Алиса едва успела задремать после просмотра одной из тех увлекательных передач про космос, что сопровождаются красочными компьютерными картинками, как ее разбудило навязчивое гудение вибрации на телефоне, лежащем рядом с подушкой. Девушка с трудом вынырнула из дремы, в которой она, кажется, успела увидеть себя первой женщиной-космонавтом, приземлившейся на Юпитере, где ее уже ждали местные жители, похожие на больших фиолетовых собак.

Она взяла телефон и тут же недовольно поморщилась от яркого света экрана, который проникал даже сквозь закрытые веки. Но все же ей пришлось открыть глаза, чтобы посмотреть, кого в такое время тянет на разговоры.

На экране она увидела маленькую фотографию тепло улыбающейся Полины на фоне летних цветов. Алиса нажала кнопку ответа и поднесла телефон к уху. В ночной тишине голос подруги казался ужасно громким, в нем слышались извиняющиеся нотки:

— Земля, Земля, я Юпитер! Вы не спите?

— Как ты могла такое подумать? — немного сипло и приглушенно ответила Алиса, вкладывая в свои слова как можно больше иронии.

— Прости, пожалуйста, — теперь в голосе Полины отчетливо звучало волнение, — но мне кажется, это очень важно.

Алиса мигом перестала злиться и окончательно проснулась.

— Что такое? — спросила она совершенно серьезно: Полина никогда не стала бы звонить ей в такое время по пустякам.

— Кажется, я поняла, что происходит в моих снах.

— И что же? — Алиса села в кровати и приготовилась сосредоточенно слушать.

— Мне сейчас снова приснился этот сон, — торопливо начала объяснять Полина. — Все то же самое, только теперь я запомнила больше, когда проснулась. А еще я, кажется, знаю, где это произойдет.

— Ты видела место? — не поняла Алиса.

— Нет, — подруга замялась. — Я не знаю, как лучше объяснить… Я чувствую, что ли… Чувствую, куда надо идти. Это как воспоминание, хотя я знаю точно, что в этом месте никогда не бывала.

— Так, ладно, — Алиса провела рукой по лицу, стараясь собраться с мыслями. — Когда это произойдет?

— Это-то самое странное! — послышался в трубке возбужденный от волнения голос. — Похоже, это уже произошло!

— То есть? — снова не поняла Алиса. — В смысле?

— Может быть, я ошибаюсь, — вновь голос в трубке стал каким-то жалобным и извиняющимся. — Важно то, что меня в буквальном смысле тянет туда. Я очень сильно волнуюсь. Мне кажется, я должна бежать, спасать, хотя бы просто попасть туда как можно скорее. Знаешь, — она на секунду замолкла, подбирая правильное сравнение, — как если бы кто-то скинул дорогого тебе человека, не умеющего плавать, в глубокую реку. Мне сейчас очень, очень хочется нырнуть…

Пока она говорила, голос ее становился все более взволнованным, а в самом конце Алиса с тревогой услышала какой-то странный истерический вздох. Девушка всерьез обеспокоилась: такого состояния на грани владения собой у подруги она еще никогда не замечала. Похоже, той действительно не по себе. Может быть, конечно…

— Нет! — послышался резкий шепот в трубке. — Все не совсем так! Я не схожу с ума! Это не кошмар, не галлюцинации. Я понимаю, что происходит. Я знаю, что происходит, — она с таким отчаянием произнесла слово «знаю», что Алиса просто не могла не поверить ей.

— Ладно, — девушка постаралась дышать глубже, чтобы успокоиться и что-нибудь придумать. — Что ты предлагаешь?

— Надо туда попасть, — с готовностью ответила Полина.

— Но куда именно? — как можно более ровным голосом постаралась спросить Алиса.

— В лес.

— В лес, — глухо отозвалась Алиса. — Ночью.

— Знаешь, что еще? — теперь голос Полины стал жутким.

— Нет, — ответила Алиса, вздохнув. — Ты же у нас телепат.

— Я слышу голоса, — произнесла Полина, пропустив ее иронию мимо ушей.

