В шесть утра Барди собрал во дворе военный совет: он, семидесятники, Дзог и маг Горо в качестве наблюдателя. В половине седьмого построили солдат. Было прохладно, царил полумрак, на земле по колено разливался туман. Стояла довольно поздняя осень, и зима могла ударить морозами в любой момент.
Совет состоял вот в чём. Барди сообщил, что обдумал вчерашнее предложение Дзога и нашёл в нём много рационального. Идея с поляной, приманкой и вооружённой засадой казалась простой и соблазнительной. Барди успел расспросить грибников, которые назвали подходящее место в глубине леса. Семидесятник Даго сомневался, ему не давали покоя колючие заросли, которые, несомненно, помешали бы провести овец к месту назначения. Второй семидесятник по имени Заган тоже выразил сомнения, ведь в лесу есть ещё и волки, а потом, колючки одинаково безжалостны ко всем. Дзог нервно поглаживал пузо. Чародей же, когда все посмотрели на него, объявил, что он вообще пацифист и сторонник не подрывной, а разъяснительной работы, например, листовки распространять или раздавать дикарям стёклышки. Был в Голливуде один орангутанг, фантики собирал, разглядывал их, успокаивался...
Рассуждения мага никого не воодушевили. Потом советовались, не заменить ли овец менее нежными козами, но отбросили и эту затею, как вдруг Барди вышел с новым предложением:
— Применим тактику железного кольца, понадобится старое тряпьё и жир для пропитки.
Горо попытался разобраться, в каком фильме было про кольца, и, кажется, начал вспоминать, но огорчился, ведь конца фильма он так и не дождался — уснул где-то на втором часе. Семидесятники подавно ничего не понимали. Барди пояснил:
— В лесу темно, а мы факелы зажжём, с огнём пойдём! Дикари боятся огня, никогда его не разводят, стало быть, и нас испугаются, побегут как миленькие. Солдаты пойдут на расстоянии десяти локтей друг от друга, ударяя древками факелов о щиты, поднимется шум. А двигаться надо по дуге навстречу друг другу, пока не замкнётся круг. Дикари рванут туда, где будет просвет. Сделаем так, чтоб они выскочили на поляну, где мы по ним и ударим.
— Потрясающе, Барди! Вот что значит внимательно читать сценарии, — похвалил Дзог. — Горо, с тебя понукающее колдовство, чтоб дикари уж наверняка впали в панику!
Время решительных действий неумолимо приближалось, туман начинал рассеиваться, некоторые солдаты ухитрились задремать стоя. Кто-то принёс ветошь, и жир нашёлся, а потом Барди раздал весь запас своих зажигалок «зиппо».
На опушке перед лесом дракон получил чёткие инструкции:
1) шуметь погромче,
2) деревьев валить побольше,
3) пламя пускать почаще.
— Вы так со мной без работы останетесь, — насмешливо бросил он солдатам, присматривая подходящий ствол. — А ну-ка, разойдитесь, двуногие!
Недолго думая, звероящер вцепился в самую сухую сбсну и начал рьяно выворачивать её из земли. Через пять минут пустопорожнего кряхтенья он попросту обломал ствол у основания и взмахнул крыльями. Держа сосну будто ракету, Дзорг устремился в небо. Из-под облаков донёсся довольный драконий рык, сходный с рёвом быка-производителя.
— Детишки будут гордиться тобой! — не сдерживая восхищения орал Барди. — Оставь и нам немного дикарей на закуску!
Бомбардир-ракетоносец завис над лесом, выбирая мишень. Вот он заметил что-то, взял курс, всё войско двинулось в том же направлении. Да, выкуривание началось, столько зажигалок в одном месте, столько факелов, столько поджигателей здесь ещё никогда не видели!
Сборище диких людей обнаружилось благодаря зоркому звероящеру. За отсутствие хорошей маскировки они получили на свои дикие черепа сухое полено длиною десять метров, приличного веса, с солидной высоты. Древесная атака с воздуха дополнилась наземным побоищем с факелами. Почти никто не ушёл от расплаты, за исключением пары-тройки самых сильных и вёртких — лес проглотил их, убегающих, испачканных кровью, с лицами, перепелёсыми от страха. Первая победа была достигнута!
— Доброе дело сделали, — заметил довольный Дзог, когда они возвращались. — Если у меня когда-нибудь народятся дракончики, будет что им рассказать.
— Да здравствует наш ландрийский вездеход-вертолёт-огнемёт-бронетранспортёр, ура! — прокричал принц Барди.
— Ура, ура, ура! — отозвались солдаты.
— Да здравствуют спасённые овцы! — Дзог подхватил инициативу: сзади гнали его гонорар — два десятка блеюших шариков с шерстью.
