– В чем дело? – увы, никто не обжигался о лед моего голоса.

– Ваши документы? – вместо ответа, заученно беспристрастно произнес Некто.

– Хорошенький способ знакомиться, – наигранно бодро произнесла я, – А ваши?

– Помнится, вчера я уже показывал вам свое удостоверение, – все так же сухо ответил Некто и полез в нагрудный карман пиджака. Как и в предыдущий раз, разобрать содержание корочки я не успела.

Интересно, почему он ходит в штатском? Не хватило денег купить форму? Ребята возле подъезда с почти нежными отеческими улыбками глядели куда-то в сторону детской площадки, делая вид, что происходящее в подъезде их не касается. Кажется, эти двое и вправду были ментами.

«Интересно, если он меня ударит, они вмешаются?» – напряженно заметалась в поисках выхода я. Можно было попытаться позвать на помощь…– «Нет. Похоже, эти двое целиком отдали свои продажные погоны под командование Некты. А жильцы не станут противостоять действиям милиции. Что же делать?»

Я попыталась взять себя в руки. В конце концов, появление Некты сулило мне скорую встречу с Робиным. Нужно было покориться воле похитителей.

– Давайте не будем разыгрывать этот спектакль, – как можно спокойнее произнесла я, – Вы прекрасно понимаете, что паспорта у меня при себе нет. Покажите закон, обязывающий граждан носить с собой документы?

– Сожалею, но я должен задержать вас до выяснения личности. Пройдемте к машине.

И тут я всё поняла. Некто не станет везти меня к Робину. Зачем? У шефа (или компаньона, или подчиненного?) и так много дел. Меня попросту отправят за решетку. Выяснять личность они могут хоть трое суток, а тогда моё присутствие уже никому не навредит.

«Интересно, знает ли об этих планах Вадим?» – отрывочно заметались в моей голове совершенно бесполезные мысли, – «Чем я помешала Некте на этот раз? Чемодан ведь уже у него. Может, кто-то из ребят проговорился?»

В этот момент двери лифта начали раскрываться. Время будто замедлилось. Я заскочила в кабину и надавила кнопку самого верхнего этажа. Не ожидавший от меня подобной наглости Некто на миг замер, изумленно вскинув брови. Наши взгляды встретились. В следующую секунду я со всей силы врезала шпилькой по подставленной на пути у дверей лифта туфле. Некто рефлекторно убрал ногу и кабина, надрывно скрипя, понесла меня вверх. Услышать, успевает ли за лифтом бегущий по лестнице Некто (а я пребывала в уверенности, что он кинется за мной) было невозможно. Ворчания лифта отрезали меня от всех остальных звуков. Кабина распахнула дверцы на девятом. Тяжелые шаги преследователя были где-то на расстоянии полпролета от площадки.

«Ничего себе, скорость!» – позавидовала я, и нажала кнопку третьего этажа, – «Пусть побегает и выдохнется. Главное, не нажми случайно первый, а то попадешь в лапы стоящих у двери.» Дальнейшие действия приходилось изобретать в совершенно экстренном порядке, с минуты на минуту до Некты должно было дойти кликнуть своих помощников. Втроем они легко поймали бы меня. С третьего я, услышав, что Некто тяжело дышит где-то в районе второго, снова поехала на девятый. Оттуда на второй, а потом решилась на свой родной шестой. Странно, что Некто сразу не выставил пост возле дверей квартиры. Так быстро и тихо я не открывала свой замок еще ни разу. Некто был где-то ниже. Он остановился, вслушиваясь в хлопок двери.

«Ну и что теперь?» – мысленно заорала я на саму себя, – «Он ведь легко проникает к тебе в квартиру, ты что, забыла?»

С трудом заставив дрожащее тело отлепиться от входной двери (в панике оно стало абсолютно неуправляемым, и считало, что упираясь спиной в дверь, а ногами в пол, сможет помешать проникновению преступника в дом) я кинулась к балкону. Слабое подобие разумной мысли полоснуло по мозгам и я быстро влетела в соседнюю комнату.

На лестничной площадке раздался звук дверного звонка. Я вздрогнула. Странно, но звонили к соседям. «Может, приглашают понятых для подтверждения моих сопротивлений властям? Или подбросят сейчас чего, а свидетелям изъятие продемонстрируют, » – не к месту вспомнила злобные фильмы о методах работы родимой милиции я.

«Господи, только не сейчас!» – взмолилась я, – «Не позволяй им сейчас остановить меня. Робин ведь уже на крючке. Он почти у меня в руках! Нельзя сейчас ломать все планы из-за нелепой прихоти какого-то Некты. Пусть он временно испарится. Вот поговорю с Робиным, потом и с Нектой разбираться начну. На двоих одновременно меня не хватит… Пусть соблюдают очередь!»

Похоже, моим просьбам вняли. Не дождавшись ответа из-за двери одних соседей, Некто принялся звонить следующим. Глуховатая, но очень ответственная и дотошная соседка из квартиры напротив наверняка окажется дома и потребует подробных объяснений. Это давало мне несколько минут форы.

