Господь о Своем Воскресении
Сам Господь о Своем Воскресении предсказывал не один раз. В начале Своего служения, пришедши в храм Иерусалимский, Он увидел, что в нем продавали волов, овец и голубей, и сидели меновщики денег, и выгнал всех (см.: Ин. 2,14–15). И когда иудеи стали требовать от Иисуса Христа знамение в доказательство, что имеет власть так поступать, Он сказал: разорите церковь сию, и треми денми воздвигну ю (Ин. 2,19), – прикровенно пророчествуя о храме тела Своего, через три дня по смерти воскресшего.
Но ученикам Своим еще задолго до смерти Господь начал ясно открывать, что Ему должно идти в Иерусалим и много пострадать от старейшин и первосвященников и книжников, и быть убиту, и в третий день воскреснуть (Мф. 16, 21; ср.: Мк. 8, 31; Лк. 9, 22). На горе Фавор Он показал ученикам Свою Божественную славу, но, когда сходили они с горы, Иисус запретил им, говоря: «Никому не сказывайте о сем видении, доколе Сын Человеческий не воскреснет из мертвых» (см.: Мф. 17,9; Мк. 9,9). И во время пребывания их в Галилее Он тоже сказал: «Сын Человеческий предан будет в руки человеческие, и убьют Его, и в третий день воскреснет» (см.: Мф. 17,22–23; Мк. 9,31; Лк. 24, 7).
По исцелении слепорожденного, незадолго до страданий Своих, в присутствии иудеев и фарисеев Он опять повторил, хотя не совсем ясно: Я отдаю жизнь Мою, чтобы опять принять ее… Сам отдаю ее. Имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее. Сию заповедь получил Я от Отца Моего (Ин. 10, 17–18). И на последнем пути в Иерусалим Он «отозвал двенадцать учеников одних, и сказал им: <…> Сын Человеческий предан будет первосвященникам и книжникам, и осудят Его на смерть; и предадут Его язычникам на поругание и биение и распятие; и в третий день воскреснет» (см.: Мф. 20,17–19; Мк. 10,32–34; Лк. 18, 31–33).
Господь совершал Свой царственный вход в Иерусалим торжественно и со славой, предсказанной древними пророками (см.: Зах. 9, 9; Ис. 62, 11; Соф. 3, 14), и через то всенародно объявлял, что Он есть истинный Мессия Христос. Осанна, благословен Грядый во имя Господне. Благословенно грядущее Царство. Осанна в вышних (Мк. 11, 9-10; ср.: Мф. 21, 9), – такими радостными восклицаниями встречал народ Спасителя, когда Он въезжал во Святой Град, сидя на молодом осле. Накануне Иисус воскресил в Вифании умершего четверодневного Лазаря, тело которого уже начало подвергаться тлению.
Это чудо подтверждало полную власть и могущество Его над смертью, могущество, которое через несколько дней всецело проявилось в Его собственном Воскресении из мертвых. От чудного и неоспоримого проявления Божественной силы и власти иудеи пришли в такую ярость, что положили убить не только Иисуса, но и воскрешенного Им Лазаря, так как многие вследствие необыкновенного чуда уверовали в Господа.
Торжественный вход Господень в Иерусалим был вступлением Его на путь крестных страданий. Впереди были Голгофа, Крест, гроб и – Воскресение Христово.
Желанием возжелах, очень желал, сию последнюю пасху ветхозаветную ясти с вами, прежде даже не прииму мук (Лк. 22, 15), – объяснял Господь преждевременное вкушение пасхи, а когда ушел предатель, установил таинство Тела и Крови. По окончании Тайной Вечери в прощальной беседе Иисуса Христа с учениками открылась тайна и Его лица, и величайшей деятельности, и превосходящая разум любовь, святость, правда Божия, поэтому крестная смерть Христова была и прославлением Бога во Христе.
На пути в Гефсиманию Иисус еще раз возвестил ученикам: «Все вы соблазнитесь о Мне в эту ночь, ибо написано: поражу пастыря, и рассеются овцы стада; по воскресении же Моем предварю вас в Галилее» (ср.: Мф. 26,31–32; Мк. 14,28; Ин. 16,32).
