ГЛАВА 1

Музыкальный центр доиграл диск и замер в ожидании команд.

Мое время в студии закончилось, группы у меня сегодня не было, индивидуальных занятий тоже. В раздевалке побросала в пакет тяжелую юбку с воланами, тонкий топ и туфли, забежала в душ. Трубы простонали что-то горестное, но чуть теплая вода все-таки пошла.

Покидая зал, где я занималась танцами, чуть не загремела носом, споткнувшись о высокий порог. Закинула сползший рюкзак с вещами за спину и осмотрелась на предмет свидетелей моего позора. Мое последнее разочарование стояло у лестницы и откровенно скалилось. Щеки слегка потеплели, я чертыхнулась с досады. Константин, белобрысый сердцеед, был моим партнером и еще совсем недавно считался моим парнем. Он даже иногда проживал в снятой мной квартире. Все было неплохо, пока однажды, пропустив репетицию, я не столкнулась в дверях собственной квартиры с симпатичной брюнеткой. Брюнетка успела убежать.

— Вероника, привет, куколка, — мурлыкнул этот гад, когда я подошла поближе. — А я собирался тебе звонить.

— Рублик сэкономил, — буркнула я, обойти его не получалось.

— Видишь ли, — Константин протянул мне сигарету, и я машинально взяла, хотя курить бросила, так и не пристрастившись, — когда ты так неаккуратно швыряла мои вещи на лестницу, то позабыла несколько дорогих мне дисков. Они лицензионные, сейчас таких не достанешь.

— Если найду, передам через вахтера, — решила не усугублять я, встречаться с ним лишний раз не хотелось.

Впрочем, была уверена, что не найду. Еще пару недель назад, переезжая обратно в родительскую квартиру из удобной съемной студии напротив зала, я собрала все, что осталось после бурного выселения бывшего бойфренда, и торжественно снесла на помойку.

У моего лица щелкнула зажигалка, я прикурила, затянулась и ухватила его за запястье, вырывая из пальцев трофей:

— Моя зажигалка!

— Ладно-ладно, забирай! — Константин примирительно поднял руки.

Нет, ну какая ж сволочь. Знал же, что это подарок отца. Я стиснула кулаки, развернулась, швырнула сигарету в урну и молча вышла в промозглый март. В спину прилетело:

— А диски…

Конец фразы отсекла хлопнувшая дверь. Ненавижу! Мужиков вообще и блондинов в частности.

Автобус на выходе из метро сомкнул перед носом створки и укатил без меня. Я погрозила коварному транспорту кулаком вослед и пошла пешком. От метро до дома было не слишком далеко, да и район не спальный, а вполне себе исторический центр. Чудом увернулась от летящей из-под колес промчавшего мимо авто грязи, перепрыгнула ледяную кашу у проезжей части, почти доползла до своего дома, когда пошел снег с дождем. В нашем городе три погоды: грязь, грязь подсохла, грязь подмерзла. Злилась уже на себя: ну чего меня понесло гулять, да еще и в темноте.

Если забыть о постоянной слякоти и вечных пробках, то в проживании в центре были сплошные плюсы. С тех пор как не вернулись из экспедиции родители, прошло почти пять лет. Первую пару месяцев я отбивалась от опеки, дотянув до своего совершеннолетия, а потом с помощью маминых коллег, взявших надо мной коллективное шефство, распродала большую часть навезенной из экспедиций экзотики. Счета в мое распоряжение перешли по наследству далеко не сразу, а жить на что-то было надо. И в университет поступать тоже. Отец очень хотел, чтобы я получила высшее, в идеале — техническое.

В какой момент мне стало невыносимо в родных стенах, уже не помню, но квартиру решила сдавать, а жить было удобнее ближе к студии и университету.

Единственный недостаток района — отсутствие нормальных продуктовых магазинов. Так что пришлось забежать в лавочку у перекрестка и нахватать всего, что попалось на глаза. О здоровом питании речи не шло, но двадцать три года и почти ежедневные физические нагрузки позволяют не заботиться о диете.

У входа в арку, ведущую в лабиринт родных дворов, оказалась огромная лужа. Я поморщилась, жалея светлые кроссовки, но обходить дом было лень. Возомнив себя звездой балета с рюкзаком за плечами и пакетом продуктов, я прыгнула. Что поступила опрометчиво, поняла еще в полете. За лужей оказался накатанный машинами лед.

Красиво сесть на шпагат в грязь помешала чья-то стальная хватка. Мою тушку вздернули в вертикальное положение и придержали. Обернулась осмотреть своего спасителя, привычно опуская глаза. Когда твой рост — мечта баскетболиста безо всяких каблуков, то привыкаешь искать собеседника где-то внизу. Глаза встретились с гладко выбритым подбородком. Симпатичным таким, с ямочкой. Я от неожиданности чуть отстранилась, взглянув на мужчину сбоку. Стильные кожаные сапоги, кожаные же брюки, обтягивающие крепкие ноги, никаких ухищрений.

Когда я снова подняла взгляд, губы незнакомца тронула понимающая улыбка:

— Ты в порядке? Не ушиблась?

Я даже не сразу поняла вопрос. Таким голосом можно было отапливать многоквартирный дом, столько в нем прозвучало тепла.

— Н-нет, то есть да. В порядке. Спасибо.

Да что со мной! Я высвободила руку и лизнула саднящую ладонь. На коже обнаружилась небольшая ссадина.

— Наверное, я тебя кольцом царапнул.

Моя безвольная лапка снова оказалась в ладонях незнакомца, а после ее и вовсе поднесли к губам. Кажется, по коже скользнул язык. Впрочем, я настолько растерялась, что меня можно было потереть наждачкой — не заметила бы.

Ситуация показалась донельзя глупой. Я, в аляске, джинсах и кроссовках, с рюкзаком после тренировки, с мокрой растрепанной косой, с желтым пакетом-майкой — и целующий мою руку высоченный блондин в коже. Романтика под блеклым фонарем.

Аккуратно отняв руку, я попятилась, еще раз поблагодарив:

— С-спасибо за помощь. Всего доброго.

— До встречи, — снова щекотнул нервы голос незнакомца.

Отступала по всем правилам военного искусства. Оценивая фланги, фиксируя вражью ставку командования. Фланги удручали. Залитая водой теснина проходного двора позволила бы проехать на джипе. Я такой проходимостью не обладала и двинулась в обход дома, где была выложена новая плиточная дорожка. Оставаться вблизи такого непонятного и волнующего типа не хотелось. Он будоражил чувства, но и чем-то настораживал. Я же блондинов ненавижу, ведь так? Дернула головой, отгоняя воспоминания о его голосе и прикосновении. Остаток пути до квартиры удалось преодолеть без приключений. Даже дребезжащий лифт, пристроенный к старому зданию в прошлом веке, сговорчиво вознесся на пятый этаж.

Пощелкала выключателем. Свет не горел. Впрочем, учитывая возраст коммуникаций в этом доме, я вообще удивлялась, что электроны умудряются протискиваться по рассыпающимся проводам. Хорошо что холодильник был пустой. Дома я не ночевала уже пару дней — подвернулась работа за городом.

Входная дверь располагалась рядом с кухней, но это еще не худший вариант разделения старого фонда, я знаю случаи, когда вход в квартиру располагался чуть ли не в туалете. Я успела водрузить на стол пакет, как вдруг услышала шум льющейся воды, почти сразу прекратившийся. Из темноты коридора, в который выходили двери комнаты, кладовой и санузла, явственно послышались шаги. Наверное, надо было завизжать и убежать, но меня охватил непонятный азарт. Тем более что на пути к двери пришлось бы столкнуться с неведомым визитером. В руках оказались чугунная сковорода с плиты и самый большой тесак из стойки для ножей. Я плавно отступила за лежащую на полу трапецию света из окна.

— Дарс, это ты? — Массивная темная фигура появилась в кухне.

Но тут снова скрипнула входная дверь, и уже знакомый голос ответил:

— Я здесь, а раньше вошла наша девочка. Я кровь проверил, подходит идеально.

Сейчас этот голос уже не вызывал приятной дрожи, а вселял страх. Очень уж пугающе недвусмысленной показалась прозвучавшая фраза. Сейчас, стоя в темном углу, я понимала, что убежать бы не смогла, даже если бы ринулась к выходу. Оба посмотрели прямо на меня, будто темнота не была им помехой. В моей квартире мужик, абсолютно посторонний, незнакомый мужик. Вернее, уже два мужика. Открыли же дверь как-то! Было бы что воровать. Разве что честь девичью. Тут я хихикнула — не невинную же деву они надеялись застать в логове взрослой в общем-то тетки? А может, соседи за солью зашли? Я даже воодушевилась:

— Ну и что вам надо? — Надежда, она последней умирает.

— Если кратенько, то ты, — хмыкнул Дарс.

Надежда сдохла, я как-то сразу загрустила. Этим соль точно не нужна. Ну вот почему как видные мужики — так за чем-то похабным сразу, а?

— Давай-ка я сделаю так. — Дарс прищелкнул пальцами: над его ладонью заплясал крохотный лепесток зеленоватого света, отделился от руки и поплыл в мою сторону.

Стало светлей. Это что, магия? Значит, эти экстрасенсы-бодибилдеры пришли показывать фокусы? Лепесток света тем временем почти подплыл ко мне, так что я спохватилась и выставила сковороду.

— Что это? — отмахнулась я от летящего в меня огонька чугунным изделием.

И тот погас, впитавшись в металл.

— Говорил — не колдуй, здесь почти не действует, только силы тратишь, — поморщился безымянный.

— Попробовать стоило. — Дарс ухмыльнулся.

Его товарищ только пожал плечами и двинулся ко мне. Кому-то двадцатиметровая кухня может показаться большой, но когда на тебя надвигается эдакая гора мышц, пространства начинает резко не хватать. Я кашлянула и для пробы затянула:

— Помогите!

Мужчина остановился. У него тоже была светлая шевелюра, как стало видно в льющемся из окна свете. Его догнал Дарс.

— Пожа-а-ар! — уже увереннее заголосила я.

— Да помолчи ты, — небрежно фыркнул безымянный.

И как-то стало ясно, что криками тут не поможешь. Соседи не удались: семейка алкашей в государственной квартире и бордель, состоящий из оставшихся двух квартир, объединенных в одну.

— А что мне за это будет? — решила я уточнить перспективы.

— О! Все будет, — протянул этот тип, делая еще шаг. — Обещаю, тебе понравится!

— Придержи, Кайт, я активирую возврат. Задержались до предела.

Сообразив, что придержать собираются меня и возвращать куда-то тоже, я решила срочно спасаться.

Угрожающе махнув сковородой, я взбежала по табурету на стол и уже собиралась прыгнуть к выходу, когда меня грубо дернули назад за капюшон. Тут же сильные руки развернули и прижали меня к груди. Одна вообще скользнула вниз по горбу рюкзака и чувствительно сжала нижнюю округлость. Очень по-хозяйски и нагло. Не успела я возмутиться, как сбоку к обнимающимся нам прижался третий участник. Перед носом у меня оказалась лапища с какой-то коробочкой, полыхнувшей зеленью.

Вокруг заклубился туман, растворяя очертания кухни. Мы начали проваливаться. Так вот какая она, невесомость. Хватка на моих плечах ослабла. Самое время действовать. Не жалея резцов, клыков и премоляров, грызнула маячащую перед носом руку, с размаху саданула ногой по голени Дарсу, а лбом заехала в нос. Оттолкнулась руками и ногами. Он отшвырнул меня и сам — наверное, рефлекторно. Дернулся, что-то закричал, но звуков уже не было слышно. Серое нечто тут же поглотило мужчин. Я не успела испугаться — в голове отчетливо зазвучал ровный голос:

«Сбой точки выхода. Сбой загрузки лингвистической программы. Сгруппируйтесь. Уберите острые предметы. Задержите дыхание».

Разумеется, ничего этого я сделать не успела. Туман вдруг исчез, и я рухнула с высоты пары метров, удар о землю смягчили рюкзак и подушка елового стланика. Ух ты, даже ничего себе не отрезала. Впрочем, следом прилетела упущенная сковорода. Удар пришелся прямо по макушке. Сияющий полдень померк.

 

ГЛАВА 2

Мотнув звенящей головой, я осмотрелась. Надо же понять, куда меня занесло. Небо радовало синевой, стрекотали какие-то насекомые. А вокруг была красота! Склон горы поднимался навстречу солнцу, которое светило в седловине меж двух вершин. Стланик покрывал каменистый склон густым ковром, чуть ниже сменяясь цветущим разнотравьем. Я уселась, подобрала коварную чугунную утварь и потерла шишку. Наверное, надо закатить истерику, но без зрителей эффект не тот. Телефон сеть не ловил, радио в плеере тоже молчало.

Ну, допустим, поверим в телепортацию. И в магов. Или это все-таки был прибор? Ох, оправдываю свое звание человека-катастрофы. Сколько себя помню, всегда со мной происходила куча мелких неприятностей, неурядиц, курьезов.

Поковырялась в объемистом рюкзаке. На предмет еды. Если не найду людей в ближайшее время, то будет очень голодно. В наличии были початая плитка шоколада и бутылка масла, рафинированного и дезодорированного, которая не влезла в пакет. Эх, а пакетик дома остался. А там буженинки кусок, пельмешки, сыра два вида, батон, наконец. Стало ужасно себя жалко.

Направлений движения у меня было два: вверх и вниз по склону. Но внизу громоздились скалы сомнительной проходимости, так что выбора особо не оставалось. Чудом утрамбовав объемистую куртку, попрыгала, привязала к поклаже сковороду и, на всякий случай не выпуская из рук нож, потопала в гору. Здравствуй, юность моя походная. Хорошо-то как, что сапоги на каблуке сегодня не надела. По эту сторону перевала были камни, травы, чахлые кусты и снова камни. Ни тебе замка живописного на скале, ни курорта горнолыжного, хотя одна вершина вдали была определенно белой. А мне бы к людям. Там еда и информация.

Спустя час, когда взору открылся шикарный вид на цепь уходящих вниз долинок и ручьев, решила, что семь потов при подъеме сошло с меня не зря. Вот только небо продолжало радовать синевой. И никаких инверсионных следов самолетов. Что ж, надеюсь, над этими горами они просто не летают. Куда ж вы забросили меня, поганцы блондинистые, чтоб вам пусто было?

В сосняк я забрела, когда солнце клонилось к закату. Сначала думала забраться на ночь на какую-нибудь разлапистую красавицу, однако стволы почему-то оказались чрезвычайно стройными, даже на опушке. До ближайших веток я бы и со стремянки не долезла. Но приют мне нашелся. Шикарная была сосна. Царь-дерево, даже лежа на боку, поражало воображение. На ствол влезть не получилось, но у вывернутых из песчаной подушки корней образовалась нора. Туда я и стащила в последних отсветах дня обломанные при падении ветви, что в большом количестве валялись вокруг. Гнездо вышло на славу. Целая пещера даже. Из иглистых лап соорудила постель, а остальное пустила на костер прямо у входа. Все свободное пространство оказалось завалено топливом. Ночь упала стремительно, и лес стал пугающим. Что-то ухало, шуршало и, кажется, бродило вокруг, но на свет костерка никто не вышел.

К утру я сожгла даже постель, чтобы не дать огню угаснуть. Холодина-то какая по ночам! Не буду больше ходить без шапки и варежек и лишний свитер с собой буду брать. И запас еды. Кусок шоколадки и ледяная вода из ручья — это не предел моих мечтаний на завтрак. Пока спускалась в следующую долинку вдоль русла, время перевалило за полдень. Зато лес изменился. И теперь в пакете, найденном в глубинах рюкзака, шуршали побеги папоротника и листья растения, напоминающего кислицу, а также грибы. Понятия не имею, съедобные ли они, но похожи на маслята.

В экспедициях с родителями, куда меня все-таки брали иногда, пришлось многому научиться. И насмотреться тоже, так что совсем уж беспомощной я себя не ощущала. И рассчитывать на себя за последние годы привыкла. А в лесу полно еды, надо только знать, где брать. Здесь царила осень, примерно сентябрь. Время сытное. Правда, лес какой-то странный, деревья все очень крупные и не очень знакомые. Хотя и знакомых полно, вон ясень, вон дуб, вон пень от березы у тропы. Пень!

Тропа!

Я рванула по чуть заметной протоптанной стежке, забыв об осторожности. Там могут быть люди! А где люди, там первое, второе, кисель и булочка! И чуть не сверзилась в говорливый ручеек.

Не то хижину, поросшую мхом, не то землянку обнаружила случайно. Она жалась к скале у небольшой запруды на ручье. Крохотное оконце, забранное щитком, подпертая корягой дверь. Внутри были мышиный помет, мусор, небольшой запас дров и печурка, дымоход уходил в щель в скале, две грубые лавки жались прямо к печке, а под окном стоял кособокий столик. Двухместные хоромы в моем нынешнем положении, хоть удобства и во дворе. Зато все из натуральных материалов, ни куска пластика, ни одной синтетической веревочки. Даже щербатые миски на столе из дерева. А дверь изнутри еще и обтянута толстенной шкурой, расписанной какими-то знаками, и снабжена дубиной-засовом. На стенах и на окне такие же закорючки. Мне что, начинать верить в другой мир? Тем более что у запруды валялся рассохшийся инструмент старателей да догнивали в ручье остатки желоба.

Пока занималась обустройством, пока натаскала побольше дров, совсем стемнело. Тут вообще темнело быстро, солнце просто падало за горы, погружая все в синий мрак. Но сегодня ночевать было куда уютнее. Наверное, потому, что, натушив грибов с травой и маслом, наелась, разомлела в тепле и, поддавшись тяжелым мыслям и жалости к себе, вдоволь наревелась. Так и уснула, вымотанная тяжелым днем и тихой истерикой.

Видимо, это был сон. В хижину поскреблись, и шкура на двери осветилась синими значками. Они же сияли на притолоке и в оконных проемах.

— Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро, — буркнула я, повернулась другим боком к печи, накрылась юбкой и уснула снова.

Картоха! Картошечка! Кто-то вчера не хотел лезть в холодную воду? Рассмотрев свою находку, спустя несколько минут я уже резво брела через ручей со сковородой вместо лопаты и пакетом.

Похоже, у старателей тут был огородик. Обнаружилось несколько кустов измельчавшего картофеля, дикий лук. Живем! На третий день картошка начала надоедать. На пятый я разорила все гнезда, которые смогла найти в округе. Через неделю картоха кончилась. И я решилась наловить лягушек. Препарировала зажмурившись, но решительно, и вечером над огнем на прутиках поджаривалась дюжина ножек. Если не присматриваться, та же курятина. Еще бы соли. Лягушек было жалко, я их ела и глотала скупую слезу. Ставить силок на кроликов рука не поднималась. И пушистая еда скакала в отдалении абсолютно безнаказанно. К счастью, живности крупнее не то оленей, не то козлов я пока не встретила. И славно, пусть так и дальше будет.

Вообще дни уходили на то, чтобы обеспечить себя пищей и дровами, лишь раз довелось устроить большую стирку и купание. Зиму я тут не переживу, и каким бы уютным ни казалось это место — надо уходить. Тем более что ночью снова кто-то бродил вокруг хижины, заставляя меня сжимать нож в дрожащей ладони. И светились голубым светом символы. На этот раз грибов я не ела, и списать все на галлюцинации не получилось. С тем, что это не Земля, я уже смирилась. Теперь пришлось допустить, что и нечто вроде магии тут есть. Стало совсем жутко.

На рассвете десятого дня я закрыла гостеприимный домик и двинулась вдоль русла гремучего ручейка вниз.

Что-то сверкнуло в лучах утреннего солнца, и я свернула осмотреть площадку над небольшим озерцом.

Он лежал, раскинувшись на пяток метров, зверье изрядно потрудилось растащить скелет. Многих косточек вообще не хватало. Да и валяется он не меньше года, плоти на костях не осталось совсем. Человек с застрявшим в височной кости болтом. Ржавым, кованым болтом от арбалета. Мужчина, наверное, не женское это дело — по горам лазить. И я грустно улыбнулась.

Что ж, мужик, надеюсь, это не ты пугал меня по ночам. Пересилив себя, сгребла все найденные косточки в ямку и привалила камнями. Прости уж, если как-то не по обряду.

Еще какое-то время решала морально-этическую проблему, а не является ли мародерством то, что я заберу некоторые вещи. Впрочем, осмотр найденного добра сместил весы терзаний в мою пользу. Таким образом, моей платой за захоронение стали: погрызенный кошель с мелкими, грубо чеканенными монетками, двойной мешочек золотого песка, пряжка от ремня и пряжка с одного сапога, загогулина на веревочке. Амулет повесила на шею, там уже болталась связка из трех моих колечек, подвески и серег. Странно, что тот, кто тебя убил, не удосужился забрать золото. Я заозиралась, заглянула за край площадки. Внизу в расщелине у подножия уступа лежал еще один скелет. Но спуститься к нему можно было, только прыгнув. С летальным исходом.

 

ГЛАВА 3

Берега большого озера удалось достигнуть лишь к вечеру. Пора было искать ночлег, через час-два стемнеет. Последние полчаса я шла берегом, высматривая подходящее место. И занимаясь собирательством. В пакет кидала травки и грибы. И мечтала. Вот что бы не построить у такого замечательно озерца еще одну хижинку? Места красивые, рыбные наверняка. А я бы в той хижинке переночевала и благодарна была. Но вместо следов жилья взгляд наткнулся на портки.

Пожалуй, если бы из кустов вылез терминатор, я бы реагировала адекватнее. А так — просто застыла. Портки лежали под кусточком, аккуратно сложенные и разглаженные. Под ними угадывались рубаха, штаны и куртка. Все стопочкой. Рядом сумка, ножны с перевязью и сапоги. Замечательные, между прочим, сапоги, добротные, высокие, в заклепках, с пряжками и окованным носком. Я попятилась в кусты, стараясь не дышать и ступать максимально тихо. Проклятый шуршащий пакет тишину соблюдать отказывался.

А дальше было как в анекдоте. Пол встал и ударил в лицо. Ну не то чтобы ударил, но неведомая сила швырнула меня носом в землю и сорвала рюкзак. Только после этого меня соизволили перевернуть.

Не знаю, какое чувство было первым: то ли радость от встречи с людьми, то ли паника от встречи с конкретно этим людем. Массивная фигура нависала угрожающе, и что-то острое и холодное упиралось мне в ключицу. Только это удержало меня, чтобы не броситься незнакомцу на шею с объятиями. Впрочем, было кое-что еще: я скосила глаза, убеждаясь, что мой пленитель голый. Ну вот абсолютно. Не считать же одеждой несколько шнурков с разными подвесками? Щеки потеплели от румянца. Откуда же он нож вытащил?

— Ке таэ на? Эсса! — заговорил этот буквально сногсшибательный мужик.

— Я не понима… — Я действительно его не понимала, и тут голова взорвалась вспышкой боли.

Даже закричать не получилось. Получалось только хрипеть и выгибаться, не думая о ноже у горла. Вообще не думая. Думать было больно, очень больно. И думать, и дышать, и вообще жить. Будто в голову запихали миксер и включили на малых оборотах. Не знаю, сколько это длилось. Впрочем, приступ закончился так же внезапно. Я затихла, блаженно жмурясь.

— Эй, припадочная, ты жива? — Незнакомец ослабил хватку, оказывается, он меня держал, не давая биться. Хорошо не прирезал.

— Ага… — расслабленно протянула я. Облизнула прокушенную губу. С наслаждением чихнула.

— Так кто ты такая? — предпринял он вторую попытку, и вот странно, все слова были знакомыми.

Только это же не русский? Не английский и даже не французский. И уж всяко не бойкая мова братского государства.

— Э-э-э… Скромная селянка! — выдала я первое, что пришло на ум, ожидая нового приступа. И этот тип явно меня понял!

Мужик отстранился, с самой скептической улыбочкой осматривая мое распростертое под ним тело. Дело в том, что джинсы — они облегающие и на бедрах. Трикотажный топ, без всякого белья обтягивающий мои верхние сто, и так доходил лишь до пупка, не сильно прикрывая, а теперь, залитый натекшей с темных волос незнакомца водой, превратил зрелище в конкурс мокрых маек. И от холодной воды грудь, в общем, повела себя естественным образом.

— И что ж ты делаешь в такой глуши, скромная селянка? — вопросил мужчина.

И очень выжидательно посмотрел в глаза. А ручища будто сама по себе скользнула по моему вздрогнувшему животу и уверенно нырнула под майку.

— Неужели благородный мужчина опустится до темной, грязной, деревенской… — Тут моя грудь оказалась взята в плен, и я не поняла, отчего захлебнулась: от возмущения, от страха или от неясного предвкушения.

— Не нежить, — отметил незнакомец, с интересом следя за моей реакцией. — А с чего ты взяла, что благородный?

Убрал бы ты руки, что ли, сосредоточиться мешаешь. Что ж тебе ответить-то? Про женскую интуицию или, может, про женскую логику? Не думаю, что мир иной так разительно от моего отличается, чтобы тут мужики в эту самую логику верили. Перед носом покачивалась связка амулетов: резных, плетеных, кованых, в некоторых поблескивали гранями камни.

— Висюльки выглядят дорого, речь правильная, да и обувь. Не просто добротная, а откровенно шикарная, — предложила вариант я.

Хотя откуда мне знать, может, у них тут обувной рай и всякий бродяга ходит в брендовой дизайнерской обувке. «А может, украл или с трупа снял», — мелькнула запоздалая мысль.

— М-да, об этом я как-то не подумал, — огорченно молвил мужчина, однако руку с груди убрал, напоследок потревожив большим пальцем вершинку. — Но ты не ответила, селянка.

Последнее слово он произнес с такой иронией, что мне даже как-то неловко стало. И вообще, лежать на земле холодно, шишки в спину впиваются, а сидящий на моих бедрах сероглазый брюнет спокойствия не добавляет. Да и страшно: не прибьет — так надругается. А потом все равно прибьет, потому что, если такой надругается, — будет милосерднее прибить. Наверное, от этого запоздалого испуга меня и прорвало:

— Да вот, понимаете… гуляла по берегу, налетел легкий ветерок, и меня унесло в море. И вот я перед вами.

— На твоем месте я бы не шутил, — нахмурился мужчина, взгляд серых глаз стал жестче. — До моря дней десять пути.

— Ну а что отвечать? Я — человек, хомо сапиенс, руссо туристо, двуногое, лишенное перьев. — Потом, подумав, представилась: — Вероника.

— Это имя? — вычленил он главное из моей тирады.

— Имя. Вероника Игнатьевна. — И добавила: — Шенкова.

Брюнет пристально на меня посмотрел, но оружие от шеи отнял. Оказалось, у него ножны скрытого ношения ниже колена пристегнуты. Я проследила, скосив глаза, как он убирает небольшой клинок. Снова столкнулась с фактом вопиющей наготы собеседника и предательски покраснела.

— Да, не русалка, эти не краснеют, — не совсем понятно заявил брюнет. — Что же мне с тобой делать, селянка Ника?

Он отстранился. Связка амулетов легла на мою грудь, после чего экспериментатор зашипел, отскочил и ухватился за эту связку. Продолжая следить за мной, с самым озадаченным видом перебрал амулеты, вытащил луковку, напоминающую карманные часы старинной работы. Темные точки на светлом металле, кажется, были капельками моей крови. Вещица светилась.

— Очень интересно. — И посмотрел на меня так подозрительно.

И вдруг, словно спохватившись, начал быстро одеваться, не сводя с меня взгляда.

Вот и славно! Значит, надругиваться надо мной прямо сейчас он не будет. А там, глядишь, и договоримся. На мужчину я старалась сильно не пялиться. Получалось плохо, ибо посмотреть было на что, стриптиз наоборот. При каждом движении под гладкой кожей перекатывались мышцы. Одни руки, перевитые мышцами, чего стоили. Да, Ника, это тебе не тренажерные качки и не вертлявые мальчишки-танцоры. Этот тип мой интерес заметил, губы чуть дрогнули в самодовольной улыбке. Спиной, конечно, не повернулся, но мне вида спереди вполне хватало. А когда он взялся за штаны, я всерьез прикинула свои шансы убежать от стреноженного воина.

— Догоню, — правильно понял он мое движение.

Я сразу ему поверила. Куртку надевать не стал, подошел, протянул руку, помогая встать. Что ж ты, такой галантный, меня по земле валял да нагишом разгуливал? Взгляд опять уперся в подбородок, подзаросший щетиной. Вот еще один великан на мою голову. Брюнет тем временем накинул на меня свою куртку, подобрал поклажу. В пакет сунул нос, скривился. Не голодал, поди, что так на ценную добычу морщишься. Обиделась даже слегка.

В стремительно сгущающихся сумерках мы уходили от воды сквозь шуршащий подлесок. Я покорно плелась за ним. А что оставалось делать? До лагеря оказалось рукой подать, но если бы я шла вдоль озера — ушла бы в сторону. Деревья немного расступились, и впереди в каменистом распадке под скалой уже виднелся свет костра. По дороге мужчина подхватил и волок теперь за макушки несколько сухих стволов. Мне такой и один не сдвинуть, а он идет себе, не обращая внимания на цепляющиеся ветки. Как медведь ломится.

— Придем — не разговаривай, пока не объясню все, — шепнул пленитель на подходе к лагерю.

Втянув носом воздух, я с трудом поняла смысл его слов.

— Пахнет едой!

— Отведу в возок, покормлю, там и поговорим. — Он критически оглядел меня и добавил: — Куртку запахни, там десятка два мужиков, и они не железные.

Оставалось только нервно закутаться в кожанку, доходящую мне до колен, глотать слюнки и мрачно топать на свет.

 

ГЛАВА 4

Встретили нас триумфально, в лагерь мы входили в настороженной тишине, а потом посыпались смешки:

— Шер! Ты выловил себе русалку?

— Они, говорят, страстные, зови, если не справишься!

— Капитан, на какую удочку ты ее поймал?

Под общий хохот мы дошли до транспортного средства. Колымагу рассмотреть толком не успела, меня посадили в просторное чрево на мягкий диван. И забыли на целый час.

За это время я успела: обследовать темное нутро, подсвечивая себе зажигалкой, ощупать все, до чего дотянулась, вдоволь налюбоваться в окошко, как разбивают лагерь, стреноживают лошадок с торбами овса на мордах, продумать десяток вариантов развития событий один другого хуже, наметить план побега и уже собраться его реализовать.

Останавливали меня лишь мысль о том, что ночью я далеко не уйду, и сногсшибательный запах похлебки. Последние минут пятнадцать я наблюдала, как мой пленитель и какой-то светловолосый парень бродят по дуге вокруг лагеря от скалы до скалы и размахивают руками. С их пальцев срывались искорки и впивались во все более заметную мерцающую пленку, которая отделяла нас от ночного леса.

Наконец Шер появился около повозки и нырнул внутрь. Транспорт качнулся.

— Прошу прощения, что заставил даму ждать, — произнес он без особого раскаяния. — Что в темноте сидишь?

— Так фонаря не дали, — удивилась я вопросу.

— А это что? — Шер потер пальцем рельефные трубки на боковых стенках, отчего те мягко засветились.

Наверное, в глазах у меня была бездна недоумения, и новый знакомый это заметил.

— Из какой глуши ты явилась, что не знаешь, как пользоваться светильниками?

— Знаешь, это очень долгая история, — замялась я, размышляя, сочтут ли меня душевнобольной, если я заговорю о других мирах, и комфортные ли тут лечебницы для психов.

— А мы никуда не торопимся. — В голосе Шера мне послышалась ирония.

— Ни слова, пока не поедим! Сухари, грибы, лягушки, клубни, трава… Я, между прочим, дико голодная, и учти, вот такой голодной жизнью я не дорожу! — не выдержала я.

А Шер явно прятал улыбку, рассматривая меня, нахохлившуюся на диване в огромной куртке. Точно, уголки губ едва заметно подрагивали. Тут в дверь стукнули, и запах еды стал явственно ближе.

Светловолосый, что ходил вдоль лагеря, размахивая руками и ставя щит, принес нам пару мисок густой наваристой похлебки и какие-то лепешки. Улыбался при этом так, что я себя даже как-то неловко почувствовала. Рука сама потянулась волосы поправить. Я согрела ладони о свою порцию, втянула носом аромат и тут заподозрила неладное:

— А ложку?!

Однако светловолосый успел скрыться. Зато вот Шер сидел и уже откровенно улыбался, рассматривая меня как какую-то забаву. Я ответила ему возмущенным взглядом.

— Учитывая, что находимся мы в лесу, в условиях стесненных, походных, я не погнушаюсь есть руками. И моральных терзаний испытывать не буду, — заявила с вызовом.

— Ты забавная, — вдруг сказал мой собеседник, открыл неприметную дверку над плечом и вытащил из открывшегося шкафчика салфетки, ложки и оплетенную бутыль с кружкой.

И я наконец добралась до еды. Не могу понять, с чего так сильно оголодала. Не мешал даже внимательный взгляд моего пленителя. Ни капельки он аппетит не портил. В похлебке кроме крупы и мяса попадались и ниточки хвоща, и грибы, и белые колечки пастернака. Тот, кто кашеварил, не побрезговал моей добычей.

Но все хорошее имеет свойство кончаться. И еда кончилась, оставив легкое чувство неудовлетворенности. Шер снова достал амулет-луковку, снял игрушку с мощной шеи и решительно протянул мне.

— В руки возьми, — поторопил он. — Давай.

Он предлагал эту вещицу с таким предвкушением и нетерпением, что брать ее резко расхотелось. Я вжалась в спинку дивана и бочком попыталась отползти к двери.

— Бери! — Ох ты ж голос-то какой.

Рука сама дернулась и сгребла с его ручищи вещичку. Ничего не произошло. Напряженно следивший за мной Шер как-то расслабился. Я тоже. Уселась поудобнее, покрутила в пальцах амулет. Чем-то неуловимым он напоминал мою зажигалку. Символы орнамента на крышке другие, но стиль исполнения похож. Действительно выглядит как старинный брегет. От нажатия на боковой орнамент брегет раскрылся.

— Шаю, — потрясенно выдохнул мужчина, подаваясь вперед.

Похоже на ругательство.

— Сам такой! — огрызнулась я, он же только хмыкнул.

Мы заглянули внутрь. Судя по его интересу, раньше эта штучка не открывалась. Циферблатов там было несколько в обеих половинках. Навигационный прибор какой-то?

— И что это?

— Тебе лучше знать, шаю Вероника из рода Шенк, — заметил мой пленитель и склонил голову: — Я, Шердан Тарис, прошу прощения за неподобающее поведение. Меня ввел в заблуждение твой вид и обстоятельства встречи.

И тут я поняла, что меня явно за кого-то приняли. И не знаю, хорошо это или плохо, но, возможно, теперь у меня появился в этом мире какой-то вес. И этим надо пользоваться.

Шердан тем временем налил мне вина, протянул кружку.

— А раньше не мог представиться? — спросила я, пробуя напиток.

— Надо ж было знать, кому представляюсь. — Шердан продолжал изучающе на меня глядеть.

— И эта вещица тебе помогла? — Я продолжала вертеть в пальцах раскрывшийся медальон.

— Да, он завибрировал при попадании твоей крови. В руках обычного человека он инертен. Нежить бы обожгло.

На этом месте я поперхнулась вином и отбросила опасную вещицу на диван. Вот гад какой!

— Смысл бояться? Ты ведь шаю. Тебе подчиняются древние артефакты, — пожал гад плечами, словно сообщил что-то само собой разумеющееся. Хотя откуда я знаю, может, это тут в порядке вещей, как вон светильники непонятные. — Ты, кажется, хотела рассказать свою историю.

Я снова задумалась о судьбе душевнобольных в этом мире. С другой стороны, у них есть магия, может, тут принято из мира в мир кататься, как к себе на дачу. Опять же артефакты какие-то древние. И решилась.

— Тогда слушай и не перебивай. Я из другого мира… — и начала кратко излагать свои недавние похождения.

— Сколько дней назад ты здесь оказалась? — произнес Шердан спустя некоторое время.

Сейчас он сидел и рассматривал вещественные доказательства моей иномирности: пуховик, сковороду, плеер, монеты, нож — в общем, все, что я вытащила из рюкзака в поисках рубашки. Куртка-то на мне чужая, надо ее вернуть. Задумалась об откровенности своего топика и о приличиях, прежде чем вылезти из теплой уютной кожанки. Впрочем, чего этот наглый тип там еще не видел? Я решительно стащила куртку и под его внимательным взглядом влезла в свою одежду. Старалась не краснеть, считая прошедшие дни, в то время как Шердан следил за моими пальцами, застегивающими пуговки.

— Получается, сегодня двенадцатые сутки. Появилась я около полудня.

— Интересное совпадение, именно в тот день перестали работать портальные башни и почта в столице и окрестных городах. А сбоить начали еще тремя днями ранее. Это здорово нарушило мои планы — пришлось добираться верхом. Похоже, сейчас я смотрю на виновницу этого переполоха. — Шердан укоризненно глянул на меня.

— Ах, извините! — всплеснула я руками от такой наглости.

— Да уж прощаю. Шаю заверяли, что максимум через три декады транспортировки возобновятся. А почта работает уже сейчас.

Он говорил что-то еще, но я уже отвлеклась. Во-первых, устала, во-вторых, буквально слышала, как в его голове щелкают костяшки абака, считающие выгоду от появления меня. Хотелось спать, а еще меня интересовали дальнейшие перспективы.

— Итак? — вопросила я.

— Что? — улыбнулся Шердан абсолютно непонимающе.

— Давай ты озвучишь свое предложение прямо сейчас, в том числе и выгоды для меня, — решила я не тянуть время.

— Думающие женщины — это отвратительно! — заявил с улыбкой мой собеседник, но, кажется, был доволен. — Я предлагаю тебе возможность обжиться. Легенду. И вообще место в мире. Денежное содержание. Не такое, чтобы сильно шиковать, но возможны дополнительные вознаграждения за услуги… консультанта. И конфиденциальность.

— Особенно впечатляет последнее, — улыбнулась я в ответ. — Допустим, ты можешь все это обеспечить. Что требуется от меня?

— Обеспечить смогу. Я крупный землевладелец. И офицер службы безопасности Мастола. Необходимо воспользоваться артефактами, составляющими защиту столичного родового дома моей семьи. Как минимум осмотреть, возможно, что-то настроить. Некоторые здания в столице выстроены на старинных фундаментах времен переселения, они сами как артефакт. А к шаю обратиться мы не можем, опасно.

— А мне, значит, доверяешь? Или дело в том, что за мной не стоит грозная, независимая организация и после оказания услуги я могу еще долго служить удобрением для роз в вашем саду? — Я по-прежнему улыбалась, но напряжение было нешуточное.

— Я не смогу причинить тебе вред, мы принесем стандартную магическую клятву. — Шердан был спокоен, подозрительно спокоен.

— Еще бы я сумела отличить магическую клятву от просто балаганного фокуса! С моим-то знанием реалий вашего мира, — буркнула я и загрустила.

Что ни говори, предложение более чем шикарное, вопрос лишь в том, не пожелают ли от меня тихо избавиться, когда отпадет нужда.

— Я согласна!

А куда ж я денусь. Впрочем, денусь, если паленым запахнет. Но осмотреться, будучи под защитой, точно не помешает.

— Отлично, детали обсудим утром.

И Шердан ушел, вытащив для меня шерстяное одеяло. Миски от похлебки я провожала полным сожаления взглядом: есть все еще хотелось.

 

ГЛАВА 5

Разбудили меня звуки лагеря:

— Какой… спихнул мой сапог в угли?

— Здесь сохли портянки, куда дели?

— Это нельзя подносить к людям на полет стрелы!

— Э! Я их постирал вчера…

— Твоей нестираной портянкой вообще можно города брать!

В рассветной дымке мужчины собирались, вяло переругиваясь. Откуда-то слева долетали скрежещущие звуки, плеск и смех. Значит, умываются и чистят вчерашний котел. Природа позвала в кустики. Пришлось под пристальными взглядами брести в противоположном направлении и забиться в самые глухие заросли. Когда выбралась, у небольшой водной чаши, откуда брал начало ручеек, уже никого не было, и удалось спокойно умыться.

— Держи! — У повозки появился давешний блондин, протягивая мне миску каши с мясом.

Остальные ко мне не подходили, смотрели мимо и вчерашней смешливости не проявляли. Очень организованно.

— Спасибо! Надеюсь, портянка не в котле найдется.

Парень захохотал.

— Я Альгер, — представился он и устроился рядом со мной. — Маг и приятель того наглого мерзавца, который тебя вчера поймал.

Я подозрительно покосилась на собеседника, но тот невозмутимо уплетал кашу.

— Вероника, — представилась я, принимаясь за свою порцию. Чувство, будто не ела сутки.

На стоянке появился упомянутый наглый мерзавец с мокрыми волосами. Купался снова, видимо.

— Вероника, я смотрю, ты познакомилась со своим женихом! — заявил Шердан, и мы дружно подавились кашей.

— Что?! — просипел Альгер, задышав первым.

— Если ты хочешь сойти за девушку из хорошей семьи, то стоит озаботиться приличиями. Без компаньонки в обществе мужчин путешествовать не пристало. Но с женихом можно.

Альгер от новости уже оправился, и даже похлопал меня по спинке:

— Не переживай, Шердан это не всерьез. — Он вдруг упал на колено у моих ног и патетично провозгласил: — О, прекрасная Вероника, составьте счастье моей жизни, примите предложение моих руки, сердца, печени, желудка и других внутренних органов! Но вы молчите! Это признак согласия! Давайте же скрепим нашу стремительную помолвку поцелуем!

Из ступора меня вывел севший рядом Шердан, который обреченно вздохнул:

— Вот паяц.

От закрепляющего поцелуя я увернулась. Маг не сильно расстроился, снова принявшись за кашу. После эти двое разговаривали друг с другом, обсуждая дальнейшую дорогу.

Когда совсем развиднелось, стоянка уже была свернута, лошадки впряжены да оседланы, а колымага, погромыхивая на камнях, выкатывалась через заросли на дорогу. Шердан поехал со мной. Клятву принес там же, в повозке, при свидетельстве Альгера. Мы повторили пару ритуальных фраз, озвучили условия, и маг что-то хитрое выплетал руками. Ладони окутало тепло и свечение. На том все и закончилось. Я была несколько разочарована, но Шердан поднес свою руку к моей и соединил запястья. Мерцающие символы и завитки мягко проступили на коже. Наверное, это что-то должно значить.

До обеда мы втроем ругались в возке, отрабатывая мою легенду.

— А я говорю, моя невеста должна быть из степнячек! — хорохорился Альгер и проникновенно заглядывал мне в глаза. — А наряды у них какие! Шаровары тонкого сукна, с разрезами. Пояс и жилетка. Маленькая такая, расшитая.

— Вообще-то в таком виде женщины Гараханских степей ходят только в сугубо приватной обстановке. С супругом. И мне интересно, где ты успел их разглядеть, — вклинился в восторги Шердан.

Хорошо, что вы никогда не узнаете, в каких сценических костюмах мне иногда приходилось выступать дома.

— Не спрашивай меня об этом, и я не спрошу, когда успел разглядеть их женщин ты, — отмахнулся ценитель прекрасного. — Дорогая, ты согласна?

— Только один вопрос. А на улицах женщины степей появляются исключительно редко и замотанные в покрывало по глаза? И всегда молчат?

— Ты знала! — притворно возмутился маг. — Так ты согласна?

— Да ни в жизнь, — отрезала я. — Ладно паранджа, но молчать я категорически не способна.

— Веронике жить в Масголе, так что она должна выглядеть современной, цивилизованной девушкой. Нужно подобрать подходящую фамилию. Хотя Шенк… надо узнать, что с этим родом, давно о нем ничего не слышал. — Во взгляде Шердана сквозило явное сомнение в том, что я смогу быть современной и цивилизованной.

А я заинтересовалась этим самым пропавшим родом, вдруг и фамилию менять не придется?

— Как думаешь, старик Барас не откажется от троюродной племянницы? Девочки, потерянной в лесу в младенческом возрасте и выросшей с волками…

— Коршун съест нас с потрохами, — покачал головой Шердан.

Альгер и Шердан по очереди периодически составляли мне компанию. В мою многострадальную голову вбивали все, что может и не может пригодиться юной молодой леди. От географии до геральдики. Зато на вопрос о том, какие в моде женские наряды, оба впали в задумчивость. Альгер даже попытался показать на себе. Из его пантомимы я сделала вывод, что женщины выглядят как снеговики с десятым размером бюста и в балетных пачках. Старалась не нервничать.

Прошло два дня. Когда мы миновали небольшой перевал, из транспорта на дневном привале я просто выпала. И заявила, что обратно меня никто залезть не заставит. Мой зад уверенно принимал форму дивана. Я попросилась в седло. Решила, что того скромного опыта, который у меня есть, вполне хватит, чтобы не сверзиться вниз. К тому, что с непривычки будут болеть ноги, я вполне приготовилась. Мне доверили ту лошадь, хозяин которой правил возком. Кобылка явно была не в восторге от моей идеи и предпочла бы и дальше трюхать в заводных.

Спустя несколько часов созерцания природы я тоже была не в восторге, но признаться в этом не могла. Терпела под шуточки мужчин. На вечернем привале со стоном сползла с покатого бока и уковыляла на божественный, возлюбленный мой диван, вызвав в рядах спутников немалое веселье. Хотя общалась я в основном с Шерданом и Альгером, остальные мужчины отнеслись ко мне покровительственно. Иногда я ощущала себя сыном полка. Леди во мне доблестные вояки явно не видели, зато таращились с изрядным интересом на обтянутые джинсой бедра. Это нервировало больше, чем льстило, и заставляло делать безрадостные выводы о приличных женских нарядах.

Поутру Альгер многозначительно сообщил, что скоро будет оживленный тракт и небольшой городок. Шердан помрачнел, но порылся в вещах, достал сверток, и спустя четверть часа моему взору предстала изумительная картина.

Шердан появился при параде. Коричневые бриджи обтягивали сильные ноги. Нижнюю часть образа дополняли высокие сапоги парой тонов темнее. Белоснежная рубашка, кружево манжет, элегантно повязанный сиреневый шейный платок и шикарный фисташковый камзол с мелкой вышивкой. Пальцы в перстнях. Финальным аккордом стал взгляд, полный надменности и превосходства. Мне даже показалось, что холодный ветер презрения тронул мои волосы.

— Ага, он такой, — шепнул сзади на ушко Альгер, подобрал мою челюсть и вернул на место. — Пойду тоже переоденусь.

И действительно переоделся. Хотя получился не таким зефирным. Потом меня просто запихали в колымагу и запретили высовываться, чтобы не запятнать репутацию высоких господ.

Городок Эста порадовал высокой оградой, относительно чистыми улочками и очаровательной архитектурой светлых домов. Но главной радостью оказались несколько замеченных на улочках женщин. Никаких турнюров, никаких корсетов, утянутых вне всяких пределов разумного. Я была почти счастлива, когда все опасения развеялись и Альгер, скрывшись на четверть часа в какой-то лавке, притащил мне четыре платья, из которых два оказались впору. И очаровательные тканевые туфельки.

Я, покрутив приобретения так и эдак, взмолилась о помощи:

— Вам не кажется, что тут чего-то не хватает?

— Платье как платье, вроде все детали на месте. — Мужчины рассматривали ворох изумрудного муслина и кружев и не понимали, что с нарядом не так.

— Боюсь, если я надену это на голое тело, то меня можно будет сопроводить только в будуар, — пояснила я. — Тут как минимум не хватает бюстье, панталон, да еще перчатки и шляпка тоже не помешали бы.

— Можно подумать, ты разбираешься в моде.

— Нет, но понаблюдала за гуляющими женщинами, что одеты побогаче. На некоторых кружевные перчатки и шляпы с вуалью от солнца. И плечи прикрыты. Допустим, белье у меня свое и корсет пока не нужен, но остальное… — Я выразительно посмотрела на жениха, и тот, пробормотав что-то про женщин, снова скрылся.

Зато Шердан продолжал сидеть, вертя в пальцах памятный артефакт и размышляя о чем-то своем.

— Хотя бы отвернись, — попросила я.

— Извини, задумался. Скажи, когда понадобится помощь. — И Шердан уставился в окно.

Я же, вынырнув из рубашки, скользнула в недра платья и, немного повозившись, потянулась к застежке на спине. Не дотянулась. Вздрогнула, когда по обнаженной спине скользнули теплые пальцы. Коснулись кружева, чуть провели вдоль позвоночника и запорхали, застегивая пуговки. Судя по ловкости, Шердан имел большой опыт одевания и раздевания дам.

Пуговки, впрочем, кончились, и пальцы с моей спины исчезли. Сдержанно поблагодарив, я приподняла подол и принялась аккуратно стаскивать джинсы. От неловкого движения в тесноте кареты артефакт, оставленный на колене Шердана, скатился под сиденье. Тот нагнулся поднять. В этом интересном положении и застал нас вернувшийся Альгер.

Я ощутила, как стремительно краснею. Дернулась, но лишь запуталась в юбках.

— Ого, а вы времени не теряли, — восхитился мой жених, потом опомнился, нахмурил брови: — Негодяй! Да как ты посмел приставать к моей невесте?!

— Хочешь сатисфакции? — иронично вопросил Шердан, прекращая шарить у меня под подолом.

— Не откажусь! — радостно заявил Альгер. — Тебя ж не допросишься пару уроков дать.

— Уговорил, — вздохнул Шердан.

— Что ж, предлагаю разделиться. Мы заедем перекусить. Тебя-то в ратуше покормят.

На том и порешили.

Таверна городка Эста со звучным названием «Драконий эль» разочаровала. Я ожидала увидеть полутемный зал, обязательно с деревянной лестницей на второй этаж, люстру в виде тележного колеса с оплывшими свечами. Стойку хозяина в углу. А оказалась в уютном домике, где вся атмосфера напоминала Ялту. Беленые стены и занавески в цветочек на корню порушили мрачный образ средневекового злачного места.

Хозяин оказался хозяйкой. Эль, впрочем, и правда был драконий, то есть изрядно сдобренный самогоном для крепости, и являлся в меню экзотикой. Главным образом здесь пили вино, благо городок стоял на виноградниках. Все это объяснил мне Альгер.

А Шердан, надев маску высокомерия, умчался во главе отряда. Видимо, спешил в ратушу. Я поморщилась. Казалось, надев камзол, он полностью преобразился. Больше всего напоминал спесивого, напыщенного индюка. Хотя кто знает, где на самом деле маска, а где истинный характер. Хорошо хоть Альгер не вжился в роль светского франта.

Приятным сюрпризом стало огромное зеркало в холле заведения. Я не отказала себе в удовольствии полюбоваться нарядом. Туже затянула лентой немного свободное в талии платье. Заправила выбившиеся пряди под шляпку. Вид у меня был подозрительно цветущий. Вот и не верь потом в пользу свежего воздуха для кожи. Исчезли и синяки под глазами, и скорбная морщина на лбу, которой я обзавелась после утраты родителей.

За четыре с лишним года с момента их пропажи я так и не позволила себе думать о них как об умерших. Тела найдены не были, и я тешила себя мыслью, что они пропали без вести. А сейчас появился шанс. Зажигалку я никому не показывала, но была уверена в местном происхождении вещицы. Если родители пришли в мой мир из этого, то они могли вернуться обратно? Значит, обустроюсь и буду искать. И стоит хоть себе признаться, что не осталось там, на Земле, такого, ради чего стоило бы вернуться. Разве что уютную квартиру жалко да накатывала тоска по любимому городу.

В последний раз окинув себя внимательным взглядом, так и не сообразила, что еще смущает меня в моем отражении, и присоединилась к ждущему магу. Пора было ехать дальше.

Ровный тракт тянулся меж полей и виноградников. Всю дорогу Альгер травил байки, я хохотала до слез и все боролась с искушением попросить показать мне что-то из чудес. Спустя час после отъезда из города нас догнал Шердан со второй частью отряда. Подсел в экипаж, но был мрачен и задумчив и в разговоре почти не участвовал.

Наш транспорт набрал изрядную скорость, но все равно в Гихон мы въехали в густых сумерках. Впрочем, в город нас впустили, едва начальник караула разглядел Шердана. Еще и отрядили эскорт, сопровождавший экипаж до самой ратушной площади.

— Взгляни-ка, экипаж с гербом Налин, — вдруг заметил маг, наблюдавший в окно, как мы подъезжаем к центральному входу.

И действительно, у бокового проезда, мимо которого мы медленно катились, разгружался в свете ярких фонарей экипаж, похожий на наш.

— Сомневаюсь, что славные сыновья рода Налин путешествуют с таким количеством шляпных коробок. — В голосе Шердана сквозила досада.

— Похоже, у тебя проблемы, — заявил ехидно улыбнувшийся маг.

Уж не знаю, чем так взбудоражила мужчин девица, но решение Шердан принял мгновенно.

— Альгер, твою невесту мне придется… — он замялся, — конфисковать. На благо шайсарата.

— Эй, ты чего удумал? — прищурился маг, но его уже не слушали.

— Лас! Еще круг по площади! — крикнул Шердан и переключил внимание на нас: — Милостью, данной мне, и все такое я расторгаю вашу помолвку и освобождаю… Аль, не смотри на меня так. К тому же у тебя есть…

— У меня уже нет, — перебил Альгер, и в его голосе послышалась тоска. Ох, явно не меня он имел в виду.

— Значит, найдем тебе другую невесту. Даже двух!

Я же сидела в полном недоумении, начиная догадываться, что будет дальше. Но все произошло почти молниеносно.

— Вероника из рода Шенк, согласна ли ты стать моей супругой? — В этот момент Шердан уже проворно надевал на мой палец колечко, снятое с мизинца.

— Эй! Я не давала согласия, — очнулась от ступора я, переводя взгляд с болтающегося на пальце перстня на нетерпеливо ожидающего интригана.

— Подъезжаем уже! Просто скажи да! — рыкнул он.

— Фееричное предложение. — Ситуация мне решительно не нравилась. — С вас объяснение! Хорошо, да, согласна.

Перстень вдруг потеплел и плотно сел на палец.

 

ГЛАВА 6

Экипаж качнулся останавливаясь. Оказывается, пока мы кружили по площади, на крыльце в сиянии фонарей уже собралась целая толпа встречающих.

Полный господин активно приветствовал его светлость, со всеми титулами, а я мысленно добавила в список вопросов еще парочку. Герцог, значит, землевладелец.