На дне одного из открывающихся пуфиков лежал потертый и порванный Жорикин чемодан, набитый старыми бобинами, преимущественно без лент. Первый раз в жизни я обрадовалась, что Георгий отказывался выкидывать весь этот хлам. Был чемодан, хоть и наглухо черного цвета, зато по качеству (мягкая рифленая кожа) и размеру походил на заветный оранжевый. Я тщательно обмотала чемодан темно-синей шторой, вольготно распластавшейся в углу того же пуфика, автоматически прихватила валяющиеся там же наручники – трофей предыдущей работы Георгия, – сунула их в свою сумочку и, таки, выскочила на балкон. Чемодан оказался тяжелым, но вполне носибельным.

«Не факт, что Артем не заодно с Нектой! Ты об этом не забыла?» – услужливо подсказал кто-то ехидный из глубин подсознания, когда я, распахнув окно, что есть силы тарабанила шваброй по балконному стеклу соседа.

«Главное – вовремя вспомнить!» – огрызнулась я сама на себя и приветливо помахала свободной от швабры рукой недоуменно свесившемуся со своего балкона Артему.

– Ты готов?

– Не совсем еще. А что, типа, такое?

– Под подъездом менты, – радуясь, что мне есть с кем разделить свои страхи, сообщила я, – Пытались меня задержать… Боюсь, будут дверь ломать.

Артем побледнел.

– Мне надо полминуты, – выдавил из себя он, наконец, – Если начнут ломиться в дверь – зови.

Артем исчез, а я, в волнении прислушиваясь к доносящимся с лестничной площадки звукам, нервно крутила в руках сотовый.

«Нет, Георгия вызывать нужно только в крайнем случае. Если и правда в отделение заберут, тогда. Робин ведь уже почти у меня в руках, нельзя Жорику позволять завалить дело,» – отчего-то вдруг придя в себя, подумала я.

– Я почти собрался, – снова высунулся из окна Артем.

– Ты меня сначала забери, потом собирайся, – попыталась запротестовать я, но сосед снова исчез.

На меня тем временем снизошло совершенно не свойственное мне озарение. Я знала, что нужно делать! Выдернув – отчего-то вместе с гвоздями, штукатуркой и стенным мясом – из балкона бельевую веревку, я тщательно перевязала замотанный в тряпку чемодан, после чего примотала его себе к спине наподобие рюкзака. Свою сумку я одела на шею.

– Пошли? – снова высунулся из своего окна Артем.

– Ты только покажи, как лезть, – небрежно бросила я, скрывая волнение. О том, как можно спуститься с шестого этажа по балконному ряду, я знала чисто теоретически.

Промежуток между вертикальными балконными рядами в нашем доме не страдающие уголовными предрассудками дизайнеры решили украсить декоративной бетонной решеткой. Артем перелез через перила, дотянулся рукой до ближайшего треугольного отверстия, из которых состоял узор решетки, потом переместил в соседнее отверстие ступню, и, довольно быстро перебирая руками и ногами, словно по лестнице, спустился на уровень моего этажа, после чего, легко переместившись с декоративной решетки на балкон, оказался рядом со мной.

– Уж лучше пойду сдамся, – категорически заявила я, – Я так не смогу.

Артем тяжело вздохнул.

– Значит так, наверх лезть проще, – после короткого раздумья констатировал сосед, – Не так страшно и короче. Ты только перелезь на эту решетку, а дальше уже не страшно будет. Вот так, – Артем наглядно продемонстрировал сказанное, – Что, по пожарным лестницам никогда не лазила? То же самое! Тремя конечностями держишься, четвертую переставляешь. Поняла? Давай, становись на перила. Держишься? Да не смотри ты вниз!

Выяснилось, что не смотреть вниз я не могу. И двигаться, осознавая, на какой высоте нахожусь, тоже не могу. Конечности словно окаменели, я совершенно не могла пошевелиться.

– Так, ладно, я тебя сейчас затащу. Не сопротивляйся только… – непонятно каким образом уцепившись за что-то на решетке ногами, Артем попытался вцепиться в мои подмышки. Я с детства боялась щекотки, поэтому вздрогнула всем телом и, едва сдержав крик, еще крепче вцепилась в свой балкон, – Эх, не выйдет. Слушай, а ведь я тебя веревкой страховать могу.

В тот самый момент, когда я начала яростно мотать головой в знак протеста, в мою дверь несколько раз позвонили. С перепугу я стала на удивление сговорчивой. В результате, находясь в полуобморочном состоянии, я оказалась практически распятой на треклятой декоративной решетке. Отверстия в ней располагались на достаточно большом расстоянии друг от друга. Я застыла в ужасе, уткнувшись носом в вонючую бетонную пыль.

– Отдай мне чемодан, – скомандовал Артем откуда-то свыше.

– Не могу, – честно призналась я, – Я его второпях так тщательно к себе примотала, что теперь очень долго возиться придется, чтобы веревку снять.

Артем выругался сквозь зубы и пробубнил нечто не слишком-то вежливое о женском интеллекте. Смотавшись к себе за веревкой, Артем, несмотря на мой панический ужас перед любыми прикосновениями, обмотал ею мою талию.

– Постарайся понять, что я говорю, – проговорил он так, будто обращался к кому-то совершенно невменяемому, – Смотри, теперь у тебя есть страховка. Даже если сорвешься – я тебя затяну обратно. Итак, лезем вверх!

Несмотря на усилившееся от слова «сорвешься» головокружение, я всё же пустилась в путь.

