Она стояла спиной к океану и смотрела на огромное здание, возвышавшееся перед ней. Суонси. Кетлин Деверелл улыбнулась. Здесь она родилась и провела первые шесть лет своей жизни. Любовь к этому дому всегда согревала ее, давала силы. А сейчас он был заполнен малярами, штукатурами и садовниками.

Суонси построил прадед Эдвард, а дед Джейк сделал его легендой. Стены дома были свидетелями рождения и смерти, боли и радости, любви и ненависти, веселья и горя, славы и позора. Но для Кетлин дом всегда оставался родным и близким.

Теперь Суонси словно пробуждался после долгого сна. Кетлин переполняла гордость при мысли о том, что благодаря ее заботам этот старый особняк возродится и засияет в лучах своего былого великолепия и очарования.

Девушка повернулась лицом навстречу теплому ветерку, прилетевшему с океана. Он поиграл складками платья, делая их похожими на волны, потом ласково обнял дом и зашумел в растущих вдали соснах. Солнце, ветер, океан и Суонси… Кетлин чувствовала тихую радость. День выдался чудесный, и все шло так, как хотелось!

Неожиданно солнце скрылось за облаками, и ветер переменился. Уловив краешком глаза какое-то движение, девушка оглянулась и увидела высокого мужчину, который приближался к ней упругой походкой спортсмена, хотя в его движениях чувствовалась какая-то натянутость.

На незнакомце были черные джинсы и легкий белый свитер, обтягивающий широкую грудь. В этой простой одежде, словно специально для него сшитой, он выглядел очень привлекательно. Кетлин зачарованно смотрела на мужчину, не в силах отвести взгляд, чувствуя исходившую от него внутреннюю силу. Она ощутила легкое волнение, представив на миг себя в его объятиях.

Мужчина остановился перед девушкой, пристально глядя на нее темно-карими глазами. Кетлин снова почувствовала волнение, вызванное на этот раз видом его волевого лица, густых черных волос и бледной, оливкового цвета кожи. Исходящая от него сила внезапно заполнила все ее существо. Это было странно и удивительно.

— Кетлин Деверелл?

Низкий звук его голоса отвлек ее от своих мыслей.

— Да.

— Меня зовут Нико Дифренца. Человек, по имени Хейнз, сказал, что вы здесь.

— Мистер Хейнз руководит ремонтом в моем доме.

Не отрывая от девушки глаз, мужчина кивнул в сторону здания.

— От него исходит какая-то поразительная сила.

Кетлин в растерянности уставилась на незнакомца, услышав то, что всегда чувствовала сама.

— Я знаю…

— Думаю, что это так.

Ходьба отняла у Нико много сил, он чувствовал себя усталым. Но по телу неожиданно прошла легкая дрожь, когда его взгляд встретился с необыкновенно зелеными с золотистыми крапинками глазами Кетлин. Девушка выглядела очень привлекательной на фоне ярко-синего неба в легком золотистом платье с развевающимися на ветру русыми волосами. Нико даже и представить не мог, что мисс Деверелл произведет на него такое впечатление. Но сейчас его интересовало совсем другое.

— Я могу чем-нибудь помочь вам, мистер Дифренца?

«В другое время, в другом месте, при других обстоятельствах», — подумал про себя Нико и, несмотря на усталость, улыбнулся.

— Да, вы можете кое-что для меня сделать. Позвольте остаться у вас на несколько дней.

Кетлин недоуменно посмотрела на него.

— Простите?

Проклятие! Наверное, он поторопился. Руки непроизвольно сжались в кулаки.

— Извините, разрешите все объяснить. Как и все в этой стране, я много слышал о Суонси. А недавно прочитал, что вы собираетесь превратить это место в курорт.

— Да, верно, но дом будет готов к приему гостей только через несколько месяцев.

«Продолжай же, дорогая. Не будь ко мне так строга. Я не причиню тебе никакого вреда». Нико улыбнулся, стараясь заинтриговать ее, и по тому, как расширились глаза Кетлин, понял, что это сработало. Разжав кулаки и засунув руки в карманы брюк, он продолжал:

— По крайней мере, выслушайте меня. Ну, пожалуйста!

Услышав, как ласково он произнес слово «пожалуйста», она опустила глаза.

— Я в отпуске и только сегодня утром приехал на побережье.

— Это все очень интересно, но…

— Вы меня совсем не слушаете.

— Извините, — смущенно произнесла Кетлин и тут же рассердилась. Почему она извиняется? Ведь это он вторгся в ее владения!

— В Портленде проходит какое-то совещание по страхованию, и все приличные гостиницы заняты.

— Поэтому вы решили, что сможете остановиться здесь, — ее улыбка выражала сожаление. — Боюсь, что у вас ничего не получится. Послушайте, мистер Дифренца…

— Пожалуйста, зовите меня просто Нико, мисс Деверелл.

