходить в агрессивной иноэтнической среде. Количество переселенцев в сравнении с количеством аборигенов различных регионов на пути движения было ничтожно малым. Риск быть уничтоженными воинственной чужеродной этносредой многократно превосходил стремление добраться до цели переселения. Да и знали ли переселенцы эту цель? Кажется, что ответа на этот вопрос нет, по крайней мере, в рамках существующей невнятной теории механизма этногенеза, которую все исследователи стараются обойти стороной, заменяя название древних этносов, названиями археологических культур. Однако это не так, Существующая теория этногенеза Ю.Д. Петухова позволяет устранить все вопросы и привести в соответствие все противоречия. Кратко суть её заключается в том, что древний мир людей был представлен лишь одним первоэтносом европеоидов, который и представлял собой вид человека разумного. Ему, и только ему, принадлежали эпохи от палеолоита до финала неолита – времени, когда стали возникать новые сапиентизированные этносы по всей планете, достигшие своего расцвета лишь к началу нашей эры. Становление их происходило путём гибридизации европеоида с архантропами различных видов, населявших разные регионы планеты, включая и неандертальцев Европы. Процесс гибридизации происходил в Евразии в нескольких очагах, которые позже стали центрами цивилизационных процессов, рассмотренными раньше. Они представляли собой этнококоны, ядрами которых были европеоиды. Вокруг них образовывались близкородственные этносы, а на периферии дальнородственные. Близкородственные получили от европеоидов большую сапиентизацию и культуру, что позволило им выжить, стать равноценными европеоидам и в дальнейшем принять участие в развитии культуры: письменности, символики, гончарного искусства, религии. Дальнородственные предэтносы и исходные архантропы не прошли «бутылочное горлышко» этногенеза и со временем исчезли, не оставив сколько-нибудь значимой культуры, как определил Ю.Д. Петухов.

В дальнейшем многократная повторная гибридизация между предэтносами и европеоидами привела к существованию в настоящее время шеститысячного отряда современных равноценных по сапиентизации этносов планеты, но имеющих свои особенности и антропологические, и психологические. Но сохранился и основной этногенетический ствол первоэтноса, прямыми потомками которого являются славянские этносы.

В этой теории всё просто и внятно: есть первоэтнос и производные этносы, как в семье у людей, где есть родители и дети, которые подрастая, как сказал поэт: «из жизни вытесняют нас». Исходя из этих представлений, следует ввести в научный оборот понятие о первичности в историческом процессе – первоэтнос, первоязык, перворелигия, первописьменность, первосимволика и т. п. Исходя из теории Ю.Д. Петухова, именно первоэтносу и должно принадлежать всё первичное, что возникло в древнем мире. Другими словами, все археологические культуры неолита в каких бы уголках планеты их ни обнаруживали, были созданы первоэтносом – европеоидами. А первичные элементы культуры, пришедшие из палеолита, также принадлежали европеоидам. Понятно, что в разных цивилизационных центрах развивающаяся культура должна иметь инварианты, но вместе с тем в однородной этнической среде европеоидов идеи, мировоззрение, религия, символика, язык легко распространялась на большие расстояния и не имели границ и препятствий. Эти составляющие культуры не угасали по мере распространения по миру, а разгорались в других родственных этнокультурных очагах. Петухов выделил пять таких очагов в Евразии: Европа, Ближний Восток, Индия, Средняя Азия, Сибирь. Новые исследования позволяют к ним добывить и Юго-Восточную Азию – культура Ван-Чанг (Е.А. Миронова) и культура Яншао (А.А. Тюняев). Наиболее яркое доказательство правильности теории Петухова представляет Вознесенская археологическая культура неолита Нижнего Амура, неверно интерпретированная академистами в пользу принадлежности её предкам северных народностей, населявших, якобы, этот регион в неолите. Но это не так. Здесь выявлен самостоятельный центр производства крашеной керамики, по изысканности орнаментов и символики не уступающей лучшим образцам других центров её производства в Евразии. Как выявлено нами, идейность и семантика изображений на керамике и в рисунках на камнях оказались тождественны европейским, переднеазиатским и другим. Но особенное сходство они имеют с трипольскими символами, что отметила также Е.А. Миронова в отношении культуры Бан-Чанг. Это же можно сказать и о культуре Яншао. Знаки и символы этих культур отражают общие мировоззренческие представления людей этих регионов. Сомнений в том, что это культуры европеоидов, нет, хотя нижнеамурская культура не является земледельческой, как другие, но носители её были также оседлы.