Сосед с восьмого этажа, после нескольких, шепотом кинутых Тёмкой слов, захлопнул рот и поспешил ретироваться вглубь своего жилища. В районе девятого этажа ползти стало значительно труднее: мы попали в заросли винограда. Клятвенно пообещав себе в ближайшее же время отправить сюда работников санэпидемстанции, чтобы отомстить проклятым мошкам за наглые пляски на моем безоружном лице, я доползла до конца решетки. Артем затянул меня на плоскую черную гладь крыши и сел рядом, чтобы отдышаться.

– Что ты соседям наговорил? – осознав, что ужасающий подъем остался позади, я немного успокоилась.

– Да так, – отмахнулся Тёмка, – Сосед сверху – человек понимающий. Ему честно сказал, что от милиции бежим, от политических репрессий спасаемся. Ты ведь раньше журналисткой работала…

Я не стала объяснять Артему, что в нашем городе политические гонения на журналистов невозможны. Общественное мнение настолько не играет в нашей политике никакой роли, что те, кто его пытаются формировать, опасны быть не могут. Чтобы ни написал журналист, как бы ни отнесся к этому читатель – верха все равно будут поступать по-своему.

– Мог бы просто бутылку пообещать за молчание, и все б уладилось, – вспомнив массу подробностей о соседе с восьмого буркнула я.

Да, и грустные моменты жизни имеют свои радостные стороны. Я встала и направилась к растущей из крыши будке. Естественно к той, что находилась в отдалении. Мне ведь нужно было попасть в соседний подъезд. К счастью, в нашем доме постоянно велись какие-то ремонтные работы, поэтому жители верхних этажей, замучавшись отдавать и забирать ключи от выходов на крышу, просто не запирали выходы на замки.

– Как из подъезда выйдем, сразу лезь через перила и прыгай за крыльцо, – шепнул мне на ухо сосед, когда кабина чужого, пропахшего потом и исцарапанного неприличными надписями, лифта спускала нас вниз. Возбужденный от пережитых волнений Артем потерял свою обычную бледность. Конопушки растворились в появившемся на щеках румянце, глаза азартно блестели. Приключения явно шли на пользу внешнему виду соседа. Чего, судя по следующей его фразе, никак нельзя было сказать обо мне: – Слушай, улыбнись. У тебя вид совсем перепуганный. И обязательно посмотрись в свою пудреницу, или где там еще у тебя прячутся зеркала.

– Что, так плохо выгляжу? – с наигранной обидой в голосе спросила я.

– Да нет, – поспешил оправдаться сосед, – Просто примета такая. В зеркало, типа, посмотрись, чтоб не возвращаться. Ну и, чтоб полосы от чердачной пыли с лица стереть за компанию.

Меня всегда немного раздражала Тёмкина привычка сначала выдумывать что-то для защиты от возможных обвинений, а уж потом говорить по существу.

Нырнув за угол дома, мы сразу же выскочили на шоссе и принялись махать руками всему, что движется. Уже сидя в такси, я вздохнула с облегчением и принялась приводить себя в порядок. К счастью, в моей сумке нашлись и зеркальце, и расческа и даже кое-что из тяжелой артиллерии косметики.

Вскоре агрессивного вида брюнетка с косичками, коротко переругиваясь с хипповатого вида конопатым мальчишкой, который настырно пытался изъять у неё отвратительного вида сверток, перемотанный грязной веревкой, зашла на площадку летнего кафе. Этим летом каждый уважающий себя киоск устанавливал для клиентов пластиковые столики с яркими, разрисованными всевозможной рекламой, зонтиками. Таким образом, весь город покрылся мини-кафешками и превратился в огромный рекламоноситель. От разнообразных призывов освежиться и закурить пестрило в мозгах, зато всегда было, где присесть.

– Ну и где, спрашивается, наши друзья? – несколько стервозно поинтересовалась я у Артема, прежде чем отправить его за соком.

– Еще пять минут. Не дрейфь, подойдут, – по интонациям соседа было видно, что он устал от меня необычайно, – Послушай, эта твоя жуткая тряпка привлекает внимания значительно больше, чем сам чемодан. Давай размотаем!

Я устала с ним спорить, поэтому ничего не ответила, только сильнее сжала ногами поставленный прямо перед собой чемодан. Сосед тяжело вздохнул и отправился к киоску.

Странно, но о маскировке в этой компании позаботилась одна я. Серж и Васек были одеты совершенно так же, как три часа назад. Только плечо Василия оттягивала пятнистая спортивная сумка.

– А чего скрываться? – захихикал Васёк, – Нам скрываться не во что! У меня, так точно. Все, что есть из одежды– на мне.

– Разве где-то написано, что людям запрещается пить в кафе пиво? – вскинул брови Серж.

– Интересно, куда же ты деньги, вырученные от угонов, тратишь? – не удержавшись, спросила я Василия.

– На нужды сердца, – серьезно ответил Василий.

– На баб, что ли? – поддержав меня, захихикал, всегда готовый задеть Васька, Артем.

– На музыку. У меня уже знаешь, сколько дисков? – Василий обиженно махнул на нас рукой и отвернулся, – Что метать бисер перед всякими, да? – обратился он к Сержу.

Тот неодобрительно покачал головой, глядя на меня. В сущности, он был прав. Я виновата. Я начала. Дабы исправиться, я хотела, было, серьёзно порасспрашивать Василия о его музыкальной коллекции, но Сергей сделал останавливающий жест и начал говорить о деле.

