1. СТРАШНЫЙ СУД

– И не думайте даже! Люсик Воронкина никогда без разрешения не колдовала! Оно само вырвалось!

– Само, само! Мы верим, мы верим!

Десятилетняя Леночка Воронкина, – она же Люсик для родителей и друзей, или Ворона для гадких мальчишек-одноклассников – ожидала расправы в приемной Заглавной Ведьмы. Чтобы не скиснуть окончательно, юная ведьма представляла себя в роли судей, и на разные голоса доказывала собственную невиновность.

– Она и заклинания-то такого не знает! У нее «три» по предметоперемещению! – низким грудным голосом говорила Люсик, подражая пани Ве’Рёвке, – преподавательнице по волшебному рёву, с помощью которого можно вливаться в чужие умы и влиять на них.

– Не виновна, не виновна! – тут же, кряхтя, соглашалась Люсик, изображая пана Ве’Лосипеда – косматого лешего, обучающего ребят дружбе с волшебными животными. Ве’Лосипед и его стая волшебных Лосей, всегда пользовались влиянием на суде Наставников, потому Люсик очень хотела, чтобы они оказались на ее стороне.

Будущая подсудимая волчком крутилась перед зеркалом, копируя то одного, то другого преподавателя. Две ее тонюсенькие косички при этом неистово метались вверх-вниз, вздернутый маленький нос все выше задирался к потолку, а больше темные глаза то и дело меняли выражение. Выходило очень смешно.

Конечно, кривляка не подозревала, что сквозь приоткрытую дверь кабинета, вот уже целых пять минут, за ней наблюдает сама пани Ве’Дунья – Заглавная Ведьма заочного отделения Академии Волшебства и личная наставница Люсика.

– Что ж, раз так, я ее прощаю! – старательно подделывая скрипящий голос Ве’Дуньи, прокряхтела Люсик. Глаза она при этом собрала в кучу возле переносицы, а обе косички подняла руками вверх, изображая вечный хаос, царящий на голове у Наставницы.

Тут Люсик, наконец, почувствовала неладное. Закусив губу и затаив дыхание, она медленно повернулась к наставнице:

– Это нечестно! – тихим от волнения голосом пробормотала девочка. – Вы же не вампир, значит, обязаны отражаться в зеркале. А вас там не было…

– Как и двери кабинета! – насмешливо заметила Ве’Дунья, – Как и всего в приемной! Эх, Люсик-Люсик, была бы ты чуть-чуть наблюдательней, наверняка заметила бы, что это – не обычное зеркало. Мы же проходили классификацию зеркал! – тон наставницы на миг смягчился.– Вот недотепа! Так лихо преподавателей пародируешь, а волшебное зеркало от простой стекляшки отличить не можешь! – Ве’Дунья снова сделалась строгой и седая копна спутанных волос на ее голове закачалась в такт негодованию. – Наблюдательность есть, рассудительности не хватает! – прокричала она. – За что и будешь осуждена! Заходи!

Ни жива, ни мертва Люсик вошла в кабинет. Коленки ее при этом дрожали и стучали одна об другую, словно зубы у внезапно попавшего в Антарктиду пляжника. Больше всего на свете Люсик хотела сейчас, чтобы время повернулось вспять, и сотворенные ею сегодня безобразия оказались бы еще не случившимися…

– Только бы все обошлось, только бы обошлось! – шептала девочка и крепко сжимала в ладони подаренный мамой оберег. – Только бы всего этого вообще никогда не было. Вот бы сегодняшний день можно было бы прожить заново… Причем, с самого утра!

Краем глаза Люсик заметила позади себя, в приемной какую-то странную вспышку.

«Должно быть, так оповещают о начале заседания!» – подумала девочка, прежде чем дверь кабинета захлопнулась, погрузив присутствующих в таинственный полумрак.

Вообще говоря, многие соученики Люсика по Академии Волшебства отдали бы массу полезных вещей, лишь бы хоть раз по-настоящему побывать в кабинете Ве’Дуньи. Не потому, что любили, когда их ругают и судят, а просто из любопытства. Ведь обычно все уроки для слушателей заочного отделения Академии проходили в иллюзорном мире, который создавали преподаватели. Мало кто из учеников видел, как на самом деле обстоят дела в Академии.

А дела обстояли плохо. По крайней мере, для Люсика. Все в кабинете Ве’Дуньи казалось девочке устрашающим. И чучела птиц, периодически встряхивающихся и переговаривающихся между собой. И старинная мебель со скалящимися пастями кованых набалдашников на ручках и подлокотниках. И длинношерстый ковер, погружаясь в ворс которого, ступня становилась невидимой. А особенно поблескивающие холодным торжеством взгляды собравшихся на суд преподавателей…

– Без паники! – сама себе приказала Люсик и тут же решила: – Мне нужна поддержка! Нужно позвонить Джону, пусть скажет хоть что-то хорошее.

«Джон! Джон!» – Люсик послала мысленный вызов однокласснику. На самом деле Люсик еще не слишком хорошо владела телепатией, потому не была уверена, что вызов дойдет до абонента. – «Джон!» – еще раз позвала она.

Джон был старостой класса и большим умницей. Он никогда не отказывался помочь и частенько казался Люсику самым лучшим человеком в мире. Хотя ученики заочного отделения никогда не видели друг друга, и общались только мысленно, Люсик была уверена, что знает, как выглядит ее друг. Наверняка высокий, наверняка синеглазый и с пышной копной черных волос. А еще Люсику казалось, что у Джона обязательно должен быть белый пышногривый конь.

«Салют, Люсик! Я на связи!» – Джон влился в телепатический канал и тот сразу стал надежным и устойчивым. – «Что с тобой опять случилось, хулиганка?»

«Ох, Джон! Я снова в кабинете у Ве’Дуньи. На этот раз обычным предупреждением не отделаюсь. Тут – настоящий суд Наставников! Меня разжалуют в простые смертные. Вот увидишь, обязательно разжалуют!»

«Везучая», – словно не замечая последних слов, вздохнул Джон. – «Третий раз за месяц – в кабинете Заглавной Ведьмы! Люсик ты – героическая девчонка! Никто, за всю историю Академии, не совершал столько провинностей в такой короткий срок! Молодец! О тебе будут ходить легенды!»

В глазах у Люсика защипало от обиды. Даже Джон ничего не понимает! Думает, Люсик нарочно безобразничает, чтобы потешить себя и одноклассников. А ведь на самом деле все совсем не так! Изо всех сил Воронкина старается быть хорошей дисциплинированной ведьмой. Мечтает, чтобы с заочного обучения ее перевели на настоящее, ежедневное и вовсе не телепатическое. Ведь только оно позволит стать не обычной ведуньей, а настоящей волшебницей!

Люсик очень-очень, вы даже не представляете как, хотела этого.

Первым делом тогда она наколдовала бы себе внешность красавицы Жасмин из мультфильма про Алладина и поехала бы в гости к Джону, наблюдать, как у него отвиснет челюсть, а у его верного коня округлятся глаза от удивления. Или нет, первым делом Люсик наколдовала бы себе личный, персональный компьютер… Или нет, первым делом совершила бы какой-нибудь умопомрачительный подвиг, спасла б от чего-нибудь мир и стала бы настоящей героиней… Или все-таки сначала наколдовала внешность, чтобы лучше выглядеть на фото в центральных газетах Волшебного Мира?! Или компьютер?

Впрочем, все это были пустые мечты. Потому что даже в обычном ведьмовском деле у Люсика все получалось шиворот навыворот. Все запрещенные приемы и заклинания выходили как-то сами собой, а нужные – почти никогда не получались. Поэтому все считали Люсика страшной хулиганкой, нарочно действующей против правил. Одноклассники гордились такой бойкой подружкой, наставники – осуждали, родители сокрушались… А Люсику хотелось забиться в дальний угол вселенной и долго-долго рыдать там, наплакать горючее озеро и утонуть в нем от расстройства, а лучше – утопить собственную никчемность, а самой явиться в Академию уже сильной, умелой и ничего не путающей волшебницей…

«Ну, рассказывай!» – Джон тем временем сгорал от любопытства. – «Люсик – укротительница наставников! Люсик – королева хулиганских выходок! Как ты всех на этот раз огорошила?»

«Джон, я вызвала тебя, чтобы попрощаться!» – глотая уже и не думающие скрываться слезы, сообщила Люсик. – «На этот раз я действительно злостный нарушитель. На этот раз меня точно разжалуют… Представляешь? Помнишь, мы мечтали съездить друг к другу в гости, когда вырастем, и будем иметь право путешествовать по дальним странам? Так вот теперь, даже если мы увидимся когда-то, то ни за что друг друга не узнаем. И даже твой конь посмотрит на меня с презрением. Не как на ведунью-Люсика, а как на обычную, простую смертную, понятия не имеющую о волшебном мире!»

«Какой конь?!» – обалдело переспросил Джон.

«Бе-е-елый, с золотистой гривой!» – мысленно проныла Люсик, не замечая, что шокирует собеседника… То есть, вероятно, через миг Люсик спохватилась бы, устыдилась бы своей откровенности, но вдруг:

«Возможности связи для вас ограничены!» – строго проговорил голос оператора телепатических каналов. – «Пожалуйста, пополните запасы энергии для продолжения пользования телепатическим каналом. На вашем счету всего два энергомикрона и три сабмикрончика…»

«Тьфу!» – Люсик крепко сжала зубы, чтобы ненароком не наложить на себя проклятие. – «Что я за ведьма такая, если даже элементарных вещей не умею?! Правильно распоряжаться энергией и вовремя подзаряжаться учат еще в нулевом классе! Ох, меня точно разжалуют! И поделом!»

Между тем, судьи уже провели полагающиеся ритуалы, принесли все положенные присяги, и были готовы заседать.

– Предлагаю заслушать обвинение! – прогнусавила Ве’Дунья и сделала необходимые пассы. На ковре посредине кабинета тот час же вырос кусок инородного пространства, и прямо внутри него, будто в телевизоре, закрутился фильм, изображающий картину преступления. – Вот как было дело! – прогремела Наставница, и Люсик от испуга прижалась к стене.

 

2. КАК БЫЛО ДЕЛО

День для Люсика не задался с самого утра. Будильник, околдованный мамой, возмутился, когда Люсик не захотела вовремя вставать и… наиподлейшим образом подговорил электрочайник полить соню водой.

Люсик в ярости подскочила. Уже скрестив пальцы в тайный знак, чтобы проучить обнаглевшие предметы и снова превратить их в бездушные механизмы, Люсик вдруг спохватилась: несовершеннолетним не разрешалось колдовать без присмотра взрослых. Невероятным усилием воли Люсик заставила себя остановиться. Тем не менее, для суда Наставников Люсик все равно уже была нарушителем: сложив пальцы знаком, она активировала запретную волшебную силу. И даже еще хуже было оттого, что сама Люсик не воспользовалась ею: сила висела теперь в воздухе и представляла настоящую опасность для мира! Любой, даже самый тупой ведьмак, вспомнил бы, что после работы со знаками обязательно нужно убрать за собой энергию… Но Люсик так разобиделась, что забыла обо всех правилах ведьмовской чистоплотности…

– Не честно! – возмущалась Люсик, отправляясь в ванную. – Отчего взрослым можно колдовать и на работе и в своей квартире, а детям – только на практических занятиях в Академии?! Несправедливо! Это ведь такой же мой дом, как и мамин. Отчего же она имеет право устраивать здесь все на свой вкус, а я – нет???

Была бы воля Люсика, она оживила бы в доме совсем другие предметы. Телевизор, например, чтобы самостоятельно отыскивал новые мультипликационные каналы. Или папин компьютер, чтобы, во-первых, сбежал бы от взрослых и перешел бы в полное Люсика распоряжение, а, во-вторых, сам все время рыскал бы по Интернету в поисках новых игрушек. А еще лучше, Люсик оживила бы учебники и тетради из обычной школы. Чудесное делание уроков выходило бы тогда! Учебники делились бы с ручкой своими познаниями, а тетрадки с удовольствием подставляли бы свои брюшка-страницы под написание примеров и упражнений. То есть, разумеется, как и в любом оживлении, все зависело бы от характера конкретных предметов. Нашлись бы нерадивые ручки, неправильно усваивающие материал, или капризные тетрадки, шарахающиеся от надписей. Но таких Люсик быстренько обратила бы обратно в обычные предметы, и зажила бы припеваючи…

Вы не подумайте, Люсик вовсе не была лентяйкою… Просто не слишком любила делать домашние задания обычной школы. «Нормальные люди учатся в одной школе и делают только одни уроки!» – сокрушалась Люсик. – «А я – сразу в двух! Несправедливо!!!» Папа на такие заявления попросту не обращал внимания – хмурился и отправлялся по делам в компьютер. А мама лучезарно улыбалась и вкрадчиво, как бы между прочим, принималась перечислять знакомых детей, которые, кроме общеобразовательной, занимались еще в художественных и музыкальных школах или же ходили в спортивные секции. По сравнению с ними выходило, будто Люсик – самый свободный ребенок в мире. Мама всегда умела, ни с кем не споря и не повышая голоса, незаметно доказывать свою правоту и подталкивать окружающих на нужные ей поступки. Иногда, правда, для этого маме приходилось прибегать к помощи волшебства. Но взрослым это разрешалось, потому ничего зазорного в том, что мама натравила на сон Люсика будильник, никакой судья не увидел бы… А вот вздумай Люсик подговаривать домашние предметы!..

– Ну, погодите, вот вырасту, получу ведьмину карточку, дающую право колдовать без присмотра, мигом все мамины вещи перевоспитаю! – бубня все это, Люсик злилась, носилась по квартире и издавала такой топот, будто по полу проходило стадо слонов.

– Нельзя ли полегче?! – жалобно пищали паркетины.

– Нет! – дерзко отвечала Люсик. – Я, между прочим, тоже живая! Имею право на чувства и эмоции!

– Ох, ох! – бедные паркетины, в волнении, обмахивались веником. Чтобы улучшить самочувствие, они прикладывали к себе компресс из мокрой половой тряпки и сокрушенно вздыхали: – Люсик опять не в настроении… И когда это уже кончится…

Люсик зашла на кухню и плюхнулась за стол.

– Ни минуты в одиночестве! Кошмар, а не жизнь! – простонала она.

В раковине, тихонько пересмеиваясь, плескалась посуда.

В общем, вторым нарушением всех правил, было бездушное отношение Люсика к оживленной домашней утвари. Хозяева не имели право на такую роскошь, как обида, направленная против собственных вещей. «Мы в ответе за тех, кого оживили!» – гласил закон, и каждому нарушителю Общество Защиты Предметиков могло выставить огромный счет. Однажды папа уже платил штраф за то, что Люсик опаздывая в школу, подговорила звонок зазвенеть на пять минут позже. Леночке до сих пор было страшно стыдно, что из-за нее родители целую неделю вынуждены были ходить на работу пешком – вся энергия ушла на штраф, и мама с папой не могли даже на сантиметр оторваться от земли, не говоря уже о том, чтобы окружать себя положенной для полетов невидимостью. Как вы уже догадались, штрафы и налоги Волшебному правительству платились не деньгами, как в реальном мире, а магической энергией.

И все бы ничего. Вышеперечисленное – это лишь мелкие, незначительные провинности. За них могли пожурить, наказать, оштрафовать, но ни как не разжаловать в простые смертные. То же, что Люсик натворила дальше, не вписывалось уже ни в какие ворота…

Тут стоит немного отвлечься и объяснить, что такое разжалование, и отчего нет для Люсика ничего хуже этого наказания.

 

ВАЖНОЕ ПОЯСНИТЕЛЬНОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ

Нет-нет, на тебя не кричат, не вызывают родителей, не лишают права на выходной… не причиняют вообще никаких видимых неудобств. Просто в один прекрасный миг ты теряешь все волшебные навыки и совершенно забываешь, что когда-то имел отношение к магическому миру. Превращаешься в обычного человека.

Кстати, большинство людей вокруг вас – это как раз бывшие маги – просто разжалованные. В каждом человеке с самого рождения имеется множество волшебных умений. Обратите внимание: если очень чего-то захотеть – сбудется, если не замечать холод и убедить себя, что на улице тепло – не заболеешь, если попасть в критическую ситуацию – можно совершить невозможное (ну там, двухметровый забор перепрыгнуть, спасаясь от погони, или поднять машину, которая наехала тебе на ногу). Все это – свидетельства врожденных волшебных способностей человека. Когда эти способности достигают своего пика – чаще всего это происходит у детей-младшеклассников или детей-подростков, – Волшебное Правительство присылает официальное приглашение на учебу.

В зависимости от силы способностей вам предлагают список возможных форм обучения.

Самым талантливым, предлагают отправиться в Интернат-Академию, за большой сказочный забор из радуг и молний. Хочешь в будущем стать членом правительства и могущественным магом? Тогда тебе сюда.

Хочешь выполнять во взрослой жизни задачи полегче? Отправляйся в обычную Академию Волшебства. Словно дети реального мира в общеобразовательную школу, ты будешь каждый день, кроме воскресенья, ходить в Академию, и за десять лет наберешься достаточных знаний, чтобы переехать в славный Магополис и с интересом работать там над задачами Волшебного Правительства.

Хочешь полной свободы? Иди в ведьмаки и ведьмы, или, как их правильно называют – в ведуньи и ведатели. Учатся все они, на Заочном Отделении Академии – то есть периодически вызываются Наставниками на телепатические уроки.

Между прочим, Люсик вовсе не собиралась становиться ведьмою. Способностей девочки вполне хватало, чтобы поступить в Интернат. Но родители рассудили иначе. «Пусть у ребенка будет беззаботное детство!» – строго сказал папа. А ведь сам-то был не ведьмаком, а волшебником! Летал каждый день на работу в Магополис и радовался!

Мама Люсика была лаборант, а папа – начальник Отдела по Борьбе с Организованными Законами. Оба они работали в институте Невозможностей. И целыми днями изучали всяческие физические законы реального мира. Врагов надо знать в лицо, иначе, как с ними бороться? Хочешь летать? Потрудись познакомиться с законом земного притяжения и найди способ увильнуть от него. Хочешь продлить свою молодость? Изучи законы неизбежности старения клеток и вызови их на бой… В общем, родители Люсика занимались вполне сносными интересными вещами. Так зачем же для дочери выбрали унылый ведьмаческий путь? Выслушав кучу капризов и упреков на эту тему, папа, в конце концов, решил: «Если в течении трех лет учебы на заочном Люсик не передумает и по-прежнему будет хотеть стать магом, тогда уже можно поговорить об Интренате. А пока – пусть на ведьму поучиться».

И вот почти три года уже Люсик сердилась из-за этого родительского решения.

Кто такая Ведьма, а? Ну живешь себе среди людей, даруешь кому-нибудь долгую молодость, клонируешь взглядом продукты или одежду, получаешь чудодейственные отвары из лечебных трав, предсказываешь будущее… И все! А ведь Люсик хотела быть по-настоящему важной и полезной! Ну что хорошего может сделать ведьма? Она всего лишь должна следить, чтобы в реальном мире соблюдались правила использования Волшебства. Правил этих – тьма-тьмущая! «Не робей!», «Не навреди!», «Не возжелай секрет волшебства ближнего своего»… Скукотища!

Единственная серьезная обязанность выпускников Заочного Отделения – явиться по особому зову Волшебного Правительства в случае крайней надобности. А вдруг эта надобность так никогда и не наступит? И почему папа решил, что Люсику понравится всю жизнь его ожидать?

А, да! А еще ведуньи и ведуны должны опекать Олухов. Занятие тоже не из приятных, между прочим.

«Что еще за Олухи?» – спросите вы. Сложно объяснить… Расшифровывается это так: Ослепленные Людскими Устоями Хомосапиенсы.

Расскажем подробнее. Когда магическая энергия в человек достигает пика, Волшебное Правительство предлагает ему пойти на учебу. Но… большинство людей не соглашается. Некоторые – потому что боятся. С такими – все просто. Они с удовольствием проходят ритуал разжалования и все забывают. Но чаще всего люди не становятся волшебниками только потому, что не слышат приглашения на учебу. Его бросают им под нос, его выкрикивают им в уши, его показывают специально для них вместо рекламы в паузах между телефильмами… Бесполезно! Устои реального мира настолько сильны в большинстве людей, что человеческое сознание нарочно не воспринимает ничего сверхъестественного. Вот так и получаются Олухи – люди, чье сознание отказывается передавать хозяевам сведения о сверхъестественных явлениях. «Волшебства – не бывает!» – уверенно восклицают Олухи и тем навсегда перекрывают для себя контакты с волшебным миром.

– Волшебства не бывает! – упрямо может твердить Олух, обмахиваясь плавником обалдевшей кошки, которую зачем-то решил использовать вместо веера и слегка видоизменил. – Волшебства не бывает! – может повторять он, взглядом поджигая минеральную воду в бедном ни в чем не повинном стакане.

Теперь понимаете, для чего ведьмы и ведьмаки на старости лет частенько уходят в отшельники? Правильно, чтобы не встретить очередного опасного Олуха… А то возись с ним потом, пока волшебная энергия сама из него не уйдет – контролируй все его глупое колдовство, устраняй последствия… Уффф…

И отчего папа решил, что Люсику будет по душе такое занятие?!

