Ринату снился сон. Поздний вечер, над татарской деревней, куда его отправили на лето к родне, зажигаются в чистом небе первые звездочки. Чуть вьется дымок из труб. Дедушка Флур идет к поленнице, чтобы принести в дом охапку дров. Маленький Ринат играет на крыльце.
– Ринатик, не выбегай на улицу, – слышится голос бабушки Алсу, – Там шурале бродит, маленьких детей к себе забирает.
Ринат оборачивается и смотрит на бабушку, возящуюся у печи. Вдруг бабушка поднимает голову, внимательно смотрит на него и резко спрашивает:
– Кто ты такой???
Ринат проснулся, как от удара. Утро, из окна доносится шум давно проснувшегося города. Ринат сел на кровати, свесил ноги на пол. Пригладил рукой волосы. Что-то не так. Ринат внимательно осмотрел свою руку, другую, ноги, живот. Странно, у него отродясь не было такой бледной кожи. Он подошел к зеркалу, внимательно осмотрел себя. Затем оттянул себе веко и попытался осмотреть глаз. Глаз был обычного светло – карего цвета, но весь в красных прожилках лопнувших сосудов.
– Это что, – подумал Ринат, – У меня ночью был какой-то сосудистый криз, что ли? И до сих пор циркуляция не восстановилась? Но вроде я нормально стою, голова не кружится.
Он закрыл глаза и попробовал дотянуться до носа одной рукой, затем второй. Получилось легко и непринужденно. Ринат хмыкнул, посчитал себе пульс и озадачился. Сердце билось, но будто через раз. Затем он достал из шкафа тонометр, закрепил манжету на руке и стал качать грушу. Через три попытки Ринат решил, что тонометр просто сломался, потому что таких показаний у живого человека быть просто не могло.
– Горячий сладкий чай, вот что должно мне помочь! – сказал, наконец, Ринат и отправился на кухню.
Сергей проснулся в хорошем настроении. Вчерашнее происшествие в подворотне его нисколько не тяготило, наоборот было какое-то чувство завершенности. Наскоро умывшись и позавтракав, Сергей занялся своим любимым и очень важным делом – он собирал высококлассный магнитофон. Иметь дома такую классную катушечную деку как у Гарика у Сергея не было ни малейшей возможности. Но навыки будущего инженера позволяли довести до ума советскую лентопротяжку и спаять к ней хорошую качественную электронную начинку.
Сергей достал из письменного стола стопку журналов «Радио», тетрадь с конспектами, затем лист с собственным творчеством и задумался. Схема получалась весьма изящной. Но вот практическое осуществление ее натыкалось на отсутствие в загашнике Сергея ряда радиодеталей. Он порылся в коробке, где поблескивали круглыми зелеными и красными боками сопротивления, сверкали алюминием пузатые электролитические конденсаторы и поднимали к верху свои лапки триоды. Затем, вырвал из блокнота листок бумаги и набросал список необходимого. Сверился с бюджетом и счел, что если не нарвется на совсем уж бессовестных спекулянтов, то может и хватить. Начать свои поиски Сергей решил с простого – радиоотдела Большого Детского Мира, а потом уже двигаться по остальным точкам. Он вышел из дома и зашагал к Таганской площади, чтобы сесть на маршрутку.
Сергей стоял на площади в ожидании маршрутки, когда его окликнули:
– Сереженька!
Сергей обернулся. Рядом стояли сестры и приветственно махали ему руками. Он не поверил своим глазам. За какие-то два дня они изменились настолько, что Сергей их мог и не узнать. Короткие платья, высокие каблуки, обилие яркой косметики. Таня держала в наманикюренных пальцах тонкую сигаретку.
– Что смотришь, глаза проглядишь! Нравимся? – засмеялись сестры.
– Да вас не узнать, – изумленно выдавил Сергей.
– Точно, нравимся! А кто тебе больше нравится, она или я? – захихикала Таня.
– Хочешь меня? – присоединилась Лена – Или ее? А можно всем вместе, мы не против!
Сестры смачно поцеловались и снова расхохотались.
– Мы же феечки, нам все можно! А кто будет возражать – у того яйца отвалятся! – веселилась Таня.
– И писюн навсегда в узелок завяжется! – толкала ее в бок Лена.
