Воскресение, 8 июня

С красным Митсубиши мы провозились почти весь день. И это ещё было не всё.

После починки коробки передач, замены свечей и тестов разного оборудования, выяснилось, что есть проблемы с контактами для аккумулятора.

Пока дядя Сигизмунд ладил батарею, мне он поручил почистить салон многострадального Митсубиши.

Салон был перетянут светлой, дешевой эко-кожей.

Оглядев сидения, руль, карты дверей я вздохнула.

Вот же неряха! Не знаю кто, он, но у этой тачки крайне безответственный водитель.

Я вспотела, пока оттирала пятна с карты левой двери!

И вымоталась, пока чистила сами сидения.

А на торпеде я обнаружила, то, что меня слегка удивило.

Это были размазанные кусочки теней! Не то лиловых, не то розоватых.

Я еще раз окинула взглядом салон автомобиля.

Затем заглянула под руль. Возле педалей я нашла золотистый колпачок от помады.

Поднялась, задумчиво разглядывая его. Затем наклонилась влево, открыла бардачок.

Я не выдержала. Улыбнулась.

Бардачок был превращен в своеобразную косметичку.

Тут был и блеск, и тени, кремчики для коррекции, тушь, гель для бровей, основы, карандашики и прочее тому подобное.

-Жаль, что выдвижного трюмо нет.-шутливо посетовала я.

Я выбралась из автомобиля.

Дядя Сигизмунд под музыку ремонтировал гнездо батареи.

Он у меня слушает старую классику рока, типа The Doors, Rolling Stones, Aerosmith и его любимые Deep Purple.

-Я закончила.-объявила я.

Дядя бросил на меня взгляд.

-Пошли посмотрим.-сказал он.

Он обошел автомобиль. Заглянул в салон. Внимательно осмотрел.

Я заглянула в противоположное окно.

-Молодец.-оценил дядя.-Очень качественно.

Меня так и подмывало попросить его заглянуть в бардачок.

Но, я решила, что не стоит ставить дядю в неловкое положение.

Когда мы полностью закончили с этим внедорожником, было уже почти шесть часов вечера.

Мы вернулись к открытому капоту автомобиля.

-А как у вас дела?-спросила я.

-Заканчиваю.-дядя усердно что-то выкручивал из автомобиля.

-Ладно... я могу вам еще чем-то помочь?

-Да, ягодка. Сделай мне бутерброды.

Я кивнула, с лёгкой улыбкой.

-Хорошо... Вам с ветчиной, бужениной или бастурмой?

-С бужениной.-ответил дядя.

-Хорошо.

Я поспешила наверх. На кухне, я сделала два бутерброда.

Кроме буженины туда конечно входили ломтики сыра, салатные листы, кетчуп пару колец лука.

Да, вот такие обжористые бутерброды предпочитает мой дядя.

Я пыталась ему доказывать, что такая еда крайне вредная. Но, разве ж он меня послушает?

Впрочем, наверное, ему и нужна калорийная, сытная пища с углеводами, белками и жирами.

Дядя у меня крупный, крепкий и высокий. Его тело до сих пор сохраняет прежнюю мускулатуру.

Хотя он и выглядит много старше своих лет. Но это из-за густой бороды и длинных волос, которые уже начали седеть.

Вообще многих внешний вид дяди Сигизмунда слегка шокирует.

Не смотря возраст, мой дядя носит длинные волосы и такую же длинную, густую бороду.

Любит одеваться в джинсы, в футболки или майки с агрессивными и злобными изображениями.

Он нередко носит джинсовую жилетку с цветными нашивками.

Его руки забиты татуировками.

На левом запястье он носит жутковатый, длинный браслет с металлическими шипами. А на указательном пальце правой руки серебряный перстень с ухмыляющимся черепом.

Этакий идеал брутального байкера, повидавшего жизнь без прикрас, и проехавшего сотни тысяч миль.

Я вздохнула.

А вот миль, мой дядя в свое время проехал действительно, наверное, тысячи.

Но, он не слишком любит рассказывать о своей жизни до открытия собственной мастерской.

А я не настаиваю. Я имею некоторое представление, чем он занимался раньше. И потому не лезу с вопросами, хотя, если честно, у меня их накопилось с избытком.

Я положила бутерброды на тарелку, тарелку поставила на поднос.

Я осторожно спустилась вниз.

Оказавшись в мастерской я удивленно застыла на месте, с подносом в руках.

Перед дядей Сигизмундом стоял плотный, коренастый парень лет шестнадцати.

Он держал перед дядей смокинг в прозрачном чехле.

А мой дядя придирчиво его рассматривал.

-Ладно,-наконец махнул он рукой.-Иди положи в моем кабинете... Нет! Лучше повесь! А то ещё помнется.

Я подошла к ним.

-Привет, Федя.-поздоровалась я с парнем.

Федя помощник и почти воспитанник моего дяди. Насколько я знаю, его отец был дружен с моим дядей. До того, как разбился в автокатастрофе.

Чтобы помочь парню содержать обезумевшую от горя мать и двух младших братьев, дядя Сигизмунд великодушно взял его к себе.

И платит ему зарплату, как своим лучшим специалистам.

-П-привет.-ответил Федя с легким заиканием.

При виде меня, не смотря на то, что мы уже давно знакомы, дядин младший помощник, часто робел и заикался.

Не редко краснел, не редко у него начинало все сыпаться из рук, и вообще он становился до ужаса рассеянным и неуклюжим.

О причинах я долго не гадала. Слишком все очевидно.

Но я старательно делала вид, что этого не замечаю.

Возможно стоило бы с ним поговорить, но... я не знала, как начать и о чем говорить.

Тем более, что рассчитывать ему не на что, он мне совсем не нравится. Как парень, я имею ввиду. А человек он хороший.

Честный, преданный, добрый.

Федя ушел. Я поставила поднос с бутербродами на стол с инструментами.

-Попробуй завести.-сказал мне дядя, закрывая капот Митсубиши.

Он взял один бутерброд и откусил здоровый кусок.

Я села за руль внедорожника. Завела его.

Мотор под капотом всхрапнул, мягко зажужжал. Ожили системы бортового компьютера.

Я заглушила двигатель. Выбралась из автомобиля.

-Всё в порядке!-объявила я.

-Вижу.-кивнул дядя.

Он уже доел первый бутерброд и принялся за второй.

-Давай-ка прокатимся.-Он двумя укусами доел второй бутерброд и отряхнув руки, жуя сел за руль.

Я села рядом с водительским сидением, пристегнулась.

Дядя снова завел мотор.

-Шумоизоляция не чета предыдущим версиям.-обратила я внимание дяди.

-Ага.-кивнул он мне.-Жаль, что все остальное, кроме электроники, не особо лучше. Если не сказать, что хуже.

Да, тут дядя Сигизмунд, наверное, прав.

Предыдущие внедорожники, более ранних лет, действительно более выносливые и живучие.

К тому же высокотехнологичные системы бортового компьютера, серьёзно повышают стоимость регулярного техобслуживания.

