Заботы реформатора о народном образовании. – Основание Каролинума. – Перевод Библии. – Теологические лекции. – Организация общественной благотворительности. – Заботы о поднятии нравственности и устав 1530 года. – Учреждение брачных судов. – Синод и его значение. – Литературная деятельность Цвингли. – “Commentarius de vera ei falsa religione”
Одной из самых практически важных сторон реформации являются те заботы, которые она посвящает делу народного образования. Могущество римской церкви было основано на умственной неразвитости массы. Чтобы поддерживать слепую веру в авторитет римского престола, необходимо было отнять у нее всякую возможность критиковать его постановления. Совершенно иначе относятся к народу реформаторы. Признав единственным авторитетом в делах веры Св. Писание, они, естественно, должны были позаботиться и о том, чтобы это Писание стало доступно всякому, чтобы непосредственное общение с Божеством перестало быть монополией духовного сословия. Отсюда переводы Библии на народный язык, изгнание непонятной латыни из богослужения, заботы о поднятии уровня развития как всего народа, так и духовенства. Это – черта, общая всем реформаторам, естественный вывод из формального принципа протестантизма, заменившего авторитет папства авторитетом Св. Писания.
Тем сильнее должна была выступать эта практическая сторона в реформах Цвингли, который с самого начала поставил себе задачей религиозно-нравственное перевоспитание общества и предоставлял общине право самоопределения и самоуправления в церковных делах. И действительно, наряду с преобразованиями в церкви мы видим реформатора озабоченным целым рядом мер, чтобы проповедуемое им евангельское учение вошло в плоть и кровь общества, сделалось источником его нравственного возрождения.
Прежде всего, конечно, предстояло позаботиться о том, чтобы сами духовные руководители стояли на высоте своего призвания. Уже 9 ноября 1523 года, еще раньше, чем была уничтожена месса и изображения святых, Цвингли написал “Краткое христианское руководство” для цюрихского духовенства. В этом руководстве излагались основные пункты нового учения, указывались обязанности духовных лиц и рекомендовались те сочинения, с которыми каждому из них необходимо познакомиться. Но этого, понятно, было недостаточно. С 1525 года Цвингли ревностно трудится над тем, чтобы обеспечить церкви достойных, хорошо подготовленных служителей.
Мы знаем уже, что одним из первых актов реформации было раскрытие монастырей. Старикам разрешалось по желанию доживать в них свой век, но молодые монахи обязаны были либо научиться какому-нибудь полезному ремеслу, либо заняться науками. Монастырские же имущества были обращены на нужды общественного образования и благотворительности. Первый пример подобного употребления церковных имуществ был дан, по инициативе реформатора, соборным капитулом в Цюрихе. Под влиянием Цвингли же аббат Каппельского монастыря устроил у себя школу, в которую пригласил преподавателем молодого ученого, Генриха Буллингера, впоследствии преемника Цвингли в Цюрихе. В этой школе, сделавшейся со временем рассадником богословского образования, сам аббат со всеми монахами стали обучаться древним языкам для уразумения Св. Писания. В 1525 году Цвингли принял в свое заведование школьное дело, и с тех пор дело народного и высшего образования было поставлено на прочное основание.
В Цюрихе и до реформации не было недостатка в школах. Но низшие школы готовили только для церковной службы, а высшие заведения, также назначенные лишь для духовных, находились в таком запущенном состоянии, что любознательная молодежь предпочитала искать образования в Базеле или других городах. Цвингли совершенно изгнал из этих заведений прежний схоластический дух. Он устраивал новые школы, преобразовывал старые, приглашал хороших преподавателей и лично следил за ходом преподавания. Одним из главных сотрудников его в этом деле был Миконий, потерявший свое место в католическом Люцерне.
Но особенное внимание реформатора было обращено на устройство высшего учебного заведения, которое могло бы снабдить церковь научно образованными проповедниками и учителями. В качестве гуманиста Цвингли положил в основу теологического образования древние языки – латинский, греческий и еврейский. Хотя на первом плане стояло основательное знакомство со Св. Писанием, но изучение классиков и древностей и само по себе занимало в программе очень видное место. Цвингли никогда не считал науку и религию чем-то несовместимым. По его мнению, разум нисколько не исключает искренней веры, а истинное знание – одно из действительнейших средств для нравственного облагораживания человека.
Такова была программа Каролинума – академии, учрежденной реформатором в 1525 году. Это было излюбленное детище Цвингли, на содержание которого он не жалел никаких средств. Лучшие профессора из Германии и Швейцарии были приглашены на кафедры языков, сам Цвингли также читал лекции по теологии. Мало-помалу эта академия сделалась настоящим рассадником просвещения для немецкой Швейцарии, а Цюриху, слывшему до тех пор невежественным городом, доставила репутацию “швейцарских Афин”.
Другим могущественным средством для религиозного развития масс является перевод Библии. “Единственное, что поддерживает христианство и церковь – это понимание Св. Писания, – говорит Цвингли. – Единственное, что подрывает их, – это непонимание его”. Он справедливо полагал, что Библия, доступная народу, будет самым лучшим его руководителем.
Перевод Библии, начатый в 1524 году в сотрудничестве с Лео Юдом, реформатор закончил в 1529 году. Успех перевода был колоссальный. Одно издание следовало за другим, книгопродавцы с трудом могли удовлетворять публику. Библия, так долго скрываемая Римом от христиан, сделалась, наконец, тем, чем должна была быть – настольной книгой каждого верующего.
