3.1.1. Индульгенция в период первого крестового похода

Как можно увидеть при анализе источников, с самого начала эпохи крестовых походов неотъемлимым элементом пропаганды экспедиций являлось предоставление индульгенции их участникам. Вероятно, это было в какой-то мере наследием двух значимых элементов предшествующей традиции.

С одной стороны, общеизвестно, что крестовый поход считался паломничеством (peregrinatio), т. е. представлял собой своего рода «вооруженное паломничество». Этот термин активно применяется по отношению к крестоносцам уже в хрониках первого крестового похода. Далее, что общеизвестно, этот термин продолжает применяться по отношению к крестовым походам на всем их протяжении. М. Вилли пишет, что peregrinatio было наиболее частым обозначением крестовых походов.

Это важно знать, в связи с тем что к моменту начала крестовых походов паломничество уже не первое столетие являлось способом покаяния. Как справедливо отметил Ж. Ришар, паломничество в Святую землю еще до крестовых походов рассматривалось как возможный способ покаяния за грехи. Как пишут П. Альфандери и А. Дюпрон, разумеется, тогда исключительно невооруженное, оно являлось одним из способов покаяния уже с VII в. Дж. Брандадж говорит о покаянном характере паломничеств и в других направлениях также в VII в. Кроме того, стоит также отметить, что оно продолжало рассматриваться как покаяние и в период крестовых походов и что были даже подготовлены специальные книжки-гиды для паломников с указанием того, какая индульгенция полагается за посещение того или иного объекта.

С другой стороны, историками зафиксировано три случая, когда до крестовых походов папы предоставляли определенное прощение грехов воинам за участие в боевых действиях с целью защиты от неверных. В 853 г. папа Лев IV, призывая защищаться против нашествий арабов, врагов святой веры (inimicos sancte fidei), говорит, что тому, кто присоединится, не будет отказано в небесном царствии (regna illi coelestia minime negabuntur) [634]PL. T. 115. Col. 655–657: “Novit enim Omnipotens, si quilibet vestrum morietur, quod pro veritate fidei, et salvatione patrie, ac defensione Christianorum mortuus est; ideo ab eo pretitu-latum premium consequetur”.
. Тогда опасность со стороны арабов была действительно велика: они совершали рейды против городов Средиземноморья и в 846 г. напали на Рим, нанеся ему большой урон. Папу Иоанна VIII (872–882) также беспокоила арабская угроза. В 877 г. он совершил поездку во Францию, где пытался найти поддержку. В следующем 878 г. папа написал в ответ на письмо епископов западнофранкского королевства, в котором те спрашивали, какая участь уготована павшим в боях с неверными, что им дается отпущение грехов. Позднее папа Александр II благословил поход 1063–1064 гг. в Испанию и отправил в поход своего легата. Как было сказано в папском письме, он даровал участникам отпущение грехов и освобождение от покаяния: «Тех, кто соберутся выступить в Испанию… мы освобождаем от покаяния и даем им отпущение грехов» (Eos qui in Ispaniam proficisci destinarunt… penitentiam eis levamus et remissionem peccatorum f admits).

В силу двух описанных предпосылок неудивительно что предоставление индульгенции началось уже с первого крестового похода: прощение грехов давалось сразу как за богоугодное паломничество и как за войну против неверных.

Именно в эпоху крестовых походов идея предоставления воздаяния за участие в боевых действиях набирает серьезные обороты.

Как именно выглядела индульгенция образца первого крестового похода?

За ненадежностью записей папской речи в Клермоне как источника для извлечения точной формулировки условий индульгенции обратимся вначале к сохранившимся сведениям о решениях собора. К сожалению, сведения об этом дошли до нас не в составе какого-либо папского документа, а в составе источников другого происхождения, например в заметках епископа Ламберта Арраского. Согласно его сообщению, канон гласил, что поход «будет засчитан» его участникам «за любое покаяние». Примерно в тех же выражениях этот пункт пересказан в коллекции декретов, составленной Иоанном из аббатства на горе святого Элигия недалеко от Арраса (манускрипт датируется в пределах 1120 г.). Кроме того, речь о крестовом походе как покаянии идет и в версии, представленной в манускрипте начала XII в. из Флоренции Laurenziana XVI-15, однако там не говорится о масштабах засчитываемого покаяния.

Сведения епископа Ламберта согласуются со словами папы в письме жителям Болоньи (1096), где сообщается: поход освобождает от покаяния за все грехи (penitentiam totam peccatorum… dimittimus), о которых они должным образом исповедаются (de quibus veram et perfectam confessionem fecerint) [642]Die Kreuzzugsbriefe aus den Jahren. 1088–1100. S. 137.
, поскольку они выставили себя и свое имуществу на службу Богу и ближнему (quoniam res et personas suas pro Dei et proximi caritate exposuerunt). Вполне возможно, индульгенция для крестоносцев времен первого крестового похода как раз и была снятием покаяния. Это было в духе того времени. Как пишет А. Бистед, индульгенция в тот период обычно представляла собой как раз снятие наложенного на человека покаяния.

В двух других письмах папа говорит уже не о снятии покаяния, а об «отпущении грехов». В письме к верующим Фландрии (1095) папа говорит об экспедиции как о предприятии во имя отпущения всех грехов (pro remissione omnium peccatorum). Похожая формулировка содержится и в письме Пасхалия II (1099) о необходимости отправки подкреплений в Палестину (in peccatorum suorum remissionem). Подобная же формулировка встречается и позднее, в канонах первого Латеранского собора:

Первый Латеранский собор (1123), 10-й канон

Eis qui Hierosolymam proficiscuntur et ad christianam gentem defendendam et tyrranidem infidelium debellan-dam efficaciter auxilium prebuerint, suorum peccatorum remissionem concedimus.

Тем, кто отправляется в Иерусалим и кто оказал действенную помощь для защиты христианского народа и борьбы с тиранией неверных, мы предоставляем отпущение грехов.

В отличие от обещания снятия наложенного на человека земного покаяния, выражение «отпущение грехов» не относится к терминам, значение которых сразу понятно. Несколько поколений ученых, изучавших крестовые походы, в течение многих десятилетий спорили и высказывали различные точки зрения по поводу значения этого термина именно на раннем этапе истории крестовых походов. Возможно, речь идет о снятии покаяния, а возможно, – о чем-то более значительном. Оказываются ли грехи прощенными и на том свете, непонятно. Даже А. Бистед, которая написала фундаментальное исследование по индульгенциям крестовых походов и которая обстоятельно изучила все эти дискуссии, так и не пришла к какому-то однозначному выводу о соотношении понятий отпущения грехов и снятия покаяния в то время. Тексты наших источников опять же не дают нам понять, что в этих конкретных случаях означает «отпущение грехов». На общецерковном уровне теоретическая база, связанная с отпущениями и покаяниями, была в то время очень плохо проработанной.

Обратимся теперь к записям речи папы и посмотрим, что говорится в версиях различных хронистов.

Фульхерий Шартрский

«Если кто, отправившись туда, окончит свое житие, пораженный смертью, будь то на сухом пути, или на море, или же в сражении против язычников, отныне да отпускаются ему грехи» (remissio peccatorum presens aderit). Говорится также про некое «вечное воздаяние» (nunc eterna premia nanciscantur) .

Роберт Реймсский

Нет прямых обещаний небесного воздаяния. Есть лишь намек на это посредством цитаты из Мф. 19:29 (Кто оставит домы, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную) и речь о том, что путь нужно предпринять для отпущения грехов (in remissionem peccatorum vestrorum) [652]The Historia Iherosolimitana of Robert the Monk. P. 6.
.

Гвиберт Ножанский

Нет прямых обещаний индульгенции. Есть лишь указание на крестовый поход как на путь к дару мученичества за веру (gloriosum martirii munus) [653]Guibert de Nogent. Dei Gesta per Francos. P. 113.
. Стоит, правда, отметить, что автор хроники говорит об отпущении грехов в своих комментариях сразу после текста папской речи: «Наипрекраснейший муж закончил свою речь и властью святого Петра отпустил грехи всем, кто принял обет выступить в поход» (Peroraverat vir excellentissimus et omnes qui se ituros voverent beati Petri potestate absolvit) [654]Ibid. P. 117.
.

Бальдрик Дольский

«Богатства же врагов станут вашими, поскольку вы разграбите их сокровищницы и либо вернетесь победителями в свои дома (victo-riosi ad propria remeabitis), либо, обагрённые своей кровью, обретете вечную награду (sanguine vestro purpurati, perenne bravium ad-ipiscemini). Вы должны сражаться за такого императора, которого никогда не покидает все Его могущество и у которого никогда не оскудевает жалование (nulla desunt stipendia) для вознаграждения. Дорога коротка, а труд невелик, однако Он вознаградит вас неувядающим венком» (immarcescibilem согопат) [655]The Historia Ierosolimitana of Baldric of Bourgueil. P. 9.
. Кроме того, в версии Бальдрика папа предписывает епископам отпускать грехи на условии исповеди.

