Холодный утренний ветер ударил по драконьей морде, заставляя на миг закрыть глаза. Каяра покачнулась, но тут же выровнялась, набирая высоту. Почувствовала, как напряглись бедра всадника в попытке удержаться на месте, как ладони сильнее сжали выступы за черепом, и тихонько фыркнула. «Не бойся, маг, ящерка будет осторожна», – язвительно подумала она, поднимаясь выше.

Здесь, на высоте, солнце светило нестерпимо ярко, но привычная драконица лишь слегка прищурилась и продолжила махать крыльями. Кайтаран, казалось, не дышал. Замер то ли в страхе, то ли в восхищении. Каяра наслаждалась каждым мгновением, было что-то до ужаса трогательное в том, что этот маленький теплый человечек так легко доверил ей свою жизнь. Сердце наполнялось нежностью всякий раз, когда на вираже правитель сжимал драконью шею бедрами, наивно полагая, что это поможет не упасть, если ящерка решит сбросить его. А как много ей хотелось рассказать Кайтарану! Стольким поделиться! Увы, животная ипостась речью не владела.

Каяра специально покружила над замком, давая правителю насладиться зрелищем, и приземлилась прямо посреди внутреннего двора, распугав немногочисленных слуг. Опустила голову. Мужчина спешился и крепко обнял ее морду.

– Никогда ни с одной женщиной у меня не было ничего подобного, – прошептал он прямо в ушное отверстие.

Почесал драконице нос. Каяра прикрыла глаза от блаженства. Кайтаран прищурился и повторил ласку. А потом еще и еще. Жрица издала звук, напоминающий довольное урчание большой кошки, а правитель снова склонился над ухом.

– Жаль, не знаю такого местечка у тебя в человеческом обличье, – проговорил он и опять почесал кончик носа рептилии. Чмокнул где-то между рогом и глазом. – Если бы я был такой, как ты, я бы ух… – и снова потянулся к носу.

Каяра никогда не ощущала ничего похожего, ей, большому опасному зверю, хотелось выгнуться домашней Мявкой и подставить бок под руки мужчины. Потереться о его ладонь, отдавая ласке чешуйчатую спину. Тряхнула головой и фыркнула, оборачиваясь. Нельзя позволять инстинктам взять верх над разумом!

Мир дрогнул и изменился. Каяра приобрела человеческий облик. Кайтаран улыбаясь пожирал ее взглядом.

– Все-таки жаль, что у тебя-человека нет такого места, – повторил он вполголоса. – Выглядишь великолепно. Кажется, желание владеет тобой так полно, что отдашься первому встречному.

Потом вдруг стал серьезным.

– Как нога? До комнаты дойдешь? Пришлю лекаря туда.

– Должна, – слабо улыбнулась драконица и поковыляла ко входу в замок.

Кайтаран хмыкнул, и, догнав, подхватил на руки. Нежно прижал к себе.

– Так уж и быть, донесу тебя, ящерка, – добродушно проворчал он.

Каяра кивнула и закрыла глаза.

Очнулась в своей кровати, раздетая до рубахи, с туго перевязанной ногой и «ожерельем» на шее. За окном царила темнота, но драконица не могла припомнить, ни как они с правителем пришли сюда, ни как лекарь приводил в порядок ногу. Должно быть, навели какой-то морок.

Жрица оделась. Мучил голод, и надо было спуститься, что-нибудь перехватить на кухне. Ужин наверняка давно прошел, но сердобольная повариха не должна оставить ее без еды.

В нерешительности замерла около лестницы, и, поразмыслив несколько минут, пошла в обход. Замок был полон странных неизвестно куда ведущих коридоров, и один из них представлял собой широкий плавный извилистый спуск со второго этажа во двор. Когда драконица увидела его в первый раз, она спросила у Кайтарана, зачем эта конструкция, но правитель отшутился, ответив, что-то про верное положение катапульты, и назначение этого места так и осталось тайной. Тем не менее, сейчас коридор оказался как никогда кстати.

Каяра проковыляла вдоль дверей спален и уже дошла до поворота, когда из тупика за углом услышала голос Исолии. Остановилась, не желая унимать любопытство. Приятно узнать, что у надменной злюки есть какие-то тайны.

– И бутылка точь-в-точь, – ликовала мачеха Кайтарана. – Я же говорила, что они у сыночка, как у всех магов. Одинаковые. Он и не заметил небось ничего.

– Это хорошо! – ответил Исолии Тамал.