— Рассчитываю, что ты как истинная женщина сумеешь избежать лишних вопросов, — шепнули мне, выдергивая из теплого нутра экипажа в прохладный вечер.

Рассчитывай! Кажется, кто-то выразил недоумение по поводу нашего круга по площади.

— Моя невеста пожелала осмотреть фасады домов и храм, она впервые в Гихоне, — ласково погладил жених мою ладошку, притиснутую к его локтю.

Я улыбалась. А на меня смотрели как на идиотку, — площадь тонула в густой тьме южной ночи. Я обратила на новоявленного женишка влюбленный взгляд, полный обещания припомнить ему все.

Гостиная дома градоправителя оказалась просторной и обставленной с большим вкусом.

— Как удачно вы к ужину, ваша светлость, о комнатах я уже распорядился, — продолжал излучать радушие градоправитель, имени которого я не запомнила.

Он бы казался кондитером, благоухающим сдобой и ванилью, если бы не был выше меня ростом. Пока я путешествовала с отрядом воинов, казалось естественным, что эти крупные тренированные мужи такие великаны. Но сейчас, во вполне светском обществе, я поняла, что мой высокий рост, который на Земле доставлял немало проблем, здесь на уровне среднего.

Среди такого количества представителей этого мира мне довелось оказаться впервые. Однако больше всего внимания привлекла пара, только вошедшая в залу. Очаровательная шатенка с глазами лани и мужчина, явно по-родственному схожий с ней, видимо, являлись братом и сестрой. Мужчина тут же подошел к нам. Судя по всему, строгие нормы поведения, не позволяющие заговорить с дамой, пока та не представлена, здесь не в ходу.

— Позвольте представиться — Лайтон, барон Налин, а также моя сестра Камилла, — перехватил он мои пальчики. — Но кто же вы, очаровательное создание?

— Очаровательное создание — моя невеста, — напряженно прозвучал над моим плечиком голос Шердана, или правильно теперь его звать светлостью? — Будущая шаиса Вероника Барас.

На талию скользнула рука, и жених самым собственническим жестом прижал меня к себе.

— Невеста? — Звонкий голосок Камиллы дрожал от негодования.

Судя по гневу, исказившему очаровательное личико, она собиралась сказать много чего еще, преимущественно обо мне. Однако брат, сообразивший, к чему идет дело, дернул девушку в сторону, выговаривая что-то на незнакомом языке.

Я обернулась к жениху, хотя бы взглядом спросить, как вести себя дальше. Вдруг виски пронзили раскаленные иглы боли, и мозг снова взорвался мучительной мигренью, лишающей сознания. Успела лишь закусить губу, чтобы не орать, и потеряла сознание.

Всегда мечтала о таком вот легком балдахине над кроватью. Я голодна, как стая волков. Платье было расстегнуто и приспущено с плеч. Примерно в таком порядке я осознала мир.

— Когда я говорил об избегании ненужных вопросов, то не имел в виду обморок, — чуть насмешливо заявил Шердан с порога, появляясь в покоях через неприметную дверку, но в глазах читалось некоторое беспокойство. — Хотя получилось очень достоверно.

— Ты не уточнил, и я импровизировала, — огрызнулась я мрачно.

— Как чувствуешь себя?

— Восхитительно голодной, — определила я, садясь.

— Распоряжусь подать ужин сюда. — Жених проследил, как с моих плеч сползает платье, которое я едва успела поймать, и вышел прочь.

Впрочем, в одиночестве я не осталась, заглянул обеспокоенный Альгер:

— Шер сказал, что ты очнулась.

— А он не сказал, что я зверски голодна и потому опасна для окружающих?

— Так вот зачем он так рванул на кухню! — улыбнулся маг. — Но учти, придется показаться целителю. Ты не выглядишь изнеженной барышней, падающей в обмороки от дорожной усталости.

— Какому-нибудь местному коновалу? — фыркнула я.

— Вообще-то целитель тут я, — подмигнул парень, разваливаясь в кресле.

Кто-то постучал, и я натянула покрывало до плеч. Но это оказался всего лишь Шердан. Он распахнул дверь, отнял у девушки поднос с едой и захлопнул ногой дверь перед любопытным носом.

— Надо же, светлость — а с подносом.

— Я решил, что мы можем поужинать и в покоях, — невозмутимо ответили мне.

— Знаете, дорогой герцог, вы рискуете остаться голодным.

Плотоядно облизнувшись, я уже покинула кровать и сооружала бутербродище, кутаясь в покрывало и пытаясь при этом не потерять платье. Коварный наряд неумолимо сползал под своим весом.

Шердан заинтересованно понаблюдал за моими попытками не остаться без одежды, но сжалился и принес из смежной комнаты халат. Мужской.

— Благодарю! Отвернитесь хоть, — нашла я в себе силы оторваться от сочного ломтя буженины на хлебе. На Шердана я немного злилась.

Альгер оценил мое нерадужное настроение, соорудил себе бутерброд больше моего и покинул комнату, сославшись на дела бесконечной важности. Герцог отвернулся к окну. А я позволила ткани соскользнуть и накинула халат.

— И как мне теперь обращаться к вам, ваша светлость? — Да, я сама язвительность. — Сколько дней уже мы катим по вашим владениям?

— Два, и не по моим лично. Собственность рода и вопросы наследования в шайсаратах мы тебе еще не объясняли. — Шердан нехотя отвернулся от окна, и я вдруг подумала о зеркальных свойствах стекла. — Ты разве не сможешь больше звать меня по имени?

— Почему же, смогу. Только давай сразу проясним ситуацию. Твое недоверие я вполне понимаю, но если «землевладелец» оказался соправителем шайсарата, то «сотрудник службы безопасности» может оказаться… — Я прищурилась, прикидывая статус. — Не главой, наверное, но рядом?

— Одним из заместителей, — поправил меня этот конспиратор и улыбнулся: — Думающие женщины — это отвратительно.

Я рыкнула и заходила по комнате.

— Барас — это что? — припомнила я.

— Это род. Не богатый представителями, но влиятельный. В младшую ветвь старик Когрем Барас почти принял тебя сегодня днем. Ты его внучатая племянница. Примерно троюродная. Я списался с ним из Эсты.

— Почти?

— Остались сущие формальности. Прежде чем подтвердить статус, хочет побеседовать.

Ох и темнит этот прохвост! Кивнув своим мыслям, я впилась зубами в очередной бутерброд.

— Можешь рассказать про свою несостоявшуюся невесту, — подкинула я идею.

— Нечего рассказывать. Камилла Налин капризна и привыкла получать все, а моему дяде, скорее всего, необходимо устранить меня с арены на некоторое время. У него большие планы на регентство, ведь он один из членов регентского совета. Как старший шайсар Катахены он воспользовался правом на договоренность о браке. Не сомневаюсь, что в руках у ее братца уже есть предварительное соглашение, но, объявив о нашей с тобой помолвке, я просто не дал его озвучить. Наш союз с крупнейшим из Верейских баронств действительно был бы выгоден. По регламенту период свадебных торжеств, поездок в гости и официальной помолвки достаточно длителен.

— Длителен? Да, я заметила. — Вспомнила о кольце, полюбовалась рукой. Перстенек с крупным рубином в окружении черных камней. — А кто у нас дядя?

— Советник, — вздохнул его светлость. — Вернее, член полномочного Регентского Совета, фактически правящего, пока наследник юн. А у меня для тебя предложение, — как-то настойчиво перевел он тему.

— Опять руки и сердца? — развеселилась я.

— Лучше! Горячей воды и мыла! — торжественно произнес Шердан.

Знает, чем соблазнить! Скоро три недели без нормальной ванны.

— Кого за это надо убить? — резво подскочила я. — Показывай!

Шердан рассмеялся. Оказалось, что возможны варианты. Дверка в небольшую, общую на пару покоев умывальню с удобствами и сидячей ванной вела прямо из спальни. Но искуситель сообщил, что в подвале особняка есть шикарная купальня с водой из горячего источника.

Выбор был очевиден, и я, вооружившись косметичкой, двинулась навстречу водным процедурам.

Решительно задвинув перед носом женишка щеколду, счастливо зажмурилась Вода поднималась со дна мозаичной чаши пузырьками и утекала, омывая пол, куда-то за стену.

Скинув надоевшие вещи, я вошла в горячую воду, чуть не повизгивая от наслаждения. Блаженствовала долго.

Отмокнув и вымыв голову остатками своего шампуня, принялась исследовать целый стеллаж баночек, бутылочек и прочей косметической мелочи. Воспользовалась самым безобидным на вид и запах маслом.

Здесь же было зеркало. Только теперь я поняла, что смутило меня еще днем в Эсте. Я действительно помолодела. Ну или просто стала выглядеть, как могла бы, если бы вела здоровый и спокойный образ жизни. Исчез шрамик над бровью, выровнялась кожа на коленях, стесанных в детстве разве что не до костей.

— Интересно. — Я приблизилась к зеркалу, пытаясь разглядеть залеченный зуб.

Пломбы не обнаружилось. Зато мелко завибрировала рама под пальцами, и, как только я отдернула руку, кусок стены беззвучно откатился в сторону.

Нет, понятно, что старинный особняк просто обязан иметь хоть парочку подземных ходов, но в честь чего он открылся для меня? В воображении сразу всплыла картинка, как героиня низкобюджетного ужастика в прозрачной сорочке под тревожную музыку спускается в подвал. Угомонила расшалившееся воображение, надела халат и поняла, что любопытство сильнее. Просто уйти и оставить эту загадку за спиной я не смогу. Решительно подхватила рогатину подсвечника и шагнула в проем.

«Базовый доступ», — прозвучало в голове.

Я эффектно отпрыгнула назад.

Раздался деликатный стук в дверь.

Потом постучали уже менее деликатно, и послышался голос Альгера:

— Вероника? Ты в порядке?

Я заметалась, соображая, что делать с внезапным посетителем. Парень отпрянул, когда дверь резко распахнулась. Быстро осмотрела пустынный коридор, цапнула мага за грудки и втащила в купальню.

— Ника, — мягко заговорил тот, — ты мне очень нравишься, но если нас заст…

— Стоп, — перебила я. — Вообще тебе я невестой приходилась дольше, чем этому интригану. Однако сейчас ты нужен мне как маг. И лучше бы как боевой.

Альгер на меня как-то странно поглядел. Но переключил внимание на зеркало, которое я показывала ему.

Проход закрылся, стоило мне отойти. С замиранием сердца повторила свои действия, предшествующие обнаружению хода. А ну как не получится? Но зеркало послушно уползло в стену, вызвав у меня облегченный вздох.

Меня тут же задвинули за спину:

— Не уверен, что это безопасно.

— Зато как интересно! — Меня охватил азарт.

Теперь, когда я была не одна, дело пахло приключением. А любые приключения — ничто, если их не с кем разделить. Маг шагнул в тянущийся вдоль стены коридор. Я за ним.

— Ничего особенного не слышал? — спросила я, поскольку, пересекая порог, снова выслушала про базовый доступ.

— Нет. А должен? — нахмурился Альгер.

Над его ладонью мягко разгорелась точка света и поплыла впереди, освещая ход. Однако очень быстро он окончился тупиком. Мы проследовали обратно, но там тоже был тупик.

— Не бывает подземных ходов, ведущих в никуда! — возмутилась я, уже настроившаяся на великие открытия.

Прошлась еще раз вдоль стен, оглаживая их руками, но знакомая вибрация в пальцах появилась только там, где был вход в купальню.

— Знаешь, а тут коридор явно заложен, — заметил Альгер, осматривая левый тупик.

— И что за ним?

— Кажется, винный погреб.

Мы весело переглянулись. Маг, озираясь, выбрался в общий коридор. Нужная дверь оказалась заперта, но, присев и поколдовав над замком, Альгер довольно быстро открыл ее.

— Магия? — спросила я, проскальзывая следом и зябко кутаясь в халат.

— Отмычка, — улыбнулся Альгер, убирая что-то в рукав.

И я как-то сразу задумалась. Если Шердан рассказал о себе хоть и не всю, но правду, то об Альгере я знаю только то, что они со светлостью дружат, связаны по работе и обладают магией. Негусто! Сделала себе пометку допросить в спокойной обстановке.

— Смотри, вот та кладка. Будешь ходить и ощупывать стены? — отвлек он меня от подозрений.

Кивнула, не заботясь, увидит ли. И двинулась шарить руками за стеллажами с пыльными бутылками. Не постеснялась даже залезть за огромные бочки. Искомое обнаружилось как раз за ними, когда я уже изрядно продрогла в тонком халате и мечтала вернуться в горячую воду. Часть стены откатилась, открывая короткий ход. Прозвучало уже привычное: «Базовый доступ». Извернувшись, я влезла в щель, не дожидаясь мага, и тот протиснулся за мной.

Тут стояло кресло. Металлическое — такое вполне украсило бы интерьер в стиле хай-тек с примесью стимпанка. Ранее, возможно, имевшее обивку, которая расползлась в труху.

— Светятся огоньки! Это просто обязано что-то да значить, — обрадовалась я, разглядывая гладкую консоль с несколькими тусклыми точками.

Мысли, возникшие еще при виде артефакта Шердана и мелькнувшие в купальне, подтвердились.

«Команда не распознана», — отозвались огоньки.

— Интерфейс? Список команд? Часто задаваемые вопросы? Сим-сим, откройся! Абракадабра! Э-э-э… Алохомора! — начала я искать подход к системе. — Доложить обстановку?

На последнее пришел ответ.

«Периферийные системы нарушены, системы наблюдения нарушены, энергосистемы нарушены, питание недостаточное, требуется восстановление систем», — зашелестело в голове.

И тут я поняла, что Альгер как-то бочком подбирается ко мне и глядит очень нехорошо. Прикинула, как смотрюсь сейчас со стороны, разговаривая со стеной.

— Не вздумай на меня нападать, я не одержимая! — одернула мага.

— Не уверен, — пробормотал он, но немного расслабился.

— Я разговариваю с… духом дома, — попыталась я объяснить максимально доступно.

«Команда не распознана», — напомнил о себе «дух дома».

— Э-э-э… Запусти восстановление системы.

«Недостаточный доступ», — отказали мне.

— А на что моего доступа достаточно?

«Доступ к системе наблюдения».

— Так обеспечь!

«Система наблюдения нарушена!»

— Какой нужен доступ для запуска систем восстановления? — решила уточнить я.

«Необходим полный доступ».

— И как его получить?

«Вопрос некорректен».

Я схватила мага за руку, вытащила обратно в погреб.

— Тут я его не слышу, — пояснила на недоуменный взгляд.

— Секреты шаю?

— Знаешь, похоже, эти шаю — изрядные шарлатаны, — озвучила я свою мысль. — А если меня сейчас не макнуть в горячую воду — я заболею и умру!

— Ох, продрогла совсем? — Меня потянули на выход, загнали обратно в помещение с горячей водой. — Грейся! Найду Шера.

 

ГЛАВА 7

Дом встретил тишиной и сумраком. Благо дорогу я запомнила, поэтому уверенно поднялась по лестнице и теперь скользила по галереям и залам первого этажа. Не хотелось бы попасться на глаза в тонком облегающем халате. Послышались торопливые нервные шаги, с силой хлопнула дверь. И, видимо, не закрылась от удара. По крайней мере, раздраженный голосок был слышен отчетливо. Не сдержав любопытство, скользнула к драпировке, обрамляющей дверной проем.

Говорили на другом языке. Не могу объяснить точнее. Дома, на Земле, я так воспринимала английский и французский. Мама, приезжая с раскопок, часто путалась и могла заговорить на любом, а потом переключиться несколько раз. Так вот сейчас говорили на другом языке, и я его понимала.

— Его нет в покоях! — бросила Камилла, а это была именно она.

— А я говорил, не суетись, — последовал спокойный ответ. — Шайсар у градоправителя.

— Вход в рабочее крыло охраняют эти проклятые мужланы, увешанные оружием. Они меня проигнорировали и не впустили! — Голос то удалялся, то приближался вместе с цокотом каблучков.

Я позлорадствовала и поставила высший балл профессионализму ребят. Суровые мужчины.

— Ты что-нибудь выяснил об этой выскочке? Почему нет? На ней родовое кольцо! Я так ждала этого брака и не позволю какой-то… — Дальше слов я не поняла, но обиделась.

— Камилла, успокойся, скоро коронация, с Шерданом встретишься в столице, помолвка — еще не свадьба.

— А ведь с ней может что-то и приключиться, — прозвучало недобро, голос удалялся.

Я предпочла не искушать судьбу и удалиться тоже. Информации к размышлению хватало.

Проснулась абсолютно счастливой. Перина была мягка, простыни свежи, а я намыта до скрипа. Чем не радость?

На цыпочках прокралась и заглянула в соседние покои. Вчера там было пусто, несмотря на поздний час, а вот сейчас женишок спал, раскинувшись на простынях и не обременяя себя пижамой. Взгляд скользнул по сильным ногам… Я сглотнула и постаралась неслышно закрыть дверь.

Зря старалась. Его светлость открыл глаза и сразу перевел взгляд на меня.

Господи, он решит, что я за ним подглядывала! А я за ним и подглядывала, между прочим. Щеки стали пунцовыми. От греха подальше сбежала в умывальню. Привела в порядок волосы и попыталась самостоятельно надеть платье.

— Помочь? — Шердан стоял возле соединяющей покои двери.

Оценив степень одетости жениха, сочла брюки и не до конца застегнутую рубашку вполне пристойным нарядом и подставила собственную шнуровку на спине. Похоже, поспать этой ночью ему толком не удалось. Работал или же посещал эту крысу Камиллу? Почему-то думать об этом было неприятно.

— Достаточно?

— Да! — хрипнула я, удовлетворенно осмотрев осиную талию, и с сожалением попросила: — Ослабь, а то достоверно падать в обмороки я только учусь.

— Конечно, дорогая. — Глаза в зеркале смеялись.

— Ты здорово управляешься с женскими нарядами.

— В жизни всякое пригодится, особенно с моей работой, — невозмутимо ответил герцог.

— Я думала, твоя работа — строить из себя высокомерного индюка, — улыбнулась я в зеркало.

— Еще бабника, — подмигнул его светлость. — Но это только внешняя сторона. Есть еще занудная обязанность вникать в дела и сидеть ночами над бумагами, анализируя, сверяя, допытываясь, находя нестыковки. — На этом месте он сладко зевнул. — Так не туго? У тебя будет время на покупки, так что займи себя до обеда, а после выезжаем.

Прикинув минусы статуса невесты в виде ревнивых соперниц, от энной суммы на представительские расходы не отказалась. Половина дня на шопинг, бессмысленный и беспощадный. Корсеты, чулочки, жакеты, белье и галантерея в первую очередь. Еще бы прикупить шляпок, булавок и шпилек. Обувь тоже нужна. Задумавшись над обширным списком необходимого, чуть не пропустила уход Шердана. А ведь он ни словом не обмолвился о вчерашнем, может, Альгер ему еще не рассказал? Заглянула к герцогу:

— Альгер вчера похвастался тебе?

— Да, он говорил что-то уже под утро про находку в погребе. Но мне хотелось только спать и было не до вина, — отмахнулся жених, застегивая манжеты.

— Вина? — удивилась я.

Но почему-то решила пока не рассказывать. Зато рискнула пожаловаться на агрессивные планы отставной невесты. Пересказала ночной диалог.

Шердан задумался, что-то прикинул и спросил:

— Ты сможешь изобразить недалекую провинциальную болтушку? Альгера я предупрежу. Он будет твоим восторженным воздыхателем, — уточнил герцог, оценивающе глядя на меня.

— Хочешь, чтоб Камилла сочла меня неопасной и легкоустранимой?

— Именно. Тогда, вероятнее всего, тебя попытаются просто скомпрометировать. Дадим ей готовый инструмент для этого, чтобы она не искала иных способов, — подтвердил его светлость мою догадку. — В высшем обществе это встречается сплошь и рядом.

— Дай угадаю. Альтернатива: свернуть шею на охоте, отравиться несвежим чаем, упасть на нож семнадцать раз и другие несчастные случаи?

— Обижаешь! — Судя по тону, впрочем, герцог скорее веселился. — Ты моя невеста. Но сейчас слишком много дел, которым приходится уделять внимание. А преступления все-таки лучше предотвращать, чем расследовать.

— Это оно! Камилла, душечка, посмотри же! Это оно! — Это было уже восьмое «оно» и четвертый магазин-ателье, поэтому изначального энтузиазма никто не выказывал. — Платье мечты! Как только Шери увидит меня в нем, он с ума сойдет!

Платьишко действительно могло свести с ума неподготовленного зрителя. Ярко-розовый удар по психике, ворох оборок по подолу и контрольный в голову огромным бантом на попе. Торт в худшем его исполнении.

— Ты права! К тому же оно на пике моды! Ах… — Моя спутница коснулась виска. — Что-то мне дурно. Это жара. Я подожду в кафе напротив, пока ты переоденешься.

Камилла с братом увязались с нами сразу после завтрака, узнав, что я иду по магазинам. Однако Лайтон Налин, оценив наши томные переглядывания с Альгером, довольно скоро покинул компанию, сославшись на дела. А вот его сестра задержалась. Собственно, я сама пожаловалась на незнание города, модных веяний и достойных лавок. Так что теперь экс-невеста ходила за нами, бросая злые взгляды из-под ресниц, но продолжая профессионально улыбаться. А также выслушивая бесконечный поток информации о погоде, природе, тетушкином склерозе, котятах, урожае хмеля, масках для лица, начесах шерсти и улове рыбы. Когда заклятая подружка покинула наше общество, Альгер буркнул:

— Еще четверть часа выслушивания этой бессмыслицы, и я был бы готов убить тебя сам, — и сбежал в приемную, из которой просматривалась улица.

Я же быстро избавилась от розового монстра. Перелистала каталог с последними веяниями столичной моды. Рисованный! Выбрала темно-серое платье и шафранный жакет с юбкой. И попросила костюм для верховой езды. По счастью, помимо некоего подобия амазонок нашлись облегающие брюки с длинным жилетом, блуза и легкая куртка. Меня подвели к стоящему в зале манекену.

— Вы уверены, что рискнете надеть такой наряд? — уточнила хозяйка салона.

— Конечно! А в чем проблема?

— Но это так смело, мы взяли его на пробу, побаловать покупательниц столичными новинками…

Кажется, отдавать наряд, сошедший здесь за диковинку, попросту не хотели. Но в этот рыжий, покрытый искусной вышивкой костюм я вцепилась намертво. Так что пришлось уступить.

Набрала почти наугад белья и прочей галантереи. Попросила доставить покупки. Модистка скрылась в подсобном.

— Идет, — скользнул в приоткрытую дверь Альгер.

Был он сегодня чудо как хорош в светлом колете и белой рубашке, причесан, улыбчив и трогательно стеснителен.

— Давай руку. И красней! — шикнул он на меня.

— Я не умею краснеть принудительно, — зашипела я.

Альгер закатил глаза, нашептал на ухо короткий анекдот, от которого я действительно чуть покраснела и хихикнула.

Так нас и застала Камилла. Альгер отскочил от меня и профессионально зарделся.

— Идем же дальше, — засуетилась я. — Я видела чудесную кондитерскую ниже по улице.

Заклятая подружка лишь понимающе поджала губы.

Красивый край, изобильный. Презрев трудности, я ехала верхом вместе с отрядом. К ночи планировали добраться до постоялого двора в каком-то селении.

Со мной поравнялись Шердан и Альгер. Маг открыто веселился.

— Ты не представляешь, Ника будет звездой салонных сплетниц. На твоем месте я бы эту девушку от себя уже не отпускал! — наседал он на жениха.

— Пока она от нас никуда и не уходит, — отметил атакуемый.

— И правильно! Если не соберетесь жениться — оформляй к себе внештатным сотрудником. Находка!

— Чем ты его так впечатлила? — переключился Шердан на меня.

Я переглянулась с магом, подмигнула. В гимназии, где я училась и жила, пока родители колесили по миру, была потрясающая преподавательница русского и литературы. В числе прочего она давала нам риторику и не уставала повторять: «В умении вести беседу кроется большой успех в любви, на работе, в семье». Когда основная программа была пройдена, мы на уроках играли в игру: три минуты говорить о любом названном предмете. Благо классы небольшие. На следующем уроке победители должны были о чем-то рассказывать так же художественно и интересно уже семь минут. В финале лимитом была четверть часа. Вы пробовали несколько минут интересно и связно рассуждать о ластике?

И я заговорила. Альгер, заслышав чуть жеманные интонации, пришпорил жеребчика, вырываясь вперед. Его светлость же продолжал ехать стремя в стремя, словно отрешившись. Кажется, меня не слушают.

— …фонтаны потрясающей красоты, купальни чудесные. Вот вроде той, что в ратуше была, и тоже подземные ходы встречаются, но не заложенные строителями, а ведущие в домик любовницы, а то и в бордель или хоть в погреб. В этом вон оказалась секретная комната наблюдателей шаю, жаль, все системы из строя вышли. Я когда Альгера в купальню затащила…

— Что-о-о? — Меня, кажется, все-таки слушали. В одно мгновение я оказалась выдернута из седла и усажена рядом с Шерданом.

— Альгера, говорю. В купальню. — И ресницами похлопала, доверчиво глядя на хмурую светлость и прижимаясь к мощной груди.

Чтобы не упасть, разумеется, испугалась все-таки.

— Нет, про шаю, что вы там обнаружили?! — спросили меня.

— Значит, то, что твоя невеста наедине в купальне с посторонним мужчиной, тебя не волнует, а какая-то поломанная система «умный дом» в подвале — на пике интереса?!

Я обиделась. Помолвка, конечно, фиктивная, но такое небрежение невестой оскорбительно. Попыталась стащить с пальца кольцо. Оно сидело как влитое и сниматься не собиралось.

— Снять могу только я, — невозмутимо заметил жених.

— Верни меня в седло.

Маг как раз подъехал с моей кобылкой. Меня каким-то неуловимым движением действительно посадили назад.

— В стремя попала? Поводья возьми. — И герцог переключился на Альгера: — И почему ты вчера не рассказал?

— А я пытался. — Видно было, что маг наслаждается ситуацией. — Но кто-то от меня просто отмахнулся. И сегодня, кстати, тоже.

— А что я должен был подумать, когда ты среди ночи являешься весь пыльный, от тебя пахнет вином и в руках бутылка? И заявляешь, что нашел в погребе нечто замечательное?!

— Так ты считаешь меня никчемным прожигателем жизни? Пьяницей? — В ход пошла боевая патетика, я уже почти чувствовала себя отмщенной.

— Аль, что вы там нашли? — Патетику проигнорировали.

— А не знаю, — беспечно заявил маг. — С духом дома болтала Ника.

— Ника? — На меня вновь обратили внимание, я даже перестала ковырять колечко, которое так и не поддавалось.

А я молчу, поскольку чуточку все-таки обиделась. Нельзя ж быть слишком отходчивой. Молча ехали довольно долго. Потом Шердан заговорил неожиданно ровным холодным тоном:

— Я вчера полночи и все сегодняшнее утро перебирал счета и отчеты, выслушивал доклады. Встречался с ключевыми людьми моего ведомства в Гихоне и Эсте, почти не спал, но это меня, конечно, не извиняет. Я должен был отреагировать соответствующе. Итак, Вероника! За неподобающее поведение в отношении моей невесты на первом же привале я вызову Альгера на дуэль и убью за оскорбление чести. Помолвку я имею право разорвать, но, конечно, не буду. Мне она удобна. Потому по приезде в столицу шайсарата ты будешь заперта в башне до свадьбы и лишена сладкого.

И вот умом я понимала, что издевается, но мне стало очень стыдно. Хотя почему мне должно быть стыдно? Моей вины в его загруженности нет. Конфликт решила не развивать. И на вопрос ответила:

— Ваши шаю — шарлатаны. В том доме оказалась встроенная в фундамент система… — Я задумалась, как бы объяснить. — Компьютер. Такой простенький искусственный разум. Но поломанный. В общем, надо искать другой действующий дом. Или не дом. Та подвеска у тебя с собой?

— Ничего не понял. Подвеска тут. — Герцог хлопнул себя по груди. — Но изучай ее лучше, когда доедем хотя бы до постоялого двора. А дом для исследований я тебе предоставлю. Целый замок даже.

 

ГЛАВА 8

Я валялась на кровати в весьма фривольной сорочке и халате, изучая луковку артефакта. Или правильнее называть его прибором?

Отбросив попытки объяснить мужчинам на пальцах, что такое система «умный дом» — а именно с ней у меня ассоциировалось содержимое подвала, — принялась за дело. Сначала пыталась достучаться до вещицы вслух, потом мысленно. Мужчины понаблюдали за моими ужимками полчаса и ушли ужинать. Мой ужин ждал на столике, впрочем, есть не хотелось. Противоестественный голод, терзавший меня после приступа, исчез.

Покрутила циферблаты пальцами. Они тихонько тренькали вхолостую. Надавила на центральную выпуклость одной из половинок. Три диска внезапно сдвинулись.

Исследовательский инстинкт проснулся. Как ни сдвигай диски — они возвращались в первоначальное положение при нажатии на центр. И с другой стороны — в такое же. А если нажать и подержать? Брегет тренькнул и мигнул синим. Нет, не понимаю. Гордость лютовала, бакалавр по специальности «приборостроение» не может даже классифицировать явный прибор неведомого назначения. Ну и пусть я после университета не успела поработать. Обидно.

Засыпала с гложущим чувством неудовлетворенности. Это было плохое чувство, поскольку уже ночью меня пришли удовлетворять. Не буквально. На голову накинули одеяло и ткнули в бок чем-то холодным, отчего тело пронзил самый натуральный разряд тока. Словно сквозь вату чувствовала, как меня спеленали, заткнули, небрежно передали в открытое окно, пересчитав мной углы. Хорошо не уронили со второго этажа. Судя по запаху сена, скрипу и тряске, от постоялого двора уезжали на телеге. Немного придя в себя, я поджала ноги и методично разминала ноющие запястья. Надо ж было так скрутить.

— Гыс, а точно девка нужная? — прокашляли надо мной.

— Так стрелка-то не ошибается. Так на нее и показала. И на окошко ейное.

— Старовата вродь, — с сомнением.

— Зато красивая. Вчера вона на лошади приехала в штанах срамных, а ножки хороши.

Вот только этого мне еще не хватало. Я задергала руками интенсивнее. Кажется, веревка начала поддаваться.

— Щас в пещеру свезем, и можно к Магде заехать, пропустить по кружечке, девок взять. Следа нашего не учуют, вот-вот стада погонят.

Телега действительно прогрохотала по каменистой почве и остановилась. Меня выдернули из-под рогожи и поволокли на плече сквозь кусты. К счастью, я была в одеяле, а то ободралась бы вся.

— Шава, я девку принес, хватит дрыхнуть, песий сын, опять защиту не включил! — Послышался звук тычка и отборный многоэтажный мат. — Все, побег я. Вечером заберут обеих.

Снова куча сена. Одеяло сползло, и стало полегче дышать. Первый похититель ушел, и телега ускрипела дальше. Остался названный Шавой мужик. Он ходил, кряхтел, однажды мне показалось, что кто-то хныкал. Но осмотреться не получалось. А выпутываться из одеяла и лишний раз привлекать к себе внимание не хотелось. Было страшно и противно. Не знаю, для чего меня похитили, но уж не затем, чтобы сообщить о богатом наследстве или выигрыше в лотерею. Что я пропала, выяснят только после рассвета. Скоро, но как меня найдут? Значит, надо выбираться. Добывать одежду и… На этом фантазия буксовала. Все равно я пока не знала, как реализовать даже первый пункт. Одеяло неожиданно откинули.

— Ишь какая краля! — На меня дохнули перегаром, слепя фонарем. — Справная девка. Тощая, но грудастая.

Заскорузлая лапища легла на грудь и больно стиснула. Оставалось только мычать сквозь кляп, от него меня никто не спешил избавлять, в отличие от сорочки: ее попросту стянули до связанных рук. От омерзения из глаз брызнули слезы.

Путы на лодыжках ослабли и упали, массивная фигура отстранилась. Подтянутые к животу ноги распрямились сами. Куда ударила, не знаю, надеюсь, что-то отбила. По крайней мере, пятки заныли, а мужик, скорчившись, прохрипел:

— Курва! Убью!

Он был очень убедителен. Преодолевая слабость, я перекатилась, встала и похромала со всей доступной мне скоростью к выходу из пещеры. До него было несколько десятков метров, и за поворотом пещеры занимающийся рассвет высвечивал камни.

И тут меня скрутил приступ паники. Будто разом навалились все кошмары: отупляющие, сводящие с ума, завязывающие внутренности тугим узлом страхи, ощущение животного ужаса. Рухнула на колени, пытаясь ползти, но в волосы впилась лапища. Я успела только пискнуть, когда меня рванули назад, зато кошмар отступил.

Сжалась на соломе, отстраненно глядя на мучителя. Тот, как-то сгорбившись, держался за сокровенное. Хорошо, значит, приложила.

Шава снова нагнулся, дыша перегаром так, что хотелось закусить, и вдруг отлетел в сторону, сметенный мутной волной, пришедшей от темной фигуры, окруженной радужным сполохами. Впечатанный в стену, он верещал фальцетом. Пришелец шагнул, разглядел меня. В сторону Шавы рванул сгусток огня. Визг оборвался.

— Прости, что так долго. Альгер щит наводил. Иначе эту дрянь на входе не пройти было. — Шердан уже вновь заворачивал меня в многострадальное одеяло.

Наверное, следовало выплакаться, но я сидела у него на коленях. Эмоций не было. Ясное и чистое состояние ума мне даже понравилось, если бы не предшествующие ему события. Я сообщила:

— На входе какой-то предмет. Излучает инфразвук. Этот включал его вручную.

— Найду. Кто в углу?

— Вторая пленница, ребенок.

Герцог с сомнением оглядел мумию имени меня и отошел к двери, осматривая пол и стены. Что-то нашел, выругался, потом еще раз, но, видимо, отключить сумел. Позвал остальных.

— Ты ранена? — Меня снова устроили на руках.

— Бедро и колено ободрано. Что с девочкой?

Под одеяло скользнула горячая рука, кожу защипало, но саднить перестало.

— Альгер долечит, я не целитель. Девочка грязная, напуганная, ничего не знает.

Я заговорила, сама поражаясь бесцветности своего голоса:

— Меня выкрали двое, этот третий. Один кашляет, другой Гыс. На телеге с сеном и рогожкой. Вооружены какой-то дрянью, бьющей… молниями вблизи. И какой-то стрелкой, что указала на меня. Собирались в заведение Магды выпить и по девкам. Вечером должен появиться кто-то и забрать нас.

Шердан кивнул парням, те подхватили девчонку и скрылись.

— Молодец, — сказал он мне.

Мы наконец вышли из пещеры. На камне сидел Альгер, вытирая идущую носом кровь.

— Живая и даже почти здоровая, — облегченно выдохнул он и тяжело встал.

— Что с ним? — спросила у жениха.

— Сунулся под поле без защиты. Зато потом на меня мастерский щит наложил. Тебе лучше поспать.

Веки отяжелели. Последнее, что ощутила, — бережное прикосновение губ ко лбу.

— Привет, — разрушил дремотное состояние голос Альгера. — Я вижу, что ты уже не спишь.

Я сладко потянулась, улыбнулась магу. Тот сидел, развалившись в кресле, и жевал огромный бутерброд с чем-то мясным и невероятно аппетитным.

Светало.

— Сутки! Вы усыпили меня на сутки?

Подорвавшись с кровати, оценила длину надетой на меня рубашки. Пристойно, можно нападать дальше.

— Ника, тебе надо было прийти в себя, — загородился бутербродом маг.

За то и поплатился. Вкуснятину я отняла и собственнически надкусила. Тело требовало движения, желудок — еды, а еще хотелось уединиться. Быстро дожевала отвоеванное и скрылась за неприметной дверкой. Нашли тоже спящую царевну.

Здесь же обнаружились просторная бадейка, полная чуть теплой воды, и душистое мыло в кувшине. Воспоминания ночи как-то притупились, но я натирала кожу в попытке оттереть несуществующую грязь. Ссадины мне залечили, переодели. Можно только предположить, кто именно. От того, что меня в таком беспомощном состоянии видели и эм… осязали, становилось как-то не по себе.

За неимением иной одежды я снова закуталась в рубашку. От ткани пахло чем-то хвойным вроде ели и можжевельника, и едва улавливались уютные мшистые нотки. Закатав рукава этого фривольного платьишка, отправилась искать свою одежду.

— Твои вещи, — указал Альгер на мой разросшийся багаж.

Когда я выбрала по его настоянию платье и оделась, он вернулся и провел по ткани подола ладонями. Малейшие складочки и заломы расправились. Мне бы такой утюг!

— Ника, я хотел попросить тебя кое о чем. Помнишь, в подвале ты назвала меня боевым магом? — Я кивнула: ну назвала, было дело. — Постарайся при посторонних не говорить такого. После Второй Магической войны боевая магия не то чтобы совсем под запретом… — Альгер подбирал слова. — Магия может быть очень разрушительна. А последствия ее необдуманного применения расхлебываем до сих пор. Ее использование принесло много бед, и одно время магия вообще была почти вне закона, но слишком много пользы она дает в своих мирных проявлениях. Так постепенно возродились артефакты, целительство, бытовая магия, щиты и поисковые заклятия.

— А Шер… — Я не договорила. — Ясно. Мне показалось.

Пожала плечами, захотят — сами расскажут. Альгер благодарно улыбнулся.

Поговорить до отъезда не удалось. Меня принудительно загрузили в экипаж, не позволив ехать верхом. Там же устроился отчаянно зевающий Шердан.

— Поймали тех деятелей. Девочка помогла, знала этот борд… трактир «У Магды» в одной из окрестных деревенек. Так что поймали и мм… допросили. А вот заказчика не дождались. Хотя парней я оставил приглядеть. День и полночи окрестные поселения прочесывали, может, спугнули. — Он говорил устало.

— А как вы меня нашли?

— Я кольцо могу на расстоянии ощутить, оно в семье еще до Первой войны передавалось поколениями. А еще, — он поднес руку к моему запястью, проявляя вязь, — предчувствие ночью дернуло, к тебе постучался, ты не ответила, думал — спишь. Но беспокойство не отпускало. В общем, дверь открыли, а тебя нет.

Шердан явно считал себя виноватым.

— Ты сильно испугалась? — Он напряженно всмотрелся в мои глаза.

— Нет, что ты, пьяные насильники нападают на меня регулярно, я привыкла, — беспечно так ответила, но поняла, что перегнула палку. — Он ничего не успел. И хватит ожидать от меня истерики! Для чего нас похитили?

Шердан вздохнул, явно лелея мысль воссоединиться с подушкой в дороге. И начал делиться информацией.

Оказывается, сообщения о пропаже людей приходили к нему уже некоторое время. Одно дело, когда кто-то попадается в лесу зверям, разбойникам или работорговцам — печально, но на островах рабство еще живо, — но народ пропадал самый разный. Чья-то светлая голова отметила закономерность: многие пропавшие одиночки были так или иначе связаны с шаю. Либо это были дети с выявленной кровью, позволяющей управлять артефактами. Изредка у не наделенного этой способностью люда рождались подобные потомки. Возможно, причудливо скрещивались какие-то гены. Таких детей искали представители ордена шаю, приглашали к себе оценить уровень дара. Возвращались только совсем бесталанные, остальные осваивали работу хотя бы с почтовым артефактом. Почтовиков очень уважают, это почетный труд. Вот кто-то из этой братии также исчез, хотя чаще пропадали молоденькие девушки.

Как шайсар и безопасник, Шердан не мог игнорировать эту ситуацию, слишком много подозрительного было в ней. К тому же в преддверии первого совершеннолетия наследника в Регентском Совете царили странные настроения относительно положения шаю в стране. Власть имущим не нравилось наличие обширной организации, фактически неподконтрольной, сильной и хранящей свои секреты. А при усилении влияния магов при дворе это становилось серьезной проблемой. Под предлогом сопровождения матери ко двору Шердан отправился в свои земли, надеясь с этим разобраться.

Сказать по правде, с ходу в политическую ситуацию вникнуть мне не удалось. Однако факт больших грядущих перемен в стране был очевиден.

— Твое похищение даже сыграло нам на руку, жаль, что заказчика не удалось захватить.

— Да обращайтесь, я готова работать невинной жертвой на благо торжества закона! — Ну каюсь, опять не удержалась от яда.

Мое замечание Шердана уязвило.

— Я хочу попросить прощения у тебя как у моей гостьи, спутницы и невесты, что не смог обеспечить твою защиту в своих землях. — Прозвучало прохладно и официально. — Такое более не повторится, и охрана будет усилена.

Я молчала, а он внезапно добавил:

— Я бы не простил себе, если бы с тобой что-то случилось.

Дальше ехали в тишине. Его светлость все-таки пристроился поспать. А я сидела и перебирала ночную добычу. Стержень, излучающий инфразвук, отложили в импровизированный чехол из кожи и решили не трогать, уж тем более не на ходу. А вот то, что похитители называли стрелкой, больше всего напоминало пухлый электронный термометр, только в каком-то рустикальном стиле. Одна отполированная сторона небольшой коробочки с заострением сбоку точно напоминала экран. Прошлые владельцы привязывали ее к куску коры, плавающему в миске, и использовали как импровизированный компас. Наверное, он тянулся к людям с кровью, как у меня? И действительно, стоило предмету попасть мне в руки, он дернулся, словно живой, и ткнулся острием в ладонь, оставив красную точку укола. От этого самоуправства я подскочила и взвизгнула. Шердан подорвался с клинком в руке — опять не заметила, как он его так быстро вытащил, — а вокруг второй образовалось свечение. Но артефакт лишь издевательски мигнул и больше признаков жизни не подавал. Также не отзывалась на попытки ее оживить моя старенькая зажигалка. Сейчас, рядом с брегетом и стрелкой, местное происхождение этой вещицы было очевидно, но назначение, помимо небольшого огонька при нажатии с боков, было туманно. Может, и правда просто зажигалка.

 

ГЛАВА 9

До столицы шайсарата — Катахены — доехали без приключений. Отряд двигался загадочным зигзагом, стараясь охватить максимум встречных городков. В каждом повторялся знакомый порядок действий. Я посещала ресторацию и пару магазинов, иногда гуляла по городу. А мужчины занимались своими делами. Только за мной теперь неотступно таскалась пара охранников. Свои обещания его светлость исполнял. Во время этих прогулок я обзавелась еще парой брючных костюмов и кое-какими мелочами. Несу, знаете ли, столичную моду в массы. Теперь я убирала свою темную косу под шляпу с лихо заломленными полями и перьями.

Возобновила ежеутреннюю зарядку, и хотя делала ее без размаха и в номере, сидеть верхом стало заметно легче. В этом мире я вообще чувствовала себя словно сильнее: и прыгала выше, чем раньше, и уставала меньше. Приятно, с чем бы это ни было связано.

Приближение столицы ощущалось в возросшей интенсивности движения и неуловимо чувствовалось в поведении людей.

Но первая встреча с городом все-таки поразила. Шердан позвал меня, предлагая обогнать отряд, и мы припустили галопом, взбираясь на очередную гряду холмов, покрытых лесом. Здесь у дороги стояла небольшая крепостица. И именно отсюда, с вершины холма, и открывался вид на море. Сразу налетел свежий бриз. А на побережье раскинулся город, окруженный достаточно высокой стеной. В центре города стоял замок, высившийся над побережьем. Белые стены, рыжая черепица. Цветущие террасы. Издали было не разобрать подробностей, но, кажется, я влюбилась. Жених посматривал на меня краем глаза и явно наслаждался и видом на родной город, и моим восхищением.

Дороги были заполнены прибывающими и покидающими город фермерами, торговцами, гостями. Кричали чайки, порывы ветра трепали флаги на башнях и доносили запах рыбы, водорослей и соли.

Мы подъезжали все ближе, под приветственные возгласы стражи миновали ворота и потянулись по улицам к замку. Шердан двинулся вперед, а я откровенно отставала. Дело в том, что Альгер намекнул на скорую встречу с шаисой Тарис. Жених-то у меня, может, и фиктивный, а вот свекровь будет самая настоящая. Засмотревшись на очередной дом, увитый цветущей лозой, я еще чуть отстала, но держала в поле зрения наш экипаж, кативший по центральной улице, и точно знала, что со мной охрана.

С досадной неприятностью столкнулась на одном из перекрестков. Уж не знаю, каковы тут правила дорожного движения, но трое всадников на монструозных конях и в бурнусах откровенно подрезали мою лошадку и повели себя очень нагло. Окинув меня жадным изучающим взглядом, их главный махнул рукой, и мою охрану тут же оттеснили.

— Лучезарная, не стоит так спешить! — Меня обжег взгляд карих глаз. — Сияющая роза, как твое имя?

Ой, мамочки, горячая кровь. Вот, похоже, и состоялось мое знакомство со степняками.

— Не боитесь ослепнуть, дерзкий воин? — Надменный взгляд я пока только репетирую, но уже получается.

Надо продержаться, пока мое отсутствие заметят. Я потеребила запястье, где при приближении руки жениха проявлялась вязь татуировки. Как-то же он почувствовал, когда мне грозила беда в прошлый раз?

Попыталась тронуть пятками лошадь и проехать. Лошадку тут же подхватили за повод у самого трензеля.

— Амир Аянаган, леди Вероника — невеста шайсара Шердана Тариса, не стоит ее удерживать, — раздалось сзади.

Я обернулась. Говорил Натан, а Лас что-то шептал в медальон. Вокруг собирались зеваки.

Названный Амиром мужчина окинул меня еще одним взглядом, от которого одежда должна была задымиться, а то и вовсе исчезнуть.

— И где же он сам? Негоже оставлять такой прекрасный цветок… — Договорить он не успел.

Из-за спины всадника послышалось:

— Я здесь, Амир! — Ледяной голос, не удивилась бы, если бы снег пошел. — Ты вновь за старое?

— Шердан, не так я представлял нашу встречу. Прекрасная Вероника, прошу извинить меня за дерзость. — Амир отстегнул от пояса ножны с коротким клинком: — Примите в знак моего восхищения.

Я кинула вопросительный взгляд на застывшего Шердана, тот едва заметно кивнул, и я взяла клинок.

— Благодарю, — кивнула. — У розы появился острый шип!

Амир белозубо улыбнулся и обернулся к жениху:

— Шердан, ты счастливец! Все женщины твоего дома прекрасны. — Перевел взгляд на меня и добавил: — И дерзки!

После чего что-то скомандовал своим воинам. Меня пронзила запоздалая догадка, однако додумать мысль я вновь не успела. Волна боли обрушилась на мою многострадальную головушку, я вскрикнула и почувствовала, как заваливаюсь с лошади. К счастью, меня подхватили. Остро пахнуло специями, и это стало последним осознанным воспоминанием…

Отключалась я в объятиях Амира. Проснулась в светлой спаленке. Голодная. Очень голодная! Как-то сразу додумала последнюю мысль, посетившую меня перед приступом.

Из-за двери послышались приближающиеся голоса.

— Почему я не могу ее увидеть? Что ты скрываешь, сын? — Приятное такое, певучее контральто.

— Матушка, Вероника действительно без сознания. Ей стало плохо в городе. — А это Шердан.

Пауза, и далее я услышала:

— Хорошо, увидимся позже, ужин подадут в покои, как ты просил.

Снова стук каблучков и тихий хлопок двери. Я как раз поднялась с кровати и подкралась ко входу в соседнюю комнату, когда дверь распахнулась, едва не расквасив мне нос.

— Прости! Не ожидал, что ты встанешь, — поймал отшатнувшуюся меня под локоток его светлость, кинул задумчивый взгляд на кровать и предложил: — Пойдем в гостиную!

Я прошлась, осматривая доставшиеся нам покои. Судя по всему, это были личные комнаты Шердана. Приятные песочные и синие тона, светлое дерево, резьба на мебели — все выглядело очень гармонично и уютно. Здесь имелись еще одна спальня, смежная, через гардеробную, просторная ванная и кабинет.

— А вторая спальня зачем? — спросила у сидящего на диване жениха.

— Когда-то там жила моя няня, потом воспитатель… наставник, — подобрал он более удачное слово.

Я замерла у открытого окна, любуясь разгорающимся над морем закатом. Замок доминировал над городом, разместившись на скальном мысу. Внизу лежала ограниченная еще одним таким мысом бухта, переходящая в устье реки. Желтоватый язык речных вод далеко вдавался в соленые морские. Там же, внизу, шумел и волновался порт.

— Красивый город. — Я вдохнула запах соли и водорослей.

— Да. Здесь особенно хорошо весной, когда зацветают рощи. — Шердан подошел сзади, немного склонился к моему плечу и показал на склоны дальних холмов.

Я тихонько выдохнула, волнуясь от близости этого сильного мужчины за моей спиной. На плечи легли ладони, оглаживая через тонкую ткань блузы. Я повернулась в его объятиях и встретилась с внимательным взглядом серых глаз.

В дверь постучали. Я отпрянула, отчаянно краснея, и снова отвернулась к окну.

Внесли ужин, вернее легкие закуски, в количестве, достаточном для тяжелого обжорства: овощи, тонкие, полупрозрачные ломтики сырокопченого мяса, сыры, ароматные хлебцы, ваза с фруктами. Вымыв руки, я уселась за низкий столик и буквально набросилась на еду. Стараясь не поднимать глаз на сидящего напротив в кресле шайсара. Похоже, моя теория подтверждается.

Утолив первый голод и подождав, пока поест жених, решилась на расспросы:

— Скажи, в Гихоне барон Налин на каком языке сестре выговаривал?

— Это ватанский. На нем говорят в большинстве баронств. Память о былом величии — собственный язык.

— А Амир… — Я запнулась под неожиданно острым взглядом. — Он на каком языке говорил?

— Это хас. Язык степей. — Жених протянул мне бокал вина.

— Красиво звучал. Можешь сказать что-нибудь на степном? — попросила я.

— Когда влюбляешься в женщину — беги от нее, чтобы сохранить свое сердце. Или беги к ней, чтобы обрести свое счастье, — глядя мне в глаза, выдал он явно какую-то восточную мудрость.

Я задумчиво отпила пару глотков. Так. Это я поняла. А там, на улице, не понимала. И в особняке, когда разговор подслушивала, понимала уже все. Надо уточнить все-таки:

— А на ватанском что-нибудь скажи.

— Мама мыла раму.

Я подавилась вином.

— Что случилось? — дернулся ко мне Шердан и, уже осознав, добавил на ватанском: — Так ты, значит, все поняла?!

— Ну да, — слегка напрягаясь, выдала я, поставила бокал и продолжила на хасе: — Похоже, мои приступы — следствие усвоения новых языков. В первый раз меня накрыло, когда ты обратился ко мне в лесу.

— Очень интересно! — Я уловила в глазах жениха азартный блеск. — Давай проверим?

— Нет! Ты не представляешь, как это больно! — Я испуганно отползала от него по дивану, но была поймана за руку.

Да и диван кончился высоким подлокотником.

— Послушай, — наступал на меня по дивану жених, — это для твоей же безопасности. Ну сама посуди, Катахена — город портовый. Если ты каждый раз, услышав новый язык, будешь терять сознание на четверть часа и более, то ты можешь просто пострадать.

Он очень старался меня убедить, поймав уже и за вторую руку и уговаривая, как ребенка, который не хочет пить полезное, но горькое лекарство.

— Не хочу! — Я попыталась закрыть уши, но так мои руки и отпустили, ага.

— Здесь много островитян, их речь звучит всюду. Ква нигра мальиура диаблето деси… — неожиданно начал говорить этот гад.

Я сжалась в комочек, зажмурилась и приготовилась умереть.

Прошло секунд тридцать, но жуткая боль не спешила набрасываться на мою многострадальную головушку. Я с опаской открыла один глаз. Шердан нависал надо мной, удерживая уже за плечи, и напряженно всматривался в лицо. Приободрилась, открыла второй глаз. Боли не ощущалось. И это было прекрасно, но тут один гад подал голос:

— Отлично, давай на других языках проверим?

У меня пропал дар речи.

— Ты! Ты… Я знаешь, как испугалась?! — Я стукнула Шердана кулачком в грудь, потом еще и еще и наконец всхлипнула.

Пресекать женскую истерику этот гад умел не хуже, чем застегивать платья. Мне на затылок легла рука, а его рот накрыл мои губы, исследуя, пробуя на вкус, дразня самым кончиком языка. Я широко распахнула глаза, встречаясь с грозовым взглядом. Шердан усилил напор. И я сдалась, опустила ресницы, отвечая на поцелуй. Чуть прикусила его губу, на что он среагировал тихим рыком. Теперь его губы буквально сминали мои, пили жадно, как изнывающий путник вожделенную воду. И я отвечала с не меньшей страстью, дразня касаниями его язык, проникший в мой рот.

Кажется, кто-то стонал. Не исключено, что я.

Секунду назад я еще лежала, откинувшись на подлокотник, а Шер нависал, ухватив меня за основание косы и властно целуя, но один рывок, и я уже сижу на его коленях. Блуза оказалась моментально вытянута из брюк. Чуть шершавые ладони прошлись по обнажившейся коже спины, пуская от каждого поглаживания волны мурашек, заставляя выгнуться и прижаться к животу Шера. Позволяя отчетливо ощутить, что он хочет большего, а я…

А я судорожно пыталась расстегнуть пуговицы его рубашки. Рубашка не поддавалась. Я застонала снова, от злости на коварную деталь одежды. Очень хотелось коснуться его кожи. Рванула края ворота в стороны, запустила под ткань свои ладошки, оглаживая перекатывающиеся под гладкой кожей мышцы. Нащупала замеченный еще в лесу шрам под ключицей, пробежалась по нему пальцами, провела отросшими ноготками от шеи к спине, и на этот раз застонал Шер.

Сейчас существовали только двое. Я и он. Не припомню, чтобы у меня так крышу сносило раньше. Может, воздух здесь такой?

— Шердан? — Уже знакомое контральто ворвалось в наш мир на двоих. А далее последовало возмущенное: — Сынок!

Надо отдать его светлости должное, в себя он пришел мгновенно. А может, и не был так уж поглощен страстью. Оторвался от моей шеи, которую нежно прикусывал, запахнул расстегнутую на груди блузу, пригладил ткань эдак с сожалением.

