Неторопливо поднявшись, Брэди подошел к роскошному автомобилю, двигатель которого на холостом ходу не столько рокотал, сколько мурлыкал. Распахнув дверь, он наклонился и выключил зажигание. Он помог женщине выйти из машины, крепко взяв за руку.

– Привет, Марисса. Неплохая машина, купила взамен той, что ушла под воду?

Она смотрела на него разинув рот, не в силах вымолвить ни слова.

Брэди широко улыбнулся.

– При твоем умении водить автомобиль, лучше было бы приобрести игрушку попроще и помаломощнее. Это было бы куда безопаснее!

– Что ты здесь делаешь, Брэди?

– Спасибо, Марисса. Я тоже рад тебя видеть, – пропустив ее вопрос мимо ушей, сказал он.

Брэди легонько прикоснулся пальцем к успевшему поблекнуть синяку у нее на лбу.

– Как твои дела? Кстати, у меня все прекрасно. Твоя Лилиан не сразу поняла, почему я отказался подождать тебя в гостиной, но когда я растолковал ей, как нам с тобой полезен свежий воздух, она ушла, оставив меня здесь.

Легкий ветерок играл его темно-каштановыми волосами. Стальные глаза, обращенные к Мариссе, оказывали на нее загадочное магнетическое воздействие. Вконец сбитая с толку, она все-таки додумалась оглядеться по сторонам и увидела его джип, припаркованный у обочины. И как она его сразу не приметила?

– А что ты… что ты здесь делаешь, Брэди?

– Как что? Вот приехал проведать тебя, разве не ясно?

Взяв Мариссу под руку, он повел к дому.

– Уверен, что ты меня приглашаешь, ведь техасцы так славятся своим гостеприимством.

Марисса явственно ощутила, как к ее волнению добавилась немалая доля испуга. Мысли и чувства путались. Она только начала входить в прежнюю колею: визиты к друзьям, участие в деятельности многочисленных клубов и благотворительных организаций, ленчи, деловые, неделовые встречи, планируемые на пару недель вперед. Это ее жизнь, ее привычная жизнь.

Брэди в нее совершенно не вписывался.

В минуту слабости она купила его скульптуру. Мысль о том, что в ее доме появится вещь, которая будет постоянно напоминать своим присутствием о Брэди Маккалоке, тревожила ее совсем чуть-чуть. Ведь это лишь скульптура, неодушевленный предмет, можно сказать, поделка из дерева.

А теперь рядом с ней появился живой мужчина из плоти и крови. Он дышит, движется и излучает мужскую силу и притягательность. Более того, совсем недавно она самозабвенно дарила ему свою близость, свою любовь!

Отпирая дверь, Марисса, воспользовавшись моментом, наклонилась над замком, чтобы скрыть румянец, окрасивший ее щеки.

«Это все в прошлом, – мысленно убеждала она себя, усилием воли подавляя дрожь, вдруг охватившую ее. – А это – настоящее. Память вернулась ко мне, и отныне все пойдет своим чередом».

Чуть позднее, провожая взглядом Брэди, направлявшегося через парадный холл к гостиной, Марисса почувствовала себя так, как если бы запустила в рафинированную обстановку своего элегантного дома какую-то необузданную силу. Она, то есть он, Брэди, принесет сюда неминуемое разрушение. «Чепуха, – одернула себя Марисса, – я не потеряю самообладания. В конце концов это ведь я его бросила».

Сунув руки в карманы джинсов, Брэди с интересом оглядывал комнату, поражавшую любого посетителя дорогим великолепием.

– А у тебя здесь неплохо, Марисса. И совсем не тесно. Я даже не представляю, на что тебе столько комнат.

Пока внимание Брэди было сосредоточено на вещах, Марисса пристально разглядывала его, стараясь припомнить, почему так недавно этот мужчина с холодными серыми глазами внушал ей безграничное доверие. Даже в этом огромном помещении он казался слишком громоздким. Мариссе пришло в голову, что она в жизни не сталкивалась с более опасным человеком. А когда они были вместе…

Вдруг Брэди резко обернулся к ней.