Как видно, о снятии покаяний не говорит никто, а о так называемом «отпущении грехов» четко говорят лишь Фульхерий Шартрский и Роберт Реймсский, а остальные более расплывчаты в своих формулировках и сообщают лишь о некоей награде на небесах. Но стоит заметить, что при полном молчании на этот счет Гвиберта Ножанского и Роберта Реймсского другие двое – Фульхерий и Бальдрик – уточняют, что духовные привилегии коснутся лишь погибших крестоносцев. Еще одно подтверждение этого принципа – речь епископа Пюи перед войском крестоносцев из хроники Роберта Реймсского, в которой он говорит про воздаяние: «Кто умрет [в этом пути], будет счастливее живого, ибо взамен бренной жизни получит вечную радость» (Qui hic morietur, vivent е felicior erit, quia pro temporali vita gaudia adipiscetur eterna) [657]The Historia Iherosolimitana of Robert the Monk. R 74.
. Более того, выжившие получат «богатства Востока», но ни в коем случае не воздаяние на небесах. Альберт Аахенский рассказывает, как при Антиохии перед воинами произносил речь некий клирик из войска. Среди прочего он сказал: я знаю, что вам сейчас тяжело на этой войне, но «услышьте и поразмыслите о том вознаграждении, что Господь Иисус собирается дать всем, кто во имя Его любви и милости погибнет в этом пути» (sed audite et pensate premium quod Dominus Iesus omnibus hiis redditurus est qui eius amore et gratia hac in via morituri sunt) [658]Albert of Aachen. Historia Ierosolimitana. P. 306.
. Наконец, в хронике Фульхерия Шартрского иерусалимский король Балдуин, который, вероятно, повторял лозунги пропаганды того времени, произнес речь, в которой сказал о воздаянии для погибших и лишь о «блеске славы» для тех, кто выживет.

Может ли дать нам что-то изучение значительно более поздних записей клермонской речи, сделанные Вильямом из Малмсбери и Гийомом Тирским?

Вильям из Малмсбери

«…положите свои жизни за братьев, и тогда вознаграждением милосердия будет милость Бога, а за милостью Бога последует вечная жизнь» (animas pro fratribus ponatis; caritatis stipendium erit Dei gratia; Dei gratiam sequetur vita eterna). «Погибшие войдут в небесный триклиний, а победители увидят гроб Господень» (;morituri celi intrabunt triclinium, victuri videbunt sepulchrum Dominicum) [660]William of Malmesbury. Gesta Regum Anglorum. P. 600, 606.
. О крестоносцах говорится, что им даруется полное прощение преступлений, в этом фрагменте конкретно – без уточнения, живым или мертвым (omnium absolutionem criminum), причем привилегия эта дана Богом и святым Петром (habentes per Dei concessum et bead Petri privilegium) [661]Ibid. P. 602.
.

Гийом Тирский

«Мы же милостью Господа и властью святых апостолов Петра и Павла, освобождаем верных христиан, которые возьмут против них [турок] оружие и взвалят на себя тяжесть этого паломничества, от предписанных им покаяний, ибо они как раз отправляются на истинное покаяние, и оттого пусть не сомневаются в получении отпущения грехов и наслаждения вечным воздаянием».

Здесь мы видим, что обозначенное выше наблюдение присутствует и в версии Вильяма из Малмсбери: небесные привилегии также ждут только погибших.

На общем фоне выделяется версия речи, представленная в хронике Гийома Тирского почти столетие спустя после самих событий. В ней дается очень четкая формулировка об отпущении всех грехов и воздании на небесах для всех крестоносцев, однако есть основания полагать, что хронист описал все, исходя из реалий конца XII в., и папские слова сильно искажены. Сразу после процитированного фрагмента он говорит о церковной протекции самих крестоносцев и их имущества, что нигде более не встречается до второго крестового похода. О позднейшей датировке этой индульгенции ввиду используемых в ней формулировок, типичных скорее для периода написания хроники, а не для первого крестового похода, говорит и А. Бистед в своей монографии .

Таким образом, судя по изученным текстам, «небесные лавры» на заре крестовых походов были обещаны лишь тем, кто погибнет. А это логично: будь индульгенция хоть снятием наложенных покаяний, хоть каким-то более фундаментальным прощением грехов, она не касается грехов грядущих. Поэтому погибшие будут в выгодном положении – совершенные грехи будут им прощены, а новые они не успеют совершить и попадут в царствие небесное. Но с выжившими ситуация сложнее, ибо они могут совершить новые грехи, и в небесных лаврах им уже будет отказано.

Не исключено, что папская формулировка remissio peccatorum, содержащаяся в папских письмах, могла подразумевать и небесное воздаяние. Но точно это определить сложно, ибо, повторюсь, терминология того времени была запутанной.

В итоге можно выдвинуть два предположения:

– духовная привилегия была дана крестоносцам уже во время крестового похода и на папском уровне. Возможно, как отмечалось выше в связи с историческим контекстом того времени, это было снятие наложенного покаяния;

– папа вполне вероятно говорил пастве о перспективе царствия небесного в том или ином виде, ибо все записи клермонской речи солидарны на этот счет. За неясностью терминологии, впрочем, мы не знаем, являлось ли это автоматической составляющей remissio peccatorum, если папа формулировал привилегию именно так, или это было отдельным дополнением-уточнением. Это воздаяние, вероятно, полагалось лишь погибшим в походе.

 

3.1.2. Второй крестовый поход: уточнение о предоставлении индульгенции как погибшим, так и выжившим

Ситуация несколько меняется позднее, с развитием аргументов пропаганды. В преддверии второго крестового похода папа Евгений III в своей известной булле Quantum predecessores (1145), адресованной французскому королю Людовику VII, говорит об условиях воздаяния более детально. Он провозглашает:

Peccatorum remissionem et absolutio-nem, iuxta prefati predecessoris nostri institutionem, omnipotentis Dei et beati Petri apostolorum principis auctoritate nobis a Deo concessa, talem concedimus, ut qui tam sanctum iter devote inceperit et perfecerit, sive ibidem mortuus fue-rit, de omnibus peccatis suis, de quibus corde contrito et humiliato confessionem susceperit, absolutionem obtineat.

Властью Бога и святого Петра, первого из апостолов, вверенной нам Богом, мы даруем прощение и отпущение всех грехов, как это было установлено нашим предшественником: всякий, кто набожно выступит в этот святой путь и совершит его, либо умрет, совершая его, получит отпущение всех грехов, о которых он исповедуется с сокрушением и унижением в сердце.

Мы видим, что папа впервые делает уточнение: прощение и отпущение касается всех грехов, независимо от того, выживет ли крестоносец или нет. Что же полагается им всем в награду? Сложно предполагать, что точно скрывается за терминами remissio и absolutio. В те времена, до начала распространения среди мыслителей абеляровских теорий об индульгенциях, в терминах была большая путаница, и они часто могли быть взаимозаменяемы. Не исключено, что речь шла снова об освобождении от покаяния: absolutio могло иметь в то время именно такое значение. Косвенно на это же указывает, как мы увидим далее, булла папы Александра III Inter omnia (1169), адресованная всем верующим, в которой о духовной привилегии говорится как о введенной Урбаном II и Евгением III, но при этом она четко названа «снятием наложенных покаяний».

В булле Евгения III речь впервые однозначно идет как о выживших, так и об умерших не в пример пропаганде первого крестового похода. Понтифик подчеркивает, что отпущение грехов получат и те, и другие, если исповедуются и раскаятся в них. Подобный акцент на «выживших и мертвых» будет впоследствии сделан и в булле Григория VIII Audita tremendi (1187), а также в письмах духовенству Кентербери Misericors et miserator (1195) и духовенству германских земель (1195) папы Целестина III. Вместе с тем получается, что погибшие не получат отпущение тех грехов, о которых не исповедуются до этого. Именно поэтому в XIII столетии, пропаганда уже не будет уточнять о прощении грехов как выжившим, так и погибшим, ибо ключевой момент здесь – исповедь и раскаяние, и именно они становятся отныне определяющими условиями для прощения грехов. Вначале, впрочем, такое уточнение могло быть важно, чтобы подчеркнуть новизну по сравнению со временами Урбана II.

Стоит отметить отдельно: в булле утверждается, что уже папа Урбан предоставлял индульгенцию именно на таких условиях (illam peccatorum remissionem quam prefatus predecessor noster papa Urbanus instituit… concedimus et confirmamus), однако подтверждения этому пока нет. Практически в тех же выражениях, как в Quantum predecessores, только уже со ссылкой как на Урбана II, так и на Евгения III (illam peccatorum remissionem quam prefati predecessores nostri Urbanus et Eugenius romani pontifices instituerunt… concedimus et confirmamus) формулировка об индульгенции содержится в письме папы Александра III, обращенном ко всем верующим, за 1165 г. с призывом к новому походу .

 

3.1.3. Понтификат Александра III: временная попытка введения более жестких условий

Тот же самый Александр III четырьмя годами позднее попытается скорректировать политику в области индульгенций. В булле Inter omnia (1169), адресованной всем верующим, он впервые делает оговорку по поводу обещанной духовной привилегии, выдавая ее за якобы духовную привилегию по условиям, выдвинутым предшествующими папами, но по факту содержащей важное дополнительное условие.

С одной стороны, Александр III декларирует, что для тех, кто возьмет на себя тяготы похода (illis qui pro divinitatis amore laborem huius profectionis assumere… studuerint), введенная папами-предшественниками Урбаном и Евгением (illam remissionem imposée penitentie… quam felicis memorie Urbanus et Eugenius patres et antecessores nostri temporibus suis statuisse noscuntur) индульгенция остается в силе. С другой стороны, дальше разъясняется, что на самом деле это имеет силу лишь при условии, которым является двухлетний стаж службы на защите Святой земли. Такой человек получит полное освобождение от наложенного на него покаяния (remissionem iniuncte penitentie), за исключением краж, разбоев и ростовщичества, где грех сохраняет свою актуальность, пока не возвращено назад отнятое. Тем же, кто прослужит на благо Святой земли всего лишь один год, дается «половинное» прощение.

