Мужчина высвободился из объятий Эмералд и снял с багажника мотоцикла небольшую сумку.

— Лихой молодой человек, — шепотом заметила Конни, и Аманда нахмурилась. — Будь я на пятьдесят лет моложе, он и тогда бы, наверное, еще не родился.

Дейзи захихикала.

Молодой человек отошел от Эмералд и снова, прищурившись, взглянул на Аманду. Ей показалось, будто он провел ладонью по ее телу. Она вздрогнула и, сделав шаг назад, заведенной за спину рукой инстинктивно вцепилась в перила.

А Эмералд уже тащила своего избранника вверх по лестнице. При их приближении Аманда по непонятной причине почувствовала непреодолимое желание повернуться и убежать.

Бежать от чего? Куда? — одернула она себя. У меня слишком разыгралось воображение.

Эмералд тем временем начала церемонию представления.

— Нед, это моя прабабушка Констанс Купер, моя кузина Дейзи Бевис и моя тетя Аманда Бевис. Леди, прошу любить и жаловать — Нед Ламберт.

— Миссис Купер. — Он склонил голову над протянутой ему тонкой рукой пожилой женщины.

— Рада познакомиться с вами, Нед. — Старушке явно пришлась по душе подобная галантность, она даже покраснела от удовольствия. — И зовите меня просто Конни, как это делают все.

— Привет, — смиренно поздоровалась Дейзи, когда Нед улыбнулся ей.

Ого, отметила Аманда, моя колючая дочурка не выказывает ни агрессии, ни бравады. Очевидно, приятель Эмералд вполне соответствует ее взглядам на мужскую красоту.

— И тетушка Аманда. — Слово «тетушка» Нед Ламберт произнес с добродушной иронией, и все же Аманда ощутила доселе незнакомый ей трепет в груди и слегка нахмурилась.

Эмералд, наблюдавшая за ее лицом, издала нервный смешок.

— Думаю, слово «тетушка» можно опустить, Нед. Аманда ненамного старше тебя.

Да, подумала Аманда, ему около тридцати. А Эмералд всего двадцать один. Не староват ли он для моей племянницы, а? Впрочем, я принимаю все слишком близко к сердцу. Этот мужчина всего лишь приятель Эмералд. И это вовсе не означает, что моя племянница собирается выйти за него замуж. Возможно, Дейзи просто расфантазировалась.

Аманда вспомнила о хороших манерах и, протянув руку, заставила себя произнести:

— Рада познакомиться, мистер Ламберт.

Он улыбнулся, обнажив красивые белые зубы, и его крепкая ладонь на несколько секунд сжала руку Аманды.

— Взаимно. И, пожалуйста, зовите меня просто Нед. — И он добавил, чуть помедлив: — Аманда.

Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза, но Аманда заставила себя отвести взгляд, нарушив этот волнующий контакт.

— Что ж, пойдемте в дом, — пригласила Конни, и все направились к распахнутым двустворчатым дверям.

Нед Ламберт вежливо посторонился, пропуская вперед женщин.

— У меня готов чай, — продолжала Конни, — и я испекла плюшки. Вы, девочки, располагайтесь, где обычно, а вас, Нед, я поселю в голубой комнате. Эмералд покажет вам дорогу.

— Благодарю. И, если вы не возражаете, Конни, я приведу себя в порядок, прежде чем отведать чаю и ваших знаменитых плюшек.

— Знаменитых? — Конни просияла. — Боюсь, мои плюшки не идут ни в какое сравнение с теми, что пекла моя мать.

— А я слышал совсем другое. Эмералд рассказывала мне, что они просто восхитительны, особенно с вашим клубничным вареньем.

— Эмералд всегда нравилось мое варенье. — Конни похлопала гостя по рукаву кожаной куртки. — Идите, Нед, приводите себя в порядок, распакуйте свою сумку и приходите в гостиную — ту, что в задней части дома.

Эмералд потянула Неда налево, а Аманда и Дейзи пошли вправо. Конни заспешила в кухню.

— Ничего себе, а? — восторженно зашептала Дейзи, обращаясь к матери. — Кинозвезды могут позавидовать такой внешности! Я и не подозревала, что Эмералд способна увлечь подобного мужчину. Я изумлена. Просто диву даюсь.

— Дейзи, — слабо упрекнула дочь Аманда.

— Но ведь он неотразим! Романтические киногерои ему в подметки не годятся, а, мам?

