Вит поднимался по лестнице в своем загородном доме, ему нужно было убедиться, что с дочкой всё в порядке. Нужно было увидеть своими глазами. Он не обращал внимание на кровь, стекающую с костяшек. Гнев сделал из него неконтролируемого зверя. Зверя, который был готов разорвать любого кто встанет у него на пути к Даше. Зверя способного убить за своих девочек.

Он был на совещании, когда Лазарев позвонил ему и рассказал, что Дашу похитили. Мужчина сразу же покинул взбешенных членов совета директоров и направился в больницу. Как он не убил кого-нибудь по дороге, Вит не знал. Его самый страшный кошмар воплотился в жизнь. Страх, гнев, боль делали его совершенно неконтролируемым. Приехав на место, Воронов сразу же направился к тому самому врачу, у которого консультировалась Даша. Когда он поднимался на третий этаж, все шарахались от него, как от бешенного. И правильно делали. На тот момент он за себя не отвечал. Пинком открыв дверь в кабинет, Виталий нашел Дмитрия. Тот нависал над напуганным врачом. Дмитрий пока не тронул его. Но это пока. Так распорядился сам Вит.

— Где Даша? — спросил Вит, холодным и острым, как сталь голосом.

— Я не-езна-аю, — заикаясь, ответил врач, загнанным взглядом поглядывая на Диму. Не того боишься, слизняк! Здесь в больнице Вит не мог устроить допрос с пристрастием, и если этот с…кин сын добровольно не расскажет всё, он из него выбьет всю правду, да так, что потом еще долго писаться кровью будет… если, конечно, выживет. Хладнокровный гнев настолько наполнил Воронова, что он совершенно спокойно размышлял о смерти никчёмного человечишки. Он сам подписал себе смертный приговор, из-за этой мрази его девочка оказалась в руках его злейшего врага. И с ним будет все тоже самое, что случится с ней… Абсолютно все!

Как потом рассказал Лазарев, Дашу вынесли из кабинета якобы с приступом и увезли в сторону реанимации, куда Дмитрия естественно не пустили. Телохранителю все это показалось странным и он сразу же отзвонился Максу, после чего вышел из больницы и направился ко второму выходу, который предназначался для персонала. Дашу как раз вывозили на каталке, причем вывозил Вадим и один из его людей. Лазарев практически подоспел во время, но напарник Вадима задержал его, у них завязалась драка, а в это время Вадим просто перенес на руках Дашу в машину и по-быстрому смылся, оставив на месте не очень удачливого приспешника, попавшего под руку разозленному Дмитрию. Этим человеком занялся Макс и скорее всего он сейчас выбивал из того подробности планов Беса. Хотя эта пешка вряд знает планы Максимова.

С доктором Долговым тоже пришлось повозиться. Поняв, что дела его плохи, тот быстренько засобирался, решив исчезнуть, но Лазарев быстренько обрубил его планы. Но по приказу Вита пока не трогал его. Врач достаточно боялся Беса и его команду, чтобы не рассказать всю правду сразу. Очень зря, Виталий проводя допрос сам поразился своему полному безразличию к боли несчастного врача. Ему было просто плевать. Главным для него было вызволить Дашу, а какими способами он этого добьется, это было уже делом десятым.

Дмитрий предложил самому провести процесс допроса, но Вит решил сам заняться грязной работой. Он не радовался причиняя боль другому, отнюдь. Ему вообще все это было отвратительно, но так было нужно. Он не позволит вредить своим близким. А кто навредил, получит по полной без возможности на милосердие и сострадание. Долго упрашивать врача сказать правду не пришлось, через пятнадцать минут «упрашиваний» Вита он сдался. Как оказалось, Максимов нашел лечащего врача Даши в Москве, хорошенько припугнул, и тот согласился на всё, лишь бы от него отстали. Он позвонил Беляевой, посетовал, что ей необходимо обследоваться. Учитывая, что Даша затянула с обследованием больше чем на три месяца, это не вызвало подозрений у девушки. Он также «порекомендовал» нужного врача, который был на крючке у Максимова. Долгов был игроком. В подпольном казино, принадлежащему Бесу он проиграл баснословно огромную сумму, а денег у рядового врача не было. Так что когда от Беса поступило встречное предложение, доведенный до отчаяния Долгов согласился…