Кетлин откинула назад голову, рассыпав по плечам волосы. Нико внимательно наблюдал за ней, слегка взволнованный ее жестом. Девушка встретилась с ним взглядом, и по телу пробежала сладкая дрожь. Сотни раз за свои двадцать шесть лет она повторяла это движение, но при этом еще ни один мужчина не смотрел на нее с таким интересом. Кетлин обхватила себя руками за талию.

— Мне очень жаль, что все так сложилось, но вы не можете здесь остановиться.

В темно-карих глазах незнакомца она заметила усмешку и подумала, что никогда раньше не встречала человека, который мог так по-разному улыбаться.

— Я пытался снять комнату в нескольких местах и очень устал от всех этих поездок. А несколько минут назад вдруг обнаружил, что нахожусь совсем рядом с Суонси и подумал, что это хорошее предзнаменование. Кроме того, я люблю океан, — Нико чувствовал себя виноватым, обманывая мисс Деверелл подобным образом, но ему нужно было остаться в этом доме.

Кетлин смотрела на море, пытаясь собраться с мыслями. До сегодняшнего дня она была убеждена, что только ее семья славится поистине неотразимыми мужчинами. Но этот человек… Ее тянуло к нему, точно магнитом, с ним была связана какая-то тайна. Определенно, он имел над ней власть и мог заставить делать то, что ему хочется. Вздохнув, Кетлин решила, что ничем не сможет помочь Нико Дифренца.

Она оглянулась и с удивлением заметила выражение боли на его лице. Это продолжалось какое-то мгновение, и девушка решила, что ей показалось.

— Вы можете вернуться в маленький городок, который проезжали по дороге сюда, и перекусить там в уютном кафе. Я уверена, вы подыщите что-нибудь на побережье.

Пытаясь скрыть раздражение, Нико покачал головой.

— Неужели у вас не найдется комнаты, хотя бы в той части дома, где еще не идет ремонт?

Да, Кетлин могла бы предоставить ему комнату в северо-западном крыле здания на третьем этаже, где разместилась сама.

— Вы не оставите меня в покое, не так ли?

— Боюсь, что вы правы.

Она проглотила сухой комок, застрявший в горле. Заметив, какими печальными стали глаза незнакомца, Кетлин заколебалась, но тем не менее продолжала упорствовать.

— То, о чем вы меня просите, невозможно.

— Нет ничего невозможного, — возразил он.

— Если я говорю «нет», мистер Дифренца, то нет.

«Итак, за внешней красотой скрывается твердый характер», — подумал Нико, мысленно аплодируя ей. Женщина должна быть осторожной, но сейчас ее предусмотрительность мешала ему. Он потер бок, почувствовав боль. Минуту в нем происходила внутренняя борьба. При обычных обстоятельствах Нико никогда бы не показал своей слабости, но теперь решил воспользоваться этим.

— Я был не совсем честен с вами, мисс Деверелл, сказав, что нахожусь в отпуске. Дело в том, что я болен…

— О, мне очень жаль вас!

Как он и предполагал, Кетлин смягчилась и посмотрела на него с симпатией.

— Меня только вчера выписали из больницы и рекомендовали некоторое время пожить вдали от Бостона, чтобы поскорее поправиться.

Ее разбирало любопытство, но воспитание не позволяло поинтересоваться его болезнью, оставалось только догадываться. Несмотря на проступившую сквозь оливкового цвета кожу бледность, от мужчины исходила удивительная сила. Каков же он, когда здоров! Внутренний голос нашептывал Кетлин, что она узнает об этом, если предоставит комнату.

В самом деле, ну что ей стоит разрешить ему пожить в доме несколько дней? Ведь в Суонси около пятидесяти комнат. Пусть она ничего не знает о нем, но ей также ничего не будет известно о большинстве людей, которые заполнят дом после официального открытия. Вряд ли Кетлин сблизится с кем-либо из них столь странным образом.

— Последние несколько лет я жил в Бостоне. Может быть, у нас есть общие знакомые? — попытался продолжить разговор Нико, едва сдерживая стон. Господи! Почему она оказалась такой красивой и умной?!

— Сомневаюсь, Бостон — большой город, — все еще упорствовала Кетлин. — Там есть прекрасный универмаг, который называется «Дифренца». Вы имеете какое-нибудь отношение к его владельцам?

Нико задумался. Кроме близких и надежных друзей он никому не рассказывал о себе, о своей семье. Но сейчас нужно было завоевать доверие Кетлин Деверелл.

— Елена Дифренца — моя прабабушка.

Глаза Кетлин расширились от удивления.

— Она — легенда Бостона.

— Да, это удивительная женщина, — подтвердил Нико, отметив, что девушка расслабилась.

