Катя нервничала. Сильно. Что не говори, а встреча с бывшей подругой это событие из ряда вон выходящее. Всё же Катерина понимала, что та чуть не погибла из-за нее. Но Ведьма всё же искренне надеялась, что время не сильно поменяло Дашу. Такие люди редко меняются. Даша была не от мира сего, совершенно далекой от реальности. По мнению Катерины, несмотря на достаточно стойкий характер, бывшая подруга была безраздельно тупа в отношении мужчин. Девушка сидела за столиком и вспоминала, как удачно нашептывала подружке различного рода советы, которые та принималась выполнять, даже не пытаясь их анализировать. Катя целенаправленно пыталась пошатнуть и без того не лучшее мнение Даши о мужчинах. Сколько Даша скандалов закатывала Воронову только из-за своих догадок и глупых замечаний Кати. Катерина уверенно использовала слабые стороны Даши, медленно разрушая отношения Воронова и Даши. Это доставляло удивительное удовольствие, ощущение того, что она умнее и хитрее своей соперницы-подруги. Причем Катя искренне считала Дашу своей подругой. Просто им не повезло полюбить одного и того же мужчину. Девушка считала, что Вит выбрал не ту. Даша ему не подходила по множеству причин. Первая и главная из них — она его не любила, так как любила сама Катя. Катерина бы никогда не изменила ему, если бы он так же трепетно и нежно относился к ней самой. Зато Даша находила множество причин для недовольства и Катя, не сильно утруждаясь, подливала масла в огонь. Да, у Алексеевской были другие мужчины после того, как она стала встречаться с Вороновым, но после того как они официально стали парой, она не позволяла никому из мужчин дотрагиваться до нее. Хотя мысли об измене посещали ее, и последнее время довольно часто. Она хотела поклонения и обожания со стороны любовника, а от Вита она этого не получала. Для него ее тело было лишь способом получить разрядку. А с Дашей наверняка такого не было… Наверняка он боготворил ее. Даша сама рассказывала ей некоторые интимные подробности их совместной жизни и в то время, вынужденная наблюдать любовь Даши и Воронова со стороны, она часто после Дашиных рассказов представляла, что он также займется с ней любовью. Вот только с ней любовью он не занимался. Никогда. С ней он занимался только жестким, подчиняющим трахом… иногда ей было обидно. Но лучше так, чем вообще быть без него.

Ее раздумья прервал шорох отодвигаемого стула. Катя вскинула голову и увидела Дашу. Та была одета в стильный черный брючный костюм. Волосы она собрала в конский хвост. На лице были солнцезащитные очки, закрывающие половину ее лица и не дающие Кати прочесть, что же в них скрывается. Даша была красива. Она и раньше была красива, что часто становилось предметом зависти самой Кати. Ведьма конечно же сама понимала, что привлекательна для противоположного пола, но к Даше мужские взгляды приклеивались не из-за того она яркая и сексуальная, а потому что Беляева была просто красивой. Сейчас же эта естественная красота стала еще и зрелой. На фоне этого, Катерина почувствовала себя не очень уверенно. Кате в ближайшее время придется располнеть… ближайшие перспективы ей не очень нравились. И вообще она предпочла бы обойтись без ребенка, но на любви и на войне все средства хороши. Если ребенком она сможет женить на себе Воронова, то нужно сделать ребенка. Катя иногда задумывалась о том, каким будет ее ребенок. Повторит ли ее путь? Но собственные нужды всегда отодвигали беспокойство о ребенке на дальний план.

— Здравствуй, Катя, — поприветствовала первой Даша. — Зачем ты меня хотела видеть?

Даша сняла очки и положила их на стол. Твердый взгляд синих глаз пронзил Катю до самого костного мозга. На секунду в Катиной голове обозначилась мысль, что в этот момент взгляд Даши очень сильно напоминал взгляд Виталия. Не по цвету глаз, ни по форме, а по содержанию — высокомерному и расчетливому отливу в купе с жестким и уверенным взглядом. Это заставило похолодеть Катю. В ней зародились первые подозрения, что ее план может быть провален. Но через минуту взгляд Даши чуть изменился, стал мягче и чуть добрее…

— Катя, ты же меня позвала не в молчанку играть? — добродушно спросила она, и Катя с облегчением выдохнула.

