Стояла темная грозовая ночь.
Дождевые потоки заливали оконное стекло, словно слезы — лицо безутешной вдовы; оголенные ветви деревьев, узловатые, будто руки покойников, зловеще скреблись по подоконнику; ветер уныло завывал в трубах, а небо то и дело освещалось молниями, похожими на зарево далекого пожара. «И шагу не пройдешь, со страху портков не обделавши», — говорили обычно жители деревушки Хайер Пикстон, характеризуя подобные погодные условия.
Однако в гостиной нотариуса Биллингса было уютно и тепло, весело потрескивали поленья в камине, и погодные условия за окном вовсе не мешали хозяину и его гостю вести приятную беседу. Гостем был партнер мистера Биллингса, совладелец нотариальной конторы «Биллингс, Флетчер и Коул», мистер Флетчер. Что же касается мистера Коула, то его никто никогда в глаза не видел, и злые языки поговаривали, что мистер Биллингс и мистер Флетчер придумали третьего совладельца для солидности, но сейчас не об этом.
Потягивая херес, партнеры обсуждали курьезное дело, с которым совсем недавно им пришлось столкнуться. Некий мистер Лиджинс, владелец особняка «Ивы», что в трех милях от Хайер Пикстон, подал иск на фермера Джулиуса Фаста, обвиняя последнего в том, что он «подбросил свое фамильное привидение во владения мистера Лиджинса с целью нарушения душевного спокойствия его родственников и для приведения в упадок семейного бизнеса истца». Далее в иске говорилось о подброшенном привидении. Оказывается, у фермера Фаста была полоумная бабка, которая постоянно глотала вещи — пуговицы, монеты, наперстки, пробки, чайные ложечки, монокли, запонки и т. п. Причем с течением времени габариты проглатываемых вещей увеличивались, и кончилось тем, что старушка отдала Богу душу, проглотив кофемолку. Некоторые фольклористы и литературоведы полагают даже, что именно образу бабушки фермера Фаста и обязана своим появлением знаменитая песенка «Жила-была старуха, что проглотила муху».
Спустя месяц после смерти глотательницы по деревне пошли слухи, что старушка вернулась — теперь в виде привидения, и продолжает пожирать все, что попадается ей на глаза. Активнее всего поддерживал эти слухи Джулиус Фаст, внук глотательницы — каждый день у него была новая история о похождениях покойной родственницы. Некоторые обитатели Хайер Пикстон подозревали, что фермер придумывает все эти небылицы, чтобы получать бесплатную выпивку в пабе, но дальнейшие события убедили даже самых заядлых скептиков в том, что привидение старухи существует.
Однажды мистер Лиджинс, хозяин особняка «Ивы», спустился ночью в кухню, чтобы попить воды, и к своему ужасу и негодованию обнаружил там призрак бабки фермера Фаста, которая с завидной сноровкой и скоростью поедала кухонную утварь. Мистер Лиджинс схватил чугунную сковороду, которую призрак еще не успел проглотить, и, размахивая ею и оглашая кухню громогласными проклятиями, бросился преследовать незваную гостью. Привидение ретировалось, однако спустя два дня вновь появилось в «Ивах» — на сей раз в комнате супруги мистера Лиджинса. Проснувшись среди ночи, миссис Лиджинс увидела прямо возле своей кровати призрак старухи, который сноровисто поедал украшения из шкатулки, стоявшей на прикроватном столике. Миссис Лиджинс закричала и лишилась чувств, на крик прибежала дочь супругов Лиджинс, восемнадцатилетняя Айрис, и тоже лишилась чувств. В общем, когда на место событий прибыл сам мистер Лиджинс, он обнаружил два бездыханных тела и пустую шкатулку. Семейный доктор, мистер Барри, быстро привел в чувство миссис и мисс Лиджинс, а вот драгоценности исчезли бесследно.
Однако окончательно терпение мистера Лиджинса лопнуло после того, как он среди бела дня зашел в свой кабинет и обнаружил там прожорливое привидение, методично поедающее письменные принадлежности с рабочего стола хозяина «Ив». На следующее утро мистер Лиджинс подал иск в контору «Биллингс, Флетчер и Коул». Положение осложнялось еще и тем, что мисс Айрис Лиджинс и мистер Роджер Фаст, сын фермера, были влюблены друг в друга, что приводило мистера Лиджинса в бешенство.
Джулиус Фаст, естественно, свою вину отрицал — мол, привидение само ходит, где хочет, разрешения не спрашивает, а если старушке «Ивы» приглянулись больше родной фермы — так что тут поделать?
В общем, дело обещало быть сложным, но, кажется, эти сложности лишь приятно будоражили мистера Биллингса и мистера Флетчера.
— Как вам кажется, коллега, — сказал мистер Биллингс, — не придумал ли Лиджинс всю эту историю ради страховки? Я слышал, дела его последнее время идут не слишком хорошо, а «Ивы» нуждаются в серьезном ремонте — зима не за горами…
— Что ж, это вполне может быть! — согласился мистер Флетчер. — Если драгоценности миссис Лиджинс были застрахованы…
— …То ради хорошей страховки ее супруг вполне мог нагородить весь этот огород!
— Ну да, а кухонную утварь и письменные принадлежности, якобы съеденные привидением, выбросил или спрятал где-нибудь, для отвода глаз…
Партнеры помолчали, обдумывая эту версию.
