Комната генерала не изобиловала роскошью. Посередине одиноко стояла большая кровать. Справа находился манекен, на котором висело обмундирование. В углу потрескивал поленьями камин.

В предутренней тишине зазвучал мягкий тихий голос. Луций повернул голову. Она смотрела на него, а он на нее.

— Скоро все кончится, и ты получишь то, что хотел. Ты наш спаситель. Мой спаситель.

Татьяна прижалась щекой к покрытому шрамами телу.

Чем больше проходило времени, тем больше стирались границы реальности. Фантазии все чаще всплывали из глубин сознания, затмевая разум. Раньше он называл девушку Татьяной, именно так, как она представилась, — теперь часто звал Марией, сам не понимая почему. Все чаще накатывали до этого чуждые ему эмоции, и он не мог определить, чего он в действительности хочет. На мгновение ему показалось, что рядом не белокурая красавица с голубыми глазами, а темноволосая, смуглая, совсем другая, но такая родная девушка. Татьяна, будто почувствовав неладное, нежно поцеловала Луция, перевалилась через него и подняла с пола меч.

— Он прекрасен.

Татьяна потянула за рукоять-змею. Драгоценные камни засверкали. Лезвие, скользя по ножнам, зашипело.

— Не трогай оружие, — генерал медленно вложил меч обратно, так и не дав освободиться клинку, и опустил его на место. — Хорошо?

— Ты так беспокоишься об этом ножике?

— Я беспокоюсь о тебе. Он острый. Ты можешь пораниться.

— Ты любишь меня?

Безжизненные глаза Луция не выражали ничего, но он кивнул в ответ.

— Нам пора вставать. Сегодня трудный день.

— Для бога нет трудных дней.

— Возможно. Если ты так хочешь, пусть будет так.

— Не говори столь безразлично. Людям нужен спаситель, нужна вера.

— У них есть Александр со своей млечной дорожкой.

— Ты сам знаешь, что его вера нужна лишь для достижения цели, она устарела и умрет вместе с ним. Сейчас нужен новый спаситель и новые правила. Нужен новый бог.

Ее губы коснулись губ генерала. Тело Луция вздрогнуло, покрылось мурашками. Он невольно прижал ее к себе. Перед глазами поплыло, воздух наполнился запахом цветущей акации. Девушка с темными волосами улыбнулась.

— Мы справимся, верно?

— Конечно.

— Ты сделаешь то, что нужно. Правда?

— Все что угодно.

— Тогда устрой им бойню, какую они запомнят надолго. Чтобы про нашу победу слагали легенды. Чтобы все остальные пали перед новым правителем.

Пелена растворилась. Татьяна протянула генералу его меч. Рукоять оружия извивалась и шипела, показывая раздвоенный язык.

— Маленький шаг для бога, но большой прыжок для человечества.

— Я не верю в богов. Я верю в тебя.

— Я тоже, — она обняла его, крепко прижала к себе и поцеловала в лоб.

Луций спустился по ступеням на площадь, застегивая на груди походный плащ. Сергей и Влад ожидали его с дюжиной офицеров.

— Все готово?

— Так точно. Можем начинать.

— Хорошо.

Сигнальная ракета ярко-зеленого света с шипением взмыла в серое небо, оставляя длинный хвост. За ней поднялись еще две. Новый Рим наполнился звуками сборов. Солдаты раскрывали ангары, из которых медленно выползали грузовики. На некоторые из них крепили крупнокалиберные пулеметы. Человек с двумя красными флажками в руках указывал дорогу железному монстру. Т-90, скрипя гусеницами, рывками подался вперед, выпуская из выхлопных труб облака сизого дыма. За ними двигались два БТР. Нескончаемый поток солдат в черной амуниции потянулся к машинам. Красные шлемы офицеров мелькали в темной массе людей.

Татьяна вышла на улицу, ловко запрыгнула на перила и стала по-детски болтать ногами. К ней приблизился Сергей, держа красный шлем в левой руке.

— Ты будешь меня ждать?

— Только с победой. Александра хватит ненадолго. Ты уж постарайся, чтобы генерал не вернулся из боя. Старик свое пожил, пора ему и честь знать. Пришло время молодых. Наше время. Ты будешь править Черным легионом, будешь защищать меня и все, что мы создадим.

