Гл. 1. Зеркальные терзания Силоны

"Мы все еще летим, делая иногда короткие остановки. У меня прекрасный воздушный змей, хоть и примитивной конструкции — с перепончатыми крыльями и большими ушами-локаторами, — но зато сильный и красивый. Зюзя куда-то запропастилась и не показывается уже несколько дней. Вероятно тоже понятия не имеет, для чего может мне понадобиться. О том знают только мои заботливые родственники. У всех известных магов и магинь — благородные совы, а у меня — не поймешь кто! Где ж такое видано, вместо волшебной птицы подсунули неуклюжую выпь! А лягушачья шкурка? Срамота! Надо будет запихнуть ее поглубже, на дно сундука, чтоб наставница не заметила".

Это строчки из дневника, который я вела в дороге. Потом, перечитывая через много лет, сама над собой смеялась: какая ж наивная девочка их писала! А тогда… Тогда все казалось иным — простым и понятным. Что ж, так и напишу обо всем, как представляла когда-то, ничего не приукрашивая и не скрывая своих заблуждений и досадных ошибок.

Я не задумалась над словами сестры, просто не восприняла их всерьез. Хватало, о чем думать. И о подруге, как бы ее утешить, и о золотой рыбке, которую не устраивало абсолютно все, и о том, что багаж разросся до неимоверных размеров, и о подслушанном разговоре… Но нет, не буду забегать вперед, а расскажу по порядку.

Началось все очень обыденно. Старейшины волшебного сообщества, посовещавшись между собой, решили, что я доросла до стажировки. То есть мне предстояло отправиться в дальнее путешествие в какое-нибудь волшебное место и начать там, вдали от добровольных подсказчиков, самостоятельно приобретать навыки волшебства. Почти самостоятельно. А на самом деле все равно под присмотром. Зачем? Ведь давно известно, научиться магии нельзя, хоть куда посылай, — или тебе дано творить, или нет. Но и если дано, то и это не значит, что добьешься успеха, надо еще уметь воспользоваться своими способностями. Для того и существуют наставники — бывалые волшебники, которым по непонятной причине обязательно надо, ну просто необходимо поделиться своим мастерством с кем-нибудь еще. Почему-то все, кого я знала из великих мэтров, оказывались отшельниками и забирались в самую глушь. К одной из таких старожил, знаменитой фее, меня и направили.

Жила она в прекрасном месте, в Долине Фей. Побывать там я мечтала с детства, да и не я одна. И вот мне посчастливилось. Но беда — Силона оставалась одна на все летние каникулы.

Мы не виделись всего дня два, пока я ходила с сестрой в Домик На Курьих Ножках да спорила с родителями, отвоевывая свободное пространство на воздушном змее. Мне и вспомнить-то о подруге было некогда. Несчастной стажерке надумали сплавить весь хлам, накопленный столетиями! Якобы вещи необходимые, неважно, что старинные, зато добротные, не раз испытанные. Я их брать не собиралась, у меня уже была волшебная палочка, которая могла сотворить все что угодно за один миг. Но меня огорчила маленькая оговорка, прилагавшаяся к инструкции. Если верить хозяйке лесного магазина, волшебные палочки новичков не слушались, и всем начинающим предлагалось для начала пройти стажировку, и лишь потом творить чудеса самостоятельно. Поэтому я и согласилась тащить с собой столько старья.

Честно говоря, меня не особенно-то и спрашивали. И мама, и папа, и прочие мои родственники, все, разумеется, великие маги и магини, были уверены, будто знают, что берут с собой, отправляясь на стажировку. А берут обязательно волшебные вещи, по возможности все имеющиеся, будь они хоть трижды старыми и излохмаченными.

— Лалинта, ты где? — разносилось по дому.

— Лалинта, не забудь положить вон то! — вторила маме тетушка.

— Лалинта, возьми еще и это! — спешила не отстать от нее другая.

— Лалинта, как же ты неаккуратно кладешь! — снова вмешивалась мама. — Лучше уж я сама. Даже утрамбовать нормально не можешь.

— Ох, Лалинта, Лалинта, куда ты опять подевалась? — кричали все они хором.

Лалинта — это, понятно, я. И имя мне мое всегда нравилось, но за время сборов я его почти возненавидела. Да положила двадцать пятую дивную лучину! Только зачем они нужны? Ведь дивная лучина — просто одноразовая волшебная палочка. Исполнила желание и — пых, нет ее, сгорела. И желания-то простенькие, несерьезные, так, потешиться. Конфетку можно заказать или чтобы дождь кончился. Одним словом, игрушки. После того как Ризэлла купила мне настоящую волшебную палочку на остальное и смотреть не хотелось.

И, улучив удобный момент, я улизнула к Силоне. Давно пора было ее проведать, а утрамбовывают пускай те, у кого это лучше получается!

Застала я хорошо знакомую мне картину — подруга тосковала перед любимым трюмо. Со стороны могло показаться, будто и ничего особенного. Ну стоит девушка перед зеркалом, поворачивается туда-сюда, что ж тут такого? Но я-то знала: Силона страдала. Каждый раз, глядя на свое отражение, она убеждалась, что ноги у нее короткие, лицо круглое, как луна, и вообще, она невероятно, просто до безобразия толстая! И чем дольше глядела, тем больше убеждалась. Да уж, нельзя было оставлять Силону на целых два дня.

Такая у меня подруга. Синеглазая красавица с золотыми волосами до пояса. Полновата чуть-чуть, но совсем немного, мне даже нравится. А ей нет. Мечтает она стать очень-очень худенькой, да никак не получается. Потому что Силона сладкоежка, булочки сдобные обожает, конфеты, и не может отказаться от своего любимейшего лакомства — чая с медом и лимоном.

Что ж, надо было подругу срочно спасать, и я даже знала, как. Заговорить, объяснить, как она мне нужна, и увести куда-нибудь, желательно туда, где нет зеркал. Зеркала действовали на нее однозначно плохо. Есть зеркало — проблема, нет — все в полном порядке. Но как уведешь и, тем более, растолкуешь, какая мне в ней надобность, если я собиралась в скором времени умотать в дальние края, где друзья вовсе не нужны, ведь стажировка штука индивидуальная. Никто там не должен помогать, никаких подсказок и дружеских поддержек. В общем-то, Силона так боялась волшебства, что и сама не захотела бы туда отправиться. Разве только ради меня, но того и не требовалось.

— Ты уезжаешь, — горько вздохнула она, не отрывая глаз от отражения в зеркале, — а я остаюсь. А ведь так ждали каникул! Собирались вместе гулять, в кино ходить, на выставки…

Ни на какие выставки мы не собирались, но пойти, конечно, можно было, если б попалась подходящая, и возражать я не стала. В остальном все было верно, летние каникулы мы планировали провести по-другому, но мой неожиданный отлет нарушил наши планы. И если меня ждали увлекательные занятия по управлению сверхъестественными явлениями, то подруга оставалась скучать в одиночестве.

И тут я придумала маленькую хитрость:

— Да ты не представляешь, мне каково! Видела б, сколько старья они накидали, кучу чемоданов, сумок, котомок каких-то допотопных. И все это я должна волочить с собой на стажировку! Стыд и позор! Что скажет наставница, когда увидит! А еще золотая рыбка… Замучила меня своими претензиями. Все время чего-то требует. То вода непрозрачная, то водоросли не буро-малиновые, не с теми листьями и растут не в ту сторону. И заладила, будто мы с сестрой не тот корм купили, ей, мол, только какие-то пурпурные хлопья подходят и ничто иное. Раньше, в магазине, молчала, а теперь вдруг очнулась!

— А что говорит Ризэлла?

— Она уж умчалась в волшебную галактику. У нее там планета. То есть пока еще не совсем готовая, наполовину только. Здорово быть великой магиней, можно какой хочешь мир сотворить. Мне до такого далеко, надо сначала стажировку пройти. Придется пока в этом колупаться. А тут рыбка. Такая взбалмошная оказалась, кошмар!

Силона всегда забывала о собственных проблемах, когда слышала о моих. На то я и уповала, расписывая домашний произвол. А уж с каким трепетом подруга относилась к животным! Они ж такие миленькие, такие лапочки. Вот и вперед, в Домик На Курьих Ножках, за кормом. Не тащиться же мне в лесной магазин одной!

Мой ловкий маневр удался, и меньше чем через час подруга отвернулась от трюмо. А вскоре мы уже шли по улице и вспоминали, чем кормят рыб и какие растения разводят в аквариумах. И вдруг мимо нас, прикрыв лицо капюшоном замызганной куртки, пронесся какой-то мальчишка. Силона ухватила его за рукав, но он вырвался и стремглав влетел в подъезд, хлопнув дверью.

— Кто такой? — спросила я.

— Мой младший брат. Двоюродный. Временно у нас живет. Тетя с дядей в экспедиции, на полгода уехали. А его к нам пока.

— Он что, никогда не здоровается?

— Ха, здороваться! Видишь, наоборот, прячется, думает, я его не узнаю. Опять куда-то из дому убегал вместо того чтобы уроки делать. Интересно, куда. Наверняка за новыми дисками. Только и знает, что в игры играть. Разгильдяй и все тут!

Нежданная встреча вновь расстроила Силону, и я поспешила напомнить ей о бедняжке рыбке, мечтавшей о пурпурном корме. В конце концов, за нерадивым юношей было кому присмотреть, а у нас и без него дел хватало.

 

Гл. 2. Причуды Ядвиги

Моя верная подруга решилась на подвиг. Для нее просто пойти в волшебный магазин действительно было настоящим подвигом, так Силона боялась магии. Она меня предупредила, что лишь войдет в сказочное здание, посмотрит, что там и как и сразу же выйдет, а если я задержусь с кормом, подождет за дверью. Но одно дело сказать, а другое…

И это другое, то есть выполнить свое же условие, у Силоны не получилось. Потому что как только мы вошли в избушку, тут же окунулись в мир волшебства.

Домик На Курьих Ножках — лишь снаружи маленькая неказистая избенка. А внутри у него множество огромных залов, соединенных между собой коридорами с широкими каменными лестницами и просторными холлами. Ничего удивительного, в волшебных домах такое встречается. Заходишь в убогую лачугу и словно попадаешь на мистическое представление в театре.

И вокруг нас творилось нечто подобное. Многоэтажные стеллажи вдоль стен буквально ломились от волшебных вещей. Наливные яблоки в серебряных блюдцах рисовали замысловатые пейзажи, неисчерпаемый кошелек на глазах наполнялся червонцами, которые тут же таяли, словно льдинки в печке, в бронзовых кубках поблескивала мертвая, а в золотых живая вода. Большой, раздувшийся от бальных платьев гардероб приплясывал, подпевая себе хриплым голосом. Ему вторили гитары, слепленные из лунных бликов. Они жалобно поскуливали, покачиваясь на крюках, на которых висели, почти невидимые из-за ярко светившегося потолка — он затмевал все остальные излучения. И я никак не могла разобрать, кто же там, наверху, так отчаянно стрекотал и хлопал.

— На фотоаппарат похоже, — предположила Силона, которая тоже пыталась разгадать эту загадку.

— На камеру скорее.

— И можно ее купить?

— Конечно. Здесь все продается. Но зачем оно, все, нужно? Главное, волшебная палочка. У меня уже есть, а остальное так, для интереса.

Почему-то мне показалось, будто Ядвига, хозяйка лесного магазина, нас ждала, хоть виду и не подавала. Никто не предупреждал ее о моем возвращении, да еще и с подругой, но она сама как-то догадалась. Тогда я ни над чем таким не задумывалась, по сторонам смотрела. После того как мы с сестрой тут побывали, мне очень хотелось заглянуть в чудесный домик еще разок, столько в нем всего интересного было.

Вскоре нашелся и рыбий корм, те самые пурпурные хлопья, которые потребовала моя золотая привереда. И баночка красивая, перламутровая, что тоже немаловажно для таких настойчивых краль. Можно было уходить, но… Очень хотелось прояснить некоторую несуразность.

Дубовая дверь в одном из холлов явно вела себя бессовестно. Именно вела, потому что все в лесном магазине живое, даже он сам. И дверь та по неизвестной причине решила над нами посмеяться. Постоянно она маячила перед глазами, пока мы бродили по одному и тому же коридору, доходили до нее и шли дальше. И я все думала, зачем тут дверь, куда ведет и надо бы открыть и посмотреть, что за ней.

— Давай, снова вернемся и откроем вон ту дверь.

— Да сколько ж можно! Уж раз десять прошли.

И точно, вроде бы ничего не стоило остановиться и открыть, но почему-то мы всякий раз проходили мимо. Наконец, мне надоело и, повторяя без конца "дверь, дверь, дверь", я все же ее поймала и решительно ухватилась за латунную ручку. И тут же засомневалась:

"Не зря все это, наверняка заперто".

— Ну же, смелее! — раздался насмешливый голос за моей спиной.

Вздрогнув от неожиданности, я оглянулась. Ядвига загадочно улыбалась, но смотрела не на меня, а в маленькое оконце, выходившее в лес. Странный способ общения.

Массивная, словно вырубленная из целого баобаба дверь отворилась на удивление легко, но ступить за порог нам не удалось. Да и был ли порог, тоже не совсем ясно, потому что, сколько я ни шарила по стене, выключатель так и не нащупала. Зато из темноты выпрыгнул какой-то предмет и со всего размаху наскочил на меня. Оказалось, веник. Рыжий и пушистый, сильно смахивавший на лисий хвост, он резво перекувырнулся и откатился в коридор.

— Может, не будем туда заходить? — попросила Силона, поморщившись. — На подсобку похоже. Пошли, а то еще половая тряпка выскочит!

Я с укоризной взглянула на хозяйку магазина, но та все еще не отрывалась от окна. Вероятно, кого-то поджидала и разглядывала лесную тропинку так внимательно, что вроде бы даже не заметила, какой конфуз с нами произошел. Что ж, мне тоже расхотелось изучать темный чулан, хоть он и привлекал меня необъяснимой, но очень слабой силой. Я прекрасно знала, что это за сила.

Она звалась волшебной интуицией или шестым чувством и была главной помощницей магов в нелегком деле чародейского мастерства. И, конечно, стоило бы заглянуть в загадочное помещение, что-то там имелось необычное, таинственное, но меня снова отвлек веник. Как оказалось, он никуда не убежал, а поджидал рядышком. Подкатившись на кончике хвоста, хитрый лис попросил его купить.

— Нет, нет, спасибо. Веники мне не нужны, я лечу на воздушном змее. В небе заметать следы не надо.

Мой вежливый отказ ничего не изменил. Приставала снова и снова просил, хныкал как ребенок, жаловался на скуку и умолял дать ему несколько монеток на чай. Зачем чай веникам, я не представляла, но деньги отдала. Чтобы отвязаться от попрошайки, мы с подругой решили пойти в соседний зал, но и это не помогло. Нытик следовал за нами по пятам, повторяя свои бесконечные просьбы — он, видите ли, и палубу прибирать умел, и снег расчистить мог, и прогнать, ежели кого понадобится, тоже был горазд. Вот пристал! Мне снова пришлось рассказывать, какие у воздушных змеев длинные уши и как они ими прекрасно управляются без всяких веников. Наконец зануде надоели мои скучные разъяснения, и он поплелся в дальний угол, где еще долго позвякивал вытянутой у меня мелочью.

Силона вздохнула с облегчением. Не настолько уж она восхищалась волшебными товарами, чтобы забыть о своей панической боязни магии, к прилавкам не приближалась и наблюдала за происходящим издали. А тут какой-то рыжий попрошайка взял, да и запросто сам подошел!

— Как думаешь, зачем он уговаривал нас, чтобы мы его купили? — спросила я.

— Каждому хочется свой дом иметь, — предположила подруга.

— Еще неизвестно, к кому попадешь. Хозяева всякие бывают, а тут, в сказочной избе, тепло и уют. Живи себе да радуйся.

Силона не возразила. А что здесь возразишь? И все-таки он хотел. Да и не только он, все остальные обитатели многочисленных полок старались нам понравиться, несмотря на комфортность бытовых условий. Кружились и отплясывали дивные лучины, гудел охотничий рог, вспыхивали магические спички. Все вокруг пело, играло и завлекало, словно говоря: "Купи меня, купи, купи!" Так и хотелось спросить у владелицы чудесного заведения: "Что ж ваши подопечные так стремятся от вас избавиться?". Но ведь не спросишь же…

Ядвига в узком кругу своих старых знакомых звалась просто Ягой и представлялась мне добродушной, домовитой женщиной, расчетливой, но душевной. Не бизнес-вумэн, а скорее домашняяхозяйка, опытная и толковая, у которой все расписано и рассчитано на много лет вперед. И в то же время она была загадочна, туманна, необъяснима, с мудростью столетий и с хитрецой, скрывавшейся в вечно смеющихся глазах. Во всяком случае, злой ее никак нельзя было назвать. Возможно, Силона и права.

Долго ломать голову над новой загадкой я не стала. Нам пора было возвращаться, оставалось только заплатить за пурпурные хлопья. Однако моя подруга почему-то не спешила покидать сказочное здание, в котором совсем недавно не собиралась задерживаться. Наоборот, она теперь уже не трепетала от страха перед магией Домика На Курьих Ножках, а подозрительно радостно улыбалась.

И тут до меня дошло, что случилось. Ядвига незаметно распылила свою любимую туалетную воду, так называемую настойку от всех бед. Дом погрузился в густой и тягучий лазурный туман, в котором расплывались и тонули не только беды и печали. Чудотворное действие благородного состава проявлялось в том, что на душе вкушавшего напиток или вдыхавшего волшебные пары становилось слишком уж безмятежно. Настолько безмятежно, что напрочь забывалось все, и плохое, и хорошее. У меня был некоторый опыт, что давало возможность продержаться несколько минут, а у Силоны, разумеется, нет.

Итак, я поняла: кое-кто хотел покупателей охмурить и еще какую-нибудь чудо-птичку всучить! А это означало лишь одно — нам не просто уходить надо было, а прямо-таки удирать со всех ног.

Чуть не забыв про баночку с пурпурными хлопьями, я все же о ней вспомнила и сняла ее с витрины, а затем схватила подругу за руку и довольно бесцеремонно поволокла в центр зала, где на тумбочке красовались большие старинные счеты с разноцветными костяшками. Яга вроде направилась туда же, но почему-то не дошла до кассы, а свернула в коридор, в тот самый, с чуланом. Мы бросились за ней.

— Пожалуйста, рассчитайте нас, — попросила я, не выпуская руку Силоны, которая продолжала блаженно улыбаться.

В холле чудодейственных паров не было, и подруга быстро пришла в себя. Хозяйка магазина словно только того и ждала. Она распахнула дубовую дверь, и я невольно отпрянула, памятуя предупреждение Силоны о половой тряпке. Но нет, никто больше из чулана не выскочил, да и сам он преобразился. Теперь узенькую каморку, до сих пор затемненную, заливал яркий свет.

То, что мы посчитали подсобкой, оказалось даже не комнатой, а встроенным в стену высоким буфетом. Нижняя его полка пустовала — видимо, она принадлежала рыжему попрошайке. Остальные места занимала всевозможная позолоченная, посеребренная и граненая кухонная и столовая утварь. Мерно покачиваясь, ослепительно блестели котелки, кружились, гулко чокаясь и переливаясь всеми цветами радуги, фужеры, чинно выступали, выставляя напоказ свои резные бока, пузатые чаши. Все они тоже очень хотели нам понравиться, что собственно удалось им без особого труда. Мы обе стояли как завороженные, не отрывая глаз от колыхавшегося моря блеска и звона. Загляденье!

Вскоре, впрочем, мне надоело рассматривать сверкающую роскошь. Ядвига вновь отошла к окошку, и я решила, что пора завершать экскурсию. Слишком уж она затянулась. Вот еще и дорогущей посудой соблазняли, того и гляди, Силона захочет тут что-нибудь купить. Мои опасения не были напрасными, подруга не отводила взгляда от золоченых плошек. Словно прилипла к буфету, не оторвешь!

— Нашелся… Надо же, нашелся!

— Кто?

— Он.

— Да кто?

— Да он!

Только теперь я заметила, что Силона смотрела вовсе не на расписные танцующие миски, а на скромно притулившийся в уголочке весьма невзрачный предмет. И, похоже, ничего, кроме него, не видела.

 

Гл. 3. Явление глиняного горшочка

Силона подошла поближе и сняла с полки испещренный многочисленными царапинами глиняный горшочек. Это уж было слишком!

— Ты что… не боишься?

— А чего мне бояться, если он мой?

— Как твой? Его же еще даже не продали!

— Сама посмотри.

Подруга перевернула горшок и показала мне две затертые, чуть поблескивавшие остатками былой позолоты буквы, едва различимые на щербатом донышке.

— ДС, — прочитала я. — Ну и что? Наверное, инициалы мастера.

— Они были на моем горшочке. Мне его подарили.

— И кто же тебе такой… старый горшок презентовал?

— Не понимаешь ты! Не старый, а старинный. Такие, чем старее, тем лучше. Новых везде полно. К тому же он не волшебный. Магическая посуда вон какая — яркая, сияющая. А подарил его мне продавец один. В антикварной лавке.

Я задумалась. Удивительно как-то все получалось, неправильно. Силона в антикварном магазине, пусть даже и в маленьком — нонсенс! Кому как не мне знать, в какие торговые заведения могла забрести моя подруга, ведь вместе мы по магазинам ходили. А тут она одна зачем-то зашла в дорогой салон старинных вещей, да еще и подарок получила…

— И как же тебя занесло в антикварную лавку?

Силона охотно принялась объяснять, какой был пасмурный день, как ей было тоскливо без меня, и она просто проходила мимо того неизвестного магазинчика и увидела в оконной витрине этот горшочек.

— Не собиралась я его покупать, — убеждала меня раскрасневшаяся подруга, — всего лишь зашла посмотреть. А продавец такой необычный, и глаза у него… Не знаю, как объяснить. Только понял он, что мне нужно, и так запросто сказал… Забирайте, мол, горшок, раз нравится.

— И ты забрала?

— Конечно. Я в нем мясо запекаю… то есть запекала. И грибочки. Очень, между прочим, вкусно получалось.

Я взглянула на горшочек. И как только эдакий замухрышка попал в столь блестящую компанию? Вероятно так же, как и древний хлам в мои чемоданы — тоже с чьих-то чердаков. Не волшебный, какже! Яга чего попало не держала.

— Так, может, твой и остался у тебя дома, куда ему деться? А буквы могли совпасть. Например, один и тот же мастер сделал обе посудины.

Силона возмутилась:

— Почему ты мне не веришь? Сегодня он исчез. Еще утром в шкафу стоял, а потом куда-то пропал. Ты сбоку посмотри.

Я посмотрела. И сразу поверила в неправдоподобную историю, рассказанную подругой. Потому что на боку горшочка красовалась потешная кривоватая рожица с куцыми косичками, нацарапанная чем-то острым. Явно художество того самого "разгильдяя", с которым мы сегодня заочно познакомились.

— Видишь? Брат ножом вырезал. Только на минутку отвернулась, так сразу и испортил!

У Силоны в глазах блестели слезы, ей все еще казалось, что меня не переубедить.

— Послушай, — сказала я. — Горшок, конечно, твой, но не можем же мы забрать его просто так. И потом, не бывает здесь обыкновенных вещей, все — волшебные. Кто-то их делает и Ядвиге приносит. Не знаю, кто и откуда, но уж никак не из гончарной мастерской.

— В этот раз известно, откуда, из моей квартиры. Только кто воришка, непонятно.

Ну, заладила! Так боялась магии, а тут… Вот-вот зарыдает. В общем, мне стало ясно: без горшочка Силона отсюда не уйдет.

— Пойми, наконец, волшебный он. И почему его подарили, загадка, и почему украли, тоже. Опасно с такими штуками связываться. Но если уж ты так хочешь, можем купить. У Ядвиги свои методы проверки, и все, что через ее руки проходит, становится безопасным. Надеюсь, горшок не исключение.

Хозяйка лесного магазина не замедлила явиться, словно услышала, что о ней говорили. Она неожиданно вынырнула откуда-то сзади и сразу же затараторила, расхваливая свой потрепанный глиняный товар на все лады. Чего только мы ни узнали о старинных вещах! И надежнее они, и проще в управлении, и испортить их невозможно, раз даже само время не смогло, и никто не украдет за невзрачный вид. А ежели нам красивости хочется, так то легче легкого, умельцы имеются. Могут и позолотить в тридцать три слоя, и глазурью покрыть. Обжигание на месте, не отходя от кассы.

Яга мастерица зубы заговаривать! Я не стала спорить и доказывать, что старые горшки все-таки иногда крадут, но от украшений сразу отказалась. Наслышана была, кто глазурным обжигом заведовал — обжигальщик со стажем и непритязательным отчеством Горыныч. Хоть Силона и удивила меня сегодня, но его ей точно видеть не следовало.

Подумав так, я достала кошелек, чтобы расплатиться за горшочек, но моя подруга запротестовала. Она решила сама купить свою неожиданную находку, и мы вновь заспорили. И тут же выяснилось, что зря, горшок отдавали нам бесплатно, причем с огромным удовольствием. Казалось, будто все продавцы только и мечтали о том, чтобы избавиться от неказистого глиняного изделия. Что ж, их можно было понять, если б я не знала Ядвигу.

А она, такая расчетливая и сноровистая, продолжала какую-то непонятную игру. Что стоило завернуть в пергамент один небольшой горшочек? Раз, два и готово! Хозяйка лесного магазина заворачивала его так долго и тщательно, словно паковала хрустальную чашу. Да еще без конца отвлекалась, посматривая на окна. Скорей бы уж явился тот, кого она с таким нетерпением ожидала! Странный выдался денек. В прошлый раз, когда мы приходили сюда с Ризэллой, ни рыжих веников, ни магической посуды будто бы и не существовало, обошлись и без усыпляющих бдительность благовоний, и без дарения горшочков.

— Все, — шепнула я Силоне на ухо, когда Яга вновь уткнулась в оконное стекло, — закрывай глаза. Берем горшок и быстро уходим!

Мне лишь хотелось, чтобы подруга не смотрела по сторонам — мало ли что еще подвернется, — но она восприняла мои слова буквально. И вдруг избушка поехала, медленно, но неуклонно поворачиваясь. Я успела схватить Силону за руку.

— Что такое? Почему мы едем?

— Забыла, как заходили? Привыкай!

Да уж, не каждый магазин превращается в карусель по требованию очередного посетителя.

 

Гл. 4. Несуразный маг

Новый покупатель выглядел необычно.

"Надо же, какой чудной тип заявился, — подумала я, разглядывая громадного молодого человека. — Вроде и не старый, а такой… объемный".

Интерьер Домика На Курьих Ножках соответствовал сказочному стилю, но маги приходили самые обыкновенные. Этот же показался мне даже не чудаковатым, а попросту нелепым. Тучный, в бесформенной куртке и в огромных очках, напоминавших маску для подводного плавания, он походил на помятый в боях тяжелый крейсер, по ошибке ворвавшийся в тихую мирную гавань. За толстыми матовыми стеклами с трудом различались расплывчатые очертания глаз. Едва войдя, незнакомец поскользнулся на стеклянном полу в прихожей и чуть не упал. Ничего себе волшебник! Слепой недотепа.

Вошедший явно не был стажером, вроде меня, и вел себя уверенно. Я даже сказала бы, бесцеремонно. Все-таки удержавшись на ногах, он быстро проследовал к прилавкам и сразу же начал перебирать магический товар, весьма невежливо расшвыривая вещи. Силона, и та поразилась: ни дать ни взять расшалившийся ребенок, куда уж ее брату-разгильдяю!

Хозяйка лесного магазина, однако, сохраняла поразительное спокойствие. На ее глазах портили волшебные вещи, многие из которых не подлежали восстановлению, а она умиленно улыбалась! К дорогущим колбам — каждая в целое состояние — я и притронуться-то боялась, чтоб не разбить ненароком. А невоспитанный юноша отнесся к ним крайне непочтительно — надувал, словно мыльные пузыри, и пускал полетать под потолком. Золотые котлы он выворачивал наизнанку, а из душещипательных фужеров выжимал забытые слезы. И как Ядвига выдерживала подобные безобразия? Запихнуть драгоценные капли обратно пока еще никому не удавалось. Так же как настоящие — выплакал и все, назад не вернешь.

Беспечному незнакомцу удалось… Жемчужные струйки послушно стекли на дно стакана, из которого их только что безжалостно выплеснули, и с готовностью застыли, словно ожидая новых указаний. Виртуоз, что и говорить. Впрочем, фокусник еще не маг. Подумаешь, научился нескольким приемам, а собственное зрение исправить не смог, очками пользовался! Просто смешно. И что он в результате выбрал? Отбросил в сторону волшебную палочку, отодвинул стопку прекрасных воздушных змеев, а павлиний хвост с всевидящими глазами Аргуса пренебрежительно зашвырнул в угол. Раскидав еще кучу полезных вещей, толстяк, наконец, добрался до громоздкой конструкции, эдакой здоровенной бандуры-раскоряки с торчавшими во все стороны бесчисленными трубочками, колпачками и воронками.

Ядвига с той же сияющей улыбкой на устах бережно завернула непонятное устройство в хрустящую пергаментную бумагу. Сверток получился внушительный, размером не меньше чем сам новый хозяин раскоряки, но маг-виртуоз умудрился запихнуть его в карман куртки, чем снова удивил нас с Силоной. Очень хотелось узнать, как ему это удалось без волшебной палочки. Но мне было совершенно ясно: самоуверенный юноша, проделывая бессмысленные фокусы, только того и добивался, чтобы я начала его расспрашивать. Небось надеялся, что, сгорая от любопытства, глупенькая девочка заведет разговор первой. А уж он тогда начнет хвалиться и насмехаться над пурпурными хлопьями и ободранным горшком.

Нет уж, не дождешься, не доставлю тебе такого удовольствия!

Вероятно до незнакомца дошло: покрасоваться перед неумелыми девицами не удастся, и он направился к секретеру с книгами. Хозяйка лесного магазина тоже успокоилась — на окна не оглядывалась и коварные ароматы не распыляла. И чего добивалась?

Глиняный горшочек и баночка с рыбьим кормом мгновенно упаковались и были вручены нам без лишних разговоров. Мы попрощались с Ягой, беспрепятственно вышли из магазина и немного понаблюдали за тем как старинная избушка, кряхтя и скрипя облезлыми ставнями, тяжело развернулась и наконец встала, как положено, к лесу передом.

* * *

Жилище Ядвиги расположилось на самом краю заповедной пущи. Однако это был не тот край, после которого начинается пшеничное поле или сверкает наезженная магистраль. За крутым обрывом текла Огненная река, а на ее противоположном берегу паслись разношерстные кобылицы. Через лес шла только одна нормальная тропа, по которой маги уж сотни лет ходили в Домик На Курьих Ножках за покупками. Остальные стежки-дорожки, заросшие травой и путаные, могли завести лишь в глухую чащу. Правильное направление указывали хитроумные значки на деревьях, но их надо было уметь находить. Я подобными глупостями голову не забивала, и в лесной магазин нас привел клубочек. И теперь передо мной снова стоял выбор: возвращаться тем же способом или самой разыскивать секретную дорогу по еле заметным закорючкам. Не долго думая, я бросила на тропинку пушистый комочек — не зря же Ризэлла его покупала!

Едва выйдя из волшебной избушки, Силона спросила:

— Он что, подводным плаванием занимается?

Я сразу поняла, кого она имела в виду.

— Откуда мне знать? Сама первый раз его вижу. Нет, вряд ли плаванием. Он ведь даже в магазине очки не снял.

— Такие, небось, ни в один футляр не влезут. Вот чудак!

— Не то слово! Вообще психованный! Видела, как он поскользнулся, когда входил? Уж, небось, не первый раз у Ядвиги, должен бы знать, что пол в прихожей стеклянный.

— А зачем, кстати?

Подруга вечно заставляла меня задумываться. Такая уж она дотошная, все ей прояснить надо, все уточнить.

— Ну… наверное, чтоб успеть разглядеть, кто войдет. Лес, конечно, волшебный и охраняется, но мало ли какие жулики случайно забредут.

