Шумно рыча и пыхтя, машина миссис Кэрью проехала с Коммонуэлс-стрит, свернула на Арлингтон-стрит и поехала дальше. В ней сидели девочка с радостными, сияющими глазами и чопорная бледная женщина. Впереди, рядом с совершенно обескураженным водителем, сидел Джерри, который указывал дорогу. Он чувствовал себя невероятно важной личностью, и гордость просто распирала его.

Лимузин остановился напротив низкой двери в узеньком, грязном проулочке. Мальчик спрыгнул на землю и стал изображать напыщенного лакея, за которым часто наблюдал. С низким поклоном открыв дверцу машины, он застыл в ожидании.

Поллианна, выпорхнувшая из машины первая, широко раскрыла глаза. Она молча оглядывалась вокруг. Позади неё показалась миссис Кэрью. Взгляд её мгновенно охватил грязь, убожество, оборванных детей, которые выползли, визжа и болтая, из мрачных бараков и в мгновение ока окружили автомобиль; и её передернуло от отвращения.

Джерри сердито замахал руками.

— Сейчас же убирайтесь! — закричал он весёлой толпе. — Это не бесплатное кино! Чего уставились? Живо отсюда, нам нужен проход! Это гости к Джеми!

Миссис Кэрью передёрнуло опять, она положила дрожащую руку на плечо Джерри.

— Здесь? Не может быть! — и она отшатнулась. Мальчик не слушал. Ожесточённо прокладывая путь, он не жалел пинков и толчков, пуская в ход крепкие кулаки и локти. Не успела миссис Кэрью что-либо сообразить, как оказалась вместе с ним и Поллианной у подножия ветхой лестницы в тусклом вонючем подъезде.

— Подожди! — хрипло попросила она. — Запомните, ни один из вас не должен произнести ни слова о… о том, что это — тот мальчик, которого я ищу. Я должна сначала его увидеть и задать некоторые вопросы.

— Ну конечно! — согласилась Поллианна.

— Я — за! — кивнул Джерри. — Я уйду, чтобы не мешать. Теперь осторожно ступайте, эти ступеньки — все в дырах, да и дети вечно спят на них. А лифт у нас не работает, — весело добавил он. — Идти — на самый верх.

Миссис Кэрью обнаружила, что поломанные доски ужасно скрипят и угрожающе прогибаются под её дрожащими ногами. Она увидела и ребёнка — двухлетнюю девочку, которая играла с пустой жестянкой на грязной верёвке, спуская ту со второго этажа и опять вытягивая вверх. Двери все были широко открыты, из них дерзко или робко выглядывали женщины и взъерошенные, чумазые дети. Откуда-то доносились жалобный плач младенца и площадная ругань пьяного мужчины. Пахло самогоном и кислой капустой.

На четвёртом этаже, который был последним, мальчик остановился перед закрытой дверью.

— Интересно, что скажет сэр Джеймс, когда увидит, какой подарок я принёс? — прошептал он тихим голосом. — Я знаю, что маменька сделает, она тут же начнёт плакать. — Он широко распахнул дверь с весёлым возгласом: — А вот и мы! На настоящем автомобиле! Понятно, сэр Джеймс?

В крохотной, пустой, холодной, но очень чистой комнатке не пахло ни самогоном, ни капустой. Стояли здесь две кровати, три сломанных стула, жиденький столик и печка, бросающая тусклый отблеск света, но явно не дающая тепла. На одной из кроватей лежал мальчик. Глаза и щёки его горели. Возле него сидела худенькая бледная женщина, вся согнутая и скорченная от ревматизма.

Миссис Кэрью вошла в комнату и, чтобы не упасть, прислонилась спиной к стене. С минуту она молчала. Поллианна бросилась вперёд с тихим возгласом, а Джерри сказал:

— Извините, я должен идти, до свидания! — и исчез за дверью.