— Я постараюсь.

— Второго шанса не будет. Сейчас или никогда. Мы идем ва-банк, — она по-детски улыбнулась, непринужденно и мило, словно речь шла о каких-нибудь пустяках.

— Ты точно решила, что хочешь этого? Если Александр умрет, ты станешь просто человеком.

— Когда они все умрут, я стану не просто человеком — я стану счастливым человеком.

— Сергей! — голос Луция обжег офицера.

— Да, генерал.

— Какие-то вопросы?

— Он искал тебя, — Татьяна легко спрыгнула с перил. — Интересовался, что делать с пленницей, ведь вы все покидаете город.

Сергей кашлянул в кулак, кивнул головой.

— Так точно. Хотел поинтересоваться, какие будут распоряжения насчет девчонки.

— Самурай присмотрит за ней. Если все пройдет гладко, она нам больше не понадобится.

— А разве может быть иначе? — девушка нежно обняла широкие плечи Луция. — Может, освободить твоего человека от лишних хлопот?

— Татьяна дело говорит. Шон отличный разведчик. Зачем его держать тут? Его умения пригодились бы нам в походе.

— Я доверяю тебе, Владу и Самураю. Если все уйдут, тут останутся только проповедники и гвардия, а служители веры очень переменчивы в своих желаниях. Гвардия подчиняется им. Я думаю, ты слышал о недавнем инциденте. Так что делай выводы сам. Я бы лично поговорил со Степаном, только вот проблема — он куда-то пропал. Ладно, когда прибудем обратно, я еще вернусь к этой теме. А сейчас нужно думать о предстоящем походе. И не переживай. Наемники делают свое дело. Виталий три дня подряд исправно шлет разведывательную информацию. Самурай останется с пленницей.

— Интересно, кто отдал приказ казнить пленных? — сделал задумчивый вид Сергей.

— Приказ? Брось. Я думаю, этот фанатик, как обычно, хотел выслужиться и попросту перегнул палку. Вот именно поэтому я хочу, чтобы за девчонкой присмотрел лично Самурай.

— Удачи! — Татьяна кинулась на шею генерала и поцеловала в щеку.

— На удачу надеются только глупцы. Сергей, за мной.

Генерал уверенно ступал по мощеной мостовой. Сергей следовал за ним.

— Что мы имеем?

— К вечеру все будет готово. Можем выдвигаться. Боров со своими людьми вышел еще вчера. Законник ожидает нас на подходе к Воронежу. Балабек выступит в авангарде через два часа. Если будет засада, то они примут удар на себя.

— Виталий исправно передает данные, только вот, — генерал остановился и повернулся к офицеру, — мутный он какой-то. Тебе так не кажется?

— Наемник. Что тут скажешь? Такой всегда может вогнать нож в спину. Хотя дело свое он знает.

— Не доверяешь ему?

— Я никому не доверяю из этого сброда, генерал.

— Я тоже. Но они нужны нам. Князь собрал серьезное войско. Странно, что ничего не слышно об этом мессии. Соглядатай больше не выходил на связь?

— Нет, генерал.

— Глупо.

— Что именно? — офицер с изумлением посмотрел на командира.

— Глупо все создано в жизни. К власти стремятся единицы, а умирают при этом миллионы.

— Я не понимаю... — Сергей недоумевал: раньше от генерала не приходилось слышать ничего подобного.

— Ладно. Я спущусь к Александру, а ты присмотри тут. Чтобы все шло как по маслу.

— Слушаюсь! — Сергей легкой трусцой направился вперед.

Скрипя оставшимися зубами, трясясь всем телом, опираясь одной рукой о трость, а другой — о стол, Александр делал, возможно, последние шаги в своей жизни. Попытка вспомнить былую силу далась ему чрезвычайно тяжело. Кое-как он вернулся на свое законное место и рухнул на трон в измождении. Тяжело выдохнул, отставил трость и прикрыл глаза. Он был далеко, в старых воспоминаниях о теплом солнце Апеннинского полуострова, ласкающем пышущее здоровьем тело. Как давно это было! Женщины, вино, схватки, интриги, служение князю тьмы. Казалось, этому не будет конца....