– А где Роден? – поспешно спросила она, досадуя, что ее застали врасплох.

– Поехал проведать свою матушку. Думаю, ему там неплохо.

Хотя в голосе Брэди не было и тени упрека, она, окинув взглядом свой безукоризненно обставленный, идеально чистый дом, поняла, что имелось в виду: радостному, услужливому, иногда неуклюжему Родену не нашлось бы места среди этой роскоши.

Марисса с необъяснимой грустью подумала о тех часах, которые Роден просидел рядом, подбадривая и утешая ее своим бессловесным участием.

Шагнув к столу, Брэди взял изящную вазу из китайского фарфора, напоминавшую экзотический полураспустившийся цветок. Подержав вещицу в одной руке, он неторопливо перебросил ее в другую, будто хотел прикинуть, какова она на вес.

Если бы кто-то другой поступил с этой роскошной вещью столь небрежно, Марисса переволновалась бы за ее сохранность. Но у Брэди были могучие, надежные руки творца. Кроме того, еще совсем недавно Марисса доверяла им нечто куда более ценное – собственное тело.

Чтобы унять внезапно охватившую ее дрожь, Марисса крепко охватила себя за талию, сжав ладонями локти.

– Меня осенило, кто ты, лишь после того, как я вернулась в Даллас, – прервала она затянувшуюся многозначительную паузу.

Аккуратно поставив вазу на стол, Брэди одарил Мариссу насмешливым взглядом.

– А мне казалось, ты знала обо мне достаточно – раз отдалась мне. Хотя я и говорил во множественном числе о твоих партнерах, в глубине души я знал, что ты не из тех, кто легко меняет мужчин. В твоем облике угадывается утонченная разборчивость. Теперь, оказавшись в твоем доме, я понял, что не ошибался в своих предположениях.

Усилием воли контролируя вскипающее возбуждение, Марисса уточнила:

– Я хотела сказать, что не догадалась, что передо мной – прославленный скульптор с мировым именем.

– В первые два дня ты не ориентировалась в обстановке. А потом?

Марисса расправила плечи.

– Не все ведь знают о Брэди Маккалоке.

Он подступил к ней почти вплотную.

– Разумеется. Но ты-то должна была знать обо мне! Ведь искусству отводилось важное место в твоем образовании и повседневной жизни. А поскольку ты не подумала о моей известности в этой области, можно сделать вывод, что в то время это не играло для тебя никакой роли. Тогда ты была свободна от всех второстепенных деталей. А ведь это прекрасно, не правда ли?

Он не делал попытки прикоснуться к ней, но Марисса слегка отодвинулась.

– Зачем ты здесь, Брэди?

– Я сосчитал: ты уже в третий раз спрашиваешь меня об этом.

– Так ответь же наконец!

Брэди помрачнел, его лицо застыло безжизненной маской.

– Ну, допустим, мне хотелось посмотреть, что ты здесь такое оставила, что так торопилась вернуться. Поскольку, как я понял, о мужчине речь не идет, то, очевидно, все дело в этом доме. Кстати, он похож на тебя, такую, какая ты сейчас.

Она ответила на эту тираду ледяным взглядом и с расстановкой произнесла:

– А что тебе здесь нужно?

Слегка наклонив голову набок, он спокойно разглядывал ее, словно не мог поверить, что она и впрямь задала столь бессмысленный вопрос.

– Мне казалось, я только что это объяснил.

– Не совсем. Наверняка тебя привело сюда нечто совсем другое.

Брэди прищелкнул языком.

– Как грустно, что ты стала такой недоверчивой!

– Брэди, ты мне не ответил.

– Марисса, ты задала очень смелый вопрос. Ты уверена, что готова услышать ответ?

– Тебе придется покинуть…

– Ну а для этого большой смелости от тебя не требуется. Однако должен тебя разочаровать. Можешь не расходовать понапрасну слова. Я никуда не ухожу.

– Тогда, черт возьми, отвечай на мой вопрос! – воскликнула Марисса, потеряв над собой контроль.

Судя по промелькнувшей улыбке, Брэди обрадовался этому взрыву чувств.

