ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Глава 13

Медовый месяц плохо отпечатался в моей памяти. Пожалуй, это был самый беззаботный отрезок жизни - не считая детских лет.  Мне не требовалось бежать ни в школу, ни на работу, ни в институт. Саид старался оградить меня от всех проблем и исполнял любые желания. Он только смеялся, когда я пыталась выяснить что-то про его бизнес или узнать цену той или иной вещи. Даже стоимость квартиры оставалась для меня загадкой. "Это не твоя проблема, хабиби" - говорил муж в таких случаях, и настаивать было бесполезно. Я чувствовала себя беззаботным котенком, но это скорее нравилось, чем раздражало.

Впервые в жизни кто-то, кроме мамы,  действительно взял за меня ответственность и любил меня, не требуя ничего взамен. Единственное ограничение касалось одежды - почти каждый раз, когда мы собирались куда-то выйти из дома, он просил меня переодеться. Саид не одобрял ничего короткого, открытого, прозрачного или обтягивающего. Он не требовал носить платок, не возражал против макияжа и соглашался, что одежда должна быть красивой - лишь бы она скрывала, а не подчеркивала фигуру. Я смирилась, поняв, что это единственная и неизбежная ложка дегтя в безбрежном океане счастья. К тому же, соблюдая этот дресс-код, я ничем не выделялась из толпы - почти все окружающие меня девушки одевались также и даже еще строже, а Саид всегда просил меня в очень мягких выражениях, объясняя, что он "ревнивый, как все египтяне" и не хочет, чтобы другие мужчины обращали внимание на мое тело.

Проводив маму, мы приехали в отель, и я сразу заснула. На следующий день расставание уже не казалось мне таким трагичным. Светило солнце, и Саид был в хорошем настроении, которое скоро передалось мне. Напевая, я разложила вещи и отправилась с мужем осматривать город.

В Каире мы провели три дня, и я увидела не только пирамиды, но и вечернее шоу около них. В первый день мы присоединились к русскоговорящему гиду - знакомому Саида, проводящему экскурсию для небольшой группы туристов. В основном он водил и возил нас по музеям и дорогим районам вдоль реки, но однажды мы каким-то образом оказались в бедном квартале, и я поразилась царившей там  нищете. Район напоминал большую помойку. По улицам бегало множество детей, которые явно недоедали, и у них не было теплой одежды. Они роились около нас, словно пчелы, и выпрашивали милостыню. Еле сдерживая слезы, я выпотрошила весь свой кошелек (муж оставил мне деньги, хотя обычно покупал все сам). Дети не отставали, тогда Саид что-то резко сказал им по-арабски и утащил  меня за руку вслед за гидом и остальной группой.  Местное население проводило нас удивленными взглядами.

- Тебе что, совсем их не жалко? - спросила я.

- Жалко. Хабиби, мы помогаем бедным, платим закят.

- Это милостыня?

- Да. В Рамадан мы покупаем мясо и раздаем бедным. Но для многих просить деньги - это бизнес.

- Они же совсем маленькие!

- Значит, это бизнес их родителей, - пожал плечами Саид. - Так нельзя. Не нужно это поддерживать.

- Поощрять, - механически поправила я. - В Москве тоже говорят, что нельзя давать деньги попрошайкам. Но этих детей ужасно жалко. Они не заслужили такую судьбу.

- Все от Бога. Есть богатые, и есть бедные. Так было и будет всегда. Если человек не хочет быть бедным - он должен работать, а не просить  денег.

Мы пошли дальше, но мысли об этих детях не шли у меня из головы. Я часто читала и слышала от разных людей, что Египет - очень неблагополучная страна, но в тот день впервые столкнулась с нищетой лицом к лицу. Я вспоминала худенькие лица маленьких оборванцев, их грязную и потрепанную одежду, разбросанный вокруг мусор и убогие хибарки, где они жили. Впечатления оказались такими яркими, что даже знаменитые пирамиды Гизы не могли их затмить.

На корабле, как и предсказывал Саид, оказалось совсем немного отдыхающих.  Несколько состоятельных египетских пар с шумными детьми, еще несколько молодоженов - жена одного араба оказалась англичанкой, и всю дорогу я общалась только с ней. Других иностранцев не было. Мы плыли по Нилу, каждый день останавливаясь в новом городе. Вечерами собирались в ресторане - мужчины обычно курили кальян и разговаривали между собой, а женщины с детьми сидели в другой части зала. Не будь среди туристок этой англичанки, я бы свихнулась со скуки.

Луксор стоил того, чтобы его посетить. Я почувствовала, что нахожусь в центре могущественной и древней цивилизации. Карнакский храм и храм Хатшепсут, колосы Мемнона и Долина Царей - я бесконечно щелкала фотоаппаратом и жалела, что у нас так мало времени.