— Ммм, — пробурчала Аманда, направляясь к двери своей комнаты.

— И это все, что ты можешь сказать?! — возмутилась Дейзи. — Мама, что с тобой? Разве он тебе не понравился?

— Мы едва с ним знакомы, Дейзи. Я его еще недостаточно хорошо знаю, чтобы судить, нравится он мне или нет.

— Я не имела в виду его умственные способности, — сухо возразила Дейзи. — Я говорю о его внешности. И если ты этого не заметила, то наш разговор в машине был пустой тратой времени. И мне вовсе незачем волноваться о пике твоей сексуальности. Ты его уже благополучно миновала.

— Дейзи, давай оставим это, ладно?

Девушка досадливо передернула плечами.

— Ладно. Но бьюсь об заклад, что под кожаной одеждой бугрятся мышцы. К тому же он гоняет на мотоцикле. Классный парень! — восхищенно подытожила Дейзи.

— Классный, классный, — ровным тоном подтвердила Аманда и, чтобы избавить себя от дальнейших восторгов дочери, поспешила войти в свою комнату.

Эта спальня, выдержанная в пастельных тонах, служила ей пристанищем с тех пор, как она со своей старшей сестрой еще детьми переехали жить к Конни после гибели родителей. Но сегодня Аманда едва обратила внимание на привычную с детства обстановку.

Аманда пересекла комнату и поставила свою дорожную сумку на резную крышку сундука, стоящего в ногах старомодной двуспальной кровати. Опустившись на мягкий матрас, она ухватилась рукой за один из медных шаров, украшавших спинку кровати, и стала отрешенно поглаживать. Внутри у нее все дрожало от волнения.

Что же происходит? Что на меня нашло? — без конца спрашивала она себя. По пути сюда со мной все было в порядке. Аманда закусила губу, отказываясь признать, что волнение овладело ею лишь с приездом Неда Ламберта.

Она пошевелилась, и пружины матраса слегка скрипнули, словно подтверждая, что причиной всему Нед Ламберт. Но он покорил всех. Если судить по поведению Конни и Дейзи, они не прониклись к нему неприязнью.

Неприязнь. Аманда снова и снова мысленно повторяла это слово. Неприязнь. Нет, это совсем не то. Беспокойство — так точнее. Нед Ламберт заставил меня испытывать беспокойство.

И непонятным образом это не имеет никакого отношения к Эмералд.

При этой мысли Аманда от неожиданности вскочила и нервно принялась расстегивать молнию на сумке, чтобы достать щетку для волос. Конечно же это имеет отношение к Эмералд, пыталась она уговорить себя. Меня просто заботит, насколько этот мужчина подходит моей племяннице.

Подойдя к потемневшему от времени резному туалетному столику ручной работы, Аманда остановилась перед зеркалом, намереваясь причесаться. Однако рука ее замерла на полпути к голове. Аманда вдруг обратила внимание, что впервые за долгие годы придирчиво рассматривает свое лицо и фигуру.

В них нет ничего примечательного, уговаривала себя Аманда, не подозревая, что густые, слегка вьющиеся каштановые волосы, огромные зеленые глаза и пухлые губки придают ее внешности едва уловимую чувственность, приводящую мужчин в восхищение.

При росте в пять футов Аманда была далеко не худой, однако пропорциональное сложение скрадывало излишнюю в некоторых местах полноту. Прекрасно зная особенности своей фигуры, Аманда с помощью одежды умело скрывала недостатки и подчеркивала достоинства. К первым относились излишне, на ее взгляд, полные бедра, а ко вторым — тонкая талия и упругая грудь.

Аманда вспомнила, как поймала на себе взгляд голубых глаз Неда Ламберта, когда Эмералд знакомила их. Хотя этот взгляд и не задержался на ней с вожделением, которое подчас она замечала во взглядах других мужчин, Аманда поняла, что Нед не остался равнодушен к ее внешности.

Ну и что в этом особенного? — тут же одернула она себя. Разве сама я не смотрела на него оценивающе? Он высок ростом, более шести футов, у него длинные стройные ноги, узкие бедра и широкие плечи. Следует признать, он весьма привлекательный мужчина.

И вдруг Аманда ощутила томление в груди, почувствовала, как затвердели соски. Вот тебе и ответ на обвинения Дейзи о прохождении пика сексуальности, с усмешкой подумала она. Господи, неужели я испытываю физическое влечение к этому мужчине?! Только этого мне не хватало!