Мы еще долго обсуждали несуразного незнакомца. Наматывая нитку, тянувшуюся от клубочка, на специальный, прилагавшийся к нему посошок, я распекала толстяка, как могла. Чудак? Слишком мягко сказано! Не чудак он, а дикарь, и трюки у него дурацкие. Еще и на комплименты набивался! А сам делал вид, будто не замечал никого вокруг. Или и впрямь не замечал, попросту не видел. Тоже мне, великий маг! Правильно очки подобрать не сумел, не то что зрение исправить. И купил такую ерунду!

— А как Ядвига улыбалась, аж сияла вся! Любимчик, видать, ее. Только никак не могу понять, зачем ей понадобилось, чтобы мы с ним встретились.

— Понадобилось? С чего ты взяла?

— Сама вспомни. Ведь она нас усиленно задерживала. Сначала веник подослала, потом духи распылила. А когда поняла, что мы все-таки уходим, подсунула посуду. И так долго горшок заворачивала, да за это время можно было весь магазин упаковать!

Силона засомневалась:

— Ты действительно так думаешь? Ничего ведь не произошло, она нас с тем типом даже не познакомила.

— Неважно. Ядвига никогда ничего прямо не говорит и не делает. Но мне-то, поверь, известны ее закавыки. Не произошло, говоришь? Вот увидишь, произойдет еще.

И так меня позабавило мое внезапное открытие, что я и не заметила, как мы перешли на другую, неизвестную тропинку.

 

Гл. 5. Происки таинственных врагов

Как-то незаметно стало темнеть, но мы продолжали беседовать.

— Ты не права, мой горшочек не волшебный, — самозабвенно говорила подруга, поглаживая пергаментную упаковку, — иначе я боялась бы его. А я совсем не боюсь! Но что-то в нем есть такое, необычное. Помнишь, какие у него изящные ручки? А какой он весь гладенький и аккуратненький!

Это об исцарапанном и ободранном глиняном горшке! Неужели Силону приворожили? Но кто? Несомненно, продавец антикварной лавки. Однако что-то мне подсказывало, что и Яга была причастна к необычной истории. Непонятно, как, но причастна. Вслух свои подозрения я высказывать не стала, лишь намекнула, что подарок Ядвиги надо бы припрятать, причем понадежнее. И чем надежнее, тем лучше. По крайней мере, до моего возвращения, а там видно будет. И не разворачивать, пусть так, упакованный, и лежит. Силона согласилась и пообещала спрятать бесценный антиквариат. Даже поклялась, что запекать в нем ничего не будет, а засунет его подальше, в самое надежное место. И уж точно больше никогда не потеряет.

Лес, на окраине которого примостился Домик На Курьих Ножках, относился к разряду непроходимых. Но на главной тропинке не должны были расти колючие кустарники, и пней тут никогда раньше не было. Во всяком случае, по дороге к магазину мы ничего подобного не встретили. Теперь же, на обратном пути, нам пришлось без конца пролезать через всевозможные препятствия. Получалось, нас повели другой тропой. Но какой же другой, если все прочие, кроме одной, заканчивались в глухой чаще?

Поначалу я не особенно тревожилась. О том, что волшебные клубочки всегда выбирали самую безопасную дорогу, мне твердили неоднократно — хочешь не хочешь, а запомнишь. А у Яги все товары проверенные, с гарантией на ближайший триллион лет. И только когда зеленые кроны над нашими головами полностью сомкнулись, и стало совсем темно, я засомневалась: не попался ли мне случайно бракованный клубок?

Заросшая травой узенькая тропка исчезла из виду. Лишь по слабому сиянию золотистой нити можно было догадаться, что нас еще куда-то вели. Наконец впереди замаячил слабый свет, и, с трудом преодолев целое семейство репейников, мы уперлись в частокол из толстенных деревьев.

Раньше я и не подозревала, что они способны расти так скученно. Но, нащупав мощные стволы и не найдя между ними никаких щелей, убедилась — да, способны. На том месте, где нас остановила живая стена, горел фонарь. Он висел очень высоко, и сноп тусклого света падал на землю у наших ног. Не ахти какое освещение, но все вокруг и вовсе было погружено во тьму, поэтому проверять, насколько простиралась влево и вправо лесная изгородь мы не стали. Меня волновал только один вопрос: что же нам теперь делать? Клубочек, вероятно, не знал ответа. Он покрутился возле какого-то хилого растеньица, чудом выросшего в почти полной темноте, и завязал на нем тугую сияющую петлю.

— Луговой колокольчик, — сказала я машинально.

— Что-что? — не поняла Силона.

— Колокольчик, говорю, растет. Цветок такой. Видишь, бутончик синий? Стебелек у него тоненький и длинный, потому что света маловато. Клубок, он как лошадка, при остановке должен к чему-нибудь прикрепиться. А тут, кроме колокольчика, больше не к чему.

— Да бог с ним, с колокольчиком, — отмахнулась подруга. — Меня больше интересует, как из леса выйти. Почему клубочек здесь остановился? Передохнуть, что ли решил, или он так шутит?..

Да нет, просто дорога кончилась. Вот мой безмолвный поводырь и показывает: задание, мол, выполнено. Уж простите, безопасных мест в данной окрестности не наблюдается…

На самом деле я не ответила на вопрос, только мысленно проговорила, но Силона и сама неглупая, догадалась. Потому и умолкла на полуслове.

* * *

Серж появился неожиданно, как всегда, свалившись откуда-то, видимо с верхотуры живой изгороди. Подмигнув мне и отвесив элегантный поклон Силоне, он бережно распутал клубок.

— Набезобразничали тут сегодня! — посетовал он. — А кто, не пойму. Попадутся хулиганы, уши оторву!

Лесной сторож ободряюще улыбался, видимо, чтобы нас успокоить, но улыбка на его лице никак не могла удержаться дольше секунды, и он то и дело сбивался на звериный оскал. Долголетняя привычка…

— И кто додумался? — спросил Серж у колокольчика. — Среди наших таковских нет, правда? А чего не позвонили?

Последний вопрос адресовался уже нам с Силоной, но мы молчали, как и цветок, освобожденный от шерстяных пут.

— Кто ж так озорничает? — снова поинтересовался лесник, теперь уж и вовсе непонятно у кого, и гримаса передернула его лицо. — Подбросить гадюк на главную дорогу! Расползлись, мерзкие твари, проходу никому не дают! Как будто всех поймал. Не видали, случайно?

— Н-нет, — пролепетала я чуть слышно, еще не совсем оправившись от пережитого страха.

— Правильно. Клубочек не поведет опасным путем, верно? — снова улыбнулся Серж, участливо глядя на меня горящими глазами. — А вы, смотрю, испугались. Зря, зря.

Мой старый знакомый взял нас за руки и повел в дом.

Вскоре мы уже сидели в просторной бревенчатой сторожке и пили горячий чай, приправленный ароматными дикими травами. Слава богу, на сей раз лесной сторож предстал перед нами в облике человека, а не леопарда, волка или какого-нибудь жуткого чудища. С него станется! Потому-то полностью избавиться от навязчивых повадок он не мог, слишком уж часто приходилось ему возвращаться в одну из звериных или еще похуже шкур. Излюбленный образ — упырь с клыкастой пастью и кровавыми глазами навыкате. Такова работа в лесу. Но Серж старался. Понимал, что Силона не привыкла ко всяким жутким превращениям. То есть, общаясь со мной, она, конечно, много чего слышала, но одно дело просто знать, и совсем иное — видеть воочию.

На столе перед нами стоял большой стеклянный террариум. В его прозрачные стенки тыкались тупыми мордами какие-то тонкие длинные существа, извивавшиеся подобно гадюкам. Впрочем, на том сходство и заканчивалось. Пленников скорее можно было бы сравнить со светящимися неоновыми трубочками, чем со змеями.

— Клубочек не поведет опасным путем, — опять повторил лесник, словно пытаясь вдолбить в мою голову эту радостную истину.

Вероятно вид у меня был не очень нормальный. Решив, что от страха я перестала что-либо воспринимать, Серж очередной раз вернул улыбку на лицо и даже задержал ее дольше обычного.

— Гадюки, как видите, не совсем обычные, — объяснял он, подливая нам чаю. — На Земле такие не водятся. Сразу видно, из космоса прибыли. Да магам они и ни к чему — зачем? Пользы от них никакой, одна морока. Примитивные больно. Правда, юркие, ничего не скажешь. Пришлось побегать. Сначала вокруг сторожки ловил, затем дальше пошел, за остальными. Клубочек привел вас в расчищенное мной место. Ух, выяснить бы, кто набезобразничал, я бы тому не только уши оторвал!

Когда Серж злился, он и без шкуры мог напугать кого угодно, и я тихонечко наступила ему на ногу под столом. Лесник опомнился, смутился и отправился на кухню, якобы наполнять чайник.

— Как же мы с тобой не догадались! — завела я разговор, чтобы отвлечь Силону от созерцания спины хозяина сторожки. — Представляешь, ведь правильно пришли и подошли чуть ли не к самому крыльцу, а ничего не поняли. Деревья — живая изгородь вокруг дома лесничего. Там даже колокольчик есть, помнишь? Цветок такой, прямо у забора торчит. Мне бы сообразить, да за него дернуть. То есть позвонить. Лес-то волшебный, в нем ничего просто так не растет.

Вернулся Серж, с наполненным чайником и уже вполне мирный, улыбающийся. Глядя на него, я подумала, что напрасно испугалась там, у деревянной стены. Лесной сторож всегда начеку, и ничто не смогло бы спрятаться от его зорких глаз.

Однако Силона так и не успокоилась и без конца с опаской поглядывала на хозяина дома. Улучив момент, когда он снова вспылил и ретировался на кухню, заслонив лицо чайником, она взволнованно зашептала мне в самое ухо:

— Я его узнала! Это он, тот продавец… Ну, который горшочек подарил.

— Не может быть! — изумилась я. — Наверное, просто похож.

— Да нет, наоборот, совсем не похож. Уж и не пойму, как, но я его узнала. Кое-что, видно, и волшебникам неподвластно. Манеры что ли, взгляд, походка… Точно-точно, он в той лавке был!

Так я ей и поверила! Стал бы Серж торговать глиняными горшками, пусть даже и волшебными! А отдавать товар даром? Да ему такое и в голову не пришло бы — тот еще махинатор, если что, своего не упустит. Правда, меня несколько смущала уверенность подруги, но ошибиться ведь всякий мог.

 

Гл. 6. Непредвиденное происшествие

После чаепития Серж благополучно вывел нас из леса. Я проводила Силону и пошла домой — посмотреть, как там багаж собирается. Ничего утешительного меня не ожидало. Волшебные вещи запихнули в здоровенный кофр, и он возвышался над кучей сумок помельче, расставив свои широкие длинные ручки, словно победитель на поле битвы над поверженными врагами. Голубки дремали в клетке, а рядом сиротливо ютилась корзина исчезнувшей Зюзи. На самом виду лежала тетрадь, исписанная мелким маминым почерком. То были "Инструкции по пользованию волшебными принадлежностями", дополненные бесчисленными нравоучениями. Мне следовало их тщательно изучить, чтобы, не дай бог, не перепутать платок с полотенцем или хусточку с гребенкой!

Я открыла сундук, чтобы проверить, на месте ли моя тайная помощница, заштопанная в сорока местах скатерть-самобранка. Да, она никуда не делась и не развернулась, и хоть это меня порадовало. Несмотря на то что волшебные лохмотья втискивали и утрамбовали крупные специалисты, мне удалось незаметно завернуть в нее одну очень ценную фотографию в золоченой рамочке.

Вчера я опрометчиво пообещала маме выучить наизусть все инструкции и теперь с сожалением пролистала несколько первых страниц. Хусточка — кусок холста, многократного пользования. Взмахнул раз, появилось озеро, взмахнул снова — еще одно. Сколько угодно можно озер наделать, хоть миллион. Тоже мне, невидаль! Как будто все только и мечтали о том, чтобы переплывать бесконечные озера. А вот еще одно водопроизводящее устройство — полотенце. Только из него не озеро, а река получалась, и всего-навсего один раз. Платок, наоборот, выстраивал мост, так что путать их, понятно, не стоило. Какая скука! Зачем мне все это запоминать, когда есть простая и единственно необходимая вещь — волшебная палочка? Нет, натолкали целый сундук барахла!

Я знала, почему в нашем доме столько ненужных вещей скопилось, но до последней минуты надеялась, что большая их часть так и останется в закромах. Моя мама, известная перестраховщица, хранила такие древности, о существовании которых все уж давно забыли. Намаявшись с котлами и амулетами, уважающие себя маги и магини перешли на современные средства, то есть, не мудрствуя лукаво, стали пользоваться волшебными палочками. Времена заклинаний и зелий канули в Лету — слишком долго и не очень эффективно. И уж конечно ни одному нормальному волшебнику не пришло бы в голову штопать полуобгоревшее тряпье! Это я о лягушачьей коже, когда-то добытой прямо из печи.

Не собиралась я всем этим пользоваться и рассчитывала, что волшебные древности преспокойно пролежат в каком-нибудь укромном уголочке на моем воздушном змее до окончания стажировки. Волновало лишь одно обстоятельство. До взлетной площадки не так-то просто было добраться. От помощи родственников я наотрез отказалась — в кои веки вырвалась из дому, так еще не хватало и по дороге нотации выслушивать! Согласилась только, чтобы Серж перевез меня через бурную реку.

* * *

Силона не могла упустить такой случай и, когда на следующее утро я собралась выходить из дома, подруга напросилась в провожатые.

— И где находится твоя воздушная гавань? — спросила она небрежно, словно речь шла о прогулке в соседний парк.

— Ты даже не представляешь как далеко. Загородом, а там еще на поезде ехать, плыть на плоту и идти пешком по затерянным тропам. И на высоченную гору взбираться. С баулами и клетками…

— На плоту, это интересно! По горе, конечно, не так, но неважно. Что нести?

— Мне лесник поможет. А тебе могу доверить что-нибудь одно. Хочешь, клетку с голубками или банку с золотой рыбкой? На выбор.

Подруга только усмехнулась и выбрала то и другое. И самую маленькую сумочку на плечо. И побольше на другое. Вот так всегда!

Однако жертв не потребовалось, потому что вскоре выяснилось, что до места старта меня собрались сопровождать человек примерно сорок. Явился весь мой класс. Сами пришли, без приглашения. Даже удивительно, ведь не со всеми однокашниками у меня были ровные отношения (не секрет, волшебников не любят). Однако посмотреть, как взлетает воздушный змей, захотели даже мои явные недруги. Я кое-как распределила вещи — по одной на троих-четверых — и наша большая пестрая компания двинулась в путь.

Доехав на электричке до заросшего высокой травой покосившегося перрона, мы спустились к реке. На берегу в облике благообразного старика-паромщика уже ждал Серж. Перетащив вещи на плот, он и нам помог туда перебраться. Далее наше скромное суденышко так быстро понесло в нужном направлении, что я даже испугалась, не покажется ли это странным моим одноклассникам. Но нет — лесник, лишь изредка орудуя шестом, виртуозно сыпал шутками-прибаутками, и веселый смех благодарных слушателей не смолкал ни на минуту. Никто и не заметил, что мы плыли против течения.

Я заранее попросила Сержа не увлекаться излюбленными штучками типа рева в ночных джунглях или крокодильим плачем — не поймут. И все-таки мне пришлось всю дорогу следить за ретивым магом, ни на секунду не спуская с него глаз.

И вот, наконец, впереди замаячила долгожданная гора. Не очень высокая, как оказалось. Взобраться по ее покатым склонам, не составило особого труда, и мы вскоре очутились на стартовой площадке, которая также не могла похвастаться размерами. Воздушный змей занял добрую ее половину, после чего для всех остальных едва хватило места. Но, несмотря на незначительные неудобства, мои провожатые остались довольны — увидели, потрогали и сфотографировали все, что хотели. Самые недоверчивые смогли воочию убедиться: под атласной тканью, которой был обтянут корпус летучего корабля, не спрятан ни вертолет, ни планер. Только Силона ни к чему не прикасалась и стояла в сторонке, тяжко вздыхая.

— Ты чего?

Вроде бы ее настроение повысилось после экскурсии в Домик На Курьих Ножках, и вдруг опять… Однако выяснилось, что причина грусти подруги до смешного проста — она, оказывается, "всю жизнь мечтала погладить белую голубку". Да ради бога, хоть обеих!

— Кстати, можешь их накормить и напоить. Только золотую рыбку не беспокой, эта мымра, как обычно, не в духе.

Силона была счастлива. Птички радостно потянулись к ней, и она, умилившись, взялась за поилку.

Польщенная всеобщим вниманием, я гордо восседала в пилотском кресле. Настолько гордо, что не заметила одной важной мелочи. Воздушный змей, почувствовав присутствие пассажирки, втихарярасправил крылья. Вслед за тем без всякого предупреждения он сорвался со скалы и взмыл в небо. Моей специальной команды, видите ли, вовсе и не требовалось!

Я успела поймать клетку, в которую судорожно вцепилась Силона, и гибкие прутья послушно обвили мою ладонь. Тяжело не было — птичий домик умел летать. Удобно, конечно, кто бы спорил. Спасибо Ядвиге, мне и в голову не пришло бы попросить такое. Не предполагала, что понадобится…

Пилотское кресло надежно удерживало меня, окружив мягкими, но цепкими тяжами. Так мы и летели, ухватившись за решетку птичьей клетки с двух сторон. Ветер свистел в ушах, змей поднимался все выше, и маленькая стайка крохотных человечков, сгрудившихся на небольшой площадке плоскогорья, стремительно уменьшалась. Надо было срочно что-то предпринять и, чем быстрее, тем лучше. Но что? И вдруг каким-то чудом мне удалось втащить на палубу побелевшую от страха подругу. Как, я и сама не поняла, так мгновенно все произошло. Просто потянула за клетку, и Силона влетела вместе с ней.

Некоторое время мы сидели молча. Отдышавшись, моя невольная попутчица спросила:

— Почему не предупредила, что взлетаешь?

Так как я молчала, она продолжила недовольным тоном:

— Предупреждать надо. Страшно все-таки… И где ты меня высадишь? Если не очень спешишь, может быть, сразу повернем обратно?

Мое упорное молчание, видимо, разъяснило ситуацию лучше всяких правильных фраз. И Силона все поняла. И наконец, поставила на место птичью поилку, которую до сих пор все еще сжимала в руке. И уточнила лишь на всякий случай:

— Ты, конечно, можешь отвезти меня домой?..

И тогда мне пришлось открыть страшную тайну, до сих пор тщательно от всех скрываемую: я не умела управлять летательными аппаратами. И великолепный умный змей, на котором мы так неожиданно стартовали, был настроен вовсе не мной, а Ризэллой и устремлен ею же в Западную Европу, в ту ее часть, где еще сохранились потайные владения рассеянного по мирам зыбкого сообщества волшебников. Перед отъездом Серж немного потренировал мое судно, заодно покатал и меня. Ничего так поплавали на воздушных потоках, весело. Если, конечно, упустить нудные рассуждения лесника о полезности электродов и датчиков, набитых в деревянную голову воздушного змея. Панели там у него какие-то эмоции воспринимают, да не всякие, а исключительно сильные, яркие то есть. Делать мне нечего, только с сенсорным управлением разбираться! Некоторым что электроника, что магия — все едино. Я же не собиралась ломать голову из-за какой-то ерунды, ведь у меня была волшебная палочка!

— Как же мама, папа?.. Я еще пообещала им, что в каникулы с братом позанимаюсь…

Ну вот… А так переживала из-за нашего расставания!

— Не волнуйся, — успокоила я вконец опечалившуюся подругу, — ты вернешься домой сразу же, как только мы прибудем в Долину Фей. К сожалению, раньше мне не разрешили пользоваться волшебной палочкой.

 

Гл. 7. В полете

Мы мчались вперед к намеченной цели. О возвращении не могло быть и речи. Воздушный змей стремительно пронесся мимо всех цивилизованных мест без остановки. Проигнорировав города и села, он направлялся в неизведанные глухие края, и только моя сестра знала, куда нас занесет — на дно океана или в кратер вулкана. Имелись, конечно, инструкции, план путешествия, всякие указания и прочая тягомотина, но… Опять чего-то учить, едва отбыв из дома? Скукота!

Корабль мне нравился. На нем можно было лететь куда угодно, ничего не опасаясь — все предусмотрено, включая маскировку. С земли если взглянуть, кажется, будто летит обыкновенный воздушный змей, каких немало запускают. Отсюда и название. Никому и в голову не придет, что на самом деле это летучий корабль со всеми удобствами. Даже уши у моего змея особенные, они и эхолокаторы, и гигрометры, и барометры, и обогреватели, и метелки. Их и пощупать-то приятно — большие и мягкие, в холод теплые, в жару прохладные. Палуба обычно открытая, но при полете над громадными горами она укрывалась прозрачным герметичным куполом. А для обычных высот хватало шатра отдохновения. Это такая походная комната отдыха, сооруженная из говорящих ковриков, которым не страшны любые непогоды. В ней мы и проводили почти все свободное время — а его у нас было с избытком, — днем слушали смешные истории, а вечером сказки и колыбельные песни. На ночь я заносила сюда Зюзину корзину, клетку с голубками и банку с рыбкой. Утром все снова переправлялось на палубу, ведь там было достаточно тепло, несмотря на то, что поднялись мы очень высоко и двигались довольно быстро, обгоняя птиц.

В общем, нормально мы летели. Если б не полная неизвестность. Два дня прошли незаметно, а на третий мне все же захотелось хоть как-то прояснить ситуацию. Я достала из сундука мамину тетрадку и пролистала ее с конца, чтобы снова не наткнуться на инструкции. Но и во второй части навязанного мне свода правил ничего веселого не нашлось — бесконечные советы и нудные напоминания о том, как вести себя в абсолютно нереальных ситуациях. Ладно, проехали… Примеры из жизни великих магов я тоже пропустила. И, наконец, мне попался раздел "Расписание мероприятий в пути".

— Вот здорово! До прибытия в Долину Фей нам надо навестить обитателей непроходимых лесов и неприступных гор.

— Кто такие?

— Мифические существа — эльфы и гномы.

Силону подобная перспектива не обрадовала. Во-первых, она побаивалась и тех и других, а во-вторых, откладывалось ее возвращение домой.

— Но зачем? Тебя же в Долину Фей направили.

— Ну, как… Положено. Передать всяческие приветы и поздравления с очередными тысячелетиями. И вообще, надо познакомиться с бытом и все такое. Потом, когда я пройду стажировку и стану великой магиней, отправлюсь в волшебную галактику. В ту самую, в которой Ризэлла планету создает. Там каждый может свой мир сотворить. И эльфы с гномами почти все туда перебрались, их там полно, а на Земле мало, и те, прячутся. Вот и приходится момент ловить.

— То есть в волшебной галактике все вперемежку живут? И маги, и гномы, и прочие?

— Не вперемежку, а каждый в своем мире, кому какой нравится. А здесь так не получается, потому они и скрываются, чтобы их излюбленные мирки не нарушили.

— Не вижу особой разницы, — заявила Силона. — Что тут по углам, что там по планетам. И везде одинаково, надо думать — эльфы в лесах, гномы в горах. Так?

— Ну, примерно…

— Значит, и нам придется. В тех же условиях.

Мне тоже не хотелось ни в землянки, ни в пещеры, в которых обожали селиться мифические существа, но как иначе узнать о них побольше? Чтоб совсем не расстроить подругу, я не стала посвящать ее в подробности. Ведь по плану в каждом из своеобразных жилищ мы должны были провести около суток. И, стало быть, с ночевками. Оставалась надежда, что удастся как-нибудь отвертеться — днем знакомиться, а на ночь уходить на корабль, в шатер.

— И с кого же мы начнем? — хмуро поинтересовалась Силона.

— С эльфов. Да чего ты куксишься? Неужели тебе не хочется посмотреть на красавца-эльфа?

— Я уж на него насмотрелась. В кино.

— В кино совсем не то! Тут настоящего, живого, увидишь. Эльфы, они ведь такие, особенные. Духи леса, в общем. Ты только представь: высокие, стройные, смелые, с мелодичными голосами. И без промаха стреляют из лука. Чего их бояться?

— А к людям они как относятся?

Вот ведь подруга у меня какая — настырная! Да откуда я знаю? Можно подумать, только с эльфами и общалась, живя с ней в одном городе.

— Хорошо, очень даже доброжелательно относятся. Во всех книжках написано.

— Ладно, эльфы так эльфы, — вздохнув, согласилась Силона.

 

Гл. 8. У эльфов

Первую остановку воздушный змей сделал в глухой чаще леса, возле покосившейся хибарки. Вокруг убогого дома, однако, разместился роскошный яблоневый сад, из тенистых глубин которого доносился несмолкаемый галдеж. Я бы назвала его пением птиц, если б они так самозабвенно не орали. Видимо, пернатых в том саду водилось многовато, потому что не было никакой возможности различить отдельные голоса — они сливались в единый громогласный ансамбль.

Нам навстречу вышли двое пожилых эльфов, муж и жена. Они с трудом передвигались, опираясь на палки. Ни луков, ни стрел у них, естественно, не имелось. Хорошо хоть, в густом лесу было темновато… Я не смогла скрыть разочарования. Утешало лишь одно: Силона облегченно вздохнула — добродетельная на вид супружеская пара внушала ей доверие.

Хозяева хибарки радушно напоили гостей птичьим молоком. От молодильных яблок мы вежливо отказались, а падевый мед все же попробовали. Горьковат, но ничего, терпимо.

Вскоре я поняла, что "отвертеться" не удастся. Нас просто засыпали вопросами, и мы засиделись на увитой виноградной лозой террасе до глубокой ночи. Хозяев, скучавших в глуши, интересовало все: куда мы ходим, как одеваемся и вообще, какие там, у нас, у городских, чудеса происходят. Узнав, что магазин магов тоже находится в лесу, они искренне удивились.

Из вежливости и мы поинтересовались житьем эльфов, но старики ни с кем, кроме редких путешественников, не встречались и смогли рассказать лишь очень давнюю историю. Я слушала вполуха, почтительно кивая время от времени, а Силона и вовсе клевала носом.

Что-то там случилось, кто-то кого-то боялся — ну, как обычно. Ничего интересного, сплошные сплетни. Потом кому-то приспичило расколоть Мироздание…

Тут я словно очнулась и стала слушать внимательнее. Мне повезло: рассказчики на ходу забывали о том, о чем уже говорили, без конца повторялись и поправляли друг друга, так что худо-бедно удалось восстановить пропущенное. Получалось, того, кто устроил страшную заваруху с разделом мира, звали Властелином Черных Чар. По всей видимости, он не был особо могущественным чародеем, несмотря на грозное имя, потому что опасался других волшебников. И, чтобы разъединить своих врагов, сей вредный тип не придумал ничего лучшего, чем раздробить Мироздание на части и отделить их друг от друга преградами.

Так вот как, оказывается, появилась волшебная галактика! А я-то думала, что ее маги сделали. А на самом деле они там потом обосновались, а сначала она служила тюрьмой для мифических существ. Слуги черного повелителя согнали туда эльфов, гномов и фей и заколдовали все выходы. Однако свершенное зло обернулось против самого Властелина Черных Чар.

К сожалению, я прослушала очень важный момент. Что-то произошло в остальной части мира, пока старые эльфы вместе с другими такими же горемыками сидели взаперти. Почему-то и сам устроитель неимоверного безобразия, и его приспешники исчезли. Скорее всего, погибли. Так или иначе, но чары злого властелина рухнули, и мифические существа смогли, наконец, покинуть ненавистную темницу. Правда, ушли не все, многие предпочли остаться — после исчезновения тирана им не так уж плохо жилось в волшебной галактике. А наши знакомые эльфы сразу же побежали домой, но почему-то не нашли свою родную планету, на которой жили раньше. Тогда они выбрали похожую на нее, Землю, где и остались.

— Куда же делась ваша? — спросила я, надеясь, что хозяева в очередной раз не вспомнят, объясняли ли они странный феномен.

— И-и, — ответила старая эльфийка, — кто знает! Старик мой слыхал, будто бы исчезла она вместе со злым властелином. А почему, не ведомо сие нам.

— Да, было дело, — подтвердил старый эльф. — Слыхивал я от магов ваших ту байку. Вон как опасно мир дробить и преградами разделять! И то повезло нам, что планета нашлась, будто вылитая наша. В те давние времена она не очень красивой была, но мы трудились. Деревья сажали, птичек и пчел разводили. Эдак-то и живем до сих пор.

Все-таки не напрасно мы к старикам заехали, историю Мироздания узнали. Зачем, правда, она нужна, история эта, я не совсем ясно представляла. Слишком все давно было и закончилось хорошо — плохие погибли, хорошие остались живы. Ну и прекрасно, так и должно быть. Ладно, зато я первый пункт плана выполнила, навестила эльфов. Жаль только, что они оказались не такими, какими их рисовало мое воображение.

Перебираться на летучий корабль ради нескольких часов сна в шатре не имело никакого смысла. Нас уложили в довольно приличные кровати, но я долго не могла заснуть. Теперь уж подруга меня успокаивала:

— Еще встретишь своих красивых молодых эльфов, — сказала она, зевая. — Ты ведь собиралась в волшебную галактику. Там на них и налюбуешься.

"И то верно, — подумала я. — Может, даже хорошо, что для меня выбрали, кого попроще. Силона права, надо сначала великой магиней стать, а уж потом с лучниками встречаться. А то ведь невзначай могут и стрелой заехать…"

Утром, с первыми лучами солнца, пробившимися каким-то непостижимым образом сквозь густые еловые заросли, мы приготовились к полету. На прощание я подарила эльфам дивные лучины, которых в моем здоровенном кофре штук двадцать пять валялось, не меньше. Хоть проку от них и мало, ни для какого серьезного дела они не годились, но ничего лучшего у меня не было. Кроме, конечно, настоящей волшебной палочки, но ее я, разумеется, никому отдать не могла. Все-таки небольшие желания одноразовые лучины исполняли, жаль, ломались сразу же после использования. Однако бедные лесные жители никогда ничего подобного не видели и бросились меня благодарить. Мне даже стыдно стало, ведь Ядвига эту дребедень очень дешево продавала, а постоянным покупателям и вовсе бесплатно раздавала.

Я уже знала, что садиться в пилотское кресло надо в самый последний момент, и не спешила. Подруга тоже не ушла в шатер, который полюбила с первого же дня путешествия, и ждала. Стоя на палубе воздушного змея, мы обе медлили, поглядывая на шептавшихся хозяев. Супруги явно хотели что-то еще сказать, но не решались и только мялись и подталкивали друг друга. Наконец, жена вытолкнула мужа вперед.

— Тут вот какое дело, — обратился старый эльф ко мне. — Моя старуха уж пятьсот лет думает, не продать ли нам птичек и яблони и не купить ли корову… С золотыми рогами и серебряными копытами, — уточнил он, заметив недоумение в глазах Силоны. — У нее молоко особенное, от всех болезней лечит. Мы и сами подлечились бы, а то набрали болячек за века, да и еще кого осчастливили бы. У нас иногда путники останавливаются, маги ваши. А они не все великие, есть и не очень. Мы им чудесное молоко продавали бы. Недорого, нам на старости-то лет много не надо.

Я знала ту корову. Скверная она скотинка была. Так лягалась и бодалась своими драгоценными атрибутами, что никакого молока не захочешь! Ее один маг-шутник сотворил. Что он ни делал, все с подвохом. Наши новые знакомые, хоть и жили на отшибе, не могли о том не знать, слава о волшебной буренке далеко простиралась. Потому и сомневались они, стоит ли покупать строптивую корову. Яблоневый сад и птичий двор — только это у них и было. Но и то, и другое требовало ухода, а пожилые хозяева уже плохо справлялись с работой. Волшебным молоком торговать, конечно, легче. Но в результате они могли остаться ни с чем.

Старики смотрели на меня. Для них я была не просто начинающей магиней, а всемогущей волшебницей, явившейся из большого мира, щедрого и богатого на разные чудеса и премудрости, но далекого и недоступного. То есть мне, как они полагали, положено было ведать обо всем на свете.

А я молчала, опустив голову. Понимала, что рушу последнюю надежду несчастных старых эльфов, но не знала, что им посоветовать. Как же несправедливо все устроено! Вот когда стану великой магиней, тогда…

В тот день в моем дневнике появилась новая запись.