— Да, ма… — Запнулся от хрипотцы собственного голоса, кашлянул и продолжил уже нормально и предельно светски: — Да, матушка. Что-то случилось?

Хорошо, что я сидела спиной к входу. Сейчас я ощущала, как щеки заливает краска стыда, и старалась незаметно убрать руки из-под одежды Шера.

— В замке Амир Аянатан со свитой. — И с сомнением прозвучало: — Надеюсь, вы спуститесь к ужину.

Хлопнула дверь.

— Ника, прекращай, никто не съест тебя. Нам пора спускаться. — Шер уговаривал меня уже не менее получаса.

Я валялась на кровати, уткнувшись лицом в подушки, стонала и предавалась самоуничижению:

— Я никогда отсюда не выйду! У вас есть замковое привидение? Так вот будет! Помру и стану бродить ночами по коридорам, гремя совестью…

В дверь задорно пробарабанили и, не дожидаясь, распахнули. В гостиную влетел довольный жизнью Альгер, насвистывая что-то победное.

— Так что, вы идете? — Он замер в дверях спальни, привалился к косяку симметрично уже стоявшему там же Шердану и вопросил: — Какая муха ее укусила?

Тот лишь тяжело вздохнул и ответил:

— Матушка…

— Нику укусила шаиса Галиана Тарис? — Маг хохотнул, я глянула на мужчин из-под локтя.

— Не укусила. Просто вошла в неподходящий момент. Ты же знаешь матушку, ей все нужно контролировать, — пожал плечами жених.

— О! И чем же вы таким занимались! — поинтересовался Альгер с преувеличенным вниманием.

— Ничем особенным… — начал было Шер.

А вот я возмутилась, вознегодовала и даже села на кровати:

— Ничем особенным? Нас застукала твоя мама, когда твоя рука была фактически у меня в трусиках, а моя… — Я осеклась, увидев, как изумленно поползли вверх брови Альгера.

Взвыла, запустила в них подушкой и упала обратно лицом в постель.

— Совет да любовь, — хихикнул маг. За что получил подушкой уже от Шера и предпочел ретироваться.

К ужину мы все-таки спустились. Как Шердану это удалось? Меня просто повесили на плечо, отнесли в купальню и макнули в воду. Как я орала, как орала! Но расчет этого хитрого гада был верен: о смущении я думать перестала, горя жаждой мщения.

В спальне укутанную в полотенце меня ждали невозмутимый жених, самое целомудренное платье, бокал вина и обещание купить домишко в Мастоле, Катахене или любом ином городе, который мне придется по вкусу. Он даже подтвердил обещание магически, и вязь на его запястье усложнилась. Это был веский аргумент, чтобы играть свою роль далее. Мое упущение, что сразу не обсудили этот момент. Я украдкой кинула взгляд на догорающий за окном закат и начала одеваться. К счастью, силой выставлять из комнаты жениха не пришлось, он задержал взгляд на моих ногах, вышел сам и вернулся только помочь с застежкой. Вообще заметила, что при наличии нарядов, явно предполагающих помощь в надевании, мне ни разу не помогала прислуга. Шайсар-горничная. Я улыбнулась.

Идти никуда не хотелось. Хотелось посидеть в тишине и подумать, к примеру, о том, а что это был за порыв страсти. И как теперь будут строиться наши отношения. Поймала отражение сосредоточенного лица Шера в зеркале. Красивый. Только сейчас осознала, что встреть я его там, на Земле, могла бы влюбиться уже в одни эти глаза, мимо бы не прошла точно. Помимо правильных, чуть резковатых черт волевого лица и умопомрачительной фигуры в шайсаре было что-то хищное, дикое и невероятно притягательное. «Наверняка у него масса любовниц», — спустила я себя на землю. И пошла к двери.

По пути Шер путано объяснил, почему Амир останавливается именно в замке, сослался на какие-то деловые и межгосударственные отношения, а также на этикет. Ясно было, что темнит.

Ужин проходил в просторной, элегантно обставленной столовой. Светильники явно магической природы давали свет, сравнимый с теплым спектром ламп накаливания.

За столом собралось почти два десятка персон, но пообщаться, к счастью, со мной никто не смог: жених исправно подкладывал мне блюда и перехватывал вопросы, несколько напряженно следя за Амиром, расположившимся по другую руку от его матери, сидящей во главе стола. Шаиса Тарис оказалась очень привлекательной, хоть и немолодой женщиной с гордой осанкой и цепким внимательным взглядом.

Хотя чему удивляться: Шер рассказал, что с тех пор как не стало отца, шаиса управляла экономикой шайсарата стальной рукой. Всякий, кто считал, что лучше знает, где место женщины, и пытался отправить туда шаису Тарис, очень быстро осознавал свою неправоту и связываться с ней зарекался. Альгер вовсю флиртовал с очаровательной девушкой, чем-то неуловимо похожей на Шердана. Та отвечала на эти скорее дружеские знаки внимания непринужденно, хотя и бросала порой настороженные взгляды на того же Амира. Нам она только кивнула и как-то очень искренне улыбнулась.

По большому счету все, что от меня требовалось, — это вместе с его светлостью выкладывать заученную историю нашего счастливого знакомства и демонстрировать влюбленность.

— И вы сразу поняли, что он ваша судьба? — задавала очередной вопрос дама в лиловом атласе.

И под десятком заинтересованных взглядов приходилось отвечать:

— Он же такой красивый! — «Возлюбленному» доставался очередной контрольный влюбленный взгляд. — Я ничуть не сомневаюсь, что он средоточие всех возможных достоинств и благодетелей.

— И когда вы планируете свадьбу? — не унималась женщина.

— Этот вопрос мы еще обсудим с лордом Барасом, с которым намерены встретиться в столице. — Его светлость своевременно перехватил у меня ответ и сжал кончики пальцев.

Я была близка к тому, чтобы швырнуть в даму соусником. От дальнейшего допроса я сбежала, сославшись на усталость с дороги. Шердану необходимо было переговорить с гостями и матерью, а поддерживать беседу одна я бы не рискнула, слишком многого еще не знала.

Уже лежа в кровати в своей спаленке, я всерьез подумывала подпереть стулом дверь. Запора между комнатами не оказалось. Хотелось разобраться в своих чувствах и решить, как быть дальше. С чего я вообще взяла, что он ко мне что-то испытывает? Пресек истерику, получил недвусмысленный ответ. А дальше само завертелось. Я вспомнила, как именно оно завертелось, по телу прокатилась приятная дрожь.

Но вот стану я его любовницей и что меня ждет? Нельзя привязываться, и влюбляться нельзя. Совместные дела мы завершим через какой-то месяц, и иллюзий я не питала. Потом я буду сама по себе. Мысли, как обеспечить свое дальнейшее существование и не зависеть ни от кого, у меня уже были. Надо срочно на кого-то переключиться. Перебрала достойные кандидатуры. Альгер хорош, но с ним чудесно хохотать над шутками и встревать в авантюры. Может ли он стать больше чем другом? Ребята из отряда отпадают точно, они к невесте начальника не подойдут. Есть еще Амир, но дцатой наложницей в гарем мне не хочется точно. Так и уснула. Если ночью ко мне кто и заходил, сна моего не потревожил.

 

ГЛАВА 10

Проснулась с рассветом бодрая, полная сил, энтузиазма и жажды деятельности. Шердан уже куда-то ушел. Умывшись, я наспех оделась в самое простое скромное платье серого цвета, оживленное неброской вышивкой, и двинулась на поиски приключений. Маршрут, которым мы вчера ходили в столовую, я запомнила отлично, но пройти им мне было не суждено. Подходя к лестнице, услыхала снизу шаги и звучное контральто шансы Галианы. Неожиданно запаниковала и, развернувшись, припустила по коридору в противоположную сторону. Благо никто не попался навстречу.

Поплутав по переходам и лесенкам, я уперлась в винтовой спуск в какой-то башне. Оценив пути вверх и вниз, решила спускаться. Вдруг да попаду в подвал, мне, в конце концов, обещали целый замок на исследование. Почему бы не начать сейчас. До основания башни я, однако, не дошла, и виной тому узкое, освещающее лесенку окно на уровне второго этажа. Оно выходило в небольшой дворик, с утоптанной площадкой и парой деревьев, видимо не просматривающийся из остального замка.

На площадке танцевала грациозный танец смерти гибкая стремительная фигура. Пара клинков сливалась в сплошные гудящие дуги или жалящими розблесками разила невидимого врага. Ни в какой подвал я уже не шла: уютно устроившись в нише окна, оплетенного диким виноградом, во все глаза наблюдала за мужчиной. Он был по пояс обнажен. Мышцы играли под светлой кожей, свободные парусиновые штаны удерживал на талии широкий пояс.

Альгер, а это был он, отошел к стене и снова закрутил очередную мельницу клинками. Потом остановился, потянулся, откладывая оружие, и подошел к стоящему поддеревом кувшину, надолго припав к воде. И неожиданно ворчливо спросил:

— Ты идешь ко мне или нет?

Я чуть не свалилась с окна на пыльную лестницу от этого вопроса, отчетливо прозвучавшего в теснине двора, но вовремя сообразила, что задан он не мне. Аккуратно придвинувшись к виноградной лозе, увидела второго участника утренней разминки. К Альгеру, поводя плечами, неспешно шел мой фиктивный жених, к которому у меня накопилось столько вопросов. Судя по тому, что на обнаженном торсе поблескивали капельки пота, а темные волосы слиплись, он тоже не бездельничал. Клинок у него в руках был один. Узкое хищное лезвие.

Оба встали в стойку и, замерев на мгновение, сорвались в рубку. От неожиданности я чуть не закричала и больно закусила палец. Внезапно схватка распалась. Шердан демонстративно обозначил удар и начал что-то негромко объяснять. Мужчины сошлись снова. Вторая схватка оказалась короче, Альгер просто отлетел к стене. Шердан снова что-то показывал, и все начиналось заново. Чувствовала себя последней вуайеристкой, но оторваться от созерцания перекатывающихся под кожей мышц, стремительных опасных движений и завораживающего блеска клинков было выше моих сил. Наверное, я могла бы следить за этим опасным танцем еще долго, но откуда-то сверху послышались шаги. Я вынырнула из своей ниши и покралась вниз по ступеням. Прошла мимо двери, явно ведущей во дворик, и двинулась ниже.

Здесь свет не горел, и пришлось доставать из лифа свою верную зажигалку. Пальцами одной руки я вела вдоль стены, а другой освещала дорогу. Заблудиться я не боялась, по большому счету коридор тут был один, с незначительными ответвлениями и дверями. Многие, к моему сожалению, оказались заперты. Вспомнила, как лихо отпер погреб Альгер, и пожалела, что не обладаю такими криминальными талантами. Стены на мои нежные ощупывания не отзывались. Может, нужно искать каким-то иным способом? Не знаю, как долго я слонялась под замком, однако результата добиться так и не удалось. В одном лишь месте мне почудился отклик, но видимого эффекта не было. Место я запомнила и отправилась обратно.

Когда чудом вернулась в покои Шердана, он уже был там. И даже успел умыться.

Окинула взглядом одетого в рубашку и бриджи мужчину, сопоставила с недавним зрелищем на тренировке, помотала головой, отгоняя наваждение, и скользнула к себе.

Его светлость, помедлив, заглянул следом, я как раз оттерла грязные следы с подола и вымыла руки.

— Где ты нашла столько пыли? — Шер подошел, снял ниточку паутинки с моего плеча.

— В подвале, вестимо, — раскрыла я пыльное место.

— В каком подвале? — напрягся он.

— Не рискуй оставлять без присмотра юную деятельную девицу, если не хочешь, чтобы она куда-нибудь вляпалась. — Я сняла с плеча еще одну паутинку. Ох, надеюсь, хозяин паутинки остался где-то внизу, а не у меня в волосах.

— Девицам не хватает благоразумия? — поинтересовались у меня.

— Под настроение. Если я до сих пор вела себя пристойно, так это я просто присматривалась.

Шер пожал плечами и пригласил меня на выход:

— Пойдем позавтракаем, и мне пора уезжать.

Как уезжать, куда уезжать?

— Я не шучу, не рискуй!

— К сожалению, уехать мне нужно. Причем придется помотаться по округе. Ты еще не настолько хорошо держишься в седле. Да и в разные места придется заглянуть, кое-где девушке будет просто опасно.

Говорил он это с каким-то виноватым видом, поймав меня за предплечья. Я отвела взгляд от расстегнутого ворота рубашки, в котором виднелись темные волоски на груди, и посмотрела в глаза. Сказала серьезно:

— Я просто не знаю, как вести себя с твоей родней, и не знаю многих реалий этого мира.

— Веди себя как невеста, — пожал плечами Шердан. — Суетись, радуйся жизни, выбирай платье.

— Ну, знаешь ли! — Как же у него все просто. — Во-первых, я никогда раньше не была невестой, тем более правителя целой провинции, а еще не жила в замке со свекровью, а во-вторых, я фиктивная невеста. В лучшем случае через месяц вся эта кутерьма окончится, и мои услуги больше не будут нужны.

Хотела сказать, что не хочу привязываться, поскольку боюсь, что мне опять будет больно. Однако промолчала. Шер так же держал мои предплечья, нависая надо мной, и в какой-то момент мне показалось, что он меня поцелует, даже вперед подался. Но нет, отпустил руки, отошел к окну.

— Ты права. Я не имею права на тебя давить, и вчера был слишком настойчив. — От упоминания о вчерашних поцелуях в животе потеплело, но я отогнала навязчивые мысли. — Это больше не повторится.

Шер обернулся, пристально глядя на меня. А я кивнула.

— Далее, в замке прекрасная библиотека. — Я кивнула снова, любая информация о мире лишней не будет. — Кроме того, можешь выбраться в город с сопровождением. Или с Каризой. Мне кажется, вы найдете с сестрой общий язык, как бы ни сложились наши с тобой отношения в дальнейшем.

Девушка мне действительно понравилась. За ужином она не говорила высокопарных глупостей, не задавала бестактных вопросов и вообще показалась мне умной и приятной в общении. «Вдруг да подружимся», — не стала загадывать я.

— Я мог бы распорядиться, чтобы тебе провели экскурсию по подвалам, но знаешь, не могу отказать себе в удовольствии сделать это самому. Не возражаешь?

Я не возражала, тем более что собиралась без всяких экскурсоводов погулять по коридорам и залам нижних этажей. Подвал замка был, оказывается, трехуровневым. Фундамент буквально вгрызался в толщу прибрежной скалы.

Шердан действительно уехал после завтрака. Я с крыльца поглядела, как разросшийся отряд взлетает в седла и скрывается в темной арке ворот. Буквально лопатками ощущала направленный на меня изучающий взгляд. И действительно, обернувшись, узрела перед собой шаису Галиану. От прочих любопытствующих пока удавалось отделаться, включая безудержную болтушку, но что-то мне подсказывало, что с шаисой этот номер не пройдет.

— Вероника, вы не составите мне компанию во время прогулки? — И меня взяли в оборот.

Сначала прогуливались по саду.

— Ты оступилась, а он поймал и поддержал тебя? Так и познакомились? — допрашивали меня в саду.

Я припомнила, за какие места поймал и подержал меня Шердан при нашем первом знакомстве, и смутилась.

Потом устроили полуденное чаепитие, за которым к нам присоединилась Кариза.

— Зови меня Кари, — отмахнулась она от моего полного обращения под слегка неодобрительный взгляд матери. А когда та отвернулась, сочувственно покивала.

— На острова отправляем дюжину кораблей, по два штатных мага на борт. Не хотелось бы выделять на это сопровождение больше тысячи золотых. Но маги ведь не будут работать за каких-то тридцать золотых, — рассуждала шаиса, отпивая чай из фарфоровой чашечки.

— А за сорок один с половиной золотой будут? — немного округлила я, разгадав уловку и производя несложный подсчет.

— А ты бегло считаешь в уме. — Меня смерили острым взглядом.

Допрос продолжился за обедом.

— Вероника, я слышала, вы имели несчастье повстречаться с юными отпрысками Налин? — подняла щекотливую тему шаиса Галиана. — Несносная девчонка. К тому же откровенно некрасива и с дурным вкусом!

— На мой взгляд, Камилла Налин — особа с приятной внешностью, хотя о том, конечно, лучше судить мужчинам, — постаралась я ответить максимально деликатно.

А меня уже дальше засыпали вопросами и пространными рассуждениями. Я даже поняла, что мне это напоминает: кастинг при приеме на работу в какую-нибудь престижную международную корпорацию. После университета я побегала по таким, но молодого специалиста предпочитали видеть только в роли стажера. Бесплатного. И я вернулась к танцам.

Спас меня управляющий, явившийся с какими-то вестями и документами. Хозяйка дома сразу стала собранной, забрала документацию и, просматривая ее, удалилась в кабинет. Дочь последовала за ней, договорившись, что завтра мы съездим в город. Изрядную сумму на представительские расходы мне мой драгоценный жених оставил.

Остаток вечера я провела в библиотеке. Сначала просто искала ответы на вопросы, в которых, как выяснилось в беседе с шаисой Тарис, у меня были возмутительные пробелы. Потом начала формироваться идея, как отвлечь от своей персоны эту волевую, умную и хитрую женщину.

С помощью молчаливого старичка-библиотекаря я обложилась десятком книг по экономике. Вообще экономикой в современном понимании это можно назвать очень условно. Сборники тезисов, разбор тех или иных прецедентов, описания прошедших торговых кампаний. Очень редко попадались формулы и выкладки. «Ох, Маркса на вас нет», — хихикнула я.

Непаханая целина! Нет, я не экономист, но со школьной и университетской программы в голове завалялась куча обрывков информации. Мне всего лишь надо заронить зерно идеи. Поманить ветром перемен и новыми горизонтами.

Шаиса Галиана производила впечатление очень разумной женщины, к тому же она ведала экономикой шайсарата. В патриархальном мире это было очень высокое положение для дамы. Шайсарат чаще всего управлялся членами одной семьи. Самые важные решения принимались совещательно, на совете, представившемся мне эдаким советом директоров. Однако в своей области каждый из шайсаров мог действовать довольно свободно. Максимилиан, дядя Шердана и Каризы, отвечал за политику и взаимоотношения с соседями. А кроме того заседал в Регентском Совете. Сам Шердан отвечал за охрану и безопасность в целом.

Просидев над книгами до самого вечера, я поняла, что какого-нибудь великого историка, изучающего экономику, хватил бы кондрашка, столкнись он с этим миром. Вроде система традиционная, ручной труд, сельское хозяйство, обычаи. Но тут вступают в дело шаю и магия. Технологии иные, но банковская система работает почти как современная, да и сообщение хорошо налажено. Задумалась, набросала список пунктов, характерных для рыночных отношений, а также их плюсы. Написала о разделении труда, обучении, индустриализации. На третьем листе, исписанном мелкой непривычной вязью, я выдохлась и стала думать, как бы подбросить идею своей условной свекрови.

С этой женщиной хотелось сохранить хорошие отношения и в дальнейшем, пусть и с ее сыном у нас ничего не получится. А значит, надо ее заинтересовать. Если я хочу хорошо устроиться в этом мире, то мне нужны союзники и, возможно, клиенты.

До плода моих трудов шаиса добралась сама. Я оставила библиотеку, мечтая подкрепиться, а когда вернулась, Галиана была уже в библиотеке, сидела на моем месте и продиралась через почерк. Старичок-библиотекарь доложил, наверное.

— Это твои мысли? — подняла она на меня серьезный взгляд своих красивых зеленых глаз.

— Нет, не совсем, это все, что мне удалось вспомнить из того, чему меня когда-то учили, — честно ответила я. — Но это действенная система, проверенная временем.

— Ты ведь написала это для меня.

Я только кивнула, хотя ответ ей, кажется, был не нужен. Больше на меня внимания не обращали. Добыв себе книгу с описанием шайсаратов и основных видов производства в них, я удалилась изучать экономическую географию в спальню.

 

ГЛАВА 11

Шердан ночевать не приехал. Я даже дверь между комнатами оставила приоткрытой, чтобы услышать, если что. Но до утра мой сон никто не побеспокоил. А утром убежала в примеченный дворик и, оставшись в бриджах и топе, выполнила полную разминку, кое-что из йоги и немного потанцевала. Очень не хватало музыки, но телефон и плеер тут заряжать было нечем. Спустя час, накинув рубашку, я буквально пританцовывала на ходу, возвращаясь в покои. Осталось пройти буквально пару поворотов и лестницу, когда на талии сомкнулись чьи-то руки и меня рывком затащили в темноту…

Я даже пискнуть не успела — мой рот прикрыли ладонью, зато с размаху наступила кроссовкой на подвернувшуюся ступню. Надо мной прошипели что-то неодобрительное и явно нецензурное. Но не отпустили, тогда я добавила проверенный укус за слегка расслабившуюся руку. На этот раз мои действия успехом увенчались. Руку от лица быстро убрали, и я смогла оглянуться.

Мы стояли в затененной комнате одного из покоев замка. Я и Амир.

— У этой розы есть шипы и без клинка. — В голосе была отчетливо слышна насмешка.

— Что вы себе позволяете! — холодно проговорила я, не позволяя втянуть себя во флирт.

— Я отчаялся застать прекрасную розу, — Амир отступил, оглядывая меня, — в более спокойной обстановке. За завтраком вчера я не смог уловить и взгляда, в обед прекрасную розу похитила хозяйка этого дома, за ужином мне также не повезло. — Действительно, я опоздала вчера к формализованному приему пищи и перекусила на кухне, слегка смутив обслугу.

От еще одного более чем нескромного оценивающего взгляда мне захотелось запахнуться в рубашку, замотаться в портьеру и спрятаться за угол.

— Мне пора, не хочу опаздывать к завтраку. — Но на моем пути к выходу высилась массивная фигура.

Смерила Амира ледяным взглядом. Хорош, конечно. Смуглая гладкая кожа, красивый рельеф и темная дорожка волосков над поясом штанов. Опустила глаза, чтобы мое разглядывание не было таким демонстративным. Амир был босиком, и моим легким замешательством он наслаждался.

— Вероника, неужели этот сухарь и бабник разжег в вас такой пожар чувств, что вы не видите его истинной природы?

— И это мне говорит мужчина, для которого нормально обладать целым гаремом жен! — не сдержала я своего возмущения.

— Жена одна. Наложниц может быть несколько, — объяснили мне как ребенку. — Одной женщине трудно нести бремя страсти мужчины, она может быть нездорова, не в настроении или носить дитя. И если мужчина может поднять детей от многих женщин, то почему бы ему не сделать этого.

И все это с улыбкой и чувством такой непоколебимой правоты.

Неожиданно Амир шагнул ко мне, и, отшатнувшись, я уперлась в стену. Горячие пальцы скользнули по моей скуле, подхватили локон, заправляя его за ухо. Опускаясь, задели шею, пустив этим прикосновением россыпь мурашек. Амир с удовольствием глянул, как на моем вскинутом предплечье поднялись волоски. Его самодовольная улыбка заставила меня опомниться:

— Мне вот интересно, а попирать законы гостеприимства в доме, хозяева которого тебя приняли и предложили пищу, оскорбительно относиться к другим гостям, более того, к чужой женщине, — это тоже как-то красиво обосновано?

Ну хоть улыбка эта с его лица сошла. И я собралась закрепить успех.

— Если это все, то я пойду. — Я решительно шагнула к выходу.

Амир посторонился.

До покоев домчалась пуганой ланью. Вот пришла беда, откуда не ждали! И чего хочет? Хотя чего именно хочет — понятно, да и замуж он не предлагал, так что никаких иллюзий. Нашел дурочку. Насколько проще быть невинной девушкой, тело еще не знает сладостных удовольствий и реагирует спокойнее. Не отзывается дрожью на ласку. По-моему, у меня просто давно не было личной жизни. Или воздух здесь такой.

За завтраком не оказалось шаисы Тарис. Чай с ароматными булочками пили только Кари и еще две леди, имен которых я не запомнила. Амира тоже не было, это меня немного успокоило.

— Не знаю, что ты сделала с матушкой, но она не спала полночи. Сегодня как встала, вызвала управляющих. И опять сидят в кабинете, что-то считают. Кстати, звала тебя к себе после завтрака, — прошептала мне младшая Тарис.

На что я пожала плечами и действительно отправилась в кабинет.

Шаиса Галиана смотрела на меня напряженно и внимательно несколько минут. Я молчала, она тоже. Наконец, отослав из кабинета своих помощников, заговорила:

— Я сразу поняла, что к роду Барас ты не имеешь отношения, но никак не могла раскусить, кто же ты. У тебя прекрасное образование, неплохие манеры, есть свое мнение. Я не буду выпытывать правду. И я не лезу в дела сына, ему виднее. Если захочешь — расскажешь сама.

Я благодарно кивнула, поскольку действительно не знала, что стоит рассказывать.

— Меня интересует другое, — продолжила шаиса и похлопала рукой по стулу рядом с собой. — Расскажи подробнее про рыночную инфраструктуру и системы государственного регулирования экономики.

Я мысленно застонала.

Если бы не Кариза, мое обескровленное тело нашли бы в глубинах библиотеки. Шаиса Галиана была очень умной женщиной с практичным деловым складом ума. Увлекающаяся и решительная, она усмотрела выгоду в знаниях, предоставленных мной ей. И со всем присущим ей темпераментом принялась решать новую поставленную задачу.

До полудня мы просидели в кабинете, но потом Кари вырвала меня из цепких матушкиных рук, сообщила, что уже подали коляску и нас ждут неотложные дела в городе.

Уже спустя полчаса мы хохотали в каком-то кафе. Она рассказывала случаи из жизни, делилась впечатлениями от столицы. Я же делилась какими-то байками из своего прошлого и недавнего путешествия, чуток адаптировав и сократив. В общем, Шердан оказался прав, выросшая при такой матери девушка не могла быть чопорным инфантильным цветочком. Мы подружились.

— Ты действительно не стесняешься носить эти облегающие костюмы для верховой езды? — уточнила она, когда мы начали рейд по лучшим городским ателье.

— Ничуть. К тому же путаться в юбках, чулочках и подвязках, сидя верхом и рискуя свалиться, куда хуже. — Не объяснять же, что половину жизни пробегала в джинсах.

— Если честно, то, когда отец учил меня верховой езде, я тоже носила парусиновые штаны, но открыто так ездить не принято. Хотя столичная мода… — Кари хитро улыбнулась и заказала себе пошив нескольких таких костюмов.

Потом она весело смеялась, глядя, как я ругаюсь с мастером в обувной мастерской, отстаивая тот факт, что туфли и сапоги мне нужно пошить на правую и левую ногу, а не одинаковые, ибо «обтопчутся» со временем. Отстоять свою позицию удалось только в третьей мастерской. Молодой мастер обещал все выполнить в лучшем виде, и мы долго рисовали эскизы. Чуть ли не впервые я оставила в обувном целое состояние и была абсолютно счастлива.

А потом я на свою голову, жутко стесняясь, спросила, где можно подстричься и как тут удаляют нежелательные волосы. Вопрос возник не просто так — меня начали здорово беспокоить собственные голени и отросшая челка. Моей неосведомленности Кари если и удивилась, то ненадолго, поскольку уже тащила меня куда-то с неподдельным энтузиазмом и фанатичным огоньком в глазах.

Наверное, так мог выглядеть какой-то очень претенциозный спа-салон. Шикарная платиновая блондинка, холеная от кончиков ногтей до идеальной укладки, встретила нас с профессиональным радушием. Приняла меня с рук на руки, взвесила приятно звякнувший мешочек, переданный ей Кари, выслушала пожелание:

— Полный комплекс. Для обеих.

И нас поглотили недра этого заведения.

Я, конечно, знала, что красота требует жертв. Но не таких же! Дикий мир, тут даже в салонах красоты пытки применяют.

Сначала меня замочили. В смысле решительно и непреклонно макнули в ванну и, пока я отмокала, занялись моими изрядно пострадавшими от всех злоключений ноготками. Стоило немного расслабиться и разомлеть в приятно покалывающей кожу жидкости, как ванна закончилась и начался массаж. Это самое близкое цензурное слово, которое подходит к тому, что со мной сделали. Худощавая и откровенно невзрачная дама размяла руки и приступила к экзекуции.

Кажется, она нашла начало и конец каждой мышцы в моем теле. В том числе тех, о которых я не подозревала. Меня трижды свернули в бараний рог, выгнули во всех гнущихся местах и в некоторых негнущихся.

Больше всего я напоминала себе отбивную, только очень довольную жизнью. Восхитительная легкость и нега растекалась по всем клеточкам тела. А потом до меня добрался маг.

Оказалось, это заведение было мало того что лучшим в городе, так еще и единственным, в котором работали подобные специалисты.

Меня снова загрузили в ванну, потом возложили на очередной стол, и, поглаживая мою голень, миниатюрная большеглазая девушка уточнила:

— Временно или радикально?

Какие странные вопросы, право.

— Разумеется, радикально! — Да за возможность больше не беспокоиться о таких мелочах половина женщин Земли душу бы продала. И я решительно добавила: — Везде!

— Это может быть больно, — пыталась предупредить она.

Да, это действительно было больно. По ощущениям с меня содрали кожу, аккуратно ощипали ее и бережно натянули обратно. Я выла, ругалась, проклинала магию в целом, красоту в частности, все салоны и себя. И угомонилась, лишь когда пострадавшей кожи коснулась прохладная успокаивающая волна.

В шикарный холл я вышла позже Кари, та уже сидела в кресле, беседовала с недавней платиновой блондинкой и наслаждалась кофе с крохотными канапе.

Кари сияла. Буквально. Нежнейшего оттенка идеально ровная кожа, густые темные кудри, рассыпавшиеся по плечам, блестящие глаза. И тут я увидела в зеркале свое отражение. Даже рукой помахала, убеждаясь, что это действительно я.

Как и у Кари, прежде всего внимание привлекала кожа. Так выглядят на фото в глянцевых журналах модели и звезды, идеально отснятые с правильным светом и тщательно отретушированные. Шелк и атлас.

Заметив мою реакцию, женщины переглянулись и довольно улыбнулись. Я успела только сбивчиво поблагодарить, когда подруга подхватила меня за руку и утащила на улицу, где ожидающий экипаж повез нас навстречу ужину.

 

ГЛАВА 12

Ужин прошел несколько напряженно. Я ела морепродукты. Амир ел меня, ладно хоть глазами. По излишне глубокому декольте, которое я себе позволила, ощутимо гулял сквозняк взглядов. За всем этим наблюдали женщины рода Тарис. Галиана размышляла о чем-то своем, иногда перебрасываясь фразами с Амиром. Кари откровенно забавлялась. Днем она мне поведала, что Амир является одним из сыновей нынешнего правителя степняков. Не старшим, но, учитывая довольно вольные правила наследования, вполне мог оказаться преемником власти.

В шайсарат он приехал договариваться о браке. Кариза считалась выгодной невестой, и этот союз мог бы способствовать укреплению дружбы и торговли. Шаиса Галиана подозревала, что тут тоже приложил свою руку дядюшка Максимилиан, натолкнув степняка на эту мысль.

Гордый сын степей изрядно удивился, когда не впечатлившаяся его красотой и статью барышня отказала в притязаниях на руку и сердце. Судя по краткому пересказу, предложение выглядело примерно так: «Вы привлекательны, я чертовски привлекателен, к чему терять время?» Но лицо он сохранил, и сейчас стороны вдумчиво прорабатывали долгосрочные соглашения. После ужина я, извинившись, сбежала, мысленно прикрывая дыры, протертые во мне жадным взглядом.

Амир пытался проследовать за мной, но его ловко задержала вопросом шаиса Галиана. Я за это была ей очень благодарна, хотя подозревала, что до покоев добежать не успею. Разве что придется задрать широкую длинную юбку, снять туфельки и мчаться через ступеньку.

Оценив длину лестницы, юркнула под нее в коридор, ведущий к кухне. Затаилась и вскоре с улыбкой послушала топот сапог по ступеням. Промелькнула массивная фигура. С моей позиции было отлично все видно, основание лестницы отражалось в оконном стекле, а я стояла в полумраке. Итак, охотник умчался. Буквально за ним по пятам, вроде шагая, но почти бегом, проследовал один из служащих шаисы Галианы. Я улыбнулась. Все у нее под контролем. Третья фигура скользнула по лестнице почти неслышно. И тоже исчезла наверху. Соглядатай?

Что ж, в покои я теперь точно не скоро пойду. Решительно ухватилась за ручку приметной двери напротив кухни и спустилась по ступеням вниз в едва подсвеченную тьму. Надеюсь, второе имя Шердана Тариса — не Синяя Борода. Я нервно хихикнула своим мыслям, ведя пальцами по стене.

Каблучки постукивали по пыльному нехоженому полу, зажигалка выхватывала кусочек коридора из мрака. Хорошо что я не боюсь темноты. Точнее, не боялась, пока темнота не сказала мне зловеще:

— Бу!

Зажигалка погасла. Я вздрогнула, обернулась и завизжала. Если бы не забрела так глубоко, наверное, замок был бы поднят по тревоге. А так прозрачную фигуру просто смело звуковой волной.

— Чего так орать? — Дух выглядел ошеломленным и ковырялся в призрачном ухе.

— От неожиданности, — покладисто ответила я, и уточнила: — Если не ошибаюсь, то предо мной призрак.

— Сама ты призрак. Я — дух. — Прозрачный мужчина в балахоне и остроносых туфлях горделиво приосанился и подрейфовал куда-то в сторону.

— Постой! — Я пощелкала зажигалкой, в свете огонька он становился совсем малозаметным. — Ты здесь живешь?

— Это самое неподходящее слово, которое только можно было придумать. Я здесь умер!

— Прости. — Я устыдилась.

— Что взять с глупой иномирянки, — фыркнул дух, но дрейфовать в стену перестал.

— Откуда…

— При жизни я был прорицателем, лучшим в своем деле! Ко мне выстраивались очереди! Моего расположения искали! — Глаза на худощавом лице разгорались, дух замер, глядя куда-то в неведомую даль.

— И что? — спустя минуту решилась я нарушить тишину.

— И все. — Он отмер, пожал плечами. — Ладно, я не обижаюсь. Не я первый, не я последний, кого прикончил хозяин замка.

Я зябко повела плечами от этих слов. Шердан убивает людей в подвалах? Или его дядя? Стало совсем неуютно.

— Ага! Впечатлялась! — Дух мерзенько похихикал и вдруг поклонился: — Мэтиус.

— Вероника, — мрачно ответила насмешнику.

Дух только пожал плечами, все так же хитро улыбаясь. А я поняла, как сильно успела замерзнуть.

— Мэтиус, а давай я завтра оденусь потеплее и опять сюда спущусь? Поболтаем. Или ты наверх поднимайся.

— Нет, я в верхний замок не пойду. А ты заходи, если что. — Мэтиус гостеприимно развел руками. — Только без этого своего хахаля. К нему не выйду.

— Он мне не хахаль. До завтра!

Стуча зубами, я покралась в свои покои. У дверей меня никто не караулил, внутри тоже оказалось пусто. Хотя, когда закрывала дверь, показалось, что я заметила какую-то тень в коридоре.

— Разденьте меня, но не будьте слишком торопливы, как все мужчины…

Мурлыкая одну из своих любимых песен, я энергично разминалась на обнаруженном дворике. Прыжок, жете, прогиб, плие, наклон. Тело буквально пело после вчерашнего массажа, и я летала над утоптанной площадкой. Утренняя прохлада приятно освежала.

В планах было сытно позавтракать и навестить подвалы.

Я уже почти закончила тренировку, когда взгляд случайно упал на увитое виноградом окошко. От неожиданности оступилась и пребольно подвернула ногу. За листвой отчетливо виднелась мужская фигура.

— Ника, ты в порядке? — Шердан ворвался во двор и склонился надо мной, в глазах плескалось беспокойство и чуточка вины.

Да-да, я из-за тебя свалилась!

— Ты подглядывал!

— Судя по тому, что ты нашла этот тренировочный дворик, ты тоже этим грешишь, — отмахнулся он. — Покажи ногу.

Я немного смутилась из-за того, что меня раскусили, и попыталась встать. Лодыжку прострелила боль. Я зашипела.

— М-да, лучше к лекарю или дождаться, пока Альгер проснется, — покачал головой мужчина, после чего легко поднял меня на руки. Подкинул, перехватывая поудобнее, отчего я пискнула и рефлекторно схватилась за его шею.

— Дверь открой, — попросил он, и я убрала руки.

Однако этот гад уже на первых ступенях дал мне немного сползти и подкинул снова, так что дальше я держалась за его шею, не отпуская. Коварный тип улыбался. Я незаметно принюхалась, вдыхая приятный можжевелово-пряный аромат с примешивающимся запахом оливкового мыла.

— А ты давно вернулся?

— Нет, только ополоснуться успел и тебя искать пошел.

Хотела спросить как, но вспомнила, что он нашел меня даже в пещере.

Шер внес меня прямиком в ванную. Надо думать, после полуторачасовой тренировки пахло от меня не фиалками. Предложил помочь, но я с негодованием выставила его за дверь. Он ухмыльнулся, но вышел, пообещав прислать девушку.

Когда немного смущающуюся меня вымыли, вытерли и одели в поданный наряд — зашел снова. И отнес в гостиную, где нас ждал накрытый столик.

Забота была очень приятна, хотя и несколько волновала. Особенно волнительно стало, когда припомнила, чем закончилась наша прошлая трапеза здесь. Постаралась не краснеть и принялась за чай с булочками. Шер не отставал, уплетал что-то очень аппетитное в горшочке.

— Кстати, что ты сделала с моей мамой?

— Почему сразу я? — возмутилась я, даже жевать перестала.

— Таман сказал, что шаиса загорелась поданной тобой идеей. — Кажется, его светлость говорил об управляющем.

— Поделилась основами экономики своего мира. — Я пожала плечами.

— Что? Ты ей рассказала?!

А вот не нужно на меня голос повышать.

— Между прочим, мне устроили форменный допрос, разве что пыток не применяли. Пытки были потом. — Я вспомнила посещение местного храма красоты. — И вообще ей хватило двух вопросов, чтобы выяснить, что я самозванка. Дальше она выясняла степень моей опасности, ну или полезности.

— И какие же это вопросы? — поинтересовался он.

— Спросила, где я выросла и какие вина у нас подают к столу в это время года. А дальше слушала, как я нескладно вру.

— Да, мое упущение, — помрачнел Шер. — Ладно, все равно пришлось бы признаваться.

— Как ваше расследование? — переменила тему я.

— Вышли еще на две банды и взяли одного заказчика, который, увы, тоже оказался посредником. Немного отоспимся и поедем дальше. Есть еще зацепки.

Дверь открылась без стука, и ворвался заспанный Альгер:

— Ника, привет, о, моя прекрасная экс-невеста! Отлично выглядишь! Я скучал! — Он оглядел стол, подцепил самое симпатичное пирожное, закусил куском окорока и заявил, что остается завтракать у нас.

— Кстати, — Шердан откинулся в кресле, — не провоцируй Амира.

— С чего ты взял? — Моим голосом можно было лед заготавливать.

— Доложили, — прозвучал туманный ответ.

— За мной, значит, следят?

— Не за тобой, ребята жалуются, что за тобой невозможно следить, ты постоянно куда-то пропадаешь, — признался он. — А вот за ним следят.

— Я, значит, провоцирую? — Я закипала. — Пусть твои люди следят лучше, а то он поймал меня в коридоре, затащил к себе, зажал в углу, обозвал тебя последним бабником и предложил сменить сомнительную честь быть твоей невестой на счастье занять место наложницы при нем. Может, согласиться, а?

Я завелась и буквально выплевывала слова. Шердан выпрямился в кресле. С каждым моим словом его глаза все сильнее щурились. На скулах играли желваки. В конце концов его лицо озарила очень нехорошая улыбка, он встал и молча вышел. Альгер дернулся было следом, но я удержала его за рукав.

— Куда он? — спросила растерянно, заслужив странный взгляд.

— Убивать пошел, — беспечно бросил маг.

— Как? — опешила я.

— А чего ты добивалась? — Альгер сел обратно.

— Я просто обиделась на такое обвинение. А тогда, ну… испугалась очень. Он как-то решительно настроен был.

— Ника, мне надо идти, если они затеют дуэль, то понадобится секундант и, возможно, лекарь.

— А мне ногу можешь полечить? — спросила я нервно. Хотелось куда-то бежать, и было очень страшно за Шера.

— Что ж ты сразу не сказала!

— Пока сижу — не болит, — буркнула я, а мою ногу уже водружали на стол и накрывали ладонями.

— Может, тебя вообще не лечить? — проворчал маг. — Тогда ты точно будешь сидеть здесь и тебя не нужно будет разыскивать по всему замку.

— Не поможет. Я даже со сломанной ногой танцевать ходила, — призналась я честно и добавила: — Альгер, скажи мне, что этот Амир отвратительный боец.

— Хотел бы, но степняки буквально рождаются с оружием. Я против него и минуты не продержусь.

У меня дыхание перехватило. Что я наделала?!

Мы неслись по коридорам. Маг у кого-то что-то спрашивал через медальон.

Противоборствующие стороны обнаружились в одном из дворов. За казармами. И от мира и согласия было далеко. Амир вертел в руках изогнутый хищный клинок, Шердан извлек из ножен почти прямой меч. Когда тренировался с Альгером, у него был другой.

Воины сближались, обступая выложенный светлыми камнями большой круг. Похоже, место для поединков тут было выделено и использовалось регулярно.

До шаисы новости еще не дошли, по крайней мере, со своего места в тени стены я ее нигде не видела.

— Поединок до результата, — объявил какой-то мужчина.

Липкий страх стиснул внутренности. Запястье неприятно покалывало. Хотелось подойти, что-то сказать. Но пока я раздумывала, негромко продребезжал от пинка щит, висящий на перекладине. И пара противников в круге сорвалась в стремительную рубку.

Я закусила палец, чтобы не орать, и дернулась вперед. За плечи меня поймал Альгер. Кажется, он был не слишком взволнован.

Мужчины сходились раз за разом, обмениваясь молниеносными ударами.

— Видишь, как отличаются их техники, — нашептывал мне на ухо маг, и я кивала, хотя ничего не понимала в рисунке боя.

— У Амира ятаган, раны наносит режущие за счет веса и изгиба. А у клинка Шера изгиб слабый и заточка полуторная. О! Сейчас будет… Надо же! Отбил! — с досадой прокомментировал Альгер. — А у меня не получается. Так вот, Шер может наносить и режущие, и колющие…

В этот момент Амир как-то хитро крутнулся, резко меняя направление атаки, и я увидела, как Шердан сильно отклоняется назад, падая на руку. Но тут же изворачивается, перекатываясь в сторону, еле уходя от широкого рубящего удара наискось.

А дальше у меня был шок. Я пыталась рвануться в круг, видя, как стремительно краснеет на груди моего брюнета рубашка. Но меня все так же удерживал маг. И судя по тому, как впивались в мои плечи его пальцы, спокоен он больше не был. О том, что останутся синяки, подумала как-то отрешенно.

— Смотри.

И я смотрела. А что мне оставалось?

Вскоре даже несведущей мне стало понятно, что что-то изменилось. Противники снова сошлись, но теперь Амир пятился. Отбивал удары, все более мрачнея, и снова пятился. Шердан двигался и атаковал стремительнее, чем прежде, хотя лично мне это казалось невозможным. Я осознавала только одно: долго так продолжаться не может. Он ведь кровью истечет, устанет. Но, как оказалось, данная тактика имела свою цель. Дикий напор заставил ошибиться уже Амира, тот на мгновение замешкался и тут же получил жалящий укол в ногу, а затем еще один. Узкое лезвие пронзило ключицу, выводя степняка из строя.

Звякнула о камни упавшая сталь, и степняк припал на одно колено.

Альгер меня больше не держал, поспешив туда, где Шер уже что-то говорил своему противнику, помогая ему подняться.

— Ника! — Обернувшись, я увидела, что ко мне подходит Кари, а шаиса Галиана скрывается в замке.

Кари проследила за моим взглядом, подмигнула.

— Матушка очень довольна, — заговорщицки проговорила она. — Теперь она с Амира не слезет, пока не вытрясет все, что хотела, и даже больше. Проигравшая сторона всегда уступает. А ты что такая бледная?

Тут она заметила, как к нам идут ее брат и Альгер. А меня не отпускало чувство, что все вокруг как-то не так реагируют, как должны бы. Два поединщика, смертельная опасность. Или не смертельная? Ведь Шердан не убил Амира. Я уже не понимала решительно ничего.

Кари поцеловала брата в щеку. Сделала мне страшные глаза и упорхнула, а меня уже молча поймали под руки и увлекли в сторону покоев.

— Почему ты так побледнела? — Шердан вышел из спальни, на ходу надевая рубашку.

— Я подумала, что один из вас умрет. — Я оторвалась от разглядывания маникюра.

Грудь шайсара пересекал длинный розовый шрам. Прежде чем сбежать, Альгер объяснил, что скоро даже рубца не останется, только полоска незагорелой кожи.

— Это был поединок до результата. — Он пожал плечами и сел на диван напротив.

— До какого результата? На Земле дуэльный кодекс отменен почти повсеместно! — Я снова злилась. — И результат я понимаю очень условно. Если не до первой крови, то до смерти!

— Да ты кровожадна, — проговорил он иронично, наливая себе и мне вина.

— А что я могла еще подумать? — Я отпила полбокала. — Нет человека — нет проблемы. Чем не результат?

— Прямо слова моего начальника, кстати, твоего гипотетического деда! Ты точно не хочешь поработать на безопасность? — весело спросил этот интриган. — Ну как хочешь. А поединок до результата — это пока один из поединщиков не потеряет способность сражаться или до признания поражения.

— Ясно. Я все не так поняла. Но ты умчался с перекошенным лицом, Альгер сказал, что ты пошел убивать, и пытался умчаться тоже. — Кажется, остатки адреналина меня почти покинули, и я готова была расплакаться.

— Ника, прекрати нервничать. — Шер присел передо мной на корточки, поймал за руки, погладил запястья большими пальцами.

— Я испугалась, — прошептала я совсем тихо.

— На самом деле это мой четвертый поединок с Амиром, — признался этот невероятный тип. — Последний раз я бился с ним почти четыре года назад.

— То есть у вас это в порядке вещей? — Он меня немного шокировал.

— Именно с ним — да. Мы понимаем, что смерть одного из нас никому не выгодна.

— Значит, ты не рисковал?

— Почему же. Всегда есть место случаю. Кстати, вывести из строя противника сложнее, чем убить. — Шер отпустил мои руки и сел обратно. — Ну и матушка просила надавить на него.

— С ума сойти! Так ты использовал меня как повод подраться с ним? — Похоже, я опять злилась. — Чтобы шаисе Галиане было проще согласовать пошлины?

Этот гад виновато улыбнулся и добил меня:

— Амир, скорее всего, задевал тебя с этой же целью. Три предыдущих поединка я ему проиграл, и он был уверен в победе. — Тут Шер заметил мое состояние и поспешил уточнить: — Но это не отменяет того, что ты очень красивая девушка и, вне всяких сомнений, понравилась ему.

Было довольно гадко. Я всерьез переживала за то, что кто-то может пострадать, а меня просто использовали, чтобы подраться и тем упростить согласование таможенных пошлин.

— Я поняла, — ответила ровно.

А потом выскочила за дверь, справедливо полагая, что его светлость бос и неодет, а значит, сразу преследовать меня не станет. И припустила в сторону подвалов.

Но так и не дошла до цели. Во-первых, вспомнила, что обнаружат меня везде, а дух просил приходить одну. Во-вторых, была поймана шаисой, которая без лишних слов утащила меня в библиотеку. У нее снова появились вопросы. Я постаралась не выть в голос.

 

ГЛАВА 13

В окна башни были вмурованы нешуточные решетки. Я сидела на подоконнике и озирала живописные окрестности. Под стропилами суетились голуби. На крыше, где была смотровая площадка, дежурили дозорные и была налажена система наподобие гелиографа. Не знаю, зачем это при всеобщей магификации, но, видимо, до конца кудесникам не доверяли. Там же стояло какое-то метательное орудие на станине и покоилась внушительная горка тяжелых даже с виду ядер. Я хихикнула, вспомнив шутку про чугуниевую бомбу, постояла на ветру под надзором выглянувших из укрытия солдат и спустилась к голубям. Вслед мне глядели подозрительно. Барышни, во время завтрака лазающие по башням, тут явно были внове.

Жених укатил на рассвете, так что с ним мы больше, считай, и не общались. Вид отсюда открывался шикарный. Море катило пенные валы. Качались на волнах в устье реки разномастные суда. Орали чайки. Здесь было чудесно думать и удобно прятаться от шаисы. Что-то подсказывало мне, что у нее появились очередные вопросы.

От нечего делать занялась изучением своей новой игрушки. Нож Амира, судя по всему, был предназначен для метания. В довольно богатых ножнах покоился недлинный клинок в разводах вроде Дамаска. Был он почти без гарды, с наборной рукоятью из дерева и очень острый. По крайней мере, я усвоила урок: проверять пальцем остроту стали чревато.

— Славное оружие. — Солдаты сменились, и с верхней площадки спускался, кажется, разводящий караула, немолодой уже мужчина.

— Ну да, — вздохнула я. — Еще бы научиться им пользоваться.

— Сержант Майн, — поклонился он. — Позвольте дать вам совет. Во втором дворе за казармами, там, где калитка в парк, есть мишени для метания. И еще оружейная с тренировочным оружием.

— Вероника Барас. — Я улыбнулась и благодарно кивнула. — Спасибо, поищу себе учителя.

Похоже, у меня появилось занятие на сегодня.

Вообще разнообразие времяпровождения удручало. Женщины рода Тарис были, по-видимому, исключением — они работали. А вот чем занимается среднестатистическая супруга аристократа? Гуляет, наряжается, сплетничает и составляет меню на неделю. Ах да, еще наносит визиты. Это же с ума можно сойти от скуки. Моя деятельная натура требовала свершений.

После обеда, уже переодевшись и вооружившись, я искала выход к парку. Мишени из собранных в рамку древесных спилов стояли у дощатой стены какой-то хозпостройки. Как кидают ножи, я насмотрелась на раскопках с родителями. Там хватало умельцев. Но одно дело — видеть, другое — понимать. Мне нужен учитель. И, пожалуй, я знаю, где его найти.

Я энергично потрусила в сторону приглянувшихся построек. Кажется, там была малая оружейная. Скользнула в проем, но не помчалась вверх по лестнице, а отступила за дверь и притаилась в тени. Знакомая уже фигура появилась спустя каких-то полминуты. Парень заозирался, но тут же обернулся ко мне, склонил голову, явно скрывая досаду.

— Ты-то мне и нужен! — Я изобразила самый дружелюбный оскал.

— Простите, вы обознались?

— Да ладно, вы за мной не первый день шпионите.

На меня поглядели очень честными глазами. Я улыбнулась еще дружелюбнее. И парень сдался:

— Что вы хотите, леди Вероника?

— Другое дело! Мне нужен кто-то, кто способен научить меня метать в цель вот это. Другие предметы тоже приветствуются.

Недоумение было полным. У парня даже бровки домиком поднялись.

— Зачем? Вас охраняют.

— По дороге меня тоже охраняли. Воин из меня никакой, а вот ошеломить и сбежать шанс есть. Да и вообще, я так хочу! — Капризно надула губки.

Это парня добило. Мы поднялись в зал — хранилище всяких острых и опасных штуковин. И я стала обладателем пояса с пятеркой ножей без рукояти.

Следующие полчаса меня обучали втыкать куски железа в несчастную деревяшку разными способами. Я честно пыталась повторить. Успех был очень переменным даже с жалких трех метров. Случайные свидетели, по той или иной надобности проходящие через двор, вдруг переставали торопиться и чуть не ломали глаза. Мне было наплевать, пока в спину не прилетело удивленное:

— Вероника?

Я уперлась ногой, выдернула глубоко засевшее лезвие и обернулась. Амир, едва заметно прихрамывая, шел к нам от калитки в парк. Его телохранители маячили неподалеку. Похоже, он гулял.

— Добрый день! — решила я побыть вежливой. — Как ваши раны?

— Благодарю, неплохо. Целительский дар мастера Альгера был очень кстати.

Что-то мне подсказывает, что ты на чужбину без целителя тоже не приехал бы. Кажется, у меня созрел небольшой план. Я поймала своего соглядатая Кая. Успокаивающе кивнула ему, отпуская. Тот с сомнением оглядел нас, но отступил.

— Очень рада, что все обошлось! — мило улыбнулась я.

— Я вижу, роза осваивает шипы. — Амир подошел совсем близко. — Наши женщины иногда учатся владению оружием. Они бывают весьма искусны.

— Ну мне пока хвастаться нечем. — Я отвернулась к мишени, принимая стойку.

— Позволите?

Я глянула через плечо и решила позволить. Хотя здравый смысл ехидно подсказывал: «Не водись с ним, он плохому научит».

Амир шагнул мне за спину, слегка обнимая. По руке с зажатым оружием скользнули пальцы. Он решительно поправил хват, шепнул, чтобы я расслабилась, и дальше несколько раз, руководя податливой мной, обозначил замах, не позволяя отпустить нож в полет. Меня обдал аромат полынной горечи и специй, я даже на миг забыла, что тут делаю. А потом заставил все-таки замахнуться и выбросить руку вперед. И я вздрогнула от звука удара металла о дерево и оттого, что в момент броска сквозь ткань блузы ко мне прижалось сильное тело.

Амир отошел, предоставив мне дальше бросать самой.

Точно тут воздух такой. Или во мне после перехода чувственность проснулась. Однако ножи втыкались примерно туда, куда я задумала. Это воодушевляло. Амир выдернул из дерева и подал мне мое новое метательное оружие. Никаких вольностей он себе больше не позволял.

— Своих женщин вы учите обращению с оружием. А зачем? Они же никуда не ходят одни.

— Есть те, что становятся телохранителями. Но вообще женщина должна уметь себя защитить, — порадовал Амир прогрессивным взглядом, но подпортил впечатление: — Или убить.

Он улыбнулся, поймав мой возмущенный взгляд.

— Оружие женщины — не меч. Оружие женщины — коварство, хитрость, обольщение. Кинжал, яд и ее красота. Попробуй левой? Ты, кажется, левша.

Надо же, заметил, хотя меня и переучили в начальной школе.

— Сила женщины в ее слабости, — отметила я, замахиваясь левой и загоняя нож в мишень.