— Ох, Джеми, я так рада, что нашла тебя! — восклицала Поллианна. — Ты не представляешь, как я тебя искала. Как жалко, что ты болеешь!

Джеми радостно улыбнулся и протянул тонкую худую руку.

— А я рад, — значительно выговорил он, — что ты пришла ко мне. Да мне и лучше. Маменька, это та самая девочка, которая рассказала мне про игру в радость. Маменька теперь тоже играет. — Он снова повернулся к Поллианне. — Раньше она плакала, потому что у неё сильно болит спина и не даёт ей ходить. А потом, когда мне стало хуже, она стала радоваться, что ей не надо идти на работу, можно оставаться со мной.

Миссис Кэрью подалась вперед. Глаза её с жаждой и страхом остановились на бледном личике несчастного мальчика.

— Это миссис Кэрью, — представила Поллианна слегка дрожащим голосом. — Я привела её, чтобы познакомить с тобой, Джеми.

Маленькая скрюченная женщина с трудом поднялась на ноги и нервно предложила стул. Миссис Кэрью, не глядя, села. Её глаза тщательно изучали мальчика.

— Тебя зовут Джеми? — спросила она с большим трудом.

— Да, мэм, — глаза его смотрели прямо в её глаза.

— А как твоя фамилия?

— Я не знаю.

— Он не ваш сын? — миссис Кэрью повернулась к маленькой скрюченной женщине, которая всё ещё стояла возле кровати.

— Нет, мэм.

— И вы не знаете его фамилии?

— Нет, мэм, я никогда не знала.

Миссис Кэрью опять повернулась к мальчику:

— Подумай, вспомни! Неужели ты ничего не помнишь, кроме имени?

Мальчик покачал головой. В глазах его появилось недоумение.

— Ничего.

— А нет ли каких-нибудь вещей твоего отца?

— От него ничего, кроме книг, не осталось, — робко сказала миссис Мерфи. — Может быть, вы бы их посмотрели? — предложила она, указывая на потрёпанные книги, а затем с неожиданным любопытством спросила: — Вы думаете, что вы были с ним знакомы?

— Не знаю, — пробормотала миссис Кэрью сдавленным голосом, поднимаясь и направляясь к полке с книгами.

Книг было немного, десять или двенадцать: Шекспир, два-три трактата по древней и средневековой истории. Миссис Кэрью внимательно перелистала каждую, но не нашла ни единого написанного от руки слова. Со взглядом отчаяния она вернулась к женщине и мальчику, которые наблюдали за ней внимательным взглядом.

— Пожалуйста, расскажите всё, что вы о себе знаете, — упавшим голосом проговорила она, тяжело опускаясь на стул возле кровати.

Женщина рассказала ту же самую историю, которую Джеми рассказывал Поллианне. Когда она кончила, Джеми пристально смотрел в лицо миссис Кэрью.

— Вы думаете, что знали моего отца? — робко спросил он.

Миссис Кэрью закрыла глаза и сдавила руками голову.

— Никак не пойму, — ответила она медленно. — Наверное, нет.

Поллианна вскрикнула от отчаяния, но тут же замолчала под предупреждающим взглядом миссис Кэрью.

Джеми вдруг вспомнил, что он хозяин, и перевёл удивлённые глаза на Поллианну.

— Как хорошо, что ты пришла! — благодарно произнёс он. — Как там сэр Ланселот? Ты ещё ходишь их кормить? — Поллианна не ответила, и он перевёл взгляд с её лица на что-то светло-розовое, торчащее из бутылки с отбитым горлышком, которая стояла на окне. — Ты видела мой букетик? Джерри его нашёл. Кто-то выбросил, а он подобрал. Красивые, правда? Они даже немного пахнут.

Поллианна, казалось, не слышала. Она завороженно оглядывала комнату широко раскрытыми глазами. Руки её нервно сжимались.