«Волшебства не бывает» – кстати, не только олуховская присказка. Это – настоящее разжалывающее заклинание.

– И запомните, волшебства не бывает! – грозно говорят палачи, обращая провинившихся в простых людей. Бывшие волшебники и ведуньи моментально подчиняются и забывают все, связанное с магической жизнью.

Конечно же, Люсик боялась разжалования даже больше чем контрольных по математике в обычной школе. Да о чем тут говорить! Больше, чем крыс, больше, чем темноты когда-то в детстве, больше всего-всего-всего…

И вот, именно сейчас, когда Люсик готовилась к торжественному переводу в Интернат… Когда до решающего разговора с папой остался всего один день… Именно сейчас Люсик провинилась так, что рисковала быть разжалованной.. Эээх!

Впрочем, мы слишком отвлеклись, описывая устройство мира, и так и не посмотрели, что такого суперужасного натворила наша героиня. А между тем, пани Ве’Дунья, продолжала демонстрировать суду Наставников фильм о Люсике. И нам давно пора снова стать его невидимыми зрителям. Итак…

 

3. УЖАСНОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ ЛЮСИКА

Спустя полтора часа после столь неприятного пробуждения, Люсик уже сидела на первом уроке в родном 5-«Б» и страшно переживала. Ох, если бы она не опоздала! Если бы не опоздала, то наверняка первой вызвалась бы отвечать, и спасла бы тем самым положение… А так Люсик заскочила в кабинет уже после звонка, и едва закончила выкладывать из ранца вещи, когда Ксюша Александровна уже вызвала к доске отвечающего. Теперь в классе творились ужасные вещи!

С задней парты холодно и насмешливо сверлил ребят презрительным взглядом завуч Николай Никифорович Крысовский – гроза всех младших и средних классов. Люсик затылком ощущала исходящую от Крыса неприязнь. Говаривали, что он страшно не любил детей и пошел работать в школу именно для того, чтобы иметь возможность над ними поиздеваться.

Притихшие ученики 5 – «Б», боясь лишний раз вздохнуть, не мигая, смотрели вперед. За учительским столом то и хваталась за голову молоденькая Ксюша Александровна. У доски безжалостно признавался в своей глупости Пяточкин.

– Ну, я не знаю! – мямлил он, пожимая плечами и глядя на учительницу с откровенным сочувствием. – Ну, там, скажем, магниты. Они друг к другу притягиваются… Или отличники – тоже явный пример. Они тянутся к знаниям… – изо всех сил Пяточкин пытался изобразить подготовленность, но у него ничего не выходило…

«Как так можно?!» – мысленно сокрушалась Люсик. – «Ведь вопросы же – легкотня!»

Урок назывался Естествоведенье, и был введен Ксюшей Александровной специально для эксперимента. Юной классной руководительнице хотелось доказать, что чем раньше начинаешь преподавать детям законы мирозданья, тем лучше они их усваивают.

Поначалу все складывалось отлично, первые три урока Естествоведенья прошли с огромным успехом. Заинтригованный 5 – «Б» неотрывно следил за проделками учительницы:

Вот она взяла капельку воды из-под крана и достала из шкафа… настоящий микроскоп! Выстроившись в очередь, ребята с восторгом рассматривали крошечных существ, которыми, как оказалось, кишмя кишит все вокруг.

Вот с загадочным видом вытащила из косметички невесомое перышко и выпустила его над теплой батареей. Перышко – вот удивительно – не упало, а полетело вверх! Все потому, что теплый воздух, как выяснилось, поднимается к потолку…

Вот в стакан, наполненный водой, Ксюша Александровна положила камень. Нет, не бойтесь, он не полетел! Хотя 5– «Б» не удивился бы: от опытов Естествоведения уже ожидали чего угодно. Камень камнем ушёл на дно. А в тарелку, на которой стоял стакан, при этом выплеснулась вытесненная утопленником вода. Причем воды этой, как выяснилось, строго определенное количество…

Люсик, как и все в классе, была в восторге от уроков КсюшСанны. И вот…

«На следующем уроке проведем контрольный опрос!» – сказала КсюшСанна в прошлый раз. – «Выясним, что осталось у вас в головах от наших занятий!» – А потом добавила, немного более робко. – «Вы уж подготовьтесь, к нам завуч придет. Будет проверять результаты…»

И вот, теперь, вызванный к доске Ванька Пяточкин позорил и КсюшСанну, и себя, и весь 5– «Б» совершенно несуразными ответами. То ли оттого, что погода вчера была слишком хорошая, и полкласса целый день толкались на катке, забыв выучить устные уроки. То ли оттого, что стеснительный Пяточкин терялся в присутствии важного завуча. То ли просто от природной своей вредности, Ванька не удосужился выучить ни одну тему…

– Иван, соберись, пожалуйста, – чуть не плакала КсюшСанна. – Вспомни, я вам еще историю рассказывала о том, как Ньютон этот закон изобрел. Итак, закон всемирного тяготения это…

– Помню! – радостно завопил Пяточкин и с гордостью уставился на завуча. – Сидел как-то Ньютон под яблоней. И тут его по голове яблоком ка-а-ак шандарахнет. Это и был закон всемирного тяготения!

5-«Б» не выдержал – прыснул от смеха. КсюшСанна принялась успокаивать, судорожно выкрикивая просительные слова. Щеки ее при этом горели ярко красным цветом, а в глазах стояли слезы. Люсик зажмурилась, чтобы не видеть мучения любимой учительницы…

– Г-хм! – вдруг подал голос завуч. – Позвольте, уважаемая Ксения Александровна, я задам отвечающему вопрос, – с иронией начал он. – Как именно формулируется закон всемирного тяготения?

Может быть, Пяточкин и ответил бы, но тут КсюшСанна кинулась ему помогать:

– Вспомни Иван! – защебетала она. – Ты все верно говорил! Ньютону на голову упало яблоко, и тогда он понял, что…

– Что яблоко от яблони недалеко падает, – быстро пробормотал Пяточкин, снова смутившись….

– Ах, вот как! – мелко захихикал Крыс. – А детки у вас, Ксения Александровна, я смотрю, с чувством юмора…

– Вовсе нет, – попыталась оправдать класс учительница, – То есть, да… То есть… Похоже, Пяточкин все же не готов. Комисарова, иди к доске! Расскажи нам о законе Архимеда.

На этот раз КсюшСанна решила немного смухлевать. Вызванная к доске задавака и модница Лариска Комисарова отвечала эту тему на прошлом уроке и, конечно, не могла ее забыть.

– Закон Архимеда! – будто собираясь декламировать стих, торжественно изрекла она. – Закон Архимеда гласит…

Тут Комисарова встретилась глазами с Крысом и мгновенно изменилась в лице. Побледнела, посерьезнела. Казалось, Лариска сейчас расплачется… Крыс всегда умел внушать страх тем, кто смотрел на него…

– Можно своими словами? – осипшим голосом поинтересовалась Комиссарова.

– Можно, – прошептала КсюшаСанна. – Ну, говори! – взмолилась она.

Комисарова резко отвернулась от завуча, заставила себя сосредоточиться, набрала полную грудь воздуха, вспомнила все манеры, которым обучилась в театральном кружке и, кокетливо улыбаясь, принялась объяснять.

– Вот, например, залажу я в горячую ванну! – начала она.

– Почему в горячую?! – только и смогла спросить КсюшСанна.

– Потому что в холодную я не полезу! – сердясь от такого непонимания, продолжила Комисарова. – Так вот, – бодро затараторила она, – Залажу, это я в горячую ванну и на голову соседям выливается ровно столько воды, сколько веса в моем теле!

– Чушь, бред, кошмар! – не выдержала Люсик, бросившись спасать ни в чем не повинную Ксюшу Александровну. – Не веса, а объема! И не на головы соседям, а на пол. До соседей ведь не вся выплеснувшаяся из ванной вода просочится! А закон всемирного тяготения гласит, что все в мире друг к другу притягивается, то есть…

– Что-о-о? – вдруг взвыл завуч. – Что-о-о-о?! – грозно повторил он, подскакивая. – Почему они у вас отвечают с места? Почему не тянут руки?! Почему подсказывают отвечающим?!

Он негодовал, и на ходу что-то нервно черкал в своем блокноте. Наверняка, это были никак не добрые отзывы о Естествоведении… Наверняка, бедной учительнице эти записи грозили страшными неприятностями…

– Почему ваши дети рассуждают на таких вольных примерах?! – продолжал Крыс, грозовой тучей нависая над хрупким силуэтом КсеньСанны…

Самым обидным было, что с места вырвалась отвечать Люсик, а орали за это на КсюшуАлександровну. А еще было страшно неприятно, что такой чудесный урок теперь отменят и объявят бесполезным. А еще…

– Развели тут шоу-программы! – кричал завуч. – Это школа, а не цирк, любезнейшая! И потрудитесь не забывать об этом!

После последних слов бледная КсюшаАлександрован подскочила, поднялась на цыпочки, чтобы казаться выше, гордо вскинула голову и уже собиралась ответить обидчику что-то достойное… Но Люсик опередила ее:

На глазах у изумленных пятиклассников большая лейка для полива цветов зашаталась, соскользнула с подоконника и полетела в направлении завуча.

– Эй, ты что?! – в последний момент завуч обернулся и замер, с возмущением глядя на свое отражение в блестящем боку лейки. – Да как ты смеешь! – злобно сощурившись, закричал он через секунду. Лейка не испугалась.

Прежде чем кто-то успел сказать хоть слово, Крыс оказался облитым водой.

– Мой блокнот! – истерично заверещал завуч, отскакивая в сторону, и отмахиваясь от продолжающей преследование лейки, – Мои ценные записи! Мои важные доносы! – Вода из лейки лилась с таким напором, будто внутри притаился настоящий, включенный на полную мощность душ. – Да я тебе сейчас! Да ты! Родителей в школу! Прекрати! – кричал Крыс.

Он отбросил блокнот в сторону и смешно вскинул руки вверх, будто хотел показать, что сдается. В общем, блокнот и нервы Крыса пришли в полную негодность, прежде чем Люсик осознала, что творит. Потом лейка с грохотом приземлилась к ногам завуча.

Учащиеся 5 – «Б», глотая смешки, переводили ошарашенные взгляды с завуча на учительницу. Та смотрела под ноги, лихорадочно массировала себе виски и бубнила что-то невразумительное:

– Точно галлюцинации на нервной почве… Мне нужно меньше работать… Летающие лейки, подумать только!

– Ничего себе сквозняк! – нелепо закричала вдруг Люсик, пытаясь хоть как-то замаскировать следы своего преступления. – Просто ужасный сквознячище! Впрочем, это еще ничего. Вот вчера, когда дул такой же сильный ветер, у нас на балконе вазу с цветами унесло и забросило на балкон соседнего дома…

Глаза всего класса устремились на Люсика. В основном – с пониманием. Ребята хотели найти хоть какое-то объяснение происшедшему, потому версия про сквозняк показалась им верной.

– Эй, Ворона, у тебя же застекленный балкон? – внезапно вмешался настороженный Пяточкин.

– Ну и что?! – возмутилась Люсик. – У меня окно было распахнуто. Я, может, морж! Люблю закалку и свежий воздух!!!

Люсик так и не узнала, поверили ли одноклассники в эти выдумки, потому что в дело вмешалась сама пани Ве’Дунья.

 

СНОВА НА СУДЕ

– Вот так прошло сегодняшнее утро нашей подопечной, – сухо прокомментировала Заглавная Ведьма, на миг убрав изображение из кабинета.

– Ох-ох-ох, – чувствительная пани Ве’Ревка едва удерживалась от плача. – Жалко Люсика… Страшно жалко… – низким голосом гудела она. – Что будет с бедной ведьмой после подобных нарушений?! Нам придется строго, очень строго наказать ее. Бедная, бедная девочка! Может, сжалимся?

– А что будет с нами, если мы не примем меры и не перевоспитаем это бесшабашное существо?! – твердо пропищала маленькая преподавательница по целебным растениям – пани Ве’Точка. – Нужно наказывать! Перевоспитать и точка!

– Хе-хе-хе, – засмеялась вдруг Ве’Дунья, корча какие-то странные гримасы. – Друзья мои, вы не знаете еще и половины содеянного нашей подопечной, а уже делаете выводы. Все это – цветочки, ягодки еще даже не начинались, – наставница назидательно подняла указательный палец. – Да, да! Это – вовсе не конец истории! Неужели я стала бы собирать целый суд по таким мелочам? Дальше все было значительно интересней! Вы же понимаете, что убрать за собой Люсик еще не в состоянии. К счастью, меня вовремя предупредили, что в 5 – «Б» творится безобразие. Я лично вылетела на ликвидацию беспорядков!

Пани Ве’Дунья снова провела нужные пассы, и присутствующие опять увидели 5-«Б».

– Уборка! Уборка! Санитарная пятиминутка! – кабинет озарился неприятным трещащим криком. В кабинет ворвалась пани Ве’Дунья. С ведром и шваброю наперевес, она выглядела еще нелепее, чем обычно. Синий халат, косынка и выбивающиеся из-под нее лохмотья спутанных белых волос произвели на класс грандиозное впечатление. Ребята повскакивали с мест, чтобы лучше разглядеть странную гостью. Некоторые девочки на всякий случай принялись собирать портфели. Совершенно растерявшаяся Люсик попятилась в дальний угол кабинета.

– Это не я, оно само, оно случайно… – причитала она.

– Вы… вы кто?! – первой не выдержала учительница. – У нас, вообще-то урок…

– Санитарная служба! – резко прикрикнула Ве’Дунья. – Боремся с грызунами. Всем сесть на свои места и поднять ноги! – швабру она все еще держала горизонтально, будто ружье. – Поступил сигнал, что у вас тут страшные крысы! Всем приготовиться к санобработке!

-И-и-и-и! – отчаянно заверещала Лариска и вскочила на подоконник.

– А-а-а-а! – остальные девчонки так здорово визжать не умели, потому ограничились отрывочными вскрикиваниями. Зато все позапрыгивали на парты и поподжимали ноги.

– Именем закона, что тут происходит?! – вдруг двинулся на Ве’Дунью Крыс. – По какому праву вы…

Договорить он не успел. Из-под халата уборщицы показалась длинная костлявая нога, обтянутая черным трико. Нога несколько раз покрутила ступней как бы прицеливаясь, после чего залихватски стукнула по ведру. То опрокинулось, выплеснув большую часть своего содержимого прямиком на Крыса.

– Это же замораживающее зелье! – догадалась Люсик и поскорее тоже вскочила на ближайшую парту. Зелье моментально заполнило весь пол. Тот, кто не догадался запрыгнуть на что-то высокое, едва соприкасаясь с зельем, тут же застывал в странной позе. Девчонки все еще визжали. Мальчишки, в большинстве своем, оказались замороженными.

– Но почему?! – выпалил вдруг Пяточкин, заблаговременно успевший взобраться на учительский стол. – Вы ведь…

Договорить он не успел, пани Ве’Дунья брызнула в его сторону зельем и пары брызг хватило, чтобы Пяточкин полностью отключился от реальности.

Больше всего Люсика поражало, что сама Заглавная Ведьма, стоя по щиколотку в зелье, все равно была живее всех живых. Только неделю назад пани Ве’Точка рассказывала Люсику, что если найти все нужные травы, собрать их в нужное время и нужным образом обработать, то получится сильнодействующее снотворное, которое как бы замораживает время для того, кого коснется. Отчего же оно не действует на Ве’Дунью???

– Ох, Лю-ю-сик! – с укором покачала головой наставница, прочитав мысли подопечной. – И когда ты уже научишься внимательно слушать на уроках?! Пани Ве‘Точка русским языком объясняла тебе, что замораживающее зелье действует лишь на тех, у кого нет против него иммунитета. Поверь, я за свою жизнь имела дела со столькими ядами, что мой организм давно уже привык к любым гадостям и теперь не реагирует на них…

– Ядами?! – в ужасе переспросила Люсик, и в панике запрыгала по партам к застывшей в немом изумлении КсюшеАлександровне. – Это моя любимая учительница! – взмолилась Люсик. – Нельзя ли ее поднять на стол?

– Напоминаю! – раздраженно заявила пани Ве’Дунья, – Замораживающее зелье – очень слабый яд. Он не приносит почти никакого вреда организму. Зато обладает отличным побочным действием – те, кто побывали в контакте с этим зельем, теряют из памяти последние полчаса времени.

– Ух ты! – поначалу Люсик страшно обрадовалась. – Спасибо-спасибо-спасибо вам! – затараторила она. Во-первых, никто в классе не будет теперь подозревать в Люсике сверхъестественные способности. Во-вторых, Люсика не выгонят из школы за садистское обращение с завучем. И, главное, завуч не будет помнить, как ужасно отвечали Пяточкин и Комисарова на вопросы Ксюши Александровны. А записи Крыса, к счастью, уничтожены лейкой. Значит, Естествоведение не отменят, и все останется на своих местах!

– Ура! Все теперь будет хорошо! – Люсик с обожанием смотрела на наставницу. Пани Ве’Дунья, хоть и была иногда слишком строгой или странной, но все равно была самой лучшей наставницей в мире. В нужный момент она всегда приходила на помощь и вытаскивала Люсика из любых передряг…

– Хо-ро-шо?! – внезапно рассердилась пани Ве’Дунья. – Я побросала все дела, оставила Академию без присмотра, трачу тут энергию, которая наверняка могла быть использована с большей пользой! И это ты называешь „хорошо”?! Не стыдно???

– Ужасно стыдно, – потупилась Люсик, шмыгая носом. – Но вы могли бы не вмешиваться, я сама что-нибудь бы придумала…

– Нет! – твердо отрезала Ве’Дунья. – Сама бы ты не справилась. Настоящая ведьма всегда чувствует, где без нее не обойдутся… Ты, Люсик, слишком набедокурила, чтобы оставить ситуацию без вмешательства. С помощью зелья, все замороженные забудут о том, что ты тут натворила…

– А остальные? – Люсику приходилось кричать все громче, потому что визг в кабинете постепенно усиливался. Некоторые девочки вдруг проявили невероятную скорость обучения и научились верещать не хуже Комисаровой. – Да не пищите вы! – не выдержала Люсик. – Сейчас всех взрослых района сюда соберете!

– Пусть кричат, – благосклонно разрешила Ве’Дунья, – Я заранее обтянула класс звуконепроницаемой пленкой… Вообще-то я рассчитывала, что все дети испугаются крыс и запрыгнут на парты. Прямой контакт с зельем, как бы там ни было, не слишком полезен. Лучше пусть они заморозятся, вдыхая испарения…

Только сейчас Люсик заметила, что некоторые одноклассницы, хоть и не касались пола, все равно сидели сейчас с совершенно отсутствующим видом.

– Да, да, – подтвердила Ве’Дунья, несколько раз отчетливо пошевелив кончиком носа. – Зелье испаряется, все присутствующие вдыхают его и впадают в замороженное состояние. Такой вход в сон много безопасней для организма. Когда они очнутся, то вовсе не будут помнить, что происходило в последние полчаса.

– А Пяточкин?! – поразилась Люсик. – Он запрыгнул на парту вместе со всеми. Он мог избежать прямого контакта с зельем, но вы нарочно обрызгали его… А говорите, хотели принести как можно меньше вреда…

– Он оказался слишком болтлив! – поморщилась Ве’Дунья. – Принялся читать какие-то нотации. Зачем мне это? Да ты не бойся! Ну поболит у твоего Пяточкина голова сегодня… Ну, может, он пару раз забудет, что хотел спросить или что должен отвечать. Все последствия – только в течение одного дня. Я ж говорила, яд – очень слабый…

«Но все равно вредный!» – насупилась Люсик. – «А еще Заглавная Ведьма, называется! Из-за того, что не любит, когда ей задают вопросы, может применить яд к ни в чем не повинному человеку. Пусть даже такому, как Пяточкин…»

«На то мы и ведьмы, чтобы иметь какую-то свободу выбора. Не нравится – не станем слушать. Ты же знаешь! И кстати, или научись ставить блоки, чтобы я не могла читать твои мысли, или думай обо мне с большей почтительностью!» – тут же подумала Люсик. На этот раз – явно не своими, а Ве’Дуньиными мыслями. – «Иначе я обязана буду наказать тебя еще и за неуважение к наставнице!»

Люсик украдкой отодвинула воротник и глянула на свой талисман. «Надо же – работает!» – восхитилась она. Мама предупреждала, что от телепатического вмешательства в мысли талисман не защищает. Но зато, при воздействии каких-то волшебных составов и зелий камень из талисмана может оказать неоценимую услугу… Сначала он начнет гореть красным светом. Это значит – талисман активировался. Потом – перетянет воздействие зелья на себя, и сделает Люсика защищенной…

Камень постепенно накалялся, поэтому Люсику пришлось вытащить его наружу. Тоненькая, но очень прочная цепочка при этом, естественно зацепилась за воротник и чуть не распустила весь джемпер…

«Упс!» – подумала Люсик. – «Хотела, как лучше, а получилось, как всегда!»

Конечно, в намерения Воронкиной не входило демонстрировать камень наставнице. Люсик хотела тихонько перекинуть камень за спину, но из-за джемпера пришлось возиться с цепочкой. Это, разумеется, привлекло внимание Ве’Дуньи.