Мы выехали из гаража мастерской. Внешние ворота открыл Федя.

Дядя Сигизмунд выехал на проезжую часть, переключил скорость, надавил на газ.

Мы поехали вдоль нашего района с его новыми высотками и просторными дворами.

Я не спрашивала куда мы едем, и почему дядя решил лично протестировать автомобиль этого клиента.

По дороге дядя несколько раз бросил на меня интригующие взгляды.

Я показательно смотрела то вперед, то в окно, по сторонам.

Иногда пробовала некоторые функции автомобиля, такие как подогрев сидений, диагностика двигателя, блок управления АКПП и подключение к интернету.

-Ника,-усмехнулся дядя.-Перестань делать вид, что ты ни о чем не догадалась и у тебя нет вопросов.

Я подняла взгляд на дядю. Он ухмылялся.

-Ты ведь наверняка заглядывала в бордачок.-проговорил он.

Я не стала отпираться.

-Я просто полюбопытствовала.

-Ну, да.-кивнул дядя Сигизмунд.-И наверняка уже сложила два и два. Что я чиню автомобиль какой-то женщины в выходной день, и ещё заказал себе смокинг. Не строй из себя дурочку, ягодка. Тебе не идёт.

-Дядя Сигизмунд,-подумав ответила я.-Ваша личная жизнь-это, ваше личное дело. Я не собиралась лезть к вам с вопросами.

-Это ты конечно, молодец.-кивнул мой дядя.-Всё правильно. Но я рассчитывал на твои вопросы.

Я удивленно уставилась на него с непонимание.

-Почему?

-Мне нужна твоя помощь.-уклончиво ответил дядя.-Твой совет и... женский взгляд.

Прежде, чем я успела что-то спросить мы остановились перед магазином ювелирных украшений.

Я взглянула на витрины магазина. Посмотрела на дядю.

Вид у того был самодовольный, и не много ехидный.

-Вот так сразу?..-проговорила я слегка сбитая с толку.

-А чего тянуть?-пожал плечами дядя.-Я её уже месяц, как знаю. Почему бы не подарить понравившейся женщине какую нибудь безделушку. Ты согласна?

-В зависимости от того, на что вы сегодня вечером рассчитываете.-ответила я с толикой ехидства.

-Так, ты еще мелкая, чтобы шутить на такие темы.

-Но уже достаточно большая, чтобы о них знать.-парировала я.

-Ишь ты,-ухмыльнулся дядя Сигизмунд.-Всезнайка белобрысая. Вылезай, пошли смотреть.

В ювелирном магазине тихо играла нейтральная музыка.

Людей было мало. Не считая нас еще четверо.

Мы с дядей не спешно прохаживались мимо витрин.

-Ну, что?-этот вопрос он мне задавал с интервалом в три минуты.

-А вы что хотите подарить?-спросила я, внимательно разглядывая выставленный товар.-Подвеску, серьги, кольцо?

-Не, кольцо это слишком... как-то...

-Символично?-подсказала я.

-Что?-переспросил дядя.-А... да. Символично. Я не хочу делать ни каких намеков, чтобы потом её не разочаровывать.

-Тогда можно подвеску... Дядя Сигизмунд а можно мне посмотреть её фотографию? У вас же есть?

-А тебе зачем?-насторожился дядя.

Я вздохнула.

-Так будет легче подобрать то, что ей может понравиться.

-А что там может не понравиться?-он пожал плечами.-Я твоему вкусу доверяю, ягодка.

-Я это очень ценю,-кивнула я.-Но у вашей избранницы вкус может резко отличаться от моего.

-Ладно.-кивнул дядя.-Согласен.

Он достал телефон. Несколько раз провел по нему пальцем и протянул мне.

С дисплея дядиного телефона на меня взирала брюнетка лет тридцати пяти. У неё были выразительные янтарные глаза.

Лицо не много широковатое, но довольно красивое.

Я обратила внимание на её одежду, на стиль.

Она одевалась неброско, со вкусом и очень выдержанно.

-Понятно.-протянула я.

-Что?-быстро спросил дядя.

Он явно волновался.

-Думаю вам стоит попробовать взять вот эту подвеску.

-Вот эту?-дядя Сигизмунд чуть склонился над витриной.

Я перевела взгляд на стоявшую продавщицу.

Девушка в сине-белой, фирменной униформе взирала на нас с опасливым недоверием.

Ну, что ж, её вполне можно понять.

Мой дядя был одет в традиционные для него потёртые джинсы, ботинки и футболку с двумя скрещенными револьверами и ухмыляющимся черепом в шляпе.

На ремне у дяди Сигизмунда красовалась серебристая пряжка в виде орла с распахнутыми крыльями.

В правой руке он вертел пальцами свой талисман-старинный злотый, времён Яна Второго Казимира.

Я же была одета в джинсовые шорты, чёрную футболку без принта, черно-белые не новые кеды, а на поясе у меня была повязана клетчатая, сиренево-чёрная рубашка.

Дядя Сигизмунд же не считает нужным предупреждать меня, что мы неожиданно можем заскочить в ювелирный магазин.

Мы оба производили впечатление личностей, которые если и заходят в ювелирный магазин посмотреть украшения, то совсем не ради того, чтобы их купить.

И она была несказанно удивлена, как и другие три продавщицы, когда я подошла к ней, и попросила показать нам украшение поближе.

Она сначала замешкалась. Я было подумала, что она сейчас откажет, выдумает что ни будь, соврёт.

Но продавщица, с явной неохотой, всё-таки достала выбранную нами подвеску.

Мы рассмотрели её получше.

-Ну, и что ты думаешь?-снова спросил дядя.-Не слишком простая?

-Думаю то, что нужно.-ответила я.-Чересчур яркая, пафосная и громоздкая подвеска вашей даме не понравиться, дядя Сигизмунд.

-Ладно.-проворчал дядя и посмотрел на продавщицу.-Можете упаковать? В красивую коробку, как вы умеете. Лады?

Продавщица несколько раз моргнула глазами. Она была растеряна. Бросила неуверенный взгляд на коллег.

-Простите,-она чуть наклонилась к нам.-А вы... вы видели сколько стоит изделие?

Я посмотрела на нее и ответила за дядю.

-Мы обратили внимание, девушка.-ответила я сдержанно.-Спасибо.

Я слышала в своих словах тщательно скрываемую желчь. Но мне было неприятно подобное отношение продавщицы, даже не смотря на то, как мы с дядей Сигизмундом выглядим.

Да, мы прямо из гаража, и не оделись как подобает большинству посетителей таких магазинов. Но, и как бродяги мы тоже не выглядим.

Дядя Сигизмунд расплатился картой.

Продавщица, я в этом почти не сомневаюсь, наверняка решила, что кредитку дядя у кого то отобрал или украл.

В принципе не так уж важно, что они про нас думают.

С покупкой мы вышли из магазина. У дяди Сигизмунда заметно улучшилось настроение.

Наверняка уже представляет, как обрадует свою пассию сегодня за ужином.