Она с трудом проглотила слюну — в горле пересохло — и яростно провела щеткой по волосам, даже не поморщившись от причиненной себе боли. Ах тебя влечет к Неду Ламберту? — с издевкой спросила себя Аманда. Да это же смешно! Тут двух мнений быть не может. И между прочим, он друг, а возможно и возлюбленный Эмералд. Ты ведь не сошла с ума, чтобы вставлять палки в колеса собственной племяннице?

И, если уж совсем начистоту, безжалостно продолжала она изводить себя, Нед Ламберт вряд ли проявит интерес к почтенной матроне, которая уже ни на что не годится. Аманда презрительно улыбнулась, глядя на свое отражение, и сравнила себя с цветком, пора цветения которого уже миновала, но он еще трепещет на ветру среди цветущих собратьев.

Шутки в сторону, он вовсе не в моем вкусе. Кожаная одежда. Длинные волосы. Трехдневная — а то и больше — щетина. Нет, подытожила Аманда, определенно, он вовсе не мой тип мужчины. Совсем не похож на Найджела…

— Мама? Ты готова?

Дейзи появилась в дверном проеме, и Аманда с улыбкой обернулась к своей златокудрой дочери. Я — просто Аманда Бевис, сказала себе Аманда. Тридцатипятилетняя вдова, у которой шестнадцатилетняя дочь, и не стоит забывать об этом.

— Готова, — преувеличенно бодро отозвалась Аманда и последовала за Дейзи через холл в заднюю часть дома.

— Нед скоро придет, — сообщила Эмералд, появившись в большой уютной гостиной и усевшись рядом со своей юной кузиной.

— Отличный парень, Эмералд. Просто загляденье. — Дейзи взяла из рук матери чашку с чаем. — Воистину красавчик.

— Красавчик? — Эмералд хихикнула. — Он и впрямь красив, да?

— Красив тот, кто красиво поступает, — вмешалась в разговор Конни. — До тех пор, пока мужчина прилично ведет себя и хорошо к тебе относится. Супружеская жизнь…

— Хватит, Конни! — со смехом воскликнула Эмералд. — Мы с Недом просто друзья, — неуверенно закончила она, и на ее юном лице появился румянец.

Дейзи недоверчиво усмехнулась.

— Друзья? Ах вот оно что… Так все говорят. Да ты же глаз с него не сводила, когда он приехал!

— Я его целый день не видела, — попыталась оправдаться Эмералд, и Дейзи хихикнула.

— Боже, что произошло бы, если бы он отсутствовал неделю? Зрелище было бы сродни порнофильму, и мамочке спешно пришлось бы отправить меня в мою комнату, дабы исключить дурное влияние и не позволить мне набраться дурных идей.

Эмералд тоже улыбнулась.

— Думаю, Нед действительно выглядит…

— Очаровательно порочным, — решительно высказалась Дейзи, и Эмералд снова пришлось броситься на защиту:

— Нед самый приличный из всех известных мне мужчин. Он добрый и заботливый…

— И сексуальный, — гнула свое Дейзи.

— Думаю, да, — смущенно согласилась Эмералд.

— Сексуальный? — Конни крякнула. — Полагаю, вам не следует обсуждать такие вещи, во всяком случае, в присутствии Аманды. Ты же знаешь, Дейзи, какая целомудренная у тебя мать.

Девушки дружно расхохотались, а Аманда, насупившись, пробурчала:

— Конни, я вовсе не целомудренна.

— Пусть так, дорогая. Раз ты сама это говоришь.

Неужели Конни подтрунивает надо мной, — предположила Аманда. Неужели окружающие считают меня абсолютно безгрешной? И дочь? И племянница? Не стану отрицать, я всегда уважала порядок и определенные нормы поведения, однако в остальном взгляды у меня вполне широкие.

— Но красавчик Эмералд весьма привлекательный мужчина, — продолжала Конни. — Ты не разделяешь моего мнения, Аманда?

Прежде чем ответить, Аманда сделала глоток чаю, потому что в горле у нее внезапно пересохло.

— Если кому-то нравятся длинноволосые мужчины, с головы до ног упакованные в кожу, то да, он вполне симпатичный.

— Порочный! — воскликнула Дейзи, и обе девушки снова расхохотались.