– Смешная ты, все-таки! – фыркнула Заглавная Ведьма. – Если бы я захотела лишить тебя воспоминаний, никакой камушек бы не помог! Какое-нибудь простенькое усиливающее заклинание или пасс рукой – и любой талисман окажется побежденным. Но я хочу, чтобы ты помнила, что натворила! В назидание и для лучшего осознания помни, сколько хлопот ты принесла Академии и лично мне своей глупой выходкой!

Люсик опустила голову и тяжело вздохнула:

– Пани Ве’Дунья, – начала она. – Простите. Поймите, я не виновата… Оно само вырвалось… Вообще-то обычно у меня почти не получается двигать предметы на расстоянии… Спросите у пани Ве’Ревки, я совсем не талантлива в предметоперемещении, то есть, в смысле в этом, как его, – Люсик сбилась, вспомнив, что при Заглавной Ведьме лучше называть вещи правильными научными названиями, – В телекинезе, во! – внезапно вспомнила название предмета она. – А тут… Я едва глянула на лейку, едва подумала, что этот блокнот – сплошное зло и было бы неплохо, если б он промок, едва…

– Вот-вот! – нехорошо сощурилась Ве’Дунья. – Совершаешь злодеяния с особой легкостью. Едва подумала – оп-па – все получилось… Много лучше было бы, если бы плохие поступки давались тебе с большим трудом!

– Но так и есть! – в отчаянии попыталась объясниться Люсик. – Если бы я нарочно захотела сотворить нечто подобное, мне пришлось бы приложить кучу усилий. А оно само!!!

– О-о-ох Люсииик! – снова с осуждением протянула Заглавная Ведьма и исчезла…

Сначала из изображения исчезла пани Ве’Дунья, потом исчезло само изображение. А вот полные укора вздохи, будто навеки поселились теперь в ушах бедной Воронкиной.

– Ох, Люси-и-ик! – слышалось то от одного, то от другого преподавателя.

А Заглавная Ведьма, между тем, продолжила заседание весьма необычным образом.

 

ЗАСЕДАНИЕ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

– Теперь вы понимаете, отчего проступок моей подопечной нельзя приравнивать к обычной проделке? Теперь понимаете, отчего я собрала вас? – Ве’Дунья обвела присутствующих хмурым взглядом. – Я боюсь за Люсика и не знаю, что делать. Мне необходимо мнение совета. Вы же видите, похоже, пророчество начинает сбываться… Я всегда думала, что оно – лишь выдумки наших тестировщиков. Но теперь, когда имеется прецедент, когда практически на моих глазах предсказание исполнилось и, если бы не мое вмешательство, неизвестно, что сейчас творилось бы в мире… Сейчас я начинаю всерьез опасаться за свою подопечную. В данном случае, нам предстоит серьезно подумать. Наказание должно быть не только строгим, но и действительно мудрым…

«Какое еще пророчество?» – обеспокоилась Люсик. Эх, если бы она могла сейчас пополнить запасы энергии и снова выйти на связь с Джоном! Он наверняка перерыл бы все мировые библиотеки и обязательно докопался бы до истории, о которой говорила Заглавная Ведьма.

«Ну когда, когда уже отечественное волшебное общество примет полагающиеся законы, чтобы телепатическую связь оплачивал только вызывающий?! Во всем мире входящие телепатические вызовы ничего не стоят тому, кого вызывают, и только у нас…» – страдала Люсик.

А так Джон, вероятно, в отчаянии пытается достучаться до канала Люсика, а ему все время отвечают, что абонент данного телепатического канала недоступен. Из-за этого Люсик не могла ничего разузнать, а Джон, наверное, очень волновался… Еще бы, ведь связь с Люсиком оборвалась в такой ответственный момент…

«Этот закон уже ввели!» – раздраженно заметила Ве’Дунья в голове Люсика. – «Как можно быть такой рассеянной и не следить за последними новостями?! И потом, Люсик, не отвлекайся на ерунду! Тут, можно сказать, твоя судьба решается, а ты раздумываешь о несовершенстве телепатического пространства страны. Нашла время!»

«Простите, я опять забыла!» – подумала окончательно разуверившаяся в себе Люсик. Разумеется, говорила она не о законе телепатической связи. Ведь наставница влезла в мысли Люсика вовсе не из желания поболтать, а в воспитательных целях. Не стоит появляться в волшебном обществе без блока в мыслях! Мало ли кто и в какой момент случайно наткнется на твою открытую голову! А вдруг кто-то, проходя мимо, нечаянно заглянет туда, именно когда ты будешь думать что-то тайное?! Представляешь, как неловко будет чувствовать себя этот «кто-то»!

Люсик вспомнила все это и в отчаянии попыталась наскрести остатки Силы. Блок получился слабенький, пробиваемый любым желающим, но он, по крайней мере, был. Тем более, все присутствующие считались уважаемыми людьми, и не стали бы лезть в чужую голову, если видели на ней блок. Это как в реальном мире. Не будете же вы силой открывать дверь, если она прикрыта изнутри, пусть даже на очень слабую защелку? Раз закрыто, значит, посетителей там не ждут…

Теперь ко всем расстройствам Люсика добавилась еще и информация о том, что Джон может перезвонить, но отчего-то не делает этого.

«Неужели ему совсем нет до меня дела?!» – сокрушалась Люсик. – «А еще друг, называется… Ладно-ладно, вот попросит он меня рассказать еще что-нибудь интересное! Я бы, если б узнала, что кого-то из моих друзей могут разжаловать, оборвала бы все каналы телепатической связи лишь бы быть в эфире и поддерживать осуждаемого… »

– Дело, как вы понимаете, принимает серьезный оборот! Дело усугубляется тем, как Люсик проходила собеседование на прием в Академию! – Ве’Дунья, тем временем, говорила о своем.

И даже решила показать членам судейского совета новый отрывок из жизни Люсика:.

– Внимательно следите за происходящим! – посоветовала Заглавная Ведьма. – Там будут очень важные моменты!

Сама Люсик ничего суперважного в своем собеседовании не помнила, потому очень удивилась и тоже принялась внимательно разглядывать выведенное Ве’Дуньей изображение.

 

ВАЖНЫЕ МОМЕНТЫ

– Не хочу, не хочу, не хочу! – упрямо твердила Люсик, семеня следом за мамой по тенистой парковой аллее. – Не хочу!

События эти происходили четыре года назад, и Люсик тогда выглядела несколько по-другому. Вместо косичек – маленькие хвостики с большими белыми бантами. На ногах – смешные белые гольфы и сандалии. Ростом тогдашняя Люсик едва доставала до плеча нынешней, но зато нос задирала значительно выше, чем сейчас. А взгляд будущей первоклассницы выражал столько упрямства!

– Не хочу, не хочу, не хочу! – по-прежнему ныла Люсик.

Не оборачиваясь, мама со спокойной улыбкою продвигалась вперед. Она знала, что этот метод успокаивает Люсика куда лучше любых уговоров. И правда – спустя пару метров, Люсик уже заговорила осмысленно. А куда было деваться, если в присутствии Каприза мама чувствовала себя неуютно и отказывалась вести переговоры???

– Мам, подожди! – прокричала она. – Каприз прошел, теперь можешь со мной разговаривать…

Все с той же светлой улыбкой, мама обернулась.

– Я не хочу туда идти, понимаешь? – попыталась снова взяться за свое Люсик.

– Девочка моя, – мама не выдержала и нахмурилась. – Ты уже не в том возрасте, когда можно просто так бросаться словами. Вчера вы с папой проговорили весь вечер и кое что решили, так?

– Ну, да! – вздохнула Люсик, опуская глаза.

– Ты согласилась хотя бы три года поучиться на заочном отделении Академии, так?

– Так! – едва слышно прошептала дочь. Она понимала – мама права. Или не нужно было вчера договариваться, или не надо сейчас капризничать… Но с другой стороны…

Больше мама вопросов не задавала. Крепко взяв дочь за руку, она снова поспешила вперед. В тот день ближайший выход из реального мира располагался совсем недалеко от Люсикиного дома, так что уже через пять минут мама с Люсиком спускались по измазанным побелкой ступенькам метро, привычно уворачиваясь от сыплющихся откуда-то сверзу кусочков штукатурки.

– Девушка, вы куда? Там ремонт! – на пути вырос добродушный старичок со сморщенным, похожим на большой сухофрукт, носом. – Нельзя! Пройдите на другой выход, зашибет ведь!

– Аунэрро миенсо мистейра, пан Вэста! – мелодично пропела мама в ответ, что на древнем волшебном языке означало: «Не беспокойтесь, с нами все будет в порядке». Старичок – Вахтер, или, как правильно и уважительно нужно было называть его – Хранитель Выхода – незаметно метнул в маму пару слабеньких энергетических зарядов для опознания. Проверив, что мама – это действительно мама – волшебница, имеющая карточку честной плательщицы налогов – старичок вежливо кивнул и посторонился. Люсика не проверяли. С детей налоги не изымались, и Люсик без всяких документов могла передвигаться между мирами. Разумеется, в сопровождении взрослых или по их вызову…

Да, да, не удивляйтесь, дети членов Волшебного общества узнают о мире волшебства с рождения. Еще до получения от Волшебного Правительства приглашения на обучение, они уже несколько раз могут побывать в Волшебгороде. Такое вот у них есть преимущество перед обычными людьми. Но дальше уже – все равны. В случае, если эти дети откажутся учиться или поведут себя так, что будут разжалованы, они навсегда забудут о Волшебном Мире. Бедные родители таких детей! Им приходится таиться от собственных чад, не колдовать в квартире, и всячески скрывать свои истинные привычки…

– Эй, куда? – Вахтер тем временем уже накинулся на кого-то следующего. – Ремонт! Зашибет! Фу! Нельзя! Таблички, что ли, читать не умеете?! Для кого пишем?! Для кого стараемся?!

Люсик с мамой уже неслись по прохладному коридору метро, а голос вахтера все еще не оставлял их, доносясь с поверхности.

– Тьфу! – недовольно отвечал ворчливый старушечий голос Хранителю Выхода, – Понапридумывают вечно каких-то ремонтов, обходи теперь! То в одном месте ремонт, то в другом! Мне надоело! Я буду жаловаться!

– Не кряхтите, завтра уже все доделаем и откроем лестницу. А сегодня – идите на другой вход!

– Завтра?! Да что ж вы до завтра успеете-то?! Нет уж, начали – делайте хорошо и качественно! А то я буду жаловаться…

Люсик, не сдержавшись, рассмеялась. Любительница жалоб сама не знала, о чем говорила. Хранители Выходов – сплошь сильные волшебники и иногда даже вовсе не люди – всегда все делали качественно. В этом и заключалась их жизненная миссия.

На каждый большой город приходилось пять-шесть официальных выходов из реального мира. Ежесуточно их нужно было перемещать и маскировать под нечто, привычное реальному миру и непосещаемое обычными людьми. Город, в котором жила Люсик, был довольно старым, потому Хранители выбрали тактику ремонтов. И для города полезно, и для людей привычно, и для Вахтеров удобно:

За каждым Хранителем был закреплен какой-то район. Каждый день Хранитель выбирал в нем самое несчастное, нуждающееся в ремонте место, открывал в нем Выход из Реальности, а также создавал бригаду биороботов, которые принимались за ремонтные работы. Они перегораживали простым людям проход в запретную зону и… действительно реставрировали указанное место. Качественно, красиво и всего за одни сутки.

Сейчас Люсик знала, что эта тактика Вахтеров постоянно подвергалась нападкам других волшебников. Многие считали такой способ Охраны Выхода небезопасным и слишком затратным.

– Столько энергии на какие-то реставрации, зачем?! – возмущались многие. – И потом, люди наверняка заподозрят неладное. То тут, то там, вспыхивают ремонтные работы и… надо же… не затягиваются на месяцы и годы, а быстро оканчиваются. И при этом ремонт выходит не абы какой, а качественный! Да где это видано? «Волшебство, да и только!» – подумает любой обычный человек и сразу нас рассекретит. Нет, этот метод нужно запретить!

К счастью, к таким возмущающимся почти никто не прислушивался. Хранители Выходов многих городов, тоже подумывали над тем, чтобы перейти на подобную тактику. Ведь общепринятые методы – создать, например, иллюзию стены на подходе к Выходу, или выставить милицейский пост из биороботов, чтобы никого не пускать – тоже были опасны и отнимали много энергии. Согласитесь: вырастающая вдруг из ниоткуда стена, которая через сутки исчезнет, вызывает намного большие подозрения, чем ремонтные работы…

– Мам, а зачем вообще нужны Выходы? – Люсик на изображении вдруг испугалась, что не понимает таких важных вещей. – Ты ведь – волшебница, значит, можешь сама открыть себе проход…

– Могу. Но только себе – без тебя. И потом буду весь день валиться от усталости и не смогу сделать ничего полезного на работе. Это все равно, как спросить, почему люди покупают хлеб в магазинах, а не пекут его сами каждый раз, ведь каждый может вырастить пшеницу, собрать и помолоть зерно, сделать тесто из муки…

– Каждый! – обрадовалась Люсик и представила себе жизнь в таком мире. – Только тогда люди будут ходить раздетые, и жить прямо на улицах. Ведь на постройку домов и шитье одежды не останется ни сил, ни времени!

– Так и у нас, – продолжила объяснение мама. – Мы ведь – организованное волшебное общество, а не первобытные колдуны и колдуньи, потому стараемся улучшать условия своей жизни и работы. Никогда не задумывалась, зачем мы с папой ежемесячно платим энергетические налоги в казну Правительства? Верно. Чтобы было из чего выделять Хранителям энергию для поддержания Выходов из Реальности в устойчивом состоянии. Все члены Волшебного общества, если не могут себе позволить или не хотят тратить энергию на перелет по собственному проходу, могут добираться в Волшебный Мир пешком, то есть через общественный проход. Это, конечно, медленнее, чем самостоятельный перелет, и не так удобно, но зато, без таких общественных Выходов ты, например, не могла бы покинуть реальный мир…

Люсик хитро сощурилась. Ох уж эта мама! Только о чем-то заговорит, и сразу пытается использовать тему в своих целях!!!

– Ты ведь еще маленькая и неученая. И не умеешь ни летать, ни открывать проходы, ни… – мама на миг задумалась и поняла, что, взявшись перечислить все, что не умеет Люсик, она рискует провести за этим занятием всю жизнь. – В общем, всему этому ты сможешь научиться на заочном отделении Академии…

– И не только! – снова обиженно насупилась Люсик, вспомнив обо всех своих горестях.

Мама молча взяла дочь за руку и повела дальше по темному туннелю. Ветер Перемен – или, Ветер Перемены Миров, как правильно, – уже заметно менял окружающую реальность. От маминой руки – теплой, нежной, в Люсика переливалось что-то очень хорошее. Например, уверенность, что все еще можно изменить…

– Мам, а если я не пройду собеседование, меня ведь не примут, да? – не сдержавшись, раскрыла свою новоиспеченную идею Люсик. – Что тогда будет, мам?

К счастью, мама не расслышала последнюю фразу. Ветер Перемен уже превратился в настоящий ураган, и с неистовым воем носился по коридору. Идти становилось все тяжелее…

Давно уже остались в прошлом те времена, когда маленькая Люсик боялась переходов. Сейчас она прекрасно знала, что ураган ничуть не опасен, а угрожающий рев его – неизбежное физическое явление, возникающее на гранях миров… Когда ветер сделался совсем нестерпимым, а лицо сковало такое ощущение, будто в щеки впилась тысяча иголочек, Люсик не выдержала и закрыла глаза…

– Все позади, – легонько потрепала ее по плечу мама спустя минуту. – Мы в Волшебгороде. Можешь открывать глаза.

Ух, и солнечный же выдался день в Волшебном Мире!!! Люсик с мамой стояли возле выхода из пещеры. Рядом с ними проплывали невесомые розоватые облака.

– Розоватые – значит, вот-вот начнется легкий дождик., – напомнила мама. – Это перед ливнем облака краснеют от натуги, а розовеют только перед небольшими освежающими дождятами… Можем дождаться радуги и спустится в город по ней, – предложила мама. Люсик радостно закивала. Словно с огромной надувной горки в море, она уже несколько раз скатывалась в центральный фонтан Волшебгорода по радуге. Ощущения были незабываемыми…

Люсик с наслаждением огляделась. Эту местность она знала достаточно хорошо. Выходов из реального мира было множество, а Входов в волшебный мир – много меньше. Потому всякий раз родители выводили Люсика из коридора перехода именно в этом месте. Далеко внизу переливался всевозможными красками и звуками развеселый Волшебгород. Пестрели причудливые шпили средневековых башен. Приветливо подставляли солнечным лучам огромные свои шляпы неуклюжие живые дома – громадные интеллектуальные грибы, с удовольствием пускающие кого-нибудь жить внутрь себя и именующие себя «мотелями». Холодно поблескивали зеркальные стекла современных небоскребов… Каждый институт отстраивал себе здание, которое больше нравилось сотрудникам, потому архитектура Волшебгорода выходила, мягко говоря, разноплановой.

– Просто поразительно, отчего все это вместе так хорошо сочетается! – не уставляла изумляться мама всякий раз, когда речь заходила о Волшебгороде.

– Э-э-э, – папа хитро щурился и многозначительно поглаживал свою колючую бородку. – Неужели ты думаешь, что Правительство пустило бы этот вопрос на самотек? То-то… Я считаю, что все в Волшебгороде продумано главным архитектором, а потом умело запущено в мысли окружающим… Нет-нет, не телепатически. Незаконное тайное вмешательство в чужие мысли – это было бы уже слишком. Просто вспомни, как наш институт выбирал себе здание? А? Нам предложили выбрать из пяти картинок. Все они были достойными, но одна – явно лучше всех. Разумеется, ее мы и выбрали… И, конечно, поступили так, как предполагал главный архитектор.

– Не выдумывай! – смеялась мама. – Ни один архитектор не удержит в голове сразу столько идей и стилей! И потом – какая разница, как все это сделано. Главное, смотрится все просто расчудесно!!!

Люсик была полностью согласна с мамой. Город казался ей сплошным праздником и сказкой. Коренных жителей-людей тут почти не было – практически все человеческие волшебники и ведьмы с ведьмаками проживали в реальном мире, а в Волшебгород приезжали лишь на работы – зато всевозможные легендарные народцы, волшебные существа, магические животные и живые колдовские вещи встречались тут на каждом шагу. Со всего Волшебного Мира собирались они в единственный здесь человеческий город и чувствовали себя тут замечательно. Все-таки люди были довольно интересными созданиями, все время изобретали что-то новое и ни секунды не стояли на месте. Потому существам волшебного мира было с ними интересно.

– Милая Светлана, куда подвезти вас с птенцом? – рядом с выходом из пещеры приземлился огромный медночешуйчатый орел. Мама знала его по институту Невозможностей. Орел работал в тамошнем музее экспонатом и очень гордился своей должностью.

– Рада встрече, Орлио! – с улыбкой кивнула мама и тряхнула своими золотистыми кудрями. – Эх, сто лет не летала верхом! Буду очень благодарна, если подбросишь нас к Башне Заочной Академии.

– Х-м? – уже в полете заинтересовался Орлио и развернулся к пассажирам, вывернув голову на 180 градусов. – Птенец Волшебника и Волшебницы хочет стать ведьмой? Как интересно!

– Не хочет! – поспешила сообщить Люсик. Они с мамой сидели в ложбинке между лопатками Орлио, и крепко держались руками за выпирающие из спины чешуйки. – Совсем не хочет!

Мама не успела как-то отреагировать на поведение Люсика. У нее возникли дела поважнее:

– Осторожней, Орлио! – воскликнула она и в последний момент успела резким энергетическим зарядом отбросить в сторону большое ядовито-зеленое облако, вдруг выросшее на пути орла. – Ничего себе! – прошептала мама. – В первый раз вижу такие облака! Умоляю, Орлио, смотри вперед! Мы еще успеем наговориться…

– Простите, Светлана, – смутился орел. – Знаете, двое суток ни с кем не разговаривал. Летал на родину, навестить родное гнездо и родителей, и за весь обратный путь не встретил ни одного желающего пообщаться существа. Вы ведь знаете, за пределами Волшебгорода в нашем мире сейчас очень тихо… Все впали в предпраздничную спячку. Скоро ведь Великая Осенняя Новогодица, нужно набраться сил перед праздничной неделею.

Орлио все тараторил и тараторил, а Люсика, по мере приближения к Башне Заочного Отделения, все больше охватывало беспокойство. План действий уже созрел в ее голове. Вот только принесет ли он желаемый результат???

 

РЕЗУЛЬТАТ ПЛАНА ЛЮСИКА

Сейчас, глядя на свои давние попытки обмануть пани Ве’Дунью, Люсик поражалась собственной глупости. Разумеется, Заглавная Ведьма прекрасно понимала, что Люсик кривляется намеренно. А вот мама пребывала в состоянии откровенного шока.

Итак, Заглавная Ведьма приняла Люсика и маму в специальном зале для собеседований. Гордая и торжественная, с собранными в высокую прическу волосами, пани Ве’Дунья восседала на неудобном, похожем на трон из какой-нибудь сказки, кресле. Начала Заглавная ВЕдьма с довольно интересных задачек хорошего уровня:

– Скажи, девочка… – произнесла будущая наставница нараспев, собираясь задать вопрос.