Я хотела сесть на место рядом с водителем, но дядя Сигизмунд остановил меня.

-Знаешь, ягодка, я думаю тебе по силам отвезти нас домой.

Я быстро взглянула на него, не шутит ли он.

-Давай.-он подмигнул мне.-Садись за руль.

Это предложение было мне по душе.

Как я уже говорила, водить я умела. Учить меня начал ещё папа, причем, когда я была еще в третьем классе.

А продолжил моё обучение уже дядя.

Я села за руль. Завела двигатель.

Дядя сидел рядом, вертел в руках коробочку с подвеской.

-А если нас остановят?-спросила я с полуулыбкой и сомнением в голосе.

-Раньше тебя это не волновало.-хмыкнул дядя и кивнул.-Езжай.

Я пожала плечами, и выехала со стоянки перед магазином.

Я ехала осторожно, не гнала.

Во-первых, машина не наша, во-вторых я к ней не привычная, в-третьих я не настолько крутой водила, чтобы гонять на запредельных скоростях.

Однако, через время меня начало уязвлять, что нас почти все обгоняют.

Я прибавила газу. Нас чуть качнуло вперед. Мы поехали быстрее. Дядя одобрительно усмехнулся.

Ощущая своим телом возросшую скорость, я не сдержала идиотской, но счастливой улыбки.

Меня захватывало возрастающее ощущение превосходства над любыми ограничениями.

На скорости я ощущала себя не подвластной бесчисленным условностям и запретам окружающего мира.

Я чувствовала автомобиль, я чувствовала полёт. Я глотала жизнь смелыми, жадными глотками. Я ощущала её сочный вкус.

В душе селилась легкость, сердце захватывал азарт.

Дорога широкой, гладкой лентой бесконечно тянулась вперёд.

Машин было не много. Я прибавила ещё скорости.

Внедорожник, казалось сам рвался вперёд, словно ему хотелось показать всё, на что он способен.

Я с трудом сдерживалась на дать ему такой возможности.

Но, одно из первых правил, чему меня учили и отец, и дядя Сигизмунд-не пьянеть от скорости, не терять голову, не забывать, что мир вокруг материален и крайне твёрд во всех смыслах.

Поэтому, переборов себя, я через несколько минут сбавила скорость.

В мои планы совсем не входило по глупости разложиться где ни будь на обочине.

Перед поворотом вдалеке я еще сбавила скорость, включила сигналы поворота.

Мягко повернула, снова набрала скорость.

Впереди я увидела две столкнувшиеся машины, скорую и пару полицейских, патрульных автомобилей.

За аварией растянулась длинная, плотная пробка автомобилей.

Наша свободная дорога очень ярко контрастировала с левой частью дороги, где было серьёзно ограничено движение.

Нас обогнал серебристый Porshe 911. Я засмотрелась на его красивый зад.

Из пробки слева внезапно, на правую сторону выскочил серый седан. Мы летели прямо на него. Он начал метаться по дороге, безумно вилять из стороны в сторону.

-Ника!-вскричал дядя.

Я выкрутила руль в сторону. Завизжали покрышки. Меня мотнуло в сторону. Ремень безопасности впился в плечо, сдавил грудь.

Внедорожник повело. Нас выбросило на тротуар.

Я отчаянно пыталась выровнять автомобиль.

Вокруг кружились улицы, дороги, дома. Мы летели про тротуару.

Я едва успела объехать толпу рабочих возле супермаркета.

Впереди возвышалась куча синих, пластиковых ящиков. Я не видела, что там.

Я тормозила. Но видела, что не успею, автомобиль летел вперед.

Я хотела свернуть, но справа от ящиков показалась бабушка с двумя детьми.

Я не стала сворачивать. Я вскрикнула, когда мы врезались в груду пластиковых ящиков с продуктами.

Ящики грохотали по автомобилю. Стёкла залило желто-белыми, склизкими пятнами.

Автомобиль наконец остановился.

Я, вжимаясь в сидение, стискивая руль, интенсивно втягивала ртом воздух.

В висках неистово, шумно стучала кровь. Кожа на лице, шее и спине покрылась легкой испариной.

Живот и грудь сводило нервной судорогой.

-Ника?-дядя коснулся моей руки.

Я посмотрела на него.

-Ты как?-спросил он заботливо, с тревогой.-Цела?

-Простите меня...-проговорила я вместо ответа.-Я... я н-не ожидала...

-Всё нормально.-он похлопал меня по руке.-У тебя ничего не сломано? Ничего не разбила?

Я на всякий случай подвигалась, поёрзала в сидение.

Я была цела.

Я прижала руки в лицу, чувствуя, как под пальцами пульсируют глазные яблоки.

Меня поглощал нервный жар. Я отстегнула ремень.

Дяди Сигизмунд вышел из автомобиля. Я выбралась следом.

Вокруг нас валялись перевернутые, смятые, поломанные ящики.

Весь внедорожник был залит, забрызган разбитыми яйцами.

Липкие, скользки, слизкие пятна с белками и желтками влажно блестели на капоте, лобовом и ветровых стеклах, на крыльях и дверцах автомобиля.

Тоже самое творилось на асфальте вокруг.

Все было залито, забрызгано разбитыми яйцами.

Вокруг нас собирались прохожие. Всем было интересно.

Меня сотрясала небольшая дрожь. Дрожали пальцы рук, колени.

Я увидела пожилую женщину с детьми, в которых чуть не свернула.

Бабушка смотрела на нас с дядей сердито, осуждающе.

Я отвела взор.

Дяде Сигизмунду каким-то образом удалось уладить ситуацию, без привлечения полиции.

За испорченные продукты, он, само-собой заплатил, и не мало.

Домой мы возвращались на обгаженном, грязном автомобиле и с испорченным, гадким настроением.

Меня снедало, жалило и грызло не отступающее чувство вины.

Это всё я. Это всё из-за меня. Мне доверили вести чужую машину.

Доверил дядя Сигизмунд. Доверил машину, понравившейся ему женщины.

А я... я всё испортила. И чуть не сбила людей.

Я ненавидела себя в эти мгновения. И готова была поклясться вообще больше никогда не садиться за руль! Никогда! Никогда!.. Никогда?..

Федя, который встретил нас в мастерской так и замер, опешив и потеряв способность говорить.

-Федот, давай без вопросов.-угрюмо бросил ему дядя, выйдя из автомобиля.

Заикнувшийся было Федя, мгновенно умолк.

Я тоже вылезла. Снова оглядела автомобиль.

Я ждала, что мне скажет дядя. Я бы любое наказание восприняла как должное.

-Ника не переживай.-проворчал дядя.

Я боязливо посмотрела на него.

-Я чуть не сбила людей...

-Виновата не ты, а тот долбо** на сером форде.

-Да, но я могла сбить...

-Но не сбила же? Ну и всё.-раздраженно ответил дядя.-Все целы, и это главное. Но, машину мыть придется тебе. Уж, извини.

Я не возражала. Да, и что я могла сказать? Я виновата кругом.