 

Гл. 9. О чем поведала Ядвига

Мы летели уже несколько дней и успели обсудить все возможные и невозможные темы. Каждый вечер Силона спешила в шатер, так ей нравились разговорчивые коврики. И в тот раз, наспех разделавшись с ужином, она сразу же отправилась дослушивать вчерашние сказки. Я тоже, было, последовала ее примеру, но, как ни старалась, вникнуть в смысл затейливой истории так и не смогла, несмотря на все ухищрения красноречивых завес. Кое-какие воспоминания отвлекали…

Это случилось недавно, когда я в сопровождении старшей сестры первый раз в жизни переступила порог Домика На Курьих Ножках. Все тут казалось мне необычным — и светящийся потолок, и танцующий гардероб, и, конечно же, сами волшебные товары. Да и на хозяйку сказочной избушки стоило посмотреть.

Мусоля пальцы, Ядвига суетливо перебирала какие-то карточки, похожие на игральные карты. На них были изображены незнакомые мне люди.

— Куда ж тебя, красавицу, отправить? — приговаривала она. — Есть у меня всякие, ан неподходящие больно. Маг-шутник, к примеру. Не надобен тебе он, зубоскал старый! А повелительница воды, как смотришь? Да-да, паче и не сыщешь. В Долину Фей полетишь, чуешь?

Выбрав для меня достойную наставницу, Яга выгрузила на стол кучу желтых шерстяных клубочков:

— На-ка, голуба, выбирай. Который на тебя, ненаглядную, смотрит?

— Не знаю… Все они одинаковые.

— А ты приглядись-ка.

И действительно, или показалось, но один из клубочков явно ко мне благоволил. Когда я забрала его, Ризэлла сказала:

— Мама просила взять два. На всякий случай.

Ядвиге-то что, ей хоть десять покупайте, вам расплачиваться! Пришлось снова выбирать, и опять, как ни странно, нашелся еще один неравнодушный ко мне тип.

Затем меня услали в Примерочную, забитую до отказа волшебной одеждой. Вероятно рассчитывали, что, занявшись нарядами, ветреная девица забудет обо всем остальном. Конечно, полюбоваться на себя в разных образах занятие приятное, но не до такой же степени! Я прекрасно понимала, что не зря меня спровадили, и, тихонько шурша шелками, заодно прислушивалась. Иными словами, прильнула ухом к двери, жадно ловя каждое долетавшее слово. К сожалению, то были лишь обрывки фраз, настолько мудреных, что получалась полная белиберда:

— Пойдешь туда, незнамо куда… — нараспев вещала Ядвига, — катись клубочек через лесочек… чур меня, чур… ага, вон оно где!.. Вижу, вижу… жуткие дела творятся… затаился под личиной лжи… а камушек серенький, неприметный, да опасный, не остановишь, не поворотишь… Он всем нам угроза ужасная…

— Любишь ты, Яга, стращать! — довольно громко произнесла сестра, которой, видимо, наскучила вся эта галиматья. — Лучше подскажи, что ж теперь делать.

— За старой картой идти… — охотно откликнулась хозяйка лесного магазина. И добавила значительно тише: — Детям выпадает… По ней в антимир проникнуть надобно…

— Ни в коем случае! Я сама туда пойду, — возмущенно зашептала Ризэлла.

Некоторое время она пыталась убедить Ядвигу, но та, похоже, не воспринимала ее доводы всерьез и долдонила свое:

— Не нам решать, кому что дастся… Детям выпало, стало быть, детям и идти должно… Зрю, грядет будущее в серебряном тумане… все-все в серебре… И сыплется, и сыплется серебряная крупа с небес…а на камушек серенький есть камушек беленький… катись-катись клубочек… отыщешь то, невесть, что…

Из разрозненных слов складывалась малопонятная картина. Детям поручалось найти карту антимира и с ее помощью идти неизвестно куда, туда, где все окутано чем-то серебряным. И, разумеется, не просто так бродить, а искать загадочные камни, серый и белый. Причем, от серенького камушка исходила какая-то неясная угроза, а беленький должен был ее преодолеть. Да уж, не много мне удалось узнать!

Зато, когда я вышла из Примерочной с одной лишь курткой с потайными карманами, вытянувшееся лицо Ядвиги меня порадовало. И белоснежное лебединое оперение, и чешуйчатый драконий панцирь, и иные экзотические одеяния остались висеть на вешалках. И не потому что они мне не понравились. Просто я здраво рассудила: куда как приятнее лететь на прекрасном самоходном лайнере, чем превращаться в птицу или в ползающее по горам чудовище.

* * *

Но вернемся к событиям, последовавшим вскоре после этого.

Подруга уже давно спала, а я рылась в кофре — узнала из маминой тетрадки, что на самом дне сундука лежит волшебная книга.

Таинственные камешки, скрывавшиеся в неведомом антимире, не выходили у меня из головы. Серенький и беленький, один опасный, другой спасательный. И дети должны были с ними разобраться, а заодно и с картой, серебряной крупой и чьими-то злостными происками. Сплошные загадки! И что означало "всем нам угроза ужасная"? Кому всем — волшебникам, мирам?

Я себя к детям не причисляла, но Яга, несомненно, считала по-другому, иначе не отослала бы меня в самый ответственный момент примерять карнавальные костюмы. Она никогда понапрасну не болтала, а значит, опасность действительно была велика. Удивительно, что никто не догадался, как легко ее предотвратить. Один взмах волшебной палочкой — и готово!

Конечно, в глубине души я понимала: если б все было так просто, обошлись бы и без моих услуг. Поэтому и решила выяснить про антимир. Все равно пользоваться волшебной палочкой до приезда в Долину Фей мне не советовали. Иное дело, волшебная книга — обычный справочник.

Она действительно лежала там, такая же древняя и потрепанная, как и остальное содержимое неподъемного сундука. Мне достаточно было мысленно задать вопрос или попросить открыть нужную страницу. Никакого шума, даже малейшего шороха. Все же я решила выйти на палубу, чтобы ненароком не разбудить Силону.

При смешанном свете луны и корабельных лампочек волшебная книга выглядела не так отвратительно, как днем. Когда-то очень-очень давно ее бархатную обложку позолотили и украсили цветастыми барельефами, но за долгие годы переплет поистрепался. В полутьме же огрехи скрадывались и даже придавали старинному фолианту особый шарм. Воодушевившись, я устроилась в пилотском кресле и скомандовала:

"Антимир, но не любой, а усыпанный серебряной крупой!"

Волшебная книга блеснула потрескавшимся золотым корешком и изрекла как-то слишком задумчиво:

"Звездные аномалии, сумасшедшие астероиды, рождение комет…"

— Чего? Какие еще аномалии?..

Хорошо, что я не осталась в шатре! Не удержалась, вскрикнула от удивления. Ожидала любого замысловатого ответа, каких-нибудь загадок, недоказанности, необъяснимости, но не полного маразма. Увы, бессвязный набор слов, который выдала моя древняя помощница, говорил сам за себя. Было совершенно ясно, в чем дело: на дурацкий вопрос и ответ соответствующий. Ведь я и сама толком не представляла, что мне, собственно, нужно. Как добраться непонятно куда, разыскав попутно древнюю карту неизвестно чего? А куда именно-то? Или — где там у нас камешки завалялись, серенький с беленьким? Да везде!

Хоть корабль и обогревался, ночью на палубе было прохладно, и я предусмотрительно накинула на плечи плед из шерсти кота Баюна. В общем-то, он предназначался для убаюкивания, но меня такими штучками не возьмешь, даже шустрые шатровые коврики с трудом со мной справлялись. Куда уж старой драной кошке!

"Ладно, пусть будет просто антимир. Обыкновенный, без крупы".

Видимо, с обыкновенными антимирами бестолковую бумажную подшивку тоже не познакомили. Я согласилась на самый простой антимир вообще без всяких уточнений, и опять ничего! Вернее, набор белиберды. Типа "анти, то есть его, как будто бы и нет, а если есть, то не здесь". В таком вот духе! И тогда мне пришлось пойти на хитрость:

"Хорошо. Как попасть в антимир?"

Волшебная книга оживилась. Оказалось, путей в несуществующий или непонятно где находившийся антимир навалом. Туда вели и потайные космические порталы, и коридоры в волшебной галактике, и самые обыкновенные черные дыры. Я предпочла последний вариант, как наименее мудреный. Далеко и ходить не надо, этих пресловутых дырок в нашей многострадальной Вселенной жуть сколько. И, вне всякого сомнения, они прямо для того и предназначены, чтобы по ним в антимир пробираться. Торжествуя, я уже представляла себе радостную картину: ошеломленная Ризэлла, принимающая от меня бесценные каменные трофеи.

Ночь выдалась холодная, и мне пришлось полностью завернуться в кошачий плед. На душе стало легко и покойно. Я даже начала дремать, почти в реальности наслаждаясь восхищением родственников. И вдруг внезапная мысль словно открыла мне глаза: "А ведь не зря Ядвига говорила о детях. И летающую клетку подсунула. И голубки только обе вместе продавались. Все сходится! Несомненно, она заранее знала, что я отправлюсь за камешками не одна".

Но тогда само собой получалось, что мне нарочно дали подслушать якобы секретную беседу.

"Ах так? Умники! Что ж, не нужна мне ваша стажировка, как-нибудь сама справлюсь. Завтра же достану из сундука волшебную палочку и сразу же найду камни. Назло всем. А заодно и собственные желания исполню. Вернее, сначала их, как наиболее важные. И Силону домой отправлю… чуть позже".

Я не успела окончательно определить, что следовало сделать в первую очередь. Сладкая незримая волна, словно большая пушистая кошка, подкравшись исподтишка, подхватила меня, завертела разноцветным волчком, и увела далеко-далеко, в свое сонное царство.

"Пойдешь туда, незнамо куда…"

 

Гл. 10. Привередливость волшебной палочки

Зато утром я проснулась полная решимости, быстро расстелила на палубе скатерть-самобранку и разбудила Силону. Мне не терпелось позавтракать как можно раньше, чтобы поскорее приступить косуществлению ночного плана.

Полусонная подруга нехотя вышла из шатра. Ее бы воля, то и вовсе не вылезала б оттуда. Уж очень ей говорливый ковровый домик нравился. Сказки, которые он рассказывал, никогда не заканчивались. То и понятно, загрузка по старинной традиции, на тысячу и одну ночь. Но не торчать же там сутками!

Каждый раз, разворачивая скатерть, я доставала заветную фотографию в золоченой рамочке и любовалась мужественным лицом с решительным взглядом. Как же мне повезло! Величайший из магов отметил меня, проводил со мной редкие свободные вечера, а потом признался в любви. Наверное, я счастливая! Как и Ризэлла, мой возлюбленный отправился создавать чудесный мир. Не совсем так, по-другому, но в том нет ничего плохого, каждый творит по-своему. И наши встречи прервались. Временно. Да мне и самой хотелось сначала сотворить что-то свое, тоже особенное, неповторимое. Зачем? Чтобы он понял… Нет, не для того. Чтобы доказать не ему, а себе — мои мечты вовсе не ворох витающих в небесах воздушных замков, как кое-кто думал! И мы стали бы навещать друг друга в наших мирах или даже…

Впрочем, до того счастливого момента было еще далеко, ведь я пока ничего стоящего не сделала и ничего никому не доказала. Однако в тот день все могло измениться.

Наконец, с завтраком было покончено. Мы свернули скатерть-самобранку вместе с фотографией и мысленно приготовились к чуду. У меня это получилось лучше, чем у Силоны. Хоть я не раз объясняла ей, что все приобретенные у Ядвиги вещи надежно защищены от несчастных случаев, подруга упорно продолжала бояться.

— Может, не надо, а? — робко попросила она. — Тебе же не разрешили.

— Я не совсем точно выразилась. Просто не рекомендовали. А так — ничего страшного. Вот, читай сама.

На инструкциях по пользованию волшебными вещами стояла большая узорчатая печать Яги, на которой она собственноручно начеркала своим витиеватым почерком: "Безвредность гарантируется двенадцатью головами".

Чьими головами распоряжалась хозяйка Домика На Курьих Ножках я уточнять не стала, чтобы не отпугнуть Силону, и, пока она в замешательстве разглядывала отпечаток старинного герба, быстро надела бархатную мантию и взмахнула волшебной палочкой.

Ничего не изменилось. Совсем ничего. Мы летели с той же скоростью и в ту же сторону, на палубе не объявился второй шатер отдохновения с новым набором увеселительно-успокоительных баек, и никакие камни, ни серые, ни белые, с неба не посыпались. Все загаданные мною желания были попросту проигнорированы. Я подбросила и поймала красивый прутик, повертела им туда-сюда, подула на него, а потом сделала круглые глаза и несколько раз высоко подпрыгнула, раскинув руки в стороны. Что-то подобное вытворяли знакомые волшебники. У них получалось… А у меня нет. Несмотря на мантию, необходимый атрибут волшебства. Ее черная ткань эффектно раздувалась и трепетала на ветру, звезды, вышитые на ней синим люрексом, сверкали и словно кружились вместе со мной в магическом танце, но все было без толку, чудо так и не произошло. Да уж, не зря опытные маги не советовали пользоваться волшебной палочкой до приезда в Долину Фей!

Силона, несмотря на некоторые заморочки, настоящий друг. Видя мое огорчение, она забывала даже про свой панический страх перед волшебством. Вот и теперь подруга осторожно взяла палочку двумя пальцами, подвигала ею, помахала и скромно попросила сладкого чаю с лимоном и одной шоколадной конфеткой. Но и у нее ничего не вышло.

— Надо знать заклинания, — уверенно заявила Силона, отложив бесполезную вещь в сторону.

— Зачем же тогда волшебная палочка?

— Ну, не знаю… Может, ее активировать нужно. Помнишь, лампу Алладина надо было немного потереть?

Что только мы не делали! Терли волшебную палочку руками, носовыми платками и ушами воздушного змея, катали по палубе, засовывали в шатер, постукивали и похлопывали. Ни одного полезного действия, даже намека на чудеса нам так и не удалось из нее извлечь. Лишь редкие искры, зловеще шипя, выскакивали из наглого лакированного древка и тут же гасли, не оставляя и следа.

Наконец я сдалась. Стало ясно, что ничего у меня без стажировки не получится и придется все делать, как положено — сначала Долина Фей, потом камни и прочее. Зато Силона пока оставалась со мной, и никто в том не был повинен…

Лишь спустя годы после неудачного общения с волшебной палочкой я поняла, почему она меня не слушалась. У нее, как и предупреждала Ризэлла, был "волшебный характер", не лучше, чем у золотой рыбки и Зюзи. И кому попало легендарная зазнайка служить не собиралась. Ей, видите ли, сначала требовалось выяснить, кто я такая, великая магиня или не очень, могла обойтись без нее или нет. И зачем, спрашивается, она в таком случае нужна? Так только, для важности. Мол, у меня тоже есть!

Но тогда, в день, когда рухнули мои надежды, я еще не познала основ магии.

 

Гл. 11. Зюзина загадка

— Пожалуй, доспать не мешало бы, — заявила Силона и решительно направилась в любимый шатер.

Я подумала, повздыхала и тоже туда же пошла. В конце концов, подруга была права.

Однако "доспать" не получилось. Только мы задремали, как тут же проснулись от громкого мычания. Нет, коровы на воздушном змее не завелись, то был приветственный глас моей заблудшей выпи.

Кто хоть когда-нибудь видел цаплю на коротких ножках, меня поймет… Вот именно! Гениальность подобного существа, как ни превозноси его таланты, кажется весьма сомнительной. Между тем Ядвига расхваливала Зюзю минут пятнадцать: и то-то она умела, и так-то могла! И привезли ее не откуда-нибудь, а из волшебной галактики, где она родилась на какой-то необыкновенной планете. И прочее, и прочее. Я благополучно пропустила мимо ушей россказни хитрой торговки, но Ризэлла почему-то уверилась, будто для моей безопасности прямо-таки необходима именно эта волшебная птица. Постоянного ее присутствия, мол, и не требовалось. Достаточно, чтобы защитница появлялась в нужный момент, то есть обладала интуицией.

В то утро, не иначе как подтверждая слова сестры, Зюзанна вдруг заявилась. И чего ради? Вроде бы на нас никто не нападал, могла бы и еще погулять. Однако она зачем-то принеслась, взъерошенная и возмущенная, и подняла страшный гвалт. Мы с Силоной выскочили из шатра и сразу же о том пожалели — выпь кружила над кораблем, не переставая самозабвенно вопить. Я и раньше знала, что ее голос похож на рев быка, но тогда мне показалось, будто вокруг носилось целое стадо разъяренных буйволов.

— Чего случилось-то?

Я догадалась, о чем спросила подруга лишь по выражению ее лица, такой ор стоял, и лишь пожала плечами. Отвечать было бесполезно. Пташки из сада старых эльфов выглядели бы теперь скромными тихонями.

Не прекращая дико орать, так называемая волшебная птица подлетала то ко мне, то к Силоне и трясла каким-то предметом неопределенного цвета, который сжимала цепкими лапами. Что именно, мы разобрать не смогли, потому что ненормальная выпь носилась с невероятной скоростью. Честно говоря, нас и не особо интересовало, что она там притащила. Видимо отчаявшись привлечь к своей великолепной находке наше внимание, Зюзя наконец бросила ее в корзину, но, вместо того чтобы успокоиться, завопила еще громче.

Мы с подругой кинулись спасаться обратно в шатер. Но выпь и туда втиснулась, продолжая истошно реветь. Тогда я попыталась заткнуть ей рот хлебными крошками, которые специально для нее сохранила. Все птицы любят белый хлеб. Кроме одной…

Что тут началось! В шатре великолепная акустика, никакие уши не выдержали бы. Нам пришлось снова вернуться на палубу, но Зюзя от нас не отставала. Она выла и лопотала, уже не так оглушительно, но ничуть не более понятно.

— Ну не знаю я птичьего языка! Ну не знаю!

А выпь, разумеется, не говорила по-человечьи и на мой отчаянный крик никак не отреагировала. И только когда мы с подругой демонстративно легли на деревянный пол палубы и прижали ладони к ушам, она рявкнула напоследок что-то явно неодобрительное, резко развернулась и умчалась куда-то по своим неведомым делам.

* * *

Солнце поднялось довольно высоко, а нам так и не удалось выспаться из-за фортелей волшебной птицы. Что ж, у всего есть положительные стороны. В маминой тетрадке значилось, будто вот-вот покажутся скандинавские плоскогорья, где запланирована следующая остановка, теперь в государстве гномов. Мы уже завтракали, но решили перекусить еще раз, так как не были уверены, удастся ли пообедать. Второпях я совсем забыла о находке выпи, которую она столь старательно нам демонстрировала. Мои мысли крутились только вокруг таинственных камней, ведь о них наверняка знали маленькие бородатые жители гор. Захотят ли они поделиться со мной своими богатствами? — только это меня и занимало.

Чтобы не сидеть постоянно в шатре, мы обычно расстилали скатерть на палубе, предпочитая теплее одеваться и дышать свежим воздухом. Я уже заказала наши любимые кушанья и ждала Силону, но она задерживалась. Моя сердобольная подруга уговаривала золотую рыбку отведать пурпурных хлопьев — тех самых, специально купленных по ее требованию. Та же изображала из себя отощавшую замученную падчерицу. Видите ли, ее очень обидели! Отвергнутые Зюзей хлебные крошки мгновенно склевали голубки, и говорящей привереде ничего не досталось. Не потому что мы о ней не заботились, просто рыбам хлеб вреден. Она о том прекрасно знала и, тем не менее, демонстративно ползала по дну, рылась в разноцветном грунте и упрямо отказывалась от своего любимого корма. Силона, однако, не собиралась уступать и продолжала ласково подзывать золотую рыбку. И процесс сей обещал быть долгим.

— В чем дело? — крикнула я. — Подлетаем, поесть не успеем. И твой знаменитый напиток стынет.

Последние слова подействовали. Силона, обожавшая чай с медом и лимоном, наконец-то пошла ко мне.

— А-а! Лалинта! Иди скорей сюда!

Подруга так взвизгнула, что я стремглав к ней подбежала. Она стояла возле корзины выпи, уставившись в одну точку. И я тоже туда заглянула…

Ой, мамочки! Задрав к небу лапы, там лежала огромная дохлая крыса.

Ну, крыса и крыса. Великовата, правда, словно мутант какой-то. Кошкокрыса. Или даже собакокрыса. Похоже, Зюзя не зря скандалила — раз уж тут лошадиные крысы бегают, почему бы и еще кому-нибудь ни быть? Но это еще ладно, не в размерах дело было. Все бы ничего, если бы не…

Громадная крыса с оскаленной пастью и когтями невероятной длины была обряжена в самую настоящую сбрую. Полное "обмундирование" — уздечка, хомут и обрывки кожаных ремешков, явно когда-то служивших вожжами.

Интересно, кто додумался запрячь крысу? Гигантскую крысу…

 

Гл. 12. Ненормальный ураган

Как только Силона отстала от рыбки, та сразу же втихаря слопала все пурпурное угощение. Мы тоже полакомились уже ставшими привычными деликатесами. Молча. Ни мне, ни подруге не хотелось говорить о крысе, а о другом просто не получалось. Все мысли возвращались к одному. Теперь я понимала, о чем пыталась рассказать нам Зюзя, но толку от моего понимания не прибавилось. И в голову лезли разные домыслы вроде: не летят ли следом за кораблем, скрываясь в тени деревьев, страшные чудовища, которые рано или поздно нас догонят?

То и дело я подходила к борту и, обвязавшись страховочным канатом, осматривала окрестности. Внизу все выглядело мирно, мрачные леса остались позади, и вместо них тянулись веселые луга и поля. Там уж и спрятаться-то было негде, но тревожное чувство почему-то не исчезало.

Так мы и сидели на палубе у самых перил и ждали, когда же, наконец, появятся горы. "Вот-вот" несколько затягивалось, а мне теперь, как никогда, хотелось поскорей укрыться в подземелье. Я надеялась на гномов, уж они-то сумеют нас защитить, а заодно и объяснят, почему здешние крысы вырастают размером с бульдогов и экипированы, как заправские скакуны.

Первой не выдержала Силона. Сделав безразличное лицо, она спросила:

— Думаешь эту… Ну, знаешь кого… Зюзя сама поймала?

— Вряд ли. Она ж размером больше нее! Нет, выпь точно на такое не способна. Наверное, подобрала где-нибудь.

— Значит… Значит, кто-то еще. Как думаешь, зачем крыс запрягают?

Я не знала, да то и неважно было, ведь Силона хотела спросить о другом. Ее, как и меня интересовало, кто ездил на необычной лошадке. Может быть, бывшего хозяина гигантской крысы тоже убили? Или хвостатая великанша сама померла, а он все еще где-то бродил… Либо, например, они оба погибли в неравном бою. С кем?.. В общем, после короткого разговора стало еще страшнее.

Воздушный змей сообщил, что ветер усилился. Самым правильным в таком случае было бы, не мешкая, отправиться под спасительный покров шатра отдохновения. Однако я опасалась, что пропущу чудовищ, и они набросятся на нас внезапно. О том, как мы будем обороняться в случае нападения неизвестных врагов на открытом пространстве, не хотелось и думать.

— Нет уж, лучше здесь подождем, — остановила я подругу, которая поглядывала в сторону любимой палатки. — Опасность надо встречать лицом к лицу.

— Скажи лучше "к морде"! — Силона скорчила недовольную мину. — А что ты сможешь сделать? Волшебная палочка не работает…

— У меня магические карандаши есть. И куча всякого разного добра. Правда, еще разобраться надо, как всем этим пользоваться.

— Ну так разбирайся скорей!

Я сбегала в шатер за маминой тетрадкой. Заодно притащила и кофр со всем содержимым, чтобы сразу и потренироваться, и приступила к изучению инструкций. Силона пристроилась рядышком и без конца спрашивала:

— Ну как, есть что-нибудь подходящее?

— Да есть. Не мешай, сбиваешь!

Страх подгонял, и за короткое время мне удалось одолеть несколько первых листов. Перевернув очередную страницу, я наткнулась на странную надпись на полях: "Не читай на ветру!" Светящиеся буквы то разбегались в разные стороны, то снова складывались в слова.

— Как здорово! — восхитилась Силона, заглянув в тетрадку через мое плечо. — Танцующие слова!

— Сестра приписала, ее почерк. Не знаю, зачем. Дался им всем этот ветер! Над горами всегда ветрено, а они уж близко.

Как будто прислушавшись к моим словам, воздушный корабль начал набирать высоту, и над нашими головами растянулся прозрачный купол. Хоть он и не выглядел слишком надежным, мы почувствовали огромное облегчение. Но радостное настроение продержалось недолго. В следующую же секунду произошло совершенно невозможное.

Ухая, бахая и сверкая, на нас обрушился дождь, но не простой, а огненный. С неба посыпались копья и кинжалы, словно раскаленные докрасна в пылающем горне. Змей ловко отбрасывал их своими длинными ушами, но все же кое-где в защитном куполе появились прожженные дырки, края которых быстро расширялись. Солнце почти полностью скрылось за мохнатыми черными тучами, невесть откуда взявшимися, все вокруг горело, стучало и рвалось, а ветер тащил корабль к земле, на острые скалы. Грохот и звон раздавались со всех сторон, напоминая раскаты грома, но лишь отдаленно. Очень отдаленно… Кто-то там, наверху, хрипел и сопел как простудившийся боров. Меня охватило странное чувство: будто мы попали на театральную постановку низкого качества.

Впрочем, раздумывать было некогда. Нас ужасно трясло, и перегруженный кофр ездил от кормы к хвосту и обратно, цепляясь за попадавшиеся на пути препятствия. Корзину с крысой отбросило к борту, клетка с голубками то и дело взлетала, а сами они кричали и хлопали крыльями. Золотая рыбка тоже выражала недовольство, но ее никто не слышал. Мы с Силоной, прихватив перепуганных животных, с трудом балансировали на накренившейся палубе, пытаясь пробраться к шатру отдохновения. По дороге я отловила жилище Зюзи и потащила его, стараясь не рассматривать содержимое, а затем не менее ловко поймала и сундук. Он и довез нас до спасительного укрытия.

Откидывая полог шатра, мы обе облегченно вздохнули. И вдруг резкий порыв ветра вырвал у меня из рук тетрадь с инструкциями, и она, крутясь и извиваясь, полетела за борт, угодив точно в самую большую дыру нашего прозрачного укрытия.

— Ах! — только и произнесла я, увидев, как громадный черно-бурый беркут ухватил мамино произведение своим изогнутым клювом.

Больше и сказать было нечего. Похититель очень быстро пропал из виду, скрывшись в черных тучах.

— Что ж нам теперь делать, без инструкций? — чуть не плача, спросила Силона.

— Не волнуйся, я много прочитала. Сначала всегда самое главное идет, а в конце всякая мелочь.

Так я сказала, чтоб успокоить подругу, а на самом деле не бог весть сколько успела осилить. И про себя радовалась неожиданной свободе, ведь больше никто не мог заставить меня штудировать нудные наставления. Так уж распорядились обстоятельства! А вскоре стало ясно, что можно было и вовсе ничего не читать. Как только беркут исчез, огненный дождь прекратился, тучи разлетелись, и показалось солнце. С его яркими лучами, осветившими разруху на палубе, ощущение тревожности исчезло. Ветер тоже унялся. Осмелев, я снова подошла к перилам и посмотрела вниз. Ничего особенного. Там, на земле, красочные картины все так же сменяли одна другую. Леса и поля закончились, и пошли горы со сверкающими водопадами и прозрачными озерами. Все вокруг отражало полнейшее спокойствие, словно только что не случилось нечто неординарное. И никакие чудовища за нами не гнались. А если и гнались раньше, то, видать, отстали. А значит, и обороняться было не от кого.

Подруга, тем не менее, не угомонилась:

— Что это было? Ураган — не ураган… Может, космическая гроза?

— Ты когда-нибудь о чем-нибудь подобном слышала? Какая еще космическая гроза? Конечно, нет. И на ураган не похоже. То есть на нормальный. Скорее паранормальное явление. Портал что ль открылся?

— Чего-чего открылось?

Воздушный змей начал потихоньку снижаться — несмотря ни на что, мы добрались-таки до владений гномов. Но Силона, напуганная не на шутку, на всякий случай втащила меня в шатер.

 

Гл. 13. Первое черное озеро

Ага! Стало быть, все-таки в кратере вулкана. Во всяком случае, посадочная площадка очень его напоминала. Спасибо, хоть не на дне океана! Ведь у меня была всего одна лягушачья кожа, и та заштопанная, на двоих не натянешь.

Когда я искала антимир в волшебной книге, заодно разузнала, какие опасности могли встретиться нам по пути в Долину Фей. На Скандинавском полуострове, где жили гномы, вулканов не нашлось. Ни одного. Тем не менее, мы очутились в весьма характерной вмятине. Значит, возможно, когда-то и был какой-нибудь затюканный вулканишко, о котором никто не знал.

— Даже волшебная книга?

Силона уже достала меня своей дотошностью!

— А почему волшебная книга должна знать обо всем? Если бы вулкан существовал с доисторических времен, тогда знала бы. Но, положим, он недавно появился…

— Недавно тем более. О нем уже все газеты написали бы, а твоя волшебная книга не в курсе!

— А может, он специально в тайне содержится?

Точно! Споря с подругой, я вдруг и сама поняла: конечно, в тайне. Раз нас здесь высадили, значит, вулкан принадлежал гномам, то есть они его и сделали. В неприступных горах все что угодно можно спрятать. А давно ли, недавно, не суть важно. Главное, мы наконец-то попали в одно из потайных мест, где волшебники безнаказанно творили чудеса, не считаясь с общепринятыми правилами.

— Послушай, старые эльфы не в счет, они, видимо, всю свою силу за века растеряли. А гномы настоящие волшебники. Подумаешь, соорудили себе небольшой вулканчик! Что ж тут такого? Каждый имеет право на собственный вкус. Если кому-то нравится жить в доме, это не значит, что и все остальные обязаны томиться в четырех стенах.

— А он не заработает?

— Не должен. Из него даже дым не идет. Да и как бы тут гномы жили, если б вулкан был действующим? Смотри, вон сколько лестниц! Они все наверх, в горы, ведут.

И в самом деле, вокруг нас в покатых стенах кратера, на дне которого мы стояли, виднелось множество маленьких выемок, напоминавших ступеньки. А в центре гигантской воронки, у самых наших ног, красовались массивные металлические ворота. Солнечные лучи щедро освещали изображенные на них замысловатые вензеля, загадочные эмблемы и прочие, совсем уж непонятные символы. В маминой тетрадке, которую я успела немного почитать до того как ее похитили, имелась похожая картинка. Подпись под ней гласила: "Пещерия — подземное государство". И маленькая приписка: "Всегда открыто".

Информация явно устарела. Не найдя ни кнопок, ни ручек, ни колокольчиков, я постучала каблуком по блестящей створке. Откуда-то снизу отозвалось гулкое эхо. Да, глубина здесь, как видно, приличная!

— Бесполезно. Входная дверь заперта, — уверенно заявила Силона.

— Или мы просто не знаем, как она открывается.

— Да что тут знать? Заварено же.

Я только сейчас заметила неровный черный шов. На схеме в тетради его не было! Интересно, откуда в затерянных горах Скандинавии взялся сварщик? Или вулкан все-таки действующий?

Вдруг позади нас прозвучало певучее "Оу", и, разом повернувшись, мы увидели косматую бороду. Голова, которой она принадлежала, торчала из небольшого отверстия в стене кратера. Одна за другой со всех сторон отворялись маленькие дверки. Оказалось, они были замаскированы в углублениях, которые я приняла за ступеньки. И отовсюду высовывались любопытные бородачи в разноцветных колпаках. С удивлением глядя на нас, они щелкали языками, подмигивали и окликали друг друга.

Два гнома, кряхтя и бормоча непонятные слова, с трудом выбрались наружу. И не мудрено: их длиннющие бороды волочились следом за ними. Да уж, с эдакими украшениями не очень-то полазаешь по горам!

— Зачем вы заварили главный вход? — сразу же спросил владелец самой большой и белой, как снег, бороды, едва приблизившись к запертым воротам.

Ощупывая корявый черный шов, он недоверчиво на нас поглядывал. Подобного упрека я никак не ожидала и растерянно произнесла:

— Мы тут ни при чем… У нас сварочной аппаратуры нет!

По всей видимости, старец, вступивший в разговор с нами, был здесь старший и вел себя соответственно. Силона, никогда прежде не встречавшая гномов, оробела и молча наблюдала за происходящим. Собственно, она и при всем своем желании не смогла бы участвовать в беседе, потому что мы говорили на абсолютно разных языках. Понимать подземных жителей мне помогало знание основ телепатии.

