До обеда день Кайтарана не отличался от любого другого. Он проводил Каяру, открыл туннель ей и Тамалу и отправился к себе разгребать бумаги. После завтрака встретился с купцами, торгующими пушниной и драгоценными камнями. Торговцам не нравилось последнее повышение налогов, и правителю пришлось наобещать им с три короба привилегий, предусмотрительно не указав сроки исполнения обещаний. Ближе к обеду пришел владелец львиной доли верфей на землях восточных торговцев, тоже недовольный. Договориться с ним оказалось сложнее. Опытный, хваткий и ушлый, он не ушел, пока они с Кайтараном не нашли устраивающее обе стороны решение.

Проводив его, правитель вздохнул спокойно и собрался было обедать, но прибежавший особый курьер принес письмо от главы народа Горных магов, и с едой пришлось повременить. Морул, правитель горных, давний друг отца и отец невесты Кайтарана, писал редко и исключительно по делу.

Правитель земель восточных торговцев торопливо распечатал послание. Пробежал глазами и крепко задумался. Морул писал:

«Кайтаран,

довожу до твоего сведения, что отношения наши с соседями обострились донельзя, похоже, в ближайшее время нам с тобой придется вспомнить о союзнических обязательствах. Лишний раз напомню, что за вознаграждением за помощь дело не станет. Надеюсь, ты не забыл о своих обещаниях.

Чтобы укрепить наши связи и обезопасить мои земли в случае моей кончины, предлагаю ускорить твой брак с моей дочерью. Понимаю, девочке всего шестнадцать, но уверен, тебе хватит такта и умения сгладить и эту шероховатость. Предлагаю назначить свадьбу в начале осени.

С нетерпением жду твоего мнения. Морул».

Кайтаран вздохнул и потер ладонями лицо. Свадьба не пугала, в конце концов, рано или поздно это должно было случиться, а вот война в ближайшее время в планы не входила. Одно дело мелкие стычки вроде нападения на деревню драконов, и совсем другое – столкновение с высотными ловчими, соседями горных магов. Ловчие – отличные воины: умелые, быстрые, слаженно действующие, а горные территории не самое привычное место для людей Кайтарана. Надо придумать, как все уладить, иначе никакое вознаграждение не компенсирует потери от такого союза.

В задумчивости правитель пришел в столовую. За столом в одиночестве, ожидая, пока принесут первое блюдо, сидела хмурая Рата. Едва кивнула, приветствуя любовника. Кайтаран отчитал ее вчера за неподобающее поведение за ужином, и она дулась до сих пор. Мужчина подошел и примирительно чмокнул пассиюв щеку.

– Прости, я был излишне резок, ты имеешь некоторое право на ревность…

– Некоторое? – глаза Раты метнули молнии. – Когда ты без прелюдий и разговоров разложил меня на столе вчера днем, я так и подумала, что ты был с ней, а не перепало. Но когда ты позволил себе без стеснения рассказывать об этой змеюке, у меня не ревность появилась, а злость. Господин, я все понимаю, но девкой в бордель я не нанималась.

Правитель поднял глаза к потолку и вздохнул.

– Тише, прошу, не хочу, чтобы обо мне судачили слуги,– обнял любовницу со спины. – Рата, милая, ты просто чудо и твоя ревность страшно приятна, она позволяет надеяться, что ты неравнодушна ко мне. Но, умоляю, не делай нас посмешищем. Пожалуйста…

– Хорошо, – согласилась Рата и вздохнула. – Но, прошу, не надо так явно…

– Тс-с…– Кайтаран приложил ладонь к ее губам. – Есть еще одна новость. Я женюсь осенью, так что тебе самое время заняться, – тут он нахмурился, припоминая слова, – как ты говоришь, «правильным отступлением».

Рата прикусила губу и тяжело проглотила застрявший в горле ком. Кайтаран ласково потрепал ее по плечу.

– Ну-ну… – попытался подбодрить он. – Найдешь себе другого красавца.

– Возможно, – Рата чуть не плакала, – ты помнишь наши договоренности?

– Да, – кивнул Кайтаран и отошел от любовницы, чтобы занять место во главе стола. – Не думай о деньгах, я все оплачу.

– Прости, – выпалила женщина и вышла из-за стола. – Поем позже.

Кайтаран остался в одиночестве. Слуга принес еду, правитель принялся задумчиво ковыряться в тарелке. Поведение Раты не обмануло его: как и в начале отношений, любовница, прежде всего, пеклась о личных интересах. Безусловно, жизнь с ним куда веселее, чем прозябание молодой вдовы в доме отца, но не настолько, чтобы разводить театральные слезы на пустом месте. Да и любви давно нет. Если поначалу Рата относилась к нему так трепетно, что сердце замирало от волнения, то теперь иначе как источник телесных и ювелирных радостей любовница его не воспринимала.