После сих слов Он возвел очи Свои на небо и в молитве обратился к Своему Небесному Отцу: Отче, прииде час: прослави Сына Твоего (Ин. 17, 1). Настало время совершения великой Жертвы страдания и смерти Богочеловека по собственной Его воле. И се, приближися час, и Сын Человеческий предается в руки грешников (Мф. 26, 45; ср.: Мк. 14, 41). Этот страшный час предания на муку Господь во плоти называет и часом прославления Сына Божия, ибо как Богу Ему открыто было все: и слава, которая увенчает Его страдания, и благопребывание душ человеческих в грядущих поколениях. Как вечный Сын Божий, как бесплотное Слово, Христос от века имеет Божественную славу.
То, что было совершено в Совете Святой Троицы, теперь должно было совершиться во плоти на земле, и то, что было определено, теперь должно было быть выстрадано. В Гефсиманском саду молитвенно боролся до кровавого пота Иисус, отдавая Себя в Жертву, которую надлежало принести на Кресте. Господь шел принять не просто смерть, а страдания за грехи всего человечества. Душа Безгрешного содрогалась, скорбь усиливалась от осознания ожесточения людей, ибо предвидел, что не все оставят собственные грехи и обратятся к Нему. Низко склонились с небес Ангелы, желая проникнуть в тайну страданий Христа (см.: 1 Пет. 1, 12), и один из них не удержался, слетел во тьму Гефсиманского сада и укреплял Великого Страдальца. По церковному преданию, это был Архангел Гавриил.
Мое брашно есть, – говорил Христос Своим ученикам, – да сотворю волю Пославшаго Мя, и совершу дело Его (Ин. 4,34) – дело искупления человечества, предопределенное волей Божией, и таким образом исполнить волю Божию. Пророки и закон не могли совершить дело Божие, потому что, являя собой образы и тени будущих благ, сами были несовершенными. А Господь совершил наше спасение и обновление.
Бог воспринял человеческую природу, которая могла страдать и умирать. Сын Божий по человечеству Своему добровольно терпел голод, жажду, усталость, скорбь, муки, страдал на Кресте и еще, по любви к человеку, молился за распинателей: Отче, отпусти им, не ведят бо что творят (Лк. 23, 34). Христу смерть была чужда, ибо обоженному человечеству не должно умирать. И любовь, только любовь влекла на добровольное мучение и смерть – отдать душу за род человеческий, и опять принять ее (Мф. 20, 28; Ин. 10,18), и воскреснуть как Безгрешному.
Святой Иоанн Дамаскин говорит, что «древо жизни, насажденное Богом в раю, прообразовало Крест, потому что как через древо вошла в мир смерть, так через древо должны быть дарованы нам жизнь и воскресение».
И была над Ним на Кресте надпись: Иисус Назорянин Царь Иудейский. Сего же титла мнози чтоша от иудей, яко близ бе место града, идеже пропяша Иисуса, и бе написано еврейски, гречески, римски (ср.: Ин. 19,19–20; Мф. 27,37; Лк. 23,38). Иуда в переводе с еврейского означает – славный. Царь Иудейский – Царь славных, или Царь славы! Кто есть сей Царь славы? Господь Сил, Той есть Царь славы (Пс. 23, 10).
Се, Агнец Божий, вземляй на Себя грехи мира (Ин. 1, 29).
Боже Мой, Боже Мой, векую, для чего, Мя ecu оставил? (ср.: Мф. 27, 46; Мк. 15,39) – воззвал Сын Человеческий к Отцу Небесному.
Смерть не властна над Богочеловеком. Он Сам изволил принять кончину: Отче, в руце Твои предаю дух Мой (Лк. 23, 46). Христос соединил людей с Отцом, стал Великим Ходатаем между Им и ними.
«Как в Адаме мы подпали греху, проклятию и смерти, – говорится в “Катихизисе”, составленном митрополитом Филаретом (Дроздовым), – так избавляемся от греха, проклятия и смерти в Иисусе Христе. Его вольное страдание и крестная смерть за нас, будучи бесконечной цены и достоинства, как смерть Безгрешного и Богочеловека, есть и совершенное удовлетворение правосудию Божию, осудившему нас за грех на смерть, и безмерная заслуга, приобретшая Ему право, без оскорбления правосудия, подавать нам, грешным, прощение грехов и благодать для победы над грехом и смертью».