Из дальнейших разговоров я поняла, что сменная одежда была нужна из всех нас только Артему. Сосед сидел за столиком, не снимая со спины школьного вида рюкзак, и подмигивал мне, призывая не волноваться.

Призывы были напрасны. Я волновалась. Я очень волновалась. Стук собственного сердца заглушал для меня и надрывно орущее из киоска радио, и разговоры ребят. Робин так и не объявился. Надежды рухнули. При всем желании Вадим не смог найти нас здесь. А другого пункта остановки перед началом операции по угону «Бэнтли» не планировалось.

«Сбежать?» – мелькнула шальная мысль, – «Признаться во всем? Что же делать?»

– Так, ладно, – Серж привстал и галантно склонил подбородок в знак прощания, – Мы с Артемом ненадолго отлучимся. Дела, знаете ли…

– Сережа, подожди, – уже не в первый раз за этот разговор начала я, – Не ходите…

Сосед больно стукнул меня под столом ногой, склонился к самому уху, шепнул: «Я за тебя поручился!» В глазах Василия холодными лезвиями блеснуло что-то нехорошее.

– Если боишься, не надо было лезть, – серьезно сказал мне он, потом, испугавшись, что переборщил с резкостью, шутливо добавил, – Кто волка боится, тому и глаз вон.

Сергей мои слова вообще проигнорировал.

– Если через сорок минут не придем, ты, Василь, за старшего. Пойдешь разведаешь, что, да как. Дерево, с которого к ним все видно, знаешь? Если что, ждите связи с Робиным. Он страховать обещал. Связями.

Василь кивнул.

«Так, сейчас они пойдут на выполнение первой части операции. Узнают, что «Бэнтли» в особняке нет, расстроятся, вернутся и отменят операцию,» – забалтывала собственную тревогу я, – «Сейчас им ничего не угрожает. Нагловатый парень из пожарки.. Подумаешь.. В крайнем случае, выгонят и слушать не станут…»

Идея про пожарника, каюсь, была моей. Пытаясь придумать, как бы нейтрализовать охрану, мы с Артемом придумали ряд совершенно неосуществимых вариантов. Увы, некоторые из них показались Сержу реальными. Прислуга поп-звезды отпускалась по домам довольно рано, поэтому особняке, по сведеньям Тёмки, должно было находиться пять человек – два охранника, восседающих в беседке во дворе, и жена поп-звезды с двумя детьми – в доме.. Как говорил Тёмка: «Дети маленькие. Уже ходят и разговаривают, но еще ничего, типа, не понимают. Да нет, не старшеклассники. Дошкольного возраста, я думаю. Судя по бантам – девочки, но шкодят, типа, как мальчики.» Дети и жена ложились спать рано, поэтому их во внимание можно было не принимать. Охранников необходимо было усыпить. Наблюдательный Артем утверждал, что та смена, которая будет дежурить сегодня (и это был дополнительный аргумент к тому, чтобы приступать к началу операции этим вечером) любят выносить с собой железные кружки и банку с заваркой. Выкуренные сигареты они перемежали распитием неразбавленной заварки, спасаясь, таким образом, от желания уснуть.

Отчего-то, услышав всю эту вводную, я вспомнила г-на Ожигова и его рассказы о том, как легко можно было зарабатывать деньги в былые времена. Изначально по плану Артем должен был позвонить в ворота особняка и, прикинувшись распространителем плакатов по технике безопасности, попытаться вступить в диалог с охранниками. И зачем только Ожигов рассказал мне эти свои истории! Если бы не они, не пришлось бы сейчас Тёмке так рисковать. Конечно, изначальная идея была нами же с соседом жестоко обсмеяна.

– Здравствуйте, я из полиграфической компании, у нас сегодня день оптовой распродажи, поэтому я вам за совершеннейшие копейки хочу продать вот этот плакат. Он, конечно, б/у, но потому и такой дешевый! – ёрничая, изображал при обсуждении Артем и покатывался со смеху, – Как проваливать? Да вы что? Даже чаем не напоите? За что бьёте, сволочи!!!

Вдоволь насмеявшись, мы вдруг родили новую идею: Артем должен был прикинуться пожарным инспектором.

– У меня друган есть, пожарник, – вдруг оживился сосед, – Так он, типа, в любой офис может прийти и всех там оштрафовать. Скажет, к примеру: у вас чайник электрический не соответствует пожарной безопасности. Все, закрываю вас. Они ему, естественно, все блага сулят, на лапу, типа, дают… В общем, ублажают всячески.

Артем выпросил у своего другана удостоверение (давно замечено, что на фото в документах все люди – близнецы), приосанился, захватил пиджак для солидности, и собрался идти разбираться. Услышав о намерениях начинать операцию таким образом я, конечно, пыталась остановить ребят.

– Не, друган, конечно, сказал, что никто меня в дом, типа, не пустит. Ну и вообще, что туфта это все. Но попробовать-то можно? – горячо доказывал Артем, в ответ на мои просьбы не совершать глупости, – Я им такую историю, типа, сочиню, что у них головы заклинит.

Мысль про пожарного инспектора изначально исходила от Артема, а он привык защищать свои идеи несмотря ни на что.