— Нет, — тихо ответила Катя. — Я позвала тебя сюда, чтобы поговорить.

— Хм-м-м… — протянула Даша. — Ну что же, я тебя слушаю.

Ну, кое-какие изменения в поведении бывшей подруги Катя все же обнаружила — она стала более прямолинейной. Раньше Даша из-за своей болезненной неуверенности в себе всегда скрывала свое истинное мнение, очень часто прогибалась под других. Единственным человеком, которому она рассказывала абсолютно всё, была Катя. Катерина знала о Даше практически всё — все ее страхи, желания, сомнения. Алексеевская многое могла поведать об идеальной Дарье Беляевой, которая была далеко неидеальна. Скорее труслива, потому что в отличие от Кати, просто трусила приводить свои планы и задумки в жизнь. Хорошая Даша просто-напросто боялась саму себя, поэтому и довольствовалась ролью ведомой. А вот место ведущей отдала ей, Кате, что было странно, учитывая то, что рядом с ней был Воронов. Но Даше слишком сильно втемяшилось в голову, что все мужчины предатели. Ее мать очень часто повторяла это, да и девушка так не простила своего отца. Вот оттуда и были ее комплексы, которыми Катя с успехом воспользовалась. Ведьма и сама не знала, каким образом удалось ей уговорить Дашу изменить Виту. До сих пор она задавалась вопросом: была ли эта измена следствием того, что Катя умела манипулировать людьми, или это от того что Даша была просто непробиваемой дурой? Но факт, есть факт, Даша изменила. Добровольно соблазнилась посторонним мужчиной. Только Катя знала, что мужчина был не посторонний, он был одним из подчиненных Беса. Беса Катя не любила, вернее ненавидела. Тот до сих пор пытался на нее повлиять, правда после того, как его отец обанкротился, сбавил обороты, поняв, что она не имеет никакой власти над Витом. Знала бы Даша с кем тогда переспала… Но вот не задача, Вит простил Дашу. А сама Даша… Боже, Катя как вспомнит, как та ныла из-за этого… Противно вспоминать. Дарья в тот же вечер поперлась к Воронову, вернувшемуся из командировки, и поведала о своей неверности. Это же надо быть такой дурой! Но он простил! И очередной план Кати полетел в тартары. Вит всегда умудрялся сделать так, что она все равно оставалась дурой! Он был единственным, кто читал ее как раскрытую книгу. И если Жеке и Даше ей отлично удавалось морочить голову годами, то Вит сразу осаждал ее. Хотя, очень часто Катя пряталась за своим образом глупенькой девочки, и если дело доходило до разборок, то Катя всегда оставалась защищенной, ведь в отличие от Вита, от нее не ждали каких-то особых злых свершений. А зря. Катя была готова на всё, чтобы Воронов был ее. Совершенно на все. Как оказалось даже на то, чтобы толкнуть лучшую подругу под машину. Но Катерина сделает все, чтобы отстоять свои позиции. Если ей придется унижаться, она это сделает. Если ей придется просить помощи у Даши… что же она и это сделает. Она слишком многое сделала на пути к своей цели, чтобы сейчас отступить.

— Даша, — начала Катя, понимая, что нужно замаскировать свои истинные помыслы, а забота о брате может быть лучшим предлогом, — что у тебя с Жекой?

Даша приподняла бровь, явно не этого ожидала она. Вот и хорошо. Катя не должна быть предсказуемой, нельзя чтобы ее просчитала Даша.

— Не думаю, что мои отношения с Красавчиком тебя касаются, Кать, — степенно ответила Даша. — Это наши с ним личные отношения…

— Ты не поняла меня, — оборвала ее Катя. — Я хочу знать, не являются ли твои отношения с моим братом способом насолить мне. Я знаю, что ты меня наверняка ненавидишь после того, что произошло пять лет назад. Но ведь Женя не виноват в том, что я сотворила.