Люди на юге казались совершенно другими, чем в Александрии. Более чернокожие (почти как негры), мужчины поголовно носили галабеи, а женщины - черные платья и паранджу. Мне показалась, что жизнь тут текла намного более  размеренно и традиционно. Саид напугал меня, сообщив, что у них до сих пор распространена кровная месть - я не поняла, шутка это или нет. Еще он шепнул мне по секрету, что жителей юга Египта называют Эс-Cаиди, и остальные египтяне относятся к ним примерно так, как русские к чукчам.

Асуан - оказалось, что и он когда-то был столицей Египта, - произвел на меня странное впечатление. С одной стороны - пески Ливийской пустыни, с другой - зеленые сады, а посередине Нил. Мы посетили Асуанскую плотину, на этом экскурсия закончилась.  Пообедав, мы отправились в аэропорт на обратный рейс в Александрию.

С мамой я переписывалась ежедневно. Она начала осваивать компьютер и не без труда, но все же писала мне электронные письма. Я в свою очередь подробно рассказывала о каждом дне нашего путешествия.

Медовая неделя закончилась, и прекрасным мартовским днем мы вернулись в Александрию. Саид переоделся, принял душ и сразу уехал на работу, предупредив, что будет поздно. Я осталась одна в своей новой квартире. Долго бродила по комнатам, выходила на балкон и пыталась почувствовать себя хозяйкой. Получалось с трудом. Распаковав чемоданы и сделав уборку, я решила сходить в магазин.  Мне смутно помнилось, что в квартале отсюда есть большой супермаркет. На выходе из дома я поздоровалась с консьержем, который ответил удивленным взглядом. "Ничего, пусть привыкает", - усмехнулась я про себя. Память не подвела - магазин Фатхалла действительно оказался совсем рядом. Я взяла у входа тележку и отправилась бродить по почти пустому залу. На всех товарах были этикетки на английском и ценники с обычными (не арабскими) цифрами, так что никаких сложностей у меня не возникло. Я набрала столько продуктов, что сомневалась, смогу ли донести все это до дома, и хватит ли мне денег. Кассир пробивал мои покупки очень медленно и при каждой возможности поднимал на меня глаза. Я улыбнулась ему, но тут же пожалела об этом - похоже, он принял мою улыбку за желание пообщаться, и начал о чем-то спрашивать. Я разводила руками и быстро складывала свои покупки в сумку, мечтая поскорее отделаться от навязчивого кассира. Наконец он пробил последний товар - путаясь в незнакомых купюрах, я быстро расплатилась и почти выбежала на улицу, не ощущая тяжести сумок. Остаток дня я провела в интернете, отвечая на сообщения и письма друзей. Саид пришел только после двенадцати.

- Я тебя заждалась. Как ты?

- Все в порядке, хабиби. Просто много дел после отпуска. Как прошел твой день?

- Хорошо. Убралась, сходила в магазин и приготовила тебе ужин. Мой руки, и я буду тебя кормить.

- Ты была в магазине?- удивился Саид. - Почему мне не позвонила?

- Зачем? - в свою очередь, поразилась я.

- Хабиби, - Саид усадил меня на диван рядом с собой. - Можешь мне говорить, если выходишь из дома? Просто чтобы я знал. У нас так принято. Я не хочу держать тебя в квартире, но ты моя жена и я хочу знать, где ты.

- Саид, я была в магазине за углом. Это вообще не стоит разговоров. Как, по-твоему, я буду покупать продукты?

- Покупай, я не против. Но позвонить же несложно?

- А если ты занят и не берешь трубку?

- Ничего страшного, значит, я тебе перезвоню.

Я помолчала.

- Хорошо. Раз тебе это так важно. Только я, хоть убей, не вижу смысла.

- Ты обиделась? Не надо. Я же переживаю за тебя. А что ты приготовила?

- Пошли.

Через несколько минут я выложила перед Саидом свою фирменную курицу с чесноком и специями, запеченный картофель, салат из свежих овощей и рулет из лаваша с рыбными консервами. Он выжидательно посмотрел на меня.

- А рис? Или макароны?

- Зачем? На гарнир есть картошка.

- Картошка это как салат.

- Но это картошка!

- Хабиби, - вздохнул Саид. - Смотри. Если ты готовишь что-то с мясом, курицей или рыбой, то обязательно должен быть рис.

- Что, каждый день? - ужаснулась я.

- Да. А что здесь такого? Иногда мы едим рис два или три раза в день.

- Но… но… - беспомощно прошептала я, - у нас на гарнир обычно идет картошка или макароны.

Саид обнял меня за плечи.

 - Не переживай, хабиби. Ты только учишься. Я попрошу мать или сестер, они покажут тебе, как готовить рис. Мы кушаем его… ну, примерно 5-6 раз в неделю, и 1-2 раза можно макароны.

- Хорошо. Сейчас я быстро  поставлю воду и...