– Если этот номер не пройдет – будем Катерину с обмороком запускать, – сухо отрезал Серж, – Должен же быть какой-то вариант? Неужели мы без идей Мэтра вообще ничего придумать не в состоянии?

– Если долго мучаться, можно и замучаться, – многозначительно заявил в ответ на все это Васек, не совсем ясно поддакивая или возражая.

В общем, несмотря ни на что, ребята все же отправились на дело.

– На вас поступила жалоба, – должен был говорить он обитателям особняка, – Вот, истец, – Серж (якобы, племянник проживающей в хибаре возле дороги тети Шуры) должен был с достоинством кивать головой, – Не соблюдаете противопожарную безопасность. Из-за вас в сети замыкания. А сеть-то общая. Не ваша! Государственная! Будите мне хозяйку. В такое время, потому что истец только после работы вашим делом заниматься может. Он – человек работящий. Ну ладно, можете не будить. Только покажите, как проводка распределена. Может, это и не из-за вас замыкания…

Артем должен был отвлекать охранников расспросами и просьбами что-то показать, приподнять, отодвинуть… А Серж, тем временем, устало, как и положено вернувшемуся с работы работяге, восседал бы в беседке, где и подсыпал бы незаметно снотворного в стоящую на столе банку с заваркой. Естественно, предварительно Артем выслеживал со своего дерева удобный момент, когда и заварка на столе будет, и все остальные обстоятельства сложатся благоприятно.

– Слышь, а тебя ведь на самом деле не Катей зовут, так? –оскалился Васёк, отвлекая меня от раздумий.

– С чего ты взял? – опешила я.

– Знаю. Немає у Мэтра сестёр с таким именем.

Вот это было уже чистой воды враньем. Две родные сестры Шурика действительно не были Катями, но ведь имелось еще полчище двоюродных, точные имена которых не знал даже сам Шурик.

– Ошибаешься, – отмахнулась я.

– Да ладно, зовись, как хочешь, – немного раздосадованный тем, что попытка узнать чью-то тайну сорвалась, Васек все же пошел на попятную, – Мне-то что. Это я так, для поддержания обсужания… Точнее, для поддержения обсуждения, – занялся своей любимой игрой в слова Василий. Нормальные люди, когда нервничали, теребили что-нибудь в руках, перебирая, скажем, четки. У Васька, видимо, был свой способ релаксации – он перебирал слова. Не замолкая ни на секунду, Василий, коверкая общеизвестные афоризмы, принялся рассказывать мне всевозможные истории из своего детства. Я вдруг поняла, где видела раньше этого мальчишку. Еше до вечеринки с экраном я видела Васька с Тёмой. Пару дней назад сосед с Василием встретились мне возле подъезда.

– Сколько времени прошло? – перебила его я, не в силах ни на секунду забыть о том, какому риску сейчас подвергаются Серж и Артем.

Васёк мельком глянул на часы.

– Семнадцать минут и сорок секунд, – не прекращая улыбаться, ответил он, и я вдруг поняла, что он ничуть не меньше меня переживает за товарищей. Просто успешно скрывает напряжение за якобы непринужденным разговором. Оттого и рассказы его звучали так нелепо и неестественно.

«Бери пример с младших!» – заразившись от Василия дурацкой привычкой перевирать пословицы, подал голос мой Внутренний Голос, – «Расслабься, делай вид , что ничего особенного не происходит. Сейчас твои ребята вернутся и сообщат, что операция отменяется. Ну какой нормальный охранник в их сказки о пожарниках поверит?! Это ж только дети малые на подобные приемы рассчитывать могут… А даже если охранники и поверят, что нереально. Все равно угон отменится. Машины-то в гараже нет. А на нет, как известно… Правда, это если и в правду нет. »

– Идут! – на миг сделавшись серьезным, шепнул Василий, и снова затараторил что-то приторно веселенькое.

Я вздрогнула и резко обернулась. Сумерки уже почти окрасились тьмою, поэтому приходилось напрягать глаза, чтобы различить два знакомые силуэта, движущиеся по направлению к нам.

– Не вертись, они, как бы, случайно вернулись. Забыли что-то. Поняла?

Я согласно кивнула, не отворачивая, тем не менее, головы от ребят. Артем сиял. Серж, как всегда, оставался невозмутимым.

– Ну?

– Все в полном, типа, порядке, – горячо зашептал Артем, – Показали, поводили по двору. Даже в гараж с «Бэнтли» пустили. Я там приборы смотрел.

– И? – все еще не веря услышанному, спросила я.

– Что «и»? – передразнил Артем, – Один, типа, с Сержем в беседке сидел, другой со мной по территории бродил. Но Серж – молоток. Всё равно выбрал момент, подлил моего зелья.

– А машина? – тупо гнула свою линию я.

– Просто класс, а не машина, – охотно поддержал тему сосед.

– А охранников всего двое, да? – я просто не верила своим ушам. Ну не мог Жорик никак не отреагировать на моё послание!!! Может, поломалась связь?

«Что-то тут не так. Все это выглядит до невозможности подозрительным…»

– Хватит трепаться. Через тридцать минут уже стемнеет. Будем начинать.

– А как же код на чемодане? – словно за последнюю соломинку, цепляясь за собственную выдумку, слабым голосом спросила я, – Робин ведь не явился…

– Васёк знает, как с замком поступить. Он консультировался. Поломкой прибора отрывание крышки чревато быть не может. Катя, вы бы сняли этот цвет майки… Ничего темного накинуть сверху нету? Вас же за два квартала видно.

