Неделю назад посланный тобой раб передал мне твое написанное по-гречески письмо, в котором ты размышляешь о моем консульстве. Я с удовольствием ознакомился с твоими мыслями, пусть несколько взъерошенными и неприглаженными, но от этого еще более интересными. Приблизительно то же самое говорил Плавт про женщин: лучший запах женщины — отсутствие запахов.
Да, прошло уже более полугода с тех пор, как я стал — не без твоей помощи — консулом.
Оглядываясь назад, могу с чистой совестью сказать, что я был не худшим из консулов. Мне удалось сохранить в городе и в государстве мир и покой, а что может быть важнее для человека, взявшего на себя ответственность за судьбы отечества и за благо населяющих его граждан? Я приложил немало усилий для того, чтобы сохранить неизменными наши вековые устои и пресечь очередные попытки некоторых неугомонных людей возбудить народ несбыточными обещаниями.
Благодаря мне, был отклонен аграрный проект народного трибуна Рулла. Удар мой, как ты понимаешь, был направлен не столько против Рулла, этого косноязычного, моющегося раз в месяц римского Диогена, сколько против тайной оппозиции, возглавляемой Катилиной и Цезарем. Влияние этой оппозиции на толпу достаточно велико, и мне пришлось трижды выступать на форуме, чтобы всеми дозволенными и недозволенными приемами убедить собравшихся, что закон Рулла, если таковой будет принят, сулит римлянам одни лишь неприятности…
Но кроме этой, в общем-то, никчемной истории с Руллом, мне пока что не представилось возможности сделать что-нибудь существенное. Между тем консульство мое подходит к концу, и мне очень хотелось бы, чтобы оно надолго осталось в памяти народа и навсегда вошло в историю. К сожалению, сейчас нет никаких событий, в которые я мог бы как-то вмешаться, проявив свою мудрость, решимость и волю. Катилина со своими сообщниками продолжают вести агитацию, но, судя по всему, ничего решительного не собираются предпринять. Попробую найти какой-нибудь способ заставить их действовать, чтобы я смог повести с ними открытую борьбу…
В сенате я в целом нахожу поддержку и понимание. Разве что с Катоном-младшим, которого я, в общем-то, люблю, у меня время от времени возникают споры и разногласия. Он мыслит так, будто живет в идеальном государстве Платона, а не среди потомков Ромула. Таким людям, как он, противопоказано заниматься политикой…
Что касается моих усадеб тускульской и помпейской, то они меня чрезвычайно радуют и утешают при всяких неприятностях. Правда, недавние мои приобретения — я имею в виду изделия из коринфской бронзы, купленные на форуме, — заставили меня наделать долгов. Прямо хоть записывайся в сообщники Катилины. Но думаю, как-нибудь справлюсь — и с долгами, и с Катилиной.
P. S. Письмо это никому не показывай, а еще лучше — сожги.