У подножия Креста стояли те, кто наиболее любил Христа: Пречистая Матерь и ближайший ученик Иоанн, единственный из апостолов. Они не испугались, что их могут схватить как последователей Распятого, но предстояли Ему со всей верностью и искренностью, разделяя Его скорбь и страдания. Но и здесь, в муках, любовь Самого Христа безмерно покрыла их любовь. Он поручил апостолу
Иоанну охранение на земле Своей Матери, говоря: Се, Мати твоя, – а его самого, вместе и весь род человеческий, усыновил Богородице: – Жено! се, сын Твой (Ин. 19, 26–27).
Осуществилось пронаречение старца Симеона: И Тебе же Самой душу пройдет оружие (Лк. 2,35). По разумению святых отцов, только по особому действию Божией силы не умерла Богоматерь в тот день от страданий, прошедших чрез Ее душу. Но Божественный Сын, уже бездыханный, уже оставивший землю живых, утешил Матерь Свою, как о том раскрывает нам сама Святая Церковь в каноне Симеона Лагофета «Плач Богоматери», читаемом у Плащаницы Христовой в день Страстной Пятницы: «О, как утаилась от Тебя бездна щедрот Моих! Для спасения твари Моей принял Я вольную смерть!.. Но Я воскресну и Тебя возвеличу, как Бог неба и земли!»
Не могли светила взирать на страдания своего Творца, и скрыли свет свой солнце и луна, и погрузилась земля в страшную тьму. Содрогнулся шар земной, затрясся, камни расселись, рассыпались – так страдала земля. И завеса церковная раздрася (Мф. 27, 51) сама сверху донизу, обнажая ветхую святыню. Так умирал, кончался Ветхий Завет, наставал конец язычеству и господству всей силы диавольской.
В сотрясение пришла не только земля, содрогнулась и преисподняя, когда в глубины ее, как молния, спустилась душа Распятого Страдальца. Евангелист Матфей повествует, что по крестной смерти Господа нашего Иисуса Христа гробы отверзлись, и многие тела усопших святых воскресли и, выйдя из гробов по воскресении Его, вошли во святый град и явились многим (Мф. 27, 52). Чудо это, без сомнения, имело целью возвестить о сошествии Иисуса Христа душою Своею во ад (нечто невидимое, лишенное света), чтобы и там проповедать победу над диаволом, сокрушить «вечныя вереи» и освободить от уз всех с верой ожидавших Его пришествия. И апостол Павел говорит, что сошествие Иисуса Христа во ад совершилось непосредственно вслед за крестной Его смертью: Христос единою о гресех наших пострада, Праведник за неправедники, да приведет ны Богови, умерщвлен убо плотию, ожив же Духом: о Немже и сущим в темнице духовом сошед проповеда (1 Пет. 3, 18–19).
К Адаму первому, первозданному, в самые глубины преисподней сошел Адам второй, обитающий в селениях горних. Его душа, разлучившись с плотью, могуществом Своим расторгла узы смерти и ада. Ветхозаветная сила ада, владычествовавшая над всем человечеством, была Им разрушена.
Исполнились пламенные желания ветхозаветных праведников, умерших в вере, но не получивших обетований во время своей земной жизни, издали и в тени прообразов и вещаний пророческих зревших день Христов (см.: Ин. 8, 56). Даже для них рай был закрыт. И говорил патриарх Иаков, оплакивая своего сына Иосифа: С печалью сойду к сыну моему в преисподнюю (Быт. 37, 35), – ибо знал, что его, как и всех людей, до Христа Спасителя ожидал шеол (преисподняя). И только когда Господь с проповедью Евангелия и отпущения грехов сошел во ад и вывел оттуда всех, только тогда открылись для верующих в Него двери рая, заключенные грехом прародителей. Своей проповедью Иисус Христос споспешествовал родившимся в ветхозаветной Церкви перейти в открывавшуюся тогда новозаветную. И бесчисленный сонм душ вышел с Господом из преисподних темниц к свету небесных обителей.