– Девочка! – тут же с милой улыбкой выполнила просьбу старательная Люсик. В глазах ее при этом светилось настолько искреннее желание пройти собеседование, что все присутствующие сразу догадались: во что бы то ни стало Люсик хочет показаться пани Ве’Дунье полной дурочкой.

– Люсик! – возмущенно зашептала мама, но Заглавная Ведьма повелительным жестом остановила ее.

– Задача первая! – строго заговорила будущая наставница: – У тебя есть волшебная ваза. Сколько бы ты ни положила в нее конфет, через минуту их количество удвоится. Ты положила одну. За десять минут ваза полностью наполнилась! Как думаешь, за какое время ваза наполнилась бы наполовину?

На видеоизображении, для удобства зрителей, рядом с головой Люсика тут же появился транслятор ее мыслей.

„Интересная задачка!” – подумала одна половина Люсика. – „Ваза наполняется полностью за десять минут, значит, наполнится наполовину за пять, так ведь?”

„Стоп!” – закричала в этот момент другая половина Люсика. – „Ты же не собиралась ничего решать! Не о том думаешь!!!”

– Ну, догадалась? – очень вежливо поинтересовалась пани Ве’Дунья в этот момент.

Люсик – не та, что на изображении, а та, что живая и на суде – залилась краской. Ей как-то не думалось раньше, что Заглавная Ведьма читала мысли проходящих собеседование настолько точно …

– Повторите задачу, пожалуйста! – попросила Люсик с изображения.

– Представь, что у тебя есть волшебная ваза…

– Не могу! – перебила Люсик с отчаяньем в голосе. – Не могу представить, поэтому не знаю, как решать дальше…

«Ну и дурочка же ты!» – мысленно обозвала в этот момент сама себя Люсик, внезапно разобравшись в задаче. – «Какие пять минут?! Если за одну минуту содержимое вазы удваивается, значит, когда половина вазы была заполнена конфетами? Правильно! За минуту до того, как ваза стала полной! Значит, ответ – ваза наполняется на половину за 9 минут! Ух ты! Ай да задача, ай да я!»

Люсику пришлось приложить невероятные усилия, чтобы заставить себя промолчать и не похвастаться своими успехами.

– Хорошо, оставим это, перейдем к следующей задаче, – как ни в чем не бывало, сообщила Ве’Дунья. Ну и началось… Заглавная ведьма задавала вопросы, правильная половина Люсика думала верные или не очень ответы, а вслух испытуемая старалась нести какую-нибудь полную белиберду. Дошло до того, что Люсик не смогла ответить на самые элементарные вопросы.

– Деточка, – елейным голоском спрашивала Ве’Дунья, изо всех сил изображая, будто верит в отсталость пришедшей к ней девочки. – У птички – птенец, у курочки – цыпленок, а у коровы кто?

– Говядина! – страшным голосом отвечала Люсик и старательно пыталась не встретиться глазами с мамой.

«Ох, кажется, я перестаралась!» – гласили при этом мысли Люсика. – «После такого собеседования меня отправят в лечебницу для отсталых детей, сочтут неизлечимой и усыпят там…»

– Дорогая Люсик, скажи, – продолжала Заглавная Ведьма, – Вот утром – завтрак… Днем – обед… А вечером что?

– У папы – ужин, а у нас с мамой бутерброды с чаем! – не задумываясь, выпалила Люсик.

Тут уж даже Ве’Дунья не выдержала и засмеялась.

– Что ж вы так? – со смехом спросила она у мамы.

– Ну-у-у, – от растерянности, мама не знала, куда себя девать. – Говорят же, завтрак съешь сам, обедом поделись с другом, а ужин отдай врагу… – зачем-то заявила она, потом поняла, что сказала, и спохватилась. – То есть, нет! Я не хотела сказать, что муж мой – враг мой, как раз совсем наоборот… Просто поговорка в голову ударила…

«Понятно, усыпят меня там не одну, а вместе с мамой!» – с горечью констатировала Люсик.

– Хватит! – внезапно прервала собеседование Ве’Дунья. – У девочки отлично развито воображение, очень неплохие волшебные способности, и великолепное чувство юмора.

Перечисляя каждое из качеств, Заглавная Ведьма показывала на крупные граненые камни, вмонтированные в ручки кресла. С каждым ответом Люсика каждый камень менял свою яркость. Самым ярким сейчас был сиреневый камень. Судя по жестам Ве’Дуньи, он отвечал за чувство юмора.

– Правда, с характером у нее явно проблемы. Слишком упряма, не знает смирения, и… – тут Ве’Дунья поморщилась и недовольно показала на ядовито зеленый камень. – И вот еще какие неприятности. Но это – ладно. Это все поправимо… Принята! – закричала Ве’Дунья торжественно и громко, стукнула кулаком по столу. – При-ня-та!

– Так Люсик проходила собеседование, – в наступившей тяжелой тишине шепот Заглавной Ведьмы – не той, что с изображения, а той, что живая и на суде – казался до невозможности громким.

– Ужасно! – простонал кто-то из присутствующих… – Такого мы еще не встречали!

– Погодите, подождите, остановитесь! – внезапно запричитал кто-то возле окна. – Ох, я опять опоздал, простите меня!

Ве’Дунья взглядом метнула в окно короткий заряд и в распахнувшиеся ставни ворвался яркий солнечный свет. После него в кабинет влетел пан Ве’ртолет и вежливо прикрыл за собой окно…

– Простите, не справился с управлением, застрял в ветвях одного дуба…. Чуть не дал дуба, но все-таки спасся.

Пан Ве’Ртолет преподавал на заочном отделении Чудоходство. Хотя в программу и входили общепринятые способы полета и изучение всевозможного волшебного транспорта, сам наставник отдавал предпочтение всевозможным необычным методикам передвижаения. «Летать нужно по-своему!» – любил говорить он. – «Уникально, хитрО и неподражаемо!» . Для себя наставник разработал уникальную методику полета с помощью рта. За что и звался «ртолетом». В сочетании с приставкой «Ве», необходимой для всех преподавателей ВЕдовского отделения, имя наставника звучало особенно интересно.

Принцип полета Пана Ве’Ртолета, кстати, по сей день шокировал всех в волшебном обществе. Пан Ве’Ртолет научился создавать в своем организме… подобие реактивного двигателя!!! Через нос он втягивал в себя воздух. Набирал полные легкие воздуха, потом наклонялся (так, чтобы выдох был направлен вниз), раздувал щеки до невероятных размеров и резко выталкивал воздух из себя. От этого образовывалась реактивная тяга и пан Ве’Ртолет с невероятной скоростью взмывая в небо. Уже в полете он спешил снова наполниться воздухом, чтобы не успеть приземлиться до того, как состоится следующий выдох.

Нужно заметить, никто, кроме Ве’Ртолета, так и не освоил эту методику полета. Возможно, для людей она вообще была неосуществима. Ведь кожа нэссов – многочисленного волшебного народца, к которому принадлежал пан Ве’Ртолет – была много эластичней человеческой, потому они и могли надувать щеки, будто воздушные шары…

Кроме того, Люсик была уверена, что никто и не хотел учиться летать у пана Ве’Ртолета. Боялись! Ведь пан наставник то и дело сбивался с правильного дыхания, не всегда мог поддерживать в организме нужное количество воздуха и чудом оставался жив, в последний момент совершая экстренные посадки на каких-нибудь крышах или деревьях. Поэтому он всегда везде опаздывал и требовал, чтобы ситуацию разъясняли еще раз:

– П-простите, я о-ппоздал и все прослушал. Не моги бы вы вкратце объяснить, что п-происходит. Кого судим, и что натворил этот негодяй? – немного заискивая, попросил он.

– Могли бы, – сжалилась пани Ве’Ревка. – Сейчас я все вам объясню, коллега. Знаете, ситуация действительно довольно сложная… Каждое мнение на счету, так что присоединяйтесь и думайте, что делать…

– Да что такого в ситуации? – не выдержала Люсик. – Вы все неправильно поняли! Я не хотела учиться на ведьму не потому, что хотела отказаться от обучения, а потому, что хотела стать Волшебницей! Понимаете?! Не хотела на заочное вовсе не из-за лени, а потому, что хотела учиться в Школе с Полной Волшебной Загрузкой… Ну что же вы все решили, что я такая плохая!

– Успокойся, – посоветовала Ве’Дунья. – Дело вовсе не в этом. Все тут прекрасно поняли, чего ты хотела на самом деле…

– Нет не все! – снова вмешался пан Ве’Ртолет. – Вы обещали объяснить мне!

– Ах, да, – устало вздохнула Ве’Дунья и предоставила слово пани Ве’Ревке…

 

ОБЪЯСНЕНИЯ ДЛЯ ПАНА ВЕ’РТОЛЕТА

(если вы не пан Ве’ртолет, не бойтесь, читайте, вам эта глава тоже пригодится)

– Ох, – наставница Ве’Ревка явно была очень обеспокоена. – Наша Люсик, оказывается, очень не простой ребенок. Очень не простой! Когда она летела на собеседование…

– Летела? – оживился пан Ве’Ртолет, – Как летела? Сама? Еще до обучения в школе?

– Ох, не перебивайте меня, пожалуйста! – взревела Ве’Ревка. – Она летела на спине господина Орлио, и ничего необычного в этом не было. Необычное притаилось в другом. Вы позволите? – пани Ве’Ревка испросила у Заглавной Ведьмы разрешения воспользоваться ее изобразительным рядом, и в центре комнаты опять появились летящие на Орлио Люсик с мамой. – Вот! – зловещим шепотом произнесла Ве’Ревка и обвела выскочившее на дорогу Орлио ядовито зеленое облако в красный квадрат. – Видите! Первое предупреждение было сделано начинающей ведьме еще по дороге на собеседование!

– Ах! – воскликнула пани Ве’Точка, – И впрямь! А я как-то не придала значения этому факту. Знаете ли, в прогрессивных кругах наши ведовские пророчества теперь считают ненаучными, и я уже приловчилась не обращать внимания ни на них, ни на связанные с ними предупреждения…

– То-то и оно, – заскрипел насмешливый голос Заглавной Ведьмы. – Именно поэтому я тоже не придала особого значения ни этому облаку, ни тому, что во время собеседования один из камней-индикаторов горел ядовито-зеленым цветом… Остальные камни говорили, что у девочки отличные способности, и ее можно принимать, потому я решила, что не стоит уделять внимания древним суевериям и бояться зеленого предупреждения…

Люсик почувствовала, как что-то у нее закипает в голове. Она глянула на свои модные ботинки и искренне удивилась, что те не залиты кашей из расплавленных мозгов.

«Я сойду с ума, если немедленно не пойму, о чем они говорят!» – испугалась Люсик. Она прекрасно понимала, что обсуждается нечто очень важное, но совершенно не могла понять, что именно.

Ни о каком пророчестве, связанном с зелеными предупреждениями, Люсик и слыхом не слыхивала. Да и вообще, о ведовских пророчествах в последнее время нигде не говорили. Даже древнюю Ведовскую Книгу Пророчеств исключили из обязательной программы заочного отделения… Все после той неприятной истории, когда шесть предсказаний подряд не сбылись и разрушили тем самым доверчивым членам Волшебного общества массу планов. Ученый совет постановил тогда, что та часть Книги, где говорится о нынешнем времени – поддельная, и не является волшебной.

«Да, ранее все ведовские пророчества сбывались! Но теперь их Книга слишком стара, чтобы говорить правду. У нее уже ум за разум заходит! Она теперь не более, чем пустое суеверие! Не будем ей верить!» – призвали какие-то эксперты Волшебного Общества пару лет назад.

– Простите, – внезапно вмешалась какая-то совсем не знакомая Люсику юная пани, – Я, как вы знаете, совсем недавно окончила Академию, и Книгу изучала только вскользь. Поясните, что означает это «Зеленое Предупреждение»?

Люсик была готова броситься на шею спасительнице. Какое счастье, что среди наставников попадались молодые и не опытные!

– Ядовито-зеленый цвет – это предупреждение о причастности человека к пророчеству, – многозначительно сообщила Ве’Дунья. Люсику тут же расхотелось благодарить задавшую вопрос наставницу. Ответ Заглавной Ведьмы все равно ничего не прояснил…

– Причем, не просто к пророчеству, а к тому, которое повествует о ближайшем времени! – поучительно вставила пани Ве’Ревка, и Люсик снова загорелась надеждой хоть что-нибудь понять. – Как работает наша Книга Пророчеств? Вы подходите, говорите необходимое заклинание, отдаете нужное количество энергии, и книга сама открывается на той странице, которая касается вашего ближайшего будущего. Естественно, это происходит лишь для тех, кто что-то значит для истории нашего мира, и о ком говорится в пророчествах. Частенько, сколько ни обращайся к ней, она молчит, как партизан. Я вот, например, так ни разу и не удостоилась ее внимания. Обо мне в пророчествах ничегошеньки не написано!!! Даже грустно делается! – пани Ве’Ревка шумно вздохнула. – Всю жизнь работаешь, работаешь, всю себя отдаешь на благо Волшебгорода и Академии, и никакого при этом внимания со стороны истории… Ой! – вдруг закричала она. – Ой, ничего себе! Что это еще за шуточки!!!

Люсик несколько раз протерла глаза и проговорила восстанавливающее реальность заклинание, чтобы удостовериться, что происходящее – не мираж. Сразу после слов пани Ве’Ревки про историю начали твориться престранные вещи: над головой наставницы, словно нимб, выросло отчетливое ядовито-зеленое облако. Постепенно оно окутывало наставницу и делалось все насыщеннее…

– Что, что это значит? – поразилась та наставница, что недавно окончила Академию. – Пани Ве’Ревка, вас нужно спасать? – осторожно поинтересовалась она.

– Каждый, о ком в ближайшее время Ведовская Пророческая Книга намеревается сообщить нечто очень важное, получает Зеленое Предупреждение! – из-под зеленого кокона прокричала пани Ве’Ревка. – Пожалуйста, принесите мне книгу! Ну и пусть все ее пророчества – ерунда, мне все равно интересно…

«Ничего себе!» – подумала Люсик с настоящей обидою… – «Я как-то фигурировала в пророчестве, и мне никто ничего об этом не сказал! Ну ладно, мама – она может и не знать о зеленом предупреждении, она ведь волшебница, работает среди волшебников, и, наверное, ни в Академии, ни в Институте не сталкивалась с ведьмовскими традицияи. Но пани Ве’Дунья-то знала! Почему она ни о чем меня не предупредила?!»

Люсик, конечно, ни на секунду не сомневалась в правдивости любых пророчеств Книги. Подумаешь, когда-то кому-то обещали богатый урожай, и не предупредили о надвигающейся засухе. Подумаешь, сообщили, что в одном очень холодном районе скоро будет глобальное потепление, и посоветовали волшебным существам не запасаться теплыми вещами, чуть не сгубив при этом здоровье всех жителей и разорив пару десятков торговцев зимней одеждой… Мало ли! Может, в тот период Книга была больна, вот и чудила, как хотела. Но ведь все прежние ее пророчества сбывались! Нельзя из-за нескольких ошибок обвинять волшебную вещь в слабоумии и не прислушиваться к ней!

В кабинет, тем временем, внесли Книгу. Люсик замерла с открытым ртом. Никогда еще ни одну знаменитую волшебную вещь она не видела так близко. Книга – огромная, занимающая весь стол Заглавной Ведьмы, – была обтянута толстой узорчатой кожей и отчего-то походила на крокодила из зоопарка. Не разбуженная еще заклинанием, она ровно дышала, немного надуваясь с каждым вздохом и мягко выдувая пыль из страниц во время выдохов.

«Здравствуй, дорогая Волшебная Книга!» – отчего-то проговорила Люсик в мыслях. – «Никогда не думала, что увижу тебя. Ты не бойся, они тебя не обидят. Только спросят про пани Ве’Ревку и все, снова отпустят спать…»

«Знаю, Люсик, знаю!» – отчетливо прозвучало где-то в глубине мозга Люсика. Голос был на удивление молодым, звонким и… очень добрым. – «Не волнуйся за меня, я еще не так стара, как вы думаете. Всего тысяча лет, подумаешь! Для пророческой книги это детский возраст…»

Люсик аж подпрыгнула от неожиданности и попыталась найти глазами Ве’Дунью, чтобы разузнать, что происходит. Может ли быть, что Пророческая Книга и спит и разговаривает с присутствующими одновременно???

«Может, может, – заверила Книга. – А пани Заглавной Ведьме сейчас не до тебя. Она слушает свою часть пророчества… Это для тех, кому мне нечего сказать, я просто сплю и все. С остальными – разговариваю…»

«Но как же тогда то, о чем рассказывала пани Ве’Ревка? «Подходишь, читаешь специально заклинание, книга просыпается и сама открывает перед тобой нужную страницу…» Я ведь никакого заклинания не читала!»

«Ох, я уже не в том возрасте, чтобы устраивать эти эффектные шоу с раскрыванием страниц! Тысяча лет для любого разумного существа – страшно длинный срок! Зачем зря шевелить страницами, если я и так помню, что хочу вам сказать. Это тем, кого я не звала, но о ком где-нибудь вскользь упоминается что-то любопытное, нужно читать заклинания, чтобы запустить во мне поисковую систему и отыскать нужный текст. А с вами я и без всяких заклинаний поговорю. Слава богу, пока еще молода и старческим склерозом не страдаю. И так помню, что собиралась вам высказать… Я ведь сама вызвала вас к себе…»

«Кого это – нас?» – удивилась Люсик и прикрыла глаза, чтобы лучше слышать голос Книги. С закрытыми глазами Люсику всегда легче было сосредоточиться… – «Кого это – нас? Всех, кто тут присутствует?» – повторила Люсик намного четче.

«Тебя, заглавную ведьму и пани Ве’Ревку, разумеется», – ответила Книга. – «А что, кто-то еще получал Зеленое Предупреждение?» – она явно обеспокоилась. – «Неужели я нечаянно послала вызов кому-то еще? Ох, старость, не радость, тысяча лет, это, знаете ли…»

«Наверное, именно за такие противоречивые высказывания эксперты и сочли ее ненаучной», – догадалась Люсик, и тут же спохватилась, извинилась за ненужные мысли и поспешила успокоить Книгу: – «Нет, нет, никому лишнему вы вызов не высылали. По крайней мере, я не видела ничьих вызовов, кроме своего и пани Ве’Ревкиного. А вызов пани Ве’Дуньи – это тот камень, вмонтированный в ее кресло, да?»

«Ха!» – фыркнула Книга. – «Я вижу, ты совсем не уважительно ко мне относишься… Думаешь, что образованная Ведьма, получив мое приглашение четыре года назад, до сих пор не явилась бы ко мне за пророчеством?! Да мы уже сто раз с тех пор виделись с моей милой Ве’Дуньей! Разумеется, как только она получила о тебе зеленое предупреждение, она отправилась разузнать, в чем дело… Помню, я еще пребывала в капризном настроении и решила немного помучить Заглавную Ведьму. Заставила ее сыграть со мной в шахматы, пообещав открыть пророчество только в случае своего проигрыша… Ве’Дунья смухлевала! Не знаю как, но она не могла честным путем выиграть у такой мудрой книги, как я… В общем, пришлось мне рассказать ей, что уготовано тебе пророчеством… »

«И что же?» – Люсик тоже уже начинала видеть в книге странности и потому даже не очень удивилась, услышав ответ.

«Ты – удивительное существо, Люсик!» – сказала Книга. – «Тебе предначертано стать предводительницей повстанцев! Больше я ничего не знаю. Но этого должно быть достаточно, чтобы не спускать с тебя глаз!»

«Ой!» – Люсик отчаянно затрясла головой, пытаясь выгнать из ушей слуховые галлюцинации. – «Да что вы такое говорите? Каких повстанцев? Мне послышалось, да?»

– Нет, Люсик, тебе не послышалось! – сообщил голос Заглавной Ведьмы, откуда-то сверху. Люсик с трудом распахнула глаза и увидела над собой круг из обеспокоенных голов наставников. – Тебе уже легче? – с участием спросила Ве’Дунья.

– Не знаю, – честно ответила Люсик. – А мне, что, было тяжело?

– Ох, ох, ох, детка! – запричитала пани Ве’Ревка. – Только я окончила слушать свое пророчество, только отвлеклась от книги, и попросила унести ее, как вдруг смотрю – ты упала, лежишь и не шевелишься, да еще и выкрикиваешь вслух кусочки своей части пророчества. Вероятно, для детского организма общение с книгой – тяжелое испытание…

– Просто Люсик плохо слушает на уроках, и до сих пор не научилась правильно распределять энергию. Разумеется, контакт с волшебным предметом отобрал у этой нерадивой ученицы все силы! Поставить ей двойку, и точка! – пани Ве’Точка, в отличие от остальных присутствующих, не проявляла к Люсику никакого сочувствия. – И давайте все же продолжим заседание! – добавила она, строго оглядев присутствующих.

– Да, да, – поддержал ее пан Ве’Ртолет. – Давайте продолжим заседание, а точнее, продолжим объяснение, которое вы мне так толком и не дали!