Этот образ жизни позволяли им иметь необыкновенно огромные уловы проходной красной рыбы на Амуре. Это был их хлеб, дававший им возможность, как и зерно, делать большие пищевые запасы на весь год. Ограничения в рыбе не было, её всегда бывало очень много. Её не нужно было даже ловить – она заходила косяками в мелкие, впадающие в Амур речки и, не вмещаясь в них, выдавливалась на берег. Проблема была только в сохранении её – консервации. Для этого рыбу вялили на солнце и воздухе, заливали рыбьим жиром в керамических горшках, фрагментами которых теперь богата земля их поселений и, по-видимому, сохраняли в ледниках глубоко в земле. Сосуды изготавливались не только для хозяйственных нужд – такие, как правило, невзрачны – но и для ритуалов и торжеств – с затейливым орнаментом и окраской в разные цвета. Символика орнамента и семантическое содержание, к удивлению, оказались, повторюсь, тождественны западным регионам Евразии, но ни одного символа связанного с самой рыбой, здесь не найдено. Символика Нижнеамурья позволяет также проследить совместно с Западной символикой единство движения во времени идеи богоприсутствия на земле, его силы и непостижимости в изображениях, начиная с палеолита до позднего неолита: зверь (зубр, бык, медведь, мамонт) > рога, бивни, кости зверя > черепа зверей > синкретические антропо-зооморфные существа «иномира» > камень > каменный фаллический культ > антропоморфный образ > космогонические представления (космические символы).

По-видимому, потребность в керамике на Амуре появилась значительно раньше, чем в земледельческих регионах, и археологи обнаружили её принадлежность к тринадцатому тысячелетию до нашей эры. Недавно в лимане Амура обнаружено поселение древнего человека с чрезвычайно обильным содержанием керамики. Здесь же на поверхность земли с рядом расположенными западинами выходят разноцветные глины: белая, синяя, жёлтая, красная. Вероятно здесь был центр производства керамической посуды, которая распространялась по всему Нижнеамурью, а со временем её образцы стали примером для производства керамики Яншао и Дзёмон.

Гончарное производство просуществовало на Нижнем Амре до конца третьего тысячелетия до н. э. С приходом сюда протоиндоевропейцев оно получило новый импульс. Здесь стали создаваться шедевры керамического искусства по типу трипольских сосудов, но позже оно исчезло вообще и возродилось только в 8–9 веке нашей эры в тебахской культуре. Помимо керамики и петроглифов на Амуре создавались и изваяния из камня. В краеведческом музее имени Розова г. Николаевска-на-Амуре «проживает» каменная скульптура Бога Перуна, единственная в мире. Принадлежность этой каменной скульптуры к культу Перуна утверждает руна «ПЕ» – знак свастичного типа. Существование этого письменного знака и его демонстрация в статье дорогого стоит. Его нет даже среди тысяч символов, опубликованных А. Голаном и среди рун В.Д. Косарева. Исследователи древних знаков не должны пройти мимо него, т. к. уникальность и значимость этого знака очевидны. А суть хорошо ложиться в гипотезу А.А. Тюняева [5], что свастичные знаки – предшественники иероглифов, по своей сути являются первописьменностью на Земле. Они обслуживали первоязык и обозначали или имена богов, или первые буквы их имён, имея соответствующее звучание. Таким образом, руна «ПЕ» по таблицам слоговой праславянской письменности Г.С. Гриневича и В.А. Чудинова передаёт начальные звуки имени Перун (илл. № 17), (илл. № 179) – изваяние Перуна анфас). Возможно, и само звучание имени Перуна произошло от слияния ПЕ и звучания слова РУНА – Пе-РУН. Как понятно, Перун выявлен ни где-нибудь на Западе, а на Востоке. Это является весомым фактом существования в неолите Восточной Перуновой Руси. Подобный знак нам удалось выявить в нерасшифрованном тексте хеттов. Существование этой руны в неолите не оставляет шансов академическим противникам свастичного рунического письма как такового, представляющих его, как гадательные символы. Символика, знаки, крашеная керамика на Амуре исчезли позже третьего тысячелетия и не возродились больше. Таким образом, анализируя керамику, символику, руны Нижнего Амура периода неолита, не остаётся сомнения, что они праиндоевропейского происхождения и не принадлежали тунгусо-маньчжурским племенам. Вопрос лишь в том, когда произошло их переселение сюда и что с ними произошло в дальнейшем. На этот вопрос может дать ответ только теория этногенеза Ю.Д. Петухова о существовании этнококонов, ядром которых были европеоиды, а обширная периферия была представлена родственными сапиентизированными предэтносами. Её можно интерпретировать и в отношении переселения европеоидов с запада на восток. Если при переселении племя европеоидов входило бы в зону, контролируемую дальнородственными гибридами другого этнококона, ведущими ещё полудикий образ жизни, хищными и умеющими владеть оружием, то военная стычка была бы обеспечена, а её результат был бы не в пользу переселенцев. То же произошло бы и при преодолении зоны близкородственных гибридов, хотя, возможно, они были и менее воинственными. Лишь с родичами центра этнококона единого антропологического и этнического типа не возникло бы проблем в отношениях. Таким образом, препятствия переселению были непреодолимыми, но, как видно, символика каким-то образом попала с переселенцами в отдалённые от западных регионов Евразии – на Восток.