— Тогда кто же, а? — продолжал допрос упрямый старикан. — Здесь больше никого нет. Горы у нас неприступные, даже дикие звери и птицы стараются не приближаться к ним. Деревья и кустарники, и те предпочитают расти в иных местах. И непогоды обходят нас стороной. Верно я говорю, Старый?

— Да, Старейший, поистине, твоя правда, — подхватил второй гном, борода которого была чуть короче и лишь слегка отливала серебром пробивавшейся седины. — Я никого не вижу на сотни верст вокруг. А глаза у меня самые зоркие во Вселенной.

Наверное, для того, чтобы придать словам больше убедительности, он оглянулся по сторонам, приложив ладонь ко лбу, и недоуменно пожал плечами.

— Может, ураган? — предположила я.

— Какой такой ураган? Никаких ураганов здесь не бывает. Никогда!

Стало ясно, что дальнейшие расспросы о паранормальном явлении, которое настигло нас в пути, бесполезны. С воротами разобраться бы… Раньше мне тоже не приходилось иметь дело с гномами. Их прямолинейность шокировала, а обвинения обижали.

— Вы бы получше следили за своими входами! — сказала я. — Особенно те, у кого такое чудесное зрение!

Старцы посовещались между собой замысловатым, только им понятным языком говорящих прикосновений, выработанным веками жизни в полутемных помещениях. Никакая телепатия не помогла бы уловить их мысли в тот момент. Затем предводители гномов махнули остальным, и все они тут же исчезли, так же быстро, как и появились. Будто сквозь гору провалились! Неужели обиделись и бросили нас?

Силона с укором посмотрела на меня. Она, хоть и не поняла ничего из сказанного, но догадалась по моему резкому тону, что я была не очень-то вежлива с хозяевами гор.

— Зачем ты так с ними? Куда ж нам теперь идти — обратно, на корабль?

— Ну и что? Ты же не хотела к гномам.

— А теперь хочу. Они хорошие, добрые, сразу ж видно. Вдруг опять чудовища, портал или еще что-нибудь?

Я думала о том же, и потому промолчала.

* * *

Вскоре выяснилось, что пещерным жителям не свойственно обижаться. Вероятно потому они и собственные упреки не считали обидными. Уже через минуту маленькие бородачи снова показались на поверхности и заполнили округу разноголосыми "Оу". Они тащили ломики и другие, похожие на палицы, "инструменты", весело распевая что-то вроде торжественного марша. Видимо, столь радостное настроение вызвало у них предвкушение работы. Не прерывая песни, гномы принялись дружно разбивать свои ворота. Слаженный труд увенчался успехом — громадные створки были раздолбаны и проход в подземелье освобожден.

Нашим взорам предстала узкая каменная лестница, конец которой терялся где-то далеко внизу в кромешной тьме. Ступеньки изящного приспособления оказались так малы, что мы с Силоной вынуждены были передвигаться боком, держась за низкие и скользкие перильца. Когда опасный спуск закончился, нас повели по холодным, погруженным во мрак коридорам Пещерии. От высоченных потолков и увешанных сосульками стен веяло ледяным дыханием. Гномы шли впереди, они несли факелы, которые больше походили на зажженные спички. К сожалению, скромные язычки пламени не могли ни осветить, ни согреть длинные переходы. Хорошо, что мы догадались надеть теплые куртки.

— Настоящая пещера! — шепнула потрясенная Силона.

Подруге очень понравилось медленно брести по горному лабиринту за его бесхитростными хозяевами, она то и дело восхищалась переливавшимися в слабых отблесках света драгоценными каменьями, которые встречались кое-где на нашем пути. Меня же не покидало смутное предчувствие какой-то опасности. Я наконец-то попала туда, куда так стремилась, в спасительное подземелье, но тревожные ощущения, казалось, исчезнувшие вместе с ураганом, вдруг нахлынули с новой силой. Может быть, причина моего смятения крылась в том, что гномы не выставили караул у разрушенных ворот? Или из-за беспросветной темени, следовавшей за нами по пятам? Я гнала прочь глупые страхи. Ну темновато, так под землей же! Жителям Пещерии не нужно много света, они привыкли к своим исконно темным владениям, и ничего ужасного в том не было.

Поначалу драгоценных камней попадалось не очень много, но по мере нашего продвижения их становилось все больше и больше. Были и такие, которые светились сами, без факелов. Самоцветы завлекли и меня, помогли на время избавиться от ничем не обоснованной тревоги. Наблюдая за их чудесным свечением, я стала думать о совсем других камешках, возможно менее красивых, но гораздо более важных, и надежда найти их в государстве гномов укреплялась с каждым шагом.

Извилистый коридор вывел нас в большой пещерный зал, почти полностью занятый подземным озером. Мы шли по узкой дорожке возле стены, усеянной мелкими и круглыми, как капельки, сосульками, и волнение, с которым я уже худо-бедно распрощалась, неожиданно вернулось вновь. Силона по-прежнему высматривала самоцветы и прошла мимо, не заинтересовавшись черным водоемом. А меня что-то остановило. Что-то невидимое, затаившееся под неподвижной и гладкой до зеркальности поверхностью. Это недосягаемое что-то неотступно влекло, не давая уйти. Но что? В темной воде не плескались рыбы и не росли водоросли, и, тем не менее, там кто-то был. Откуда я о том знала? Откуда-то…

Снова неведомая сила овладела мной. Еле заметная, она, тем не менее, не отпускала. И я стояла, понимая всю бессмысленность ожидания, но почему-то не уходила. Какая глупость! Ведь ничего ж не было, совсем ничего, так только, слабый голосок моей волшебной интуиции.

И вдруг сквозь глубину громадного черного зеркала пробились два ярких пучка света. Очень ярких, ослепительно ярких. Они сверкнули лишь на мгновение, высветив кристально чистую поверхность озера, щербатые стены подземелья и такой же корявый кривой потолок, и сразу же погасли. Словно любопытные глаза неведомого пугливого зверя мельком взглянули на меня, и пучина тотчас поглотила их.

Вернулась темень, даже, казалось, стало еще темнее после ярчайшей вспышки света, тем более что гномы со своими крохотными факелами ушли достаточно далеко. Лишь самоцветы играли с сосульками и свежими каплями воды, покрывшими каменные своды пещеры. Я стояла, слегка ослепленная и пораженная удивительным явлением. Закрывала и открывала глаза в надежде увидеть все то же самое еще раз, но больше никто не нарушил безмятежного спокойствия подземного озера.

— Лалинта, ты где?

Встревоженная моим отсутствием подруга, не дождавшись ответа, вернулась, взяла меня за руку и потащила вперед.

— Да что с тобой?

— Тут был… свет… нет, горящие глаза.

— Где?

Силона, не заметившая яркой вспышки, с удивлением прослушала мои объяснения и оглянулась на озеро. Она сомневалась, да и я уже стала думать, не померещилось ли мне. Мало ли что волшебная интуиция нафантазирует! Все-таки место не совсем обычное.

Но как такое могло померещиться? Я же чуть не ослепла! Глаза подобные фарам автомобиля осветили огромный пещерный зал, да так, что различались мельчайшие камешки и трещинки! Столь приметные глазищи имелись только у одного животного на свете. Вернее, у нескольких. Мне о них Ризэлла рассказывала. И водились эти удивительные создания в единственном месте — в стране магов. Не на Земле, естественно.

 

Гл. 14. В подземном государстве

Оказалось, что наверху, у входа, мы встретили не самых старых гномов. В большом, хорошо освещенном зале, куда нас привели, на высеченном из камня сиденье восседал еще более древний старец. Гордая осанка выдавала в нем правителя подземного государства. Его неимоверно длинную белоснежную бороду, откинутую в сторону, поддерживали сразу несколько гномов-пажей, которые время от времени сменяли друг друга. Глядя на эту потешную картину, я забыла о черном озере и сверкавших в нем глазах. Вскоре мы узнали и имя важного господина, столь же нехитрое, как и у его относительно молодых сограждан, — Самый Старый Старейший. Чуть длинновато, но вполне логично и без затей.

Владелец внушительной бороды долго изучал мои рекомендательные письма, то и дело окидывая нас обеих оценивающим взглядом. Пощелкав языком и обменявшись многозначительными подмигиваниями с двумя уже знакомыми нам бородачами, Самый Старый Старейший вновь принимался за чтение. Прочитанные бумаги он передавал Старейшему, тот Старому, а затем они попадали ко всем остальным, строго по возрастной иерархии. Казалось, данной процедуре не будет конца, но она все-таки благополучно завершилась, и мало-помалу мои документы, каждый лист отдельно, прошествовав через весь тронный зал, вернулись ко мне. В волнении теребя драгоценные свидетельства, я вопросительно посмотрела на главного гнома.

— Что ж, мы уверились, что вы нам не враги, — произнес Самый Старый Старейший торжественным тоном, и его подданные согласно закивали головами. — Но нынче приключилось невообразимое, бессовестное, я бы даже сказал, вызывающе дерзкое событие. Кто-то замуровал нас в собственном доме!

Повелитель маленьких бородачей возмущенно насупился, и его лицо стало похоже на сморщенную картофелину. Тягостное молчание длилось несколько долгих минут. Остальные терпеливо ждали и мы, конечно, тоже. Весь вид подземного правителя говорил о том, что он полностью погрузился в собственные думы и больше не произнесет ни слова, не позволит вновь обмануть себя, не унизится до общения с авантюристками. Однако, видимо преодолев неимоверными усилиями свою недоверчивость, самый старый гном опять заговорил:

— Некие происшествия натолкнули меня на мысль о создании резервных путей сообщения с Верхней Землей. Мало ли что может произойти, подумал я, когда в мире неспокойно! Но разработанные мною ходы длительное время не пригождались. Столетиями мы использовали их по-иному — созерцали нетленные небеса, читали звездные сложения и так постигали тайны Мироздания. И никто из моих доблестных сограждан не подозревал, что придет нынешняя ужасная пора, и потаенные двери будут употреблены по первоначальному назначению.

Старший гном снова умолк, испытующе глядя на меня. О чем он? В мире неспокойно… Что-то я ничего такого не заметила. Правда, миров много, кроме нашего, есть куча разных других, созданных магами в волшебной галактике, антимир и еще какие-то. Может, в них? Но нет, правитель Пещерии словно объединял их все в один, единый мир, ничуть не считаясь с реальностью. Будто и не заметил, что Мироздание давным-давно раскололи! Стало быть, неспокойно было везде и у нас в том числе. Ерунда, в общем! Яга, впрочем, тоже вещала об угрозе, пугала Ризэллу, но ничего конкретного не сказала, всего лишь камешки велела найти. Ураган вот только… Так ведь и сами гномы в него не поверили. Да и мне раньше не приходилось летать в небесах. Вполне возможно, огненный дождь там — обычное дело. А крыса могла и из цирка сбежать.

Почмокав губами и снова зачем-то перемигнувшись с другими старейшинами, повелитель маленьких бородачей, продолжил:

— До сих пор мы и только мы затворяли проходы, ведущие в глубочайшие недра Земли, в Нижнее Подземелье. Там, под коренным ярусом Пещерии, — он указал пальцем в пол, — с первозданных времен таятся чудовища, от которых наш род оберегает всех прочих обитателей планеты. А нынче безвестный злодей запер нас! Как ты полагаешь, мудрый Старейший, кто свершил данное деяние?

Мне вопрос правителя показался малозначительным, гораздо больше взволновало сообщение о чудовищах. Мы ожидали их нападения, когда летели на корабле, и все мои мысли тогда были об одном — поскорее долететь, скрыться за крепкими и надежными каменными стенами горного государства. А получалось, что зря я на него надеялась. Опасность таилась именно здесь, причем совсем близко, чуть ли не под нашими ногами, в каком-то жутком Нижнем Подземелье.

Между тем настырный гном, который недавно допрашивал нас у входа в Пещерию, выступил вперед. Погладив бороду и распрямив усы, он начал, было, ответную речь:

— О, самый великий, самый достойный, самый…

Старик на троне нетерпеливо махнул рукой, и Старейший продолжил, но уже по существу:

— Нам не ведомо, ни кто учинил немыслимое злодеяние, ни из коих побуждений оно исполнено, но осмелюсь предположить, что сие скверное действо произведено в связи с появлением юных красавиц, прибывших по воздуху…

Сотни глаз словно пронзили меня насквозь. Я еще ни разу в жизни не находилась в центре внимания такой большой группы зрителей и чувствовала себя, мягко выражаясь, неуютно. Вообще вся эта процедура с выяснением кто мы и зачем явились, действовала удручающе. Мало того, Нижнее Подземелье — куда ж ниже-то? — заваренные ворота, неизвестный главарь шайки, так еще и нас в чем-то подозревали! Силоне, впрочем, было гораздо хуже, чем мне, ведь она и вовсе ничего не понимала.

И тут Старейший неожиданно заговорил совсем по-другому:

— Младые девицы намеревались повидаться с нами, и оное утверждение отчетливо изложено в рекомендательных письмах прославленных магов, коим мы не вправе не доверять. Стало быть, без всякого сомнения, не наши дорогие гостьи произвели преступное деяние, ибо сие действо явилось бы в данном конкретном случае поступком неразумным, лишенным какого бы то ни было здравого смысла. Тем не менее, нельзя отрицать и свершившийся факт: таинственный враг заблокировал главные врата Пещерии. Но также следует учесть и некое немаловажное обстоятельство, а именно, вредительский акт произведен непосредственно в день прибытия к нам очаровательной юной магини и ее прелестной подруги. Что же из всего упомянутого следует? А вот что. Беспорядок учинил кто-то незнаемый, и содеял он сие безобразие не для того, чтобы навредить гномам. Злоумышленник преследовал иные цели. По неведомым причинам безвестный злодей не желал пустить к нам юных путешественниц. Так я мыслю.

 

Гл. 15. Веселое застолье

Я почувствовала значительное облегчение от длинного, витиеватого и несколько мудреного, но вполне логичного утверждения. Смущало лишь одно. Оказалось, что не только Яге и Ризэлле, но и всем остальным, кроме меня и Силоны, заранее было известно, что мы прибудем в подземное государство вдвоем. Информация о том имелась в моих же рекомендательных письмах, а их составляла целая депутация знаменитых магов и магинь! Жаль, не знала я абракадабрского языка гномов, а то бы еще дома обо всем догадалась: нас действительно специально направили с определенной миссией. Мне уже приходили в голову подобные мысли, но теперь они окончательно подтвердились.

Подругу я не стала посвящать в подробности и лишь вкратце пересказала ей, о чем говорилось на совещании старейшин. Гномы признали нашу невиновность, и теперь мы могли спокойно ознакомиться с Пещерией. Времени хватало — остаток дня и вся ночь. Старт воздушного змея был запланирован на утро. Из этических соображений. Лететь оставалось недолго, чуть более суток, а прибыть в Долину Фей мы должны были к обеду. Заявляться к наставнице чересчур рано или слишком поздно моя сестра считала неприличным.

— Из-за такой ерунды ночевать в каменном склепе? — ужаснулась Силона, которая уже и не мыслила сна вне сказочного шатра. — И это после намеков на дополнительное подземелье под подземельем с какими-то там запертыми проходами непонятно куда!

Я и сама думала о том же. Горное государство никак не походило на убежище. Наоборот, ни черное озеро, ни Нижнее Подземелье не внушали доверия. К тому же главный вход остался открытым. Никто и не подумал хоть как-то его перегородить и не позаботился об охране. Поэтому мы решили: на ночь в Пещерии не оставаться, а перебраться на летучий корабль. Ведь он сумел защитить нас от ненормального урагана, значит, и от других опасностей убережет. Порванный купол как-нибудь залатаем, он и не очень-то нужен, шатра достаточно, тем более Зюзя летала туда-сюда и без конца откидывала прозрачное укрытие.

Гномы, казалось, забыли о недавнем происшествии. Более того, выяснять, кто все-таки заблокировал ворота, они вроде бы и не собирались. Как только собрание закончилось, слушатели разбрелись по своим делам, и в тронном зале остались лишь древние старики и любопытные младшие гномы Роб и Боб. Малыши посматривали на нас с опасением, но вполне дружелюбно.

Самый Старый Старейший ничего из нашего шушуканья не понял и распорядился, чтобы дорогим гостьям выделили комнаты для отдыха. Дудки! Я тут же вежливо отказалась: извините, мол, пожалуйста, не захватили с собой зубную пасту. Ах, у вас есть целое месторождение зубных порошков… А зубные щетки здесь не растут? Ну и прекрасно… Они ведь, знаете ли, сугубо индивидуальны, уж не обижайтесь… И потом еще расчески, носовые платки и прочие мелочи. Вот немного погостим да отправимся ночевать восвояси.

Договориться-то я договорилась — хорошо, что гномы необидчивы, — зато на поиск камней оставалось не так уж много времени. Хозяева Пещерии слишком долго тянули с всякими глупыми выяснениями, и теперь, когда они, наконец-то, успокоились, я не осмеливалась приставать с расспросами к недоверчивому правителю. А между тем день клонился к вечеру. Но мне повезло: нас пригласили к столу.

Государство, выстроенное в горе, оказалось не таким уж угрюмым, каким представлялось, когда мы пробирались по сумрачным подземным коридорам. Просторные залы, а их тут имелось великое множество, выглядели на удивление светлыми и теплыми. По замысловатому лабиринту нас провели в один из них, огромный, с высоченным потолком, служивший столовой. Однако, несмотря на вместительность трапезной, гномам пришлось потесниться, потому что мы с Силоной заняли сразу несколько сидений, выточенных из каменных глыб. Выстроившись длинной вереницей, гостеприимные бородачи подносили разнообразную снедь, передавая друг другу кушанья на миниатюрных тарелочках и напитки в малюсеньких графинчиках.

— Кажется, радушные хозяева не остановятся, пока не опустошат свои необъятные закрома, — смеясь, шепнула мне подруга.

Этого, конечно, нельзя было допустить. Тут-то и пригодилась моя чудо-скатерка — я прихватила ее с собой, так как понятия не имела, чем питаются гномы. Раздвинув микроскопическую посуду, мы расстелили на столешнице разноцветное полотно. Жители горных трущоб, держась поодаль, следили за нашими манипуляциями, и в их глазах угадывались и любопытство, и страх одновременно.

— Подходите, не бойтесь! — зазывала Силона маленьких бородачей, а я переводила на телепатический язык. — Попросите все, что угодно, хоть самые свои любимые яства.

Однако застенчивые граждане Пещерии медлили, цокая языками и робко усмехаясь в усы. Они, как и эльфы, веками вели отшельническую жизнь и не знали о существовании многих чудесных вещей. Все же любопытство взяло верх, и гномы, один за другим, начали подсаживаться к столу и заказывать диковинные разносолы. Названий многих из них я раньше никогда и не слышала, но скатерть-самобранку ничего не смущало, она без устали производила требуемую провизию и расфасовывала ее по порциям.

После сытного обеда все заметно повеселели. Никто больше не чувствовал себя скованно. А мы приобрели новых друзей — сидевшие рядом Роб и Боб изо всех сил старались угодить нам. И тогда я рассказала им об удивительной вспышке света в озере:

— Вполне возможно, как раз там и притаился враг, о котором говорил ваш предводитель.

Гномы слушали меня, казалось, очень внимательно и пообещали все тщательно проверить.

— А они плавать-то умеют? — поинтересовалась Силона.

Я перевела. Выяснилось, что никто из обитателей Пещерии даже и не представлял, как это делается. Лодок в подземелье тоже не было.

— Но если он выскочит, ему точно не поздоровится! — заверил нас Роб, сжимая маленькие кулачки. — А в воде пусть себе сидит, раз нравится.

— Уж лучше вы предупредите старейшин. Скажите, чтобы они установили круглосуточное дежурство на берегу озера. И у входа в Пещерию тоже.

Малыши соглашались со всем, о чем мы говорили, и, хоть обещание, данное нам Робом, прозвучало не слишком убедительно, оставалась надежда на главного гнома — уж он-то придумает что-нибудь посущественней. Я попросила наших маленьких друзей передать ему мое предупреждение. Пусть распорядится осмотреть не только озеро, но и все неосвещенные коридоры, ведь в бесконечных темных закоулках подземного государства запросто могло спрятаться целое войско!

 

Гл. 16. Тайники Пещерии

Робу и Бобу вскоре наскучили мои нудные наставления:

— Да чего там, не волнуйтесь, никто сюда не пролезет, — заявили они в один голос. — Лучше пойдемте, мы вам столько всего покажем!

Предложение гномов провести нас по своим владениям пришлось очень кстати. Мне хотелось поскорее узнать, где прячутся загадочные камешки, о которых вещала Ядвига, но о них я не рассказала даже подруге. Почему? Да просто… Не так уж приятно признаваться, что подслушивала у дверей, а потом еще и объяснять, что нас обеих хитрым образом услали за этими непонятными камнями. Ведь никто не поинтересовался, желала ли того Силона.

Следуя за новыми друзьями, мы спустились глубоко под землю. Вряд ли до коренного яруса Пещерии, о котором упоминал правитель, но все равно достаточно низко. Крохотный фитилек, который захватили гномы, еле теплился. К счастью, наши провожатые прекрасно ориентировались в темных ветвистых коридорах. И все равно идти пришлось долго. За каждым поворотом мне чудился то серый, то белый камень, они и оказывались таковыми, но явно не представляли вселенской ценности.

"Ну когда же, — думала я, — когда гномы приведут нас в свой самый главный тайник?"

Почему-то я была уверена, что оба заветных камня преспокойно пребывали в Пещерии, а весь этот бред с антимиром и серебряной крупой лишь плод фантазии увлекшейся Яги. Ведь не секрет, что она всегда выражалась иносказательно.

— Ох, чего сейчас покажем, чего покажем! — загадочно бормотал Роб, иногда подпрыгивая от нетерпения.

Более серьезный Боб то и дело его одергивал.

И опять я размечталась — почему-то решила, будто нам непременно подарят чудесные камешки. Даже немного заволновалась, ведь мне никто не объяснил, что с ними делать. Самый Старый Старейший, по всей видимости, знал об опасности, грозившей "всем нам", недаром твердил, будто в мире неспокойно. Но в таком случае предводитель наверняка уже предпринял соответствующие меры, и тогда мне оставалось лишь поблагодарить его. Но могло быть и иначе.

"Пожалуй, — рассуждала я, — не стоит везти домой серый камень. Оставлю этот подозрительный дар в Пещерии и попрошу гномов закопать его поглубже. Еще и булыжниками завалить не мешало бы. Ничего, уж с такой работой подземные строители справятся".

Преодолев очередной длинный переход, мы уперлись в тупик. Перед нами высились массивные двери, укрепленные толстыми металлическими решетками. Судя по висячим замкам довольно внушительного вида, все они были надежно заперты.

— Там драконы, — сказал Роб, почему-то шепотом, хотя никого, кроме нас, в коридоре не было.

— Огнедышащие, — уточнил Боб.

— Надо же! — вежливо восхитилась я, все еще думая о камнях.

Силона промолчала, потому что ничего не поняла.

— Мы их туда засадили! Поймали в Нижнем Подземелье и заперли, — радостно подхватил Роб, воодушевленный одобрительным тоном моего голоса.

— Не мы, а старейшины, — поправил его ответственный приятель.

— Я и говорю, мы, то есть они, то есть гномы…

Воспользовавшись паузой в разговоре, я прислушалась. Ничего не было слышно. Прекрасная звукоизоляция! Ведь такие страшные чудовища не могли не производить хоть какого-нибудь шума, даже если спали. Специфических запахов тоже не чувствовалось. Как видно, стены были очень толстыми, а двери покрыты специальным непроницаемым материалом. Особенно неприступной казалась одна из них, облицованная мрамором и снабженная неимоверным количеством крючков и задвижек.

— Но сейчас драконов там нет, — сообщил Боб.

— Что?! А куда же они подевались?

Маленькие бородачи пожали плечами. Роб даже почесал в затылке.

— А кто их знает, куда. Наверное, умерли, — предположил он.

— Как? Драконы просто так, сами, не умирают. Их только убить можно, — вспомнила я.

— Значит, убили, — сразу же согласились наши смешные друзья.

— Нам ведь не сообщают подробностей, — пояснил Боб. — Мудрейшие сказали, раз никаких звуков не слышно, стало быть, их больше там и нет.

Роб немного подумал и добавил:

— Но раньше точно были, я сам видел, как их туда загоняли! А потом уж и убили… Хотя кто мог убить? Никто туда не входил. И запоры целы.

Чтобы убедить нас в прочности подземных дверей, он потряс ту, возле которой мы остановились. Тотчас все многочисленные запирающие приспособления, а также металлические прутья мощных на вид решеток с громким звоном рухнули на пол.

— Ой! Наверное, здесь все проржавело!

Младшие гномы в недоумении потирали лбы — откуда сюда могла просочиться вода? Темницу разместили в самом сухом месте подземелья. Специально выбирали, чтобы драконам было комфортнее. И они, кстати, не жаловались. Раньше, до того, как их убили… Ну, и после, конечно, но уже по другой причине…

Дверь со скрипом растворилась. За ней обнаружился довольно большой будуар, захламленный и чуть отдающий гарью. По всей видимости, тут когда-то действительно томился огнедышащий пленник. А потом таинственным образом исчез. Когда именно, очень давно или совсем недавно, трудно было сказать. Я так поняла: никто из гномов о том не знал.

Остальные темницы тоже оказались ложно-запертыми и, соответственно, нежилыми. Кто-то, несомненно, здесь побывал, выкрал всех драконов, может быть, и впрямь убил, а потом приставил сломанные замки и решетки к нужным местам. Наверняка не обошлось без магии. Однако беспечных гномов ничего не смущало. Если бы не мы, хозяева никогда бы и не вспомнили о поверженных врагах, так неожиданно и загадочно исчезнувших. Пропали и пропали.

Только одна дверь, мраморная, осталась нетронутой. Все ее решетки и запоры пребывали в первозданном виде, потому что никогда не запирались.

— И там никого нет?

— Никого, — Боб удрученно покачал головой. — Там никого и не было. Эту темницу подготовили для самого ужасного дракона, но старейшины не смогли его поймать.

— Он такой неуловимый, просто жуть! — подхватил Роб и снова подпрыгнул, теперь от переполнявшего его негодования.

— Неудержимый, — снова поправил приятеля Боб. — Потому и поймать его нельзя. Сколько угодно лови, все равно не удержишь.

Я заглянула за мраморную дверь. Помещение для неудержимого дракона было отделано самым тщательным образом. Груды камней выложили так, чтобы они напоминали горы. Потолок имитировал небо. Имелись даже специальные бассейны, засыпанные песком вместо воды.

— И что же, он до сих пор в вашем Нижнем Подземелье бродит? — спросила я.

— Нет, не бродит. Сам куда-то делся…

Фу-у, слава богу! Больше драконы меня не интересовали. И раньше-то не очень — столько о них всего было известно, столько их склоняли, аж надоели. А сюда мы пошли из вежливости. И вообще я надеялась найти совсем другое, что вряд ли хранили бы в заброшенных тупиках.

Роб и Боб снова повели нас по закоулкам Пещерии. Теперь они догадались поинтересоваться, что хотели бы увидеть мы. Силона, которая уже успела разузнать у меня о пропаже огнедышащих чудовищ, попросила "куда-нибудь, где посветлее".

— И, хорошо бы, поближе к чему-нибудь каменному, — добавила я. — Только, пожалуйста, чтобы оно там было!

 

Гл. 17. В Каменной зале

Роб и Боб поняли меня по-своему. Видимо, гномы были уверены, что людей интересуют исключительно сокровища. На сей раз, они почти не ошиблись, но я-то хотела найти не драгоценные, а те самые камни, вероятно, и вовсе бесценные. Так или иначе, но нас привели в главную кладовую Пещерии, именуемую Каменной залой.

Стены очень светлого помещения, в которое мы вошли, были выложены мозаичными узорами, а со сводчатого потолка свисали пестрые соляные косички. Повсюду на невысоких плоских валунах, стояли изумрудные кубки, до краев наполненные маленькими камешками всевозможных форм и расцветок, а в центре красовалась гигантская витражная колонна, сложенная из кусочков вулканического стекла. Внутри нее сиял яркий факел. Такой яркий, что глаза слезились, когда я на него смотрела, а вся огромная зала утопала в разноцветных пятнах. Они кружились и играли, словно солнечные зайчики, прыгали по чашам с камнями, сверкали на многоцветной мозаике, расцвечивая рисунки и озаряя их радужным светом. Красота! Роб и Боб объяснили, что мы видим не просто светильник, а охранный талисман их рода. Добыл его в незапамятные времена Самый Старый Старейший. Ему пришлось лезть за ним глубоко под землю, туда, где полыхает неугасаемое пламя. Огонь вырвался наружу в образе вулкана и выбросил потоки лавы, но правитель сумел усмирить его. С тех пор чудесный амулет верно служил гномам, оберегая их от гибели.

Только теперь до меня дошло: вот почему подземные строители ни о чем не беспокоились — ни о светящихся глазах в озере, ни о пропаже драконов. Даже запертый вход не так уж сильно их взволновал, больше возмутил. У маленьких бородачей была надежная защита. Во всяком случае, до тех пор пока они владели вечным огнем.

Вокруг, не обращая на нас никакого внимания, деловито суетились гномы. Они перетаскивали тяжеленные мешки, наполняли водой прозрачные сосуды, терли, полировали и перемешивали. Откуда-то из глубин подземелья доносились знакомые окрики "Оу!" и позывные горна. Похоже, все жители Пещерии были вовлечены в одно важное, но непонятное дело. Кто-то приносил камни, кто-то разбирал и сортировал, остальные мыли и раскладывали по нужным местам. Порой над нашими головами со свистом пролетали целые булыжники — маленькие бородачи бросали их друг другу и всякий раз очень ловко ловили, никого не задев.

Роб и Боб словно окунулись в свою родную стихию. Самозабвенно тараторя и то и дело перебивая и поправляя друг друга, они рассказывали нам о том, как следует ухаживать за камнями. Мы узнали, что разноцветных подопечных ежедневно промывали кристально чистой водой, натирали ароматическими маслами, пересчитывали и заносили сведения о каждом в толстые гроссбухи. Наблюдая за творившейся в зале суматохой, я рассеянно слушала научно-познавательную лекцию и, вежливо кивая головой, переводила ее Силоне. Наконец мне надоело отвечать на один и тот же вопрос, который подруга задавала чуть ли не после каждой моей фразы:

— Да зачем все это нужно?

И тогда, воспользовавшись случайной паузой в бесконечном повествовании, я спросила:

— А где тут у вас спрятаны два небольших камешка — серый и белый? Один из них угрожает миру. Или мирам. Или всем нам, не знаю точно. А другой способен предотвратить несчастье.

Меня явно не поняли. Оба гнома озадаченно молчали.

— Ну, — робко начал Боб, пытаясь мне угодить, — нам, конечно, известно, где какие камни есть. И для чего они предназначены, тоже. Ведь все камни Земли — наши! А здесь хранятся лучшие из них…

Роб поддержал друга, вернее, прервал:

— Да, точно, камни повсюду, а мы ходим по горным пещерам и проверяем, все ли на месте. А зачем вам серый и белый? Возьмите лучше цветные.

— Да нет же, те камни особенные и связаны с какой-то страшной тайной. И мне нужны только они.

Гномы недоуменно смотрели на меня, и я, хоть уже ни на что не надеялась, растерянно промямлила:

— Может, поищете где-нибудь? Или вспомните, где такие могут быть… Вы должны знать о них, раз уж владеете всеми камнями на свете.

— Всеми камнями на Земле, — уточнил Боб и огорченно вздохнул, — Мы ведь не собираем камни, а сами их делаем. Уж много столетий как трудимся. Изготовим камешек и закладываем в гору. Потом следующий так же. И много-много камней получается. Гномы народ мирный, строительный. Зачем же нам создавать камень, грозящий миру?

— Да-да! — обрадовано подтвердил Роб, который слишком долго молчал, в нетерпении переминаясь с ноги на ногу. — Все камни Земли созданы нашими руками. А других и не бывает. Иногда мы придаем им какие-нибудь свойства. Получаются талисманные, надежные, способные, путаные, целебные и всякие иные. Но проще всего делать охранные, потому что камни молчаливы, как им и положено.