Понимание того, что придется прибегать к крайним мерам, не очень обрадовало Воронова, но выбора не оставалось. Особенно после того, как позвонил Никольский. Очень давно они с ним работали в паре по расчистке района от мелких бандформирований. Его партнер сделал отличную карьеру и сейчас был очень влиятельным человеком в структурах. Но последнее время Вит с ним не общался, судьба развела, а использовать их «дружбу» себе в угоду Виталий не решался, не был он дураком. Попытки манипулировать этим человеком ничем хорошим не могли обернуться. Но тут Никольский сам соизволил позвонить, чтобы предупредить… всплыли фото, на которых запечатлены Вит и Олег, затаскивающие тело рыжеволосой девушки в подъезд многоэтажного дома. И всплыли они на самых верхах, видать доброжелатели решили действовать наверняка. Ордер на арест Виталия и Олега должны будут выписать утром. Виту повезло, что очень высокопоставленный генерал не пожелал оторвать свою задницупоздно вечером, чтобы дать указания по поводу ареста Воронова. А может и не повезло, а помог Никольский по старой дружбе… он как раз был личным помощником этого генерала. Это дает ему время на то, чтобы вызволить Дашу. А дальше… он очень надеялся, что его план сработает. Виту удалось упросить Никольского исполнить две его просьбы. Просить не было в стиле Воронова, но были вещи гораздо важнее его гордости. Никольский пообещал подсобить в обоих случаях.

Зайдя в детскую, он обнаружил обеспокоенного Жеку, который держал в руках Алису. Не говоря ни слова, мужчина подошел к другу и забрал ребенка из его рук. Малышка, будто бы понимая, что сейчас очень опасное время, не капризничала и смотрела на Вита такими же серыми глазками, как и у папы, и тянулась к нему ручками. Не смотря на всю сложность ситуации, Вит улыбнулся своей дочке и поцеловал ее в лобик. Но потом показалось этого ему мало, и он еще поцеловал ее в обе щечки. Алиса забавно угукнула и зацепилась за прядь его волос.

— Милая моя, — нежно прошептал Вит, — девочка моя.

Но тянуть с этим дальше не возможно было. Счет шел на часы, а то и на минуты. Он посмотрел на предельно серьезного Алексеевского.

— Вы сейчас же уезжаете отсюда, — приказным тоном заявил Виталий. — Я должен знать, что хотя бы моя дочь в безопасности. Лазарев договорился со своими ребятами, они будут вас сопровождать. Вас доставят в безопасное место, где вы и отсидитесь пока все не закончиться.

— Вит, я могу остаться… — начал Красавчик, явно не желая оставлять друга в таком положении.

— Жек, я тебе доверяю, как себе, — Вит укачивал в руках малышку, прижимая к себе, будто бы прощаясь, — ты единственный кому я могу доверить свою дочь. Если ты будешь с ней, я буду уверен, что ты за ней присмотришь и не бросишь. Мне нужна эта уверенность, чтобы довести дело до конца.

Евгению всё это не нравилось. Виту тоже, но им приходиться иметь дело с обстоятельствами, которые просто не могут нравиться. Виталию придется рискнуть всем, и неизвестно, чем дело закончится. В этой схватке с Бесом в живых может остаться только один или никого. Сегодня ночью всё решиться, и Воронов был настроен закончить это дело раз и навсегда.

Алексеевский, няня и Алиса уехали в сопровождении пяти опасного вида мужчин, оставляя загородный дом практически пустым. В доме остались только Макс, Олег и сам Виталий. Охранников, нанятых в охранном агентстве Вит разогнал, ему не требовались свидетели.

Перед тем, как Бес все-таки соизволил позвонить, чтобы выдвинуть требования в обмен на жизнь Даши, Виталий успел сделать еще две важные вещи. Во-первых, он поговорил с Олегом. Разговор был тяжелым и проходил на повышенных тонах, Олег никак не хотел соглашаться с доводами Виталия, но Воронов всё же настоял на своем. Правда взгляд телохранителя говорил, что он полностью не согласен со своим начальником и другом. Во-вторых, он написал письмо на имя Никольского Владислава и положил его в сейф. От этого письма будет зависеть жизнь двух людей, которые дороги Виту, и если он не сможет пережить эту ночь, письмо станет гарантией того, что эти люди будут защищены от последствий сегодняшней ночи.

