Приступая к объяснению этого Послания, мы должны сначала разрешить один недоуменный вопрос: почему в этом Послании Павел не написал своего имени, как во всех Посланиях своих? Потом, есть такие, которые говорят, что это Послание совсем не Павлом написано. Во-первых, утверждают это потому, что в Послании он не начертал своего имени, как в прочих Посланиях своих. Во-вторых, потому что образ внешнего изложения в этом Послании не сходен с другими Посланиями апостола. А так как образ изложения этого Послания сходен с Климентовым, то и говорят, что это Послание принадлежит Клименту, а не Павлу.

Другие же утверждают, что Послание написал сам Павел, но ради вражды и ненависти к нему иудеев совершенно скрыл свое имя, чтобы это имя, написанное в начале Послания, не отвратило их от чтения его и они не лишились той великой пользы, которая заключается в Послании, преисполненном убеждениями в истине. Они говорят, что апостол написал это Послание на еврейском, а не на греческом языке. Поскольку же Климент перевел его с еврейского языка на греческий, то по образу речи и внешнему изложению оно и считалось Климентовым, хотя и не принадлежало ему. А что касается до причины, по которой апостол не написал своего имени в том Послании, то соглашаются с мнением прочих, что не написал он ради вражды евреев, какую они имели против него.

Я же полагаю, что двумя изречениями, написанными Павлом в конце этого Послания, разрешаются оба сомнения, вызываемые началом Послания. Он именно так пишет: Знайте брата вашего Тимофея, которого я послал, чтобы скоро пришел к вам (ср.: Евр. 13, 23). Кроме того, раз или два (см.: Евр. 13, 23, 19) прибавляет: Если скорее приидет, и я с ним скоро приду. Отсюда ясно, что он посылал это Послание к близким ему лицам. А если посылал к близким своим, то спросим, почему же скрыл перед ними имя свое, когда не поступил так в Посланиях, написанных к галатам, к коринфянам и к близким, которых видел, равно как не сделал ничего такого и в Посланиях к римлянам и к другим, которых не видел он? Впрочем, хотя вкратце и доказали мы, что писал это Послание к близким лицам, однако приведем и еще некоторые доказательства.

Послушайте, что говорит сам апостол в Послании к Евреям: Вспомните прежние дни, в которые вы крещены были, в которые многие страдания и подвиги вы держали, иногда поругания и скорби; сверх того, и расхищение имуществ ваших с радостью приняли вы, поскольку достоверно знали, что на небе лучшее уготовано вам, которые остаются даже вовек (ср.: Евр. 10, 32–34). Итак, если это мог писать только евреям, слушателям своим, а не тем, которые упорно хранили в себе злобу распинателей, то почему же в этом Послании не написал своего имени, как начертал его в начале Послания ко всем язычникам?

Может быть, там еще были тогда апостолы. И поскольку они получили повеление быть апостолами у обрезанных, как и сам он имел власть апостольства у язычников, то поэтому и не желал сам апостол называть своего имени перед ними, так как он не был к ним послан. А между тем и они находились в великой борьбе и терпели тяжелый подвиг за Евангелие. Так, для них было тяжело видеть храм, который стоял еще, и совершение священнодействий, продолжавшееся чинно и благообразно; кроме того, они подвергались преследованию и расхищению имений; притом же апостол знал из самого закона об упразднении священства, как и их жертв и служб, которые они тогда продолжали совершать и которые своим внешним великолепием пленяли простых людей. Поскольку же он знал, что хотя во всем другом он был равен апостолам – своим сотоварищам, однако же в славе был сильнее своих товарищей, то, опустив имя свое, направляет к христианам из иудеев учение свое, так что опущением имени своего он обнаруживает свое смирение, а в раскрытии им учения христианского открывается его попечительность. Кроме того, предстоятели евреев хотя и были совершенны, однако делались нетвердыми в отношении к ученикам своим и вместе с ними. Так и сам Павел, когда приходил в Иерусалим, то делал то же самое: например, совершил очищение и принес жертву за свое очищение, как об этом свидетельствуется в Деяниях двенадцати апостолов (см.: Деян. 21, 26–27). Итак, поскольку Павел видел, что ученики вынуждали своих наставников быть вместе с ними учениками нетвердыми, то он не касается наставников, которые были совершенны, и направляет свое Послание именно к их несовершенным ученикам.

Как некогда для самого Павла оказывалась нужда в том, чтобы писания иерусалимских апостолов через Иуду и Силу были отправлены к язычникам, среди которых находились и смущали их обрезанные (см.: Деян. 15, 1, 22), так же точно и сам он из-за учеников апостолов написал это Послание, потому что сами апостолы опасались открыто проповедовать и говорить в той стране. И не потому, что они боялись самих распинателей, но опасались за своих учеников, чтобы с упразднением обрезания и прочего, как учили их, ученики не отступили бы от Евангелия и от истинного и совершенного закона снова не обратились к прежнему закону Моисееву.

Подобным же образом, когда Петр пришел в Антиохию, то Павел не коснулся тех, которые с ним не прямо поступали по истине евангельской, но счел нужным увещевать самого Петра и с ним беседовать о совершенстве, чтобы через Петра услышали ходившие с Петром (см.: Гал. 2, 11–14). И так как он учил посредством слов об упразднении закона, когда присутствовал лично, так и Посланием своим желал убедить и упросить тех, которые находились вдали от него. И может быть, после того как они вняли слову его в Антиохии, когда он был рядом с ними, послал для привлечения тех, которые все еще не повиновались наставникам своим. Потому, минуя наставников, пишет ученикам, чтобы апостолы имели возможность отвечать, что Павел не писал к ним, и чтобы апостолы не могли подвергнуться подозрению в том, что сами писали ему с той целью, чтобы он отвечал им.

Скрывает же и утаивает имя свое, во-первых, по смирению своему, как сказал я, а потом с той целью, чтобы не называть себя апостолом над евреями, поскольку ни они не были его учениками и он не был к ним послан. Итак, чтобы не подвергли его осмеянию и распинатели не говорили: «Вот и Савл между апостолами» (ср.: 1 Цар. 19, 24), он опускает имя свое и к тем, которые и Сына, Господа ангелов, считали за Архангела, пишет из Италии Послание (см.: Евр. 13, 24), которое начинает так:

 

Глава 1

Во многих знамениях, – говорит, – и многими образами говорил прежде через пророков с отцами нашими (ср.: Евр. 1, 1), то есть разными изменявшимися образами говорил с Ноем, Авраамом, Моисеем и с народом в пустыне, а также в разных являлся им подобиях, то в виде старца (см.: Дан. 7, 13), то гиганта (см.: Быт. 32, 24) и других. В самом же конце времен не в подобии и не через рабов, но через Сына Своего говорил с нами, то есть через Того, Кого поставил наследником всего, разумей: по плоти, ибо Тот, от Которого все и через Которого все, не мог бы быть назначен наследником всего. Через Которого сотворил, – говорит, – века все, настоящий и будущий (ср.: Евр. 1, 2). И Он есть блеск света славы Его, так как через дела Сына, как бы через свет, открылась нам слава Отца и образ величества Его, то есть равен величеству Его, и устроил все силой Слова Своего, то есть сила Слова Его покорила все народы, и через Него совершил очищение грехов в водах крещения, и Он воссел одесную славы величества по плоти, в которую облекся (ср.: Евр. 1, 3).

Если же Он был настолько превосходнее ангелов в отношении всего того, что я указал, то сколь превосходнейшее пред ними имя наследовал (ср.: Евр. 1, 4)! То есть именно то, о котором сказал: Дал Ему имя, которое выше всякого имени (ср.: Флп. 2, 9). Кому когда-либо из Ангелов сказал: Ты – Сын Мой? (ср.: Евр. 1, 5). Ибо хотя это и сказано было людям, как свидетельство о природе их, то есть что они суть сыны (Бога) не по природе, а по благодати, однако же ни одному из ангелов не было сказано: Я буду Ему Отцом, и Он будет Мне Сыном (ср.: 2 Цар. 7, 14). И ни одному из людей не было возвещено: Да поклонятся Ему ангелы Божии (ср.: Евр. 1, 6), ибо если ангелы и делаются товарищами людей, однако же люди никогда не приводили ангелов в повиновение себе. Ибо ангелы не нетварны, но сотворил, – говорит, – ангелов Своих духами и слуг Своих огненным пламенем (ср.: Евр. 1, 7).

О Сыне же Своем так говорит Бог: престол Твой во век века (ср.: Евр. 1, 8). Обрати внимание на то, что не назвал здесь плоть Его сотворенной не потому, что она не была создана, но что творение по плоти ариане не отнесли к творению Сына по естеству. Жезл, – говорит, – правоты Иуды, жезл Царства Твоего и прочее, сказанное Давидом о Христе по плоти, апостол привел здесь (см.: Пс. 44, 7–8). И Ты, Господи, в начале землю основал, и небеса, то есть твердь, которая создана после земли, – дело рук Твоих (ср.: Евр. 1, 10).

Далее, как и в словах: Они погибнут и прочее, апостол опять приводит изречение Давида (см.: Пс. 101, 26–28). Если погибнут все творения, то, следовательно, погибнет и рай, который не мог погибнуть. Поэтому посредством рая, который не погиб, открывает, что вместе с нами, назначенными для блаженства в раю, обновятся и все твари (см.: Рим. 8, 18–22), как учат одни, а отнюдь не погибнут, как говорили другие (см.: Евр. 1, 11–12). К кому, – говорит, – из Ангелов сказал: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих под ноги Твои? (ср.: Пс. 109, 1; Евр. 1, 13). Хотя они духи, однако они необходимы, как посылаемые в конце мира на служение ради тех, которые будут наследовать жизнь спасения (ср.: Евр. 1, 14).