Вот так, с победными криками и блеянием, вошли они в ближайшую деревеньку. Потрёпанных, грозных, вооружённых героев сначала приняли за грабителей. Но потом узнали дракона, который недавно давал здесь представление. На радостях старейшина организовал баню, появились румяные девки с хлебом-солью, голосистые старушки, и какой-то горбатый мужик раздаривал всем лапти как народный сувенир. Заночевали там же...
Наутро собрались домой, забрав с собой несколько крепких юношей-добровольцев, девки плакали, старушки тоже плакали, а горбатый мужик, протрезвев после вчерашнего, отбирал свои лапти обратно. Добровольцев построили, девок расцеловали, старушкам подарили овечку (хотя Дзог был против), лаптей не вернули. Отряд двинулся в родные казармы.
На одной из развилок снарядили гонца, он получил задание пройти все селения, возвестить о первой победе и начале новой мобилизации. Надо было собрать предельно возможное количество новобранцев.
В замке их ждали с нетерпением. Первым прибыл Дзог, сбросил с неба хорошую весть и с несколькими охранниками на шее вернулся в поле. Слуги короля первым делом спросили рыцаря, не удалось ли чего реквизировать у диких людей. Ящер, нервно озираясь, отвёл овечек в ближайший овраг. Отрицательный ответ стражникам не понравился, но главнокомандующий заверил их, что впереди новые сражения с дикарями, а логово их находится намного дальше к западу, и там, пожалуй, найдутся звериные шкуры и съестные запасы. Вроде бы больше с врага взять нечего...
Примчалась повозка с Рогоналем. Его первый вопрос был традиционным — не нашлось ли у побеждённых чего-нибудь выпить? Не услышав ничего обнадёживающего, высокородный пьяница повелел кучеру возвращаться. Барди едва успел спросить про Розамунду. Удаляясь, король буркнул:
— Сидит твоя ненаглядная, глядит в оба, и сам знаешь куда. Дура дурой! Замуж пошла, а толку?! Если б не мои долги... Ладно, чё при людях-то, сам всё знаешь, и без меня с нею разбирайся, я вам не советчик.
— Понятно, — нахмурился принц, перед его внутренним взором отплясывала суровая Розамунда в наушниках, с початой банкой пива в руке.
Солдаты осуждающе качали головами: благодаря стараниям придворных дам об интимных проблемах молодожёнов знали все до последней собаки, а за развитием событий следили, как за популярным сериалом «Вопли любви».
Значит, тёплой встречи не будет, печально признал победитель дикарей. Никто не видел, но в это самое время на голове у принца сидел невидимый труженик удачи гургил. Невесомый, он тщетно вдалбливал подопечному трезвую мысль — забыть, на фиг, капризную, невоспитанную, вредную, глупую принцессу! Выбросить её из сердца, из жизни, а лучше ещё и из замка... ЗАБЫТЬ, ЗАБЫТЬ, ЗАБЫТЬ!
Праздник в честь победы, по сути, мало чем отличался от свадьбы, правда, прибыли только местные, из военных были семидесятники и несколько наиболее отличившихся десятников. Дзог отпросился на пару дней, чтобы собрать вещи к переселению и поделить трофейных овец, из которых десять особей у него силой отобрали для пира.
Рыцарь кратко описал основные моменты битвы, отметил храбрость воинов и неоценимую помощь звероящера.
— Прекрасно! — оборвал его Рогональ. — Будь я на твоем месте, ни за что бы не справился, ты — герой! А сейчас ступай к жене, мы тут и без тебя допразднуем...
Наутро пышнотелая придворная дама рассказала магу Горо следующее:
— И чёй-то иду я мимо ихней спальни, ваше высокомогущество, а они так громко, ну так громко ссорятся, что даже ухо от двери отскакивает!
Прошу прощения у читателя, что ненадолго прерываю эту милую женщину с единственной целью добавить, что возле старого Горо находилось ещё трое охранников, два долговязых новобранца и собака Кучка.
— И, значит, говорит ей наш распрекрасный принц, иди, говорит, ко мне, согрей меня, дорогая принцесса, я с дороги одичал, я с дороги заскучал. А она, значит, и отвечает ему, нашему красавцу, что, мол, ей теперича нравится Носорог или Соромаг, ну не помню я, как звать его, в общем, наверное, разлучник какой-то. Вот, говорит это ему прямо в глаза! А Барди-то наш, разудалый удалец, пригрозил ей разгромить энтот телехлизор...
— Телевизор! — не выдержал Горо.
— Ага, я и говорю, техлевизор! Так вот, ваше высокомогущество, обещал топором разгромить. А потом у них как пошло-поехало, как скандалить начали, он орёт, она ревёт, тут мне как-то даже страшно за них стало, и в замочную скважину не видать ничего. Вот я, значит, чтобы чего не случилось, дверь-то и приоткрыла. Да, приоткрыла её немного, а увидела...