Процесс действительно пошел еще лучше. А беседа все больше напоминала соревнование двух цитатников в социальных сетях. Мы сыпали умными мыслями в тему и не совсем. Однако я поймала себя на том, что разговором искренне наслаждаюсь.

Так что ближайший час-два я занималась повышением меткости и болтовней. А когда поняла, что не только бросить нож, но и кончик носа почесать не в силах, стала прощаться. Заодно уговорились продолжить заниматься ежедневно после завтрака.

 

ГЛАВА 14

В подвалы сбежала, предварительно поплутав по этажам. Это я играла в шпионов. Отрывалась от хвоста. Хотя все сильнее во мне крепло подозрение, что на мне стоит какая-то магическая следилка. Слишком уж легко меня находят всегда.

Но подвалы манили. Может, хоть там удастся затеряться.

Я спустилась на нижний уровень, миновав хозяйственные.

— Мэтиус? — Я брела по коридорам и залам, вырубленным в скале, подсвечивая себе зажигалкой.

— Ву-у-у! — заголосило над ухом.

Децибелы в этот раз были поменьше, но от вскрика я не удержалась. Неожиданно.

— Зараза! — Я обличительно ткнула в радостно скалящегося духа пальцем. На пальцах осела белесая дымка, медленно истаивающая. — Ого! Эктоплазматическая субстанция!

Я с интересом изучала пальцы, понюхала, лизнуть не решилась.

— Не надо обзываться! — обиделся Мэтиус.

— Извини за заразу. — Я сегодня сама вежливость.

— Да я про экого… Тьфу. Обозвала же. — Видно было, что дух дуется для вида. Выглядел он презабавно.

— А почему ты совсем не ходишь в замок? Тебе же скучно. — Я зашла в какой-то зал. У стен стояли сундуки. Вполне себе крепкие. На одном и устроилась, дух завис рядом.

— Энергии много тратится. А она мне нужна. У нас послезавтра саммит духов-отшельников, — заявил он со значительным видом.

От такого определения я немного обалдела. Мэтиус поспешил пояснить:

— Слетаемся к одному из участников, достигаем консенсуса в сочетании политики поддерживания должных темпов развития с утверждением среднесрочных стандартов и стратегии консолидации. — Он глянул на уже открыто хихикающую меня. — Ну ладно, гремим цепями, травим байки, пугаем живых.

Я кивнула, признавая повод вполне достойным.

— И далеко собрались? — уточнила я, а Мэтиус погрустнел.

— В этот раз должны были собираться у меня, но на днях усилилась активность структурированных энергоканалов. И к источнику не пробиться. Пришлось перенести. — Дух выглядел убитым, но что-то он недоговаривал.

— Что за каналы такие? — Уж не те ли, что я ищу?

— Да тут, начиная со второго уровня, ползамка пронизано какой-то структурой. В отдельные места мне вообще хода нет, даже сквозь стены.

— Покажи!

— А что мне за это будет? — спросил вредный дух.

— Если я смогу поладить с этой системой, то отключу ее на сутки, на время вашего саммита. — Я многозначительно улыбнулась.

Мэтиус еще более многозначительно улыбнулся и поманил за собой.

— Эй! Я не умею ходить сквозь стены! — крикнула ему вслед, но он уже исправился и помчался в сторону лестницы.

Я поспешила за ним.

Тут дух летал аккуратно, замирал и иногда отшатывался от стены к стене. Под замком располагался целый лабиринт. Фактически фундамент вгрызался в прибрежную скалу. Нижний уровень почти целиком был пробит в камне, а выше уже начиналась кладка.

— Вот тут в стене что-то, — указывал дух на очередное место, и я начинала ощупывать кладку.

Кажется, Мэтиуса забавляло, как ласково я глажу и обнимаю стены, поэтому не уверена, что он указывал на верные места, в какой-то момент вообще заподозрила, что он просто выбирает участки погрязнее.

— А вот тут зал, в нем целая стена мне недоступна. Не знаю, что за ней.

— Вообще-то эта дверь заперта. — Я демонстративно подергала ручку, когда Мэтиус высунулся сквозь доски и недовольно уставился, мол, чего я не иду.

— С живыми одни проблемы. — Он просочился обратно целиком, осмотрел меня, замок, засунул в замок руку, заглянул в черноту замочной скважины.

— Может, поискать ключи? — не выдержала я.

— Ага, так тебе их и дали. Там малый погреб. Для крепких напитков. — Дух мечтательно зажмурился.

— Ну, Шердан бы дал, наверное, только он уехал. — Я глянула на кислое выражение лица духа и осторожно спросила: — А это он тебя ну… того…

Почему-то произнести «убил» по отношению к жениху было трудно. И тут дух расхохотался:

— Шери? Меня? — Вредная сущность висела в воздухе и подрагивала. — Деточка, я тут вторую сотню лет коротаю.

И мне как-то сразу полегчало. Оказывается, мысль о том, что мой пусть и фиктивный, но жених запытал в подвалах вот этого вот человека, сильно напрягала. Хотя умом я понимала, что с его работой остаться белым и пушистым нельзя. Дух тем временем перестал хихикать, еще раз осмотрел дверь, потом почему-то меня.

— Тут, конечно, ни знаний, ни опыта. — Он вздохнул, проплыл вокруг. — Но вроде крепкая. Давай руку. Да не так, ладонью. Ты со мной поделишься энергией, а я открою дверь. Только смотри, я должен взять чуть-чуть, если увлекусь — отдерни и запрети.

— Еще бы я понимала, когда ты увлечешься, — буркнула я, но ладонь не отняла.

— Будет холодно. Представь, что хочешь поделиться со мной теплом.

Я закрыла глаза и представила, как отдаю Мэтиусу кусочек чего-то теплого, яркого, живого. Ладонь словно в прорубь окунули. Холод полз по руке вверх. Я даже распахнула глаза, чтобы убедиться, что на коже не осел иней, но уставилась не на руку, а на духа. Тот, замерев, сиял, подобно рождественской елке, обретал краски и немного искрил. Когда ледяные тиски добрались почти до плеча, я спохватилась и отдернула ладонь. Дух жалобно простонал и уже привычно начал дрейфовать в сторону стены. Только вот сквозь стену не прошел, а глухо брякнулся об нее и сполз на пол.

Похоже, это привело его в чувство.

— Прости, многовато потянул. — Дух с виноватым видом глядел, как я растираю замерзшую руку. — Зато сейчас откроем.

Мэтиус будто с трудом засунул пальцы прямо в замок и сосредоточенно начал в нем копаться. Спустя каких-то полминуты послышался щелчок.

— После вас, — галантно поклонился этот заметно потускневший позер, распахивая дверь.

А меня окутала волна непередаваемого запаха, который едва ощущался в коридоре и буквально царил здесь. Дерево, прель, виноград, спирт — все дышало ароматом старого бренди. В центре стояли горки по шесть бочонков, в которых дозревал напиток. У стен стеллажи с уже разлитым в стекло янтарем. В тусклом свете зажигалки и мерцающего духа я обнаружила несколько подсвечников на небольшом столе. Добавила освещения.

Дух замер у входа и дальше не двигался. Сказал, что его отталкивает оттуда и тянет энергию. Так что пока представитель мира мертвых зависал в мечтах, я медленно ощупывала дальнюю стену, пытаясь вспомнить, на что там среагировал дом в прошлый раз. Чувствовала себя донельзя глупо.

— Алохамора! Сим-селявим. Список команд. Часто задаваемые вопросы. Уровень доступа…

Стена под пальцами наконец завибрировала, хоть и как-то слабенько. Но проход все-таки открылся. За спиной что-то воскликнул Мэтиус, а я шагнула в проем.

— Не светятся огоньки. Но и это наверняка что-то да значит.

Панель здесь тоже была, и даже чем-то похожая на ту, в Гихоне. Но ничего не светилось. Да и приветственной фразы про доступ на входе не прозвучало.

— Кхм. Отчет о работе систем? — попробовала я.

Панель перед глазами ожила, по ней побежала тусклая текстовая строка. Я уселась в кресло, поджав ноги, и приготовилась внимать.

«Периферийные системы нарушены, системы наблюдения нарушены, энергосистемы нарушены, питание недостаточно, требуется восстановление систем, критическое состояние».

Ой, а тут все хуже, чем можно было предположить. Батарейки сели.

— Какой у меня уровень доступа?

«Полный».

Ого! А там был какой-то базовый. Может, эта система псевдоразумна и не хочет загнуться окончательно?

— Запустить восстановление энергосистемы. Остальные системы отключить, кроме той, что двери открывает. — Надеюсь, меня поймут, а то замурованной тут сидеть не прельщает.

«Подтвердите статус». — На панели открылась ниша с контррельефом ладони.

Я отважно сунула руку в нишу. Большой палец чем-то кольнуло, и я попыталась отдернуть руку.

И не смогла. Запястье мягко обхватил обруч.

«Статус подтвержден. Энергия для начала восстановления недостаточна. Подтвердите приказ».

— Руку отпусти.

«Подтвердите приказ», — осталась глуха к моей просьбе система.

Я подергала ладонь, но та была захвачена плотно и извлечению не подлежала. Разве что я решу добровольно расстаться с большим пальцем. Но палец был мне дорог.

В душе поднялась паника. Никто не знает, что я здесь. Мэтиус никого позвать не может. Как руку вытащить, непонятно. Как подтвердить приказ и что будет после — вообще укрыто мраком ночи.

— Подтверждаю, — решилась я.

В принципе это было последнее, что я произнесла. Рука занемела. А из меня словно вынули стержень. Силы оставили тело. Релаксация была полная. Даже держать глаза открытыми было невыносимо трудно. Я сползла обратно в кресло и отключилась.

Проснулась как от толчка. Не знаю, сколько прошло времени. Но я жутко замерзла, и все тело затекло. С трудом пошевелила шеей, чувствуя себя столетней старухой. Потянулась, морщась от боли в одеревеневших конечностях.

С панели передо мной весело подмигивали огоньки. Строка выдавала какой-то невразумительный набор цифр. Это что же такое со мной произошло?

Возможно, последнюю фразу я произнесла вслух, поскольку мне пришел ответ.

«Поле оператора было задействовано для старта восстановления. Для аккумуляции использовано двести двенадцать миллилитров крови оператора».

— Вампир проклятый! — Это получается, с меня энергии насосали, да еще и крови нацедили.

«Команда не распознана».

— Чтобы никогда так не делал! Не смей качать с меня энергию и кровь! — Я потерла запястье. На вене действительно была едва заметная точка прокола. Надо же, как аккуратно проделали.

«Критическое восстановление больше не требуется. Обнаружен природный источник. Идет развертывание уловителей излучения».

— Сколько времени это займет?

«Восстановление энергосистем — четыре декады. Восстановление систем внутреннего наблюдения — пять декад. Восстановление систем внешнего наблюдения — четыре декады. Восс…»

— Стоп. С питанием разберись. Сколько времени я тут валяюсь?

«Оператор был разбужен через стандартные сутки».

— Твою ж инквизицию! Меня все потеряли!!!

Я вскочила, пошатнулась и, держась за стеночку, шагнула к выходу. Тело слушалось плохо.

Поблекший и какой-то осунувшийся Мэтиус висел у двери и что-то бормотал, но когда я появилась в проеме, дернулся ко мне:

— Вероника! — Далеко он не продвинулся, замер. — Ты перепугала меня до смерти!

Свечи давно прогорели, и я чиркнула зажигалкой:

— Прости Мэтиус, по-моему, смертнее уже не бывает.

— Не слишком тактично мне об этом напоминать. Я просто понятия не имел, куда лететь, кого звать. Кроме Шердана я не знаю, кто бы смог меня увидеть. А потом постепенно стали затухать эти странные области в стенах. Ну я и рванул в замок.

— Меня, наверное, ищут? — досадливо поморщилась я.

— Еще бы! Когда ты к завтраку не вышла, а потом тренировку какую-то пропустила, и Кариза, и Амир забили тревогу. После обеда вломились в покои, выяснили, что ты не ночевала. И пошла потеха.

— Ны-ы-ы… — неинформативно протянула я.

— Ага! Радуйся, что Шердана еще не вызвали. — Дух поглядел на меня, демонстративно вздохнул: — Пойдем, страдалица. Покажу тебе тайный ход.

 

ГЛАВА 15

Из хода я вывалилась буквально перед спешащей по коридору Каризой. Та взвизгнула и отпрянула к стене, я для разнообразия тоже взвизгнула и вжалась в нишу. Еще бы не вжаться. Мимо меня пролетел и стукнулся о камень небольшой нож. Кажется, не у того я уроки метания для женщин решила брать.

— О Неведомый! — Она отлипла от стены, шагнула ко мне. — Вероника? — А потом крикнула во весь голос, который оказался неожиданно громким: — Вероника нашлась!

Уверена, ее услышали даже в порту. У меня даже в ушах зазвенело.

Спустя полчаса меня допросили, к счастью, без пыток, поругали и осмотрели на предмет повреждений. Но, кажется, поверили в несколько нервный рассказ о том, как вечером от скуки я отправилась поглядеть подвалы, потерялась, нашла случайно тайный ход, потом долго не могла выйти, уснула и жутко замерзла. Мэтиус специально показал мне тот проход, в который легко попасть, а выход иногда заклинивает.

В покоях меня ждали горячая ванна, ужин и любопытная Кари. По крайней мере, закутанную в теплый халат меня она встретила на диване, уплетая виноград. Слабость еще была дикая. Я забралась на диван с ногами, закуталась в плед и присоединилась к трапезе.

— За нож прости, машинально получилось. — Девушка обезоруживающе улыбнулась. — Ты появилась так внезапно, сама бледная, в пыли, в паутине. Я уж решила — нежить в замке.

Я и не думала дуться, отмахнулась. Меня больше заинтересовало, кого она имеет в виду, уж не духа точно.

— А ты нежить видела раньше?

— Конечно! Это здесь, в населенных районах, следят, чтобы не нарождалась, а в глуши полно беспокойников. Особенно в горах и предгорьях.

— А почему?

— Так там же столько битв было в последнюю войну. Фон нестабильный.

— А-а-а… — Я сообразила, что начинаю расспрашивать об общеизвестных фактах, и умолкла.

— Неужели ты их не видела?

— Ну как сказать, — максимально честно постаралась ответить я. — Довелось однажды в лесу ночевать, так они в дверь заимки ломились. Хорошо дерево заговоренное было.

Я зябко поежилась, и тему мы закрыли, сведя разговор к мужчинам. Однако выяснить, кто владеет сердцем юной Тарис, мне не удалось. В конце концов, сославшись на усталость, я все-таки уползла в постель.

Утром проснулась восхитительно бодрая. Сбегала размяться, умылась, спустилась к завтраку. Была мила и приветлива. В общем, являла собой образец прилежания. Даже то, что я вооружилась и отправилась после завтрака упражняться в метании, почти не бросило тень на мой образ.

— Вероника, — приветствовал меня кивком Амир.

Мы уже виделись в столовой, и теперь он активно упражнялся рядом с закутком для метания. Хромота его была практически незаметна.

— Рада вас видеть, Амир! — Да я сама вежливость. — Мне бесконечно жаль, что вчера я пропустила нашу совместную тренировку. — Замах, нож вошел в мишень. — Право, весьма неловко.

Еще замах, но, увы, снаряд перекрутился и ударился рукоятью.

— О, вы заставили всех здорово поволноваться. — Он выглядел обеспокоенным, я замахнулась и послала еще один нож в щит. — Вы точно не пострадали?

— Я больше испугалась и замерзла. — Бросок — удар. — Даже боялась, что разболеюсь. Но, к счастью, все обошлось.

В этом приторно-сладком тоне мы продолжали общаться и заниматься дальше. Амир фехтовал и периодически исправлял мне хват, указывая, как именно бросать с какого расстояния.

Когда руки вновь налились свинцовой тяжестью, я так же карамельно распрощалась и отправилась к себе.

Обед прошел в атмосфере всеобщего благодушия, потом меня похитила на прогулку шаиса. Но я перенесла все стоически. Меня грело предвкушение приключения.

Дело в том, что вчера перед сном в спальню просочился Мэтиус, сообщил, что мероприятию быть, и пригласил меня поучаствовать.

Разумеется, я согласилась!

Мэтиус, который теперь привольно гулял по замку, обещал провести меня очередным ходом вниз в подземелья. Однако моя вылазка чуть не сорвалась. Я стояла у окна, уже одетая в простое немаркое платье и теплый жакет, и любовалась луной, когда за спиной щелкнул замок.

Оторвалась от созерцания ночного светила и бросила взгляд назад. Шердан вошел и замер, молча глядя на меня. Выражения его лица я не поняла, да и темновато было. Я машинально поправила волосы, еле удержалась, чтобы не разгладить несуществующие складки на подоле, и поняла, что скучала. Так и стояла, разглядывая своего нанимателя. Он был заметно уставшим, пыльным и наверняка голодным. Под глазами залегли тени, но взгляд был так же направлен на меня. Непроизвольно подалась ему навстречу.

Тишину разбил шум крыльев ночной птицы. В проеме распахнутого окна мелькнул стремительный силуэт.

— Ну здравствуй, дорогая, — заговорил первым Шер.

— Добрый вечер. — Я чуть подумала и добавила: — Дорогой!

— Скучала? — Стаскивая с себя камзол, он прошел в свою спальню.

Я спокойно проследовала за ним и вдруг подумала, что в здешнем довольно чопорном обществе, хотя и лишенном предрассудков христианства, наша совместная жизнь более приличествует супружеской паре. Да и то порой супруги живут в разных крыльях особняка, встречаясь лишь в отдельной супружеской спальне. А для нас не зазорно друг при друге переодеться, не падая в обморок при виде обнаженного участка кожи. Ладно я, выросшая в других условиях, но и Шера ничуть не смущает мое спокойное отношение к его и своей наготе. Хотя как спокойное… Я припомнила все случаи, когда заставала его неодетым, начиная с нашей первой встречи. И да, наш почти случившийся интим тоже припомнила. И очень порадовалась, что в комнате полумрак и предательского румянца не видно. Выдохнула в ответ ласково:

— Бесконечно скучала. — Даже руки на груди сложила, хотя понимала, что переигрываю.

Шердан коротко хохотнул, расстегивая манжеты:

— Да мне уже сообщили, как именно.

— Это ты про тренировки с Амиром или про то, что я в подвалах… — я чуть замялась, — заблудилась?

Судя по внимательному взгляду, заминку мою он уловил.

— Амир, как следует из результата поединка, будет вести себя предельно корректно, насколько он вообще способен на корректное поведение с женщиной. С этой стороны я угрозы не вижу.

«А зря», — мстительно подумала я. Интересный, между прочим, мужчина. И красивый. И властный. Впрочем, вслух я этого не сказала.

— А вот в подвалы без меня я приказал не ходить. — Голос стал жестким, шайсар замер передо мной в одних брюках, взялся за ремень.

Я слегка зависла, разглядывая рельефную мускулатуру, и с трудом перевела взгляд на лицо, на котором мелькнула тень какой-то очень самодовольной улыбки. Это меня что, соблазняют сейчас? Сам обещал не распускать рук, но я-то ничего не обещала. Ох как интересно…

В эту игру можно играть вдвоем. Заправила локон за ушко, скользнула пальцами по шее, по вороту жакета, невзначай расстегнула одну пуговку, открывая вид на совсем не скромное декольте.

— Во-первых, — облизнула губы, шагнула к мужчине, — я не обещала, что в подвалы не пойду. Во-вторых, — глубоко вздохнула, прижав ладонь к лифу платья, — ты отдаешь мне приказы, как своим подчиненным, мне казалось, у нас несколько иные отношения. В-третьих, — подошла совсем близко, почти упершись в такую притягательную грудь, выдохнула, — я просто выполняю свою часть сделки. Ты занялся собственными делами, несомненно, важными, не спорю. Только вот всю свою жизнь я существовала в совершенно другом ритме и в последние годы отвечала за себя сама. Я не могу неделями прогуливаться по парку и любоваться красотами пейзажа или читать куртуазные романчики. Мне нужно чем-то заниматься, действовать, приносить пользу, наконец. И я занялась тем, из-за чего мы с тобой заключили договор. Чем ты недоволен?

Говорить о том, что даже преуспела в этом деле, мстительно не стала. Наградой мне были частое дыхание и очень-очень злой взгляд. Сделала шаг назад, еще один, улыбнулась и добавила:

— Тебе пора купаться. Ощущение, что не ты скакал верхом, а на тебе скакали. — Я сморщила носик. — И прекрати меня соблазнять!

Это я уже буквально выкрикнула, пулей вылетая из его спальни. За спиной что-то грохнуло. То ли Шердан что-то пнул, то ли дверью так хлопнул.

Ну вот, привела мужчину в ярость. Не знаю, что на меня нашло, но молчать никаких сил не было. И не так уж страшно от него пахло. Даже наоборот — хотелось уткнуться ему в ключицу, туда, где кожу уродовал старый рубец, вдохнуть мшистый, пряный запах с ноткой можжевельника. И рукой хотелось по этим мышцам провести…

Я тряхнула головой, отгоняя непрошеные образы, и затаилась у себя в спаленке. До полуночи было еще около двух часов. Через дверь слышала, как разозленный мной мужчина закончил водные процедуры, поужинал, а потом все затихло. Заглядывать к нему не решилась, а вдруг не спит и поймет мой визит неправильно. А еще хуже, если поймет правильно и никуда не пустит.

 

ГЛАВА 16

— Пс!

Последний час я сидела и читала. И не сразу среагировала на звук.

— Пс! Пс!

Я подняла взгляд от страниц и увидела торчащую из стены голову Мэтиуса. Прижала палец к губам, глазами показывая в сторону спальни Шера.

Дух просочился сквозь стену и, вернувшись, тихонько сообщил:

— Спит.

Я подобрала юбку и покралась в гостиную. Дальше мы с духом общались, как бойцы элитного спецназа. Я прижалась к стене, показала пальцем на него, на глаза и на дверь. Тот понятливо кивнул и высунулся в коридор. Вернулся, остановил меня ладонью, дал знак, что в коридоре двое. Наказал ждать. Исчез. Через минуту вдали что-то громко упало. Тут же вернулся довольный дух, начал отсчет на пальцах: три, два, один. По команде я открыла дверь и метнулась в сторону очередного архитектурного излишества — ниши со стоящей в ней вазой. Проход открылся и закрылся беззвучно, я перевела дыхание, оказавшись на пыльных ступенях. Мэтиус поравнялся со мной, и мы, ударив ладонями — ну и пусть его прошла через мою — и хихикая, как нашкодившие дети, начали спуск в подвалы.

В одном из просторных залов нас уже ждало несколько призраков, и периодически прибывали новые гости. Я несколько оробела, но тут нас заметили:

— Мэтиус, это она?! Какая хорошенькая! — Вокруг меня завертелся светлый вихрь, а когда остановился, то я смогла рассмотреть миловидную женщину с очаровательными ямочками на щеках.

— Дейзи, потише, не всем по нраву твой темперамент. — Мэтиус честно пытался оттереть меня от дамочки, но проще было остановить цунами.

— Мэтти о тебе столько рассказывал! Ника, лапушка, можно я буду к тебе так обращаться? — Она тут же ответила сама себе, не давая вставить и слова: — Ой, да что я говорю, между нами девочками. Можешь звать меня Дейзи.

— Мне очень… — Что именно «очень», сказать я не успела.

— Мне тоже приятно! Сейчас тебя всем представлю! Вот эти кумушки — Лизи и Вистелия. Они из Южного Марха.

Мы двинулись к двум выплывшим из пола девушкам. Лизи была отчетливо синеватого цвета, и волосы ее казались влажными. Хотя незаметно было, что это ее хоть чуточку смущает, она вовсю болтала со своей подружкой. У Вистелии был хвост. Мы подошли ближе.

— Привет, утопленницы! — с места в карьер начала Дейзи.

Я даже споткнулась от такого приветствия.

— Вот за это тебя и придушили. Ты совершенно не следишь за языком! — съязвила в ответ Лизи, это не помешало духам чмокнуть воздух у ушек друг друга.

— Ах брось, это какой-то завистник украл мой платок. А Отто всегда был жутким ревнивцем. — Дейзи закусила пухлую губку и добавила: — Хотя это не мешало ему иметь все, что движется в каждом встречном порту.

— А тебе — соблазнить конюха, пекаря и помощника мэра, — поддела Вистелия и звонко рассмеялась.

Дейзи хотела что-то ответить, но вдруг вся засияла и прошептала:

— Грегор! — с придыханием глядя куда-то мне за спину.

Естественно, я обернулась. Из стены как раз начал появляться второй мужик, увешанный оружием, но кто из них Грегор, я поняла сразу. Что сказать, он впечатлял. Два с лишним метра роста, и лишнего этого было немало. Суровый такой тип с обнаженным торсом, покрытым ранами и шрамами. С огромным топором в руках. И в килте. Дейзи зависла и продрейфовала в его сторону, я с любопытством двинулась за ней.

До меня донесся обрывок разговора, который велся громовым шепотом:

— …построил он нас, молокососов, на плацу, и спрашивает: «Рядовой Мак-Эван, почему килт на ладонь длиннее, чем положено по уставу?» А я ему: «А вы догадайтесь, старшина!»

Дальше подвал потряс громовой хохот.

Тут моя спутница отмерла, закатила глаза и укоризненно прошипела:

— Мужчины…

А я старалась не хохотать вместе с этими похабниками. Очень уж заразительно у них получалось.

— Мэтти обещал тебе сюрприз! — заговорщицки намекнула вдруг Дейзи, отвлекаясь от своего горца. — Он вообще лапушка, и замок такой уютный, есть где собраться. И главное, источник рядом.

— А при чем тут источник? — Ну да, мне все было интересно.

— Ника, свободная энергия источника нас пьянит. Как легкий алкоголь. — Дейзи блаженно зажмурилась. — О! Вот и Мэтти! Я тебя на минутку оставлю, слетаю тоже подкрепиться.

Она подмигнула и ввинтилась в иол. Мэтиус приближался ко мне в компании еще трех духов. Все выглядели очень довольными.

— Ника! Держи скорее! — Передо мной зависла примерно литровая бутыль, запечатанная сургучом.

Я машинально подхватила увесистую ношу.

— Это все мне? — догадалась я по сияющим лицам.

— Да! Мы вчетвером сложили силы, навестили погреб. — Предсказатель выглядел очень довольным.

— «Каро эста». Прекрасный купаж, очень удачный был год для вина, — добавил второй, чуть смущаясь.

— Послушай его, Карус знает, что говорит. — Мэтиус наклонился ко мне и шепнул: — Он винодел. В бочке вина и утоп, надегустировавшись.

— Этого вина мне хватит, чтобы упиться до смерти, — скептически оглядела внушительную емкость.

— Деточка, то, что нас не убивает, делает нас сильнее, — заявила четвертая соучастница ограбления погреба.

— А то, что убивает, делает нас мертвыми, — мрачно ответила я.

Подвал потряс очередной приступ веселья. Похоже, духи уже успели слетать к источнику.

— Я же говорил — она прелесть. — Мэтиус подплыл ко мне. — Наш человек!

— Я Кларисса, — представилась дама и обратилась к остальным: — Раз почти все прибыли, саммит объявляю открытым!

Из пола оперативно вывинтилась Дейзи и тут же взяла слово, к некоторому недовольству Клариссы:

— Предлагаю сразу определить, где будем собираться в следующий раз, а то потом все окончательно захмелеют.

— Только жребий тянуть не предлагай, соломинки все равно через руку видно.

— Может, посчитаемся? — предложил щуплый старичок в рваной мантии.

— Фагор, если мы будем считаться по одной из твоих формул, то наша милая вечеринка превратится в кружок юного математика.

Духи загалдели.

— А вы конкурс устройте, — подала голос я, расковыряв сургучную печать, и на меня тут же уставились все присутствующие.

— Красоты? — Лизи поправила волосы.

— Не-э… — Я принюхалась к содержимому бутылки. — Конкурс самых необычных смертей.

Духи снова загалдели, обсуждая идею. А ко мне подплыл Мэтиус. Поманил за собой куда-то в угол.

— Так, где-то я это видел… Вот этот камень нажми. — Он сосредоточенно изучал кладку. — Теперь вот этот. И поверни.

Я села на колени и выполнила его указания. В открывшейся нише обнаружилась завернутая в кожу какая-то сильно истрепанная книга, расползшиеся в труху тряпки, с которых посыпался жемчуг, и небольшая деревянная чаша.

— Вот! То что надо, чтобы из горла не пить. Давно тут валяется, — прокомментировал свою находку довольный Мэтиус. — Как-то ее мудрено называли. То ли груул, то ли граат.

Я оставила находку в углу, забрав только бутыль и чашу.

У духов уже вовсю шло обсуждение конкурса.

— Ника, — налетела на меня Дейзи. — Ты будешь председателем жюри!

— Не собирались мы только у Вистелии и Лизи, у весельчака Анри, у Сюзон и у Грегора, — это снова Кларисса.

— Вот с девочек и начнем, — подытожила Дейзи.

Слово взяла Лизи:

— Некоторые тут знают мою историю. — Девушка стрельнула глазками, поправила прическу. — Она проста и незамысловата. Я кормила уточек у пруда и упала в воду.

— А почему упала? — ехидно уточнила Вистель.

— Меня толкнули, — зарделась девушка.

— А кто? — Это снова хвостатая.

— Пастушок Мика.

— А почему?

И после этого вопроса она, кажется, сдалась:

— Для сокрытия преступного сговора между ним, мной и его сестрой, которая работала горничной у одного молодого дворянина. Я должна была соблазнить Эраста, но предалась романтическим чувствам и грозилась все рассказать. В общем, меня утопили, а Эраст пустился во все тяжкие, проигрался, женился на богатой немолодой вдове, спился и утопился в том же пруду. — Девушка мило улыбнулась.

— Бедная Лизи, — ошарашенно пробормотала я. — А Вистелия?

— Вистелия жила в этом пруду. Она русалка. Когда в итоге розыскных мероприятий Мика раскололся и тело стали искать, Вис как раз примеряла мое платье. Ее забагрили, вытянули на сушу, и пока разобрались, что под платьем хвост, она уже обсохла.

Я нервно осушила чашу и налила себе еще.

— Теперь дружим. У нас там мило, лес, холмы, город рядом.

— Сюзон, твоя история? — подбодрила Дейзи.

— А у меня все очень просто. Меня интересовала возможность уехать подальше от авторитарной родни, его — мое приданое. Испортил все брачный контракт. Пока я была жива, большей частью приданого по-прежнему распоряжался отец. Жених разобрал мелкий почерк уже дома.

— И что? — уточнила я, разглядывая холодную белокожую брюнетку с уродливыми синяками.

— Отравилась крысиным ядом. — Она пожала плечами.

— А синяки откуда?

— Крысиный яд есть не хотела. — Это прозвучало так буднично.

Я отпила еще вина и вкрадчиво спросила:

— Ты ему хоть отомстила?

— Через месяц сошел с ума, — доверительно сообщили мне.

Я отсалютовала ей кубком.

— А это весельчак Анри. Он не любит говорить о своей смерти, но мне разрешил пересказать, — снова вклинилась Дейзи, указав на угрюмого сухощавого духа, висевшего в углу.

Тот обернулся, сдержанно кивнул и продолжил что-то обсуждать с Фагором.

— Аниэру оракул предсказал, что смех его погубит, и юный весельчак стал жрецом Неведомого. Поклялся не смеяться.

— Однажды, — мужчина как-то вдруг переместился к нам, — я шел через площадь в Дуэте. Там как раз приехал цирк и зверинец. Какой-то шутник или злоумышленник открыл клетки с хищниками. Паника, крики, давка. Вы бы видели, как улепетывала стража! — На строгом лице появилось мечтательное выражение. — А там была девочка лет семи. Она схватила прут и, ругаясь и выговаривая тиграм и львам за плохое поведение, погнала их этим прутиком назад в клетки. У нее было такое сосредоточенное личико… Я не выдержал, рассмеялся — и словно плотину прорвало. Хохотал до упаду… — Мечтательное выражение сошло с лица этого странного духа, словно сорвали маску. — У нашей семьи была плохая наследственность. Сердечный приступ.

И Анри отлетел обратно к Фагору, продолжив беседу.

Я молча выпила. Немного помолчали.

— Грегор, твоя очередь. — У моего локтя замерла Дейзи.

— Да-да! Грегор, расскажи! — Кларисса пристроилась с другой стороны.

Этот великан шагнул в центр, и все слаженно расплылись в стороны, давая ему место. Я приготовилась внимать.

Кажется, рассказчик начал входить в раж. Потрясая топором, он размахивал руками и продолжал говорить нараспев:

Грегор уже в лицах показывал, как именно он разил неведомого врага, теперь я поняла, почему все так расступились. Топор хоть и призрачный, но летал весьма угрожающе.

Воин замер, опустив руки, повисла гробовая тишина, я забыла дышать, а духам это и не было нужно.

Когда воздуха стало совсем уж не хватать, тихонько вздохнула и спросила:

— А подмога?

— А подмога не пришла, подкрепление не прислали, — грустно ответствовал горец.

— Что ж, обычные дела, — машинально подхватила я, но вовремя умолкла.

В результате вся компания зашумела совещаясь. Сошлись на том, что следующими гостей принимают подружки. Сменить обстановку. А то все пещеры да замки.

За это выпили снова. Я вина, а духи слетали к источнику. Бутыль как-то подозрительно ополовинела.

— Ники, — вскоре весело нашептывал мне Мэтиус, — а ты знаешь, что прислуга считает тебя баронской шпионкой?

— Хик! — глубокомысленно отвечала ему я.

— Да-да! Так и шепчутся. Мол, услугами горничных не пользуется, живет в одних покоях с его светлостью, в подвалах рыскала, в непотребной одежке ходит, движения стыдные по утрам во дворе совершает. Кстати, что за движения?

— А я сейчас покажу!

Градус веселья повысился. Потому что потом были танцы, и я действительно показывала движения. Отбивала каблучком и хлопала, задавая ритм. Остальные подхватили. Сначала исполняла фламенко под дружный аккомпанемент духов. Потом сольно исполнила румбу. В общем, зажгла. В смысле духов зажгла, пары закружились в каком-то местном танце. И дальше мне оставалось только завидовать. Они-то летали, а я даже прикоснуться ни к кому не могла. Под потолком кружились призрачные фигуры, танцевали прямо в воздухе, смеялись. Почему-то вспомнились бицепсы, трицепсы и всякие там косые мышцы пресса, которые в полном комплекте возлежали в спальне наверху.

Я загрустила. И собралась идти в свои покои, воссоединяться со спящим набором всяческих достоинств.

Мэтиус застукал меня, когда я в очередной раз обнималась со стеной и ласково гладила каменную кладку. Я же помню, где-то тут камушек нажимался и дверка открывалась.

— И что это мы тут делаем? — весело вопросил дух, подлетая ко мне в обнимку с Лизи.

— Домой ползу! — отчиталась я и прижалась к стене щекой. — Он там спит, а я тут, а вы танцуете и летаете, а я что, не живой человек? Я тоже хочу, — сбивчиво объяснила свое устремление и всхлипнула.

Наверное, надо было промолчать или бежать раньше. Потому что духи переглянулись, улыбнулись и заявили, что сейчас пойдем летать.

— Я не умею, — пожаловалась я.

— Научим, — ответили мне.

— Я не хочу, — повела я себя нелогично.

— Заставим!

За это еще немного выпили. И мы действительно побежали летать. Точнее, побежала я, а духи нестройной радостной толпой полетели за мной, втягиваясь в очередной подземный ход, который показал мне Мэтиус. Очень узкая винтовая лестница, которая жалась внутри центральной колонны одной из башен, вывела нас на продуваемую всеми ветрами площадку.

Шумел далекий прибой, и кругом царила теплая и очень темная ночь.

— Фагор, ты расчет сделал? — нетерпеливо поторопила математика Кларисса.

— Почти. Согласно вектору рассеяния аурических излучений на объекты средних масс коэффициент… Умножить на время и делить на квадрат расстояния.

— Фагор!

— Необходимое и достаточное для левитации количество духов равно одиннадцати.

— А если все приложим силу?

— Часа полтора, я могу посчитать точнее.

— Не надо! — воскликнули все хором.

Потом призраки облепили меня плотной толпой, как-то сжавшись. Я и раньше подозревала, что человеческую форму им сохранять необязательно, просто так привычнее. На коже от соприкосновения живой материи и эктоплазмы оставались светящиеся следы. Я посмотрела на свою сияющую руку. Это было очень красиво.

— Давай, — шепнули мне на ухо.

И я шагнула в пропасть.

 

ГЛАВА 17

Вообще продолжение банкета запомнилось плохо. Помню, что мне было холодно, потом стало тепло, и я уснула.

Наверное, мне снилось, как я, завывая и безудержно хохоча, ношусь над крышами, окруженная духами и светящаяся во тьме ночи. Снилось, что, поддавшись сиюминутному порыву, я влетаю в чье-то окно, хватаю с низенького дивана пару подушек и узорчатый плед, говорю «тсс» обалдевшему хозяину и, хохоча, выпрыгиваю обратно во тьму.

Снилось, как мы спустились к самой воде и я с визгом носилась по прибою, подобрав юбку, а за мной летал целый шлейф развеселых привидений, то ли пытаясь меня поймать, то ли просто забавляясь. На волнах качался призрак русалки, помахивая хвостом.

Какая-то пожилая дама, кажется, прорицатель называл ее Гарденией, с улыбкой говорила: «Спасибо, что позвал, Мэтиус, а девочке не чужд размах». Потом мы снова куда-то летели.

Еще снилось, как, завернув найденную книгу, кубок и почти опустевшую бутыль обратно в кожу, я кралась по коридорам, гладя сверток и приговаривая: «Моя прелесть». Кажется, у меня на плечах вместо плаща было повязан узорный плед с бахромой.

И уж точно снилось, как духи, поймав меня в подземельях, уговаривали отправиться в постельку, а потом просто подняли, отнесли и даже вытряхнули из платья. И выражение призрачных лиц при этом было у всех как на подбор очень хитрым.

Лучи восходящего солнца заглядывали в распахнутое окно и щекотали ресницы. Я поморщилась и повернулась к окну спиной, уютно утыкаясь во что-то большое и теплое. Меня тут же обхватила тяжелая рука и притиснула к большому и теплому покрепче.

Вообще я заподозрила неладное уже на лучах: в мою комнату на рассвете они не заглядывали, поскольку окна выходили на юг. А значит, комната была не моя. И постель была не моя. И мужчина, который в ней спал, тоже не мой. Я открыла глаза. Хотя тут уж как посмотреть, может, и мой. Жених все-таки. Взгляд уперся в ямочку между ключиц и пару шнурков с амулетами. Машинально отметила, что при первой нашей встрече бижутерии было больше, а вот одежды примерно столько же. Я уже запомнила, что этот мужчина предпочитает спать обнаженным. Меня словно кипятком обдали, я ощутила, как горячий предательский румянец растекается по щекам, ушам и даже груди. Ужаснувшись ситуации, зажмурилась обратно в какой-то отчаянной надежде, что все это сон и само развеется. Не развеялось.

— Доброе утро. — Шердан поерзал и устроился на боку.

Руку он с меня так и не убрал, не давая отодвинуться подальше, и «доброе утро» упиралось мне в живот.

Я скосила глаза на изножье кровати: на спинке, аккуратно расправленное, висело мое серое платье, слегка испачканное в паутине, соли и песке. Зажмурилась снова.

Подтянула краешек укрывавшего нас одеяла по самые глазки и опасливо ощупала себя. На мне остались тоненькая батистовая сорочка и весьма развратного вида короткие панталончики на шелковых лентах, призванные заменять в этом мире привычные трикотажные и кружевные изделия. Если бы можно было покраснеть еще сильнее, то я бы это сделала обязательно. Шердан кашлянул. Пришлось открыть глаза.

На лице жениха играла очень ироничная усмешка, но взгляд был напряженным. Наверное, я переоценила его стойкость вчера: он так устал за поездку, что проспал как убитый и даже моего появления не засек. Это было бы хорошо, это было бы просто великолепно. Вспомнились духи, в темноте вытряхивающие меня из платья и опускающие на ложе, как выяснилось, на чужое. Ух, попадись мне только Мэтиус, я его… я ему… я с ним разговаривать не буду. Молчание явно затянулось.

— Доброе утро, — ответила я сквозь покрывало.

И тут на меня снизошло осознание того, что вчера я выпила в одиночку даже не литр вина, бутыль-то поболее была. А где этот… как его… абстинентный синдром? Куда делось ужасающее, лишающее сил и желания жить похмелье? Где дикая жажда и головная боль? Почему во рту не нагадили кошки? То есть нет, я не жаловалась, просто сильно удивлялась. Так что даже о его светлости на мгновение забыла. Только вот он обо мне не забыл.

— Я не буду спрашивать, что ты тут делаешь. — Его рука сползла с моей талии и по-хозяйски погладила пониже спины, и Шердан как-то очень предвкушающе улыбнулся. — Это и так понятно.

От возмущения у меня все слова растерялись, так и смотрела на него широко раскрытыми глазами, укрывшись до кончика носа одеялом.

— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — вкрадчиво спросил этот тип, продолжая поглаживать рукой мою поясницу.

От этой простой ласки хотелось прогнуться, прижаться к нему. Я почувствовала, как накатывает первая волна возбуждения, заставляя напрячься под тоненькой тканью грудь. Шердан тоже это ощутил.

— Ну, раз не хочешь, — рывок, и он навис над сдавленно пискнувшей мной, — то мы, так и быть, займемся тем, зачем ты сюда пришла, дорогая.

Последнее слово жених произнес с нажимом, одновременно вторгаясь между моими сведенными ногами коленом. Теперь всю доброту его утра я чувствовала уже бедром. А одеяло сползло, обнажая и его, и меня.

— Что-то мне вся это ситуация напоминает, скромная селянка. — Рука Шера уверенно скользнула по животу вверх, заставив вздрогнуть, и легла на грудь.

Я тихонько зашипела, когда его пальцы обхватили и сжали горошину соска, а вторую грудь через батист согрело дыхание. Тут точно воздух такой, и я поняла, что вся дрожу. То ли от страха, то ли от предвкушения.

— Хочешь? — шепнул этот соблазнитель, проведя губами от груди к моему ушку.

— Хочу, — почти выкрикнула я, когда он обвел ушко губами и неожиданно куснул.

— Чего хочешь? — Он продолжил забавляться с моим ушком, а рука с груди скользнула вниз и приподняла край панталончиков.

Пальцы проникли под ткань, поглаживая и лаская все, что ниже. В этот момент мужчина отстранился. Наши взгляды встретились. Его потемневший, изумленно-недоверчивый, и мой — еще затуманенный, но уже очень недобрый. Это замешательство меня и привело в себя.

— Хочу рассказать. — Я привстала на локтях, отодвинула его, толкнув ладошкой в грудь, и двумя пальцами за запястье извлекла из святая святых наглую конечность.

— Уверена? — Шер провокационно качнул бедрами.

— В-вполне, — решилась я. — Я нашла центр управления системами замка. То, что вы зовете вотчиной шаю, — выпалила на одном дыхании, подтягивая на себя уголок одеяла.

Я почувствовала, как он дрогнул. Но с виду этот коварный тип остался невозмутим, бровью не повел и продолжил нервировать меня своей близостью. Понимал, что никуда я не денусь. Пришлось попросить:

— Отпусти меня, пожалуйста.

Его светлость иронично улыбнулся и убрал руку, что была ближе к краю кровати, предоставив мне самой выползать из-под него. Судя по всему, мои попытки к нему не прикоснуться вызывали веселье. Я сползла на пол, бочком добралась до платья, уже прикрываясь им, молча покинула спальню. Из-за двери донесся негромкий смех. Что ж, этот раунд точно остался за ним.

Умывшись и настороженно прислушиваясь к себе, я умчалась на тренировку. Организму по-прежнему было хорошо, никаких последствий вчерашних возлияний он не выказывал. Хотелось петь, двигаться и убить Мэтиуса. Даром что он уже мертвый.

Занималась ударно, это позволяло задавить мучительную неловкость сегодняшнего утра. Попыталась успокоиться чуточкой йоги.

Альгер ввалился во дворик с парой мечей на плече, когда я стояла на голове и старалась сохранить равновесие.

— Вероника, душа моя! — Он кинулся ко мне, раскрыв объятия.

— Альгер, свет очей моих! — поддержала его я, принимая привычное положение.

Маг подхватил меня, крутанул и шепнул тихонько:

— Не знаю, чем ты так довела Шера, но он разбудил меня весь на взводе и чуть не сожрал, пока я неспешно вставал и собирался на тренировку. Что у вас происходит?

Ага! Не такой уж ты железный, милый мой. Альгер поставил меня на землю и отстранился.

— Ничего особенного. — Я постаралась не краснеть, вспоминая об этом «ничего», и сообщила заговорщицки: — А я нашла такую же, как в Гихоне, комнату тут, в замке.

— Так, после завтрака уже назначена встреча, а потом мы тебя найдем. — Альгер с сомнением на меня глянул, не совсем уверенный, что действительно найдет. — Покажешь все!

— Хорошо, я как раз тренируюсь с Амиром ножи бросать.

Краем глаза я заметила, что в дверном проеме стоит Шер. Поняла, что лучше мне убраться. Подхватила свою рубашку, провокационно потянулась, оголяя животик. Альгер укоризненно покачал головой.

Уверена, весь наш разговор Шер слышал. Я гордо продефилировала к двери, протиснулась мимо шайсара, который и не подумал подвинуться, и сбежала к себе, отгоняя желание подглядеть за напарниками из окошка. Обнаженного мужского тела мне этим утром хватило с лихвой.

Во время завтрака царило неожиданное оживление. Сначала подумала, что оно вызвано возвращением отряда. Но дамы вовсю сплетничали о каких-то странных событиях. Я заранее напряглась.

— Горничная сообщила, что хозяйка ее брата тоже видела Дикий гон. Процессия из сотни призраков пронеслась вокруг замка и нырнула в океан, — рассказывала дородная матрона.

— Говорят, это души слуг Неведомого бога мечутся по миру и похищают детей, — пролепетала молоденькая барышня, которую я раньше не видела.

— Булочница рассказала, что действительно по небу пролетали духи, она от клиентов с рассвета наслушалась, — вторила еще одна.

— Хорошо, что у меня нет дара и я не могу видеть эти ужасные горящие глаза и оскаленные пасти!

Я вспомнила веселые симпатичные лица и спрятала улыбку в чашке.

— Да и в замке слышали ужасающий хохот!

Так прямо и ужасающий. Нормальный у меня смех.

— А солдаты ночного караула докладывали, что видели ведьму. Пытались стрелять, но стрелы ее не брали, пролетали насквозь, — сообщил какой-то юноша.

Я подавилась булочкой и чуть не выплюнула чай. Так в меня еще и стреляли?

— Точно, светящаяся старуха в черном!

— Мы тоже слышали что-то подозрительное, да, милый? — Одна дама пихнула локтем сонного супруга.

— Вспомните пророчество о Белой Даме, грядут перемены…

— Неужели война?

Дальше беседа плавно перетекла к обсуждению того, с кем война наиболее возможна. Взгляды разделились. Да, общество лихорадило. Я постаралась незаметно улизнуть из столовой, и очень радовалась, что ни шайсара, ни шаисы Галианы за столом в этот час не оказалось.

Амир нашелся в условленном месте. Он подтягивался на выбившейся за ограду парка ветви дерева. На нем были только брюки, держащиеся на узких бедрах. Я оторвала взгляд от завораживающей игры мышц плечевого пояса под смуглой кожей, чуть блестящей от пота. Покачала головой. Слишком много тестостерона для одного утра. Амир сделал вид, что только что заметил меня, хотя не сомневаюсь — о моем приближении знал загодя. Он пружинисто спрыгнул с импровизированного снаряда, повел плечами и учтиво поздоровался, надевая рубашку.

У меня перед глазами вспышками рождались воспоминания. Вот с радостным смехом я кружу в вышине над замком под прищуренным взглядом ущербной луны. Волосы, не собранные в прическу, развевает ветер. Раскинув руки, я что-то шепчу про уют, и мы с моими верными духами, веселящимися не меньше меня, срываемся вниз, к одному из раскрытых по теплой погоде окон. На низком топчане лежат симпатичные подушечки и узорный плед. Он мне сразу приглянулся, давно такой хотела. Точно помню, что в тот момент думала о холоде подземелий. Хозяин комнаты в одних легких штанах поднимается с просторного ложа. Но я лишь широко улыбаюсь, как бы это ни выглядело в призрачном свете, и сигаю с подоконника вниз, обняв добычу.

Впору было пойти и закопаться самостоятельно. Ведь если стражи меня хоть и видели, но не узнали, то Амир как раз мог. И мне конец, если о ночных похождениях услышит Шер. Да еще и дух просил не выдавать его присутствия в замке. Чем-то он на его светлость обижен. Хотя теперь-то уж что, полгорода о полчищах духов треплется. Постаралась отогнать дурные предчувствия и пошла на позицию. Сегодня планировали увеличить расстояние броска на пару шагов.

— Как спалось? — вдруг поинтересовался мой тренер.

А у меня самообладание ни к черту. Нож улетел куда-то за щит.

— Спасибо. Неплохо, только шумело что-то, — обтекаемо ответила я, почти не соврав. Шумело же.

— О, это случается. Если завернуться в одеяло и накрыться подушкой, очень помогает. А лучше двумя, — беспечно отозвался Амир.

Это вот он сейчас намекает, что узнал меня? Или проверяет? Подумать только, я у него из комнаты подушки сперла, стыд какой. Но надо держать лицо.

— Я просто закрыла окно. Проблема сразу исчезла, — ответила максимально невозмутимо.

Дальше тренировка шла ни шатко ни валко. Если сравнить с предыдущими днями, то мазала я безбожно. Ножи ударялись о дерево любой стороной, кроме острия, и падали на землю. Я злилась.

Вдруг снова ощутила объятия, мою руку со стиснутым клинком сжали сильные пальцы, заставляя расслабиться, немного взмокшую спину перестал холодить легкий ветерок. Только вот мой учитель сейчас стоял предо мной. Я запрокинула голову, чтобы убедиться — обнимал меня жених. И на меня не смотрел, они со степняком мерились взглядами. Впрочем, Амир не стал затягивать сцену, отдал мне ножи и шутливо сделал приглашающий жест. Шер только кивнул.

— Как выяснилось, я очень ревнивый фиктивный жених, — шепнул он мне на ухо. — Расслабь руку. И перехвати ближе к середине, нож недокручивается и бьется рукоятью.

Дальше мной уже знакомо руководили, делая пробные замахи. Но в прошлый раз это было куда как более невинно. Мой ревнивый фиктивный жених вовсю демонстрировал свои собственнические инстинкты. Я оказалась плотно прижата к нему спиной, одна рука придавила мой локоть к боку и пересекала живот, не давая отстраниться, а вторая удерживала запястье, направляя замах.

— Расслабься, дорогая. — Губы коснулись виска.

Меня вся эта демонстрация начала дико злить. Я действительно расслабила руку, представила на месте мишени одного вредного типа и послала нож в полет.

— Вот и отлично, и остальные так же, — мурлыкнул Шердан, отступая, но успев еще раз поцеловать меня в висок.

— Боюсь даже думать, кого Вероника представляла на месте колоды, метая нож с таким зверским лицом, — хмыкнул Амир.

А я загоняла оставшиеся четыре снаряда вокруг уже воткнувшегося. Все ножи легли очень кучно.

— Да у тебя талант, дорогая. А сейчас мне хотелось бы тебя похитить. Нас ведь ждут очень-очень важные дела. — Шер так многозначительно улыбался, что дела представлялись исключительно похабного толка.

Я понимала, что идти придется, но удержаться не смогла.

— Да, дорогой, — сказала с нажимом, и добавила невинно: — Но мы ведь позовем Альгера? Без него же никак, да и я ему обещала.

Я даже губку надула капризно. Уж не знаю, насколько двусмысленно это прозвучало, но Шер недобро глянул, а Амир коротко хохотнул и поспешил с нами распрощаться, лицо у него было донельзя довольное.

 

ГЛАВА 18

Альгер поджидал нас на лестнице, ведущей на нижние уровни:

— Ну-с, веди.

И я повела. Нарочито неуверенно слонялась по второму уровню. Над плечами мужчин висели небольшие пульсары, освещая дорогу. Коньячный погреб оказался заперт.

— Вот эту дверь надо открыть, — указала я.

— Альгер, откроешь или за ключом сходить?

— Открою, — нагнулся к замку маг.

Шер сложил руки на груди и выжидательно уставился на меня:

— Вот интересно, а как ты в прошлый раз внутрь попала?

Правду я сказать не могла, лгать не хотелось, поскольку давно заподозрила, что ложь они как-то чувствуют. Осталось отвечать сугубо по-женски:

— У девушек могут быть свои маленькие секреты? — Я кокетливо закатила глазки.

Судя по обращенным на меня взглядам, никаких секретов девушкам не полагалось.

Альгер добавил:

— Знаешь, мне вот тоже интересно, никаких следов взлома я не вижу.

— Ника, все равно ведь узнаю, — пригрозил Шер.

Отвечать не стала. Альгер как раз отщелкнул все язычки замка и провернул отмычку. Дверь открылась.

— Умм… А что ж я раньше сюда не заглядывал? — протянул маг.

Пожав плечами, я прошла к дальней стене, и расспросы прекратились. Мне показалось, что под одной из бочек блеснула горошина жемчуга, но отвлекаться я не стала. Мои спутники замерли за плечами, слегка нервируя. Провела ладонью, и кусок стены ушел вглубь и в сторону, открывая короткий коридор до заветной комнатки.

Достаточно было одного взгляда внутрь, чтобы понять — я попала.

Кресло было застелено печально знакомым пледом, на подлокотнике лежала подушечка, а на горизонтальной части панели стояли бутыль с кубком и валялся темный кожаный сверток.

Первым среагировал Альгер.

— А тут уютненько, — с улыбкой заявил он, шагая внутрь, и вдруг замер, хищно приглядываясь к бутылке: — Это то, о чем я думаю?

— Понятия не имею, о чем ты думаешь, — ответила напряженно.

Зря я думала, что моя самая большая проблема — объяснить плед и взлом замка.