Тождественная символика Запада и Востока относится к V–III тыс. до н. э., значит именно в это время она путешествовала по Евразии, очевидно, не встречая этнических препятствий. Почему? Видимо архантропная среда, ведя ещё дикий образ жизни, не была ещё вооружена и боялась цивилизованных европеоидов. Она не представляла опасности для переселенцев. Именно в это время и ранее происходило движение кроманьонца по планете во все её уголки.

Попали они и в Сибирь, а далее от Байкала начинаются истоки Амура – древней дороги тысячелетий, по которой они добрались до рыбного края. Низовье реки оказались для них благодатным районом, позволяющим вести оседлый образ жизни, что создавало условие для развития цивилизации. Переселение происходило достаточно быстро в течение нескольких лет или десятилетий и все элементы культуры народа сохранялись, более того, расцветали на новом месте жительства. Только этим и можно объяснить синхронное возникновение цивилизаций на планете с однотипными элементами культуры. Естественно, история и продолжительность неолитических цивилизаций этих переселенцев была разной. Некоторые, например, Яншао дали импульс развитию китайской цивилизации. Другие со временем затухли, не получив генетической подпитки, но дав сапиентную жизнь местным архантропам. Так случилось и на Нижнем Амуре. Но почему? Видимо, по дороге на Амур в начале II тысячелетия до н. э. и позже гибридные предэтносы стали непреодолимым препятствием для переселения европеоидов, и переселения новых родов прекратились. Их анклав на Амуре был обречен на ассимиляцию нарождающимися предэтносами, и он исчез во времени. Предки северных амурских народов переработали культуру европеоидов на свой манер – что-то частично сохранили (медвежий праздник), но многое утратили, включая и гончарное искусство. Не смогли они самостоятельно освоить и медно-рудное производства, поэтому медный век на Нижнем Амуре так и не наступил. Таким образом, картина этн о генетического процесса на Нижнем Амуре и связанного с ним цивилизационного преобразования неолитического общества на Нижнем Амуре раскрывает сущность самого механизма этногенеза, происходящего здесь. Он гармонично вписывается в теорию этногенеза, предложенную Ю.Д. Петуховым, который относил процесс становления этносов через предэтнотические образования к II–I тыс. до н. э. и позже. Неолитическая нижнеамурская цивилизация является примером существования на планете цивилизационных центров, которые совпадают с открытыми Петуховым этногенетическими очагами, где возникали первоязык, перворелигия, первописьменность (что подметил В.Д. Косарев), петроглифы, символика, гончарство и другие составляющие культуры. Творцом этого везде явился первоэтнос планеты – европеоиды.