Совершенно своеобразным для того времени учреждением Цвингли являются публичные лекции по теологии, заведенные им в том же 1525 году. В качестве профессора теологии Цвингли, по образцу ветхозаветных пророков, придал своим лекциям такую форму, что в них мог принимать участие и народ. Ежедневно, за исключением пятниц и воскресений, в большом соборе собирались рано утром все проповедники, каноники, профессора, учителя и учащаяся молодежь. Предметом чтения служило какое-нибудь место из Св. Писания, которое прочитывалось в оригинале и затем переводилось на понятный всем язык; при этом сравнивались различные тексты и перевод сопровождался различными комментариями. Ученые обменивались замечаниями, присутствующая публика могла, в свою очередь, предлагать вопросы и высказывать свои соображения. Когда данный отрывок был исчерпан в научном отношении, один из городских пасторов всходил на кафедру и говорил на этот текст проповедь, применяя ее смысл непосредственно к практической жизни. Легко понять действие этих чтений в такое время, когда Писание составляло центр общественного образования, когда религиозные вопросы волновали все умы и служили обычной темой разговоров. Мужчины и женщины массами стекались на них; многие граждане принялись даже изучать древние языки, чтобы иметь возможность читать Библию в оригинале. Примеру Цюриха последовали Базель, Берн и Санкт-Галлен, где публичное толкование Библии также имело большой успех. В самом же Цюрихе это учреждение просуществовало более тридцати лет и только после того, как весь народ оказался достаточно подготовленным к самостоятельному чтению Библии, лекции в соборе утратили свой публичный характер и стали служить лишь для учебных целей.
Не менее замечательны и заботы реформатора об усилении и правильной постановке общественной благотворительности. На обширные средства, полученные от секуляризации церковных имуществ, в Цюрихе устроена была целая сеть благотворительных учреждений. Нищенство и бестолковая раздача милостыни запрещены – вместо этого для помощи нуждающемуся населению устроены запасные магазины, из которых особые служащие раздавали и даже разносили на дом съестные припасы бедным и больным; учреждены были богадельни, гостиницы для бедных проезжих, больницы и особые чумные госпитали.
Не довольствуясь теми результатами, которых можно было ожидать непосредственно от распространения евангельского учения, Цвингли старался и законодательным путем содействовать усилению нравственной дисциплины в народе. Начиная с 1525 года, совет издает целый ряд указов в этом направлении. Большинство сохранившихся проектов написаны рукой самого реформатора. Таким образом, в городе и сельских общинах были учреждены суды по брачным делам, состоявшие из светских и духовных членов и обязанные следить за нравственностью граждан. Обычным наказанием за разврат или нарушение супружеской верности служило церковное отлучение; наиболее упорные, многократно изобличенные грешники подвергались изгнанию и даже смертной казни. Цвингли особенно старался противодействовать чрезвычайно распространенному обычаю разрывать брачные узы по пустой прихоти. Ему первому принадлежит введение церковных книг для записывания в них крестин и свадеб, так как в то время случаи двойных браков были весьма часты. Родителям и опекунам запрещено принуждать молодых людей к браку. Изданы были также законы против чрезмерной расточительности, пьянства, азартных игр и тому подобных проступков. Последний устав 1530 года отличается в этом отношении особенной строгостью. Число трактиров было ограничено, а содержатели их обязывались не отпускать по праздникам вина до обедни, запирать свои заведения не позже 9 часов вечера и никому не давать вина в долг более чем на 10 шиллингов. Обращено было внимание и на правильное посещение духовными и гражданами воскресных проповедей, а за приверженность старым обычаям или учению сектантов назначены строгие штрафы. Нужно было, действительно громадное влияние Цвингли, чтобы заставить граждан этого прежде столь распущенного города согласиться на введение законов, столь стеснительных для их личной свободы. Уже одно принятие ими устава 1530 года, обошедшееся без всякого сопротивления, служит красноречивым доказательством того, как глубоко и прочно было влияние нового учения на нравственное сознание народа.
В 1528 году Цвингли завершил организацию церкви учреждением синода. Это были периодические собрания духовенства, на которые допускались также представители от общин. Здесь обсуждались различные вопросы церковной дисциплины, назначались и подвергались испытанию новые проповедники. Депутаты от общин имели право жаловаться синоду на учение и жизнь пасторов, которым, в свою очередь, вменялось в обязанность следить за учением и жизнью своих собратьев и сообща обсуждать встречающиеся затруднения. Другие евангелические города, также заимствовавшие это учреждение, установили обычай приглашать для решения своих церковных вопросов реформатора и других лучших проповедников. Таким образом, образовались своего рода союзные евангелические конференции, собиравшиеся до самой смерти Цвингли.
Синоды представляют самое замечательное из церковных учреждений реформатора, в котором полнее всего выразился его республиканский принцип о самоуправлении общин. Оно сохранилось и впоследствии, хотя и со значительными изменениями, в устройстве так называемой пресвитерианской церкви в Шотландии.
Но напряженная деятельность, обнаруженная Цвингли в эти первые годы после введения реформации, далеко не исчерпывается теми разнообразными реформами, которые мы привели здесь вкратце. К этому периоду относится еще целый ряд литературных произведений, имевших целью как пропаганду, так и научное обоснование нового учения. Из них самое выдающееся, появившееся в 1525 году, – “Commentarius de vera et falsa religione”. Это одно из важнейших произведений реформационной эпохи, не столь систематическое и законченное, как знаменитое “Institutio religiorаs christianae” Кальвина, но замечательное как первая попытка теоретического обоснования евангелического учения во всем его объеме.
А между тем, глядя на эту кипучую и в то же время строго обдуманную деятельность реформатора, трудно даже и представить себе, что он переживал тогда один из самых тяжелых периодов своей жизни, что эти меры к внутреннему упрочению его дела проводились в такое время, когда ежеминутно приходилось отражать нападения врагов из самых противоположных лагерей.