Алиса хлопнула себя ладонью по лбу. Она не понимала, шутит ли подруга или говорит серьезно. Если шутит, то шутка эта очень, очень неудачная. Девушка попробовала выразить свои сомнения:

— Слушай, — сказала она медленно, постаравшись, чтобы ее голос прозвучал мягко, — если бы я тебя не знала, то подумала бы, что ты несешь бред, и положила бы трубку. Но я знаю тебя, поэтому очень волнуюсь от того, что ты говоришь.

— Я понимаю, — послышалось в трубке.

— Ты предлагаешь мне сейчас, посреди ночи, сорваться и ехать куда-то в лес, чтобы спасти или не спасти неизвестно кого?

— Я понимаю, — снова послышалось в трубке. — Я знаю, что ты думаешь. Я же у вас телепат, — вернувшаяся иголочка иронии кольнула совесть Алисы. — Но ты должна мне поверить. Голоса, которые я слышу, — это голоса Дины и Лады, — она сделала паузу, в которую Алиса вновь вся обратилась в слух, так как эта новость добавляла тревоги. — Я не понимаю, что они говорят. Это просто тени их голосов, мысль об их голосах. И они перекрываются страшным рычанием.

Полина замолчала, и некоторое время в трубке царила тишина. Лишь спустя полминуты заговорила Алиса. Голос ее звучал уверенно и твердо, несмотря на то, что она говорила:

— Так, мне очень страшно от того, что ты говоришь, и от того, что, по твоему мнению, мы должны сделать. Правда, очень страшно. Я никогда не принимала подобных решений, но некоторое время назад я могла бы сказать то же самое и о полетах. Это невероятно, такое вряд ли бывает в реальности, но я намерена это сделать.

Продолжая держать трубку у уха, она встала и подошла к окну.

— Я, наверное, тоже сошла с ума, как и ты, но серьезно собираюсь лететь к тебе, — она посмотрела на темное морозное небо. — Надень как можно больше свитеров, но только не пуховик, не шубу… Что-нибудь полегче. Я понесу тебя, это должно у меня получиться. Ты укажешь дорогу.

Она замолчала, ожидая реакции подруги. Несколько секунд в трубке слышалось лишь тихое дыхание, затем Полина произнесла одно лишь слово:

— Поняла.

— Скоро буду, — ответила Алиса и отключилась.

Экран погас, и девушка осталась в темноте. И только теперь, стоя одна перед темным окном, выходящим в ночной морозный двор, поняла, как ей на самом деле страшно. Страшно от собственного решения, страшно, потому что она сомневается, справится ли. Страшно, потому что совершенно неизвестно.

В какое-то мгновение ей даже захотелось позвонить Полине и отказаться от всего этого, накричать на нее, сказать, что все это глупости, посоветовать лечь спать и не думать ни о чем таком, но… Но она верила подруге. Просто не могла не верить. Еще ее тревожило то, что все это как-то связано с Ладой и Диной, что они могут быть в беде или им просто требуется помощь. А еще… А еще где-то в глубине своего сознания она явно ощущала, что ей чем-то нравится все это. Это похоже на кино: опасность, приключения, неизведанное, магия. И она героиня этого кино. А герои поступают именно так: действуют там, где этого требует сюжет.

«Боже мой, — подумала она про себя, — Я не в своем уме…»

И тут же из глубины памяти, откуда-то из детства, всплыли в ее голове слова Чеширского кота, сказанные той маленькой Алисе, сказки о которой она любит до сих пор: «Ничего не поделаешь. Все мы здесь не в своем уме — и ты, и я!»

— Ничего не поделаешь, — она слегка улыбнулась сама себе и принялась тихо, но быстро одеваться.

Колготки, лосины, джинсы, майка, футболка, водолазка, толстовка с воротником, кофта на пуговицах, ветровка и жилет. Шапка. Перчатки и варежки. Три пары носков. Алиса все еще сомневалась, что всего этого хватит. Конечно, днем на улице был мягкий морозец, температура не опускалась меньше минус десяти, но сейчас ночь, лететь им предстоит куда-то за город и неизвестно, как долго. Мерзнуть нельзя. Тем более с ее нежной кожей, которая трескается от легкого дуновения ветерка, а тут такое!