- Не надо. Хлеб есть? Я поем с хлебом. Кстати, вечером мы часто кушаем что-то легкое - омлет, сыр, баклажаны, хлеб. - Глядя на мое вытянувшееся лицо, Саид улыбнулся. - Не надо так переживать. Это что, смертельно? Скоро ты всему научишься.

- Просто я старалась. Думала, тебе понравится.

- Мне нравится. Очень вкусно, - Саид наконец принялся за еду. - Ты молодец. А можно воду?

Я молча принесла из холодильника бутылку.

- Ты без проблем все купила? Денег хватило?

- Да. Только кассир начал что-то мне говорить, но я не поняла. Расплатилась, забрала  пакеты и ушла.

- Наверное, ему просто было интересно, кто ты и откуда.

- Вот. Я просто улыбнулась из вежливости, а он начал что-то спрашивать.

- Не надо улыбаться, хабиби. У нас этого не понимают.

- Но что мне, так и стоять с каменным лицом?

- Да, именно с каменным. - Саид вздохнул и отложил вилку. - Иди сюда. Мне надо тебе кое-что объяснить. Аня, здесь не Америка и не Европа. Даже не Россия.  У вас улыбаться всем - это естественно, и это просто вежливость. В Египте есть четкие правила поведения, особенно для женщины и особенно, что касается отношений с мужчиной. Разговаривать с незнакомой девушкой неприлично, если для этого нет серьезной причины. А девушке неприлично улыбаться или показывать любым способом, что она хочет общаться. Каменное лицо, как ты говоришь - это очень нормально и намного больше подходит для девушки, чем улыбка. Поэтому лучше быть очень серьезной. Если тебя назовут невежливой - это лучше, чем если тебя назовут девушкой легкого поведения.

- То есть лучше недосолить, чем переперчить, - задумчиво протянула я.

- Что? При чем тут соль?

- Не обращай внимания. У нас так говорят.

- Раньше ты все время была со мной, и поэтому никто не пытался с тобой заговорить. Но если ты ходишь одна, то лучше делай очень серьезное лицо. Девушки могут тебя о чем-то спросить - это нормально. Просто говори, что ты не понимаешь. Женщинам можно улыбнуться. А мужчинам - ни в коем случае. Они неправильно поймут. У нас такое воспитание.

- Я постараюсь, - тихо сказала я. - По-моему, мне все-таки нужно учить арабский.

- Учи, - пожал плечами Саид, - я не против. Но дело не в языке, а в правилах поведения. Знаю, сейчас тебе это кажется странным. Но для египтянок это естественно, как и ношение платка. Ты тоже привыкнешь.

В первые недели меня ожидало еще много сюрпризов. Неделя у арабов начиналась с воскресенья, а выходными были пятница и суббота. Банки работали только до двух часов, а магазины до глубокой ночи. Пять раз в день звучал призыв на молитву (первый раз - еще до рассвета, и я долгое время в испуге подскакивала на кровати), и на время молитвы почти все закрывалось - ненадолго, минут на десять, но все-таки закрывалось. На улицах было грязно, и если в нашем районе это не очень бросалось в глаза, то стоило немного пройти вперед и свернуть на боковую улочку, становилось невозможно не обращать внимание на мусор. Иногда я выходила побродить в одиночестве, но надолго меня не хватало. Почти каждый прохожий надолго останавливал на мне свой взгляд, не помогали даже темные очки, которые я почти не снимала.  Первое время это было совершенно невыносимо. Через пару недель я научилась демонстрировать равнодушие и ни на кого не смотреть, но все равно испытывала неловкость.

С едой тоже оказалось непросто. Раньше мы питались в основном в кафе и ресторанах, сейчас же я старалась стать хозяйкой на собственной кухне и готовить ужин самостоятельно. Саид уезжал на работу без завтрака и обедал обычно в городе, а вечером я кормила его своей стряпней. Первый раз я приготовила рис, просто отварив в подсоленной воде. Попробовав это, Саид тут же набрал номер матери и попросил ее продиктовать рецепт. Оказалось, что есть множество способов приготовления риса, и Саид записал два самых простых. Второй раз у меня получилось намного лучше. Муж хвалил меня и уплетал рис за обе щеки, но я все равно не могла заставить себя есть его ежедневно.

Саид уходил на работу около двух – трех часов дня и возвращался после полуночи. Иногда он брал выходной, но не чаще одного раза в неделю, и даже в эти дни обычно ездил в магазин перед закрытием, чтобы забрать выручку. Почти каждый выходной мы бывали в гостях у родных Саида, иногда в один день объезжали их всех. Несколько реже они приезжали к нам. При встрече со всеми родственницами надлежало  целоваться два или три раза  -  я  с трудом могла это терпеть, а еще приходилось демонстрировать широкую улыбку и радушие.