— Он намного старше тебя, Эмералд, — осторожно заметила Аманда, и племянница возмутилась:

— Ему всего двадцать восемь! И обычно он чисто выбрит. Честное слово. Он уезжал, был в отпуске, вот и позволил себе немного расслабиться. — Эмералд помрачнела. — Он тебе не нравится, Аманда?

— Я его совсем не знаю… — начала Аманда.

— Когда вы ближе познакомитесь, — с жаром заверила ее Эмералд, — уверяю, Нед тебе понравится.

— Как правило, я кажусь женщинам неотразимым, — послышалась от двери насмешливая реплика, и все обернулись.

Нед стоял, прислонившись к дверному косяку и почти касался темноволосой макушки притолоки. Большие пальцы его рук покоились под ремнем видавших виды джинсов, а одну из своих длинных ног он перекрестил с другой около лодыжки. Расстегнутый ворот полинявшей джинсовой рубахи обнажал крепкую загорелую шею, а короткие рукава — прекрасно развитые бицепсы. Нед весело улыбался, и его зубы сверкали белизной на загорелом лице.

Сердце Аманды ёкнуло. А Дейзи права, подумала она, под кожаной одеждой у него действительно сплошные мышцы. Но как давно он стоит здесь? Неужели слышал нашу довольно фривольную беседу? Судя по реплике, последние слова Эмералд уж наверняка. Да-а…

Эмералд встала, подошла к Неду и с нежностью легонько шлепнула его по плечу.

— Следовало бы напомнить тебе, что подслушивающие никогда не услышат о себе ничего хорошего, но я не могу сделать этого, ибо мы все поем тебе дифирамбы.

— Так уж и все? — усомнился Нед, и его прищуренные голубые глаза насмешливо посмотрели на Аманду. — Я сгораю от стыда и чувствую себя мошенником.

Эмералд хихикнула.

— Мошенником? Не смеши нас, Нед! Входи и присоединяйся к нам.

Он сел туда, куда указала Эмералд. Конни подала гостю чашку с чаем.

— Благодарю, Конни. У вас прекрасный дом.

Конни просияла и вкратце поведала ему историю дома. Аманда тоже слушала с интересом, хотя и знала эту историю наизусть. Подняв глаза, она увидела, что Нед наблюдает за ней, и, застеснявшись, отвела взгляд.

— Нед большой знаток старинной архитектуры, — с гордостью заявила Эмералд. — Он возглавляет отдел культурного наследия фирмы Ламбертов. Если кому-то нужен совет по поводу реставрации старых зданий, они идут к Неду.

— Тогда почему не вы беседовали с моей матерью в прошлом месяце, когда она собирала материалы по истории фирмы Ламбертов? — озвучила мысли Аманды Дейзи.

— Вы журналистка? — Нед живо повернулся к Аманде, и она пожала плечами.

— Я иногда пишу статьи. Я беседовала с Бартоломью Ламбертом. И, дай Бог памяти, с другим мужчиной, помоложе. Теодором Ламбертом, кажется. Он сын мистера Бартоломью Ламберта?

— Да. Бартоломью — мой дядя, а Теодор — кузен.

Краем глаза Аманда заметила, что Эмералд почему-то покраснела и внимательно изучает содержимое своей кружки.

— Ваш дядя коротко поведал мне историю вашей семейной компании, — продолжила она. — О том, как Джеймс Ламберт приехал на континент, основал здесь дело и сделал из него одно из самых прибыльных семейных предприятий.

Нед улыбнулся.

— Моя бабка по матери, которая хорошо знала Джеймса Ламберта и его жену, рассказывала, что Джеймс был дьявольски хитер, жаден до денег, но при этом — превосходный бизнесмен.

— Бартоломью Ламберт еще упоминал, что кроме двух сыновей у него есть брат и племянник, работающие в компании. — Аманда умолкла, вспоминая подробности беседы с Бартоломью Ламбертом.

Во вторник днем ей предстоит взять интервью у Эдварда Ламберта. Она точно помнила, что Бартоломью Ламберт отрекомендовал Эдварда племянником. Неужели Эдвард — брат Неда? А что, если Нед — уменьшительное от Эдварда?! Господи, ну конечно! Наверняка это один и тот же человек! Значит, мне предстоит интервью с Недом…

— А у вас есть еще родственники? — заранее зная ответ, спросила Аманда.

— Две старшие сестры.