— Я не представляю, как здесь можно играть в игру, Джеми, — запинаясь, проговорила она. — Я не представляла себе, что может быть такое ужасное место. — И она содрогнулась.

— Хо! — добродушно усмехнулся Джеми. — Ты не видела Пиксов внизу. У них намного хуже, чем у нас. Ты не знаешь, как много хорошего в этой комнате. Почти каждый день в то окошко заглядывает солнце на целых два часа. Если подойти к нему поближе, можно увидеть кусочек неба. Я бы очень хотел остаться в этой квартире, но, наверное, нам придётся уйти…

— Уйти?

— Да, мы не уплатили, потому что маменька заболела, и ничего не зарабатывает. — Несмотря на все старания, голос у Джеми дрогнул. — Миссис Долан, которая живёт внизу и у которой мы оставляем мою коляску, заплатила вместо нас за эту неделю, но она не может платить постоянно, и тогда, если Джерри не повезёт, или ещё что-нибудь не случится, нам придётся уйти.

— А мы не мо… — начала Поллианна.

Но она резко замолчала, так как миссис Кэрью резко поднялась и торопливо сказала:

— Пошли, Поллианна, нам пора. — Затем, повернувшись к женщине, она устало произнесла: — Вы не должны уходить. Я пришлю вам деньги и еду, и расскажу о вашем деле одной благотворительной организации…

Вдруг она удивлённо замолчала. Согнутая, маленькая фигурка напротив неё почти выпрямилась. Щёки у миссис Мерфи вспыхнули, в глазах блеснул тлеющий огонёк.

— Нет, миссис Кэрью, спасибо, — произнесла она робко, но с гордостью. — Мы бедные, Бог знает об этом, но мы не попрошайки.

— Вздор! — резко оборвала её миссис Кэрью. — Вы позволяете женщине с нижнего этажа помогать вам, ведь мальчик только что сказал.

— Да, но это не милостыня, — продолжала женщина, вся трепеща. — Миссис Долан — моя подруга. Она знает, что я всегда выручала её точно так же. Помощь от друзей — не милостыня. Они дают с любовью, в том-то и разница. Мы не всегда были в таком состоянии, и от этого ещё больнее видеть, как опускаешься. Спасибо, но мы не можем принять ваших денег.

Миссис Кэрью нахмурилась. Этот час для неё прошёл самым ужасным образом. Она была разбита, расстроена и страшно измождена.

— Как вам угодно, — ответила она холодно, и со смутным раздражением добавила: — Почему бы вам не пойти к хозяину дома и не потребовать, чтобы он создал хотя бы элементарные условия, пока вы здесь? Ведь вам полагается кое-что, кроме разбитого окна, заделанного тряпками и бумагой! А лестница, по которой я поднималась, в неимоверно опасном состоянии.

Миссис Мерфи безнадёжно вздохнула. Её изуродованная фигурка опять поникла, как бы воплощая само отчаяние.

— Мы пытались что-то сделать, но ничего не вышло. Кроме агента, мы никогда здесь никого не видели. А он говорит, плата слишком низкая, чтобы вкладывать средства на ремонт.

— Что за чушь! — вспыхнула миссис Кэрью. Нервы её были натянуты до предела и, казалось, она обрадовалась, что нашла выход для накопившегося в ней гнева. — Какой позор! Это прямое нарушение закона, особенно — лестница! Я должна буду заняться этим вопросом и посмотрю, какое он найдёт оправдание. Как фамилия вашего агента? И кто хозяин этого прелестного учреждения?

— Я не знаю фамилии хозяина, мэм. Агент у нас мистер Додж.

— Додж?! — резко повернулась миссис Кэрью, и на лице её появилось странное выражение. — Не Генри Додж?

— Да, мэм. Я думаю, его зовут Генри.

Густая краска залила лицо миссис Кэрью, и так же внезапно отхлынула.

— Прекрасно, я займусь этим, — пробормотала она сдавленным голосом и отвернулась. — Пойдём, Поллианна.