 

Глава 2

Потому особенно надлежит нам быть внимательными к словам, которые мы слышали от Сына, чтобы не отпасть и нам, как прежний народ (ср.: Евр. 2, 1). Ибо если за то слово, которое через ангела было сказано Содому (см.: Быт. 19, 1), получили мздовоздаяние не пожелавшие слушать его, то как мы избежим наказания, если о такой вознерадим жизни новой, которая получила начало проповедания от Самого Господа ангелов и которую утвердили в нас те, которые от Него слышали, то есть апостолы? (ср.: Евр. 2, 2–3). Вместо апостолов удостоверяет Сам Сын посредством сил и знамений (ср.: Евр. 2, 4), совершаемых апостолами, вместе с Духом Святым, Который был сообщен им в виде языков, толкования языков, пророчества и других даров, которыми они обильно наделены были от Духа (см.: Деян. 2, 3–4; 1 Кор. 12, 10).

Ведь не ангелам подчинил будущий мир, о котором говорим мы, то есть проповедуем, но Сыну, как и Давид засвидетельствовал об этом, говоря: Что есть человек, что Ты посещаешь его? Умалил его мало пред ангелами (ср.: Евр. 2, 6–7). Заметь, что плоти подчинил сказанный мир, не Сыну, когда сказал: Все ему подчинил, как сказал Давид (ср.: Пс. 8, 5–7). Итак, если подчинил Ему все, то ничего не оставил неподчиненным Ему, между тем еще не видим все подчиненным Ему (ср.: Евр. 2, 8). Это сказал об идолопоклонниках и распинателях.

Но Давид сказал, что славой и честью венчал тем, что Бог за всех вкусил смерть (ср.: Евр. 2, 9), то есть: так как Бессмертный по природе не мог умереть, то по плоти, которой умер, Он, Который умер, как бы не умер. Итак, поскольку не умер Он по природе Своей, то подвергся смерти по любви к нам, и так как по природе Своей Он был выше смерти, то смерть не могла приступить к Нему. Ибо подобало, чтобы Тот, в Ком создано все и через Кого все утверждено, привел, после воскресения, многих сынов к славе, то есть к Царству, чтобы и Сам Он соделался виновником жизни их после оживотворения воскресения и чтобы через страдание Свое сделал их совершенными, ибо не останутся всегда на млеке закона (ср.: Евр. 2, 10). Ибо Тот, Кто освящал их и которые освящались Им, от одной были природы, по каковой причине не стыдится братиями их называть, ибо истинно родным им сделался по плоти, которую восприял от них (ср.: Евр. 2, 11). Но чтобы вам не казалось это странным, то уже издревле предвозвестил это пророк, говоря: Возвещу имя Твое братиям моим, посреди церкви восхвалю Тебя (см.: Пс. 21, 23). И опять Исаия сказал: Вот Я и дети Мои, которых дал Мне Бог (ср.: Ис. 8, 18; Евр. 2, 12–13).

Итак, поскольку дети, названные так по обетованию, приобщились плоти и крови, то есть греху, который обозначается плотью, то и Он подобным же образом стал причастен тому же состоянию страдания, в подобии плоти (ср.: Рим. 8, 3; Флп. 2, 7) и воспринял плоть и кровь со страданиями, чтобы быть для людей образцом добра, и потом предал Себя смерти, чтобы через смерть Свою упразднить того, кто имел у себя над смертью державу, то есть диавола (ср.: Евр. 2, 14), навлекшего на тварей смерть по случаю вкушения плода.

Итак, Он умер для того, чтобы смертью Своей освободить тех, над кем царствовал страх смерти и которые во всю жизнь повинны были рабству вечной смерти (ср.: Евр. 2, 15). Поэтому не от ангелов приемлете вы это животворное врачевство жизни вашей, но от самого семени Авраама, которому сказано: В семени твоем благословятся все народы (ср.: Быт. 22, 18; Евр. 2, 16). Посему Он должен был во всем уподобиться братиям Своим (Евр. 2, 17), сынам Авраама, чтобы милостив был Он, как Моисей, который во образ Сына предавал себя за сынов народа своего (см.: Исх. 32, 31–32) и верен, чтобы спасти все народы от смерти, как Аарон, который, будучи таинственным прообразом Его, отвратил смерть от сынов рода своего посредством кадильницы, с которой он стал против смерти (см.: Чис. 16, 48). Первосвященником же назвал Его не ради того, что сообщается нам посредством жертвоприношений, но по причине того, что в Нем дается нам духовно, то есть тем, чтобы Он был Очистителем нас через крещение, а не окропление. Ибо в том, что соизволил Сам претерпеть страдания и искушения (ср.: Евр. 2, 18), то есть в чем искушен был по одинаковости природы Своей с нашей, в этом Он помогает и тем, которые страдают немощью плоти и подвергаются искушениям. Он сможет помочь им, как знающий немощь плоти именно теперь, после того как восприял плоть.

 

Глава 3

Отсюда, братия святые, возлюбленные, призвания участники — не закона, данного на горе Синай, но призвания небесного, то есть обетования, данного Аврааму с неба, уразумейте Посланника и Первосвященника исповедания нашего (ср.: Евр. 3, 1), поскольку исповедание наше приносится Им Богу, как первосвященником жертва. И Он, Иисус Христос, верен был Тому, Кто Первосвященником поставил Его не во Святое святых, но во всем, что есть на небе и на земле, он верен был, как был верен Моисей во всем вхождении его во внутреннее Святое святых (ср.: Евр. 3, 2). Однако же из выражения: Как Моисей не заключайте, что Он таков же, как Моисей, ибо слава этого Первосвященника больше пред Моисеем, чем слава Моисея, настолько, насколько большую честь имеет сравнительно с домом тот, кто устроил его (ср.: Евр. 3, 3). Точно так же и честь Господа и Сына больше, чем Моисея раба, ибо всякий дом построенный созидается человеком, а Моисея создал и все сотворил Бог. И Моисей конечно верен был, но как слуга верен был во всем доме для засвидетельствования того, что говорилось тогда (ср.: Евр. 3, 4–5). Христос же не раб, подобно Моисею, но как Сын верен был, не над внутренностью скинии, но над душами людей, ибо мы дом Его, если только пребудем тверды в дерзновении своем и не постыдимся в славе надежды на Него, ибо это есть страдание Его (ср.: Евр. 3, 6).

Также и это не должно казаться вам странным, так как ради этого также сказал Дух: ныне, когда глас Его услышите, не ожесточайте сердец ваших в огорчение Ему, как искушали отцы ваши в пустыне в то время, когда возвратились соглядатаи, осмотрев Обетованную землю (ср.: Евр. 3, 7–9). И Я поклялся, что не войдут в покой Мой (ср.: Евр. 3, 11). Потому смотрите, остерегайтесь, да не будет в ком из вас сердце лукавое (ср.: Евр. 3, 12), как у них, которые не вошли в землю Обетованную, и не отступайте от Бога Живого по неверию вашему. Но утешайте сердца ваши во все дни жизни вашей, да не ожесточитесь и впадете в обольщение обманом греха плоти вашей (ср.: Евр. 3, 13).

Ибо причастниками Христа стали мы от начала через призвание; только да пребудем тверды до конца времени в этом истинном завете, особенно потому, что все заветы, которые пребывали прежде, предвозвещали в таинствах и образах именно этот самый завет (ср.: Евр. 3, 14). Не ожесточайте, – говорит, – сердец ваших… ибо кто они? Но не все, которые вышли из земли египтян, ибо некоторые из них вошли, то есть Иисус и Халев (ср.: Евр. 3, 15–16).

На кого же опять негодовал сорок лет? Не на тех ли, которые не поверили Халеву и Иисусу и неправедно поступили, поклонившись тельцу и другое многое совершив, и кости их пали в пустыне? (ср.: Евр. 3, 17). Или на кого клялся, что не войдут в покой Его? (ср.: Евр. 3, 18). На тех, которые не хотели повиноваться Моисею, Аарону, Иисусу и Халеву, управлявшим ими. Отсюда и видим, что не могли войти в Обетованную им землю совсем не из-за злых дел своих, хотя и были они неправедны, но так как не поверили слову Божию (ср.: Евр. 3, 19).

 

Глава 4

Потому будем бояться также и мы, чтобы не оказался кто из нас отставшим и чтобы нам, благодаря нашему нерадению, не лишиться возможности войти в покой (ср.: Евр. 4, 1) – не в ту землю Обетования, но в истинный покои Божии, который есть Царство Небесное. Ведь и мы имеем обетование через веру и духовное житие войти в Царство, как и они получили заповедь через закон, чтобы таким именно образом могли овладеть данной им землей той, но не принесло им пользы слово закона слышанное, не растворенное верою слышавших (Евр. 4, 2). Мы же войдем в самый покой — мы, уверовавшие во Христа и наделенные дарами благодати Его. Они же не вошли в тот покой, согласно клятве, которую дал Он через Давида, говоря: Я поклялся в гневе Моем, не войдут в покой Мой (ср.: Пс. 94, 11; Евр. 4, 3).

Суббота же и есть тот именно покой, о котором возвещено, ибо, когда в день седьмой совершены были все дела, сказано: Покоиться заставил Бог в день седьмый дела все. Поэтому если евреи не упокоились, как и дела их, в седьмой день, то, очевидно, о них сказано: Не войдут в покой Мой (ср.: Евр. 4, 4–5). Но субботний покой апостол поставил прообразом истинного и вечного покоя, почему и сказал: Остается некоторым войти в него, то есть уже не в тот покой субботний, который служил преходящим прообразом, но в тот истинный покой, который преобразовательно был благовествован евреям, но они не вошли, потому что не уверовали (ср.: Евр. 4, 6). А что должны быть две субботы: одна – прообраз, а другая – истинная, это видно из слов: Опять другой день определяет «ныне» в устах Давида, говорящего после столького времени от того времени, когда дана первая суббота: ныне, когда глас Его слышите, не ожесточите сердец ваших, как те, которые погибли в пустыне и не вошли в покой Его (ср.: Евр. 4, 7).