— Итак, вы и есть тот племянник, который был в отпуске и который занимается вопросами истории.

— Верно, — скромно подтвердил Нед. — Мой отец, Грегори Ламберт, и мой дядя, Бартоломью Ламберт, занимаются текущими вопросами производства вместе со старшим сыном Бартоломью Ройсом. Младший брат Ройса, Теодор, занимается сбытом и рекламой.

— Теодор много ездит… — встряла в разговор Эмералд и осеклась, смутившись. — От Неда я, кажется, знаю все о его семье, — поспешно закончила она, и Аманде показалось, что племянница собиралась сказать совсем другое.

— Так вы были в отпуске? — поспешила нарушить возникшую неловкую паузу Конни, и Нед кивнул.

— Я путешествовал по северу страны. Там очень красивые места.

Разговор плавно потек по другому руслу, Аманда участия в беседе не приняла. Размышления о предстоящем ей во вторник интервью с Недом Ламбертом занимали ее куда больше, чем национальные парки. А не отменить ли интервью? Материала о фирме Ламбертов у нее и так достаточно.

А Дейзи тем временем оседлала своего любимого конька.

— Вы используете в работе электронно-вычислительные машины? — спросила она Неда, и он засмеялся.

— Лично я — нет.

Дейзи улыбнулась и язвительно пояснила:

— Я говорю о компании Ламбертов в целом.

— Дейзи! — строго одернула ее Аманда, но Нед лишь махнул рукой.

— Все в порядке. По правде говоря, я пытался убедить отца и дядю ввести кое-какие новшества, но они чересчур консервативны. — И он начал сыпать терминами, понятными только Дейзи.

Аманда пила чай, наслаждаясь голосом Неда Ламберта, который, казалось, обволакивал ее. Его низкие тона звучали мягко и проникновенно, и Аманда не могла вспомнить, чтобы чей-то голос звучал для нее столь приятно.

— Вероятно, вскоре у меня будет возможность взглянуть на это, — сказала Дейзи. — Возможно, я смогу прийти вместе с мамой, когда она отправится брать очередное интервью. Можно мне с тобой, мама?

Аманда с трудом заставила себя отвлечься от размышлений о голосе Неда Ламберта и покраснела.

— Прости. О чем ты, милая?

— Я поинтересовалась, смогу ли я пойти вместе с тобой, когда ты вновь отправишься к Ламбертам? — повторила Дейзи, и темные брови Неда поползли вверх.

— Что за статью вы пишете? — спросил он, заставив пытавшуюся собраться с мыслями Аманду смущенно кашлянуть.

— Я виделась с вашим дядей несколько недель назад. Это часть серии статей о старинных домах. Когда я в последний раз говорила с владельцами одного из таких домов, помнится, они упомянули, что консультация Ламбертов в таком деле оказалась бы совсем не лишней. Поэтому я включила Ламбертов в свой план написания статей. С разрешения вашего дядюшки, конечно.

— Ты, видимо, отсутствовал, когда Аманда была у вас, Нед, — вмешалась Эмералд, и Аманда заметила, как парочка обменялась загадочными взглядами.

— Для какого издания вы пишите и когда выйдет ваша статья? — спросил Нед.

— Воскресное приложение к «Телеграф», а статья о фирме Ламбертов будет в выпуске через неделю.

— Интересно почитать ее, да и все предыдущие. Уверен, дядюшка распорядится положить номер в наш архив.

— А если забудете купить, то газета наверняка найдется у нас, — сообщила ему Дейзи. — Мама собирает все издания со своими статьями, у нее всегда есть в запасе второй экземпляр — мало ли что.

— О каких именно домах вы писали? — не унимался Нед, и Аманде стало не по себе.

Она рассказала о трех домах, описанных в ее статьях, рассчитанных на выход в шести выпусках.

— И собираюсь написать о поместье «Клоувер», если мне удастся связаться с владельцами. — Аманда скорчила гримаску. — С ними не так-то просто договориться.

Нед с видом знатока кивнул.

— Да, «Клоувер»… Прекрасный дом, построенный, кажется, в середине прошлого столетия. Владельцы Алфред и Бриджит Вудроу, я их неплохо знаю. Они превосходно отреставрировали особняк. Одна из лучших работ, виденных мною.

— Возможно, Нед мог бы устроить тебе встречу, — вмешалась Эмералд.