– И летучие мыши, кстати, белое любят, – решил воздействовать на меня беспроигрышными, по его мнению, методами Васёк.

Я ничего не ответила.

««Бэнтли» на месте! Машина стоит в гараже! Георгий что, совсем спятил? Я же просила его отогнать автомобиль клиента в другое место! Неужели так сложно было позвонить охранникам и сказать им отогнать машину?! Стоп! А ведь он мог специально оставить машину… Как приманку… Как же я сразу не догадалась?!»

В мыслях моментально всплыл текст посланного мною Георгию предупреждения. Ну, конечно, любой профи, получив подобную анонимку, прикажет своим людям организовать засаду. Тогда понятно, почему профессиональные охранники с такой легкостью позволили обмануть себя .

«Засада! Засада! Засада! Что же мне теперь делать? Рассказать все Сержу? Не поверит. А поверит – так провалю себе всю подготовку к свиданию с Робиным. Что делать?»

Вообще-то я не нужна была для участия в угоне. Изначально планировалось, что я принесу чемодан и уйду. Но я, конечно же, настояла на своем присутствии (тогда мне казалось, что единственный вариант не упустить Робина – ходить за ребятами по пятам). Теперь нам с Артемом надлежало прятаться в кустах и ждать результатов. Чемодан я должна была отдать Василию…

«Что делать? Что делать? Что делать?» – я никак не могла избавиться от этой мысли и начать, наконец, соображать, что же нужно предпринимать.

– Тёма, – скомандовал Сергей, еще раз напоминая, кто как должен действовать, – Ты дуй на разведку. Глянешь, вырубились они или нет. А мы пока тут сидим. Если в без пятнадцати не вернешься – значит все нормально. Тогда мы с Васьком пойдем. А Катерина на углу улицы стоять будет, если вдруг что – нас предупредит.

Артем скрылся в быстро окружившей нас темноте.

– Ребята, – хриплым голосом проговорила я, – Операция не состоится… Потому что, – я даже примерно не могла себе представить последствий моего признания, – Потому что…

Дикий визг тормозов прервал мой монолог. Возле кафе, а точнее прямо возле нашего столика, лихо затормозила отечественная девятка. Из неё выскочил Робин и быстро подскочил к нашему столику.

– Уф, – он стер капли пота со лба, – Кажется, успел. Всё отменяется. Особняк поп-звезды набит милицией. Мои люди из ментовки сообщили, что у них там засада.

– Артем! – чтобы не заорать во весь голос, мне пришлось закрыть рот рукой.

– Котька? – Вадим ничего не понимающим взглядом окинул меня, – Ты тут откуда? Это ты от Мэтра, да? – в голосе Робина звучало явное недоверие… Но сейчас мне было не до того.

– Потом объясню, – бросила я, уже на ходу, – Не уезжайте без нас, мы сейчас.

Я бросилась догонять соседа. Тяжелые шаги за спиной и приглушенные оклики не могли остановить меня.

– Куда! Серж пойдет! Стой!

Но я и не думала останавливаться. Пулей домчавшись до поворота на улицу, где проживал «поп-звезда», я увидела мелькающую вдалеке пеструю футболку соседа. Как ни в чем не бывало, что-то тихо напевая себе под нос, он приближался к заветному дереву возле высоченного забора. Подоспевший сзади Серж крепко схватил меня за плечи.

– Дальше не ходи. Увидят – хуже будет. Тёма не дурак, выкрутится. Обычным грушесобирательством отмажется.

В то, что милиция одобрит попытки бывшего пожарника с чужим удостоверением в кармане обносить чьи-то груши, я категорически не верила.

– Артем!!! – что было сил заорала я, рванувшись из объятий Сержа, – Шухер! Беги назад! Засада!

В ту же секунду рядом раздался визг тормозов и Серж бесцеремонно забросил меня на заднее сидение подъехавшей девятки. Спустя несколько мгновений сюда же приземлился запыхавшийся Артем. Машина резко развернулась, почти на месте, не выезжая из круглого освященного фонарями пятачка, и мы рванулись в путь.

– Погони нет, – сидящий за рулем Василий сбросил скорость и выехал на оживленную центральную улицу, – Странно?

– Странно, – согласился Робин. Я с трудом понимала происходящее. – Выходите, расходитесь по одному, – скомандовал Вадим, когда Василий остановился перед перекрестком, – План связи прежний, – Артем и Серж быстро покинули салон.

– Я не выйду! – категоричным тоном заявила я, – Мне с тобой поговорить надо.

Светофор загорелся зеленым, сзади засигналили.

– Ладно, выйдешь вместе с Васьком, – досадливо поморщившись, сквозь зубы кинул Вадим и обратился уже к Василию, – За следующим светофором свернешь в подворотню. Там я пересяду за руль. Заберешь Катерину и привет.

– А ты? – вмешалась в разговор я.

– А мне машину чужую еще вернуть надо, – ответил Робин, – Я её незаконно угнал. У совершенно незнакомых людей. Но ехать-то надо было на чем-то, ведь так? Я думаю, что от столь краткой эксплуатации…

Я испугалась, что сейчас Вадим начнет снова толкать какую-нибудь из своих философских теорий и сделается невосприимчивым к любым обращениям. Но он вдруг запнулся и перебил себя сам.

