Катя проснулась, но глаза не открыла. Просто продолжила лежать на спине, не шевелясь. Совершенно не хотелось просыпаться, хотелось подольше побыть под крылышком у спасительного сна, где она могла забыть о горькой реальной жизни. Девушка совершенно точно осознавала, что стоит ей только открыть глаза, как на нее обрушится всё то, что Катя так уперто игнорировала. Вернее пыталась игнорировать. Катерина знала, что вторая половина кровати опять осталась не тронутой и холодной. Голова Воронова сегодня не касалась соседней подушки, он вообще сегодня не ложился в их общую кровать. Виталий опять не ночевал дома. И был не с очередной ничего незначащей девицей, удовлетворяющей его похоть. Нет. Он поехал к ней, к Даше. К светлой и идеальной Белоснежке, она же Дарья Беляева. Ее бывшая подруга всегда была его наваждением и ее наказанием.

Вчера вечером, когда будущий жених укладывал ее спать, она притворилась спящей. Ведьма прекрасно слышала, как ее будущий муж покидает их квартиру, покидает ее, оставляя на попечение телохранителей. Екатерина лежала и тихо глотала слезы, потому что ей было страшно. Страшно, что Вит больше не вернется. Ведь если Даша того захочет, то Виталия рядом с Катей ни какой ребенок не удержит. Стоит Белоснежке только сделать намек на возможное примирение и Ворон улетит к ней, оставляя Катю у разбитого корыта. Еще было больно. Нестерпимо больно от осознания своей ненужности и второстепенности в его жизни. Она так и не смогла занять какого-то более-менее важного места в его сердце и жизни, чтобы быть уверенной, что он не бросит… прошло пять лет, а Катя так и осталась для него сексуальной игрушкой, правда теперь вынашивающей его ребенка. Если Катерина раньше и ощущала всю свою никчемность, то появление в городе Даши, усилило понимание своей несостоятельности, как женщины Воронова. Да и была ли она его женщиной? Но факт остается фактом, стоило Даше вновь появиться в их жизни, как Виталий на всех порах мчится к ней, забывая о своей будущей жене. Такая своеобразная пощечина была ужасным напоминанием того, что Алексеевская никогда не получит полностью Виталия. Всегда какая-то часть его будет скрыта и не досягаема для нее. Его сердце полностью закрыто для нее. Ворон навесил на него амбарный замок, а ключи имеются только у Беляевой.

Девушка давно привыкла к боли от недостатка внимания и отсутствия понимания и уважения со стороны Воронова, Катя давно свыклась с ней. Срослась. Лишь изредка девушка обращала на нее внимание. Боль причиняла неудобства, но, в общем и целом, Катя игнорировала ее, как старую заживающую рану. Но с возвращением Белоснежки, почти заросшую рану снова вскрыли, да еще и разодрали ее, принося острую боль, от которой хотелось кидаться на стены. Да что же такого в этой Даше? Неужто на ней свет клином сошелся? Ну, почему Воронов не видит, что она — Катя — рядом и любит его, несмотря на все его недостатки и жестокие поступки? Почему? Почему всё в ее жизни зависит от Беляевой?

Все эти «почему» кружили в ее голове, когда Катя все-таки осмелилась открыть глаза. Медленно повернув голову, она посмотрела на другую сторону кровати. Как Катерина и думала, та оказалась пуста, а постель с его стороны была не тронута. Она прикрыла глаза и тихо застонала.

— Опять токсикоз? — глубокий баритон донесся до нее из глубины комнаты, заставляя ее еще раз открыть глаза и сесть в постели.

Воронов был здесь. В их спальне. Чувство радости затопило ее. Он здесь, он не бросил ее. Абсурдное желание вскочить с постели и броситься к нему, заполонило Катю изнутри, но она сдержалась. Слишком хорошо девушка знала, что Вит не любит прикосновений и без его разрешения трогать его опасно. Да и хмурый вид его заставил девушку немного остыть.

Ворон сидел в кресле, в полностью расслабленном состоянии. Только лицо его было напряжено, а рука с силой сжимала стакан с янтарной жидкостью. Наверняка не с соком и не компотом. Виталий до сих пор был во вчерашнем костюме, правда, без пиджака. Тот валялся прямо на полу, безбожно оставленный мяться. Белоснежная рубашка, которую она вчера лично погладила, даже сейчас отлично сидела на нем, несмотря на небрежно закатанные рукава и распахнутый ворот. Волосы были в беспорядке, а взгляд… взгляд был задумчиво-решительным с ноткой агрессии. Будто он увидел какую-то досадную преграду и намерен от нее избавиться любыми доступными методами. Катя невольно вздрогнула, пожалев того беднягу, который встал на пути у ее будущего мужа.

— Нет, — тихо ответила она, — просто подумала, что ты…

Катя не договорила. Не имело смыла. Он итак все понял, но как всегда проигнорировал ее мнение и чувства. Ворон отпил глоток напитка, задумчиво глядя на нее. Девушка невольно скривилась. Пить с утра? Или он всю ночь пил?

— Почему ты не ложился? — спросила она всё тем же тихим голосом, будто бы боясь спугнуть шаткий мир между ними, боясь в очередной раз спровоцировать ссору. — Ты, наверное, устал…

— Катя, ты пока будешь жить одна, — заявил мужчина, не меняя ни тона, ни позы, просто констатируя факт, не пытаясь смягчить новость. А новость для нее была… ошеломляющей. Девушка забыла, как дышать, лишь непонимающе глядела на него, пытаясь постичь смысл его слов. Когда смысл его слов начал доходить до нее, Катю начало трясти мелкой дрожью. Ее самый ужасный страх воплотился в жизнь. Он бросает ее!