— Нет, я не хочу доставлять ему хлопот, — запротестовала Аманда, с трудом отказываясь от соблазна принять предложение.

Владельцы проигнорировали ее просьбу встретиться, переданную через служанку, поэтому ей очень хотелось попросить Неда тут же позвонить друзьям. Настоящий журналист ни минуты не колебался бы, но…

— Никаких хлопот, — заверил Нед. — Я дам им ваш номер телефона, и Алфред или Бриджит свяжутся с вами.

Эмералд просияла.

— Видишь, Аманда, все устроилось!

Беседа перешла на иные темы, и вскоре Эмералд встала, намереваясь показать Неду фамильное поместье. Едва они покинули гостиную, как Дейзи и Конни заявили, что собираются посекретничать. С запозданием они предложили Аманде присоединиться к ним, но она, сославшись на усталость, отказалась и заявила, что с удовольствием почитает.

Аманда вернулась в свою комнату, взяла книгу и отправилась на заднюю террасу, где был натянут гамак. Из расположенной поблизости комнаты до нее доносились приглушенные голоса Конни и Дейзи. Аманда лениво взглянула на обложку, но раскрывать книгу не спешила. Взгляд ее устремился на открывающуюся с высокой террасы панораму.

Небо было таким ярко-синим, что становилось больно глазам, и на мгновение Аманде показалось, будто над долиной повисла дымка тумана. Внизу зеленым ковром раскинулись деревья, среди которых отдельными вкраплениями расположились группы огромных коричневых валунов. Слева от Аманды, прижавшись к горному склону, виднелся дом ближайшего соседа, всемирно известного писателя.

Очарованная видом, Аманда вздохнула, но в следующее мгновение ею вдруг снова овладела грусть, за что она раздраженно выбранила себя и занялась самовнушением на тему: «У меня нет причин грустить».

После продолжавшегося несколько лет эмоционального стресса, вызванного смертью Найджела, жизнь моя постепенно входит в нормальное русло. Это во-первых.

Я многого добилась на журналистском поприще. Мои статьи пользуются успехом, а серия о памятниках архитектуры просто произвела фурор. Редактор даже поддержал мою идею опубликовать статьи о менее известных зданиях — о тех многочисленных затейливой архитектуры и прекрасно реставрированных коттеджах, расположенных неподалеку от делового центра города. Это во-вторых.

За исключением отдельных стычек, мои отношения с дочерью складываются вполне нормально. Это в-третьих.

Жизнь видится мне в розовых тонах. Это в-четвертых.

Но я одинока.

Мысль эта возникла совершенно неожиданно, и застигнутая врасплох Аманда заворочалась в гамаке, отчего он слегка закачался.

Конечно, мне не хватает Найджела, но… Да, виновато призналась она себе, боль утраты утихла, и, хотя я часто думаю о нем, я не могу постоянно оплакивать эту утрату.

Аманда с раздражением раскрыла книгу и остаток дня провела, сосредоточившись на перипетиях замысловатого сюжета.

Впервые пуховая перина знакомой с детства старой латунной кровати не позволила Аманде расслабиться. По непонятной причине она не могла уснуть, и ночь тянулась бесконечно. В кромешной тьме воспоминания о былом теснились в ее голове, то и дело возвращаясь к Найджелу.

Их первое свидание состоялось, когда Аманде было шестнадцать, а ему уже почти восемнадцать. Два годя спустя, получив весьма неохотно данное Конни согласие, они поженились.

Конни почему-то так и не прониклась симпатией к высокому светловолосому молодому человеку, за которого внучка собралась замуж, хотя и не отрицала, что он неплохо относится к Аманде.

Оглядываясь назад, Аманда понимала, что немного мрачноватая натура Найджела, вероятно, стала причиной неприязни к нему Конни. Найджел всегда был чрезмерно серьезен, тогда как Конни всегда любила посмеяться.

Найджел и она планировали, что после свадьбы Аманда продолжит работать до тех пор, пока Найджел не получит ученую степень. Но вскоре Аманда обнаружила, что беременна, и тщательно разработанные планы потребовали корректировки.

Поначалу Найджел злился и твердил, что не любит детей и они ему не нужны. Во всяком случае, до тех пор пока не устроена жизнь. Под «устройством жизни» подразумевались получение им ученой степени и надежной работы, покупка собственного дома и приличного автомобиля. Заверения Аманды, что она продолжит работать, пока сможет, и месяца через два после родов вернется к работе, до некоторой степени примирили Найджела с мыслью о ребенке.