Перед моими глазами всё ещё была там бабулька с двумя детьми.

Если бы... если бы я не успела... Если бы не повезло...

Я боялась представлять себе последствия.

Просто помыть машину пеной и шампунем, разумеется не вышло.

Автомобиль от колес до крыши весь был покрыт полу-засохшими пятнами яиц и осыпан липкими осколками скорлупы.

Отмывать все это пришлось долго, трудно и упорно.

Я с отвращением отдирала от поверхности автомобильного корпуса склизкие, влажные похожие на сопли, белковые и желтковые массы.

Пока я старательно приводила автомобиль в порядок, на улице стемнело.

Сумерки, превратились в вечер, вечер обернулся ночью.

Спать мне ночью не пришлось.

Ошметки чертовых яиц попали в глубь решетки радиатора, забились в колёса и рамы стекол.

Дно автомобиля, передняя его часть, тоже оказалось перепачканным.

В добавок ко всему я обнаружила что, неведомым образом, сырыми яйцами были обильно забрызганы арки колёс внутри.

-Да, этот день и эту ночь я на долго запомню.-проворчала я.

Я реально провозилась с тачкой почти до рассвета.

К этому моменту я её возненавидела. И ещё больше возненавидела яйца.

Я прервалась. Перекусила фруктовым салатиком. Выпила небольшую чашку кофе.

Вообще я не поклонница этого напитка, но в такие случаи можно себе позволить.

Потом я вышла во двор и покормила Леопольда и Каролину.

Это два, огромных, чёрных, тибетских мастифа. Не разлучная пара.

Здоровые, лохматые они напоминали не то львов, не то каких-то мифических чудовищ.

Но, на деле были весьма добродушными и милыми созданиями.

К своим, разумеется. Чужаков исполинские мастифы не жаловали.

Завидев меня собаки бросились ко мне.

Они всегда очень открыто демонстрировали мне свою любовь.

Толкались, скулили, лизали руки, норовили облизать лицо.

Леопольд иногда вставал на задние лапы и пытался положить передние мне на плечи.

Этот жуткий на вид пёс страстный фанат обнимашек.

Вот только у него такая масса, что удержать мне его не реально.

-Тише, тише. Лео не толкайся... я тоже рада тебя видеть.-хихикая говорила я.

Каролина была более спокойная, сдержанная. Она не часто лезла в лицо. Воспитанная и прилежная девочка.

Она частенько порыкивала на Лео, когда тот вёл себя не допустимо.

Собаки, как обычно с благодарностью облизали мне руки. А затем с чавканьем и аппетитом принялись за еду.

Я вернулась к автомобилю. Он всё ещё был не идеально чист.

А вернуть авто хозяину необходимо если не в совершенной чистоте, то хотя бы в близком к этому определению состоянии.

Не заметно прошли ещё два часа. Я выдраила, вычистила и фактически вылезала злосчастный внедорожник.

Было уже девять. В мастерскую начали приходить рабочие

-Привет, Ника.

-Привет, девчушка.

-Добрый день, Вероника Роджеровна.

-Здорова, киса.

Работники автосервиса обращались ко мне по-разному, относились примерно одинаково.

У меня с ними были вполне себе добродушные, дружеские отношения.

Дядя не редко ставил меня помощницей то к одному, то к другому.

Я поздоровалась в ответ, в такой же манере, как и они.

-Дядюшка припахал тебя мыть это корыто?-спросил один из автослесарей.

Чернобородый, в затасканной рубашке и темно-синих джинсах.

-Нет, Юрка, я сама вызвалась,-устало ответила я.

-Что, правда?-Юра был усердным работником, и довольно наивным.

-Ага.-вздохнула я.-Ночью вот не спалось. Решила, дай думаю, тачку помою...

Слышавшие наш разговор работники засмеялись.

-Ты стебёшься, да?-понял Юрий.

-Исключительно из добрых побуждений.-я покачала головой и улыбнулась.-Не обижайся.

-Ты похожа на своего дядю.-проворчал Юрка, пряча руки в карманах и удаляясь.

-Сочту это за комплимент.-пропела я.

Работники снова засмеялись.

С их появлением автомастерская наполнилась звуками голосов, работающей аппаратуры, перестуком, скрипением, жужжанием, лязганьем и скрипами.

Я убедилась, что вымытый мной Pajero выглядит примерно так, как выглядел до происшествия.

На всякий случай еще раз, придирчиво оглядела автомобиль.

И, зевая, поднялась наверх, на третий этаж, где и располагалась моя комната.

Свою комнату в доме дяди Сигизмунда я очень любила.

Длинная, с покатым, потолком.

На самом потолке белело широкое окно.

И лунными ночами свет из него падал аккурат на мою кровать, которая стояла у стены.

На кровати, на мятного цвета одеяле, валялось несколько цветных подушек, разной формы.

Стена над кроватью была заклеена постерами, картами, моими рисунками и фотками знаменитых фигуристов, сноубордистов, гонщиков.

Поверх фоток и постеров у меня тут же висела в два ряда праздничная электрическая гирлянда.

Повесила еще два года назад, решила не снимать. Теперь включаю иногда, когда грустно или тоскливо.

Возле окна, что выходило на фасад и внутренний двор автосервиса, стоял компьютерный стол и мой «Вилли».

Так я назвала свой компьютер. Да, да, да. Я даю имена некоторым неодушевленным предметам. Например, ещё мягким игрушкам, которые стоят у меня возле монитора или валяются на кровати.

В противоположной части комнаты у меня находиться зеркало в полный рост и белый шкаф.

Шкаф у меня реально огромный, крутой с великим множеством полок, вешалок, ящиков и двумя раздвижными дверцами.

Внутри шкафа у меня есть подсветка.

Стену, что под окном на крыше, сплошь занимали полки.

Они были заставлены книгами.

Литературу я предпочитала самую разную, от фантастики и фэнтези, до произведений известных философов.

Из последних, не буду врать, я прочла всего три книжки, пока, что.

Зато я с удовольствием читаю историю, биологию и психологию.

И изрядно поднаторела в этих науках.

Что, правда психологией я начала увлекаться из-за своих видений.

Я пыталась изучать сама себя, и понять, как мне справляться со всем этим.

Ведь кроме меня самой, мне в этом никто, никогда не поможет.

Да. Я обожаю свою комнату.

Тут не очень много места, на самом деле. Но зато уютно, мило и... как-то просто хорошо. И на душе тоже хорошо.

А уж когда я хочу спать, как сейчас, то вообще зашибись.

Главное, чтобы моя кровать была на месте.

Но, сперва надо в душ. Особо долго дрыхнуть времени у меня не было, но поспать пару-тройку (четыре-пять) часов я была бы очень не против.

Я взяла своё полотенце, свежее бельё и направилась в душ.

На третий этаж, никто кроме меня, дяди Сигизмунда и Феди никогда не поднимается.

Третий этаж отделен от всего здания крепкой, бронированной дверью с кодовым замком.

Поставил её дядя Сигизмунд.