В шерстяных носках она тихо, как кошка, прокралась по темному коридору к двери. Комнаты родителей и брата находились в дальнем конце квартиры, двери в них были закрыты, но все равно следовало быть осторожной. Слишком много пришлось бы объяснять, если бы кто-то из них выглянул сейчас в коридор. Поэтому девушка двигалась, широко расставив руки, чтобы не шуршала ткань ветровки, и слух у нее сейчас был напряжен так, что она, кажется, даже слышала, как брат сопит во сне. Сердце ухало в груди громче всех остальных звуков. Алиса понимала, что, кроме нее, его никто не слышит, но не могла отделаться от впечатления, что это может разбудить родных.

Наконец девушка добралась до двери, как можно тише натянула на ноги широкие угги и, медленно открыв замок, выбралась в подъезд. Так же медленно она закрыла дверь на ключ, затем постояла немного, прислушиваясь и, не уловив ничего подозрительного, начала спускаться по лестнице.

На улице она огляделась. Двор был тих и пуст. Лишь где-то вдали, на главной улице, слышалось редкое шуршание шин по асфальту. Четыре одиноких фонаря — по одному на каждой стороне двора — освещали площадку по периметру, оставляя мрачные тени в углах домов.

В таком наряде девушка чувствовала себя пока достаточно комфортно, но знала, что это не продлится долго. Когда она полетит, мягкий холод сменится морозным ветром, от которого будут слезиться глаза. Она могла себе это представить, так как не больше чем год назад опрометчиво согласилась прокатиться на американских горках в такую же погоду. Тогда неприятное ощущение, испортившее развлечение, продлилось всего пару минут. Сейчас же, возможно, придется лететь час, два…

Алиса вздохнула и постаралась сосредоточиться на технике полета. Она взглянула вверх, оценивая обстановку: до дома подруги она могла добраться по крышам, точно так же они могли бы двигаться все то время, пока будут в черте города, а дальше придется действовать по обстоятельствам.

Не став больше тянуть время, она отошла в угол дома, куда не доставал свет фонарей, и вдоль стены поднялась на крышу, с каждым метром ощущая, как ветер все сильнее кусает ее за щеки и нос. На крыше она оглянулась: город, утопающий в снегу и свете ночных фонарей с высоты девятиэтажного дома выглядел необычно и напомнил девушке истории и фильмы в жанре антиутопии. Это не были пряничные дома сказочного королевства; это не были разноцветные крыши, вызывающие ностальгию, как в Санкт-Петербурге; это были черные бетонные коробки, припорошенные снегом и подсвеченные матово-оранжевыми глазищами таких же бетонных столбов.

«Этот город печален, — подумала девушка. — Ему не хватает сказки.»

С этими мыслями она вновь поднялась в воздух и, держась тени зданий и крыш, направилась в сторону дома Полины. Подруга жила всего в паре кварталов от нее, поэтому лететь было совсем недолго, тем более что таким способом Алиса могла развить достаточно большую скорость, примерно как велосипедист-любитель на прямой дороге.

Все так же держась темных углов, девушка опустилась возле дома, точь-в-точь похожего на ее собственный, только менее потрепанного. Этот двор тоже был пуст, и Алиса без проблем дошла до подъезда.

Полина уже ждала ее, с тревогой посматривая по сторонам. Она тоже была укутана в несколько кофт, кроме шапки на ней был натянут еще платок и капюшон. В таком виде выглядела она довольно нелепо.

— Зато не должна замерзнуть, — сказала укоризненно Полина, когда Алиса поравнялась с ней.

— Я же тебя не упрекаю, — вздохнула Алиса и шмыгнула замерзшим носом. — Я любуюсь твоим эксклюзивным стилем. Вполне по современной моде. Если, конечно, доверять тем показам мод, которые каждые выходные по телевизору крутят.

— Ну, хватит, — пресекла словесный поток подруги Полина. — Мне тепло, и это главное.