– Все очень просто, – сообщил он с обезоруживающей искренностью. – У меня есть задняя мысль.

Марисса растерялась.

– Какая задняя мысль?

– Я помог тебе уйти из моей жизни, Марисса. Я отвез тебя в Саммерсвилл, помог взять напрокат автомобиль и проводил его взглядом. После этого меня хватило всего на неделю. – Помедлив, он продолжал: – А поскольку я не вижу у твоей двери упакованных чемоданов, приготовленных к путешествию в Арканзас, я могу сделать вывод, что ты без трудностей и душевных мук приспособилась к жизни без меня.

– Ты хочешь сказать, что…

– Я хочу сказать, что без достаточных оснований я не стал бы отправлять Родена к мамаше и разыскивать тебя.

Брэди провел ладонью по волосам, и по этому его жесту Марисса поняла, что он взволнован.

– Нас свела судьба, Марисса. Чувство заполнило собой все мое сознание, все мысли. А потом ты взяла и уехала. Мне кажется, что у нас не было времени посмотреть, что могло из всего этого получиться.

Марисса словно вросла в землю, ощущая приближение опасности. Она молча покачала головой.

Не успела она предвосхитить намерений Брэди, как тот притянул ее к себе.

– Между нами еще ничего не кончено. Кто знает? Может быть, это не кончится никогда. А может быть, у нас и нет никакого общего будущего. Как бы там ни было, я должен это понять.

Она глубоко вздохнула и неожиданно почувствовала боль в груди. Когда Марисса попробовала заговорить, голос ее сошел на шепот.

– То, что произошло, – моя вина. И я принимаю на себя ответственность, Брэди. Я вторглась в твою жизнь и сознаю это.

– Да, ты вторглась. Но мне кажется, Бог не обидел меня ни ростом, ни силой, и я смог бы без труда отразить вторжение… если бы захотел. Но я не хотел, Марисса.

«Боже милостивый! – подумала она. – Помоги мне сохранить мои представления о добре и зле, когда он так близко!»

Она то и дело обращала взгляд на его губы, и где-то в недрах ее тела зашевелилось особое тепло. Надо срочно заставить его уйти! Она облизала нижнюю губу.

– Мне жаль, но…

Он сжал ее еще крепче.

– Прекрати. Если уж на то пошло, извиняться следовало бы мне, ведь это я воспользовался твоей беспомощностью. Но никакие извинения не могут погасить тот огонь, который пылает в наших сердцах, в наших телах. Грешно было бы пытаться потушить его!

Вырываясь из его объятий, Марисса перешла почти на крик.

– Это все физические ощущения – и ничего более. Но случившееся вполне объяснимо. Я была слаба. Я пережила аварию. Ты же сам это говорил! И наконец, я плохо ориентировалась в ситуации.

– Только в первые два дня, – возразил Брэди. – Потом ты, как мне кажется, прекрасно отдавала себе отчет в своих действиях.

– Черт побери, Брэди! Я ведь даже не помнила, кто я такая.

Он, прищурившись, смотрел на Мариссу. Та раскраснелась, ее дыхание сделалось неровным.

Брэди воспользовался паузой.

– То есть ты хочешь сказать, что теперь, обретя память, не находишь меня привлекательным. Я правильно понял?

– Именно так.

– Я тебя не виню.

Шагнув к Мариссе, Брэди снова прижал ее к груди и стал целовать ее, словно они не расставались.

Полностью обретя память, Марисса сознавала, какая опасность таится в этих поцелуях. Они заставляли ее содрогаться всем телом, и она чувствовала свою беспомощность под напором их общей страсти.

Помимо своей воли, Марисса обвила руками его шею. Поцелуи стали глубже и продолжительнее. Брэди запустил сильные пальцы в ее волосы и принялся торопливо вынимать и бросать на пол шпильки и заколки, нарушая элегантное творение дорогого парикмахера. Другой рукой он подхватил ее за ягодицы, слегка приподнял так, чтобы она ощутила телом нараставшее в нем возбуждение. Слабость и жар парализовали Мариссу. Она прильнула к нему, не в силах рассуждать, куда это их заведет.