Велел подать вина и, наполнив внушительный кубок, залпом опустошил его. Ответ Морулу напишет завтра, а сегодня надо придумать, как побудить ящерку влюбиться быстрее. Времени осталось не так много. Вздохнул. Отлично замечал, как драконица смотрит на него, как изводится без ласки, но давать большее боялся. Женщины любят только то, что им не принадлежит, и никогда нельзя открываться полностью. Почувствуют, что ты сдался, и сядут на шею.

Налил еще. Все-таки жрица дивно хороша! Не внешностью, жаром. Нежная, чуткая, но горячая, как пламя дракона. Всякий мужчина, должно быть, мечтает о подобной любовнице. Опустошил кубок и набрал побольше воздуха в грудь, прогоняя возбуждение. Ухмыльнулся: ничего, ящерка, дай срок, и до тебя доберемся.

Поесть спокойно не дали: послеобеденные визитеры прибыли чуть раньше и Кайтарану пришлось бросить еду и заниматься гостями. Снова вспомнил о Каяре уже ночью, когда луна надменным взором заглядывала во внутренний двор замка. Навестил комнату жрицы и, убедившись, что та не возвращалась, направился к себе. Подождет до утра, видимо, ошибся с туннелем и путешествие заняло больше времени, чем ожидали.

***

Они неслись по темноте, не разбирая дороги, полагаясь на звезды, драконью интуицию и магическое чутье. Дух не отставал. Шершавым тяжелым взглядом скользил по спине и затылку, дотрагиваясь до шеи кончиками ледяных когтей. Хрипло и громко дышал. Каяра слышала: где-то есть существа, пожирающие чужой страх, и ей казалось, что по пятам идет именно одно из них. Но если так, лучшим решением было остановиться и выяснить, что хочет преследователь, а не давать ему пищу, ускользая из цепких лап. Неплохо бы обратиться, но связываться с ошейником еще раз было страшно. Каяра отлично помнила, как застряла в странном состоянии то ли очень больного дракона, то ли сбрендившего человека, и не хотела оказаться в нем снова.

Бежала, вслушиваясь в сбивчивое дыхание Тамала и пытаясь припомнить, есть ли у нее хоть что-нибудь, что сойдет за дань для духа. Ничего, кроме браслета Кайтарана, в голову не приходило, но драконица отлично знала: преследователя не устроит магический предмет, сделанный для другого существа, и изо всех сил искала иные варианты.

Дорога стала неровной, то и дело под ноги попадались выступающие корни деревьев и большие острые камни. Запахло мокрой землей и липовым цветом, Каяра втянула носом холодный ночной воздух и замедлилась:

–Свернули не туда, утром шли другим путем, – пропыхтела она

– Ну вот, – проворчал маг, сбавляя скорость. – Попробую зажечь огни.

Жрица бессознательно кивнула, заставляя себя ускориться. Усталость брала свое, и шустро двигаться вперед становилось все труднее. Земля под ногами захлюпала, Каяра неудачно шагнула и поскользнулась. Попыталась встать. Лодыжку прошило болью. Драконица закрыла глаза, собираясь с силами, чтобы подняться.

– Не спеши, око богини, – проговорил, будто пролаял, подоспевший дух, и Каяру придавило к земле, – послушай меня.

Жрица посмотрела вокруг, но не заметила Тамала. Этот ублюдок бросил ее! Оставил один на один с монстром. «Защиты!», – обратилась она к владычице, но ответа не последовало, стало лишь труднее дышать. Вероятно, они с магом забрели в место, недоступное госпоже.

– Ты покусилась на мою добычу… – отрывисто возвестил дух. – Не стоило этого делать.

Каяра наконец-то разглядела его: пустые глазницы среди сгустка серебристой травы, больше напоминающего ветвистое перекати-поле, и две огромные когтистые лапы. Явно не Хозяин земель… Тогда кто?

– Не знаю, о чем ты говоришь, – выдавила из себя жрица и судорожно хватила ртом воздух. Его отчаянно недоставало. Повторила попытку. Безуспешно.

– Твоя богиня уже достаточно слаба, чтобы я добрался до тебя, око.

Комок сжался, и, вздрогнув, начал увеличиваться. Становился больше и больше, отбирая жалкие крохи, не оставляя возможности дышать. Каяра прикусила губу. Понять бы, что именно хочет дух.

– Не брала ничего твоего, – еле слышно прошептала она. Мысленно призвала священный огонь, но руки остались холодны.