Тот же самый Александр III в своем письме духовенству с призывом проповедовать крестовый поход от 1181 г. говорит об индульгенции уже без «но» касательно сроков пребывания в Святой земле: «И как установили отцы и предшественники наши Урбан и Евгений, римские понтифики, так и мы устанавливаем индульгенцию за грехи всем, кто возьмет на себя иерусалимский труд за Христа и с верной набожностью сразится против сарацинов» .

И хотя в булле Cor nostrum от 1181 г., снова со ссылкой на предшественников, он вновь повторил основные положения письма от 1169 г., в том числе, относительно минимальных сроков пребывания в Святой земле, последующие понтифики традицию не продолжили.

Если мы посмотрим текст буллы всем верующим Audita tremendi (1187) Григория VIII, выпущенной как реакция на поражение при Хаттине, мы снова увидим формулировку, какая была свойственна письмам Евгения III:

Eis autem qui corde contrito et humiliato spiritu, itineris huius laborem assumpse-rint, et in poenitentia peccatorum et fide recta decesserint, plenam suorum crimi-num indulgentiam, et vitam pollicemur eternam. Sive autem supervixerint, sive mortui fuerint, de omnibus peccatis suis, de quibus rectam confessionem fecerint, imposite satisfactionis relaxationem de omnipotentis Dei misericordia, et apos-tolorum Petri et Pauli auctoritate et nostra, se noverint habituros.

Тем, кто с сокрушенным сердцем и униженные духом примут на себя труд этого пути и придут к покаянию за грехи и к правильной вере, мы обещаем полную индульгенцию за свои злодеяния и вечную жизнь. Выживут они или погибнут, они получат освобождение от наложенного на них покаяния за грехи, о которых они должным образом исповедуются, благодаря милосердию всемогущего Бога, властью апостолов Петра и Павла и нашей властью.

Как видим, здесь акцент снова делается на освобождении от покаяния, а условие срока службы в Святой земле полностью ликвидировано. Не исключено, впрочем, что оно было введено банально потому, что в понтификат Александра III речь шла не о масштабном походе, а скорее о защите Святой земли от возможных угроз или, не исключено, каких-то планах расширения плацдарма на Ближнем Востоке. Крестоносец, пришедший в Палестину, не вступал в бой с сарацинами по умолчанию. В таких условиях просто прийти в Палестину не имело смысла. В то же время булла Audita tremendi была составлена в условиях тяжелых поражений от Саладина, и в ней содержался призыв организовать поход для противодействия мусульманам. Здесь снова было важным сиюминутное вступление в бой с сарацинами.

 

3.1.4. Конец XII в.: индульгенция не только тем, кто выступает в поход лично

Именно в это время процедура получения индульгенции существенно упрощается. Видимо, эти меры были внедрены под влиянием угрожающего положения в Палестине, возникшего в ходе завоеваний Саладина. Понтифики хотели привлечь как можно больше людей к участию в крестовом походе в разных способствующих делу формах.

В папских письмах конца XII в. мы находим очередную новинку: теперь вводится частичная индульгенция для тех, кто не выступает лично, но оказывает крестоносному предприятию определенную финансовую поддержку.

Самые ранние следы частичной индульгенции за материальную помощь без личного участия в боевых действиях на Ближнем Востоке можно обнаружить в дошедшем до нас фрагменте письма папы Адриана IV от 16 ноября 1157 г.: «Те же, кто не смогут потрудиться лично, пусть потрудятся направить коней, оружие, которое очень нужно тем, кто находится в тех краях, и другое из своего имущества для спасения своих душ и в качестве лекарства от грехов». Непонятно, кому именно адресовалось это письмо: его начало не сохранилось. 17 ноября 1157 г. папа отправил другое письмо, адресованное магистру тамплиеров в Испании, с призывом помочь братьям ордена, потерпевшим поражение от сарацинов на Востоке. В нем он ссылается на некий призыв к помощи, отправленный высшим духовным и светским иерархам, формулировка которого в пересказе почти идентична предыдущему письму. Помочь предписывается «во имя спасения души и для прощения грехов», а, помимо коней и оружия, упоминаются еще и, видимо, конные воины и пехотинцы, которых также приветствуется направить в Палестину. Еще одно письмо Адриана IV, адресованное архиепископу Реймса и его подчиненным, опубликовано в Латинской патрологии, и формулировка в нем идентична формулировке в письме с несохранившимся началом. В тексте, правда, вместо «лекарства от грехов» (peccatorum remedio) говорится о «лекарстве язычников» (paganorum remedio), но это, вероятно, ошибка издателей.

Однако систематически о некоем прощении грехов за материальную помощь крестовому походу начинает упоминаться лишь в конце столетия.

Так, речь о таком прощении грехов идет в письме папы Климента III архиепископу Кентербери и его подчиненным (1188), содержащемся в трактате Гиральда Камбрийского «О воспитании правителя». В письме упоминаются «отпущение» как для выступающих в поход, так и для оказывающих помощь, причем отсылка делается на аналогичные обещания Григория VIII (participes… remissionis illius que profiscentibus vel congrua suffragia transmittentibus prius a predecessore nostro bone memorie Gregorio papa et postmodum a nobis generaliter est indulta) [676]Giraldi Cambrensis opera / Ed. G. F. Warner. Vol. 8. London, 1891. P. 237.
. Далее в письме говорится о полной и безоговорочной индульгенции для тех, кто выступает в поход лично (remissionem omnium peccatorum), и индульгенции помощникам крестоносного дела в зависимости от статуса человека и объема помощи (considerata tarn qualitate persone, quam subventionis quantitate) и при условии покаяния (ipsis penitentibus) [677]Ibid. P. 238.
. В нашем распоряжении, правда, нет источников, которые бы подтвердили наличие этой индульгенции у Григория VIII, о чем говорится в письме Климента.

В письме папы Целестина III архиепископу Кентербери и его подчиненным (1195) с предписанием проповеди крестового похода мы также находим идею о частичной индульгенции для помощников святому делу: «Кто пожертвует на помощь Святой земле что-то из своего имущества, тому будет предоставлено прощение на усмотрение их прелатов».

Традиция была продолжена и закреплена при папе Иннокентии III. Уже в начале своего понтификата в булле Plorans ploravit ecclesia (1198), в которой духовенству предписывалось проповедовать поход, папа объявил об этом: «Всем, кто потрудится за это [дело] лично, властью, данной нам Богом и апостолами Петром и Павлом, мы даем полное прощение грехов, о которых они совершат покаяние сердцем и устами. На остальных же, кто даст на осуществление этого дела что-то из имущества, это прощение распространится согласно размеру взноса и прежде всего, сообразно мере набожности».

В булле Post miserabile (1198) начинает приобретать конкретные очертания формулировка, которая просуществует до конца эпохи крестовых походов в Палестину. Она будет отшлифована окончательно за время понтификата папы Иннокентия III, но главное здесь уже есть: в булле говорится о частичной индульгенции за помощь святому делу, а также еще об одном способе получения отпущения грехов.

Теперь полная индульгенция дается не только за личное участие, но и за полную оплату участия в походе другого человека.

De Dei ergo misericordia et beatomm apostolorum Petri et Pauli auctoritate confisi… omnibus qui laborem huius itineris in personis propriis subierint et expensis, plenam peccatorum suorum de quibus oris et cordis egerint penitentiam veniam indulgemus et in retributione ius-torum salutis eterne pollicemur augmen-tum. Eis autem qui non in personis propriis illuc accesserint, sed in suis tantum expensis iuxta facultatem et qualitatem suam viros idoneos destinaverint illic saltern per biennium moraturos et illis similiter qui, licet in alienis expensis, in propriis tamen personis assumpte pere-grinationis laborem impleverint, plenam suorum concedimus veniam peccatorum. Huius quoque remissionis volumus esse participes, iuxta quantitatem subsidii, ac precipue secundum devotionis affectum, qui ad subventionem illius terre de bonis suis congrue ministrabunt.

Милосердием, данным Богом, и властью, данной святыми апостолами Петром и Павлом… всем, кто претерпит труд этого пути собственной персоной и за собственный счет, мы даем полное прощение грехов, о которых они принесли покаяние устами и сердцем, и в деле вознаграждения правых обещаем повышение вечного спасения. Тем же, кто не придет лично, но согласно своим возможностям и состоянию пришлет достойных мужей, которые останутся там по меньшей мере два года, и тем, кто, пусть и за чужой счет, выполнит труд принятого паломничества лично, мы даем полное прощение грехов. Мы также хотим, чтобы отпущение согласно размеру взноса и прежде всего сообразно мере набожности распространилось и на тех, кто надлежащим образом предоставит на помощь этой земле что-то из своего имущества.

Как видно, для получения индульгенции за обеспечение службы святому делу другого человека вначале был установлен минимальный срок службы этого человека. Впрочем, уже год спустя Иннокентий вносит в формулу некоторые корректировки. Оставляя все в целом, как было в булле Post miserabile, он «делает скидку» для тех, кто не выступает в поход сами, но выставляет вместо себя человека, оплачивая его издержки. Если в соответствии с буллой за 1198 г. для индульгенции нанимающему нанятый человек должен был прослужить в Святой земле два года, то, согласно письму клиру Магдебурга за 1199 г., разосланному затем и в другие регионы, для этого хватало лишь года службы нанятого человека (illic per annum moraturos ad minus). Аналогичная по смыслу формулировка, в том числе касательно минимального условия в виде однолетней службы человека, содержится и в письме, адресованном жителям Вьенна (Франция), а затем и других регионов (per annum moraturos ad minus) (1200). Точно также условия формулируются и в булле Utinam Dominus (1208).