Как остра была в ней память тела! Как полны воспоминаниями о Брэди ее мысли! Когда он отстранился, Марисса почувствовала странную пустоту и не сразу заметила, что очень рискованно балансирует на своих высоких каблуках, не прикасаясь к полу носками туфель и опираясь на одну руку Брэди.

Его хриплый смех неприятно резанул слух. Постепенно, болезненно к ней возвращался здравый смысл.

– Итак, мы убедились, что тебя по-прежнему влечет ко мне. Возникает вопрос, как ты должна поступить?

Она прижала пальцы к виску, то ли в раздумьи, то ли в усилии успокоить галопом несущийся пульс.

– Никак. Я не собираюсь совершать каких-либо поступков.

Сквозь слой зеленого кашемира он настойчиво потирал большим пальцем руку Мариссы повыше локтя.

– Марисса, я готов целовать тебя до тех пор, пока ты дашь мне правильный ответ.

– По-твоему правильный.

Она высвободилась из его рук, словно убеждая саму себя, что еще сохранила волю.

– А что вообще тебе от меня надо?

Присев на валик дивана, он скрестил руки на груди. Эта поза выражала непринужденность, но его слова прозвучали очень взвешенно.

– Ответ прост и ясен. Мне нужно твое время. Я не знаю, способно ли то, что нас наполняет, выйти за пределы замкнутого мирка, в котором ту неделю мы находились вместе. Но мне кажется, мы просто обязаны дать себе шанс. А для этого, Марисса, мы должны некоторое время побыть вместе.

Она покачала головой.

– Нет. Если между нами что-то произойдет…

Он презрительно рассмеялся.

– Если? Может быть, мне стоит поцеловать тебя еще раз, чтобы ты не употребляла это слово?

Марисса заслонилась рукой, словно хотела защититься от него.

– Ну хорошо, допустим, что между нами что-то есть. Но это лишь физическая привязанность. Если мы не будем видеться, она умрет естественной смертью.

– А если нет?

Хотя на Мариссе был теплый жакет, ее вдруг зазнобило.

– Тогда наше взаимное влечение просуществует какое-то время, а в итоге мы вернемся к тому, с чего начинали: ты уйдешь на свою гору, а я – сюда. Так что не стоит попусту тратить силы и время.

– Попусту! Большинство людей с радостью отдали бы несколько лет своей жизни за то, чтобы испытать хотя бы долю того блаженства, которое мы пережили в наш последний вечер.

Она покраснела.

– Я уже принесла свои извинения… – Марисса сама сознавала свою беспомощность.

– Чего ты так боишься?

Брэди стремительно приблизился к ней.

Марисса сжала руку в кулак с такой силой, что ногти больно вонзились в ладони.

– Я ничего не боюсь, – решительно заявила она.

– Я тебе совсем не верю. На первый взгляд, твоя жизнь кажется великолепной, но в глубине должно скрываться нечто ужасное.

– Ты сам не знаешь, что говоришь!

– Сколько раз ты говорила мне, что не желаешь ничего вспоминать? – настойчиво продолжал Брэди. – Сколько раз уверяла, что хочешь остаться со мной? Милая, в твоих мыслях таится то, от чего ты бежала без оглядки. Ты бросилась ко мне, словно я мог тебя от чего-то спасти. Я хочу знать, что это было?

– Зачем, зачем ты это делаешь? – с мукой воскликнула Марисса. – Почему ты не оставишь меня в покое? – Потому что не могу забыть, как ты открыла глаза и сказала: «Слава Богу, я тебя нашла!»

Не сводя с него глаз, Марисса чувствовала, что балансирует на острие ножа.

– Марисса, ты где? – жизнерадостный голос Сиси ворвался в комнату прежде его обладательницы. – Лилиан сказала, что ты здесь. Я прогулялась по магазинам и хочу показать, какое нашла платье.

Она вбежала в комнату легко и беспечно, не почувствовав того, что атмосфера в гостиной накалена до предела. При виде Брэди ее глаза удивленно округлились.

– Привет! – бросила Сиси.