Пока Шер настороженно осматривался, Альгер подлетел к панели, и стало понятно, что интересует его не бутыль, а кубок. Маг подхватил его бережно, как какую-то реликвию. Заглянул внутрь и, видимо, обнаружил следы моего вчерашнего морального падения. Вытащил пробку из бутылки, понюхал, отпил:

— «Каро эста», отличный год.

Шер бросил взгляд на панель и снова на меня, да такой выразительный, что я поняла — бутылку объяснять придется тоже. Больше всего хотелось провалиться под землю, но мы и так находились под землей. В лучшем случае под нами был один этаж подвала. Я взмолилась:

— Давай ты не будешь задавать вопросов, на которые ответить я не могу, и мы перейдем к тому, зачем пришли?

— Ох, Ника, дело в том, что моя работа — искать ответы на такие вот вопросы. И работу свою я люблю. Для меня как заноза, как личное оскорбление, когда я не понимаю, что, как и почему произошло. А я обожаю докапываться до сути, дорогая. — Шер говорил почти ласково, а я с каждым словом все больше грустнела.

Надо как-то выяснить у Мэтиуса, почему он не хочет показаться. Хотя тогда все равно придется все объяснять. И не уверена, что меня теперь хоть на минуту выпустят из поля зрения.

— Шер, не дави авторитетом, лучше взгляни сюда, — отвлек Альгер.

— Ты знаешь, как я не люблю не понимать, что происходит, а уж когда такое случается в моем доме… — Шайсар многозначительно умолк. — Что ты так вцепился в эту тару?

— Это не тара! Это великий артефакт магов древности. Непохмельная Чаша! — торжественно возвестил маг.

Мы переглянулись, пожали плечами и не прониклись. Хотя, исходя из названия, меня одолели подозрения относительно природы моего трезвого утра.

— Чаша сия, артефакт, предположительно принадлежавший одному из братства Виала. А именно магу Этанолию. — Похоже, Альгер собирался прочесть нам пространную лекцию, и я нанесла упреждающий удар:

— А там, в свертке, только осторожно, жемчуг не рассыпь, еще книга лежит.

Саботаж удался, магу стало не до нас.

Шер смерил меня еще одним более чем выразительным взглядом. Да, я уже поняла, что он хочет объяснений. Но рассказывать про тайник не спешила. Тут только я заметила странность: в прошлые разы эта система подавала голос или выдавала надпись, требуя команд и указаний. А сейчас все молчало. У меня внутри все похолодело, а ну как сломала что-то, в состоянии алкогольного опьянения сюда заявившись?

Сам визит я почти не помнила, только как застилала кресло и устраивалась поудобнее. Решила начать с простого:

— Включись.

Ничего не произошло. Я запаниковала до дрожи в коленях. Пришлось сесть, а Шер настороженно шагнул мне за спину. Он встал, положив на плечи руки, и как только я устроилась, на панели тут же появилась надпись:

«Добро пожаловать, Вероника».

И возникло схематичное изображение котенка. Моя челюсть упала и закатилась под кресло. Кажется, я знаю, чем занималась ночью: как и всегда при появлении нового компьютера, в первую очередь настраивала под себя интерфейс.

— Впервые вижу эту штуку в действии, — прозвучало из-за спины.

— В смысле? Ты уже бывал в таких местах? — Я заинтересованно оглянулась.

— Если быть точным, то в их остатках. После войны сохранилось немало руин. Кресло, смотрящее в глухую стену, вызывало немало вопросов. — Шер улыбнулся. — Еще и в подвале. Думали, это не то пыточная, не то комната медитаций.

— Оно сказало, что восстановление займет несколько декад. И это только питание. Как бы объяснить?.. — Я поморщилась, запрокинула голову, поймав внимательный взгляд. — Чтобы обеспечивать защиту и наблюдение, нужно откуда-то брать энергию. Сейчас штука, которая ее накапливает, только начала восстанавливаться, это она сама сделает. Видимо, все было сильно разрушено.

— А раньше, — полюбопытствовал Шер, — почему не происходило восстановление?

— Насколько я поняла, был необходим прямой приказ. Я его отдала. А еще не хватало энергии для начала. Ее я тоже отдала, — пожала я плечами, двигаясь в кресле и предлагая шайсару сесть. А что, места много, а сидеть, запрокинув голову, неудобно.

— Что-о-о? — не оценил он моей щедрости.

Шер просто навис надо мной. Альгер на нас внимания не обращал, так, поглядывал изредка, но больше был увлечен чтением.

— Ну так получилось. Оно запросило подтверждение приказа и поймало мою руку.

— Неведомый! Так вот куда ты пропала на всю ночь и полдня! — догадался шайсар и тоже поймал мою руку. А потом просто выдернул меня из кресла, уселся сам и, устроив меня на коленях, участливо спросил: — Ты хоть день можешь прожить без того, чтобы не попасть в переделку? Неужели так сложно быть осмотрительней?

— Я пробовала. Это скучно, — буркнула в ответ и попыталась встать.

Ну, это я размечталась, конечно.

— Ника, меня не было каких-то трое суток, — проигнорировал он мою попытку. — Ты умудрилась влезть куда не надо, откопать клад, взломать погреба, послужить кормушкой для дома и проснуться в моей постели. — Альгер навострил ушки. — И кажется мне, что я еще многого не знаю.

Правильно кажется, но пусть так оно и останется. Я постаралась не встречаться с его пытливым взглядом, еще немного поерзала, вырываясь, и недовольно засопела.

— Не ерзай, — как-то напряженно проговорил Шер.

— Что?

— Ника, ерзать, сидя на коленях у молодого здорового мужчины, — это тоже неосмотрительно, — назидательно проговорил Альгер.

Я наконец поняла, о чем они, вспыхнула и попыталась вырваться снова. Шер только глаза закатил и покачал головой, но встать не дал.

— Показывай, — притиснул он меня плотнее. — Я так понимаю, пока кресло пустое — это все не работает?

— Работает, — смирилась я. — Тут как настроишь, так и будет. Правда, я не помню, как я это ночью все сделала. — Мне стало снова стыдно за пьянку.

Единственное, что удалось вспомнить: я уговорила эту штуку принимать команды только после прямого приказа.

— Система, — начала я. — Вывод информации текстовый. Информацию по видам доступа на экран.

Поверх картинки с котиком появился список:

«Базовый. Расширенный. Полный. Абсолютный».

Надо думать, это у меня такой рабочий стол с обоями.

Интуитивно потыкала пальцем в отдельные пункты. И очень обрадовалась, что угадала. Названия разворачивались небольшой текстовой справкой.

— В общем, когда вся структура восстановится, тебя можно сделать оператором систем наблюдения. Еще ты сможешь запускать защиту. Управлять и перенастраивать нет, а активировать и деактивировать при угрозе — вполне, — воодушевленно объяснила я написанное.

— Знаешь, вот ты сейчас слова всякие умные говоришь, — оказывается к нам подошел Альгер, — как будто понимаешь, о чем речь, команды отдаешь какие-то.

Я удивленно повернулась к нему.

— А ведь ты сама говорила, что у вас в мире нет таких технологий, — продолжил мысль мага мой жених.

— Наверное, нет. Изобретают, конечно, много всего, но тут какая-то технология очень умная. Может нанороботы. — Я недоуменно переводила взгляд с одного на другого, не понимая, что не так.

А они переглянулись, и заговорил Шер.

— Ника, дело в том, что шаю ведут себя несколько иначе. Они много лет учатся управлять этим всем, выучиваются единицы, остальные оседают на простейших почтовых артефактах. И мы видели, как работают шаю. Они делают это мысленно, — осторожно подводил он меня к какой-то идее.

Я подумала и обратилась к системе:

— Задействовать ментальный способ обмена информацией. Включить в обмен всех присутствующих в комнате.

Возможность последнего я только предположила. Но ведь дом в Гихоне общался со мной на ментальном уровне, почему бы тут не попробовать.

Чувствуя себя глуповато, сформулировала мысль:

«Привет!»

И дальше наслаждалась произведенным эффектом. Оба синхронно вскинули руку к виску и уставились на меня очень большими и выразительными глазами.

«Какого драного кранка и… и…» — Это, кажется, Альгер.

«Прекрати материться, тебя Ника слышит». — Это Шердан, недовольно.

«Через щиты пробилась!» — Снова Альгер, слегка истерично.

«Ой, надо прекращать эксперимент, а то спалюсь. — Это уже я. — Система. Отменить ментальный и вернуть текстовый способ!»

— Ника! Чего я еще не знаю? — успел уловить мою последнюю мысль Шер.

— Какое расстояние до луны? Что хочет женщина? Сколько мне лет? — начала перечислять я.

Шер умолк, а Альгер рассмеялся.

— А что вас так удивило? — решила уточнить. Может, я какое табу нарушила.

— Потерять контроль над своими мыслями очень страшно, особенно для мага. К тому же среди магов есть менталисты, но они могут воздействовать только на немагов. А у тех, кто обладает даром, формируется защита от любого вмешательства, — объяснил Альгер.

— А эта штука их будто и не заметила, — продолжил Шер, словно машинально поглаживая пальцами мое бедро.

— Знаете, — я все-таки вырвалась и встала, — сейчас сделаем вас операторами и пойдем отсюда. Пока тут все восстанавливается — интереса никакого.

Все прошло как-то легко и буднично. Система потребовала сесть в кресло, назваться и открыла нишу под ладонь, в которой мужчины получили по уколу в палец.

Проверили, что дверь из погреба теперь открывается и для них, и поспешили наверх. Все равно пока ничего больше не работало.

 

ГЛАВА 19

За обедом общество по-прежнему лихорадило. Обсуждали предстоящий отъезд шаисы в Мастол, а также разгорелись дебаты о знамениях, войнах и призраках.

Судя по всему, подняты были и служба безопасности, и городская стража, но кроме мокрой подушки, валявшейся на пустынном пляже, иных следов обнаружено не было. Подушку-то и опознал Шердан. После обеда меня буквально приперли к стенке и потребовали ответа:

— Ника, ты сейчас же рассказываешь, как ты с этим связана!

А дальше он и увещевал, и угрожал, и соблазнял. Но я вспомнила сказку о Мальчише-Кибальчише, жалобно смотрела исподлобья и не выдавала самую главную тайну. Надо уже выяснить у вредного духа, почему он маскируется.

— Хорошо. — Шер обрадованно подобрался. — Я могу обещать, что никакой угрозы безопасности замка нет. Скажем так, эти события связаны с моим поиском той комнаты. — Связаны же. Не вру. — Могу поклясться даже, что такое не повторится.

Ответ его не удовлетворил.

— Скажи, что ночная ведьма — это не ты! — Шер смотрел с затаенной надеждой.

Я виновато отвела глаза. В результате он только пораженно помотал головой, выдохнул и отпустил меня. Ему еще слухи купировать и опровергать.

Ведь уже завтра нам предстоял отъезд.

Ночью разбудило уже привычное:

— Пс!

— Постелью ошибся, — прошипела я, отвернулась и накрылась с головой.

— Вероника, ты так сильно обиделась?

Я упорно молчала. Как и собиралась.

— Ника, мы ж не со зла, как лучше хотели…

— Ах как лучше! Чашу эту Непохмельную тоже мне подсунули? — Я соизволила вылезти из-под одеяла и теперь сидя шипела на Мэтиуса.

Дух завис. Дар он так проявляет, что ли?..

— О как! — отмер он через минуту. — А я-то думал…

И умолк. Значит, не знал, и значит, все еще хуже.

— Начал — говори. Что ты там думал? Я должна была проснуться в постели мужчины в жесточайшем похмелье? — Я сдерживалась, чтобы не перейти с гадючьего шипения на полноценный ор.

— Он его лечить умеет, — совсем сник дух. — Он бы тебя вылечил, ты бы ему была благодарна. Ну и… Да что я объясняю?

А я как-то успокоилась.

— Значит, это была осознанная акция? — Я сложила руки на груди и уставилась на покаянно глядящего в пол духа.

— Не совсем, — заюлил он. — Просто ты к нему так рвалась, перед тем как мы летать отправились.

— Что вы решили запихать смертельно пьяную девушку под бок к мужчине. Еще и раздели!

— Так платье было грязное.

— А ты не думаешь, что ему могло быть противно проснуться рядом с воняющей перегаром мной?

Дух опять виновато промолчал.

— Ясно с тобой все. — Я уткнулась в подушку.

— Ника, не обижайся. Мы тоже были навеселе, перебрали, в общем, тогда это казалось хорошей идеей.

Я было собралась обидеться окончательно, когда сообразила, что утром уже уеду. А значит, с духом не увижусь больше. Вероятно, даже никогда. К тому же в стенах, как грибница, начала прорастать новая структура, которая может помешать ему свободно бродить по замку. И решила, что дуться дальше не имеет смысла. Отлипла от подушки, вздохнула и возвестила:

— Ладно. Живи. — И оба хихикнули над двусмысленностью фразы.

— Я еще хотел сказать, что так наконтактировался с твоей аурой, что могу иногда использовать ее как маяк, — сообщил призрак.

— Отлично. — Я была искренне рада. — Сможем видеться!

Я вдруг неудержимо зевнула. Мэтиус сразу среагировал:

— Не буду мешать спать. У тебя завтра длинный день. Рад, что ты больше не обижаешься. — Дух поплыл к стене. — Да и не случилось между тобой и Шером ничего, даже обидно, тебе же все вроде нравилось.

— Ах ты еще и подглядывал?! — Я взвилась, запуская в него подушкой, но дух уже исчез в кладке.

Утром я, сидя на кровати под присмотром его светлости, утрамбовывала свои личные вещи. Он объяснил, что наряды в дороге если и будут доставать, то слуги, а большая часть багажа поедет до столицы нераспакованной. И все, что я хочу оставить неприкосновенным, лучше сложить в переметные сумы. Туда отправились смена белья, мелочи с Земли, джинсы с кроссовками. Под конец я каталась по кровати, пытаясь сдуть свой пуховик-аляску и утрамбовать его в минимальный объем, стянув ремешками. Пуховик сопротивлялся. Шер веселился.

Мне чудом удалось убедить жениха, что дорогу верхом я вполне осилю, тем более что обоз получается не чета тому, с которым мы прибыли, и двигаться будет не так быстро. В трех экипажах ехали и вещи, и дамы. Возможно, на его согласие повлияло то, что Кариза тоже не пожелала трястись в карете и теперь красовалась в новеньком костюме наездницы по последней столичной моде. Еще к нам приставили охранников. Тех явно не привело в восторг, что их назначили няньками к двум великовозрастным девицам.

Амира в Катахене задержали дела и скорое прибытие кораблей с важным грузом. Так что с ним мы вполне трогательно распрощались, надеясь на встречу на празднествах. Шер морщился, стоя чуть в отдалении и слушая наши упражнения в изящной речи, но не мешал. Этим утром пришла весть, что заработали портальные башни, хотя и пропускали в день всего по паре человек. Судя по всему, Галиана тут же воспользовалась ситуацией и выкупила большую часть переходов на ближайшие дни в городах на пути следования. Обоз должен был подтаять ближе к горам более чем на дюжину человек. Порталами уходили сама шаиса Галиана, Кари, а также управляющий и дамы из свиты с камеристками.

Меланхоличная саврасая кобыла с темными бабками и красивенной шоколадной гривой воспринимала меня как неизбежное зло и тряслась по дороге наравне с остальными, даже не требуя править ею. По ходу неспешного путешествия верхом я уже не проклинала ежедневно свое упрямство. Хотя и завидовала Кари. Девушка держалась в седле, будто родилась на лошади. А я вечерами стонала, слезая с кобылки, но стоически брела собственноручно расседлывать лошадку, скрести ей шкуру и проверять копыта. В горах этим заниматься будет некому, а уходить порталом в столицу я отказалась. В привычной компании мне было спокойнее, несмотря на тяготы пути.

Спустя шесть дней заночевали в большом особняке, принадлежащем главе города Сараги. Перед сном меня опять отловила шаиса Галиана, зазвав к себе на вечерний чай. К делу она перешла, когда в покоях мы оказались одни:

— Ты уверена, что не хочешь перебраться в столицу с нами? Есть возможность выкупить еще один переход.

— Не думаю, что это будет уместно, — деликатно отказалась я. — К тому же мне нравится путешествие. Люблю горы.

«И опасаюсь вас», — но вслух я этого не сказала. Шанса помолчала, испытующе глядя на меня.

— Я не до конца понимаю, какие отношения связывают тебя с моим сыном. — Я хотела было ответить, но она остановила меня: — Я не слепая. Я знаю его репутацию. Я вижу, как вы общаетесь.

— Но…

Возразить мне не дали, а я подумала о том, что же не так с репутацией Шера.

— Не надо рассказывать мне историю вашей внезапной любви, — жестко сказала Галиана. — Не знаю, где твоя родина, но что-то мне подсказывает, что о роде Барас там не слыхали. Да и о государстве Итерия тоже. Твои знания слишком поверхностны, словно ты многое узнаешь только сейчас. Хотя у тебя хорошее образование.

Я молчала. Возразить было нечего. Кажется, я сейчас выслушаю пожелание сгинуть с глаз и держаться подальше от ее сына.

— Но если старик Когрем тебя признаёт, то ты официально входишь в род. Меня все устраивает. — Думаю, у меня сейчас очень глупый вид, а шаиса добила: — Если ты все-таки решишь женить на себе Шердана, — я не буду против.

— Я вообще замуж не хочу, у меня совсем другие планы, — призналась я.

— Тем и ценна, — заметила гипотетическая свекровь.

Я невежливо поморщилась и поспешила распрощаться. Разговор оставил самые противоречивые чувства. Я прислонилась к закрытой двери, зажмурилась и пыталась вообще понять, а что это было? Мне только что выдали родительское благословение? Карт-бланш на охмурение? Да шаиса меня всего неделю знает. И не питает иллюзий о нашей большой любви.

Я тряхнула головой, отгоняя сумбурные мысли, и решила подумать об этом завтра. Тогда я еще не знала, что завтра думать об этом мне будет некогда.

Отловив девушку из обслуги, попросила проводить меня в отведенную комнату. Горничная указала нужную дверь и буквально растворилась в сумраке коридора. А я в некотором ступоре замерла в проеме. Меж двух завешенных сейчас окон располагалась шикарная кровать. Богатый полог, украшенный вышивкой, ниспадал красивой драпировкой, дополняя убранство окон.

На покрывале возлежал Шердан Тарис собственной персоной. Для разнообразия в штанах. Я была удостоена короткого взгляда, дальше шайсар вернулся к документам, которые до этого изучал.

— Видимо, я ошиблась комнатой, — с надеждой произнесла я, уже подозревая, что все не так просто.

— Нет, все верно. И вещи твои здесь, — подтвердил мои опасения жених.

— Тогда ты ошибся комнатой? — Это была последняя соломинка.

— Нет, дорогая, дом не такой большой, моим ребятам и вовсе пришлось перебраться в гостиницу. Лишних комнат просто нет, и я взял на себя смелость поселить нас вместе. — Жених оторвался от бумаг и отложил их на столик.

— Хочешь сказать, что устраивать безобразный скандал не имеет смысла? — Я устало вздохнула, он же только улыбнулся.

Раскрыв сумки, попыталась прикинуть, что у меня есть из одежды на ночь с претензией на скромность. Получалось, что ничего. Минималистичные комплекты и пара прозрачных нижних сорочек, вне всякого сомнения, жениха порадуют, но мне это точно не нужно.

— Где у тебя рубашки? — перешла я к его вещам.

— В соседней сумке, — направил он меня, устраиваясь на боку и следя за моими действиями. — Знаешь, ты меня постоянно удивляешь. Не всегда понимаю, чего от тебя ждать.

— А чего ты хотел? — Я выудила из багажа молочного шелка рубашку со строгой отделкой. — Разница культур колоссальная.

Я пожала плечами и скрылась в крохотной умывальне. Когда закончила, переоделась и вышла — свет горел только над плечом Шера. Он снова читал. Рубашка мягко льнула к коже, ничего особо не скрывая. Я поспешила юркнуть под одеяло. Повозилась, оценивая ширину кровати, и, вытянув из-за головы пару подушек, разместила между нами.

— Ты еще меч там положи, — весело прокомментировал жених.

— А есть? — воодушевилась я.

— Не дам, — фыркнул он.

— Между прочим, тут есть еще кушетка и…

— И кто туда пойдет спать? — перебил Шер, игриво глядя на меня.

— Ну, мы могли бы потянуть жребий.

— Нет, мне и тут неплохо, я выспаться хочу. — По-моему, он надо мной издевался.

Я обиженно засопела и отвернулась, почти сразу проваливаясь в сон.

 

ГЛАВА 20

Мое утро пахло можжевельником и мхом. Обнимающая меня рука удобно покоилась на пояснице, слегка поглаживая под задравшейся рубашкой. Я открыла глаза, чтобы узреть знакомую уже ключицу. Сглотнула, запрокинула голову и встретилась с довольным взглядом Шера.

— Опять же сама приползла. — И, широко улыбнувшись, добавил: — Доброе утро, дорогая.

— Утро добрым не бывает! — припечатала я.

Оторвалась от удобного, между прочим, плеча и убедилась, что да, это его сторона кровати. Подушки валяются где-то в ногах, а одеяло у нас и было одно, хоть и большое, и оно тоже скомкано в ногах. Попыталась отползти, но моя стройная конечность, уверенно возлежащая на животе его светлости, была поймана под коленом и водружена обратно.

Ну и кто он после этого? Я посопела, пытаясь забрать свою ногу, только вот хватка была нежной, но стальной.

Тогда я взяла и улеглась обратно. Голову на его плече умостила, рукой грудь припечатала, глаза закрыла и поерзала, устраиваясь поудобнее под теплым боком. Ощутила, как под ладонью быстрее застучало сердце.

— Ты что делаешь? — спросил Шер тихонько минуту спустя.

А я сплю вообще-то, еще очень рано.

— Ника? — позвал он шепотом и опять прошелся пальцами по пояснице.

Я завозилась, спасаясь от этой ласки и вызываемых ею мурашек.

— Сплю, рань несусветная, — снизошла до ответа. — Накрой, ножки мерзнут.

Некоторое время ничего не происходило, а потом одеяло само собой поползло вверх, и меня накрыли. Я лежала, отрешенно слушая стук сердца и вдыхая уютный лесной запах его кожи, а потом действительно уснула.

Когда проснулась в следующий раз, в постели я была одна. По крайней мере, на этот раз смутить меня не удалось, раунд за мной. Уткнулась в подушку, вдыхая чуть заметный аромат. Мне ж не семнадцать лет, хотя зеркало неизменно доказывает обратное, так не хватало еще влюбиться. Стало немного грустно.

Я оделась, умылась и выбралась из спальни. Шера нигде не было видно. Альгер вообще куда-то умчался еще с вечера, сославшись на дела. Судя по распушенным перьям, «дела» имели смазливую мордашку и выпуклости на всех стратегических местах. В столовую, где вяло ковырялась в овсянке одна Кари, как раз входил его светлость. Оказалось, он ездил провожать до портальной башни шаису Галиану. Похоже, я позорно проспала отъезд.

— Как спалось, дорогая? — поддел этот наглый тип.

— Восхитительно. Очень удобная кровать, — вернула улыбку я.

— Матушка, кажется, расстроилась, что не повидала тебя с утра, — заметила Кари, отставляя овсянку и вытаскивая из вазы ватрушку. — По-моему, ты ей нравишься.

Я припомнила итог вчерашней беседы и чуть поморщилась. Знать бы еще, за что мне такая честь.

Спустя четверть часа, пяток вредных, но вкуснейших ватрушек и полный кофейник отличного кофе в столовую влетел Альгер:

— Шер, ты не поверишь, кого я встретил в гостинице!

— Кого же? — Шайсар поднялся из-за стола, отбрасывая салфетку.

— Братья Грава в городе. — Альгер был исключительно доволен собой. — Проводника можем не искать, парни едут с нами.

Мужчины уже шли к выходу, когда послышался голосок Кари:

— Я тоже еду с вами! — Она упрямо поджала губы.

— Кариза, твой билет оплачен на полдень! Это не обсуждается, — простонал Шердан.

— Шер, в столицу я не пойду, тебе придется меня связать, а шаю не позволяют недобровольных переходов. — Кари, насупившись, смотрела на брата. Тот на нее.

Сейчас было отчетливо видно, насколько они похожи.

— Кари…

— Нет! И кстати… — Она бросила на меня короткий взгляд, многозначительно подняла брови.

Это моим обществом сейчас прикрываются или тут что-то сложнее?

— Хорошо, — сдался Шер. — У тебя час на сборы. Не успеешь — уезжаем без тебя.

Девушка пискнула, рванула к брату и чмокнула его в щеку.

Тот лишь покачал головой, буркнув что-то вроде: «Я еще пожалею».

А может, мне просто показалось.

Заинтересовавшись, кто же так подействовал на Кари, я выскользнула из-за стола и поспешила сквозь гулкий холл вслед за мужчинами. На крыльце никого не было. А у запряженных экипажей стояла пара чужих коников. Я увидела, как Шер, улыбаясь, обнял крепкого светловолосого парня и хлопнул того по спине, получив не менее крепкий ответ. Мне на миг стало неуютно от какого-то смутного беспокойства, но тут на крыльцо вышла Кари и замерла рядом со мной. Метаморфозам, произошедшим с ней, я откровенно удивилась. Она нервно огладила жилет, едва прикрывающий обтянутые брючками бедра, облизала губки, нервно заправила за ушко непослушную прядь. И при этом неудержимо и очаровательно краснела.

Это было так неожиданно, что я не удержалась и позвала:

— Кариза?

Кажется, одно это слово столкнуло лавину событий. Мужчины обернулись.

Шер нахмурился. Блондин, обнимавшийся с его светлостью, шагнул к нам, улыбаясь. Второй мужчина появился из-за лошадей, замер, пригвоздив меня взглядом. И я вздрогнула от обрушившегося на меня узнавания. Сделала шаг назад. Желтые глаза сузились, и мужчина шагнул ко мне. А я попятилась снова. Это было ошибкой. Массивная фигура тут же сорвалась с места, в одно мгновение преодолев разделяющее нас расстояние. Он оказался рядом так быстро, что я даже среагировать не успела. Что бы там ни говорили про всю жизнь, пронесшуюся перед глазами. Секунда, и его тяжелое тело прижимает меня к колонне. В принципе я была готова к тому, что меня сейчас будут убивать, но не к тому, что произошло.

Он простонал в мой удивленно приоткрытый рот:

— Живая…

А потом буквально набросился на меня с жадным, сминающим губы поцелуем. Целовал так, будто выплескивал всю накопившуюся боль. Это был поцелуй-укор, поцелуй-обещание и надежда. Я почувствовала, как во мне стремительно зарождается какое-то теплое чувство, растекаясь к сердцу, занывшему от невообразимой нежности, и в низ живота, заставляя там все сжиматься от сладкого предвкушения. Руки сами собой вцепились в его плечи, чтобы не потерять, не дать отдалиться, скользнули в волосы на затылке. Я ответила на поцелуй с не меньшей страстью, раскрываясь ему навстречу, прикусывая полную губу, чтобы насладиться его стоном, сплетаясь с ним языком и упиваясь близостью.

Тело буквально пело от этого слияния…

А разум холодно и отрешенно наблюдал за происходящим словно со стороны. От него не ускользнул ошарашенный взгляд и возглас Каризы; повеселил Альгер, замерший с открытым ртом; и взволнованный хмурый взгляд второго мужчины не остался незамеченным. Но все затмил гневный рык Шердана, а потом нас с блондином, имени которого я даже не помню, просто отшвырнуло друг от друга. Меня выдрало из его объятий, а его отбросило к стене, ощутимо об нее приложив. И стоило разорваться нашему контакту, как в солнечном сплетении, где недавно гнездились тепло и нежность, возникла пугающая пустота. Меня затошнило, и я, наверное, упала бы на колени, если бы не сильные руки, подхватившие и обнявшие меня. Они скользили по спине, успокаивая, вот только их обладателю до спокойствия было очень далеко.

— Дарсан Грава, — буквально прорычал он. — Какого драного кранка ты вообще делаешь?

— Она моя, — прохрипел мужчина, отлипая от стены и делая шаг к нам.

Шердан обнял и прижал меня уже одной рукой, освобождая вторую, и как-то весь подобрался.

— Вероника Барас — моя невеста, — заявил он холодно. И добавил уже мне; — Стоять можешь?

Дарсан же замер. К нему подлетел его брат, смерил меня странным взглядом, начал что-то вполголоса говорить. А я кивнула, распрямилась, отлипая от жениха. Тошнить не перестало, но это можно было терпеть.

Кари, поймав взгляд брага, цапнула меня под ручку и утащила в дом, оставив мужчин выяснять отношения.

В ее комнате я сползла в кресло и глубоко задышала, отгоняя гадкое ощущение.

— Тошнит?

— Угу, — простонала я.

— Как вы выступили на крыльце! — Кари проказливо хихикнула. — Не ожидала от Дарса, он всегда такой сдержанный. И Шер взбесился.

— Так ему и надо. — Я начала приходить в себя.

— Не понимаю, что между вами происходит. Обычно помолвленные возлюбленные ведут себя несколько иначе, — заметила девушка, потроша и перекладывая багаж. — Никогда раньше не видела воздействия вблизи.

— Что это вообще было? — заинтересовалась я. Похоже, опять все всё знают, кроме меня.

— Ударная доза очарования. — Кари пожала плечами, запихивая в сумку очередное невесомое шелковое платье.

Понятия не имею, зачем оно ей в горах, но, кажется, логика тут пасует. Теперь понятно, кто царит в сердце юной Тарис.

— А на меня не действует, — вдруг вздохнула она, придавливая сумку коленом и затягивая ремень.

— Что?

— Очарование оборотней на меня не действует. — В глазах была печаль. — Вот брату способности к магии достались, а у меня иммунитет к любым воздействиям на разум.

— Оборотней? — чуть не заорала я, вычленив главное. — Погоди, запишу в ежедневник «испугаться позже», в компанию к призракам и умертвиям.

— Ой! Где ты видела призраков? — оживилась Кари.

— Мне вот тоже интересно. — В комнату вошел Шер.

Он хмуро изучал замершую в кресле меня, а я пожалела, что, в отличие от того же Мэтиуса, не умею просачиваться сквозь пол.

— А нам ехать не пора? — Но они не повелись. — Ну хорошо, вечером расскажу. Правда! А этот… белобрысый с нами едет?

— Мы поговорили, он извинится. — Шер внимательно смотрел на меня. — Вечером.

Я поморщилась. Наверное, не время и не место говорить, что именно эти ребята затащили меня сюда. Что ж, буду держаться от них подальше, а в дороге с женихом поговорю. Каким бы притворным ни был наш союз, но Шер не раз наглядно показал, что готов меня защищать от всех посягательств.

— Кари, а ты готова?

— Почти, только куртки теплой у меня нет, а на перевалах может уже и приморозить, особенно ночью.

— Мою возьмешь, — решилась я расстаться с замшевой курткой на меху. Вот и пуховик мой пригодился. — У меня есть запасная.

В результате, нагрузив Шера багажом, мы спустились вниз. Кари осматривалась смущенно, я настороженно. Но братьев мы заметили обе, один из них тут же подошел, придержал стремя, помогая девушке забраться в седло.

— Спасибо, Кайтар, — пролепетала она, опять заливаясь румянцем.

Только сейчас я поняла, что ей действительно всего семнадцать. Во мне сразу подняла голову прожженная феминистка. Это ж я пять лет на любовном фронте, а у нее явно первая влюбленность.

Всю дорогу я держалась рядом с шайсаром или Кари и настороженно следила за едущими во главе отряда оборотнями. Шер прочитал мне короткую лекцию о природе оборота. Оказывается, двуипостасные были просто разновидностью магов, только где-то на заре истории они стали развивать и совершенствовать свою способность к смене облика в ущерб другим талантам. Сейчас же сохранилось всего несколько кланов. Братья Грава оказались из медведей.

— Кари, — я подошла к девушке на привале, — я так понимаю, Кайтар…

— Тсс… — шикнула на меня девушка. — Услышит! У них слух отменный.

— Ты боишься, он услышит, что нравится тебе? — перешла я на шепот, дождалась смущенного кивка и вдохнула: — По-моему, это не видно только слепому.

Девушка снова вспыхнула и недовольно засопела.

— Ты краснеешь, теряешь дар речи и смотришь побитой собакой. Так нельзя! — возмутилась я. — Рассказывай.

— Тогда ты расскажешь, что у тебя на самом деле с братом.

— Ну хорошо, — решила я.

Все равно теперь, когда появились мои похитители, многое всплывет.

— Я его с тринадцати лет знаю, — помедлив, зашептала Кари. — Братья Грава каждый год у нас гостили. До этого воевали вместе с братом. Друг другу жизнь спасали не раз. — Она задумалась. — Мне было шестнадцать, когда мать взяла меня в столицу. Там на каком-то приеме мы впервые танцевали. А я смотрела, как вокруг него девушки вьются, и… Я тогда стала учиться ножи метать, хотела их всех поубивать.

Она умолкла и закусила губу. А я представила, как юная хрупкая брюнетка, злодейски ухмыляясь, вырезает поголовье поклонниц Кайтара. Еле подавила улыбку.

— И я тогда еле дождалась весны, когда они к нам гостить приезжали. — Кари замялась. — И, в общем, призналась. И поцеловала его.

Я чуть не сделала классический жест «рука-лицо». Запущенный случай. Решила уточнить:

— А он?

— Ну он меня тоже поцеловал. А потом еще раз, много раз, в общем… — Девушка окончательно покраснела.

— И?

— И внезапно уехал, — совсем загрустила девушка.

А мне это вообще показалось подозрительным. Интуиция буквально вопила, что этому скорому отъезду поспособствовал старший брат. И не обошлось без «серьезного разговора». Кари подергала меня за руку:

— Знаешь, у тебя сейчас взгляд стал очень хищный. Ты чего надумала?

— Да есть одна идея, — протянула я. — Вечером и проверим.

 

ГЛАВА 21

Вторую половину дня дорога уверенно забирала вверх. Ночевали в небольшом городке, в предгорьях. Вернее, на постоялом дворе за городской стеной, но обнесенном собственным частоколом. Для особых гостей даже было предусмотрено два домика в стороне.

— Ника! — ворвалась ко мне Кари. — Как ты и думала, они отходят поговорить!

— Бежим! — отбросила багаж я и рванула в открытое окно, за которым уже разлились густые сумерки.

Спустя полминуты мы, стараясь не хихикать, крались вдоль жидкого ряда кустов, отделяющего хозпостройки от основного дома.

— А не услышат? — прошептала на самое ушко я.

— Тут конюшня, птичник и кухня, да еще музыка из зала доносится. Через эту какофонию даже оборотню не пробиться, — проявила знания девушка и залегла за кустом.

Я распласталась рядом с ней, всматриваясь во тьму.

Две массивные фигуры дошли до середины дорожки. Кайтар стал расхаживать туда-сюда.

— …достаточно взрослая и мы разберемся сами? — донесся кусок разговора.

— Не хочу… страдала… — Это, кажется, Шер.

— Хватит, что я послушал тебя тогда и уехал… что она забудет. Но я вижу, как она… — Часть слов до нас не долетала, но я праздновала победу.

— А ты…

Дослушать фразу нам не дали, наши рты были заткнуты самым наглым образом, и между нами абсолютно беззвучно — явно не обошлось без магии — плюхнулся Альгер и прошептал еле слышно:

— Отличные места! Что показывают?

— Пьесу «Баран и осел», — шепнула я.

С тропы донеслось:

— …разберемся сами. У тебя теперь есть своя головная боль, в смысле невеста. — Голос Кайтара стал язвительным.

— С этой проблемой я разберусь, и начну с вашего рассказа, — отрезал Шер.

Так я, значит, проблема и головная боль? Стиснула зубы, неудачно дернулась, и под локтем хрустнула ветка. Мужчины как по команде замолкли и обернулись на звук. Альгер буркнул что-то ругательное, добавил: «Будешь должна», — и, распрямившись, шагнул сквозь кусты.

— А я вас везде ищу! — Его голос был полон счастья от нежданной встречи.

— Это ты в кустах шуршал? — уточнил оборотень.

— Нет, скорее всего, еноты, их полно в здешних садах, — беспечно отмахнулся маг, а я уткнулась в рукав, давя смех.

— Ладно, надеюсь, мы поняли друг друга, — подвел итог Шердан. — Пойдем искать Дарса, еще о многом надо поговорить.

И они развернулись в сторону общего дома.

Я потянулась к Кари, дернула за рукав:

— Нам точно нельзя пропускать эту беседу! Тебе тоже будет интересно.

Мы переглянулись, на коленях рванули сквозь кустарник, поднялись и бросились вдогонку за удаляющимися мужчинами. Световой пульсар вспыхнул прямо перед нами, судя по оттенку, принадлежал он Шеру.

— Ну и что вы тут делаете? — послышался вопрос из темноты.

— Вас ищем, — бодро ответила Кари.

— Да, я ж обещала рассказать все! — Я щурилась, прикрываясь рукой от света. — И больше не могу сдерживаться! Горькая правда рвется наружу!

— А листья в волосах почему? — задал неудобный вопрос Шердан.

— Так осень, листопад, — развела руками Кари.

И все задумчиво глянули наверх на не тронутую желтизной листву.

— А почему колени в земле? — Шер все больше напоминал Красную Шапочку с глупыми вопросами про большие глаза, уши и зубы.

— Упала! — Это я.

— У обеих! — возмущенно.

— Так темно же, — хором выдали мы. И невинно захлопали ресничками.

Пульсар притух, устраиваясь на обычном месте за плечом. Нам не то чтобы поверили, но мучить прекратили. В результате вся честная компания устроилась в одном из домиков, запасшись парой бутылочек вина и нехитрыми закусками.

Кайтар, который по дороге до домика переглядывался с приободрившейся Кари, пообещав найти и позвать Дарсана, растаял в темноте.

— Начни с призраков, — откинулся Шер в кресле, строго глядя на меня, прилежно сложившую на коленях ручки.

— Я познакомилась с одним, когда лазала по подвалам.

Шер явно хотел что-то сказать по поводу моего самоуправства, но был остановлен моим гневным взглядом и поднятым пальцем. Захотел рассказа — слушай. Он покорно кивнул, а я поймала восторженно-недоуменный взгляд Кари.

— Познакомилась, в общем, и попросила показать, где в стенах странные места. Он показал. Даже дверь в погреб мне открыл. — Подумав, решила признаться: — Когда я его покормила.

Судя по квадратным глазам всех присутствующих — лучше бы не говорила. Шер покачал головой и одними губами произнес что-то вроде «дура безголовая». Решила не уточнять.

— Потом меня система как батарейку использовала.

На слове «система» Кари недоуменно нахмурилась.

— Ника — шаю. Объясню позже, — слегка прояснил брат, та лишь кивнула.

— Так вот, я проспала ровно сутки, и Мэ… дух вывел меня тайным ходом.

— Не жалей нас, Ника, если ты будешь так издали подводить нас к главному, то мы раньше утра не закончим, — «подбодрил» Шер.

Что ж, сам напросился, и дальше я решила не дозировать информацию, а вывалить все скопом:

— Ты как раз приехал, а меня пригласили на саммит духов-отшельников, который проходил в замке, дух вывел меня тайно, подземным ходом, в подвал, потом мы пили, пели, танцевали, духи меня научили летать, было здорово, укра… позаимствовали в покоях Амира плед с подушками, купались в море и снова летали, потом я что-то настраивала в системе, не помню, а потом они меня раздели и отправили спать. Все.

Выпалила это на одном дыхании. Куда именно духи отправили меня спать, Шер и сам прекрасно помнит.

В воцарившейся тишине стук челюстей об пол был почти слышен. Первым отмер Альгер. Он встал и с чувством начал аплодировать. В глазах его было восхищение и одобрение.

А Кари, кажется, обиделась:

— Вот как что интересное, так меня не зовут!

Шайсар же молчал. И хмурился все сильнее:

— Я вообще во все это должен поверить?

— Мое дело — сказать правду, а не сделать так, чтобы ты в нее поверил, — отрезала я. Распинаюсь тут, подноготную выкладываю, а он еще сомневается.

И вообще, пора прояснить эту ситуацию с духом, в конце концов, Мэтиус мне должен.

— Не смей ничего предпринимать, и вообще руки на виду держи, — строго приказала я. — Не уверена, что получится.

Откинулась в кресле, закрыла глаза и потянулась так же, как Мэтиус научил вызывать его еще в замке. В какой-то момент мне стало холодно, и пришел отклик. Я безумно обрадовалась, что удалось.

«Мэтиус, появйсь, пожалуйста, надо разрешить очень важное дело».

«Иду», — пришел ворчливый ответ.

И он действительно явился. Соткался вплотную ко мне, вытягивая еще чуток тепла. Я полюбовалась на повторно обалдевшее выражение лиц.

— Твою ж… — Это Альгер.

— Мэтиус… — Шер побледнел, и, кажется, ему было трудно говорить. — Ты живой…

— Еще один умник, — фыркнул дух. — Я мертвый уже сто сорок два года.

— Но ты исчез и перестал появляться. Я думал, все, ты ушел! — В голосе Шера сквозила горечь.

— Шери, ты уехал учиться на несколько лет, а когда вернулся на каникулы, я с трудом пробрался в твою комнату, а ты там сидел, обложившись учебниками по экзорцизму и с методичкой «Изгнание посмертных сущностей из строений типа замка», потом еще по подвалам с этой брошюрой бегал. — Дух выглядел обиженным.

— Я курсовик писал по теории экзорцизма, — возмутился Шер. — Тебе показать хотел.

— Слушайте, и из-за этого недопонимания вы лет двадцать не общаетесь?

Оба засопели, и я поняла, что угадала.

— Пойду я, — вдруг засобирался Мэтиус, взглянув на меня. — Тебе явно тяжело.

И он исчез, а мне сразу стало теплее.

— Знаете, а мне вы сейчас кажетесь психами, которые с пустотой разговаривают, — подала голос очень недовольная Кари. — И вообще, если Ника — шаю, то почему она все равно может видеть духов?

Оба мужчины резко уставились на меня, а я бочком-бочком сползла с кресла и перебралась к Кари на диван.

— Чего это они? — шепнула я, цепляясь за ее локоть и глядя, как их глаза начинают стремительно светлеть и светиться.

— Аурное зрение задействуют, — проявила осведомленность Кари, тоже с интересом глядя на меня и пытаясь что-то рассмотреть.

— Обалдеть, — первым сморгнул Альгер.

— Мы идиоты, — констатировал Шер, и его глаза стали привычно серыми.

— Даже спорить не буду, — фыркнула я. — Но, может, скажете, что разглядели?

— Ты маг, Ника, слабый, но все-таки маг.

— Шаю и маг — такое вообще бывает? — ошарашенно спросила девушка.

— Похоже, пришла пора нашей части рассказа, — послышалось от двери, и вошли братцы-оборотни.

Я спряталась за Кари, рядом с которой опустился Кайтар, а Дарс уселся в то кресло, из которого я только выбралась. Откинулся, принюхался и зажмурился. Я смерила его недовольным взглядом, не оценив такого фетишизма. От мысли о том, что между нами произошло при встрече, почувствовала отголосок вожделения и тошноту.

— В мире Вероники мы были четыре раза, — начал Кайтар.

А я подперла подбородок, чтобы не сидеть с открытым ртом. Чую, сюрпризов сегодня будет много.

— Я читал, что человек может пройти межмировым порталом максимум дважды, — вставил Альгер. — Маг — трижды.

— Да, так и есть, — подтвердил старший Грава. — Потом начинаются необратимые изменения в организме. Но оборотни настолько привыкли перестраивать тело, что нас это не касается. Эта особенность выявлена совсем недавно. Мы с братом сильно повздорили с кланом, а шаю хорошо платили. Очень хорошо. Так что мы решились на сотрудничество.

— В этот раз все было иначе, — продолжил Дарс. — Обычно нам указывали информацию или предметы, которые надо взять с собой, а также людей. Всегда нужно было взять кого-то с собой. В идеале — чтобы он обладал знаниями техномира и кровью шаю. В этот раз нам дали точный адрес и описание. Все было не как обычно, один из членов ордена — я не встречал его раньше — подошел перед отправкой, объяснил, где искать, и даже внешность примерно описал.

— Нас выкинуло в каком-то храме, думали там переждать ночь, — подхватил Кайтар. — Но бабка, меняющая свечи, обозвала нас безбожниками и окаянцами и выгнала в вечернюю слякоть.

— Первую ночь мы провели в клубе, потом нашли твое жилище. — Дарс прекратил бездумно разглядывать потолок, повернулся ко мне. — Ждали тебя, но ты не пришла ночевать.

Он замолчал, словно требуя ответа. А я припомнила, что там, словно в прошлой жизни, действительно ставила буквально в последний момент танец молодоженам, а потом и выступила на свадьбе в загородном отеле. Выступления закончились поздно, и я осталась ночевать там же. Знала бы — на неделю задержалась. А потом подумала: «Ну осталась бы в своей размеренной жизни, и что? Может, все и к лучшему?»

— В общем, Дарс встретил Веронику на подходе к дому, на всякий случай проверил кровь. В квартире мы ее приняли вместе, она запаниковала, вырвалась, сбила обратный переход, в результате нас выкинуло мимо портальной башни, а ее, судя по всему, где-то в этих горах.

— Да, действительно, с чего бы я дергалась, обнаружив в темной квартире двух незнакомых громил, которые сообщили, что им нужна я, все у меня будет и мне даже понравится. Я должна была со слезами счастья броситься в ваши распростертые объятия? — Во мне вскипела злость, я даже вскочила с дивана.

Кайтар виновато отвернулся, Дарсан смотрел, замерев, по-моему, с восхищением.

— Как вообще можно выдергивать человека из сложившейся жизни, забирать неведомо куда?!

— Вероника, к нам перед отправкой подошел мужчина, который и дал сведения именно о тебе. Если бы у тебя была семья, никто бы тебя не тронул. — Ах, какие благородные, даром что оборотни. — Но в твоем жилище мужчиной и не пахло, типичная холостяцкая берлога, только принадлежащая девушке. — Дарсан виновато пожат плечами.

— А просто спросить, хочу ли я неизвестно куда не пойми с кем? — Я была готова расплакаться.

— Мы виноваты, что напугали тебя, но время было на исходе. Поторопились.

Ко мне вдруг шагнул Шер, увлек и посадил себе на колени, успокаивая и гладя по спине. На миг я ощутила себя кошкой. Взгляд Дарсана заледенел.

Голос подал Альгер:

— Если шаю послали вас на поиски девушки в надежде ее вернуть, то мы ее не отдадим.

Мужчины какое-то время померились тяжелыми взглядами. Руки Шера на моей талии напряглись.

— Мы больше не работаем на них, — мрачно ответил Кайтар.

— Из-за сбоя выкинуло нас в рощу около башни и изрядно потрепало, уронив с приличной высоты. Пришлось переодеться и отлежаться, — добавил Дарсан. — В результате, когда мы вернулись к башне, суета там немного спала. В общем, нас ждали с группой захвата и ловушками на оборотней. Мы удачно подслушали о районе предполагаемого нахождения Вероники и тихо ушли. С тех пор рыщем по горам и предгорьям.

— Если не собираетесь возвращать Нику, то зачем искали?

— Во-первых, — заговорил чуть погодя Кайтар, — чтобы не нашли те, кто готовил засаду на нас.

— А во-вторых? — подбодрил Шер.

— Она меня укусила, — обреченно признался Дарсан.

По-моему, поняли все, кроме меня.

— А щиты и блоки? — настороженно уточнил Шер.

— Во время перехода все слетает, — поведал Кайтар. — Личины, постоянные заклинания, блоки — все. А в техномире новые выставить очень сложно. Я старше, контроль сильнее, и то как голый ходил.

— Первая ночь прошла в клубе, — каким-то могильным голосом проговорил Дарс. — А когда у тебя ночевали, Кайтар на диване в кухне расположился, а я…

И я поняла, где он спал. Вот эта наглая рожа заняла мою девичью постельку. Прямо на любимое белье в бегемотиках улегся.

— Ты спал в моей постели! — Мелочно, но бегемотиков было жалко.

— Ника, погоди, — неожиданно успокоил Шер.

Метнула в него сердитый взгляд, он вообще на чьей стороне?

— Спал, тогда и проняло, — продолжил оборотень. — Но за день контроль восстановился, Кайт помог. Это чистые инстинкты, особенности физиологии. А потом ты меня укусила.

— Только не говори, что во время перехода, — попросил Альгер.

— Хорошо, не буду.

А я до сих пор не понимала, хотя попой чувствовала — дела хуже некуда. Или лучше? Ну и спросила:

— Я грызнула его немытую конечность во время перехода, и что теперь? — Я осмотрела компанию.

Ответил, как ни странно, опять Шер. Сначала успокаивающе погладил мою спину, отследил взгляд напрягшегося Дарсана, гладить перестал. Даже с коленей ссадил, уступив мне кресло и заняв подлокотник.

— У оборотней действительно очень сильны инстинкты. Если не вдаваться в подробности векового отбора и совершенствования видов, то при образовании пары са… мужчина полностью открывается партнерше, а она кусает его. До крови. В принципе это у вас и произошло. Дальше идет закрепление генетической информации, формирование брачной связи.

— Но он мне даже не нравится! — слегка покривила душой я.

— Не надо было кусать, — пожал плечами Альгер и заработал мой полный негодования взгляд.

Удобно как: укусила мужика — и все, он твой навек.

— А разукусить тебя как-нибудь можно? — обратилась я непосредственно к суженому-ряженому.

Тот промолчал, глядя с укоризной. Вот не поверю, что нет средства от этой заразы. Слишком удобный метод принуждения.

— Совсем не нравится? — спросил Шер, и этот вопрос меня здорово задел.

С коленей снял, мужика постороннего предлагает. А я-то грешным делом подумала, что небезразлична ему. Хоть чуточку. Стало горько.

— Ты меня еще с рук на руки передай, хоть сейчас, хоть через пару-тройку недель, когда надобность во мне отпадет. — К глазам подступили непрошеные слезы. — А что, удобно. За Альгером вон походила, за тобой походила, нашелся другой кандидат — да пожалуйста. В порядке очереди. Кто еще хочет комиссарского тела? Спокойной ночи!

Я выплюнула эту тираду и гордо покинула комнату. В полной тишине.

К счастью, сегодня ни с кем делить постель было не нужно. Запершись, я позорно разрыдалась в подушку.

Рано утром меня разбудила Кари. Она барабанила в дверь и угрожала мне тем, что по приезде в столицу сдаст в местный салон красоты и там забудет. Пришлось отрывать взлохмаченную голову от подушки и отодвигать щеколду.

— Так и знала, что понадобится моя помощь, — ворвалась ко мне девушка.

Спустя десяток минут неравной борьбы я сидела перед зеркальцем с чайными примочками под глазами, с облепленным огурчиками лицом, а эта юная, но уже страшная женщина разбирала воронье гнездо на моей голове. Так что к завтраку я вышла очаровательная и свежая.

Кари, в свою очередь, поведала, что вчера поймала брата и выжала из него всю историю нашей помолвки и договора. И этим убедила меня в том, что она действительно страшная женщина. Не иначе в ход пошли пытки.

— Теперь я с ним не разговариваю, — гордо заявила девушка. — Скурвились совсем в своей столице. Привыкли людей использовать направо и налево, о чувствах и интересах не заботясь.

— Предложение было вполне в моих интересах, для девушки, попавшей в абсолютно чуждый незнакомый мир, более чем щедрое. — Грустно добавила: — Да и это ж не он кусал этого проклятого оборотня… Доброе утро, Дарс.

С оборотнем мы столкнулись на крыльце, и, без сомнения, он все слышал. Я криво улыбнулась, а Кари лишь сдержанно кивнула ему и тут же утащила меня на запах еды.

В процессе завтрака, впрочем, боевой настрой начал возвращаться.

— Знаешь, — продолжила она шепотом, намазывая джемом хрустящую булочку, — вот иногда ты такая вся умная, мудрая даже, рассудительная. Но сейчас ведешь себя, прости, Ника, как дура.

Собственно, некоторую нелогичность и чрезмерность собственной реакции я и сама заметила. Но списывала это на незнакомую обстановку и стресс.

— Кто бы говорил, — вернула комплимент я. — Не пни я тебя, вокруг Кайтара еще пятилетку бы хороводы водила. Методично вырезая поголовье его поклонниц. Кстати, как у вас с ним?

— Он меня проводил, — мило порозовела девушка. — И поцеловал.

— Мм… Кари! — Я не смогла удержать коварной улыбки. — Я тебя сейчас плохому научу.

— Я вся внимание, — подобралась она.

— Ему надо отомстить! Сама подумай. Кайт по совету друга, который, судя по всему, серьезных отношений никогда и не имел, — я дождалась подтверждающего кивка, — наплевал на твои чувства, на свои тоже и просто уехал, ничего не объясняя. Кто он после этого?

— Мне нравится ход твоих мыслей, — пробормотала девушка сквозь сдобу. — И что делать?

— Немножко помучить.

Теперь с самым коварным и заговорщицким видом переглянулись мы обе.

— А тебе Дарсан и правда совсем не нравится? — вдруг спросила она.

— Ну почему, он мне еще там, дома приглянулся, — призналась я. — Пока похищать не начал.

— А Шердан? — продолжила осторожный расспрос Кари.

Как бы то ни было, но она оставалась его сестрой. Вот что я ей скажу?

А действительно, что?

Нравится ли мне Шердан? Он красивый. Тело шикарное. Умный. Наглый. Сильный. Целуется хорошо. Если учесть его опыт и популярность у противоположного пола, то наверняка не только целуется хорошо. Опять вспомнила, как он ласкал меня, сидящую на его коленях. Щеки предательски потеплели.

— Ника? — помахала рукой девушка. — Ты вообще тут?

— А? Конечно!

— Конечно, нравится? — победно улыбнулась Кари.

— Нет, то есть да… — Я запуталась, но добавила: — Нравится. Как он вообще может не нравиться? Да я почти влюбилась!

— О ком речь? — послышался за спиной голос предмета обсуждения.

— О джеме! Потрясающий персиковый джем. — Я сделала Кари страшные глаза и впилась в очередную булочку.

— Выезжаем через полчаса. — Шер уселся с нами за стол. — Маршрут изменился, сильно подмыло дорогу. С гильдией я связался, и путь за несколько дней восстановят, но мы вернемся до развилки и пойдем через Белый перевал.