— Стоп! Стоп! Стоп! — остановила Даша Катю. — Ты сейчас вызвала меня для того, чтобы узнать, не пытаюсь ли я тебе отомстить, использовав твоего брата?

Дальше Даша засмеялась. Это был жесткий и хлесткий смех.

— Нет, Катюша. Я не такая, как ты! Уясни это! Я не буду использовать людей себе в угоду! — заявила Даша, вставая, чтобы уйти. Окей, видно Катя задела ее за живое. Обидела. Может быть все и получится.

— Даша, стой! — сказала Катя, схватившись за руку Даше. Даша посмотрела на нее. Прямо в глаза. — Извини, я не хотела тебя обидеть! Просто твое возвращение спустя столько лет, кого хочешь в растерянность приведет. Не уходи. Давай поговорим!

Несколько секунд Даша стояла и не двигалась, обдумывая предложение Кати. Приняв решение остаться, она осторожно села за столик.

— Даш, — начала Катя, подбирая слова, — пойми меня правильно. Ведь если у вас все серьезно с Жекой, то… то нам опять предстоит общаться. Я не хочу, чтобы… м-м-м… чтобы между нами были какие-то недосказанности. Ради счастья моего брата, мы должны найти общий язык.

Даша наклонила голову и с интересом стала наблюдать над попытками Кати наладить диалог. От этого взгляда Кате стало не по себе, но она заставила себя продолжить:

— Я знаю, что причинила тебе много горя… и такие вещи сложно забыть и простить, но всё же я прошу прощения у тебя, Даша! За всё! Я действительно не хотела, чтобы ты тогда пострадала…

— Что-нибудь желаете заказать? — влез не вовремя официант. Или вовремя. Смотря как на это посмотреть. Кате нужна была минутка, чтобы обдумать то, что она собиралась сказать.

— Да, конечно, — отреагировала Даша. — Можно мне чашечку черного кофе без сахара. А что ты будешь, Катя?

А Катя не к месту удивилась заказу Даши. Беляева всегда была сладкоежкой и даже пирожные она запивала либо очень сладким кофе, либо очень сладким чаем. Ключевые слова — очень сладкое.

— Да, мне стакан апельсинового сока, — сделала свой заказ Катя.

Когда официант отошел, Даша с жалостью посмотрела на Катю.

— Тяжело беременность проходит, да? — спросила она.

Это еще мягко сказано. Ее тошнило утром, днем, вечером и ночью. Круглые сутки. Бессонница замучила. А нервы были расшатаны до невозможности, Катя практически каждый день ревела.

— Да, — ответила Катя, — но от этого никуда не денешься.

— Верно, — кивнула Даша, а Катя глубоко вздохнула.

— Я действительно не хотела, чтобы так все вышло. Мне очень жаль, что ты все это пережила, — продолжила, прерванную официантом речь, Катя. — Я всегда тебя считала своей младшей сестренкой и не желала тебе зла.

Катя не лукавила. Или, по крайней мере, говорила то, во что верила. Она не желала ей зла, Катя просто хотела, чтобы Даша оставила Воронова. Дарья не подходила ему, в отличие от Кати. Даша была инфантильно добра, милосердна до безрассудства, а Воронову нужна была сильная девушка. Даша ею не была. Их отношения были ошибкой, которую Катя хотела исправить. И считала, что имеет на это полное право. Она считала, что Даша найдет себе другого, более подходящего мужчину, с которым и будет счастлива. А Катя не могла найти другого. Она действительно любила Воронова и не могла без него жить. Ей нужен был он и только он.

— Я просто полюбила его, — добавила она тихо.

— Я его тоже любила, — спокойно сказала Даша.

— Но не так как я, — возразила Катерина, — иначе бы не послушала меня и не изменила ему тогда!

Глаза Даши вспыхнули, ей не понравилось, что в разговоре всплыл факт ее измены.