Каяра нахмурилась, не понимая сути разговора. Но собеседники явно двинулись в ее сторону, и пришлось спешно ретироваться. Прошаркала вниз до выхода, пересекла внутренний двор и очутилась на кухне. Стряпуха мило улыбнулась, приглашая в столовую: господин велел накрыть на стол гостье, как только та пожелает. Драконица тяжело вздохнула и направилась ужинать по-человечески.

Уже за едой ее кольнула нехорошая мысль. Неужели Тамал и Исолия любовники? Если так, то зачем маг приставал к ней в долине? Вряд ли чтобы заставить ревновать возлюбленную. Нахмурилась и зло ухмыльнулась. Неужто этот рохля решил с ее помощью освободить Лазурного дракона? Глупец! Бог сотрет его в порошок и не заметит.

Положила в рот кусок мяса и не почувствовала вкуса, все вокруг подернулось привычной молочной дымкой. Отрылось око богини.

Огромный темно-синий самец заходил на посадку над городом. Под его крылом красовались каменные дома, окруженные садами и дорогами, величественный храм перед просторной площадью и озеро, такое глубокое, что вода в нем казалась фиолетовой, как море в солнечный день. Он приземлился во дворе дома из изумрудного кирпича и обратился.

Навстречу вышли двое. Мужчина в летах, явно старше даже Васила, и женщина, внешностью напоминающая, ее, Каяру. То же кукольное личико и ясные глаза. Та же тонкая морщинка над носом. Синий кивнул. Возрастной ухмыльнулся и, отступив на несколько шагов, принял животную ипостась. Взлетел молочно-белым хвостатым облаком прямо в сторону видневшейся на дневном небе полной луны.

Каяра дернула головой, стряхивая остатки видения, и вышла из-за стола посмотреть в окно. Вздохнула. Если верить ночному светилу, у нее осталось дней пять, не больше. Надо бы поторопить Кайтарана! И с походом, и с девственностью. То, что жрица увидела тех, других драконов из-за гор, она не сомневалась. Это озеро уже попадалось оку владычицы однажды, тогда похожая на Каяру женщина пела колыбельную. Вот только кому, так и осталось загадкой.

Вернулась за стол, покончила с мясом и поспешила к себе. Сейчас с Кайтараном не поговоришь, он наверняка развлекается с Ратой, но время не ждет, и завтра, самое позднее послезавтра, надо выступить в поход.

Спала плохо, всю ночь преследовал голос той женщины: низкий, но удивительно приятный. Каяре снилось, что она тонет, и каждое слово этой прекрасной колыбельной ввергает все глубже и глубже под воду. Проснулась на рассвете, в холодном поту и с болью в шее. Оделась и почти мгновенно отправилась к правителю, но застать Кайтарана не удалось: уехал по делам на южную границу. День провела как на прорастающих стеблях бамбука. Время почти осязаемо утекало песком сквозь пальцы, и бездействие нервировало почище страшных видений.

Когда к вечеру правитель вернулся, вконец измученная жрица поспешила встретиться с ним, не дожидаясь ужина. Но, как оказалось, Кайтарана хотела видеть не она одна. Когда Каяра подошла к месту, где только что закрылся туннель, она обнаружила, что мужчина уже попал в цепкие лапы любовницы. Рата обнимала его, нежно проходясь губами по лицу, а маг осторожно придерживал ее за плечи, закрывая глаза от удовольствия. Неудобнее момента было не придумать, но еще неизвестно, когда они смогут отвлечься друг от друга, а завтра говорить о деле будет поздно.

– Господин, – тихо, но четко позвала драконица, приблизившись на расстояние пары шагов, – мне очень нужно срочно переговорить с тобой.

Кайтаран вздрогнул. Открыл глаза и мягко отстранил Рату от себя. Посмотрел на жрицу.

– Подожди меня в комнате, – приказал он. – Сейчас приду.

Каяра согласилась и поспешила прочь. В жилах, будто кисель на медленном огне, закипала злость. Выгнал как девчонку! В конце концов, она и впрямь по делу пришла, а вовсе не любоваться на то, как он милуется с другой! Мог бы оторваться ненадолго… Шумно вздохнула, пытаясь взять себя в руки. Какая ей, в сущности, разница, выгорит дело или нет? Не ее жизнь зависит от травы и ребенка, а его. Она уйдет в любом случае, вне зависимости от того, успеют завершить начатое или нет. Васил придумает, как снять ошейник. А Кайтаран сможет по-прежнему наслаждаться прелестями Раты. Все равно никому, кроме этой вертихвостки, он не нужен.