То, что Елена Дифренца оказалась его прабабушкой, успокоило Кетлин, тем более это легко можно было проверить. Но сомнения все еще терзали ее.

— Я слышала, что семья Дифренца собирается открыть второй универмаг на Беверли Хиллз.

— Это так.

— Вы тоже в семейном бизнесе?

— Нет. В общем-то мой отец управляет магазином, а сестра делает там покупки.

Кетлин отметила про себя, что он совсем не похож на хрупкую Анжелику Дифренца. Они случайно познакомились во время одного из посещений универмага. С тех пор Кетлин часто полагалась на ее безупречный вкус при выборе нарядов для особых торжеств. — Я знакома с вашей сестрой, — сказала она. — Вы совсем не похожи.

Вдруг ее осенило. Хотя длинные до пояса волосы Анжелики были темно-коричневые, а не черные, как у Нико, в глазах угадывалось определенное сходство. Но почему она об этом думает?

— Уверен, что Анжелика не хотела бы быть похожей на меня, — он пытался говорить шутливым тоном, но чувствовалось, что терпение его на пределе. — Мне также не очень нравится мысль быть похожим на нее. Мать-природа знала, что делала, когда создавала Анжелику. Она прекрасна.

— Она очень хорошенькая, — согласилась Кетлин, отметив про себя, что Нико говорит все правильно. Но она все еще не доверяла ему. — Я всегда восхищалась кольцом Анжелики.

— Это колумбийский изумруд, ее камень по гороскопу, — в другое время он бы с удовольствием побеседовал с ней, но не сейчас. Не говоря больше ни слова, Нико усталым движением открыл бумажник и достал свои водительские права.

Бегло взглянув на его фотографию, Кетлин прочитала, что документы принадлежат Никколо Дифренца, что проживает он в Бостоне, у него карие глаза и рост шесть футов. С одной стороны, она успокоилась. Все сходится. Но, с другой стороны, что-то было не так в его принадлежности к семье Дифренца. Этот человек не настолько прост и понятен, как пытался казаться.

— Мисс Деверелл, пожалуйста, может вы измените свое решение? Я, действительно, не в состоянии ехать куда-нибудь еще.

Кетлин с беспокойством заметила, что он побледнел еще больше.

— Просто я не уверена, что вам будет хорошо. Здесь нет прислуги. Только Рамона, экономка моей матери, помогает мне, а все рабочие заняты ремонтом.

— Значит, другие люди останавливаются в доме?

— Я неправильно выразилась. В Суонси живем лишь мы с Рамоной. Рабочие же приезжают по утрам из окрестных городов.

— Мне и не нужно никаких удобств или прислуги, чтобы приносить свежие полотенца или убирать в комнате. Все, что я хочу, — это постель. На время… И вид на океан.

Кетлин взглянула на здание.

— Благодаря раковинообразной форме дома, почти все комнаты выходят на океан.

Заметив, что она несколько смягчилась, Нико попытался укрепить свои позиции.

— Обещаю, что не буду вам в тягость. Я даже стану ездить за продуктами в тот городок, о котором вы говорили.

— Рамону хватит удар, — сухо сказала Кетлин. — Как только она узнает, что вы приехали сюда, чтобы восстановить силы после болезни, я сомневаюсь, что вам позволят поднять хотя бы стакан с водой.

— Значит, я могу остаться?

Кетлин уже собиралась сказать «да», но из предосторожности покачала головой.

— Нет. Но прежде, чем ехать дальше, вы можете немного отдохнуть в доме. Хорошо?

Нико хладнокровно выслушал ее решение.

— Вы очень добры ко мне.

Он отступил в сторону, пропуская Кетлин к массивным резным дверям из черного ореха, и последовал за ней в огромный холл с высоким потолком и величественной лестницей, ведущей на второй этаж. Подняв голову, Нико замер от восхищения, увидев огромный стеклянный витраж, высотою около двадцати футов, сверкавший зелеными, пурпурными, золотистыми и синими огнями. — Компания «Льюис Камфот Тиффани» задумала изобразить на окне голову и туловище павлина, — пояснила Кетлин. — Мраморная мозаика лестничной площадки и ступеньки — это его хвост.

Нико зачарованно смотрел на яркое оперение веерообразного павлиньего хвоста, который переливался в солнечном свете всеми цветами радуги, освещая ступеньки и пол холла.

— Эта лестница — произведение искусства, — тихо произнес он.

Кетлин кивнула, польщенная его словами.

— И весь дом тоже, — она взглянула на его бледное лицо. — Я забыла спросить о багаже. Может быть, вам что-нибудь нужно, чтобы переодеться?

— Да, конечно. Сумки в машине. Я достану их позже.