Мне это название мало о чем говорило, хотя по географии горного хребта, разбивающего страну на две неравные части, я пробежалась еще до отъезда. Вроде Белый находился несколько севернее Сараги и был к тому же менее наезженным.

В пути я себе здорово напоминала стервятника. Обоз катился меж рощ и полей, но любоваться красотами пейзажа мне было некогда. Я следила за оборотнями. Стоило в мою сторону двинуться Дарсану, как я оказывалась возле Шера. Этого оборотня я побаивалась. Зато стоило в сторону Кари двинуться его брату, как я тут же появлялась рядом, одаривала парня взглядом записной мегеры и не давала им ни минуты уединения. Когда он пытался заговорить с девушкой, игнорируя мое присутствие, я тотчас перебивала его и вовлекала девушку в свой разговор. После третьей попытки мою уловку раскусили, и братья попытались сработать вместе, но на помощь внезапно пришел Альгер. Заняв место рядом со мной и не позволяя Дарсу приблизиться, он, кажется, всерьез собрался учить меня магии. По крайней мере, объяснял азы:

— Сильным магом быть хорошо, энергию источников такие маги подчиняют интуитивно. Чем больше резерв и канал обмена энергией, тем проще творить. Пожелал, вложил энергию, получил результат.

— Так легко? — не поверила я.

— Скажем так, я заметно упрощаю, — поправился Альгер. — Для наглядности. Так вот, магам послабее приходится заставлять энергию выполнять их задания, сплетая вязь заклинания. Совсем слабым магам приходится заучивать и формальные жесты, и определенные фонетико-энергетические схемы. — Альгера явно понесло в какие-то научные дебри.

— Поправь, если я не права, — рискнула озвучить я. — Чтобы утолить жажду, сильный маг берет стакан воды и выпивает. Маг послабее вынужден использовать четыре рюмки. Совсем слабому магу нужны уже восемнадцать наперстков. Больше лишних движений. Больше шансов разлить воду.

— Хорошее объяснение, надо будет подбросить идею профессору Колейну, — подтвердил подъехавший Шердан. — Удивительно, что ты вообще что-то поняла с путаных слов Альгера.

От такой похвалы стало неожиданно приятно, хотя на Шера я дулась, и сильно. Неожиданно подумала, что ни разу не видела, как они творили пассы, колдуя, разве что, возводя щит, руками махали. И заклинаний не произносили. Значит ли это, что они сильные маги?

— Да, объяснять я никогда не умел, — не расстроился Альгер. — Может, ты попробуешь?

Я подозрительно оглядела мужчин, подозревая заговор с целью помириться. Но то ли я придумала, то ли играли они хорошо. До обеденного привала Шер втолковывал мне простейший жест и фонему, зажигающую пульсар.

Попытке на сотой энтузиазма у него поубавилось, а я и вовсе жалела, что рядом нет стены, о которую можно побиться. Головой.

На обед задержались в небольшом поселке. Гостиный двор тут был достаточно просторным, а кухня отменной. Кари устроилась на краю длинной лавки, я подгадала, когда оборотень нацелится на свободное место рядом с девушкой, и демонстративно уселась туда, на секунду опередив его.

На десерт мне подали мисочку персикового джема. Сначала я смотрела на него с непониманием, потом на Шердана — с подозрением. Но тот невозмутимо обсуждал что-то с проводниками.

 

ГЛАВА 22

— Не получается! — заныла я. — Может, нет у меня никакой магии?

— Стимула у тебя нет, — хмыкнул Шер.

— Так простимулируй, — огрызнулась я. — Как это делается? За каждый пульсар по конфетке?

— Не ерничай, я себя сейчас чувствую папашей великовозрастной дочери, начинающим разговор о пестиках и тычинках, — улыбнулся он.

Я не удержала смешок и с интересом поглядела на жениха. Подумалось, что папой он был бы отличным. И детей бы любил, а не скидывал на мамок, нянек, гувернеров.

— Ника, я понимаю, в твоем мире магии почти нет, — тем временем заговорил он. — Но тут она везде, есть целые области с аномально высоким фоном. И в магах она копится. А дальше есть два варианта: полезный и приятный. Можно колдовать, можно заниматься сексом с другим одаренным. Лучше, конечно, совмещать, лишь бы энергия циркулировала.

— Шикарная перспектива. А наполнится резерв — и чего плохого? — мрачно спросила я, заранее ожидая подвоха.

— Возникнет застой энергии. На начальном этапе выражаться будет в перепадах настроения, плаксивости, агрессии. Возможны вспышки неконтролируемого вожделения. — Видно было, что он подбирает слова.

Так, значит, не воздух тут такой, магия тут такая. Я критично оценила свое поведение в последнее время и нашла его более чем несвойственным мне. Обычно я гораздо сдержаннее.

Возможно, Шер не врет. Так что либо я учусь полноценно колдовать, либо… а что именно «либо»? Завожу любовника. Даже кандидаты есть. Целых два.

— Мой скверный характер будет не моей проблемой, а проблемой окружающих, — не сдалась я.

— Ника, во-первых, это вредно для здоровья. Во-вторых, начнешь кидаться на мужчин. А в-третьих, в особо запущенных случаях сходят с ума.

— Хорошо. — Я заинтересованно оглянулась на Дарсана.

— С ним — не поможет, — невзначай бросил Шер. — У оборотней энергетика замкнутая.

Хм… мне вот эта улыбка сейчас показалась?

— Альгер, — позвала я мага, и когда он подъехал, прямо спросила: — А вот если я так и не научусь колдовать и буду погибать от застоя энергии, ты меня спасешь?

И в глаза посмотрела так проникновенно, с улыбкой и надеждой. Альгер сглотнул, странно глянул на Шера. И осторожно начал:

— Мне кажется, ты очень талантлива и у тебя все получится.

— А если нет? — закапризничала я, вовсю демонстрируя, что перепады настроения — вот они, налицо.

— Кроме меня ведь есть и другие кандидаты, — намекнул маг.

— Он? — Я стрельнула глазками в Шера, нагнулась к Альгеру и произнесла очень громким шепотом: — Ему я не доверяю!

Как я подмигиваю Альгеру, Шер не видел. Белобрысый маг дергаться сразу перестал, подыграл мне.

— Ну, тогда конечно! — Он взял мою руку, поцеловал пальчики. — Я не дам пострадать такой очаровательной девушке.

Мне послышался зубовный скрежет. От дальнейших разбирательств спасло то, что мы выехали за поворот и увидели место нашего нынешнего ночлега.

Вечером мы продолжили нехитрое низведение и укрощение оборотня. К игре присоединился Альгер, не давая Кари остаться одной ни на минуту. В комнату, которая у нас была одна на двоих, я скользнула пораньше. Дождалась условного шороха и, сосчитав до трех, распахнула дверь. Оборотень, опершись на стену у головы Кари, склонялся к ней с самым недвусмысленным намерением целовать долго и со вкусом. Я выдержала его полный ярости взгляд и воскликнула:

— Какая низость! Зажимать юную девушку в коридоре, склонять к разврату! — Тот факт, что девушка к разврату была склонна и сама, в расчет не брался.

Я втянула Кари в комнату и бросила напоследок:

— После такого, как приличный человек… — Смерила оборотня взглядом махровой мегеры и захлопнула дверь.

Потому что сохранять дальше серьезное выражение лица, глядя на его растерянную физиономию, больше не могла. Постаралась не хихикать, ведь слух у этих зверюг отменный. Кари рыдала на кровати в подушку, по крайней мере, ее всхлипы можно было принять за плач. Спать мы улеглись вполне довольные собой.

Утром на полу под окном обнаружились целых четыре подношения: два отчаянно рыжих букетика бархатцев, осенние сизые астры и длинная ветка облепихи, усыпанная оранжевыми бусинами ягод. Надо сказать, количество повергло нас в ступор. Я вообще поначалу не понимала, с чего вдруг нас так единодушно одарили. Пока Кари не рассказала, что сегодня праздник Равноночия. Мужчины дарят девушкам цветы, все поздравляют друг друга, пекут пироги, пьют вино и танцуют. Как делить добычу, мы не решили. Но когда выпорхнули к завтраку, дружно ощипывая ветку облепихи и хихикая, братцы-оборотни погрустнели, а Альгер кинул на них полный превосходства взгляд.

Везде царило оживление. Окна украшали листьями, вязанками лука, цветами. Ощущение было совершенно новогоднее. Всякий встречный поздравлял с праздником и тут же получал радостный ответ. Цвели улыбки, неслись пожелания сытной зимы и доброго вина.

— Сегодня короткий переход, — сообщил Шер, придерживая стремя. — После обеда останемся на ночевку и на праздник.

И поспешил осматривать обоз перед отправкой. Однако стоило тронуться, он вновь оказался рядом, протянул букетик неожиданных в это время лиловых левкоев в серебристой опушке листьев. Я невольно опустила лицо к благоухающим цветам, вспоминая, как собирала их с мамой, когда мы целое лето провели в экспедиции в Средиземноморье. Шер следил за мной с легкой улыбкой, но глаза были напряженные. Расслабился, только когда я улыбнулась в ответ и тихонько сказала:

— Спасибо.

Боялся, что не приму цветы?

На обеденный привал не останавливались, но зато при высоком еще солнце докатились до небольшого городка. Судя по всему, он нарастал вокруг постоялого двора на развилке дорог. Точнее, вокруг целого комплекса, лежащего на не очень крутом склоне, с добротным забором, отдельным гостиным комплексом и едальней. Цепь беленых домиков с крышами-террасами каскадом спускалась по склону, напоминая солнечные городки Крита. Только моря не было. И вместо олив и кипарисов вокруг росли большие кряжистые яблони. Через проезд располагалась украшенная харчевня. Еще за воротами нас накрыло умопомрачительными ароматами готовящихся блюд, вызывая обильное слюноотделение.

Кари ворвалась в отведенную комнатку, втаскивая на буксире меня:

— Нам нужны платья!

Я осмотрела изрядно запыленный костюм, поморщилась, принюхавшись. После езды верхом от нас, как обычно, попахивало: откровенно лошадью и немного потом.

— А тот шелк, что ты паковала? — Я вспомнила изумрудное и алое платья, которые она убирала в сумки.

— Если мы будем в лидском шелке, к нам никто на пять шагов здесь не подойдет, побоятся, — поморщилась девушка, видимо, опыт посещения народных праздников у нее был.

— Можно подумать, когда девушек сторожат такие мужчины, кто-то рискнет, — парировала я со скепсисом.

— Сегодня такая ночь, что они и слова не посмеют сказать, — коварно улыбнулась эта интриганка.

А я поставила галочку: учить традиции.

Захватив чистую смену, мы отвязались от охраны, демонстративно удалившись в сторону мыльни. Оттуда посвежевшие и довольные мы выбрались через окошко и дальше уходили огородами, вернее садом, хихикая и пригибаясь за кустами до самой калитки.

Городок оказался шумным, бурлящим предстоящим весельем и очень уютным. Многие лавки уже закрывались, но расшиться нарядами мы все-таки успели. Дальше гуляли с корзиной, в которую уложили одежду. Старую одежду. Лиф платья из беленого полотна был предельно откровенным, ноги мягко обволакивала многоярусная, почти цыганская юбка на ладонь ниже колена. Видимость приличия наряду придавал не то широкий пояс, не то корсет под грудь. У Кари он был алым, у меня черным. Даже туфельки нашлись, хотя я решила переобуться в свои боевые бальные босоножки. Предстояли танцы, и я только сейчас осознала, как долго не танцевала и как сильно соскучилась.

Дальше гуляли, широко улыбаясь всем встречным, раздавая поздравления и смеясь. Настроение зашкаливало. Несколько раз мы решительно отделались от желающих проводить «таких красивых девушек».

— Где искать вас после заката? Красавицы! — вопрошал очередной ловец.

— В «Авалоне», — уже слаженно отвечали мы, припомнив вывеску на воротах.

Уже на обратной дороге, когда корзинка ломилась от цветов, пирогов и сладостей, нас перехватила компания из сразу четырех подвыпивших парней и начала настойчиво зазывать с собой.

— Зачем вам эта дыра «Авалон»? Для таких цыпочек есть местечко получше! — И нас попытались направить в противоположную сторону.

— Мы сами выбираем, куда пойти, — вырвала я руку.

— Да ладно, вам понравится! — Теперь уже нас обеих настойчиво взяли под локотки.

Самое обидное, что улицы уже пустели, а до ворот вожделенного комплекса оставалось шагов двести. Заорать, может? Встретилась с решительным взглядом Кари. Корзина у нее, а в корзине нож. Я и сама уже собралась проделать проверенный трюк с пинанием в голень и визгом, но не успела.

Оборотни разом выросли за спинами парней словно из-под земли. На плечи самым настойчивым провожателям легли тяжелые руки. Те слегка присели, сглотнули и начали поворачиваться. Увиденное их заметно протрезвило, видимо, репутация у оборотней была самая дурная.

Настырные парни испарились не менее эффектно, чем недавно появились оборотни. Мы стояли с Кари и ждали, когда нас будут ругать. Точнее, я ждала. Кари просто стояла и смотрела на Кайтара. А он откровенно поедал глазами ладную фигурку, задержавшись взглядом на высокой девичьей груди, едва прикрытой тканью и подчеркнутой корсетом. На Дарсана глаза поднять не решилась. Вообще чуть за подругу не спряталась. Но он вдруг протянул мне ветку мелких осенних астр. Сизо-сиреневых.

Я удивленно взглянула на него, а он улыбался той самой улыбкой, тепла которой хватило бы на многоквартирный дом.

К «Авалону» подошли парами. Мило болтать не получилось, однако оборотень уже не так пугал. И тошнота при воспоминании почти не появлялась. Привыкаю?

Что ругать все-таки будут, стало ясно уже на входе. В свете затепленных в стремительных горных сумерках фонарей нам навстречу шел взбешенный Шердан. Двое парней, которым выпала неудача быть нашими няньками сегодня, понуро плелись следом.

Завидев нашу маленькую процессию, появившуюся в воротах, он остановился. Спросил:

— Что случилось?

Мне кажется или вокруг похолодало от его тона? С чего взял вообще, что что-то случилось? Но тут я увидела, что он машинально трет запястье. Ясно, татуировка среагировала на мой испуг. Все было промолчали, но Шер обратил взор на самого сознательного. На Кайтара.

— Гуляки пристать пытались тут неподалеку, все было под контролем, — невозмутимо ответил тот, приобнимая Кари.

— Вас обоих четверть часа назад я еще видел у конюшни, а этих несознательных девиц нет уже часа три, — прищурился Шер и уже нам: — Куда вас понесло без охраны?

Он смотрел теперь на меня, разглядывал ветку астр. На скулах явно проступили желваки, так сильно он сжал челюсти. Дарсан вдруг еле слышно заворчал, переступил с ноги на ногу, но я при этом оказалась за его плечом.

— Охраняешь? — внезапно кивнул Шер своим мыслям. — Хорошо. Так почему без охраны? — Он снова переключился на нас.

— Нужны были платья для вечера. Не тащить же было с собой в бельевую лавку мужчин! — отмерла Кари.

В лавку мы действительно заглядывали. Танцы ведь предполагали определенную вольность движений и полеты юбки. Так что мы разжились очаровательными облегающими панталонами со шнуровкой на боках. Самого минималистичного вида.

— Ну ладно Кари, она безголовая, но ты-то, Ника, старше же, разумнее, — попытался достучаться до меня Шер.

Я припомнила весь спектр своих разумных выходок за последние недели. Шер, кажется, тоже. Мои губы сами собой расплылись в улыбке, сдержать которую я очень старалась, но не могла. Переживала, что разозлю его еще больше, но заметила, что уголки его губ тоже подрагивают. Гроза миновала? Шепотом спросила:

— А может, мы уйдем с лобного места и не будем устраивать показательное выступление на улице?

Осмотрелись теперь уже все. Действительно, наша компания привлекала внимание спешащих на запах угощений и музыку гостей. Окинув напоследок недобрым взглядом, нас отпустили.

 

ГЛАВА 23

Мы с Кари, полные предвкушения веселья, побросали покупки, прихорошились и понеслись навстречу празднику. Самый большой зал, широкими арочными пролетами выходящий на улицу, был уже полон, столики сдвинули к стенам. Два зала поменьше оказались так же полны народа, но места для танцев там почти не было. Народ только начинал входить во вкус. Осмотревшись, похвалила подругу за выбор одежды. Все действительно были в светлых или цветастых платьях. Несколько дам в нарядах, явно приличествующих высокому обществу, сидели в окружении таких же строго одетых мужчин. На фоне разгорающегося веселья они выглядели белыми воронами. Кажется, более юная барышня была не прочь потанцевать вволю, но дама с поджатыми губами рядом убивала весь порыв. Те женщины, что путешествовали с нами, пока не пришли.

Музыку давал небольшой оркестр в уголке, он как раз начал новую мелодию, стоило нам переступить границу света и войти через арки в зал.

— Я же говорила, — шепнула подруга, пихая меня локтем в бок, потом высмотрела кого-то из наших мужчин и потянула меня через зал к ним.

Но дойти нам было не суждено.

Резко вступили ударные, и я поняла, что руки Кари в моей больше нет. Удивленно обернулась, чтобы увидеть, как ее закружил какой-то парень, увлекая в энергичный танец. Изумленно уловила знакомый ритм, безумно напоминающий сальсу. Раз, два, три. И тут же меня закрутили, подтолкнув в талию, и поймали в объятия, увлекая за собой. Смешливый русоволосый парень поймал за руку, подхватил, оттолкнул и тут же сменился невысоким мужчиной в возрасте, меня одарили улыбкой, крутанули. Пять, шесть, семь. Поворот. Ноги в ритм. Оказалась лицом к лицу с Кари, в ее глазах сиял чистый восторг. Обхватив друг друга ладонями за талию, завертели друг дружку, переступая и увлекая на новый и новый круг. Хохотали и кружились. Ритм сменился, и мгновения задержки хватило, чтобы нас растащили в стороны. Увлекли в новый водоворот движений. Раз, два, три, четыре. Тело двигалось само. В какой-то момент я обернулась, чтобы понять, что жаркие ладони, только что заставлявшие меня качать бедрами, принадлежат улыбающемуся Кайтару, тот подмигнул, раскрутил меня, а поймал уже его брат. Без сомнений закинула ножку на крепкое бедро, была подхвачена под колено и откинулась назад, максимально прогибая спину. Меня рывком вернули назад, чтобы, нависая, почти коснуться губами лица. Запрокинув голову, закусила губу. А моя свободная рука уже была призывно выставлена за спину. За нее меня и выдернули из объятий Дарсана, заставляя того провернуться, подхватывая новую партнершу. Пять, шесть, семь, восемь. Я ликовала.

Этот безумный калейдоскоп стал для меня настоящим подарком. Не «вертлявые мальчики» с бальных танцев, как звала их моя мама, а мужчины, самые разные, молодые и не очень, сейчас предавались веселью и кружились под музыку.

Не знаю, сколько времени все это длилось. Может, час, может, больше. Сердце уже буквально выпрыгивало из груди от дикого ритма и восторга от всего происходящего. Наконец оркестр завел медленную мелодию, и мне удалось увернуться от пары приглашений продолжить танец, одарить предлагающих шальной улыбкой, воздушным поцелуем, обещанием вернуться и сбежать. Краем глаза заметила подругу, утопающую в объятиях Кайтара. Кажется, она выглядела счастливой.

Остальные мужчины были за столом, до которого я наконец добралась. Или не танцевали, или только вернулись, не поняла. Оперлась ладонями на столешницу, выдохнула и категорично заявила:

— Мне нужно выпить! Иначе умру!

Среагировать мужчины просто не успели, я стремительно протанцевала — просто ходить сейчас я была неспособна — поближе к Альгеру, поскольку заметила перед ним знакомый кубок. Тот был полон. Подняв коварную емкость, отсалютовала всем и тут же выпила до дна. Тепло прокатилось волной, омывая, согревая и утоляя жажду. Я счастливо зажмурилась.

— Ника, — пробился сквозь довольство голос Шера, — если ты пьешь из одного кубка с мужчиной, то таким образом заявляешь, что ты с ним.

Дарсан и Шер смотрели на меня с неожиданно единодушным укором. Да и рядом сидят. Неужели спелись и договорились, как меня делить? Обернулась к магу, показала глазами в сторону танцующих. Тот проказливо подмигнул.

— Альгер, зайчик мой, — с придыханием произнесла я, запуская ему в волосы руку и прижимаясь к плечу. — Ты нужен мне! Как мужчина!

— Конечно, детка, — в тон ответил маг, рывком притянул меня за талию. — Для тебя все что угодно, мой сладкий перчик.

Пару секунд постояли, сверля друг друга глазами и боковым зрением ловя реакцию обалдевших спутников, потом он перехватил мою руку, и мы резво утанцевали в гущу народа. Расхохотались уже там.

— Альгер, а давай ты мне сам все расскажешь и я не буду тебя пытать? — начала я, обводя носком ноги круг и приседая.

— Не понимаю, о чем ты, — невинно закатил глаза маг, возвращая меня назад.

— Мне надо знать, до чего эти двое договорились, если это касается меня, — с готовностью пояснила я. — А я тогда не выдаю, что за кубок ты притащил с собой. У тебя ведь на него планы?

— Неведомый, за что на меня свалилась эта женщина?! — патетично вопросил маг, закрутил меня, оттолкнул и вернул обратно, добавив уже деловым тоном: — Тебе полностью пересказать последний час или тезисно?

— Давай вкратце, — обошла я его по кругу.

— Дарс спросил, серьезны ли намерения Шера, тот затруднился ответить, повел себя в очередной раз как баран, о чем мы ему и сообщили.

— И даже драки не было? — изумилась я.

— Вся ночь впереди, дурное дело нехитрое, — подмигнул маг.

— Так пришли-то к чему? — не дала сбить себя с толку.

— Шердана уязвили цветы в твоих руках. Он решил, что раз ты симпатизируешь оборотню… — Альгер многозначительно замолк, подкинул меня, поймал и поставил. — А у того обстоятельства не позволяют от тебя отказаться… То надо дать ему шанс.

— Я уж думала, он решил меня сдать, — фыркнула я.

— Нет, детка, хана тебе теперь. — Маг сделал сочувствующее лицо. Тут музыка прервалась, и народ стал расступаться к стенам, освобождая середину зала. — А вот и началось.

И Альгер меня оставил, тоже отступая. Я обернулась и увидала, что возле музыкантов стоят двое. Шер и Дарсан. Седая женщина затянула хрипловатым сильным голосом песню. Вступил оркестр.

Танго!

Совершенно не представляла Шера танцующим, пока не вспомнила его с оружием посреди маленького дворика на задах замка. Именно он сделал первый шаг ко мне, а потом еще один. Но его догнал, задел плечом оборотень. Они отшатнулись, как два бойцовых петуха, но не сцепились, снова шагнули ко мне. Вместе, слаженно.

А я отшатнулась. Наверное, даже испугалась. Выставила руку, отгораживаясь от мужчин, затравленно осмотрела зал. Альгер стоял у стола, наливая в кубок еще вина.

К нему я буквально подбежала, зная, что преследователи неотвратимо идут за мной. Выхватила кубок, осушила его. До дна. Вино одарило теплой волной, отгоняя напряжение, затмевая испуг, заводя бесшабашное веселье. Опьянения не было, была эйфория момента. И сейчас мне сам черт не брат.

Повела бедрами, разворачиваясь к моим мужчинам.

Повела бедрами снова, скользнула по ноге ладонью, нащупывая нитяную петлю на юбке. Пристегнула подол к пуговке на корсете, делая юбку асимметричной, соблазнительно, вызывающе открывая ногу.

И тягуче, плавно, хищно пошла на этих двух рисковых парней.

Шердан — первым мне попался именно его светлость — сам шагнул ко мне, хотя видно было, что сомневается. Да, черт возьми, даже здесь, в танце, он сомневался. Но притянул меня к себе. Это была битва ног. Шаги, обманы, скольжения, выбивания и прыжки. Он не выдержал: рывок — и я лечу к потолку, падаю в его руки и тут же соскальзываю вниз, к его колену, не отказав себе в удовольствии пройтись пальцами по литым мышцам ног.

Меня выдернул с пола Дарсан. Развернул, качнул на себя, подхватывая бедро, буквально протащив за собой. Он сильный, горячий, мощный, но при этом совершенно не грузный. Шаг, разворот, моя нога на его плече. Шпагат. Пальцы оборотня проводят по ноге от щиколотки, миг, и я уже мету кончиками волос пол, жестко выгнутая его рукой. Он же огладил мое напряженное тело, поднял и раскрутил, притянул к себе. Оттолкнула его ладонями. Шагнула назад, раз, другой, чтобы упереться в грудь Шера. Он буквально встряхнул меня за плечи и, наклонив, заставил нырнуть к себе под руку. Я оказалась у него за спиной. К нам шел Дарсан.

Седая женщина выпевала древнюю как мир песню страсти. Зал хлопал в едином порыве, задавая ритм. Они сошлись, сцепившись предплечьями и взглядами. Кружась, напряженно повторяя движения друг друга. Едва не рыча. Блондин и брюнет. Дарсан чуть выше и массивнее, Шердан гибче и зримо опаснее. От них исходила такая волна притягательности и силы, что я невольно шагнула к ним. Отбила каблучками ритм, привлекая внимание к себе.

Мужчины меня не удостоили и взглядом, слишком занятые друг другом. Тогда я развернулась, топнула ножкой и пошла на выход из зала.

Далеко не ушла. Не пустили. Настигли! Зажатая меж ними, я танцевала с обоими. Синхронные шаги. Единый порыв движения трех тел, слившихся воедино.

Я песчинка меж двух жерновов. И уже перестала различать, кто передо мной в данный миг. Только сердце гулко стучало где-то в горле. Что ощущает игрушка, которую тянут к себе двое детей? Только эти дети были очень большими, умелыми и страстными. Передо мной один, за спиной другой. Мои ноги сомкнулись на талии Шера, а его дыхание коснулось бешено вздымающейся груди. Рывок. Мои руки поднимают вверх, и я запутываюсь в светлых волосах, а ушка касаются горячие губы. Это фактически секс. Акт любви на троих на глазах подбадривающей толпы зрителей. Это дико возбуждает. И не только меня. Я ощущаю силу желания своих мужчин той частью тела, которой прижата к ним в тот или иной момент. Я не вижу их глаз, но на моем теле их руки. И губы то и дело задевают разгоряченную кожу.

Если бы мы были одни в этом зале, то, вероятно, все закончилось бы горизонталью. Или вертикалью и другими поверхностями. Эта мысль на мгновение отрезвила.

Я поймала взгляд седой женщины. Та поняла меня без слов. Еще несколько тактов, и мелодия оборвалась. Зал умолк.

Мужчины замерли друг против друга. А я сползла меж ними на пол. Упала на колени, опираясь ладонями и тяжело дыша.

Секунда. Другая. И зал взорвался криками, весельем, восторгами. Меня уже давно подняли, отряхнули, и какие-то женщины обнимали меня с улыбкой, что-то говорили, целовали в щеки. Я видела, как Шера кто-то хлопал по плечу и поздравлял. Кайтар подошел к Дарсану. Мужчин буквально оттеснили, закружили, предлагая выпивку и тут же дополняя ее тостами. Кажется, меня хоть ненадолго оставят в покое. Я обернулась, чтобы увидеть, как на меня налетает Кари.

Она оттащила меня в сторонку.

— Ника, я не спрашиваю, где ты научилась танцевать, — ее глаза горели изумлением, — но что это было вообще?

— Разврат, — лаконично ответила я.

Чуть не ляпнула «тройничок». Вообще соображала заторможенно. Вино, возбуждение, адреналин, эйфория — все это не способствовало ясному уму. Подруга хихикнула:

— Никогда не видела брата танцующим. — Она задумалась, постучала пальцем по губам. — Да и Дарса тоже. По-моему, даже на приемах.

— Ну, если бы они так станцевали на приеме, это произвело бы фурор. — Я улыбнулась, подруга рассмеялась.

К нам неожиданно подошла женщина, которая пела. Кари отступила мне за спину.

— Спасибо! — с чувством поблагодарила я певицу. И за песню, и за ее своевременное завершение.

— Молодец, девочка! Я Ларина, — представилась она, взяла меня за руку, пожала. — С тобой хотят поговорить.

За ее спиной стояла немолодая пара.

— Жозефина и Карл Девет, — представились они.

— Ой, я Вероника, это Кариза, — сообразила я представить себя и подругу.

— Отличное выступление. Дело в том, что у нас большое заведение в Вилене. «Два тракта». — Похоже, Жозефина была главной в этой паре, она и речь вела. — Мы будем счастливы, если ты согласишься станцевать и у нас.

— Я поняла. В прошлой жизни зарабатывала танцами, — сама удивилась своей откровенности, — пока больше не хочу.

— В любом случае будем рады видеть в гостях, — понимающе улыбнулась женщина.

И все трое ушли.

Кари, похоже, встретилась взглядом со своим оборотнем и направилась к нему. Ох и закрутилось у них с Кайтаром, даже помучить толком не вышло. Я вздохнула и, убедившись, что моих мужчин не видно в поле зрения, сбежала из зала в ночную прохладу.

В номер идти не хотелось, в саду было слишком темно, и туда соваться я просто не рискнула. Мало ли на кого нарвешься. Осмотрелась и прошла в холл центрального жилого домика. Там я видела узкую лесенку-лаз, ведущую на крышу-террасу.

Вид отсюда открывался шикарный. Над ломаной линией гор висел кривоватый блин луны, отдававший зеленью. Шумели листвой яблони, кричала какая-то птица. Я сняла туфли, хоть и удобные, но нагрузка на ножки пришлась еще какая. С удовольствием прошлась по устланной циновками крыше. Некоторое время просто стояла, подставив лицо ветерку, чувствуя, как успокаивается возбуждение.

Вот чего они добились? Ладно, заметили, что танцевать люблю. Хорошо, борьбу затеяли. Допустим, сами заигрались, чего уж. Вина за тем столом выпито было немало, я четыре бутыли видела, когда подходила. А легче кому? Эйфория отступила, и мной овладевало смятение. Меня дико тянуло к этим мужчинам тогда, в танце. Вот только к обоим или к одному? И к кому? Припомнила теплое чувство в животе, словно толкающее меня навстречу приключениям. Я же не девочка малолетняя, что бы там зеркало ни отражало. Если судить строго и здраво, то Шердан связан со мной временной необходимостью. А руководствуется нормальным желанием мужчины затащить в постель симпатичную девушку, которая к тому же постоянно рядом. Дарсан вообще привязан искусственным влечением, заставляющим его желать меня. Ни о каких чувствах речь не идет даже близко. На фоне того, что мне надо с застоем магической энергии бороться, все выглядит вдвойне грустно, ибо если не научусь колдовать в ближайшее время, то с кем-то обмен жидкостями устроить придется. Стало как-то противно. Я хоть и не юная романтичная девочка, но любви-то всем хочется. Я вздохнула, оперлась ладоням о парапет, заглядывая вниз.

В широкие арки зал хорошо просматривался, веселье там продолжалось. Моих мужчин отсюда видно не было, зато музыка долетала отлично. Быстрый ритм неожиданно сменился плавной тягучей мелодией, до дрожи цепляющей что-то в душе. Флейта и гитара?

Я неожиданно повела плечами, сбрасывая напряжение. Повытаскивала шпильки, удерживающие остатки прически. Прогнулась. Подняла для пробы ножку в вертикальный шпагат. А что, здесь, на крыше, меня и не видно со света. К мелодии присоединилась скрипка, добавляя ранящую, слезную ноту.

Видимо, это ощущение свободы и одиночества на подлунной крыше и позволило расслабиться. Я повернулась спиной к парапету, погладила шершавую поверхность руками. Выгнувшись волной, сползла на пол, распутно разводя бедра. Опустилась на колени, очень по-кошачьи прогнувшись. Зарывшись пальцами в волосы, мотнула гривой пару раз и перекатилась на спину, чтобы, почти встав на мостик, потянуться стройной ножкой вверх. Будто стараясь коснуться безразличной зеленоватой луны босыми пальчиками.

Наверное, виноват лунный свет, он ласкал меня, словно нежный взгляд, а ветерок казался невесомым касанием пальцев. Они бесстыдно забирались под юбку, гладили плечи и грудь, холодили губы. Под эти невесомые дуновения-касания ветерка я кружила по крыше, погружаясь в свой чувственный, вольный балет. Флейта вела темой грусти.

В какой-то момент решила, что на циновках мне уже неудобно, и в прыжке взлетела на парапет. Он был шириной ладони в две, но мне хватало. Чудом держа равновесие и прикрыв глаза, я то прогибалась назад, оглаживая ладонями грудь и бедра, то почти становилась на руки, уже не заботясь о том, куда при этом улетает юбка. Наконец разбежалась по узкой полоске, взвиваясь в прыжке жете.

Возглас, вспоровший очарование ночной крыши, заставил меня вздрогнуть при приземлении. Я дернулась, обернулась на звук, идущий от лесенки. С удивлением поняла, что равновесие не удержу, и начала падать. Взвился ветер, словно стремясь поддержать, ухватить меня. И одновременно темная фигура метнулась через крышу на запредельной скорости, и меня буквально сдернули со ставшего родным и близким парапета. Со стороны яблонь раздался шелест, треск ломающейся ветви и глухой удар. Но я не обратила на это никакого внимания, впечатанная в знакомую мощную грудь.

— Ты что творишь, шальная? — склонился к моему уху Дарсан.

— Если бы ты не напугал, не оступилась бы, — огрызнулась, упираясь ладонями в литые плиты мышц, и отстранилась. — Ты что-то хотел?

Судя по голодному блеску желтых глаз, хотел он есть. И желательно меня. Всю. Даже облизнулся.

Я завороженно проследила за его губами и облизнулась в ответ. Ничего такого, просто горло пересохло от танца и губы тоже, но Дарсан тихонько застонал. И начал медленно, словно боясь спугнуть, склоняться ко мне. Чуть не подалась навстречу, но вспомнила, чем это закончилось в прошлый раз. Если он опять не удержится и меня приложит очарованием, то растащить на безлюдной крыше нас будет некому. И все у меня будет на циновках под луной. Он ведь и без очарования всем хорош. Он мне и там, дома, понравился, пусть и блондин. Хотя что я сделала, когда встретила его впервые? Выполнила тактическое отступление. Драпала от него через дворы. Я с сожалением отвернулась. Услышала ответный разочарованный вздох. Дарсан легонько поцеловал меня в волосы, втянул воздух, словно запоминая запах, прижал на мгновение и отпустил.

— Пойду я, — подала голос.

— Пойду погуляю, — одновременно со мной начал оборотень. — Глупо все вышло. Прости.

Он отвернулся, пошел на другую сторону террасы, обрывающейся в сад. Запрыгнул на парапет и, пока я соображала, что он собирается сделать, сиганул в темноту. Вскрикнув, я рванула к краю, заглядывая вниз с самыми плохими предчувствиями. Но распростертого тела на земле не оказалось, в свете луны только и успела увидать темную фигуру, скрывающуюся под деревьями. Коротко рыкнула, вот же оборотень! Напугал. Смешно было думать, что высота второго этажа для него сколь-нибудь опасна.

Я протиснулась в узкий лаз, спускаясь в маленький холл, и мучительно решала, куда пойти дальше: вернуться в зал или отправляться спать. Определившись, шагнула к выходу на улицу, когда навстречу мне вошел Шер.

Был он мрачен и украдкой кинул взгляд мне за спину, словно ожидая увидеть там кого-то еще. А я смотрела на него, не сразу сообразив, что меня смущает. С кончиков темных волос на рубашку капала вода, рукав был слегка надорван.

— Почему ты ушла, не предупредив? — разбил молчание его светлость.

А голос-то какой недовольный, будто я как минимум на разнузданную оргию сбежала.

— Да знаешь, думала пойти спать…

Шагнула к нему вплотную, положила ладонь на грудь в вырезе расстегнутой рубашки, задумчиво провела до шеи, где нащупала кусочек древесной коры. Извлекла, преувеличенно внимательно рассмотрела и выбросила, поднимая на него честные глаза.

— Но с одной стороны музыка, — потянулась и вынула листик из его влажных волос, — с другой — в саду что-то шумит. Может… еноты. Так что пойду еще потанцую.

И нырнула ему под руку, бегом срываясь в сторону зала, только внутри вспомнив, что туфельки остались на крыше. Но возвращаться не рискнула.

В главном зале не утихало веселье, в дальнем пил с кем-то на спор Альгер, а над ним порхали пьяные бабочки. Кари с Кайтаром сидели за столиком и мило ворковали. Подходить я не стала. Потанцевала с четверть часа, да и отправилась спать. Ни Шер, ни Дарсан так и не появились. И хвала за это всем богам.

 

ГЛАВА 24

Утро выдалось неожиданно холодным. Проснулась на рассвете оттого, что замерзла, и поспешила встать, закрыть внешние ставни и завесить окно. На подоконнике стояли мои туфельки и лежало два букета цветов. Левкои и астры. Забрала оба, устроив их на подушке, и уснула снова, окутанная нежным ароматом.

Помятые постояльцы вяло ползали по двору. Мрачности всем добавлял отвратительно свежий Альгер. Он скакал козликом, раздавал советы и лучился здоровьем. Его даже пытались побить, поминая всех магов скопом и одного конкретного в частности.

Сегодня дорога изрядно шла в гору, попутчиков нам не нашлось, так и ехали, делая короткие остановки. Заметно похолодало.

Кариза выглядела счастливой и под подозрительными взглядами брата то и дело устремлялась в начало колонны, и дальше они с оборотнем некоторое время ехали рядом, болтая, а то и держась за руки. На меня она пыталась бросать извиняющиеся взгляды, но я быстро пресекла это и отправила ее получать удовольствие. Влюбленность. Сказать, что не завидую, не смогла бы.

На привале притулилась у одного из костерков, где грелась еда, и даже шарахаться не стала, когда рядом пристроился Дарсан, принесший свою и мою порции. Поглядев на мой красный нос и нахохленный вид, он стащил с себя куртку и закутал меня. В куртку меня можно было завернуть трижды, зато уютно как. Чуть не прослезилась.

После чего решительно прошла к своей лошадке и попыталась, не отстегивая седельных сумок, вытянуть со дна пуховичок. С земли было несподручно: кобыла все-таки рослая и для меня слишком высоко. Сидя на лошади, изворачиваться сложно. У пенька, к которому я подводила для удобства эту меланхоличную скотину, она замирала, пока я не залезу на возвышение, после чего делала один аккуратный шажок вбок, роняя злющую меня. Народ веселился.

А ведь Шер предлагал мне одеться еще утром, но я решила, что достаточно тепло. Теперь мучилась. И его светлость, и оборотень оказались подле меня одновременно, переглянулись колко, в результате Шер подсадил пискнувшую меня на руки, позволяя копаться в сумках с комфортной высоты. А Дарсан держал гнусное животное. Животное косилось на оборотня смородинным взглядом, хлопало ресницами и томно вздыхало, потряхивая гривой. В общем, отчаянно строило глазки.

Упакованная в аляску, а заодно и в джинсы, я ощутила себя человеком и изрядно повеселела, распихивая по многочисленным кармашкам всякую мелочовку. Джинсы, кстати, стали неожиданно свободны и налезли прямо на шерстяные брюки. Так что согревшаяся и подобревшая я уже почти любила весь мир, даже начинавшийся мелкий дождь меня не расстраивал.

Настроение подпортил Шер, заявив, что пришло время заниматься. Дальше мы тащились впереди колонны, и я пыталась повторить тот неприличный жест пальцами, которым Шер разжигал пульсар. Жест начал получаться, и этот, и другие, не столь двусмысленные, но никаких чудес не происходило.

— Так, может, мне как очень слабому магу еще и речевку какую-то читать надо? — вспомнила я лекцию Альгера.

— Нет, энергетический сгусток — простейшее упражнение, — покачал головой Шер. — Просто визуализируешь и прищелкиваешь пальцами с поворотом. Он наполнится энергией и засветится.

— Стой, а как наполнится? — не поняла я.

— Ты же представляешь, как шарик наливается светом из твоего источника?

— Э… нет. Я вообще представляю светящуюся штуку размером, — показала свой невнушительный кулачок, — примерно вот такую.

— О Неведомый, — простонал горе-педагог, хлопая себя ладонью по лбу.

Звук получился звонкий, наши лошади заинтересованно обернулись.

— Послушай, я ничего не знаю об энергии, у меня не просыпался никакой дар; я вообще не понимаю, о чем ты! — Я повысила голос, поняла, что срываюсь, и постаралась успокоиться. — Вот ты как дар обрел?

— Поджег портрет бабушки Гардении в семейной галерее, — признался Шер. — Она была магом, а мне было восемь.

— А эта энергия, она как, она где?

Он попытался что-то сказать, но передумал, хотел показать, но передумал тоже. Видимо, достойного ответа не нашел, поэтому буркнул:

— Это надо просто почувствовать. Поехали!

Мы обогнали оборотней, что рысили прямо перед нами.

— Обгоним на лигу-полторы, — отчитался Шер. — Поколдовать надо.

И, поддав пятками, пустил свою лошадку в галоп. Моя ленивая скотина никуда скакать не хотела. Пока Кайтар не догнал и не шлепнул ее как следует по крупу. Кобыла обиженно взвизгнула и рванула вперед. Я обиженно взвизгнула из солидарности и постаралась не свалиться. Следующие четверть часа мы резво неслись по неширокой, но езженой дороге.

Наконец Шер разглядел какое-то устроившее его место и остановился. Спешившись, мы прошли сквозь ельник к куску скалы, за которым начинался обрыв. Дорога уводила немного вниз и в сторону, а отсюда открывался прекрасный вид на долину меж двух перевалов.

— Красиво, — прошептала я, разглядывая в приближающихся сумерках пейзаж.

Неожиданно в просвет туч проникли косые лучи солнца, придавая зрелищу налет какой-то нереальности.

— Ага.

Шер стоял так близко, что у меня дыхание перехватило, захотелось откинуться, поделиться с ним каким-то щемящим чувством в груди. Просвет затянулся, и сказочное ощущение исчезло. Помолчали.

— Завтра нам надо доехать до вон того перевала в седловине, — наконец отмер Шер. — Видишь? Левее горы со срезанной вершиной.

— Вижу, не так и далеко. А сегодня?

— Горы искажают расстояния. А сегодня ночуем на хуторе. Он немного в стороне от дороги, зато спать будем в тепле. Там всего несколько больших домов охотников и пасечников.

Мы подошли к лошадям, и Шер подсадил меня в седло, словно невзначай скользнув пальцами по бедру. В солнечном сплетении снова колыхнулось ощущение тепла. Я прикрыла глаза, облизнулась.

— Шер, — позвала я. — А сделай-ка так еще раз.

Долго уговаривать его не было нужно, он беззастенчиво огладил ладонью мою попу. Теплый комочек дернулся сильнее.

— Еще, — выдохнула я.

И по моей ноге снова заскользила его ладонь, до колена и вверх по внутренней стороне бедра. А я поймала это чувство и задохнулась от восторга. Это было так необычно, так волнующе.

То, что я уже не в седле, а на руках мужчины, который тяжело дышит мне в волосы, я осознала не сразу. Изумилась.

— Шер, ты что делаешь?! — дернулась я, когда его губы уверенно коснулись кожи за ушком.

Он оторвался от меня, окинул чуть затуманенным взором и не ответил. Намереваясь вновь склониться, на этот раз к губам. Попыталась вырваться. Но меня только крепче сжали.

— Ты сама попросила, — наконец сказал Шер с какой-то обидой, что ли, но глаза стали уже более осмысленные. — Определись уже, чего ты хочешь!

— Я просила меня по бедру погладить, а не к сексу склонять! — возмутилась праведно. — Посади меня на место!

На место меня не то чтобы посадили, а буквально вбросили. Я пискнула, лошадка от неожиданности присела. Да, ситуация действительно получилась некрасивая. Мой жених пошел к своему транспорту.

— Шер, — я тронула кобылу пятками, двигаясь за ним, — а я почувствовала!

— Я тоже много всего почувствовал, — буркнул он, взлетая в седло. — Ты уж определись, женщина!

— Да нет же, у меня магия на тебя отозвалась! — не выдержала и рявкнула я.

— У меня на тебя тоже магия отзывается! — огрызнулся Шер.

— Что-о? — удивились мы хором.

— И не только магия, — добавил Шер мрачно. — Поехали. И давай поговорим откровенно.

— Что? Ты и откровенность? У тебя жар. — Я шутливо протянула к нему руку, а он за пальцы поймал.

Некоторое время так и ехали молча, взявшись за руки, по неровной дороге, идущей под небольшой уклон. Не слишком удобно, но я слушала себя.

Потом освободила руку, закрыла глаза и прищелкнула пальцами, выворачивая кисть, как делала сотни раз до этого. И чуть не сверзилась на землю, когда у меня перед носом разгорелась светящаяся горошина.

— Это первый случай на моей памяти, когда девушка предпочла освоить магию за два дня, чтобы не оказаться со мной в постели, — проворчал шайсар, а я расхохоталась. — За плечо отодвинь.

Посмотрела на светящуюся горошину, пожелала ей полететь в указанное место, сильно пожелала, зубы стиснула от напряжения. Светляк продолжал висеть перед носом, тогда я цапнула его пальцами и просто перевесила куда надо.

— Тебя даже в академию пускать нельзя, — покачал головой Шер. — Незамутненный взгляд, нестандартный подход. Энергию… пальцами. И получилось же.

Он подманил свой пульсар, опасливо ткнул в него пальцем, но зашипел и отдернул руку. Посмотрел на меня с укоризной, будто это я своим коварством заставила его сунуть палец в огонь.

— А мой тепленький и пульсирует, как сердце, — насупилась я. — Ты там что-то про откровенность говорил.

— Да уже решился вопрос, поколдуешь чуток, стравишь излишки, — отмахнулся Шер. — И я поколдую, стравлю… кхм. Все лишнее стравлю.

Некоторое время рассматривала его в неярком свете светляка. Он глядел на дорогу. Я хмурилась.

— Ты хочешь сказать, что ни с кем за последние недели… ну, не спал? — переборола я некоторое стеснение.

— Не хочу я об этом говорить, — возмутился Шер, но меня с толку не сбил.

— О как… но почему? — Стеснение пошло лесом, включилось любопытство.

— Тебе правда интересно, почему твой жених ни с кем тебе не изменил за три недели? — скептически хмыкнул он. Я радостно закивала. — Про высокие моральные принципы и безоговорочную верность рассказывать?

— Можешь пропустить, — разрешила я.

Шайсар снова потянулся к моей руке. Показал на кольцо и на свое такое же:

— Бабушка Гардения была не только сильным магом, но еще и большой шутницей, а также ревнивой женщиной.

— Тошнить начинает? — осторожно поинтересовалась я.

— Откуда ты знаешь? Ах, точно, Дарс.

 

ГЛАВА 25

По дороге молчали, только звонко выстукивали по каменистой тропе копыта. Развилку я бы не приметила, но Шер уверенно свернул, и я потряслась за ним. Лошади явно нервничали, мне лес, местами подступающий к тропе, тоже радости не внушал. Может, тут и волки водятся, или медведи, или зомби.

Ворота выросли из темноты внезапно. Дальше тропа явно расширялась, но была огорожена. Собственно, в свете взошедшей луны стало видно, что огорожен тут вообще приличный кусок склона, где-то использовался частокол, где-то естественные выступы скал.

— Неслабая оградка для хутора на три двора, — оценила я высоту частокола.

— Три двора — это полсотни человек как минимум. А строить солдаты из форта помогали. Удобная база для ночевки.

— А где все? — Встречать нас никто не спешил.

Мы отошли от похрапывающих лошадей к крохотной калитке. Шер ковырялся у забора. Я стояла, прислонившись к гладким бревнам спиной, и с опаской смотрела на лес.

Наконец раздался щелчок. Шер достал меч. Я метнулась к лошади, сдернула с луки сумку, в которую недавно сложила свои ножи и остальное, что не влезло в карманы. Хоть какое-то оружие. Хотелось ощутить в руках холодную тяжесть… автомата.

На склон, туда, где темнели силуэты построек, уходила вырубленная в камне тропа-лестница. По ней мы и пошли. Шер впереди, я за ним, едва ли не пятясь, цепляясь за хлипкие перила из жердей. Наверху была неровная площадка и действительно стояло три группы построек. И ни души. Даже собаки не лаяли.

Топающую к нам фигуру я разглядела первая, толкнула Шера локтем в бок. Тот обернулся, пригляделся и сказал очень длинную певучую фразу. На островном, кажется.

Достал овальный амулет — я видела уже, как по такому переговаривались, — и одновременно зашептал, выплетая что-то загадочное пальцами. Фигуру от меня он почти полностью закрыл.

— Аль, мы на хуторе, тут ходоки, скачите к форту, сам справлюсь, — проговорил он в амулет.

— А Ника? Сколько их? — долетели тихие вопросы.

Шер как раз спускал с пальцев искорки, разлетевшиеся во все стороны. Одна тут же взвилась над приближающейся фигурой и покраснела. Бредущий мужик особого внимания на подсветку не обратил. Продолжал тащиться к нам. В кармане в очередной раз завибрировала зажигалка. Орнамент ярко светился синим.

— Нику попробую отправить к вам. — Снизу донеслось заполошное ржание. — Нет, не попробую. Окружили, уйдем через пасеку и по реке.

— Сколько их? — снова прозвучал вопрос.

Шер посмотрел, как вспыхивают один за другим красные светляки. Словно разгорается праздничная иллюминация.

— Мы выйдем нижним трактом. Встретимся в Вилене. Их несколько десятков. Уходите. — И добавил жестким, не терпящим возражений голосом: — Это прямой приказ.

И отключился.

Не знаю, кого там были десятки, я на глаз прикинула сотни полторы. Вот только кого? Бредущий к нам мужик тем временем подошел. Дальше все слилось в жуткую сцену абсурда.

— Не смотри, — сказал мне мой заботливый жених, дернулся вперед и снес мужику голову.

Та отлетела, вращаясь, а тело, шагнув последний раз, рухнуло, словно мешок с картошкой.

— Ты его убил, — потрясенно выдохнула я.

— Не я.

Не давая мне с каким-то противоестественным, жадным любопытством всматриваться в останки самого настоящего зомби, Шер ухватил меня за руку и поволок куда-то за дома:

— Держись рядом, за спиной, старайся не подставляться. Мне нужны будут обе руки. Хорошо?

— Конечно, — с готовностью кивнула я. — Может, я помочь могу?

— И это все? Ни обмороков, ни истерики, ни слез? — всмотрелся в меня Шер.

— Ну, занесу в блокнотик «испугаться позже» к оборотням и призракам. — Я пожала плечами.

Лимит изумления в этом мире вообще исчерпался довольно быстро, и я принимала все как должное. Заодно припоминала, что советует кинематограф при встречах с зомби. Первым пунктом выходило «бежать».

И мы действительно побежали. Только вот бегали бездарным зигзагом, прежде чем я поняла, что мы просто приманиваем к себе побольше этих тварей. Попутно его светлость пояснял:

— Ходоки медлительны и тупы, чтобы ходить, им нужна подпитка, все-таки труп не так просто сдвинуть. Магия копится в костях в нестабильных районах. Поэтому трупы стараются сжигать. Но не всегда.

Он оттеснил меня с дороги, запустил пульсар, расплескавшийся по одной из трех попавшихся на пути фигур. В свете веселого костерка порубил оставшихся двоих и поманил меня дальше.

— Чтобы уничтожить ходока, можно его сжечь, перерубить позвоночник, так как чаще всего он является стержнем, аккумулирующим магию, или просто нашинковать помельче, — продолжал лекцию Шер, а перед этим, видимо, была наглядная демонстрация.

— А что против них могу я? — спросила я снова.

Наткнулась на очень серьезный взгляд:

— Бежать. Я бы вообще тебя в доме запер, пока их в кучу собираю, но совсем не уверен в твоем благоразумии. — На мое возмущенное сопение лишь белозубо улыбнулись.

Вокруг нас собралась уже изрядная толпа мертвяков.

— А если этот ходок укусит или оцарапает, — решила я прояснить волнующий вопрос, — то я тоже вскоре стану такой?

— Не исключено, трупный яд в крови — это очень неприятно. От этого даже умирают. А там уж как повезет.

Мы отступали к скале, у которой к пасекам спускалась еще одна тропа-лестница, перегороженная в нескольких местах подобием калиток. Ходоки медлительно шаркали в нашу сторону, но вдруг все изменилось. По толпе бредущих трупов будто прокатилась рябь, и те понеслись на нас. Далее события развивались очень стремительно. Шердан буквально отшвырнул меня за спину, уронил меч, согнулся и выдохнул что-то непроизносимое гортанное. Дрожащая волна пламени понеслась от его распахнутых, словно в гостеприимном жесте, рук. Сталкиваясь с телами, огонь растекался по ним. С противным треском лопалась плоть. Ветер налетал порывами, пригоняя удушающие клубы горелого смрада. Первые, самые резвые ряды буквально смело, дальним досталось тоже.

— Здесь кукловод, вот драный кранк! — ругнулся его светлость. Ответом ему был далекий хриплый вой, отразившийся эхом от скал. Шер закаменел: — А вот и сам драный кранк…

— Это очень плохо? — спросила осторожно.

— Это хуже, чем очень плохо. Это вообще… — Он понизил голос, так что эпитета я не поняла, но интуитивно догадалась. — Постараемся уйти по реке. Но сейчас надо выбраться из деревни. У этих ходоков есть поводырь. Кукловод. Это он их ускорил, заставляя быстрее расходовать магию. Вторую волну огня я запустить не смогу, но их осталось не так много. Сможешь поджечь — поджигай. Увидишь среди них живого — метни нож.

До нас дошла следующая партия ходоков. Да, в кино это выглядит куда как романтичнее. В узком проходе меж сараями Шер рубил подходящих тварей, которые когда-то были людьми. Я же, запрыгнув на колоду и взяв в руки по ножу, всматривалась через его голову и старалась разжечь горячий пульсар на груди самых дальних, до кого могла дотянуться. Получалось через раз, но некоторые все-таки загорались и падали. Очередная темная фигура, высунувшаяся из-за угла, получила свою порцию огня, но не рухнула, а истошно заверещала и начала сбивать пламя. Это стало полной неожиданностью. Так что с колоды я благополучно свалилась. Но Шер ухитрился поймать меня одной рукой. Убедился, что стою, запустил вдогонку улепетывающему магу какую-то темную дрянь, хотя результата я уже не видела.