Мало кто задавался вопросом, что означает появившаяся при Иннокентии III и закрепившаяся впоследствии формулировка: in retributione iustorum salutis eterne pollicemur augmentum (и в деле вознаграждения правых обещаем повышение вечного спасения). Например, тот же А. Готтлоб указывает на нее как на очень загадочную, не предлагая какой-либо определенной ее трактовки. Решение здесь предлагает Ж. Флори, который считает, что папа имел в виду некую «скидку» на последующие грехи, которые человек совершит впоследствии, если он выживет по завершении похода. Какое-либо другое объяснение пока предложить сложно.

 

3.1.5. «Окончательная» формулировка крестоносной индульгенции

Ситуация меняется в очередной раз в булле Quia maior (1213), отправленной верующим в различные регионы, с которой начался пятый крестовый поход. Папа Иннокентий III отныне убирает условие обязательного годового пребывания, о котором говорилось выше.

[Quia maior] Nos enim… omnibus qui la-borem istum in propriis personis subierint et expensis, plenam suorum peccaminum, de quibus liberaliter fuerint corde contriti et ore confessi, veniam indulgemus, et in retributione iustorum salutis eterne pollicemur augmentum. Eis autem qui non in personis propriis illuc accesserint, sed in suis duntaxat expensis iuxta facultatem et qualitatem suam viros idoneos destinarint, et illis similiter qui licet in alienis expensis, in propriis tamen personis accesserint, plenam suorum concedimus veniam pec-catorum. Huius quoque remissionem vo-lumus et concedimus esse participes iuxta quantitatem subsidii et devotionis affectum omnes qui ad subventionem terre sancte de bonis suis congrue ministrabunt.

Мы… всем, кто претерпит труд этого пути собственной персоной и за собственный счет, мы даем полное прощение грехов, о которых они принесли покаяние устами и сердцем, и в деле вознаграждения правых обещаем повышение вечного спасения. Тем же, кто не придет лично, но согласно своим возможностям и состоянию хотя бы пришлет достойных мужей, и тем, кто, пусть и за чужой счет, выполнит труд принятого паломничества лично, мы даем полное прощение грехов. Мы также хотим, чтобы отпущение согласно размеру взноса и прежде всего сообразно мере набожности распространилось и на тех, кто надлежащим образом предоставит на помощь этой земле что-то из своего имущества.

В. Крамер считает, что «окончательную» форму индульгенция крестовых походов приобретает в конституциях Латеранского собора (der Kreuzablass auf dem vierten Laterankonzil im Jahre 1215 seine endgültige Fassung erhalten batte) [687]Cramer V Kreuzpredigt und Kreuzugsgedanke. S. 191.
. Это допущение близко к истине, но требует небольшого уточнения: если посмотреть на упомянутую буллу Quia maior 1213 г., видно, что формулировка там практически идентичная, в связи с чем А. Готтлоб справедливо говорит об обоих документах как об «окончательной формулировке». Именно там впервые дается определение индульгенции в том виде, в каком оно будет использоваться до конца крестовых походов в Палестину, а в конституциях лишь добавляется в конце «или предоставят подходящий совет и помощь» (aut consilium et auxilium impenderint opportunum).

Действительно, формулировка оказалась для крестовых походов «окончательной», ибо оставалась в целом такой же до конца крестовых походов. Незначительные различия могли встречаться, однако они не затрагивали сути условий получения индульгенции.

К понтификату Иннокентия III относится оформление еще одного важного новшества в деле проповедования крестовых походов. Речь идет об индульгенциях слушателям проповедей крестовых походов. На них обращал внимание еще М. Вилли, подробно, правда, не останавливаясь . Он правильно датировал появление этой индульгенции понтификатом Иннокентия III. Гораздо детальнее этот материал рассмотрен Ж. Флори.

В письме одному из легатов Иннокентий III (1213) заявил о праве этого легата предоставлять частичную индульгенцию посетителям проповедей крестовых походов. В письме епископу Хильдесхайма (1235) Григорий IX предписывает жаловать индульгенцию не только участникам и помощникам крестоносного предприятия, но и простым верующим, которые просто пришли послушать проповедь: «И чтобы верующие более рьяно и охотно сбегались, дабы услышать слово Господне, и сходились, всем поистине кающимся и исповедовавшимся, кто будет приходить на твою торжественную проповедь в каком бы то ни было городе, деревне или крепости, один раз в неделю, даруй десять, двадцать или тридцать дней индульгенции, в зависимости от того, как сочтешь нужным». Слова об индульгенции слушателям проповедей присутствуют и в письме Иннокентия IV духовенству Франции (1249), где говорилось о необходимости проповедовать крест.

Можно встретить и более поздние примеры. Урбан IV говорит об индульгенции на сто дней для посещающих проповеди крестовых походов. Климент IV в письме легату (1266) пишет об индульгенции на 100 дней. В другом письме этому адресату за тот же год индульгенция уже предоставляется на год и сорок дней. В письме духовенству по поводу проповеди креста (1274) Григорий X говорит о минус 100 днях из покаяния (centum dies de iniunctis eis penitentiis relaxare) за присутствие на проповеди. Такой же срок указывает папа Николай IV в своем письме доминиканцам с указаниями касательно проповедования крестового похода (1290).

Таким образом, мы видим, насколько гибкой была формулировка индульгенции в папских письмах и как она менялась, вероятно, по мере того, как папство все более нуждалось в новых способах привлечь паству к участию в крестовых походах, которые становились все более необходимыми в связи с тяжелым положением в Святой земле. Думается, что именно в связи с этим произошли такие изменения, как:

– введение возможности получения индульгенции тому, кто оплатит участие другого человека в походе, не выступая сам;

– скоропостижная ликвидация каких-либо ограничений на срок службы святому делу для получения индульгенции – как при личном участии, так и при оплате расходов на отправку другого человека;

– введение частичной индульгенции за помощь делу крестового похода;

– введение «гарантированного приза всем» – небольшой индульгенции за посещение проповедей крестовых походов.

 

Доводя мысль о грядущей индульгенции до масс, проповедники не рассказывали об индульгенции сухо и со всеми формальностями. Как правило, акцент делается даже не на самой индульгенции как таковой, а на перспективе обретения небесного воздаяния. Постепенно начиная с середины XII в. в западной теологии формируются более-менее четкие представления о разграничении вины и наказания, а также о разграничении земного и потустороннего наказания, подробнее описанные в параграфе 3.2.2. Как следствие, при условии раскаяния индульгенция стала предполагать автоматическое попадание в рай. И на этом было выгодно сделать акцент. Неслучайно, что подавляющее большинство примеров виртуозного представления духовной привилегии в проповедях относятся к концу XII–XIII вв., когда описанные представления окончательно сложились.

Аргумент воздаяния на небесах фигурирует в источниках с завидной регулярностью. Где-то просто говорится о перспективе обретения небесного царства, где-то к этому присовокупляются какие-то дополнительные, прямо скажем, «рекламные», уловки. Бросается в глаза один общий момент: проблема воздаяния присутствует очень часто, и, видимо, проповедники очень рассчитывали именно на этот аргумент.

Рассмотрим это на конкретных примерах.

Записи проповедей, произнесенных до того или иного похода, чтобы привлечь новых паломников, а не во время него для тех, кто уже принял крест, у нас немного, но аргумент о небесной привилегии, как видно, практически везде присутствует.

Где содержится запись проповеди?

Речь папы Урбана II в Клермоне с объявлением первого крестового похода (зафиксирована сразу в шести относительно современных и более поздних хрониках).

Речь епископа Страсбурга перед третьим крестовым походом, хроника Historia Peregrinorum.

Речь аббата Мартина перед четвертым крестовым походом, хроника Гюнтера из Паириса.

Что говорится о воздаянии?

Не всегда очень определенно, но так или иначе все варианты речи содержат что-нибудь о воздаянии за участие в походе.

В конце речи говорится об peccatorum remissio (отпущение грехов).

В конце речи говорится об очищении от греховности путем крестового похода и обретении вечной жизни: «кто угодно, принявший крест и добросовестно исповедовавшийся, будет полностью очищен от греха и, оставив где бы то ни было, когда бы то ни было и отчего бы то ни было нынешнюю жизнь, получит вечную».

Лишь проповедь из Элстоу, опубликованная П. Коул, не сообщает об индульгенции.

Если посмотреть на проповеди из коллекций, которые пусть и не обязательно отражают реальный опыт, но говорят о том, как проповедь рекомендовали произносить видные деятели церкви того времени, мы увидим следующую картину. Тема воздаяния не затрагивается напрямую во всех проповедях до одной, отсутствуя, например, в проповедях, опубликованных П. Коул, более сконцентрированных на проблемах греховности и покаяния. Однако же в большинстве интересующих нас здесь источников о нем в той или иной форме говорится.

Проповедь

Монография П. Коул, appendix А

Монография П. Коул, appendix В

Публикация К. Майера, первая проповедь Витри

Вторая проповедь Витри

Эд де Шатору, первая проповедь

Эд де Шатору, вторая проповедь

Эд де Шатору, третья проповедь

Эд де Шатору, четвертая проповедь

Эд де Шатору, пятая проповедь

Гвиберт де Турнэ, первая проповедь

Гвиберт де Турнэ, вторая проповедь

Гвиберт де Турнэ, третья проповедь

Гумберт Романский, первая проповедь

Гумберт Романский, вторая проповедь

Гумберт Романский, третья проповедь

Гумберт Романский, четвертая проповедь

Что говорится о воздаянии?

Про воздаяние не говорится.

Про воздаяние не говорится.

В пункте 20, где идет речь о феодальном обязательстве перед Богом, говорится, что он дает за такую службу полное отпущение грехов как относительно вины, так и относительно покаяния (remissionem cunctorum scilicetpeccatorum quantum adpenam et culpam et insuper vitam eternam) [703]Ibid. P. 98 (Жак де Витри, первая проповедь, пункт 20).
.