– Котя, что ты тут навязала, я веревку теперь распутать не могу, – раздраженно спросил меня Вадим.

Я, привстав, заглянула ему через плечо и окончательно пришла в себя. На коленях у Робина лежал обернутый в тряпку чемодан с бобинами. Я моментально вспомнила, что собиралась делать в подобном случае.

– Дай сюда, я развяжу, – небрежно кинула я, – Тайну узла знать надо.

Вадим без всякой опаски подчинился. Едва чемодан попал ко мне в руки, я быстрым движением освободила ручку чемодана от тряпки (хорошо что на исходном рыжем чемодане ручка тоже была черной), достала из сумочки наручники и пристегнула свое запястье к чемодану.

– Теперь ты точно возьмешь меня с собой, – улыбнулась я первому бывшему мужу, демонстрируя руку.

– Вот дура-то, такой груз к себе пришпандорила, – восхищенно присвистнул Васек, – Ты его таскать замахаешься…

На это подростковое хамство никто не отреагировал.

– Рискуешь, что я прикажу отпилить тебе кисть, – задумчиво пробормотал Вадим, и мне вдруг сделалось спокойно. Раз шутит, значит адекватен. Значит, от разговора может быть прок, – Ладно, – снова подал голос Робин, – Тогда высадишься вместе с Васьком и чемоданом. Потом я тебя сам найду…

– Нет, – я почувствовала, что сойду с ума, если Робин хоть на секунду скроется с моих глаз, не объяснившись, – Ты возьмешь меня с собой. Я слишком много знаю. И про Детей Деточкина, и про Ожигова, и даже про Шурика. С кем, ты думаешь, вместо Виктории разговаривал? – в глазах Робина мелькнуло недоумение, – Со мной. Причем все, что я знаю, записано на бумаге и хранится в надежном месте. Попробуй только сбеги – вмиг куда надо сведения отдам.

– Так-с, – с каждым моим словом Робин делался все темнее и темнее, – Вась, ты действительно сам выходи. Похоже, нам с Котей многое надо обсудить.

Я поняла, что Вадим боится разоблачения даже перед Василием. Еще бы! Вот ребята обрадовались бы, узнав, кто убрал с дороги Мэтра.

– Так может, это, – растерялся Васек, пытаясь придумать хоть что-то, дабы получить доступ к информации, – Помочь чем?

– Не стоит. Мы с Котькой отлично друг друга поймем. Выходи.

Василий остановил машину возле мусорного бака и обиженно покинул водительское место. Робин сел за руль. Я вдруг заметила, что бесстыдно улыбаюсь, не обращая внимания на хмурый вид Вадика.

– Ой, Вадька, – честно призналась я, – Если бы ты знал, как я рада тебя видеть…

– Увы, не взаимно. Ситуация, как понимаешь, не располагает, – Робин не трогался с места, ожидая, пока Василь скроется за поворотом, – Толковый парень, – кивнул он в след помощнику, – Только болтливый больно. И от своих, чуть что, отворачивается, – я поняла, что Робин говорит про кляузы Василия на Артема.

– Сам виноват. Поощряешь подобное, вот они и переругались все, – тоже не отрывая взгляда от спины Василия, сообщила я.

– Поощряю? – Робин поморщился, – За кого ты меня принимаешь?

– Запугал детей тем, что можешь проверки устроить…

– А, это, – Вадим отмахнулся, – Это я для порядку. Чтоб, не бузили. Но не друг за другом же слежки устраивать. Правда, он сначала потребовал проверку Артему устроить, а потом, сам же его оправдывать начал. Видать, настучал сгоряча, потом испереживался… Будем считать, исправился. Правда, Артему он нервов, я так понимаю, изрядно потрепал. Мне Серж рассказывал.

Из всего сказанного, я поняла, что Робин не подозревал Тёмку ни секунды. Что ж, это делало честь моим хитрым комбинациям.

– Погоди, не едь, – попросила я, когда Робин завел машину, – Я чемодан выкину. Он не настоящий.

Я достала ключ от наручников, продемонстрировала возмущенному Робину подделку и выкинула старый чемодан на помойку. «Жорик меня убьёт!» – мелькнуло в голове, – «Если Робин не опередит его, разумеется.» Несмотря на то, что большая часть бобин была невоспроизводима, а та, что еще работала, была давно уже переписана на современные носители, несмотря на то, что ни у нас, ни у кого-то из знакомых не было бобинного магнитофона, несмотря вообще ни на что, Георгй был очень привязан к этому чемодану. Но не могла же я всю жизнь тягать его за собой?

– Как ты могла подвергнуть всех такой опасности? Если бы операция не сорвалась и ребята, так рассчитывавшие на прибор, прокололись? Ты представляешь, что было бы тогда?! Ты в своем уме?! – набросился на меня Вадим.

– А ты?! – тоже перешла на крик я, но потом заставила себя успокоиться, – Послушай, так мы ничего не выясним. Давай поругаемся позже. Лучше объясни мне, что все это значит…

– Ты первая.

– Нет, – ледяным тоном ответила я, – Это я держу тебя на крючке, а не наоборот.

Вадик страдальчески закатил глаза к зеркалу заднего вида, резко крутанул руль, свернул на обочину и выругался по-немецки.