Самодовольство Беса так и читалось в словах, когда тот позвонил ему:

— Ну что, Ворон, долетался?

— Бес, не выделывайся, — отрезал Вит. — Говори, что тебе надо.

— А крошка-то твоя хороша, Вадим прямо-таки ждет-не дождется момента, чтобы опробовать твою телочку в деле, — протянул Максимов, наслаждаясь ситуацией.

— Если он только коснется ее пальцем, хоть волоска на ее голове, то пусть начинает прощаться с жизнью, — прокомментировал Виталий. Он знал, что сделает это. Киллера ведь можно и из-за решетки нанять.

— Вит, роль Ромео не для тебя, — хихикнул Денис. — Ты сразу становишься таким жалким…

— Бес, не тяни, у нас не так много времени, — остановил разглагольствования Беса Воронов, — ты его меня лишил. Жду в гости оперов. Насколько я понимаю, этих гостей именно ты мне обеспечил.

— Так ты уже в курсе, — Бес немного разочаровался, видно рассчитывал на то, что Виталий не узнает об этом до самого ареста.

— Именно, так что давай не лебези, — голос Вита был совершенно безъэмоционален, — эти фокусы со своим папашей устраивай, это у него любовь к пресмыкающимся…

— Не поминай моего отца, — прошипел Бес. Как всегда тема отца для Максимова была болезненной.

— А то что? — спросил Воронов. — В тюрьму отправишь? Или мою девушку выкрадешь? Или найдешь еще одну мою бывшую и отправишь ее ко мне с оружием? Ты слишком много болтаешь, Денис, именно поэтому из тебя ужасный бизнесмен. Понты тут не прокатят…

— Ну что же, — Беса тоже не так легко было вывести из себя, — давай к делу. Что ты готов отдать, чтобы вернуть свою любовь?

— Всё, — устало ответил Воронов, понимая, что на кон в этой игре поставил абсолютно всё.

— Это хорошо, — хмыкнул в трубку Максимов, — значит, ты согласишься переписать на меня все свое имущество, включая «Виват» и «Викторию».

* * *

Даша лежала с закрытыми глазами, она не знала, сколько времени прошло с момента ее похищения, и не знала, что именно ей дали, но ощущения были как после попойки: ужасный привкус во рту, огромное желание пить, головная боль и тошнота. А еще страх. Она ужасно боялась. Боялась, что с ней сделают. Мысли одна за другой прыгали в ее голове, состязаясь на наиболее ужасающие вероятности. Память сама по себе подкинула пару сводок из криминальной хроники. Состояние удушья усиливалось по мере того, как она начала понимать для чего это собственно всё затеяно. Она лишь способ победить Вита. Она его ахиллесова пята.

— Ты уже проснулась, киска?

Даша сильнее зажмурила глаза, но реальность никуда не исчезла. Ее похитили, и она находиться в руках у Вадима. Долбанного психа, который так и мечтает ее изнасиловать.

— Не притворяйся, дорогуша, — голос Вадима послышался очень близко, будто бы он был над ней, — мне совершенно плевать в каком ты состоянии, ничего мне не помешает вставить тебе по самые яйца. После того, как ты нас заставила побегать, это будет хорошей компенсацией.

Девушка не смогла сдержаться после его слов и вздрогнула.

— Ну вот, — он погладил ее лицо, — открой глазки. Я хочу знать, что ты в сознании, когда я буду тебя тр…хать.

Даша распахнула, и перед ее взором предстал Вадим, на лице которого играла какая-то маниакальная улыбка. Лихорадочный блеск глаз не предвещал ничего хорошего.