— Эх, здорово сказал! Только говорящих-то у нас и нет, — с усмешкой подхватил Боб, которому уже наскучила роль слушателя, — А кому они нужны, говорящие? Зато всех остальных сколько угодно! Если бы хоть один из них скрывал тайну, мы бы ее знали.

 

Гл. 18. Бумажный самолетик

Так, в один миг, и рассыпались мои надежды. Что, впрочем, и следовало ожидать. Ядвига ведь ясно указала: "Пойдешь туда, незнамо куда". Точнее, в антимир, там и искать надо. С помощью некой старинной карты. В серебряном тумане. Да уж…

Я лежала в шатре отдохновения и мысленно перебирала все свои неурядицы. Волшебная палочка себя не оправдала, от Зюзи вообще никакого толку, а подземные строители, как ни усердствовали, ничем не смогли помочь. Хоть Силона, наконец-то, угомонилась! Полночи возмущалась. Настоящей подруге, мол, давно следовало рассказать о загадочных камешках. Она, пусть и невольно, но ехала на том же транспорте и имела право знать, зачем. И угораздило ж меня проговориться, когда я переводила ей последний разговор с гномами! А как было не проговориться, если только о камнях и шла речь?

"Нет, хватит!" — подумала я и повернулась на другой бок, полная намерения уснуть.

Мудрые маги учили меня не поддаваться дурным мыслям, а гнать их прочь. И то верно, кроме неприятностей, произошли и иные события. Все-таки в Пещерии побывали, с подземными жителями подружились, выяснили, откуда взялись камни — их, как оказалось, гномы делали. Ах, только говорящих у них нет! Шутники. Что там еще хорошего? Узнали о Нижнем Подземелье. Нет, опять не очень…

Странно, но кроме воспоминаний, меня тревожило что-то еще. Словно где-то совсем близко находился кто-то… Кто-то незримый. И необычное, щемящее чувство не отпускало, прогоняя сон лучше чудовищ из неведомого Нижнего Подземелья. Наконец поняв, что все равно не усну, я достала дневник, вышла на палубу и устроилась в пилотском кресле.

Ночь выдалась теплой, или мне так казалось, ведь корабельные обогреватели работали исправно. Света тоже хватало: и луна светила, и лампочки на бортиках. Воздушный змей парил над кратером Пещерии, и палуба плавно покачивалась.

"Стажировка называется! Услали, ничего толком не объяснив! Что-то не припомню, чтобы кто-нибудь из моих знакомых проходил магическую практику подобным образом!"

Поставив третий восклицательный знак, я перелистала несколько страниц назад. Вот они, мои заветные желания. Много, да. А почему их должно быть мало? Все до одного очень важны, и вовсе не похожи на "ворох витающих в небесах воздушных замков"… Придумать же такое словосочетание!

Итак, перво-наперво — он. Перечитав строки, написанные перед отъездом, я сама себе удивилась. Надо же, надеялась, что мой великий друг заявится ко мне в Долину Фей или даже еще раньше! И вот, полетав немного, поняла — не заявится. Ни сейчас, ни позже. Никогда. И зачем тогда желать… такого? Все же мне не хотелось уничтожать все желание целиком, и я зачеркнула только часть его, приписав: "в будущем он поймет". Подумала и добавила: "и полюбит по-настоящему".

Вторым номером шла Силона. "Пускай, наконец, станет такой, какой хочет, эдакой щепкой на длинных ножках, и прекратит постоянно страдать у зеркала". Что ж, это я одобрила и оставила без изменений.

Следующим по значимости мероприятием был поиск камней. Все-таки мне доверили, хоть и очень странным образом. Да и миры спасти не мешало. Какие-то. Или только наш, что тоже немаловажно. Ну, а далее перечислялись многочисленные задумки типа: "сотворить планету счастья для всех людей", "вылечить неизлечимых больных", "добыть волшебную корову для старых эльфов" и разное другое в том же духе. В общем, много чего. Однако возникли непредвиденные препятствия.

Когда я узнала, что волшебной палочкой сразу воспользоваться не удастся, все мои чаяния обратились на золотую рыбку. Казалось бы, о чем еще мечтать — загадывай себе желания да радуйся! И ритуал несложный: три раза закинуть сачок, выловить рыбку и изложить ей свою просьбу. Можно и мысленно попросить, ведь телепатия — обычная вещь для всех волшебников, включая и водоплавающих. Однако очень скоро выяснилось, что моя привереда установила таксу на желания, а именно, три штуки на человека. Мол, чем больше людям помогаешь, тем им же хуже делается. Она, видите ли, уже имела некоторый негативный опыт в прошлом и повторять свои ошибки не намерена! У меня же было далеко не три, а гораздо больше желаний. И все неотложные, суперважные. Попробуй-ка, выбери три самых-самых! Ну не нахальство?

В общем, характер у золотой рыбки был настоящий волшебный, тут она дала фору всем моим остальным чудотворным приобретениям. С мифическими существами владычица морская беседовать отказывалась, как мне показалось, просто боялась. Раньше она никогда не имела с ними дела и опасалась непредвиденных последствий. Вот почему ни эльфам, мечтавшим о спокойной старости, ни гномам, ненароком потерявшим огнедышащих драконов, не пришлось воспользоваться ее услугами.

Исправив "для всех людей" на "для тех, кто захочет", я добавила новую запись: "найти драконов для гномов" и отложила дневник. Тревожное ощущение чьего-то присутствия не проходило, не давая сосредоточиться. Невидимка находился где-то рядом. Но где? Не среди звезд же! Совсем нервы расшалились. Эх, Лалинта, Лалинта…

"Лалинта!.."

— Кто здесь? — испуганно пролепетала я, оглядываясь по сторонам и уже сообразив, что голос звучал у меня в голове.

Нет, на телепатические позывные он не был похож. И вообще ни на что не походил. Никто не вызывал меня на связь, никто не произносил моего имени. Но кто-то явно пытался это сделать. И намерения у неизвестного были добрые, и что-то он хотел сказать, что-то очень важное, но почему-то у него ничего не получалось. Я встала и прошлась по палубе. Ночь, лунная и тихая, казалось, застыла вокруг меня огромным мрачным колпаком.

И там, на темном фоне неба, у самого борта вдруг замаячил светлый предмет. Маленький и легкий, он трепыхался, борясь с ветром, то исчезая за перилами, то появляясь вновь. Бумажный самолетик! Как он мог сюда прилететь?

Воздушный змей поймал его своим длинным ухом, повертел, пощупал и, не обнаружив ничего опасного, бросил к моим ногам. Самолетик оказался самым обычным, сложенным из газеты — таких мальчишки любят запускать. Наверняка письмо. Почему-то нисколько в том не сомневаясь, я взяла в руки бумажную игрушку, развернула ее и внимательно рассмотрела, но… не нашла никаких особых знаков. Только типографский текст — обрывки заурядных статей о новостях и погоде, несомненно, случайных. В ушах все так же звенело, словно кто-то продолжал настойчиво звать меня и говорил, говорил, говорил… Разобрать бессмысленный лепет не получалось, и мне ничего другого не оставалось, как засунуть самолетик в один из потайных карманов в надежде когда-нибудь прояснить эту загадку.

В потайном кармане не поговоришь! Специально выбирала такую куртку, чтобы прятать в ней все, даже голоса волшебных вещей. И некто незримый исчез. Снова со мной была только ночь, внезапно напомнив об одиночестве. Удивительно… Как будто только что я стояла на палубе не одна.

Впрочем, я и так была не одна, а с Силоной, с самой верной своей подругой. И даже любовь путешествовала вместе со мной, пусть пока и в виде фотографии в золоченой рамочке. И, в то же время, чего-то не хватало. Чего-то огромного…

* * *

Я не пошла в шатер, а осталась в пилотском кресле. Ничто больше меня не тревожило, кроме одной моей маленькой тайны. Дело в том, что золотая рыбка, хоть и исполняла всего три желания, но принимала их от всех людей без исключения, лишь бы человек был, а не какой-нибудь непредсказуемый герой эпоса. Поэтому не только я, но и Силона могла что-либо загадать, а значит, ей ничего не стоило вернуться домой в любой момент. Если бы она знала…

Но она о том и не подозревала. Не очень хорошо по отношению к подруге, и я собиралась раскрыть ей свой секрет, но позже. И не из-за эгоизма. Конечно, мне хотелось, чтобы подруга оставалась со мной как можно дольше, но главное было в другом. Меня останавливала моя волшебная интуиция, вернее, интуиция Яги. Хозяйка лесного магазина никогда ничего просто так не делала, а значит, имелась очень и очень серьезная причина ее необычного поступка. Антимир — не какой-нибудь простенький мирок вроде тех, что понаделали в волшебной галактике. Как я понимала, в нем, в антимире этом, все перевернуто, все противоположно нормальному Мирозданию, и надо еще суметь приспособиться вниз головой камни выискивать! Наверняка одной разгуливать в подобных условиях рискованно. Вот вместе со мной и отрядили Силону. А ничего толком не объяснили, потому что задание было слишком опасным. И мне предоставили возможность решить самой, выполнять его или нет. То есть решать мне приходилось за двоих…

Так я думала, уже засыпая в пилотском кресле, почти смирившись с мыслью о своем великом предназначении. И, нащупав самолетик в кармане, почему-то вдруг пообещала своему несостоявшемуся собеседнику: сначала добуду камни, а все остальное потом. Даже если за ними придется лезть в черную дыру. А куда же еще?

Одна незадача — я не знала, как туда залезают. Да и как добраться до черной дыры, тоже. Воздушный змей в таком деле не помощник, а космического корабля у меня, понятно, не было. Тут как раз и пригодилась бы помощь рыбки, но мне хотелось сохранить три желания для более важных дел. Недаром же весь дневник ими исписала!

А бумажный самолетик, словно почувствовав мою руку, опять заговорил, так же беззвучно и непонятно. Удивительный посланник неизвестно кого. И что он пытался мне сказать?

Откуда берутся в неприступных горах бумажные самолетики? Вряд ли они забираются сюда сами по себе. Но в Пещерии кроме гномов никого не было, а они, как известно, никогда не выписывали газет. И все-таки мой самолетик откуда-то взялся.

Его мог послать только маг.

 

Гл. 19. Секреты магических птиц

Я проснулась оттого, что мой любимый плед, шипя и фыркая, упорно сползал в сторону. Добродушная мордочка с ярко-желтыми глазами смотрела на меня. Зюзя! Из ее длинного клюва торчала мамина тетрадка, изодранная и пожеванная. Кто-то явно пытался полакомиться бесценной рукописью, но не успел — лишь одного листа недоставало. Ну, спасибо, дорогая: хоть на две страницы меньше учить!

Вид у замечательнейшей из выпей был неважный: хвост заметно поредел, а на спине зияла плешь, но Зюзанна так и светилась от гордости. Промычав мне что-то в самое ухо и, естественно, не получив ответа, моя бестолковая телохранительница снова нас покинула, разбросав по палубе клочки чьих-то черно-бурых перьев.

— Чего это она? — спросила Силона, выглядывая из шатра и щурясь спросонья.

— А ну ее! Тетрадь притащила. Ту, которую беркут во время урагана уволок. С инструкциями к волшебным вещам и прочими наставлениями. Помнишь?

Подруга вяло покивала и опустила полог.

Оказалось, мы уже летели. Корабль стартовал точно по плану Ризэллы. Я позорно проспала прощание с гномами и уже никак не могла узнать, нашли ли они кого-нибудь в озере. К сожалению, телепатировать на расстоянии маленькие бородачи не умели. На душе у меня было неспокойно — не очень-то верилось в надежность их обещаний. Если никто не заметил, как уводили пышущих пламенем гигантских пленников, то кто ж обратит внимание на какие-то светящиеся глаза? Оставалось лишь надеяться на силу вечного факела.

Утро выдалось погожим, и яркие лучи солнца заливали горные пейзажи, над которыми мы летели. Силона, с трудом уговорив золотую рыбку съесть "опять все то же самое", рискнула подойти к бортику и послушно обвязалась страховочным канатом, который ей тут же выбросил воздушный змей. А я ушла в шатер, где только и можно было дышать нормально на такой высоте. Кое-как залатанный купол то и дело рвался на ветру, и вскоре нам надоело с ним возиться. Мы сняли бесполезную оболочку и нарезали ее на небольшие лоскуты — узнали из инструкций, что уткнувшись в волшебную тряпочку носом, можно сколько-то продержаться в разреженном воздухе. Не очень долго и не совсем комфортно, но хоть как-то. Ничего, Долина Фей уж близко, а там никакие премудрости не понадобятся, ведь моя волшебная палочка, наконец, заработает.

Чтобы скоротать время, я занялась тетрадкой, исписанной докучливыми инструкциями, и искоса поглядывала на часы — ну когда уже, когда? По доносившимся с палубы восторженным возгласам подруги — "какие милые барашки пасутся" и "сколько же их понатыкано, этих уморительных пушистиков" — было ясно, что мы все еще тащились над горами. И вдруг идиллия закончилась.

— Лалинта, смотри! Скорей! — заорала Силона не своим голосом. — Там палатки! А вон и туристы. Ну почему бы нам здесь не остановиться? Они помогли бы мне вернуться домой. Ведь родители, небось, с ума сходят!

Я не успела увидеть людей, хоть и подбежала почти сразу. Внизу уже опять мелькали только "пушистики", оказавшиеся обычными кустарниками, но Силону они больше не волновали. А корабль упрямо летел вперед, размеренно махая перепончатыми крыльями. Даже как будто увеличил скорость, и вот мы уже снова неслись над горным лесом, потом пошли вересковые поляны и опять лес, лес, горы и лес…

— Ну прошу тебя, перестань! Не плачь, пожалуйста! — уговаривала я подругу. — У нас теперь инструкции есть. Ты же из-за них так переживала. Ради тебя все их выучу, обещаю! Подожди еще чуть-чуть, скоро уж будем в Долине Фей, и все решится. А хочешь, прямо сейчас напишем письмо моей маме и отправим его с голубкой? Спросим, как найти старшую сестру Ядвиги. Она там же, недалеко живет и, если вдруг что-то не заладится, непременно нам поможет.

На самом деле я понятия не имела, где жила сестра хозяйки лесного магазина. Перед отбытием на свою обожаемую планету, Ризэлла сказала:

— В случае необходимости разыщи Заламею, старшую сестру Ядвиги.

Вот и все. Разумеется, я тогда считала, что ничья помощь мне не потребуется, и не расспросила как следует, где искать эту достойную даму. Да и теперь только для успокоения подруги предложила запасной вариант, уверенная, что он не пригодится. Ведь мы летели к великой фее, и думать еще о ком-то было просто смешно. Всего-то требовалось отладить волшебную палочку, с чем повелительница воды, несомненно, справилась бы, и надобность в родственниках Яги отпала бы сама собой.

Мои слова подействовали, и мы сразу же написали письмо маме, но пока не отослали. Во что бы то ни стало, надо было дотянуть до встречи с наставницей и выяснить у нее про антимир. И я придумала достойное объяснение:

— Отправим из Долины Фей. А то как голубка найдет обратную дорогу?

Силона согласилась. Откуда ей, бедняжке, было знать, что магическая птичка всегда возвращалась к своей подружке, где бы та ни находилась?..

Зато и мне пришлось выполнять обещание. И я снова взялась за инструкции, хоть и понятия не имела, зачем они нужны теперь, когда до чудесной Долины Фей оставалось всего ничего — меньше суток лету.

 

Гл. 20. Второе черное озеро

Успокоившись, Силона снова уставилась на горные хребты. Я немного постояла рядом с ней, чтобы окончательно удостовериться, что она забыла о туристах. Сначала под нами неспешно скользилизаболоченные холмы, а кое-где по каменным ступенькам плоскогорий, огибая пригорки, бежали голубые речушки. Но вскоре ландшафт изменился, и поплыли остроконечные скалы, совершенно голые, без какой-либо растительности. Ради подобной "красоты" страдать, вдыхая разреженный воздух, уж точно не стоило. Посоветовав подруге последовать моему примеру, я вернулась в шатер — зубрить инструкции.

— Ой! Лалинта, иди сюда! Что там такое чернеет?

В тот же момент воздушный змей отчаянно замахал крыльями, словно борясь с невидимым препятствием, резко сбросил скорость и начал снижаться. Предчувствуя еще одну неприятность, я проверила по плану в тетради — нет, рановато для посадки, — затем быстро подошла к перилам и, обвязавшись канатом, посмотрела вниз. В горной котловине, окруженное отвесными скалами, сверкало черное пятно. Мне послышался не то шелест, не то шепот, исходивший из него.

— Вроде озеро. Только почему-то черное. Прямо, как в подземелье! Но там было темно… И, по-моему, оно что-то говорит!

Некоторое время мы обе старательно прислушивались, но в ушах свистел только ветер.

— А почему мы спускаемся? — опять спросила Силона. — На Долину Фей не очень-то похоже!

Летучий корабль неистово колотил крыльями по воздуху, будто пытаясь подняться. Действительно странно. В маминой тетрадке я не нашла ничего, что объяснило бы задержку. Там предлагалось лишь внимательно следить за дорогой.

— Наверное, специально, чтобы озеро поближе увидеть. Надо присматриваться к тому, что попадается. Так в инструкциях написано.

Черное чудо, встретившееся нам, несомненно того стоило. Оно блестело в каменной лунке, похожее на огромную жирную кляксу, случайно поставленную на залитой солнцем картине. Даже в соседстве с угрюмыми бесцветными горами новое озеро выделялось какой-то необъяснимой отчужденностью. Отгородившись от мира скалистыми зубцами, оно, казалось, жило иной, внутренней жизнью. Мы уже снизились настолько, что чуть не протаранили днищем корабля верхушку одного из утесов, и я увидела на гладкой, словно отполированной поверхности воды наши блеклые отражения, но только мое и Силоны. Воздушного змея со всем содержимым словно и не существовало. Надо же, какое необычное зеркало! Черное.

Мы спускались все ниже и ниже, и все отчетливее становился тихий шуршащий звук — озеро и впрямь что-то говорило. Когда вокруг нас сгрудились каменные стены, я, наконец, услышала, что:

"Дружба смешна… любовь обманчива… — журчал вкрадчивый голос. — Повсюду злоба… безысходность… мрак… ужас… и больше ничего… ничего…"

Эхо повторяло каждое слово, усиливая его, искажая и перемежая с остальными, так что получалась полная неразбериха, но, как ни странно, все было понятно. Затем пошла сплошная тарабарщина, бессмысленный набор шипящих и свистящих звуков, и опять объяснений не требовалось. Я и сама знала, что впереди меня ждали лишь кошмары и неприятности. И вдруг с удивлением и ужасом подумала: зачем же куда-то несусь, да еще и подругу тащу за собой?

"Пойдешь туда, незнамо куда…"

А мне совсем, совсем туда не хотелось! И я закричала:

— Не хочу, не хочу, не хочу!

Испуганный взгляд Силоны говорил сам за себя: она испытывала те же чувства, что и я. Мы обе желали только одного — немедленно вернуться домой.

— Ну же, ты, ушастый, разворачивайся, мы возвращаемся!

Если б я умела управлять летательным аппаратом, на том наше путешествие и закончилось бы. Но я не умела. И воздушный змей, вдруг зависнув над черной водой, остановился, словно в нерешительности. Неужели до него чего-то дошло?

— Давай, давай же, быстро! Туда, назад!

Однако глупое судно продолжало парить над озером, не спускаясь и не поднимаясь. Видно было, с каким трудом корабль удерживался на весу, что-то будто придавливало его, заставляя трепыхаться, подобно попавшей в сеть птице. И мы, как завороженные, не отрывали взглядов от беспросветной бездны. И, чем дольше я в нее смотрела, тем яснее понимала, что только к ней и стремилась всю жизнь. Все остальное теперь казалось пустым и ненастоящим. Все меня предали — и любимый, и родственники. Им безразлично, что будет со мной, а мне и подавно… Незачем жить, раз никому не нужна. Только черному зеркальному озеру…

"Эх, магические карандашики что ли туда запустить? — блеснула в голове слабая мысль. — Нельзя, я же еще не успела прочитать, как ими пользуются. Нет, все равно брошу! Все равно…"

И то была моя последняя попытка как-то изменить ситуацию — мне становилось все хуже и хуже. Я уже ничего не смогла бы сделать, потому что совершенно не владела собой. Скрытая в глубинах озера жуткая силища не отпускала ни на секунду. Вот уже и никаких мыслей у меня не осталось, даже мрачных, все высосала коварная бездна, неустанно тянувшая нас в свою холодную пучину.

Воздушный змей снова начал медленно снижаться, уже почти не сопротивляясь. Зацепившись длинным ухом за острый край скалы, он беспомощно повис на ней. В глубине души мелькали остатки сознания: надо что-то делать, как-то бороться, еще несколько мгновений, и случится ужасное… Лицо подруги стало подобно белой маске, но сил противиться злой напасти, исходившей из приближавшейся черной глади воды, не было ни у нее, ни у меня. Я отбросила в сторону страховочный канат — зачем он мне? Силона тоже освободилась от ненужных пут. Полное безразличие ко всему на свете овладело нами, и, перегнувшись через борт летучего корабля, мы обе тупо смотрели в непроглядную черноту, а палуба кренилась все больше и больше.

Внезапно откуда-то вынырнула Зюзя. Распластав крылья у нас перед глазами, она закрыла своим телом озеро. Я, как ошпаренная, отпрянула от бортика и облегченно вздохнули. Силона упала рядом, а выпь, огласив округу победным ревом, многократно отраженным скалами, вновь унеслась в неизвестном направлении. Корабль сразу же взвился в вышину.

Лежа на теплом деревянном полу и приходя в себя, я снова обрела способность думать. И все мои новые мысли крутились вокруг одного. Что же такое случилось, почему мы обе потеряли контроль над собой? Да ладно, обе — я потеряла! Я, будущая великая магиня, позволила какой-то черной лужице овладеть моим сознанием, и она чуть не погубила нас обеих. Жуткое озеро, как видно, пожирало все, что могло поймать. Подобно гигантской губке оно поглощало свет и даже каким-то непостижимым образом впитывало мысли! И при том, как ни парадоксально, умудрялось быть еще и зеркалом — я ведь видела наши отражения в черной воде.

Ну просто какое-то зеркало наоборот. Антизеркало. Антимир?..

 

Гл. 21. В мире неспокойно…

Силона тряслась в беззвучных рыданиях, и я отвела ее в шатер. Тоненькие голосочки тут же затараторили, зазывая усталых путников на ночлег. Мало-помалу подруга успокоилась и задремала.

Мне тоже не мешало бы хоть ненадолго забыться, но уснуть никак не удавалось. Озерный шок заставил по-новому взглянуть на неурядицы, которые то и дело сыпались на нас. Раньше я не придавала им большого значения, но теперь призадумалась. Догадки сменяли друг друга, складываясь в некое подобие гармоничной картины. Казалось, еще чуть-чуть и до меня дойдет самое главное, некое связующее звено. Однако отдельные нестыковки, выпиравшие то там, то сям, снова все портили. И космические гадюки, которых поймал Серж в абсолютно безопасном лесу, и гигантская крыса в конской упряжке, и ненормальный ураган, швырявшийся огненным оружием, и вовремя подоспевший беркут, унесший инструкции, и бумажный самолетик, о чем-то говоривший, — все эти события словно существовали сами по себе, без какой-либо цели и видимой взаимосвязи.

И вот к предыдущей неразберихе добавилось черное озеро, чуть не убившее нас. Второе черное озеро, одновременно и похожее, и непохожее на первое. Нет, конечно, мне уже не казалось, будто мы столкнулись с антимиром. Какие еще антимиры на Земле? Они ведь там, в космосе. Значит, колдовство, но кому понадобилось накладывать чары на затерянный в горах водоем? Тем не менее, мы обе слышали магическую тарабарщину, исходившую из воды. Меня никогда не интересовало старомодное волшебство, но почему-то я не сомневалась, что нас обворожили очень древними заклинаниями.

В мире действительно было неспокойно — о том знали маленькие бородачи. Но они ни о чем не тревожились, уповая на силу вечного факела. А ведь два черных озера находились недалеко друг от друга и могли быть связаны подземной речкой. И если так, тогда… неведомому шептуну, зазывавшему нас в беспросветную пучину, ничего не стоило забраться в жилище гномов. И я даже знала, с помощью кого. Потому что не существовало на свете других живых существ с прожекторами вместо глаз, кроме тех, которые водились в стране магов. А она, эта страна, ой, как далеко была! И, надо же, оказалось, никуда и ехать не требовалось, все тут, под боком, имелось. Кто бы мог подумать!

Моя подруга безмятежно улыбалась во сне — никак, видела далекий дом, где в самом надежном месте был спрятан распрекрасный глиняный горшочек. Или родителей, которых она столь внезапно покинула. Небось, вовсю уговаривали свою пропавшую дочь полетать подольше и о них не беспокоиться. Рачительные коврики постарались на славу, применив специальные успокоительные грезы.

Вот еще забота! Проще простого было бы телепатировать маме или Ризэлле и узнать у них, нужно ли и дальше тащить Силону за собой, подвергая ее новым опасностям. Но сначала мне хотелось выяснить поточнее, почему подруга улетела со мной. Ей я так и не сказала о главном. Она до сих пор считала, будто случайно ухватилась за птичью клетку ровно в тот момент, когда воздушному змею вдруг вздумалось взлететь. Чтобы прояснить ситуацию, надо было связаться с Ядвигой. Однако хитрая Яга подстроила все таким образом, будто она тут ни при чем. Не признаваться же мне, что подслушивала под дверью! Потому-то я и тянула время, как могла, в надежде на помощь повелительницы воды.

Воздушный змей постепенно набрал высоту и уже давно летел ровно. Снова и снова прокручивая в голове недавний кошмар, я поняла, почему мы чуть не угодили в заколдованное озеро. Недаром Серж так настойчиво твердил мне об управлении яркими эмоциями. Корабль сбросил скорость и начал снижаться как раз тогда, когда Силона увидела темное пятно в горах. Он послушался ее, потому что под действием древних чар, подруга слишком рьяно потянулась к черному зеркалу. Потом мы вместе с ней смотрели на озеро, а оно высасывало наши мысли. Хорошие покинули нас в первую очередь — видимо, они оказались менее стойкими, чем дурные. Именно тогда я почувствовала страх, а потом и горечь измен, по большей части вымышленных. Но затем и тяжелые ощущения ушли в пучину, и наступило полное безразличие ко всему на свете. Мы непременно вывалились бы за борт, потому что отбросили страховочные канаты, когда летучий корабль повис над черной бездной. Он, хоть сам не отражался в озере, но — удивительное дело! — зависел от эмоциональных переживаний своих умных пассажирок. В какой-то момент мне даже удалось остановить спуск, но ненадолго. Сдвинуть с места волшебное судно я не смогла — не настолько хорошо владела эмоциями, чтобы суметь направить их силу в нужную сторону. Для этого требовалась тренировка. А у нас обеих оставалось лишь одно желание — погрузиться в прохладную спасительную пучину. И это желание было столь велико, что мы, несомненно, туда окунулись бы, но Зюзя прервала роковой контакт, и воздушный змей вырвался из страшных пут.

Я проворочалась до ночи, но и тогда не смогла заснуть и вышла на палубу. Опять, как недавно, вокруг было только бескрайнее и тихое звездное небо. Где-то там, далеко-далеко, в своем особенном мире, творил он, мой любимый. Конечно, волшебную галактику так просто не увидишь, ее только почувствовать можно, но для телепатической связи нет преград. Мне было страшно и грустно, и я обратилась к нему. К нему, моему другу и великому магу. А к кому же еще?

Тщетно неслись в пространство слабые позывные. Да я и не ожидала ответа. Знала: мой исчезнувший возлюбленный не откликнется, не оторвется от своего расчудесного мира, кроме которого ему ничего, совсем ничего не было нужно. Зачем же тогда звала? Надеялась на чудо…

 

Гл. 22. В преддверии мечты

Утром подруга вышла из шатра в почти нормальном состоянии. Чтобы окончательно ее развеселить, я затеяла разборку одежды. Тем более что наши дорожные наряды порядком поистрепались, а мне хотелось явиться к наставнице в приличном виде. К тому же нам обеим ужасно надоели теплые кофты, которые теперь, наконец-то, отправлялись в чемодан. Мы поделили два моих лучших платья — посвободнее Силоне, поуже мне.

— Ой, какой милый сарафанчик! Жаль, дальше головы не налезает.

— Ты лучше туфли померяй. Не в валенках же пойдешь.

Казалось бы, глупее занятия, чем перебирать тряпки и радоваться каждой пришедшейся впору, не найти, а как повышает настроение! Единственная загвоздка — зеркал на летучем корабле не водилось. Зато мы избежали еще одной неприятности: моя подруга не увидела своего отражения и не пожалела о том, что скатерть-самобранка беспрекословно выполняла все ее сладкие капризы.

Вскоре от наших переживаний не осталось и следа, и мы говорили только о Долине Фей. Никаких других остановок больше не намечалось, и мне даже было немного жаль, что путешествие так быстро закончилось. Конечно, оставался еще антимир, но воздушный змей вряд ли смог бы туда добраться. А после кошмарного случая в горах летать на нем стало намного интереснее. Ведь черное озеро, стремившееся нас погубить, оказало нам неоценимую услугу — я поняла, что могу управлять кораблем! И, как ни странно, Силона тоже.

Приодевшись, мы снова подошли к перилам и, разумеется, обвязались страховочными канатами. День опять выдался ясный, безоблачный, и лишь легкий ветерок теребил атласные ленточки корабельного хвоста. Змей летел гораздо ниже, потому что горы закончились, и потянулись непроницаемые кроны деревьев, примкнувшие друг к другу слишком уж тесно для обычного, даже и очень густого, леса. В глубинах огромной чащи, окруженная плотным зеленым кольцом, пряталась долгожданная Долина Фей. Когда-то давно, в детстве, я мечтала здесь побывать. И вот, наконец-то, хоть одна моя мечта сбывалась.

Ризэлла рассказывала, что здешние земли передавались от одной волшебницы другой.

— Куда ж девались прежние феи? — спрашивала я.

— Наверное, как и маги, отправлялись в вечное странствие, — отвечала сестра, — но, возможно, у них имеются и иные пристанища. Феи не такие как мы, у них все по-другому. Но куда-то они, несомненно, деваются, иначе не забирали бы с собой свои роскошные замки.

Да уж! Зачем нужен дом, если его негде поставить? Получалось, феи, немного пожив в своей вотчине, причем всегда по очереди, поодиночке, не исчезали насовсем, а улетали в какое-то иное место, но в какое именно, я так и не выяснила. И где обретались раньше, тоже. Маги знали только о том, что очередная волшебница прибывала в Долину Фей, сооружала себе жилище по вкусу и сразу же приступала к обычным делам — разведению цветников и строительству гор. Последнее, надо сказать, занятие не для утонченных дам. Но вряд ли феи, подобно суетливым гномам, бегали с лопатами и ведрами — у них, в отличие от меня, с волшебными палочками все было в порядке. А потому и цветы вырастали не простые, а чудодейственные, и горы сами складывались из драгоценных кирпичиков.

Пока мы летели над лесом, я пересказывала все известные мне сведения Силоне. Воздушный змей постепенно снижался, но Долина Фей еще не показалась.

— Скоро ее увидишь, не переживай! — подбадривала я подругу. — И не волнуйся, здесь никаких кошмаров не будет, моя наставница не допустит.

— А она очень могущественная фея?

— Конечно! Иначе меня к ней не послали бы. А ты, я смотрю, перестала бояться волшебников!

— Ну нет, знаешь, не совсем… — Силона с тоской смотрела на верхушки деревьев, проплывавшие под нами. — Я так подумала: раз есть злые волшебники, то пусть и добрые будут.

Да уж, коварное черное озеро много нам дало!

Дремучие лесные гущи все тянулись и тянулись. Казалось, им не будет конца. Подруге они вскоре наскучили, ей больше нравились горы. Я же не отрывала взгляда от темно-зеленых зарослей.

— Чего ты так внимательно высматриваешь? Сплошной лес под нами!

— Подлетаем. Боюсь пропустить цветочный ковер. Может, что-нибудь удастся прочитать с высоты…

— Прочитать? Как это?

— Да цветы там такие. Я ж тебе говорила, что они необыкновенные. Каждый означает какое-нибудь слово. И все вместе складываются в текст, описание судеб.

