Вам дьявола играть не надо. А почему? А потому. Вы человек такого склада, Что не сыграть вам сатану. В какой бы форме небывалой И как бы ни велась игра, Вас выдаст голос ваш лукавый, Всегда желающий добра. У вас такое порученье От наших сереньких небес: Свечи поддерживать свеченье Меж Днепрогэсов и АЭС, Чтоб я на свете жил и думал: А все ж во мгле текущих лет Есть этот бархат, Этот юмор, И грусть, и негасимый свет! А не напрасно, Не напрасно Я записал Ваш адресок! Ударил час, и грянул срок: Вновь к Вам пишу. И так же страстно. Как в предыдущие разы, Желаю всяческой тревоги, Грозы, заразы и слезы, Бузы, Насильственной лозы, Гюрзы, и бешеной козы, И несчастливой полосы, И слишком жирной колбасы Избегнуть на своей дороге!

Изо всех наилучший Зиновий (Да простит мне товарищ Паперный)! Среди множества Ваших любовей Я не самый, наверное, первый. Но зато, даже если я мальчик По сравненью с Давидом-Булатом, Я — первеющий Ваш воспевальщик! Остальные хотят — да куда там… Ну, напишут они фамильярность Про «Божественную субботу», Под фальшивую высокопарность Подпуская еврейскую ноту. Ну, срифмуют, там, «замок» и «Зямок», Открывая ворота для прочих «Обезьянок», «Козявок» и «Самок» И других параллелей порочных. И ведь всё это как бы в обнимку, Под закусочку и четвертинку, Опустив, невзирая на совесть, Вашу значимость, вес и весомость! Ведь нема никого, кроме Кима, Кто вставлял бы во все сочиненья Ваше радио-, теле — и кино- И театро-, и просто: значенье! Кто бы ставил бы Вас неустанно Рядом с Байроном и Тамерланом, А не с Дьяволом и Паниковским! Им же сравнивать Вас всё равно с кем. Им же к Вам бы заехать да выпить, Да в обнимку еще половинку, Да на съемку согласие выбить На рекламку про рыбку-дельфинку. Нет! Когда я лобзаюся с Вами, Я не с Вами лобзаюся, Гердт! Я к Великой касаюся Славе В виде Ваших обыденных черт!