Ведь если бы Иисус, сын Навин, давший им наследовать землю Обетованную, устроил бы их и дал им покой, то теперь – при Давиде – никоим образом не следовало бы говорить еще о покое какого-то другого дня, ибо, вот, Иисус дал им упокоение, введя их в Обетованную землю, а они между тем не успокоились на этом совершенно, подобно Богу, совершенно почившему от дел Своих, если они находились в больших трудах и должны были долго воевать. Итак, если покой тот не стал упокоением, так как даже сам Иисус, давший им тот покой, трудился в сражениях, если это так, то, говорю, есть и существует, и остается субботство Бога, Который дает упокоение входящим в него, как почил Сам Бог от Своих дел, которые совершил (ср.: Евр. 4, 8-10).

Итак постараемся войти в это упокоение, чтобы кто по тому же примеру не впал в непокорность (ср.: Евр. 4, 11) и неверие, ибо таким образом мы не войдем в покой, подобно поколению людей, вышедших из земли Египетской, так как они отступили и были непокорны, то не вошли в землю Обетованную, служившую прообразом истинного покоя в Царстве Небесном, когда живо было слово Божие, которое дало обетование об истинной субботе (ср.: Евр. 4, 12). И опять оно остро и проникает наказанием своим до требования и взыскания всего, что чтится в душе и в помышлениях сердца. И нет никакой твари невидимой, которая была бы сокрыта от Него, поскольку все сокровенное предстанет обнаженным пред лицом Его в час Суда (ср.: Евр. 4, 13).

Итак, мы имеем Первосвященника единого Иисуса Христа Сына Божия, Который не может не сострадать немощи нашей, которой искушаемся мы, содержащие исповедание Его и не колеблющиеся, ибо Сам Он искушен всеми страданиями тела благодаря воспринятой Им плоти. Потому будем подражать Ему, чтобы быть нам без греха по подобию Его, да приступим с дерзновением к престолу благодати Его, то есть в самый час мздовоздаяния. Да снискаем и милость Его (ср.: Евр. 4, 14–16), то есть снискаем нашими молитвами о том, чтобы был Он с нами в час встречи нашей с диаволом.

 

Глава 5

После того как сказал о прообразе субботы, обращается к доказательству того, что и священники народа израильского были поставлены в прообраз Сына. Ибо всякий, – говорит, – первосвященник, который из людей берется, то есть избирается и помазуется, за людей поставляется пред Богом, чтобы через него передавались им дары Божии и чтобы он приносил перед Богом дары и жертвы, которые приносились за грехи их (ср.: Евр. 5, 1). И немного, по своей немощи, он сострадал грехам, поскольку и сам облечен был плотью греха (ср.: Евр. 5, 2). И имел нужду как за народ, так и себя самого, и за грехи приносить жертву (ср.: Евр. 5, 3). И не через похищение какое-либо принимал он священство, но как Аарон, которого избрал Бог посредством расцветшего жезла (ср.: Чис. 17, 1–5; Евр. 5, 4). Так и Христос не Сам совершил избрание Себя, но Давид уже наперед предсказал о том в словах: Ты Сын Мой, Я ныне родил Тебя (ср.: Пс. 2, 7), и еще говорит: Ты священник вовек по подобию Мелхиседека (ср.: Пс. 109, 4; Евр. 5, 5–6).

И когда Он облечен был плотию во дни плоти Своей, по наступлении ночи, в которую предавался Иудой, молитвы и прошения со слезами и воплем сильным принес Тому, Кто мог Его спасти от смерти. И услышан был в молитвах Своих (ср.: Евр. 5, 7). Каким же образом был Он услышан, когда молил об освобождении Себя от смерти, но не был освобожден от нее? Он желал, чтобы в Нем Самом совершилась воля Отца. И из этого открывалось ясно, что Он был Сын Божий, так как душу Свою полагал за тварей для исполнения благоизволения Пославшего Его. Ясно открывалось и послушание Его через тех, кто распяли Его (ср.: Евр. 5, 8). Потому, если сами распинатели оказываются свидетелями того, что был Он услышан, если, говорю, это так, то, следовательно, Он желал умереть и просил о том, чтобы совершилась воля Отца Его. Так же и прошения с сильным молением приносил Он Тому, Кто мог спасти Его от смерти — не об освобождении от смерти молил Тот, Кто пришел для того, чтобы умереть, и не о воскресении после смерти просил Он, если это уже ранее было обещано Ему, но за распинавших Его молился, чтобы они не подверглись за то смерти. И он услышан был в молитвах Своих, поскольку отверст был доступ к тому, чтобы распявшие Его могли получить жизнь. И Тот, Кто совершил это, то есть Кто до такого уничижения и страдания смирил Себя ради убийц Своих, Тот есть Сын Божий, откуда и открылось, что услышан был, то есть именно из того, что пострадал, некоторые из убийц Его обратились и своим покаянием сделались проповедниками воскресения Его. А может быть, и себя самого имел в виду апостол, когда говорил это о ближних своих.

Итак, – говорит, – усовершившись, то есть все это совершив через послушание, Он сделался для нас виновником спасения вечного (ср.: Евр. 5, 9) вместо Адама, который непослушанием своим был для нас виновником смерти. Но не так, как воцарилась смерть Адама и над несогрешившими; жизнь же так не царит над неоправданными (см.: Рим. 5, 13–14), ибо хотя Он и есть Податель жизни, но дарует ее только тем, которые повинуются, а не тем, кто отвращаются от Него. А назван Он Первосвященником не от людей, но от Бога, и не по подобию Аарона назван, но по подобию Мелхиседека (ср.: Евр. 5, 10).

Многие у нас речи должны быть сказаны вам о лице и свойствах этого самого Мелхиседека, не потому, что это трудно для раскрытия и непонятно, но по немощи слуха вашего и потому, что хотя вы должны быть учителями по давности времени, однако во время совершенствования вашего сказалась необходимость, чтобы мы, как детей, снова вас учили тому, какое начало слова Божия, и вы сделались младенцами, нуждающимися в молоке, а не в твердой пище (ср.: Евр. 5, 11–12). Всякий, кто в молоке имеет нужду для пищи, то есть у кого надежда спасения его и прибежища полагается в земных обетованиях закона, тот неопытен в слове правды (ср.: Евр. 5, 13), то есть в распинании плоти нашей, посредством чего возвещается правда Божия. Совершенным же свойственна твердая пища, то есть страдание, написанное в Новом Благовестим, и о тех совершенных сказано: Приготовьте Господу народ совершенный (ср.: Лк. 1, 17; Мк. 1, 3; Ис. 40, 3), у которых чувства ими самими, а не законом, приучены, благодаря мерилу веры к различению добра и зла (ср.: Евр. 5, 14).

 

Глава 6

Но теперь, оставив начатой Христова слова, который восприняли вы как молоко, ибо доселе вам неугодно было сделаться совершенными в нем, так как вы не воздерживались от исполнения закона Моисеева, и немощность ваша вынуждала даже и учителей ваших быть немощными вместе с вами, вот, поспешите теперь, к совершенству устремимся, которое возвещается в Новом Завете (ср.: Евр. 6, 1). Уже нет нужды снова возвещать вам веру, которую раз мы возвестили вам, и нисходить к крещению, которое однажды приняли вы, ни к возложению рук священников, которое вы уже получили, ни проповедовать вам воскресение или вечную жизнь, уже возвещенную вам (ср.: Евр. 6, 2). Если позволит Бог, сделаем это вторично, но Он не позволяет немоществовать и делать так (ср.: Евр. 6, 3). Ибо невозможно, чтобы те, которые однажды крещены и вкусили дара этого небесного через принятое ими врачевство, и причастниками стали Духа Святого через полученные ими дары Духа, и начаток благого Слова Божия вкусили в новом Евангелии, и силою будущих времен вооружены в уготованном праведникам обетовании, а теперь если бы они пали снова, то невозможно, чтобы опять обновлялись вторичным крещением в покаяние, ибо вводящие два крещения допускают вторичное распятие Сына Божия и поношение Его, между тем как распятие совершилось однажды и уже не повторится более, и крещение оправдательное уже дано и снова, во второй раз, не дается грешнику (ср.: Евр. 6, 4–6).

Привел для примера в своей речи и такую причту. Как бывает дождь один на землю возделанную и невозделанную, причем земля возделанная приносит плод полезный для тех, от которых возделывается, и после плода получает и благословение, а земля невозделанная производит терния и волчцы, и оказывается негодной, и подвергается проклятию, и конец же ее – в сожжение (ср.: Евр. 6, 7–8), так и те, кто приняли очищение в крещении и получили тело живое, если сохранят полученное, то получат благословение, то есть дары обетований; но те, кто после очищения грехов и приобщения Святому Духу снова вращаются в делах злых, названных терниями и волчцами, так как нет второго, могущего быть для них очистительным, крещения, подвергнутся в конце сожжению.

После того как апостол сказал это, устрашая их, чтобы не грешили и не имели нужды в новом очищении, теперь обращается к укреплению их. Если, – говорит, – нет другого крещения для вторичного очищения вас, то ваши дела и любовь ваша да будут постоянным для вас крещением. Хотя, – говорит, – так говорим и затворяем дверь милосердия перед праведными, чтобы они не грешили, однако для кающихся отверста дверь милосердия (ср.: Евр. 6, 9).