— Отлично, — девушка с беспокойством посмотрела на Нико, он очень плохо выглядел. — Думаю, нам лучше подняться на лифте.

Его губы сжались.

— У меня хватит сил, чтобы подняться по лестнице.

Не говоря больше ни слова, Кетлин взяла Нико за руку и повела к одному из позолоченных лифтов, скрытых за лестницей. На третьем этаже они вышли в широкий холл. «Если мне позволили остаться в доме всего на несколько часов, то нельзя терять ни минуты», — думал Нико, стараясь запомнить расположение комнат. Но все двери, выходящие в холл, были закрыты, и это затрудняло его задачу.

— Ваша комната тоже на этом этаже?

— Да, почти рядом с вами, а у Рамоны — в конце холла. По традиции на третьем этаже проживали члены нашей семьи. Но я собираюсь переделать для этих целей апартаменты четвертого этажа. Там будет спокойнее, и мы всегда сможем сюда приезжать.

Уставившись на персидский ковер, Нико чувствовал, как силы быстро покидают его, он едва держался на ногах. В голове крутилась мысль, что нужно обязательно узнать планировку дома. Но это потом, позже. Сейчас он мечтал только об отдыхе. Кетлин открыла одну из дверей.

— Я привела эту комнату в порядок на случай приезда моей матери.

Нико обвел комнату невидящим взглядом.

— Она должна скоро приехать?

— О, этого я никогда не знаю. Моя мама — неугомонный человек и очень много путешествует, — в голосе Кетлин чувствовалось легкое раздражение.

Нико уже был не в состоянии обращать внимание на такие мелочи, он смотрел на кровать. Ее высокую переднюю спинку темного дерева украшала инкрустация слоновой костью и перламутром. Подойдя ближе, Нико без сил опустился на шелковое кремовое покрывало.

Кетлин между тем распахнула окна.

— Я никогда не знаю, где находится моя мать в данный момент. У нее свои дома в Париже и Бостоне. На последней полученной мною открытке изображена пирамида Хеопса, — едва заметная морщинка перерезала лоб девушки. — Ну, хватит об этом. Вот и ваша комната с видом на океан, как и было заказано.

Ей никто не ответил, повернувшись, она обнаружила, что Нико спит, неудобно развалившись на кровати. С минуту Кетлин рассматривала его. На фоне бледного шелкового покрывала черты лица мужчины казались еще суровее, кожа — темнее, а сам он — привлекательнее и мужественнее. Поразительный контраст: гранит и шелк, и у каждого свои достоинства.

Кетлин смущенно опустила голову. Она не предполагала, что кто-то может произвести на нее такое впечатление, и не могла понять, в чем тут дело.

Девушка достала из шкафа шерстяное одеяло и наклонилась, чтобы укрыть Нико, но внезапно замерла. Свитер выбился из брюк, обнажив нижний край бинтовой повязки. Сердце Кетлин сильно забилось. Значит, он не лгал, говоря, что болен. Это или увечье, или операция. Ему немало пришлось вытерпеть.

Она заботливо укрыла Нико одеялом до самого подбородка. Выпрямившись, Кетлин снова взглянула на него. Даже у спящего, изнуренного, в нем было что-то властное и настораживающее. Без сомнения, Нико очаровал ее. Конечно, опасно идти на поводу у своих чувств, но в то же время волнующе и приятно.

Интересно, что она теперь будет делать?

Еще не проснувшись до конца, Нико потянулся и, почувствовав острую боль в боку, открыл глаза. Если верить часам, он проспал четыре часа. Черт возьми! Нельзя было засыпать!

Стараясь воскресить в памяти события, предшествовавшие сну, Нико вспомнил, как прилег, Кетлин, идущую к окну… Ее голос. Ее изящную походку…

Он потер рукой щеку. Нельзя позволить мисс Деверелл сбить его с толку! Нико постарался припомнить все, что узнал о ней. Получив степень бакалавра искусства в Хорварде, Кетлин заняла ведущее место в административном совете семейного бизнеса компании «Деверелл Инкорпорейтед» в Бостоне. Управлял делами ее двоюродный брат Коналл Деверелл, один дядя являлся председателем правления компании, другой был могущественным сенатором. Третий дядя героически погиб на войне в Корее. В прошлом году Кетлин унаследовала Суонси от своего деда Джейка Деверелла, замечательного дипломата и государственного деятеля. У нее было все: красота, богатство, положение в обществе и… Суонси. В покере это называют «небиткой». К счастью, он хорошо играл в покер.