Суть этого материала наполняет новым смыслом «палеоконтактный мультирегионализм» по Косареву.

 

Глава № 23

Индоевропеистика Нижнего Амура – арена информационной борьбы в истории

Представленные материалы являются убедительными аргументами раскрывающими бытие людей неолита Нижнего Амура, отличными от сущности академической концепции, созданной школой академика А.П. Окладникова, которая отдала все археологические культуры неолита предкам северных монголоидных этносов. Многочисленные медиаторы жизни древних племён: микролитические орудия, гончарство, знаки, письмена, орнаменты, символы, при опоре на созданную мировой исторической наукой базу, позволили по новому взглянуть на культуру древних насельников Нижнего Амура и их этническую сущность. Они оказались тождественными инвариантами Западным неолитическим цивилизациям. Различные археологические свидетельства этому и особенно символика неолита Приамурья и Запада Евразии не оставляют сомнения в том, что культуры этих частей света имело общее начало, легко ложащееся в шаблон древней индоевропейской культуры. Даже оспаривая отдельные факты, нельзя повредить общую картину описанного здесь индоевропейского мира. По существу, это является прорывом в понимании генеза культурного и исторического процесса в неолите востока Северной Азии. Создана новая концепция масштабного присутствия здесь индоевропейских племён. Прежняя концепция, устаревшая морально и физически, не может выдвинуть ни одного контраргумента и оспорить ни одного её положения.

Историческое исследование, представленное в монографии З.С. Лапшиной, поддерживающее старую концепцию и вышедшее из стен академической школы А.П. Окладникова, оказалось несостоятельным по всем параметрам и стало апофеозом пятидесятилетней нижнеамурской исторической прохиндиады. Каких-либо других научно-исторических сочинений культурологического характера на тему происхождения петроглифов ждать теперь не приходится – школа закрылась, выпускников её больше нет.

Как оказалось, не все представители академической науки единогласны с положениями отжившей концепции. Приморские учёные С.В. Березницкий и П.В. Примак заявили, что соотношение археологических и этнических культур по-прежнему далеко от своего окончательного разрешения, а существующие отождествления археологических и конкретных этнических культур на дальневосточном материале сделаны без достаточных научных обоснований.

За забором этой школы оказалось и мнение дочери академика – д.и.н. археолога Е.А. Окладниковой, посчитавшей Вознесенские цветные антропоморфные личины на керамике женскими, изображающими неолитическую Великую мать-роженицу. Тем самым оно подтвердило родство неолитических культур Запада и Нижнего Амура, правда, только в отношении религиозных воззрений, но ведь это самое главное. Таким образом, разнобой мнений о сущности неолита Нижнеамурья в академической среде существует. А то, что считается сегодня утверждением, на самом деле является более или менее верными фрагментированными взглядами на историческую действительность. Но группа академистов, придерживающаяся концепции академика Окладникова, обладая монополией на владение и распространение информации, всеми силами стремится утвердить в общественном сознании свою точку зрения, не взирая на противоречащие этому факты. В этом чувствуется и давление исторической парадигмы, навязанной отечественным учёным мировым научным сообществом в пользу влиятельных западных стран. Нижнеамурская неолитическая проблематика является только частью глобальных неадекватных регламентирующих научных положений, заключённых в этой парадигме. Под влиянием их ученик академика Окладникова д.и.н. В.Е. Медведев недавно внёс свои коррективы в семантику символов Вознесенской культуры, ещё больше запутав её понимание, уводя её из мира неолита во времена более древних палеолитических охотников на мамонтов. А новейшая интерпретация нижнеамурской символики в исполнении культуролога З.С. Лапшиной заключается в представлении здешнего неолита как цивилизации Змея, которому поклонялись насельники Амура. Описанные ей личины Великой Богини с сиянием (нимбом) являются якобы изображениями Змея-Дракона-Солнца. Она обнаружила в петроглифах даже портреты Драконов – с рылом и усами, что является нонсенсом даже для китайской драконографики, где в неолите они изображались только в виде фигур, а не портретов. Но на Амуре до сих пор не обнаружено ни одной фигуры Дракона. Эти «научные» находки являются примерами мифологического мышления академистов, не опирающегося на предшествующую накопленную научную базу исторических знаний по дешифровки символов неолита.