От нетерпения даже собака тявкнула на рассказчицу.
— Эх, — вздохнула женщина. — Жалко его как, красавец, умник, всё при нём, а принцесса наша какого-то изверга из ящика разглядывает дни и ночи, дни и ночи сплошняком! Открыла я дверь, а она, значит, ящик тот ручками обняла, собою укрыла, бранится, не пускает нашего принца. А он вокруг скачет, волосы на себе рвёт, бранится пуще Розамунды!
— Давно пора, — вставил Горо. — И не только браниться, а и по шее бить, причём лучше обоих сразу.
— Тут они меня и увидели! Сердце моё сорвалось, думаю, вот-вот умру, и побежала тогда я прочь и упала в беспамятстве! Вот... такая трагедия!
После достопамятного скандала прошла неделя, Барди готовился к новому карательному походу. Гонец объехал несколько сел и с огромным трудом набрал пополнение из молодежи, которую ещё надо было обучить. Зато семидесятники стали сотниками. Выпал первый снег, откладывать военные действия дальше было некуда.
Главнокомандующий реквизировал наличное сукно на складе сенешаля и поручил портнихам сшить тёплые накидки для солдат, потом в срочном порядке оборудовали казармы дровяными печками. Боевой дух оставался прежним, все были заняты подготовкой к новому сражению в зимних условиях.
Когда наступил долгожданный день, король произнёс соответствующую моменту вдохновенную речь, принц построил войско и объявил о начале похода. На этот раз в арьергарде ехали три телеги с продуктовыми припасами (потом на них привезут раненых и убитых). Плацдарм предстоящего сражения находился дальше, леса были значительно гуще, нога ландрийца туда не ступала, а вражеские силы могли оказаться намного серьезней, чем во время первой схватки.
Барди ехал на белом коне во главе колонны в сопровождении Дзога, бойцы шли молча, озабоченные мыслями о том, как выжить в бою. Время тянулось медленно, под сапогами солдат хлюпала грязь. Принц первым запел сочинённую им недавно строевую песню, колонна устало подхватила:
Ландирия, Ландирия, тебя мы зорко бдим,
В Ландирии, в Ландирии мы дикарей сразим!
Ландирия, Ландирия, сыновний наш ответ:
В Ландирии, в Ландирии врагу пощады нет!
Ландирия, Ландирия, мы всем им надерём,
Ландирия, Ландирия, об этом и поём!
После десятого повтора боевой дух заметно поднялся.
— Да ты просто рождён полководцем, Барди, — заметил до сих пор молчавший Дзог, пытаясь остановить эту волынку. — Если дальше будешь действовать в том же духе, дикари и впрямь разбегутся. А после дикарей можно на соседей посмотреть, очень мне хочется чужими овечками разжиться, ведь надо как-то перед Гейлой оправдаться за опоздание...
— Типун тебе на язык! — сплюнул рыцарь. — Во-первых, повода нападать на соседей у нас нет; во-вторых, Гейла никуда не денется; в-третьих, защита родины — превыше всего! Или наша боевая песня тебя не убедила? Солдаты, давайте-ка ещё раз!
Дзог резко завернул голову в крылья и проорал оттуда, заглушая голоса запевал:
— Хорошо-хорошо, я патриот! Я патрио-от! Но почему бы нам не спеть какой-нибудь мюзикл?! Или давайте вы помолчите, а я вам спою что-нибудь из Синатры...
Развлекаемое поющим ящером войско добралось до предполагаемой линии фронта. Сердца забились чаще, ибо в лесном мраке таилось что-то злобное, по крайней мере, такое было предчувствие. Безрадостные мысли посещали отважные головы, определённо дикари будут отчаянно защищаться, а не сдадутся на милость победителей. Да и надо ещё отыскать тех, кого победить...
Войско растянулось по всей дороге, стараясь охватить большую часть территории. Цель — огнём и драконом выкурить дикарей из их логова и отогнать к горному пролому, лишённому растительности, а там покончить с ними одним ударом.
— Зажечь факелы! — прокричал принц.
— Факелы готовь! — отозвались сотники.
Щёлкали зажигалки, показался первый дымок.
— Вперёд! — скомандовал Барди.
«Вперёд, вперёд, вперёд!» — разнеслось эхом.
Войско ломанулось в лес, ударив по нему всей своей мощью. Барди и дракон оставались в тылу, следя за флангами. Движение сквозь чащу незнакомого леса было трудным. Объявилось первое зверьё, а вскоре и первые дикари. Дзог выпустил большой и красивый язык пламени, сопровождая его громогласным рёвом. Дикари бросились наутёк, опережая лисиц и зайчиков.