А знаете когда? Правильно. Когда тут поселилась я.

Дверь в ванную комнату тоже была крепкой, металлической и закрывалась на два замка.

Это тоже было сделано ради моей безопасности, как мне сказал дядя.

Да. И решетка на окнах в ванной тоже.

Оказавшись в ванне, я разделась. Бросила взгляд на себя в зеркало.

Лерка мне говорила, что у меня всё Ок. И сверху и снизу.

И талия, и ноги, и задница, и грудь (которая никак не хочет становиться хоть не много больше). Но сама я считала себя всё-таки какой-то угловатой и не плоской. По крайней мере спереди.

Да, у меня стройная фигура, и ноги правда в порядке, равно как и осанка, и даже попа хороша.

Но... вот из-за того, что у меня до сих пор вместо груди два каких-то заостренных прыщика с сосками, становилось досадно и обидно.

Вон у Лерки и Оли Сливко (она же Сливка) уже всё выросло. Везде.

А я какая-то... не доразвитая.

Так, ладно. Хватит. Не хватало опять по этому поводу убиваться и реветь.

Раздосадованная, сердитая и обиженная сама на себя, я зашла в просторную, застекленную душевую кабину и включила душ.

Вода тёплыми струйками, ласково, приятно колотила по телу.

Шум воды нарастал. Душевую кабину медленно заполняли плавные тучи полупрозрачного пара.

Я чувствовала умиротворение. Теплая вода обволакивала, успокаивала, утешала.

Я закрыла глаза.

Взяла мочалку, намылила гелем для душа. Нанесла на тело.

Смыла.

Мою мокрую спину лизнул странный холод.

Я порывисто обернулась, испугавшись, что кто-то открыл дверь в ванную и заглядывает внутрь.

Я подошла к полупрозрачной дверце душевой кабинки.

Помешкав открыла её и застыла на месте.

Душ выпал у меня из рук, ударился об кафельный пол.

Передо мной находился ночной, мрачный лес. Дикие, непролазные заросли.

Но внезапно выступил живописный, мистический свет луны.

Я поняла, что нахожусь в саду с гигантскими, выше человеческого роста, пышными кустарниками.

На ветках кустарника покачивались алые бутоны роз.

Их были сотни, тысячи.

Сад был переполнен розами.

Я ощутила липкую влагу под ногами. Опустив взгляд, я увидела, что стою босыми ногами в грязной, размокшей земле.

Я ошарашенно смотрела себе под ноги.

Повеял промозглый ветер. Я поёжилась, задрожала. Обхватила себя руками.

Холод судорогами сковывал тело.

С ночного неба с шипением обрушился мощный, сильный дождь. Он за пару секунд превратился в свирепый ливень.

Я ахнула. Чуть втянула голову в плечи.

Капли воды неистово колотили по голове, плечам и спине.

От ударов капель качались мокрые листья кустарников и бутоны роз.

Я двинулась вперёд. Мною владело инстинктивное желание убраться из-под дождя, найти тепло.

Голая, мокрая от дождя, я босиком шла вперёд по вязкой, кашеобразной мокрой земле.

Я чувствовала, как грязь забивается между пальцев ног, липнет к подошве и пяткам.

Соприкосновение с мокрой, вязкой почвой вызывало отвращение.

Меня трясло от холода. У меня дрожали губы и трепетало сердце.

Сквозь серую, туманную завесу дождя я увидела впереди нечто похожее на человеческий силуэт.

Я остановилась. Я не знала кто это.

Это может быть кто угодно. Я не знала в чьем я воспоминании!

Меня начал охватывать и подчинять панический страх.

Страх который вселяла неизвестность. Страх от осязаемого чувства подкрадывающейся опасности.

Дождь начал стихать, слабеть. Пока не превратился в зыбкий, моросящий, слабый дождик.

А потом и вовсе прекратился, оставив после себя плотный, густой запах сырой земли и листвы.

Я вытерла дождевую воду с лица. Посмотрела вперёд.

В свете тускло горящего уличного фонаря я увидела девушку.

У нее были длинные, до пояса золотисто-рыжие волосы.

Она стояла ко мне спиной. Я, с тревогой вдыхая отсыревший послед дождя, прохладный воздух, наблюдала за ней.

Она оставалась неподвижной.

Я нервно сглотнула. Шагнула вперёд. Неизвестность и странность происходящего были слишком мучительными, чтобы оставаться на месте.

Рыжеволосая женщина всё так же стояла не шелохнувшись.

Я подошла уже достаточно близко, чтобы видеть, как её мокрое белое платье липнет к её спине.

Я была достаточно близко, чтобы видеть, как капли стекают по её плечам и рукам.

Я остановилась.

-Кто вы?!-громко и боязливо спросила я глядя на рыжеволосую.

Она молчала. И все так же оставалась неподвижной.

Вокруг нас бесшумно растекались бесформенные клубы белесого тумана.

Я огляделась. Туман поднимался выше. Он медленно и неотвратимо поглощал кустарники роз.

Мир вокруг словно таял в тумане.

Я услышала шлепанье босых ног. Я вздрогнула, мне на мгновение сдавило грудь.

Меня как будто резко проткнули длинной, ледяной иглой в спину, и столь же резко выдернули.

Я словно физически ощутила, как меня пронзил обессиливающий ужас.

Я замерла на месте. Я боялась пошевелиться. Я страшилась даже дышать.

Я не могла объяснить, что меня напугало. Я видела, как рыжеволосая женщина внезапно медленно поворачивается.

Её голова опущена. Мокрые, потемневшие от влаги рыжие волосы свисают вниз.

Я не выдержала. Отступила назад.

Рыжая резко подняла голову. Я застыла, не в силах отвести от нее взгляд.

Она посмотрела на меня.

Из-за спутанных волос, упавших на её лицо, я не сразу смогла её узнать.

А когда пригляделась увидела, что это та самая девушка из супермаркета, которая хотела пройти к кассе без очереди, а потом забыла свой телефон.

Она смотрела на меня выразительно, широко распахнув свои ореховые глаза.

Она молчала. Говорили её глаза. Они пытались, что-то сказать. Я видела это. Но я не понимала...

Я покачала головой.

Рыжеволосая девушка подняла руки, сняла с плеч лямки промокшего белого платья.

Она скинула его и осталась нагая передо мной.

Она вздохнула, снова глядя мне в глаза. Снова силилась что-то донести.

Я не понимала, что она хочет сказать.

Я с сожалением покачала головой. У меня выступили слёзы.

Я уже понимала, что с ней что-то случилось. Что-то ужасное, что-то отвратительное и мерзкое.

Я понимала... я осознавала, что её уже нет. Я четко понимала, что эта рыжеволосая девушка мертва.

Она вздохнула. Грустно. Печально. Обреченно.

Поднесла руки к лицу. У меня подскочило сердце.

Рыжеволосая сжала ногтями кусочек кожи на лице и рванула в сторону.

Я вскрикнула. Она оторвала два лоскута кожи от лица. Под ней проступила кровавая мякоть. Кровь заструилась по её лицу.