Ибо не неправеден Бог, чтобы забыл дело ваше, даяния то есть ваши, и труд любви (Евр. 6, 10), которую имеете вы к святым бедным, находящимся в Иерусалиме. Итак, желаем, чтобы каждый из вас показывал рвение (ср.: Евр. 6, 11) свое перед ближними своими, и не для того, чтобы самого себя выставить напоказ перед ближними своими, но чтобы возвещалась крепость ваша, потому что ожидаете совершенной надежды. И до конца да не оказывайтесь немощными (ср.: Евр. 6, 12) по уму вашему, впадая в грех по продолжительности времени, но становитесь подражателями прежних отцов, которые верой руководились, не имея еще закона, предвозвещавшего им о будущем, но сами избирали ее по собственному разумению, и через долготерпение, которое было больше вашего, сделались наследниками этого обетования, которое дано вам. Долготерпение ваше продолжается семьдесят или восемьдесят лет, а их – сто семьдесят.

Ибо Аврааму давая обетование, Бог, так как не было ничего другого большего, чем Он мог бы поклясться, поклялся Самим Собой ради жертвоприношения Авраамова, говоря: Мною Самим клянусь, говорит Господь, что благословляя благословлю бесчадие твое и умножая умножу бесплодие твое (ср: Быт. 22, 16–17; Евр. 6, 13–14). И так долготерпел Авраам сто лет и получил обетование свое (ср.: Евр. 6, 15). Подобно тому, как люди большим себя клянутся во всяком споре, и Бог снизошел до того, что поклялся перед ними Самим Собой, потому и твердои оказывается та клятва. И этой самой клятвой желал Бог показать наследникам обетования, что обетование Его ради клятвы неизменно. Непреложная же клятва Его была для посредства между Богом, Ангелом и Авраамом (ср.: Евр. 6, 16–17).

Через два непреложные дела, в которых невозможно солгать Богу: одно – что поклялся Самим Собой, а о другом сказал Давид: Поклялся Господь, и не раскается, что Ты священник вовек по подобию Мелхиседека (ср.: Пс. 109, 4), – нам, сделавшимся наследниками этого обетования, утешение твердое является, так как мы прибегли для укрепления себя не к правосудию Божию, то есть не как прежние, но обратились к самому милосердию Божию и со всем тщанием твердо да пребываем в этом, чтобы изъял и вывел нас из среды зол века сего и открыл нам путь за завесу (ср.: Евр. 6, 18–19). Не во Святое святых, куда входил Моисей, но во внутреннее место, за завесу на небесах, куда Предтеча наш вознесся и вошел Иисус Христос и сделался Священником вовек (ср.: Евр. 6, 20) не для того, чтобы совершать жертвоприношения, как Аарон, но чтобы возносить молитву всех народов, как и Мелхиседек.

 

Глава 7

Таково и значение самого имени Мелхиседек, то есть царь правды и царь мира (ср.: Быт. 14, 18). Апостол доказывает, что уже в самом имени его предызображено таинство благодати и правды Сына, Господа Мелхиседека. Мелхиседек же тот был Сим, сын Ноя. Что он существовал во дни Авраама, Исаака и Иакова, это, как думают некоторые, показывает Книга Бытия. А что он обитал в Салиме, как в своем наследии, это открывается из уделов тех племен, которые наследовали землю дома Хамова (ср.: Евр. 7, 1–2). Он был без отца и без матери и без родословия (Евр. 7, 3) – не сам Мелхиседек, но имя Мелхиседека не записано в родословиях, как и имя Израиля. Однако этим и Иаков имел отца, мать, начало и конец жизни, как и имена их вписаны в родословия. Имена же Мелхиседек и Израиль ничего этого не имели – их обоих прославил Бог этими двумя, данными им от Него именами. И он уподобляется Сыну Божию по своему священству, так как пребывает вовек священство Мелхиседека, но опять – не в самом Мелхиседеке, а в Господе Мелхиседека.

Кроме того, апостол возвеличивает священство язычников перед священством иудейским, когда говорит: Смотрите, как велик тот, кому и десятину дал из всего патриарх наш (ср.: Евр. 7, 4). А в лице Авраама, давшего десятину Мелхиседеку, и колено Левиино, произошедшее от него, также получило десятину от него; левиты хотя и брали десятины, но брали их не с чужих, а от самих себя принимали десятины, то есть от братьев своих, сынов Авраама. Этому же Мелхиседеку, который не вписан в родословии левитском, десятину дал Авраам, которому было дано обетование священства и обещано, что в нем благословятся все народы. Каким же образом он мог нуждаться в благословении человека необрезанного? Не открывает ли это и не доказывает ли того, что если бы Авраам не был меньшим, чем Мелхиседек, то не имел бы нужны получить благословение от него (см.: Евр. 7, 5–7)?

И здесь десятины люди смертные берут (ср.: Евр. 7, 8) – Мелхиседек, который был смертен, жил в то время для свидетельства ради Авраама, а именно ради истинного благословения Мелхиседекова, чтобы дать это благословение, назначенное в семени Авраамовом. Итак, – говорит, – если бы совершенство священства было из колена Левиина, ибо народ с ним получил закон, а исполнение закона Моисеева требовало того, чтобы существовало ветхозаветное священство, то какая еще нужда была бы восставать некоему другому священнику не по подобию Авраама, который был родоначальником тех священников, но по подобию Мелхиседека необрезанного? (ср.: Евр. 7, 11).

Доказав таким образом перемену священства, он обращается теперь к доказательству того, что с переменой священства изменяется и закон, ибо с переменой, – говорит, – священства по необходимости и перемена закона совершается (ср.: Евр. 7, 12). Для чего же нужен требующий жертв закон, когда жертвы и само священство упразднены? Как Мелхиседек, о котором это говорится, хотя и принадлежал тому же поколению людей, но явился из другого колена, из которого никто другой никогда не приступал к жертвеннику (ср.: Евр. 7, 13), так и Тот, Кто принял священство его, был не из племени Левия, чтобы иметь соответствие Своему прообразу – Мелхиседеку. Ибо известно, что от Иуды воссиял Господь наш Иисус Христос, из колена, о котором ничего относительно священства Моисей не сказал (ср.: Евр. 7, 14). Напротив, за это поражен был проказой царь Осия, когда он захотел на самом деле перенести священство в колено Иудино, прежде чем пришел и в свое время принял это священство Иисус, Который происходил от Иуды (см.: 2 Пар. 26, 16–20). И более еще очевидно было то, что по подобию Мелхиседека восстает другой Священник, Который таковым не по закону заповеди плотской соделался (ср.: Евр. 7, 15–16), то есть поставлен был не так, как поставлялись священники в народе иудейском – через окропление, освящение, помазание кровью и облачение первосвященника, – не так принял Господь наш, но по силе жизни, которая не уничтожается смертью. Принял же Он это первосвященство по клятве, содержащейся в псалме Давида: Ты еси священник вечный по подобию Мелхиседека (ср.: Евр. 7, 17). Отмена же бывает предшествующей заповеди, как и прежнего священства, ради немощи ее и бесполезности введения (ср.: Евр. 7, 18).

Вследствие земной слабости и чувственности, какую представлял закон, и по немощности, посредством которой он делал подзаконных людей бессильными перед страстями и похотями, он никого из них не приводил к тому совершенству, ради которого мы отрекаемся от всех достояний наших. Введение же Евангелия, – введено это Евангелие ради надежды, которая превосходила прежде возвещенную нам в законе, – сделало великое дело, ибо теперь через эту самую свободу нашу от закона и надежду приближаемся к Богу, между тем как тогда, вследствие чувственности и слабости закона мы, отверженные, удалялись от Него (ср.: Евр. 7, 19). В колене Левия, поскольку без клятвы поставляемы были священники, то и не пребывали вовек. Христос же пребывает Священником во веки веков, так как невозможно было, чтобы оказалась ложной клятва, о которой сказано: Поклялся Господь и не раскается в том, что Ты Пресвитер пресвитеров вовек по чину Мелхиседека (ср.: Евр. 7, 20–21).

Итак, настолько лучшим перед прежними священниками сделался Иисус Христос Посредником того блага, о котором дал нам обетование в Новом Завете (ср.: Евр. 7, 22). Как тогда были нужны многие священники, поскольку смерть прекращала священнослужение каждого из них и они не оставались вечно, так теперь нет другого первосвященника, кроме Господа нашего, Который всегда живет и ходатайствует за нас посредством не жертв, но молитв (ср.: Евр. 7, 23–24). И может спасать нас навсегда, но не для земных благ, которые питают в течение немногого времени, но спасает во веки вечные нас, приходящих через Него к Богу (ср.: Евр. 7, 25). Ибо такой нам подобал Священник святой, непорочный, отделенный от грешников, Который не имеет нужды, как прочие священники, прежде за свои грехи жертвы приносить, потом за грехи народа. Он же это однажды совершил, Себя Самого принеся (ср.: Евр. 7, 26–27) в жертву не за Себя, но за грехи людей. Ведь закон поставлял на священство немощных людей, которые имели нужду приносить жертву за свои грехи, слово же клятвы, которое по повелению Божию изречено Давидом после закона, Первосвященником поставило Сына, пребывающего вовек совершенным (ср.: Евр. 7, 28).

 

Глава 8

Главное в том, о чем речь, то есть в священстве и законе, как я сказал, такого имеем Пресвитера пресвитеров, Который стоит не перед Ковчегом Завета, но такого, Который, вознесшись, сел одесную престола Величества на небесах (ср.: Евр. 8, 1). Потом, Тот, Кто столь превознесен, Служителем святилища был в самой скинии истины (ср.: Евр. 8, 2), то есть или в Царстве Небесном, как и обещал, или в этом мире, что на самом деле совершил при умовении ног ученикам (см.: Ин. 13, 1, 5). Ибо всякий первосвященник поставляется для приношения даров и жертв, почему необходимо было и этому иметь, что принести, чтобы соответствовать таинственным прообразам Своим; поэтому-то и Он принес, но не жертву из животных, а Себя Самого (ср.: Евр. 8, 3).