И, к счастью, в конце концов все устроилось. Вскоре после рождения Дейзи Найджел нашел работу на полставки в престижной фирме и по завершении им учебы был принят туда. В течение почти десяти лет он отдавал все силы, чтобы занять руководящее кресло, и незадолго до смерти ему предложили стать совладельцем компании.

Найджел был на седьмом небе от счастья. К ужасу Аманды, он взволнованно говорил о переезде в другой дом — лучший и в более престижном районе. К тому времени Аманда постепенно привела их дом, построенный почти сто лет назад, в порядок, вернув ему былое величие. Она гордилась своими достижениями и любила небольшой коттедж с ухоженным садом.

Но судьба распорядилась по-своему: Найджел умер прежде, чем они успели серьезно обсудить переезд. Однажды утром он, как обычно, отправился на работу и погиб в нелепой автомобильной катастрофе.

Сейчас она пыталась представить себе облик мужа. Светлые волосы Найджела начинали редеть, в них появилась ранняя седина, а его лицо вечно оставалось серьезным, словно на плечах Найджела лежал груз мировых забот. Но он был хорошим мужем и Аманда любила его.

Поначалу он с прохладцей относился к Дейзи, но, когда девочка подросла, превратившись из грудного ребенка в маленького человека, с которым можно беседовать, сблизился с дочерью.

Возможно, их брак и не был апофеозом безумной страсти, но они жили нормально, и сейчас Аманде не хватало мужа. За пять прошедших с его смерти лет она не проявляла никакого интереса к серьезным отношениям с мужчинами. Аманда не могла припомнить, чтобы, даже если кто-то и привлекал ее внимание, она всерьез размышляла о необходимости постоянных встреч и всего того, что они влекут за собой.

И вдруг перед ней возникло лицо Неда Ламберта. От удивления она широко раскрыла глаза. Что заставило ее подумать именно об этом человеке? Она беспокойно заворочалась на кровати, и пружины тихо заскрипели.

Словно вырубленное из камня лицо Неда не исчезало, Аманда почти физически ощущала его, видела его небритый подбородок, поразительные голубые глаза, смотрящие в ее глаза и пытающиеся сообщить ей что-то, заставляя забыть о покое.

Нет, они ничего мне не сообщали, попыталась уговорить себя Аманда. Нед обыкновенный мужчина, пользующийся успехом у женщин, ибо он, вынуждена признать, весьма привлекателен. Понимаю, чем он покорил Эмералд. Эта грубоватая внешность таит в себе легкую опасность, сладкий привкус риска преступить запретную черту. Я вполне понимаю женщин, молодых женщин, которых влечет к Неду и которые с вожделением думают о том, что сулит им эта многообещающая наружность. Он воистину мужчина, о котором можно мечтать.

Легкая дрожь охватила Аманду, заставив почувствовать почти забытые ощущения внизу живота. Забытые или нет, но Аманда точно знала, что они означают, и это страшно испугало ее.

Ей никогда не нравились мужчины, похожие на Неда Ламберта. Сама мысль, что ее может привлечь грубоватая, но от того еще более симпатичная внешность, и не просто привлечь, а пробудить чувственность, казалась невероятной.

Аманда привыкла к спокойной и вовсе не требовательной натуре Найджела. За все годы их супружеской жизни она никогда не помышляла о необходимости искать сексуальных утех на стороне. А поскольку она не знала, что такое страсть, то примирилась с мыслью о том, что, по-видимому, ни она сама, ни Найджел не обладали тем, что принято называть сексуальностью.

Или это случилось потому, что я просто похоронила в себе эту сторону своей натуры, в силу того что Найджел постоянно давал мне понять свою незаинтересованность в делах подобного рода? — подумала вдруг Аманда и удивилась, откуда возникла эта мысль. Она почувствовала волнение, ибо поняла, что не хочет знать ответа.

Аманда вскочила с кровати и пошла к двери. Паркет холодил босые ноги, пока она не вышла в коридор, устланный ковром. Держась за стену, она в темноте на ощупь прокладывала себе путь к кухне. Возможно, чашка чаю с молоком успокоит ее, нельзя ведь всю ночь провести без сна.

Аманда вошла в кухню и услышала:

— Не двигайтесь!

Она замерла, почувствовав, как у нее перехватило дыхание.