Помня о ране, Нико осторожно потянулся, чтобы включить лампу, и увидел две сумки, стоявшие на полу. Значит, кто-то побывал в комнате, пока он спал. Проверив багаж; и убедившись, что все на месте, Нико стянул с себя свитер и джинсы и вошел в ванную комнату. Включив свет, он увидел стопку пушистых белых полотенец и мочалок, аккуратно сложенных рядом с черной мраморной ванной, которую украшал золотой кран в виде лебединой головки. Дом просто потрясал, а его хозяйка… Глядя на себя в зеркало, Нико покачал головой. Нет, Нико, нет!

Две большие марлевые повязки опоясывали его тело. Одна шла вдоль ребер, другая — прямо под сердцем. Нико снял бинты и осмотрел заживающие раны. Да, нужно поблагодарить Натана Ретига за то, что тот оказался не очень хорошим стрелком. Пройди пуля на полдюйма правее, угодила бы прямо в сердце. А так — одна задела ребро, другая попала в селезенку. В результате ему пришлось две недели проваляться в больнице в обществе охранявших его полицейских. Теперь он в долгу перед Ретигом, подумал Нико, и нужно рассчитаться с ним сполна.

— Привет, — бросила Кетлин входившему на кухню Нико. Она сидела за огромным орехового дерева столом в центре комнаты и пила кофе. Увидев Нико, девушка поняла, что ждала его. — Вы выглядите немного лучше.

— Я и чувствую себя лучше, — искренне признался он.

Нико побрился и переоделся в другие черные джинсы и рубашку в черно-голубую полоску с длинными рукавами, закатанными до локтя. Кетлин поймала себя на мысли, что выглядит он очень привлекательно.

— Если вы попросите еще раз сдать вам комнату, я буду порасторопнее.

Нико взволновал дразнящий блеск ее золотисто-зеленых глаз. Стараясь подавить это ощущение, он произнес:

— Мне так неловко… Не думал, что поездка заберет так много сил.

— Не нужно извиняться. Я все понимаю.

«Думаю, что не все», — подумал Нико.

— Кстати, когда я проснулся, мои сумки стояли в комнате. Кто их принес?

Кетлин пристально посмотрела на него, уловив настороженность в этом на первый взгляд безобидном вопросе.

— Я.

Стараясь говорить как можно спокойнее, он спросил:

— Означает ли это, что я могу остаться?

Кетлин медлила с ответом, безмолвно рассматривая свои руки. Он уже здесь. Она сама принесла наверх его багаж. К тому же этот мужчина вызывал симпатию. «Господи, я сумасшедшая!» — подумала девушка.

— Мне не хочется выпроваживать вас в столь поздний час да еще позволить вам искать другую комнату в таком состоянии…

— Это значит «да»?

Их глаза встретились.

— Наверное.

— Спасибо, — расслабился он. — Пожалуйста, зовите меня Нико.

— Хорошо, если вы будете называть меня Кетлин.

Кетлин. Звук ее имени вызвал в нем приятное волнение. Но Нико одернул себя. Ему нельзя сближаться с людьми в этом доме или быть им чем-либо обязанным. Он должен, не вызывая подозрений, попасть в Суонси, провести здесь какое-то время, выполнить задание и уехать. Все просто и ясно.

— Я не хочу, чтобы вы беспокоились обо мне.

На губах Кетлин промелькнула легкая улыбка.

— А я и не смогу уделять вам много внимания. Но так получилось, что мне было нетрудно принести ваши сумки. Почему бы вам не присесть и не поужинать?

— Поужинать?

У Кетлин был большой опыт общения с двумя суровыми, упрямыми и гордыми мужчинами, Джейком и Коналлом, и поэтому она не обратила внимания на пытавшегося ей возразить Нико. Девушка отодвинулась от стола и встала.

— Рамона приготовила сегодня громадную запеканку из мяса и овощей. Всю ее мы просто не могли съесть. Она поставила подогревать для вас.

Схватив полотенце, Кетлин нагнулась и, достав из духовки блюдо, поставила его на стойку, не переставая говорить, чтобы хоть как-то отвлечь Нико.

— Адский труд переделать эту кухню. Я даже боюсь начинать. Чтобы поставить здесь современное оборудование, нужно снести пару стен. Эту, — кивнула она, — и следующую за ней. Мы лишимся столовой для прислуги, но в доме много других комнат, которые можно соединить с кухней и приспособить для наших работников.

— Кетлин, — в голосе Нико звучали металлические нотки.

Девушка повернулась и посмотрела на него.

— Да?

— Я не хочу причинять вам и Рамоне лишние хлопоты.

Пожав плечами, она произнесла:

— Это уж вы решайте с Рамоной сами. Я никогда не указываю ей, что делать.

Кетлин положила на тарелку огромный кусок запеканки и поставила перед ним вместе с корзинкой горячий хрустящий французский хлеб.

— Говядина по-бургундски? — уточнил Нико.

— Да. Кофе?