Он улыбнулся, усилием воли придавая лицу непроницаемое, немного рассеянное выражение.

– Привет, привет!

– Марисса, я не знала, что ты не одна, – многозначительно сказала Сиси. Обращая слова к Мариссе, она не сводила взгляда с Брэди.

Марисса разжала затекшие от напряжения руки.

– Ничего страшного. Ты вовсе не помешала.

Она ожидала, что Брэди не понравится это замечание, но на его губах продолжала играть та же дружелюбная улыбка.

Марисса вздохнула.

– Сиси, познакомься. Это Брэди Маккалок. Брэди, это Сиси Конвери.

Сиси уронила на пол пакет из дорогого магазина.

– Тот самый Брэди Маккалок?! – только воспитание не позволило ей вытаращить глаза и разинуть рот.

Брэди нагнулся, поднял пакет и положил на диван.

– Не знаю, может быть, и тот самый.

– Так, значит, это вы спасли Мариссу?

Он искоса взглянул на Мариссу, затем вновь перевел взгляд на Сиси.

– Это весьма спорное утверждение, – туманно заметил Брэди.

– Но ведь это великая честь, Марисса! Почему же ты не предупредила меня о его приезде? – укоризненно спросила она.

– Для меня он был тоже полной неожиданностью.

Сиси наконец взглянула на подругу.

– Марисса, ты знаешь, что у тебя растрепалась прическа?

Смешавшись, Марисса поспешно пригладила волосы, вообразив, какой у нее должен быть вид. Заметив на полу несколько шпилек, она нагнулась и стала их подбирать.

– А вы остановились здесь? – осведомилась Сиси, вновь обращаясь к Брэди.

Позабыв про прическу, Марисса затаила дыхание в ожидании того, что скажет Брэди.

– Я снял номер в «Мэншионе».

Брэди назвал лучший далласский отель, где роскошь и забота о клиентах были доведены до недосягаемого совершенства.

Сиси хлопнула себя ладонью по лбу.

– Ну конечно! Мне следовало догадаться, что вы выберете именно этот отель. Как чудесно! А сколько вы собираетесь у нас пробыть?

Брэди бросил взгляд на Мариссу.

– Пока не знаю, – ответил он. – Еще не решил.

– В любом случае мы должны устроить прием в вашу честь. Правильно, Марисса?

Марисса тут же отметила, что Сиси уже считает Брэди и своим гостем. «Что это? Укол ревности?» – одернула она себя.

Марисса приложила ладонь ко лбу. У нее вдруг разболелась голова. Интересно, как она не замечала все эти годы, что ее подруга так болтлива.

– Я не большой любитель светских развлечений, – заметил, будто себе в оправдание, Брэди, снова бросая взгляд на Мариссу.

На хорошеньком личике Сиси появилась гримаска разочарования.

– Но вы просто обязаны посетить завтрашний благотворительный вечер.

– По-моему, это совершенно ни к чему, – возразил Брэди.

– Что вы! Это будет здорово! – упорствовала Сиси. – Обед и аукцион в пользу художественно одаренных студентов, не имеющих средств на обучение. А потом, должен же кто-то сопровождать Мариссу!

Марисса почувствовала, что настало время вмешаться.

– Сиси, – решительно заявила она. – Брэди ведь уже сказал, что не любит приемы и вечеринки. Мы должны уважать его привычки.

– Но…

– Кроме того, мне кажется, мы задерживаем мистера Маккалока. Перед твоим появлением он как раз собирался уходить.

– Ох, извините, – смутилась Сиси.

С обворожительной улыбкой Брэди взял девушку за руку.

– Не беспокойтесь. Но Марисса права, мне пора.

Марисса была неприятно удивлена, что Брэди так легко поддержал ее ложь. Однако в следующую секунду, отпустив руку Сиси, он сжал пальцы Мариссы.

– Значит, встречаемся в восемь?

– В восемь? – растерянно переспросила Марисса, ничего не понимая.

– А куда вы собрались? – оживилась Сиси, не умевшая долго огорчаться.

– На ужин, – объявил Брэди.

