Гром отгремел, Рассыпав дождь по травам. Седой старик, Ты расскажи опять И как мечталось О красивых странах, И Перекоп Как приходилось брать. Как мчались кони, Устали не зная. А ты чубат И молод, и красив... Промчалась Твоя юность боевая На полный вымах Ярости и сил. Теперь ты сед. И спать ложишься рано. И, словно память Отгремевших лет, Болит твоя открывшаяся рана, И долго-долго Сна ночами нет.

Старик, старик, Я знаю, не помогут Лекарства, Что приносят доктора, Если опять пригрезилась Дорога И если ею Бредишь до утра. И снова За Окой и Чертороем, Клинком сверкая, Уж в который раз, Безбожно в бога, В мать и в душу кроя, Ты целишь в черный И бровастый глаз. И взгляд в упор — Матерый и колючий. Ты выпускаешь В этот взгляд заряд. И падает, Всплеснув руками, С кручи Тот, кто ходил В кулацких главарях. И снова — Наземь рыжие восходы. И въелась в тело, И ржавеет пыль. И стонет под копытами Ковыль. И снова бой... Нет. Здесь помочь Не смогут Умнейшие на свете Доктора. Если опять Пригрезилась дорога. И если ею Бредишь до утра.

Ты сетуешь на память, Что, как шхуна, По руслу лет Уносится назад, Туда, где первой на селе Коммуне Бандиты одичавшие грозят... Собрания, агитки, продотряды. И протокол В крови секретаря... И пламень строк В расстрелянной тетради: «Горят над нами Зори Октября».

Ты вспоминаешь — Что за лето было! В низинах, У разливистой реки же траву высокую Косили Облитые загаром мужики. И косишь ты. С тобой два сильных сына. И тот, что поплечистей, — Мой отец. Шутили все: — Не слаб детина. По всем статьям В отца пошел малец.

Ты говоришь, И я пошел в отца. ...Есть обелиск За морем чабреца.

А жизнь спешит. А жизнь неукротима. И стонет в жилах Дерзновенный век. И, утверждая Власть свою над миром, Взошел над миром Гордый человек. Под ним клубятся Древние преданья. Над ним повисли Гроздьями миры. А жизнь спешит. О радость созиданья И светлые улыбки Детворы!..

Я выйду в поле Самой ранней ранью И посмотрю вокруг Из-под руки. И выплывут навстречу Из тумана Крапленные заре  Материки. А я, Вселенной Молодой хозяин, В спецовке синей Землю обойду. Мне — от Москвы До самых до окраин Растить хлеба И добывать руду. Мне все успеть, Что деды не успели. И все, Что завещали нам отцы. Поверь, старик, — Мужчины мы на деле. Мы только с виду Мальчики, юнцы. Сегодня нас благословляет Родина На трудные И славные дела. Ракеты мчатся, Тая в синей роздыми. И сталь в мартенах Буйствует, бела. И пусть не все Спокойно на планете. Но в жизнь входя, Мы знаем наперед, Что в час любой Мы на земле в ответе За Правду, За Любовь И за Добро!

Горят над нами Зори Октября... Отмечены высокою судьбою, Мы нынче пашем И плотины строим, И в Арктике бросаем якоря, И спорим хлестко, Если что — не так, Идя по жизни С Ильичевой верой. По сердцу нам Тугие ветры века И звездная по силам Высота. И пусть не все Спокойно На планете, — В грядущий день Распахнуты глаза. Поверьте, деды, И отцы, поверьте — Мы в трудный час Не повернем назад.

Гром отгремел, Рассыпав дождь По травам... Седой старик, Ты расскажи опять И как мечталось О красивых странах, И Перекоп Как приходилось брать. Как мчались кони, Устали не зная, А ты чубат И молод, И красив... Промчалась Твоя юность боевая На полный вымах Ярости и сил. А дед выходит В кацавейке куцей К косому И клыкастому плетню. И вижу я, — Он тихо улыбнулся Навстречу звонкому И солнечному дню. Он, Этот мир узнавший Не по книжкам И смерть не раз увидевший В глаза, Он слышит — где-то, Где-то очень близко Вздыхает сено На степных возах. И дед смеется, Как смеются дети, Любой травинке И дождинке рад... Растут хлеба, Кричат грачи на ветках, И набирает соки Виноград.