— Вит, ты не можешь! — вскочила Катерина на ноги, будто кровать под ней загорелась. — Не можешь! Как же наша свадьба? Наш ребенок?

Девушка стояла посреди комнаты, не решаясь подойти к нему, только сейчас заметив возле кресла большую спортивную сумку с его вещами. Ей начало казаться, что всё происходящее бред. Она просто бредит! Закрыв глаза, Катерина глубоко вздохнула. Но открыв глаза, всё осталось на месте — совершенно спокойный мужчина равнодушный к ее чувствам и сумка с вещами, как физическое доказательство его ухода.

— Как же я? — последнее ее восклицание было сказано как-то безнадежно, совсем тихо. Но Вит ее услышал.

— А что ты? — спокойно ответил он. — Ты останешься здесь вплоть до самой свадьбы. Свадьба состоится. Я пока не вижу причин ее отменять.

Из всех его слов, Катя услышала только одно «пока». Только пока он не отменил свадьбу, но вполне может это сделать. Ее ноги подкосились и девушка села прямо посреди комнаты. Опустилась прямо на мягкий белоснежный ковер, купленный ею в Швеции, чтоб украсить их с Виталием спальню. Сделать ему сюрприз. Но он даже не заметил…

Воронов подскочил с кресла и подбежал к ней.

— Катя, тебе плохо? Что-то с ребенком? — взволновано спросил Вит.

Ах да, ребенок. Только он и нужен ему от нее! А Катя как бесплатное приложение, можно оставить, а можно и выбросить в мусорку. Только ребенок заставлял Воронова заботиться о ее здоровье, только ребенок держал его рядом с ней. Ребенок, а не она! В этот момент девушка тихо начала ненавидеть то, что сейчас росло в ее чреве. Ненавидела за то, что он — ребенок — был нужен Виталию, а не она! Ему нужен ребенок, ему нужна Даша, даже Жека ему нужен, а она побоку. Просто подстилка, которую используют.

В данный момент Катя ненавидела всех — Воронова, Дашу, ребенка, себя… Себя она ненавидела больше всего, потому что была слабой тряпкой, которую топтали. И самое унизительное — Катерина не могла отказаться от него. Не могла уйти от него. Слишком далеко все зашло. Катя не отпустит его, будет бороться!

— С ребенком все хорошо, — хрипло ответила она. — Но мне плохо. Плохо вот здесь, — девушка прижала руку к сердцу. — Мне больно, Виталий.

Внимательные глаза заглянули ей в душу. Может она и преувеличивала, но ей всегда казалось, что этот мужчина читает ее словно открытую книгу.

— Катя, — он глубоко вздохнул, а потом продолжил, — ты сама это все начала. Ты сама решила всё тогда, когда устроила тот спектакль. Я никогда не обещал тебе любви до гроба, я всегда был честен с тобой. Много раз говорил уходить, но ты не уходила. Что прикажешь мне с тобой делать? Возможно, мне нужно было тебя более жестоко унизить, чтобы ты осознала, что я тебя не полюблю, но даже я имею какие-то принципы. Возможно, нужно было тебя силой прогнать, но ты была для меня… удобной. Ведьма, я никогда не полюблю тебя, когда ты поймешь это и перестанешь мучить себя?

— Лучше жить с тобою мучась, чем без тебя, — проговорила Катя. Даже она сама понимала насколько бредовыми кажутся ее слова, но девушка так чувствовала, так думала и не могла этого изменить.

— Катька, Катька, — покачал головой Воронов, но потом вернулся к своей невозмутимой маске и спокойно сказал: — Я переезжаю в загородный дом. Нужно присмотреть за гостями. Кстати слышала новость?

Резкая смена курса разговора немного обескуражила Катю. Что еще могло случиться за эту ночь? Не имея возможности выговорить хоть слово, она покачала головой.

— Твой брат женится, — хмыкнул Воронов. Как-то недобро хмыкнул. Катерина насторожилась. А Виталий, тем временем выдержав эффектную паузу, продолжил: — Кажется, мы с Дашей скоро породнимся.

Тут-то у девушки мозг-то и закоротило. Причем тут новость о свадьбе Жеки и… Даша?

— В смысле? — как-то заторможено отозвалась Катя, еле выговорив вопрос.

— В смысле того, что Даша собирается стать твоей снохой, — проговорил Ворон, при этом глаза его, ой, как недобро сощурились. Кажется, Катя догадалась, о какой преграде на своем пути думал Воронов, когда она проснулась.

— Женя и Даша собираются пожениться? — совершенно растерянно пролепетала Ведьма, понимая, что возможно судьба дала ей шанс, и она не потеряет Виталия.

— Именно. Они со мной сегодня поделились этой радостной новостью, когда я ездил к ним, — спокойно отозвался Вит. — Так что тебе придется налаживать с Дашей отношения. Будущая родня, как-никак.

Мужчина подошел к креслу и взял в руки сумку с вещами.

— Олег присмотрит за тобой. Если что-то нужно будет, звони, — сказал Воронов напоследок, выходя из комнаты.

— А мне нужно, чтобы за мной присматривали? — хотелось закричать Кате, но из ее рта не вылетело и звука. Она так и осталась сидеть в центре комнаты, смотря в одну точку. В голове всё смешалось, одновременно хотелось кричать, убежать, драться, ругаться… она сходила с ума. Но совершенно точно знала, что не сдастся!

Даша его не пустит назад после того, что случилось и собирается замуж за брата. И Катя ждет ребенка Воронова. У нее на руках все козыри. Главное, правильно ими воспользоваться, и плевать на то, что придется пожертвовать гордостью и обратится к когда-то самой лучшей подруге теперь ставшей чуть ли не врагом. Катерина надеялась изменить положение вещей. В конце концов, Беляева всегда была великодушна. И теперь только она — Даша — могла гарантировать то, что Виталий не бросит ее и не уйдет к ней.