Саид часто обижался и выговаривал мне за то, что я недостаточно показываю матери и сестрам, как я рада их видеть. Признаю: я действительно редко испытывала искреннюю радость в присутствии его семьи, как правило, смущалась и надеялась поскорее смыться. Притворяться у меня не получалось -  я всегда плохо умела скрывать свои чувства. Кроме того, я считала, что нам совершенно не обязательно видеться так часто. Саид расстраивался, видя мое отношение, и не уставал повторять, что его родные теперь и моя семья.

- Они тебя любят, - убеждал он меня, - поверь мне. И хотят с тобой подружиться, помочь тебе.

- Помочь в чем? Мы даже не понимаем друг друга.

- Но ты можешь начинать учить арабский язык с ними. Это будет хорошая практика.

- Саид, - вздыхала я. - Ну как можно учить язык с людьми, которые не могут ничего сказать по-русски? Или хотя бы по-английски?  Но  дело даже не в этом. По-моему, они считают, что мне скучно одной, а с ними сразу становится веселее, и поэтому стараются приезжать как можно чаще. А я так не привыкла. У меня должно быть свое личное пространство. В России вообще редко ходят в гости, и только по приглашению. Когда я знаю, что в любой момент в квартиру могут неожиданно нагрянуть твои родные... прости, меня это раздражает.

- Ты считаешь их чужими, и все. А это теперь твоя семья, - в очередной раз повторил Саид.

- Ну хорошо, пусть семья, - я не стала спорить. - Но я давно не жила в одной квартире даже с родной мамой. У нас говорят: мой дом - моя крепость.  Здесь же не дом, а проходной двор какой-то. Может, я хочу весь день валяться в постели в пижаме. Имею я право?

- Аня, ты все равно весь день ничем не занята. А они не так уж часто приходят. И всегда звонят заранее.  Я вообще не вижу здесь проблемы.

- Заранее? За десять минут?

- Неважно, - отмахнулся Саид. - Пойми, когда ты сидишь злая или грустная, их это сильно обижает. Они сразу начинают спрашивать меня, думают, что у нас какие-то проблемы. Я не могу заставить тебя полюбить моих родственников, но учись хотя бы скрывать свои чувства. Мои родные - это святое. И у нас не принято показывать свое плохое настроение. Ты замечала, что отвечают на вопрос "Как дела"? Всегда говорят - все в порядке. Альхамду-лилля. Всегда! Неважно, что случилось - поссорилась с мужем, болеют дети, какие-то проблемы. Для остальных у нас всегда все в порядке, даже если мы с тобой пять минут назад сильно поругались - это касается только нас.

- То есть они всегда будут приходить к нам в любое время? – вскипела я.

- Да, будут! Я уже тысячу раз сказал, что у нас так принято, и ты не можешь ничего изменить. И я вообще не понимаю, что здесь сложного - улыбнуться, поздороваться и сказать несколько фраз, которые ты знаешь - как дела, как муж, как дети. Аня, я тебе повторяю - это моя семья! Здесь принято приходить в гости, я не могу запретить им приходить и не буду это делать.

- Значит, они - твоя семья? А кто тогда я - просто мимо проходила?

- Ты моя жена. И поэтому должна с уважением относиться к моим родным и к нашим традициям.

- То есть они тебе дороже меня?

- Аня, ну что за детский сад - дороже, не дороже. Ты вообще понимаешь значение слова семья? С женой иногда разводятся, а родители и родственники - это навсегда. Я больше не хочу разговаривать на эту тему. - С этими словами Саид ушел в гостиную и захлопнул дверь.

Какое-то время я сидела на месте, не зная, что и думать. Наша первая ссора - вертелось в голове, - сколько их еще будет? Когда я немного успокоилась, то включила компьютер и зашла в скайп в надежде с кем-то посоветоваться. Саид по-прежнему сидел в комнате, оттуда доносилось бормотание телевизора. Ну и фиг с ним.

Нина оказалась онлайн. Может, она и не лучший специалист в области семейных отношений, но выбора не было. Мне не хотелось тревожить маму своей проблемой, уж лучше спросить совета у приятельницы.

- Привет, подруга, - написала я. - Как дела?

- Не верю своим глазам! Наша египетская принцесса собственной персоной. У меня все в порядке, сижу в офисе, маюсь от безделья. Работы нет. Рассказывай про себя.

- Все хорошо. В смысле... в целом хорошо, но только что в первый раз поссорилась с мужем.

- Ну мать, вы уже больше месяца живете вместе. Пора и поссориться.

- Слушай, хотела спросить твоего совета. Только скажи честно, ок? Я твоя подруга и все такое, но мне нужен беспристрастный взгляд со стороны.

- Постараюсь. Говори.

- У меня проблема с родственниками Саида. Я не знаю толком, как объяснить. Они вроде и не живут с нами, мы даже толком не разговариваем, но они меня уже достали. Понимаешь, здесь принято ходить в гости. Или мы к ним, или они к нам. В выходной Саида (а он у него всего один)  обязательно ехать на обед к его матери, хотя я бы с удовольствием провела этот день наедине с мужем. Саид страшно обижается на меня и говорит, что его семья - это святое, что у них такие традиции и т.п. Если я сижу c ними недостаточно веселая, это для него смертельно. Я должна их полюбить или по крайней мере показывать любовь в их присутствии. А ты знаешь, я очень плохая актриса.