– Получив Зеленое Предупреждение об одной из учениц, я отправилась к Книге и выяснила, что девочке суждено стать предводительницей повстанцев, – без лишних предисловий выпалила Ве’Дунья. По всему было видно, что непонятливость пана Ве’Ртолета уже раздражает ее. – Можете осуждать меня, можете – изгнать из Главных Ведьм, но мне такое заявление Книги показалось совершеннейшей ерундой. У Книги как раз тогда начались все эти странности с характером. Как раз тогда ее пророчества перестали сбываться… К тому же, я видела, что Люсик – нормальная, добрая девочка, мечтающая стать волшебницей, чтобы верой и правдой служить нашему миру… В общем, я не стала отлучать Люсика от обучения. Только следила за ней несколько пристальнее, чем за остальными учениками. Вместо того, чтоб назначить кого-то из вас, сама стала личной наставницей Люсика… И все шло хорошо. Девочка, конечно, ужасно невнимательна – слушает вполуха, до сих пор путает заклинания… Но в целом – обычный ребенок. Вплоть до сегодняшнего дня, до того ужасного происшествия, которое вы видели, я была уверена, что Книга ошиблась относительно Люсика. Но вот теперь… Выходит, Книга была права?!

– Погодите, погодите! Я так и не понял. С чего вы это взяли? – пан Ве’Ртолет не отставал.

Опасаясь гнева Заглавной Ведьмы, все присутствующие постарались как можно скорее удовлетворить любопытство нэсса. Наперебой они кинулись давать разъяснения, то и дело прося разрешения воспользоваться созданным Ве’Дуньей видеорядом. Картина выходила довольно странная:

– Узнаете негодника? – фыркала пани Ве’Точка, обводя в красный квадрат изображение завуча Крыса. – Помните, как он замотал в тряпку канцелярские кнопки, и вы искололи пальцы, когда хотели вытереть с доски?

– Было дело, – содрогался от неприятных воспоминаний пан Ве’Ртолет. – И эо было далеко не худшее издевательство со стороны Крысовского… Я тогда еще преподавал в Академии Волшебников и сразу понял – Крысовскому среди нас не место. Он, конечно, талантливый волшебник, но злой! А доброта – качество врожденное. Ни один педагог ее вам не привьет, если природа не дала… Да уж, сейчас этот мальчик очень изменился. Сразу видно – наворотил нехороших дел. Никогда бы, дорогая Ве’Точка, не сказал, что вы с ним учились в одном классе. Он выглядит в три раза старше вас.

– Что лишний раз подтверждает современную научную теорию о возрасте. Слышали ведь – чем больше существо делает добрых дел, тем моложе оно выглядит. А тот, кто совершает зло, стареет прямо на глазах. Говорят, особенно это касается ведьм, волшебниц, ведьмаков и волшебников… Мы ведь куда чувствительнее к законам природы…

– Нет, вы только посмотрите, каков?! – негодовала пани Ве’Ревка, снова показывая тот фрагмент, где Крыс кричал на Ксюшу Александровну. – Его бы не только из волшебников, его бы и из людей разжаловать надо! Так кричать на ни в чем не повинную учительницу?!

– Он всегда терпеть не мог преподавателей, видимо это не стерлось вместе с памятью о волшебном мире… Да и детей, как вы видите, он по-прежнему ненавидит. Разжалование стирает воспоминания о волшебном мире, но характер-то изменить оно не может… А Люсик его – лейкою!

Еще раз прокручивая фрагмент, в котором Люсик нечаянно облила Крыса водой, преподаватели на этот раз не удержались от комментариев.

– Молодец, девочка! Так ему и надо!

– Знай ведьму, знай!

– Не забывайте, что последствия у этой истории могли быть отнюдь не радостными! – хмуро изрекла пани Ве’Дунья, вмиг успокоив общее оживление. – Все заметили: едва лейка поравнялась с лицом разжалованного, он начал вспоминать былые навыки. И даже руки попытался сложить в подобие знака. Я была там и чувствовала волну осознания, которая от него исходила! Он пробуждался! На этот раз все обошлось – я вовремя стерла из его головы последние полчаса. Но, кто знает, сможем ли мы обезвредить того, кого Люсик попытается пробудить в следующий раз!

– Подождите! – не выдержав, закричала Люсик. – Честное слово, честное слово, я вовсе не собиралась никого пробуждать. Это просто совпадение! Это случайность! И потом… – Люсик приложила невероятные усилия и совершила невозможную для себя вещь – сотворила перед глазами образ страницы учебника. – Все мы знаем, что пробудить разжалованного – невозможно! – прочла она и тут же поспешила пояснить: – Это не я говорю, это учебник ведовских аксиом говорит… Том второй, страница тринадцатая, шестая строчка сверху…

– Прекратить балаган! – совсем разозлилась Заглавная Ведьма. – Люсик, слово защиты еще не пришло, и ты не имеешь права высказываться! Том первый, страница четвертая, выдержка из правил поведения на суде Наставников! Итак, факт остается фактом. Когда-то Книгой было сделано предупреждение. И вот теперь, повстречав одного из самых опасных когда-то преступников-повстанцев, Люсик едва не пробудила его. Это, конечно, ни о чем еще не говорит, но…

– Позвольте мне вмешаться? – осторожно начал пан Ве’Лосипед. – Мы все довольно хорошо знаем этого разжалованного волшебника, да? Допустить, что он пробудится, я могу, но поверить, что он будет кому-то подчиняться – никогда! Тем более, какой-то девчонке, еще даже и не окончившей ведовское отделение! Выходит, то, что Люсик нечаянно пробудила разжалованного повстанца, вовсе не означает, что пророчество начало сбываться. Какая же из Люсика предводительница повстанцев, если те, кого она пробуждает, ни за что не станут слушать ее?!

– Верно говорите, ох, как верно, – загудела пани Ве’Ревка в поддержку коллеги.

– Но, с другой стороны, – вмешалась пани Ве’Точка. – Откуда мы можем знать, каким пробудился бы разжалованный? Может, взамен за пробуждение ведьма Люсик отобрала бы у него волю. Наука ведь знает случаи, когда даже самые строптивые существа, отдав свою волю, становились послушными, как домашние тигры… Нет, девочка с такими необычными способностями, как у Люсика, не может свободно разгуливать по нашему миру. Она опасна!

Люсик с ужасом заметила, что в поддержку этого мнения высказывается значительно больше наставников.

«О, как это несправедливо! – переживала Люсик. – Еще понятно, если б судили за колдовство без присмотра. А так – обвиняют совершенно не в том, что я совершала! Разве я виновата, что этот гадкий Крыс собирался проснуться?!»

– Если Книга хоть немножко права, – сокрушались наставники, – Если Люсик пробудит хотя бы десяток разжалованных повстанцев, может начаться настоящая война! Они снова могут попытаться настроить волшебных существ против людей и тогда весь ужас прошлого столетия снова вернется в мир!

– Все мы читали, а кое-кто даже помнит из собственной жизни, какой нестерпимо жестокой бывает война, – преподаватель красноречия пан Ве’Щатель уже подготовил проникновенную речь по заданной теме. – Каждый пятый наследственный волшебник потерял деда в войне за Волшебгород. А сколько волшебных существ погибли, пытаясь завоевать наш город!!! Десятки тысяч жизней трагически оборвались, прежде чем нападающие народцы догадались, что люди-повстанцы обманывают их, и решили проверить, действительно ли жители Волшебгорода собираются уничтожить Волшебный Мир. О, сколько радости разлилось по округе, когда было заключено перемирие, а злобных повстанцев арестовали и судили! Справедливость восторжествовала! Тех, кто силами волшебных существ хотел завоевать власть в чудесном Волшбегороде, разжаловали в простые смертные!!! Ура, товарищи! Да здравствует победа! – тут пан Ве’Щатель отвлекся от громкого выступления и вполне нормальным тоном поинтересовался у присутствующих: – Хорошо получилось, а?

– Про простых смертных – перебор, – деловым тоном заявила Ве’Дунья. – Разжаловали в простые смертные, звучит так, будто до суда повстанцы были бессмертными… Подкорректируйте речь.

– Не согласен! – возмутился Ве’Щатель. – «Разжаловали в простые смертные» можно или из бессмертных – что не соответствует истине, или из непростых смертных. Второе – верно. Мы ведь – не простые…

– Заметно! – снова впала в раздражение Заглавная Ведьма. – Такие непростые, что от вашей сложности можно совсем запутаться. Я собрала вас для рассмотрения дела Люсика, а не для красивых речей о войне. Война – хвала Великой Энергии – в прошлом. А Люсик и ее необычное влияние на разжалованных повстанцев – в настоящем!

«Сейчас они заявят, мол, все поправимо и сделают так, что я тоже буду в прошлом», – вздохнула Люсик.

– Все поправимо, – тут же начала пани Ве’Ревка, и Люсик испугалась, что научилась предсказывать будущее. – Мы можем научить Люсика управлять своими способностями, и тогда она не станет применять их во зло… – удивила всех наставница.

– Люсика, научить?! – расхохоталась пани Ве’Точка. – Да я третий год не могу научить ее варить слабенько привораживающее зелье, а вы говорите – управлять способностями. Все начинающие ведьмы еще в первом классе на контрольной работе, как и положено, на три часа приворожили к себе нескольких окрестных мальчишек и парочку диких животных. А Люсик – настоящая недоучка. Она все напутала! Начало запомнила от привораживающего зелья, а окончание… не поверите… от слабительной настойки! Бедный соседский мальчик, на котором она проводила эксперимент! Все три часа он метался по коридору. То бежал к телефону, чтобы позвонить нашей горе-ведьме и услышать вдруг ставший ему таким милым голос, то снова мчался в туалет…

От такого ужасного стечения обстоятельств, Люсик не знала куда деваться. На самом деле, она изготовила слабительную настойку вместо привораживающего зелья нарочно. Не так часто ученицам ведовского отделения разрешалось пробовать свои зелья на людях! Так зачем же тратить такой шанс на всякие глупости, если можно проучить зазнайку Пяточкина?! Пусть знает, как называть Люсика в классе «Вороной»! Дразниться Пяточкин, конечно, не перестал, но зато Люсик сочла себя полностью отмщенной. И даже как-то перестала обижаться на «Ворону». Подумаешь! Неплохая птица! Вполне даже ведовская, если разобраться…

Разумеется, попытайся Люсик сейчас объяснить тот случай, ей или не поверили бы, или, что еще хуже, поверили и решили бы наказать за намеренное насмешничество над людьми…

– Вообще-то, на то мы и наставники, чтобы помогать ученикам справляться с их недостатками. Если ребенок прошел собеседование в Академию, значит, потенциально он способен усвоить программу. У нас не бывает необучаемых детей! – пани Ве’Дунья обвела наставников строгим взглядом.. – Но в чем-то пани Ве’Точка права, – явно нехотя призналась она, наконец. – Не так-то легко будет научить Люсика не пробуждать разжалованных. Она ведь совершенно не умеет отличать их от обычных людей… Дальнейшие события сегодняшнего дня ярко иллюстрируют это. Началось все с обычного учебного вызова Академии…

О нет! Люсик так надеялась, что пани Ве’Дунья не вынесет дальнейшие события сегодняшнего дня на суд наставников… Впрочем, на что можно было рассчитывать, если именно из-за этих событий Люсик получила вызов на суд… Разумеется, Заглавная Ведьма не станет хранить в тайне основное преступление своей нерадивой подопечной.

– Внимание на голограмму! – призвала пани Ве’Дунья. Изображение в центре кабинета показало возвращающуюся из школы голографическую Воронкину, и Воронкина настоящая поняла, что теперь уж точно пропала.

 

УЧЕБНЫЙ ДЕНЬ В АКАДЕМИИ ВОЛШЕБСТВА

С виду с Люсиком не происходило ничего необычного. Девочка спокойно шла по знакомой с первого класса тропинке и чуть слышно напевала что-то себе под нос. Правда, обратись сейчас к Люсику кто-то из знакомых, они сочли бы Воронкину странноватой. Почему? Да потому, что нормальная Воронкина никогда не стала бы отвечать так вежливо и спокойно, и уж тем более, усаживаясь на поваленное бревно, не стала бы предварительно протирать его платочком.

Дело в том, что на самом деле изображение Заглавной Ведьмы показывало сейчас вовсе не Люсика. Настоящая Лена Воронкина, едва выйдя из школы, получила телепатический вызов на уроки Академии и послушно отдала свое сознание в распоряжение наставников. В реальном же мире осталось только тело Люсика, наделенное самыми общими реакциями и примитивными мыслями. В задачи этого тела входило уединиться и подождать, пока Люсик вернется в реальный мир. Именно поэтому оно свернуло в глубь школьного парка и отправилось к тихой, незаметной с тропинки поляне. Протерев поваленное бревно платочком, тело Люсика аккуратно положило на него свой ранец, уселось сверху, подперло ладонями щеки и принялось ждать…

А сознание Люсика в это время пребывало на уроке пани Ве’Дуньи.

Для удобства зрителей, Заглавная Ведьма разделила голограмму на две части. В одной сидело в ожидании бездействующее тело Люсика, в другой без остановки крутилось и с любопытством тянулоась в разные стороны облако ее сознания. Перед Облаком расхаживало взад-вперед по воздуху изображение пани Ве’Дуньи.

– Открываем самые восприимчивые странички памяти, записываем! – командовала Заглавная Ведьма. – Отныне у нас в расписании появляется новый урок – Народоведенье. Правильно, Лесли, – отреагировала на мысленную реплику одной из слушательниц наставница. – Будем подробно знакомиться с каждым волшебным народом, их традициями и обычаями. Что?! – пани Ве’Дунья насмешливо скривилась. – Кто-то из вас соизволил подумать, мол, это не нужно?!?! Ха, знавала я одного такого ученика, который считал не важным Народоведение. До сих пор как живой перед глазами стоит!

– Интересно, что она с ним сделала? – тихонечко поинтересовался Джон у Люсика.

Рядом с Облаком Сознания Люсика на изображении запульсировало окошко с текстом диалога.

– Нет, Джон! – немедленно уловила посланную мысль наставница, – Я не мщу за неуважение к моим предметам так жестоко. Того ученичка проучила вовсе не я. Представьте себе, он умудрился пригласить одну очаровательную вампирессу позагорать на пляж! Ух, закатила она ему скандал! Чуть всю кровь из бедняги не выпила! А все почему? Этот дурень плохо слушал Народоведенье в Академии и не запомнил, что вампиры терпеть не могут солнечного света. Так вот, вернемся к уроку… Ой, ой, Лесли, не плачь! – снова отвлеклась на ответы ученикам пани Ве’Дунья. – Я пошутила, тот дурень остался жив! Ну потрепала его вампирша хорошенько, ну, поскандалила, а потом простила, обучила правильному с собой обращению и даже вышла за него замуж. А детей их – полувампов – мы недели через две изучать будем. Этот народ половину жизни проводит в облике вампира, а потом окукливается и превращается в человека. Любопытные создания…

– Эй, Лесли, ты и вправду расстроилась? – не столько из сочуствия, сколько ради любопытства поинтересовалась Люсик слабеньким-преслабеньким сигналом. Кажется, Заглавная Ведьма не засекла ее текст.

– Нет, просто тяну время, – также тихо ответила бесшабашная Лесли. – Лень записывать. Я план видела, мы сегодня эльфов проходить будем. Про них знаешь, сколько всего писать придется!

– Кто там болтает?! – оскалилась Ве’Дунья. – Хорошо, конечно, что вы, наконец, научились регулировать громкость своих телепатических разговоров, но болтать на моем уроке я вам не позволю! Не забывайте, во время уроков все вы на подпитке энергией Академии. А значит, не должны заниматься ерундой! На болтовню вы тратите энергию, которая выделена вам совсем для другого! Это возмутительное нахальство!

И Люсик и Лесли давно уже притихли, а пани Ве’Дунья, к радости желающей потянуть как можно больше времени Лесли, еще добрых пять минут высказывалась по поводу недопустимости разговоров на уроках.

– А теперь пишем – «эльфы»! – приступила все-таки к теме урока она. – Предупреждаю сразу, эльфами называют себя совершенно разные народы. Они всегда проживали в разных частях Волшебного Мира и до последних дней были уверены, что являются единственными, кто носит гордое имя «эльф». – для наглядности Ве’Дунья добавила к своему тексту голографические картинки.

Люсик – та, которая была настоящей и смотрела фильм о своем сознании на суде – не удержалась от восторженного возгласа. Голограмма в голограмме смотрелась очень эффектно. Такого Люсик еще не видела!

– На юге Волшебного мира, эльфами называют себя вот эти милые, безобидные создания. – на голограмме Люсик увидела изображение летнего луга и кружащих над цветами крупных разноцветных бабочек. Только хорошо присмотревшись, можно было заметить, что это – не обычные бабочки. – Эти маленькие крылатые существа, порхающие вместе с феями и бабочками с цветка на цветок – очень говорливы. Они добры и приветливы, но ужасно пугливы. Если ты сумеешь подружиться с ними, то узнаешь много красивых легенд и научишься разбираться в полезных растениях, – с умилением проговорила Ве’Дунья и тут же сменила картинку.

– На западе, в бескрайних густых лесах проживают совсем другие существа, тоже именующие себя эльфами. С виду они очень похожи на людей. Разве что лица их чуть бледнее, а черты несколько более заостренные. Эти эльфы – великолепные лучники. Они всегда готовы сражаться за справедливость. Уважают храбрость, благородство и спокойствие. Кстати, половина всех волшебных талисманов нашего мира – дело рук этих лесных жителей. Эльфийские талисманы приносят удачу, прибавляют здоровья, защищают от злого колдовства и даже позволяют читать мысли. Любопытно, что такой талисман нельзя купить – можно только заслужить, оказав какую-нибудь услугу эльфийским князьям, – все это время на голограмме красовалась освещенная солнцем лесная поляна, на которой резвились одетые в светлые льняные одежды дети. Встретив их в реальном мире, Люсик ни за что не догадалась бы, что перед ней не человек. Подумаешь, слишком бледный, подумаешь, с какой-то неземной блуждающей улыбкой на лице… Ну и что? Возле края поляны у входа в большой шатер из веток сидела взрослая эльфийка. Она расчесывала свои невероятно длинные волосы и с улыбкой следила за детьми….

– На севере же живут совсем другие эльфы. С этим народом я знакома лично и никому не советую соваться в их края без должной теоретической подготовки. Живут эти эльфы в норах, прорытых внутри холмов. Ростом они невелики, зато обладают огромными знаниями. – голограмма показала семейство краснокожих эльфов со сморщенной кожей и маленькими подвижными глазками. Судя по всему, эльфы были засняты в банный день. Мать, уперев руки в боки, стояла возле входа в нору и с хитрым прищуром наблюдала, как отец хватает то одного, то другого эльфенка и кидает его в ручей. Дети визжали, вырывались, барахтались и спешили в нору к матери. Та хватала каждого прибежавшего, придирчиво осматривала его, обнюхивала и, в зависимости от степени вымытости, или пускала в теплый дом, или снова отправляла к отцу… Всего Люсик насчитала примерно десять эльфят. – Их древние книги хранят тайны незапамятных времён! – продолжала Ве’Дунья. – Они – один из тех немногих народов, который владеет тайной выхода в реальный мир. Кстати, говорят, иногда, забавы ради, в канун Рождества эльфы подкрадываются к колыбели и подменяют человеческого младенца своим. Мои знакомые эльфы категорически отвергали свою причастность к таким «подменышам». Но, знаете, я бы не советовала верить всему, что говорят эти эльфы… Когда-то я активно вела торговлю с ними – они поставляли нам древние свитки и рукописи. Ох и насмотрелась же я на хитрость этих эльфов! Что ни свиток, то подделка! Правда, тем немногим настоящим свиткам, что мне удалось добыть, просто нет цены. До сих пор целый отдел специальных волшебников расшифровывает записи на них…

Кстати, вот вам еще один нюанс общения с северными эльфами. Ни в коем случае нельзя принимать приглашение на их эльфийский праздник! Всю ночь ты будешь веселиться и плясать с эльфами, отлично проведёшь время, но, вернувшись домой, поймёшь, что в реальном мире прошло уже целых сто лет.

– Слушай, Джон! – не удержалась Люсик, сраженная внезапной идеей. – Значит, эльфов можно использовать, как машину времени! Захотел попасть в будущее, идёшь на эльфийскую вечеринку и…

– Супер! – радостно отозвался староста Джон. – Только сто лет – многовато как-то. Мне бы лет на шесть в будущее, чтобы уже школу окончить и ведовскую карточку с правом на самостоятельное колдовство получить…

– Вечно ты, Люсик, сначала говоришь, потом думаешь! – резко вмешалась в диалог друзей пани Ве’Дунья. – Иди, иди на эльфийскую вечеринку, не отказывайся! Да, ты сможешь попасть в будущее. Представь – окажешься в совсем чужом мире. Там не будет ни ребят со двора, ни одноклассников. А мама с папой, если и захотят продлить себе жизнь до тех пор, все равно будут уже совсем другими… При этом вернуться обратно, в своё время, у тебя не будет никакой возможности.