Беда в том, что символика неолита Нижнеамурья остаётся неизвестной мировой исторической науке: её не пустила в научный оборот всё та же парадигма. А нашим доморощенным академистам, вероятно, запрещено пользоваться общепринятой в мире терминологией символов неолита, которую создал А. Голан, и потому они не могут подняться в своих интерпретациях символов выше культа какой-нибудь древней магии шаманистов или их идола – Дракона.

Сейчас в нижнеамурской петроглифике наступил мёртвый сезон. Культуролог З.С. Лапшина, издав свою книгу, поставила точку в исследовательской работе академистов над петроглифами. Других исследователей из академического лона, способных продолжить эту работу, тем более разобраться в истинном смысле символике, просто нет. На продолжение исследовательской работы можно было бы надеяться, при сохранении советской инфраструктурной модели и функциональных установок исторической науки, которые были отличны от Западных. Но в конце 90-х годов нашим академистам пришлось принять общие с Западными «правила игры». Это явилось приспособлением и к политическим трансформациям в жизни страны, и перестройкой состава и базовых структур научных воззрений под образцы, принятые в европейских и американских сообществах историков. Такая зависимость сделает или сделало уже царствование парадигмы фатальным и незыблемым и поставило жирную точку на возможность дальнейшего изучения символики неолита Нижнего Амура. Так глобализация «научно» разделалась с наследием наших предков, а петроглифика теперь перейдёт только в область туризма, национальных промыслов северян, фольклорные шоу и немного в культурологию.

Сегодня академическая наука потеряла интерес к петроглифам и по существу прекратила их изучение, ограничившись лишь проблемой их сохранения. Такое положение в науке, где теряется динамика развития научного направления, подчёркивает, что оно было тупиковым. Об этом говорит и тридцатилетнее пережёвывание немногочисленными последователями академика Окладникова основных положений его концепции и их бесплодные попытки её развития. Надежда остаётся на бескорыстных и не предвзятых исследователей из оппозиционной команды, играющей на том же академическом поле, но которую академисты называют «фолк-хистори». В неё записаны видные академические историки, лингвисты и самостоятельные исследователи, такие как В.А. Чудинов, А.А. Клёсов. А.А. Тюняев, Ю.Д. Петухов, А.Т.

Фоменко, П.М. Золин, В.Д. Косарев, П.П. Орешкин, Е.А. Миронова, С.В. Жарникова, П.В. Тулаев, В.В. Дёмин, О.Т. Трубачёв, С.В. Седов, О.М. Гусев, Р.Л. Перин и многие другие. К ней я отношу и себя, хотя такой чести ещё не удостоился.

На фронте освещения истории России давно уже идёт информационная борьба. Началась она ещё в 17 веке и продолжается до сих пор. Академисты «научной» исторической секты, созданной в РАН добились искажения и принижения роли русских в мировой истории, вроде бы должны праздновать победу. Главные ударные силы – академические издательства, СМИ, школьное и вузовское образование, общественно-исторические организации – всё под ними. Оппозиционеры ведут лишь партизанскую войну через издание книг, газет, журналов в издательствах свободных от диктата, организацию конференций единомышленников, видеофильмы. Особенно эффективным является второй партизанский фронт – интернет, где академисты уклоняются от полемики с оппозицией, которая здесь имеет подавляющее преимущество. Я и сам неоднократно обращался к академическим профессионалам для консультаций или полемики по различным вопросам, но ни участия, ни обсуждения проблемы от них не получил. По-видимому, акдемисты больны профессиональным снобизмом, от чего пропасть между их сектанской наукой и народом всё больше растёт.