Приняв решение, Катя встала на ватные ноги и подошла к столику, на котором стоял телефон. Набрав номер телефона загородного дома, стала ждать, когда ей ответят. Девушка собиралась просить помощи у извечной своей соперницы.

— Алло, — ответили ей через некоторое время.

— Даша, — проговорила Катерина и замолчала, не зная, что ей сказать. Она молчала с минуту, Дарья тоже ничего не говорила. Наконец, собравшись с духом, Катя продолжила: — Это я, Катя…

* * *

А в это время за городом в усадьбе Воронова не выспавшаяся Даша сидела на кухне и поглощала крепкий черный кофе без сахара. Толком поспать ночью ей не удалось. После отъезда Виталия, девушка поднялась к себе. Заснуть она даже не пыталась, в голове складывались возможные варианты воплощения задуманной мести, так что ей было не до сна. Обдумывание планов мести, сводилось к одной важной аксиоме — нужно было нанести удары по самым мягким и незащищенным местам противников. Даша вполне хладнокровно стала в уме перебирать слабости Кати и Воронова, пытаясь придумать, как их использовать. С Катей было легче, та всегда была без ума от Виталия и до сих пор терпит его, не смотря на постоянные измены. Дарья не совсем понимала одержимости бывшей подруги, она сама так бы не смогла, жертвовать собой, своей гордостью ради неизвестно чего. Но речь шла не о ней… Самая лучшая месть Кате — отобрать у нее то, чем она дорожит больше всего. И Даша это сделает, она отберет у нее Воронова, а потом и ребенка.

С Виталием было труднее и легче одновременно. Дарья не обольщалась на свой счет и понимала, что справиться с Витом собственноручно вряд ли сможет. Так что ей придется задействовать новое действующее лицо. Беляева прекрасно понимала, что связываться с Бесом было опасно… только ведь Даше терять было нечего. По сути даже смерти девушка не боялась, поэтому и жила одним днем. Внутри нее было пусто и мертво, хотя Дарья ходила, ела, улыбалась, занималась сексом, боролась, но делала это скорее из упорства, нежелания признавать, что проиграла. Беляева хотела поменяться, хотела поменять свою жизнь, по сути все последние пять лет этим и занималась, только мало, что получалось. Так что Даша пойдет на сделку с Денисом Максимовым. Только немного позже. Не зачем спешить, нужно пока насладиться ситуацией и поиграть, не допустить свадьбы Кати и Воронова. Последнее было сделать труднее всего, но у девушки уже появилась парочка идей, как это сделать. Но для того, чтобы воплотить их в жизнь ей требовалась максимальная близость к жизни Кати. Даша долго не могла понять, как же приблизится к бывшей подруге и не вызвать подозрений, а потом решила идти по самому легкому пути. В конце концов, она зря что ли вчера подтвердила будущую свадьбу с Алексеевским. Таким образом, роль будущей жены Жеки может стать для нее отличным прикрытием. Никто не будет сильно удивлен, если будущая сноха попытается наладить отношения с сестрой мужа. Конечно, Воронова не проведешь… но с Катей легче. Да и Евгений будет рад наладить отношения между ними двумя. Парню не нужно знать для чего на самом деле Даше это нужно. А вот поговорить о их «свадьбе» им стоит. Причем серьезно. Девушка должна знать, какие козыри у нее на руках.

Вот такие мысли одолевали ее голову в тот момент, когда на кухню зашел Жека. Выглядел мужчина потрепанным и помятым. Алексеевский прошел в комнату, налил себе кофе, потом повернулся к ней лицом, облокотившись спиной на стойку.

— Тяжелая ночь? — спросила Даша, спокойно ставя на стол кружку с горячим напитком.

Он кивнул.

— Произошла путаница с поставкой товара, — ответил Жека, но пояснять не стал.

Даша поняла, что он не хочет об этом говорить, поэтому замолчала и стала дальше пить свой кофе.

— А вы… — Евгений слегка помедлил, — поговорили?

— Можно итак сказать, — криво усмехнулась Дарья. — Ничего интересного не произошло, Жень. Он тут пробыл еще с полчаса, а потом уехал. Правда, обещал вернуться.

— В смысле? — встрепенулся Жека, и Даша поняла, что он ожидал подобного.

— В прямом, — ответила Беляева. — Воронов лично решил проследить за благополучием своих гостей и решил переехать сюда на время.

Даша наблюдала, как Евгений стиснул бедную ни в чём не повинную кружку. Как та не раскололась, девушке оставалось только догадываться. Но вот от чего когда-то близкие дружеско-братские отношения превратились в тихую ненависть? Этот вопрос ее интересовал гораздо больше.

— Жень, а можно вопрос? — решила всё-таки узнать всю правду Даша.

Сам Воронов не раз и не два ей говорил, что информация может быть смертельна. Теперь же ей нужна вся информация о личности Виталия. Нужно узнать, что происходило тут эти пять лет, пока ее не было. Даше нужно знать, что же на самом деле произошло с Женей и Витом, чтобы быть уверенной, что ее не заденет осколком после того, как она подкинет бомбу. И при этом всем девушка понимала, что ей надо быть предельно осторожной. Дарья не должна допустить ни одной промашки, иначе все ее планы так и останутся планами. И это в лучшем случае.

— Смотря какой, — ответил Евгений, видно услышал в ее голосе желание поговорить на серьезные темы с утра пораньше, хотя сам подобного желания не испытывал.