Кивнув в знак согласия головой, он подумал, что немногие назовут говядину по-бургундски запеканкой, но даже беглое знакомство с домом говорило о богатстве его хозяев.

Забыв про еду, Нико наблюдал, как Кетлин ходит по комнате. К сожалению, ему не в чем было ее упрекнуть. Легкое платье открывало руки, шею и спину девушки, придавая золотистый оттенок коже, цвета слоновой кости. Кетлин выглядела чертовски привлекательно.

— Вы сразу нашли кухню?

Он пожал плечами.

— Пришлось немного поплутать. Спустившись на лифте на первый этаж, я направился, как и положено, в заднюю часть дома. Мне казалось, что все так просто, я и представить себе не мог, какое это огромное здание, пока несколько раз не свернул не туда. Мне трудно представить, что кухня находится на полуподвальном этаже.

Нико взял протянутую ему чашку и подождал, пока девушка сядет. Он решил попытаться выудить из нее кое-какую информацию, может повезет узнать что-нибудь ценное.

— Расскажите мне о планировке Суонси.

Кетлин почувствовала себя неловко, заметив его настороженность. Интересно, он всегда так контролирует себя или только в трудных ситуациях? Скорее всего, ему просто хочется лучше узнать место, где придется жить несколько дней. Она слишком подозрительна. Кетлин улыбнулась.

— Чтобы вам было легче передвигаться по дому?

Нико кивнул, задержав взгляд на ее губах. Девушка не пользовалась помадой, только наложенный блеск подчеркивал их естественный розовый цвет. Ему захотелось поцеловать ее. С трудом сдерживая себя, он взял вилку и попытался сосредоточиться на еде.

— Хорошо, я обрисую вам дом в общих чертах. Здесь, на цокольном этаже, находятся кухня с подсобными помещениями, различные службы и хранилища, а также обеденный зал прислуги. Все официальные помещения, гостиные, банкетный зал, малые столовые, библиотека и кабинет расположены на первом этаже.

К своему отвращению, Нико никак не мог сосредоточиться на деле. Кетлин интересовала его гораздо больше того, о чем она говорила. А ведь эта информация необходима ему. Все шло не так, как он задумал. Ну, не совсем так. Первая часть плана удалась. Теперь Нико — официальный гость Суонси. Нужно было только решить, как вести себя с Кетлин. Она притягивала к себе, как магнит, и он не был уверен, что сможет побороть в себе это чувство.

— Кабинет? Кабинет вашего деда… Джейка?

— Вы правы. Это был также и кабинет Эдварда. На втором этаже — бальный зал, комната для бильярда, музыкальный салон и множество гостиных. Я собираюсь превратить большинство из них в комнаты для свиданий. На третьем и четвертом этажах находятся те же гостиные, спальни, туалетные комнаты. Но там не хватает ванных помещений и туалетов, поэтому я решила кое-что для этого переделать.

— А что на чердаке?

— Кладовые и помещения для прислуги. На днях я собираюсь перетрясти там все сундуки и коробки.

Ему стало интересно.

— И вы даже не знаете, что в них хранится?

— Кое-что мне известно. Я ведь играла там еще ребенком. Но за последние годы на чердак понатащили множество устаревших вещей со всего дома.

— Вы собираетесь все выбросить?

— Все действительно ценные вещи хранятся на складе. Большая часть мебели обновляется. Старая обстановка сохранилась только в гостиной на первом этаже и в спальнях на третьем.

«Ну что ж, кое-что удалось узнать», — подумал Нико, закончив с едой и откинувшись на стуле, рассматривая Кетлин. Хоть раз можно позволить себе эту роскошь, уверял он себя. В конце концов, чем больше ему будет известно о ней, тем легче выполнить задание.

У этой женщины всегда было все самое лучшее. Она могла бы преуспеть в жизни только за счет своей красоты, не говоря уже о богатстве. Она могла бы, по общему мнению, занять важное место в семейном бизнесе. Вместо этого Кетлин Деверелл с головой ушла в новое, совершенно другое дело.

— Любопытно, почему вы решили устроить здесь курорт?

Двумя пальцами девушка взялась за ручку фарфоровой кофейной чашечки, и этот жест неожиданно возбудил его, заставив заерзать на стуле.

— В колледже я специализировалась на коммерческой деятельности: во-первых, в наши дни это самое распространенное занятие, а во-вторых, мне было сравнительно легко учиться. После окончания я, естественно, — она усмехнулась, подчеркивая это слово, — пошла работать к Девереллам. Но унаследовав Суонси, почувствовала какое-то беспокойство.

— Вы сомневаетесь, какое место занимаете в компании? — с интересом спросил Нико, увлекшись ее рассказом.

— Нет, с этим все было в порядке. Я могла работать в любом отделе, каком пожелаю, даже помощницей Коналла, моего двоюродного брата. Но мир бизнеса вдруг почему-то стал меня раздражать.