Силона даже ахнула от изумления. В ее унылом взгляде мелькнула заинтересованность.

— Неужто судеб?

— А ты что думала? Феи все-таки те цветы сажали, не кто-нибудь! А фея на латинском означает "богиня судьбы". Вот они и расписали множество судеб разных людей. Про нас с тобой тоже есть.

Некоторое время мы уже обе пересчитывали зеленые кроны, но чудесный ковер из Долины Фей все не появлялся.

— И как тот гобелен читают?

— Ты в икебанах и пиктограммах разбираешься?

— Немного…

— Значит, прочитаешь.

Тут я заметила вдали сверкавшую на солнце вершину.

— Смотри, вон, видишь, блестит? Это Золотая гора. Она самая большая в Долине Фей. Раз ее верхушка показалась, значит, скоро мы полетим над равниной. По ней бежит Золотой ручей. Он впадает в Золотое озеро, которое возле той горы устроено.

— Ну прямо все золотое!

— Не все. Есть и разное другое.

Я снова и снова рассказывала. В чудесной Долине Фей столько всего имелось! Кроме Золотой, были еще Серебряная, Изумрудная, Жемчужная и прочие горы, одна другой меньше, и каждая дополнялась ручьем и озером с соответствующей водой.

— Что, хочешь сказать, в том, во втором, расплавленное серебро течет? — не поверила Силона. — Для этого ж бешеная температура нужна! А чтобы камень расплавить, тем более.

— Да нет, конечно. Только горы драгоценные, а у воды просто цвет такой — золотистый, серебристый и разный другой. Для красоты так сделали.

— А почему горы разного размера — тоже для красоты?

— Ну уж! Какая в том красота? Ризэлла говорила, что самую большую, золотую, построила первая фея. Потом другая сотворила серебряную, ее преемница изумрудную и так далее. Но для каждой следующей горы все меньше места оставалось, вот и приходилось ограничивать размеры. Не заставишь ведь все горами! А к ним еще и озера, и ручьи нужны.

— Зачем?

Силона, как всегда, искала во всем рациональное зерно. Ну может же быть хоть что-то просто красивым! Вон лес под нами для чего? То есть он-то, понятно, для чего, он Долину Фей прятал, но обычная природа точно сама по себе, а не для чего-то или кого-то. А феи… Кто ж их разберет, какие у них причуды и зачем они свои непонятные творения создавали! Ни зачем.

— Не знаю. И никто не знает… Наверное, чтобы название оправдать. Ведь долина всегда среди гор или вдоль реки бывает. Поэтому и делали, хотя бы маленькие, но горки, а все прочее уж к ним для комплекта.

— А я думаю, раз горы из настоящих драгоценных камней сделаны, твои феи просто поскупились. Ведь им приходилось оставлять все для кого-то следующего.

— Возможно и так. Только феи вовсе и не мои, они от магов очень даже отличаются.

Мы все-таки выбрались из леса и полетели над широкой равниной, по которой бежал золотистый ручеек. Воздушный змей все снижался и снижался. Земля была уже совсем близко, и до палубы порой долетали золотые брызги.

"Интересно, — подумала я, — какая у воды повелительница — такая же шустрая и беззаботная, как эта веселая речушка?"

Летучий корабль поднырнул под висевшие прямо в воздухе разноцветные ворота, и они тут же, на наших глазах распались на небольшие кусочки, оказавшиеся бабочками. Бойко махая блестящими крылышками, насекомые разлетелись в разные стороны, но, не прошло и минуты, как, обогнав нас, снова выстроились в цветистую арку. Когда мы пролетали под ней, Силона попыталась поймать одну из крылатых проказниц, но с удивлением обнаружила на ладошке лишь янтарную капельку влаги.

— Ну и ручей, всю меня обрызгал! — расстроилась она. — Но куда же мотылек подевался? Будто испарился…

И вдруг в моей голове зазвучали чьи-то телепатические позывные.

 

Гл. 23. Настырный абонент

Странные они были какие-то, те позывные, путаные, ничего не разобрать. И одновременно со звуками у меня перед глазами возникла объемная цветная картинка — маленькая полянка с крохотными горками, озерцами, с такими же миниатюрными сломанными деревцами и упавшими фонарями. Несмотря на жуткий разгром, я сразу узнала эту полянку.

Она находилась где-то на окраине Долины Фей и называлась уменьшительно — Долинка. Мне про нее Ядвига рассказывала. И не просто рассказывала, а все уши прожужжала! Глянь, мол, прежде чем к наставнице идти, все ли в порядке у маленькой феечки, не приключилась ли с ней какая беда. А я и не возражала, надо так надо, посмотрим. Хоть и не помнила, зачем. Ведь меня и тогда, и сейчас другие, более важные, проблемы волновали. Запоминать всякую ерунду было недосуг. И вот, пожалуйста, напомнили…

"Долинка. Ну и что? — возмутилась я. — Сама знаю, что на нее посмотреть надо! Зачем-то…"

Ответом было то же жужжание в ушах. И ничего более. Увидеть лицо незнакомца, связавшегося со мной, не удалось, лишь за полянкой замаячил расплывчатый силуэт. И тогда я поняла, почему не могу разобрать слов. Так уж устроена телепатия, с ее помощью переговариваются люди, хорошо друг друга знающие. А этот абонент был мне незнаком, а потому и невидим, и неслышим. И ярешительно прервала связь.

Золотая гора приближалась, и на гладких желтых склонах уже можно было разглядеть отдельные кирпичики. Вершину венчала сверкающая хрустальная корона. Смотрелось довольно красиво, хоть и вычурно чуть-чуть. Самую большую из гор поставили на дальнем краю Долины Фей. Перед ней и должен был благоухать знаменитый цветочный ковер судеб, однако, мы его не увидели. От чудодейственных цветов остался только запах. И здесь меня ждало разочарование!

Долину Фей устилал совсем другой ковер, сотканный из множества водяных пузырьков, сиявших подобно крохотным разноцветным лампочкам. И эти переливавшиеся всеми цветами радуги полупрозрачные шарики запорошили всю округу. Они лежали на склонах драгоценных горок, плавали в ручьях и озерах и окутывали цветы, скрывая наши судьбы. Когда-то я мельком слышала о волшебной светящейся росе, но видела ее впервые. Рассказывали, будто она рождалась из тумана чар и могла завуалировать все что угодно. Мое сердце отчаянно забилось — а вдруг?.. Но, увы, Яга вещала о серебряной крупе, а здешняя была разноцветной.

— Волшебная роса, — хмуро сообщила я и добавила: — светящаяся.

— Да-а, — разочарованно протянула Силона. — Как видно, мы тут ничего не прочитаем. А что у тебя с головой?

Я невольно прижала ладони к ушам, в которых вновь нестерпимо гудело. Объяснять подруге, что встречаются не только телефонные хулиганы, не хотелось. Все равно она ничем не могла мне помочь.

— Вспомнила кое-что… Ядвига говорила, надо какую-то маленькую Долинку найти.

— Еще и маленькую?

— Угу. Не помню, зачем, но обязательно.

— Разглядишь ее здесь, как же! И большой-то не видать. Все сверкает, будто иллюминация. Только вершины гор и торчат!

"Действительно, — подумала я, — ничего не поймешь, где тут чего. Пожалуй, не будем зря время тратить".

Никто не предупредил меня о том, что Долина Фей завернута в волшебную светящуюся росу, словно младенец в одеяло. Вряд ли мои заботливые родственники умолчали умышленно, надо полагать, новшество появилось недавно, вместе с новой феей. Ведь недаром она была повелительницей воды.

— А там что за приспособления?

И опять я не смогла ответить. С облаков свисали разноцветные шелковые канаты с колечками и кисточками на концах, тоже упакованные в полупрозрачные водные оболочки.

— Может… по ним на небо взбираются?

Изображение разрушенной в пух и прах Долинки маячило в моей голове, словно заблудившееся сновидение, перепутавшее сон с явью, не давая сосредоточиться на более интересных вещах. Я стала вспоминать, больше чтоб отвязаться от нахала. Вроде бы в маленькой долине все было устроено по тому же принципу, что и в большой, но уменьшено во много раз. И в миниатюрной копии в обязательном порядке повторялись основные события, происходившие в Долине Фей. Силона права, и для чего столько сложностей?

"Как же, так тебе и поверили!" — передала я куда-то в пространство.

Скорее всего, незнакомец меня не услышал, и телепатические позывные растаяли в воздухе. К сожалению, мне никак не удавалось разглядеть своего мучителя, а то я рассмеялась бы ему прямо в лицо. Надо же, быть таким бестолковым! Ведь из слов Ядвиги следовало, что состояние Долинки зависело от Долины Фей, а в ней — мы же видели! — все было в порядке. Никаких упавших фонарей и поломанных деревьев. Просто и растения, и строения бережно прикрыли красивым блестящим кружевом. Но из-за настырного расплывчатого типа мне приходилось лицезреть полную чушь. Избавиться от хулигана никак не получалось, слишком уж умелый попался, прорывал все мои преграды и подключался вновь и вновь. Поняв, что бороться с ним бесполезно, я лишь приглушила звук. Пусть себе бубнит, пока не надоест, быстрее отстанет!

Проскочив через целую аркаду из бабочек, мы увидели замок, окруженный, как крепостными стенами, такими же покрывалами, свитыми из маленьких светящихся шариков. И здесь везде висели те же удивительные толстые веревки всевозможного окраса.

— А что, волшебные росинки никогда не испаряются? — снова спросила Силона.

— Да нет, почему же? Испаряются, как и обыкновенные. Просто тут холодно… Солнце спряталось за облаками, вот и…

"А откуда они-то взялись, — недоумевала я, — да еще и с шелковыми хвостиками, неизвестно для чего к ним привязанными? Никаких облаков здесь не должно быть!"

Меня уверяли, будто в Долине Фей всегда тепло и ясно, а тут, как оказалось, было довольно-таки прохладно. Хорошо, что я не очень далеко убрала куртки. А ведь хотела, уверенная в том, что дожди и снегопады обходят чудесное место стороной. Зато кофты и валенки упрятала основательно. Пожалуй, не стоило торопиться…

"Да уж, многое здесь изменилось с приходом новой феи", — подумала я и, не найдя другого объяснения, полезла за куртками.

Пока мы их натягивали, одновременно обсуждая странности обновленной Долины Фей, воздушный змей, ловко лавируя между канатами, плавно опустился на живописную лужайку перед замком, украшенным пестрыми башнями и резными колоннами. Силона тут же забыла о волшебной росе и переключилась на созерцание прекрасного здания. Я тоже с удовольствием к ней присоединилась бы, если б не подлый тип, прицепившийся ко мне — все впечатление портил!

 

Гл. 24. В холодном замке

Безобразная картинка в моей голове то исчезала, то вновь появлялась, разворачиваясь в разные стороны. Теперь передо мной маячил маленький замок, но в сравнении с тем, который мы видели на самом деле, он казался слишком убогим. Кто-то явно пытался испортить мне настроение. Но не на такую напал!

Силона уже тянула за длинные ручки неподъемный сундук, и я ей помогла. Затем мы вытащили остальные наши пожитки — несколько пузатых сумок, клетку с голубками, банку с золотой рыбкой и Зюзину корзину, в которой теперь одиноко валялись лишь обрывки былых ремешков. Почему-то выпь их оставила. Как видно, еще не потеряла надежду что-то втолковать непонятливой хозяйке.

Мы сложили змея и запихнули его в набитый до отказа кофр. Тоненькая пластинка, в которую превратился огромный летучий корабль, почти не занимала места. Но кто о том знал? Мало ли, столько вещей, все могли и не поместиться… И я вытащила футляр с волшебной палочкой и понесла его отдельно. Очень уж хотелось похвастаться своим чудесным приобретением при первом же удобном случае.

И вот, волоча за собой многочисленную поклажу, мы с немалыми усилиями поплелись к дверям замка, тоже, как нетрудно догадаться, обрамленным блистающими гирляндами. Жалкое изображение Долинки сразу же исчезло, никак устыдилось собственной глупости. Я облегченно вздохнула.

— Как красиво! — воскликнула подруга, осторожно раздвигая шелковые канаты, коих тут имелось неимоверное количество.

Витиеватое строение, к которому мы подошли, больше походило на праздничный торт с кремом, чем на жилой дом. Само здание было небольшим, всего два этажа и крыша, но бусы волшебной росы, уложенные в несколько ярусов, создавали впечатление чего-то неимоверно грандиозного. Нас никто не встречал, но я ясно чувствовала чей-то настороженный взгляд. Прозрачным холодным дымком он просачивался сквозь наглухо закрытые ставни окон. Очень неприятное ощущение, когда тебя видят, а ты нет и ничего не можешь с этим поделать, только стоишь и глупо хлопаешь глазами. Похлопаешь так чуть-чуть и вдруг понимаешь, что никакого замка на самом деле и вовсе нет, и он лишь мерещится нам обеим…

И что за наваждение! Зачем могущественной волшебнице возводить несуществующее здание и подглядывать в щелку? Она и так, при желании, могла сделать с нами все, что угодно. Ну, или почти все.

Только я худо-бедно договорилась сама с собой, как в голове вновь загудело, и знакомая картина разгромленной Долинки заняла свое привычное место. Мне было явно не до нее, но настырный незнакомец, вероятно, считал по-другому. Так и хотелось ответить наглецу:

"Ну куда мы сейчас попремся, кто бы ты ни был? Тут хотя бы до какого-нибудь стула доползти!"

Стоило нам приблизиться к узорчатым дверям, как они радушно распахнулись, будто только и ждали нашего появления. Проходя под гроздьями лучезарных шариков волшебной росы, скрывавших, по крайней мере, половину замысловатой резьбы, я ощутила их нежную прохладу.

Внутри было так же холодно и светло, как снаружи, и здесь тоже везде висели блестящие гирлянды. Мы оказались в большом зале, заполненном ими, словно новогодней мишурой, и остановились в замешательстве, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь сквозь оживленно переливавшиеся блики света. Постепенно глаза привыкли к беспрерывному мельканию, и нам удалось увидеть многое. Даже слишком многое…

— Музей тут у вас что ли? — удивилась Силона.

— Почему у нас? Сама первый раз вижу.

Похоже, моя мечта о стуле сбывалась. И не об одном, их тут хватило бы на толпу стажерок. Да и прочей мебели тоже. Вот только можно ли было сидеть на изящных изделиях, расставленных с явным перебором? Резные креслица и диванчики, обитые шелком, маленькие столики с тонюсенькими изогнутыми ножками и миниатюрные стеклянные шкафчики, — все имело довольно хрупкий вид, но, тем не менее, было безжалостно завалено игрушками, ювелирными изделиями и посудой. Мы стояли, поеживаясь в не очень-то теплых куртках, впопыхах накинутых на летние платья, и лишь вертели головами, пораженные обилием самых разных, но абсолютно бесполезных предметов. И, что самое удивительное, сразу за мебельными скоплениями виднелся парк с фонтанами и скульптурами, а за ним сверкала увенчанная хрусталем Золотая гора. У диковинного здания будто не существовало стен! Мы видели всю Долину Фей, с ее неповторимыми горными и озерными украшениями. Разумеется, насколько позволяло вездесущее светящееся покрывало.

И снова ко мне вернулись сомнения в реальности замка, и я опять их решительно отбросила. Дом моей необыкновенной наставницы и не мог быть заурядным. Он оказался прозрачным, и что с того? Не снаружи ведь, а только, если смотреть изнутри. Ничего особенного, любое стекло можно превратить в одностороннее зеркало, покрыв его тонким слоем металла и осветив с одной стороны. А если с обеих… ведь светящаяся роса была везде. Тогда, наверное, ничего не получится…

Силона внимательно прослушала мое научное объяснение и не обратила внимания на парадокс со светом. Я не стала ее разубеждать. Мало ли как фея преодолела незначительные несоответствия, на то у нее и волшебная палочка!

Несмотря на некоторые излишества, мелькание бесчисленных росинок и пронизывающий холод, чудесный замок мне нравился. Несколько необычно, зато весело и красиво. И лишь потолок оставался мрачным, потому что в небе застыли, словно привязанные за свои непонятные веревочки, скучные серые облака. Что ж, великая повелительница воды имела право устроить свое жилище по собственному вкусу. И неплохо устроила — сам воздух вокруг нас сиял и играл, лаская взор и обещая скорое счастливое будущее.

Наконец-то я попала туда, куда нужно!

 

Гл. 25. Повелительница воды

Изображение Долинки померкло и растаяло. Никак расплывчатый тип сообразил, что проиграл нашу невидимую войну, и оставил свою затею. Я снова обрела свободу и смогла, хоть и не без труда, но все же нормально осмотреть окружавшую нас красоту. Обилие кукол и побрякушек уже не казалось чрезмерным, да и прикрытые полупрозрачной светящейся тканью они приобретали особый, таинственный вид. Было в разнообразии вещей и кое-что от уюта. На столах стояли вазы с цветами, а на подоконниках неваляшки, которые при дуновении ветерка покачивались и мелодично позванивали. Прищурившись, я разглядела в центре зала трон с восседавшей на нем феей. Красавица, одетая, казалось, в сплошные ожерелья и браслеты, отражавшие всю известную палитру красок, улыбалась из-под большой кисти светящейся росы. Это и была моя наставница. Вокруг нее сновали маленькие птички колибри, золотые и серебряные стрекозы и уже знакомые нам бабочки-шалуньи. Молодец Ядвига, подыскала подходящую кандидатуру, не какую-нибудь старую ворчунью, а молодую приветливую девицу. С такой наверняка не соскучишься!

Повелительница воды чинно сошла с трона и направилась к нам. Казалось, она не шла, а летела, окутанная со всех сторон пузырьками-блестками, сплетенными в искрящуюся мантию. И трудно было отличить, где волшебная роса, а где бусы, кольца и подвески, позвякивавшие с каждым шагом прекрасной феи. За ней, хлопая крыльями, неслась ее разноцветная свита. Насекомые беспорядочно кружились, свистели, жужжали и стрекотали, и только колибри выполняли хоть какое-то полезное дело — они несли шлейф из сверкающих росинок.

— О-о, как я рада видеть вас, мои дорогие! А-ах, вы же не знаете, меня зовут Фавея!

Голос у повелительницы воды был очень даже подходящим: он звенел заливистым ручейком, завораживая и унося куда-то далеко, в неведомые края, но не мог скрыть еле уловимый иностранный акцент. Что и позволило нам тут же не уснуть под сладостное монотонное журчание.

— О-ох, какие ужасные тяжеленные баулы! — воскликнула фея. — Еще и футляр, такой длинный и неудобный… А-ах, давайте его скорее сюда!

И почему мне вдруг так не захотелось выпускать из рук волшебную палочку? Я ведь мечтала о том, чтобы ее починили, и столько времени ждала этого счастливого момента. И вот он наступил, но, вместо того чтобы с радостью передать футляр наставнице, глупая стажерка прижала его к груди и промямлила срывавшимся голосом:

— Волшебная… палочка… легкая…

Я и сама понимала всю несуразность прозвучавшей реплики, ведь знаменитая фея не могла не знать о свойствах самого главного чудотворного предмета. Даже Силона неодобрительно покачала головой — мол, вцепилась в свое сломанное сокровище, будто кто-то собирался его отнять! А никто ничего не отнимал. Владелица Долины Фей лишь с удивлением и очень внимательно на меня посмотрела, будто только сейчас заметив, и тут же постаралась сгладить наступившее неловкое молчание:

— А-ах, вам, конечно же, надо переодеться с дороги! — спохватилась она. — Какие платья желаете — чопорные, бальные или стильные? О-о! И обязательно примерьте комплекты с браслетами и кольцами. Рекомендую жемчуг или янтарь, но можно и то, и другое.

Силона открыла, было, рот, но я ее опередила:

— Спасибо, мы пока не будем… В своем нам удобнее.

Лишь теперь, вблизи, мне удалось, наконец, рассмотреть свою наставницу. Была она тоненькой, словно тростиночка, белокурые локоны обрамляли хорошенькое личико, а глаза, большие и ясные, напоминали голубые озера в безоблачный день. Такая красивая фея, и зачем-то навешала на себя столько блестящих железок и стекляшек! Неужели не понимала, что они делали ее смешной?

— О-о! Странные вы какие-то! — наставница скривила маленькие губки. — Обычно девушки грезят о нарядах и украшениях.

Уж о чем никогда не мечтала, так это превращаться в новогоднюю елку!

— О-ох! Ну, как знаете, а я переоденусь.

В руках у феи заискрилась тончайшая волшебная палочка. Грациозный взмах и — воздушное одеяние мгновенно преобразилось в строгий деловой костюм черного цвета. Вот что значит быть настоящей волшебницей! Однако… Фавея снова выглядела несколько курьезно, ее опять подвела безудержная страсть к бижутерии. Бусы сменились на колье и цепочки, а браслеты на подвески с ракушками и кораллами. Вся эта блестящая бренчавшая дребедень уж совсем не подходила к новому образу бизнес-леди.

Моя наставница, видимо, была лишена чувства меры и с упоением погружалась в бесконечные разноцветные шарики и блестки. Она "переоделась" еще не один раз, демонстрируя нам то многослойные средневековые костюмы, то футуристические вечерние туалеты. Насмотревшись на кружева и рюши, я вскоре смирилась с избытком тех и других — ко всему привыкаешь. Даже к серьгам, свисавшим чуть ли не до земли. Даже к брошкам в виде слепней и каракатиц.

Но только не к надоедливым насекомым, без конца сновавшим перед глазами!

По сверкающей хрустальной лестнице мы поднялись на второй этаж, и хозяйка замка указала нам наши комнаты. Мое настроение, поначалу слегка испорченное, улучшалось с каждой минутой. Несмотря на холодную погоду и беспрестанное мелькание летающей живности все складывалось не так уж и плохо. Меня ожидало столько чудесного! Стажироваться в прекраснейшем из дворцов, узнать свою судьбу, овладеть строптивой волшебной палочкой и затем свершить с ее помощью множество великих деяний, — это ли не счастье?

Моя спальня, как и прочие помещения, была напичкана куклами, безделушками и лампочками-росинками. Силона вошла туда следом за мной, за неимением поклажи ей все равно нечем было заняться в своей комнате до наступления ночи. Первым делом я распаковала чемоданы и достала теплые вещи. Облачившись в шерстяные свитеры и рейтузы, мы хоть чуть-чуть согрелись.

— Надо же, в доме холоднее, чем на улице! — сокрушалась подруга. — Не выпить ли по стаканчику горячего чая?

— Давай, сначала письмо отправим, а потом пригласим наставницу и устроим пир, как у гномов.

Я честно дотянула до Долины Фей и в скором времени собиралась выяснить у Фавеи, следует ли возвращать Силону домой, или ее присутствие здесь крайне необходимо. Но и мнение мамы обо всем произошедшем тоже не мешало узнать, а заодно и адрес старшей сестры Ядвиги — почему бы и ни навестить старушку? Антимир уже казался мне близким и доступным. Оставалось лишь определиться, куда, собственно, идти нужно. Ну, и конечно, починить волшебную палочку — как глупо было не отдать ее наставнице сразу же!

Вручив Марго записку для родителей, я отворила окно. Однако непонятливая птица его проигнорировала и со всего размаху ткнулась клювом в прозрачную стену. Испугаться мы не успели… Через секунду белая голубка уже летела через парк и вскоре исчезла из виду, погрузившись в вездесущий сияющий кисель.

— К-как она… смогла?

Силона ошеломленно заморгала: Марго просочилась сквозь стену! Я и сама не сразу сообразила, что произошло, и растерялась. Мне бы вовремя опомниться и удержать подругу от опрометчивого поступка… И приспичило же ей попробовать повторить птичий трюк и проткнуть пальцем потолок! Он легко поддался, но лишь в одном направлении. Бедняжке пришлось вылезти на крышу, сползти по ее скользкому скату и снова зайти через балконную дверь. Проходимость дома, так же как и его прозрачность, оказалась односторонней.

 

Гл. 26. Странности Фавеи

Мы не успели пригласить фею на чай, она первая предложила нам отобедать вместе с ней в парадном зале. Спустившись на первый этаж, я заметила, что там все изменилось. Миниатюрная мебель исчезла, и ее место заняли длинный мраморный стол и перламутровые скамейки. У стен выстроились ели в снежных шапках, шарики волшебной росы превратились в снежинки, и помещение, усыпанное ими, походило на заснеженный сквер. Наставница тоже поменяла образ. Теперь она щеголяла в длинном платье серебряного цвета с высоким складчатым воротником и таких же серебряных туфельках на каблуках-шпильках. Белая корона с вкраплениями кристалликов льда почти сливалась с пепельными локонами волос, а на ноготках волшебницы горело самое настоящее Полярное сияние. Новый наряд повелительницы воды опять показался мне неуместным — до Снежной Королевы Фавея явно не дотягивала, слишком уж худа была.

Вскоре и Силона присоединилась к нам. Она немного задержалась, выдвигая свою кровать на середину спальни. Подальше от стены… Так, на всякий случай, чтобы ночью не скакать по балконам. Увидев преобразившуюся фею, моя подруга, восхищенно ахнула — утопавшая в бесчисленных шелковых складках худенькая фигурка показалась ей верхом совершенства. Обрадованная хозяйка любезно предложила нам два пушистых манто, и мы на сей раз не отказались.

Как ни потешно выглядела порой прекрасная повелительница воды, все же приходилось признать: могущество ее было очень велико. Окруженная роскошными вещами, она могла позволить себе некоторые слабости. Мне же, с моим облезлым сундуком, набитым старыми тряпками, конечно, следовало вести себя поскромнее. Потому-то, поглядев на инкрустацию столового гарнитура, я передумала устраивать чаепитие на латанной-перелатанной скатерти-самобранке. Тем более деликатесов, которые прямо-таки таяли во рту, хватало. Рачительная хозяйка не скупилась и без конца подкладывала нам новые лакомства.

— Что-то шуба совсем не греет, — пожаловалась Силона, улучив момент, когда назойливые стрекозы и птички, следовавшие за Фавеей буквально по пятам, подняли страшный гвалт из-за очередной порции янтарного крема.

— А ты ешь побольше, — посоветовала я, — это помогает.

Моя подруга, славившаяся любовью к десерту, тут же подналегла на многочисленные пирожные, конфеты и прочие сладости. Я от нее не отставала, хоть особого разнообразия и не заметила — все блюда обладали нежным и приятным, но одним и тем же вкусом. Возможно, виной тому был проникавший сквозь шикарные меха холод. Даже закончив с едой, мы, как ни странно, ничуть не согрелись и, что самое удивительное, остались голодными.

"Недаром Фавея так тонка, наверное, специально готовит малопитательную пищу, чтобы не поправляться, — думала я. — И все ее изысканные яства холодные. Как тут согреешься?"

Нетрудно было догадаться, почему моя наставница упорно стремилась все охладить. Укрыв облаками свои владения, она добилась того, что в Долине Фей, известной теплым мягким климатом, установилась пасмурная осенняя погода, а в замок и вовсе стужу напустила. Вряд ли могущественная фея боялась тепла. Но его боялись волшебные росинки, а их повелительница воды обожала и оберегала от малейшего перегрева.

— Самое время выпить чашечку горячего чая! — вдруг заявила ничего не подозревавшая Силона. — Он там… в чемодане… Самовар, то есть… Ну, вроде того…

Никакого самовара у нас, понятное дело, не было, и моя вконец замерзшая подруга, конечно же, имела в виду другое. Как только мы сели за стол, я потихоньку попросила ее не рассказывать о скатерти-самобранке и прочем неприлично дряхлом содержимом "ужасных баулов". И вот, забывшись, она чуть не проговорилась и замолчала, виновато глядя на меня. Наступила неловкая пауза.

Фавея наполняла наши бокалы неистово благоухавшим нектаром и, услышав о горячем чае, очень испугалась. Вздрогнув от неожиданности, она пролила несколько ароматных капель, и полярное сияние, ослепительно сверкавшее на ее ноготках, задергалось и потухло. Значит, было ненастоящим… Как-то уж совсем неудобно получилось.

— Нет-нет, что ты! — поспешила я нарушить наступившую гнетущую тишину. — Такую вкуснятину нельзя запивать обыкновенным чаем!

Подруга всегда понимала меня с полуслова. И мы единодушно заявили, что никакого чая, тем более горячего, нам вовсе и не хочется. Зачем огорчать приветливую хозяйку?

* * *

После обеда Фавея пожелала взглянуть на мою волшебную палочку. Под радостное щебетание колибри мы снова поднялись на второй этаж и вошли в мою спальню. Силона отправилась к себе, примерять обновку — повелительница воды подарила ей меховой спальник, чтобы она не замерзла ночью. У меня-то был плед из шерсти кота Баюна, который я по известной причине не могла отдать подруге. Некоторые котики слишком ретивы.

Фея, уже успевшая облачиться в ажурное пончо, присела на мягкую прозрачную софу, под которой я не очень успешно попыталась спрятать громоздкие сумки. Маленькие пичужки, словно крошечные пропеллеры, неутомимо жужжали, гудели и попискивали, зависнув в воздухе за нашими спинами.

— О-о! Зачем возить с собой столько нарядов, если их можно сотворить? — спросила наставница, снисходительно улыбаясь.

Видимо, фея-модница и представить себе не могла, что в женском багаже иногда встречаются какие-то иные вещи, кроме одежды и украшений. Ну, а меня ее заблуждение вполне устраивало. О том, что самый большой "ридикюль" доверху наполнен доморощенной магической утварью, я, естественно, умолчала.

— Моя волшебная палочка… Она не работает.

— А-ах, — спохватилась наставница, — совсем забыла! Ты же пока не можешь творить. Но ничего, не переживай, милая! О-о, скоро у тебя все будет, потому что твоя волшебная палочка одна из лучших на свете. Давай, прямо сейчас ее и посмотрим…

Казалось бы, слова повелительницы воды должны были меня обрадовать. Добродушная фея не обиделась из-за моей бестактности и вновь предлагала помощь. Отчего же тогда мне вдруг стало так грустно? Будто волна какая-то накатилась, и я словно впервые увидела холодный замок, заваленный бесполезными предметами. Все здесь было чужим — и неваляшки, и тонконогие тумбочки, и кипы безделушек. Даже прозрачные стены таили опасность — Силона чуть не вывалилась! И зачем великой волшебнице столько кукол, разодетых в пышные платьица с воланами? Да и я сама тут вроде бы ни к чему. Похоже, мне не так уж и повезло…

Вероятно на моем лице отразилось что-то необычное, встревожившее повелительницу воды. В ее голубых глазах-озерах, обрамленных лесом густых ресниц, блеснули еле заметные огоньки, и она снова запела своим журчащим голоском, уводя меня от надуманных невзгод. И то верно, ведь я прилетела сюда не для того, чтобы обсуждать прихоти Фавеи! Мне следовало разобраться с волшебной палочкой, которую мои непослушные пальцы почему-то все еще крепко сжимали, выяснить насчет Силоны и отправиться в антимир за чудесными камешками, с ней или без нее. Ну, а затем, со спокойной душой можно было приступить к исполнению желаний, записанных в дневнике, попутно стажируясь в прекрасной Долине Фей. Нет… в другом порядке… Сначала камни, а потом уж остальное. Путаясь в собственных мыслях, я доложила все это наставнице, и она тут же пообещала:

— О-о! Вечером мы пойдем к Золотой горе. А-ах! То не простая гора, а заветная шкатулка самой первой из нас, фей. В ней запрятаны секреты глубин Земли. Ты найдешь там все, что ищешь.

— И те камешки?

— А-ах, конечно! Они внутри. Шкатулка полна сокровищ!

— А как же антимир?

— О-о, и он там, поверь!

Узнав о таком невероятном везении, я даже не стала спрашивать, как быть с подругой. Раз камни так быстро отыщутся, она сможет сразу же вернуться домой. Вот и славно! Как легко и просто все разрешилось.

Голос повелительницы воды продолжал размеренно литься, успокаивая и смиряя, и вскоре, упоенная счастьем, я думала только о том, как выполню все задуманное, спасу миры и стану, наконец, настоящей великой магиней. А золотой ручеек, озорной и сияющий, убегал вдаль, одновременно оставаясь на месте, но то был уже совсем другой ручеек, и он не мог отвечать за того, который обещал мне волшебные камни. Но зато его переливистые рулады несли спасительное забвение и манили за собой, к лазурному горизонту, обещая снова и снова. И ни о чем не надо было беспокоиться, все тревоги унеслись и растаяли в сияющей дали, не в силах удержаться под натиском прохладного потока. Наверное, я так и уснула бы под его монотонное урчание, если б у меня перед глазами внезапно не возникла Долинка, все такая же порушенная и возмущенно гудевшая.