Бессмертны только боги, остальное умирает рано или поздно. Игра подходила к концу. Его хозяин почти выиграл противостояние. Рот искривился в улыбке, когда Александр вспомнил об Авере. Перед глазами проплыл и сам Анатас с холодным безжизненным взглядом, и Абигор, верный демон хозяина, — его боялся даже Михаил. В воспоминаниях они были рядом.

Что ждет его по ту сторону жизни? Земля без покровительства Бога стала адом. Всё так, как они и хотели. Но люди не могут ни во что не верить, ибо это люди. Часть Создателя живет в каждом, и она тянется к Нему, словно росток к свету. Даже теперь, когда никто не властен над человеком, он все равно пытается придумать того, кто бы защищал его. Если не положить этому конец, люди снова вернутся к тому, кто породил их, и тогда все будет напрасно. Этого допустить Александр никак не мог. Его не пугал даже ад. Он был фанатично предан Анатасу.

Александр презрительно посмотрел на свои высохшие руки, запрокинул голову назад и задумался. Татьяну нужно будет остановить. Эта девочка не так глупа. Вкусив власти, она не остановится. Она понимает, что люди ищут спасителя, которому можно будет поклоняться вновь. А есть спрос — будет и предложение. Человечеству, как оказалось, нужна религия. И если умерло старое, то родится новое, чего допустить нельзя. Этот мир должен стать пеплом. Любимая песочница с игрушками должна быть растоптана и забыта.

Перед глазами всплыла сцена распятия. Он помнил еще лицо Понтия, помнил, каким был Луций в своем первом рождении, помнил его брата Маркуса. Все чаще Александра преследовали тени прошлого, сотканные из тумана оставшейся памяти. Он знал: ему осталось недолго, и тешил себя лишь одной мыслью — мыслью о том, что он заберет этот мир с собой.

Дверь скрипнула и тяжело распахнулась. Вошел Луций. Запах тлена и старости ударил ему в нос — генерал поморщился.

— Неужто я так плохо выгляжу? — пытаясь улыбнуться, пробормотал Александр.

— Ты умираешь. Хотя, возможно, ты уже давно мертв.

— Хм. Как и ты, генерал. Как и ты.

— Зачем звал?

— Хочу убедиться напоследок, все ли готово.

— Более чем. В ночь выдвигаемся, через три дня будем на месте.

— Три дня. Я ждал так долго и не могу теперь подождать три дня. Печально. Тебе так не кажется?

— Все будет сделано, как ты хотел. Князь будет разбит. Мессию я приколочу к кресту у всех на виду. Татьяне ничто не будет угрожать. Ты уж поверь мне.

— Я верю, верю. Ты не подводил нас ни разу.

— Что-то еще?

— Нет. Ступай. Ах да, подожди, подожди. Когда все будет кончено, Законник отдаст тебе мой подарок. Это кое-что важное для тебя.

— Что именно?

— Считай это моей благодарностью за все то, что ты сделал для нас. Он даст тебе возможность взглянуть на мир шире. До свидания, Тринадцатый.

— Что?

— Удачи, говорю.

— Прощай, Александр.

— Прощай.

Сергей быстро прошел вдоль ровных шеренг. Командиры отрядов докладывали ему о готовности. Он быстро перекинулся парой слов с Владом и направился дальше. Между солдатскими «коробками» шныряли с напутственными речами священники в красных балахонах. Однообразная проповедь о великом спасении планеты и человечества. Солдаты были людьми, а людям ведомо чувство страха. Даже Черному легиону нужна моральная поддержка. Возможно, предстоящая битва будет последней из масштабных, возможно, им удастся одержать победу малой кровью... Сергей прикрыл глаза, понимая, что не удастся: Князь сдаваться не намерен, а его люди, пусть и не так хорошо экипированные и обученные, как легионеры, будут сражаться за свою землю, за своего мессию, за свой новый мир. Сергей же будет по другую сторону и тоже будет хотеть победы для того, чтобы его мир оказался лучшим. Девушка вскружила ему голову, он знал это, но ничего не мог с собой поделать. Теперь назад дороги не было, и он был готов умереть за нее. Готов был предать того, кто спас ему жизнь. От одного бога он перешел к другому.