— Даже в компании, где вы имели определенный вес?

— Да, потому что я никогда не злоупотребляла своим положением.

«В этом нет сомнений», — подумал Нико, а вслух сказал:

— Вашей семье, очевидно, не понравилось, что вы отошли от дел? — Его собственная семья была просто шокирована. Нико вспомнил ужасную борьбу между ним и отцом.

— Сначала они решили, что я сошла с ума, — согласилась Кетлин, — и все это пустая затея. Но Суонси дорог нашей семье, и теперь они не могут дождаться официального открытия.

— Но содержание курорта — тоже своего рода бизнес.

Нико поразился, увидев, как озарилось ее лицо.

— Да, разумеется, но с Суонси все по-другому. Это место — часть моей жизни, дом, в котором я родилась. Даже когда мы с матерью жили в Бостоне, Суонси оставался в моем сердце. Я точно знаю, что нужно делать, так как хорошо все продумала. Такой дом, который задумал Эдвард Деверелл, сейчас уже непрактичен. Унаследовав Суонси, я хотела сначала открыть его для туристов. Но разве можно было спокойно смотреть, как они топают по комнатам!

— Спокойно?

Кетлин грустно улыбнулась.

— Вы, наверное, считаете, что нелепо так говорить о доме, но я не могу оставаться равнодушной, когда речь заходит о Суонси. Помните? Вы тоже заметили его силу? Дом и вправду живой.

Нико, соглашаясь, кивнул, вспомнив то странное чувство, которое испытал, впервые увидев Суонси. Дом словно излучал какую-то энергию. Еще более странным казалось то, что он как будто приглашал его. Наверное, Нико был слишком измучен тогда.

А Кетлин? Чем больше он старался не обращать на нее внимания, тем сильнее его тянуло к девушке. Нико даже представить не мог, что простой взгляд, жест или улыбка могут разжечь в нем такой огонь желания.

Вспыхнувшая на миг в его глазах страсть заставила ее замолчать, тело словно обдало жаром. А может, ничего и не было, просто Кетлин ожидала увидеть это?

— Мне также не хотелось дарить дом правительству или государству, — ее губы дрогнули. — Дело в том, что я — эгоистка. Моя романтическая половинка хочет, чтобы Суонси всегда оставался моим домом, куда бы я смогла приезжать когда угодно и жить сколько угодно и сейчас, и в будущем. Мои дети должны получить его в наследство. Практическая половинка также желает сохранить Суонси, но не как памятник. Превратив это место в курорт, я смогу контролировать все, что здесь происходит, до конца своей жизни.

Кетлин замолчала. Выражение темно-карих глаз Нико не оставляло сомнений. Горевшее в них желание смутило ее.

— Вы настоящая леди, Кетлин Деверелл, — ласково произнес он. — Романтичная и практичная. Вы знаете, как сохранить и защитить этот дом и как одновременно вдохнуть в него жизнь!

— Суонси заслуживает ласкового обращения. Это добрый дом. Мне бы хотелось, чтобы и другие люди могли приезжать сюда так же, как и я, отдыхать, набираться сил, любить и быть счастливыми в его стенах. Нико коротко усмехнулся, стараясь побороть охватившее его желание, которое становилось все сильнее с каждым ее словом.

— Мне повезло увидеть Суонси сейчас. Боюсь, что после его открытия я буду не в состоянии остановиться здесь.

Кетлин нахмурилась, приняв всерьез эти легкомысленные слова.

— Я не собираюсь взвинчивать плату. Но, к сожалению, содержание дома, ремонт, страховка, обслуживание — все это диктует высокие цены. Поэтому курорт будет для ограниченного круга людей, я вынуждена пойти на этот компромисс, чтобы довести до конца то, что задумала, — она недоуменно посмотрела на него. — А что вы имели в виду, говоря, что будете не в состоянии остановиться здесь? А как же Дифренцы?

— Я не участвую в семейном бизнесе, — Нико улыбнулся, пытаясь превратить все в шутку. — Кстати, совсем забыл спросить, сколько вы возьмете с меня за проживание?

— Меня это не беспокоит. Могу вас заверить: пока до открытия Суонси еще далеко, ваша чековая книжка не пострадает.

— Перед вами, действительно, стоит трудная задачка.

— Мне нравится это занятие. Суонси — один из лучших сохранившихся образцов нового направления в американском искусстве. Все в доме, от конструкции до дверных ручек, отделка и форма, составляет единое целое, — Кетлин судорожно глотнула, не в состоянии продолжать дальше, даже о своем любимом предмете.

Девушка опустилась на стул возбужденная, взволнованная и полностью выбитая из колеи. Уже свыкнувшись со страстной любовью к месту своего рождения, она не знала, как совладать с той бурей чувств, которую вызывал в ней Нико.