Еще не успела по-хорошему захлопнуть дверь, как в комнату вошел правитель. Без стука, из своей спальни. Смерил драконицу сосредоточенно-холодным взглядом и, скрестив руки на груди, кивнул, давая понять, что готов слушать.

– У меня осталось мало времени, – спокойно и твердо сообщила Каяра. – За кумилой надо выступать завтра. Необязательно сопровождать меня, – тут жрица улыбнулась и подмигнула: – ты можешь провести время гораздо приятнее. Надо просто снять с меня ошейник, и я прекрасно справлюсь одна. Клянусь, не обману.

Кайтаран покачал головой.

– В Закрытые земли ты без сопровождения не пойдешь. Я был там, и это не легкая прогулка, – облизнул губы. – Отправимся завтра на рассвете.

Каяра кивнула. Отчего-то захотелось обнять его, но она одернула себя, лишний раз вспоминая о Рате.

– Бутыль с зельем не забудь, господин. На всякий случай…

– А что, уже есть повод говорить о твоей ко мне любви? – правитель удивленно приподнял левую бровь. С сомнением покачал головой.

– Не знаю насчет любви, – ухмыльнулась Каяра, но сердце отчего-то забилось чаще. Тяжело проглотила слюну, пытаясь придать голосу твердость. – Думаю, это последняя возможность. Не берусь предсказать, что будет потом, – заглянула мужчине в глаза. – Это затея с самого начала была сомнительной, Кай. Даже в любящих парах драконов дети случаются редко. А на полукровку можно полжизни положить. И не добиться результата. Тем более я слышала о детях от дракона-отца, но никогда – от драконицы. На зелье надежд гораздо больше.

Вздохнула и прикусила губу.

– Так что совместная ночь будет скорее одолжением мне, чем помощью тебе.

– Все-таки хочу попытаться, – вполголоса возразил Кайтаран. – Может, повезет.

– Как скажешь, – пожала плечами Каяра. – Наши цели совпадают, если это не сделаешь ты, мне придется тратить время на поиски другого подходящего кандидата. К сожалению, не могу попросить кого-то из своих. Жрице нельзя дарить девственность дракону.

– Не надо искать другого… – правитель рассмеялся и театрально схватился за грудь. – Как представлю, что ты ходишь по замку и предлагаешь себя каждому встречному мужчине, так сердце кровью обливается. Сколько бед и скитаний тебе предстоит! Сколько отказов! Даже подумать страшно, – подмигнул. – Так уж и быть, сжалюсь над сироткой. Это будет тяжело, но я сильный, я смогу.

– Ах ты скотина, – обиделась Каяра. Подобрала с кровати подушку и со злостью кинула ею в правителя, но Кайтаран ловко увернулся от удара. Жрица посмотрела вокруг в поисках походящего для метания предмета. – Сжалится он… Да с твоими размерами хоть кто бы предложил.

Правитель в одно движение оказался совсем близко, словно в тиски, заключая драконицу в объятия. Каяра замерла, прижимаясь к могучей груди. Кайтаран непривычно пах разгоряченным телом, но дух ничуть не смущал. Смущали руки, бесцеремонно путешествующие по спине и бедрам, и тяжелое шумное дыхание.

– Чувствую, настал подходящий момент поведать тебе страшную правду о размерах, ящерка, – прошептал мужчина и сильнее прижал к себе.

Каяра поймала его взгляд и громко сглотнула. Отчего-то стало неловко и появилось стойкое желание извиниться за глупую шутку.

А потом возмущение взяло верх. Почему ему можно надсмехаться над ней, а ей нельзя?

– Ты только что целовался с другой, а сейчас распускаешь руки со мной, – тяжело выдохнула жрица, мысленно признавая: несмотря на обстоятельства, близость Кайтарана заставляет внутренний огонь разгораться,– самому-то не противно?

– Мне не может быть противно обнимать молодую красивую женщину, я же не тюфяк с крыльями, – правитель наклонился и коснулся губами шеи драконицы, сразу за ухом.

Каяра отскочила как ошпаренная. Брезгливость победила. Как бы ни хотелось ласки Кайтарана, получать ее одновременно с кем-то казалось неприемлемым.

– Прекрати! – прорычала она, вырываясь из объятий. – Хватит напрасно терзать мое тело! Придешь, когда посчитаешь нужным, молча сделаешь дело и уйдешь. Этого будет достаточно. И еще, – она посмотрела мужчине в глаза, – мои соплеменники не тюфяки. Я девственница так долго по другой причине.

– Поделись тайной, будь добра.

Кайтаран ухмыльнулся, склонил голову набок, скрестил руки на груди и широко расставил ноги, всем своим видом показывая, что готов услышать любую небылицу. Каяре захотелось его ударить. Но вместо этого она пустилась в объяснения.