Владычество смерти и имеющего державу смерти – диавола (см.: Евр. 2, 14) над грешным человеческим родом окончилось: Святый и Истинный, имея ключ Давидов, отверзаяй и никтоже затворит, затворяяй и никтоже отверзет (Откр. 3, 7), открыл для верующих двери рая и неба, заключенные грехом прародителей. Теперь нет смерти, есть лишь упокоение, сон, успение на малое время. Было наказание: Вонъже аще день снесте, смертию умрете (Быт. 2, 17). Смерть грешников люта (Пс. 33, 22), ибо не только разлучалась душа с телом, но и попадала в ад, как и патриарх Иаков говорил: Сведете старость мою с печалию во ад (Быт. 42, 38). Но человеколюбивый Бог избавил… от ада преисподнейшаго (Пс. 85, 13), отменил название «смерть», сказав: Лазарь друг наш успе: но иду, да возбужу его (Ин. 11, 11). Так легко было воскресить Ему Лазаря, словно разбудить спящего.
Когда почил Спаситель, близкие Ему люди совершили последнее служение Единородному Сыну Божию – погребли Его. Кто они? Иосиф, благообразен советник (Мк. 15, 43–47), почтенный член синедриона, богатый человек из Аримафеи, благочестивый и правдивый, который отказался от участия в беззаконном суде синедриона над Господом, ижечаяше и сам Царствия Божия (Лк. 23, 51), и человек от фарисей, Никодим имя ему, один из начальников иудейских, ночью приходивший к Иисусу (см.: Ин. 3, 1-12). Оба тайных ученика Христа. Теперь же явно Иосиф, преодолевая ненависть и злобу к нему членов синедриона, пошел к жестокому Пилату и попросил Тело Иисусово, а Никодим принес смешение смирнено и алойно, яко литр сто (Ин. 19, 39). Они с благоговением сняли с Креста тело Иисусово и обвиста е ризами со ароматы… положиста в новом гробе, высеченном из камня (ср.: Ин. 19,40–42; Мф. 27, 59–60; Мк. 15,46; Лк. 23,53), и привалили огромный камень ко входу.
Первосвященники и фарисеи, казалось бы, со снятием Тела с Креста должны были закончить борьбу и вместе с пасхой торжествовать свою победу. Но в ту Великую Субботу храм остался пуст. Духовные вожди, остерегаясь похищения тела, просили у Пилата вооруженную стражу стеречь гроб, говоря: Повели убо утвердити гроб до третияго дне, да не како пришедше ученицы Его нощию, украдут Его, ирекут людям: воста от мертвых (Мф. 27, 64). И от себя они еще возложили печать на гробный камень. «Если украдут Его ученики (безоружные!) и смогут снять стражу (вооруженную), – так рассуждали иудеи, – то нарушат печать и явен будет обман учеников».
Многие жены, сопутствующие Господу из Галилеи, субботу провели в покое по заповеди. Но по прошествии субботнего покоя, вечером в субботу Мария Магдалина, и Мария Иаковля — Пресвятая Богородица (названа так по имени Иакова, старшего сына Иосифа Обручника), и Саломиа купили ароматы и миро, чтобы в первый день после субботы помазать Тело Христово (см.: Мк. 16,1–8).
Святитель Иоанн Златоуст, учитель вселенский, заметил особенность в повествовании евангелистов: хотя все они писали о Воскресении, но отмечали отдельные случаи. Евангелист Матфей описывает, как Мария Магдалина с Марией Иаковлевой пришли ко гробу в вечер же субботный (Мф. 28,1). Это не был вечер субботы в прямом смысле, но поздние часы субботы, полночь или немного спустя, когда еще рассвета не намечалось. Матерь Божия, более всех удрученная скорбью, не могла пережидать всю ночь после субботы и, найдя споспешницу Себе в лице Марии Магдалины, в поздний час субботы пошла ко гробу не с благовониями (для этого еще не настало время), а только посмотреть. И когда они пришли, то было чуть-чуть за полночь.
В это время произошло величайшее из всех чудес – Воскресение Самого Господа нашего Иисуса Христа на третий день после Его крестных страданий и смерти. Тело Его преобразилось, уже просияло нетлением, и Он как Бог вышел из гроба, не отвалив камня, не нарушив синедрионовой печати, невидимый для стражи. Само чудо Воскресения сопровождалось необыкновенными явлениями в природе. Сначала стало очень светло от движущегося сверху сияющего облака, которое спустилось ко гробу, затем раздался удар грома, но не на небе, а на земле. И се, трус бысть велий, сделалось великое землетрясение, – говорит евангелист, – Ангел бо Господень сшед с небесе, приступль отвали камень от дверий гроба, и седяше на нем (Мф. 28,2). Светоносный вид его, как молния, поразил ужасом стражей, приставленных ко гробу.