- Я поняла. Но тебе действительно придется привыкнуть.  А если не можешь - то лучше сразу уезжай. Можно попробовать поговорить с мужем и ездить к матери не каждую неделю, а два раза в месяц. Но принципиально ты ничего не изменишь.

- Ты умеешь поднять настроение.

- Извини, а кто заказывал объективное мнение? Аня, пойми - ты на их территории. Их много, а ты одна. Они всю жизнь живут, как привыкли, и пусть ты уверена, что это неправильно - их не переубедить и не перевоспитать. Даже не пытайся, не порть нервы и отношения с мужем. Есть вещи, изменить которые не в нашей власти.

- Я в глубине души  сама все знаю. И в общем могу понять точку зрения Саида, но... перебороть себя не получается.

- Старайся. Других проблем нет?

- Да нет вроде бы. Тьфу-тьфу.

- Саид не обижает?

- Нет, все хорошо.

- Вот и радуйся. И не конфликтуй с родными. Тебе надо, чтобы они обиделись и начали настраивать Саида против тебя? Дорогая, жениться нужно на сироте, но где ж его взять? Каждая новоиспеченная жена получает в нагрузку к мужу его маман и прочих родных. Ты не ссоришься со свекровью, и живете вы не вместе – так чего тебе еще? Учись играть, в жизни пригодится.

- Знаю. Моя бывшая  начальница  так разговаривала по телефону, что собеседник был уверен - она ждала этого звонка и до смерти рада его слышать. А я стояла рядом и знала, что человека на том конце провода Юля на дух не переносит - только по ее голосу об этом невозможно догадаться. А вот я не умею скрывать своих чувств.

- Аня, это очень важно, тем более для девушки. Так что - учиться, учиться и еще раз учиться. Как завещал дедушка Ленин. Приперлась маман с сестрами - улыбку в тридцать два зуба и вперед.

- Постараюсь. Расскажи, как твои дела.

- В прежнем русле. Давай, у меня тут клиент нарисовался, убегаю. Не пропадай.

Я выключила ноутбук и какое-то время сидела неподвижно. Саид осторожно вышел из гостиной и приблизился ко мне.

- Прости меня, хабиби - сказал он.

Я замотала головой.

- Это ты меня прости. Я виновата.

- Конечно, - не стал он спорить.

- Тогда за что ты просишь прощения?

- Я знаю, что тебе тяжело. Мне не нужно было кричать.

- Я постараюсь полюбить твоих родных. Клянусь. Не все в моих силах, но я постараюсь.

- Спасибо, - тихо ответил Саид. - Для меня это очень важно.

И жизнь потекла своим чередом. Через месяц после празднования свадьбы, собрав все необходимые бумаги, мы заключили официальный брачный контракт. Строгий мужчина долго допытывался у меня, точно ли я в разводе с прежними мужьями, потом снял отпечатки пальцев, и я стала женой - без штампа в паспорте, поздравлений, друзей и прочего пафоса, который обычно бывает при посещении нашего ЗАГСа. Я знала, что контракт желательно перевести на русский и легализовать, но это могло подождать.

Ничто не мешало мне наслаждаться жизнью. Я ежедневно ходила гулять на море - шла в дальний конец пляжа, где не было людей, садилась у кромки воды и подолгу смотрела на волны. Потом обычно ела мороженое в ближайшем кафе на набережной - официанты меня узнавали и сразу несли заказ. Я много времени проводила в интернете:  разговаривала с мамой, с друзьями, сидела на форумах и в соцсетях, просто читала что-то интересное. Часть моего времени занимали бытовые заботы - походы за продуктами, готовка, уборка, стирка. Вечерами я иногда брала такси и приезжала к магазину Саида, а потом мы шли в какую-нибудь  кофейню. Муж переживал, что необходимость контролировать бизнес не дает ему возможности проводить со мной больше времени, и старался по возможности это компенсировать. Наверное, многие сочли бы мою жизнь слишком размеренной и местами скучной, но я не жаловалась. Брак оказался делом довольно приятным и не слишком хлопотным. Я думала, что сидеть дома без работы будет трудно, но пока не скучала по службе.  Саид полностью меня обеспечивал, я жила в свое удовольствие, никуда не спешила и сама придумывала себе занятия.

Теперь при появлении его родных я изо всех сил улыбалась, но приходить они стали несколько реже. Один раз Саид предупредил, что его сестра идет к нам в гости и будет в течение десяти минут, а он подъедет только через полчаса. Подавив раздражение, я переоделась и пошла готовить сок.