Поллианна склонилась над кроватью, глаза её были полны слёз. Она попрощалась с другом.

— Я опять приду, я скоро приду, — ласково пообещала она и торопливо вышла вслед за миссис Кэрью.

Не произнеся ни единого слова, они спустились по длинным шатким ступенькам трёх этажей и прошли через толпу мужчин, женщин и детей, окруживших лимузин. Перкинс стоял хмурый и очень недовольный. Поллианна не могла дождаться, пока гневный водитель захлопнет за ними дверцу, и тогда взмолилась:

— Милая миссис Кэрью, пожалуйста, пожалуйста, скажите, что это ваш Джеми! Ах, как бы ему было хорошо!

— Это не Джеми.

— Вы уверены?

Несколько мгновений они молчали, а потом миссис Кэрью закрыла лицо руками.

— Нет, не уверена, в этом-то и беда… — простонала она. — Я не думаю, что это он. Я почти уверена, что это не он. Но, конечно, всё может быть, это-то меня и убивает.

— Ну, тогда просто вам нужно думать, что это Джеми, — взмолилась Поллианна. — И вести себя так, как будто он Джеми, и тогда вы могли бы взять его домой и…

Миссис Кэрью свирепо повернулась к ней.

— Взять этого мальчишку к себе в дом, если он не Джеми? Никогда! Поллианна, я не смогу!

— Если вы не можете помочь Джеми, то вы будете очень рады помочь кому-нибудь, — с трепетом начала Поллианна. — А что, если ваш Джеми в таком же состоянии — бедный, больной? Разве вы не хотели бы, чтобы кто-нибудь взял его к себе, обогрел, позаботился и…

— Не надо, не надо, Поллианна! — взмолилась миссис Кэрью. — Когда я думаю, что наш Джеми в таком состоянии… — она прерывисто всхлипнула.

— Об этом я и говорю! — взволнованно подхватила Поллианна. — Понимаете? Если бы это был ваш Джеми, конечно, вы бы взяли его, а если нет, то вы нисколько не повредите другому Джеми. И вы сделаете много добра, потому что он будет таким счастливым! Таким счастливым! А потом, если вы когда-нибудь найдёте настоящего Джеми, вы ничего не потеряете, просто сделаете счастливыми двух мальчиков вместо одного…

Миссис Кэрью опять прервала её.

— Не надо, Поллианна, помилуй! Я не хочу даже думать!

Поллианна откинулась на своё сиденье и с большим трудом просидела молча целую минуту, а потом слова посыпались сами:

— Ох, но что за ужасное, ужасное место! Я хотела бы, чтобы человек, который владеет этим домом, сам там пожил, а потом бы поискал, чему можно порадоваться!

Миссис Кэрью вдруг выпрямилась. Лицо её внезапно изменилось. Почти с мольбой она протянула к Поллианне руки.

— Нет! — закричала она. — Может, может быть… Поллианна, она не знала! Я уверена, она не знала, что владеет таким местом. Но его отремонтируют теперь, всё отремонтируют!

— Она?! Разве это женщина? Вы с ней знакомы? И с агентом тоже?

— Да. — Миссис Кэрью закусила губу. — Я знакома с ней и с её агентом.

— Ох, как хорошо! — вздохнула Поллианна. — Тогда всё будет в порядке.

— Всё, конечно, будет лучше, — подчеркнула последнее слово миссис Кэрью. Машина остановилась перед её собственным домом.

Прежде чем уснуть в эту ночь, она отправила письмо на имя Генри Доджа, вызывая его немедленно, чтобы обсудить некоторые вопросы — особенно ремонт, который немедленно нужно произвести в её домах. Было там несколько резких слов об окнах, заткнутых тряпками, и о рахитичных лестницах… В общем, этот самый Генри Додж сердито нахмурился, что-то процедил сквозь зубы, но побледнел от страха.