К вечеру начался дождь, поэтому покидаем насиженное место без сожаления. В тишине роскошного салона автомобиля уютно. Грунтовая дорога не успевает размокнуть, и до шоссе добираемся без проблем. На трассе гоню на всех парах, но настроение, мягко говоря, прескверное. Правда, всю дорогу Наталья как могла поддерживала разговор, и его ненавязчивая вязь незаметно отвлекала от грустных мыслей.

Ближе к дому неприятности начинают обретать реальные очертания. Въезжая во двор, вижу нагло стоящий у самого подъезда большой внедорожник начальника юридической службы приснопамятной компании «Надежда». Рука невольно тянется к монтировке (что ни говори, а бурная молодость не проходит даром!), но, трезво взвесив ситуацию, решаю немного погодить с рукопашной.

Надо сказать, в прогнозе я не ошибся. Из джипа, разгоняя местных ворон, вылезает серьёзная гоп-компания. Среди бритых лбов туповатых сотрудников отдела физической защиты главный сторож выделялся эффектной стрижкой и невеликими габаритами. Вот уж когда верна старая русская пословица: мал клоп, да вонюч. Выхожу из авто, и меня корректно берут в коробочку. Только зря эти дешёвые понты – бить не будут, а жути нагонять смысла нет. Дальше всё предсказуемо: мне достаточно вежливо вручается, естественно под расписку, исковое заявление.

Дело принимает серьёзный оборот. Как выбираться из сложившейся ситуации, непонятно. Радует одно – до суда ещё есть время. Полночи вишу на телефоне, обзванивая всех, кто хотя бы теоретически может помочь или даже просто посоветовать, как быть. Рекомендаций выслушал – выше крыши, но ничего путного никто не предложил. Правда, свердловская братва обещала качнуть мою тему в своей среде, но и на это надежда слабая. Кто сейчас вступится за старых друзей, если это нанесёт вред бизнесу?

Утро следующего дня начинается со звонка одного из руководителей компании. В изысканных выражениях мне предлагают добровольно возместить ущерб. Некоторое время я пытаюсь оправдаться, но вскоре понимаю, что это просто бесполезно. Прямых угроз не последовало, но намёк на возможные неприятности был всё же сделан. Оставалось только проявить твёрдость в одном – всё решит суд. На его положительное решение надеяться, конечно, не приходилось, но временной люфт он давал, а это пусть невеликий, но шанс.

День в бесконечной беготне пролетел незаметно. Надо было готовиться к процессу, да ещё и работа требовала личного присутствия. С последним справляюсь быстро: что ни говори, а команда, созданная мной, сильна. А вот подготовка к суду занимает гораздо больше времени, особенно поиски адвоката. То юрист не по душе, то не хотят рисковать, влезая в мутное дело. Наконец останавливаю выбор на молодой девчонке, едва окончившей что-то юридическое. Поговорит на суде – и ладно, всё равно дело дохлое. Доказать несостоятельность иска практически невозможно.

Сделав самое необходимое, я вдруг обнаруживаю, что теперь у меня появилась масса свободного времени: работы скоро буду лишён, поэтому и не имеет смысла ей особо заниматься. Остаётся одно…

Дома повисает почти ощутимое напряжение. Наташа, как всегда в сложных ситуациях, держится молодцом и ненавязчиво подтягивает свои связи. Что ж, пусть пробует. Побродив по квартире, понимаю, что необходимо чем-то заняться, иначе путь до дурдома будет очень короток. Пальцы сами набирают знакомый номер.

– А что, Василий, не пора ли протестировать наш прибор? Давай ко мне быстро! – в голове уже зреет план испытаний.

– Николаич, что с конторой? Разобрался?

– Да ну их! Приезжай, обо всём поговорим.

Через час Акиншин, вкатившись в квартиру точно колобок, уже сидел у меня на кухне: мы пили кофе и пробовали на вкус кубинский табак. Я не скрываю ничего: весь феномен прибора может-таки оказаться простым здоровым сном.

После долгих споров решаем повторить эксперимент, но уже с фиксацией его на видеокамеру. Кроме того, Вася обещал пошарить по приятелям и обеспечить чистоту опыта наличием пропасти всевозможных медицинских аппаратов. Они помогут зафиксировать физические параметры испытателя, то есть меня. Оказывается, дружище подрабатывает на стороне – ремонтирует медтехнику и имеет кроме очень солидных гонораров и весьма значительные связи в этой среде.

Технология проведения эксперимента определяется просто и чётко. Мне надо снова войти в то эмоциональное состояние, чтобы попытаться активировать прибор и зафиксировать все физиологические параметры при помощи техники. Особо оговариваем, что все манипуляции должны остаться тайной. Возможность наблюдения за мной исключать нельзя. Технику решено привезти на машине «скорой помощи», замаскировав её приезд под обычный вызов.