– Мне кажется, не стоит… – начала Марисса, но эта фраза оказалась прервана поцелуем.

– В восемь, – прошептал Брэди, с неохотой отрываясь от ее губ.

– Брэди… – Не надо меня провожать, – приветливо улыбнулся Брэди обеим дамам. – Сиси, рад был с вами познакомиться. Уверен, что мы еще встретимся. До свидания.

Марисса молча проследила за ним взглядом. Ее душа была полна самых противоречивых чувств.

Подобные проблемы были неведомы Сиси. Она с завистью присвистнула.

– А ты мне не говорила, что он так хорош собой! По правде говоря, мне кажется, что ты о многом умолчала.

Марисса внутренне собралась, поняв, что самообладание готово вот-вот ей изменить.

– Это потому, что рассказывать было не о чем. А теперь эта тема тем более исчерпана.

– У меня создалось иное впечатление, – возразила Сиси. – Во-первых, он тебя поцеловал. Во-вторых, пригласил на ужин. И потом, ты ведь не станешь отрицать, что он приехал в Даллас ради тебя. Что я еще могу сказать?

– Желательно ничего, договорились? Это совсем не то, что ты думаешь. И еще: пожалуйста, никому не рассказывай, что встретила его у меня, а лучше вообще не упоминай о его приезде. Можешь мне это пообещать?

– Но в чем дело?

– Он очень дорожит своей частной жизнью, и я уверена, ему будет неприятно стать предметом внимания и нашего общества, и прессы.

На лице Сиси отразилась внутренняя борьба. Она встретила великого скульптора, которого никто не видел много лет, и не должна никому об этом рассказывать. Это было выше ее сил!

– Но Марисса… – жалобно протянула она.

Марисса была непреклонна:

– Сиси, как подруга…

– Ладно, – сдалась Сиси. – Но он хотя бы может сопровождать тебя на завтрашний вечер?

– Убеждена, что его уже не будет в городе, – твердо сказала Марисса. – Не удивлюсь, если он отменит нашу сегодняшнюю встречу. Ты ведь знаешь, какими непредсказуемыми бывают эти художники!

Сиси явно растерялась.

А Марисса снова всполошилась. Она вспомнила, каким восхитительным, каким привлекательным мог быть Брэди. Конечно, она об этом и не забывала. В состоянии амнезии она до безумия желала его. А теперь, когда к ней вернулась память, желание не ослабло.

Она рассчитывала отгородиться от него временем и расстоянием, но он без труда смел эти зыбкие преграды.

Если сегодня Брэди зайдет за ней, Марисса не готова поручиться, что сможет устоять.

Ей оставалось одно. Как только удастся выпроводить Сиси, она позвонит в «Мэншион» и предупредит Брэди, что имеет на этот вечер иные планы. А потом придумает и осуществит их.

Марисса прижала руку к щеке. Почему ей так жарко? Она распахнула дверь спальни, выходившую на террасу. Спальня располагалась на первом этаже, и выход на террасу через французское окно был едва ли не главным преимуществом такого нетипичного расположения. Она упрямо отказывалась перебраться на пустующий второй этаж.

Марисса взглянула на часы. Семь пятнадцать. Самое подходящее время. Она решила в одиночку отправиться в кино.

Проведя ладонью по комбинации из шелка и кружев цвета луны, она с явным удовольствием натянула тончайшие шелковые чулки со швом и светло-серые замшевые туфли на высоком каблуке. Повернувшись к кровати, Марисса придирчиво оглядела верхнюю одежду, которую приготовила себе на этот вечер. Фиолетовая блузка с драпировкой на груди, острым вырезом и одной потайной пуговкой, свободная, фиолетовая с голубыми разводами юбка, которую Марисса особенно любила за грациозно ниспадающие складки, замшевый пояс в тон туфлям. Возможно, этот наряд был чересчур помпезен для кино, но стильная одежда всегда придает женщине уверенность в себе и силы, а их-то Мариссе как раз так недоставало в предстоящий вечер, который она твердо решила провести в одиночестве!

Быстро одевшись, Марисса присела перед туалетным столиком и, собрав длинные волосы, стала укладывать их узлом на затылке.