На лечении в одном из наших институтов сейчас находится один настоящий граф. Польстился когда-то на эльфийские угощения, отправился на эльфийскую вечеринку… А наутро, глядь – и времена вокруг не те, и Россия – не та, и, главное, ни одного знакомого лица. Все друзья – в виде фотографий на обложках книг или старинных могильных плитах. В общем, психика у графа не выдержала. Пришлось нашим забирать его к себе. А что? Дело-то волшебное, человек, ведь, из-за волшебного существа пострадал, значит, нам и исправлять содеянное… Представляешь?

Люсик представила и поежилась от тоски.

– Ладно, – решила не слишком бранить подопечную за болтовню пани Ве’Дунья. – Об эльфах на сегодня всё. Сейчас пятиминутная перемена, а потом меня заменит пан Ве’Ртолет и его Чудоходство. Закрывайте восприимчивые странички памяти.

Люсик послушалась и только сейчас с ужасом заметила, что, рассматривая голограммы и слушая пани ВеДунью, совершенно забыла о том, что нужно вести записи.

– Не беда! Все и так ясно! Что тут записывать? Эльфы бывают разные – цветочные, лесные и красные! Подменяют младенцев, стреляют из лука и по сто лет сидят на каждой вечеринке – что тут запоминать? – сказала она сама себе.

– Эй, кто знает, если я сейчас, на энергии Академии, в Вошебгород смотаюсь, меня убьют? – сразу после ухода Заглавной Ведьмы поинтересовался в общем телепатическом канале японец Око.

– Тебя – вряд ли, ты же далеко будешь. А вот меня, как старосту, наверняка пришибут вспышкой гнева, – ответил Джон. – А если серьезно, то все равно не стоит никуда отлучаться. Во-первых, за перемену ты никуда смотаться не успеешь, а, во-вторых, действительно нехорошо как-то. Нам бесплатно, ни за что ни про что, выдали энергию. Выдали – на обучение, а ты вместо того, чтобы экономить, хочешь потратить ее в своих целях… Это некрасиво!

Люсик почувствовала, как сердце учащенно забилось в груди. Было очень приятно, что ее друг Джон – такой честный, справедливый и благородный. И говорит, что думает, и думает, что говорит…

– У меня там сейчас отец в институте Невозможностей над какой-то очень важной задачей трудится. Я вместо него уже целый месяц дома отрешенное пустое тело наблюдаю… Соскучился…

– Подумаешь, – засмеялся Джон. – Мой отец уже третий месяц такой, и ничего…

– Ого! – ахнул Око. – Это что ж за задача у него такая важная, что на целых три месяца призвали?

– Никакой задачи, – ответил староста. – Он у меня вообще не волшебник. Просто у него в офисе скопилось много работы, вот и приходит домой совершенно уставший… В нашей стране среди бизнесменов это частое явление…

Люсик прикрыла глаза и представила, как ажурные ворота ограды разъезжаются и на территорию виллы, освещая себе путь фарами, въезжает длинная черная машина. В тот же миг на крыльце загорается свет и, перепрыгивая через две ступеньки, к вышедшему из машины джентльмену несется Джон. Джентльмен, не глядя, устало проводит рукой по курчавой голове сына и, не обращая внимания ни на какие вопросы, с трудом волоча ноги, поднимается на крыльцо.

– Дорогая, я дома! – кричит он жене. – Если можно, легкий ужин и спать… – потом джентльмен снова бросает взгляд на сына. На этот раз глаза его наполняются каким-то подобием осмысленности. – А почему мой благородный отпрыск до сих пор не в постели? Сколько раз я просил, чтобы его укладывали в положенное время?! – кричит куда-то внутрь дома Джоновский отец, и Люсику становится очень-очень жалко бедного мальчика. Ведь он наверняка надеялся на интересный разговор и совместное вечернее чаепитие… М-да, во всем есть свои минусы, в том числе и в проживании в крутой стране с развитым бизнесом… Бизнес этот, как известно, частенько отбирает у людей и время и душу…

– Начнем, начнем! – затараторил, между тем, явившийся к сознанию Люсика пан Ве’Ртолет. – Сегодняшняя наша тема – ничто, в сравнении с важностью изобретения собственной методики полета, но все-таки мы должны ее пройти. Открываем память, пишем… Метлы и ковры – нестандартные повадки стандартного транспорта…

Люсик старательно вывела тему на пустой странице памяти. Вообще говоря, на эти записи тратилось очень много энергии.

«Буду экономить!» – вдруг решила Люсик. – «Джон прав! Нам выделяют энергию ни за что, ни про что. Лучше записывать только то, что действительно важно!»

Когда возле Облака Сознания Люсика высветилась табличка с этими мыслями, многие наставники сокрушенно заохали: «Ну и развитая у девочки лень!» – шепнул кто-то. – «Мало того, что не дает ей писать, так еще и маскируется под благородство! Первый раз такое вижу!»

Люсик густо покраснела и умоляюще глянула на пани Ве’Дунью.. Но та и не подумала убрать транслятор мыслей с изображения.

Итак, ковер-самолет! – принялся диктовать пан Ве’Ртолет, параллельно показывая фрагменты обращения с этим строптивым транспортом. – Знаете ли вы, что не всякий ковёр согласится взмыть в воздух, унося с собою вас и ваш багаж? Для начала ковёр нужно приручить. Многие волшебники десятилетиями воспитывают свои ковры и так и не добиваются успеха. Впрочем, есть несколько безотказных средств. Очень действенен метод «кнута и пряника». Сначала ласково вычищают шёрстку ковра пылесосом, потом, если транспорт по каким-то причинам отказывается взлетать, строго выбивают из него оставшийся мусор специальной выбивалкой. После этого многие ковры признавали своих хозяев победителями и покорялись….

Но и с прирученным ковром мороки – полон рот. Чтобы уже прирученный ковёр взлетел, чаще всего применяют следующий метод: берут специально обученную страшную моль и ставят её перед ковром. Моль исполняет ужасный ритуальный танец пожирательницы ковров. Тогда ковёр пугается и подпрыгивает ввысь. Главное, успеть вскочить к нему на спину. Оказавшись в воздухе с пассажиром на спине, ковер вспоминает о своем предназначении и послушно следует по загаданному вами маршруту.

Нет безусловно, волшебный транспорт – штука удобная. Но насколько же она менее надежна, чем силы вашего собственного организма! Представьте только, насколько лучше уметь летать самостоятельно! О строптивости транспорта мы узнали на примере ковра. А теперь поговорим о сложности изготовления любых, даже самых распространенных чудоходов.

Итак, метла! Записывайте. С давних времён она считается транспортом ведьм и ведьмаков. В сравнении с ковром-самолётом она более маневренна, но значительно менее удобна для водителя. Если ковёр-самолёт можно сравнить с автомобилем, то метлу – с резвым, но опасным мотоциклом. Кроме того, мотоциклом сложным в изготовлении. Метла должна быть сделана не как-нибудь, а с соблюдением всех важных правил! Вот вам один из древних рецептов: веточки берёзы, которая считается деревом очищающим, используются для прутиков, а палка делается из ясеня, который обладает защитными свойствами. Для связывания палки и прутиков используется ива.

Кстати, одним из серьезных достоинств метлы является то, что она также служит хозяину для магических ритуалов. Ею можно расчищать место для волшебных обрядов. Стоящая перед дверью метла, по старинным преданиям, охраняет дом от чужого колдовства. Записали? Вот и славно… А теперь, кто хочет, давайте останемся на практикум по обучению моему способу полета!

– Я не могу, извините-меня-родители-дома-ждут!

– Простите, пан Ве’Ртолет, но у меня сегодня тренировка по фехтованию, я не могу остаться на дополнительное занятие… -

слышалось отовсюду.

Вообще-то заочники обожали практические занятия. Особенно – уроки, где практиковаться нужно было в настоящем, физическом обличие. С каждым учеником наставник тогда работал отдельно, лично являясь в реальный мир. Выходило очень интересно. Но это – на других практических занятиях. Только вот от полетов пана Ве’Ртолета все же предпочитали держаться подальше… Уж слишком хорошо все были наслышаны о постоянных неприятностях, которые случаются с изобретателем ртолетства.

– А я – останусь, – попыталась прорваться Люсик. Ей было очень интересно попробовать.

– Увы, Люсик, не могу позволить тебе остаться, – вздохнул пан Ве’Ртолет. – Даже и не проси!

Если бы это могло что-то изменить, Люсик бы, конечно, все равно попросилась бы еще. Но, увы, надеяться было не на что. Недавно мама с папой написали заявление в Академию с просьбой не позволять Люсику пытаться освоить самостоятельный метод полета. Папа с мамой обещали сами научить Люсика какому-то семейному секрету полета. Но не сейчас, а немного попозже. Пока же они боялись, что желание взлететь повредит Люсику. Оказывается, мама наткнулась на такое пророчество для Люсика в какой-то книжке у себя в лаборатории, и страшно обеспокоилась. Пророчество гласило: «Та, о ком вы спрашиваете, в ближайшее время очень захочет взлететь и сотворит от этого нечто кошмарное!» Не удивительно, что мама решила перестраховаться. Только вот, почему именно тогда, кода пан Ве’Ртолет счел, наконец, своих учеников достаточно взрослыми для начала практических занятий?!

– Так что, Люсик, извини, но для тебя сегодняшний учебный день окончен! – вежливо кивнул пан Ве’Ртолет

– До следующего вызова, ведьма! – перед Облаком Сознания Люсика снова предстала пани Ве’Дунья и произнесла ритуальную фразу прощания персональной наставницы.

– Пока, Люсик! – наперебой принялись тратить казенную энергию одноклассники. – Не грусти! Еще полетаем!

Сразу после этих прощаний, на голограмме снова осталось лишь одно изображение. Выражение глаз Люсика обрело осмысленность. Движения стали менее плавными. Несколько раз с силой тряхнув торчащими из-под шапки косичками, Люсик взбодрилась и пошла домой.

Настоящая Люсик, та, что смотрела сейчас на голограмму, а сама была на суде наставников, снова с отчаянием прошептала: „Ух, сейчас начнется! Лучше бы я не шла тогда домой, правда?”

 

ОТЧЕГО ЛУЧШЕ БЫЛО БЫ И НЕ ИДТИ

– И все равно лучшее в учении – это его окончание! – сообщила сама себе Люсик, чтобы хоть как-то утешится по поводу отсутствия допуска к полетам. – Зато у меня теперь масса свободного времени! Делаю уроки и… и… – придумать, чем бы себя получше занять, никак не получалось. – И пойду к Пяточкину, проситься играть на приставке! – Люсик не изобрела ничего оригинального, но все равно осталась довольна идеей.

«Правда мама вряд ли обрадуется! – рассуждала Люсик по пути. – Она давно уже считает, что я надоела соседям. Но это не так! Тетя Тася всегда рада мне. Я ведь помогаю болвану Ваньке с русским и украинским…»

О том, что Пяточикн при этом подтягивает Воронкину по математике, Люсик почему-то не подумала.

«И вообще, родители сами виноваты!» – Люсик переключилась на свои давние обиды. – «Приставку не покупают – потому, что в доме компьютер есть, но в компьютер играть не пускают, потому что у папы в нем много своих игрушек – тех, что для работы… Ужасно!»

– В результате бедный ребенок остается совсем без развлечений! – тоном своей бабушки посокрушалась Люсик вслух и тут же осеклась.

– Это какой-такой ребенок?! – удивленно поинтересовался Пяточкин. Люсик и не заметила, как дошла до дома.

Пяточкин с важным видом стоял под подъездом и… качал настоящую разноцветную детскую коляску!

– А мне мама подарок приготовила, – наигранно небрежным тоном заявил Ванька. – Это сестренка Катя. Её мама специально для меня вчера из роддома привезла.

Люсик совершенно обалдела. «Везет же некоторым. И игровая приставка есть, и сестренка… А меня родители, конечно, радостями обычного мира баловать не собираются… »

– Дай покачать, – насуплено попросила Люсик и даже выдавила через силу: – Пожалуйста!

Вообще-то после сегодняшнего Естествоведения, обидевшись за Ксюшу Александровну, Люсик собиралась вообще не разговаривать с Пяточикным, но обстоятельства вынуждали менять планы.

– Дай покачать…

– Ты что?! – возмутился Ванька, – Она же маленькая совсем! Вдруг ты неправильно коляску тряханешь? Впрочем… – Пяточикн вдруг подобрел, – С тебя упражнение по русскому и можешь качать. Можешь даже постоять рядом с коляской, пока я сбегаю домой ребят обзвоню. Мы сегодня снова на каток пойдем. Девчонок – не берем…

– Больно надо! – фыркнула Люсик, но за рифленую пластмассовую ручку коляски взялась. – Девчонки, если захотят, сами на каток пойдут… – прокричала она вслед Пяточкину, и обиженно посмотрела на свои окна.

Вот бы мама с папой оказались дома! Увидели бы Люсика с коляской и догадались, как девочке хочется чего-нибудь необычного. Младшего братика, или сестричку… Щеночка, в конце-то концов! Или уж игровую приставку, если живые игрушки заводить настолько уж плохо…

От невеселых мыслей Люсика отвлекло странное движение в коляске. Там что-то дёрнулось, зашевелилось, а потом отчаянно закричало. Люсик испугалась, распахнула было рот для ответного успокоительного рева, но вовремя опомнилась и решила обходиться средствами реального мира. Что есть силы, она принялась качать коляску. То, что было внутри и не думало успокаиваться.

«Наверное, ей жарко. И зачем её с головой закутали?», – подумала Люсик и откинула с кричащего существа уголок пеленки. Откинула и в ужасе отшатнулась. Ничего себе «сестренка»! Маленькое скорченное от крика красное личико и неосмысленные бусинки-глаза не таили в себе ничего человеческого. Тут же вспомнился урок пани Ве’Дуньи.

«Иногда, шутки ради, эльфы подкрадываются к коляскам и подменяют человеческого младенца своим!» – ясно всплыла в памяти фраза Заглавной Ведьмы.

– Эльф! – Люсик почувствовала, как колени ее подгибаются.– Точно эльф! Подменыш! Пока я смотрела по сторонам, младенца-то подменили… Вот это я ворона! Вот это проворонила!

В этот момент хлопнула подъездная дверь. Люсик быстро набросила угол одеяла обратно на лицо подменыша и, как ни в чем не бывало, принялась качать коляску.

– Спасибо, Леночка, – поблагодарила тетя Тася, – Хорошо, что ты такая ответственная девочка. Не то, что мой Ванька! Всего на пять минут оставила его с сестренкой, и то он умудрился спихнуть с себя обязанности… И отчего все мальчишки такие лоботрясы? – тетя Тася с пониманием подмигнула Люсику и взялась за ручку коляски.

Подменыш, кажется, уснул. «Только бы она не стала на него смотреть, только бы не стала!» – мысленно заклинала все силы природы Люсик. А вслух, как можно спокойнее, поинтересовалась:

– Теть Наташа, а вы долго еще на улице будете? Когда младенца домой понесете?

– Да часик ее погуляю, – ответила соседка. – А что, хочешь со мной походить?

– Нет-нет-нет-нет! – всполошилась Люсик и к удивлению тети Таси даже попятилась, – Мне уроки еще делать и к девчонкам идти… А вы пока погуляйте…

В считанные секунды Люсик уже умчалась домой. Тетя Тася с недоумением пожала плечами и направила коляску к ближайшему парку.

«Эльфов найти… Младенца Пяточикным вернуть. И всё это за час, пока никто еще не заметил подмены… Ох, только бы эльфенок не проснулся на прогулке и не начал кричать Только бы тетя Тася не заглянула ему в лицо!» – тяжело дыша, Люсик нетерпеливо притопывала в лифте и обдумывала сложившееся положение. – «Ну и задачка!» – хмурилась она и тут же подбадривала сама себя. – «А, не беда, справлюсь! Раз проворонить младенца смогла, то и вернуть его сумею! Перво-наперво, нужно составить план действий!»

Чтобы попасть к эльфам, Люсику обязательно нужно было выбраться из реального мира. О том, чтобы воспользоваться общественным Выходом, и речи быть не могло. Ни один вахтер не пропустит несовершеннолетнюю ведьму без вызова или разрешения взрослых… Отправляться в Волшебный мир телепатически тоже было бессмысленно. Во-первых, Люсик никогда самостоятельно не наберет столько энергии, а во-вторых, вряд ли эльфы станут слушать просьбы бесформенного телепатического облака. Оставался только один вариант – открыть канал в Волшебный Мир самостоятельно.

Люсик знала, что с помощью волшебного транспорта, если хорошенько разогнаться, можно успеть проскочить даже в совсем слабенький, на миг открывшийся Выход из Реального Мира.

«Уж на миг-то я сумею открыть канал. Главное теперь – разобраться с транспортом. Знаю! Нужно сделать метлу!»

– Разрази меня Великая Энергия! – закричала Люсик, едва попыталась обдумать свой план более тщательно. – Я ведь ничегошеньки не записывала! Эх, метла-метла… Как же тебя делают?! – Люсик в отчаянье пыталась вспомнить урок. – Прутья из прута, древко из дерева, а связка из чего-нибудь связного! – изрекла она, наконец. – Ну, и чепуха получается!

Люсик зажмурилась, собрала все силы и мысленно закричала: «Джон! Джон! Мне нужна твоя помощь! Джо-о-он!»

«Я на связи, Люсик, что случилось?» – взволнованно отреагировал староста. Как всегда, с появлением его энергии телепатический канал стал много шире и устойчивее.

«Ах, Джон, тут такое!!! Не могу тратить силы на подробный рассказ. Позже все объясню. Ты ответь мне только на такие вопросы: из чего делать метлу? В какой части Волшбеного Мира искать тех эльфов, что живут в норах? Как с ними разговаривать?»

«Ты кроссворд, что ли, разгадываешь?» – настороженно переспросил староста. Конечно, ему и в голову не приходило, что Люсик без присмотра взрослых может захотеть соорудить метлу и отправиться к эльфам, но все же он чувствовал нечто неладное…

«Да, да, кроссворд! – обрадовалась отличной идее Люсик. – Причем ответить мне нужно немедленно! Иначе проиграю!»

Джон без лишних расспросов переслал Люсику копию своих записей с сегодняшних уроков. Потом спохватился и почти силой отобрал одну страничку.

«Это тебе не нужно, там про ковер-самолет!» – как-то слишком раздраженно заявил он.

Сердце Люсика неистово билось о грудную клетку. Возможно, ей привиделось, но, кажется, на полях отобранной странички Люсик успела увидеть аккуратно нарисованное сердечко с буквой Л посередине… Вот это да!

«Между прочим, Лэсли тоже начинается на Л! – сама себя осадила Люсик, стараясь думать как можно тише. – И нечего думать о глупостях! Не до того сейчас!»

«Спасибо, Джон! Ты настоящий друг!» – прокричала Люсик в эфир и отключилась от связи, чтобы не тратить много энергии.

Просмотр записей о метле привел Люсика в страшное негодование: «Ну уж нет! Столько труда из-за обычного веника… Да весь час уйдет только на то, чтобы собрать эти прутья… Стоп! Но ведь метлу можно купить в магазине. Мама с папой ведь покупают! Как же я сразу не додумалась? И зачем только пан Ве’Ртолет рассказывал, как и из чего делать метлу… Забивают детям головы всякой чепухой. Сказал бы просто – пойдите в магазин и купите метлу».

Все это Люсик думала уже на бегу. Что есть сил, она мчалась в свою комнату к копилке.

– Стоп! – спохватилась она. – Да ведь я сама просила маму наложить на копилку заклятие. Теперь, как бы я ни просила, копилка не отдаст свое содержимое до конца месяца. Ох, это еще целых три дня!!!

И тут в голову Люсика пришла отличная идея. Как оживленные родителями домашние вещи определяли, какой сегодня день? Правильно, глядя на перекидной календарь, который стоял в комнате Люсика. Подкравшись к календарю, Люсик, якобы вытирая пыль на столе, незаметно перекинула пару страниц и изменила дату… После этого она тут же обратилась к копилке:

– Милая копилочка, не будете ли так добры выплюнуть наглотанное?

– Разве уже пришло время?! – изумилась копилка и недоверчиво покосилась на календарь. – Ох, и впрямь! Это ж надо! Сразу видно, что я сделана из дерева. Никогда не замечали, что зимой некоторые деревья впадают в спячку? Обмен веществ замедляется, листья опадают… Я проспала три последних дня, как один…

– Милая копилочка, – сквозь зубы процедила Люсик, чувствуя, что сейчас сорвется на крик. – Не могли бы вы меньше разговаривать, я страшно спешу…

– Конечно, конечно, – поспешила выполнить свои обязанности копилка. Люсик, поблагодарив, сгребла деньги в карман. Пересчитывать она решила уже возле магазина…

– Махинация! – внезапно закричал очнувшийся вдруг будильник. – В меня тоже встроен календарь! Он показывает другую дату! Ужас, обман, махинация!

– Ох, а я уже снял показания, как положено, в конце месяца, – вдруг пожаловался счетчик электроэнергии.

– А я заполнила все квитанции на квартплату за прошлый месяц! Что мне теперь, переписывать, да? – обиделась книжка с квитанциями. – Нет уж, будем лучше верить календарю. Решим, господин будильник, что вы просто поломались.

– Сами вы поломались! – возмутился будильник. И ринулся в отчаянный спор.