— Не надо, — выдавила из себя Даша, — прошу…

— Не беспокойся, киска, — хихикнул Вадик, — тебе понравится. Прошлый раз тебе же понравилось…

Желудок девушки сжался в рвотном позыве. Голова девушки до сих пор находилась, будто в каком-то тумане. Сумрачное освещение помещения не давало, как следует осмотреть его, но Беляева предположила, что находится в каком-то подвале. Спертый, холодный воздух подтверждал ее догадку. Сама она была в тонкой трикотажной кофте и джинсах, в которых Даша была на приеме врача. Конечно же, ее куртку из гардеробной забрать было некому. Она вся продрогла, а тело из-за того, что девушка не двигалась несколько часов, затекло, и теперь сильно болело. А не двигалась она, потому что была привязана к лежанке, на которой и находилась. Ее ноги и руки были связаны ремнями.

— Я не хочу, — прошептала Даша не послушными губами.

— Зато я хочу, — отрезал Вадим, и улыбнулся. Видно, по его мнению, его улыбка была сексуальной, на самом деле она была отвратительной. — И ты захочешь, обещаю. Я хочу знать, что трахал девушку Воронова и она сама этого хотела. Это доставит мне больше удовольствия…

— Почему ты так ненавидишь Вита? — спросила она, пытаясь отсрочить неминуемое.

Вадим посмотрел на Дашу, словно раздумывая, стоит ли ей рассказывать. Видно решил, что от этого не будет никакого вреда, и его жертва уже никуда от него не денется.

— Он увел у меня невесту, — трагичным голосом поведал он. — Мы с Леной были вместе еще со школы, безумно любили друг друга, но однажды она ушла. За два дня до свадьбы, заявив, что я был для нее удобен, но все это время хотела только одного — Виталия Воронова. И вот он, наконец, обратил на нее внимание, так что я стал ей не нужен. Я до этого его не любил, но после этого, как ты понимаешь, моя неприязнь превратилась в ненависть.

— А что случилось потом? С Леной? — слабо спросила Даша. Не имея возможности даже двинуться с места, девушка лихорадочно пыталась придумать тему для разговора.

— Ну, счастливой она ходила не долго, через пару недель Вит бросил ее, — он засмеялся нехорошим смехом, — а потом в его жизни появилась ты, так что Лена была унижена и брошена… и попыталась вернуться ко мне. Только вот после него она уже мне не была нужна, хотя я ее трахнул напоследок. Последнее желание, так сказать выполнил.

Холодные слова заставили Дарью насторожиться, но она не решилась спросить. Но Вадим прочел вопрос в ее глазах.

— Да, — беззаботно признался он, — я убил ее. Медленно расчленил. Сначала отрезал один палец, потом другой, итак с каждой частью ее некогда мною любимого тела. А она кричала, умоляла, а я наслаждался ее криками… Это было божественно. Месть так прекрасна, она как вино пьянит, дает почувствовать полную свободу…

Даша в ужасе уставилась на этого человека, хотя нет, человеком не был. Изверг, извращенец, изувер… боже и когда-то она спала с ним. И еще по собственному желанию. С убийцей. Паника подступила к горлу, чувство полной беспомощности сковало все члены ее тела. Она была в руках маньяка, и помощи не откуда было ждать. Даша мысленно начала молиться, в этой ситуации только это она и могла делать.

Даша чувствовала себя мотыльком, попавшим в сети прожорливого паука. Страх, паника, ужас все переплелось в единый клубок, который мешал думать, чувствовать, шевелиться. Девушка была в оцепенении, огромными глазами она смотрела на довольного Вадима, который принялся деловито расстёгивать ее рубашку. Беляева не могла понять, что вообще происходит, пока холодный воздух не коснулся беззащитной кожи живота, отрезвляя, давая понять, что ее время на исходе. Тогда-то чувства вышли на волю, вызывая приступ истерики. Неконтролируемой, заставляющей вырваться, заставить прекратить. Она била связанными ногами по лежанке, извивалась всем телом, мотала головой в разные стороны и орала во всю глотку.

— Пусти меня! Отпусти! Не хочу! Не желаю! — слова лились сплошным потоком, а Даша все кричала, умоляла и требовала, чтобы ее отпустили, пока Вадим не закрыл ей рот рукой, сильно сдавливая, практически не давая дышать.