– Нет, ну что сигналить?! – оказалось, ругался он не на меня, – Что сигналить? Я что виноват, что у этого кретина хозяина не работают повороты? В нормальной стране человеку бы в голову не пришло, что я могу не показать поворот нарочно, – обратился Вадим уже ко мне, – В нормальной стране мне бы посочувствовали. Еще и подъехали бы, сказали, что в машине поломка. А здесь прямо в менталитете заложено облить грязью ближнего своего. Мы от этого кайф ловим, самореализуемся. Раньше в очередях самоутверждались, теперь на дорогах…

– Вадик, – взмолилась я, – Прошу тебя, не отходи от темы! Думай о главном! Послушай, – я принялась, словно ребенку, объяснять Робину происходящее, – Тебе угрожают разоблачением. Забудь о философии, вернись на землю.

Вадим широко развел руками.

– Ну о чем тут можно разговаривать! – многозначительно заявил он, призывая в свидетели невидимых зрителей, – Стоит ли удивляться деградации нации, если даже лучшие её умы…

– Прекрати! – закричала я, – Ты все равно не собьешь меня с толку!

– Выходи из машины, – Вадим вдруг сделался серьезным, голос его звучал резко, почти грубо, и я вдруг почувствовала, что боюсь подобных перемен в Робине.

– Не выйду, – стараясь скрыть волнение, пролепетала я.

– Тогда выйду я, – Робин выполнил сказанное, потом, видимо, сжалился, склонился к открытому окну и сообщил, – А ты, если останешься здесь сидеть, вскоре будешь вынуждена делать это в другом месте. Сидеть в смысле. Машина угнанная. Если тебя в ней заметят…

Я уже стояла рядом с Робиным.

– Так-то лучше, – улыбнулся первый бывший муж, и снова заговорил мягко и вкрадчиво, – Я бы, конечно, подогнал её еще на полквартала ближе к месту, откуда взял, но не хочу так рисковать в твоем присутствии. Из-за тебя человек на квартал дольше будет нестись с криками: «Угнали!Угнали!» Не стыдно?

– А тебе?

– Нет, ну ты вообще нормальный человек? – Вадим так задурил мне голову, что однозначного ответа на этот вопрос я дать уже не могла, – Какое письмо? Какое разоблачение?

Ага, значит он все-таки прекрасно понял, о чем я говорю.

– Я хочу разобраться в происходящем, – весомо выдавила из себя я, подражая интонациям солидного Сержа, – Расскажи мне всё. Учти, очень многое я уже знаю, поэтому легко отличу, если ты захочешь меня обмануть. А, да, – я спохватилась, – И еще одно. Совсем забыла. Я хочу, чтобы ты отпустил Мэтра.

– А где, кстати, настоящий чемодан? – как обычно, вопросом на вопрос ответил Робин, – Без него мы не сможем обработать тачку Певца…

«Неужели Некто не ставит Робина в известность о своих действиях?» – мелькнуло у меня в голове.

– В надежном месте, – решила продолжить свой блеф я.

– Ладно, – всё время диалога Робин, крепко сжимая мою руку, совершенно несвойственным ему быстрым шагом удалялся от брошенной девятки, а я, словно Пятачок из мультфильма про Винни-Пуха, семенила следом, – Ты, Котька, сама напросилась. Не люблю вести дела с близкими людьми, – вдруг снова начал жаловаться он, – То Мэтр подкачал, теперь ты. А ведь я так был привязан к нему. Он, знаешь ли, не смотря на всю эту дурь в голове…

– Не отвлекайся от главного, – угрожающе прорычала я.

– Хорошо, хорошо. Значит так, будет чемодан у меня, с Мэтром ничего не случится. В противном случае…

Я остановилась, как вкопанная. Подобных действий от первого бывшего мужа я никак не ожидала. Я тут из-за него из кожи вон лезу! Лучшей подруге голову морочу, чтобы этого негодяя выгородить! Собственному оперу в отставке о Некте ничего не рассказываю, дабы никак драгоценного Вадичку не выдать! А он… Значит, война! Ну, держись…

– Вот как? – я вскинула брови, сощурила глаза, уперла свободную руку в бок и придала лицу самое стервозное выражение, – Тогда так. Я немедленно иду в милицию и рассказываю всё, что знаю.

– Но, позволь, ты ставишь меня в совершенно безвыходное положение…Что ж мне тебя, убивать что ли? – обиженно взмолился Робин.

– Не поможет, – безжалостно ответила я, – Если я не появлюсь до завтрашнего утра, мой человек отдаст разоблачительное письмо…

– Ладно, убедила, – тяжело вздохнул Вадим, – Только давай уйдем с улицы.

– Где Мэтр?

– Как раз там, куда мы и направляемся. У меня дома. Точнее, в моем временном жилище. Я снимаю один частный дом за городом…

Я представила несчастного, томящегося в сыром и вонючем подвале частного дома Шурика. Заклеенный скотчем рот и связанные за спиной руки, беспомощный прищур лишенных очков глаз, гордо вскинутый подбородок и впалые щеки…

– Немедленно веди меня туда.

Вадим понял последнюю фразу и еще больше ускорил шаг.

– Я, по-моему и так шел быстро, – пробурчал он себе под нос.

Я, едва успевая касаться ногами асфальта, неслась за первым бывшем мужем на помощь второму.