В общем, в квартире начался настоящий переполох. Успокоительное заклинание, которое наспех состряпала Люсик, ни к чему хорошему не привело. Второпях незадачливая ведьма что-то напутала и вместо нужного покоя с потолка начал сыпаться… мелкий снег. Он оседал на пол и превращался в гадкие лужицы…

Люсик схватилась за голову, но разбираться было некогда. «Надеюсь, до моего прихода не наберется столько воды, чтобы затопить соседей!» – думала она уже на бегу.

«Все для дома», – гласила большая вывеска на магазине возле метро. Люсик решительно зашла внутрь и замерла на пороге. Всё здесь сверкало чистотой и ухоженностью. В некоторых местах магазина стояли празднично одетые манекены с улыбками на лицах. Стиральные машины, раковины и еще много всяких загадочных штуковин были красиво расставлены по магазину. Не то чтобы Люск раньше не была в таких местах. Просто как-то особо не интересовалась содержимым подобных магазинов. А вот теперь пришлось… Один из манекенов вдруг повернул голову и зашагал к Люсику.

«Ой, что за запрещенные чудеса!» – вздрогнула Люсик, прежде чем сообразила, что к ней идет не оживленный манекен, а просто очень похожая на него продавщица.

– Здравствуйте, мне нужна метла, – очень вежливо проговорила девочка, – Только такая, чтоб хорошо летала. Понимаете?

Продавщица рассмеялась и посмотрела на Люсика так, будто та болела чем-то неизлечимым

– У нас такое не продаётся, девочка, – ответила она. – Ты сериалов насмотрелась, да?

От волнения Люсик даже забыла, что говорить начистоту о волшебных вещах с простыми людьми строжайше запрещено… Теперь вспомнила и поспешила отойти в сторону. Люсик включила у себя подсознательное зрение – умение видеть сквозь предметы – и принялась шарить им по отдаленным закуткам магазина. Кажется, метлы в таком магазине действительно не продавались. Только синеволосые пластмассовые щетки. Нет, такие явно не могли полететь…

«Тоже мне «Все для дома»!» – возмутилась Люсик. – «Самого элементарного не продают!»

И тут горе-ведунью посетила новая идея.

«Настоящие вдеьмы никогда не сдаются и из любой ситуации находят выход!» – заявила Люсик сама себе, а продавщице сообщила следующее:

– Знаете, мне метла и не нужна. – обратилась она к продавщице. – Пылесос – он лучше! И сидеть на нем удобней, и мощности в нем побольше будет… Дайте мне пылесос.

Продавщица вдруг посмотрела на Люсика как-то особенно. Она быстро-быстро захлопала ресницами, изменилась в лице, а потом очень строго проговорила:

– Девочка, ты ведь еще несовершеннолетняя, так? – на лице продавщицы было написано явное осуждение. – Приходи с мамой, тогда я тебе что-нибудь продам. А так – не могу… Мне и прежних провинностей достаточно… Кстати, как связаться с твоими родителями???

Обиженная Люсик, фыркая, выскочила из магазина.

– Зажимают! Ущемляют права детей! Эх, где же мне найти пылесос помощнее? – Люсик и сама не заметила, что проговорила последнюю фразу вслух и довольно громко.

– Девочка! – вкрадчивым шепотом позвали вдруг Люсика, – Это ты хотела купить хороший летающий пылесос?

От стены магазина отделилась странная тень. При ближайшем рассмотрении это оказался высокий мужчина в темных очках и черном костюме. Люсик сначала испугалась и хотела пройти мимо, но тут незнакомец заговорил о главном.

– В магазинах настоящие летательные пылесосы не продаются, глупышка, – хриплым шепотом проговорил он, потом резко приподнял очки и многозначительно подмигнул, – В магазинах – только для уборки. На них и усесться-то по-человечески нельзя. А вот у меня, малышка, есть то, что тебе нужно. Мой пылесос так и называется – «Ракета»!

– Ракета, – зачарованно повторила Люсик, и губы ее тут же осветила мечтательная улыбка. Люсик представила, как сядет на свою собственную мини-ракету, и взлетит. Выше людей, выше деревьев, выше солнца! На миг забыв даже о том, зачем нужен этот полет, Люсик радовалась уже просто потому, что сможет полететь!

– Давай мне денежки, девочка, а я отдам тебе этот пылесос, – прошептал мужчина-тень и, нырнув куда-то в подсобное помещение магазина, через минуту уже выволок оттуда большую коробку.

Люсик скорее заглянула внутрь – она не была наивной и знала, что люди из подворотни могут обмануть. Но этот человек-тень оказался довольно порядочным. Из коробки на Люсика смотрел красный бок большого пылесоса. Настоящая металлическая надпись «Ракета» на нем мгновенно снимала с продавца все подозрения. Такую надпись не подделаешь!

Высыпав в ладони продавца все свои деньги, Люсик поблагодарила и уже собралась бежать, но тут:

– За пылесос, столько? – незнакомец крепко держал Люска за плечо. – Обман! Махинации! Впрочем, – тут он отчего-то смягчился. – Ладно, будем считать, что я сделал тебе хорошие скидки…

Едва почувствовав, что страшная рука разжалась, Люсик кинулась домой, с трудом волоча за собой тяжелую коробку.

На крыльце подъезда Люсик остановилась, приподнялась на цыпочки и глянула в сторону парка. Мама Пяточкина все еще гуляла с подменышем. Кажется, эльфенок спал и до сих пор ничем себя не выдал. Люсик, пыхтя, потащила коробку в лифт.

– Ух ты! Что там Пяточкин про каток говорил?! А мне и идти никуда не надо! – Люсик восхищенно замерла на пороге. Снег все еще шел с потолка. Только теперь он не таял, а застывал на полу, образую корочку льда. Прозносить отменяющее заклинание Люсик побоялась – вдруг буде хуже.

«Вот мама придет и все уберет, у нее это лучше получится… А у меня пока есть дела поважнее!» – постановила Люсик и, поставив коробку на лед, подтолкнула «Ракету» к своей комнате. Там она намеревалась оживить пылесос с помощью оживляющего волшебного рева, которому учила пани ВеРевка. Потом Люсик хотела растолковать Ракете, куда следует лететь и открыть перед ней хоть какой-то – пусть кратковременный и узенький – проход в Волшебный Мир. Люсик была уверена, что, разогнавшись на Ракете, успеет проскочить в любой Выход…

– У-у-у-у! – нет, это ревела еще не наша горе-ведьма. Ревел пылесос, потому что Люсик воткнула его в розетку.

«Ожил, не ожил?» – гадала Люсик, ревя в унисон с этим чудом техники. – Привет, мне очень нужно на тебе полететь! – решила обратиться к будущему чудоходу она. Не совсем понимая, каким местом слышит пылесос, Люсик на всякий случай повторила свою просьбу прямо в трубу «Ракеты».

«Ракета», кажется, обиделась. Гудя с каждой секундой все страшнее, она вдруг принялась осыпать Люсика пылью и даже комками грязи. При этом другой своей частью, пылесос умудрился вцепиться в мамин любимый плед и начал засасывать его. От неожиданности Люсик отпрянула в сторону и на миг выпустила трубу пылесоса из рук. Та принялась посыпать пылью всё вокруг. О ужас! За несколько секунд в комнате воцарился страшный беспорядок. Обледенелые полы и снег с потолка и то выглядели куда меньшим преступлением, чем ныне сотворенное. Пыль и грязь мама ненавидела всей душой… За пыль и грязь могло здорово достаться.

– Ты что? Не смей! – закричала, опомнившись, Люсик. – Апчхи! Я же сейчас задохнусь от пыли!

Вспомнив, что волшебный транспорт нужно строго воспитывать, Люсик погрозила пылесосу кулаком и даже один раз стукнула по блестящему красному боку, больно ударившись при этом ладонью… Ракета после этого жалобно всхлипнула, закашлялась и… притихла..

– Эй, – позвала Люсик, – Не расстраивайся так. Я больше не буду. Эй, оживи, пожалуйста!

Но пылесос не отзывался. Надпись «Ракета», засыпанная пылью, уже не сверкала, а выглядела жалко и непредставительно.

– Что же делать? – Люсик бросила взгляд на часы и чуть не упала в обморок, – Мамочка! Осталось всего пять минут! Караул! – закричала девочка, – Помогите!

– Эх, Люсик-Люсик! – раздался вдруг голос пани Ве’Дуньи, и силуэт Заглавной Ведьмы внезапно вырос на подоконнике. Наставница была в серой дорожной накидке, под которой угадывались очертания всевозможных странных вещей: древко метлы выпирало за спиной, где-то в дебрях внутренних карманов разместились толстые книги, а перетянутый тесемкой косметический набор с тысячей коробочек и хвостатых кисточек выглядывал из-за пояса. Резким движением наставница откинула с головы капюшон. – Ну и холодина у тебя, Люсик! Что ты натворила? Ну, настоящая ведьма-Недоучка! Сколько раз я говорила, что нужно слушать на уроках внимательно и записывать все самое важное? Посмотри, сколько ужасов ты натворила просто из-за своей невнимательности?!

Вообще-то Люсик слышала, что личные наставники всегда слышат просьбы о помощи и являются в ответ на них. Но никак не предполагала, что это произойдет так стремительно. Впрочем, какая разница как. Главное – пани Ве’Дунья была здесь и могла все исправить…

– Как здорово, что вы появились! – затараторила Люсик, – У меня тут такие неприятности! Помогите оживить мой волшебный транспорт! А то час уже прошел и сейчас тетя Тася увидит подменыша… Ой, ну как бы все это поскорее объяснить!

Пани Ве’Дунья внимательно выслушала рассказ Недоучки и расстроено покачала головой.

– Никакой это не волшебный транспорт, – сообщила она, оглядев совсем обессилевшую «Ракету». – Это обычный пылесос, причем поломанный. Разве ты не знала, что нельзя ничего покупать у подозрительных личностей? Этот тип всегда отличался страстью к аферам…

Последнюю фразу Заглавная Ведьма пробормотала себе под нос, и Люсик не совсем поняла, что имелось в виду.

– Эх, а ведь звучало-то как заманчиво: «Ракета!» – обреченно вздохнула Люсик…

– Впрочем, любой предмет может стать волшебным, если обращаться с ним должным образом. Растить, воспитывать, читать ему на ночь магические заклинания… – заявила вдруг наставница, – Только на это уйдет очень много времени. Кроме того, лучше всего предрасположены к волшебным превращениям вещи, созданные своими руками. Ты разве не знаешь, что метлы, которые покупают все члены Волшебного общества – это метлы ручной работы. И покупаются они в специальных магазинах для волшебников, а не в первом попавшемся «Все для дома»…

В другое время Люсик слушала бы Заглавную Ведьму с огромным интересном, но сейчас было совсем не до этого.

– Пани Ве’Дунья, миленькая! – взмолилась Люсик, – Пожалуйста, сделайте что-нибудь, чтобы вернуть сестренку Пяточкина! Понимаете, я такая ворона… Но ведь соседи ни в чем не виноваты!

Наставница загадочно улыбнулась, взмахнула плащом и Люсик вдруг поняла, что может видеть сквозь стены.

У соседей – то есть именно в квартире Пяточкиных – как раз в этот момент происходило нечто любопытное. Тетя Тася уже вернулась и с прогулки. Она бережно извлекла из коляски запеленатого эльфа и положила его на диван.

От ужаса у Люсика косички встали дыбом.

«Сейчас!» – отчаянно запульсировало в её мыслях, – «Сейчас они развернут сверток и увидят эльфа! А у тети Таси больное сердце… Ужас! Она не выдержит такого страшного известия»

Параллельно с мыслями Люсика, мама Пяточкина разворачивала сверток. Странно, вместо ужаса на её лице отразилось искреннее восхищение. «Красавица моя!» – прошептала эльфенку тетя Тася, и Люсик совсем растерялась.

Пани Ве’Дунья снова взмахнула плащом и, вместо соседки, Недоучка опять увидела стену своей комнаты.

– Ты еще не поняла? – насмешливо поинтересовалась Заглавная Ведьма, – Тогда поясню. Ты ошиблась. Человеческого младенца никто не подменял. Я же русскими языком говорила, эльфы забавляются подменами только в канун Рождества. Ты что – как этот твой календарь, сбилась с учета времени???

– Но, но… – запинаясь, принялась спорить Люсик. – Но ведь я видела красненького запеленатого эльфенка…

– Просто новорожденные младенцы выглядят несколько иначе, чем взрослые дети. Кроме того, разве раньше ты не замечала, что любой человек, когда капризничает и кричит, выглядит не слишком по-человечески? Вспомни, например, каким становится твоё лицо, когда ты плачешь?

– Я никогда не плачу, – покраснев, соврала Люсик и… расплакалась. Ей было очень стыдно, что она так глупо себя повела…

– Ничего, – строгая Ве’Дунья на этот раз вела себя странно – решила утешить ученицу. – Не плачь, Люсик-Недоучка. Зато теперь ты точно запомнишь, и как на самом деле выглядят эльфята, и как нужно делать свою метлу, и, главное, поймешь, наконец, что слушать на уроках необходимо!

– Так значит, все в порядке? – еще раз переспросила Люсик, успокаиваясь. – Значит, я не потеряла младенца, да?

– Да. Но ты потеряла другие очень ценные вещи – время и доверие. Ты нарушила множество правил, пытаясь колдовать без присмотра! Такие вещи, увы, не остаются без внимания… Ты даже сама не знаешь, что натворила… – пани Ве’Дунья выглядела очень обеспокоенной.

Люсик огляделась. Да уж, натворила, она, конечно, совершенно ужаснейший бардак…

– Знаете, – тут же нашла себе оправдание Люсик. – Это не я. Это все пророчество виновато!

– Вот как?! – седые брови Заглавной Ведьмы вдруг подпрыгнули вверх и скрылись под шляпой.

– Да. Какая-то книжица напророчила маме, что я захочу полететь и это приведет к ужасным последствиям. Вот, – Люсик развела руками, показывая на свою комнату, – Уже привело!

– Если бы все было так просто… – с настоящей тоской в голосе произнесла пани Ве’Дунья. – Увы, это еще далеко не все ужасные последствия твоих поступков… Ладно, сейчас я немного помогу тебе. Вот тебе первое мое волшебство.

После очередного взмаха плаща пылесос-ракета вздрогнул и заурчал.

– Я немного починила этот пылесос, чтобы вернуть его хозяину в том состоянии, в котором ты его взяла. Вот тебе второе волшебство! – торжественно продолжала Заглавная Ведьма.

На экране телевизора Люсика вдруг появилось крыльцо магазина «Все для дома». Оперевшись на перила там стояла знакомая Люсику продавщица и о чем-то тихонько переговаривалась с тем самым мужчиной-тенью, что продал пылесос. Продавщица явно была испугана, а мужчина, напротив, очень доволен тем, что говорил.

– Забыть! Забыть! – прокричала им пани Ве’Дунья и направила в их сторону какие-то заряды.

Продавщица тут же снова стала похожей на манекен из магазина, одела на лицо дежурную вежливую улыбку и поинтересовалась у мужчины-тени:

– Вы что-то хотели приобрести?

Мужчина несколько раз пожал плечами и озадаченно огляделся.

– Нет, кажется, просто смотрю, – ответил он, явно пытаясь сообразить, где находится.

Продавщица не стала продолжать разговор со странным посетителем и поскорее снова зашла в магазин.

В тот же миг у ног мужчины-тени вдруг возникла коробка с пылесосом. Тень вздрогнул, отшатнулся и с криками бросился бежать. В тот же момент в карман Недоучки вернулись уплаченные за «Ракету» деньги.

– Спасибо, – кивнула Люсик, – Вы не думайте, я положу в копилку… Ну а третье волшебство? – хитро сощурилась она.

– Это какое же?!

– Ну, вы же видите, какой разгром устроил мне тут этот пылесос, – подсказала Люсик, изо всех сил стараясь состроить самое, что ни на есть, невинное выражение лица. – Нужно убрать все до прихода мамы…

Вот тут-то Ве’Дунья и рассердилась по-настощяему:

– Нельзя привлекать волшебство туда, где можно обойтись обычными средствами! – прокричала она. – Люсик, ты когда-нибудь научишься подчиняться общим правилам?! Уборку ты сможешь сделать и сама! – Заглавная Ведьма в последний раз взмахнула плащом, прекращая снег. – Моя помощь тебе в ближайший час не понадобится! И не вздумай спорить! Подумай лучше над общим своим поведением!

После этих слов заглавная Ведьма даже задымилась от негодования и испарилась, оставив после себя легкий запах гари.

– Эх, – тяжело вздохнула Люсик, хватаясь за ведро с тряпкой, – И зачем тогда вообще становиться ведьмой, если всё приходится делать самой?

Но ворчала она, конечно, понарошку. В душе Люсик была очень рада, что вся эта страшная история так хорошо закончилась. Хорошо, что сейчас не Рождество…

По мере продвижения уборки, настроение у Люсика все улучшалось. Тем более, оживленные мамой домашние вещи решили поощрить вдруг проснувшееся трудолюбие юной хозяйки. Все дружно они помогали Люсику наводить порядок и уже через сорок минут, квартира была в совершенно нормальном виде.

Люсик уже собиралась связаться с Джоном, чтобы вместе посмеяться над смешной историей, как вдруг… Телепатический вызов известил, что Люсик немедленно должна явиться на суд наставников.

«Хранитель ближайшего Выхода ждет вас. Постарайтесь не опаздывать…» – сообщалось в конце вызова.

Только сейчас, немного задумавшись, Люсик поняла, сколько ужасных преступлений совершила всего за один день. Разговаривала с простыми людьми о волшебных вещах, ругалась с домашней утварью… И, главное, всю дорогу колдовала без присмотра и натворила этим много ужасных вещей…

– О Великая Энергия! – взмолилась Люсик. – Пожалуйста, сделай так, чтобы они меня не разжаловали!!! Наставники ведь тоже люди, они ведь могут хоть раз в жизни оказаться не такими строгими и черствыми, как велит закон!

 

НАСТАВНИКИ ТОЖЕ ЛЮДИ?

Как только показываемая голограммой Люсик произнесла последние слова, пани Ве’Дунья выключила изображение.

– Признаться, я не собиралась раскрывать суду все преступления Люсика. – продолжила Заглавная Ведьма, на этот раз, разоблачая себя. – Я хотела просто предупредить вас, показав, как она чуть не пробудила Крысовского, сделать Люсику строгий выговор и навсегда отучить ее от встреч с повстанцами. Но Книга Пророчеств… Пока пани Ве’Ревка получала свою долю пророчества, я получала – свою. Книга сказала, что, если я не хочу ужасных неприятностей для всей заочной Академии, то я обязана рассказать вам открыто обо всех-всех провинностях Люсика. – говоря это, пани ВеДунья смотрела куда-то в сторону. – Что ж, я рассказала. Что будем делать, господа наставники??? – голос Заглавной Ведьмы слегка дрожал. По всему было видно, как тяжело ей дается полное разоблачение ученицы. Какой бы строгой и непредсказуемой ни была пани Ве’Дунья, она все равно любила каждого ученика Заочного Отделения и искренне переживала за всех будущих ведьм и ведьмаков.

– За один день эта девочка едва не пробудила сразу трех опасных разжалованных повстанцев, – задумчиво проговорил кто-то из наставников. – Злодея Крысовского, афериста Теневика и их подружку Милочку… – говоря, выступающий еще раз прокручивал кадры из голограммы. Люсик поняла, что мужчина-тень и продавщица из магазина тоже разжалованные повстанцы. – Кстати, последнюю я бы и сам не против пробудить. Она ведь раскаялась!

– «Раскаяние не освобождает от разжалования», – гласит закон! – возразили докладчику. – Преступник должен быть наказан, и точка! И если на свете завелась девочка, способная развеивать это наказание – ее нужно обезвредить!

– Это верно, это правильно… – послышалось со всех сторон. – Тем более, что формально – поводов больше чем предостаточно. За один день Люсик нарушила столько законов, что мы можем применить к ней любую меру наказания!

Люсик, съежившись, попятилась в дальний угол…

– Погодите! – вдруг перекричала всех пани Ве’Ревка. – Я должна сказать… Пророчество! Книга сказала мне, что в самый критичный момент, я должна применить искусство разоблачающего рева. И тогда все покажут свои истинные лица, и все станет на свои места! – предрекла она… Как думаете, может, сейчас этот момент уже настал?

– Применять разоблачающий рев на коллегах?! – недовольно зароптали присутствующие… – Да как вы смеете даже думать о таком?! Книга и сама не совсем в себе, и вас тоже сделала ненормальной!

Пани Ве’Ревка владела искусством разоблачающего рева в совершенстве. Каждый, кто впускал его в душу, тут же впадал в транс и рассказывал все свои самые сокровенные тайны. Во избежание обид, пани Ве’Ревке было запрещено применять разоблачающий рев на коллегах без крайней необходимости. Да и вообще на суде наставников только Заглавная Ведьма имела право применять колдовство. Все остальные должны были обходиться обычными средствами.

– А мне, пока я слушала свою часть пророчества, Книга сказала следующее: «И многие наставники попробуют помешать справедливым деяниям! Попробуют околдовать честных судей! Не позволяй им применять колдовство на заседании!» – быстро проговорила пани Ве’Точка. – Выходит, зря я не верила Книге? То, что она говорила – сбывается. Пани Ве’Ревка надумала попрактиковать на нас свои навыки…

– Возмутительно! Ужасно! И все из-за какой-то незадачливой девчонки!