— Заткнись, с…ка, — прошипел потенциальный насильник, — не выделывайся. Мы с тобой через это уже проходили. Так что не строй из себя недотрогу, киска! Вы все одинаковые, при должном нажиме сами с удовольствием раздвигаете ноги! Ты такая же, как и Лана, все те же уловки и игра в недотрогу. А на самом деле только и ждешь, чтобы тебя, как следует оттр…хали. Видно, Воронова тебе мало. Может, молва врет на счет его способностей в сексе??? Ты ведь в прошлый раз пошла искать удовлетворение на стороне. Расслабься и получай удовольствие, с…чка! Или может, ты любишь боль?

Дарья замычала что-то ему в руку, но он не обратил на это внимания и просунул свободную руку в ее рубашку, накрыл ладонью ее грудь через бюстгальтер и сильно сжал, причиняя боль и заставляя Дашу захныкать.

— У тебя такая нежная, бархатная кожа, — прошептал Вадим, — мне будет очень приятно усеять эту красоту синяками… они будут просто прекрасно смотреться на твоей коже, киска.

Его рука спустила чуть ниже, под грудь, пальцы легким движение прошлись по коже. Резкая боль заставила взвыть Дашу, когда эти же пальца с силой ущипнули ее, оттягивая кожу, будто бы Вадим хотел отодрать кусок кожного покрова от нее.

— Тебе же приятно, киска? — прошелестел Вадим над ее ухом, облизав ее щеку. — Тебе же нравиться грубо и больно, ты получишь это в полном размере. Тебе будет очень больно…

Даша захотела закричать, но его рука надежно зажимала ее рот, не давая издать и звука. Она была абсолютно беззащитна. Даша была в таком диком ужасе, что казалось она вот-вот потеряет сознание, но видно это бы стало для нее слишком большой милостью, потому что она была все еще в сознании, полностью понимая, что с ней делают и что с ней еще сделают.

— Мне понадобятся обе руки, киска, — пришел к выводу ее истязатель, когда он не смог дотянуться до ее джинсов, которые вознамерился снять. Стоило его руке освободить ее губы, девушка сразу же заорала, как резанная, призывая на помощь, хотя понимала, что от этого будет мало толку.

— Заткнись, — проорал Вадим и отвесил сильную пощёчину девушки, заставляя замолчать ее. Даша закашлялась, ощущая вкус крови во рту. Из-за удара она сильно прикусила щеку изнутри. После того, как ее накачали неизвестно чем, ее самочувствие было ужасным, но после того, как Даша получила удар по лицу, она поняла, что такое настоящая головная боль. Казалось, кто-то засунул маленький, но громкий гонг ей в голову и ударил по нему со всей силы. Глаза с минуту вообще ничего не видели. Казалось, ее поместили в какую-то жидкость, она ничего не видела и не слышала, но чувствовала. Холодные пальцы сжали ее шею, перекрывая кислород. Вадим что-то говорил, но она не слышала. Вадим взбесившись, что его слова не производят никакого эффекта на девушку, схватил ее за волосы и укусил в губы. Ее собственная кровь заполнила ее рот, а Вадим насиловал ее рот, причиняя боль, наказывая. Когда он отстранился, она начала отплевываться от крови, попавшей в рот, заодно пытаясь избавиться от ощущения его омерзительных губ.

— Зря ты это сделала, киска, — донеслось до нее, будто сквозь вату. Зрение постепенно стало восстанавливаться, хотя всё казалось размытым. — Мы с тобой просто играем…

После чего она почувствовала, как ей завязывают рот. Она попыталась мотнуть головой, но сильнейший приступ боли заставил ее пожалеть о том, что она сделала. А руки Вадима в это время уверенно и деловито завязали какую-то грубую веревку, смахивающую на канат, только чуть тоньше. Даша подумала о том, что делал он это настолько профессионально, что практически не оставалось сомнений в том, что Лана была его не единственной жертвой. Этот садист, наверняка, развлекался тем, что похищал девушек и мучал их. Ему власть и боль… они делают его властелином, хотя на самом деле он являлся простым моральным уродом. Но в руках этого урода теперь находилась жизнь Даши…

Закончив с работой по лишению Даши возможности издать хотя бы звук, Вадим встал возле девушки и медленно провел своим взглядом по ее телу. От этого взгляда Даша задрожала, но не от похоти и страсти, а от страха и отвращения.