Она оторвала новые лоскуты. Снова. Затем ещё. Она полностью ободрала своё лицо. У нее больше не была лица.

Кровь обильно стекала по её лицу, на её грудь, живот и ноги.

Темно-алая кровь скапливалась у её ног.

Она начала «раздевать» свое тело.

Плечи. Руки. Живот, ноги, бедра.

Я не могла не отвернуться, ни закрыть глаза, ни издать даже звука.

Я только взирала на это кровавое безумие. Я смотрела на покрытую блестящей кровью устрашающую человеческую фигуру.

По её голым ногам поднимался туман. Быстро. Торопливо. Словно он намеревался скрыть её, до того, как она полностью «обнажиться».

Я услышала шаги сзади. Я порывисто обернулась.

Никого. Только туман и очертания кустарников.

Я повернулась обратно. Рыжеволосая девушка исчезла.

В тумане, передо мной чернел силуэт человека.

Темный, четкий, граненый силуэт мужчины. Он напоминал тень без владельца.

И глядя на этот силуэт, я осознавала, понимала, что смотрю во мрак.

Истинный. Бездонный. Безжалостный.

Эта тень была олицетворением бесконечного, порочного мрака.

Не того, что наступает с закатом.

А того, в котором погрязает одержимый низменными чувствами человек, познавший вкус чужой боли, вкус чужих страданий, упивающейся беззащитностью жертвы.

Человек попробовавший пьянящий вкус убийства.

И этой человекообразной тени не нужен был владелец и хозяин. Она сама была хозяином, властелином.

Она содержала внутри себя личную боль, страх, ненависть, злость и ещё целый сонм всевозможных, человеческих пороков.

Она была олицетворением мрака человеческой души.

Соткана из него. Создана им. Рождена в его недрах.

Я это чувствовала. Я ощущала исходящую от этого силуэта подавляющую, давящую, убийственную силу.

Сжимая кулаки, я онемев смотрела на угольно-чёрный, чернильный силуэт в тумане.

-Что т-тебе нужно... подонок?-шепнула я через силу.

Тень ринулась на меня. Он резко оказался рядом. Навис надо мной, занёс руку для удара.

Я отшатнулась назад, прикрываясь руками и истошно крича.

Я очнулась лежа на полу душевой.

Я в истерике и панике била рукой по полу, по воде.

Я замерла. Огляделась.

Шумела вода из душа. Я слышала басистые, гулкие удары в дверь. Я слышала голос дяди Сигизмунда.

-Ника!-ревел дядя.-Ника что случилось?! Открой дверь!.. Чёрт!

Душевую кабину заполняли густые, жаркие, молочно-серые тучи влажного пара.

Я слышала, как на дверь ванной сыплются неистовые удары.

Я с трудом поднялась.

Голова была тяжелой, как после долгого сна.

Я открыла кабинку и ужаснулась.

Пол в ванной комнате был залит водой. В воде почти плавали мои тапки.

Висел стойкий, мыльный запах.

Я услышала, как открывают дверь в ванную

Я едва успела, стремглав подбежать к сушилке.

Схватила большое, голубое полотенце и быстро завернулась в него.

В этот миг дверь в ванную с шумом распахнулась. Внутрь ворвались дядя Сигизмунд и взъерошенный Федя.

-Ника!-дядя Сигизмунд выглядел встревоженным и свирепым.

В руке он держал огромный, гаечный ключ.

Он остановился, недоуменно оглядел заполненную водой ванную комнату.

Посмотрел на меня. Я стояла босиком на полу, замотавшись в полотенце.

-Ника ты... ты кричала... Что случилось?

Тут он обернулся на Федю.

-Выйди отсюда!-рявкнул он на него.

Тот с трудом оторвал от меня взор, и поспешно ретировался.

Дядя посмотрел на меня. Снова взглянул на пол.

-Дядя Сигизмунд,-пролепетала я сбивчиво, виновато и расстроено.-Я... я не знаю, как так получилось. Я... кажется... уснула в душе...

Что за идиотизм я несу?! Что за дикий бред?!

Я не знала, что сказать. Адекватных оправданий и объяснений у меня не было.

Дядя кивнул, старательно не глядя на меня.

-Бывает.-глухо пророкотал дядя Сигизмунд и добавил.-Воду то выключи, а то здесь скоро бассейн будет.

Я обернулась. Вода из душа продолжала заливать пол душевой кабины.

Оказывается, водосток забился мочалками, не понятно каким образом.

Дядя Сигизмунд вышел из ванной, закрыл дверь.

Я вернулась в душевую кабину, закрутила краны. Повесила шланг душа на держатель.

Осмотрела ванную комнату.

Скопившийся в просторной душевой кабине пар, медленно вываливался в ванную комнату.

По запотевшим, прозрачным стенкам душевой сползали шустрые, юркие капли воды.

Я несколько раз вздохнула. Закрыла глаза.

Правой рукой чуть потёрла лоб.

Вспомнила рыжеволосую девушку из своего видения.

Вспомнила, что она стала делать. Я содрогнулась от отвращения и ужаса.

Это был какой-то сюрреалистичный, неправдоподобный кошмар!

Он отдирала от себя куски собственной кожи! Так, будто бы это была дешевая обёртка! Она...

Она... Она стремилась, тщилась мне что-то показать, что-то донести...

Что?! Что она хотела объяснить?! Почему я это видела? Почему?!!

Я вспомнила силуэт. Силуэт того мужчины. Я вспомнила ощущение от его силуэта.

Ощущение, как будто смотришь в глаза тьме. Тьме, которая подобно гнили поражает человеческое сознание.

Затмевает его. Поглощает его. Подчиняет его.

Этот силуэт неизвестного мужчины возник вместо рыжеволосой девушки.

А потом напал на меня. Он собирался ударить меня.

Кто он?..

Ответ был слишком очевиден. Слишком, чтобы сомневаться.

Я вышла из душевой. Прошла по коридору до своей комнаты.

Здесь я закрылась.

Снизу, из автомастерской доносились приглушенные звуки работ.

Я сняла полотенце. Оделась.

Села за компьютер.

Нужно посмотреть новости. Если было... если было убийство, о нём уже могли что-то написать.

Да. Наверное. Я включила комп.

В тревоге покусывая подушечку большого пальца правой руки, я наблюдала за загрузкой Винды.

Появилась заставка рабочего стола. Я открыла браузер.

Заорал звонок мобильника. Я вздрогнула.

Взглянула на дисплей. Звонила Лера.

Мне не очень хотелось сейчас с кем-то разговаривать.

Но, я знала, что сейчас еще девяти нет, а Лерка одна из главных любительниц поспать до полудня.

И если она звонит так рано, что-то стряслось.

Телефон продолжал звонить. Я задумчиво провела пальцем по корпусу и приняла вызов.

-Привет.-проговорила я.

-Привет!-к моему облегчению голос у Лерки был бодрый, радостный и довольный.

В последний раз она так радовалась, когда ей на последнее ДэРэ подарили МакБук.