- Спокойствие, только спокойствие, - тихо приговаривала я, кидая в блендер клубнику и бананы, - улыбайся, она скоро уйдет. Нет, ну что за манера приходить без приглашения и предупреждения? Так, без паники, и главное - улыбаться.

Когда раздался звонок в дверь, я изобразила на лице всю радость, на которую была способна, и удерживала это выражение до конца визита. Разговаривать стало не о чем уже после первых приветствий и стандартного "Как дела?", но я улыбалась и демонстрировала полный восторг  - лишь бы муж остался доволен.

У Саида оказалось довольно много друзей, самых закадычных звали Ахмед и Али - они учились в университете вместе с моим мужем и с тех пор были не разлей вода. Иногда Саид уходил с ними, но это случалось нечасто. В таких случаях он всегда предупреждал меня заранее и возвращался не поздно. Один раз я попросилась пойти с ним, но муж ответил, что друзья в основном неженаты - а кто женат, все равно приходит на "мальчишник" без второй половины. Пришлось смириться и отпустить его, радуясь исламскому запрету на алкоголь и пребывая в уверенности, что муж вернется домой при трезвой памяти.

Изредка его друзья приходили к нам в гости. Я неприятно удивилась, когда в первый раз Саид попросил меня сделать всем сок, а потом уйти в другую комнату. Я не стала устраивать разборок, но когда гости ушли, высказала свое недоумение.

- Что тебя удивляет, хабиби? У нас не принято, чтобы мужчины и женщины были в одном помещении, если они не родственники.

- Но что в этом плохого? Я же не принимаю мужчин в твое отсутствие.

- Зачем им смотреть на мою жену?

- Они ведь твои друзья!

 - Друзья. Но не нужно, как это говорится... провоцировать?

- Искушать?

- Да. Кстати, если к тебе придут подруги, я уйду из дома или хотя бы буду сидеть в другой комнате. Это совершенно нормально.

- Откуда у меня возьмутся подруги? - хмуро ответила я.

- Ну ты же постоянно с кем-то общаешься по интернету. Сходи в русский центр, там много ваших.

- Схожу. Знаешь, у меня как-то не очень получается заводить друзей за границей.

- Ты живешь в Александрии совсем недолго. Со временем все появится, не переживай.

- А твои друзья все неженаты?

- Есть несколько женатых, есть разведенные.  Али сейчас разводится, хотя свадьба у него была совсем недавно.

- Почему? – заинтересовалась я.

- Понимаешь, там такая ситуация, - замялся муж. – Она нездорова.

- И Али бросает жену, потому что она больна? – поразилась я.

- У нее проблемы с головой, - неохотно уточнил Саид.

- А как он мог об этом не знать?

- Хабиби, я же тебе рассказывал,  как у нас женятся. Мужчина и женщина часто плохо знают друг друга, до свадьбы они не должны оставаться наедине. Конечно, в больших городах бывает по-разному. Многие родители отпускают дочь, скажем, погулять с женихом на улице, обычно после помолвки. Но ее родители ничего не разрешали, он видел девушку всего несколько раз в ее доме.  Когда Али хотел остаться с невестой наедине, то родители выходили в соседнюю комнату, а дверь оставляли открытой. Так положено по религии. В это время они могли поговорить, но она почти все время молчала. Он думал, что это от скромности.

Я не выдержала и расхохоталась.

- Саид, ты шутишь? Признайся, это не может быть правдой.

- Аня, я говорю очень серьезно. Они поженились, и очень скоро он понял, что у нее проблемы с головой. Когда надо смеяться – жена плачет, когда надо плакать – смеется. Оказалось, у нее какая-то болезнь. Родители знали, но скрывали ото всех, и приказали дочери молчать в присутствии жениха, чтобы он не догадался. В большом городе такое возможно.

Я продолжала смеяться.

- Прости, но я не могу в это поверить. Мы живем в двадцать первом веке! Невеста не может связать двух слов, а жених спокоен. Хабиби, я понимаю, что у вас очень традиционное общество. Нельзя жить вместе до свадьбы, нельзя спать вместе, и так далее. Но жениться, вообще не зная невесту – это уже перебор.

- Ему просто не повезло. Тут нет ничего смешного. Али не думал, что его могут обмануть.

- А на что рассчитывала девушка и ее родители? Ну ладно, до свадьбы их не раскрыли, а дальше?

- Я не знаю. Наверное, в их глазах для девушки лучше быть разведенной, чем этой... которая никогда не выходила замуж.

- Старой девой, - подсказала я. – Бред какой-то. Бедный Али.

- Да. Кстати, у нее осталось все золото, которое он дарил, потому что развод по его инициативе. А там  махр на приличную сумму. И при разводе он должен ей заплатить.

- Это нечестно, - возмутилась я. – Его обманули! Он пострадавшая сторона. Разве нельзя обратиться в суд?