— Как ты пробила его щиты?

— Какие щиты? Я огонь делала прямо у них на груди. Докуда дотягивалась.

— Страшная женщина! — покачал головой Шер. — Нет, никаких академий.

Заметно растерявшие боевой энтузиазм мертвяки протащились за нами до самого конца тропы, это тупое молчаливое преследование начало пробирать меня. Я заметно дрожала, пятясь за спиной жениха. Меч врубался в тела то с тупым стуком, словно топор в колоду, то с влажным чавканьем и хрустом костей. Противник убывал, но я видела, что устал и мой мужчина. Приближалась первая калитка.

— Ника, мне нужно отвлечься на дверь, чтобы взломать ее. — В голосе Шера звучало беспокойство.

Я видела, что он старается больше не тратить магию, хотя и не понимала почему. Из-за этого кранка, что ли? А еще не нравилось ощущать себя обузой. Я понимала, что без меня Шер действовал бы куда свободнее. Метнулась к калитке, зажатой в щели двух скал, осмотрела ее:

— Тут просто щеколда с нашей стороны!

Мы проскочили, захлопнули створку, и пока Шер колдовал, задвигая щеколду обратно в паз, я спустилась ко второй двери. На последней преграде к лугу светились голубоватые знаки, вырезанные прямо на дереве.

— Отойди назад, придется выжигать, — вздохнул мой спутник.

За дверью вяло скреблись десятка два трупов разной степени несвежести.

— Погоди. — Я сделала два пульсара прямо на держащих дощатую преграду петлях, и когда дерево прогорело, со всех сил ударила в центр двери ногой.

И, пискнув, села на попу. Шер хохотнул, поднял меня за плечи и аккуратно переставил себе за спину. А потом быстро отодвинул щеколду и нанес мощный удар ногой. Деревянный щит улетел во тьму, сшибая с тропы нежить. Остальных дорубил Шер.

Мимо колод ульев мы пронеслись в сторону приземистого здания водяной мельницы, ютящейся на скалистом берегу у переката. Хриплый вой, пробирающий до самых печенок, поднимающий волоски на всем теле, настиг нас уже у входа. И звучал он куда ближе, чем в прошлый раз. Мы дружно обернулись, чтобы увидеть вдалеке на скале подсвеченный луной силуэт. Ощущение, что тварь красовалась, играя с нами.

В темное нутро меленки мы влетели с двойным ускорением.

— Ч-что это было? — выдавила я, отдышавшись.

— Кранк, — лаконично ответил Шер, подтаскивая к двери стол, а потом еще какие-то мешки и колоду.

— И это его остановит? — спросила, затаив надежду.

— Кранк — магически выведенное живое оружие последней войны, два центнера брони, клыков и когтей с частичным иммунитетом к магии. Конечно же они до смерти боятся дерева! — Мой жених пнул хлипкую баррикаду ногой.

Шутит — значит, или не все так плохо, или нам точно крышка.

Пока я раздумывала, мрачный жених уже схватил меня за руку и потащил куда-то вниз. Оказывается, под нависающей скалой жались узенькие мостки, давая доступ к колесу и воде.

Уже догадываясь, зачем меня сюда притащили, я уперлась, с ужасом глядя на бурлящий у ног поток. Домик сотряс удар, потом еще один.

— Для плавучести, — впечатал Шер мне в грудь светящуюся ладонь.

Я поглядела, как сияние перетекает на одежду, а потом меня безжалостно швырнули в воду. Хотела завизжать, но ледяная вода ворвалась под одежду, лишая дыхания, зато не нахлебалась. Хотя я видела, что Шер нырнул следом, но течение, темная вода и ее шум на перекатах сбили с толку. Я была дезориентирована, старалась барахтаться не слишком истерично, но все-таки скатывалась в панику. Мокрая одежда вопреки моему страху ко дну не тянула. Вообще чувствовала себя странно и неудобно. Словно оказалась на Мертвом море, куда летали с родителями в моем детстве. Видимо, заклинание Шера добавило мне плавучести пробки. Мою ногу неожиданно захватило словно тисками. Рывок — и я впечаталась в объятия Шера, изрядно хлебнув воды. Хотела рассказать все, что о нем думаю, но тот лишь шикнул, указав на берег. Я оторвала взгляд от светлого пятна лица, еле видимого во мраке — в узкий каньон реки свет заходящей луны не попадал, — и всмотрелась в берег. Сначала я думала, что мне показалось. Но мощный силуэт мелькнул еще раз. Потом появился на кромке скалы, замер, словно высматривал кого-то. Хотя вариантов был немного. Он искал нас. По скалистому краю каньона над нами неслась смерть.

Я прижалась к жениху, обвивая его ногами, но так, чтобы не топить. Тело сотрясала дрожь от холода и ощущения чего-то неотвратимо страшного. Воспользовалась шумом воды на очередном перекате, чтобы шепнуть, стуча зубами:

— Почему он за нами?

— Для них маги — вроде деликатеса, — шепнул в ответ Шер, вглядываясь в берег.

— Вот и охотился бы на этого, который с мертвяками ходил, — простучала зубами.

— Просто мы подвернулись ему первыми, — обрадовал Шер. — Но он отстанет.

И дальше объяснять не стал. Значит, мы для монстра — вроде плывущих в ледяной реке тортиков. Рокот, едва слышимый поначалу, набирал силу. Я уже понимала, что это такое, и судорожно цеплялась за Шера одной рукой, подгребая второй. Течение ускорилось, заставляя нервничать и высматривать, что же нас ждет, но момент, когда закончилось плавание и начался полет, я пропустила. Услышала сказанное на ухо:

— Держись крепче, — и только сообразила поглубже вдохнуть.

Это был не один водопад. Каскад перекатов и порогов нес и швырял нас во тьме. И я молила, чтобы не приложило головой о камни. Пока от опасных скал удавалось уворачиваться. В какой-то момент меня почти оторвало от Шера. Пальцы я уже чувствовала как деревянные протезы, слушались они не лучше. Улететь во тьму мне не дали. Мой спаситель ухватил дезориентированную меня за шкирку и втащил на камень. Здесь река разделялась на рукава. Мы выбрали дальний от твари и погребли дальше. Потом река разделилась снова. Начинало светать, и стало заметно, что берег тут куда положе, чем был раньше. Помогая друг другу, мы выбрались под деревья. Ну как помогая — Шер поддерживал меня, а я делала все, чтобы поддерживать меня было проще. Слишком замерзла, и тело не слушалось совершенно. Выбравшись, так и попадали на плотный лесной дерн под туго сплетенными кронами деревьев.

Спустя минуту жених завозился, навис надо мной:

— Ты молодец, хорошо держалась. — Чмокнул в нос и тут же добавил строго: — А теперь раздевайся.

А я и не спорила. Сырая одежда не добавляла радости и тепла. Я честно пыталась. Рядом довольно споро украшал куст одеждой Шер. Куртка сдалась, сапоги стянулись с влажным чпоком, из них полилась вода. Я извивалась, лежа на спине, и пыталась стянуть мокрые джинсы, когда мне на помощь пришли проверенные руки. Мне был продемонстрирован огромный опыт раздевания женщин одним отдельно взятым типом. Обнаженной я оказалась буквально за полминуты.

— Иди ко мне.

И я снова не спорила, по-прежнему сотрясаемая дрожью, вжимаясь в теплое тело. Будто это не он плескался со мной в ледяной воде совсем недавно. Нагота сейчас совсем не смущала.

— Хотелось бы предложить согревающий секс, — услышала я ироничный голос Шера и действительно ощутила, как начинает напрягаться его плоть. — Но сейчас время дорого.

— И что ты предлагаешь? — Я даже на секунду не отстранилась, мало ли что там у него дергается, зато он теплый, а вокруг холодно.

— Ощути свой источник и постарайся мм… растянуть его на все тело. Представь, что он обволакивает тебя, — с трудом подобрал слова Шер.

По-прежнему не отрываясь от большого и горячего мужчины, попыталась сделать то, что он сказал. Источник заметно потускнел, но ощущался отчетливо. Только сильно сбивали приступы дрожи. Но по плечам и спине скользили большие ладони, заставляя расслабиться, и дрожь утихала.

Когда наконец получилось, меня окутала теплая волна, даже пальцы, казалось окончательно потерявшие чувствительность, стали отогреваться. Но и объятия тут же кончились. Я безотчетно качнулась вслед отступившему уюту и услышала смешок.

— Можешь к спине прижаться, — разрешил Шер. — Мне руки нужны свободные, одежду сушить.

Но я уже пришла в себя и почти не тряслась. Даже запоздало смутилась, что так откровенно льнула к нему. Вокруг заметно посветлело. Хоть мертвяков можно не бояться. Уселась под деревом, обнимая колени.

— А ты мог меня и сам согреть? — решила уточнить я, разглядывая спину, которую мне только что предлагали обнять. И понимала, что ничто во мне этому не противится.

— В принципе да, но сейчас каждая капля магии на счету. — Шер присел перед вещами, капель с которых участилась.

— Из-за этого кранка? — Я невольно передернула плечами.

— Да, против них обычно работают минимум четверки, лучше — пятерки. — Его светлость продолжал делать пассы, и от одежды повалил парок. — Пара магов, оборотень и пара воинов. Сильные твари.

— А я тебе не могу отдать свой резерв? Я с духом делилась уже, и у меня получилось.

— Может, и стоит попробовать. — Шер окинул меня взглядом. — Иди все-таки обнимай, я пока вещи досушу. Эй, я не шутил. Надо кожа к коже.

Он снова обернулся, окинул меня взглядом с головы до ног. Я вздохнула, встала позади него на колени и, обхватив за талию, легла на так привлекающую меня спину. Услышала веселое:

— Но лучше, конечно, секс. И потерь меньше, и усваивается лучше. Ай! Ты чего щиплешься?

— Я тебя сейчас еще и укушу! — пригрозила я. — Скажешь, если будет получаться.

И попыталась сделать то же, что делала для Мэтиуса.

С духом это был холод, поднимающийся по руке. Сейчас же все было иначе. Я почти лежала грудью и щекой на теплой спине, слушала биение сердца, чувствовала, как, подчиняясь этому ритму, мое тепло в солнечном сплетении по капле перетекает во что-то большое и значительное предо мной. Кажется, я начала засыпать.

— Остановись! — Шер дернулся вперед, разрывая объятия. — С ума сошла, нельзя же все до капли отдавать.

— А я почем знаю, как можно. — Окутывающее меня уютное тепло магии заметно ослабло.

Ветерок холодил спину, колени мерзли от стылой влажной земли. Я поежилась и зевнула, зябко обхватив себя. Вот бы сейчас подремать.

— Эй, Ника, не спи! — Шер обнял меня за плечи, неожиданно притянул к себе и коснулся губ легким поцелуем, потерся носом о нос: — Спасибо. Твоя сила очень приятная.

Я заинтересованно открыла глаза, чтобы обнаружить, что он уже надел брюки. Мне на колени тут же упал ворох моей просохшей одежды. Только куртка была влажной.

— Маги потому и не любят прямой обмен. Чуждая энергия воспринимается как нечто постороннее. Это часто вызывает отторжение и отвращение, — пояснил Шердан, дошнуровывая высокий сапог.

Уже одевшись, я скептически осмотрела влажную куртку, но все-таки натянула ее. На мне досохнет.

— Куда теперь? — поморщилась я, глядя на довольно густой лес.

— По реке на северо-восток. А там выйдем к тракту.

— Как думаешь, этот нас не догонит? — неопределенно кивнула в сторону реки.

Шер не ответил. Ответом мне стал низкий, пробирающий рык с противоположного берега не слишком широкой протоки.

 

ГЛАВА 26

Шердан резко обернулся к воде, я в ужасе попятилась, споткнулась и села на попу.

— Беги, — приказал он. — Нет. Лезь на дерево, на тонкие ветки. Лазают они не очень.

— А ты? — Я беспрекословно метнулась к ближайшему стволу. Подпрыгнула, пытаясь уцепиться за ветку. Огляделась еще раз в поисках цели полегче.

— Если я его завалю, то приду за тобой. — Жених быстро провел пальцами по моей щеке, вздохнул и, подсадив меня на плечо, подставил сцепленные руки.

Дальше я белкой вскарабкалась на ветку, глянула на него. Шер уже смотрел на реку, обнажив меч. И как только не потерял в реке?

— А если не осилю, то хоть потреплю. Он некоторое время будет занят насыщением и восстановлением. Успеешь уйти. Хищников кранк наверняка всех вырезал. Главное, выберись на тракт и дойди до любой заставы. Там все расскажешь. — Шер глянул на меня в последний раз, улыбнулся и пошел к воде.

А я смотрела на обтянутую курткой спину утомленного мужчины, который полночи махал мечом, а потом купался в ледяной воде. Он ведь не четверка охотников, он один и он устал. И я только сейчас осознала, что он уходит навсегда. Уходит биться насмерть, за призрачный шанс выжить для меня. И я скорее всего никогда его не увижу. И помочь ничем не могу.

Закусив губу и глотая непрошеные слезы, я занялась тем единственным, чем могла помочь. Я полезла наверх, чтобы он хоть на меня не отвлекался.

В очередной раз огибая ствол, я увидала, как на поляне появилось новое действующее лицо. Вернее, морда.

Тварь могла бы сливаться с тенями, невнятный оттенок короткого клочковатого меха этому вполне способствовал. Но прятаться она сейчас не стремилась. Мне трудно сравнивать, на что кранк был похож, на ум приходила только гиена. Огромная мускулистая гиена-переросток с широченной пастью. Пасть улыбалась. По крайней мере, так казалось, пока кранк не издал короткий издевательский рык, демонстрируя все свои резцы, клыки и прочие моляры. Особенно клыки, они впечатляли.

Кажется, Шера они впечатлили тоже: он остановился, ладонь, осветившаяся сполохами голубого и золотистого цветов, впечаталась в бедро. От этого простого движения он вздрогнул. Зверь же прыгнул. А потом я решила, что у меня что-то со зрением. Темная фигура словно растеклась в воздухе. Рык, летящие комья земли, высверки меча в неверном утреннем свете. Шер был безумно быстр.

Но зверь был быстрее.

Белочкой перебралась еще на пару веток выше. Отсюда было уже не очень хорошо видно, так что, приноровившись, решила переползти на соседнее дерево, благо кроны лесных великанов плотно сплелись. Я кралась по веткам, а противники, кружась, смещались вверх по течению реки. Деревья затрудняли обзор, но видно все-таки было.

Я чуть не заорала и не сверзилась на землю, увидев, как Шер, поддетый резким замахом огромной лапищи, отлетает под корни очередного дерева-исполина. Он ударился спиной о землю, перекатился и замер на несколько секунд, припав на колено. Кажется, даже отсюда я слышала его хриплое дыхание и глухие сипы кранка.

Они снова сошлись, Шер бежал навстречу, обманно поводя мечом и чуть забирая влево. Вторая рука была свободна, в ней сейчас формировалось что-то убойное. По крайней мере, клубящаяся багрово-черная мгла выглядела зловеще. Заклинание он спустил в прыжке, уходя перекатом от дернувшейся за ним лапы. Еще и рубанул по ней мечом. Не знаю, что не понравилось кранку больше, багровая тьма, растекшаяся по груди, или взбухшая кровью рана на плече. Зверь завизжал и кинулся в атаку, а я ясно увидела, что от этой мчащейся туши Шер уйти не успевает.

У меня внутренности похолодели от накатившего ужаса. Однако расправы не произошло. Небольшой валун взорвался перед мордой кранка, когда до шайсара оставалась пара прыжков. Визг перешел в ультразвук. Шер, вовремя упавший за корень, отделался легким испугом. Пока зверь тер лапами посеченную морду и ошалело мотал башкой, взорвалась еще трухлявая колода, пороша звериные глаза. Оценив новую тактику, мой жених применял магию не непосредственно к иммунной твари, а к окружающим предметам. Потом я едва сдержала смешок, когда по бронированному, но, видимо, все-таки чувствительному заду тварюгу хлестнула экстремально изогнувшаяся ветка.

Кранк взвизгнул и в прыжке крутанулся к новому обидчику, но никого не увидел. А я снова закусила губу и чуть не сверзилась с сосны, когда увидала, что в этот момент делает мой жених. Он брал разбег. Массивная туша уже разворачивалась, но Шер подпрыгнул, цепляясь рукой за бронированную пластину на холке и седлая короткую мощную шею.

Пара бешеных скачков сбросить Шера не позволила. Челюсть несколько раз опасно клацнула у беззащитного колена наездника, но все-таки немного не дотягивалась. Меч улетел в сторону, но я заметила, как сверкнул кинжал. Шер остервенело колол стыки пластин, пытаясь достать до уязвимой плоти. Однако сверху кранк был защищен на славу, к тому же вертелся волчком. Наконец тварь сообразила, что так нежданного наездника не скинуть, и бросилась боком на дерево, а потом и вовсе рухнула на спину. В этот момент мой мужчина наконец извернулся, умудрившись засадить клинок по рукоять в беззащитное горло. Но кранк его достал. Завизжал совсем уж истошно и сбросил на землю. Распоротый бок и бедро не позволили Шеру встать. Еще живая, но явно слабеющая тварь, шатаясь, приковыляла к распростертому на плотном лесном дерне телу. Я же… я заорала. Отчаянно, безнадежно, едва удерживаясь на раскачивающихся ветках:

— Нет!!!

Они были фактически подо мной, в десятке метров, и я ничего не могла сделать. Кранк торжествующе взвыл и задрал ко мне обезображенную, окровавленную, но смертельно опасную тупую морду.

Потом удивленно царапнул себя лапой прямо по ней. Затряс башкой, и… меня замутило. Кровавый дождь замарал все вокруг на пару метров. Голова твари фактически взорвалась, как тот валун.

С сосны я почти рухнула — не помню, как слезала, совершенно. Громоздкая туша частично придавила Шера, но я видела, что он жив. Борясь с дурнотой и размазывая слезы плечом, сталкивала тело твари, но сил катастрофически не хватало.

— Терпи, слышишь, потерпи, миленький, — уговаривала я, не знаю, слышал ли.

Видимо, был в сознании все-таки. Стонал даже. Потом додумалась вооружиться длинной палкой, как могла оттащила своего… жениха? Любимого?

— Вот видишь, я сильная, я тебя вытащу…

Кажется, он пытался мне улыбнуться. Или это была гримаса боли.

Солнце давно было высоко, а я металась как заполошная, распуская его и свою рубахи на повязки, старалась не смотреть в сторону жуткой туши. Вымывала кровь и грязь, попавшую в раны с когтей кранка. Плакала, уже не сдерживаясь.

— Дождался ты, добился, я сама стягиваю с тебя штаны, — глупо шутила, лишь бы не молчать.

Освобождала рану от кусочков застрявшей ткани. Грела в небольшом костерке ножи и раз за разом заставляла себя склоняться над когда-то такой притягательно гладкой, а теперь разорванной кожей. Вычищала и стягивала края.

— Если умрешь, я с тобой разговаривать не буду…

Снова ловила тень его улыбки, а после смачивала бледные бескровные губы, вливая воду. И говорила, постоянно говорила. Уговаривала терпеть, подождать, пока промою рану. Потом гладила слипшиеся от чужой крови волосы, просила очнуться.

— Я все вычистила. Ты же можешь полечить себя, хороший мой?

Шер иногда был почти в сознании, шипел что-то бессвязное, шарил рукой, отыскивая мои пальцы.

А я увещевала снова и снова. Наконец скинула остатки рубашки, прижимаясь к нему со здорового бока. Делилась своей силой, отдавала жалкие крохи, что скопились за утро, стараясь уловить момент, когда начну отключаться. И уговаривала снова.

— Ты же сильный. Ты точно можешь. Запусти лечение, не оставляй меня, — просила, глотая слезы.

После вливания Шер немного порозовел, ответил даже:

— Я попробую… — И без перехода зашептал: — Почему ты не ушла? Тут с наступлением темноты будут все окрестные твари. На кровь придут. Беги, Ника.

— Обязательно. Но сначала ты себя полечишь. Клянись. И я побегу, обещаю.

Обещал. Я помогла ему положить руки на повязки. Накрыла своими. Чутко следила, ощущая, как теплеет под моими ладонями. Улыбалась.

А потом подобрала меч и действительно побежала, изучая редкий подлесок.

Нужная жердина нашлась не сразу. Я примерилась мечом к тонкому стволу деревца, рубанула раз, другой. Лучше пусть он меня сам ругает потом, что оружие попортила. А из его куртки получились отличные носилки. Достаточно было всего лишь пропустить рогатину в застегнутую кожанку.

Когда перекатывала неподатливое тело на куртку, заметила еще шишку на голове. Сотрясение как минимум. Он пришел в себя, когда я прилаживала его перевязью к импровизированной волокуше.

— Почему не ушла, ради меня хоть?.. — Глаз Шер не открывал. — Прости. Все ведь могло бы…

Я заткнула его поцелуем. Нет, не настоящим. Просто легонько коснулась губ. Очень боялась, что больше не выдастся случая. Шер перехитрил меня. На колено легла рука, я успела заметить голубые и золотистые сполохи, и в меня впилось заклинание. Возмущение высказывать было некому. Он благополучно потерял сознание.

Лямка, сделанная из ремня и перевязи Шердана, больно оттягивала плечо. Я тянула свою ношу вдоль русла. В крови еще бушевала магия, которой он накачал меня. Первые часа два вообще ощущала себя суперменом, способным если не свернуть горы, то очень близко к этому. Сейчас начала немного выдыхаться. Пусть завтра у меня все будет болеть. От кровавой поляны мы ушли достаточно далеко. Местность тут шла под уклон, и я надеялась найти пещеру или иное укрытие до захода солнца. Понимала, что ночью мне и против одного ходока не выстоять, а Шер вовсе беззащитен.

Я уже понимала, что чуть-чуть — и рухну от усталости, но продолжала идти, шаг за шагом. Иногда останавливалась попить воды или осмотреться. Подходящего для ночлега места так и не нашлось. Шер приходил в себя несколько раз. Заставляла его лечиться снова и снова, хотя он порывался влить мне новую порцию бодрости, шипел, ругался, уговаривал бросить его и бежать. В последний раз даже порывался встать, но благо был прочно примотан к носилкам и отстегнуться не сумел.

Наверное, лимит неприятностей, отмеренных нам в этот бесконечный день, все-таки подошел к концу. Дорогу перегородил узкий ручей. Макать своего мужчину в воду совсем не хотелось, и так он полураздет, поэтому отпустила лямку, вяло шикнула на Шера, который попытался дотянуться рукой до пряжки ремня, и пошла на разведку. Ручей начинался тонкой ниточкой водопада, срывавшегося с почти отвесной скалы, и слегка пах тухлыми яйцами. Сначала думала, что руина башни мне привиделась от усталости. Но нет. На вершине небольшой насыпи к той же скале липла постройка с башенкой, в добрую половину которой врезался язык рухнувшего со скалы обвала. Вокруг имелся аккуратный забор. На стенах местами проросли тощие деревца и торчали пучки сухих трав. К постройке совершенно необъяснимо тянуло. Хотелось скорее оказаться внутри, эта серая руина манила неожиданным ощущением дома.

Я вздохнула, развернулась, потащилась обратно, считая шаги.

Шер сидел, прислонившись к дереву, и, морщась при каждом движении, пытался выпутать из своей куртки жерди. Подошла, молча помогла, протянула ему куртку и меч. На лишние разговоры сил не было. Он окинул меня странным взглядом, встал пошатываясь.

— Надо пройти шагов триста, там башня, — нашла в себе силы на объяснения. — Внутрь не заглядывала. Одной страшно.

Сама отстраненно подивилась безжизненности своего голоса.

Не знаю, как долго мы преодолевали эти жалкие метры. Пыталась подставлять Шеру плечо, но он упорно цеплялся за деревья здоровой рукой. Хотя о здоровье в его случае речь вообще не шла. Не исключено, что от удара была сломана пара ребер. Пожала плечами и пошла сама. Мир сузился до тропы, мысли — до необходимости переставлять ноги, а целью стало дойти в безопасное место и проспать беспробудно пару суток.

— Там никого, наверное, — услыхала я как сквозь вату голос Шера. — Даже в старых башнях шаю зверье не селится.

Когда через покосившиеся ворота мы ступили во двор, сразу стало будто легче дышать. Я приободрилась и осмотрелась. Рядом блаженно щурился жених.

— Тут источник под башней, — пояснил он.

Несмотря на разрушения, так просто в дом было не попасть. Вход закрывала хорошо сохранившаяся дверь. Когда наша команда инвалидов доковыляла до преграды, Шер дернул ручку и спросил:

— Сможешь открыть?

— Технически — нет, физически — нет, но я попробую. — С этими словами просто навалилась на дверь и буквально упала внутрь помещения, на пыльный дощатый пол, засыпая еще в полете.

Сквозь дрему услышала, как в голове прозвучал ровный голос:

«Полный доступ».

А затем добавилось сварливое:

— И кого ж тут пес принес?

Но я уже провалилась в сон.

 

ГЛАВА 27

Надо мной склонялась окровавленная оскаленная пасть, обдавая зловонным дыханием. Я смотрела на жуткие клыки, не в силах отвести взгляд. Нависший сверху монстр вдруг растянул оскал еще шире в какой-то зловещей улыбке и захохотал. А потом взорвался, обдавая меня потоками горячей черной крови и светлыми кусочками чего-то, о чем я вообще предпочитала не думать. Закрыв лицо руками, заорала.

И выпала из кошмара. Ничего не соображая, уставилась во тьму. Потом прикрыла глаза, все равно никакой разницы не заметила. Лежать было жестко и холодно, но рядом завозилось что-то теплое. Я потянулась к нему, прижимаясь и обхватывая руками и ногами. Теплое зашипело и дернулось. Но потом меня обняла большая тяжелая рука, сверху легла, кажется, куртка. И я уснула снова. Кошмары мне больше не снились, снился шепот, путающийся в волосах, и теплое дыхание на виске.

Пробуждение было очень волнующим: большая шершавая ладонь пробралась под укороченную до фривольного топика рубашку и ласкала мою грудь, иногда переключаясь на вторую. Я лежала на куртке Шера, укрытая своим пуховиком и притиснутая к его обнаженному торсу той самой рукой, что вытворяла с моей грудью всякие приятные непотребства. Сквозь ткань штанов все отчетливее проступало его возбуждение, упираясь в мою обтянутую джинсой попку. Даже возмущаться не стала, просто повернула к нему голову насколько смогла. Глаза на изможденном грязном лице моего мужчины были прикрыты, но выглядел он куда лучше, чем вчера.

— Я все понимаю, утренняя бодрость, — беззлобно фыркнула я, поводя плечом.

Жених вздрогнул, рука замерла. Он, словно не веря, сжал пальцы, убеждаясь, что ему не показалось. Аккуратно вынул руку и встретился со мной взглядом.

— Прости, Ника, мне снилось… в общем, не важно. — Это что было, смущение?

Шер опрометчиво резко отпрянул, тут же застонал и откинулся на едва прикрытые курткой пыльные доски. Тут уже я подорвалась к нему. Ну как подорвалась, все мышцы в теле разом напомнили, что они есть и что жестокого обращения с собой они не потерпят.

Первой захихикала я. Сначала пыталась давить смех, но он прорывался сдавленным хрюканьем. Шера тоже пробрало. Я уткнулась в его здоровое плечо и хохотала до слез. Он не отставал, только шипел иногда, видимо, смеяться было все-таки больно. Пару раз, уже почти успокоившись, мы натыкались взглядами друг на друга. И веселье начиналось снова. Наконец замерли, лежа рядом, на спине, подрагивая и приходя в себя. Словно с этим смехом на грани истерики вышло и развеялось что-то страшное, замершее между нами. Он поймал мои пальцы, и мы еще какое-то время лежали молча. А потом я поняла, что пол холодный, доски жесткие и грязные. Хотя вряд ли грязней нас. В этот момент Шер приподнялся, сдержанно морщась. Навис надо мной и серьезно сказал:

— Спасибо.

— Да вроде не за что.

— Есть, — с нажимом произнес он.

— Хорошо, будешь должен, — покладисто отозвалась я, спорить не хотелось.

Шер даже нахмурился, ища подвох. Ухмыльнулся чему-то своему, но вдаваться в подробности, кто кого сколько раз спас, не стал. За что я была очень благодарна. Просто лежала и рассматривала из-под ресниц этого невероятного мужчину, с которым меня свела судьба. В какой-то момент осознала, что в последнее время все чаще называю его своим. Вспомнила, как перепугалась, когда думала, что он умрет. Слезы на глаза выступили сами. Я стиснула зубы, пытаясь унять рвущийся всхлип.

А Шер немного неловко наклонился, очень недвусмысленно нацелившись на мои губы. Замер на мгновение, лишь когда между нами осталась пара сантиметров, настороженно глядя в мои раскрытые, полные непролитых слез глаза. Последнее движение я сделала сама. Притянула его, обхватив за голову и стараясь не задевать шишку. Раскрыла губы навстречу его исследующему прикосновению. И сама жадно пробовала его на вкус, растворяясь в начавшем окутывать нас коконе тепла. Отстранившись, мы наконец замерли, соприкоснувшись лбами и тяжело дыша.

Очарование момента разрушил неожиданно прозвучавший язвительный голос:

— Да вы продолжайте, продолжайте, мне все нравится.

Шер откатился от меня и замер, напряженный, с клинком в руке. Откуда он постоянно их вытаскивает? Я же обессиленно откинулась назад, пребольно при этом треснувшись об пол.

Послышался смех. Пришлось поймать за руку дернувшегося жениха.

— Это какая-то часть оборудования башни, — произнесла я, удерживая его от дальнейших рывков.

— Сама ты оборудование. — В голосе прозвучала обида.

— Хорошо, извини. Но кто ты?

— А тебе какая разница? Ходют тут всякие, а потом ложечки серебряные пропадают.

— А что, тут есть ложечки? — воодушевилась я.

Стоило заговорить на околокухонную тему, живот сразу вспомнил, что он очень, ну просто очень пустой. Шер в наш разговор пока не лез, встал и, сильно хромая, стал обходить помещение. У меня от этого зрелища даже сердце защемило. Под повязками раны заживали, подстегнутые магией, но пропитанные кровью заскорузлые тряпки выглядели удручающе. И вообще давно надо было его осмотреть и перевязать, а не хихикать и целоваться.

— Тут много чего есть, — продолжал сварливый голос. — Рассказывай, кто такие и зачем явились, иначе выставлю.

— Что-то мне подсказывает, что если бы мог выставить, то и на порог не пустить тоже мог. — Я чуток обнаглела.

— Откуда ж ты взялась, такая умная? — загрустил голос.

— От мамы с папой. — И я загрустила тоже, вспомнив родителей.

В последние годы я научилась не плакать, думая о них. И вспоминала реже. А тут так закрутилось, что вообще думать было некогда. Зато сейчас всплыли все накопившиеся нестыковки и подозрения. Зажигалка отца была явно продуктом этого мира, да еще и принадлежала шаю. Это ведь что-то да значило? Может, они живы? Может, они даже где-то здесь?

Ко мне подошел Шердан, обнял. Голос почему-то умолк и продолжать беседу не спешил.

— Эй, ты еще тут?

— Можно подумать, я куда-то могу деться, — огрызнулся неизвестный. — Я думаю.

— Пойдем осмотримся, раз этот брюзга не хочет больше общаться, — предложил Шер на ушко.

— Я, между прочим, все слышу!

— Да пожалуйста, когда додумаешь — сообщи.

Мой мужчина, похоже, был также не в духе. Впрочем, голодные мужчины в духе и не бывают. Одну из дверей, не приваленную камнями, открыть удалось, мы шагнули в темное помещение. В отличие от холла, в котором мы спали, тут окон не было.

— Портальный зал, — сразу сориентировался Шер.

— Ого, — оценила находку я. — Так, значит, должен быть пульт управления.

— Пульт ей подавай, может, еще отбивную на блюде? — опять подключился незримый собеседник.

— А есть? Покушать не помешало бы, — согласилась я, но исследований не прекратила, меня уже охватил азарт.

Игнорируя боль в мышцах, сбегала по лестнице наверх, там обнаружились лишь две комнаты. Вроде гостиная и кабинет. Ничего похожего на привычный уже пульт в кабинете не оказалось.

— Эй, женщина, ты чего удумала, со стенами обниматься! — забеспокоился голос, когда я вернулась в зал и пошла по периметру, гладя холодные камни и ожидая привычной вибрации.

Когда открылся проход, я торжествующе пискнула и шагнула во тьму, доставая верную зажигалку. Здесь было несколько помещений непонятного назначения, почему-то вызвавших у меня стойкие ассоциации с лабораториями. И пультовая.

— Похоже, эту комнату делали по единому шаблону с той, что в замке, — заметил Шер, оглядывая темный экран с еле заметной подсветкой.

Он привычно устроился в кресле и потянул меня на колени. Памятуя о его ранах, аккуратно присела рядом. На талии тут же оказалась рука.

— Краткий отчет о работе систем на экран, — уверенно скомандовала я и расплылась в довольной улыбке, когда по темной поверхности побежали строки информации.

— Женщина, ты вообще кто такая? — На этот раз голос звучал ровно, холодно и без всяких издевок. — Кто вы оба такие?

— Шайсар Шердан Тарис, — невозмутимо представился мой спутник.

— Вероника из рода Барас, ну или Вероника Игнатьевна Шенкова, по-вашему Шенк, — решила не запираться и я.

— Техномирянка! — последовала бурная реакция. — Одаренная техномирянка с признаками шаю! Редчайший случай кодоминирования доминантой и рецессивной аллелей в локусе энерговзаимодействия. Девочка, я хочу исследовать твою кровь. О звезды… Как мне нужна моя лаборатория!

— Ты что-нибудь поняла? — тихонько спросил Шер.

— Лишь то, что я редкий генетический уродец, которого он очень хочет исследовать.

— Ты не уродец, — шепнули мне на ушко. — Ты красивая, умная и отважная девушка.

Ого, комплименты от сероглазого? Что-то в лесу сдо… ах да, действительно, кранк сдох. Но приятно, признаюсь, стало. И магия, совсем слабенькая после всех передряг, доверчиво к нему потянулась.

— Может, тоже представишься? Не слишком удобно обращаться в пустоту «эй, ты!», — предложил Шер.

— Вейшар… — По интонации было понятно, что он собирался добавить что-то еще. Род, титул, звание. Однако запнулся и едва слышно уточнил: — Теперь просто Вейшар.

Кажется, он снова ушел в себя. Надо все-таки выяснить, что он такое. В прошлых пультовых никаких болтливых сущностей не наблюдалось.

Я кивнула, кинула взгляд на отображенные данные и решительно встала. Чтобы запустить восстановление этой структуры, которая ловит излучение от источника, надо дать толчок системе. А вот для этого я должна быть бодрой и здоровой. И опять отдать свою кровь и силу на благие нужды. Шера, какой бы он там ни был сильный маг, я с его кровопотерей и близко не подпущу к этому вампиру.

— Хочу есть! — перевела на доступный язык недвусмысленный вой моего живота. Сейчас только заметила, что соблазнительно облегающие ранее джинсы теперь уныло висят. — Вейшар, а тут есть кухня?

— Дверь из холла напротив входа в башню. Но там частично обвалилась крыша и разрушена стена, — покладисто ответил голос.

Шер понятливо встал, двинулся в указанную сторону.

— Скажи, а ты сам где? Откуда разговариваешь? — не унималась я.

Шайсар, подергав заклинившую, рассохшуюся дверь, сумел ее распахнуть. Навстречу вырвался сквозняк, какой-то сухой сор и листья.

— А я там, впереди, — ответил Вейшар. — Под завалом.

— Ох, тебя нужно вытащить! — дернулась я. — Давно ты там?

— Шестьдесят три года, семь месяцев, пятнадцать дней.

— Вторая Магическая война, — безошибочно определил Шер, шаря в кухонной утвари.

Уцелело не так уж и мало, пролом был небольшой и только в районе крыши. Но часть помещения закрывали осыпавшиеся тесаные камни стены и крупные осколки более светлой, дикой породы.

— Да. Эти фанатики добрались и до моей башни. — В голосе незримого хозяина отчетливо слышалась горечь. — Уничтожили каким-то заклинанием всю систему забора энергии источника, казавшуюся безотказной, а сверху обрушили часть скалы, которая погребла жилую часть убежища.

— Но сюда ведь они не проникли?

— Нет, меня завалило, но не насмерть, — разоткровенничался бывший хозяин башни. — Успел все, что было запасено в накопителях, влить в защиту периметра.

— И долго? — с ужасом спросила я.

— Судя по данным системы — три дня, потом я был уже не в сознании.

Он говорил об этом просто, как о давно свершившемся и пережитом факте. Но у меня горло перехватило от жуткого понимания. Вейшар умирал здесь, во тьме и одиночестве. Слишком много смерти вокруг за последнее время для одной маленькой меня.

Впрочем, долго предаваться унынию мне не дал живот, снова нагло намекнувший о необходимости поесть.

 

ГЛАВА 28

Обед получился на скорую руку. Уже через пару часов в обнаруженном металлическом котелке сытно булькало не слишком густое варево из всего, что я смогла найти в окрестном лесу.

— Соли бы, — грустно сказала я, пробуя варево.

— В буфете… в остатках буфета, что слева от входа, целый ларчик, — проявился голос Вейшара.

— Спасибо, — поблагодарила я, по пояс влезая в недра рассохшейся мебели и вытягивая ларец с окаменелой соляной глыбой внутри.

— А пахнет неплохо! — появился в дверях очень голодный мужчина.

Пока я взяла на себя готовку, Шердан как смог отмылся от крови в ручье и вымыл пару мисок. А еще натаскал дров в комнату с просевшими диванами и камином. Именно там мы решили ночевать.

— Неплохо?! Да это лучшее, что я могла придумать в таких условиях! — возмутилась я и хлопнула по наглой ручище с ложкой, потянувшейся к еде. — В миску накладывай.

Ели, сидя на полу, обжигаясь, дуя на обнаруженные тут же ложки. Первую порцию уплели молча и очень быстро. Не сговариваясь, потянулись за второй.

— Хлеба не хватает. Люблю хлеб. Меня хлебом не корми хлебом корми, — пожаловалась я.

Животику стало тепло и хорошо, и теперь я лениво вылавливала в миске грибы и редкие ниточки мяса. Объедаться после голода тоже вредно.

— Вкусно. Из чего это? — начал проявлять неуместный интерес уже не очень голодный мужчина, с интересом изучая содержимое миски.

— Побеги папоротника, пастернак, крапива, портулак, ну и так, мелочь всякая, — обобщила я. — Что за час удалось по округе насобирать.

— Лучше тебе не знать, спокойней будешь переваривать, — язвительно проговорил Вейшар.

Шер подозрительно покосился на меня, но миску не отставил. А я решала, сознаться ли, что в супе варились десяток крупных улиток, обнаруженных в траве, шесть ног недостаточно резвых лягушек и слегка подозрительные грибы вроде моховиков, признанные годными.

— Кстати, — преувеличенно бодро начала я переводить тему, — портулак — отличное ранозаживляющее. Надо тебя осмотреть и перевязать.

— Спасибо. Раны в основном затянулись, — заметил Шер, доедая. — Жаль, толком помыться не получилось, смеркается уже.

— Так помойтесь в купальне, — послышался глас небесный.

— Здесь есть купальня? И ты молчал? — хором завозмущались мы.

— А вы не спрашивали!

Дверь была частично привалена камнями, поэтому раньше мы в нее не заглядывали. Но внутри ничего не обвалилось. На длинной лестнице отчетливо пахло тухлятиной. Я даже погасила зажигалку, от греха подальше: если сероводорода скопилось много, то как бы не взорвался.

— Вентиляция повреждена, — загрустил вездесущий голос.

— Оставлю двери открытыми, проветрить. Этот газ ведь легче воздуха? — Я мучительно вспоминала курс школьной химии. И, сражаясь с обедом, который запросился обратно, рванула прочь.

На улице окончательно стемнело, когда мы спустились в пещеру с водоемом и затеплили несколько свечей. Тут был целый бассейн метра два на четыре, наполняемый вытекающей по желобу из стены водой. Одна из сторон чаши была не вертикальной, а полого переходила в пол.

Даже вопрос не вставал, чтобы купаться по отдельности. Шер вошел и сразу начал раздеваться. А я занервничала, смутилась, пошла бродить вдоль стен, потрогала воду, изучила содержимое полок. Дереву здорово досталось от влажности, металлу — от сероводорода, но скользкую субстанцию в горшочке, напоминающую мыло, я все-таки нашла.

Раздался плеск.

Я обернулась, чтобы проследить, как обнаженный мужчина осторожно ступает по чуть заиленному дну и опускается в воду.

— Вероника, иди уже сюда, — вывел меня из созерцательности тихий голос.

Это я засмотрелась, как темная вода постепенно скрывает крепкие икры, сильные бедра, поджарый зад. Шер сел в воду, согнув ноги в коленях, и обернулся ко мне. Сглотнула, прокашлялась.

— Искала, чем можно помыться. — Я предъявила свою находку. И принялась расстегивать ремешки сапог, путаясь в пряжках.

Теплая вода мягко охватывала ступни. Я потопталась на мели, пробуя скользкость дна и как-то особенно остро ощущая свою наготу. Шагнула, взявшись за протянутую руку Шера, села рядом. На спину мы откинулись одновременно. Застонали от блаженства, а потом тихонько рассмеялись, глядя в потолок, подсвеченный свечами и бликами от воды.

Наконец решив, что достаточно отмокла, я достала с бортика мыло и сползла поглубже и ближе к сливу, где вода переливалась через край и исчезала в отверстии в стене. Намылила и выполоскала волосы. Шер потянулся и улегся набок, рассматривая меня.

— Ляг обратно, — попросила я, садясь на колени рядом. — Повязки отмокли, надо снять и все осмотреть.

Он лег, даже руку за голову закинул для удобства.

Все четыре жуткие борозды, идущие через бок и бедро, радовали бледной молодой кожей. Я прошлась пальцами вдоль рубцов, легонько надавливая. Припухлости и воспаления на первый взгляд видно не было, и даже не кровило нигде.

— Знаешь, чтобы не смущать тебя своей реакцией, приходится в уме повторять даты истории шайсарата и перемножать трехзначные числа, — пробормотал Шер.

А я уже уверенней провела ладонью вдоль шрамов, смывая присохшую кровь. Переместила ее на вздрогнувший живот, это показалось таким правильным сейчас. Накатило воспоминание о пережитом страхе, когда я так же склонялась над ним израненным. Шайсар оторвался от созерцания потолка, словно понял, разглядев в моих глазах затаившееся отчаяние, уже приходившее ночным кошмаром. Разгадал потребность в ласке по невольно закушенной губе. В полумраке блеснули его глаза, когда он накрыл мою ладонь своей, предлагая вести дальше.

Предложение приняла, пересела ближе, наклонилась и уже двумя ладонями провела по коже, наслаждаясь рельефом. Огладила плечи, поморщилась, нащупав кончиками пальцев старый шрам на ключице. Здесь нет ни иномирянки Вероники, ни шайсара Шердана Тариса. Сейчас этот мужчина мой. Меня накрыло собственническим инстинктом, внезапной жадностью до его тела. Захотелось присвоить, отметить его. Что будет дальше, я подумаю завтра, а сейчас скользнула руками по мерно вздымающейся груди, намеренно задевая плоские соски, и вернулась к бедрам. Судя по всему, таблицу умножения он повторять перестал, как и историю. Результат выглядел… впечатляюще.

На мое колено легла мокрая ладонь, двинулась выше, надавливая и лаская. Большой палец уверенно гладил внутреннюю сторону бедра, побуждая раздвинуть сжатые колени. И я поддалась этому соблазну, в свою очередь нащупывая дорожку темных волос на животе Шера и спускаясь по ней все ниже и ниже.

Он длинно выдохнул и потянул меня за локоть, вынуждая почти улечься на него и перекинуть ногу. Теперь я сидела на нем верхом, а в копчик упиралось свидетельство его желания. Мой мужчина плеснул мне на спину теплой водой, накрыл горячими руками, распластывая по себе, обнимая и согревая. Лежать, прижимаясь к его широкой груди, с притиснутыми к бокам локтями, упираясь макушкой куда-то в заросший щетиной подбородок, слышать ускоренный ритм сердца, было так естественно. Удовлетворять жажду прикосновений, поглаживая кончиками пальцев, то едва касаясь, то надавливая, — так необходимо. Потерлась доверчиво щекой о грудь, незаметно смешивая с капельками воды непрошено выступившие слезы. Отстранилась, высвобождая в горячем кольце рук чуть-чуть пространства для маневра, и принялась сцеловывать запутавшиеся в редких волосах бусины влаги. Уткнулась носом в ямочку между ключиц, а потом не удержалась и лизнула. Шер, до того следивший за мной из-под прикрытых век, вздрогнул и откинул голову назад. Чем я тут же и воспользовалась, переползая выше, проведя носом до подбородка, а обратно уже прокладывала дорожку губами. Давно хотела попробовать на вкус эту шею, прямо как вампирша какая-то. Фыркнула от этой мысли ему в небритую скулу. Руки моего мужчины вследствие всех этих маневров оказались у меня на попке, очень по-хозяйски ее сжав. Легонько куснула нахала от неожиданности, и тут прямо напротив моих очутились его губы.

Это был поцелуй-надежда, поцелуй — обещание защиты, тепла. Тепла любви? Сомневаюсь. Может, благодарности. Никто и никогда не касался моих губ одновременно так трепетно и настойчиво. Мир сузился до исследующих прикосновений его жадного рта и рук, скользящих по спине и ниже. Возбуждение накатывало волнами, сметая последние сомнения, наполняя чувством раздражающей пустоты.

Бесстыдно поерзала, потерлась о литой пресс, в ответ на что Шер сдавленно рыкнул, и между нашими телами скользнула его рука, накрывая и поглаживая влажное от воды и смазки лоно. Оторвалась от губ, вся прогнулась навстречу этой новой ласке. Выпячивая вызывающе торчащие соски налитых и ноющих грудей. Мое лоно тут же оставили в покое, чтобы, захватив мои ладони, поместить их на мою же грудь, принуждая ласкать себя и помогая в этом приятном занятии, сдавливая плотные ягодки сосков, дразня их пальцами. Я зашипела и подавилась вдохом, когда наглая рука вернулась на сокровенное место, накрыв и сжав пальцы.

Удовольствие было как никогда острым, но я хотела иного. Хотела большего. Дернулась, отстраняясь от настороженно замершего Шера. Нащупала ладошкой его достоинство, скользнула по нему несколько раз, ощущая восхитительную твердость, и уверенно направила его в себя. Медленно опускаясь, вбирая его целиком. Возросшее давление и резкая боль внутри стала для меня сюрпризом, заставив изумленно распахнуть глаза. Встретилась взглядом с удивленно выдохнувшим Шером, который, кажется, даже не дышал до этого.

— Ника? Ника… — прошептал он, замерев. — Тшш, сейчас пройдет.

А я знаю, что пройдет! Я вообще не девочка… была. И в прошлый раз больнее было. То есть была девочка, а потом не девочка, а потом как-то внезапно опять девочка, а теперь вот… Я не удержалась, истерично хихикнула, вовремя переведя смешок во всхлип. И с изумлением мой заботливый справился быстрее: мне на живот легла теплая рука, большой палец которой нырнул меж складочек. А потом все мысли вымело из головы, поскольку он начал двигаться. Осторожно, сдерживаясь, выходил и проникал в меня снова и снова. Заполняя с каждым разом все больше. Я и не думала, что могу быть настолько вместительной. В тот момент я вообще не думала, просто поймала ритм и, подаваясь навстречу, раскрывалась для него, вбирая в себя и не сдерживая сладострастного стона наслаждения. Руки уже давно жили своей жизнью, хаотично скользя по мощной груди, царапая ноготками кожу. Потом я вовсе легла, прижимаясь к нему грудью, куснула за плечо. После чего сдерживаться мой мужчина перестал. Перехватил поудобнее за бедра, и на мое лоно обрушился шквал мощных толчков, заставив уже не куснуть, а впиться зубами, глуша собственный крик и погружаясь в пучину сильнейшего, забирающего разум и сознание оргазма, сжимаясь тугим пленом вокруг его бушующего естества и ощутив, как горячо выплескивается во мне его семя.

Глаза открывать не хотелось, меж разведенных бедер пульсировали отголоски сногсшибательного финала и так и не вышедший из меня мужчина. В волосах путался едва различимый шепот. С некоторым изумлением я поняла, что в животе буквально клокочет недавно обнаруженный, почти иссушенный за эти два дня, а теперь восстановившийся уютный клубочек моей силы. А в голове царила небывалая легкость. Будто эта разрядка смела и унесла с собой затаившуюся в душе тревогу. Мой мужчина баюкал меня сидя, прижав к себе руками. Потом и вовсе слегка неловко встал и перенес на глубину. Там уже выскользнул из меня и, все так же удерживая одной рукой, принялся поглаживать по спине. Немного придя в себя и морщась от пощипывания и опустошенности, положила ему ладошки на грудь и попыталась встать самостоятельно, хотя ноги были ватные. Но он не пустил, даже второй рукой прижал. Подняла на него глаза и не смогла не улыбнуться. Ответный взгляд был шальной и счастливый, впрочем, у меня, наверное, такой же.

— Поставь меня, раны разойдутся, — спохватилась я.

— Хочешь еще поиграть в доктора и больного? — хмыкнул Шер.

Но меня все-таки отпустил, не забыв при этом погладить везде, где достал.

— Ну нет! Ты ужасный пациент! — возмутилась я и ткнула его кулачком в здоровый бок.

Шер картинно захрипел и начал заваливаться, потянув меня за собой.

Наплескавшись и отсмеявшись, обнаружила себя прижатой к бортику и обнимающей этого невероятного мужчину ногами.

— Ника, — осторожно начал он, и я поняла, о чем хочет спросить.

Поскольку ответа у меня не было, приняла превентивные меры. Потянулась и завладела его ртом, лишив возможности задавать какие-либо вопросы.

— Я понял, придется каждый раз умирать, чтобы заманить тебя в постель, — трагичным шепотом возвестил он, оторвавшись от моих губ.

— Где ты тут видишь постель? — уточнила я иронично.

— А ты хочешь в постель?

— Нет, — закапризничала я. — Хочу массаж!

Меня как-то быстро отбуксировали на мелководье и уложили на живот, но предвкушающее выражение на лице этого коварного типа я разглядеть успела.

Я не знала, что массаж бывает таким. По большому счету я ожидала разминания плечиков да едва ли не детского «рельсы-рельсы». Но благодаря Шеру я выяснила, что спина — это очень-очень эрогенная зона. Его пальцы проникали в мокрые волосы, разгоняя волны мурашек. По спине скользили то мягкие губы, то чуть шершавые влажные ладони, все чаще ныряя между моих ягодиц и словно случайно задевая самые чувствительные места. Потом меня перевернули, и пытка нежностью продолжилась. Те же руки и губы не пропустили ни единого кусочка моей разгоряченной чувствительной кожи. Шер, устроившись меж моих разведенных ног, поднимался от пальчиков на ногах, которые были согреты дыханием, прикушены и обласканы, задержался под коленями, сводя меня с ума щекочущим, но будоражащим касанием, не обошел вниманием бедра, заставляя меня стонать и выкрикивать его имя. Когда, покрыв поцелуями вздрагивающий животик, он добрался до груди, я была уже на грани, за которую меня столкнули его губы, жадно впившиеся в шею. Я закричала, забилась от накатившего блаженства, но оно казалось недостаточным. Едва стены остановили хоровод, потянулась, обхватила его ногами, безжалостно вонзая пятки в ягодицы. Сквозь грохот собственного сердца услыхала вопрос от готового к проникновению, но замершего мужчины:

— Ника ты уверена, ведь…

Продолжить ему не дала испытанным способом. Завладела губами, подарившими мне столько наслаждения, и качнулась ему навстречу.

Больше глупых вопросов Шер не задавал, а ворвался, заполняя меня без остатка. От этого простого движения, от ощущения такой правильной наполненности меня накрыла вторая волна еще не утихшего экстаза. Он выпил мой крик, и стон, и бессвязный шепот. Продолжал двигаться, ловя мое дыхание. А когда его движения стали резче и он запульсировал во мне, я намеренно сжалась, напряглась, даря чуточку больше удовольствия. Замерла счастливая, когда он, в последний раз толкнувшись, выдохнул мое имя…

— У меня ладошки совсем сморщились, — протянула я, рассматривая побелевшую, напитавшуюся водой кожу. — А мы так и не помылись.

Шер оторвался от поглаживаний моего живота, поймал за запястье и поцеловал:

— Пойдем наверх? Так камин, наверное, давно прогорел.

— Нет, тебе надо волосы промыть. — Я сладко потянулась, краем глаза следя за реакцией моего мужчины, реакция мне понравилась, и я удовлетворенно побрела за лежащим на бортике мылом.

Вода здесь, на глубине, прикрывала мне грудь, а Шеру, который догнал и обхватил меня, целуя в волосы, едва доходила до ребер. Я развернулась в кольце его рук, отстранилась и села на бортик. Так я была хоть немного выше. Вид он оценил, тут же оказался между моих коленей, примериваясь к груди. Я зашипела и еле нашла в себе силы оторвать от лакомства этого великовозрастного младенца, уже припавшего к соску, развернув его спиной. Осторожно намылила волосы, разбирая слипшиеся пряди, помассировала кожу. Как-то само собой получилось, что руки скользнули по шее на плечи. Я даже попыталась помять эти стальные мышцы пальцами, но сил надолго не хватило. Добавила на руки пены и продолжила гладить и исследовать его плечи. Спустилась по рукам, с интересом ощупывая все положенные бицепсы и трицепсы. Вернулась к исследованию спины и почему-то остро пожалела, что дальше не дотягиваюсь, даже если грудью на него лечь. В результате заставила его нырнуть, выполаскивая волосы, и залюбовалась, глядя, как вода стекает по этому великолепному телу.

— Садись! — решительно спрыгнула с бортика.

— Зачем? — подозрительно вопросил Шер, но послушно сел.

— Мне такой шикарный мужчина достался, надо же его хорошенько… — я плотоядно облизнулась, хихикнула, — рассмотреть!