– А вот и карета для феечек едет!
Проезжавшая мимо Волга – такси с оранжевой крышей резко свернула к тротуару и остановилась перед ними. С заднего сиденья вылез мужчина с портфелем и в шляпе и застыл, глупо раскрыв рот.
– Ну, пока, милый, мы едем на бал! – сказала Лена, – Не забывай!
– Ээээ, к Сатане? – почему-то спросил Сергей.
– Пока – нет, но у нас все впереди!
Такси тронулось с места и исчезло в потоке машин. Мужчина в шляпе вздрогнул и зашевелился. Потом с диким видом оглянулся, посмотрел на Сергея, открыл было рот, но ничего так и не сказав, пошел к метро.
Ринат вышел на улицу. Солнце уже жарило вовсю, но под деревьями у подъезда был приятный тенек. Слабый ветерок пытался разогнать начинающуюся жару. Ринат засучил рукава и пошагал в сторону Таганской площади.
– Надо на обратной дороге не забыть про хлеб, – подумал Ринат, и вдруг остановился. Выходить из тени деревьев на солнцепек ему почему-то не хотелось совсем. Настолько не хотелось, что ноги просто отказывались пересекать границу света и тени.
– Да что за ерунда-то такая! – в сердцах воскликнул Ринат, напрягшись и делая шаг вперед.
Солнце ослепительно ударило в глаза, а лицо шея и руки словно задымились. Ринат прянул назад в спасительную тень. Какое-то время он недоверчиво рассматривал свои руки, на которых расплывались следы как от ожогов. Потом развернулся и пошел домой.
Дома Ринат сразу задернул занавески, отчего стало легче. Смазал обожженные места календулой, затем достал с полки медицинский справочник и долго листал.
– Похоже на порфирию, – пробормотал наконец он, – Фоточувствительность, нарушение обмена веществ, психические срывы. Но с какого она у меня-то началась? И что теперь делать?
Ринат порылся в шкафу и выудил широкополую соломенную шляпу. Так, если надеть темные очки, то слепить не будет. Что остается – шея и руки. Поднять воротник? Мало, не закроет. Можно бинтом замотать. А на руки – нитяные перчатки. Ринат посмотрел на себя в большое зеркало в шифоньере – вид был до крайности нелепый. Так мог одеться ребенок, изображающий на школьном утреннике шпиона Гадюкина. Ринат вздохнул, и решил попробовать дойти в таком виде хотя бы до продуктового магазина на улице Володарского.
С изрядно опустевшим кошельком, но зато и с вожделенными триодами, Сергей вышел из метро Таганская – радиальная, пересек Народную улицу и зашагал над тоннелем к улице Володарского. Странную грибообразную фигуру на углу он заметил издалека.
– Иностранец какой-то, что ли, – подумал Сергей, – Ну и чучело!
– Привет, Серега! – неожиданно обратилось к нему чучело голосом Рината.
– Ринат, это ты??? – обалдел Сергей, – Вот это день сюрпризов!
– Солнце жжет – объяснил Ринат, – Пришлось прикрыться. И вообще, давай в тень отойдем, нехорошо мне тут.
Друзья отошли в арку, где было гораздо темнее.
– Что с тобой, причем тут солнце? – обеспокоенно спросил Сергей.
– Если по учебнику – то это порфирия. Кожа на солнце вмиг обгорает, еще всякие прелести. Только она вообще-то наследственной должна быть. А у нас такого ни у кого и близко нет. И еще что странно – сейчас середина дня уже, да? А я не завтракал, и вообще есть не хочу.
– А что хочешь?
– Что-то шевелится, а осознать – не могу. Ну ладно, а еще какие сюрпризы тебе достались?
– Я утром сестер видел. Незабываемое впечатление. Ты бы тоже офигел.
– Что, тоже как-то изменились?
– Как-то? Да от них прежних одни имена остались!
– Не понял – сказал Ринат, – Объясни нормально – что говорят, как выглядят.
Сергей какое-то время шевелил губами, потом наконец сформулировал:
– Как две шалавы из адского борделя.
– Вот ты их приложил! – изумился Ринат, – Ты же в Таньку даже влюблен был в девятом классе?