Одним из важных фронтов противостояния в истории является индоевропеистика. В настоящее время наконец-то Восточная Европа признана мировой наукой как земля – прародина индоевропейцев в пяти из восьми официальных версий. Нельзя не считаться с тем, что пятидесятитысячелетним возрастом датированы палеолитические поселения в Костёнках Воронежской области, где обитали европеоиды, а это древнее, чем палеолит Западной Европы. Такой же возраст имеют палеолитические стоянки Сунгаря, Мальты, Каповой пещеры в Восточной Европе. Только когда это признали американские учёные, официальная российская наука открыла на это глаза. Постоянная оглядка на мнение Запада не всегда, однако, выводит из депрессии наших академистов.

ЮНЕСКО в конце 20 века издало многотомную «Историю человечества», где, по сведениям от историка П.М. Золина, в первом томе: «Доисторические времена и начала цивилизаций» содержится десяток страниц, посвящённых землям России. В них отмечено, что на территории её была всё же цивилизация. Кажется, что признали наконец, славян за людей. Но это лишь послабление, создание на многие годы нового исторического шаблона – очередной парадигмы. Этому теперь должны будут следовать все педагоги-историки вместе со школьниками и студентами. Но доморощенные снобы российского образования не спешат вводить в учебники даже эту урезанную информацию. По-видимому, они боятся обнаружить неприглядный вид своей исторической науки перед народом, потерявшего родство со своими великими древними предками. До сих пор не ведомо русским, что они являются огромной и стержневой частью русов-кроманьонцев, история которых началась десятки тысяч лет назад. А непосредственно русский этнос вышел из полиэтноса ранней Великой Скифии.

В учёном мире никто не занимается Нижнеамурской индоевропеистикой, о существовании которой многие и не догадываются. И наши ведущие учёные – покровители истории Северной Азии и Дальнего Востока, бывшие и настоящие, не смогли и, очевидно, не смогут обнаружить следы индоевропейцев в этих регионах и прочесть петроглифы на их символическом языке, плетясь в хвосте псевдоисторических парадигм. Это досадно, и остаётся только ждать естественной смены поколений и крушения вместе с их уходом господствующих и регламентирующих их деятельность псевдонаучных положений.

Символы петроглифов и керамики Приамурья содержат тайну, имеющую для истории мировое значение, которую до сего времени скрывали и свои и Западные академисты, не признавая здесь индоевропейскую культуру. Казалось, открытие её имело бы только региональное значение, но это не так. Признание этого факта равносильно прорыву в понимании исторического процесса во всей Евразии. Выявление на Дальнем Востоке (Нижнем Амуре) тождественной Ближнему Востоку неолитической символики проясняет вопрос о том, какой же этнос на самом деле являлся её носителем на Ближнем Востоке и сопредельных регионах – индоевропейский или семитский? Принадлежность тождественной символики разным этносам в разных концах света и наука, и просто здравый смысл исключает. Для выявления истины необходимо сделать выбор между этими этносами – это вопрос принципиальный, и уклониться от его решения нельзя. Романогерманская историческая школа утверждает, что носителями первых раннеземледельческих цивилизаций Ближнего Востока и Передней Азии с их неолитической символикой был семитский этнос, который явился источником культуры для, якобы, дикого индоевропейского этноса. Хотя серьёзных аргументов этому нет, но так принято считать. Выявление семитской символики на Нижнем Амуре в неолите даже романогерманская школа не признает – это абсурд. Над этим предположением можно только иронизировать. Могли ли семиты создать высокую цивилизацию на Нижнем Амуре? Да, могли бы, если бы они как нивхи, по представлению академистов, вышли из русла Амура и успели расселиться по всей Евразии. Но известно, что они в это время пасли коз на Аравийском полуострове, а позже вышли не из Амура, а из Египта и 40 лет бродили по синайской пустыне в поисках клочка земли обетованной. А индоевропейцам с палеолитических времён до н. э. принадлежал весь мир, а землёй обетованной для них была вся Евразия в т. ч. и Нижний Амур.

Как указывал Ю.Д. Петухов, археологические исследования подтверждают, что материальная культура тех же семитов III тыс. до н. э. является достаточно примитивной. Однако, как оказывается, более древние артефакты фальсификаторы истории приписывают «мудрым» семитам, чтобы возвысить их роль в историческом процессе. Но никакой существенной символики у семитов-козепасов в это время не было. Для её появления необходимо было вначале пройти стадию палеолитической культуры с реалистическими настенными изображениями, которой у них не обнаружено, а у индоевропейцев (русов-кроманьонцев) она была ярко выражена.