– В последний миг мы отчетливо видим все наши провинности, – пролаял комок, словно щупальцами, окружая ее серебристой травой. – Тебе не придется мучиться долго, скоро все узнаешь.

«Защиты!», – еще раз мысленно призвала Каяра владычицу, но та будто не слышала. . Сердце заколотилось, требуя своей доли воздуха, но, несмотря на все попытки вдохнуть, предложить драконице ему оказалось нечего.

В груди жгло так, будто тело, наконец, получило огонь, кровь била в висках, а тьма вокруг вдруг показалась такой густой и тягучей, что напомнила о слегка подстывших красках, которыми Каяра рисовала в детстве. Последняя мысль жрицы была о полете, о том, что так и не перевалила через горы, не посмотрела как живут те, другие драконы. Тьма, тишина и замедляющийся стук собственного сердца. Кажется, конец пути где-то здесь.

Резкий звук ударил по ушам. Все вокруг озарила вспышка, и мир тут же окунулся обратно во тьму. Комок травы зарычал и сжался. Будто пойманный невидимой сетью, он уменьшился, а затем и вовсе исчез, громко хлопнув напоследок.

Каяра схватила ртом воздух, закашлялась и села. Тяжесть ушла, а вместе с ней ушел страх, оставляя после себя противный липкий пот, зато снова стала заметной боль в лодыжке. Поморщилась и попыталась встать, надо выбираться, пока дух не вернулся. Ноги дрожали и не слушались.

Зажегся слабый огонек, и сильные руки подхватили ее.

– Ты жива, ящерка? – добродушно поинтересовался Кайтаран, взваливая драконицу на плечо, как мешок с репой. – Я уже решил ты того, отправилась к своей богине, упорхнула на вечный покой в лазурное небо, – театрально вздохнул. – Хорошо, что успел. Спать уже собрался, но кольнуло дурное предчувствие.

– Где Тамал? – спросила Каяра, чтобы не выдать, как рада видеть правителя. С наслаждением втянула носом его запах и осторожно прислонилась щекой к спине.

– Отправился домой, – мужчина тряхнул ношу, устраивая ее удобнее на плече. – С ним дух справился гораздо быстрее. Но это ничего, один удар свистящего артефакта, и Тамал очухался и даже сам смог открыть туннель. И мы сейчас откроем, только посмотрю, что у тебя с ногами.

Дошел до светлого места, усадил драконицу на пенек и зажег еще несколько огоньков. Ощупал ее ноги и, достав из своей торбы длинный кусок ткани, туго перевязал лодыжку.

– Сейчас должно быть лучше, – ухмыльнулся он, подавая руку. – Идти сможешь?

Каяра несмело поднялась и потопталась на месте. Боль не ушла, но стала терпимой.

– Смогу, но медленно, – сообщила она.

– Отлично, – похвалил Кайтаран и, прошептав что-то, открыл проход в пространстве. – Пошли. Враг загнал вас далеко, зато, чтобы попасть сюда, не нужна драконья кровь. К рассвету мы с тобой будем у другого туннеля, а к позднему завтраку доберемся до замка.

Предложил Каяре руку, и жрица покорно оперлась на нее.

– Как мне повезло, что ты знаешь, как прогнать эту тварь, – прошептала драконица и прислонилась к плечу мужчины.

– Еще бы я не знал, – Кайтаран остановился и посмотрел ей в глаза. – Монстр увязался за тобой только из-за меня.

Жрица прищурилась. В тусклом свете туннеля холода глаз собеседника было не разглядеть, но отчего-то подумалось, что сейчас он смотрит с мрачной решимостью. Набрала побольше воздуха в грудь.

– Расскажешь? Не люблю оставаться в неведении.

– Не сейчас, – отмахнулся правитель и пошел вперед. – Ты и так знаешь настолько много, что впору убить… Скажу одно: за последним ингредиентом с тобой пойду я. Тамал, вижу, бесполезен.

– Найдешь время? Это дня на три, – Каяра поковыляла следом. Мужчина остановился, предлагая ей руку, и жрица, вздохнув, воспользовалась помощью.

– Мы вроде как мою жизнь спасаем, – ухмыльнулся Кайтаран. – Для меня важнее дела нет.

Драконица грустно усмехнулась. Тяжело проглотила слюну, раздумывая, можно ли спросить. Но любопытство взяло верх.

– Скажи, Кай,– вкрадчиво прошептала она, осторожно поглаживая руку спутника, – а каково это – знать, что скоро умрешь?