– Знаешь, я был влюблен в милую умницу Таньку. А сегодня – был кто-то другой. Не Танька. Предваряя твой вопрос – Ленка такая же, если не хуже.
– Может мы что-то про них не знаем? – задумчиво предположил Ринат, – С нами – милые, а без нас…
– Да уж… – Сергей немного помолчал, – В общем, фигня у нас какая-то получилась. Ты заболел, девушки – ты уже знаешь, Эдик ничего рассказывать не хочет. Что-то мы сделали не то.
– Но с тобой-то все нормально? Вон, отлично выглядишь.
– Со мной? Тебе бы лучше не знать – мрачно ответил Сергей.
Гарик тосковал. Его милая уютная квартира превратилась в безумный цирк-шапито. Дорогая тетушка сидела за столом с видом императрицы вселенной и ее окрестностей и листала справочник достопримечательностей Москвы. Периодически она выписывала оттуда очередное название в уже немалый список на листе. Золотые очки строго блестели.
С каждой новой строчкой Гарик страдальчески морщился все больше и больше. Тетка вовсе не собиралась куда-то ехать сама, по ее представлениям московский племянник должен был обеспечить все в лучшем виде. К тетке прилагались два неугомонных сыночка младшего школьного возраста, которые в данный момент пытались привести в негодность все, до чего могли дотянуться в квартире. При первой же попытке призвать их к порядку, тетка изумленно подняла бровь, и Гарику сразу вспомнилась речь отца про любимую сестру, родную кровь и прочую ерунду. В общем, попытка провалилась. Гарик тосковал.
Из прихожей раздался звонок телефона, затем возня вокруг трубки, и наконец голос одного из братьев:
– Гарик, тебе звонит какой-то Эдик! Эдя – педя – съел медведя!
Братья залились счастливым хохотом. Гарик вздохнул еще раз и пошел к телефону.
– Гарик, Гарик, помоги мне! – чуть не срывался в плач голос Эдика в трубке.
– Да что случилось-то? У тебя же все хорошо было? – удивился Гарик.
– Да ничего не хорошо! Мы ошиблись! Мы все не так поняли! Как теперь вернуть все обратно?
– Эдик, успокойся. Вдохни, выдохни, и скажи наконец, что тебя так расстроило.
– Ты думаешь, я их вызываю, и они мне все рассказывают? Да ни хрена! Они сами приходят, когда хотят! Ты не представляешь, как это страшно!
– Эдик, Эдик, кто приходит?
– Кто приходит? Мертвецы приходят!
Гарику стало не по себе. Он попробовал представить себя на месте Эдика и содрогнулся.
– Гарик, у меня не осталось сил. Я сам будто прозрачный стал, меня уже люди не замечают!
– Знаешь, что – Гарик судорожно придумывал, как помочь другу, – давай я завтра к вечеру гостей куда-нибудь в кино отправлю, а ты приедешь, и мы что-нибудь придумаем.
– Гарик, мне даже ехать страшно. Но я приеду, я обязательно приеду!
Гарик повесил трубку и оглянулся. К счастью, братишки увлеклись чем-то в другой комнате и разговора не слышали.
На этот раз старик подготовился основательно. Он нашел себе удобное место в заброшенном доме с самой середине Кошелей и устроил там наблюдательный пункт. Как в старые времена. Сегодня он безуспешно прождал до вечера. Ничего, терпения ему не занимать.
Стемнело. Ринат стоял у открытого окна и прислушивался к звукам вечернего города. Он так и не съел за день ни крошки, но терзающее его чувство голодом было назвать нельзя. Скорее это была какая-то внутренняя пустота, отзывающаяся в теле ноющей болью. Ринат догадывался, чем такая пустота насыщается, но эта мысль пугала его еще больше.
В небе постепенно загорались звезды. Ночной ветерок шелестел листьями. Ринат не выдержал, и выскользнул на улицу.
Машина такси мчалась по ночной Москве. Таня и Лена хохотали, обсуждая прошедшую вечеринку. Водитель молчал, лишенный любого соображения, помимо профессиональных навыков. Внезапно Лена замолчала и прислушалась к чему-то:
– Ты слышишь? Мы приглашены к Нему на бал!
– Да, я слышу! Вот это здорово!
– Куда там какой-то Маргарите!
Веселье продолжилось.