Обратившись же к Пресвятой Деве Богородице и Марии Магдалине, Ангел сказал, что Христос воскрес, и во гробе Его уже нет, и о том надо возвестить Его ученикам. Когда они со страхом и радостью поспешили к апостолам, то на пути их встретил Сам воскресший Спаситель и утешил, сказав: Радуйтеся (Мф. 28,9), – ради Девы Богородицы. Они еще больше обрадовались и, упавши, обхватили ноги Его и поклонились Ему. И Господь не запретил им прикасаться (потому что они видели Его в первый раз), но, напротив, ободрил их словами: Не бойтеся: идите, возвестите братии Моей, да идут в Галилею, и ту Мя видят (Мф. 28,10).
Услышав о Воскресении Иисуса Христа, ученики проявили сомнение, маловерие. Но Дева Богородица, непоколебимо уверенная в Воскресении Сына Своего, ибо и видела Его, и осязала, с ними не спорила и, как говорит святитель Христов, ко гробу больше не ходила.
А Мария Магдалина всю ночь провела в бдении и в хождении ко Гробу Господню. Сомнение учеников понудило ее пригласить некую Иоанну, жену Хузы, домоправителя Иродова (см.: Лк. 8, 3), и другую Марию, и еще некоторых жен. И пошли они ко гробу, неся приготовленные ароматы, зело рано — очень рано (см.: Лк. 24, 1), самым ранним утром, задолго до рассвета, когда над землей только что занималась утренняя заря. Камень уже был отвален, и Тела Господа они не нашли, но представшие перед ними два мужа в одеждах блистающих – это были святые
Ангелы – сказали, упрекнув в неверии: Что ищете живаго с мертвыми? Несть зде, но воста: помяните, якоже глагола вам, еще сый в Галилеи, глаголя, яко подобает Сыну Человеческому предану быти в руце человек грешник, и пропяту быти, и в третий день воскреснути (Лк. 24,5–7). Когда о том жены возвестили ученикам, то, как говорит евангелист Лука, явишася пред ними (учениками) яко лжа глаголы их, и не вероваху им (Лк. 24, 11).
Апостол Петр, вторично услышавший о Воскресении Христовом и от многих свидетелей, пошел один ко гробу – Петр же востав тече ко гробу и приник виде ризы едины лежаща: и отыде, в себе дивяся бывшему (Лк. 24, 12). Однако он здесь не дерзнул войти во гроб, по причине страха и бывшей тогда еще тьмы.
А душа Марии Магдалины скорбела, что ученики и теперь не поверили ни ей, ни бывшим с ней, что и Петр, хотя и пошел ко гробу, но не вошел в него удостовериться в происшедшем. И с наступлением утра, как говорит евангелист Иоанн Богослов, еще сущей тме (Ин. 20, 1), то есть когда уже начинало рассветать, но сумерки еще держались, она в третий раз одна пришла ко гробу. И виде камень взят от гроба (Ин. 20,1), вернулась и пригласила Симона Петра и другого ученика, которого любил Иисус, посмотреть, что там есть. Эта удивительная жена проявила мудрость, рассуждая: воскрес Господь из мертвых или нет, этого доказывать не буду (ибо они слышали уже о Воскресении Господа и отнеслись к такому чуду с полным недоверием), но скажу, что Тела Его нет во гробе. Нужно, как бы понуждая их, постараться узнать, кто взял Его и куда положил. Взяша Господа от гроба, – говорила она, – и не вем, где положиша Его (Ин. 20,2). Это подействовало, и Петр и Иоанн тотчас поспешили ко гробу. За ними последовала и Мария. Вдвоем ученики вошли во гроб и, увидев ризы едины лежаща и сударь, иже бе на главе Его, особь свит (Ин. 20, 6–7), уверились, что Тело Господа взято.
Но, как говорит святитель Иоанн Златоуст, в Воскресение Его они не поверили, потому что еще не знали из Писания, что подобает Ему из мертвых воскреснити (Ин. 20, 9).