— Но, с другой стороны, — нарушил, наконец, молчание мистер Биллингс, — доктор Барри подтвердил под присягой, что обморок миссис и мисс Лиджинс был настоящим — значит, дамы все же что-то видели. Что-то, что напугало их до потери чувств!
— Да-а-а, — задумчиво протянул мистер Флетчер. — Но все же не представляю себе! Неужели фермер Фаст упаковал призрак своей бабки в мешок из-под картошки и под покровом тьмы притащил его в «Ивы»!
— Вы правы, коллега — это невероятно, — сказал мистер Биллингс. — Прямо не знаю, что и сказать. Пожалуй, самым надежным источником информации в этом деле была бы сама старуха, но как привлечь к судебному разбирательству привидение?
Партнеры немного посмеялись и вновь наполнили бокалы. Разговор постепенно свернул в иное русло, и история с призраком была временно позабыта.
Однако, когда мистер Биллингс и мистер Флетчер поспорили по поводу точной формулировки какого-то закона и отправились в библиотеку, чтобы свериться с кодексом, призрак сам напомнил джентльменам о себе — причем самым недвусмысленным образом. Когда партнеры вошли в библиотеку, они с изумлением обнаружили там пожилую даму в каком-то подобие старинной ночной сорочки, которая пыталась засунуть себе в рот мраморное пресс-папье со стола мистера Биллингса. Увидев двух мужчин, привидение спешно вынуло неподатливое пресс-папье изо рта и поставило его на место, стыдливо потупив глаза.
— Всякий раз даю себе слово не делать этого больше — и не могу сдержаться! — посетовало привидение.
— Э-э-э… добрый вечер, — сказал мистер Биллингс, который умел в любой ситуации сохранять хорошие манеры.
— Да, добрый, — неуверенно поддакнул из-за спины мистера Биллингса мистер Флетчер.
— Господа, я старая больная женщина — то есть, старое больное привидение! И я пришла к вам в такую погоду вовсе не для того, чтобы съесть ваше пресс-папье! — сообщила старуха.
— Мы так и догадались, — сказал мистер Биллингс. — Давайте все присядем и поговорим.
Все присели — мистер Биллингс и мистер Флетчер — в кресла, а старуха просто зависла в воздухе, поджав колени.
— Итак, что же привело вас к нам? — светским тоном спросил мистер Биллингс.
— Да все дело в этом глупом иске! — вскричало привидение. — Мистер Лиджинс совсем сбрендил, если считает, что нас, призраков, можно подбросить, словно бандероль! Мы сами выбираем, где нам обитать, и приходим и уходим по собственному усмотрению!
— Я так и думал! — воскликнул мистер Флетчер, обрадовавшись, что его предположения подтвердились.
— И правильно думали, молодой человек, — похвалило нотариуса привидение. — Но я залезла в дом к этому напыщенному индюку не случайно! Вы, верно, знаете, что мой правнучек — Родди, такой славный мальчик! — и Айрис Лиджинс любят друг друга и хотят пожениться?
— Да, это известно решительно всем в Хайер Пикстон! — хором сказали мистер Биллингс и мистер Флетчер.
— Ну вот! Они такая красивая пара, даже удивительно, что у эдакой жабы мистера Лиджинса уродилась такая славная дочка! Но этот бурдюк хочет поломать жизнь бедным деткам! Ему, видите ли, Родди не хорош! Вот я и решила тут немного подсобить. А вы, господа, мне поможете — теперь я вижу, что этот иск даже на руку!
— Каким же образом мы поможем вам? — удивился мистер Биллингс.
— Вы передадите мистеру Лиджинсу мои условия! — сказало привидение. — Он дает разрешение на брак Айрис и Родди, и тогда я, так и быть, оставлю «Ивы» в покое. И даже верну то, что съела — не нужны мне их кастрюли и драгоценности! Вот, в знак моих добрых намерений — передайте мистеру Лиджинсу, — и с этими словами старуха вынула изо рта бриллиантовое кольцо миссис Лиджинс.
— Что ж, мадам, мы сделаем так, как вы желаете — и как можно скорее! — заверил мистер Биллингс.
На следующий день в нотариальной конторе «Биллингс, Флетчер и Коул» состоялось ознакомление мистера Лиджинса и мистера Фаста с условиями старухи-глотательницы.
— Ну, дает бабка! — только и сказал мистер Фаст, улыбаясь в усы.
Реакция мистера Лиджинса была более основательной. Хозяин «Ив» бегал по кабинету, размахивая руками, грозил всем физической расправой и разорением, и только после того, как мистер Биллингс предъявил ему кольцо, немного остыл.
— А какие у меня гарантии, что после свадьбы старуха больше не заявится ко мне в имение? — спросил, наконец, мистер Лиджинс.
— Она дала честное слово! — сказал мистер Флетчер так, словно речь шла о честном слове самой королевы.
— С ума сойти! Я должен верить честному слову привидения! — вновь завелся мистер Лиджинс.
— Боюсь, у вас нет иного выхода, — сказал мистер Биллингс.
Еще немного для проформы поупрямствовав, мистер Лиджинс согласился на условия привидения. И вскоре уже вся деревушка Хайер Пикстон готовилась к свадьбе Айрис Лиджинс и Роджера Фаста.
В день свадьбы, вернувшись из церкви, миссис и мистер Лиджинс обнаружили на ковре в гостиной живописную груду из кухонной утвари, ювелирных украшений и письменных принадлежностей — привидение, как и обещало, вернуло все до последней вещицы. А саму старушку с тех пор больше никто в Хайер Пикстон не видел.