-Как дела?!-судя по голосу Лерка задала этот формальный вопрос, чтобы ей задали такой же.

-Ну, скорее всего, не так прекрасно, как у тебя.-хмыкнув, усмехнулась я.-Рассказывай. Я же слышу, как ты горишь желанием поделиться своей радостью.

-Она у меня! Гитара! Та самая! Она теперь моя! Ща... Послушай!

-Лер...-проговорила я.

Но подруга меня уже не слушала. Я услышала в динамике мобильника какие-то шуршание, шорохи. Что-то упало. Тихо выругалась Лерка.

-Слушаешь?-спросила Логинова.

Не услышав моего ответа она выдала мощный, агрессивный аккорд.

Затем ещё один, ревущий, вибрирующий, продолжительный.

-А?!-звонко с восторгом спросила Лерка.-Слышала? Слышала, как звучит? Какая мощь? Какой звук!

-Д-да...-проговорила я осторожно.

Я пока, что не разделяла Леркин восторг.

-Лера, прости пожалуйста.-проговорила я деликатно, стараясь не показаться наглой или грубой.-Но, ты говоришь о той гитаре, которую мы тогда видели на витрине?

-Да! Да! Да!-с неугасающим, фанатичным восторгом прокричала Лерка.-Та самая! Gibson FireBird. Роджеровна, это просто мечта! Это, гребаное чудо! Я просто ахрене! Это шикарно! Шикардос! Шикарнючий шикардосный шикардос!

-Я п-поняла.-я попыталась остановить Леркин всплеск мегапозитивных эмоций.-Лер, но... прости, что я сую нос не в своё дело, просто эта гитара стоит очень не мало.

Лера замолчала.

Я понимала, что веду себя, мягко говоря не корректно и некрасиво. Но у меня были основания для опасения.

Гитара стоит несколько десятков тысяч рублей.

Просто так взять и купить вещь на такую сумму не получиться.

Во всяком случае еще неделю назад у Лерки таких денег не было.

-Лер, просто... пойми меня правильно.-я старалась подбирать слова, чтобы не казаться завистливой или не довольной её счастьем.-Я очень рада за тебя, правда, и гитара звучит очень круто. Но... откуда у тебя появились на неё деньги? Насколько я помню на ценнике число было около восьмидесяти тысяч.

Лера молчала. Я слышала её сопение в трубке.

Моя тревога, росла резкими скачками, словно прыгающий вверх резиновый мяч.

Тугим узлом, медленно стягивался живот, грудь и горло.

Мои опасения укреплялись с каждой секундой.

-Лера?-проговорила я настороженно.

-Слушай...-проговорила Логинова явно подыскивая правдоподобную причину.-Тут просто... Антон, ну я тебе рассказывала... Мамин ухажёр...

Я тихо вздохнула. Антон не просто ухажёр Лериной мамы, но и отец Леркиной младшей сестры. Но Логинова нового «папу» категорически отказывается признавать.

-Короче он купил мне гитару.-скомкано выкрутилась Лера.-Видать... пытается купить меня. Не знаю даже... Похоже у него получается.

Разумеется, я ей не верила. Лерина мама работает окулистом в одной из городских больниц. А Антон работает старшим менеджером в одной из крупных телекоммуникационных компаний, и зарабатывает не мало, но большую часть денег тратит на выплату ипотеки, содержание родителей в далёком Майкопе, и бытовые расходы в семье Логиновых. Я была бы невероятно и искренне рада за Лерку, если бы Антон действительно подарил бы ей гитару, которую она так хотела.

Но это была ложь. Не умелая и дурацкая.

-Лер,-проговорила я серьёзно.

-Что?

-Ты...-я не могла себя заставить это спросить.-Ты, что... ты... ты согласилась?

Лера молчала.

Я ждала. Мячик тревоги подскакивал всё выше. С ускоряющимся ритмом билось сердце.

-Лера ты согласилась на эту фотоссесию?-спросила я громко и испуганно.-Ты... ты согласилась, да?! Это он тебе заплатил?! Этот подонок, который к нам в кафе подходил?! Да?! Лера?!

Молчание. Короткий шорох. В трубке зазвучали частые, короткие гудки.

Я медленно, сокрушенно опустила руку с телефоном.

Я испытывала шокирующее потрясение.

Лера согласилась! Она согласилась! Она это сделала...

Мысль эта ввинчивалась, вбивалась в голову нервными толчками пульсирующих височных вен.

Осознание случившегося ошеломляло меня.

Я не могла в это поверить... Я не могла это принять!

Истина произошедшего казалась какой-то паранормальной, невероятной, невозможной.

Но, Лерка... Лера согласилась... Решилась... Осмелилась...

-Зачем?-прошептала я в тишину своей комнаты.

Я вспомнила того наглого, самодовольного козла из кафе.

Это всё он!

Внушил Лерке, что она может заработать на гитару быстро и легко.

Что ей совсем не нужно напрягаться, стараться, трудиться.

Я негодующе цокнула языком.

Скотина!

Я ощутила растущее внутри яростное возмущение. Против моей воли, меня брал гнев.

В эти мгновения, стыдно признаться, но я искренне желала тому порнофотографу Игорю, или подавиться или споткнуться и разбить нос.

Я закрыла глаза.

За последние сорок минут на меня свалился целый шквал шокирующих событий.

Мне надо это переварить, пережить.

Я вздохнула.

Леркин поступок вызвал у меня угнетенное смятение.

Я посмотрела на монитор компьютера.

Вспомнила, что собиралась сделать.

Я выбрала поисковую строку Google и набрала: Убийство, новости.

Поисковик в первой же строчке выдал мне следующее:

«Новое убийство Романтика! Полиция скрывает подробности».

Далее, «Зверское убийство в цветочном магазине! Ещё одна жертва Романтинка!», «Серийный убийца не останавливается! Новая жертва! Почему бездействует полиция?», «МВД срочно удаляет эти фотографии из сети! Смотреть всем! 22+»

Я щелкнула по последней ссылке. Но тут меня ждало разочарование.

«Данная страница не существует».

Но я нашла ещё несколько подобных ссылок. Как я поняла, Романтик, о котором Москва заговорила в начале апреля, снова выложил фото убийства в интернет!

У нас в школе последние два месяца только о нём и разговоры. Все шушукаются, шепчутся, пересылают друг-другу его фотографии. И мне показывали... Пытались.

Я отказалась смотреть на это. По понятным причинам, я старалась держаться подальше от любых новостей, связанных с Романтиком.

Я боялась. Я боялась воспоминаний. Такое уже было.

Я уже страдала кошмарными видениями другого серийного убийцы и его жертв.

Видения настигали меня регулярно. Повсюду. В любое время суток.

Они часто накатывали по ночам.

Я боялась спать ночью. Спала днём.

Меньше вероятность увидеть кошмарные видения.

Я не знала куда от них спрятаться. Я тогда помогала Стасу и его группе отыскать скрывающееся под личиной школьного учителя жестокое чудовище, что пытало и казнило мальчишек от семи до десяти лет.