По удалении Петра и Иоанна Мария Магдалина поколебалась в своем убеждении, признала мнение апостолов более основательным. Находясь в большом смятении, она стояла у гроба и плакала, мысли ее и сердце были со Христом. Наклонившись, она опять заглянула во гроб и увидела двух Ангелов, в белых ризах сидевших. Жено, что плачешися? – спросили они. Мария отвечала им: Яко взяша Господа моего, и не вем, где положиша Его. Затем, объясняет святитель, обернувшись, так как Ангелы встали при входе туда Господа, она увидела Его, но не узнала, потому что после Воскресения Тело, облеченное в нетление, стало неузнаваемым, кроме тех, кому Он хотел открыться и когда хотел. И как к садовнику обратилась она: Господи, аще ты ecu взял Его, повеждь ми, где ecu положил
Его, и аз возму Его (Ин. 20, 13). И Ангелам, и Господу говорила она о Теле, взятом из гроба. И видевший ее сердце Иисус сказал: Марие! Тогда только она узнала Его голос (ведь это уже второй раз видела она Его) и упала опять, как и в первый раз (с Богородицею), к Его ногам, но не была принята Им так же благосклонно.
При первом Своем явлении Он беспрепятственно позволил касаться Его ног и целовать их, чтобы посредством осязания еще более, чем зрением и слухом, удостоверить жен, что Он, распятый и погребенный, воскрес. А теперь Он даже отстранял от Себя Магдалину, после столь сильного удостоверения отступившуюся от своего убеждения: Не прикасайся Мне, не у бо взыдох ко Отцу Моему (Ин. 20,17). В этих словах слышался и упрек за ее неверие, и возбуждение ума ее напоминанием о Небесном Отце и убеждением не думать, что Он есть только то, что она видела, то есть Человек, воскресший из мертвых, но что Он есть и Бог, как Истинный Сын Божий, ради нас вочеловечившийся. Иди же ко братии Моей ирцы им, – сказал Господь, – восхожду ко Отцу Моему и Отцу вашему, и Богу Моему и Богу вашему (Ин. 20, 17). Услышавши и увидевши это, Мария Магдалина возвратилась ко всем ученикам. Теперь она уже не говорила им, что взяша Господа моего от гроба, но с полной уверенностью и решимостью объявила им, что видела Господа, и тем приготовила и их к встрече с Ним, явившимся дверем затворенным (Ин. 20,19, 26).
Четвертое путешествие Жен Мироносиц описал евангелист Марк, когда уже воссияло солнце: Минувшей субботе, зело заутра во едину от суббот приидоша на гроб, возсиявшу солнцу (Мк. 16, 1–2). Шедшие жены с ароматами еще ничего не слышали о Воскресении Христа и явлении Ангелов, и Мария Магдалина пошла вместе с ними уже с радостью, ибо возымела глубокую веру, что Господь воскрес. И Ангел, сидевший во гробе, по ее радостному лицу видел, что не сомнение о Воскресении Господа побудило ее опять прийти ко гробу, но радость и восхищение о случившемся, поэтому не только не упрекнул, но и ободрил их от страха: Не ужасайтеся, Иисуса ищете Назарянина распятаго, воста, несть зде, се, место, идеже положиша Его, но идите, рцыте учеником Его и Петрови, яко варяет вы в Галилеи, тамо Его видите, якожерече вам (Мк. 16, 6–7).
При этом посещении неслучайно Ангелом было прибавлено: и Петрови. Он отделил Петра от учеников, или как верховного, именуя его особо от всех, по преимуществу, или, как говорит свт. Иоанн Златоуст: «Если бы не было объявлено прямо о том, чтобы ему идти в Галилею вместе с прочими учениками, он не поверил бы, что Господь простил ему его отречение».
И святитель Дионисий Александрийский, точно исследуя Писание, пишет, что Воскресение Господа Иисуса Христа произошло, как говорит евангелист Матфей, при посещении гроба Девой Марией Богородицей и Марией Магдалиной в глубокую ночь за полночь. Другие жены и апостолы приходили ко гробу зело рано (Лк. 24, 1), заутра, еще сущей тме (Ин. 20,1), заутра… возсиявшу солнцу (Мк. 16, 2) – уже после Воскресения.
Первосвященники, накладывая печать, хотели обвинить учеников Христовых во взятии и скрытии Тела своего Учителя, а явен стал их обман. Вооруженная стража не устерегла Ангела, небесного стража, ко гробу приставленного. Попадали как мертвые. Камень был отвален, а печать не нарушена! Она предназначена была явить обман учеников, а удостоверила истину Воскресения Христова!