— Ты звал меня?

Сергей обернулся. Крепкий человек в камуфляже с красными перекрещенными на груди лентами пристально смотрел на Сергея холодным, режущим взглядом. Это был командир гвардейцев, а проще говоря, старший палач по прозвищу Бес.

— Звал, — сухо ответил Сергей. — Пойдем пройдемся.

— Пойдем.

Они молчали, пока не отошли подальше от посторонних глаз и ушей.

— Гвардейцы остаются в Новом Риме, будут охранять его, пока армия пойдет на Князя.

— Все верно, — как само собой разумеющееся подтвердил Бес.

— Ты доволен своим положением? — внезапно поинтересовался Сергей, смотря прямо в глаза собеседнику.

— Вполне. Но если у тебя есть предложения получше, я слушаю.

— Мне нужна голова девчонки.

— Хм. Той, которую охраняет Самурай? Я не согласен. Пока не поступит прямой приказ от Александра. Я не хочу неприятностей. Прошлый раз у нас уже был конфуз из-за Степана. Моя голова дороже.

— А если Александра не станет? Кого ты будешь слушать?

— Мы подчиняемся непосредственно учителю. Ты это знаешь. Его преемницей считается Татьяна. Но пока наш повелитель жив, а ты знаешь, что он не может умереть, мы будем подчиняться ему. Да и захочет ли великий пастор Иван передать власть Татьяне? Последнее время у нее большие разногласия с Александром.

— Знаешь, почему сейчас у тебя столь ответственная должность?

— Знаю. Моего командира убили. Все мы смертны.

— А знаешь, кто настоял отправить его с нами? Знаешь, кто хлопотал, чтобы тебя поставили во главе гвардии?

— Она никто, пока есть истинный властитель «Огненных братьев». Она уже пыталась командовать, когда отдала приказ Степану...

— Ах да, Степан, — Сергей покачал головой, — глупый мелкий человечек. Хочу разочаровать тебя, Бес... — Он выдержал паузу. — Твоего учителя скоро не станет. Подумай, чью сторону ты займешь. Полагаю, Татьяна могла бы хорошо отблагодарить тебя. К тому же она имеет на тебя большие планы. Да и я бы не забыл твоей помощи.

— Ты? — удивился палач. — Ты-то при какой кухне?

— Подумай, Бес, подумай, — с легкой ухмылкой произнес офицер.

— Грядут большие перемены, как я погляжу. У тебя смелые мысли, офицер. Не знаю, что ты задумал и с кем. Но не боишься ли ты, что в случае провала генерал отрежет тебе язык и затолкает тебе же в глотку?

—Такой вариант не исключен. Но представь, какие возможности открываются у тебя, если ты сделаешь то, о чем я прошу.

— Я сделаю это только в том случае, если умрет Александр. Убить девчонку не проблема. Не проблема и выступить с гвардией на вашей стороне. Но скорее погибнет весь мир, чем оборвется жизнь нашего учителя. И что вы собираетесь делать с генералом? Я так полагаю, вы с ней давно спелись, — лицо Беса озарила улыбка. Сергей, наверное, был единственным человеком, кто увидел его улыбающимся.

— Не будет Александра — не станет и Луция.

— Ты уж постарайся тогда. Я человек рисковый, но против генерала не пойду.

— Я услышал тебя.

Сергей развернулся и пошел было прочь, но его остановил голос Беса:

— А офицер Черного легиона не боится, что я могу все рассказать?

— Ты давно видел проповедника Степана?

— Давно, а что?

— Говорят, он вышел за стену прочитать проповеди работникам и пропал. Суровые нынче времена. Сейчас неспокойно даже в великом Новом Риме... Но знаешь, я слышал другую историю. Я слышал, что Степану запрокинули голову и вогнали нож прямо под ухо. Кстати, я тоже говорил с ним о правильности выбора. Жаль, что он не послушал меня. Надеюсь, мой нынешний собеседник куда смышленее.

Сергей пошел прочь, а Бес еще долго смотрел ему в спину, размышляя над тем, что услышал.