— Это было всего один раз, — твердо сказала Даша.

— Иногда одного раза бывает достаточно, чтобы расставить все по своим местам, — по-философски заметила Катя. — Но мы сейчас не об этом. Я хотела сказать, что очень сожалею, что всё так у нас закончилось, и что ты оказалась в больнице по моей вине. И я бы хотела… ради брата, и ради нас, чтобы мы попыталась наладить отношения между собой. Вероятно, однажды мы станем родственниками, нужно забыть прошлое, все равно уже ничего не изменить…

Даша долго молчала, смотря в окно, а Катя затаив дыхание, ждала ответа. Весь ее план был прост, Катя хотела наладить отношения с Дашей, опять влиться к ней в доверие и на этот раз просто сыграть на жалости. Даша итак считает Воронова сволочью и подонком, а в купе с приукрашенными данными, которые она подкинет Беляевой, то она и вовсе его возненавидит. И тогда ей не придется волноваться о том, что между ними что-то может быть. Сейчас главная задача у Кати не допустить тесного общения между ними. Даша ни в коем случае не должна узнать, почему Вит изменил ей тогда. Нужно сделать так, чтобы Дарья считала его главным виновником всего!

— Хорошо, — наконец ответила Дарья, и Катя не поверила своим ушам. Она согласилась! — Давай попытаемся забыть то, что произошло тогда. Я действительно желаю долгих отношений с Женей, а ты его сестра… я не хочу, чтобы наши с тобой проблемы отразились на моих с Евгением отношениях. Мы обе знаем, что он тебя очень любит. Ставить его перед выбором, я не собираюсь. Он мне слишком дорог для этого.

Катя улыбнулась. Все-таки Даша не изменилась. Все также думает об удобстве других. Все также ее волнует мнение окружающих.

— Вот и отлично! — сказала Катя. — Я очень скучала по нашим дружеским отношениям. После тебя у меня не было подруг…

Даша неуверенно улыбнулась.

— Да, нынче трудно найти хорошую подругу, — задумчиво произнесла она. — Я не обещаю, что все забуду, но я попытаюсь…

Этого достаточно! Этого определенно достаточно, Даша. Скоро ты так возненавидишь Воронова, что прошлые обиды покажутся тебе мелкими и никчемными.

— Главное, нужно сделать первый шаг к примирению, — довольно сказала Катя, — а там и не заметишь, как сделаешь второй и третий!

— Ты права, — улыбнулась Даша. — Тогда думаю нужно его сделать, этот шаг.

Даша замолчала, но явно ей хотелось что-то сказать, поэтому Катя взяла инициативу на себя.

— И каким будет этот первый шаг? — проговорила Катя.

— Катя, от Жеки я знаю, что ты не собираешься устраивать девичник. Может, я все же устрою его для тебя? В знак примирения? Думаю, Жене будет приятно это узнать, — предложила свой вариант примирения Дарья и посмотрела на Катю.

Катя задумалась. От праздника она бы не отказалась. Слишком долго девушка сидела в четырех стенах под надзором телохранителя. Развлечься было бы неплохо.

— Конечно, я согласна! Думаю, это отличная мысль!

Дальнейшие разглагольствования по поводу намечающегося девичника были прерваны телефонным звонком. Катя взяла телефон. Звонил ее брат.

— Женя звонит, — пояснила Катя Даши и ответила на звонок: — Алло.

— Катя, нам надо поговорить, — заявил с ходу братец. А где привет?

— Женя, давай позже, я сейчас…

— Немедленно, Катя, — ответил он ей ледяным голосом. — Приезжай сейчас же в усадьбу Вита!

— Да что случилось то? — спросила Катя.

— Немедленно! — и отключился. Что же произошло?