"Когда ж это издевательство кончится?!"

Очнувшись, я встретилась с настороженным взглядом феи.

Конечно, сомнения у меня появились — не мудрено, если тебе беспрерывно тычут одну и ту же чушь. А вдруг и правда? Тем более, и Яга чего-то такое говорила. Но не бежать же прямо сейчас разыскивать эту противную Долинку! Даже неудобно как-то получалось перед наставницей, вроде мы ей не доверяли. И я постаралась улыбнуться как можно приветливее, чтобы успокоить фею — все прекрасно!

А волшебная палочка… Ну, как-нибудь потом… Как только отыщем камни. Первым делом камни, все остальное потом. Ведь я обещала… непонятно кому. Бумажному самолетику…

 

Гл. 27. В чудесном парке

Почему так поздно, вечером? Я прямо сейчас и отправилась бы, но, видимо, такой уж тут порядок заведен — к Золотой горе ходить только вечером. И то верно, в пещерах все равно всегда темно, а днем можно и еще чем-нибудь заняться.

И мы просто гуляли в великолепном парке, на тенистые аллеи которого уже заглядывались через прозрачные стены замка. Здесь было немного теплее, чем в доме, но вылезать из меховых манто, надетых прямо на куртки, не хотелось — и без того никак не могли согреться. Даже Силона, поначалу не пожелавшая натягивать капюшон — видите ли, он ей не к лицу! — смирилась и нахлобучила "отвратительное уродство" на голову.

Я взяла с собой на прогулку банку с золотой рыбкой. Несчастная так замерзла в заснеженном помещении, что даже почти не жаловалась. Если б не волшебные стенки дорожного аквариума, она уже давно превратилась бы в льдинку.

Фавея, не спеша, вела нас мимо фруктовых деревьев и многоликих статуй, возле которых клокотали сияющие водопады. На повелительнице воды была скромная мохеровая туника с бахромой и помпонами. Обтягивающие брючки, на зависть Силоне, подчеркивали излишнюю, на мой взгляд, стройность фигуры. В новом наряде да с голубыми косичками с вплетенными в них алыми ленточками фея смотрелась почти как девочка. Впрочем, не обошлось и без бижутерии — сверкали стеклянные ожерелья, звякали металлические цепочки. Ну и, разумеется, за нами, как обычно, летел разноперый рой неугомонных пташек-букашек, самозабвенно жужжавших и без умолку щебетавших.

В парке тоже было полно насекомых, и каждое словно витало в маленьком светящемся воздушном шарике. Кроме бабочек и стрекоз попадались и комары, и мухи, и жуки, и кузнечики, и муравьи, и даже просто перышки и пушинки с очаровательными мордочками. Всех их, очевидно, устраивала прохладная погода. Во всяком случае, нескончаемый беззаботный писк доносился со всех сторон, сливаясь в единое жизнерадостное верещание. Хоть не кусались, и за то спасибо!

В воздухе стоял смешанный сладко-пряный аромат, но чудодейственных цветов по-прежнему не было видно, они затаились под толстым слоем волшебной росы. И почему фея так тщательно их упрятала? Ведь мы не стали бы без ее разрешения разглядывать живые письмена, чтобы случайно не подсмотреть чьи-нибудь секреты. Зачем они нам, чужие? Прочитать бы ту часть цветочных прописей, которая касалась непосредственно нас. Однако хозяйка Долины Фей не спешила раскрывать тайны будущего, а я пока не решалась ее о том попросить. Сама уперлась, что сначала камни…

Зато другие растения, не менее удивительные, не давали нам проходу. Через дорожки, посыпанные волшебной росой, то и дело перелетали крылатые кустики, усеянные леденцами. Они выскакивали из земли, махали ветками, облепленными необычными плодами, толкались и будто специально усаживались в самых неподходящих местах, порой прямо на дороге.

Пока мы так весело прохаживались, фея рассказывала о чудесах, которые она устроила в своих владениях, и время от времени ненавязчиво упоминала о правилах поведения. Например, нам не следовало трогать шелковые канаты, развешанные повсюду. Заодно выяснилось, что никто по ним на небо не взбирался. С их помощью моя наставница задергивала облака, словно обычные занавески. Я, наоборот, раздвинула бы лишнее затемнение — люблю, когда светит солнце. Но ради сомнительной красоты волшебной росы приходилось мириться и с этим неудобством.

В центре звенящего, стрекочущего и поющего всеобщего веселья раскинулся огромный пруд. По его прозрачной поверхности грациозно прохаживались изумрудные водяные пауки, а в лазурной глубине суетилась стайка маленьких рыбок. Безмолвные обитатели шумного заповедника резвились и играли в отблесках вездесущего сияния волшебной росы. Само собой разумеется, и сами они тоже горели словно разноцветные огоньки, потому что, как нетрудно догадаться, все без исключения были упакованы в цветные бусинки.

Ничто не предвещало какой-либо опасности, и я, недолго думая, выпустила в сверкающую воду золотую рыбку. Конечно, глупо было ожидать благодарности от чешуйчатой привереды, но отчебучить такое! С громкими воплями "Караул! Помогите! Убивают!" она прыгнула обратно в свою банку, опустилась на дно и демонстративно зарылась в грунт. Вот выдумщица! Я очень внимательно проверила — никаких акул и других хищников в лазурном пруду не было. К счастью, диких криков рыбки фея не услышала, их заглушило несмолкаемое стрекотание крылатой свиты, но непристойное бегство золотой обманщицы не могла не заметить и поспешила меня успокоить:

— О-о, не огорчайся! Все домашние рыбки такие впечатлительные! А-ах, пусть себе живет в аквариуме, в водоеме она может погибнуть. О-ох, какой ужас!

В водоеме… погибнуть?.. Я была поражена. Повелительница воды не знала о существовании владычицы морской и приняла ее за обыкновенную комнатную рыбку! А ведь моя капризуля раньше жила в самом настоящем море. До того как Серж ее оттуда выловил и наобещал всяческих почетных титулов за службу на благотворительном поприще. Золотая рыбка сразу же "клюнула" — ее хлебом не корми, дай только в лучах славы покрасоваться.

Блики светящейся росы падали на неожиданно позеленевшие кудри наставницы, которые струились изумрудными волнами по бесчисленным шифоновым оборкам и кашемировым буфам. Как и вода, которой она повелевала, очаровательная волшебница беспрерывно и неустанно обновлялась. Я не стала ее разубеждать. Пожалуй, пусть так и останется в неведении. Великой фее лучше и не знать о том, что моя рыбка не простая, а говорящая. Ведь всего три желания… Просто смешно!

Вероятно, чтобы окончательно меня утешить, Фавея увела нас подальше от пруда, к зарослям леденцовых кустиков и разрешила сколько угодно лакомиться их сладкими плодами. Мы быстро научились отлавливать крылатых непосед, они и сами к тому стремились, весьма невежливо отталкивая друг друга. К сожалению, прозрачные конфетки мгновенно таяли во рту, не успевая поделиться с нами своим изысканным вкусом.

— Вода и вода! — негромко посетовала Силона. — Как и вся остальная здешняя еда.

— Ладно, не переживай, — так же тихо сказала я. — Подожди немного. Сходим вечером к Золотой горе, а когда вернемся, наедимся вволю! Я даже не буду убирать скатерть в сундук, спрячу ее под подушкой, чтоб достать побыстрее. Только, пожалуйста, прошу тебя, не проговорись опять.

Очень уж мне не хотелось, чтобы фея узнала, какие старые потрепанные вещи заставили меня тащить. Залатанные и заклеенные, они совсем не походили на волшебные. Если кому-нибудь вдруг довелось бы ненароком заглянуть в мой дорожный сундук, бедняге и в голову не пришло бы, что подобные лохмотья могли обладать хоть какой-то магической силой. Скорее он принял бы меня за барахольщицу, которая собирала всякий хлам по помойкам.

Мне повезло. Оказалось, не одна я так думала…

 

Гл. 28. Дорожные перипетии

Фавея наметила экскурсию к Золотой горе на поздний вечер, и, как видно, не собиралась отступать от своего решения. Нарвав кучу свежих цветов, она заставила вазочками с букетами все подоконники, на которых раньше красовались неваляшки. Что-то ее все время не устраивало: снежинки сменились на старинные подсвечники, а на стенах зажглись витиеватые бра, вскоре преображенные в холодные бенгальские огни. Но и они просуществовали недолго, по потолку побежали искрящиеся гирлянды, а со стен свесились толстые плети, свитые из колосьев, листьев и водорослей вперемешку с теми же лампочками-росинками.

— А-ах! Правда, красиво? — спросила наставница, указывая на махровые розы, разбросанные по полу.

Поймав мой кислый взгляд, она мотнула головой в сторону Силоны:

— О-о! А твоей подруге нравится.

И что хорошего в срезанных цветах? Пусть бы лучше росли. Узнав, из-за чего мне грустно, наставница очень удивилась и опять решила меня утешить. По-своему.

— О-ох! — вздохнула она. — Напрасно ты их жалеешь. Растения для того и предназначены, чтоб украшать комнаты. А-ах, этот мир быстротечен как бурная река, в нем нельзя держаться за старое. Долой прошедшее, пусть уходит безвозвратно!

Силона больше ни разу не проговорилась, и фея не догадывалась о содержимом моего неподъемного кофра, а то поразилась бы намного больше. Я и сама собиралась избавиться от волшебных обносков как можно быстрее, но почему-то сейчас подумала о них не с презрением, а с нежностью. Старые вещи, как и старые друзья, верные и любимые. Они, к сожалению, уходят, но что-то и остается. Повелительнице воды, так стремительно спешившей в будущее, никогда того не понять.

Само собой разумеется, Фавея тоже без конца наряжалась в новые платья, перекрашивалась, меняла прическу, маникюр, побрякушки и духи. И все на ней сияло, звенело и благоухало. Но чего-то не хватало… Пожалуй, гармонии или хоть какого-то соответствия. Однако, чтобы больше не огорчать хозяйку, я старалась казаться веселой. Ну, нравится без конца переодеваться, что ж в том плохого? В конце концов, каждому свое — кто-то, как Ризэлла, создает планеты, а кто-то занимается исключительно собственной персоной. Жаль только, что пропадала масса свободного времени, но не тащитьже наставницу из дому насильно!

Еще и золотая рыбка устроила новую истерику. Заявила, будто бы мы все, сговорившись, пытались убить ее во время прогулки в парке. Надо же такое придумать! Впрочем, очередная выходка золотой привереды не особенно меня расстроила — сама заимела эту скандалистку на свою же голову, никто не заставлял.

В общем, я еле дождалась вечера. Но вот солнце, наконец, приблизилось к горизонту, о чем можно было лишь догадываться, потому что волшебная роса в Долине Фей засветилась ярче, и неугомонная волшебница, очередной раз преобразившись, повела нас к Золотой горе.

* * *

Мы пробирались вроде бы по тем же местам, по которым гуляли днем, но в то же время и по совсем другим. От прежнего сияющего парка не осталось ничего, что напоминало бы о счастье и благополучии населявшей его живности. Сначала наставница вела нас по тропинкам, петлявшим вокруг расколовшихся статуй и заиндевевших фруктовых деревьев. Затем мы углубились в заросли угрюмых крылатых кустиков, почему-то сменивших леденцы на колючки. Ноги проваливались в какое-то подобие песка из мелких серых пузырьков, и я не сразу заметила, что прохожу мимо бурой лужи с пожухлыми кувшинками. И только позже вспомнила: здесь же был лазурный пруд с рыбками!

Наконец, мы вышли на открытое пространство, где между двумя рядами гор росли чудодейственные цветы. Их, конечно, никто из нас не увидел — светящееся покрывало и здесь не прерывалось. Наверное, мне ужасно надоело однообразно блиставшее полотно, а может быть, перемены в парке так удручающе подействовали, но в голову почему-то лезли дурацкие вопросы. Ради чего надо терпеть жуткий холод? Зачем фее понадобилось утопить в водяных блестках великолепное имение? Не видеть солнца, не пить чай… Кстати, а при чем тут чай? Ну, горячий, ну, закипит вода. Росинки растают, но ведь их можно снова сделать! Тоже мне, проблема для повелительницы воды, которая не любила ничего постоянного. Ничего, кроме искрящихся разноцветных чехольчиков, в которые она засунула буквально все — от полупрозрачного замка до пугливых рыбок. То есть кувшинок. Я обернулась: в луже плавал какой-то мусор.

И только тут до меня дошло, как непривычно безмолвно стало вокруг — и в помрачневшем парке, оставшемся позади, и в долине, на которую мы ступили. Насекомые куда-то попрятались, как видно, насквозь промерзнув. Остались лишь те, что неотступно следовали за Фавеей подобно королевской свите, но и они словно сникли и только изредка слабо попискивали. Колибри, которые недавно тарахтели как пропеллеры, и вовсе не было слышно — маленькие птички, еле шевеля крыльями, тихо несли шлейф из сухих осенних листьев. Силона тоже куксилась, ежась от холода.

— Да ладно тебе, — подбодрила я то ли ее, то ли саму себя. — Зато интересно!

Никакого интереса в новом, хмуром маскараде, разумеется, не было. Уж лучше бы фея поскорее снова переоделась и сменила пейзаж на более веселый. Однако почему-то она на удивление долго оставалась в одном и том же наряде.

И тут мне вдруг почудилось невероятное… Хозяйка Долины Фей тоже была недовольна мрачными переменами, но ничего не могла изменить! Странная мысль, неправильная какая-то.

В довершение всего — здравствуйте-пожалуйста, давно не виделись! — зазвучали знакомые позывные, и перед глазами встала Долинка во всей своей невзрачной красе. Теперь она выглядела даже более четкой, чем прежде, и можно было различить мельчайшие подробности разбоя. И все тот же расплывчатый тип так же безуспешно жестикулировал и столь же нудно и противно гудел.

Пожалуй, я знала, как избавиться от незваного гостя:

— А где тут у вас маленькая Долинка? — из-за жужжания в голове мой вопрос, вероятно, прозвучал слишком громко. — Ядвига велела ее найти и рассмотреть.

— А-ах, нет! — как обычно, нараспев, ответила наставница и огорченно всплеснула тоненькими ручками. — Там ужасно, там жутко! О-о, бывшая хозяйка Долинки куда-то убежала и не вернется никогда. Она так быстро умчалась, что впопыхах забыла замок. О-о, такое немыслимо для феи! Брошенное здание заросло травой. О-ох, верно, оно заколдовано… Жуки и муравьи обходят его стороной. А-ах, не ходите туда, умоляю!

Я знала, что у здешних фей почему-то не принято оставлять свои дома. Почему, другой вопрос, главное, не принято и все. А маленькая феечка, улетев навсегда, оставила. И, значит, действительно случилось что-то ужасное. Великая повелительница воды, несомненно, разбиралась в заколдованных замках и наверняка сама проверила Долинку. Неужели туда забрался злой колдун? Может, даже тот самый, из черного озера. Не сумев поймать нас, он бродил по окрестностям, выжидая удобного момента, и вредил Фавее. Возможно, и помрачневший парк, прежде блиставший фантастической красотой, работа злобного чародея. Но в таком случае подходить к микроскопическому строению опасно. Что ж Яга-то?

Во время моего первого посещения Домика На Курьих Ножках меня усиленно обрабатывали, вдалбливая несусветную чушь:

— Перво-наперво разгадай подобное, — твердила наша великая прорицательница, мусоля засаленные карточки и искоса поглядывая на меня. — А тогда уж и далее ступай. Да смотри, Золотую гору стороной обходи, снаружи на нее любуйся, а вовнутрь не лезь.

Ну все шиворот-навыворот! Ризэлла ее поддержала — слушай, мол, внимательно, и поступай, как Ядвига скажет. Даже если она полную бессмыслицу несет. Даже если нам кажется, что все надо сделать с точностью до наоборот. Во как! И хозяйка волшебного магазина, ободренная лестными словами, опять и опять долдонила свое. Одно и то же и без конца, будто я уж совсем бестолковая. Любят некоторые поболтать ни о чем! И новый мой учитель-мучитель, новоявленный связист-киношник, стало быть, не просто заурядный хулиган, а прямо-таки бандит какой-то!

Словно в ответ на мои трезвые мысли в голове загудело еще громче. С некоторых пор я возненавидела и Долинку, и неведомого нахала. Противный мальчишка с легкостью разгадывал все мои трюки, и мне уже не удавалось приглушать звук.

Наставница внимательно смотрела на меня, видимо, усиленно пытаясь понять, что со мной такое невероятное происходило.

— О-о! Не стоит глядеться в Зеркальце-малютку, — наконец снова заговорила она и нахмурилась. — А-ах, может случиться ужасное!

И тут меня осенило. По словам самой же Ядвиги, у Долины Фей было подобие — Долинка, которая оказалась попросту зеркалом, причем уменьшительным. И к тому же неправильным. Где такое видано, чтобы отражение вело себя столь независимо? Ведь ему положено отображать все творившееся в главной из долин, а в том, какая из них главенствующая, а какая лишь уменьшенная копия, я нисколько не сомневалась. На деле же происходило совсем иное. Хозяйка крошечного поместья исчезла, в то время как наша фея никуда отлучаться не собиралась, несмотря на все происки злобного колдуна.

В голове все еще гудело, но я уже не обращала внимания на хулиганские выходки. Гуди, гуди, ни к какой Долинке мы не пойдем, раз там так опасно. Да и Силоне совершенно незачем лишний раз в зеркала заглядывать. А раз ей нельзя, то и я обойдусь.

Как ни странно, связь прервалась. Никак меня услышали! Вот и ладненько.

 

Гл. 29. Шкатулка первой феи

Мы приближались к Золотой горе, по пути любуясь другими драгоценными горками, их озерцами и ручейками. Мне больше всего понравились малахитовые комплекты, а Силоне жемчужные. Увы, все они оказались слишком малы и наполовину упрятаны под светящимся покрывалом. Впрочем, рассматривать их все равно было некогда — неотвратимо надвигалась ночь, а нам вовсе не хотелось провести ее здесь.

Фавея, наконец, переоделась и шла впереди в длинном золотом платье, ослепительно сверкавшем в чарующем свете волшебной росы. Иссиня-черные локоны волос прикрывал прозрачный шлейф, который все так же исправно несли молчаливые колибри. Наставница постаралась соответствовать грядущему событию — в ушах у нее поблескивали бриллиантовые серьги, на запястьях горели лазуритовые браслеты, на шее позвякивали сапфировыми подвесками янтарные бусы. Никакой бижутерии, только настоящие драгоценные камни.

Идти пришлось гуськом, так как повсюду висели канаты с кольцами и кисточками на концах, и к ним, конечно же, нельзя было прикасаться, дабы ненароком не нарушить прохладный микроклимат. Перешагивая через ручейки, напоминавшие блестящие нити, и обходя холмики-горки, похожие на куличики, я думала о феях, которые когда-то все это сотворили. О чем они мечтали, чего хотели достичь? Наверное, того же, чего и все мы. И потому возводили отвесные скалы, прокладывали извилистые русла рек, заливали прозрачные озера. Все больше и больше. И все мельче и мельче. Лишь бы оставить хоть какую-то память о себе, хотя бы слабый отголосок былого величия.

Следуя за повелительницей воды, мы пробирались по цветочной поляне, топча прекрасные бутоны. Никаких тропинок предусмотрено не было, и чудодейственные цветы, недовольные таким скверным обхождением, то и дело вылезали из-под светящегося покрывала, хватали нас за ноги и тянули вниз, к земле. Фея быстро расправлялась с бунтарями. Все они угодили в корзинку, которую она прихватила с собой.

Неожиданно объявившаяся Зюзя отправилась вслед за нами и летела необычайно низко, не выпуская меня из виду. Вряд ли своенравную выпь интересовали горные пещеры, даже золотые — она любила только болота. Никак решила поработать телохранителем, для чего ее, собственно, и брали! Поздно, дорогуша! Теперь мы под защитой опытной волшебницы. Ну вот, какая неловкая птица, задела-таки один из шелковых шнуров! Да еще и запуталась в нем, да так, что умудрилась за него дернуть… На миг мы увидели краешек солнца, перепуганные колибри подняли ужасный гвалт, и повелительница воды, погрозив неуклюжей Зюзанне пальцем, тут же задвинула свои любимые занавески. Стыда не оберешься!

Наконец, благополучно преодолев цветочные капканы и шелковый частокол, мы приблизились к цели запоздалого похода. Где-то здесь, на окраине большой долины, по словам Ядвиги, примостилась и малая. Я оглянулась украдкой — вдруг увижу? Но нет, ничего похожего, повсюду только светящиеся росинки. А жаль. Мой настырный абонент что-то давно не объявлялся. Может, опасность миновала, и хулиган потерял ко мне интерес? Тогда самое время найти неправильное зеркальце.

Однако зрелище, открывшееся нашим взорам, заставило меня забыть о Долинке. Да и обо всем остальном тоже. Пусть бы даже нахальный расплывчатый тип явился мне в тот момент, я его и не заметила бы.

Мы подошли к Золотой горе и, не сговариваясь, остановились, любуясь ее ослепительной красотой. Наше крылатое сопровождение вновь приободрилось, колибри затарахтели, а букашки заверещали и пустились в пляс. Я моментально забыла обо всех неприятностях, и даже Силона улыбнулась, глядя на новое чудо. И только Зюзю нисколько не тронуло грандиозное сооружение, представшее перед нами. Она лишь презрительно фыркнула и уселась у входа в пещеру.

Золотая гора, сложенная из больших слитков золота и залитая матовым светом хрустальной короны, действительно чем-то напоминала шкатулку. Точеные гладкие склоны так блистали, как будто над ними поработал искуснейший ювелир. Неужели там, внутри, и впрямь хранились секреты глубин Земли, на которые намекала Фавея? Что ж, вскроем и посмотрим!

У подножия золотого гиганта раскинулось большое озеро, обрамленное бордюром из крупных самоцветов. Еще одно зеркало? Почему бы и нет, раз уж их тут столько, словно они сыплются из рога изобилия! Прозрачная водная гладь, подобно всему прочему вокруг, искрилась и переливалась многоцветными бликами. Однако, как ни удивительно, никаких волшебных росинок здесь не было. И Золотая гора, и Золотое озеро, и вливавшийся в него такой же золотой ручеек каким-то образом обходились без светящихся покрывал.

К моему великому сожалению, фея не пошла к воде, а направилась к черному отверстию, возле которого пристроилась выпь. А мне так хотелось заглянуть в зеркальное озеро! И для Силоны можно было сделать исключение — в золотистом цвете она, возможно, наконец-то понравилась бы самой себе. Хотя… нет, к чему-нибудь да придралась бы. Так или иначе, но вместо того чтобы любоваться на свои золотые отражения, нам пришлось последовать за наставницей и вновь спуститься в подземелье, благо, на сей раз неглубокое. Насекомые и птички не отставали, не переставая неистово галдеть. Лишь Зюзя так и не сдвинулась с места, застыв у входа, словно часовой почетного караула.

Внутренности горы встретили нас темнотой и сыростью. Благодаря слабому сиянию, исходившему от бесполезных полушубков, мы смогли кое-как преодолеть несколько скользких разбитых ступеней. Хозяйка Долины Фей спустилась первой и, взмахнув своей миниатюрной палочкой, тут же сотворила на щербатом потолке целый канделябр из водяных пузырьков.

Тусклый свет залил помещение. В его разноцветных отблесках вырисовывались груды камней, разбросанных в полном беспорядке. Сразу было видно: если тут когда-нибудь в далеком прошлом и обретались гномы, то давно покинули угрюмое место — они не потерпели бы подобного безобразия. Теперь я знала, что все камни Земли сделаны подземными строителями, а значит, и здешние тоже. Так почему же маленькие бородачи, такие ответственные и заботливые, вопреки собственным незыблемым правилам бросили без присмотра столько своих чудесных изделий?

Ответа на этот вопрос я не смогла придумать, а вскоре мне и вовсе стало не до него. Моя беспечная наставница, невнятно пробормотав о каких-то неотложных делах, вдруг стремительно выскользнула из пещеры. Завернувшись в черную шаль, усыпанную серебряными звездами, она скрылась в ночи. Вслед за ней улетел и весь ее непоседливый эскорт.

Тем не менее, тише не стало. Мы услышали новые звуки, ранее заглушаемые ором колибри и писком насекомых. Силона сразу же затряслась от страха, да и я не на шутку испугалась.

В мрачном подземелье, в котором нас так неожиданно оставила Фавея, кто-то перешептывался. Их было много, каких-то невидимых существ, и приглушенные голоса, напоминавшие скрежет зубов, раздавались отовсюду. Неизвестные обитатели пещеры переговаривались между собой, то громче, то тише, перебивая друг друга и не умолкая ни на минуту.

Мы стояли в полутьме под жуткими сводами, боясь пошевельнуться, и лишь боязливо оглядывались по сторонам. Ну, и надо было тянуть время до вечера, чтобы тут же нас бросить! Какие же безотлагательные дела заставили нашу покровительницу стремглав унестись в неизвестном направлении? А еще говорила об опасности, подстерегавшей в Долинке! Злой колдун, который бродил где-то рядом, запросто мог заявиться сюда на ночевку. А невидимые шептуны, возможно, были его преданными слугами. Но, несмотря ни на что, беззаботная фея исчезла. Интересно, куда она направилась? Вряд ли воевать с неизвестным врагом. Скорее всего, полетела обратно в замок — срочно расставить по вазочкам очередные красивые цветочки!

Разумеется, вслух я ничего такого не сказала и, как могла, успокаивала подругу.

 

Гл. 30. В пещере Золотой горы

Внутренний облик горы резко отличался от ее внешнего вида. Никаких золотых стен, как можно было бы ожидать, не имелось. До встречи с повелительницей воды я фей никогда и в глаза не видела. Только из рассказов Ризэллы и знала, какие они утонченные и жизнерадостные и как любят окружать себя красивыми изящными вещицами. А потому маловероятно, что хоть одной из них пришло в голову создать что-либо подобное. Пещера, в которую мы попали, скорее, походила на творение совсем иных, грубых и угрюмых тварей.

Впрочем, наставница не рассказывала, кто именно сотворил Золотую гору, а лишь называла ее драгоценной шкатулкой, принадлежавшей самой первой фее, и утверждала, будто та запрятала здесь секреты глубин Земли. Запрятала… Иначе говоря, укрыла, обложив снаружи золотыми плитками. Словно отгородилась от кого-то. Интересно бы узнать, от кого.

Довольно долго простояв на одном месте и послушав невидимых шептунов, мы немного осмелели. Злой колдун все не являлся, и никто на нас не нападал, и я уж стала подумывать, что зря так сильно испугалась. По крайней мере, ничего не мешало нам хотя бы осмотреться, выяснить, что и где тут находилось. Все-таки повелительница воды уверяла, будто в пещере Золотой горы хранились заветные камни. И антимир, по ее словам, тоже здесь же был.

Стараясь не шуметь и не слишком удаляться от освещенной площадки, мы походили мимо потрескавшихся пещерных стен, с интересом рассматривая каменные груды. В основном встречались небольшие, очень красивые камешки, и не только на полу. Однотонные и разноцветные, прозрачные и мутные, гладкие и шершавые, чуть больше горошины и совсем крохотные, они скрипели под ногами и время от времени падали с облупившегося потолка прямо нам в руки. Поймав одного из прыгунов, я сразу поняла, кто шептался в пещерных потемках. Говорящие камни!

Да-да, те самые, которых не смогли сделать гномы. И они, как видно, даже не подозревали о существовании таких уникальных камешков. Выходило, маленькие бородачи ошибались, отнюдь не все камни Земли были сделаны ими.

Выяснив, кто шушукался в пещере, мы окончательно успокоились. Даже подтрунивали над собой: вот трусихи, камней испугались! А ведь нас сюда привела наставница и спокойно здесь оставила, значит, ничего опасного тут в принципе быть не могло. Лучше бы делом занялись, ради которого пришли. Чем быстрее нужные нам камни найдутся, тем скорее Силона отправится домой.

И, совсем уж осмелев, мы свернули в самый темный коридор. Судя по мраку, который его заполнял, именно он и вел в антимир или, по крайней мере, в один из сокровенных тайников Золотой горы. Полная решимости дойти хотя бы до какого-нибудь из этих чудесных мест, я уверенно шла вперед, несмотря на сгущавшуюся темень. Однако Силона снова испугалась, схватила меня за руку и потащила прочь.

— Ты что, не видела?

— Чего?

— Глаза… На фонари похожи. Желтые такие. Они аж горели.

Некоторое время я пыталась притворяться. Мало ли что кому привидится в кромешной тьме! Но обеим померещиться одно и то же не могло, а подруга очень точно описала два янтарных круга, которые тускло поблескивали вдали. И мне пришлось признаться.

— Давай, тоже уйдем, а?

— Из-за фонарей? А может, там такое освещение.

Силона засомневалась:

— Вряд ли. Зачем тогда два рядом?

— Ладно, раз уж ты так волнуешься, сегодня туда не пойдем, — согласилась я. — Но завтра обязательно! Попросим фею, чтобы она нас больше не бросала, тогда все вместе и пойдем. А тут нечего бояться. Уж столько стояли и всюду бродили, и никто на нас не напал. Надо хотя бы говорящих камешков набрать. Не уходить же с пустыми руками!

Кое-как договорившись с подругой, я стала собирать камни. Она помогала мне, но без особой охоты и то и дело оглядывалась. Худо-бедно мы набрали небольшую кучку разноцветных балаболок, даже начали сортировать их по размеру и цвету и раскладывать по карманам, как вдруг раздался протяжный вой, тихий и далекий. Поначалу из-за несмолкаемого ропота говорящих камней мне показалось, что это ветер гудит наверху у выхода из пещеры, но новые звуки слышались все отчетливее. Вскоре стало ясно: они доносились из того темного коридора, из которого мы так позорно бежали. Неведомые существа нудно рыдали в пещерных глубинах, словно жалуясь кому-то на свою незавидную судьбу.

— Ты слышала? — спросила Силона, мгновенно побледнев.

— Слышала. Ну и пусть себе, нам-то что? Подумай сама, ведь мы не просто так, сами сюда пришли. Фавее лучше знать, где опасно, а где нет. От Долинки она нас отговорила, а здесь, значит, ничего страшного… Или не здесь… Иначе бы она… не привела… или не она…

Завывания превратились в громкие вопли — неизвестные горные обитатели были уже где-то совсем близко. И без того хилый светильник вдруг начал тускнеть, казалось, даже сам воздух сгустился, сделался тяжелым и смрадным. Забыв, кто и зачем привел нас в пещеру, я хотела сказать, что неважно, мол, и кто, и зачем, ведь удрать можно в случае чего, но горло сжали невидимые тиски, а губы сами раздвинулись в дурацкой улыбке. Подруга тоже неожиданно повеселела. И мы обе, завороженные душераздирающими причитаниями, вместо того чтобы бежать, стояли, не шелохнувшись, не в силах сдвинуться с места, и лишь похихикивали, глядя друг на друга.

И тут каменную стену пробила стрела. Объятая белым пламенем, она со свистом влетела в пещеру и, очертив вокруг нас замкнутую кривую линию, упала к моим ногам и исчезла. Вой сразу же прекратился. Воздух словно опять поредел, и стало легче дышать. Я очнулась.

— Что это было, а? — Силона, опомнившись, запаниковала.

— Ну было и было, нет же. Все. Закончилось. Забудь.

— А то… которое прилетело?

— Магический карандаш, огненное орудие магов. Помнишь, мы собирались такими же чудовищ расстреливать, когда летели на корабле? У меня в сундуке их полно. Между прочим, убойной силищей обладают! Маги обожают всякие такие штучки стреляющие. Наверное, и у наставницы есть… Вот она один и прислала. На всякий случай. Не заходи за черту и все.

Откуда он у нее? Феи никогда ничем подобным не пользовались… Им волшебной палочки достаточно.

— Да уж, мрачноватое местечко, — несмело произнесла Силона, с надеждой взглянув на меня.

— Нормальное… — придав голосу максимум уверенности, я все же постаралась не встречаться глазами с подругой.