— Жаль, что вы не видели дом в зените его красоты. Обещайте, что приедете сюда еще раз после реставрации, — произнесла Кетлин внезапно охрипшим голосом и неуверенно усмехнулась. — Плата для вас будет особая.

Нико понял состояние девушки, чувствуя, что ее тоже тянет к нему. Он был достаточно опытен и знал, что стоит приложить немного усилий — и она будет его. Эта мысль не давала ему покоя, мешая спокойно сидеть. Нико постарался взять себя в руки. За многие годы он убедился, что не все так просто, как кажется. Кетлин совсем не похожа на него, такая добрая и открытая. Она не заслуживает легкомысленного отношения к себе. Вероятно, у девушки еще не было опыта в любовных делах. И Нико сомневался, что имеет право вторгаться в ее жизнь. «К черту раздражительность», — подумал он. Возможность приехать сюда казалась такой соблазнительной, и вот…

— Пожалуй, уже пора спать, — произнес Нико, первым нарушив молчание.

Кетлин поразилась, обнаружив, что не хочет, чтобы он уходил. В свои двадцать шесть лет, подобно другим женщинам, она уже встречалась и расставалась с мужчинами, но впервые испытала столь сильное чувство. Нико даже не пытался увлечь ее, но его взгляд был красноречивее поцелуев многих известных ей мужчин. Кетлин непроизвольно посмотрела на губы Нико, такие сильные и решительные. Без сомнения, он хорошо знал, как целовать женщину.

— Я поднимусь с вами, чтобы убедиться, что у вас есть все необходимое.

Нико опустил глаза, избегая ее взгляда, но не смог унять дрожь в теле. Воображение его разыгралось. А что, если овладеть ею прямо здесь, на столе? В ушах шумело, он слышал только голос своей возбужденной плоти.

Мужчина так быстро вскочил, что чуть не перевернул стол. Загремели тарелки, а пустой бокал грохнулся на пол. Звук разбитого стекла нарушил хрупкую атмосферу пробуждавшихся чувств.

— Не нужно этого делать. У меня есть все необходимое, и я сам найду дорогу.

С разочарованным видом Кетлин обошла стол и потянулась за его тарелкой.

— Я уберу, — пробормотал Нико, легко коснувшись ее руки.

Взгляды их встретились, и в ту же секунду острое желание пронзило Кетлин, заставив забыть обо всем на свете.

— Я всего лишь хочу помочь, Нико! — умоляюще проговорила она.

«О Боже! Какие прекрасные глаза», — подумал он, но смог лишь прошептать:

— Я знаю, — чувствуя, что пытается бороться с неизбежным, Нико протянул руку, намереваясь коснуться щеки девушки, но быстро отдернул ее, словно обжегшись. — Просто не привык, чтобы за мной ухаживали.

— Вы живете один? — Кетлин давно хотела задать этот вопрос. Почему-то она была уверена, что его сердце свободно, и не только из-за голодного взгляда, которым он пожирал ее.

— Да.

Нико даже не подозревал, что можно так желать женских ласк. Ему хотелось приникнуть к губам Кетлин опустошительным, сжигающим поцелуем, раствориться в ней, забыв обо всем на свете.

Почувствовав дразнящий аромат ее кожи, Нико забыл о предосторожности. На этот раз он легко коснулся пальцами обнаженного плеча девушки. Бархат. Ее кожа покрылась мурашками. Нико обнял Кетлин и прижал к себе. Там, где гибкое, нежное тело касалось его, он чувствовал жар. Нико стиснул зубы, готовый овладеть ею прямо сейчас. Но в следующее мгновение, неизвестно почему, опустил руки.

Непонятно, что сработало: здравомыслие или чувство самосохранения, но он был очень благодарен этому и одновременно сильно огорчен.

— Спокойной ночи, Кетлин.

— Спокойной ночи.

Уже в своей комнате Нико осторожно лег на кровать и прикрыл рукой глаза. Не было сил ни думать, ни вспоминать об этом эпизоде, но чувства обострились до предела, и он все еще не мог забыть прикосновение к ее коже.

Ну почему так произошло? Все в нем воспламенялось, когда Кетлин была рядом. Нико чувствовал, что с ней происходит то же самое. Они высекали друг в друге искры, от которых могло вспыхнуть пламя, а это уже было опасно.

Он медленно опустил руку. Нельзя допустить, чтобы между ними что-то произошло, хочется ему этого или нет. Ни с кем нельзя заводить отношений, тем более с хозяйкой дома. Нужно постоянно напоминать себе: ты приехал сюда не из-за Кетлин.

И когда пришла боль, не давая заснуть, он уверял себя, что это из-за ранения, а не из-за желания.