– Мы все умрем, ящерка.– Кайтаран, казалось, подмигнул. – Кто-то раньше, кто-то позже. У меня преимущество – я знаю, когда наступит мой черед, – ухмыльнулся. – Хотя одно неудобство все-таки есть: времени мало и, будь я женщиной, никак не смог бы десять лет ждать героя, готового лишить меня невинности. Пошел бы вразнос раньше. Хоть кому-нибудь плохонькому, но отдался бы…

Каяра почувствовала, как кровь приливает к лицу. Стало досадно. То ли от лишнего напоминания о девственности, то ли от намека на то, что она никому толком не нужна была все это время.

– Теперь-то все наладится, размениваться не придется, – сквозь зубы прошипела она, – герой нашелся, и великий подвиг не за горами.

Кайтаран рассмеялся. Громко и весело.

– Не дуйся, ящерка, – обнял спутницу за плечи. – Будем считать, что ты ждала меня: идеально подходящего для тебя мужчину, – торжественным голосом возвестил он.

– Так и есть, – прыснула Каяра. – По веским причинам я не могу потерять девственность с драконом. А достоинство у человеческих мужчин несколько больше, чем у крылатых, да и драконицы уже человеческих женщин. Надеюсь, понимаешь, о чем я? – подмигнула. – Будь у тебя нормальные размеры, первый раз было бы жутко больно, но так как у тебя ничего выдающегося, ты мне подходишь идеально. Так сказать, тютелька в тютельку.

– Весьма обширные познания для женщины, которая и целоваться-то толком не умеет, – огрызнулся Кайтаран, убрал руку и ускорился.

Довольная маленькой местью, Каяра припустила следом, но быстро поняла свою ошибку. Каждый шаг отдавался болью и в конце концов наступать на ногу оказалось невозможно. Драконица замерла на месте. На глазах появились слезы. Мужчина, сообразив, что спутница не семенит за ним, оглянулся. Поймал ее взгляд и покачал головой.

– Эх ты… Тютелька, – язвительно заметил он. Подошел, подхватил жрицу на руки и зашагал дальше.

Каяра прижалась к его широкой груди. Закрыла глаза, вдыхая привычный аромат и вслушиваясь в стук чужого сердца. На душе стало удивительно спокойно.

– Как хорошо, Кай, – прошептала она еле слышно. – Уютно, надежно.

Правитель только крепче сжал ношу.

– А как же вожделение? Неровно бьющееся сердце и губы, требующие поцелуя? – подкинул ее на руках, чтобы перехватить удобнее. – А? Куда все делось?

– Не знаю, – Каяра потерлась ухом о мускулистое плечо и закрыла глаза.

Не смогла бы сказать, как долго Кайтаран нес ее на руках. В какой-то момент драконица погрузилась в безмятежный сон и потеряла счет времени. Очнулась оттого, что спутник пытался усадить ее на землю рядом с большим пнем. Рассвет только начался, но даже в полутьме легко угадывалось: они вышли из одного туннеля и теперь должны нырнуть в другой.

– Как нога? – поинтересовался он, пристраиваясь на пенек и разминая руки. В утренних лучах мужчина выглядел уставшим.

– Не знаю, – честно призналась Каяра, боясь даже пошевелить больной конечностью.

– Ну что ж, – вздохнул Кайтаран и потер лицо ладонями. – Значит, будем дома не к позднему завтраку, а к обеду. Только и всего.

Каяра закрыла глаза и покачала головой. Протащить ее и через этот туннель правитель не сможет: как бы ни был могуч спутник, он тоже не спал ночь и измотан. Вздохнула и решилась.

– Сними с меня ошейник, господин, и мы окажемся в замке гораздо раньше.

– Ты хочешь сказать, – правитель лукаво улыбнулся, – я полечу верхом на драконе?

– Да, – пожала плечами жрица. – На шее есть удобное местечко, подержишься за выступы за черепом, – облизнула пересохшие губы: – Я не могу осуществить мечту взрослого мужчины, но вполне могу осчастливить одного маленького мальчика.

– Ты сама и есть мечта взрослого мужчины, – прошептал Кайтаран и чмокнул ее в лоб. – Сейчас избавлю тебя от побрякушки.

Каяра откинула голову назад, позволяя магу расстегнуть ошейник. Щелкнула застежка, и правитель деловито припрятал артефакт в торбу.

– В животной ипостаси мы не разговариваем, – начала наставления жрица, – но все слышим и понимаем. Держись крепче. Если упадешь, не бойся, успею тебя подхватить, в небе мне равных нет. Понял?

– Да, – ответил Кайтаран, потирая руки.

Драконица отошла на несколько шагов и обратилась. В животной ипостаси нога почти не беспокоила. Прислонила голову к земле, позволяя мужчине занять удобное место и, убедившись, что все хорошо, взмахнула могучими крыльями.