Эх, понять бы, кто здесь хозяйничал, и внутри, и снаружи! И, главное, кому мы обязаны своим чудесным спасением.

 

Гл. 31. Зюзя взбесилась!

Больше нас никто не тревожил, и мы могли спокойно продолжить собирательство. Настроение, конечно, было несколько испорчено. Теперь и я тоже без конца поглядывала, не вылезает ли кто-нибудь из темного коридора, а Силона и вовсе не отрывала глаз от зияющего черного отверстия. Не много так насобираешь!

— Может, лучше все-таки уйдем?

— А говорящие камешки? Бросить?

Скорее для собственного успокоения я добавила:

— Теперь уж точно бояться нечего. Через линию, очерченную карандашом магов, ни одно чудовище не просочится.

Не просочится-то оно, понятно, не просочится, но и просто увидеть тех типов, которые только что так ужасно выли, пусть даже и беснующихся в бессильной ярости за спасительной чертой, мне тоже не хотелось. Но вероятно и они сообразили, что незваные гости вдруг стали неуязвимы, и убрались восвояси. Время шло, никто из темного коридора не показывался, не выл, не рыдал и не заставлял нас глупо улыбаться. Мало-помалу мы перестали волноваться и вскоре уже громко обсуждали чудесные находки. Меня не огорчило даже то, что тех камней, о которых вещала Ядвига, среди говорящих не оказалось. Слабый голос волшебной интуиции настойчиво твердил: "Не те, не те, и опять не те!". Нельзя сказать, что я очень ему верила, но понимала, что "те" ждали меня в антимире, который пока не нашелся. По всей видимости, его охраняли жуткие существа, обитавшие в темных глубинах пещеры, но встречаться с ними без Фавеи было бы слишком опрометчиво.

— А говорящие камешки обладают всякими свойствами? — поинтересовалась Силона. — Ну там охранными, например, или целебными? Как те, у гномов.

— Выясним у наставницы. Может, чем и обладают. На что-нибудь наверняка сгодятся. Пока возьмем побольше, потом разберемся.

Зачем нам говорящие камни, я и сама не знала. Уж точно не для охраны, ведь болтун и охранник понятия несовместимые. Тем более, мне и Зюзи хватало. Правда, караулила она почему-то снаружи, хоть опасность затаилась внутри горы. Да и караулила ли или снова куда-нибудь смоталась? Глупая трусливая птица!

"Ничего, обойдемся, — думала я, отбирая камни. — Зато таких, говорящих, больше ни у кого нет".

Теперь мне стало понятно, почему Фавея ушла — нас смущать не хотела, чтобы мы могли набрать сколько угодно волшебных камешков. И я уже корила себя за то что совсем недавно на нее злилась.

Разгребать неожиданно обретенное богатство оказалось не так-то легко. У нас обеих было такое ощущение, будто мы вовсе ничего не ели весь прошедший день. Карманы курток быстро заполнились, а нежные полушубки я боялась испортить, и нам пришлось складывать свои трофеи прямо на полу. Разноцветные кучки росли, их становилось все больше, но вновь и вновь находились новые камни, непохожие на предыдущие. И кто знал, какими свойствами они обладали!

— Заберем те, которые хоть чем-то отличаются, а завтра вернемся сюда с двумя большими сумками, — сказала я и, заметив в глазах Силоны сомнение, добавила: — Ну сколько можно тебе повторять? Запомни уж, наконец! Магический карандаш надежная штука. Неважно, что он только один раз пролетел. След от него останется навсегда. К тому же с нами будет наставница, уж я позабочусь.

Каким образом отбирают говорящие камни? Понятное дело — смотря для чего. А так как мы обе не имели ни малейшего понятия, для чего они нужны, то и действовали по проверенному женскому принципу: всяких разных да покрасивее. Главное, что у нас было то, чего не имели даже гномы. Ошибались ли они, полагая, будто владели всеми земными камнями? С одной стороны, говорящие камешки могли прибыть из космоса, а маленькие бородачи подчеркивали свою власть лишь над недрами нашей планеты. Однако, с другой стороны, повелительница воды утверждала, будто в Золотой горе хранились секреты глубин Земли. Кто же из них был прав?

Силона, внимательно следя за тем, чтобы случайно не переступить светящуюся черту, собирала и приносила камни, а я их сортировала и определяла, какие следовало взять сейчас, а за какими можно было прийти завтра. Не уместившиеся в карманах уже заполонили всю освещенную светильником площадку.

— Чтобы все это унести, не один раз придется сюда вернуться! — посетовала запыхавшаяся от беготни взад-вперед подруга. — А нужно ли столько?

— Спросим у наставницы. Может, и не нужно. Пока просто отложим то, что нам нравится. Потом решим, надо ли за ними возвращаться.

В моей куртке с потайными карманами уже хранился бумажный самолетик, безуспешно пытавшийся сообщить мне о чем-то очень важном. С некоторых пор он молчал, не в силах пробить волшебную броню. Теперь к нему присоединились самые красивые из болтливых камней, которые — поразительное дело! — продолжали так же громко перешептываться, как и в обыкновенной куртке Силоны. Я как раз размышляла над этим феноменом, удивляясь силе говорящих камешков, когда в пещеру с шумом влетела взъерошенная Зюзя. Только ее мне не хватало! Хотелось поскорее завершить нелегкий труд и вернуться в замок, однако взбалмошную птицу не смутила занятость хозяйки. Выпь словно сошла с ума. Яростно хлопая крыльями и громко вопя, она обхватила меня цепкими лапами и потащила к выходу. Почему-то раньше, когда мы помирали от страха, прислушиваясь к жуткому вою, ее не было, а теперь вдруг опомнилась, когда опасность миновала!

Честно говоря, поведение Зюзи все же меня смутило, ведь недавно она так же истошно вопила, пытаясь рассказать нам про крысу. Впрочем, шуму тогда много было, но никакие чудовища так и не появились. Вот и сейчас под надежной защитой магического карандаша мы могли ни о чем не беспокоиться. Зачем же устраивать дикую истерику?

— Как думаешь, что с ней такое?

Подруга лишь пожала плечами.

С трудом отбившись от назойливой телохранительницы, мы попробовали продолжить наше занятие. Не тут-то было! Зюзанна налетала, словно вихрь, разбрасывала каменные кучи, трепала волосы, рвала одежду. И за что ж такое наказание?! Мой опыт общения с пернатыми, к несчастью, был чрезвычайно мал. Силона гораздо чаще имела с ними дело, правда, лишь с представителями куриного племени, и потому ничем не могла мне помочь.

— Нам все равно не перебрать всех этих завалов сегодня, — здраво рассудила она. — Предлагаю оставить остальную работу на завтра. Кстати, и спать когда-то надо. И поесть неплохо бы.

Я согласилась с трезвыми доводами подруги, тем более что нас обеих нестерпимо мучил голод. Да и проверить на всякий случай, не случилось ли чего с наставницей, тоже не мешало.

 

Гл. 32. Ночная стихия

Всю дорогу взбесившаяся Зюзанна летела рядом, не давая нам ни минуты передышки. Не удалось ни заглянуть в Золотое озеро, ни рассмотреть что-либо во вновь изменившемся парке. Я лишь отметила, что лужа, когда-то бывшая лазурным прудом, покрылась корочкой разноцветного льда. Увертываясь от рассвирепевшей выпи, мы неслись изо всех сил. Силона, которая набегалась еще в пещере, еле поспевала, но Зюзя — противная птица! — сочла гонки недостаточно быстрыми. Подлетая сзади, она то и дело норовила подтолкнуть то меня, то мою подругу своим мерзким клювом.

А вокруг бушевала стихия, и было непривычно темно. Свет волшебной росы потускнел и еле освещал силуэты огромных пустых чаш, заменивших былые фонтаны. Ветви деревьев, более не отягощенные ни фруктами, ни листьями, полностью заледенели. Ветер раскачивал их, и они цеплялись за одежду, мешая бежать, и рвали немногочисленные оставшиеся канаты, опуская облака все ниже. Да вроде уже и не облака, а черные тучи. И я все больше и больше убеждалась, что случилась какая-то беда. Никак, злобный колдун совсем распоясался.

Однако когда мы стремглав вбежали в парадную залу, то ничего криминального не заметили. Замок почти не изменился, только приобрел подобающий вид, окрасившись в мягкие пастельные тона. На тумбочках стояли настольные лампы, облепленные слабо светившимися росинками, прозрачные стены прикрывали жалюзи, по которым струились легкие усыпляющие благовония, а Фавея, закутавшись в красочное лоскутное одеяло, сотканное из стрекоз, мошек и бабочек, безмятежно витала в краю чарующих снов. По-видимому, там и ожидали ее те самые срочные дела, вынудившие мою наставницу так скоро нас оставить. Ну да и ладно, я не обижалась, ведь она придумала эту отговорку нарочно, чтобы не мешать нам опустошать золотой ларец Долины Фей.

Мы обе облегченно вздохнули. Мне даже смешно стало. Надо же, чего только не надумала по дороге! А на самом деле великой повелительнице воды никакой колдун не страшен. И вовсе не он, а она по своему обыкновению в очередной раз изменила пейзаж на более угрюмый. Ночь все-таки! И как я могла представить себе что-то другое? Ни фее, ни нам ничего не грозило здесь, в чудесном замке.

Неутомимые колибри поддерживали балдахин над роскошной тахтой, в которую превратился бывший трон. Каким-то образом им удавалось удерживаться в воздухе, хоть они едва шевелили крыльями, вероятно, боясь разбудить Фавею. Даже говорящие камни, брюзжавшие в тесных карманах наших курток, казалось, приумолкли, поддавшись общему умиротворению. Одна моя невоспитанная выпь продолжала отчаянно мычать — как видно она не была знакома с общепринятыми правилами поведения. Я приложила палец к губам и зашикала на нее, но наглая птица заревела еще громче, а затем и вовсе бесцеремонно ухватила меня за капюшон и потащила к новоявленной опочивальне наставницы.

С большим трудом мне удалось вырваться, пожертвовав курткой вместе с полушубком. После такого со мной обращения я не на шутку разозлилась и решительно направилась к спальне. Силонапоследовала моему примеру.

Мы поднялись наверх и, захлопнув дверь перед самым клювом сумасбродки, жадно набросились на ужин, наскоро состряпанный скатертью-самобранкой. Заказывали все подряд, лишь бы посытнее да погорячее. Я даже фотографию любимого отложила в сторонку, чтоб не мешал наслаждаться. А то так сверлил глазищами — не поешь спокойно.

— И как только фея не проснулась? — изумлялась сразу повеселевшая подруга, смешивая чай с медом. — Такой ор стоял, кошмар!

Погрузив в дымящийся напиток толстый ломтик сочного лимона, она с благоговением вдохнула кисло-сладкий аромат. И тут я увидела, что выпь пытается протиснуться в крохотную форточку, специально оставленную открытой для Марго. Мы уже опустошили тарелки, так как жутко проголодались и поглощали продукты с неимоверной скоростью. И лишь Силона не успела допить четвертую порцию чая с медом и лимоном.

— Беги! — крикнула я.

— Что, думаешь, пролезет? А как же ты?..

— Эта — пролезет! А обо мне не беспокойся, у меня есть плед из шерсти кота Баюна.

— Так она ж его запросто изорвет!

— Пусть рвет. На нем все дырки мгновенно зарастают. Потому-то он и целенький такой, не в пример остальным волшебным шмоткам… Поторопись же!

Все вышло так, как я и ожидала: Зюзя умудрилась просочиться в комнату и лишь немного замешкалась, выплевывая на пол мою несчастную куртку. Полушубок она где-то потеряла, а может быть, и выбросила в сердцах. Подруга не стала ждать, кого из нас изберет злосчастная птица для следующей атаки, и поспешно удалилась, впопыхах забыв чашку с чаем у изголовья моей кровати.

У меня не осталось никаких сил драться с ненормальной птицей, и, юркнув в постель, я накрылась с головой видавшим виды пледом, рассчитывая вовсе не на его уникальные способности. И снова оказалась права. Зюзя не стала испытывать на прочность мяукающее одеяло, а лишь выдернула из него несколько отчаянно шипевших клочков и унесла в свою корзину, где еще долго копошилась и недовольно бубнила. Мы обе с ней знали: ее купили для моей охраны, и она не могла причинить мне серьезного вреда. Так только, по мелочи, типа изодранного пледа.

Засыпая под убаюкивающий шорох камней, я слышала, как влетела голубка, вернувшаяся с ответным посланием от мамы, но веки не разомкнула, лишь машинально сунула конверт в карман, — мне уже снилось Золотое озеро у подножия Золотой горы.

 

Гл. 33. Пробуждение

Неприятное ощущение чего-то липкого на лице прогнало сладкие сновидения, и, открыв глаза, я увидела звездное небо.

Это меня нисколько не удивило, ведь замок так и был устроен, чтобы его щепетильная хозяйка могла наблюдать за происходящим снаружи, а в случае необходимости, и проскользнуть сквозь полупрозрачные стены. И все-таки что-то смущало. Звезды… Их я никак не ожидала увидеть. Поэтому первой моей мыслью было: "Неужто Зюзя раздвинула облака? Достанется же ей от феи!" А второй: "Какие странные сны бывают, прямо настоящие галлюцинации!"

Сон и в самом деле удивлял своей вопиющей осязаемостью. Что-то твердое упиралось в спину, а на носу и вовсе уселась медуза. И почему-то мне было жарко под шерстяным пледом. Я приподняла голову. Вдалеке в полутьме виднелись очертания деревьев. Вроде бы самый обыкновенный лес, а не мрачный ночной парк с пустыми чашами вместо фонтанов и заледеневшей лужей, как следовало бы ожидать. И уж тем более не чудесный сад, вновь преображенный Фавеей. Неужели фантазия моей наставницы настолько истощилась, что она решила вернуть Долине Фей натуральный вид? Но такое уж точно только присниться и могло!

Мне никак не удавалось найти удобное положение. Поразительно: мягчайшая софа давила и колола, словно походный рюкзак, набитый как попало. И противная слизистая тварь, похоже, не собиралась слезать с моего лица. Подняв руку, я сняла с носа кусочек лимона.

Нет, пожалуй, это не сон… Но в таком случае вокруг меня явно не хватало очень важных деталей!

Я села и огляделась. Скульптуры, многоликие или разбитые, фонтаны, или то, что от них осталось, крылатые кустики, пусть и с колючками вместо леденцов, пруд-лужа с чем-нибудь — куда все подевалось? И, главное, светящаяся роса. Ее тоже не было, даже и потускневшей, что уж и вовсе не укладывалось ни в какие рамки. Но ладно, роса, я сама неизвестно где находилась. Словно уже и не на втором этаже, а скорее на первом. Если вообще в доме… Спящая Силона, банка с золотой рыбкой, клетка с голубками, корзина с нахохлившейся Зюзей и наша одежда, валявшаяся повсюду, — вот и все, что меня окружало. Заснув в своих спальнях, мы почему-то вдруг очутились на поляне, а от великолепного парка, усеянного разноцветными пузырьками, не осталось и следа.

Моей подруге повезло больше, чем мне, она лежала на мягкой траве среди благоухающих цветников и, беззаботно улыбалась во сне, не ведая о случившемся. В том числе и о том, что ее любимый чай с медом и лимоном бесцеремонно расползался по моему лицу! А я сидела на собственном дорожном сундуке, набитом волшебными ошметками. Кровати тоже не было. Да что там, кровати, не было замка! Прекрасное строение, как и все прочее, исчезло, будто растворившись в воздухе.

Может быть, пока я спала, кто-то похитил прекрасную фею? Утащил вместе с ее жилищем и всем прочим… Попытка связаться с наставницей с помощью телепатии ни к чему не привела, все мои усилия оказались напрасными. Вероятно таинственный злодей о том позаботился.

Знакомый шорох напомнил о говорящих камнях. Они преспокойно шептались себе в карманах — наверное, еще с тех пор, как Зюзя швырнула мою куртку на пол. Который теперь каким-то образом преобразовался в цветущее поле…

Очень хотелось умыться. Неприятно, когда тебе на лицо выливается полчашки сладкого чая с лимоном. Только где найти воду, если все куда-то сгинуло? Водопады и гейзеры как сквозь землю провалились. Исчезла даже грязная лужа, в которую превратился лазурный пруд.

Тем не менее, мы находились, пусть и в опустошенной, но все же в Долине Фей, в чем я почему-то не сомневалась, а в ней воды хватало. Да и не просто воды, а кристально чистой! Теплый ветерок доносил шаловливый плеск — где-то там, вдали, журчал веселый ручеек, впадавший в золотой бассейн, выложенный самоцветами. Горы тоже сохранились. Они больше не прятались под блестящим покрывалом, а сверкали в полумраке всеми своими драгоценными каменьями.

"Не настолько все плохо! — подумала я. — Но теперь уж точно придется разыскивать старшую сестру Ядвиги. Знать бы еще, где она обретается…"

Вроде бы родственница Яги, некая Заламея, жила не слишком далеко. И хоть ее адреса у меня не было, оставалась надежда на какие-нибудь тайные указатели, вроде тех, которые вели к Домику На Курьих Ножках. Только вот как их распознать? И тут я вспомнила о письме, которое принесла Марго. Ура! Мама, несомненно, подробно расписала весь путь от Долины Фей до нужного пункта.

Не тут-то было! Мне опять не повезло. Шелковые канаты исчезли вместе с облачными занавесками, но ночь, как назло, выдалась безлунная. А родителям о том и невдомек, они, как оказалось, решили сэкономить на светящихся чернилах. Правильно, откуда ж им знать, что на родине фей отключили свет? Ведь до волшебной росы тут наверняка имелось другое освещение, может быть и не хуже. Теперь же, почти в полной темноте виднелась только бегающая по незримому маршруту мерцающая стрелочка. Делать нечего, чтобы выяснить, в какую сторону идти, пришлось телепатировать Ризэлле и признаваться в своем хроническом невезении.

Ответ пришел незамедлительно: "Используй клубочек". Моя гениальная сестра была, как всегда, лаконична. Так просто! И почему я сама не догадалась? Конечно, лететь на корабле куда как приятнее, чем ходить пешком. Но, во всяком случае, наметился хоть какой-то план действий, и я тут же приступила к его исполнению.

* * *

Задерживаться в опустевшей Долине Фей мне не хотелось, но Силона никак не желала просыпаться. Я безжалостно ее растолкала, прослушав о себе множество таких сведений, о которых раньше и не подозревала. Когда подруга, наконец, приняла вертикальное положение и, смущаясь, вежливо поинтересовалась, не слишком ли резко реагировала на внезапное пробуждение, мы отправились к Золотой горе, переговариваясь вполголоса.

— Где моя шуба?

— А нужна она тебе? Не чувствуешь, как потеплело?

— Так ночь ведь!

— Ну и что? В Долине Фей всегда тепло. Не знала?

Мы бережно обошли цветочные клумбы — оказалось, дорожки между ними все-таки были — и перешагнули через искореженные фонарные столбы. Они лежали на земле, там, где совсем недавно валялись расколовшиеся статуи. Жалкое зрелище — лампы разбиты, провода порваны. Вот оно, прежнее освещение, ранее скрываемое волшебным покрывалом. Но почему, если Фавее так не нравились примитивные фонари, она их не уничтожила, а сломала и спрятала?

Я и Зюзю позвала с собой. Не зря она вчера скандалила. Правда проку от того не было никакого, моя бесполезная защитница лепетала чего-то на птичьем языке, который людям понять не дано. И зачем мне выдали такую помощницу? То ли дело золотая рыбка! Хотя… тоже не очень удачное приобретение. Оставалось одно: наблюдать за поведением выпи, а не игнорировать ее, как вчера. Что стоило, например, подойти к спящей Фавее и посмотреть, не притаился ли кто рядышком?

Подлетев к Золотому озеру, мудрая птица кинулась купаться и пить воду. Следуя ее примеру, мы тоже рискнули умыться и попробовали золотистую жидкость на вкус. Нежный аромат показался на удивление знакомым. Что-то такое мне уже где-то встречалось… Но где?

Прохладные струйки приятно освежали, смывая усталость. Видимо в озере текла не простая вода, а целебная. К сожалению, у нас не было ни бутылки, ни фляжки, чтобы захватить напиток с собой. Пока мы умывались и утоляли жажду, шорох, доносившийся из курток, явно усилился, превратившись в сплошной требовательный гул. Хорошо, что я не склонна к фантазиям, а то подумала бы, будто наши несмолкаемые балаболки просили пить. Проверять мое смехотворное предчувствие мы не стали. Тащить на себе еще и мокрые камни, это уж слишком!

Силона долго рассматривала себя в зеркальной глади озера, прикидывая, полнит ее золотистый цвет или не очень, и, наконец, пришла к выводу, что если и не полнит, то все равно не идет, так как сливается с волосами. Хорошо, что освещения явно не хватало, и она вздыхала не слишком горестно. Я даже рискнула оставить ее на несколько минут и заглянула в пещеру Золотой горы, но заходить не стала — там опять было темно. Канделябр, сотворенный Фавеей из пузырьков волшебной росы, исчез. Кому он-то понадобился? Только волнистая замкнутая линия на полу все так же ярко сверкала, но она ничего не освещала. Мне вспомнились вчерашние события. Как опрометчиво мы шли по черному коридору, как увидели вдали два фосфоресцирующих янтарных круга, и почему-то решили, будто там светились чьи-то глаза. Как Силона потащила меня обратно, а какой-то неизвестный благодетель бросил магический карандаш. К сожалению, Фавею это не спасло.

Дорога, до озера и обратно, не доставила нам хлопот. Мы лишь ненадолго задержались возле нескольких цветочных клумб, потому что Силоне именно сейчас приспичило разбираться в их сложных узорах.

— Ну где же о наших судьбах? — возмущалась она. — Все какие-то не те.

— Да не до них нам, как ты не понимаешь! — пыталась я объяснить. — Пойми, уходить надо отсюда. И, чем быстрее, тем лучше. Вдруг колдун вернется? К тому же темно, плохо видно.

— И что, так и уйдем, ничего не прочитав?

— В другой раз. Как-нибудь потом. Может быть, Заламея нас сюда проводит.

Мне тоже очень хотелось узнать свое будущее, хотя бы ближайшее, но не оставаться же тут до утра! Обидно, конечно, тем более что чудодейственные цветы вели себя на удивление дружелюбно. Они не буянили, как нынешним вечером, а наоборот, кивали бутонами, словно приглашая гостей в свой особый, загадочный мир. Исчезновение строгой хозяйки их как будто нисколько не расстроило. И то верно: или любовь, или порядок, третьего не дано.

 

Гл. 34. Прощание

Все-таки осознав опасность, подруга поддалась моим уговорам. Мы вернулись на поляну, на которой проснулись, и начали собирать разбросанные вещи. Они валялись повсюду, раскатившись на огромные расстояния. Не иначе как колдун, напавший на Фавею, был великаном, и, прежде чем уворовать замок, основательно его потряс, нагло вывалив все, что только могло выпасть. По странному стечению обстоятельств это оказались мы с Силоной и наше немногочисленное имущество, включая остаток чая с медом и лимоном. Прочее содержимое дивного здания, принадлежавшее повелительнице воды, каким-то образом удержалось и было унесено в неведомом направлении. Удивительная разборчивость!

Вокруг роскошных клумб росли простенькие вьюнки, которые уже начали обживать мои жалкие пожитки, вероятно полагая, будто именно они должны участвовать в чьих-нибудь судьбах. Я ползала по мокрой траве между цветниками, и, стараясь не нарушить изначальный узор, укладывала упрямые стебли на их исконные места, а Силона распихивала вещи по сумкам. Нас обеих подгонял страх перед возможным возвращением злобного чернокнижника.

И вот, когда все было собрано, я вдруг обнаружила еще одну пропажу. Волшебная палочка, лежавшая отдельно, исчезла вместе с футляром.

Ну, разумеется, похититель знал что брать! Громадный кофр, стараниями моих великих родственников набитый несусветным барахлом, остался в целости и сохранности. Никто не польстился на доморощенный антиквариат, а великолепную новенькую волшебную палочку умыкнули! Многочисленные секретные замочки гигантского сундука были безжалостно искорежены и вскрыты — кто-то явно интересовался магическим содержимым, так и не признав его таковым. Как и следовало ожидать, собственно. Чтобы не расстраивать маму, я честно волокла за собой всю эту дребедень. Пока, понятно, летела на корабле. Однако обстоятельства изменились. Клубочки, увы, не летают по воздуху.

Зюзя словно почувствовала мою грусть и притащила откуда-то большой земляничный куст, усыпанный спелыми ягодами. Ну и ушлая птица! Интересно, где она эдакое чудо раздобыла? Мы с Силоной сразу же забыли о неприятностях и принялись с аппетитом уплетать сладкие плоды. Давно ничего подобного не ели! Заказанные у скатерти-самобранки, фрукты и ягоды не так вкусны — она их слишком тщательно стерилизует.

Но на душе у меня все равно было тоскливо. Опять неопределенность! Неизвестны ни судьба наставницы, ни наше собственное положение. Камни тоже так и не нашлись, не говоря уж об антимире. И великолепная волшебная палочка пропала, не успев свершить ни одного грандиозного дела. Еще и замок… Прекрасный сверкающий чертог вовсе не был мне настолько уж необходим. Просто вместе с ним исчезла милая наивная сказка моей детской мечты. И где же я теперь буду стажироваться?

Силона, напротив, искренне радовалась тому, что замка больше нет — она его немного опасалась.

Мы наскоро перекусили в полутьме, мысленно поблагодарив неизвестного грабителя за его некомпетентность в вопросах, касавшихся старых скатертей. Ее тоже рассматривали — теперь я вспомнила, что вчера нашла ее не под подушкой, где оставила, а на кровати, причем скомканную, видимо брошенную туда впопыхах. Нашу помощницу спасли многочисленные заплатки и потертости.

В этот раз я не убрала заветную фотографию в золоченой рамочке, а поставила перед собой и все смотрела на своего далекого друга и смотрела. Чуть презрительный взгляд, небрежная прическа, а сколько целеустремленности и самоуверенности! Как раз то, чего мне самой сейчас катастрофически не хватало.

Однако нам следовало поторопиться, и не только из-за колдуна. Я понятия не имела, где жила Заламея и как долго предстояло идти пешком с тяжеленной поклажей. Так как Зюзя первой пустилась в путь и мгновенно скрылась за деревьями дремучего леса, я уложила в ее опустевшую корзину клетку с голубками и банку с рыбкой. Распределив поклажу, мы отправились на поиски старшей сестры Ядвиги.

На краю Долины Фей нам неожиданно попалась Долинка. Я улыбнулась ей, как старой знакомой, так она мне примелькалась! Маленькое зеркальце предстало точно в таком же разгромленном виде, в каком изображалось на картинках, любезно предоставленных мне нахальным абонентом. Впрочем, после всего случившегося, я и о нем стала думать иначе. И почему все, кто знал о грозившей нам опасности, не смогли произнести ни слова, как ни старались? Ну, выпь, положим, птица. Бумажный самолетик тоже не человек, но этот-то, "киношник", мог бы и поразборчивее изъясняться! Кстати, что-то давно не выходил на связь, даже скучно как-то.

Склонившись почти до самой земли, мы рассматривали Долинку. Порушенная, она все равно выглядела довольно мило. И крошечный садик, и горки с озерцами и ручейками — все копировало большую Долину Фей. Почти. Вроде бы то же самое, но и не совсем. Даже парк имелся, вернее, то, что от него осталось. Фонтаны не работали, дорожки растрескались. Примерно так же выглядели владения Фавеи, когда мы бежали в замок, подгоняемые Зюзей. Старинные витиеватые фонари попадали, но, словно специально ради нас, один из них продолжал слабо освещать крохотную площадку. На клумбе валялась белокурая кукла, очевидно, забытая в спешке. Грустное, унылое зрелище! И — никаких волшебных палочек, даже одноразовых лучин, вообще ничего стоящего. Понятно, колдун унес.

— Лалинта, смотри, — воскликнула подруга, — какие прудики малюсенькие! Словно капельки воды. Как смешно! А речушек почти и не видно.

Фавея не показала нам Долинку и, возможно, оттого пострадала. Эх, не надо было ее слушать! Сделала бы все, как Яга велела, и, может статься, мы все сейчас спокойно спали бы в своих кроватях.

Замок маленькой феечки и впрямь скрывался за густой травой. Силона раздвинула зеленые заросли — ничего особенного, просто маленький домик с круглой остроконечной крышей. Его я тоже уже видела… Кое-кто постарался, показывая мне неприметное строение со всех сторон. Ну да, дошло с десятого раза, не похож он на иллюзорный замок повелительницы воды. Так ведь и зеркало неправильное! Взять хотя бы карету без лошадей, которая стояла во дворе. Красивая, ничего не скажешь, расписная, с окошками, занавесками и бубенчиками, но у Фавеи ничего такого не было.

— А где кони? — спросила Силона, которая тоже заметила карету.

— Колдуна испугались и разбежались, — пошутила я. — Подумай сама, нужны они феям? Видишь крылья по бокам?

— Слушай! А ведь на твоего змея смахивает!

Мне такое сравнение показалось далеко не точным, но подруга смотрела на крылатую карету со смешанным чувством удивления и страха.

— Что, ты снова стала бояться волшебных вещей? Лучше сюда посмотри. Какая хорошенькая неваляшка! У меня дома такая же есть. Побольше, правда, раз в сто.

Она стояла на миниатюрном подоконнике скромного жилища, покачиваясь и позванивая от легкого дуновения нашего дыхания. Где-то сейчас ее хозяйка?

Силона взглянула на пластмассовую куколку, но как-то слишком задумчиво:

— Столько всего непохожего, а тут совпадения. Почему?

— Да какие совпадения? Крылатая карета совсем не такая как летучий корабль. Где у нее уши-локаторы, где шатер, лампочки, страховочные канаты, атласные ленточки на хвосте? Просто для парадного вылета предназначена, только и всего. Феи без всяких специальных приспособлений летать умеют.

— Ладно, пусть. Но куклы… Они на нас с тобой чем-то похожи.

— Скажешь тоже, похожи! Да и какая нам разница? Пошли. И так задержались.

И вдруг моя подруга, которая, как оказалось, полностью не избавилась от страха перед волшебством, выдала самое невероятное из всех возможных объяснений:

— Знаешь, что я думаю? — заявила она трагическим голосом. — Это же наши отражения! Нельзя их здесь оставлять.

— Как отражения? С чего ты взяла?

— Фавея называла Долинку Зеркальцем-малюткой, правильно?

— Ну да…

— А в зеркале что бывает? Вот.

Я никогда не страдала суеверием. Магия — другое дело, а всякие глупости меня не трогали. К тому же неизвестный похититель ничего не испортил, только все разбросал и погнул. Даже сломать как следует не сумел. Выходило, он не захотел или попросту не смог навредить нам. И все-таки волнения нынешней ночи не пропали даром, и мне на какой-то миг показалось, что в словах подруги есть доля правды. И я осторожно, двумя пальцами, взяла неваляшку и положила ее в карман. Последний раз звякнув, она тут же встала — маленькая упрямая кукла! Силона права, чем-то мы с ней действительно были похожи.

— На обратном пути верну, если тут кто-нибудь объявится.

Подруга, не задумываясь, забрала белокурую куклу.

* * *

Перед тем как войти в лес, я оглянулась и мысленно попрощалась с чудесной Долиной Фей, которую нам так и не удалось толком рассмотреть. Почему-то теперь она показалась мне своей, родной, будто бы знакомой с детства или, может быть, еще раньше. Светящуюся завесу повелительницы воды сменил полумрак ночи, и мы опять почти ничего не увидели. Честно говоря, нам и самим хотелось только одного — поскорее отсюда убраться.

"Стало быть, все здесь лишь красиво, но бесполезно, даже Золотая гора! — подумала я, с грустью глядя на сияющую хрустальную корону. — Она освещает только саму себя и ничем мне не поможет. И придется-таки идти "незнамо куда", как предсказывала Ядвига!"

И тут вдруг что-то сверкнуло в волшебных лучах — что-то мимолетно печальное и в то же время неуловимо ликующее. И по золотым склонам побежали пестрые блики, а в зарослях чудодейственных бутонов тихо запели невидимые флейты. И вся Долина Фей будто преобразилась, заколыхалась и зашуршала. Словно давно ушедшие феи, некогда складывавшие золотые кубики и слагавшие цветочные судьбы, слали мне свой обнадеживающий привет.