— Почему ты так ненавидишь, Воронова? — напрямик спросила она, не давая ему отвертеться. Слишком хорошо Даша его знала. Когда нужно он мог так играть словами, что уводил тему в совершенно противоположном направлении и собеседник даже забывал, с чего начинался разговор.

— С чего ты решила, что я его ненавижу? — осторожно спросил Алексеевский, пытаясь увильнуть от прямого ответа на вопрос.

— Женька, перестань играть, — предупредила она, — если не хочешь меня серьезно обидеть. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы не понимать, что ты действуешь из желания насолить Виталию. И вчерашний концерт с новостью о свадьбе из той же оперы.

— По-моему то, что он сделал с моей сестрой вполне достаточно для того, чтобы начать его недолюбливать, — колко ответил Красавчик.

— А что он с ней сделал? — не удержалась Беляева. — Катерина будет его женой и матерью его ребенка…

— Да он ее в грязь втаптывает при каждой возможности! — заорал он.

— Не ори, — тихо осадила его Даша. — Я всего лишь хотела сказать, что Катерина сама выбрала для себя свою судьбу.

— Ты его защищаешь? — Жека прищурил глаза, ожидая от нее ответа.

— Нет, он морально очень испорченный человек, но ведь Виталий и раньше был таким и вы с ним дружили. Тебя не интересовало то, насколько он плох. Ты принимал его таким, каким он был. Но стоило ему коснуться твоей сестры, которая совершенно не была против, а даже наоборот как могла, способствовала такому повороту событий, ты начинаешь его упрекать. Несколько лицемерно с твоей стороны, не находишь?..

С каждым словом девушки Евгений закипал, но стоило ей заговорить о лицемерии, как бедная кружка всё-таки разбилась. Замахнувшись со всей силы, Евгений послал в полет бедную утварь, расплескав при этом весь кофе. Кружка ударилась о стенку, и осколки осыпали умывальник и поверхность кухонной стойки.

— Наступила на больной мозоль? — спокойно спросила Дарья, оставаясь на месте и совершенно не впечатлившись этим проявлением чувств.

— Даша, не рассуждай о том, чего не знаешь! — прорычал мужчина.

— Так расскажи мне, — не теряя спокойствия и размеренности тона, проговорила Беляева.

Женя ничего не ответил, лишь облокотился руками о стол. Так он застыл, повесив голову. Даша не вмешивалась, ожидая. И когда решила, что он ничего не скажет, Алексеевский всё-таки заговорил:

— Вит дал мне слово, что он пальцем не коснется моей сестры. Он обещал мне, что Катя не будет его очередной куклой! Виталий всегда знал. Он всё знал! Но все равно затащил ее в постель! — последние его слова походили на агонию, что Даша невольно даже отшатнулась.

— Знал что? — осторожно спросила она.

Евгений всё-таки поднял голову и посмотрел ей в глаза. В его глазах была жуткая усталость и пустота. Даша никогда его в таком состоянии не видела. Ей даже на миг стало страшно.

— Это длинная и не красивая история, — предупредил Красавчик.

— Я спец по таким историям, — криво усмехнувшись, ответила Дарья. — А еще я очень хороший слушатель.

— Ну что же, ладно, — пробурчал он, пододвинул табуретку поближе к столу и сел на нее. — Ты знаешь, что у нас с Катей разные отцы?

Даша кивнула, не совсем понимая, причем тут это.

— Моя мать была своеобразным человеком. Катюха очень сильно на нее похожа. И не только внешне. Я родился от ее первого брака, а потом мать бросила отца ради отца Кати…

Евгений говорил, а Даша впитывала в себя информацию, как губка. Грустный монолог мужчины вторил ее собственным эмоциям и ощущениям. Ольга, мать Жени и Кати и вправду оказалась противоречивой натурой. Будучи женой Олега Степановича, отца Евгения, она стала любовницей своего начальника. И ее совершенно не смутил тот факт, что и она и ее любовник были не свободны. Ее начальник был женатым человеком, и его жена как раз ждала первенца, когда у него завязался роман с секретаршей. Ольга хотела, чтобы любовник — Петр Николаевич — бросил свою семью, чтобы они могли быть вместе, но как оказалось, тот не спешил расставаться со своей женой и вообще, как оказалось, любил законную жену. Его жена родила здоровую девочку, а интрижка на стороне медленно сходила на нет. Ольга это почувствовала и решила предпринять крайние меры. Мать Жеки забеременела от любовника, вот только будущий отец не очень обрадовался вести. Скорее разозлился и заявил, что это не его ребенок. Мало ли у Ольги любовников перебывало в постели, пока ее законный муж в рейсе зарабатывает деньги для семьи. Тогда Ольга пошла к его жене. Узнав о предательстве мужа, она сразу же подала на развод. Петр Николаевич не собирался рушить семью, но его жена была непреклонна, и вскоре он стал свободным человеком…

— Моя мать получила то, что так хотела, женила его, в конце концов. После множества ссор и оскорблений. Катя родилась уже в семье… хотя семьей назвать то, как мы жили это преувеличение. Отчим никогда не любил ни мать, ни Катю. Начиналось всё постепенно. Одна рюмка, две… потом больше. В общем, отчим стал пить, гулять. А возвращаясь домой, он накидывался на мать с претензиями и обвинениями, что она ему жизнь испортила. А мама все терпела, говорила, любит его. Помню, Катя как-то спросила, почему папа всегда такой злой и почему мама это терпит. Ей было всего-то лет семь. А мама ей «Вот станешь взрослой, полюбишь и всё поймешь!». Вот так мы и росли, самое ужасное, что я ничего не мог изменить. Из-за дня в день я слушал все эти крики, ссоры…

— Он бил ее? — наверное, каждый на месте Даши подумал бы о худшем.