— Ну-ну, легче будет это сделать в тишине, — прогнусавил он, — хотя от такого звукового сопровождения я бы не отказался. Но Бес запретил мне тебя трогать, а я не хочу, чтобы он мне помешал в самом разгаре нашего с тобой веселья.

А дальше начался медленный тихий ужас и полное осознание своей беспомощности. Вадим порвал черный бюстгальтер, одетый на ней и стал издеваться над ее грудью, по-другому просто не скажешь. Он выкручивал, сжимал, кусал со всей силы, оставляя следы на ее теле, будто бы пытался впечатать в нее следы насилия над ней, заявляя кто именно это сделал.

Даша в какой-то момент отрешилась от происходящего, будто бы наблюдая со стороны. Ей стало всё равно, что с ней делают. Беляева просто лежала, не двигаясь и не реагируя на происходящее. Мозг вяло обрабатывал получаемую информацию, а девушка лишь и могла думать о том, что сделает Виталий с этим уродом, когда вызволит ее. Если, конечно, вызволит. Но Дарья почему-то была уверенна, что Вит ее вытащит отсюда и отомстит этому с…киному сыну за всё. Беляевой бы выжить и дотерпеть до того момента, когда Вит разберется с Вадимом. Только ведь… что потом? Эта мысль ее напугала больше, чем любые пытки и боль, которые мог ей причинить Вадим. Вдруг после всего Виталию она станет противна… Слеза скатилась по ее щеке. Она не плакала все это время, пока Вадим над ней издевался, но одна мысль, что Воронов отвергнет ее, вызывала боль в стократ сильнее любой физической. А ведь Вит не знает, что именно с Вадимом она ему изменила когда-то. Что будет, когда он узнает?

Именно в этот момент в давящей тишине подземелья послышался звук раскрываемой молнии. Молнии на ее джинсах. Чувство бессилия билось маленькими потоками в ее крови, слезы потекли с новой силой, но сделать она ничего не могла, когда его рука проникла под джинсы, чтобы помассировать ее плоть.

— Ты сухая! — обвиняюще сказал он. Интересно, он думал, что она возбудится от того, что он ее насилует? — Ничего, сейчас мы это исправим!

Он начал стаскивать с нее джинсы, но ему помешали довести дело до конца. Дверь в подвал с грохотом открылась и смачные, матершинные ругательства заполнили помещение. Даша узнала голос, это был Максимов собственной персоной и он был очень не доволен самодеятельностью своего подчиненного.

— Какого хр…на ты творишь? — взревел Бес, после того как закончилась длинная череда труднопроизносимых ругательств. — Я же тебе дал четкие указания не приближаться к ней!

— Бес, — немного нагловато начал Вадим, видно уверен, что его действия не будут иметь для него последствий, — она же просто шлюха Ворона, ничего страшного не случится, если я ею попользуюсь…

Быстрый, увесистый хук справа стал для него неприятным сюрпризом. Не ожидав от Беса такой подлости, он споткнулся и упал на землю.

— Ты чего? — выдавил из себя Вадим, потирая ушибленную челюсть, и попытался встать, но Максимов еще не закончил. Удар с ноги в живот свалил Вадика обратно на землю, и последующая череда ударов ногой прошлась по его спине, потому что он инстинктивно свернулся клубком. Но Беса это не сильно волновало, потому что тот увлеченно бил того по почкам, методично отбивая их.

— Я приказал не трогать ее, — пиная своего подчиненного, орал Максимов. — Ты не выполнил мой приказ, гнида! Ты хоть представляешь, что будет, если Ворон откажется от сделки из-за тебя? Да я сам лично тебя закопаю, чмо!