Ибо если бы на земле Он был, то, надо думать, не был бы священником, так как здесь были священники, приносившие по закону дары, то есть по заповедям закона (ср.: Евр. 8, 4). Ведь они преобразовательно и прикровенно служили по подобию небесного служения, то есть все те службы Ветхого Завета были подобием и символами этого служения Церкви, которое по сравнению с тем оказывается духовным и небесным. Так и самому Моисею дано было повеление, когда он хотел построить скинию (ср.: Евр. 8, 5) времени. Смотри, – сказано, – все сделай по образцу, показанному тебе на горе (ср.: Исх. 25, 40). Ныне же лучшее получил служение Иисус Христос, чем Моисей, то есть Иисус дал нам и Сам был Посредником Завета (ср.: Евр. 8, 6) – не того, в котором написаны были земные обетования, но того, где написаны дары небесные, превосходящие земные.

Ибо если бы тот первый Завет был безукоризнен, то второму не отыскивалось бы места (ср.: Евр. 8, 7). Недостатком же его было то, что он осуждал внешние недостатки тела и, по причине подобных недостатков, не зависящих от нашей воли, отвергал таких людей, которые были праведны по делам своим. Этот же второй Завет был тот, о котором пророчествовал Иеремия, говоря так: Вот, дни грядут, говорит Господь, и совершу, и устрою над домом Израиля завет новый, не такой, который дал Я отцам их в пустыне, когда взял Я их за руку и вывел из земли Египетской. И так как они не пребывали в завете Моем, не исполняя заповедей его, то и Я пренебрег ими (ср.: Евр. 8, 8–9) и не совершил того, что в нем обещано за исполнение заповедей его. Завет же, который Я дал им, говорится у Иеремии, не на досках каменных, как прежде; но напишу Я закон Мой, то есть новое Евангелие, на сердцах их, и буду им в Бога, а они отвергнут идолов своих (ср.: Евр. 8, 10). И уже никто из священников не будет учить граждан своих, говоря: Познай Господа, потому что все будут знать Меня от малых до великих из них. И милостив буду к ним – не к нечистоте их, но к неправдам их, то есть не к нечистоте, бывающей вследствие ночных сновидений, но ко грехам (ср.: Евр. 8, 11–12), совершаемым ими по действующей в них силе зла (ср.: Иер. 31, 31–34).

В названии же новый, употребленном у Иеремии, показал ветхость первого, а ветшающее и стареющее близко к исчезновению (ср.: Евр. 8, 13).

 

Глава 9

И первый завет, конечно, имел некоторые законы, служившие к достижению правды тем, что требовал смертной казни за грех. Но это новозаветное освящение, то есть закон, освящающий нас посредством воды, не преходящ, как тот ветхозаветный, но во век пребывает, заменив собой и отвергнув ветхий закон посредством благовествованного через Иеремию Нового Завета (см.: Евр. 9, 1). Говорит потом о скинии временной и о всем, в ней бывшем, чтобы раскрыть и доказать, что и это все закончилось вместе с ее преходящим законом. Ведь невозможно было всему этому оставаться после упраздненного закона, так как и это все служило только символами и прообразами того истинного служения Богу, которое пребудет всегда. Итак, снова указывает апостол на то, что упраздняется и служение в скинии временной, которой иудеи особенно величались, когда говорит: Скиния первая была устроена так, что в ней были светильники и стол с другими предметами (ср.: Евр. 9, 2).

В скинии же внутренней, которая называлась Святое святых, под завесой – кадильница золотая и Ковчег (ср.: Евр. 9, 3–4), извне и внутри покрытый золотом, и прочее. Но нет нужды говорить теперь подробно и по порядку об этих предметах, ибо хотя каждый из этих предметов был поставлен на своем месте для отправления известных служб, однако же все это были только таинственные прообразы этого небесного таинства, потому что, когда явилась истина, нет для нас нужды обращаться к ним. Во внешнюю ту скинию всегда входили священники, совершая свои службы, во вторую же входил только раз в год один первосвященник, и притом не без крови, которую приносил сначала за свои, а потом за народные грехи неведения (ср.: Евр. 9, 6–7). В этом прообразовательно указывал Дух Святой на путь во святилище (ср.: Евр. 9, 8), то есть посредством закона о вхождении первосвященника во Святое святых Дух Святой прообразовательно указал на Евангелие, которое надлежало открыть людям.

Итак, внешняя скиния была подобием и притчей, или символом, относящимся к некоторому времени, ибо в ней дары и жертвы приносились такие, какие не могли совершенным сделать народ, равно и совесть тех, кто совершали службу, но заключались они в пище, и питии, и разных омовениях рук, и сосудов, и других предметов, ибо это были уставы плоти (ср.: Евр. 9, 9-10) или заповеди священства, а не Божества. И это все, как я сказал, так исполнялось сверх закона немощными священниками даже до того времени, когда Бог совершил исправление, когда пришел Христос, Первосвященник не жертв, но благ (ср.: Евр. 9, 11). И вошел Он в скинию, не малую и рукотворную, но в большую и совершенную, которая не создана руками людей, то есть не такового творения, поскольку и она также из ничего создана, а не так, как та скиния, которая сооружена была из вещей, похищенных у египтян (см.: Исх. 12, 35–36; 25, 1–2). И не пришел Он для того, чтобы войти, подобно их священникам, с кровью козлов и тельцов, но, придя на землю, с собственной Кровью вошел Он. Господь наш вошел не так, как ежегодно входил первосвященник, ибо Он вошел однажды не в то святилище, которое прошло вместе с священством их, но во Святое святых навсегда, и Кровью Своей совершил очищение всех народов (ср.: Евр. 9, 12).

Ибо если кровь тельцов и козлов, и пепел телицы, кропившийся на оскверненных или проказой, или нечистотой сна, освящал их, то сколь более Кровь Христа, Который не так, как кропление их – бессильное и ежедневно требовавшееся, но посредством Духа Святого, то есть духовного жития, Себя принес в непорочную жертву Богу, очистит совесть нашу посредством крещения от дел мертвых, чтобы в святости служили мы Богу Живому! (ср.: Евр. 9, 13–14). И потому

Он Посредник нового завета, чтобы через смерть Его совершилось искупление тех, которые оказались преступниками в прежнем завете, и чтобы получили обетование призванные к вечному наследию (ср.: Евр. 9, 15). Дав нам Завет по требованию Своей правды и для нашего оправдания, Он Сам, однако, должен был подвергнуться смерти, ибо завещание получает силу только тогда, когда умрет написавший это завещание. Смерть претерпел Он также и для того, чтобы это завещание Его не было таким же, как первое, которое без крови не имело силы, ибо на него кропилась кровь телицы, а не Кровь Завещателя (см.: Исх. 24, 8; Евр. 9, 16–18).

Взяв чужую кровь (кровь тельцов и козлов), Моисей окропил народ, и скинию, и все сосуды ее, потому что все кровью по закону очищалось, и без кропления этой крови животных не было отпущения греха (ср.: Евр. 9, 19–22). Итак, если эти образы небесного, то есть прообразы этого таинства, Небесной Кровью очищаются, то не тем ли более само небесное должно было очищаться лучшей жертвой, чем те жертвы (ср.: Евр. 9, 23)?

Ибо не в рукотворное человеческое святилище, бывшее отображением истинного святилища, вошел Христос, но в самое небо, чтобы явиться пред Богом не за Себя, но за нас (ср.: Евр. 9, 24). И не для того, чтобы снова и снова приносить Себя, совершил Он жертву посредством Своей Крови, а не чужой, как ветхозаветный первосвященник, откуда явствует превосходство Его Жертвы перед ветхозаветными. Иначе надлежало бы Ему от начала мира, разумей: после преступления первой заповеди, снова часто умирать, теперь же однажды в кончине времен пострадал (ср.: Евр. 9, 25–26), чтобы принесением Себя в жертву искупить грех, который подвергал смерти как народ иудейский, так и всех язычников. Как положено людям однажды умереть за первый грех их, а после смерти им предстоит Суд, так и Христос однажды явился и принес Себя за грехи всех; вторично же явится уже не для того (ср.: Евр. 9, 27–28), чтобы умирать тогда за грехи, за которые однажды умер, но чтобы явиться в новом мире, где не будут иметь грехов с надеждой ожидающие от Него спасения.

 

Глава 10

Ибо закон есть тень, то есть все его земные обещания представляют собой только подобие будущих благ (ср.: Евр. 10, 1). Он не был самым образом вещей совершенным, поскольку был несовершенен. Подзаконные люди еще только ожидали совершенства; ибо если бы они были совершенны, то они не приносили бы одни и те же жертвы каждый год, которые никогда не могли приходящих с этими жертвами сделать совершенными. Ибо если бы они делали совершенными их, то прекратилось бы священство их (ср.: Евр. 10, 2), так как перестали бы приносить жертвы свои. И если бы свободна была от греха совесть их, то они однажды были бы очищены от нечистоты плотской. Но жертвами напоминание грехов ежегодно бывает у них, ибо не могла кровь тельцов и козлов уничтожать грехи (ср.: Евр. 10, 3–4).

Потому и Господь наш, когда входит в мир, говорит словами Давида: Жертв и приношений Ты не восхотел, тело уже уготовал Мне, чтобы принесением его в жертву упразднить ветхозаветные жертвоприношения. И потом прибавляет, говоря: Вот, Я уже пришел, чтобы совершить волю Твою, Боже (ср.: Пс. 39, 7–9; Евр. 10, 5–7). Но в словах: Иду совершить волю Твою – отменяет первое, чтобы второе постановить, так как тем самым Евангелием, которое упразднило приношение жертв, пожелал Он освятить нас посредством приношения тела Иисуса Христа, совершенного один раз (ср.: Евр. 10, 8-10). Между тем как всякий священник, поставленный среди народа, одни и те же жертвы часто приносил, которые никогда не могли снять и очистить грехи. Напротив, Сын, однажды за грехи наши принесши Себя в жертву, навсегда воссел одесную Бога, потом ожидая, доколе положатся враги Его (ср.: Пс. 109, 1; Евр. 10, 11–13). Ибо Он одним приношением Себя Самого в жертву сделал нас совершенными посредством крещения и освятил нас до кончины века (ср.: Евр. 10, 14).