— Нет, он был из профессорской семьи, работал в университете, в общем, не человек силы он. Но растоптать и убить человека можно не только действиями и силой, слова тоже для этого прекрасно подходят. Я вынужден был наблюдать, как мать убивает себя морально на протяжении нескольких лет. Так продолжалось, пока я не стал достаточно взрослым, чтобы ответить. Если не ошибаюсь, мне было тринадцать. Я вернулся после тренировки и опять застал плачущую мать и орущего Петра. Я тогда просто не выдержал, высказал всё, что думаю. А когда он отвесил мне оплевуху, я ударил в ответ… в общем, он выкинул меня из квартиры вместе с вещами, а мать даже слова не сказала. Он для нее был важнее, чем мы с Катькой. Помню, Катя плакала тогда, не хотела меня отпускать, а он ее в туалете запер, чтобы не мешалась. До сих пор простить себе не могу, что ушел. Может быть, если бы я остался, то смог бы ей помешать. Кто знает…

— Боже, я не знала…

— Никто не знал, — голос Жени был спокоен, слишком спокоен. — Для всех остальных мы были образцово-показательной семьей. Мама всегда всех уверяла, что Петр самый лучший. Она была хорошей актрисой, все были уверены, что они счастливы в браке. Мать даже Катю уверила, что происходящее в семье это нормально. А Петр по понятным причинам не выносил сор из избы. Я ушел жить к отцу, он так и не женился после развода с матерью. А однажды, я просто узнал, что моя мать умерла. Покончила с собой. Повешалась в спальне, пока Катя в другой комнате делала уроки.

— Кошмар…

— Да, — потерянный взгляд Евгения метался по кухне, — самое ужасное, что как только мать похоронили, Катя совершенно стала не нужна отчиму. Он забросил ее… Петр даже не возражал, когда я забрал ее к себе. Это произошло через год после смерти матери. К тому времени умер и мой отец, а мне досталась его квартира. Я забрал ее к себе и растил сам. Потом когда она стала достаточно взрослой взяла мою фамилию, так как со своим отцом она к тому моменту разругалась в пух и прах. Я сам зарабатывал и обеспечивал нас обоих. Для меня она не просто сестра, она мне как дочь, может и странно это звучит, учитывая нашу возрастную разницу в три года. Я помню, как краснея, объяснял ей про отношения мужчин и женщин, как помогал ей покупать первый бюстгальтер. И я прекрасно знал о ее детской влюбленности в Воронова. Он был моим лучшим другом и постоянно обитал у нас, ведь у себя дома он не мог находиться. Я не придавал этому значения до тех пор, пока Катя буквально стала пытаться соблазнить его. Вит даже на время перестал приходить к нам. Потом мне казалось, что она переросла это. Но… я стал замечать за ней… Катя слишком похожа на мать, а воспитание, которое она получила в детстве… в общем, у нее стали проявляться не стандартные суждения, я пытался исправить это, но то, что вбила мать в ее голову въелось настолько сильно, что я изменить ничего не мог. Я за ней приглядывал. Мне стало казаться, что ее убеждения ей в принципе не мешают жить и со временем все успокоится. Но потом ты и Воронов стали встречаться… у нее были нервные срывы и истерики, вы не знали об этом. Но резкие перепады настроения ты, наверное, тогда заметила. А когда дело пошло к свадьбе, Катя неоднократно уговаривала меня скомпрометировать тебя. Сестра знала, что ты мне сильно нравилась и пыталась это использовать. Я отказался и пригрозил психиатром, если она не успокоится. Это подействовало. А потом мне пришло предложение работать из-за границы, и я согласился. Уезжая, я взял с него слово, что Вит не притронется к ней и пальцем. Я прекрасно сознавал, что Катя будет пытаться соблазнить Воронова, и знал, что это ничего хорошего не принесет. А мой друг зная, зная абсолютно всё, затащил ее в постель! И теперь история моей матери повторяется с моей сестрой, и я опять не могу ничего сделать! НИЧЕГО! Ты хоть понимаешь насколько это больно?! А Воронова я ненавижу, потому что он не выполнил одно обещание. Всего одно обещание. Я никогда ничего не требовал у него и думал, что наша дружба стоит большего. А Виталий даже одного обещания не смог выполнить, а я ведь ради него жизнью рисковал! Он был мне, как брат!

Даша не знала, что и сказать. Нет, девушка, конечно, знала, что мать Кати покончила с собой, но та никогда не вдавалась в подробности. Обходила стороной тему смерти матери, а Дарья уважала ее решение, считая, что той больно вспоминать. Теперь девушка понимала, откуда корень проблемы, но это уже никак не влияло на ее собственные планы…

— Ты пытался с ним поговорить? — тихо спросила Беляева. — Пытался узнать, почему так случилось? Или с Катей говорил?

— А зачем? — удивился Женя. — Да и особой готовности говорить с их стороны я не видел. Пару раз я начинал разговор, так оба заканчивались дракой с Витом…

Даша откинулась на спинку стула и стала думать. В данный конкретный момент ей нужно было, чтобы Жека вернул прежнее расположение Вита, только так она может быть в курсе дел Воронова. Только через Алексеевского она может получать информацию о делах Виталия. Но пока Жека не восстановит дружеских отношений с Вороновым, информации ей не видать, как собственных ушей. А без достаточной информации к Максимову лучше не соваться. Выход был один. Нужно подтолкнуть Красавчика к примирению.

— Попробуй еще раз, — медленно проговорила девушка. — Поговори с ним, только не с наскока, как ты любишь, а нормально. Просто спроси.