Даша смотрела за происходящим со смесью ужаса и удовлетворения. Видеть, как Вадима безжалостно избивают было небольшой компенсацией за то, что он с ней сделал и то, что собирался сделать. Призрачная надежда забрезжила перед девушкой. Она очень надеялась, что Максимов будет адекватно оценивать ситуацию. Дарья предполагала, что он что-то потребовал у Вита в обмен на нее, и теперь ее жизнь стоила достаточно много. Ровно до тех пор пока Бес не получит свое или же… Вит откажется выполнять условия. Если Воронов не захочет или не сможет сделать то, что Максимов потребовал от него ее жизнь обесцениться в мгновение ока. И тогда от Вадима ее не спасет уже ничто. Вит сделает всё что нужно, она уверена в этом, но сомнения вещь не контролируемая. Ее мнительная натура дала о себе знать, уповая на то, что именно она заварила всю эту кашу и Виталий не обязан ее расхлебывать. Именно она заключила с Бесом договор, именно она сливала информацию, именно она раздраконила хищника, и хищник захотел крови. Она знала на что идет, заключая сделку с этим человеком. Может и была не в себе, но знала какими методами добивается своего Максимова. И сейчас она в этом положении только из-за своей глупости, потому что если бы она не пошла на этот опрометчивый шаг, Даша смогла бы спокойно покинуть город и жить дальше. Но тогда бы она так и не поняла, как нужен ей Вит, они бы так и остались порознь. Всё было так сложно! Какой-то клубок противоречий, несопоставимых фактов и неожиданных открытий.

— Вставай! — приказал Максимов. — Ты сейчас же пойдешь и скажешь ребятам собираться. Мы едем на встречу с Вороном. Он согласился на мои условия.

Денис Максимов посмотрел на нее, оценивая ее состояние и повреждения, нанесенные Вадимом. Недовольство сквозило в жестких чертах его лица, губы плотно сжаты, глаза прищурены.

— Ко-онечно, — ответил Вадим, пытаясь встать и кашляя. Выглядел он не важно. Пару ударов Беса достигли его лица, у него был сломан нос и разбита губа.

— И если Воронов пойдет на попятный из-за твоей невоздержанности, Вадик, — мягкий тон Беса никак не вязался со смертоносным взглядом, — ты заплатишь за это. Я не для того кропотливо разрабатывал этот план, чтобы из-за тебя все просрать!

— Прости, — пролепетал Вадик, все-таки встав на ноги. Некогда зализанная прическа была растрепана, лицо было заляпано его же кровью, весь его вид говорил, что он жертва насилия. Правда эта «жертва» сама была насильником и убийцей.

— Вон! — в одном слове Бес умудрился передать всю свою злобу, агрессию и желание убить. Даша сглотнула, ей совсем не хотелось оставаться наедине с этим человеком. Ей вообще ни с кем из них не хотелось оставаться, она хотела домой, к Виту!

Вадим с прытью совершенно не присущей избитому человеку бросился вон, оставляя наедине своего хозяина и Дарью. Но Даша видела, каким взглядом напоследок наградил ее этот сумасшедший. Это еще не конец, пока Вадим жив, он будет пытаться расправиться с ней, чтобы навредить Воронову. Это было его маниакальной потребностью, и приказ Беса его не остановит.

Тем временем, Максимов подошел к Даше. Девушка загнано взирала на заказчика ее похищения, который мрачно возвышался над ней. Наконец, он залез во внутренний карман и куртки и достал оттуда перочинный нож. Даша вздрогнула, когда Бес наклонился к ней с ножом в руке. Мысли заметались, не желая выстраиваться в стройную логическую цепочку.

Но лезвие так и не коснулось ее кожи, Бес ловко перерезал ремень, сдерживающий ее руки, а потом и другой ремень на ногах. Освободившись, девушка моментально села, прикрывая раскрытую рубашку и прижимая ноги к себе. После чего попыталась снять повязку со своего рта, но Вадим на совесть постарался, девушка минут пять пыталась снять ее, пока Бес не соизволил ей помочь.

— Приведи себя в порядок, — пробормотал Максимов, и Даша с удивлением почувствовала, как его куртка ложиться ей на плечи. — Я дам тебе минут десять, потом мы должны ехать. Скоро ты будешь дома…

Больше он ничего не сказал, просто покинув подвал. А девушка так и не решилась ничего сказать, слишком обескуражена она была.