Как и планировали, началось преследование, и продолжалось оно довольно долго, напоминая марафонский забег, зажглись запасные факелы, время поджимало — некоторые солдаты даже немного отстали. Рыцарь забеспокоился, но тут лес кончился и показался пролом, куда и направилась огромная масса дикарей, заполняя его чёрной косматой рекой немытых тел.
— Не знал, что их так много! — удивлялся Дзог. — Похоже, мы здорово влипли! Драться придётся долго.
— Да уж, мало не покажется! — согласился с ним Барди и с кровожадным криком бросился вперёд, увлекая за собой войско.
Арбалеты сделали свое доброе дело, но дикие люди быстро пришли в себя, и начался настоящий бой. Дикарки сражались наравне с мужчинами, солдаты в свою очередь никому не давали снисхождения. Узость пролома давала преимущество нападавшим — численное превосходство дикарей не имело большого значения, они толкались, давя друг друга, и железный кулак сгруппированного войска косил их, как зрелую пшеницу. Ряды павших сменяли новые пополнения, сеча была жестокой и беспощадной. Конь рыцаря несся вперёд, Дзог поливал огнём направо и налево. Барди ожесточённо рубил врагов, которым не было конца. Дикие люди не собирались сдаваться...
Последние дикари защищались с неописуемой яростью и неистощимой энергией. Медленно, но, под неослабевающим напором ландрийцев враг отступал. И только Барди сказал себе, что исход битвы предрешён, как вдруг совсем близко возник огромный косматый силуэт. Кольчугу на спине рыцаря пробило каменное копьё, а на голову рухнула тяжёлая дубина — принц Ландирии без сознания рухнул с седла...
Спустя несколько часов глаза героя открылись, он лежал на соломе в одной из телег, мирно скрипевшей по дороге домой. Рядом тряслось несколько трупов, а сверху на него любовалась громадная голова Дзога:
— Добро пожаловать на этот свет обратно! Я уж подумал, что ты отправился в более благоустроенное место, но боги хотят видеть тебя здесь, это и понятно — я же до сих пор мотаюсь в холостяках чёрт знает где, и неизвестно, сколько мне придётся этим заниматься. Вот, наверное, там, наверху, и вошли в моё положение, приказав твоей душе выполнить данное слово...
— Заткнись, Дзог! Где мы? Что случилось? Мы победили или отступили? — Пытаясь приподняться, рыцарь застонал и повалился на солому.
— Ты на второй телеге от головы и на второй же от хвоста обоза. Относительно случившегося... Всё могло быть и хуже, если бы я не расплющил хвостом того дикаря. Здоровый был бугай, не в пример другим, хорошо, что я его вовремя заметил, а то бы он тебя уделал! В смысле, до победного конца...
— Спасибо, а чем закончилось сражение?
— Восемьсот два — девяносто восемь в нашу пользу. Я всех лично пересчитал, а сотники записывали.
— Погибло девяносто восемь наших?! — простонал рыцарь. — Да как же я вернусь в замок, что же скажу их родным, это ж почти треть армии!!!
— Зато дикарей больше нет, — мудро заметил дракон. — Были, да все вышли! Теперь твои крестьяне будут спокойно пасти овец и коров. — Тут он проглотил литров пять драконьей слюны. — Сельское хозяйство возрождать, пищевую индустрию поднимать, колбасные заводы строить... Я войду в долю как главный инвестор!
— Ты опять о своём желудке...
— Конечно! Герою не стыдно и о себе подумать! Я так устал, что облачко дыма не смогу выпустить, похудел весь, как в годы голодного детства, килограммов пятьсот—шестьсот сбросил, живот к спине прилип, даже не булькает, есть нечего, плохо мне, до замка дотяну ли?!
— Разнылся, разнылся, тоже мне герой!!!
— Это было извинительное проявление маленькой слабости, — фыркнул звероящер. — А ты-то как?
— Не видишь, шевельнуться не могу, но вроде живой.
— Потерпи, кто-то задел тебя копьём, а тот дикарь добавил дубиной, но лекарь сказал — заживёт. Дома отлежишься, отдохнёшь, любимая тебя выходит...
Пожалуй, Дзог был единственным, кто не интересовался супружескими отношениями рыцаря, и Барди невольно вспомнил о жене — сидит небось у экрана и смотрит свои фильмы. От этой мысли ему стало не по себе, ведь на самом деле некому будет его пожалеть: повязки на его теле пропитались кровью, голова кружилась, он был очень слаб. Несмотря на постоянную тряску, принц кое-как прикрыл глаза и уснул, он нуждался в исцелении.
— Помни, счастливчик! — донеслось до него сквозь сон. — Ты должен быстро поправиться и отвезти меня к Гейле. Ты обещал! Эй, солдаты, как насчёт строевой песенки? Ландирия, Ланди-рия, тирьям-пам-пам — хо-хо!