— Зачем? Это уже давно не имеет никакой важности… — похоже, Евгений не понимал желания Даши помирить его в Вороном. Да и кто бы понял?

— Жек, но и так постоянно жить не возможно, нужно прервать этот замкнутый круг. Поговори с ним, объяснись, выскажись… а потом решай, что делать. Но так продолжаться не может, — увещевала она его.

Зазвонил телефон, громко оповещая о том, что кому-то не терпится поговорить с обитателями дома. Даша посмотрела на опустошенного Жеку и положила руку ему на плечо.

— Поговори с ним, хватит этих умалчиваний и обид. Уже давно нужно было расставить все точки над «и», — еще раз посоветовала Беляева, поцеловав в щеку, и отправилась к телефону.

Взяв трубку, Дарья подумала, что ей нужно будет узнать у Жеки номер Кати. Нужно начинать действовать, времени до свадьбы не так много, а лучше всего провернуть все до бракосочетания этих двоих. Но судьба сделала ей аванс, когда она услышала в трубке знакомый голос:

— Даша…

Дарья улыбнулась. Похоже, сама судьба на ее стороне!

Услышав голос Кати, Беляева улыбнулась, правда, предварительно отвернувшись от Евгения, не стоит ему видеть ее довольное лицо. Алексеевский тоже не дурак. Без сомнения Воронов был куда опасней, но у Красавчика была отличная интуиция, спасавшая и его и Вита в самых разных ситуациях. Именно благодаря Евгению в том пожаре, который уничтожил первый «Виват» практически до основания, никто не пострадал. А ведь Вит и она собирались остаться с ночевкой в ресторане, ведь в их квартире на тот момент делали ремонт, а сама Даша катастрофически не выносила запаха краски, ее сразу же начинало тошнить и голова кружилась. Жека практически с криками заставил их поехать к нему. Дарья тогда очень долго благодарила друга и радовалась, что они послушались его.

— Это я Катя… — послышался неуверенный голос бывшей подруги.

— Здравствуй, — спокойно проговорила Даша, — Катя. Как дела?

Никогда Дарья не думала, что сможет так спокойно разговаривать с ней после случившегося. Но люди меняются, изменилась и сама Даша и ее устремления. Теперь ей хотелось крови этой парочки, сломавшей ей жизнь. Даже после рассказа Жени, девушка не простила ее. Нет. Не может она этого сделать… ведь гнев и обида — это все что ей осталось, другого просто нет в ней. Милосердие стало лишь пустым звуком, который не стоит и ломанного гроша. Когда тебе больно, ты перестаешь задумываться о том, что чувствуют другие. В течение этих пяти лет те остатки ее души, что теплились в ней, окончательно потухли. А что до Кати… она получит по заслугам. Даша заберет у нее всё то, что она любит. Абсолютно все. И то, что произошло в детстве, Катерине не может служить оправданием. В этой треклятой истории уже давно нет случайных жертв, потому что каждый из них способен на такие низости и подлости… и Беляева прекрасно сознавала, что становится такой же как они, ведь ее действия могут причинить вред ребенку Кати. Даша не хотела, чтоб невинное дитя страдало, но его родители должны понести наказание, за то, что сотворили с ее ребенком. А ребенок… возможно, ему будет даже лучше без мамочки.

— У меня… — Катерина видно не ожидала такой спокойной реакции со стороны Беляевой, даже заикаться начала от волнения, — всё хорошо.

Ага, она так и поверила. С чего это Кате звонить ей? Наверняка у нее для этого есть причина. Или причины. Даша начала подозревать, что дело в том, что господин Воронов решил переехать к ней поближе. Интересно, а Катю он с собой возьмёт? Что-то Дарья в этом сильно сомневалась.

— Хотя вру, — через мгновение поправилась Катя, — всё очень плохо…

Ого-го, девочка моя, ты так спокойно говоришь об этом? Что же ты задумала?

— Что-то с ребенком? — также спокойно спросила Беляева, краем уха отметив, как сзади Жека подорвался с места. Даша только глаза к потолку подняла. Ну как же, его маленькая сестричка нуждается в помощи!

Сколько раз Катя играла на его братских чувствах, защищая свои интересы, зачастую игнорируя правила морали. А ведь она на него молится должна, еще неоперившийся пацан взял на себя ответственность за несовершеннолетнюю сестру, вырастил ее, дал кров, еду, достойное образование, в то время как ее отец просто выкинул из своей жизни.

Евгений мгновенно подлетел к Даше, ожидающе глядя на нее.

— Нет, — молчание и резкий вздох, — с ребенком всё нормально, но… Это не телефонный разговор, Даш. Не могли бы мы встретиться? Нам уже давно нужно поговорить.

По мнению Беляевой, время разговоров уже давно прошло, но девушке стало интересно, что же ей хочет поведать горе-подруга.

Жека продолжал над ней нависать, раздражая ее не совсем спокойные нервы. Даша, отняв трубку от лица, прошептала, что с Катей всё в порядке, та просто решила поговорить. Это видно не сильно успокоило Алексеевского, но, по крайней мере, он отступил, давая Дарье вздохнуть, но всё равно так и остался стоять рядом, пытаясь уловить суть разговора девушек. Беляева только пожала плечами, давая понять, что ей нечего скрывать, хотя внутренне скривилась такому надзору.

— Конечно, Катя, — Даша помолчала. — Может, пообедаем сегодня вместе?

— Это было бы замечательно! — на одном дыхании выдохнула Катерина. Даша чуть не расхохоталась от энтузиазма, звучащего в голосе Ведьмы.