* * *

Жеке тяжело дались откровения Воронова. Было ощущение, что всё происходящее бред, вызванный воспаленным мозгом. Вот только Женя слишком хорошо знал Катю. Очень хорошо знал, что там глубоко в душе у Кати есть та самая червоточина, которая скрывается за внешней легкостью. В этом они были похожи, Жека тоже скрывал под маской свои истинные чувства. Только в случае с Катей, то, что скрывалось там глубоко в ее душе, могло оказаться бездонным колодцем, наполненным ядом. Алексеевский пытался ей объяснить, что поведение их матери не есть норма, что их мать была помешенной. Что Катя должна думать о себе, как о целостной личности независящей от других. Парень много советовался с психотерапевтами, пытался увести сестру от той модели поведения, которую навязала ей мать. Видно увести так и не удалось. Просто потому что та не хотела этого делать. Катя никогда не понимала, ни желала понимать Евгения. Очень часто критиковала его поступки, когда он просто поступал по совести. Жека всю свою жизнь пытался поднять, обучить, дать лучшую жизнь ей. А она, как выяснилось, чуть за решетку его не посадила. Вот она ее сестринская любовь. Изначально он испытывал недоумение и неверие, потом гнев, смешанный с досадой. Сейчас… Евгений не мог понять, что именно он чувствует. Ему было просто больно. Больно от предательства родной сестры, которую он считал самым дорогим и близким человеком. Больно до самых глубин души. Чем он это заслужил? Неужели он не заслужил хоть капли сестринской верности?

— Ну и что за срочность? — раздраженный голос сестры заставил его вздрогнуть. Он настолько задумался, что не услышал, как сестра зашла в кабинет. Та была не в настроении, хоть и привычно прятала глаза. Последние пять лет, Катя вообще почти не смотрела на него, пряталась от него. Раньше он думал, что она прячет свои истинные чувства из-за того, что ей больно, и она не хочет, чтобы он не вмешивался в ее отношения с Витом. Теперь же… он так не думал.

Они находились в кабинете Воронова, тот разрешил им поговорить здесь, сразу же предупредив, чтобы Жека не сильно расходился. Как бы там не было, а Катя была беременной. Сам Воронов уединился в своей спальне, решил немного поспать, так как не спал всю ночь. Что он делал эту ночь, Жека не спросил, не было нужды. Жека обеспечил ему бессонницу, после сцены произошедшей на кухне.

— Садись, — приказал Жека, — нам надо поговорить.

— А разговор нельзя было отложить на потом? — закапризничала Катя.

— Нет, нельзя! Катя, ты действительно хотела сдать меня и Ворона в милицию? Ты хотела нас посадить? — Евгений пытался говорить спокойно. Правда, пытался. Но голос с каждым словом набирал силу и под конец он практически кричал.

Катя не успела присесть на кресло. Так и застыла около кресла. Зрачки расширились, губы чуть раскрылись. Катерина неверяще смотрела на брата и хлопала глазами, а потом, сжав губы в тонкую линию, спокойно спросила:

— Откуда ты узнал?

Так значит правда! Евгений до конца хотел верить, что все сказанное Витом не правда, просто злой вымысел. Сердце не хотело верить в предательство сестры, хотя и мозг говорил, что такого от нее следовало ожидать.

— Вит всё мне рассказал, — спокойно ответил он. — Как ты могла так поступить? Зачем?

— Зачем? — она повысила голос. — Зачем? Да затем, что он мой! Я никому его не отдам, даже Даше! Я не могла отдать его ей! Пусть лучше бы он сидел в тюрьме, чем я наблюдала бы из-за дня в день как он и Даша живут вместе!

— Ты и меня за решетку посадила бы? — закричал он, вскакивая с дивана. — Ты посадила бы родного брата?

— Да! — выкрикнула она. — Посадила бы! Не моргнув глазом! Потому что мой родной брат слабак с мнимыми принципами! Если бы ты сразу сделал, как хотела я, то Даша изначально была твоей, а Воронов моим! Но ты не захотел! Ты решил просто уступить ее ему! Но я в отличие от тебя не такая дура! Я сделаю всё, чтобы он был моим и только моим!

Евгений смотрел на свою собственную сестру и не узнавал. Он воспитал монстра, способного идти по головам не взирая ни на что! Господи, каким же он был идиотом, что не видел то, что творилось у него перед носом!