В пункте 10 говорится о небесных сокровищах, которые ожидают крестоносцев. В пункте 18 говорится про освобождение как от земного покаяния, так и от чистилища. В пунктах 22–25 и 31 проводится мысль, что царствие небесное дается за сравнительно небольшой труд. В пункте 29 еще раз говорится о воздаянии.

О небесном воздаянии упоминается в пункте 28 в конце проповеди.

Аналогично: о небесном воздаянии говорится в последнем, 13-м, пункте.

Нет информации о небесном воздании.

О небесном воздаянии говорится в последнем, 15-м, пункте

О небесном воздаянии говорится в последнем, 14-м, пункте.

В пункте 20 говорится об освобождении крестоносцев от земных наказаний и наказаний чистилища. В пунктах 21, 23 и 24 говорится о перспективе для них царствия небесного. Пункт 21 говорит о сравнительной простоте обретения небесного царства.

Нет информации о небесном воздаянии.

В конце, в пунктах 20–22, говорится о царствии небесном и о простоте его обретения через крестовый поход.

В пункте 5 говорится о полной индульгенции.

В пунктах 1–2, 7 и 9-10 говорится о щедрости индульгенций для участников.

Проповедь касается борьбы с еретиками в Европе, а не Святой земли.

Текст проповеди, по сути, не приведен. Дана лишь инструкция, где брать материал.

Все это может говорить либо о значимости тезиса о небесном воздаянии для паствы, либо о стойком представлении среди проповедников об этом аргументе как о сравнительно эффективном.

 

3.2.1. Бог специально дает возможность спастись

В некоторых источниках встречается аргумент, гласящий, что Бог специально дает людям возможность спастись. Бог нарочно создал эту ситуацию, когда люди массово могут попасть в рай. Как правило, этот аргумент подается в папских письмах в связке с аргументом об испытании для верующих, согласно которому Бог может уничтожить сарацинов и сам, но хочет испытать верующих в Него и узнать, насколько они действительно преданы Ему. Дополнительная сверка, правда, показала, что все-таки далеко не во всех источниках, где обнаружена идея о проверке христиан на верность, идея о намеренном предоставлении Богом возможности спастись также наличествует. Однако, как можно увидеть далее на обнаруженных примерах, эти идеи чаще приводятся вместе.

Уже святой Бернар, который первым вводит аргумент о том, что Бог может и сам освободить Святую землю, но хочет проверить верующих, сразу после добавляет: «Бог жалеет свой народ и дает спасительное средство тем, кто глубоко пал» (Miseratur enim populus suum Devis, et lapsis graviter providet remedium salutare) [704]Bernard von Clairvaux. Sâmtliche Werke. P. 313.
. В письме, отправленном сначала верующим Вьенна (Франция), а затем и других регионов (1200), крестовый поход интерпретируется как «возможность спасения», специально и предусмотрительно предоставленная Богом верующим (voluit fidelibus suis occasionem prestare salutis) [705]PL. T. 214. Col. 833 (год 2, письмо 271).
. Причем идея высказывается в связке с идеей об испытании для верующих (fideles suos temporaliter probare disponit). О сознательном желании Бога предоставить верующим дополнительную возможность спасения говорит Иннокентий III в булле Uti-nam Dominus (1208) (Cum igitur Dominus in hoc forsan occasionem nobis voluerit prestare salutis…). Идея повторяется в булле Quia maior ( 1213) (Deus… occasionem salutis, imo salvationis causam prestando) [707]PL. T. 216. Col. 817 (год 16, письмо 28).
. Здесь мы видим, что идея снова завязана в одно рассуждение с тезисом об испытании на верность. Папа Гонорий III в письме, разосланном различным значимым фигурам из светских властей и духовенства (1216), говорит: Бог может вырвать Святую землю из рук неверных «одним лишь словом» (ter-ram… quam posset eruere de illorum manibus solo verbo), но он «позволил неверным занять ее» (occupari permisit), до тех пор «пока радеющие за ее освобождение не получат воздаяние» (quatenus instantes ad liberationem illius… premium mereantur) [708]RHGF 19. P. 610.
. Как видим, снова идеи идут в связке. Проповедник Жак де Витри также говорит о специально предоставляемой возможности спасения: «Бог может освободить свою землю одним словом, но Он хочет прославить своих рабов и хочет заиметь союзников в ее освобождении, давая вам возможность спасти ваши души». Он же говорит и об испытании, но не в этом фрагменте, а в другой своей проповеди, тогда как здесь идея присутствует самостоятельно. Аргумент о намеренном предоставлении людям возможности спасения присутствует и в трактате Гумберта Романского: в 11-й главе говорится, что Бог может устранить сарацинов и самостоятельно, но он хочет проверить своих верных, чтобы заодно и предоставить им случай получить воздаяние (ut habeat occasionem gloriose remunerandi). И снова идеи присутствуют вместе.

Таким образом, мы видим: идея о предоставляемой Богом возможности спасения, как правило, соединяется с идеей об испытании для верующих. Он мог бы разобраться с сарацинами и без помощи верующих, но он призывает их скорее даже не для расправы над противником, а чтобы убедиться, что на их место в Святую землю придут достойные люди, которым будут открыты врата рая.

 

3.2.2. Крестоносцы избавятся как от ада, так и от чистилища

В XIII в. некоторые проповедники стали считать своим долгом делать уточнение, что именно ждет человека при получении крестоносной индульгенции. Связано это было с некоторыми изменениями в мировоззрении, произошедшими на Западе.

Дело в том, что, начиная с трудов Петра Абеляра, теологи постепенно сформулировали четкое разграничение вечного и «временного» наказания, с одной стороны, и «временных» наказаний в земном и потустороннем мире – с другой. Вечное наказание в аду полагалось за факт вины перед Богом за совершенный грех, а временное наказание полагалось помимо этого само собой. При этом, согласно теории последователей Абеляра, независимо от прощения вины перед Богом человек должен претерпеть наказания, которые могли выразиться в наложенном на человека церковном покаянии и в наказаниях в чистилище. Не случайно теория, предложенная Абеляром, сформировалась именно в это время. Как подробно описал выдающийся французский медиевист Жак ле Гофф в своем «Рождении чистилища», именно в конце XII – начале XIII вв. на средневековом Западе получает оформление и распространение представление о чистилище. В этих условиях юрисдикция индульгенции стала постепенно распространяться не только на церковное покаяние, но и на наказания в чистилище.

Считалось, что за грехи человек был виноват перед Богом, но при должном «сокрушении» (contritio) получал отпущение вины (culpa) перед Богом через священника, посредством чего избегал вечного наказания в аду. При этом он должен был все равно претерпеть наказания, независимо от снятия вины.

Формально юрисдикция индульгенции распространялась лишь на эти наказания. Вместе с тем стандартная папская формулировка индульгенции всегда сопровождалась условием раскаяния «с сокрушенным сердцем», поэтому можно предположить, что, помимо освобождения от церковного покаяния и чистилищных мук, при правильном выполнении всего, что сказал папа, человеку равным образом прощалась и вина, и он первым делом освобождался от перспективы ада.

Понимая, таким образом, многофункциональность папской формулировки духовной привилегии, проповедники подчеркивали ее: она устраняет сразу и вину, и наказание.

Если с земным наказанием в виде церковного покаяния вопросов не возникает, встает вопрос, как соотносились земные наказания и наказания в чистилище. Описания взглядов деятелей XIII столетия, сделанные Ж. Ле Гоффом, показывают, что наказания, положенные человеку в чистилище, в то время считались «долгами» за прегрешения, которые человек не успел искупить земным покаянием. Более того, это четко формулируется в первом папском документе, упоминающем чистилище (1254): папа Иннокентий IV говорит о чистилище как о месте «очищения» от сравнительно нетяжелых грехов, не отпущенных вследствие покаяния. Позже, в 1274 г., собор в Лионе постановил официально, что чистилище является «доискуплением» неискупленного земным покаянием, а те, кто подобающим образом совершили покаяние на земле, от чистилища освобождаются. Не зря поэтому анонимный автор так называемой «проповеди из Элстоу», опубликованной П. Коул, который говорит прежде всего о пенитенциарном характере крестового похода, утверждал: если не сделать покаяния, на том свете нас ждет наказание, но Бог может к нему не прибегнуть, если совершить покаяние.

Рассмотрим же теперь конкретные примеры рассуждений проповедников крестовых походов об аде и чистилище.

В первой из проповедей, опубликованных К. Майером (п. 20), Жак де Витри пишет об отпущении всех грехов (remissionem cunctorum ресcatorum) сразу в плане вины и в плане наказания (quantum ad реnam et culpam) [718]Maier C. T. Crusade Propaganda and Ideology. P. 98 (Жак де Витри, первая проповедь, пункт 20).
. Очень неслучайно об этом пишет именно Витри: во второй своей проповеди (см. следующий абзац) он упоминал про contritio как об условии для отпущения грехов и, стоит полагать, был в курсе, что прощение вины дается именно за него, а не за покаяние.

По тексту второй проповеди становится ясно, что Витри имел в виду в том числе и чистилищные наказания, и понимал разделение вины и наказания именно так, как это делали последователи Абеляра. Он пишет, что «сокрушенные и исповедовавшиеся» крестоносцы (crucesignati qui vere contriti et confessi ad Dei servitium accinguntur) «освобождены от нетяжких [несмертных], а также смертных грехов, освобождены полностью от наложенного на них покаяния, избавлены от наказания за грехи на этом свете и от наказания чистилища на том» (liberati a peccatis ve-nialibus simul et mortalibus, ab omni penitentia sibi iniuncta, absoluti a pena peccatorum in hoc seculo, a pena purgatorii in alio).