Пока Стас его поймал он успел забрать шестерых.

Шестерых обычных мальчишек.

Московский Живодёр успел поселить бесконечное горе в шести обычных, русских семьях.

Шесть матерей тот ублюдок, обрёк на пожизненные, душевные страдания. На пожизненную, мучительную боль, которую уже не прекратит даже время.

И теперь этот... Романтик.

Я закусила губу, глядя на ссылку, на которой лежали запретные фотографии, которые МВД удаляет с сайтов.

Я в нерешительности убрала руку от мыши, сжала кулак.

Мне было страшно представлять, что я там увижу.

Я вспомнила видение. Вспомнила, как рыжеволосая девушка сдирала с себя кожу.

Я вспомнила ту тень.

Я отвернулась от монитора. Поджала колени, с ногами забралась на кресло, спрятала лицо в ладонях.

От неизбежного ужаса, который теперь будет меня преследовать, у меня нахлынули слёзы.

Меня ни куда от этого не деться. Я буду это видеть. Я буду на это смотреть.

Это никуда не денется, не прекратится пока... Пока Романтик не будет пойман. Или внезапно убит.

Я всхлипнула. Нервно, тяжело сглотнула. Тёплые слёзы скользили по щекам. Я ощутила их привкус на губах.

Меня раздирали душевные, навязчивые опасения, страхи, пугающие представления о том, что я буду видеть, с чем мне придется столкнуться.

Я уже ныряла в такое дерьмо. Я уже тонула в чужой боли, страданиях, муках и ужасах. Я проживала последние мгновения чужой жизни. Я видела, как отнималась эти жизни.

Я боялась видеть и чувствовать это вновь. И знала, что выбора у меня нет.

Нет. Нет! Нет! Нет!!!

Я судорожно вздохнула.

Чуть прикусив большой палец левой руки, я все-таки перешла по ссылке.

Это оказался паблик в соцсети. Назывался он «Антифакты».

Я нервно усмехнулась. Оригинальное название.

Перед тем, как открылись фотографии выскочил предупреждающий банер, типа эти снимки могут шокировать людей с неокрепшей психикой.

Господа, мою психику уже ничего не спасёт, с невеселой улыбкой подумала я и нажала «подтвердить».

Открылась первая фотография. Я закрыла глаза, отвернулась.

Мне хватило одного взгляда, чтобы детально разглядеть изуродованное, окровавленное человеческое тело.

И заплетенные в несколько тонких кос золотисто-рыжие волосы.

Я заставила себя посмотреть на фотографию.

Это была она. У меня не было ни каких сомнений.

Та девушка из супермаркета. Та обладательница желтого Сузуки Свифт.

Она напоминала освежеванную тушу. Романтик обошелся с ней, как со скотом.

Глядя на красивый антураж из белых роз вокруг, я поняла, что его показательное стремление обставить сцену убийства красиво, лишь издёвка.

Он измывается над ними и над нами.

Он воплощает собственное извращенное, превратное понятие о красоте в этих убийствах.

Но, ему нравиться, что у нас это вызывает ужас. Ему нравиться, что нам это противно.

Такие, как он считают, всех остальных недоразвитыми недочеловеками и тупыми, покорными овцами.

Абсолютное большинство в их глазах лишь непутевая, бесполезная серая масса. Покорная и бесправная.

А он... он уникален. И его творения прекрасны.

Я вздохнула. Переключила следующую фотографию.

Таких, как он я уже встречала. И это был такой же.

Нет. Нет, он гораздо хуже. Он нарцисс. Самый настоящий нарцисс.

Он считает себя творцом и художником. Талантливым гением.

А мы все забитая навязанными законами слабохарактерная, бесхребетная толпа тупых ублюдков.

И его отношение к нам очень ярко выражено в его преступлениях.

Откуда я все это знаю? Почему эта четырнадцатилетняя сопля сидит тут и умничает, спросите вы?

Дамы и господа, ответ очень прост.

С такими подонками, как Романтик, жизнь сводила меня уже несколько раз.

И не дай бог вам всем увидеть и пережить то, что довелось мне.

Я не набиваю себе цену. Простите если мое высказывание кажется вам заносчивым и высокомерным.

Просто... я знаю, о чем говорю. И о них я тоже знаю.

Не мало. К сожалению.

Я прокрутила все фотки на этом паблике. Я посмотрела фотографии с прошлых убийств.

Розы. Карминовые, лиловые, белые. И каждый раз в центре сцены кровавое тело без кожи.

Я услышала девичий смех.

Я закрыла глаза. Крепко зажмурилась.

Не надо... не сейчас... О, Боже... не надо, пожалуйста...

Я слышу её смех. Смех одной из них. Одной из тех, что уже нет.

Она рядом. Я рядом. Я чувствую тепло.

Я открываю глаза.

Солнце. Весна. Май. Зеленые деревья, трав и пестреющие на лужайке цветы.

Девушка в желтом платье с небольшой, василькового цвета сумочкой Келли.

Она куда-то спешит. Спускается по ступеням.

Шумно хлопая крыльями, взлетели два голубя, пролетели над её головой.

Я бессильно наблюдала за ней. Она прошла мимо меня.

Она встретилась с парнем в рубашке и джинсах.

Они обнялись. Он поцеловал её.

Я увидела их вечер. Они хорошо провели время.

Они долго прощались перед её подъездом.

Я увидела, как она дома, раздевается, заваривает чай.

А потом я вижу его. Тот силуэт. Ту тень из мрака.

Он забрал девушку в желтом платье. Он забрал первую.

Я увидела следующую жертву. Затем третью. И наконец эту, рыжеволосую.

Я вспомнила, что она хотела меня подвезти.

Я молча рыдала, глядя на последние воспоминания из их жизней.

Хватит, взмолилась я мысленно, пожалуйста... Хватит... Я поняла... я... поняла, перестаньте... Перестаньте! Хватит! Я не хочу!

Воспоминание выплюнули меня обратно.

Я снова в своей комнате. Я в кресле, передо мной горит монитор компьютера.

Меня опять сотрясала дрожь.

-Чёртов ублюдок...-шмыгнув носом проговорила я.-Что б ты провалился! Сволочь! Скотина! Kurwa!...

Я встала со стула, подошла к полкам с книжками. Тут у меня лежал не большой тайничок.

Здесь я хранила настойку пустырника. И ещё парочку успокоительных средств.

Я этим пользуюсь редко. Но не пользоваться не могу.

Приняв лекарство, я начала собираться к Лере.

Поспать мне все равно уже не удастся. Хоть поговорю с подругой, узнаю подробности.

Может ещё можно что-то исправить.

А потом... Потом поеду к Стасу. Мы с ним не общались с тех пор, как он поймал Московского Живодёра.

Тоn, кстати тоже любил записывать свои пытки на видео. Потом родителям жертв, тварь, отправлял.

Я начала собираться к Лере. Надо было что-то делать с покрасневшими от слёз глазами.

Ладно. Я достала косметику. Посмотрим, что будет дальше.