– Неправда! – закричала Люсик, чувствуя, как глаза становятся мокрыми от слез. – Книга сегодня читала только три пророчества! Она сама говорила мне!

– Люсик! – строго прикрикнула Заглавная Ведьма. – Веди себя прилично! Не выкрикивай!

«Всем можно выкрикивать, а мне нет?!» – мысленно набросилась на наставницу Люсик.

«Именно» – сухо отрезала Заглавная Ведьма. А потом внезапно посмотрела Люсику в глаза и… подмигнула, – «Запасись терпением, ведьма.» – сказала она. – «Главное – не горячись.»

– Просто поразительно, как за такой короткий промежуток времени наша Люсик умудрилась встретиться со столькими повстанцами сразу… – взял слово Ве’Лосипед. – Я ни на миг не поверю, что Люсик пробуждала их специально. Скорее беда, а не вина нашей подопечной в таком странном свойстве. Но это не меняет дела. Увы, Люсик-ведьма представляет серьезную опасность и нашему обществу, и самой себе…

– Видимо, энергия, которую выплескивает в свет Люсик, пытаясь колдовать, обладает какими-то специфическими пробуждающими от разжалования свойствами. – кто-то из преподавателей старших классов попытался подвести под происходящее строго научную основу. – Вы же знаете, потребляем мы все одинаковую энергию, а вот выплескиваем – каждый свою, уникальную… Видимо бедной девочке не повезло. Ее энергия вредна для мира…

– Да, как ни крути – придется разжаловать… – послышалось отовсюду.

– Не бойся, девочка, – попытался утешить подсудимую пан Ве’Ртолет. – Тебе самой будет значительно лучше, если ты забудешь о нашем волшебном мире. Иначе же, представь, каждую секунду ты будешь пребывать в ужасном напряжении. В каждом встречном тебе будет мерещиться разжалованный повстанец и ты будешь бояться лишний раз пошевелиться, чтобы нечаянно не взбаламутить вокруг себя энергию и не начать пробуждать его…

– Что ж! – Заглавная Ведьма нехорошо сощурилась. – Предложения высказаны, обвинение сформулировано… Что теперь?

– Как что? Слово защиты! – посыпались подсказки с разных сторон. – Слово защиты! Вы, пани Ве’Дунья – личная наставница обвиняемой, вам и защищать…

Люсик приготовилась к решительному бою. Она прекрасно понимала, насколько много зависит сейчас от того, как выступит Заглавная Ведьма. «Ох, пани Ве’Дунья, не подведите!» – мысленно взмолилась она.

– Мне нечего сказать! – вдруг ошарашила всех Заглавная Ведьма. – Мне совершенно нечего сказать…

«Нет! Не может быть! Вы бросили меня, вы предали меня, да?» – Люсик попросту не верила в происходящее. – «Как такое может быть, пани Ве’Дунья? Три года вы были моей личной наставницей! Три года вы опекали меня! Три года я верила вам и старалась быть послушною… И вот теперь меня хотят разжаловать, а вам – нечего сказать?!» – в отчаянии Люсик посылала в Заглавную Ведьму мысленные сигналы и с ужасом понимала, что они не долетают до наставницы. С невозмутимым выражением лица пани Ве’Дунья смотрела прямо перед собой. Сознание ее было прочно закрыто от любых телепатических обращений. Заглавная Ведьма отказывалась слышать упреки своей подопечной…

– Ну, тогда, может быть, сама обвиняемая может что-то сказать в свое оправдание? – осторожно поинтересовалась пани Ве’Ревка. – Должен же кто-то выступить со стороны защиты до принятия решения о разжаловании. Так положено по всем правилам… – пояснила свое волнение наставница…

«Положено по правилам! – пронеслось в мыслях Люсика. – Они все уже решили, и слово защите хотят дать просто из вежливости… Мои просьбы ни на что тут не повлияют…»

– Нет! – шмыгнула носом Люсик и тоже уставилась прямо перед собой. – Мне тоже нечего сказать! Защита будет молчать!

– Ну, тогда… – пани Ве’Ревка совсем растерялась, – Давайте голосовать…

– Нет-нет-нет, подождите! – из-за окна послышались знакомые Люсику голоса. Поначалу девочка даже не поверила своим ушам. – Откройте ставни, а то мы сейчас упадем!!! – кричали из-за окна… – Не имеете права не впустить нас! Мы – представители защиты!!! – солидным тоном кричал из-за закрытых ставен… Джон!!!

 

СЛОВО ЗАЩИТЫ

– Дети?! Без вызова?! Сами?! Самостоятельный телепатический сбор?! – наставники никак не могли прийти в себя.

– Люсик, пойдем со мной! – строго приказала пани Ве’Дунья, оттаскивая подопечную от щели между ставнями. Облака Сознания, парящие по ту сторону окна – такие родные, такие знакомые и привычные – снова вселили в душу подсудимой надежду. Но долго радоваться не пришлось…

– Ученики заочного отделения не должны знать друг друга в лицо! Не забывай, что ты здесь сейчас в реальном обличье! Идем! – пани Ве’Дунья взяла Люсика за руку и повела в Зашкафье. За большим книжным шкафом, как рассказывала когда-то Заглавная Ведьма, находился закуток, в котором она любила отдыхать от работы. На тумбочке здесь стоял большой самовар, а рядом – две маленькие табуретки.

«Люсик, где ты?!» – услышала юная ведьма вызов Джона. – «Неужели ты уже не слышишь меня?! Где ты?!»

«Пани Ве’Дунья увела меня с глаз долой, – спустя миг отреагировала Люсик. – Ох, Джон, скажи, мне не снится все это?! Вы действительно явились на суд?! Вы действительно…»

«Подумаешь, – безразлично хмыкнул Джон, но по интонациям Люсик поняла, как он очень рад, что сумел поразить одноклассницу. – Ты же знаешь, наш класс энергией не корми, дай как-нибудь набедокурить. Как только разговор с тобой оборвался, я решил не тратить энергию на пустую болтовню, не стал перезванивать тебе, а вместо этого организовал общий телепатический сбор класса. Староста я или нет, в конце-то концов?! Когда я сообщил ребятам, что тебя могут разжаловать, мы страшно обеспокоились. И тут нас словно осенило – во что бы то ни стало, мы должны донести до суда свое мнение!»

«Какое мнение?» – Люсик уже ревела в три ручья и страшно боялась, что мысленные интонации выдадут это Джону.

«Какое? Ну, – Джон смутился, – Что ты хорошая ведьма, отличный товарищ и все такое прочее… Не могут же они не учитывать мнение коллектива, вынося приговор, правда? Ведь не могла же ты натворить что-то совсем ужасное…»

«Ох, Джон!» – только и смогла проговорить Люсик. Она прекрасно понимала, что мнение класса не сыграет никакой роли. Наставники ведь тоже люди. Им некуда деваться! Или постоянно опасаться пробуждения повстанцев или разжаловать Люсика. Третьего – не дано. Насколько бы сильно многим из них ни хотелось вырастить из Люсика настоящую ведьму, они попросту не могли поставить Волшебный Мир под угрозу… Чтобы ребята сейчас ни говорили на суде, Люсика все равно разжалуют… И, самое ужасное, что после этого Люсик забудет всех своих одноклассников, и сколько бы ни звал ее Джон, она не отличит его телепатический вызов от навязчивого жужжания мухи…

– Пани Ве’Дунья, – подавив гордость, попросила Люсик. – Я хочу послушать, что будут говорить ребята. Позвольте мне услышать слова защиты…

– Я твоя защита, – ворчливо заскрипела наставница. – Меня и слушай! Думаешь, я просто так подсказывала твоим одноклассникам дорогу сюда и подбрасывала им идею явиться на суд? Конечно же, нет. Конечно же, не просто так. Не появись они тут, у меня совсем не было бы времени поговорить с тобой. Мыслеобмен там, на суде, наверняка прослушивается. А тут, в Зашкафье, я могу говорить начистоту, ничего не боясь…

– Не боясь?! – с расширенными от удивления глазами повторила Люсик. В голове ее совершенно не умещалось, что Великая Древняя Заглавная Ведьма может чего-то бояться…

– А ты как думала? Жизнь – загадочная штука. Чем дольше ее живешь, тем меньше понимаешь… Знаешь, что на самом деле сказала мне в этот раз пророческая книга? Против меня готовится заговор! Самый настоящий заговор! Кто-то из наставников хочет хитростью занять место Заглавной Ведьмы… Глупцы, они даже и не догадываются, насколько это сложная и неблагодарная должность!!! Ответственности полные сутки, а благодарности – никакой… Стоит тебе хоть на миг сделать вид, будто отказываешься от своих подопечных, как они тут же с легкостью верят в твое предательство и посыпают тебя упреками…

Люсику стало очень стыдно.

– Простите пани Ве’Дунья, я не догадалась, что это вы специально… Я и впрямь подумала, что вы бросаете меня… – Люсик никак не могла определиться, что проделывает ее лицо – улыбается или плачет. С губ никак не сгонялась улыбка, но глаза при этом не переставали исторгать слезы…

– Если бы не боялась, что они развалят все заочное отделение, нарочно ушла бы с должности, чтоб посмотреть, как новая Заглавная Ведьма будет справляться с обязанностями…

– Новая Заглавная Ведьма?! Но кто смеет строить против вас козни?!

– Не знаю, – просто ответила пани Ве’Дунья. – И, знаешь, даже не хочу знать. Заговор сорван, и ладно.

– Сорван?! – Люсик, похоже, превратилась в попугая, и теперь только и могла, что повторять отдельные фразы наставницы.

– Ну, будет сорван, – поправилась Заглавная Ведьма. – Вообще-то все зависит от тебя. Но об этом – позже. Прежде хочу успокоить тебя – никаким пробуждающим действием на разжалованных повстанцев ты не обладаешь.

– Но как же я тогда будила их?! – удивилась Люсик.

– Самым естественным образом. Запрещенное колдовство в принципе пробуждает в разжалованных воспоминания об их прошлом. Это показали новые научные исследования, результаты которых ученые еще не огласили.

– Но почему же книга тогда обвиняла меня в этом?

– Книга? Нет. Книга говорила совсем о другом. О том, что ты, Люсик – будущая предводительница повстанцев. Ни о каких «пробуждающих способностях» пророчества не говорили… Просто некто, кто слышал о том, что книга прочит тебя в повстанцы, узнал о воздействии на разжалованных запрещенного колдовства и решил свести два этих знания воедино. Нужно было всего лишь собрать вокруг тебя нескольких повстанцев и вынудить тебя применить при них колдовство. Ты ведь – несовершеннолетняя, значит, любое твое волшебство – незаконно. Вспомни, ты и сама не знаешь, что толкнуло тебя напасть на Крыса или отчего ты вдруг решила, будто сестренка Пяточкина – подменыш и помчалась в магазин «Все для дома». Да еще и не как-нибудь, а с такими глупыми вопросами… И не просто так, а включая потайное зрение при простых смертных…

Люсик припомнила весь свой день и поняла, что действительно вела себя, как-то очень странно. Будто под гипнозом…

– Но зачем, зачем кому-то понадобилось так жестоко обходиться со мной? Кому я мешаю?!

– Наоборот, глупое создание! – пани Ве’Дунья, как обычно, когда Люсик не понимала каких-то простых вещей, начала серьезно раздражаться. – Ты – не мешаешь, ты помогаешь злоумышленникам. Им нужно накопать против меня побольше обвинений, чтобы призвать всех сменить Заглавную Ведьму. Зацепка уже есть – я услышала пророчество о повстанцах, но все равно приняла тебя в Академию. Увы, к сожалению моих недоброжелателей, одного этого мало для того, чтоб обвинить меня в нарушении законов. Вот если бы пророчество начало сбываться, а я все равно покрывала бы тебя и не предала разжалованию, тогда можно было бы смело утверждать: пани Ве’Дунья совсем не заботится о благе волшебного общества и покрывает опасную девчонку…

– Те, кто хочет отобрать у вас управление отделением, нарочно выставили меня преступницей, потому что были уверены, что вы не станете отдавать меня суду?! – догадалась Люсик. – То-то они перепугались, небось, когда пани Ве’Ревка предложила применить разоблачающий рев. А Книга, выходит, хотела их рассекретить, да? – до Люсика начало доходить происходящее. – А если бы вы не стали вызывать меня на суд, то злоумышленники вызвали бы на суд вас и обвинили бы в покрывательстве…

– Ага, – хихикнула Заглавная Ведьма. – Но я оказалась мудрее. И суд созвала, как положено, и все-все факты этому суду выложила, и даже сделала вид, что кое-что хотела утаить, но вовремя раскаялась, и даже признала необходимость полного твоего разжалования…

– Пани Ве’Дунья, – Люсик снова почувствовала, как ее охватывает отчаяние. – Я правильно понимаю? Мнение моих одноклассников ничего не изменит. Их приход был нужен лишь, чтобы у вас был повод завести меня сюда, не вызвав лишних подозрений, да?

– Зашкафье сейчас единственное место, где я могу говорить, не опасаясь подслушивания… – согласно закивала пани Ве’Дунья. – Хитро я придумала, да? Не переживай, идея собрать класс и придумать, чем тебе помочь, действительно принадлежала Джону. Тут я на него никакого влияния не оказывала…

При других обстоятельствах Люсик обязательно смутилась бы, но сейчас она думала совсем о другом.

– И что теперь? – спросила она уже без всякой надежды. – Ваша хитрость зайдет еще дальше, да? Вы спокойно примете решение суда о моем разжаловании и честно отправитесь наблюдать исполнение приговора? И, кроме всего прочего, по степени досады, исходящей от каждого из судей, вы сможете узнать, кто именно затеял против вас все эти козни…

– Разумеется, – спокойно ответила Заглавная Ведьма. – Суть в другом. В том, что в это время будешь делать ты!

– Я? А что я могу поделать?

– Вспомни, что ты просила у зеркала в приемной, пока ожидала приглашения, – подсказала Ве’Дунья. – А теперь вспомни, что это за зеркало… Ну?

И тут Люсика осенило.

«Джон!» – неистово завопила она в мгновенно созданный телепатический канал. – «Мне срочно нужен конспект лекции о зеркалах. Я не записала ее…»

«Люсик, сейчас не время! – поразился Джон. – Мы полчаса рассказывали о твоих достоинствах, но ничто не помогает. Наставники рыдают, но все равно голосуют за твое разжалование. Сейчас идет последнее, третье из возможных переголосований. Результаты двух предыдущих пани Ве’Ревка объявляла недействительными. То один, то другой преподаватель впадал в истерику и причитал: «Ох, я не могу, ох, я не правильно поднял руку, ох, давайте переголосуем…» Люсик, Люсик, они опять голосуют за разжалование!!! Сейчас нас будут отправлять по домам…»

«Джон, спасибо, – Люсик вспомнила, что мыслеобмен в зале прослушивается, и попыталась говорить как можно более правдоподобно. – Именно поэтому я и хочу посмотреть конспект тех лекций, что не записывала! Хоть перед полным забыванием узнаю, о чем в них шла речь… А то ведь так никогда и не доведется больше почитать ни о чем волшебном…»

«Ты сошла с ума!» – как-то уж очень восторженно прошептал Джон, но копию страничек своей памяти послушно переслал.

Люсик отключила связь и принялась просматривать информацию. Пани Ве’Дунья спокойно попивала чай, и даже не пускалась в свои обычные нотации о том, как важно записывать лекции на уроках.

«Итак, – Люсик уже почти знала рецепт победы. – Зеркало в приемной пани Ве’Дуньи – старинное, исполняющее желания. Оно довольно капризно и не станет общаться, с кем попало. Большую часть времени оно ничего и никого не отражает. Но если человек, смотрящийся в него, кажется зеркалу интересным, оно, забавы ради, показывает его отражение…»

– Стоп! Но ведь я отражалась в зеркале! Выходит, я понравилась ему…

«Если понравившийся зеркалу человек очень сильно чего-то хочет, он должен произнести свое желание вслух. Если зеркало согласится выполнить это желание, оно мигнет ослепительной вспышкой. Тогда, в течение суток, подружившийся с зеркалом человек может подойти к нему и сказать: «Спасибо, я действительно нуждаюсь в исполнении моего желания». В тот же миг желание исполнится… Но вообще-то все это больше из разряда сказок. История знает всего пару десятков случаев, когда человеку удалось подружиться с зеркалом. И всего в трех из них зеркало сочло желание этого человека действительно достойным…»

– Но ведь… Но ведь… – Люсик вспомнила, как отойдя от зеркала, произнесла нечто вроде «только бы всего этого никогда не происходило, только бы этот день начался по новой, причем, желательно, с самого утра…» – Пани Ведунья, но ведь я видела вспышку в зеркале после того, как загадала свое желание…

Пани Ве’Дунья молча кивнула.

– Пани Ве’Дунья… Но как же это… Но, выходит… Ведь и вы тоже все забудете, и для вас тоже этот день начнется с самого начала… А ведь без сегодняшнего дня вы не будете знать, кто устраивает против вас заговоры…

– И не надо! – Заглавная Ведьма брезгливо поморщилась. – Еще не хватало хранить в голове информацию о всяких грязных заговорах… Знаешь, некоторые наставники, ведь, как дети. Им сто раз нужно обжечься на чем-то, чтобы понять, наконец, что делать это не следует. Если заговор несколько раз подряд сорвется, я надеюсь, мои милые злоумышленники одумаются и успокоятся… Мне скучно сражаться с ними… Пусть лучше сами одумаются.

– Но почему вы так уверены, что заговор не состоится? – не отставала Люсик. – Ведь если день начнется сначала, то он может пройти один в один так же, как прошел.

– Не может, – заверила Заглавная Ведьма. – Ведь из-за всех своих сегодняшних злоключений ты стала чуточку сильнее. Не замечала? И устойчивый канал к Джону открыла в считанные секунды, и конспект о зеркале прочла без всяких трудностей. Экстренные ситуации делают нас сильнее, Люсик – запомни это. И сила – не подаренная, а честно наработанная. Значит, она останется с тобой несмотря даже на то, что все мы перенесемся в утро сегодняшнего дня. Понимаешь? Теперь тобой не так-то легко управлять. Надеюсь, ты не позволишь довести себя до такого возмутительного нахальства, как колдовство без присмотра и прочее нарушение законов!!! Впрочем, все зависит от тебя, Люсик. Посмотрим, многому ли научила тебя эта история… – Заглавная Ведьма мальком глянула на настенные часы и сделалась вдруг очень торжественной. – А теперь – идем! Нам предстоит выслушать обвинение и приговор… Надеюсь, ты знаешь, что делать…

– Знаю-знаю, – испуганно затараторила Люсик. От осознания предстоящих событий, ей делалось как-то не по себе. – Сейчас выслушаю приговор, отпрошусь на секундочку выйти, подойду в приемную к зеркалу, скажу ему, что желание действительно стоит исполнить и… Пани Заглавная Ведьма, неужели все это и впрямь возможно?

Пани Ве’Дунья исподлобья глядела на свою подопечную и явно теряла терпение….

– Сейчас уже иду, – снова запричитала Люсик. – Пани Ве.’Дунья, я только хотела сказать… Знаете, а ведь выходит, что вы действительно меня покрываете. Можно ли оставлять в Академии ту, кому суждено стать предводительницей повстанцев?

– Знаешь, давай решать проблемы по мере их возникновения., – с усталой улыбкой вздохнула Ве’Дунья. – Сейчас нам нужно всего лишь разрушить заговор в Академии. А твое будущее повстанчество – это ведь уже совсем другая история и совсем другое приключение…

 

ЭПИЛОГ

– Воронкина? – Ксюша Александровна очень удивилась, что Леночка Воронкина подняла руку еще даже до того, как она окончила формулировать вопрос. – Ну хорошо, Леночка, выходи к доске.

– Итак, Закон Всемирного тяготения! – торжественно начала Люсик.

По мере того, как она отвечала, глаза завуча – Крысовского Николая Никифрововича – наполнялись скукой. Нет, в этом классе ему явно было нечего делать. Дети тут, судя по всему, собрались прилежные, отвечали хорошо и явно знали предмет. Похоже, написать жалобу на эту странную затею под назанием Естествоведение – не удастся.

„Ну, ничего! Может, с открытым уроком у семиклассников мне больше повезет…” – утешил себя завуч и уткнул нос в свой блокнот. Происходящее в классе больше не интересовало его.

Люсик Воронкина окончила отвечать и весело улыбнулась. Сегодня у нее было на удивление замечательное настроение. Ообычно по утрам Люсик так сильно хотела спать, что страшно опаздывала и все время ругалась с домашними. Но вот как раз сегодня на Леночку нашла неверотяная бодрость. Проснувшись за пару минут до будильника, она даже подшутила над ним: положила одеяло так, будто сама все еще лежит в постели, укрытая с головой. Включившийся в нужную минуту будильник долго возмущенно пищал, прыгая вокруг кровати, а потом… вы не поверите?! … подговорил чайник облить спящую хозяйку водой!!! Каким же было удивление домашней утвари, когда хохочущая Люсик – уже одетая, умытая и причесанная – выскочила из коридора и принялась убирать постель….