- Можно, наверное. Но надо доказать, что был обман. В контракте  ничего не написано про здоровье невесты. Али говорил с адвокатом. Если доказать, что она совсем ненормальная и жить с ней невозможно, то наверное можно не платить. Но он не хочет обсуждать эту тему в суде, и я его понимаю. Это будет некрасиво, хотя он ни в чем ни виноват. Ему очень плохо, - вздохнул Саид.

- Ты меня прости, конечно, - решительно сказала я, - но на месте мужчины я бы предпочла пожить с невестой какое-то время, или хотя бы встречаться до свадьбы по-человечески. Чем покупать кота в мешке и гадать, кого тебе подсунут.

- У нас так нельзя, - устало повторил Саид. – Религия этого не одобряет. Я согласен, что нужно хорошо узнать друг друга до свадьбы. Для этого не обязательно запираться в одной комнате.

- Бред, - повторила я и снова подумала, в какую непонятную страну занесла меня судьба.

- Законы Красного моря, - развел руками Саид.

Через два месяца после свадьбы я впервые попала в Русский центр. К тому моменту у меня накопился дефицит живого общения: я приехала пораньше, чтобы как следует все рассмотреть и с кем-нибудь познакомиться. Само здание я нашла быстро – над его входом развевался российский флаг. Охранник  улыбнулся мне и что-то сказал по-арабски. Я замешкалась, решая, на каком языке к нему лучше обратиться.

- Вы русская? - спросил он с сильным акцентом.

- Да, - кивнула я.

- Добро пожаловать, -  я прошла через рамку металлодетектора и поднялась по лестнице. Тут было довольно многолюдно - в огромном холле обнаружилось несколько девушек, около них резвились дети разных возрастов. Я поздоровалась, скромно присела на край одного из диванов и какое-то время искоса разглядывала окружающих. Они очевидно были тут не впервые и оживленно разговаривали друг с другом. Довольно обычные русские лица, у одной из девушек я уловила украинский акцент. Мне очень хотелось принять участие в беседе, но было неловко влезать без приглашения.

- Вы новенькая? - спросила меня одна из незнакомок.

- Да, я здесь впервые, и в Александрии недавно, - я посмотрела на нее с благодарностью. - А вы тут давно живете?

- Кто как, - пожала она плечами, - я около пяти лет. Меня зовут Лена.

- Аня, - представилась я в ответ.

- Добро пожаловать в наш женский клуб, - улыбнулась она.

Лена подвела меня к небольшой группе девушек, сидевших неподалеку. Через пять минут я со всеми познакомилась и влилась в беседу. Обсуждали  проблемы воспитания детей и какой-то прошедший недавно концерт. Девушки  - все, как одна, египетские жены, - показались мне современными, дружелюбными и веселыми. Одеты они были вполне традиционно - правда, ни одна не отважилась надеть мини-юбку, но и платков никто не носил. Я почувствовала себя словно в России!

Вскоре началось само собрание - нас пригласили пройти в ближайший зал, где все чинно расселись на стульях. Я плохо помню, о чем говорили, так как в основном рассматривала окружающих. Многие приехали с опозданием и привели с собой мужей - судя по всему, не понимающих русский язык. Возраст присутствующих колебался от двадцати с небольшим до глубоко пенсионного. Ближе к концу собрания меня попросили встать и представиться , расспросили про моего мужа и нашу историю отношений. Я чувствовала себя слегка растерянной. В голове вертелись сотни вопросов, но пришлось дождаться окончания собрания. В конце председатели поздравили именинников этого месяца и мы отправились пить чай, организованный силами тех же именинников в том же зале.

Чаепитие растянулось еще на пару часов. Я ушла одной из последних и успела перезнакомиться почти со всеми. Большинство девушек моего возраста не работали, а занимались домом и детьми. Меня заверили, что со знанием английского найти работу в Александрии можно, но выбор не так уж велик. У кого нет прикладной профессии вроде дизайнера или швеи, в основном работают в школах преподавателями английского языка – на эту должность охотно берут иностранок. Но поскольку мужья в Египте обеспечивают своих жен, те зачастую предпочитают заниматься домом и жить в свое удовольствие.

Я согласилась, что должность учительницы со скромной зарплатой вряд ли можно назвать моей мечтой. Все знакомые из России настойчиво спрашивали о моих планах по трудоустройству, но я все больше погружалась в египетскую нирвану, и возвращаться обратно в суровые будни с их суматохой и проблемами мне не хотелось. Какого черта? Это моя жизнь, и я имею право прожить ее так, как считаю нужным. Кто сказал, что женщина обязана работать? У Саида обе сестры сидят дома, и никто здесь не считает это странным или постыдным. В России у женщины нет выбора – богатого мужа, способного ее обеспечить, можно не найти и до пенсии, а кушать хочется каждый день. Мне повезло – я встретила Саида и работаю его женой. Карьера? Честно говоря,  и в России мою карьеру никак нельзя назвать сногсшибательной. Подумаешь, девочка на ресепшен. Просто работа, чтобы платить по счетам. В Египте у меня началась другая жизнь - где нет суеты и необходимости пробивать лбом кирпичные стены, чтобы кому-то что-то доказать – или хотя бы элементарно не помереть с голоду. И теперь моя единственная обязанность - быть счастливой и сделать счастливым своего мужа.