Свидетельствует об этом освящении грехов в Новом Завете пророк Иеремия, говоря так: Дам законы Мои в сердца их, и в мыслях их напишу их, и грехов и беззаконий их уже не вспомяну более (ср.: Иер. 31, 33–34). Но где такое прощение обещал нам, то есть обещал отпустить грехи наши, там уже нет необходимости совершать приношения, предписанные законом, за грехи (ср.: Евр. 10, 18).

Итак, мы имеем, братия, дерзновение входить во святилище, которое есть вера наша, которое посредством Крови Его обновило нам этот путь веры, ибо и древние имели ее, но люди, бывшие потом, утратили ее, а в настоящее время Он опять возобновил ее в нас через завесу, то есть через плоть Свою; поскольку Он есть также и Первосвященник наш, ибо если Он умер за грехи наши, то Он для нас Первосвященник не над скинией временной, но над домом Божиим (ср.: Евр. 10, 19–21). Да приступаем к Нему с истинным сердцем, чтобы достигнуть нам совершенства в вере, которую Он насадил в нас, и да будет окропление над сердцами нашими, то есть да будут через Него омыты сердца наши, чтобы нам очиститься от совести лукавой, проявляющейся в помышлении зла, и омоем тело наше крещением освящения, будем держать в скорбях наших надежду, которая должна исполниться в свое время, и через постоянное исповедание будем стоять неуклонно и да не колеблемся, приходя в отчаяние по причине отдаленности исполнения того, что нам обещано, ибо верен Обещавший нам (ср.: Евр. 10, 22–23).

Из-за внешних гонений или внутренних скорбей да не оставляем друг друга без помощи, как есть такое обыкновение у некоторых, но будем утешать друг друга, особенно когда увидите приближение дня скорби или гонения (см.: Евр. 10, 24–25). Если же колеблемся и своевольно грешим после того, как получили это познание истины, данное нам через Христа, то уже не имеем жертвы лучшей, чем та, которую Христос принес за грехи. Но страшное наказание Суда и ярость огня пожрет врагов, которые были противниками себе самим и ближним (ср.: Евр. 10, 26–27). Ибо если те, которые преступали немощный закон Моисеев, бывший прообразом закона Христова, без всякого милосердия, по показанию двух или трех свидетелей, подвергались смерти, и не давалось места покаянию, то сколь более, думаем, худших будет достоен наказаний тот, кто попирает не закон Моисеев, но Сына Божия и Кровь Нового Завета Его простой считает, то есть такой же, как кровь телицы, кропившуюся на завете Моисеевом, между тем как Кровь Нового Завета безмерно превосходней той ветхозаветной, поскольку через нее мы освящены в крещении от греха и беззакония. Разве недостоин наказания тот, кто Духу благодати, вкропленной в нас, наносит оскорбление? Это те, кто Евангелие считают таким же, как закон Моисеев (ср.: Евр. 10, 28–29).

После того, устрашив их свидетельством из пророка: Судит Господь народ Свой (ср.: Втор. 32, 35–36; Пс. 134, 14), апостол возвращается к напоминанию им той первой радости, которая была у них вслед за обращением их в христианство (см.: Евр. 10, 30–31). Вспомните, – говорит, – прежние дни, в которые вы, быв крещены, многие страдания и подвиги выдержали — то грехи ваши (ср.: Евр. 10, 32).

То поношения, то скорби терпели (ср.: Евр. 10, 33). Это указывает на то, что закон заставлял их открывать свои грехи над жертвами их, а позор от людей побуждал не открывать своих грехов. Это те самые скорби, которые вы имели при объявлении своих грехов, и те поношения, которые препятствовали вам открывать свои грехи. Итак, те угрызения совести, которые вы предпочитали и которые доставляли вам столь великую скорбь и столь сильные страдания, теперь принесены вами в жертву с благоговением и скромностью в крещении водами вместе с очищением, вами полученным. А также были вы во дни преследования вас и зрелищем переселения и, сделавшись общниками также и труждающихся, и вы труждались. И даже до этого времени узникам сострадали вы и расхищение имений ваших не оплакивали, но, напротив, радовались в душе, поскольку знали и надеялись, что лучшие блага вам уготованы на небе вместо того худшего и тленного, которое отнято у вас (ср.: Евр. 10, 34).

Итак, смотрите, не лишайте себя той уверенности, которую, как думаю я, вы усвоили себе, ибо вы знаете, что за нее предстоит великое мздовоздаяние (см.: Евр. 10, 35). В терпении подобает вам творить волю Божию, чтобы получить эти обещанные вам дары (см.: Евр. 10, 36). Не падайте же духом, ибо еще мало времени, и Грядущий придет во Втором пришествии, Тот, Кто приходил в первом пришествии (ср.: Евр. 10, 37). Ведь праведник бывает жив тогда, когда в нем обретается вера и терпение, если же кто колеблется и мучится сомнением оттого, что не приходит Мздовоздаятель, то не будет угоден он душе моей и в тот день (ср.: Авв. 2, 3–4; Евр. 10, 38). Мы же не пребываем в сомнении, которое вредит совершению подвига нашего и нас к погибели ведет, но в вере, которой совершаем приобретение души нашей и которая возвышает нас над всем (ср.: Евр. 10, 39).

 

Глава 11

Но вера наша не погибнет от отчаяния, ибо она утверждается на истинной надежде. Есть также и свидетели, удостоверяющие в ней. Это люди древнего времени, в которых она открывалась, хотя ее и не видно было у живших в среднее время, между древним и новым. Есть и доказательство того, что она открывает невидимое. Какое же это доказательство? Свидетельство о древних, то есть удостоверение Писания о вере, что именно ей свидетельствованы древние отцы (см.: Евр. 11, 1–3).

Итак, апостол начал говорить не о той только вере, которая преемственно процветала у прежних отцов и отринута была евреями, но также и о той, которая существует от начала мира до настоящего времени и дошла до самих евреев. Почему, – говорит, – вы отступаете от этой веры? Ведь без нее, как вы знаете, и мир никогда не существовал, если он создан не на ваших глазах, но по вере словам Моисея или по преданию его предшественников вы понимаете, что Бог создал мир словом Своим, так что все это видимое произошло от того невидимого (ср.: Евр. 11, 3), то есть или из ничего создано, или все это видимое сотворено Невидимым Богом.

Верой лучшую приносил жертву Авель, нежели Каин (ср.: Евр. 11, 4), который принес плохо выбранное, потому что вера Авеля и неверие Каина отпечатлелись в дарах их. Ведь если бы Авель не верил в мздовоздаяние, он не избрал бы и не принес бы лучших жертв, так как он видел брата своего, что он отовсюду набрал плохих колосьев с нерадением и, принеся их, положил на жертвенник. Итак, ради этой веры Авель получил свидетельство относительно себя, что он праведен, но не от человека получил он это удостоверение, а от Бога, Который дал свидетельство дарам его, так что даже и до настоящего времени он говорит ею, то есть свидетельствуются жертвой (см.: Быт. 4, 4–5).

Верою Енох перенесен был и не вкусил смерти (ср.: Евр. 11, 5). Ведь если бы он не веровал, что исполнение заповеди могло впоследствии ввести его туда, откуда изгнан был Адам за преступление заповеди, то он не стал бы стараться о том, чтобы угодить Богу в продолжение трехсот лет до своего переселения (см.: Быт. 5, 21–24). А без веры, то есть если человек не верует, что существует истинный Бог и что Он для ищущих Его Мздовоздаятелем бывает (ср.: Евр. 11, 6), то не станет человек добровольно стараться о том, чтобы угодить Ему и искать Его.

Верою Ной, получив откровение о том, что еще не было видимо (Евр. 11, 7), то есть о событиях, которые случились через сто и двадцать лет после получения им откровения, и по страху своему перед угрозой об отдаленных наказаниях, предстоявших людям за их нечестие и неверие, приготовил себе ковчег с великим трудом для спасения дома своего (ср.: Евр. 11, 7). Верой осужден мир, который не поверил, и та же вера сделала Ноя наследником обетования (см.: Быт. 6, 8). Верою, повинуясь Богу, Авраам оставил отца и семейство свое, чтобы идти не в собственное владение, но в наследие, ему уготованное (ср.: Евр. 11, 8). Верою поддерживаемый, переселился он навсегда и обитал в месте обетования, как пришелец в чужом владении, в шатрах поселившись там с Исааком и Иаковом, сонаследниками обетования того (ср.: Быт. 12, 1; Евр. 11, 9). Из наследия обещанного, которого они тогда еще не получили, явствовало, что они ожидали того града, имеющего твердые основания, художник и строитель которого есть Бог (ср.: Евр. 11, 10). Верою и сама Сарра силу к восприятию семени получила, а не по времени возраста, уже бесплодная, родила (ср.: Евр. 11, 11), то есть силу и молодость восприняла, которые требуются для зачатия и рождения. А это все совершилось с ней потому, что она, живя среди язычников-хананеев, верным почитала Того, Кто обещал ей дать это (см.: Быт. 17, 19).

По вере умерли все они, не получив исполнения обетовании, но из отдаленных времен их усматривали (ср.: Евр. 11, 13), то есть хотя они уже до исполнения обетования были в той земле, но очевидно еще не обладали ей, как и Авраам сказал сынам аморреев: Странник и пришелец я у вас (ср.: Быт. 23, 4). Ибо те, кто это говорили, находясь в наследии своем, являли тем самым, что они другого отечества ищут, но не в Харане или среди собственного своего отечества в Халдее, откуда вышел Авраам (ср.: Евр. 11, 14). И если бы они стремились к тому именно отечеству, из которого вышли, и о нем вспоминали, то имели бы в течение долгой жизни своей время возвратиться (ср.: Евр. 11, 15). Если же не возвратились, хотя и могли бы, если бы пожелали, то этим самым ясно показали, что гораздо лучшего желали, то есть небесного, потому не стыдится Бог называться Богом их (ср.: Евр. 11, 16).