– Никто не видел трупа моего мужа, богиня так и не дала мне знак, жив он или нет. А мы давали клятву, – шумно втянула носом воздух. – Клятвы для драконов не пустой звук. В таких случаях обычно выдерживают определенное время, и только потом признают женщину вдовой.

– Надо полагать, твой срок закончился недавно… – лицо правителя так и осталось непроницаемым, но взгляд немного подрастерял воинственность.

– Весной, – пояснила Каяра. – Возможно, если бы в моей жизни возникла дикая страсть, мне бы простили клятвопреступление, все-таки семь лет – очень много времени, но мужчины обходили меня стороной из-за священного огня, а я их – из-за супруга. Получилось, что получилось, – жрица грустно усмехнулась. – Теперь моя девственность не только лишний способ добыть священный огонь, но и объект чужих насмешек.

– Кая, клянусь, больше никогда, – начал было мужчина, но драконица покачала головой, давая понять, что не желает слушать.

– Уходи, – твердо произнесла она, – хочу остаться в одиночестве.

Кайтаран поклонился, развернулся и исчез в своей комнате. Каяра подняла подушку, бросила ее на кровать, уселась рядом и разревелась, стараясь всхлипывать как можно тише.

Плакала не из-за правителя и даже не из-за потерянных и проведенных в одиночестве лет, нет, тяжелой, неподъемной ношей навалились мысли о будущем. Именно сейчас она с неприятной ясностью осознала, что, девственница или нет, именно жрица – ключ ко входу в чертоги богини, проводник к Лазурному дракону. И именно она – та жертва, которую племя принесет в любом случае. Судьба лишит ее жизни, если она откажется помогать чужакам, или одарит одиночеством и презрением, если согласится. Обе участи незавидны.

Васил говорил, владычица выбирает в услужение сильных духом. Каяре отчего-то казалось, что в этот раз богиня ошиблась. У жрицы не было ни сил, ни решимости, ни желания умереть ради спасения мира. Хотелось обычных житейских радостей.

Драконица ухмыльнулась. Какая ирония! В последние дни у нее не будет ничего обыденного. Вместо плавного течения дел в родной деревне ей предстоит поход в Закрытые земли в компании взятого во временное пользование мужчины. Ни любви, ни даже кусочка счастья напоследок.

Слезы уже поутихли, оставив после себя усталость, тоску да красные глаза, когда в дверь, что выходила в коридор, постучали.

– Пришел осведомиться, – серьезным голосом продекламировал из-за стенки Дайкаран, – не соблаговолит ли прекрасная драконица составить компанию за ужином юному воину?

Каяра покачала головой. Братец у правителя – просто уморительный паренек! Вытерла остатки слез и открыла дверь. Дайкаран широко улыбался.

– Ну так как? – поинтересовался он, совсем по-взрослому предлагая спутнице руку.

– Отказать такому красавцу? Невозможно! – жрица взяла его под руку. – Пойдем.

– Можно задать тебе вопрос, Каяра? – вкрадчиво поинтересовался Дайкаран, когда они миновали двери спален и вышли прямиком к лестнице.

– Да, наверное, – улыбнулась драконица, осторожно сжав маленькую теплую руку. – Если он будет неприемлемым, я просто не отвечу.

– Братец говорил, ты лазурной масти, но, когда ты приземлилась здесь вчера, я увидел, что ты синяя. Меняешь цвет?

– Нет, – махнула рукой Каяра. – До того как начала служить владычице, я была темно-синей, лазурной стала после инициации. А теперь богиня слабеет, и мой цвет потихоньку возвращается. Когда она снова будет с нами, я опять стану нежно-голубой. А можно теперь я задам вопрос? – жрица подмигнула и, не дожидаясь ответа, продолжила: – Ты пригласил составить тебе компанию, только чтобы спросить это?

– Правду сказать, нет, – мальчишка потупил взгляд. – Кайтаран велел пригласить тебя, сам бы я ни за что не решился. Брат сказал, я должен притащить тебя ужинать любой ценой. Но ты легко согласилась. А мне так интересно было узнать про цвет, вот и не удержался. Не сердишься?

– Ни капли, – Каяра улыбнулась и взъерошила шевелюру мальчишки. Злиться на него было решительно невозможно.

На подходе к столовой драконица уловила еле заметный запах булочек с корицей. Закрыла глаза, наслаждаясь ароматом, представляя, как воздушная мякоть растает во рту. Все-таки такой ужин никак нельзя было пропустить!