Но каким путём символика неолита попала на Нижний Амур? На самом деле никакого прямого или окольного пути не было. Вернее, были передвижения и переселения племён между индоевропейскими очагами цивилизационных процессов с Запада на Восток и обратно. Но это происходило в единой доминирующей во всей Евразии индоевропейской этнической среде, с единым менталитетом, культурой и религией. Некоторые символы возникали ещё в палеолите, а эксплуатировались в неолите. В дальнейшем новшества и модернизация религиозных воззрений и их символики быстро распространялись в однородной среде по всей Евразии. Препятствий, о которых говорил А. Голан, на самом деле не было, поскольку не существовало других оппозиционных этносов, имеющих другую культуру. Все пути были открыты, все дороги легки. Один из цивилизационных очагов существовал и на Нижнем Амуре – регионе благодатном для жизни. Подтверждением этой концепции является перечень символов двойников неолита Запада, обнаруженных на Нижнем Амуре, совпадения которых поражает своим числом:

Перечень символов-двойников и эмблем европейско-переднеазиатского региона, представленных в петроглифах, скульптурах и на керамике неолита Приамурья (по материалам книги А.Голана «Миф и символ» и других авторов):

1. V-образный вырез в верхней части сердцевидных антропоморфных женских личин – признак Великой Богини неба

2. «Священная триада»: три фигуры, центральная из которых Великая Богиня неба или её символ, боковые (прибоги) – дети-близнецы Богини или слуги.

3. «Рога барана» – два завитка-волюты (глаза Богини)

4. Пара двойных концентрических окружностей – глаза Богини

5. Концентрические овалы или полуовалы – облака

6. Концентрические окружности, вписанные друг в друга – небо или облака

7. Косой крест – символ Богини

8. Шевроны-уголки – символ Богини

9. Лосиха – эмблема Богини

10. Рыба – эмблема Богини

11. Птица – эмблема Богини

12. Медведица – эмблема Богини

13. Пара грудей – символ Богини

14. Знак «М» – символ Богини

15. Двоечный символ Богини – две птицы или два других символа

16. Треугольник – символ Богини

17. Двойной контур личины – признак изображения Богини

18. Фигура линзы (вульва) – символ Богини

19. Треугольное изображение тела – символ Богини

20. Поля шевронов-уголков на женской фигуре – символ Богини

21. Погребальные сосуды с изображением Богини

22. Кошачьи лапы у Богини или её детей двойняшек – признак их зооморфизма

23. Птица, терзающая змею – признак оппозиции Богини и змеи

24. Квадраты, прямоугольники, ромбы, вписанные друг в друга на теле Богини – символ её оплодотворения

25. Свастика – символ Чёрного Бога земли

26. Прямой крест – символ Чёрного Бога

27. Териоморфное (уродливое) изображение с фаллосом – образ Чёрного Бога

28. Кабан, собака, змеи, лось (бык), заяц, лошадь, солнце, – эмблемы и атрибуты Чёрного Бога

29. Фаллос – эмблема Чёрного Бога

30. Диск или круг со свастикой – символ соединения Богини неба и Бога земли

31. Змеи, хтонические (подземные) существа – атрибуты Бога земли

32. Зигзаги в орнаменте – символ воды

33. Прямые, волнистые линии, капли у венчика сосуда – символы небесной воды

34. Трилистник – символ триединства мира

35. Трикветр (триада соприкасающихся спиральных фигур) – символ триединства природы

36. Троеточие или триада кругов («Знамя мира») – символ трёх ипостасей Богини

37. Полуовал или ромб с решёткой – символ земли

38. Свастичный меандр – символ земли

39. Косой и прямой крест с точками в перекрестьях – стороны неба или земли

40. Диск с лучами – символ неба (псевдосолнце)

41. Знак «X» с надломленными концами – руна «ПЕ»

42. Литерные руны – «М», «П», «Р», «С», «V»

43. Сияние (нимб) вокруг головы – признак божественности

44. Пара лосих или антропоморфных изображений – небесные рожаницы или близнецы

45. Ромб, ромбические цепочки – символы земли

46. Ромбический меандр, меандр-зигзаг – символы земли

47. Орнамент на керамике Триполья, включающий спираль – идентичен одному из нижнеамурских орнаментов

48. Трёхпалость – признак божественности

49. Синкретические антропоморфные и зооморфные изображения – существа «иномира».