Верою искушаем был Авраам и в жертву принес Исаака (ср.: Быт. 22, 10), которого по обетованию он получил, чтобы в нем названо было ему семя (ср.: Быт. 21, 12). Но Авраам нимало не усомнился в том, что если и умертвит Исаака, все же будет ему наречено в нем семя. Он думал и помышлял в душе своей, что и из мертвых воскресить силен Бог, откуда его и в притчу получал, то есть чтобы в нем научились воскресению мертвых, чтобы в нем познал сынов духа, которые были у него (ср.: Евр. 11, 17–19). Верою в будущее благословил Исаак сына своего Иакова и потом Исава (Евр. 11, 20), то есть спустя много веков исполнилось благословение того и другого (см.: Быт. 27, 27).

Так и Иаков верой благословил каждого сына Иосифова, хотя они были уже благословлены в земле Египетской, но после многих лет совершилось, наконец, благословение их в наследии их; однако он поклонился краю жезла своего (ср.: Евр. 11, 21), поскольку веровал, что его сын Иосиф действительно похоронит его в могилах отцов своих (см.: Быт. 47, 29–31; 48, 15). Верою Иосиф, умирая, напоминал, и прочее (ср.: Евр. 11, 22), то есть при смерти своей он верил тому, что его братья выйдут из земли Египетской (см.: Быт. 50, 24). Верою Моисея после рождения скрывали три месяца родители его, и не убоялись угроз царя (ср.: Евр. 11, 23), скрывая его в течение тех трех месяцев (см.: Исх. 2, 2). Верою Моисей, возросши, отказался называться сыном дочери фараоновой (ср.: Евр. 11, 24), ведь если бы он не верил в обетование Авраама, то не стал бы с презрением отрекаться от греха и не предпочел бы участвовать в страдании народа Божия. Перед египетскими богатствами, которые могли достаться ему, предпочел он ревность о Христе, о Котором и сам написал. И так как он с надеждой взирал на мздовоздаяние, то оставил Египет и ушел, не убоявшись гнева царского (ср.: Евр. 11, 26–27) и того, чтобы не нашли его. Бог, являвшийся ему не внешним образом, был как бы видим для него, как это и открывается в терпении его.

Верою совершил он Пасху и пролитие крови (Евр. 11, 28), то есть прежде заклания агнца он веровал, что первенцы египетские будут умерщвлены из-за него и евреи спасутся через него (см.: Исх. 12, 11). Верою перешли они Чермноеморе (Евр. 11, 29), ибо народ веровал, что, войдя в море, он, как по сухой земле, пройдет посредине его. Напротив, египтяне, войдя в него без веры, нашли в середине его воздаяние за свои прегрешения (см.: Исх. 14, 22–29).

Верою Иисуса и народа пали стены города Иерихона, ибо с верой обходили его семь раз (ср.: Евр. 11, 30) мирно и без сражения, и при звуке голоса веры разрушились башни и укрепления его в седьмой день (см.: Нав. 6, 19–20). Верою Раав блудница не погибла (ср.: Евр. 11, 31), но слава о чудесах, совершившихся в Египте и в пустыне, привела ее к вере, что евреи действительно овладеют землей Ханаанской, как сказал Бог Аврааму. Если же апостол упомянул о соглядатаях, которые были приняты ею с миром, то желал этим показать, что в чистоте и непорочности вышли от нее, ибо не для блуда входили к ней (см.: Нав. 2, 1; 6, 16, 24).

Но чтобы не перечислять отдельно и подробно всех дел веры ветхозаветных праведников, он потом только кратко указывает на них. И что еще, – говорит, – скажу? Ведь недостанет мне времени повествовать о Гедеоне (ср.: Евр. 11, 32), то есть о вере Гедеона, с тремястами мужей поразившего десять тысяч мадианитян (см.: Суд. 7, 1, 7), и Вараке, верой своей победившего войско Сисара (см.: Суд. 4, 7), и Самсоне, который, благодаря своей вере, избил ослиной челюстью тысячу человек (см.: Суд. 15, 15), и Иеффае, который своей верой разрушил двадцать два города аммонитских (см.: Суд. 11, 33), и Давиде, который, благодаря своей вере, поразил Голиафа (см.: 1 Цар. 17, 4), и Самуиле, который своей верой победил филистимлян (см.: 1 Цар. 7, 10), и о других пророках, которые через веру побеждали царства (ср.: Евр. 11, 33) пророчеством, а не мечом (см.: Дан. 3, 27), и совершали правду посредством наказаний, которые они наводили на нечестивых (см.: 3 Цар. 18, 40; 21, 19 и др.), и получали обетования, как Илия, восхищенный на небо (см.: 4 Цар. 2, 11), и заграждали уста львов, как Даниил (см.: Дан. 6, 22).

Угашали силу огня Анания и его сотоварищи (см.: Дан. 3, 23), избегали острия меча те, кого халдеи с мудрецами вавилонскими старались истребить (см.: Дан. 3, 1), также Урия (см.: Иер. 26, 23), и Илия (см.: 3 Цар. 19, 3), и пророки; укреплялись от немощи, как царь Езекия (см.: 4 Цар. 20, 1; Ис. 38, 1) и Елисей; были крепки на войне, как Авраам, Лот, Моисей, Иисус; прогоняли полки чужих (Евр. 11, 34) Самсон, Варак, Давид и прочие, упомянутые выше. Получали жены после воскресения мертвецов своих (ср.: Евр. 11, 35): Силомея и сарептянка от Илии и его ученика (см.: 3 Цар. 17, 17, 22; 4 Цар. 4, 17). Другие же, предаваемые на смерть, презирали жизнь свою, как семь братьев Маккавеев вместе со своей матерью (см.: 2 Мак. 6, 1; 7, 1), и хотя они не совершили того, что совершали общники их по вере, но ожидали и желали смерти, веруя, что они удостоятся получить лучшее воскресение.

Другие же поруганиям и побоям (ср.: Евр. 11, 36) подвергались, как Елисей (см.: 4 Цар. 2, 23), темницам и узам, как Иеремия и Михей (см.: Иер. 20, 2; 33, 1; 3 Цар. 22, 26–27), были побиваемы камнями (ср.: Евр. 11, 37), как Моисей и Навуфей (см.: 3 Цар. 21, 13), рассекаемы, как Захария и Исаия, искушаемы разнообразно, как Иов (см.: Иов. 1, 1, 12), от меча умирали, как Михей, Урия, Иоанн (см.: Иер. 26, 23; 3 Цар. 19, 10; Мф. 14, 10), скитались в милотях и козьих кожах, как Илия и Елисей (см.: 4 Цар. 2, 8, 13, 14), терпя недостатки, скорби, озлобления. Которых недостоин был мир, – пророки, которых скрыл от преследования Иезавели Авдий и кормил, – в пустынях скитавшиеся, в горах, и пещерах, и ущелиях земли (ср.: Евр. 11, 38), то есть когда слава скрывавшихся дошла до слуха Иезавели и она стала искать их, тогда Авдий заставил их удалиться и скрываться в других местах (см.: 3 Цар. 18, 4). И эти великие скорби свидетельствуют о всех них, что они пребывали в вере, так как не получали обетовании своих (ср.: Евр. 11, 39) при своей жизни. Мы же хотя и позднее их подверглись испытаниям, однако и к нам относились прежние обетования, чтобы не без нас они достигли совершенства (ср.: Евр. 11, 40), что кто подвизался прежде, тот и награду получит прежде, но один день назначен для мздовоздаяния за все скорби, которые терпели и терпят люди.

 

Глава 12

Потому и мы, которые такое имеем вокруг нас, как бы собравшееся, облако, множество свидетелей бремени нашего, то есть предстоящее нам облако скорбей и бед, которые приведут к совершенству очень многих, имеющих надежду во Христе и умирающих за Него, сложим с себя все, чтобы не оказаться нам медлительными в борьбе с грехами, которые всегда готовы ввести нас в преступление, и с терпением да устремимся к предлежащему нам подвигу (ср.: Евр. 12, 1), приготовленному не от одних только гонителей, но и от самого диавола.

Да взираем не на людей, так как из них один достиг известной степени совершенства, другой не достиг, но да взираем на виновника веры Иисуса Христа (ср.: Евр. 12, 2), Который сделался вождем и совершителем веры нашей, ибо на Иордане Он вел борьбу с врагом, начатую в пустыне (см.: Мф. 4, 1), и окончил ее в Иерусалиме на Кресте, воздвигнутом на Голгофе преследователями. Итак, будем подражать Ему и терпеть за Него гонения, как и Сам Он пострадал, поскольку радость имел о нас и претерпел муки Креста от распинателей, пренебрег посрамлением и потом воссел одесную престола Божия.

Итак, поразмыслите о Том, Кто ради Своей любви к нам столько претерпел от грешников (ср.: Евр. 12, 3) – не от тех, которым Сам Он был противником, но от тех, которые по неверию своему стали противниками для душ своих, чтобы вам не изнемочь в скорбях ваших и не ослабеть душами вашими во время искушений. Ибо хотя вы доселе и имели преследования, однако еще не подверглись убиению; хотя вы противоборствовали в меньшем подвиге, однако до сих пор вы еще не до подвига крови против греха подвизались (ср.: Евр. 12, 4). Это сказал он потому, что они были преданы миру и закону, обрезывались и продолжали исполнять предписания закона. Приводит им в пример притчу из Премудрости Соломоновой, говоря: Сын мой! Не пренебрегай научения Господня и не унывай, ибо кого любит Господь, того наказывает (ср.: Притч. 3, 11–12; Евр. 12, 5–6). Итак, когда вы подвергаетесь наказанию, терпите, поскольку как сынов принимает вас Бог после покаяния, которое вызывается в вас этим наказанием. Ибо какой есть сын такой, которого не наказывае отец его (ср.: Евр. 12, 7).