— Ну что же, — пробормотала Беляева, раздумывая над тем, где им бы пообедать. Тут ей вспомнилось маленькое кафе, которое любили посещать подруги в свое время. Тихое, спокойное место, с видом на реку. Девушки часто там бывали… когда-то. — Помнишь то кафе, «Изюминка» вроде бы…

— Да-да, помню, — затараторила Катя, — раньше мы там часто бывали…

И запнулась, чем ужасно порадовала Дашу. Ей совсем не хотелось воскрешать в памяти давно забытые эпизоды.

— Кафе всё еще работает? — спросила Беляева. Вдруг его закрыли за столько лет?..

— Всё еще работает, я там недавно была…

— Ну что же, надеюсь, там все также замечательно готовят блинчики, — делано рассмеялась Даша. — Давай там сегодня и встретимся. М-м-м, в час дня.

— Хорошо, — согласилась Катя. — В час дня в «Изюминке».

Опять повисла тишина. Катерина не решалась сказать ничего, потому что боялась, что Даша передумает. Беляева же просто не понимала о чем с Катей можно говорить в такой ситуации. Половина тем просто отпадала сама собой, потому что те задевали их прошлое или последствия того, что Катя и Вит натворили, а скандалить им сейчас не стоит. А о погоде как-то странно вести разговор после всего пережитого…

— Ну, тогда до встречи, Катя, — как можно мягче сказала Даша.

— До встречи, Даш, — ответила Катя. — И спасибо…

Девушка положила трубку и посмотрела на Жеку.

— Катя звонила, — произнесла она, озвучивая очевидное.

— Я уже понял, — скрестив руки на груди, ответил Красавчик. — Чего она хотела?

— Встретиться, — односложно ответила Даша, ей совсем не нравилось, что на нее смотрят, как на потенциального преступника. Ей совершенно без надобности подозрения Евгения, учитывая, что он один из козырей в ее игре против Воронова.

— Зачем? — начал допытываться Жека.

— Я откуда знаю, — капризно ответила Дарья, пытаясь разыграть попранную невинность. — Она сама мне позвонила, попросила встретиться, зачем не объясняла. А так как я беременным не отказываю, я согласилась. Еще вопросы? А то мне не нравится быть в роли допрашиваемой, если нужны подробности, обратись к сестре!

И отвернулась, разыгрывая обиду. Судя по всему, играла она преотлично, потому что через минуту ее плечи обняли сильные руки, а в шею уткнулся нос мужчины.

— Ну, прости, — проговорил он, — я просто за нее беспокоюсь…

— Ты всегда о ней беспокоишься, — проговорила Даша совершенно бесстрастно.

— Да всегда, — ответил он. — Привычка. В свое время я пообещал отцу, что позабочусь о ней, вот я и забочусь. Как умею.

— А какое дело было твоему отцу до Кати? — спросила Даша, позволяя ему себя обнимать. — Она же не его дочь.

— Не знаю, — девушка почувствовала, как он пожал плечами, — наверное, ему было жаль ее. Папа часто забирал нас обоих и возил куда-нибудь, в то время пока отчим и мать выясняли отношения.

Даша нахмурилась. Так относится к девочке, дочери твоей бывшей жены и ее нового мужа, заботится о ней… Странный мужчина. Или просто добрый. Когда-то Дарья посчитала бы такую заботу мужчины о посторонней девочке нормальным, теперь же считала… подозрительным. Хотя, какая ей разница? Все фигуранты этого дела давно находятся в земле, кроме отчима Жеки. Тот в данный момент находится неизвестно где.

— Мне просто интересно, почему ты так спокойно отнеслась к тому, что Катя попросила тебя встретиться? — вроде бы совершенно спокойным голосом задал вопрос Алексеевский. Только Беляевой показалось, что там было что-то еще. Может ее актерские качества не такие хорошие, как она думала?

— А что мне устроить истерику или начать плакать? Женя, — девушка повернула голову к мужчине, заглядывая ему в глаза, делая при этом совершенно честное лицо, — я здесь, чтобы перечеркнуть прошлое и начать жить заново, и разговор с Катей может стать первой ступенькой к моей цели… Хотя, нет, второй, — поправила она себя, — вчера была сделана первая…

Правильно, Даша, лучшая защита — это нападение. Пусть он оправдывается перед ней, почувствует вину, и преспокойненько забудет о своих подозрениях.

Намек был правильно понят. Евгений напрягся, понимая, к чему она клонит. А потом резко опустился на колени перед ней. Настолько резко, что Дарья опешила, а Алексеевский тем временем уткнулся ей в живот лицом и крепко обнял за талию.

— Прости, Даш, — проговорил он, — я не знаю, что на меня нашло вчера…

— Только не говори, что у тебя всё не было спланировано. Не поверю, — усмехнулась девушка.

Он поднял голову и посмотрел на нее снизу вверх.

— Спланировано, — признался Красавчик. — Я спланировал всё еще до приезда в город. И прошу прощения, что не сказал тебе об этом.

— Зачем это нужно было? — спросила Дарья, нахмурив брови. — Кому ты что доказывал?

— Виту, — он тяжело вздохнул, — и себе…

— А поподробнее?

— Да всё просто в общем-то, — начал объяснять Жека, так и не вставая с колен. — Я хотел задеть Воронова, да побольнее… И хотел доказать нам обоим, что ты выбрала меня.

— Ого! А я ведь могу еще и передумать! — заметила Даша.

— Можешь и имеешь на это полное право. Просто пойми, я все еще не могу до конца поверить, что ты со мной. Долгое время я просто наблюдал со стороны, не имея возможности даже прикоснуться к тебе, как я того хочу… а теперь ты со мной. Всю эту неделю я не могу поверить, что мы всё-таки вместе.