Примерно в такой же формулировке будет говорить затем о крестоносцах и Гвиберт де Турнэ. Оба проповедника методично уточняют: крестоносцам дается полная индульгенция, которая среди прочего включает в себя как освобождение от покаяния, так и освобождение от наказаний чистилища.

Гумберт Романский пишет, что при должном «сокрушении» крестоносцам «божественной силой прощается вина, а посредством силы ключей [папской власти] церковью ослабляется все причитающееся наказание, и они счастливы» (virtute divina culpa dimittitur et virtute clavum tota pena débita ab ecclesia relaxatur, et felices isti). Как и Витри, он однозначно имеет в виду ад и чистилище. В 4-й главе он пишет, что «дьявол обычно приходит в час смерти истязать души, но церковь обещает этим паломникам, что если они погибнут в этом пути, то не испытают ни смертоносной кары ада, ни даже кары чистилища» (пес mortiferam реnam inferni, nec etiam purgatorii sentient) [723]Там же. С. 99.
. Уточнение «погибнут в этом пути» неслучайное, ибо только такой расклад гарантирует царствие небесное: все предыдущие грехи будут прощены, а новые еще не будут совершены. Перечисляя в 17-й главе привилегии, даруемые крестоносцам церковью, Гумберт в первую очередь говорит о полной индульгенции, «посредством которой люди избавляются не только от наказаний ада, но и от чистилища» (plena indulgentia omnium peccatorum, per quam liberantur homines non solum a penis inferni, sed etiam purgatorii). В трактате Гумберта не раз говорится о необходимости «сокрушения в сердце», и, вероятно, это подразумевалось и здесь как сопутствующее условие. Рассказывая о символичности четырех частей креста, Гумберт

также пишет, что одна из них символизирует «освобождение от всякого подземного наказания после смерти» (liberatio ab omni pena subterra-пеа post mortem).

 

3.2.3. Призыв к превентивным мерам, чтобы не попасть в ад

Обращаясь к теме спасения, проповедники описывали не только награды выступившим в поход, но и последствия отказа от участия в этом богоугодном предприятии.

Крестоносцу, получившему индульгенцию, прощаются грехи, и он попадает в рай. Участие в крестовом походе обещает радужные перспективы на небесах, а если этого не сделать, никаких гарантий быть распределенным в рай уже нет, ибо греховность остается неискупленной. Именно на этом часто играли проповедники, заставляя паству задуматься о будущем на том свете уже сегодня и сейчас.

Проповедник третьего крестового похода Пьер де Блуа в своей Exhortatio ad eos qui nec accipiunt nec predicant crucem специально останавливается на этом важном аспекте. Он убеждает паству: смерть может прийти когда угодно, даже очень скоро, и при отсутствии прощения грехов ваша участь на том свете будет оставлять желать лучшего. «Кто уверен в настоящем дне? Кто знает, не заберет ли его невзначай позорная, жалкая и внезапная смерть так, что некому будет вырвать вас из ее лап?». Ведь в один прекрасный момент мы все умрем: «Вне сомнений, вы все умрете и не сможете избежать временной смерти [земной смерти]». В случае же участия в крестовом походе человек сможет получить прощение грехов именно на этот случай.

Вероятно, примерно о том же говорит другой проповедник Эд де Шатору, завершая свою первую проповедь: «Выступим же и последуем за Христом, чтобы получить награду, которую получат те, кто следуют за Ним, и чтобы оградить себя от вечного наказания, которое достается тем, кто не хочет следовать за Христом». Непонятно, что именно здесь имеется в виду под «следованием за Христом» – крестовый поход или что-то более широкое. Вечное же – это явно наказание в аду, противоположность временного наказания в чистилище.

Наводит на раздумья о будущем и Ordinatio для проповеди пятого крестового похода в Англии. Анонимный автор предупреждает: берегитесь, ибо Бог может не признать вас на страшном суде, если вы не поможете Ему. Он спросит во время суда: «Почему ты не пришел ко мне, когда я предписал тебе?» (Quare noluisti ad те venire, quando te mandavi?), и затем скажет, что не знает тебя. А чтобы этого не случилось, нужно принять крест.

Кроме того, автор инструкции пишет, что дьявол забирает к себе в ад людей с самыми разнообразными грехами, если они умерли, не совершив покаяния (rapit in infernum… qui impénitentes moriuntur), но в то же время говорит и о возможности спасения: прими крест с должным «сокрушением» и набожностью (сит ver a contritione et devotione), и ты сможешь избежать пут дьявола (evadere a laqueis diaboli) [730]Ibid. P. 22.
.

Наконец, Гумберт Романский описывая, как участие в походе освобождает сразу от мучений ада и чистилища и насколько крестоносцам «надежно умирать», комментирует: «Насколько жалки и несчастны есть и будут те, кто в час смерти обнаружат преисподнюю открытой, небо закрытым, демонов набегающими и хватающими, и никого из святых не присутствующими! Насколько же, напротив, счастливы будут те, кто в час смерти обнаружит преисподнюю для них закрытой, небо открытым, демонов убегающими и святых присутствующими!».

В 26-й главе, говоря о втором «утешении» крестоносцев, Гумберт снова говорит об уверенности крестоносцев в спасении (securitas de salute) в случае внезапной смерти:

Sunt enim multi, qui viventes in peccatis, certi sunt de dampnatione, si veniat mors ex inproviso. Sunt alii, qui sunt in statu dubio, etiam si faciant alias peregrinationes vel alia bona multa. Sed sunt alii, qui sunt omnino securi de salute dummodo peniteant, et taies sunt boni crucesignati. Si enim contingat eos mori in hoc itinere, statim evolant in celum.

Ведь есть многие, кто, живя в грехах, уверены, что они будут осуждены, если смерть придет неожиданно. Есть другие, кто находятся в неоднозначном положении, даже если и совершают иные паломничества и много другого добра. Но есть и другие, кто полностью уверены в спасении, доколе совершают покаяние, и таковы добрые крестоносцы. Ведь если им приключится умереть в этом пути, они тотчас возносятся на небо.

Сразу замечу: не зря в приведенной выше цитате из 26-й главы трактата Гумберта Романского говорится, кто крестоносцы «уверены в спасении, доколе совершают покаяние, и таковы добрые крестоносцы». Это одно не очень приятное «но», на котором обычно не акцентировали внимание: крестоносцы уверены в спасении лишь в случае смерти, пока человек либо еще в походе, либо, вернувшись из него, не успел вновь запятнать себя грехами. Естественно, ни папа, ни проповедники нигде не подписывались под ответственностью за грехи, которые крестоносец мог совершить после похода, и такая информация нигде не была обнаружена.

Проповедник подчеркивает: верьте, в случае чего божественные наказания будут очень серьезными. Для иллюстрации в 25-й главе Гумберт описывает на примерах, что многие библейские персонажи не верили в действенность библейских наказаний и затем становились их жертвами, напирает на то же, на что и в других фрагментах, приведенных выше: если к моменту смерти будет, за что наказывать, Бог накажет, а участие в крестовом походе сможет «снять судимость», и крестоносцы умрут прощенными.

Timendum est ergo istis incredulis christianis <…> ne ad vitam ingre-diantur eternam, et ne iram Dei gra-vem incurrant, et ne finaliter dampnati in corpore et anima destmantur <…>. Horum vero contraria promittuntur bonis et fidelibus crucesignatis, videlicet vita eterna, et larga Dei miseri-cordia, et liberatio ab omni pena fu-tura, quia igitur tot mala sequuntur ex huiusmodi incredulitate.

Итак, этим неверующим христианам нужно бояться <…> чтобы они не вступили в вечную жизнь, не столкнулись с сильным гневом Божиим и не были окончательно приговорены и уничтожены в теле и душе <…>. А добрым и верным крестоносцам обещается противоложное этому, а именно: вечная жизнь, щедрое милосердие Божие и освобождение от всякого грядущего наказания, ибо столько зол следует из такого неверия.

Гумберт рассуждает, что уж лучше земное покаяние, чем потусторонние наказания, вероятно, в чистилище. В 19-й главе Гумберт прямо формулирует, что земную жизнь нужно выставлять за Господа «во избежание большего наказания» (propter maiorum penarum evasionem). Он комментирует: «Ведь тот, кто бежит от этих наказаний, сталкивается с более серьезными» (Qui enim fugit istas penas, incidit in maiores). В 20-й главе Гумберт идет дальше, говоря о том, как пагубно слишком любить свое отечество, Гумберт сравнивает нежелающих выступить в поход с пресноводными рыбами: «Также они подобны речным рыбам, что никогда не хотят выйти из мест пресных вод, но сразу, как только чувствуют море, поворачивают назад и остаются в пресных водах до тех пор, пока их не поймают и не убьют. Так и эти, отвращаясь от моря, остаются в сладости родной земли до тех пор, пока рыбак-дьявол не поймает их и не уведёт на вечную смерть». Здесь, похоже, просматривается та же идея, но говорится о более тяжелых последствиях нежелания последовать за Богом: паломничество в Святую землю является путем к спасению, а если его не совершить, грехи не будут искуплены, и после смерти у дьявола будут все основания увести душу к себе. Единственное, Гумберт не вспоминает здесь о том, что освобождение от ада наступает лишь при условии раскаяния, хотя как таковая идея в его трактате присутствует.