Если же без наказания Его остаетесь, которого причастниками сделались все и стали благоугодны Ему, то следовательно по делам своим вы незаконные дети, а не сыны (ср.: Евр. 12, 8). Но если благодаря наказанию отцов наших мы боялись их, то сколь более должны мы пребывать в повиновении, благодаря научению отцов духовных, чтобы жить (ср.: Евр. 12, 9)? Это потому, – говорит, – что отцы наши на малое время по своему произволению наказывали нас (ср.: Евр. 12, 10), ибо они укрепляли нас и увещевали касательно того, что было для нас вредно. Бог же действует в нас на пользу будущих времен, чтобы сделать нас причастниками Его богатств. Ведь всякое наказание на время кажется не радостью, но печалью, после же плод благ доставляет наученным (ср.: Евр. 12, 11), и пользу получают от него, и вознаграждением их служит правда. Сказал это апостол для доказательства того, что хотя они и через научение его преуспевают, однако не иначе, как при праведном мздовоздаянии им и благодати.

А опустившиеся руки и расслабевшие колени расправьте (ср.: Ис. 35, 3), то есть стези ног ваших во время гонений на вас со стороны преследователей да не будут кривы, чтобы хромое, то есть тот, кто согрешает из-за отрицания веры, не падало (ср.: Притч. 4, 26) и не радовало грех, но исцелялось (ср.: Евр. 12, 12–13), чтобы через исцеление его грех подвергся бы болезни. Мира достигайте со всеми в святости души вашей, без которой, как я выше написал вам, никто не может узреть Господа (ср.: Евр. 12, 14). Наблюдайте, чтобы кто из вас не лишился благодати Божией (Евр. 12, 15), которая излилась на нас через Евангелие Господа нашего. И чтобы какой-либо корень горечи, вверх возросши, то есть какая-либо еретическая секта, не причинил вам вреда, и чтобы многие не погибли из-за него.

Да не будет кто из вас блудным и скверным, как Исав, который за одну снедь продал первородство свое (ср.: Быт. 25, 33; Евр. 12, 16). Но если для него была заперта дверь, то для нас она открыта. Знаете, что хотя и желал он унаследовать благословение, но был отвержен, ибо не обрел места покаянию (ср.: Евр. 12, 17). Раскаяние Исава и слезы его были не к тому направлены, чтобы стать праведным более, чем брат его, но к тому, чтобы получить власть над братом своим. Потому, хотя со многими слезами домогался благословения отца в первородстве, однако оно не было дано ему. Не оправдания искал он, как сказал, но преимуществ первородства. Ведь если бы он просил о том, чтобы быть больше брата своего в Царстве Небесном, то, конечно, ему в этом не было бы отказано. Но как он пренебрег полезным для души своей и просил более тучной земли, чем была у брата его, то и не получил оправдания, которого он совсем не просил, и был лишен того, что предвосхитил у него Иаков по вере своей (см.: Быт. 27, 34).

Не приступили, – говорит, – вы к осязаемой горе, которая огнем пылала (ср.: Евр. 12, 18) – не к той, на которой был дым, мрак, буря и прочее, что совершилось на горе Синай (см.: Исх. 19, 16; Втор. 33, 2). Но так как народ не мог стерпеть того, что заповедано было, то просил, чтобы не продолжалось к нему слово (см.: Исх. 20, 18–19; Втор. 18, 16; ср.: Евр. 12, 19–20). И столь страшно было видение, что даже Моисей, названный богом для них (см.: Исх. 4, 16; 7, 1), так и сказал: Я в страхе и трепете (ср.: Втор. 9, 19; Евр. 12, 21). Но вы приступили к Иерусалиму небесному, и к собранию многих тысяч ангелов (ср.: Евр. 12, 22). И к церкви, которая на небесах, где вы написаны, – в ней находятся первенцы, то есть первые и главные, и духи праведников, то есть древних отцов ваших, достигших совершенства (ср.: Евр. 12, 23). И к завету не Моисееву, но тому новому, которого Посредник – Иисус (ср.: Евр. 12, 24), ставший Ходатаем между нами и Богом. И к окроплению Крови Его, лучше говорящему, нежели Авель — ставит им на вид превосходство крестной смерти Христовой перед столь прославленной у них кончиной Авеля.

Смотрите, не соблазняйтесь еретическими сектами и не отрекитесь от этого Говорящего (ср.: Евр. 12, 25). Ибо если те не могли избежать Того, Кто на земле давал закон, но отказались и просили, чтобы Он говорил через Моисея, то много более мы будем повинны осуждению, если отвратимся от Говорящего с небес. Разумеет или глас с неба, бывший на реке Иордан: Сей Сын возлюбленный (ср.: Мф. 3, 17), или же Того, Кто говорил с апостолом на пути в Дамаск (см.: Деян. 9, 4). Чей глас, – говорит, – поколебал землю горы Синайской, ныне же обещал, говоря: еще во второй раз поколеблю не только землю, но и небо (ср.: Агг. 2, 7; Евр. 12, 26). То же самое высказывается в изречении Господа нашего, Говорящего: Силы небесные поколеблются (Мф. 24, 29). А выражение еще раз – означает изменение колеблемого (Евр. 12, 27), ибо оно изменится и отменится. Изменятся же и прейдут не небо и земля, но движения тех светил, которые через отклонение производят зиму, а через поднятие рождают лето.

Непоколебимое, – говорит, – царство приемлем (ср.: Евр. 12, 28). Если рай, который не преходит, обетован был праведникам, то, следовательно, не преходит и земля, чтобы с уничтожением земли не уничтожился и рай, который непреходящ. А если земля не преходит, хотя и подвергнется уничтожению все, что произвела земля после преступления заповеди, если так это будет, то, следовательно, и небеса не прейдут, хотя и не останутся неизменными течение дня и ночи и времена лета и зимы. Потому твердо да содержим благодать, через которую служим, да содержим именно Евангелие благодати, чтобы через него служить нам для благоугождения Богу. Ибо Бог и есть в огне пылающий и истребляющий силы огня, разумей: страшные угрозы ваших гонителей (ср.: Евр. 12, 29).

 

Глава 13

Честен брак и брачное ложе нескверно (ср.: Евр. 13, 4). Отсюда можешь удостовериться в справедливости вышесказанного о том, что они были преданы мирскому и подзаконному, так как почитали порочным даже и освященное сожитие, которое было по закону Моисееву. Вспоминайте, – говорит, – предстоятелей ваших, то есть сотоварищей апостола Павла, апостолов, которые посеяли в вас слово Божие. Взирая на жизнь и на исход жительства их, подражайте вере их в Иисуса Христа (ср.: Евр. 13, 7).

Если вчера и сегодня будете пребывать в Нем, то и во веки веков пребудете в Нем (ср.: Евр. 13, 8). Учениями различными и сектами чуждого голоса, то есть учениями священников и их десятинами, не увлекайтесь, ибо хорошо благодатью укреплять сердце наше (ср.: Евр. 13, 9), то есть утверждаться на новом Евангелии, а не на различении священнических яств, которые не принесли никакой пользы проводившим такую жизнь, то есть соблюдавшие эти установления о пище не получали через это очищения и жизни вечной.

Мы имеем жертвенник, превосходящий их уставы, от которого вкушать не имеют власти не только простые иудеи, но даже и левиты, которые скинии служат (ср.: Евр. 13, 10). Но как тела тех животных, кровь которых вносил первосвященник за грех во Святое святых для очищения, сжигались вне стана, так и Иисус Христос, чтобы освятить Своею Кровью народ Свой, изволил пострадать вне врат города (ср.: Лев. 14, 12; Мф. 27, 32). Тела животных было прообразом Господа нашего, а Господь есть образец для нас, так что и мы должны выйти из стана, выйти и сделаться благовестниками учения Его и носить поругание Его (ср.: Евр. 13, 11–13).

Благотворения же и общения не забывайте, ибо такими жертвами благоугождается Бог (ср.: Евр. 13, 16), а не теми, что в храме том приносились. Повинуйтесь наставникам вашим и подчиняйтесь им (ср.: Евр. 13, 17), то есть отложите подзаконные дела и совершайте дела Христовы. Ибо они отчет и ответ должны будут отдать Богу, если соблазнят вас. Повинуйтесь же им, чтобы они отдавали этот ответ с радостью, а не с удрученным духом и воздыхая.

Мы вполне уверены в том, что добрую совесть имеете вы, то есть доброе намерение во всем (ср.: Евр. 13, 18). Во всем, что касается нас, мы хорошо должны поступать. Особенно же умоляю вас делать это для того, чтобы вы этим споспешествовали нам скорее придти к вам (ср.: Евр. 13, 19). Бог же мира, воздвигший из мертвых Пастыря Великого овец Кровию завета, относящегося не к тому, что прешло, но к тому, что пребывает во веки веков, а это есть Иисус Христос Господь наш, да усовершит вас, освободив от закона вашего, во всех делах добрых, чтобы вы творили во всем Его волю, а не бессильные уставы закона (ср.: Евр. 13, 20–21). Итак, прошу вас, братия, примите слухом своим эти слова утешения (ср.: Евр. 13, 22), ибо я написал и доказал вам, что все прежнее, чем вы хвалитесь, суть только следы и тени проповеданного у вас Христом. В кратких словах я написал вам по силам вашим. Если бы вы были в состоянии усвоить, то я написал бы вам больше этого. Впрочем, если бы вы были совершенны, то ни в чем этом не имели бы нужды.