Я обменялась контактами со всеми девушками  и каждый день переписывалась с ними на египетских форумах и в разных социальных сетях. Вскоре планировалась встреча "русских жен" в одном из кафе, куда собиралась пойти и я. Мне надоело везде ходить одной  и не терпелось найти себе друзей.  Тем более теперь, когда я воочию убедилась, что в Александрии есть русские.

Меня слегка обескуражило, что Саид не одобрил мои новые знакомства. Он посмотрел фото, пожал плечами и сказал, что предпочел бы подруг из  мусульманской среды. Обидевшись, я ответила, что сама могу решить, с кем водить дружбу.  Честно говоря,  я до сих пор старалась избегать разговоров о религии. Это был второй камень преткновения в наших отношениях - я знала, что муж считает свою религию единственно истинной, и никогда не спорила, но старалась не поднимать эту тему. Когда Саид по пятницам уходил в мечеть или молился дома в остальные дни, я реагировала спокойно и никак не комментировала его поведение. Муж принес мне книги об  Исламе на русском языке - не знаю, где он их нашел, - и ради него я прочитала несколько брошюр. Не могу сказать, что все показалось мне понятным и бесспорным: в глубине души я считала разделение верующих на различные конфессии устаревшим и не имеющим смысла. Я знала, что Саид не согласен со мной в этом вопросе, и испытывала большую неловкость, если муж начинал говорить о религии. В глубине души я понимала: он очень надеется, что со временем я приму Ислам, и когда-нибудь это может стать для нас глобальной проблемой. C другой стороны, я не очень-то держалась за свою веру. Если мой переход в Ислам обрадует Саида и устранит сложности в наших отношениях, то в чем проблема?  Когда я однажды намекнула мужу, что готова принять религию ради него, это вызвало неожиданную реакцию. Он буквально взвился на дыбы и резко ответил, что такие серьезные решения не могут приниматься из-за мужчины.

- Ты хоть понимаешь, что такое Ислам? - кричал Саид.

- Успокойся, пожалуйста. В чем проблема?  Ты можешь жениться на христианке, ведь так? Если тебе важно, чтобы я стала мусульманкой, - ладно, отведи меня в мечеть, я скажу и сделаю, что положено. Даже надену ваш дурацкий платок, если для тебя это так уж принципиально.  Хотя не вижу в ношении тряпки на голове никакой заслуги перед Богом.

- Аня, Аня, что ты говоришь? Религия не принимается ради мужчины - это во-первых. А если мы разведемся? Мусульманка не может выйти замуж за христианина. Ты что, пойдешь обратно креститься?

- Ну... не знаю - честно ответила я. - Как-то не задумывалась об этом.

- Хабиби, пойми. Дело не в том, что ты пойдешь в мечеть и что-то там скажешь. И даже не в платке. Чтобы быть мусульманкой, нужно верить, понимаешь? Верить в истинность религии, в единого Бога, в Коран, в пророка Мухаммеда. И соблюдать все, что нужно - молитву, пост и так далее. И делать это не ради меня, и даже не потому, что так делают все, а потому что ты в это веришь.  Иначе это обман. А Бога нельзя обмануть.

- Ну хорошо, - беспомощно ответила я. - Давай тогда пока оставим все, как есть.

- Аня, я тебя очень прошу: читай те книги, которые я принес. Если что-то непонятно, я все объясню. Я верю, что когда-нибудь ты станешь мусульманкой. И это будет намного лучше для тебя – а вовсе не потому, что я так хочу.

- Хорошо, - согласилась я, желая как можно скорее закончить этот разговор, и обняла Саида.

Я боялась мыслей об Исламе и боялась даже признаться себе в этом.  Христианство в моей голове было чем-то светлым и праздничным: оно ассоциировалось с красивыми храмами, церковными праздниками, крашеными яйцами, свечами и иконами. А Ислам, несмотря на уверения Саида, представлялся мне трудным и основанным преимущественно на запретах. Каждодневные молитвы, обязательный пост с голоданием до заката солнца, укутанные в черные одеяния женщины - все это немного пугало. Я предпочла спрятать голову в песок, отодвинуть мысли о религии на неопределенное будущее и жить, как прежде. Насколько я могла судить, мои знакомые из Русского центра были христианками - по крайней мере, они одевались и вели себя, как христианки. И это очевидно не мешало им быть женами своих мусульманских мужей. Так или иначе, разговоры про Ислам мы с мужем вели довольно редко, с родными Саида я более или менее поладила, и наша жизнь текла вполне мирно и счастливо. Пока не разразилась гроза.