— И ты решил продемонстрировать свое доминирование другому самцу? — с сомнением протянула Беляева.

— Можно сказать итак. Еще я хотел ему сделать больно… Знаю, это звучит недостойно и низко… но я устал быть наблюдателем со стороны. Мне больно смотреть, как он уничтожает Катю…

— Но она сама выбрала его и терпит такое обращение добровольно, — заметила Даша.

— Знаю, только поэтому Воронов всё еще жив и находится на свободе, — куда-то вниз живота пробормотал Жека.

Девушка инстинктивно запустила руку ему в волосы, а в это время как мозг начал бурную деятельность. Даша поняла, что слова Жеки не просто слова и намеки. Значит, у него есть компромат на друга. Конечно же, у него есть компромат! Кому как не лучшему другу и главному доверенному лицу знать о подпольных делах Воронова. И Красавчик не настолько туп, чтобы не понимать, что однажды эти сведения могут ему понадобиться.

— А твои слова о свадьбе тоже были спланированы?

— Нет, это был чистый экспромт, — ответил он. — Ты меня простишь?

Даша, быстро подвела итог. Жека знает о Воронове какие-то факты, которые могут помочь засадить Виталия за решетку. Через Красавчика девушка может узнавать новую информацию о Вите и его делах. И Евгений же может в итоге стать последним гвоздем в крышке гроба Кати. Всё сходится на нем, на этом человеке. И теперь ей нужно сделать так, чтобы он стал послушным в ее руках, как воск.

— Только при одном условии, — медленно проговорила она, не переставая перебирать волосы у него на затылке.

— Каком?

— Ты всё же попытаешься помириться с Витом, — поставила условие Даша.

Евгений отвел взгляд, но она настойчиво повернула его голову к себе руками и сама встала на колени. Их лица оказались на одном уровне.

— Если я могу перешагнуть через то, что эти двое сделали со мной, то и ты сможешь, — настойчиво настояла Дарья. — Это жизнь Кати, только ее и ее выбор, не тебе ее судить. Не тебе судить и Вита.

— И ты меня простишь? — лукаво улыбнулся Жека.

Даша понимала, что если слишком твердо будет стоять на своем условии, то это вызовет подозрения, поэтому улыбнулась ему и горячо прошептала:

— Я тебя уже простила, дурачок!

И поцеловала его. С удовлетворением Даша отметила, что он, нисколько не раздумывая, ответил на поцелуй, а когда поцелуй затянулся, то и вовсе почувствовала выпирающий орган. Если не действуют слова, то может секс будет более убедительным.

Через некоторое время ей стало понятно, что поцелуев Жене будет мало. Мысленно простонав, решила опять идти до конца. Потерпит, даст своему телу действовать, просто отключив все чувства. Если нужно, сжав зубы, будет терпеть. Но этому половому акту было не суждено случиться. Им опять помешали…

— Я, конечно, все понимаю, лямур-тужур, — бойким голосом заговорила, ворвавшаяся в кухню, Орхидея, — но не могли бы вы свои дела делать в спальне. Мне конечно пофиг, могу кофе попить и под аккомпанемент ваших стонов, но ведь не все такие невозмутимые как я…

— Женя, не могла бы ты… — начал Жека, но девушка перебила его, сурово глянув на него исподлобья.

— Нет, не могла бы, — в отличие от ее взгляда, голос был насмешливым и легким. — Мне нужно увидеть клуб, в котором я буду выступать. Ты мне обещал. Я здесь без своего агента, опять же по твоему настоянию, так что будешь мне помогать по мере возможностей, а свои сексуальные потребности можете попозже утолить!

Даша засмеялась. Только ее подруга могла такое выкинуть. Вот так она лежала на полу, Жека лежал на ней, а рядом зубоскалила ее подруга, а Беляева хохотала. И чем вам не сцена из романтической комедии? Только ее жизнь была далека от романтики. Да и комедией тут не пахло. Смех резко оборвался.

— Женя права, — отсмеявшись, сказала Даша, — так что слезай. Мне еще с твоей сестрой встретиться нужно!

Даша буквально почувствовала тяжелый взгляд подруги, та явно надеялась, что Даша отступится. Только Беляева не собиралась отступать. Она уже всё для себя решила.

— Уже второй раз, — простонал Жека, вставая с нее и помогая Даше встать.

— Второй? — переспросила Женя.

— Не важно, — отмахнулся Красавчик. — Пойду приму ледяной душ…

— Правильно, — ухмыльнулась Орхидея. — Утренние обливания очень полезны для здоровья!

И получила раздраженный взгляд от Красавчика, получив который Евгения еще больше расплылась в улыбке.

— Так ты поговоришь с Витом? — спросила Дарья, не желая, чтобы ее старания прошли даром.

— Поговорю, упорная ты моя, — вздохнув, ответил Жека и чмокнул ее в нос.

— Да иди ты уже! — заявила Женя. — Не маячь тут передо мной своим вставшим колом, он меня отвлекает.

В довершение ко всему еще рукой показала на тот самый кол, для самых не понятливых. Даша прыснула, а Жека еще раз застонал.

— Мегера, — постановил он.

— Еще какая! — подтвердила девушка, подмигивая ему.

Беляева с улыбкой наблюдала за их перепалкой, когда небольшой прохладный ветерок повеял с окна. Она оглянулась. Осень была в этом году довольно теплая, поэтому окна не закрывали. Но сейчас, наверное, похолодало. Решив прикрыть его, она подошла к нему, как откуда-то с боку вылетел большой черный ворон и оглушительно каркнул, до смерти напугав девушку, а потом улетел. Сердце у Даши ушло куда-то в пятки, и она так и осталась смотреть вслед улетающей птице.