О необходимости размышлений о будущем пишет и проповедник XIII столетия Жак де Витри. Интересующие нас рассуждения построены вокруг так называемой тематы, или ключевой библейской цитаты, которая служила отправной точкой для проповеди. Вокруг фрагментов этой цитаты строились все рассуждения. В данном случае выбор пал на Откр. 7:2–3: И видел я иного Ангела, восходящего от востока солнца и имеющего печать Бога живаго. И воскликнул он громким голосом к четырем Ангелам, которым дано вредить земле и морю, говоря: Не делайте вреда ни земле, ни морю, ни деревам, доколе не положим печати на челах рабов Бога нашего. Так называемая «печать Бога живаго» толкуется как крест, что полностью соответствует трактовкам, содержащимся в Glossa Ordinaria (interlinearis) и Biblia latina cum postilla Гуго Сен-Шерского. Под четырьмя ангелами же имеются в виду падшие ангелы, или демоны (в пункте 9 они названы demones, в пункте 10 – angeli Sathane, а в пункте 13 – mali angeli) – трактовка, совпадающая с трактовкой Гуго Сен-Шерского, – которые будут по указанию Бога наказывать грешников. Здесь стоит сделать ремарку: вариативность терминов в этом случае абсолютно нормальна, поскольку, несмотря на то что в Библии это были два разных понятия, в Средние века падших ангелов и демонов отождествляли. Как ни странно, именно такими были расхожие средневековые представления: демоны могли исполнять наказания, предписанные Богом. Проповедник не говорит, что все игнорирующие крестоносное предприятие будут наказаны, он скорее настаивает на их незащищенности. Они будут покинуты Господом: «покинуты Богом те, кто не хотят служить Иерусалиму, помогать ему и защищать от врагов» (a Deo delinquntur qui nolunt servire Ierusalem et succurere ei ac defendere ab inimicis) [739]Maier С. Т. Crusade Propaganda and Ideology. P. 88 (Жак де Витри, первая проповедь,
пункт 8).
. Но в таком случае греховных «уклонистов» ждет еще и наказание за грехи, но не за сам факт «уклонения», а за грехи, следствием которых стало в том числе и это уклонение. Например, объясняя значение «земли», которую должны разрушить четыре ангела, проповедник говорит о грешниках, «привязанных к земле», т. е. земным благам, а те, в свою очередь, мешают выступить в крестовый поход: ангелы будут вредить «земле», «т. е. любителям земного, тем, кого удерживает земная любовь, и от этого они не заботятся о том, чтобы принять крест» (id est amantibus terrena, quos amor terrenus retinet, ut de cruce accipienda non curent) [740]Ibid. Р. 88 (Жак де Витри, первая проповедь, пункт 9).
. Лень, праздность также относятся к грехам, на основании которых люди могут быть наказаны. Таким образом, тем, кто не принимает крест, и предпочитает оставаться в привычной грязи, и не хочет трудиться на службе Бога, нужно бояться (valde timendum est hiis qui signari nolunt, sed in fecibus consuetibus malunt manere quam in seruitio Dei laborare). На них, как говорит проповедник, не наложена печать Бога, и они не будут защищены от падших ангелов. В то же время крестовый поход дает гарантии защиты. Витри приводит здесь аналогию с Иез. 9:6, где Бог приказывает наказать народ, но не трогать никого, на ком будет знак (но не троньте ни одного человека, на котором знак [thauj). Формально речь в Библии не шла о кресте, однако Витри дает именно такую аналогию: в конце концов знак «тау» интерпретировался в то время, в частности, как защитный. Как утверждает проповедник, «лишь скорбящие и опечаленные мерзостями, совершающимися в Иерусалиме, будут защищены знаком “тау” от преследователей». Конкретно здесь Витри ничего не говорит о необходимости раскаяния для спасения через крестовый поход, о нем идет речь лишь во второй проповеди.

Таким образом, проповедники иногда играли даже не на перспективе обретения царствия небесного, а скорее на перспективе возможного непопадания в него или наличия загробных испытаний на пути к нему. Это могло произойти в случае пренебрежения участием в крестовом походе и, следовательно, очищением от накопленных за жизнь грехов. Особенно это актуально, подчеркивали некоторые из них, если смерть придет внезапно. В то же время, что важно, они не заостряли внимание на краткосрочности действия индульгенции: после крестового похода человек снова успеет нагрешить, а на это юрисдикция индульгенции уже не распространяется.

 

3.2.4. Указание на кратковременность предложения выгодной индульгенции

Пропагандисты крестовых походов часто подчеркивали уникальность шанса получить щедрую индульгенцию. Иногда упор делался на уникальности сиюминутной ситуации, которая в любой момент может закончиться, а иногда – на выгодном соотношении легкого и кратковременного труда, с одной стороны, и щедрейшей из индульгенций, – с другой. И ведь вполне оправдано: как пишет А. Бистед, до 1300 г., т. е. в течение всего интересующего нас периода, полная индульгенция давалась только участникам крестовых походов.

Святой Бернар, Пьер де Блуа, а затем Гумберт Романский настаивают именно на уникальности сиюминутной ситуации и необходимости воспользоваться шансом действовать здесь и сейчас.

В письме 363 Бернар говорит об уникальном шансе спасения: «Я сказал бы, что блаженно это поколение, которое застало время столь обильной индульгенции и которое застанет этот благоприятный для Господа год и настоящий юбилей». В письме 458 Бернар останавливается на этом моменте еще подробнее: «Это время не похоже на какие-либо прежние времена. С неба пришло новое изобилие божественной жалости. Счастливы те, кто застал этот год, благоприятный для Господа, год отпущения [грехов], год юбилея. Говорю вам, Господь не делал такого ни для одного предшествующего поколения и не изливал столь обильный дар благодати на наших отцов». По аналогии с ветхозаветным юбилеем (раз в пятьдесят лет), когда людям прощались долги, теперь людям предлагалось прощение грехов. И приведенные формулировки предполагают некую конечность ситуации.

О кратковременности предложения говорит Пьер де Блуа в своем трактате с призывом организации крестового похода: «Несомненно, возможность бежит от тех, кто упускает возможность… Как же вы ленивы к спасительному и заботитесь о суетном и бренном? Разве виноградари сидят, сложа руки, пока не пройдет время сбора урожая, или торговцы, пока не закончится ярмарка, или сборщики урожая, пока не закончится жатва?».

Более явно говорит о скоротечности момента Гумберт Романский в своем трактате о проповеди креста. В 17-й главе он развивает мысль подробно. Как и святой Бернар, Гумберт сравнивает раздачу индульгенций с «юбилеем». Церковь, пишет он, сегодня дарует множество привилегий, в том числе индульгенции, за участие в походе, но это все может скоро кончиться, и нужно спешить: «Заметь, что в землях, в которых редко бывает дождь, люди не упускают возможности, когда он случается, наполнить свои цистерны. Так же, когда делаются большие дары, ни один бедный не упускает возможности прибежать туда. Так же, когда наступает подходящее время для чего-либо, не должна ускользнуть ни частичка столь хорошего дня. Насколько глупы будут те, кто, обитая в засушливой земле, ничего не соберут во время этого дождя милостей! Насколько глупы те, кто, будучи бедными в духовном, не бегут к этому дару, пока он продолжается!». В 19-м приглашении к кресту Гумберт настаивает снова и снова на том, что нужно непременно воспользоваться этим уникальным и очень краткосрочным «выгодным предложением»: «Эта река быстро пересыхает: Потекли, сказано, реки в безводных местах [Пс. 104:41]. Глуп тот, кто нуждается в воде из этой реки и не идет туда. Глупее тот, кто отверг то, что было ему предложено. Но глупее всех тот, кто ждет, пока она не пересохнет. Насколько глупы те, кто, хотя и нуждаются в этих милостях, не стремятся к ним, не принимают им предложенного и не думают о предстоящей засухе. Не так, дражайшие мои, не так стоит поступать! Но, подобно тому как олень стремится к источникам вод [Пс. 41:2], так и души ваши должны жаждать этих вод. Итак, кто жаждет, идите к водам [Ис. 55:1], согласно слову пророка, и примите крест, с которым вам приносятся все эти милости!». Момент уникален, развивает Гумберт дальше свою мысль, такое бывает редко: «Подобно водам из колодцев, которые долгое время скрываются ниже колодца, а иногда поднимаются настолько, что изливаются на землю, так сейчас обильные милости изливаются из колодцев церкви». Гумберт приводит в пример египтян: «Египтяне, когда Нил поднимается, запасаются водой, которую запасают в цистернах на весь год. Быстро, дражайшие мои, спадёт это наводнение! Увы тем, кто не запасается сейчас от грядущей засухи в аду!». Аналогия с ветхозаветным эпизодом: «Вот, дражайшие мои, истинный Иосиф открыл теперь свои житницы в Египте этого мира для поддержания душ во времена бесплодия. Увы тем, кто не приходит и не запасается. Ведь если все провинции приходили к этим открытым житницам, как говорится в [Быт. 41:56–57], в силу необходимости для своих тел, насколько больше нужно приходить к ним ради пользы для душ».

 

3.2.5. Указание на выгодное соотношение объемов труда и вознаграждения

Эпоха крестовых походов ознаменовалась бурным ростом экономики и в частности развитием торговли, ремесел и городов. Неудивительно, что в таких условиях проповедники среди прочего пытались представить индульгенцию как «выгодную сделку» с Богом, представляющую собой поразительно выгодное соотношение затраченных трудов и грядущего воздаяния.