— Вот это правильный подход! — похвалила Алиса и улыбнулась, почувствовав как, несмотря на несколько слоев бальзама, губы уже начинают сохнуть. — Что теперь?

Полина с сомнением посмотрела на подругу:

— Ты сможешь меня поднять?

Алиса задумалась:

— Хороший вопрос. Думаю, лучше всего будет, если я понесу тебя на спине. Я так таскала Сеню, пока его вес дважды не превысил мой возраст. Это было давно, но ради такого путешествия я рискну попробовать еще раз.

— Ты-то рискнешь, конечно, — с сомнением произнесла Полина, — а я…

— Эй! — возмущенно прервала Алиса. — Давай-ка без сомнений! Раз уж ты меня вытащила на какую-то опасную авантюру, то делай теперь, как я говорю. Я водитель — я и командую. Будет свой дар к полетам, тогда возмущайся!

Полина виновато опустила глаза.

— Так вот, — продолжила Алиса все так же сурово. — Уходим сейчас в темный угол и пробуем взлететь. Если не получится, будем думать дальше.

Они отошли в темный угол площадки. Сначала Алиса попробовала взлететь и за подмышки поднять за собой Полину. Ей это удалось, но было очень неудобно и тяжело, а у Полины задиралась вверх одежда и опасно открывалась спина. Лететь так было нельзя.

Тогда Полина последовала указанию Алисы и забралась ей на спину, обхватив руками ее плечи, а ногами поясницу. Алиса закряхтела и хрипловатым голосом ворчливо сказала:

— Откуда в тебе столько веса? Ты же маленькая такая. Я всегда думала, что тебя ветром сносить должно, а тут…

— Это знания, они много весят, — отозвалась Полина.

— Вот вообще не смешно, — проворчала Алиса. — Ладно, что уж теперь. Как там говорят?

— Земля, прощай, — поймала мысль подруги Полина.

Ноги Алисы достаточно легко оторвались от земли, и когда это произошло, она почувствовала, что держать Полину стало легче, как если бы она попробовала поднять подругу в воде. Девушка одобрительно хмыкнула, а Полина, сидя у нее на спине и не понимая еще, все ли в порядке, вопросительно произнесла:

— В добрый путь?

Алиса кивнула. У нее без особых усилий получилось взлететь на крышу. Там она остановилась. Полина встала на ноги и отпустила ее.

Теперь уже они вдвоем глядели сверху на мрачный бетонный город.

— Ладно, — сказала Алиса, примиряясь с ролью перевозчика. — Куда нам?

— Вон туда, — показала рукой Полина. — Кажется, это юг. Нам точно надо вылететь из города, а там я буду стараться почувствовать, где именно нужно остановиться.

— То есть, — решила уточнить Алиса, — ты даже не знаешь, как долго нам лететь?

— Не думаю, что больше пары часов. Конечно, если… — она смущенно посмотрела на своего сегодняшнего водителя.

— Ну что? — закатила глаза Алиса.

— Ну… Все зависит от того, с какой скоростью ты сможешь лететь со мной на спине, — неуверенно окончила свою фразу Полина, не зная, обидит она ей подругу или разозлит.

Алиса так возмущенно фыркнула, что даже ветер на мгновение перестал дуть и удивленно замер.

— Ты недооцениваешь мою мощь! — уверенно сказала девушка.

Хотя, конечно, она сама не была абсолютно уверена, сколько ей удастся выдержать. Она никогда не летала так долго и так высоко.

«Что ж, постараюсь сделать все, что смогу,» — подумала она, а вслух добавила:

— Ну, запрыгивай! — она повернулась спиной к Полине. — Только учти: впредь эксплуатировать меня в качестве ездовой лошади я не позволю. Мой дар не для того, чтобы сгибаться под тяжестью других людей. Я должна летать, чтобы наслаждаться свободой!

— Я знаю, Алиса, — тихо и серьезно ответила Полина, обнимая подругу за плечи. — Но сейчас это важно.

Алиса не ответила. Она оттолкнулась ногами от крыши, тем самым придавая себе скорости, чтобы подняться повыше, над фонарями. Небо было темным. Их никто не должен был увидеть.