– Не надо закалывать, мне больше нравится, когда они распущены!

От неожиданности Марисса разжала пальцы, и волосы рассыпались по плечам шелковой волной.

– Что ты здесь делаешь?

– Лилиан оставила меня в гостиной, а мне не хотелось ждать там. Уверен, она меня поймет. Она ко мне уже привыкла.

– Я думала, она уже ушла.

– Этот дом такой большой! Неудивительно, что тебе трудно уследить, кто пришел, а кто уходит.

Марисса с подозрением посмотрела на него.

– А тебе разве не передали мое сообщение?

– Нет. А что мне должны были передать? Кстати, прошу прощения за то, что явился рановато.

Окинув ее быстрым взглядом, Брэди оценил стильность наряда, подчеркивавшего природную красоту Мариссы.

– Костюм замечательный, но ты мне больше нравилась, когда разгуливала босиком в моих фланелевых рубашках.

Марисса не могла отвести от него глаз. Брэди, одетый в рубашку с расстегнутым воротником и джинсовый костюм, был воплощением мужской привлекательности. Присутствие мужчины в спальне породило в Мариссе сексуальное напряжение, и она не была уверена, что сможет его преодолеть.

Теперь Марисса с ужасом заметила, что за предмет принес Брэди – это была его скульптура, купленная ею сегодня утром в галерее Уитмира.

Брэди проследил за направлением ее взгляда.

– Лилиан сказала, что эту вещицу только что доставили из галереи. Если тебе хотелось иметь какую-нибудь мою работу, надо было просто попросить, я бы подарил тебе любую.

Дружеская теплота, окрасившая его голос, привела Мариссу в смятение. Слова застряли у нее в горле.

– Лилиан поставила ее в гостиной. Но мне показалось, что она там не на месте. Я подумал, что в спальне ей будет лучше.

Он оглядел комнату, выдержанную в сочетании белого и светло-сиреневого цветов.

– Правда, я еще не видел этой комнаты.

Марисса поднялась. Ей казалось, что стоя ей будет легче выдержать предстоящий натиск.

– Мне жаль, что тебе не нравится мой дом, а я всегда чувствую себя здесь вполне уютно.

Он вскинул брови, словно удивившись ее словам.

– Странно, почему же ты в таком случае не хотела уезжать из моей берлоги?

– И все же я уехала, не так ли?

Его лицо осветила белозубая улыбка.

– Не сразу.

Марисса старалась говорить медленно и уверенно.

– Поставь скульптуру на стол. Я потом решу, где она будет лучше смотреться.

Он так и сделал. Одну-две минуты Брэди в задумчивости рассматривал свою работу. Наконец он спросил:

– Ты купила ее в галерее Уитмирa?

Марисса молча кивнула.

– Вероятно, она обошлась тебе в кругленькую сумму?

Марисса скрестила руки на груди.

– Говорят, что иметь работу Брэди Маккалока выгоднее, чем держать деньги в банке.

Оставив без внимания это замечание, он продолжал:

– А почему именно ее, Марисса? Почему «Резчика»?

– Он… Он мне понравился.

– Я думал, женщине ближе «Мать со спящим младенцем». Эта фигура – грубее. И потом она мельче, не такая эффектная.

Марисса невольно посмотрела на скульптуру и подошла к ней почти вплотную. Она прикоснулась кончиками пальцев к склоненной голове мастера и ей показалось, что под ее пальцами пошевелились его волосы.

– Глядя на нее, я воображала, как ты рос у себя в Озарксе, наблюдал за мастерами, вырезавшими поделки из дерева, я решила, что они, наверное, оказали на тебя большое влияние. Еще я думала о грядущих поколениях, на которых окажет влияние твое творчество.

Он приподнял ее лицо за подбородок.

– А может быть, ты совсем не изменилась, – задумчиво сказал он.

Теплота его тона, его взгляда на минуту сделала Мариссу совсем беззащитной. Но опомнившись, она поспешно отпрянула.

– Пойдем, столик в ресторане ждет нас, – сказал он. – Нам надо о многом поговорить.