Об уникальности соотношения труда и награды говорит, например, аббат Мартин в хронике Гюнтера из Паириса, завершая свою проповедь: «И теперь, братья, с радостным настроем примите торжествующий знак креста, чтобы, верно работая над делом Распятого, за недолгий и немногочисленный труд вы смогли получить большое и вечное вознаграждение!». Удивительно, но этот проповедник сказал вдобавок еще и о материальных выгодах – тезис, который более нигде в пропагандистских источниках найден не был: палестинская земля богата, и многие из вас обретут в ней мирские блага (multi etiam ex vobis in rebus etiam temporalibus prospersionem ibi fortunam inveniant) [756]Gunther von Pairis. Hystoria Constantinopolitana. S. 114.
. В этом паломничестве (peregrinatione) мы уверены в обещанном царствии небесном (de regno celorum promissio certa est), а надежда на мирское процветание еще больше (de temporali prosperitate spes amplior). В. Крамер правомерно утверждает, что подобный случай – единственный и явно выходит из ряда вон. К. Майер также отмечал в своей статье, что этот аргумент ранее никогда не присутствовал в пропаганде крестовых походов. Проведенное исследование показало, что и впоследствии тоже.

Жак де Витри настаивает на сравнительной мизерности требуемого труда по отношению к воздаянию: «что бы ни пришлось претерпеть, это немного или даже ничто в сравнении с нескончаемой наградой» (nam quicquid pro ipso sustinebitis modicum est et quasi nichilum respectu premii interminabilis) [760]Maier С. T. Crusade Propaganda and Ideology. P. 114 (Жак де Витри, вторая проповедь, пункт 24).
. Он подчеркивает сравнительную простоту обретения царствия небесного путем крестового похода: «Если Ной работал сто лет, строя ковчег, чтобы избежать земной смерти, насколько больше вы должны поработать немного лет, чтобы избежать вечной смерти и обрести вечную жизнь». Витри продолжает в другом фрагменте проповеди: как же так, парадокс? Почему люди готовы работать за мирские копейки, но отказываются работать за несметные духовные богатства: «Многие сегодня бегут и спешат, когда им предлагают небольшие деньги, но они же ленятся, когда вместе с крестом им обещают царствие небесное». «Господь сейчас, словно выпив, делает нам выгодное предложение, и отдает свое царство за ничего. Нет ничего дешевле царствия Бога, когда его покупаешь, и ничего дороже, когда им владеешь». Последние две мысли содержатся также и в проповеди Гвиберта де Турнэ.

Рассуждения, как видно, откровенно похожи на «маркетинговые», и народу пытаются в прямом смысле «продать крест», всячески позиционируя это как «выгодную сделку».

Гвиберт де Турнэ также добавляет новые лозунги касательно «особости» предложения: «Когда есть выгодное предложение по товарам на продаже, мудрые люди делают в своем чертоге запасы всего необходимого, чтобы потом не испытывать нужды во время периода голода, которого они боятся. Сейчас же Господь делает выгодное предложение по своему царству, доколе выставляет крестоносцам царствие небесное взамен на паломничество, которое занимает лишь небольшое время». И это еще не все! Более того, эксклюзивность шанса в его чрезвычайной редкости, такая возможность представляется впервые за пять тысяч лет: «Крест – это ключ от неба, который открыл для крестоносцев и для распятого хорошего разбойника врата рая, запертые в течение пяти тысяч лет».

Рассуждает на эту тему и Гумберт Романский в трактате о проповеди креста. В главе 15 он прямо говорит о «простоте спасения» (salutis facilitas). Посредством борьбы с сарацинами спасение происходит просто и быстро: «Многочисленные христиане, которые никогда не совершали долгих и трудных покаянных упражнений (longas penitencias vel asperas), путем принятия креста против сарацинов уже спаслись и ежедневно спасаются просто и быстро (facile et cito)» [767]Гумберт Романский. О проповеди креста. С. 122.
.

В 17-й главе он же уже в, прямо скажем, очень «коммерческих» выражениях говорит о «выгодном предложении» в виде индульгенции: «Вот, дражайшие мои, сейчас время ярмарки, когда царствие небесное продается по хорошей цене, и за ничто, сказано, они имели желанную землю [Пс. 105:24], что исполняется сейчас! Увы тем, кто пренебрегают прийти на эту ярмарку! Ведь придет время, и быстро придет, когда они уже не найдут такой цены, и, напротив, быть может, они не найдут этого царствия даже по другой цене, подобно тому как Исав не смог вновь обрести свое наследство, хотя и со слезами искал его». Все это идет, как видим, в тесной связи с идеей конечности этого предложения, о которой также много говорится в этой главе. В приглашении 20 Гумберт настаивает на выгодности, приводя примеры из истории: никто из благочестивых монахов, святых, испытавших многочисленные трудности, а также предшествующих борцов с сарацинами в виде

Карла Великого и его воинов, не имели обещаний столь выгодных индульгенций.

Как оказалось, лозунг «выгодности» присутствует даже в некоторых источниках папского происхождения. В пересказе клермонской речи (1095) в хронике Вильяма из Малмсбери папа во время речи в Клермоне пытается сыграть на том, как за сравнительно малый труд в крестовом походе будет несравненно большее воздаяние на небесах: «Кратким путем небольшого труда против турок воздастся вам вечное спасение (Parvi laboris in Turchos compendio retribuetur vobis perpétue salutis statio)» [770]William of Malmesbury. Gesta Regum Anglomm. R 598.
. Иннокентий III в булле Quia maior, отправленной верующим различных регионов (1213), пишет, что «посредством этого мирского труда, можно сказать, кратковременного, вы достигнете вечного покоя» (per hune temporalem laborem, quasi quodam compendio, ad requiem pervenietis eternam) [771]PL. T. 216. Col. 818 (год 16, письмо 28).
. Григорий X в своем письме духовенству по поводу проповеди креста (1274) пишет: «И пусть воспрянут в помощь Ему, пусть воспрянут к выгоде спасения и ценой этого небольшого труда в одно мгновенье заработают!». Наконец, Николай IV в письме всем верующим (январь 1290 г.), последовавшем за падением Триполи пишет: «Пусть они воспрянут навстречу выгоде своего спасения и ценой этого небольшого труда в одно мгновенье заработают» (exurgant ad salutis sue compendium et illam brevis laboris pretio compendiose mercentur).

Было неудивительным встретить тезис о «выгодности» креста в поэме Рутебефа «Спор крестоносца и антикрестоносца» (1267–1270). В ней сторонник крестового похода говорит как раз об этом, вероятно, восприняв идеи пропаганды: «благодаря Богу человек может легко заполучить рай» (Нот puet or paradix avoir ligierement, Diex en ait loux!) [774]Rutebeuf. Oeuvres complètes / Éd. M. Zink. Paris, 2005. P. 902–903.
. Тот же поэт в другой поэме «Жалоба о Константинополе» (после 1262 г.) очень метко характеризует состояние дел, говоря, что посредством проповеди крестового похода делается попытка «продать рай» (Нот sermona рог la croix prendre, que hom cuida paradix vendre).

 

3.2.6. Указание на наличие выгоды при любом исходе

В папской булле Евгения III в 1145 г. впервые за историю крестовых походов четко проговаривается: индульгенция даруется и выжившим, и погибшим, за все грехи. Видимо, в связи с этим во время агитационной кампании второго крестового похода святой Бернар говорит о выгоде участия в походе независимо от того, чем он закончится для каждого конкретного участника.

В письме 363 Бернар пишет: «Теперь, о сильный воин и воинственный муж, у тебя есть где сразиться вне опасности и где победить – слава, а умереть – выгода. Если ты рассудительный торговец, если ты совопросник века сего [ 1 Кор. 1:20], я указываю тебе большую ярмарку, смотри, чтобы не пропустить ее! Прими знак креста, и ты тут же получишь индульгенцию за все свои проступки, о которых ты исповедаешься с сокрушенным сердцем». В письме 458 повторяется довод «победить – слава, умереть – выгода» (ubi sit et vincere gloria, et mori lucrum).

Эту идею – «выгода в любом случае» – взял затем на вооружение проповедник третьего крестового похода Генрих де Альбано: в своем агитационном письме он высказался о войске крестоносцев как об ополчении, «в котором и победить – слава, а гораздо большая выгода – умереть» (militia, in qua et vincere gloria et multo magis mori lucrum) [778]Historia de expeditione Friderici imperatoris. P. 12.
.

Даже папа Григорий IX в письме к верующим Франции призывал «умереть во имя жизни» (mori pro vita) [779]Epistolae saeculi XIII. Bd. 1. P. 492 (Григорий IX. Письмо 605).
.

Гумберт Романский в своем трактате о проповеди креста несколько раз подошел к этому аспекту с разных сторон. В 15-й главе он говорит в духе других вышеупомянутых авторов, на сей раз очень развернуто и подробно. Пожалуй, стоит привести этот фрагмент полностью: «И заметь, что хорошо условие этой войны. Ибо в некоторых войнах человек может проиграть или обрести выгоду, в этой же христиане не могут сделать ничего, кроме как приобрести. Ведь если они побеждают сарацинов, то приобретают. Если же они оказываются побеждены, то приобретают ещё более. Ибо если они теряют эту краткую жизнь, то приобретают вечную. Если они теряют это тленное тело, то им взамен дается неоценимо лучшее. Если они не вернутся в свои земли, то какая разница, раз они пойдут в рай? Совсем иначе происходит с сарацинами, ибо они теряют и тело, и душу и спускаются в ад».

В 3-й главе он говорит, что «всем, кто выставляет свое тело за Него, Господь воздает неравненно лучшее» (Dominus omnibus exponentibus corpus suum pro ipso reddit melius incomparabiliter) [781]Там же. С. 91.
. Гумберт идет дальше и иллюстрирует идею «жизненным примером»: это подобно тому, «как рыцарь не страшится выставить плохенькую лошадку за своего господина, от которого он надеется получить боевого коня» (sicut miles non formidat runcinum malum exponere pro domino, a quo sperat recipere dextrarium).