— Ты сумасшедшая, — качая головой, произнес Жека. — Сумасшедшая!

— Да, черт возьми! — заорала она, подходя к нему. — Я — сумасшедшая!!!! Но лучше быть сумасшедшей, чем слабаком, как мой брат! Я беру то, что хочу! Я беру от жизни всё! Это вы с Дашей такие правильные, что не можете протянуть руку и взять то, что хотите, лишь потому, что это неправильно! А кто сказал, что это неправильно?

Жека смотрел на Катю и ужасался. Это и есть его настоящая сестра. Это и есть ее истинные мысли. А Катя не останавливалась, она говорила, говорила, говорила…

— Ты же, братец, всегда только мне мешал. Своими напутствиями, своими нравоучениями! Как же я ненавидела тебя в такие моменты! Решил поиграть в папочку, да? Только я не твоя дочь! И я лучше знаю, что мне нужно! Ты ничего обо мне не знаешь, Женя! Ты с твоими ложными догмами и принципами всегда будешь проигравшим! Ты слабак! С-Л-А-Б-А-К!

Жека не мог понять, каким образом сделал это. Но его рука действовала сама, отдельно от разума. Разум был в ступоре, неуправляемом штопоре. Хлесткий звук пощечины оборвал ее пламенную речь. Она отошла от него, ошеломленно глядя на него, держась за щеку. Но Жека не чувствовал вины. Не чувствовал раскаянья. Он вообще ничего не чувствовал. Внутри было пусто, будто бы все его чувства отключили каким-то невидимым выключателем. Он наблюдал за сценой как бы со стороны. Понимание того, что его предала родная сестра, стирало все его теплые чувства к ней. Ему не было больно. Уже нет. После этих ее слов, у него больше не было сестры.

— Больше никогда не смей мне звонить и жаловаться на Вита. Не смей просить защиты и поддержки. Все что ты сейчас имеешь, это последствия твоих действий, — его слова были спокойны, почти механичны. — Больше никогда ты не получишь моей братской поддержки. У меня просто больше нет сестры!

* * *

Катя отказывалась верить своим ушам. Что он сказал? У него больше нет сестры? Что за бред? Он никогда ее не бросит! Никогда! Ведь он ее всегда защищал! Он не может этого сделать!

— Ты теперь сама будешь нести ответственность за свою жизнь и, пожалуйста, не вмешивай меня в свои дела. Я не желаю знать, на какие пакости ты еще способна! Не желаю видеть, как ты разрушаешь себя! — совершенно спокойно Женя выносил свой вердикт.

Катя никогда не видела своего брата в таком состоянии. Обычно на ее проказы он орал, кричал, угрожал, но вот так спокойно… нет, он не может с ней так поступить! Не может!

— Сами разбирайтесь в том дерьме, что сотворили! Я не хочу быть часть этого! Не желаю! — тем временем продолжал он, не смотря на нее.

— Ты не можешь, — прошептала она. — Не можешь, Женя! Ты обещал, что всегда будешь рядом! Всегда будешь защищать меня!

Он посмотрел ей в глазах, и в них прочла она презрение. Чистое презрение и жалость.

— Вот только оказалось, что это от тебя нужно защищать людей! Ты — монстр! Монстр, которого я вырастил! — проговорил он.

Каждое слово болью отзывалось в ее сердце. Почему? Почему он это делает? Она просто сказала ему правду! На правду не обижаются!

— Женя, не делай этого! — кинулась она к нему, становясь перед ним на колени и цепляясь за него. — Пожалуйста! Мы же брат и сестра! Ты так не можешь со мной поступить! Прости меня! Я больше не буду! Я исправлюсь!

И зарыдала. В голос. С надрывом. Только это его не проняло.

— Живи сама, Катя, — сказал он тихо. — Помощь такого слабака, как я, тебе не нужна. Ты же у нас умная и сильная, так что справишься сама.

И отцепив ее руки от своей рубашки, просто ушел. Оставил ее одну, захлебывающуюся в своих рыданиях.