50. Лошадь, везущая солнце – символ Бога земли

51. Спирали: архимедова, логарифмическая, клотоида (бегущая волна), двойная, встречная.

52. Спиральный мотив символа «инь-ян»

53. Яйцо – атрибут Бога земли

54. Лось – символ Бога земли

Эти символы выявлены не только в петроглифах, но и в орнаментах на керамике и в мобильной скульптуре.

Такой многочисленный список достаточно убедительно подтверждает принадлежность неолита Нижнего Амура предкам индоевропейцев и их родство индоевропейцам раннеземледельческих культур Ближнего Востока, Передней Азии и Восточной Европы. Он составлен на основе международной терминологии, созданной А. Голаном, но игнорируемой отечественными историками.

Оказалось, что проблема интерпретации петроглифов сводится к выбору подхода или концепции к их расшифровке. Их два – натуралистический (реалистический) и символический. Один исключает другой. При натуралистическом подходе исследователь воспринимает рисунки как реальное отражение объектов окружающего мира. Например, лось есть только лось – животное, утка только утка – птица и т. п. При символическом подходе к расшифровке исследователь знает, что эти объекты следует рассматривать как символы, значения которых необходимо знать заранее, чтобы по ним определить суть объектов, т. е. за каждым натуральным символом стоит определённый скрытый смысл. Эти символы в этом случае не показывают что-то, а рассказывают о чём-то.

Символы часто имеют геометрическую форму: круги, ромбы, квадраты и т. п., но могут быть и натуральными, теми же лосями и птицами и др… Это и создаёт проблему при расшифровке петроглифов, но выбор правильной концепции даёт возможность подлинного распознавания рисунков и выяснение этнической принадлежности их создателей. Таким образом, идея натуральных изображений различных существ и сущностей сохраняется до сих пор и является общепринятым регламентирующим положением для интерпретации их учёными.

Никто из последователей академика не желает видеть в петроглифах высокую религию, которая была распространена в неолите, судя по всему, во всей Евразии и отражалась символами в петроглифах, на керамике и в скульптурах.

Главными персонажами её были Великая Богиня неба и Великий Бог земли.

На Нижнем Амуре, как считают учёные, им нет места, поскольку шаманизм северных аборигенов их исключал, а историческая парадигма романо-германской исторической школы указывает, что в нижнеамурском регионе жили только северные монголоиды, земля которых была неисторической, а народ бесписьменным (диким).

Таким образом, выстраиваются две методологические цепочки в интерпретации петроглифов: 1) шаманизм, северные монголоиды, натуральные рисунки, 2) высокая вера в Богиню и Бога, европеоиды, символические рисунки. Академические учёные пользуются первой, я считаю достоверной вторую.

Запад считает Сибирь и Дальний Восток колонией России, которую мировое сообщество рано или поздно отберёт у России и поделит, так как эта территория раннее, якобы, не принадлежала русским и их предкам. А наши птенцы гнезда академика Окладникова, легко отдавшие неолит Нижнего Амура предкам нанайцев и прочих северян для возвышения роли КМНС в братской семье народов СССР, не могут до сих пор отказаться от этой ложной концепции из-за авторитета академика и давления парадигмы. На этом поприще под покровительством Запада они обросли званиями, наградами, почётом, международными премиями, диссертациями, учениками. Международная терминология символов неолита является камнем преткновения для отечественных историков и археологов. Принятие её для них означает попадание в терминологическую ловушку, из которой им уже невозможно будет выбраться, не расставшись со своими концепциями. А это привело бы к краху созданной ими исторической фальшивки на Нижнем Амуре и к истерическому параличу её сторонников. Да будет так!