Почти весь рабочий день Рощин дозванивался до нужного чиновника в департаменте культуры. Для вывоза собственных картин за границу нужна справка, что они не представляют для государства никакого интереса. Бумажка с печатью. Когда Наташа в очередной раз зашла в мастерскую навестить его – заметила расстроенное лицо друга:

– Не получается? Разреши мне попробовать?

– Ты меня спасёшь! – Влад протянул ей распечатку с номерами телефонов.

Уже через несколько минут девушка вернулась, загадочно улыбаясь:

– Встречаемся. Сегодня вечером. Помнишь цивилизованную рюмочную на Невском? Коньяк, лимончики…

– Конечно! На левой стороне недалеко от Дворцового моста. – Совершенно верно!

– С кем встречаемся-то? – всё ещё не мог сообразить Рощин. – С чиновником. Его мобильный я записала, если – что.

– Лихо!

– У меня работа такая – дозваниваться и договариваться. Пока ещё работа…

В забегаловку на проспекте Наташа и Влад отправились вместе, под ручку. Рощин подумал, чем больше открытости, тем меньше подозрений. Просто надо чуть-чуть с разрешением поторопить – до отъезда в Англию осталось всего три недели. Наташа заняла узенький столик у окна, а Влад взял у стойки четвертинку виски, бутылку колы, лед и три стакана. Почему-то он решил, что «культурный» чиновник пьёт именно такой коктейль. И не ошибся. Облеченный властью гражданин явился без опозданий и чуточку фамильярно даже для желанного гостя – самостоятельно приготовил себе напиток, исчерпав практически всё горячительное.

– Владимир, предлагаю два приемлемых варианта, – сходу заявил чиновник после пары глотков, бегло пролистав альбом с фотографиями картин. – Выездной: прихожу к вам, смотрю на полотна, проверяю их и даю справку через неделю. Обойдется в пятьсот долларов и госпошлина две тысячи рублей. Второй вариант – дистанционный. Даёте мне заявление, список картин и фото. Через два дня – разрешение на вывоз из страны. И за всё про всё – тысяча долларов. Давайте – чокнемся!

– Плюс госпошлина? – спросил художник.

Сговорчивый бюрократ чуть не поперхнулся:

– Нет! Всё включено.

Рощин не стал строить из себя миллионера:

– Нас больше устраивает первый вариант. Знаете, всё же тысяча…

– Ясно-ясно. Пойду навстречу творцу. Я случайно захватил с собой чистый бланк заявления и квитанцию для госпошлины. Справку получите через четыре дня. Вы, надеюсь, захватили с собой пятьсот долларов и две…?

– Конечно! – шёпотом воскликнул Влад и, отсчитав деньги под столом, незаметно протянул их чиновнику. – Тут вся сумма. – Волшебно! – тот спрятал купюры в карман. – Вот вам бумаги – заполняйте, я их с собой заберу вместе с фото. А пока вы трудитесь, можно вашу даму попросить, ещё взять виски? От духоты в горле пересохло.

Когда Наташа отошла к стойке, бюрократ склонился к Рощину и вполголоса проговорил:

– Завидую вам, молодой человек. У вас такая прекрасная муза. Поэтому, хочу обрадовать, домой я к вам не поеду и от дела отрывать не стану. А дозволение принесу сюда же, в эту пятницу. Вечером. Заодно и отметим будущие выходные и вашу поездку за кордон.

«Всё как по маслу – подумал Влад, – Уж не вселилась ли в него Светла?»

* * *

Наташа долго вертела в руках разрешение на вывоз картин в Англию, пока Влад не забрал его и спрятал в старинный комод. Чиновник оказался на редкость честным человеком. Он, действительно, принес документ в пятницу вечером, но прежде, чем отдать его – угостился спиртным на полсотни долларов. Теперь парочка друзей-любовников, развалившись на диване, наслаждалась заслуженным отдыхом. На сиденье венского стула – журнального столика бабушка не оставила – в бутылке и рюмках пурпуром отливал портвейн.

– Всё же, они – круглые дураки! Написали, что твои полотна не являются культурной ценностью, – воскликнула немного захмелевшая Наташа. – Если это – не культурная ценность, то, что же тогда – культурная?!

– О чём ты говоришь!? Все музеи ободрали – Рубенса сотоварищи вывезли. А тут какой-то новый и никому неизвестный, – Рощин ткнул в себя пальцем. – Это очень хорошо, что обошлось без загогулин. И дальше бы так!

Всю прошедшую неделю Влад после работы мотался по Петербургу, записывая с деревьев старые и новые нераскрытые убийства. Чаще он держал кейс с аппаратом в руке, а время от времени – ставил его на крышу машины, чтобы дезориентировать желающих отыскать оператора по какому-то одному признаку Номером один, конечно, стали Наташины изуверы. После первого просмотра Рощин задумался, не отыскать ли самому этих бандитов? Но здравый смысл быстро взял верх над почти благородным порывом. Совершенно ясно, что рекламный художник не сумеет самостоятельно найти злодеев в многомиллионном городе. Ни по фото, ни по видео. И даже, если встретит случайно или намеренно, то – что сделает? Вопрос без ответа.

За три вечера Влад смонтировал семнадцать убийств и два разбоя с огнестрельными ранениями. Самое давнее преступление случилось год назад, а самому новому исполнился лишь месяц. Рощин был уверен, что в этой мешанине сроков, полиция не сможет вычислить – откуда ноги растут. Он заготовил пять конвертов с дисками и убрал их подальше, до отъезда в Туманный Альбион.