Провела руками по его бедрам, шагнув между ними. Стеснения больше не было, не смущало даже внушительное доказательство того, что готов он не только к рассматриванию, но и к решительным действиям. Потерлась щекой о колено, потянулась и царапнула ноготками напряженный пресс. Шер запрокинул голову и простонал в потолок:

— О! Неведомый! Я соблазнен коварной девственницей-нимфоманкой.

Чтобы не расхохотаться в голос, я возмущенно фыркнула и мстительно грызнула его за бедро. Распробовала. Примерилась и лизнула место укуса. Шер вдохнул сквозь зубы.

— Тебе что-то не нравится? — невинно поинтересовалась я и лизнула чуть выше.

— А то ты не видишь. — Он провокационно качнул бедрами, пригрозил: — Мне настолько все нравится, что еще чуть-чуть — и мы продолжим уже совсем иначе.

— Прекрасно! — воодушевилась я.

— Ника, — Шер спрыгнул с бортика в воду, — в тебе говорит эйфория обмена энергией, а вот телу требуется отдых. И так завтра не встанешь и едва ли ходить сможешь.

Он уговаривал и уговаривал, вытаскивая меня из воды, отжимая волосы, заворачивая в одно из полотенец, обнаруженных в уцелевших лабораториях. А потом бережно прижал к себе, вынуждая обнять за шею, и понес наверх.

 

ГЛАВА 29

Я лежала в темноте, прижатая к горячему телу, и слушала размеренное дыхание. Наверное, надо было подумать, как нам быть дальше. Но мысли постоянно съезжали на воспоминания о совершившемся интиме, отчего накатывала сладкая истома. Тело явно хотело еще, ему никогда и ни с кем не было так хорошо. А чувства — о чувствах проще было не помышлять.

За окном едва заметно начало светлеть, когда я решилась выбраться из-под руки Шера. Тот завозился, но просыпаться не спешил. Неужели настолько ко мне привык, что не считает опасностью? Вопреки прогнозам заботливого жениха ничего страшного с моим организмом не произошло. Немного ныли мышцы, как после хорошей тренировки, но и все. Возможно, это тоже придется как-то объяснять, как и мою внезапную невинность. Спрошу у башенного всезнайки, если смелости наберусь. Завернулась в простыню на манер тоги и побрела хозяйничать. Так мне лучше думалось. В результате выполоскала наши вещи, оставив сушку тому, кто магически более одарен в нашей компании. Перебрала травы и корешки на кухне. Побродив бесцельно по портальному залу, решила зайти в пультовую комнату. Там вообще было теплее. Кажется, тепло от горячих источников, один из которых наполнял бассейн, участвовало в обогреве башни. Только в жилой части система была нарушена.

— Не спится? — заставил вздрогнуть голос Вейшара.

— Ага, — поежилась я в кресле. — Как ты столько лет умудряешься жить один?

— А у меня вариантов нет, я сам на это пошел. Я ведь даже не дух. Просто все время до смерти переписывал сознание в один из кластеров хранилища информации.

— Ой… а почему ты не можешь управлять? Ну, всем здесь?

— Так права доступа не сообразил себе же дать. Просто не вспомнил, что без физического тела доступ не работает. Так что сейчас я — просто запись в хранилище. — Запись, не запись, а в голосе сквозила горечь.

— Давай я хоть восстановление запущу, а там и доступ тебе организуем как-нибудь?

Проделав уже знакомые манипуляции, с недоверием уставилась на открывшееся гнездо под ладонь. А ведь Шеру ход вниз не откроется: если меня опять на сутки вырубит — он там с ума сойдет.

— Можно сделать так, чтобы я не теряла сознание? А то в прошлый раз сутки спала, а могла бы и дольше, если бы не разбудили, — решила уточнить я, прежде чем отдать на растерзание свою ручку.

— Система интеллектуальна, сам настраивал, так что твои пожелания уже приняты. Смотри, вот в восьмой строке и в десятой параметры снизились, — начал пояснять Вейшар.

— Ладно, если что, объясни Шеру, где я, — попросила я, положив ладонь в нишу. — Он еще спит?

В запястье кольнуло, и рука немного занемела от захвата. Но в остальном было вполне терпимо. Хотя начала накатывать слабость.

— Спит, — подтвердил голос, а потом хихикнул: — Умаялся с тобой.

— Ах ты, старый извращенец! — дернулась я. — Подглядывал!

— Я не старый, — ответил этот вуайерист. — Мне было всего сорок семь. Самый расцвет, можно сказать.

А что подглядывал, отрицать не стал. Моя рука наконец освободилась. Я прислушалась к себе, зевнула и решила пойти досыпать.

Доспать, впрочем, не получилось. Едва я прокралась к импровизированной постели, как Шер, казавшийся мирно дремавшим, открыл глаза, цапнул меня за руку и буквально уронил на себя. Я зашипела, запястье побаливало от забора крови. Мужчина из довольного сразу превратился в напряженного.

— Куда ты умудрилась слить весь резерв? — Он лизнул место укола.

— Башню починила, — хмыкнула я и поерзала, устраиваясь на нем поудобнее.

Просто лежать вот так, совпадая всеми выпуклостями и впадинками, было неожиданно приятно.

— Я уже понял, просить тебя не влезать во всякие сомнительные мероприятия бесполезно, — выдохнул Шер сокрушенно. Потом резко перекатился, подминая меня под себя, пощекотал ушко: — Значит, сейчас будем резерв пополнять!

И принялся разматывать на мне импровизированную тогу. На нем самом никакой одежды так и не было, поэтому процесс оказался стремительным. Прежде чем приступить к решительным действиям, он стряхнул мне на лоно горсть светлых искр, отозвавшихся легкой щекоткой. Кажется, теперь я знаю, как выглядит противозачаточное заклинание.

От бедер к груди скользнули сильные руки, подразнили моментально напрягшиеся соски. Захотелось стиснуть бедра, между которыми все заныло и заметно увлажнилось, выдавая мое стремительно нахлынувшее возбуждение. Но колено Шера не позволило этого сделать, так что я не стала привередничать и потерлась о его ногу, ощутив изрядную твердость намерений. Он оперся на локоть, частично освобождая меня от тяжести своего тела, убрал мне за ухо выбившуюся прядь, обвел линию подбородка, коснулся приоткрытых влажных губ. Его палец я поймала в плен, не отрывая пристального взгляда от таких близких сейчас глаз. Обхватила губами, приласкала языком, наслаждаясь тем, как расширяются его зрачки.

Втянула палец раз, другой, одновременно скользя рукой по его груди, животу и наконец нащупав искомое. С трудом обхватила пальчиками напряженную плоть и начала двигаться в такт движению губ на его пальце.

Шер запрокинул голову и часто задышал. Результат мне понравился, но продолжить он мне не дал. Палец у меня аккуратно, но решительно отняли. Его внушительное достоинство выпустила сама, поскольку меня уже перевернули на живот. Вопреки ожиданиям моей беззащитно выставленной попки коснулись руки и губы. Мой мужчина обхватил аппетитные выпуклости руками, наградил одну легким шлепком, вторую и вовсе куснул. А дальше скользнул языком между ними, лаская и подразнивая, пробираясь к средоточию наслаждения. Я застонала, впившись зубами в подвернувшуюся ткань. Удовольствие было как никогда острым. Раз за разом проникая пальцами в раскрытое перед ним лоно, он уверенно подводил меня к грани безумия, заставляя хныкать и выгибаться от блаженства. И когда меня уже почти накрыл вал удовольствия, резко выпрямился и вошел, буквально ворвался в меня, ввергая в дикий водоворот накатившей разрядки. Я кричала, содрогаясь от нахлынувших ощущений. А удовольствие длилось и длилось, разливаясь в такт мощным толчкам. Он входил невероятно глубоко, немного болезненно, но так упоительно. Наконец я обмякла, качаясь на волнах его ритмичных движений. Вскрикнула только от внезапного ощущения запредельной наполненности, когда в меня ударило его семя. Так он и замер, не выходя. Перевалился на бок, прижав меня к себе, и мы лежали, переполненные счастьем и сладкой негой. Повторяя изгибы друг друга, как идеально подошедший пазл.

— Знаешь, я очень рад, что… ну, стал первым, — заговорил Шер, водя пальцем от моей груди к бедру и обратно, что было весьма щекотно.

Я довольно сощурилась, потянулась, погладив его бедро.

— Только один вопрос, — воспользовался Шер моментом, когда рот ему я заткнуть не могу, и с подозрением протянул: — Для вчерашней девственницы ты очень раскованна и умела.

— О, я готовилась очень серьезно. — Я искренне радовалась, что он сейчас не видит моего лица. — Я читала про это много книг!

— Книг? — ошарашенно повторил он.

— Да, а еще посещала тематические выставки и семинары, — продолжила вдохновенно врать я.

Но на этот раз Шер уловил в голосе смех.

— Мне показалось, — угрожающе так прозвучало, — что из меня сейчас делают идиота!

Я представила себя в окружении многотомников по сексуальному воспитанию и не выдержала, сдавленно хрюкнула в простыню. За что и поплатилась.

— Шер, прекрати-и-и! — извивалась я под его пальцами и хихикала до слез. — Все, я больше не буду! Я все расскажу.

— Слушаю! — Он оторвался от щекотания моих боков.

— На самом деле я… — сделала трагичную паузу, подобралась, — прослушала курс лекций по сексуальному воспитанию!

Фразу я произносила, уже рванув к двери, и помчалась по лестнице вниз. Сзади донеслось что-то притворно-угрожающее.

Одетые в просушенные Шером вещи, мы сидели и доедали остатки вчерашней похлебки. Для насыщения ее было явно маловато, но шайсар обещал поохотиться и принести дичь.

— Разделывать будешь сам! — сразу предупредила я, поймав недоуменный взгляд. — Я просто не умею. Там, где я раньше жила, тушки для готовки обычно продавались разделанными, упакованными и охлажденными. А то и готовыми, чтобы только подогреть.

Постаралась не вспоминать, как вчера терзала лягушачьи лапки, пытаясь содрать шкурку.

— Тогда мне вдвойне удивительно, как ты выжила больше декады в лесу.

— У меня был пусть паршивый, но нож, зажигалка и сковорода, — пожала я плечами.

— Ты удивительная. — Шер неожиданно притянул меня к себе, поцеловал в висок и обнял.

Так и замерли. Он молчал, я не знала, как реагировать, просто уткнулась ему в шею носом. Стало как-то очень тепло и легко.

— Но не думай, что я не узнал лягушатину в супе! — первым нарушил молчание Шер. — А если ты будешь делать так губами, то мы останемся без еды.

С сожалением оторвалась от него, призналась:

— Там еще были отличные крупные улитки.

Наслаждаясь его округлившимися глазами, встала и пошла мыть посуду.

Шер отправился за добычей, а я засела в пультовой и честно поделилась с системой энергией. В этот раз мне даже что-то осталось.

— Все оживает! — возбужденно заявил Вейшар.

— Так быстро? В замке счет шел на декады.

— Ну ты сравнила, целый замок и одна башенка.

— Тогда, — я забралась с ногами в кресло и потерла ладошки, — давай делать тебя частью системы!

И мы углубились в дебри иномирного программирования. Не знаю, сколько времени прошло, а мы все так же ругались над экраном, расцвеченным трехмерной структурой, отображающей системы и подсистемы. Один их секторов вдруг изменил окраску, повлек за собой цепочку каких-то реакций.

— Шердан пришел, — пояснил произошедшее Вейшар.

— Впустить, — машинально скомандовала я.

А дальше сидела, наблюдая обратную цепочку реакций, приводящих к открыванию двери.

— Теперь понятно?

— Нет! — устало потерла глаза. — Я не знаю основ. На уровне формальной логики простейшие реакции мне понятны. А дальше, все вот эти ответвления и… чувствую себя детсадовцем в центре управления полетами.

— Ты хоть суть улавливаешь. Знаешь, как обучают обнаруженных шаю из местных? Чтобы научить если не порталами, то хоть почтовым артефактом управлять? — Вейшар многозначительно замолк, дожидаясь от меня вопросительного движения головой. — С помощью ментальной магии научились вычленять, как выглядит управляющая мысль для того или иного случая, и заставляют учеников думать эту мысль со всеми оттенками и нюансами. Ни намека на понимание.

— Вот ведь собака Павлова! — изумилась я. — А ты?

— А я рос в этой среде, мои родители были из ученых старой закалки. Прадеды еще переселение запомнили. — Голос лучился самодовольством. — Так что учили меня грамотно, с азов. А когда я стал частью системы, у меня появилось очень много времени для изучения всех баз.

— Так объясни мне, потомственный ученый, как тебя встраивать в схему этого взаимодействия? Только не надо пытаться впихнуть невпихуемое и обучить меня чуждой логике за полдня.

Дух башни очень реалистично прошелестел вздохом, и мы занялись пошаговым программированием. В середине процесса к нам присоединился Шер. Скорее всего, пришел звать к обеду, но, послушав наш азартный спор, уселся в кресло, устроив меня на коленях.

Сидеть в кольце его рук было совершенно замечательно. Чувствуя себя довольной ластящейся кошкой, потерлась щекой о небритый подбородок и потянулась за поцелуем.

— Кхе-кхе, — вмешался Вейшар спустя какое-то время. — Я-то никуда не спешу, а у вас обед окончательно остынет.

— Ой! — спохватилась я. — Так на чем мы остановились?

— Осталось создать логическую привязку для системы распознавания команд к эмуляции физического тела оператора с правом полного доступа, — просто и понятно объяснил дух башни.

— Мм… а образец есть? — внесла рацпредложение я.

— У нас есть только ты, но вот с правами беда.

— Почему же, я когда в башню шагнула, мне она сразу заявила: «Полный доступ».

— Ника, а Ника, а вот расскажи-ка мне, откуда у тебя универсальный ключ-код? — В голосе звучало подозрение.

Шер перестал легонько целовать мое плечико и тоже заинтересованно посмотрел.

— Эй, вы так напряглись, будто я как минимум украла сокровища короны!

— Так это была ты? — с деланым гневом воскликнул Шер, за что и получил локтем.

Я подумала и начала выкладывать на панель содержимое карманов:

— Вот, все, что есть.

Минуты через три я поняла, что пауза затягивается. Мы переглянулись с Шером, и я опять подставила губы поцелую.

— Черная Вишня, — невпопад выдохнул Вейшар.

— А? — оторвались мы друг от друга.

— Что, та самая? — уточнил Шердан.

— Там вот так и написано, — подтвердил ученый. — Один из двенадцати клановых ключей исчез еще на моей памяти во время войны. До меня доходили слухи.

— Да, я читал об этом. А последние представители рода погибли лет двадцать назад. Там вообще темная история, — добавил его светлость.

Я уже ничего не понимала. На панели лежали ключи, украшения, пряжка и амулет, найденный в горах, зажигалочка, пилка для ногтей и горсть мелочи. Но они говорят про надпись. Значит…

— Это папина зажигалка. — Я взяла вещицу в руки, рассмотрела как впервые.

Символы на корпусе были действительно похожи на стилизованную пару вишенок.

— А кто у нас папа?

— Инженер, — мрачно отозвалась я. — Был.

— Прости.

— Знаешь, у меня ведь появилась надежда. Вдруг… Ведь их с мамой так и не нашли, — уткнулась я в теплое плечо.

Шер промолчал, только гладил по спине. Зато активизировался Вейшар.

— На ключ ты не настроена, — забормотал он, — иначе доступ был бы абсолютный.

— А что дает абсолютный доступ? — Мне стало любопытно. Если с полным можно тут перекраивать фактически все.

Пауза опять затянулась. Вейшар не спешил отвечать.

— Абсолютный доступ дает право разрушать. А еще закладывать новые объекты, — ответил он наконец.

Перспективы впечатлили, но расспросить решила потом. Сейчас важнее другое.

— Давай снимать с меня образ и делать тебе привязку. Я есть хочу!

Спустя четверть часа мы уплетали крольчатину, и ничего она не остыла. Накрытый котелок стоял в духовке.

— Потрясающе! — резюмировала я, обжигаясь и слизывая текущий по пальцам жир. — Никогда бы не подумала, что ты умеешь готовить.

— Почему же? — как-то уязвленно отозвался Шер.

— Ой, я не в том смысле, — замялась я. — Просто ты ведь шайсар, герцог, в конце концов. В общем, слуги все делают в доме.

— Была у меня такая иллюзия, — хмыкнул он. — Но быстро развеялась, когда воевать пошел. В такую глушь, бывало, забирались, что до ближайшей ресторации неделя пути. Чего только есть не приходилось.

Я улыбнулась. Сейчас Шер выглядел таким домашним. А еще очень соблазнительным. Рубашка-то ушла на перевязку. Штанину худо-бедно залатали, куртку тоже, но надета она была на голое тело. На великолепное голое тело. Сообразив, куда опять завели меня мысли, поспешила переключиться:

— А против кого воевали?

— Налеты диких кочевников отражали, в отдаленных районах зачищали земли от ходоков. На кранков охотились. — Подумал и добавил: — Ну или они на нас.

— Шер, — кажется, я впервые назвала его так вслух, — почему, когда мы сидим в пультовой, ты в основном молчишь?

— Предпочитаю не влезать, если не разбираюсь в предмете, — пожал он плечами. — К тому же за тобой очень занятно наблюдать.

— В смысле? — не поняла я.

— Ты азартная и увлекающаяся. — Меня окинули лукавым взглядом. — Глаза горят, щечки краснеют. А еще ты кончик языка прикусываешь. Очень соблазнительно.

Дальше мы целовались, пока меня не осенило:

— А та луковка раскрывающаяся, она у тебя?

— Не потерял вроде. — Шер зашарил по карманам.

— Вейшар! — Я запрокинула голову и демонстративно обратилась к потолку. — Я знаю, ты подглядываешь!

— Больно надо, — послышалось за спиной, и я чуть не свалилась с коленей Шера, на которых успела с комфортом устроиться.

Это был русоволосый мужчина среднего, по здешним меркам, роста, лет сорока. Одетый в какой-то нелепый балахон, он висел над полом и едва заметно мерцал.

— Круто! — выдохнули мы.

— Зачем звали? У меня работы тьма, а сознание все-таки не многозадачно. — Но слышно было, что ворчит для вида и нашим изумлением польщен.

— Да вот вещицу опознать бы. — Шер вытащил из кармана медальон на цепочке.

— Резонанс твою когерентность! — растерял важный вид ученый, подлетая и близоруко утыкаясь носом в ладонь Шера. — Может, вы сразу вывалите все артефакты, которые по вашим карманам распиханы? Вдруг там даже гравицапа есть?

— Что? — обалдела я, но меня не слушали.

— Это портативный портальный программатор, — потыкал виртуальным пальцем Вейшар. — Открыть можешь?

Вещицу тут же сунули мне, и я привычно вдавила орнамент.

— Ага, — покивал Вейшар. — Теперь нажми. Отлично. Вызови интерфейс.

— Что вызвать?

Ученый закрыл прозрачной ладонью прозрачное лицо и застонал.

Дальше мы перебрались обратно в пультовую и всерьез зависли над этим самым, портальным. Вейшар выводил на экран схемы, рисовал что-то прямо в воздухе от руки, оставляя светящиеся линии. Искрил, когда я упорно не понимала, что он имеет в виду, и сиял ярче, когда понимала.

— Ника, помолчи секунду, — вдруг напрягся Шер.

— А? — Я оторвалась от принципиальной схемы работы портальных башен.

— Кто-то появился в зоне действия связи, — возбужденно сообщил он, хватаясь за овальный медальон на шее. — Но пока слишком далеко.

Мы переглянулись. Шер заговорил первым:

— Вообще надо было сразу сказать. Мы скоро уйдем… — Он замялся. — Наши друзья и семья волнуются. Я хотел предложить выходить завтра утром, но этот сигнал все меняет.

— Они должны ждать нас в Вилене, а от нас двое суток уже вестей нет, — добавила я.

К ворчливому духу мы успели привязаться, оставлять его вновь в одиночестве было очень жалко.

— Ну так пошлите им письмо, что с вами все в порядке, — не разделил наших терзаний ученый и вновь переключился на схему: — Энергетический удар выгибает матрицу…

— Что? — Кажется, это становится моим любимым словом.

— Энергетический…

— Нет, я про письмо.

— Пошлите им письмо, почта — это не портал. На нее уже сейчас энергии хватит, могу помочь, — сказал ученый.

— Так, значит, и порталом можно будет воспользоваться? — осторожно спросил Шер.

Вейшар поглядел на него, как на дитя неразумное.

— Нет, портальный зал в башне для красоты построен, — не преминул подколоть. — Через трое суток все заработает, если ни на что больше не тратить энергию.

Наверное, у нас были очень ошарашенные лица. Мы переглянулись:

— Э, ну хорошо, отправляй в Вилен: «Альгеру Миассу, до востребования. Живы. Перейдем сразу в столицу».

— Отправил, — буднично заявил дух. — Вы будете уже слушать про принцип портальных перемещений? То-то же! Энергетический удар вызывает резонанс колебаний в двух связываемых источниках и, таким образом, выгибает матрицу пространства-времени в точке перехода и совмещает ее с заданными координатами в точке соприкосновения…

 

ГЛАВА 30

Пока я вникала в тонкости иномирной науки, мой брюнет занялся простым физическим трудом. Он уже заложил дыру в стене, через которую ветер задувал в кухню, и теперь целенаправленно разбирал завал камней, помогая себе магией. Место раскопок указал Вейшар, когда ему было предложено устроить нормальное погребение.

После очередной порции информации я буквально вылетела на улицу.

— Шер, — позвала я, вертя в руках брегет на цепочке. — Ты представляешь! Эта вещица, используя колебания поля источника, позволяет послать вызов адресной портальной башне и сгенерировать в ней реакцию вступления в резонанс с первым источником, и вызываемые искажения формируют пространственно-временной разрыв. Это фактически гиперпространство! Представляешь?

Я наконец подняла глаза от терзаемого в пальцах прибора и взглянула на шайсара. Мои восторги переключились с физики на биологию. Абсолютно шикарный потный и немного пыльный брюнет в лучах вечернего солнца стоял и вытирал тыльной стороной ладони пот со лба. Под бронзовой кожей перекатывались мускулы. Шрамы остались бледными длинными бороздами, пересекающими бок и уходящими под пояс штанов, туда же ныряла дорожка темных волос внизу живота. Я сглотнула.

— Что? — Шер шагнул ко мне.

— Не слушай меня, я брежу. Это ключик к волшебной дверке. Тут вошел, там вышел.

— По-моему, — в голосе появились опасные нотки, — кто-то опять держит меня за идиота.

Я с визгом бросилась убегать, но меня тут же поймали, закинули на плечо и поволокли в купальню.

— Что за хватательные рефлексы! — возмущалась я, дрыгая ногами.

— Привыкай, детка, я дикий мужчина! — Шер погладил, а потом и куснул мою удобно расположенную попу.

— Потри аристократа — получишь дикаря! — взвыла я, когда Шер дошел до воды и споро начал снимать одежду. С меня.

— Вот и потри! — Он шагнул в бассейн первый, повернулся спиной.

А я дура разве, такой шанс упускать. Намылила ладони, провела по спине и потерла. В смысле потерлась. Грудью.

— Ника, — выдохнул мой дикарь охрипшим голосом. И задышал чаще.

Вместо ответа прижалась теснее, попыталась обнять его руками, намыливая уже спереди. Провела по бокам до подмышек, отчего он дернулся. Да, понимаю, щекотно. Скользнула ладонями на грудь, оглаживая и намыливая все, до чего дотягивалась. Спустилась на живот. Погладила шикарный пресс. Вот же стиральная досочка! Я едва не захихикала. Уделила внимание бедрам. Ниже все было скрыто водой, так что я вернулась руками к выдающейся части этого сногсшибательного брюнета и уверенно скользнула по твердому достоинству рукой, а второй приласкала ниже.

— Чему только не учат в книжках! — совсем хриплым голосом обронил Шер.

Улыбнулась, обошла его и, потянувшись, выдохнула в губы:

— Я тебе еще не показывала, что почерпнула из тематических выставок! — И, плеснув водой, чтобы смыть мыло, опустилась на колени.

Я сидела на бортике и пыталась прочесать свои волосы обнаруженным гребнем. Получалось не очень хорошо.

— Давай помогу, — выбрался из воды мой брюнет и уселся позади меня.

— Уверен? — Я протянула ему расческу.

— Вполне.

Он действительно довольно ловко разбирал мою спутанную гриву, постепенно добираясь до самых корней. Потом и вовсе зарылся пальцами во влажные еще волосы, массируя. От этого я довольно промычала и откинулась назад.

— У тебя масса талантов, — заговорила я, чтобы совсем не сомлеть.

— Ага, — поддакнул Шер, но думал о чем-то своем. — Тебе придется многому научиться, чтоб освоиться при дворе.

— Не уверена, что вообще хочу там осваиваться, — честно призналась я.

Он едва ощутимо напрягся:

— А чего хочешь?

— Не знаю. — Говорилось как-то легко. — Просто никогда не жила в подобных условиях. У нас в мире все иначе, а о дворцовой жизни я только читала или смотрела э-э-э… спектакли. Да и наверняка у вас все совсем не так, как я представляю.

— Не увидишь — не поймешь. — Шер пожал плечами.

— Наверное, я просто боюсь.

— Ты? Боишься? — Мне послышалась ирония в его голосе, и я запрокинула голову, рассматривая его улыбку. — Мне вот показалось, что ты вообще ничего не боишься.

Шер наклонился и поцеловал меня в висок. Я проговорила тихо:

— Когда ты… кранк стоял над тобой, я очень испугалась. И потом боялась, что ты умрешь.

Он прижал меня сильнее и выдохнул в волосы еле слышно:

— Я тоже очень боялся. За тебя.

— Мне дико жаль нарушать ваше уединение, — в купальню вплыла мерцающая фигура ученого, — но это не ваше гэмэо вокруг башни бегает?

— Что бегает? — Мы оба подскочили.

Я уже на ходу заворачивалась в ветхую, но сухую простыню, а Шер спешно одевался и вешал на себя связку амулетов.

В результате в холл я успела первая, слушая объяснения Вейшара:

— Генно-модифицированный оборотень. Медведь какой-то.

— Далеко он? — Мой мужчина отловил меня у двери и оттеснил за спину.

— За воротами.

В результате за дверь мы выглянули вместе. Зверюга действительно была похожа на медведя, только мех светлее, чем у привычных бурых мишек. Сейчас он стоял в створе ворот и озирался в легких сумерках.

— Дарс! — Громкий оклик заставил меня вздрогнуть. При этом Шер очень естественным жестом обнял меня за талию, притягивая ближе к себе.

Медведь нас разглядел. Замер, словно на стену натолкнувшись, и опустил морду в землю. Потом медленно развернулся и побрел прочь.

— Куда он? — спросила я невпопад, сообразив, что этот демонстративный жест собственности был неспроста. И хотя особо дружеских чувств к оборотню не испытывала, сейчас мне его было просто по-бабьи жалко. Каким бы искусственным ни было его чувство, сердце наверняка рвет не менее больно.

— Иди в башню. — Я была развернута и подтолкнута в сторону входа.

Еще бы по заднице шлепнул — во мне взыграло возмущение. В конце концов, это мой поклонник. Хотела было возмутиться, но Шер опередил:

— Ника, просто подожди, нам нужно поговорить.

Я почти устыдилась. И ушла внутрь. Оделась и побрела на кухню воевать с освежеванной крольчатиной. Когда бы мужчины ни вернулись, они будут голодны.

Закончив, я разожгла камин и продолжила изучать заумно поименованный артефакт Шера, который для простоты так и называла брегетом. Вейшар услужливо повесил передо мной инструкцию на доступном языке. С картинками. И затаился.

— А отсюда видно, что там мужчины делают? — не выдержала пытку неизвестностью.

— Ника, не лезь в мужские разборки, — неожиданно осадил меня дух.

— Я не лезу, просто поглядеть хотела, все ли с ними в порядке. Когда за меня на дуэли дрались, то смотреть никто не запрещал. — Я нервничала и оттого брюзжала.

Внизу хлопнула дверь.

Мужчины мялись в холе. Шердан был все так же в куртке на голое тело, Дарсан в рубахе. А куртку держал в руках. Сейчас в них обоих было что-то дикое и первобытное. Особенно синяки.

Оборотень коротко глянул на шайсара, шагнул ко мне и неожиданно крепко обнял, пока я не успела ничего сообразить.

— Я рад, что вы живы.

— Э-э-э… я тоже рада, что мы живы, — улыбнулась ему.

— Расскажете, как выбраться удалось. — Дарсан отошел от меня, рассматривая помещение и поводя носом.

Из кухни приятно пахло тушеной крольчатиной, томившейся в котелке. Я подозрительно осмотрела обоих, спросила:

— А за эти два часа вы не наговорились?

Оба отвели глаза.

— Мы другое обсуждали, — подал голос Шер.

— Видимо, так много обсуждали, что у тебя теперь болит челюсть, а у Дарса синяк на скуле. Причем даже энергии, чтобы залечить, не хватило. — Я фыркнула. — Жевать сможете? Тогда чего стоим?

Поздний ужин был умят в момент, и мы переместились в комнату с камином. Возрождающаяся башня теперь уже не была холодной бесприютной руиной, везде стало тепло. Дарс устроился на облезлой шкуре на полу, Шер, невзирая на мое слабенькое сопротивление и чувство неловкости, подгреб меня под бок и обнял. Оборотень на нашу композицию из тел глянул с болезненной гримасой, но быстро взял себя в руки.

— Так, может, и тварь эту подманили, чтобы перевал блокировать? — продолжил он начатый ранее разговор.

— Не исключаю. Кукловод на заставе был неслабенький, скорее всего, мы случайно на него наткнулись. Тракт неезженый, а там мало того что уединенное поселение, так еще и небольшой источник недалеко. Ходоков нагнали сотни полторы-две, и мне очень интересно, для каких целей их поднимали.

— Альгер так сразу и сказал, — широко ухмыльнулся оборотень. — Что если ты упоминаешь десятки, то счет идет на сотни. Ничего, солдаты зачистят. Остальное выяснить будет сложнее.

— Да уж. Целый хутор не пожалели положить. — Шер невнятно ругнулся. — Из наших никто не пострадал?

— Если не считать тяжелых моральных травм, вызванных жуткой бранью Альгера.

Оба заулыбались.

— Сестра как?

— Она с Кайтаром, — ответил Дарсан так, будто это вообще все объясняло.

Хотя, может, и правда объясняло. Я видела, как они смотрят друг на друга. Уж кто-кто, а Кайтар ее в обиду не даст никому и от себя уже не отпустит. Я вздохнула и сразу почувствовала, как рука Шера прижала меня сильнее. Оборотень, видя нашу возню, опять едва заметно поморщился, отвел глаза.

— Это несправедливо. Неужели ничего нельзя сделать с этим… — я покрутила кистью, пытаясь объяснить, — с укусом.

— Почему же, — задумчиво протянул оборотень, — Совет может как-то освободить нас от… воздействия.

— Так в чем же дело?! — Я чуть не подпрыгнула. — Мы все им объясним.

На меня поглядели, как на наивного ребенка, что меня откровенно разозлило.

— Послушайте, не нужно мерить меня снисходительными взглядами, вы оба знаете, что ваши реалии мне во многом незнакомы. Знаете, откуда я. Так объясняйте, а не носы кривите!

— Прости, Ника. — Я опять оказалась прижата к теплому боку. — Дело в том, что по законам оборотней вы, как бы сказать…

— Как есть говори!

— По законам оборотней ты — моя пара, почти жена и принадлежишь клану, — глядя в огонь, договорил Дарсан.

— Что? — Я перевела ошарашенный взгляд на Шера, подняла руку с кольцом: — А это не считается?

Мой свежевыявленный муженек молча глядел на танец пламени в камине.

— Дарса ты укусила раньше, так что формально он действительно твой муж. По договоренности с общиной законы оборотней имеют силу на всей территории страны.

— Но им можно все объяснить, чтобы нас развели? — Я откровенно запаниковала.

— Можно попытаться, но они не станут. Дарс занимает достаточно высокое положение в иерархии общины в целом и в иерархии своего клана в частности. Совет точно не упустит возможность заполучить себе неподконтрольную ордену шаю, да еще и мага.

Мужчины снова замолчали.

— Дарсан, давай руку, я тебя раз укушу, ну или там ранку залижу и поцелую больное место, — протянула я. — Разведись со мной, а?

Драматичность момента была безнадежно испорчена, я чувствовала, как вздрагивает Шер, сдерживая смех. Дарсан растерянно обернулся, перевел взгляд на покусанную некогда конечность.

— Только ты руку помой, — добила я.

И прорвавшийся хохот Шера подхватили мы с оборотнем.

Разговор плавно перетек на мои успехи в магии, на кранка и на наше спасение. Дарсан после рассказа смотрел на меня как-то недоверчиво, но куда более уважительно. Хотя, на мой взгляд, Шер здорово преувеличил мой героизм.

Обсудив новый способ убиения опасной твари, мужчины всерьез загорелись идеей проверить метод на практике. Устроившись на полу у огня, они теперь рассуждали, где бы найти еще одного кранка.

Буркнув, что больше никого на себе выносить с поля боя, как та санитарка, не собираюсь, завернулась в куртку и устроилась спать. Так и задремала, слушая негромкую речь и потрескивание дров.

Проснулась среди ночи оттого, что мой мужчина завозился, подгребая меня под свой бок и для верности прижимая ногой. Дарсан спал в соседней комнате, благо в башне было довольно тепло, даже выбитые местами окна заросли тонкой пленкой какого-то прозрачного полимера. Смотреть на то, как меня обнимает другой, оборотню было явно трудно, он едва заметно напрягался. Ладно хоть в позу не вставал, напирая на то, что я его жена… Тем более что укус получился односторонним. И ритуал тоже. Наверное, дело в том, что мужчины поговорили и решили вопрос между собой. Что-то в этом определенно есть.

Камин давно прогорел, но с такой грелкой замерзнуть было невозможно. Устроив голову на плече спящего Шера, украдкой его рассматривала. Сейчас он казался моложе, спокойнее, чем обычно. Не правитель, не безопасник, не командир. Просто красивый мужчина, так крепко обнимающий меня во сне. Болезненная бледность, вызванная ранением, отступала, все-таки великая вещь эта магическая регенерация. Надо попросить научить меня всяким полезным заклинаниям. Я, может, и слабенькая, но ведь Альгер объяснял, что с применением заклинаний смогу колдовать. Надо учиться. Мысли сами собой свернули к остальным членам нашего отряда. Его светлость, конечно, старался не подавать виду, но я знала, что за сестру он очень переживает. И за остальных членов обоза, там ведь еще несколько женщин из свиты ехали. Хорошо, что никто не пострадал.

Легонько прикоснулась губами к шее. Два дня, и мы будем в столице. Что-то мне подсказывает, что его брюнетистой светлости станет резко не до меня. Пожалуй, впервые я не думала о таком абстрактном для меня понятии, как замужество, с недоумением и страхом. Поймала себя на мысли, что за таким мужем быть не отказалась бы. Когда же ты успел так крепко запасть мне в душу, шайсар Шердан Тарис? С этой мыслью и задремала, вдыхая запах его кожи.

 

ГЛАВА 31

Утро заметно подкосило мои нежные чувства. Причем ко всем мужчинам в целом. Дело в том, что Дарс и Шер подорвались затемно, разбудив заодно меня. Пока я сонно слонялась по башне, заваривая чай и вяло переговариваясь с Вейшаром, меня осчастливили тушей. Невинноубиенный подсвинок валялся на пороге, укоризненно уставив на нас остекленевший глаз и пачкая пол кровью.

Я тут же проявила энтузиазм и энергично разогнала довольных охотников. Дарса — потрошить и сливать кровь. Шера — принести воды и замыть кровавый след на крыльце.

На меня даже пытались обидеться и назвать неблагодарной, так что пришлось объяснить, что свинину, как и другое мясо, я видела чаще всего в магазине в почти готовом к приготовлению виде. И туши разделывать просто не умею. В результате я была оставлена наедине с окороком, а мужчины сбежали разгребать камни.

Увесистую кабанью ногу было решено опалить, отварить, а потом запечь. Так что спустя несколько часов по башне поплыл аппетитный мясной дух. Довольная собой, я пошла звать работников к столу. Вот только на улице никого не оказалось. Внезапно сообразила, что стук камней уже некоторое время не слышен. На всякий случай проверила и комнаты, но и там оказалось пусто. В сердце закралась паника.

В голове теснились все более и более страшные картины, от той, где они меня просто бросили, до той, где их съел залетный кранк. Но панику развести не успела. Вспомнила, что есть у кого спросить.

— Вейшар! — окликнула я духа. — Вейшар! Ты не видел, куда эти прорабы делись?

— А? Никуда. — Передо мной возник взъерошенный ученый.

— Но где…

— Твою ж мензурку, безрукий ты… — Дух исчез так же внезапно, как появился.

Но я уже знала, где их искать. И помчалась в подвальную лабораторию, прыгая через ступеньки.

Лаборатория не сильно изменилась с моего последнего визита. Разве что стало ощутимо чище.

Шер сидел на высоком лабораторном столе, напротив стоял оборотень и пытался просунуть палец в колечко чего-то, зажатого в кулаке. Спросить ничего не успела. Брюнетистая светлость тут же оказался около меня, облапал немытыми руками и контрольно чмокнул в висок. Чем-то увлеченный Дарсан этих вольностей даже не заметил. Зато мое появление было встречено проникновенным вопросом от ученого:

— Ника, а ты инъекции делать умеешь? А забор крови?

Тут я заметила пару поломанных конструкций на столе, вывернулась из объятий шайсара, на которого вообще-то дулась за испуг, вызванный их исчезновением. Решительно отняла у Дарса местный шприц, с интересом рассматривая. На конце толстого полого цилиндра крепилась присоска с коротенькой иглой в центре. Судя по колечку под палец на поршне, устройством можно было пользоваться одной рукой.

— Дезинфекция, жгут?

Вейшар гордо подплыл к закрытому прозрачной дверцей стеллажу, ткнул пальцем и гордо возвестил:

— Этанол!

— А это не испортилось за столько лет? — с сомнением спросил Дарс, когда я любовно обхватила прозрачную бутыль.

— Это же спирт! — хором ответили мы с ученым и широко улыбнулись.

Мужчины посмотрели на нас слегка подозрительно, особенно когда я начала принюхиваться к содержимому, блаженно щурясь. Это ж какие возможности открываются, если есть спирт. Настоечки, парфюм не чета здешним маслам ароматическим, дезинфекция опять же.

Вынырнула из мечтаний о грядущем и шагнула к Дарсу с ремешком из ворота куртки.

— Перетяни вот здесь. — Я прикоснулась к обнаженному плечу, оборотень вздрогнул. — Мне твой бицепс и ногами упершись не пережать.

Когда провела по проявившейся на сгибе жилке ветошью со спиртом, оборотень вздрогнул снова. За моей спиной неслышно возник Шер, следя за манипуляциями.

Устройство оказалось невероятно удобным. По крайней мере, кровь я взяла легко. Вейшар ткнул своим мерцающим пальцем в открывшуюся нишу, в которую добычу надлежало вставить. Хотела спросить, для чего это все затеяно.

— Ника, — мне послышались заискивающие нотки, — а ты не могла бы и у себя образец взять?

На панели призывно всплыл очередной пухлый цилиндр шприца.

— Вы мне еще не объяснили, зачем нужна кровь Дарса и почему все делалось втайне от меня.

Пауза затянулась. Отвечать мне не спешили. Партизаны. Хотя догадки у меня были, особенно если учесть специфику исследований Вейшара и особенность проблемы Дарса. Но на всякий случай решила попугать. Меня-то они понервничать заставили.

Ремешок удалось завязать со второго раза, грозно зыркнув на помощников, сунувшихся ко мне. Шприц приладился с первого, и полый цилиндр начал наполняться кровью, притягивая взгляды.

— Я жду! — зловеще рявкнула я.

И надо же, сработало.

— Сюрприз готовили!

— Это научный эксперимент!

— Не хотели обнадеживать попусту, — прозвучали разом три ответа.

— Конспираторы, — фыркнула я.

Но шприц засунула в ту же нишу. И нос засунула, но разглядеть ничего не успела. Диафрагма щелкнула, отсекая мое любопытство. До чего же все-таки интересные технологии.

— Я еду приготовила, выхожу, а вас на завале нет, — чуть укоризненно намекнула я, пока Шер касанием пальца залечил мне место прокола.

— Мы закончили.

— И ну… нашли? — Говорить о костях замершего в уголке ученого было неловко.

— Мои кости будут поглощены системами башни при дальнейшем восстановлении, — ответил дух как-то отрешенно.

— Тогда что же…

— Скелет женщины и ребенка, — тихонько ответил Шер и приобнял меня за плечи. — Мы уже перенесли их к ограде и захоронили. Дарсан очень помог с направлением раскопок.

Меня настойчиво подталкивали к выходу, а затем буквально потащили в кухню. Вейшар за нами не спешил. Отвлечься работой для него, наверное, сейчас лучший выход.

Я перекусила в процессе снятия пробы, поэтому составлять компанию мужчинам не стала. Выскользнула за дверь, а там и за ворота, прошлась вдоль скалы к деревьям, высматривая то, что, кажется, приметила еще вчера. Вейшар появился спустя четверть часа, когда я аккуратно вкапывала на чуть рыхлый холмик найденный кустик желтых цветов. Кивнул, когда обернулась на его мерцание:

— Я знал, что они погибли сразу. Система успела доложить, прежде чем отключилась. Знал. Лежал там, в темноте, с раздробленными ногами и перебитой спиной, и знал, что их больше нет.

Ответа он не ждал. Полупрозрачный дух немолодого уже мужчины висел над могилой своих близких. Сейчас он казался очень уставшим, хотя как может уставать личность, записанная в памяти инопланетного компьютера, я не знала. А еще бесконечно одиноким. Утерла слезы и оставила его наедине с прошлым.

У входа в башню я была поймана, поцелована в мокрую щеку и утащена за дом.

— Поскольку нам здесь еще сидеть не менее суток, не будем терять время! — Наглый брюнет остановился на небольшом пятачке каменистой почвы под скалой.

— Может, я пойду почитаю? — попыталась робко возразить, пятясь обратно.

Энтузиазм его светлости чуток пугал, но сбежать не получилось. Сзади подоспел оборотень:

— Почитать можно и после заката, Вейшара сейчас лучше и вовсе не трогать, поэтому будем учить тебя магии!

— Вот так вроде, только палец отведи. Вот Неведомый, никогда не использовал пасс для сонного листа!

Близились сумерки, а истязания маленькой бедной меня все не прекращались.

— Ты хоть уверен? — устало потрясла я сведенной рукой.

Меня решили обучить простейшим защитным заклинаниям. Оба мужчины признавали, что двор — это тот еще серпентарий, и одаренные, пусть и не самые сильные, там встречаются. Блок, возникающий в виде прозрачного краткосрочного щита, получался через раз, атакующий зеленый листик, погружающий врага в сон, не получался вообще. Зато пульсар уверенно разгорался и стал заметно ярче.

— Давай еще раз, — попросил Шер, разминая мне запястье.

— По-моему, ты что-то не так показываешь. — Я с сомнением зажгла и погасила пульсар, а потом снова переключилась на сонный лист.

— Но загорается же. — Он пожал плечами.

— У тебя и без пасса загорается. — Я безуспешно щелкала пальцами, когда заметила вернувшегося оборотня: — Дарс, хоть ты покажи, как это делается?

— Оборотни не колдуют.

— Я не умею!

Это прозвучало почти одновременно. Вот только там, на своей старенькой кухне, я точно видела, как Дарсан хитро прищелкнул пальцами, посылая в меня неверный, медлительный и тусклый огонек.

Наверное, Шер засек мой взгляд, поскольку тоже взглянул на оборотня уже пристальнее.

Тот закатил глаза. А потом действительно подошел, развернул мне кисть, задержав пальцы на запястье. Я слышала, как он втягивает воздух, наклонившись чуть ниже, чем необходимо. Впрочем, тут же отшатнулся.

— Дарсан Грава? — В этом возмущенном оклике Шера было так много намешано.

— Да, Шердан, у меня есть дар. — Видно, в подтверждение оборотень вызвал хилый пульсар.

— Вот драный кранк! — Его светлость запустил пальцы в и так взлохмаченную шевелюру. — Тем меньше шансов добиться развода.

— Да, старейшины вцепятся в такую удачу мертвой хваткой. Некоторые из них одержимы идеей создания совершенного…

— Оружия, — подсказала я, когда возникла пауза.

— Именно. Вся надежда на исследования Вейшара. — Дарсан покосился на башню.

Внимание такого парня, конечно, льстит, но не навязанное же, хотя он очень видный: красивый, сильный, от него веет какой-то уверенной мощью. Не встреть я Шера, наверное, и не сопротивлялась бы этим их законам. Хотя кто знает, такая наведенная страсть — все-таки что-то противоестественное. С другой стороны, с чего я взяла, что меня ждет будущее с Шером? Я загрустила. Мое слишком пристальное внимание было замечено, оборотень напрягся и ответил мне подозрительным взглядом.

Шер тоже подобрался ближе, и я вновь увидала, как наливаются белесым сиянием его глаза. Спустя минуту его светлость изволил болезненно сморщиться и потереть виски.

— Не видно ничего, обычный замкнутый контур энергии, как у любого оборотня, может, чуть ярче. Хотя у меня эта способность совсем слабенькая.

— Кайтар тоже маг? — Пришла мне в голову внезапная идея.

— Нет, урод в семье только я, — отозвался Дарсан. — У нас отцы разные. Его отец как-то очень странно, но своевременно погиб, маме почти навязали новую пару.

Судя по всему, отношения с папашей у него так себе. И продолжать разговор он не хотел.

— Ладно, идемте в дом.

Потом уже, хорошенько подкрепившись, мы сидели у камина и продолжали разговор. Точнее, беседовали мужчины, а я сидела на полу у камина и пыталась повторить все, что в меня сегодня пытались вложить. Давались мне всего два блока, которые надо ставить, если вижу или подозреваю, что меня сейчас атакуют заклинанием. Еще я училась управлять пульсаром, который никак не хотел подчиняться моим мысленным приказам, а просто повисал на небольшом расстоянии от меня и следовал рядом, пока не гас. Постоянно хотелось ухватить его руками и передвинуть, но мои учителя на это почему-то ругались.

Повторив все дважды и украдкой отпихнув очередную светящуюся горошинку от носа пальцем, я решила вызвать сонный лист. Долго складывала пальцы как учили. Нащупала, зажмурившись, теплый клубок в животе, от которого потянула нить к будущему листу. Выдохнула короткое слово-активатор.

Полыхнуло зеленью, и стройную структуру, которую я наполняла энергией, просто разорвало. Резерв, еще недавно почти полный, опустел, как в тот злополучный день битвы с крайком. Замутило.

Видимо, заметив мой провал, за спиной умолк на полуслове Дарсан. Я обернулась. Оборотень спал.

Уже испуганно переведя взгляд на окно, успела увидеть, как сползло по стене и брякнулось об пол тело стоявшего там Шера.

— Так-так-так! — От язвительного голоса Вейшара я едва не подпрыгнула. — А я думаю, что за выброс энергии.

Дух заглянул в лицо Дарсану, подлетел к Шердану, около которого уже беспомощно сидела я.

— Спят, — констатировал ученый.

Я похлопала его светлость по щеке, потом похлопала сильнее, потрясла за грудки. Реакции не добилась. Было что-то страшное в его безвольной неподвижности.

— Ну ничего, поспят и проснутся. — Я подняла взгляд на спокойного духа. — И ты поспи, выглядишь бледной.

Паника, поднявшаяся в первые мгновения, немного отступила, зато начала накатывать слабость. Безуспешно попыталась сдвинуть спавшего Шера, но сейчас он показался мне слишком тяжелым. В результате укрыла его, подложила сложенную простыню вместо подушки и, поджав ноги, свернулась сама в уголке просторного дивана подальше от оборотня. Уснула моментально.

Спалось хорошо. Только ноги затекли, как я ни пыталась их распрямить.

Проснулась утром, словно от толчка. Ноги действительно онемели от неподвижности и лежащей на них тяжести. Первое, что я увидела при пробуждении, — это рельефный пресс его светлости над поясом штанов. С удовольствием полюбовавшись на все, что открывала распахнутая куртка, я дошла до лица. Хорошее настроение разом померкло. В прищуренном взгляде стальных глаз читалась холодная ярость.

Осознание, кто именно сейчас удобно устроился на моих коленях, обхватив их руками и уткнувшись лицом, взбодрило не хуже ведра воды. Я аккуратно убрала предательскую руку, очень свойским жестом зарывшуюся в блондинистые пряди, и попыталась освободиться из объятий Дарса. Тут мой гневный брюнет вдохнул и рыкнул:

— Дарррсан!

Оборотень дернулся, я тоже, даже вскочить попыталась, но ноги пронзили тысячи иголочек, и я со стоном рухнула обратно. Рядом тер лицо ладонями Дарсан. Ледяной взгляд Шера чуть оттаял, но тут удивил уже оборотень. Он перетек, поднялся, одновременно потянув меня за руку, так что я оказалась за ним. И заурчал недовольно. Это что, он меня сейчас защищает от Шердана? Тот заледенел снова, насупился.

— Кхе-кхе, — подала голос я.

— Если так хотелось побыть наедине, необязательно было меня усыплять, — бросил обвинение злющий шайсар, отступая на шаг и складывая руки на груди. — Достаточно было сказать.

— И ты бы ушел? — Оборотень неожиданно развеселился.

— Нет, — рявкнул Шер, а потом вопреки всякой логике ушел. И дверь прикрыл так аккуратно, что лучше бы хлопнул.

Ушел вот, а мне что делать? Я виновата, конечно, но не в том, что он себе придумал. Растерянно перевела взгляд на улыбающегося Дарсана и нахмурилась:

— Ты-то чего радуешься?

— Приятно осознавать, что я тут не единственный веду себя как последний дурак.

А я вдруг сообразила, что хоть реакция оборотня на меня довольно острая, но ведь это только навязанный эффект. Не исключено, что и девушка где-то ждет, а его тут на мне заклинило. Поняла, что разглядываю Дарсана слишком пристально, когда он напрягся и смерил меня подозрительным взглядом:

— Что?

— А у тебя девушка есть? — спросила невпопад.

— Пойдем лучше завтракать. — Оборотень закатил глаза, но так и не ответил. — И расскажешь, как ты все-таки нас усыпила.

Я хотела возмутиться, но мой животик возмутился раньше, намекнув, что идея с завтраком очень хорошая.

Далеко уйти, правда, не получилось: я снова попыталась встать и снова повалилась на диван. Качественно отлежанные ноги еще не слушались. Даже возражать не стала, когда на мои стройные конечности легли пальцы оборотня. В конце концов, это он на мне удобно спал ночью, пусть теперь исправляет. Сквозняк от открывшейся двери я не почувствовала, но поведение Дарсана неуловимо изменилось, он уже не просто разминал, а ласкал мою высоко поднятую стопу. Потом и вовсе потерся щекой о лодыжку. Сначала я хотела возмутиться, потом сообразила обернуться к входу, но застала лишь тихо закрывающуюся дверь. Глухой удар за стеной последовал почти сразу.

— Ну и зачем? — Я попыталась выдернуть ногу, но хитрый оборотень уже вновь невозмутимо разминал мне икру.

— Ничего, ему полезно.

— А мне? — Я загрустила.

Обида Шера неприятно царапала, не спасало даже то, что перед выходкой оборотня он, кажется, пришел извиняться. Неужели он считает, что я способна из его объятий прыгнуть к Дарсану? А может, у них тут это норма, ведь я ничего не знаю о придворных нравах.

За завтраком обиженного Шера мы не застали, он ушел размахивать клинком за башню. В результате остаток дня я слонялась между пультовой и лабораторией и доставала ученого духа. И дулась. Оборотень пропадал вообще неизвестно где. Запускать слежение за этими двумя я посчитала недостойным себя и страдала в неведении.

Когда Вейшар наконец сообщил, что энергии с лихвой хватит для переноса нас в точку столичного источника, я уже едва не подпрыгивала на месте и дырку протерла в джинсах, ерзая от нетерпения. Оставлять привязанного к башне друга было морально тяжело, но нам пора было двигаться дальше.

Уж не знаю, каким образом ученый оповестил и собрал всех в портальном зале. Но все еще беспричинно веселый оборотень и холодно отстраненный шайсар появились там почти одновременно со мной.

— Готовы? — Ученый даже не обернулся, зависнув перед открывшейся в стене панелью.

Поскольку я прекрасно понимала, что никакие панели ему для управления башней не нужны, пришлось вмешаться.

— Нет! Я не готова. — На мне скрестились все три недоуменных взгляда. — Вейшар, можно тебя на минуточку?

И я гордо продефилировала из зала, а потом и вовсе из башни. На улицу.

Для верности я вышла за ворота, посматривая, плывет ли за мной ученый, но тот, кажется, был заинтригован и не отставал. Мэтиус отозвался почти сразу, будто ждал моего призыва. Хотя кто знает этих мертвых провидцев. Призрачная фигура соткалась в тени скалы и с интересом завертела головой. Здесь, рядом с источником, его присутствие не тянуло из меня силы.

— Мэтиус из замка Тарис, прорицатель. Вейшар из башни, ученый шаю, — торжественно представила я их. — Что-то мне подсказывает, что вы найдете общий язык.

Они кивнули друг другу, но пауза несколько затянулась, так что я решила, что моя миссия по знакомству исчерпана, и перешла ко второму вопросу:

— Вейшар, а можно мне построить портал с помощью артефакта? Я хочу попрактиковаться, координаты уже ввела, надо только запустить.

— Хорошая идея, — покивал ученый.

— По-моему, я очень много пропустил, — вставил Мэтиус.

— Вот и поделитесь друг с другом информацией. — Я радостно потерла ладошки и вытащила луковку артефакта. — А еще мы теперь можем держать связь через тебя, Мэтиус.

— Хорошо.

— Даже отлично, — подытожил Вейшар и кивнул на башню: — А теперь пора отправляться, вон твои обожатели уже не выдержали, пошли тебя искать.

Хотела огрызнуться, что они не мои, но передумала, просто покорно отправилась в портальный зал. Протиснувшись между замершими в дверях мужчинами, протопала обратно. Нас ждала столица.